Что такое личности: Личность. Что такое «Личность»? Понятие и определение термина «Личность» – Глоссарий

«Что такое личность?» – Яндекс.Кью

Личность в философии — это понятие, которое в русском языке, как правило, описывает не просто человека самого по себе, а человека в качестве самостоятельного, критически мыслящего и включённого в культуру субъекта, способного к осознанной, разумной, самостоятельной деятельности.

Главным источником, описывающем значение понятия «личность» в отечественной психологической традиции (тесно связанной с отечественной же философией), являются работы А. Н. Леонтьева, который разделял понятия «индивида» как отдельного человека во всей его индивидуальности и «личности» как более сложного образования, отражающего то небиологическое (сформированное в процессе жизни в обществе), что есть в человеке.

Обратимся для иллюстрации этого тезиса к тексту самого Леонтьева:

«…различение понятий «индивид» и «личность» составляет необходимую предпосылку психологического анализа личности.

Наш язык хорошо отражает несовпадение этих понятий: слово личность употребляется нами только по отношению к человеку, и притом начиная лишь с некоторого этапа его развития. Мы не говорим «личность животного» или «личность новорожденного». Никто, однако, не затрудняется говорить о животном и о новорожденном как об индивидах, об их индивидуальных особенностях (возбудимое, спокойное, агрессивное животное и т. д.; то же, конечно, и о новорожденном). Мы всерьез не говорим о личности даже и двухлетнего ребенка, хотя он проявляет не только свои генотипические особенности, но и великое множество особенностей, приобретенных под воздействием социального окружения; кстати сказать, это обстоятельство лишний раз свидетельствует против понимания личности как продукта перекрещивания биологического и социального факторов. Любопытно, наконец, что в психопатологии описываются случаи раздвоения личности, и это отнюдь не фигуральное только выражение; но никакой патологический процесс не может привести к раздвоению индивида: раздвоенный, «разделенный» индивид есть бессмыслица, противоречие в терминах.

Понятие личности, так же как и понятие индивида, выражает целостность субъекта жизни; личность не состоит из кусочков, это не «полипняк». Но она представляет собой целостное образование особого рода. Личность не есть целостность, обусловленная генотипичеси: личностью не родятся, личностью становятся. Поэтому-то мы и не говорим о личности новорожденного или о личности младенца, хотя черты индивидуальности проявляются на ранних ступенях онтогенеза не менее ярко, чем на более поздних возрастных этапах. Личность есть относительно поздний продукт общественно-исторического и онтогенетического развития человека».

личность — Викисловарь

Морфологические и синтаксические свойства

падеж	ед. ч.	мн. ч.
Им.	ли́чность	ли́чности
Р.	ли́чности	ли́чностей
Д.	ли́чности	ли́чностям
В.	ли́чность	ли́чности
Тв.	ли́чностью	ли́чностями
Пр.	ли́чности	ли́чностях

ли́ч-ность

Существительное, неодушевлённое, женский род, 3-е склонение (тип склонения 8a по классификации А. А. Зализняка).

Корень: -лич-; суффиксы: -н-ость ^{[Тихонов, 1996]}.

Произношение

• МФА: ед. ч. [ˈlʲit͡ɕnəsʲtʲ]  мн. ч. [ˈlʲit͡ɕnəsʲtʲɪ]

Семантические свойства

Значение

1. филос. человек, индивидуум как субъект социальных отношений и сознательной созидательной деятельности; совокупность свойств, присущих определённому человеку и составляющих его индивидуальность; отдельное человеческое «я» ◆ Берлиоз же хотел доказать поэту, что главное не в том, каков был Иисус, плох ли, хорош ли, а в том, что Иисуса-то этого, как личности, вовсе не существовало на свете и что все рассказы о нём — простые выдумки, самый обыкновенный миф. М. А. Булгаков, «Мастер и Маргарита», 1929–1940 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
   ◆ А русская армия никогда не забудет суворовской традиции, утверждавшей, что солдат есть личность, живой очаг веры и патриотизма, духовной свободы и бессмертия… И. А. Ильин, «О русской идее», 1948 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Истинная любовь связана с личностью, личность связана с бессмертием. Н. А. Бердяев, «Миросозерцание Достоевского», 1923 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Весь вопрос о свободе воли для меня сводится к следующему: присутствует ли в нашей личности творческая сила и в каком смысле присутствует? Л. М. Лопатин, «Вопрос о свободе воли», 1889 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
2. психол. устойчивая система социальных черт, характеризующая индивида как члена общества ◆ Сильно развитая личность, вполне уверенная в своём праве быть личностью, уже не имеющая за себя никакого страха, ничего не может сделать другого из своей личности, то есть никакого более употребления, как отдать её всю всем, чтоб и другие все были точно такими же самоправными и счастливыми личностями. Ф. М. Достоевский, «Зимние заметки о летних впечатлениях», 1863 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Поэтому и в «благоустроенном правовом государстве» остаётся место — и дело — для «героической индивидуальности», у которой всеобщее моральное содержание является непосредственным источником (мотивом) личного поведения, и мотивы личности имеют всеобщее, а не партикулярно-личностное значение. С. Л. Рубинштейн, «Основы общей психологии», 1940 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Мы всерьёз не говорим о личности даже и двухлетнего ребёнка, хотя он проявляет не только свои генотипические особенности, но и великое множество особенностей, приобретённых под воздействием социального окружения; кстати сказать, это обстоятельство лишний раз свидетельствует против понимания личности как продукта перекрещивания биологического и социального факторов. Любопытно, наконец, что в психопатологии описываются случаи раздвоения личности, и это отнюдь не фигуральное только выражение; но никакой патологический процесс не может привести к раздвоению индивида: раздвоенный, «разделённый» индивид есть бессмыслица, противоречие в терминах.
   Деятельность. Сознание. Личность, «1974» (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Силы влияния или обаяния его личности были таковы, что люди, сами того не замечая, перенимали его выражения, его манеры. Д. А. Гранин, «Зубр», 1987 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Бенедикт Сарнов так пишет о Свирском: «Главным свойством этого неуживчивого характера, я бы сказал, первопричиной этой неуживчивости была не какая-нибудь там склочность его натуры, а основополагающая черта его личности, для обозначения которой я не могу подобрать никакого другого слова, кроме старомодного, уже почти вышедшего из употребления: донкихотство». «Пять книг недели», 8 июня 2006 г. // «Независимая газета — Приложение „НГ-Ex Libris“» (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
3. человек с ярко выраженной индивидуальностью, необыкновенный в каком-либо отношении ◆ Сильные личности находят прозелитов, даже не давая себе труда искать их, а истина сама по себе до того привлекательна, что, однажды приютив в своих недрах человека, может смело рассчитывать на посильную с его стороны послугу.
   М. Е. Салтыков-Щедрин, «Наша общественная жизнь», 1863–1864 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Было бы, однако, ошибкой думать, что всё, чем славен был в пору Макарова русский флот, являлось плодами деятельности только таких выдающихся личностей, как Пётр I, Ушаков, Лазарев, Нахимов, Бутаков. Б. Г. Островский, «Адмирал Макаров», 1949–1955 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
4. человек как член общества ◆ Но в нашем мире, основанном на борьбе, на неограниченном соревновании личности, равенство прав ничего не значит без равенства сил. В. С. Соловьёв, «Чтения о Богочеловечестве», 1878 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ С социологической точки зрения, человеческая личность, понятая как индивидуум, представляется частью общества, и очень малой частью. Н. А. Бердяев, «Проблема человека», 1936 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см.
   Список литературы) ◆ Как известно, многие были склонны отрицать совершенно роль личности в ходе исторических событий. В. М. Бехтерев, «Внушение и его роль в общественной жизни», 1898–1925 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы) ◆ Таким образом, люди, восстающие против насилия и произвола, тем самым дают уже нам некоторое ручательство в том, что они сами не будут прибегать к насилию и не дадут простора своему произволу; желание неприкосновенности для своей личности заставляет уважать и личность других. Н. А. Добролюбов, «Черты для характеристики русского простонародья», 1859 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
5. человек как юридическое лицо ◆ При наличии иных данных, дающих основание подозревать лицо в совершении преступления, оно может быть задержано, если это лицо пыталось скрыться, либо не имеет постоянного места жительства, либо не установлена его личность, либо если прокурором, а также следователем или дознавателем с согласия прокурора в суд направлено ходатайство об избрании в отношении указанного лица меры пресечения в виде заключения под стражу.
   «Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», 2001 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
6. прост. физиономия, лицо ◆ Сначала появилось (на расстоянии приблизительно в 3 м) лицо одного мужчины, виденного им в тот день; этот образ держался перед глазами, не составляя, однако, части тёмного зрительного поля, необыкновенно долго и, исчезая на несколько секунд, 3―4 раза появлялся снова. Затем начался ряд фигур, довольно быстро сменявшихся одна другой (частью знакомые, частью никогда не виданные личности). В. Х. Кандинский, «О псевдогаллюцинациях», 1886 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)
7. обычно мн. ч., устар. намёк в речи на определённое лицо; замечания, имеющие целью задеть, обидеть кого-либо конкретно ◆ Теперь у нас все чины и сословия так раздражены, что всё, что ни есть в печатной книге, уже кажется им личностью. Н. В. Гоголь, «Мёртвые души», 1842 г. (цитата из Национального корпуса русского языка, см. Список литературы)

Синонимы

1. лицо
2. индивидуальность

Антонимы

Гиперонимы

Гипонимы

Родственные слова

Этимология

Происходит от существительного лик, далее от праслав. *likъ, от кот. в числе прочего произошли: русск.-церк.-слав. ликъ «собрание, сонм, множество», ст.-слав. лице (греч. πρόσωπον), русск., укр. лик «изображение, икона», болг. лик «картина; цвет лица», сербохорв. ли̑к (род. п. ли̑ка) «лицо, форма, образ», словенск. lȋk «фигура, образ, изображение», чешск. líce «щека, лицо», польск. lice «щека, лицо», в.-луж., н.-луж. lico «щека». Родственно ирл. lессо «щека», нов.-ирл. lеаса — то же, др.-прусск. lауgnаn — то же (вместо *laiknan). Использованы данные словаря М. Фасмера. См. Список литературы.

Фразеологизмы и устойчивые сочетания

Перевод

Для улучшения этой статьи желательно: Добавить гиперонимы в секцию «Семантические свойства» Добавить хотя бы один перевод для каждого значения в секцию «Перевод»

Что же такое личность?

Э. В. Ильенков

Что же такое личность?

«С чего начинается личность».
Москва, 1984, с. 319-358

Так что же такое «личность» и откуда она берется? Вновь задать себе этот старый вопрос, обратиться к анализу понятия «личность» (именно — понятия, то есть понимания существа дела, а не термина) побуждают отнюдь не схоластические соображения. Дело в том, что ответ на этот вопрос непосредственно связан с проблемой формирования в массовом масштабе личности нового, коммунистического типа, личности целостной, всесторонне, гармонически развитой, которое стало ныне практической задачей и прямой целью общественных преобразований в странах социализма. Ведь коммунизм — это общество, где свободное развитие каждого является условием свободного развития всех.

В мире довольно широко, и притом среди людей весьма образованных, бытует мнение, которое, если обрисовать его схематично, сводится примерно к следующему. Марксистское учение, блестяще оправдавшее себя там, где речь идет о событиях всемирно-исторического значения и масштаба, то есть о судьбах миллионных масс, классов, партий, народов и государств, короче говоря, о совокупной судьбе человеческого рода, ничего (или почти ничего) не дало и, больше того, якобы не может дать для рационального уразумения внутреннего строя личности, индивидуальности, «Я» – этой своего рода молярной единицы исторического процесса. Тут-де кончаются его полномочия, его теоретические возможности и начинается область забот какого-то иного научного ведомства, сфера, внутри которой оказываются малопригодными те методы мышления, которые характерны для научного исследования общественно-исторического процесса в целом.

Наиболее отчетливо и последовательно такое представление выразилось в требовании «дополнить» марксизм некоей особой, относительно автономной этической теорией, ставящей в центр своего внимания личность, как таковую, интересы и счастье индивидуального «Я», проблему свободы и достоинства личности и подобные этим сюжеты. От таких сюжетов классический [321] марксизм якобы сознательно и намеренно абстрагируется именно для того, чтобы выявить общие закономерности суммарных исторических процессов, то есть строго научно очертить те объективные «рамки», внутри которых — хотят они того или не хотят, нравится им это или не нравится – вынуждены действовать живые участники истории — индивиды.

На основе такого представления кое-кто предлагает марксизму своего рода разделение труда: объективные условия и закономерности, не зависящие от воли и сознания человека и задаваемые ему природой и историей, — это-де монополия и забота марксистской теории, а вот уж о субъективном мире человека, о том, что и как ему в этих условиях делать, позвольте судить специалистам по человеческой «душе», теоретикам экзистенциальной ориентации.

Человеческая личность, по старинке называемая иногда «душой», той самой «душой», которую каждый человек знает как свое «Я», как нечто уникально-неповторимое, неразложимое на какие-либо общие составляющие и, стало быть, принципиально ускользающее от научно-теоретических определений и даже невыразимое в словах (ведь слово выражает только «общее»), тем самым объявляется своего рода запретной зоной не только для марксистского учения о человеке, но и для объективного изучения вообще, для научного мышления.

Вот почему экзистенциалисты предпочитают писать на эту деликатную тему не на языке науки, а в эссеистско-беллетристическом жанре, а то и вообще в виде романов, повестей и пьес. И это далеко не случайная деталь, а выражение существа их позиции — принципиального отрицания самой возможности создать материалистическую концепцию (теорию) личности, то есть материалистическую психологию как науку. Ведь психология и есть наука «о душе», о человеческом «Я», а не о чем-либо ином.

А возможна ли вообще, в принципе материалистически-ориентированная психология? Если да, то она обязана прежде всего определить свой предмет, то есть объяснить, что же такое личность. [322]

Две логики — два подхода

Сущность человека не есть абстракт,
присущий отдельному индивиду.
В своей действительности она есть
совокупность всех общественных отношений.

К. Маркс

О том, что «личность» — уникальное, невоспроизводимо-индивидуальное образование, одним словом, нечто единичное, спорить не приходится. «Единичное» в философии понимается как абсолютно неповторимое, существующее именно в данной точке пространства и времени и отличающееся от любого другого «единичного», а потому и столь же бесконечное внутри себя, как и сами пространство и время. Полное описание единичной индивидуальности равнозначно поэтому «полному» описанию всей бесконечной совокупности единичных тел и «душ» в космосе. Это понимали и Декарт, и Спиноза, и Гегель, и Фейербах, все грамотные философы, независимо от их принадлежности к тому или иному лагерю в противоборстве материализма и идеализма.

По этой причине наука о «единичном», как таковом, действительно невозможна и немыслима. Раскрытие тайн «единичного» запредельно науке именно потому, что любая частная цепочка причинно-следственных зависимостей уводит исследователя в «дурную» бесконечность всего прошлого бесконечной вселенной.

Гегель не случайно назвал тем же словом «дурная» (и не в осуждение, а в логическом смысле) и человеческую индивидуальность, поскольку под ней как раз и подразумевают абсолютную неповторимость, уникальность, неисчерпаемость деталей и невоспроизводимость их данного сочетания, невозможность предсказать заранее с математической точностью ее состояния и поведение в заданных обстоятельствах. Неповторимость свойственна каждой отдельной личности настолько органически, что если ее отнять, то исчезнет и сама личность. Но эта неповторимость свойственна личности не в силу того, что она — человеческая личность, а постольку, поскольку она нечто единичное вообще, «индивид вообще», нечто «неделимое».

В мире нельзя найти не только двух абсолютно одинаковых личностей. Не найдете вы и два совершенно тождественных листка на дереве и даже в целом лесу: чем-нибудь они все-таки будут друг от друга отличаться. Не уловит этих отличий глаз – [323] их зафиксирует микроскоп, не простой, так электронный. Даже и две песчинки на морском пляже всегда будут хоть чуть-чуть, да разными. Даже две капли воды. Известно, что современная физика исключает самую возможность существования в мире двух абсолютно тождественных микрочастиц (электронов, фотонов, протонов и т.п.). Единичное есть единичное, и тут уж ничего не поделаешь.

Но человеческую личность при всей присущей ей «неповторимости» нельзя превращать в простой синоним чисто логической категории «единичного вообще». В этом случае понятие «личность» обессмысливается в самой сути.

Экзистенциалистские «защитники личности», ополчаясь на Гегеля за его якобы «высокомерное» отношение к «дурной индивидуальности», сами воспроизводят «первородный грех» гегельянщины. Растворяя конкретную проблему определения своеобразия человеческой индивидуальности (личности) в абстрактно-логической проблеме отношения «общего и единичного», они сводят ее к вопросу о соотношении «одинаковости и неодинаковости». Солидаризируясь с Гегелем в том, что составляет как раз его порок (манеру всякую конкретную проблему сводить к ее абстрактно-логическому выражению и в нем видеть ответ, «абсолютное решение»), они отвергают то, что есть умного, диалектического в его подходе, — понимание того факта, что «всеобщее» не есть «одинаковое», не есть признак, свойственный каждому порознь взятому индивиду. Поэтому и бесплодна любая попытка определить «сущность человека» путем отыскания «общего признака», которым обладает каждый порознь рассматриваемый человеческий индивид.

Всеобщее с точки зрения диалектической логики — синоним закона, управляющего массой индивидов и реализующегося в движении каждого «из них, несмотря на их неодинаковость и даже благодаря ей; синоним конкретной взаимосвязи, объединяющей в одно целое, в одну конкретность (К.  Маркс обозначил это как «единство во многообразии») бесконечное множество бесконечно разнящихся между собою индивидов (безразлично, каких именно — людей или листьев на дереве, товаров на рынке или микрочастиц в «ансамбле»). Так понимаемое всеобщее и составляет сущность каждого их них, конкретный закон их существования. А одинаковость их лишь предпосылка, лишь предварительное условие их «конкретной всеобщности», т.е. объединения в конкретное целое, многообразно расчлененное внутри себя.

Руководствуясь именно такой логикой, К. Маркс ставил и решал вопрос о «сущности человека» — о конкретно-всеобщем [324] определении человеческого индивида, личности, как совокупности всех общественных отношений 1. В оригинале сказано еще выразительнее — ансамбль, то есть не механическая сумма одинаковых единиц, а представленное в единстве многообразие всех социальных отношений.

«Сущность» каждого индивида, относящегося к данному «роду», заключается, согласно логике мышления К.  Маркса, в той совершенно конкретной системе взаимодействующих между собою индивидов, которая только и делает каждого из них тем, что он есть. В данном случае это принадлежность к роду человеческому, понимаемому не как естественно-природная, биологически заданная «немая связь», а как исторически возникшая и исторически же развивающаяся социальная система, то есть общественно-исторический организм как расчлененное целое.

Биологическая же связь, выражающаяся в тождестве морфофизиологической организации особей вида «homo sapiens», составляет лишь предпосылку (хотя и абсолютно необходимую, и даже ближайшую), лишь условие человеческого, «родового» в человеке, но никак не «сущность», не внутреннее условие, не конкретную общность, не общность социально-человеческую, не общность личности и личностей.

Непонимание этого марксистского положения в лучшем случае приводит к социально-биологическому дуализму в трактовке сущности человеческой индивидуальности (личности). Если же продолжить дальше логическое путешествие по этому пути, то можно дойти до его плюралистического конца, включив в понимание «сущности человека» и все остальные — а не только ближайшие — предпосылки возникновения «родового», человеческого в человеке. Логика редукции, уводящая все дальше и дальше от той конкретной «сущности», которую хотели понять, логика разложения конкретности на неспецифичные для нее составляющие части, в конечном итоге с неизбежностью приведет к «социо-био-химически-электрофизически-микрофизически-квантово-механическому» пониманию сущности человека.

И совсем не по праву представители подобной механистической логики мнят себя материалистами. Проблема человеческой индивидуальности (личности) – как раз та проблема, где механистический материализм сам собой выворачивается в свою собственную противоположность, в самую плоскую форму идеализма — в физиологический идеализм, в позицию, где архаические представления о «душе» пересказываются на [325] грубо-физикальном языке, переводятся в терминологию физиологии мозга или биохимии, кибернетики или теории информации, не меняясь от этого ни на йоту по существу.

Действительно научно решить проблему личности, проблему индивидуальной психики можно лишь в рамках материалистически ориентированной психологии – науки «о душе», о тайне ее рождения и о законах ее развития. И ни в коем случае не в области физиологии мозга и нервной системы. Сведение проблемы психики вообще и индивидуальной психики в частности (то есть проблемы личности) к проблеме исследования морфологии мозга и его функций — это не материализм, каковым такое сведение некоторым представляется, а только его неуклюжий эрзац, псевдоматериализм, под маской которого скрывается физиологический идеализм.

При последовательном развертывании подобной позиции конфликт между Моцартом и Сальери должен получить свое «научное» объяснение как следствие тончайших – и непременно врожденных — морфофизиологических различий между мозгом гения и мозгом злодея. В тех же самых различиях пришлось бы усмотреть истоки противоположности систем Демокрита и Платона, творческих методов Рафаэля и Гойи. А ход рассуждения должен выглядеть примерно так: Рафаэль иначе воспринимал окружающий мир, чем Гойя, значит, зрительная система и мозг у них были устроены уже при рождении по-разному.

Вместо материалистически ориентированной науки в подобных рассуждениях проглядывает наивная иллюзия, подобная той, в которую впал бы химик, который, отколупнув кусочек мрамора от статуи Ники Самофракийской, произвел бы химический анализ его состава и решил, что в виде результата такого анализа он получил научное понимание «сущности» бессмертного образа… Смешно? Но ведь не менее смешно и стремление усмотреть «научное» понимание существа человеческой психики и личности в результатах анатомо-физиологического исследования человеческого мозга, его структур и их функциональных зависимостей друг от друга. Безразлично при этом, идет ли речь об особенностях человеческого мозга вообще (о его родовых особенностях, отличающих его от мозга любого другого млекопитающего) или же об индивидуальных вариациях его общевидовой морфологии, об особенностях мозга данного индивида.

В самых полных результатах такого изучения можно получить знание (понимание) всего-навсего одной из материальных предпосылок возникновения личности и ее психики, одного из необходимых внешних условий ее рождения и существования. [326] Никакой личности как единицы психической жизни в этих результатах нельзя обнаружить даже в намеке. По той же самой причине, по какой нельзя раскрыть тайну «стоимости» на пути физико-химического исследования золотой монеты или бумажной ассигнации. Ведь и золото и бумага лишь вещественный материал, в котором выражено нечто совершенно иное, принципиально другая «сущность», абсолютно непохожая на него, хотя и не менее реальная, конкретная действительность, а именно система конкретно-исторических взаимоотношений между людьми, опосредствованных вещами.

Точно так же знание особенностей мозга человека не раскроет нам тайны его личности. Наличие медицински нормального мозга — это одна из материальных предпосылок (повторим это еще раз) личности, но никак не сама личность. Ведь личность и мозг — это принципиально различные по своей «сущности» «вещи», хотя непосредственно, в их фактическом существовании, они и связаны друг с другом столь же неразрывно, сколь неразрывно слиты в некое единство образ «Сикстинской мадонны» и те краски, которыми он написан на куске холста Рафаэлем, троллейбус и те материалы, из которых он сделан на заводе. Попробуйте отделить одно от другого. Что у вас останется? Железо и краски. «Сикстинская мадонна» и «троллейбус» исчезнут без следа. А железо и краски останутся именно потому, что они лишь предпосылки, лишь внешние (а потому безразличные) условия существования данной конкретной вещи, а никак не сама вещь в ее конкретности.

То же самое и с отношением личности к мозгу. То, что мозг ни в коем случае не есть личность, доказывается уже тем простым фактом, что личности без мозга быть не может, а мозг без намека на личность (то есть на какие бы то ни было психические функции) бывает (он существует в этом случае в чисто биологическом смысле, как биологическая реальность).

Из всего этого следует, что научно (материалистически) познать, понять личность, выявить законы ее возникновения и развития можно лишь в том случае, если предоставить изучение мозга физиологам и обратиться к исследованию совсем иной системы фактов, совсем иной конкретности, иного единства в многообразии, нежели то единство, которое обозначается словом «мозг». [327]

Органическое и неорганическое тело человека

Только в обществе его природное бытие
является для него его человеческим бытием…

К. Маркс

Та конкретность, то единство многообразных явлений, внутри которого реально существует личность как нечто целое, и есть, как упомянуто было выше, «ансамбль социальных отношений». От начала и до конца личность — это явление социальной природы, социального происхождения. Мозг же — только материальный орган, с помощью которого личность осуществляется в органическом теле человека, превращая это тело в послушное, легко управляемое орудие, инструмент своей (а не мозга) жизнедеятельности. В функциях мозга проявляет себя, свою активность совсем иной феномен, нежели сам мозг, а именно личность. И только так, а не наоборот, как получается у редукционистов, видящих в личностно-психических явлениях внешнее проявление работы мозга.

Проанализируем это обстоятельство несколько подробнее, заранее имея в виду возражение такого рода: зачем, мол, противопоставлять один тезис другому? Разве так уж неверно утверждение, согласно которому индивидуальная психика есть не что иное, как совокупность «психических функций мозга», совокупность проявлений, обусловленных его устройством? Пока физиолог остается физиологом, то есть до тех пор, пока его интересует именно мозг, а не личность, он так и должен рассуждать. И это вполне понятно: если вы изучаете мозг, то вас все остальное интересует лишь постольку, поскольку в этом остальном так или иначе проявляется устройство и работа мозга. Но если ваша цель — изучение личности, то вы на мозг должны смотреть как на один из органов, с помощью которых реализуется личность, представляющая собою куда более сложное образование, чем мозг и даже чем вся совокупность органов, образующих живое тело индивида.

Физиолог исследует все то, что происходит внутри органического тела индивида, внутри биологической единицы. И это его монополия. А чтобы понять, что такое личность, надо исследовать организацию всей той совокупности человеческих отношений конкретной человеческой индивидуальности ко всем другим таким же индивидуальностям, то есть динамический ансамбль людей, связанных взаимными узами, имеющими всегда и везде социально-исторический, а не естественно-природный характер. Тайна человеческой личности потому-то веками и оставалась [328] для научного мышления тайной, что ее разгадку искали совсем не там, где эта личность существует реально. Совсем не в том пространстве: то в пространстве сердца, то в пространстве «шишковидной железы», то вообще вне пространства, то в особом «трансцендентальном» пространстве, в особом бестелесном эфире «духа».

А она существовала и существует в пространстве вполне реальном – в том самом пространстве, где размещаются горы и реки, каменные топоры и синхрофазотроны, хижины и небоскребы, железные дороги и телефонные линии связи, где распространяются электромагнитные и акустические волны. Одним словом, имеется в виду пространство, где находятся все те вещи, по поводу которых и через которые тело человека связано с телом другого человека «как бы в одно тело», как сказал в свое время Б. Спиноза, в один «ансамбль», как предпочитал говорить К. Маркс, в одно культурно-историческое образование, как скажем мы сегодня, — в «тело», созданное не природой, а трудом людей, преобразующих эту природу в свое собственное «неорганическое тело».

Таким образом, «тело» человека, выступающего как личность, — это его органическое тело вместе с теми искусственными органами, которые он создает из вещества внешней природы, «удлиняя» и многократно усиливая естественные органы своего тела и тем самым усложняя и многообразя свои взаимные отношения с другими индивидами, проявления своей «сущности».

Личность не только существует, но и впервые рождается именно как «узелок», завязывающийся в сети взаимных отношений, которые возникают между индивидами в процессе коллективной деятельности (труда) по поводу вещей, созданных и создаваемых трудом.

И мозг как орган, непосредственно реализующий личность, проявляет себя таковым лишь там, где он реально выполняет функцию управления «ансамблем» отношений человека к человеку, опосредствованных через созданные человеком для человека вещи, то есть там, где он превращается в орган отношений человека к человеку, или, другими словами, человека к самому себе.

Личность и есть совокупность отношений человека к самому себе как к некоему «другому» — отношений «Я» к самому себе как к некоторому «НЕ-Я». Поэтому «телом» ее является не отдельное тело особи вида «homo sapiens», а по меньшей мере два таких тела — «Я» и «ТЫ», объединенных как бы в одно тело социально-человеческими узами, отношениями, взаимоотношениями. [329]

Внутри тела отдельного индивида реально существует не личность, а лишь ее односторонняя («абстрактная») проекция на экран биологии, осуществляемая динамикой нервных процессов. И то, что в обиходе (и в мнимо материалистической традиции) называют «личностью», или «душой», не есть личность в подлинно материалистическом смысле, а лишь ее однобокое и не всегда адекватное самочувствие, ее самосознание, ее самомнение, ее мнение о самой себе, а не она сама как таковая.

Как таковая же она не внутри единичного тела, а как раз вне его, в системе реальных взаимоотношений данного единичного тела с другим таким же телом через вещи, находящиеся в пространстве между ними и замыкающие их «как бы в одно тело», управляемое «как бы одной душой». При этом непременно через вещи, и не в их естественно-природной определенности, а в той определенности, которая придана им коллективным трудом людей, то есть имеет чисто социальную (и потому исторически изменяющуюся) природу.

Понимаемая так личность — отнюдь не теоретическая отвлеченность, а вещественно-осязаемая реальность. Это «телесная организация» того коллективного тела («ансамбля социальных отношений»), частичкой и «органом» которого и выступает каждый отдельный человеческий индивид.

Личность вообще есть единичное выражение жизнедеятельности «ансамбля социальных отношений вообще». Данная личность есть единичное выражение той по необходимости ограниченной совокупности этих отношений (не всех), которыми она непосредственно связана с другими (с некоторыми, а не со всеми) индивидами — «органами» этого коллективного «тела», тела рода человеческого.

Разница между «сущностью» и «существованием» человеческой индивидуальности (личности, «Я») — это вовсе не разница между тем «абстрактно-общим», что свойственно «всем» индивидам (точнее, каждому из них, взятому порознь), и индивидуальными уклонениями-вариациями от этого «абстрактно-общего». Это разница между всей совокупностью социальных отношений (которая есть «сущность человека вообще») и той локальной зоной данных отношений, в которой существует конкретный индивид, той их ограниченной совокупностью, которой он увязан непосредственно, через прямые контакты.

Опосредствованно, через бесконечное количество отношений, каждый индивид на земном шаре реально связан с каждым другим, даже с тем, с которым он никогда непосредственно не входил и не войдет в контакт. Петр знает Ивана, Иван знает [330] Фому, Фома знает Ерему, и, хотя Петр Ерему не знает, тем не менее они опосредствованно — через Ивана и Фому — связаны друг с другом и прямыми, и обратными связями. И именно поэтому они — специфические частички — «органы» одного и того же коллективного тела, одного и того же социального ансамбля – организма, а вовсе не потому, что каждый из них обладает суммой тождественных, каждому из них порознь присущих признаков.

Пониманию марксистского решения проблемы «сущности человека», сущности человеческой индивидуальности (личности, «души») как раз и мешает архаическая логика мышления, согласно которой «сущность» у всех людей должна быть одна и та же, а именно биологическая одинаковость устройства их тел, а «различия» между ними определяются индивидуальными вариациями этой биологической природы.

Чтобы покончить с дуализмом биосоциального объяснения личности и психики вообще, нужно прежде всего распрощаться с этой устаревшей логикой, с ее пониманием отношения «сущности» к индивидуальному «существованию» (к «экзистенции») и принять прямо обратную логику мышления. Ту самую, которую разрабатывал и которой пользовался К. Маркс.

Согласно марксовой логике, «сущность» каждого отдельного индивида усматривается не в абстрактной одинаковости их, а, наоборот, в их конкретной совокупности, в «теле» реального ансамбля их взаимных отношений, многообразно опосредствованных вещами. «Существование» же каждого отдельного индивида понимается не как «конкретное искажение» этой абстрактной «сущности», а, напротив, как абстрактно-частичное осуществление этой конкретной сущности, как ее фрагмент, как ее явление, как ее неполное и потому неадекватное воплощение в органическом теле каждого индивида. Личность здесь понимается вполне материалистически, вполне вещественно-телесно – как реальная телесно-вещественная совокупность вещественно-телесных отношений, связующих данного индивида с любым другим таким же индивидом культурно-историческими, а не естественно-природными узами.

При таком понимании личности исчезает не только необходимость, но и сама возможность объяснять неповторимость человеческой индивидуальности неповторимостью ее биологической индивидуальности, особенностями морфологии ее органического тела. Наоборот, особенности фактически данной морфологии тела тут придется объяснять особенностями ее социально-исторического статуса, социальными причинами, особенностями тех взаимоотношений, в системе которых [331] образовалась данная личность. Только на этом пути можно найти ответ на вопрос, как и почему одна и та же биологическая единица может стать такой или иной личностью, обрести такие или прямо противоположные личностные черты, почему «состав» личности никак не задан и не может быть задан заранее, а тем более однозначно.

Марксистская логика обязывает к ходу мысли, обратному тому, который вытекает из представлений о биологической предзаданности всех особенностей личности, якобы лишь обнаруживающихся (а не возникающих!) в поле социальных отношений к другим людям и вещам. А именно совокупность реальных, вещественно-телесных особенностей тех отношений, в которые поставлено единичное тело человека, обнаруживается и внутри его единичного тела, в виде своеобразия тех динамических «церебральных структур», их индивидуально-неповторимого конкретного сочетания, которое и надлежит рассматривать как морфофизиологическую проекцию личности, но не как саму личность.

Только на таком пути можно снять дуализм «души» и «тела» материалистически: никакого взаимоотношения между «душой» и «телом» человека нет и быть не может, ибо это — непосредственно — одно и то же, только в разных его проекциях, в двух его разных измерениях; «одушевленное тело» — совокупность («ансамбль») вполне телесно-вещественных процессов, осуществляемых этим телом.

Личность не внутри «тела особи», а внутри «тела человека», которое к телу данной особи никак не сводится, не ограничивается его рамками, а есть «тело» куда более сложное и пространственно более широкое, включающее в свою морфологию все те искусственные «органы», которые создал и продолжает создавать человек (орудия и машины, слова и книги, телефонные сети и радиотелевизионные каналы связи между индивидами рода человеческою), то есть все то «общее тело», внутри коего функционируют отдельные индивиды как его живые органы.

Это «тело» (его внутреннее членение, его внутреннюю организацию, его конкретность) и приходится рассматривать, чтобы понять каждый его отдельный орган в его живом функционировании, в совокупности его прямых и обратных связей с другими такими же живыми органами, при этом связей вполне предметных, телесно-вещественных, а вовсе не тех эфемерных «духовных отношений», в системе которых всегда пыталась и пытается рассматривать личность любая идеалистически ориентированная психология (персонализм, экзистенциализм и т. п.). [332]

Так рождается личность

Предмет, как бытие для человека, как предметное бытие
человека, есть в то же время наличное бытие человека
для другого человека, его человеческое отношение к другому
человеку, общественное отношение человека к человеку.

К. Маркс

В 1844 г., говоря о будущей материалистической психологии — о науке, которая в то время еще не была создана, К. Маркс писал, что именно «история промышленности и сложившееся предметное бытие промышленности являются раскрытой книгой человеческих сущностных сил, чувственно представшей перед нами человеческой психологией» и что «такая психология, для которой эта книга, т.е. как раз чувственно наиболее осязательная, наиболее доступная часть истории, закрыта, не может стать действительно содержательной и реальной наукой» 2.

Рассматривая личность как чисто социальную единицу, как конкретный ансамбль социальных качеств человеческой индивидуальности, психология обязана абстрагироваться от отношений личности к тем вещам, которые не имеют к ней внутренне необходимого отношения, и исследовать лишь отношения-связи, которые опосредствуют личность с самою собою, то есть одну личность с другой такой же личностью. «Внешняя вещь» в этом исследовании должна приниматься во внимание лишь постольку, поскольку она оказывается опосредствующим звеном между двумя (по меньшей мере) человеческими индивидами.

В качестве примера такой «внешней вещи» можно указать на слово – созданную человеком для человека («для самого себя») форму общения. Но слово – далеко не единственная, и даже не первая из таких форм. Первыми (и по существу и во времени) являются те непосредственные формы общения, которые завязываются между индивидами в актах коллективного труда, совместно осуществляемых операций по изготовлению нужной вещи. Эта последняя и выступает в данном случае как опосредствующее звено между двумя изготавливающими ее или хотя бы совместно пользующимися ею индивидами.

Таким образом, человеческое отношение всегда предполагает, с одной стороны, созданную человеком для человека вещь, а с другой стороны – другого человека, который относится по-человечески к этой вещи, а через нее – к другому человеку.  [333] И человеческая индивидуальность существует лишь там, где одно органическое тело человека находится в особом — социальном — отношении к самому себе, опосредствованном через отношение к другому такому же телу с помощью искусственно созданного «органа», «внешней вещи» — с помощью орудия общения.

Только внутри такой состоящей из «трех тел» системы и оказывается возможным проявление уникальной и загадочной способности человека «относиться к самому себе как к некоему другому», то есть возникновение личности, специфически человеческой индивидуальности. Там, где такой системы из «трех тел» нет, есть лишь биологическая индивидуальность, есть лишь естественно-природная предпосылка рождения человеческой индивидуальности, но ни в коем случае не она сама как таковая.

Морфологически необходимость появления человеческой индивидуальности в единичное биологическое тело особи вида «homo sapiens» не «встроена», генетически не предусмотрена. Она «встроена» лишь в более сложное и обширное «тело» — в коллективное «тело человеческого рода». По отношению к организму отдельного человека она выступает поэтому как необходимость «внешняя», давящая на него «извне» и вполне принудительно преобразующая его тело таким образом, каким оно само собой никогда бы не преобразовалось.

Биологически (анатомо-физиологически) человеческий индивид не предназначен даже к прямохождению. Предоставленный самому себе, ребенок никогда не встанет на ноги и не пойдет. Даже этому его приходится учить. Для организма ребенка научиться ходить — это мучительно трудный акт, ибо никакой необходимости, диктуемой ему в том «изнутри», нет, а есть насильственное изменение врожденной ему морфофизиологии, производимое «извне».

Предоставленный самому себе, организм ребенка так и остался бы чисто биологическим организмом — животным. Человеческое же развитие протекает как процесс вытеснения органически «встроенных» в биологию функций (поскольку они еще сохранились) принципиально иными функциями — способами жизнедеятельности, совокупность которых «встроена» в морфологию и физиологию коллективного «тела рода».

Ребенка принуждают встать на задние конечности вовсе не в силу какой-либо биологически оправданной целесообразности, не потому, что две конечности лучше приспособлены для передвижения. К прямохождению ребенка принуждают именно для того (и только для того), чтобы освободить его передние конечности от «недостойной» работы для труда, то есть для [334] функций, навязываемых условиями культуры, формами предметов, созданных человеком для человека, и необходимостью с этими предметами манипулировать по-человечески.

Биологически (анатомически и физиологически, структурно и функционально) передние конечности человека вовсе не устроены так, чтобы они могли держать ложку или карандаш, застегивать пуговицы или перебирать клавиши рояля. Заранее морфологически они для этого не предназначены. И именно потому они способны принять на себя исполнение любого вида (способа) работы. Свобода от какого бы то ни было заранее «встроенного» в их морфологию способа функционирования и составляет их морфологическое преимущество, благодаря которому передние конечности новорожденного и могут быть развиты в органы человеческой деятельности, могут превратиться в человеческие руки.

То же самое и с артикуляционным аппаратом, и с органами зрения. От рождения они не являются органами человеческой личности, человеческой жизнедеятельности. Они лишь могут стать, сделаться таковыми, и только в процессе их человеческого, социально-исторически (в «теле культуры») запрограммированного способа употребления.

Но мере того как органы тела индивида превращаются в органы человеческой жизнедеятельности, возникает и сама личность как индивидуальная совокупность человечески-функциональных органов. В этом смысле процесс возникновения личности выступает как процесс преобразования биологически заданного материала силами социальной действительности, существующей до, вне и совершенно независимо от этого материала.

Иногда этот процесс называют «социализацией личности». На наш взгляд, это название неудачно, потому что уже предполагает, будто личность как-то существует и до ее «социализации». На деле же «социализируется» не личность, а естественно-природное тело новорожденного, которому еще лишь предстоит превратиться в личность в процессе этой «социализации», то есть личность еще должна возникнуть. И акт ее рождения не совпадает ни по времени, ни по существу с актом рождения человеческого тела, с днем физического появления человека на свет.

Поскольку тело младенца с первых минут включено в совокупность человеческих отношений, потенциально он уже личность. Потенциально, но не актуально, ибо другие люди «относятся» к нему по-человечески, а он к ним — нет. Человеческие отношения, в систему которых тельце младенца включено, тут еще не носят взаимного характера. Они односторонни, ибо [335] ребенок еще долгое время остается объектом человеческих действий, на него обращенных, но сам еще не выступает как их субъект. Его пеленают, его купают, его кормят, его поят, а не он одевается, не он купается, не он ест и пьет. Он «относится» ко всему окружающему еще не как человек, а лишь как живое органическое тело, которому еще лишь предстоит превратиться в «тело личности», в систему органов личности как социальной единицы. По существу, он еще не отделился от тела матери даже биологически, хотя пуповина, физически соединяющая его с материнским телом, уже и перерезана ножом хирурга (заметьте, человеческим способом, а не зубами).

Личностью — социальной единицей, субъектом, носителем социально-человеческой деятельности — ребенок станет лишь там и тогда, где и когда сам начнет эту деятельность совершать. На первых порах с помощью взрослого, а затем и без нее.

Подчеркнем еще раз, что все без исключения человеческие способы деятельности, обращенной на другого человека и на любой другой предмет, ребенок усваивает извне. «Изнутри» ни одно, пусть самое пустяшное специфически человеческое действие не возникает, ибо в генах запрограммированы лишь те функции человеческого тела (и мозга, в частности), которые обеспечивают чисто биологическое существование, но никак не социально-человеческую его форму.

Личность и возникает тогда, когда индивид начинает самостоятельно, как субъект, осуществлять внешнюю деятельность по нормам и эталонам, заданным ему извне — той культурой, в лоне которой он просыпается к человеческой жизни, к человеческой деятельности. Пока же человеческая деятельность обращена на него, а он остается ее объектом, индивидуальность, которой он, разумеется, уже обладает, не есть еще человеческая индивидуальность. И лишь постольку, поскольку ребенок усваивает, перенимая от других людей, человеческие способы отношения к вещам, внутри его органического тела и возникают, формируются, образуются и специфически человеческие органы, завязываются нейродинамические «структуры», управляющие его специфически человеческой деятельностью (в том числе и тот нервный аппарат, который управляет движениями мышц, позволяющими ребенку встать на две ноги), то есть структуры, реализующие личность.

Таким образом, функция, заданная извне, создает (формирует) соответствующий себе орган, необходимую для своего осуществления «морфологию» — именно такие, а не какие-либо другие связи между нейронами, именно такие, а не иные «рисунки» их взаимных прямых и обратных связей. Поэтому же [336] возможен любой из «рисунков», в зависимости от того, какие функции приходится осуществлять телу человека во внешнем мире, в мире за пределами его черепа и кожного покрова. И подвижная «морфология» мозга (точнее, коры и ее взаимоотношений с другими отделами) сложится именно такая, какая требуется внешней необходимостью, условиями внешней деятельности человека, той конкретной совокупностью отношений данного индивида к другим индивидам, внутри которой этот индивид оказался сразу же после своего появления на свет, тем «ансамблем социальных связей», который сразу же превратил его в свой «живой орган», сразу же поставил его в ту систему отношений, что принуждает его действовать так, а не иначе.

Речь идет, конечно, о тех «церебральных структурах», которые реализуют личностные (специфически человеческие) функции индивида, его психические функции, а не о тех морфологически встроенных в тело мозга структурах, которые управляют кровообращением, пищеварением, газообменом, терморегуляцией, работой эндокринной системы и прочими физиологическими процессами, совершающимися внутри тела индивида.

Отсюда ясно, что материалистический подход к психической деятельности состоит в понимании того, что она определяется в своем течении не структурой мозга, а системой социальных отношений человека к человеку, опосредствованных через созданные и создаваемые человеком для человека вещи внешнего мира.

Это и дает нам право настаивать на тезисе, согласно которому в теле индивида выполняет себя, реализует себя, осуществляет себя личность как принципиально отличное от его тела и мозга социальное образование («сущность»), а именно совокупность («ансамбль») реальных, чувственно-предметных, через вещи осуществляемых отношений данного индивида к другому индивиду (к другим индивидам).

Эти отношения могут быть только отношениями деятельности, отношениями активного взаимодействия индивидов. Именно в силу взаимного характера таких отношений возникает ситуация, когда активное действие индивида, направленное на другого индивида, возвращается рикошетом обратно к нему, «отражается» от другого индивида как от своеобразного препятствия и тем самым превращается из действия, направленного на «другое», в действие, направленное (опосредствованно через «другое») на самого себя. [337]

Самочувствие, самосознание и реальная личность

Не понимая дел, нельзя понять и людей иначе, как… внешне.

В.И. Ленин

В описанном выше процессе реального взаимодействия индивидов и возникает то самое «отношение к самому себе», которое еще Декартом и Фихте было выявлено в качестве самой первой, самой общей и самой характерной черты личности, «души», «Я». То самое отношение «к самому себе», которое, с их точки зрения, принципиально невозможно в качестве материального отношения, в качестве отношения материального тела, а возможно только в виде отношения идеального (бестелесного).

Но почему же оно невозможно как материальное отношение? Да только потому, что это отношение с самого начала рассматривается ими исключительно как психическое состояние отдельного «Я», как акт осознания «самого себя», совершающийся внутри этого отдельного «Я», как акт «интроспекции».

Личность («Я», оно же «душа») с самого начала приравнивается к единичному самосознанию. Более того, между тем и другим ставится знак равенства, а еще точнее — тождества. Личность не мыслится ни в какой другой форме существования, кроме единичного самосознания, то есть в форме «внутреннего состояния» отдельного лица. Но в такой форме факт самосознания сведен к факту простого самочувствия, к факту ощущения индивидуальным организмом своих внутренних состояний, к сумме органических ощущений собственного тела. Они-то и именуются словом «Я».

Кстати, это вполне популярное словоупотребление; любой философски не образованный человек именно в таком значении данное слово и употребляет. И не случайно, ибо феномен «сознания вообще» действительно неразрывно связан с фактом самочувствия, ощущения своего тела. Как только ощущения своего собственного тела исчезают, так сразу же «гаснет» и сознание — наступает сон. Этот факт много раз доказывался и экспериментально: как только человека погружают в мрак, тишину и неподвижность при окружающей температуре, равной температуре его тела, он впадает в глубокий сон без сновидений, отсутствует сознание, а стало быть, и самосознание.

Поскольку личность («душа», «Я») с самого начала фиксируется как простое обозначение совокупности ощущений собственного тела, своей индивидуальной органики, и ничего другого под этим «не мыслится», то и возникает [338] картезианско-фихтевское понятие «Я» — субъективно-идеалистическая интерпретация реального факта.

Формальная, недиалектическая, логика, со своей стороны, в этом пункте ориентирует мышление, как нам представляется, на заведомо неверный ход. Согласно основным ее постулатам, «правильное понятие» не имеет права заключать в себе парадокса, логического противоречия. А выражение «отношение к самому себе» как раз такой парадокс, такое логическое противоречие в себе и заключает. «Это недопустимое в науке выражение! Отношение может быть только между одним и другим! Только между двумя разными вещами! Отношение к самому себе — это абсурд, нелепость, незаконное сочетание терминов!» — возмущенно сказал как-то в беседе с автором этой статьи один из представителей формальной логики. А ведь разговор с ним начался с того, что у него спросили, как он себя чувствует, на что он, ничуть не рассердившись, ответил: «Нормально». В этой форме, в форме самочувствия, «отношение к самому себе» было понятно и ему. Но отношение к самому себе как телесное отношение, а «Я», обнаруживающее такое отношение в виде самоощущения, как тело, мышление, скованное постулатами формальной логики, понять не в состоянии.

Мышление подобного рода сразу же старается «помыслить» (точнее, построить в воображаемом пространстве) вместо такого «немыслимого» тела два разных тела, связанных взаимными отношениями в одно, и тем самым избавиться от диалектического кошмара «отношения к самому себе». Не случайно последовательно мысливший в духе этой логики Декарт пришел к выводу, что животное, лишенное «души», лишено и самоощущения – даже такого, как боль. С этим же связано и его стремление локализовать проблему самоощущения, наделить им лишь один привилегированный орган — шишковидную железу, посредством которой «душа» испытывает изменения, происходящие в любом другом органе тела, как свои собственные.

Если уже феномен самоощущения заставляет предполагать в строении наделенного им органа наличие «блока», способного одновременно осуществлять, не меняясь структурно, прямо противоположные действия, то что же говорить о таких функциях, как самосознание, как самокритичное отношение к своим собственным действиям, к схемам этих действий и к способам их реализации в конкретных, каждый раз неповторимо индивидуальных и потому неожиданных (не предусмотренных заранее телесно, в устройстве этого органа) обстоятельствах? Как же должен быть устроен телесный орган, способный в силу своего устройства одновременно и пассивно испытывать как свои собственные изменения в любом другом органе тела, [339] и активно вызывать их там, тут же испытывая их — на основе «обратной связи» — как свои собственные?

Предложите инженеру-кибернетику построить пространственную модель органа, который в каждый данный момент (отрезок времени) способен находиться в двух взаимоисключающих состояниях, не распадаясь при этом на два разных блока-органа, находящихся в полемическом отношении друг с другом, а оставаясь все время «одним и тем же» морфологически, пространственно-структурно. Он непременно ответит вам, что пространственную модель с такими характеристиками построить невозможно. И не по причине недостатка технических средств ее выполнения, а потому, что в требованиях вашего заказа заключено «логическое противоречие».

И психология, в своих поисках научности доверившаяся такого рода логике, объявила, что такие термины, как «Я», «личность», «самочувствие», «самосознание», «сознание» («сознание» тоже, поскольку оно может толковаться и как сознание «самого себя»), следует вымести из научного лексикона так же беспощадно, как она это когда-то сделала с терминами «бог», «абсолютный дух», «бессмертная душа», «свободная воля» и пр. Что же останется тогда в этом лексиконе? Только «объективные термины» типа «нейрон» или «аксон», электрохимические связи-отношения между органами тела, опосредствованные цепочками нервных связей, и еще термины, выражающие внешние отношения тела индивида к другим телам, — термины «поведения». Это был путь бихевиоризма, который разом избавлял от кошмара «противоречий», затаенных в таких понятиях, как «самочувствие», «самосознание», а следовательно, и от понятия «личность». Ведь личность по-прежнему мыслилась не иначе, как «единичное самосознание» или «единичное самочувствие».

Вследствие всего этого бихевиористская «революция в психологии» и могла показаться радикальным поворотом науки «о душе» к бескомпромиссному материализму. На самом же деле это была не победоносная революция, а капитуляция науки перед объединенными силами религиозно-спиритуалистической интерпретации реальных фактов, то есть победа идеализма. Личность, человеческая индивидуальность, очевиднейшим образом наделенная способностью самочувствия и не менее бесспорной способностью совершать акты самонаблюдения — наблюдения над самой собой, над своими собственными поступками и словами, — это ведь не спекулятивная выдумка Декарта или Фихте, а факт.

Другой вопрос, почему этот факт имеет место, почему личность существует? [340]

Ответ Декарта — «потому, что мыслит». Ответ Фихте и Гегеля — «потому, что обладает самосознанием». Это уже не факт, а его теоретическая интерпретация. Как раз против нее, а не против самого факта обязана выступать материалистически ориентированная наука. Она же обязана и дать ответ на вопрос, почему и как возможно пространственно-организованное тело, обладающее самочувствием и самосознанием – «отношением к самому себе».

Очевидно, проблема тела, способного к самочувствию, выходит далеко за рамки проблемы личности человека, за рамки психологии, и решать ее рано или поздно придется биологии — это ее специфическая проблема, ибо самочувствием, надо полагать, обладает каждое сколько-нибудь развитое животное (а вовсе не только человек, как полагал Декарт). Самосознание же, из непосредственной самоочевидности которого исходят и Декарт, и Фихте, представляет собою действительно специфически человеческое качество — атрибут личности, и потому его анализ целиком входит в сферу интересов психологии.

Разумеется, материалист не имеет права приравнивать личность к единичному самосознанию, как то делали Декарт и Фихте, особенно в исходном пункте размышлений на этот счет, ибо в таком случае становится уже совершенно неизбежным и другое приравнивание: самосознание в самом общем виде предстанет просто как самочувствие индивидуального организма, только осознанное и выраженное словечком «Я», не более. Поэтому вопрос может заключаться единственно в следующем: что же именно отличает человеческое самочувствие (самочувствие человеческого организма) от его биологической предпосылки, от «самочувствия вообще».

Но судить о человеческой форме «отношения к самому себе» по фактам, открывающимся исключительно в актах самонаблюдения, самоотчета о своих собственных состояниях, было бы по меньшей мере неосмотрительно. Ведь самочувствие, а тем более его выраженное в словах самосознание, бывает весьма неадекватным. И не нужно быть очень уж тонким знатоком психологии, чтобы понять: реальная личность человека вовсе не совпадает с тем, что человек о самом себе говорит и думает, с самомнением личности, с ее осознанным самочувствием, с ее вербальным самоотчетом, даже самым искренним.

Для самой личности эта разница обнаруживается только через реальное столкновение с другой личностью (с другими личностями), которое может носить и комический, и драматический, и даже трагический характер. Со стороны, глазами другого человека личность всегда видится иначе, чем она воспринимает сама себя, через призму собственных самоощущений. И дело тут [341] конечно же не в намеренном самообмане или в желании пустить пыль в глаза ближнему. Комичнее (или трагичнее, смотря по обстоятельствам) всех ошибается чаще всего именно носитель «честного самосознания», излишне доверяющий своему непосредственному самочувствию.

Вспомним возвышенно-патетические речи, которые произносит о себе поручик Ромашов из купринского «Поединка», самозабвенно шагающий впереди нелепо сбившейся с ноги роты, пока его не отрезвляет яростный окрик полковника, наблюдающего этот дурацкий марш со стороны. Или трехстопные ямбы Васисуалия Лоханкина, тоже, надо полагать, искренне выражавшие систему его благородных самочувствий, его «единичного самосознания».

Реальная личность нередко бывает вынуждена убеждаться, что «на самом деле» она совсем не такова, какой сама себя мнила, что именно в составе (в структуре) ее таились такие неодолимые для нее самой силы, о наличии которых она до поры до времени и не подозревала. И таились они именно в составе личности, а никак не в ее самосознании, не в составе ее представления о самой себе. Разве не в этом суть драмы Родиона Раскольникова? Или жутчайшее отрезвление от иллюзий, постигающее в финале прежде удачливого Рыбака из уже упоминавшегося в данной книге фильма «Восхождение»?

В связи с этим возникает вопрос, требующий материалистического ответа: в каком виде и где таились эти неведомые герою силы, беспощадно развеивающие его прежнее самосознание, представлявшее собою лишь трагическую иллюзию личности о себе самой? Где, в каком пространстве они прятались от самосознания и от самочувствия индивида, чтобы вдруг выступить перед ним в образе собственного поступка, неожиданного и непредвиденного для него самого, и в виде его ужасных последствий? Несомненно, внутри личности, хотя и не внутри ее самосознания. Где же?

Старая традиция, склонная усматривать поле боя этих сил внутри органического тела индивида, сразу же подталкивает к такому ответу — «в подсознании», «в сфере бессознательного». Телесно (морфологически и функционально) это значит – в структурах взаимоотношений коры и подкорки, а главным образом — в структурах древнейших пластов старого мозга, в системе морфологически встроенных в него инстинктов (безусловных рефлексов), совокупность коих и составляет будто бы ядро личности. Тут-то и начинают искать местопребывание того неведомого для самосознания демонического начала — начала темного, первобытного, затаившегося во мраке, которое всегда побеждает в конфликте, торжествуя над всеми [342] прекраснодушными иллюзиями и красивыми словесами, создаваемыми личностью на свой собственный счет.

Толкуемый таким образом конфликт личности с ее собственным самосознанием, с ее словесным самоотчетом предстает в виде конфликта индивидуально-неповторимого сочетания одних и тех же инстинктов с системой прижизненно сформированных условных рефлексов, среди которых у человека особую роль играют условно-конвенциальные связи второй сигнальной системы. Иными словами, в виде вечного неизбывного конфликта подкорки и коры, «личности как таковой» и «личности, как и какой она себя мнит».

Ничего другого физиологическая (естественнонаучная) интерпретация личности предложить и не может. И если до конца следовать логике этой позиции, придется волей-неволей все без исключения социальные конфликты объяснять врожденным (морфологически-генетически встроенным) устройством мозга индивидов. Типичные социальные конфликты — типичным для всех индивидов инвариантно-видовым устройством мозга каждого индивида, а сугубо личностные формы их — неповторимо-индивидуальными вариациями этого устройства.

Так и возникают психофизиологические концепции, выдающие физиологическую проекцию острых социальных конфликтов XX столетия за причину этих конфликтов, за их «научно-материалистически обнаруживаемый источник», а сами конфликты — за проекцию психофизиологии (точнее, просто физиологии нервной деятельности) на экран внешних взаимоотношений между людьми.

Согласно одной из подобных концепций (А. Кёстлер), все коллизии современной идеологической, политической и военной борьбы между общественными силами объясняются тем обстоятельством, что в каждый человеческий мозг генетически (морфологически) встроена шизофрения, паранойя. Природа совершила трагическую ошибку при конструировании основных нейродинамических структур мозга, и особенно системы нейродинамических связей между корой и подкоркой, между новым и старым мозгом. В последний якобы морфологически (телесно, материально, вещественно) встроены все могучие, неподвластные сознанию и самосознанию силы — инстинкты, импульсивно определяющие основные желания, устремления, страсти человека. Они и давят «снизу» на кору с ее второй сигнальной системой, превращая последнюю в технический орган своего осуществления, своего выполнения в словах и в действиях, в знаковых системах и в технических средствах их реализации (в ЭВМ, в межконтинентальных ракетах, в автоматизированных поточных линиях бездушно-машинного производства вещей [343] и т.д. и т.п.). Шизофренически устроенный мозг и строит соответствующий себе внешний мир: шизофренически организованную систему взаимных отношений между индивидами, между их группами, заставляя этих индивидов объединяться в классы, в нации, в блоки, слепо враждующие между собою. Отсюда все — и Освенцим, и Хиросима, и срывы переговоров о разоружении, и нескончаемые идеологические схватки, и даже семейные неурядицы.

Таков логический финал концепции, во что бы то ни стало желающей усмотреть реальность личности внутри органического тела индивида, в совокупности внутренних органов этого тела и их функций (то есть в морфофизиологии), а все внешние, вне этого тела завязывающиеся отношения к другим индивидам и вещам толковать как вне личности проявляющееся внутреннее ее достояние, как внешние обнаружения и проявления ее «внутренней структуры».

В каком пространстве существует личность?

…Человек сначала смотрится, как в зеркало
в другого человека. Лишь отнесясь к человеку
Павлу как к себе подобному, человек Петр
начинает относиться к самому себе как к человеку.
Вместе с тем и Павел как таковой, во всей
его павловской телесности, становится
для него формой проявления рода «человек».

К. Маркс

Философ-материалист, понимающий «телесность» личности не столь узко, видящий ее прежде всего в совокупности (в «ансамбле») предметных, вещественно-осязаемых отношений данного индивида к другому индивиду (к другим индивидам), опосредствованных через созданные и создаваемые их трудом вещи, точнее, через действия с этими вещами (к числу которых относятся и слова естественного языка), будет искать разгадку «структуры личности» в пространстве вне органического тела индивида и именно поэтому, как ни парадоксально, — во внутреннем пространстве личности. В том самом пространстве, в котором сначала возникает человеческое отношение к другому индивиду (именно как реальное, чувственно-предметное, вещественно-осязаемое отношение), которое «внутри» тела человека никак заложено не было, чтобы затем – вследствие взаимного характера этого отношения — превратиться в то самое «отношение к самому себе», опосредствованное через отношение [344] «к другому», которое и составляет суть личностной — специфически человеческой — природы индивида.

Личность поэтому и рождается, возникает (а не проявляется!) в пространстве реального взаимодействия по меньшей мере, двух индивидов, связанных между собой через вещи и вещественно-телесные действия с ними.

Отношение, в котором находятся данные индивиды (Петр и Павел – воспользуемся примером из приводимого выше высказывания К. Маркса), — это именно предметно-телесное, во внешнем пространстве осуществляющееся отношение, сначала активное со стороны взрослого Павла и совершенно пассивное со стороны новорожденного Петра, а затем, по мере человеческого повзросления Петра, становящееся взаимно активным и лишь постольку личностно-человеческим и с его стороны, а не только со стороны его воспитателя. Это именно реальное отношение, отношение двусторонне-активное, а не «отношение», как и каким оно представлено в системе самочувствий и самомнений одного из участников этого диалогического взаимодействия, будь то Петр или Павел.

Петр может относительно реального своего отношения к Павлу иметь представление и наивно-младенческое, и учено-схоластическое; соответственно неадекватным будет и его «отношение к самому себе», то есть реальное отношение, как и каким оно представлено в системе его самочувствия и самомнения. Отсюда-то и возникает самая возможность несоответствия между реальной личностью и ее самочувствием-самомнением. Это происходит именно из диалектического коварства так называемых «рефлективных отношений», «соотносительных определенностей». Данный человек лишь потому «король», приводит пример К. Маркс, что другие люди относятся к нему как «подданные». Между тем сами они считают себя «подданными» потому, что он — «король».

Если же исследовать это реальное отношение дальше, то получится, что они не только сами так думают, а и «королю» это мнение о своей персоне внушают. В итоге и «подданные», и «король» имеют о самих себе одно ложное представление на двоих, относятся «к самим себе» в своем самочувствии и самосознании совсем не так, как они относятся и к себе самим, и к другим на самом деле.

Диалектическое коварство «рефлексивности» отношений человека к человеку и придавало во все века видимость правдоподобия тем теориям, в которых эти социальные (исторически возникшие и потому исторически преходящие) формы отношений изображались как «естественные», как соответствующие «врожденной» природе человеческих тел, данными [345] отношениями связанных, то есть как отношения по своему генезису чисто биологические.

Так, именно «телу короля» (его «голубой» крови, или, выражаясь языком «современной науки», особо тонкой структуре тех дезоксирибонуклеиновых цепочек-молекул, в коих закодирована программа формирования всех органов его тела, включая, разумеется, и мозг) и приписывалась роль глубочайше всемогущей естественно-природной причины того обстоятельства, что он — «король». И другие – его «подданные» — обязаны относиться к нему как к «королю», а к себе соответственно как к «подданным», ибо таковы они по рождению, «от природы». И у «подданных» на роду написано («закодировано в генетической программе»), как именно они должны себя вести в присутствии «короля» и даже только при упоминании его имени или титула. Способ их поведения (то есть реальный способ их отношения к «королю» и к себе) предопределен природой, и тут уж ничего не поделаешь. А в итоге «король» и «подданный» обретают соответствующее непосредственное самочувствие: один чувствует себя «королем», а другой — «его верным подданным»; каждый из них чувствует себя и потому сознает себя именно таким, каким он на самом-то деле (органически) не является. Иначе говоря, в итоге на обоих полюсах отношения возникает одинаково ложное «единичное самосознание».

Да как же этому ложному самосознанию не появиться и затем не превратиться в весьма устойчивый и организованный комплекс «субъективных состояний», фиксированный даже физиологически, если индивид, исполняющий «роль короля», ежедневно и ежечасно, с утра до вечера, вынужден осуществлять телесно-физические действия, требуемые ритуалом? Если он изо дня в день должен «вживаться в роль» тем самым «методом физических действий», который человечество изобрело задолго до К. С. Станиславского, и притом всерьез, так как в грандиозном спектакле с его участием головы рубят не понарошку? На этой почве и возникают (отнюдь не только в королевских головах) все те далеко не наивные иллюзии самосознания, которые в принципе непреодолимы для метода интроспекции — для самого внимательного вслушивания в систему собственных самочувствий и их осознания, выражаемого в словесном самоотчете.

Когда индивид настолько срастается с той ролью, которую он обречен играть внутри известной системы взаимоотношений с другими индивидами, с той специфической функцией, которая ему «поручена» в составе «ансамбля» (конкретно-локальной системы социальных отношений), он, само собой понятно, [346] постоянно тренирует именно те органы своего тела, которые физиологически обеспечивают исполнение его специфических социальных функций и прежде всего необходимы для их исполнения. Эти органы, естественно, и развиваются гораздо более интенсивно, нежели другие, и в итоге даже внешний облик индивида начинает красноречиво свидетельствовать о том, что он в жизни делает. Речь идет отнюдь не только о таких сразу же бросающихся в глаза различиях, как, скажем, гипертрофированная мускулатура гиревика-тяжеловеса или сутуловатость бухгалтера-канцеляриста. Опытный физиономист заметит и оценит различия куда более тонкие.

«Только поверхностный человек не судит по внешности», — глубокую психологическую правду этого иронического парадокса Оскара Уайльда живо постигаешь перед шедеврами портретной живописи, перед полотнами Репина и Веласкеса, Рембрандта и Серова — художников, умевших разглядеть сквозь внешность индивида те черты его личности, которые он старается скрыть даже от самого себя.

И как бы иронически ни относиться к «физиономистике», нельзя отрицать, что способностью «судить по внешности» должен обладать каждый настоящий художник, каждый большой писатель, каждый актер, режиссер или скульптор. И судить именно о структуре личности индивида, а не о том, за что этот индивид хочет себя выдать, не о том, чем тот себя мнит и желает казаться в глазах других. Угождать самомнению заказчика старается лишь плохой художник. Настоящий художник всегда считал такое угождение низостью, предательством по отношению к искусству, какими бы красивыми словами оно ни оправдывалось.

Именно поэтому настоящее, большое искусство всегда состояло в близком родстве с настоящей, подлинно материалистической психологией (с наукой о закономерностях становления личности). Даже в тех случаях, когда оно ориентировалось на религиозно-мистические представления о «душе», формирующей тело и управляющей им. Но этого никак нельзя сказать о тех представителях физиологии, которые под флагом «научного» объяснения личности истолковывали ее натуралистически, выводя из врожденных особенностей морфологии и физиологии тела индивида, из своеобразия его «церебральных структур». Именно поэтому настоящие художники с гораздо большим правом могут быть названы психологами, чем, скажем, некоторые даже выдающиеся физиологи. Гениальный физиолог сплошь и рядом может быть слабым психологом, но плохой психолог никогда не бывал и не мог быть не только гениальным, но и просто хорошим художником.  [417]

А причина этого проста: личность, одинаково интересующая и психологию как науку, и настоящее искусство, — чисто социальное, а вовсе не естественно-природное образование; чтобы понять, как она образуется (возникает, развивается и телесно выражает себя), нужно исследовать события, совершающиеся не внутри органики индивида, а в «пространстве» общественных отношений, в социально детерминированных его деяниях. Физиолог же, в отличие от подлинного художника, зачастую остается предельно наивным в отношении вещей и событий, находящихся за пределами черепной коробки, за пределами органического тела индивида, и потому легко попадает в плен поверхностных представлений о сути психики и личности.

Примером в этом отношении может служить вывод И.П. Павлова, труды которого составили, как известно, целую эпоху в физиологии высшей нервной деятельности, о том, что человеческая жизнь, развитие человеческой культуры есть не что иное, как варьирующиеся проявления набора одних и тех же всемогущих «инстинктов», одних и тех же борющихся между собою «безусловных рефлексов», в частности некоего «рефлекса коллекционирования». А вот ход рассуждений, который привел к такому выводу: «Как известно, коллекционерство существует и у животных… Беря коллекционерство во всем его объеме, нельзя не быть пораженным фактом, что со страстью коллекционируются часто совершенно пустые, ничтожные вещи, которые решительно не представляют никакой ценности ни с какой другой точки зрения, кроме единственной, коллекционерской, как пункт влечения» 3.

Бывает, конечно, и такое. Какой марксист станет это отрицать? Но в данном случае под «пустой и ничтожной вещью, не имеющей никакой ценности ни с какой точки зрения», автор подразумевал деньги, ни больше ни меньше: «Разве мы не читаем часто в газетах о скупцах — коллекционерах денег, о том, что они среди денег умирают одинокими, в грязи, холоде и голоде, ненавидимые и презираемые их окружающими и даже близкими? Сопоставляя все это, необходимо прийти к заключению, что это есть темное, первичное, неодолимое влечение, инстинкт, или рефлекс» 4.

Вот к чему приводит логика натуралистического объяснения социальных по своему происхождению и сути феноменов, [418] способная околдовать и дезориентировать интеллект даже такого масштаба, нацеливая его могучую силу на поиск в заведомо ложном направлении.

Плюшкин и Гобсек — уродливые порождения мира частной собственности. Потому-то о них (вернее, личностях подобного типа) можно читать даже в газетах, а не только в сочинениях Гоголя и Бальзака, где они были не просто описаны, но и проанализированы как типичные (и тем самым необходимые) фигуры «ансамбля» индивидов, связанных между собой отношениями частной собственности, товарно-денежными отношениями. Гоголь и Бальзак разгадали и раскрыли миру секрет рождения и развития личности этого типа. «Человеческая комедия» и «Мертвые души» показали, что в Гобсеке и Плюшкине нет ровно ничего загадочного и мистического. Их психология была художественно точно объяснена именно потому, что это объяснение производилось как тщательный анализ тех фактических отношений между индивидами, того «ансамбля» их взаимоотношений, которые с необходимостью рождают и стимулируют личность совершенно определенного типа, формируя даже внешний облик, даже «сухопарые, как у оленя, ноги», на которых ростовщик весь день бегает по Парижу.

И если такой анализ покажется кому-то лишь «донаучным», «ненаучным», «беллетристическим» описанием личности, то это свидетельствует лишь о том, что свое представление о психологии этот кто-то почерпнул из далеко не лучших источников – из «психологии», созданной на базе интроспекционизма, то есть на базе действительно беллетристического (в плохом смысле этого слова) описания «психических феноменов», без малейшего намека на исследование того фактического процесса, который эти феномены произвел на свет божий.

Само собой понятно, что если о психологии иметь такое представление, то разгадку тайны происхождения личности типа Гобсека или Плюшкина придется отыскивать совсем не там, где искали ее Бальзак и Гоголь, — не в «анатомии и физиологии» общественного организма, создающего необходимые для своего функционирования живые «органы», а в анатомии и физиологии органического тела Плюшкина, Гобсека и им подобных, в строжайшем отвлечении от всех «внешних» факторов, условий и отношений их к другим индивидам, равно как и этих индивидов к ним.

Двигаясь в русле этой логики, можно дойти до откровенно реакционных вымыслов идеологического порядка, вроде распространенных среди буржуазных исследователей утверждений о наличии у человека таких врожденных, генетически запрограммированных инстинктов, как «инстинкт агрессии», [349] «инстинкт власти» (над ближними), «инстинкт собственности» (разумеется, частной собственности), «инстинкт» принадлежности к узкой социальной группе, враждебно противостоящей другим таким же группам (кланам, партиям, нациям, блокам и т.п.), вплоть до «инстинкта» иерархической организации «человеческого стада».

Ничуть не менее реакционную идеологическую роль играют и приписываемые человеку «благородные» инстинкты, такие, как генетически наследуемый «инстинкт альтруизма» (любви к ближнему), «инстинкт творчества» и «самоотверженности» и др. Никакой границы выдумыванию все новых и новых «инстинктов» логика натуралистического объяснения социальных феноменов не ставит и не может поставить. А роль социальной «среды» при таком объяснении личности сводится лишь к тому, что она одним «инстинктам» мешает проявиться в полную силу, а другим — способствует. Вот и все, что остается на долю «социальных факторов».

Нас могут спросить, был ли смысл, критикуя натуралистический подход к объяснению человеческой психики, личности, упоминать о позиции в этом вопросе великого физиолога И.П. Павлова, который не был, да и не мог быть достаточно компетентным в области психологии уже хотя бы потому, что был знаком лишь с ее интроспекционистским направлением, неспособным предложить действительно научных ориентиров в решении проблемы личности. Не разумнее ли было сосредоточить критическое внимание на таких современных образцах грубо натуралистической апологетики наличных социальных отношений, как, скажем, теории бихевиористов, фрейдистов, неофрейдистов и откровенных расистов?

Мы и упомянули об И.П. Павлове именно затем, чтобы лишить их возможности беспрепятственно ссылаться на его авторитет там, где речь заходит о вещах, отношения к физиологии не имеющих, а именно — об отношениях человека к человеку, о проблемах, завязывающихся (а потому и развязываемых) в сфере экономики, в сфере нравственности, в сфере политики, в сфере человеческой психологии, то есть в сферах, где самый компетентный физиолог роль научного авторитета играть не может.

Кроме того, нам хотелось подчеркнуть, что любая попытка физиолого-биологически интерпретировать личность еще никого никогда и нигде не приводила к иному результату, чем натуралистическая апологетика наличной социально-исторической формы взаимных отношений человека к человеку («человека к самому себе»), то есть наличной формы разделения труда (а стало быть, и деятельных способностей) между индивидами, [350] делающей каждого из них как раз такой личностью, которая «нужна» и «задана» существующей системой разделения труда: одного — личностью рабского типа, другого — личностью «свободного»; одного — «королем», другого — его «подданным».

Логика, заставляющая искать «объективное основание» для социальных различий между людьми в различиях их врожденной анатомо-физиологической организации, оказывается особенно живучей применительно к фактам современной жизни, к наличной стадии разделения общественного труда и соответствующему ее нуждам разделению способностей между индивидами. Рассуждения при этом строятся так: членение на классы «капиталистов» и «наемных рабочих» еще можно объяснить по логике «чисто социологического» мышления, а вот как объяснить в духе той же логики разделение людей на «талантливых творческих индивидов» и «бездарных репродуктивов»? Социальный строй отношений человека к человеку тут вроде бы ни при чем. Значит, придется принимать в расчет естественно-природные, врожденные различия между индивидами. В таких случаях обычно из статьи в статью, из книги в книгу повторяется один и тот же аргумент: «социальная среда» одинакова, а какие разные получаются люди. Из одного получается Плюшкин, из другого — Ноздрев, из третьего — Манилов. Из одного — Платон, из другого — Демокрит. Из одного — Моцарт, из другого — Сальери. Где же искать причину этих различий? Не иначе как в генах, в особенностях морфологии мозга.

Ошибочность подобного рассуждения заключается в том, что социальный строй («среда») понимается здесь крайне абстрактно (а потому и ложно) как некий вне индивидов находящийся безличный механизм, как гигантский штамп, норовящий впечатать в каждый «мозг» одну и ту же психическую схему. Если бы дело обстояло действительно так, то в биологической неодинаковости мозгов пришлось бы видеть единственную причину того обстоятельства, что «отпечатки» социального штампа каждый раз получаются разные, варьирующиеся. Но «среда», о которой идет речь, иная. Это всегда конкретная совокупность взаимоотношений между реальными индивидами, многообразно расчлененная внутри себя, и не только на основные — классовые – противоположности, но и на другие бесконечно разнообразные узлы и звенья, на локальные «ансамбли» внутри этих основных противоположностей, вплоть до такой ячейки, как семья с ее «внутренними» отношениями между индивидами, в чем-то всегда очень схожая, а в чем-то совсем несхожая с другой такой же семьей. Да и внутри семьи взаимоотношения между составляющими ее индивидами тоже со [351] временем меняются, и иногда очень быстро — иной раз в течение часов и даже считанных минут.

При таком понимании «среды» аргумент об ее «одинаковости» уже не выглядит столь убедительным и очевидным, каким он кажется сторонникам морфофизиологического толкования различий между людьми. Такое понимание «среды» возникновения и развития личности исключает односторонний социологизм и не оставляет лазейки для физиологической интерпретации личности, для безвыходного дуализма такого ее толкования, которое обрекает психологию на оппортунистические шатания между Марксом и Фрейдом, между материализмом и псевдоматериализмом, а точнее, между материализмом и физиологическим идеализмом, рядящимся под материализм.

Подобное толкование личности ориентирует мышление на полную неразбериху и в вопросе о том, какие именно индивидуальные особенности человека относятся к характеристикам его личности, а какие не имеют к ней отношения, поскольку совершенно нейтральны, индифферентны к ее психической структуре и принадлежат к разряду чистейших случайностей, с равным успехом могущих быть и совершенно другими, даже прямо противоположными, абсолютно ничего не меняя в личности по существу.

С этой точки зрения одинаково важны все особенности индивида. А если важно все, значит, ничто не важно. И те черты личности, скажем, Моцарта, которые сделали его именно Моцартом, оказываются в одном ряду с такими особенностями его натуры, которые присущи и другим индивидам, может быть, даже общи ему с Сальери, к примеру, привычка пить по утрам кофе, а не чай, а по вечерам — шампанское вместо бургундского. Могло быть и наоборот.

Легко допустить, что А.С. Пушкин мог вложить в уста своего героя и такую фразу: «Откупори бургундского бутылку иль перечти «Женитьбу Фигаро»…», – а вот вариант вроде: «Откупори шампанского бутылку или вчитайся в «Исповедь» Руссо» — вряд ли. Первое с образом личности Сальери вяжется, а второе – нет. Дело в том, что в одних индивидуальных особенностях человека выражается, проявляется его личность, а в других выражает себя все что угодно — тончайшие особенности биохимии его организма, мода века, просто причуды вкуса, только не личность.

Нельзя научно исследовать личность, не имея четкого критерия для различения тех индивидуальных особенностей человека, которые характеризуют его как личность, от таких (может быть, даже кричащих и прежде всего бросающихся в глаза), которые ни малейшего отношения к его личности не [352] имеют и могут быть заменены на обратные с такой же легкостью, как фасон пиджака или прическа.

Бывают в жизни даже такие ситуации, когда усилия человека направлены на то, чтобы под маской, наигранной позой, используя взятые напрокат внешние штампы или набор общепринятых стандартов, спрятать свою подлинную личность. Достаточно вспомнить героя широко известного телевизионного фильма — Штирлица.

А бывает и так, что маска приклеивается к лицу человека настолько прочно, что он уже не в силах содрать ее. И тогда маска начинает заменять ему собственную личность (если, разумеется, таковая была), а прежняя личность потихоньку атрофируется за ненадобностью, превращается в призрак воспоминания, в самообман. Эту ситуацию, которая со стороны может показаться даже комической, но всегда трагически-невыносима для самого человека с «чужим» и неподвластным ему «лицом», весьма наглядно представили людям Марсель Марсо и Чарли Чаплин, Кобо Абэ и Бергман.

А если жизнь все-таки с человека эту маску сорвет, то образ возникает еще более кошмарный: маска сорвана, а под нею и за нею собственного лица уже вообще нет. Человек без лица, как часы без стрелок, — бесформенная масса, биохимия плоти. Зрелище тем более страшное, что иллюзия наличия личности — индивидуально-неповторимое самочувствие этой плоти — не только полностью сохраняется, но и становится болезненно гипертрофированным. Это ситуация абсолютного одиночества среди толпы, сходная с той, в какую попадают герои бергмановского «Молчания», люди, приехавшие в чужой город, где никто не понимает их родного языка, где они никому не в состоянии поведать самых простых вещей, где никому нет никакого дела до их личности, ибо никто ее просто не видит, не слышит, не ощущает. Потому ли, что отсутствуют взаимопонятные средства общения личности с личностью? Или потому, что никакой личности ни с той ни с другой стороны тут уже и нет?

И вот то, что еще сохранилось здесь от личности, начинает уродливо искажаться, как в зеркалах комнаты смеха, как в кошмарном сновидении, а сфера самоощущения превращается в средоточие боли одиночества, боли «личности», которая ни для кого другого, кроме самой себя, не существует. Боль, которую она испытывает, – это боль заживо похороненного.

А существует ли в такой ситуации личность, хотя бы внутри себя? Только в виде средоточия собственного страдания — страдания личности, утратившей самое себя. И то до поры до времени, до той точки, где страдание становится уже и физически невыносимым. И тогда — самоубийство. Сюжет, обсосанный [353] тысячи раз и экзистенциальной беллетристикой, и экзистенциалистской психологией.

Именно такой «личностью» и этикой такой «личности» экзистенциалисты хотели бы «дополнить» марксизм.

Личность, утратившая самое себя, — это индивид, утративший все личностные, то есть социально-человеческие связи с другими индивидами, это «ансамбль», все связи между участниками коего прерваны и торчат во все стороны, как болезненно кровоточащие обрывки. Не приходится благодарить за такое «дополнение».

Марксистско-ленинское понимание личности требует совсем иного выхода из подобной ситуации — восстановления всей полноты личностных, общественно-человеческих, отношений человека к человеку. Восстановления отношений, которые опосредствованы «вещами», сохраняющими человечески-личностный характер, в том числе и такими, как слова. Те самые слова, которые в известных условиях становятся преградой для взаимопонимания, вместо того чтобы быть посредником, формой выражения личности во всем ее неповторимом своеобразии, формой человеческого общения, формой «наличного бытия человека для другого человека».

В конце концов, всегда можно определить, имеем ли мы дело со словоизъявлением личности или же только с произнесением штампованных словосочетаний, в которых свое «Я» говорящий никак не выражает, то есть с актом, в котором «личность» с успехом может быть заменена звуковоспроизводящим устройством. В любом случае, даже если такое устройство может переставлять слова и фразы, ставить их в необычный порядок и связь, создавая тем самым иллюзию индивидуальной неповторимости речи, индивидуальной неповторимости словосочетаний, всегда можно обнаружить хитрое или нехитрое правило, «алгоритм» создания этой иллюзии. «Игру без правил» способна осуществлять только человеческая индивидуальность, то есть личность.

Экзистенциалисты изображают дело так, будто «личностное» («экзистенциальное») в человеке — это тот остаток, который получается за вычетом всех без исключения социальных («институциональных») форм существования человека и форм выражения такого существования. А социальные формы человеческой жизнедеятельности третируются ими как чуждые личности (как «отчужденные» от нее) безликие штампы, стандарты, стереотипы, как извечно враждебные личности силы. Личность в экзистенциальном понимании — это то, что принципиально невыразимо в сколь угодно хитроумном сочетании «социальных стереотипов» (будь то стереотипы поведения, [354] языка или самочувствия), мистически-неуловимое «нечто», равное «ничто», «небытию», смерти в ее обрисованном выше виде. Такое понимание личности есть, однако, не что иное, как выраженное на философском языке честное самопризнание индивидуальности вполне определенного исторического типа. А именно — той индивидуальности, для которой социальный строй ее взаимоотношений с другими индивидуальностями наглухо закрывает возможность проявлять себя, свою неповторимость в реальном социальном действии, в сфере реальных взаимоотношений с другими людьми.

Индивидуальность, лишенная возможности проявлять себя в действительно важных, значимых не только для нее одной, а и для другого (для других, для всех) действиях, поскольку формы таких действий заранее заданы ей, ритуализированы и охраняются всей мощью социальных механизмов, поневоле начинает искать выхода для себя в пустяках, в ничего не значащих (для другого, для всех) причудах, в странностях. И чем меньше действительно индивидуального, заранее не заштампованного отношения к действительно серьезным, социально значимым вещам дозволяется ей проявлять, тем больше она хорохорится своей «неповторимостью» в мелочах, в ерунде, в курьезных особенностях: в словах, в одежде, в манерах, в мимике, призванных лишь скрыть (и от других и прежде всего от себя самой) отсутствие личности (индивидуальности) в главном, в решающем — в социально значимых параметрах. Иными словами, тут индивидуальность становится лишь маской, за которой на деле умело скрывается набор чрезвычайно общих штампов, стереотипов, безличных алгоритмов поведения и речи, дел, и слов.

И наоборот, действительная личность обнаруживает себя тогда и там, когда и где индивид в своих действиях и продукте своих действий вдруг производит результат, всех других индивидов волнующий, всех других касающийся, всем другим близкий и понятный, короче — всеобщий результат, всеобщий эффект. Платон или Евклид, Ньютон или Спиноза, Бетховен или Наполеон, Робеспьер или Микеланджело, Чернышевский или Толстой — это личности, которых ни с кем другим не спутаешь, в которых сконцентрировано, как в фокусе, социально значимое (то есть значимое для других) дело их жизни, ломающее косные штампы, с которыми другие люди свыклись, несмотря на то что эти штампы уже устарели, стали тесны для новых, исподволь созревающих форм отношений человека к человеку. Поэтому подлинная личность, утверждающая себя со всей присущей ей энергией и волей, и становится возможной лишь там, где налицо назревшая необходимость старые стереотипы жизни ломать, [355] лишь там, где кончился период застоя, господства косных штампов и настала пора революционного творчества, лишь там, где возникают и утверждают себя новые формы отношений человека к человеку, человека к самому себе.

Масштаб личности человека измеряется только масштабом тех реальных задач, в ходе решения которых она и возникает, и оформляется в своей определенности, и разворачивается в делах, волнующих и интересующих не только собственную персону, а и многих других людей. Чем шире круг этих людей, тем значительнее личность, а чем значительнее личность, тем больше у нее друзей и врагов, тем меньше равнодушных, для которых само ее существование безразлично, для которых она попросту не существует.

Поэтому сила личности — это всегда индивидуально выраженная сила того коллектива, того «ансамбля» индивидов, который в ней идеально представлен, сила индивидуализированной всеобщности устремлений, потребностей, целей, ею руководящих. Это сила исторически накопившейся энергии множества индивидов, сконцентрированная в ней, как в фокусе, и потому способная сломать сопротивление исторически изживших себя форм отношений человека к человеку, противодействие косных штампов, стереотипов мышления и действия, сковывающих инициативу и энергию людей.

Личность тем значительнее, чем полнее и шире представлена в ней – в ее делах, в ее словах, в поступках — коллективно-всеобщая, а вовсе не сугубо индивидуальная ее неповторимость. Неповторимость подлинной личности состоит именно в том, что она по-своему открывает нечто новое для всех, лучше других и полнее других выражая «суть» всех других людей, своими делами раздвигая рамки наличных возможностей, открывая для всех то, чего они еще не знают, не умеют, не понимают. Ее неповторимость не в том, чтобы во что бы то ни стало выпячивать свою индивидуальную особенность, свою «непохожесть» на других, свою «дурную индивидуальность», а в том и только в том, что, впервые создавая (открывая) новое всеобщее, она выступает как индивидуально выраженное всеобщее.

Подлинная индивидуальность — личность — потому и проявляется не в манерничанье, а в умении делать то, что умеют делать все другие, но лучше всех, задавая всем новый эталон работы. Она рождается всегда на переднем крае развития всеобщей культуры, в создании такого продукта, который становится достоянием всех, а потому и не умирает вместе со своим «органическим телом».

С этим же связана и давно установленная в философии и психологии синонимичность «личности» и «свободы». Свободы [356] не в обывательском смысле (в смысле упрямого стремления делать то, что «мне желается»), а в смысле развитой способности преодолевать препятствия, казалось бы, неодолимые, в способности преодолевать их легко, изящно, артистично, а значит, в способности каждый раз действовать не только согласно уже известным эталонам, стереотипам, алгоритмам, но и каждый раз индивидуально варьировать всеобщие способы действия применительно к индивидуально-неповторимым ситуациям, особенностям материала.

Потому-то личность и есть лишь там, где есть свобода. Свобода подлинная, а не мнимая, свобода действительного развертывания человека в реальных делах, во взаимоотношениях с другими людьми, а не в самомнении, не в удовольствии ощущения своей мнимой неповторимости.

Потому-то личность не только возникает, но и сохраняет себя лишь в постоянном расширении своей активности, в расширении сферы своих взаимоотношений с другими людьми и вещами, эти отношения опосредствующими. Там же, где однажды найденные, однажды завоеванные, однажды достигнутые способы жизнедеятельности начинают превращаться в очередные штампы-стереотипы, в непререкаемые и догматически зафиксированные мертвые каноны, личность умирает заживо: незаметно для себя она тоже превращается медленно или быстро в набор таких шаблонов, лишь слегка варьируемых в незначительных деталях. И тогда она, рано или поздно, перестает интересовать и волновать другого человека, всех других людей, превращаясь в нечто повторяющееся и привычное, в нечто обычное, а в конце концов и в нечто надоевшее, в нечто для другого человека безразличное, в нечто безличное — в живой труп. Психическая (личностная) смерть нередко наступает в силу этого гораздо раньше физической кончины человека, а бывшая личность, сделавшаяся неподвижной мумией, может принести людям горя даже больше, чем его натуральная смерть.

Подлинная же, живая личность всегда приносит людям естественную радость. И прежде всего потому, что, создавая то, что нужно и интересно всем, она делает это талантливее, легче, свободнее и артистичнее, чем это сумел бы сделать кто-то другой, волею случая оказавшийся на ее месте. Тайна подлинной, а не мнимой оригинальности, яркой человеческой индивидуальности заключается именно в этом. Вот почему между «личностью» и «талантом» тоже правомерно поставить знак равенства, знак тождества.

По той же причине уходящие, реакционные социальные силы способны порождать достаточно яркие фигуры, личностей, вроде Рузвельта или Черчилля, лишь постольку, поскольку они еще [357] являются силами, то есть сохраняют известное влияние в обществе. Но чем дальше, тем более представляющие эти силы личности мельчают, так что и «личностями»-то их называть становится все труднее и труднее.

Подлинную же высокую и непреходящую радость людям приносит личность, олицетворяющая силы прогресса, ибо смысл его как раз и состоит в расширении сферы творческой деятельности каждого человека, а не в сохранении ее границ в пределах привилегии немногих «избранных». Его смысл — в превращении каждого живого человека в личность, в активного деятеля, интересного и важного для других, для всех, а не только для самого себя и ближайших родственников.

Именно на этом пути, а вовсе не в физиологии мозга, не в «неповторимости» структур индивидуального тела, равно как и не в недрах мистически неуловимой монады-экзистенции (которая и есть не более как философически-беллетристический псевдоним морфофизиологической уникальности единичного мозга), и надо искать ответ на вопрос: «Что же такое личность и откуда она берется?»

Хотите, чтобы человек стал личностью? Тогда поставьте его с самого начала — с детства — в такие взаимоотношения с другим человеком (со всеми другими людьми), внутри которых он не только мог бы, но и вынужден был стать личностью. Сумейте организовать весь строй его взаимоотношений с людьми так, чтобы он умел делать все то, что делают они, но только лучше.

Конечно же все делать лучше всех нельзя. Да и не нужно. Достаточно делать это на том — пусть и небольшом — участке общего (в смысле коллективно осуществляемого, совместного, социального) дела, который сам человек себе по зрелом размышлении выбрал, будучи подготовлен к ответственнейшему акту свободного выбора всесторонним образованием.

Именно всестороннее, гармоническое (а не уродливо-однобокое) развитие каждого человека и является главным условием рождения личности, умеющей самостоятельно определять пути своей жизни, свое место в ней, свое дело, интересное и важное для всех, в том числе и для него самого.

Вот и надо заботиться о том, чтобы построить такую систему взаимоотношений между людьми (реальных, социальных взаимоотношений), которая позволит превратить каждого живого человека в личность. [358]

---

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения, т. 42, с. 265.
2 Там же, с. 123.
3 Павлов И.П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных. Условные рефлексы. Москва, 1951, с. 198.
4 Там же.

Личность в психологии — Психологос

Личность — одна из центральных тем современной психологии, понятие «личность» и «личностное» имеет свою историю и понимается по-разному.

К числу личностных не относятся особенности человека, которые генотипически или физиологически обусловлены, никак не зависят от жизни в обществе. К числу личностных не относят психологические качества человека, характеризующие его познавательные процессы или индивидуальный стиль деятельности, за исключением тех, которые проявляются в отношениях к людям, в обществе. «Личностные» особенности — это особенности социальные, скорее глубинные, говорящие скорее о направленности жизни человека и характеризующие человека как автора своей жизни.

Черты личности (свойства личности, личностные черты) — черты и характеристики человека, описывающие его внутренние (а еще точнее — глубинные) особенности. Черты личности — это то, что нужно знать об особенностях его поведения, общения и реагирования на те или иные ситуации не конкретно сейчас, а при долговременных контактах с человеком.

Понятие личность имеет три разных понимания: самое широкое, среднее и узкое понимание.

Личность в самом широком понимании — это то, что внутренне отличает одного человека от другого, перечень всех ее психологических свойств, это индивидуальность. В такое понятие «личность» включают особенности человека, которые являются более или менее устойчивыми и свидетельствуют об индивидуальности человека, определяя его значимые для людей поступки. Обычно это направленность его стремлений, уникальность опыта, развитость способностей, особенности характера и темперамента — все, что традиционно включают в структуру личности. Это своеобразие психофизиологической структуры человека: его тип темперамента, физические и психические особенности, интеллект, особенности мировоззрения, жизненного опыта и склонностей.

Погруженный в себя, вечно сонный пессимист-меланхолик отличается, как личность, от бодрого и общительного оптимиста-сангвиника.

При таком понимании личность есть и у человека, и любого животного, потому что у каждого животного есть свои, характерные особенности. Естественно, при таком понимании каждый человек является личностью, в той мере, в какой он обладает психикой и способен управлять собой. При таком подходе не принято говорить о том, что кто-то в большей мере «личность», а кто-то — в меньшей.

Личность в промежуточном, среднем понимании – это социальный субъект, социальный индивид, совокупность социальных и личностных ролей.

Определение личности как совокупности социальных и личностных ролей принадлежит Дж. Мид. По А. Адлеру, личность начинается с социального чувства. Быть в обществе — всегда непросто, но тот, кто эту проблему решает удачно, тот личность. У Джеймса это «социальное я», Я для других. Социальное я – это субъект взаимодействия и общения с другими людьми. Субъект взаимодействия и общения с другими людьми в типовых ситуациях, на уровне социальных привычек. Социальный субъект — «Я» у Фрейда, «Взрослый» по Берну.

Социальные привычки — социальный уклад, принятый в данном обществе. Индивидуальные привычки – резерв для социальных. Когда они будут замечены и востребованы, они войдут в список социальных. Инициативность, деловая хватка – ранее было наказуемо, а позже стало уважаемо, стало частью «социального я». Тот, кто инициативен, считается социально более богатой личностью, чем человек без инициативы.

Личность в самом узком понимании – это культурный субъект, самость. Это человек, который сам строит и контролирует свою жизнь, человек как ответственный субъект волеизъявления.

Такое понимание личности близко следующим авторам: К. Юнг, А.Н. Леонтьев (см.→), психологи экзистенциального направления, Н.И. Козлов (см.→). По Джеймсу, это «духовное я», или источник личностной активности. При таком понимании ребенок при рождении личностью не является, но может ею стать. А может и не стать.

Личность в основных психологических теориях

Каждый психологический подход или направление имеет свою, отличающуюся от других, теорию личности. В теории У. Джеймса личность описывается через триаду физическая, социальная и духовная личность, в бихевиоризме (Дж. Уотсон) это совокупность поведенческих реакций, присущих данному человеку, в психоанализе (З. Фрейд) — вечная борьба между Ид и Сверх-Я, в деятельностном подходе (А.Н. Леонтьев) — это иерархия мотивов, в синтон-подходе (Н.И. Козлов) личность — это ответственный субъект волеизъявления и одновременно проект, который может быть реализован (либо нет) каждым человеком. См.→

Личность в основных разделах психологии

Психология состоит из разделов: общей и социальной психологии, психологии личности и психологии семьи, возрастной и патопсихологии, психотерапии и психологии развития. Естественно, отсюда разные взгляды, подходы и понимание, что такое личность. В общей психологии под личностью подразумевается чаще всего нечто самое широкое и базовое, что есть у старца и младенца, у продвинутого мудреца и пускающего слюну дебила. А именно, под личностью подразумевается некоторое ядро, интегрирующее начало (иногда его называют Я, самость), связывающее воедино различные психические процессы человека и сообщающее его поведению необходимую последовательность и устойчивость. Отсюда следующее (поведенческое) определение личности —

это относительно устойчивая система поведения индивида, включенная в социальный контекст.

Если смотреть не поведенчески, а феноменологически, то личность (по У. Джеймсу) — это осознание себя и своего личного существования.

Личность рассматривается и изучается не только в психологии. Свои взгляды на личность есть у юристов, у социологов, у этиков и других специалистов. См.→

Что такое личность? — buslib

Во-первых, важно различать то, что Олпорт назвал биосоциальным и биофизическим определениями. Биосоциальное определение во многом соответствует бытовому использованию термина, так как соотносит личность с «социальной стимульной ценностью» индивида. Именно реакция других определяет личность субъекта. Можно даже утверждать, что индивид не обладает никакой личностью за исключением той, которая содержится в реакции окружающих. 

Олпорт решительно возражает против утверждения, что личность содержится лишь в «реагирующем другом», и полагает более предпочтительным биофизическое определение, относящее личность исключительно к характеристикам или качествам субъекта. В соответствии с последним определением, у личности есть как воспринимаемая сторона, так и органическая, и ее (личность) следует связать со специфическими качествами индивида, поддающимися объективному описанию и измерению.

Другой важный тип определения можно назвать «мешок старьевщика» или «определение-омнибус». Это определение представляет личность через перечисление. Термин «личность» здесь используется для обозначения всего, что касается индивида, и теоретик, как правило, при описании индивида перечисляет важнейшие, на его взгляд, понятия, полагая, что обозначаемое ими и составляет личность. 

В других определениях подчеркивается интегрирующая или организационная функция личности. Предполагается, что личность выступает как организация или структура в отношении различных дискретных реакций индивида или же что эта организация является следствием активности личности, существующей как внутрииндивидуальная сила. Личность есть то, что упорядочивает и согласует различные виды индивидуального поведения. 

Ряд теоретиков предпочитают подчеркивать роль личности в управлении индивидуальной регуляцией поведения. Личность представляется как различные – и вместе с тем типичные – попытки регуляции, осуществляемые индивидом. Другие определения отождествляют личность с уникальными или индивидуальными аспектами поведения. В этом случае термин используется для обозначения того, что отличает индивида от остальных людей. 

Наконец, некоторые теоретики считают, что личность составляет сущность человека. В этих определениях личность соотносится с наиболее репрезентативной частью индивида, не только в плане его отличий от других, но, что более важно, личность выступает тем, чем человек является на самом деле. Этот тип определения иллюстрируется следующим положением Олпорта: «личность есть то, что есть человек в действительности». Согласно этому допущению, личность содержит то, что, в конечном итоге, является наиболее типичной и глубокой характеристикой человека.

Любое существующее определение личности может стать вашим, если вы примете соответствующую теорию. Иными словами, вышесказанное означает, что определить личность невозможно, не придя к согласию относительно той теоретической системы, в которой она будет рассматриваться.

Что такое расстройства личности? — Peaasi.ee

Это расстройство личности проявляется у женщин значительно чаще, чем у мужчин. Распространенность его примерно 2%, но среди пациентов психотерапии — около 10-20%.

Расстройства личности пограничного типа характеризует интенсивность и нестабильность эмоций. Настроение такого человека может внезапно измениться и успокоиться будет очень непросто. У людей с пограничным расстройством личности сильные эмоциональные реакции подпитываются радикальным образом мышления, согласно которому все либо “черное”, либо “белое”, все или ничего. В связи с этим оценивание себя и других происходит очень жестко и строго и восприятие себя и других колеблется от “очень хорошо” до “очень плохо”. Так же самоидентификация у такого человека очень нестабильна, и он не уверен, кем в действительности является. В принципе, человека с расстройством личности пограничного типа и характеризует пустота и замешательство в отношении себя: я не знаю, кто я такой и с чем себя отождествляю.

В результате такого категоричного образа мышления интенсивные эмоции выплескиваются очень во многих ситуациях. У человека с пограничным расстройством личности зачастую способность сдерживать эмоции очень низкая. Так же он не находит других способов справиться со своими эмоциями, как только с помощью импульсивных решений: употребление наркотиков, рискованные сексуальные связи, переедание, конфликты, обвинение других, самоповреждения, попытки самоубийства. Эта импульсивность так же может выражаться в частой смене рабочих мест, сферы рабочей деятельности, жизненных целей или мест жительства.

По причине эмоциональной дисрегуляции, в ином случае либо по причине конфликта, человек с пограничным расстройством личности может испытывать крайне глубокое равнодушие и пустоту. Но и в этом случае, для их устранения он не может предпринять ничего другого, кроме как самоповреждение, которое, в свою очередь, обостряет отношения с окружающими, вызывая их гнев и недопонимание.

У людей с пограничным типом расстройства личности парные либо дружеские отношения часто протекают очень интенсивно и нестабильно. Человек может стараться крайними способами избегать того, чтобы быть отвергнутым.

Для лечения пограничного расстройства личности разработана основанная на доказательствах лечебная программа диалектической поведенческой терапии (Марша Линехан), в ходе которой индивидуально или в группе проходит обучение способам справляться со своими эмоциями, уменьшается частота самоповреждений, а также потребность в больничном лечении. Например, чтобы не заниматься самоповреждениями, человека обучают заменять их физическими действиями, например, держать в ладони кубики льда. Действенной формой терапии так же является терапия, основанная на ментализации и переносах (форма психоаналитической терапии).

Например:

По причине “черно-белого” типа мышления женщина с пограничным расстройством личности относится к своему мужу как к самому замечательному, любящему и лучшему. Однако, если случается, что мужчина забывает про их годовщину свадьбы, у женщины срабатывает “черно-белое” мышление: “Он не любит меня. Он жестокий и ему плевать на меня.” Однако, тип мышления “все или ничего” на этом не останавливается. Дальше идет следующее: “Раз он меня не любит, значит ненавидит. Нашим отношениям конец. У него точно есть другая.” Понятно, что на такие обвинения мужчина отреагирует непониманием, замешательством или даже гневом. Конфликт усиливается, и женщина в конце концов может ради самоуспокоения сделать что-то импульсивное.

Считается, что Эми Уайнхаус, Мэрилин Монро и Анджелина Джоли могли страдать от пограничного расстройства личности.

В добавок к генетическим и нейрофизиологическим связям, установлено, что фактором риска пограничного расстройства личности являются перенесенные в раннем детстве отверженность, изолированность и сексуальное надругательство.

Что такое личность? Ответ может дать теория информации | Блоги

Почти невозможно представить биологию без индивидуальностей — например, отдельных организмов, отдельных клеток и отдельных генов. Но как насчет рабочего муравья, который никогда не размножается и никогда не сможет выжить отдельно от колонии? Являются ли триллионы микроорганизмов в наших микробиомах (сообщество микроорганизмов, населяющих конкретную среду обитания), которые значительно превосходят наши человеческие клетки, частью нашей индивидуальности?

«Несмотря на почти универсальное предположение об индивидуальности в биологии, мало кто согласен с тем, что такое индивиды, и мало строгих количественных методов их идентификации», — пишут авторы новой работы, опубликованной в журнале Theory in Biosciences. Проблема, отмечают они в статье, аналогична идентификации фигуры по ее фону на рисунке гештальт-психологии. Подобно знаменитому изображению двух лиц, очерчивающих вазу, индивидуальная форма жизни и ее окружение создают единое целое, которое больше, чем сумма его частей.

Один из способов решить эту проблему — теория информации. Вместо того чтобы сосредоточиться на анатомических особенностях, таких как клеточные стенки, ряд авторов, в числе которых Дэвид Кракауэр (David Krakauer), Нильс Бертшингер (Nils Bertschinger) и Экехард Олбрих (Eckehard Olbrich), обращают внимание на структурированные информационные потоки между системой и ее средой. «Индивидуумы, — утверждают они, — лучше всего рассматривать с точки зрения динамических процессов, а не как стационарные объекты».

Информационная теория индивидуальности (или ITI) описывает возникающее взаимодействие в разных масштабах и с распределенными сетями связи (например, как муравьи, так и колонии одновременно).

Авторы используют модель, которая предлагает три типа индивидов, каждый из которых соответствует разной смеси саморегуляции и воздействия на окружающую среду. Декомпозиция информации, подобной этой, дает градиент: он варьируется от форм, поддерживающихся окружающей средой, таких как водовороты, до частично поддерживаемых колониальных форм, таких как коралловые рифы и паутина, до организменных особей, которые создаются окружающей средой, но сильно самоорганизуются.

Каждый из них представляет собой стратегию распространения информации во времени, то есть, добавляет Флэк, «индивидуальность заключается в уменьшении временной неопределенности». Репликация здесь выступает в качестве одной из многих стратегий для людей, чтобы упорядочить информацию в своем будущем. По мнению Флэка, это «дает нам право задавать вопросы о том, какую роль играет репликация в уменьшении временной неопределенности посредством создания индивидов», — вопрос, близкий к вопросу, почему мы находим жизнь на первом месте.
Возможно, самое большое значение этой работы состоит в том, как она помещает наблюдателя в центр эволюционной теории. «Как и в квантовой механике, — говорит Кракауэр, — когда состояние системы зависит от измерения, измерения, которые мы называем естественным отбором, определяют предпочтительную форму индивидуума. Кто проводит измерения? То, что мы находим, зависит от того, что наблюдатель способен видеть».

Коралловые полипы на молассовом рифе

Знаковий кейс: найбільша стрімінгова платформа України модернізує мережу обладнанням ARISTA

Что такое личность?

Что такое личность?

Само слово «личность» происходит от латинского слова persona , которое относится к театральной маске, которую носят исполнители, чтобы либо проецировать разные роли, либо замаскировать свою личность.

По сути, личность — это характерные шаблоны мыслей, чувств и поведения, которые делают человека уникальным. Считается, что личность возникает изнутри человека и остается неизменной на протяжении всей жизни.

Хотя существует множество различных определений личности, большинство из них сосредоточено на образце поведения и характеристиках, которые могут помочь предсказать и объяснить поведение человека.

Объяснения личности могут быть сосредоточены на множестве влияний, начиная от генетических объяснений черт личности и заканчивая ролью окружающей среды и опытом в формировании личности человека.

Характеристики личности

Так что же именно составляет личность? Черты и образцы мышления и эмоций играют важную роль, а также следующие основные характеристики личности:

• Последовательность : Обычно существует узнаваемый порядок и регулярность в поведении.По сути, люди действуют одинаково или сходным образом в самых разных ситуациях.
• Психологические и физиологические : Личность — это психологическая конструкция, но исследования показывают, что на нее также влияют биологические процессы и потребности.
• Поведение и действия : Личность не только влияет на то, как мы движемся и реагируем в нашей среде, но также заставляет нас действовать определенным образом.
• Несколько выражений : Личность проявляется не только в поведении.Это также можно увидеть в наших мыслях, чувствах, близких отношениях и других социальных взаимодействиях.

Как развивается личность

Существует ряд теорий о том, как развивается личность, и на многие из этих теорий влияют разные психологические школы. Некоторые из этих основных взглядов на личность включают следующее.

Теории типов

Теории типов — это ранние взгляды на личность.Эти теории предполагают, что существует ограниченное количество «типов личности», связанных с биологическими влияниями, включая:

• Тип A : перфекционист, нетерпеливый, конкурентоспособный, одержимый работой, ориентированный на достижения, агрессивный, стрессовый
• Тип B : низкий уровень стресса, уравновешенный, гибкий, творческий, адаптирующийся к изменениям, терпеливый, склонность к откладывать на потом
• Тип C : очень сознательный, перфекционист, изо всех сил пытается раскрыть эмоции (положительные и отрицательные)
• Тип D : чувство беспокойства, грусти, раздражительности, пессимистического мировоззрения, негативного внутреннего диалога, избегания социальных ситуаций неуверенность в себе, страх быть отвергнутым, казаться мрачным, безнадежность

Теории свойств

Теории черт склонны рассматривать личность как результат генетически обусловленных внутренних характеристик и включают:

• Приятный : заботится о других, сопереживает, любит помогать другим
• Добросовестность : высокий уровень вдумчивости, хороший контроль над импульсами, целенаправленное поведение
• Стремление угодить : уступчивый, пассивный и соответствует
• Экстраверсия : возбудимость, общительность, разговорчивость, напористость и высокий уровень эмоциональной выразительности
• Интроверсия : тихий, сдержанный
• Невротизм : испытывает стресс и резкие перепады настроения, испытывает тревогу, беспокойство о разных вещах, легко расстраивается, изо всех сил пытается прийти в норму после стрессовых событий
• Открытость : очень творческий, готов пробовать новое, сосредоточен на решении новых проблем

Психодинамические теории

Психодинамические теории личности находятся под сильным влиянием работ Зигмунда Фрейда и подчеркивают влияние бессознательного разума на личность. Психодинамические теории включают теорию психосексуальных стадий Зигмунда Фрейда и стадии психосоциального развития Эрика Эриксона.

Поведенческие теории

Теории поведения предполагают, что личность — это результат взаимодействия человека и окружающей среды. Теоретики поведения изучают наблюдаемое и измеримое поведение, часто игнорируя роль внутренних мыслей и чувств. К теоретикам поведения относятся Б. Ф. Скиннер и Джон Б. Уотсон.

Гуманист

Гуманистические теории подчеркивают важность свободы воли и индивидуального опыта в развитии личности.Среди теоретиков гуманизма — Карл Роджерс и Абрахам Маслоу.

Приложения в психологии

Исследование личности может дать захватывающее представление о том, как личность развивается и меняется в течение жизни. Это исследование также может иметь важные практические применения в реальном мире.

Например, оценки личности часто используются, чтобы помочь людям узнать больше о себе и своих уникальных сильных и слабых сторонах и предпочтениях. Некоторые оценки могут смотреть на то, как люди ранжируются по определенным чертам, например, насколько они экстравертны, добросовестны или открытости.

Другие оценки могут измерять, как конкретные аспекты личности меняются в процессе развития. Такие личностные оценки также могут использоваться, чтобы помочь людям определить, какой карьерой они могли бы наслаждаться, насколько хорошо они могли бы выполнять определенные должностные роли или насколько эффективна была форма психотерапии.

Тип личности также может иметь отношение к вашему здоровью, в том числе к тому, как часто вы посещаете врача и как справляетесь со стрессом. Исследователи обнаружили, что определенные характеристики личности могут быть связаны с болезнью и поведением, связанным со здоровьем.Взаимодействие с другими людьми

Слово от Verywell

Понимание психологии личности — это гораздо больше, чем просто академическое упражнение. Результаты исследования личности могут найти важное применение в мире медицины, здравоохранения, бизнеса, экономики, технологий и т. Д. Развивая лучшее понимание того, как работает личность, мы можем искать новые способы улучшения личного и общественного здоровья.

Что такое личность? | Введение в психологию

Цели обучения

К концу этого раздела вы сможете:

• Определить личность
• Опишите ранние теории о развитии личности

Личность относится к давним чертам и паттернам, которые побуждают людей последовательно мыслить, чувствовать и вести себя определенным образом.Наша личность — это то, что делает нас уникальными людьми. У каждого человека есть своеобразный образец устойчивых, долговременных характеристик и манера, в которой он или она взаимодействует с другими людьми и окружающим миром. Считается, что наши личности долговременны, стабильны и нелегко изменить. Слово личность происходит от латинского слова персона . В древнем мире персонажем была маска, которую носил актер. Хотя мы склонны думать о маске как о маске, которую носят, чтобы скрыть личность, театральная маска изначально использовалась либо для представления, либо для демонстрации определенных черт личности персонажа ([ссылка]).

Счастливый, грустный, нетерпеливый, застенчивый, пугливый, любопытный, услужливый. Какие характеристики описывают вашу личность?

Концепция личности изучалась по крайней мере 2000 лет, начиная с Гиппократа в 370 г. до н. Э. (Fazeli, 2012). Гиппократ предположил, что черты личности и человеческое поведение основаны на четырех разных темпераментах, связанных с четырьмя жидкостями («жидкостями») тела: холерическим темпераментом (желтая желчь из печени), меланхолическим темпераментом (черная желчь из почек), сангвиническим темпераментом ( красная кровь из сердца) и флегматический темперамент (белая мокрота из легких) (Clark & ​​Watson, 2008; Eysenck & Eysenck, 1985; Lecci & Magnavita, 2013; Noga, 2007).Спустя столетия влиятельный греческий врач и философ Гален основал теорию Гиппократа, предположив, что и болезни, и личностные различия могут быть объяснены дисбалансом юмора и что каждый человек проявляет один из четырех темпераментов. Например, холерик страстен, амбициозен и смел; меланхолик замкнут, тревожен и несчастен; сангвиник радостен, нетерпелив и оптимистичен; а флегматик спокойный, надежный и вдумчивый (Clark & ​​Watson, 2008; Stelmack & Stalikas, 1991).Теория Галена была распространена более 1000 лет и продолжала оставаться популярной в средние века.

В 1780 году немецкий врач Франц Галль предположил, что расстояние между бугорками на черепе раскрывает личностные черты, характер и умственные способности человека ([ссылка]). По словам Галла, измерение этих расстояний показало размеры нижележащих областей мозга, предоставив информацию, которая могла быть использована для определения того, был ли человек дружелюбным, гордым, кровожадным, добрым, хорошо владеющим языками и т. Д.Первоначально френология была очень популярна; однако вскоре она была дискредитирована из-за отсутствия эмпирической поддержки и долгое время была низведена до статуса псевдонауки (Fancher, 1979).

Псевдонаука измерения областей черепа человека известна как френология. (а) Галл разработал диаграмму, на которой показано, какие области черепа соответствуют определенным личностным чертам или характеристикам (Hothersall, 1995). (b) Литография 1825 года изображает Галла, исследующего череп молодой женщины. (кредит b: модификация работы Wellcome Library, Лондон)

Спустя столетия после Галена другие исследователи внесли свой вклад в развитие его четырех основных типов темперамента, в первую очередь Иммануил Кант (в 18 веке) и психолог Вильгельм Вундт (в XIX век) (Айзенк, 2009; Стельмак и Сталикас, 1991; Вундт, 1874/1886) ([ссылка]).Кант согласился с Галеном в том, что всех можно разделить на один из четырех темпераментов и что эти четыре категории не пересекаются (Айзенк, 2009). Он разработал список черт, которые можно использовать для описания личности человека каждого из четырех темпераментов. Однако Вундт предположил, что лучшего описания личности можно достичь, используя две основные оси: эмоциональный / неэмоциональный и изменчивый / неизменный. Первая ось отделяла сильные эмоции от слабых (меланхолический и холерический темпераменты от флегматика и сангвиника).Вторая ось отделяла изменчивые темпераменты (холерик и сангвиник) от неизменных (меланхолик и флегматик) (Eysenck, 2009).

Основываясь на теории четырех темпераментов Галена, Кант предложил слова для описания каждого темперамента. Позднее Вундт предложил расположение черт по двум основным осям.

Психодинамическая точка зрения Зигмунда Фрейда на личность была первой всеобъемлющей теорией личности, объясняющей широкий спектр как нормального, так и ненормального поведения.Согласно Фрейду, бессознательные влечения, вызванные сексом и агрессией, наряду с детской сексуальностью, являются силами, которые влияют на нашу личность. Фрейд привлек множество последователей, которые изменили его идеи и создали новые теории о личности. Эти теоретики, которых называют неофрейдистами, в целом соглашались с Фрейдом в том, что детские переживания имеют значение, но они уменьшили акцент на сексе и больше сосредоточились на социальной среде и влиянии культуры на личность. Перспектива личности, предложенная Фрейдом и его последователями, была доминирующей теорией личности в первой половине 20 века.

Затем возникли и другие основные теории, в том числе научная, гуманистическая, биологическая, эволюционная, личностная и культурная. В этой главе мы подробно исследуем эти различные точки зрения на личность.

Ссылка на обучение

Посмотрите это видео, чтобы получить краткий обзор некоторых психологических взглядов на личность.

Личность изучалась более 2000 лет, начиная с Гиппократа.Были предложены более поздние теории личности, в том числе психодинамическая точка зрения Фрейда, согласно которой личность формируется в результате опыта раннего детства. Затем в ответ на психодинамическую перспективу возникли и другие точки зрения, включая научную, гуманистическую, биологическую, личностную и культурную.

Вопросы для самопроверки

Критическое мышление Вопрос

1. Что делает личные качества частью чьей-либо личности?

Персональные вопросы по заявлению

2.Как бы вы описали свою личность? Как вы думаете, друзья и семья могли бы описать вас примерно так же? Почему или почему нет?

3. Как бы вы описали свою личность в профиле онлайн-знакомств?

4. Каковы ваши положительные и отрицательные качества личности? Как вы думаете, как эти качества повлияют на ваш выбор карьеры?

Ответы

1. Конкретное качество или черта должны быть частью устойчивой модели поведения, так что это постоянное или предсказуемое качество.

Глоссарий

личность давние черты и паттерны, побуждающие людей последовательно мыслить, чувствовать и вести себя определенным образом

16.1 Черты личности — Введение в психологию

Эдвард Динер, Ричард Э. Лукас и Джорден А. Каммингс

Личностные черты отражают характерные для людей образцы мыслей, чувств и поведения. Черты личности предполагают последовательность и стабильность — от человека, получившего высокие баллы по определенному признаку, например экстраверсии, ожидается, что он будет общительным в различных ситуациях и с течением времени.Таким образом, психология черт основана на идее, что люди отличаются друг от друга с точки зрения их положения по набору основных параметров черт, которые сохраняются во времени и в разных ситуациях. Наиболее широко используемая система признаков называется пятифакторной моделью. Эта система включает пять общих черт, которые можно запомнить с помощью аббревиатуры ОКЕАН: открытость, сознательность, экстраверсия, доброжелательность и невротизм. Каждую из основных черт Большой пятерки можно разделить на грани, чтобы дать более детальный анализ чьей-либо личности.Кроме того, некоторые теоретики свойств утверждают, что есть и другие черты, которые не могут быть полностью уловлены с помощью пятифакторной модели. Критики концепции черт характера утверждают, что люди не действуют последовательно от одной ситуации к другой и что на людей сильно влияют ситуативные силы. Таким образом, одна из основных дискуссий в этой области касается относительной силы черт людей по сравнению с ситуациями, в которых они оказываются, в качестве предикторов своего поведения.

Цели обучения

1. Перечислите и опишите черты личности «Большой пятерки» («ОКЕАН»), которые составляют пятифакторную модель личности.
2. Опишите, как фасетный подход расширяет общие черты личности.
3. Объясните критический анализ концепции черт личности.
4. Опишите, как личные качества могут проявляться в повседневном поведении.
5. Опишите каждую из личностных черт Большой пятерки, а также нижнюю и верхнюю границы измерения.
6. Приведите примеры каждой из личностных черт Большой пятерки, включая как низкий, так и высокий пример.
7. Опишите дискуссию о личности и ситуации и о том, как ситуационные факторы могут затруднить попытки определить и измерить личностные черты.

Рисунок 16.1 «Вы интроверт»? В популярной культуре принято говорить об интровертах или экстравертах, как будто это точные описания, которые означают одно и то же для всех. Но исследования показывают, что эти и другие черты весьма различны у разных людей.

Когда мы наблюдаем за людьми вокруг нас, первое, что поражает нас, это то, насколько люди отличаются друг от друга. Некоторые люди очень разговорчивы, а другие очень тихи. Некоторые из них активны, тогда как другие бездельничают.Некоторые очень переживают, другие почти никогда не беспокоятся. Каждый раз, когда мы используем одно из этих слов, таких как «разговорчивый», «тихий», «активный» или «тревожный», чтобы описать окружающих, мы говорим о личности человека —, характерных способах, которые люди отличаются друг от друга. Психологи личности пытаются описать и понять эти различия.

Хотя есть много способов думать о личности людей, Гордон Олпорт и другие «персонологи» утверждали, что мы можем лучше всего понять различия между людьми, понимая их личностные черты. Личностные черты отражают основные аспекты, по которым люди различаются (Matthews, Deary, & Whiteman, 2003). По словам психологов-психологов, существует ограниченное количество этих параметров (таких как экстраверсия, сознательность или доброжелательность), и каждый человек попадает где-то в каждое измерение, что означает, что они могут быть низкими, средними или высокими по любой конкретной характеристике.

Важной особенностью черт личности является то, что они отражают непрерывных распределений , а не отдельные типы личности.Это означает, что, когда психологи говорят об интровертах и ​​экстравертах, они на самом деле не говорят о двух разных типах людей, которые полностью и качественно отличаются друг от друга. Вместо этого они говорят о людях с относительно низкими или относительно высокими баллами при непрерывном распределении. Фактически, когда личностные психологи измеряют такие черты, как Extraversion , они обычно обнаруживают, что большинство людей набирают где-то посередине, а меньшие числа показывают более экстремальные уровни.На рисунке 16. 2 показано распределение оценок за экстраверсию по результатам опроса тысяч людей. Как видите, большинство людей сообщают о том, что они умеренно, но не чрезмерно экстравертированы, и меньше людей сообщают об очень высоких или очень низких оценках.

Рисунок 16.2. Распределение оценок экстраверсии в выборке. Более высокие столбцы означают, что больше людей имеют оценки этого уровня. Этот рисунок показывает, что большинство людей набирают средние баллы по шкале экстраверсии, и меньше людей являются экстравертированными или сильно интровертированными.

Есть три критерия, которые характеризуют черты личности: (1) постоянство, (2) стабильность и (3) индивидуальные различия.

1. Чтобы иметь личностную черту, люди должны быть в некоторой степени последовательными в разных ситуациях в своем поведении, связанном с этой чертой. Например, если они разговорчивы дома, они также склонны быть разговорчивыми на работе.
2. Лица с особенностью также несколько стабильны во времени в поведении, связанном с этой чертой. Если они разговорчивы, например, в 30 лет, они также будут разговорчивы в 40 лет.
3. Люди отличаются друг от друга поведением, связанным с этим признаком. Использование речи не является личностной чертой, равно как и ходьба на двух ногах — практически все люди занимаются этими видами деятельности, и индивидуальных различий почти нет. Но люди различаются по тому, как часто они разговаривают и насколько они активны, и поэтому такие черты личности, как разговорчивость и уровень активности, действительно существуют.

Задача подхода на основе черт — выявить основные черты, по которым все люди различаются.Ученые на протяжении многих десятилетий генерировали сотни новых черт, так что вскоре стало трудно отслеживать и осмысливать их. Например, один психолог может сосредоточиться на индивидуальных различиях в «дружелюбии», тогда как другой может сосредоточиться на тесно связанном с ним понятии «общительность». Ученые начали искать способы каким-то систематическим образом сокращать количество черт и открывать основные черты, которые описывают большинство различий между людьми.

Гордон Олпорт и его коллега Генри Одберт подошли к этому вопросу путем поиска в словаре всех дескрипторов личности (Allport & Odbert, 1936).Их подход основывался на лексической гипотезе , которая гласит, что все важные характеристики личности должны быть отражены в языке, который мы используем для описания других людей. Поэтому, если мы хотим понять фундаментальные отличия людей друг от друга, мы можем обратиться к словам, которые люди используют для описания друг друга. Итак, если мы хотим знать, какими словами люди описывают друг друга, где нам искать? Олпорт и Одберт заглянули в самое очевидное место — в словарь.В частности, они взяли все дескрипторы личности, которые могли найти в словаре (они начали с почти 18 000 слов, но быстро сократили этот список до более удобного числа), а затем использовали статистические методы, чтобы определить, какие слова «идут вместе». Другими словами, если все, кто сказал, что они «дружелюбны», также сказали, что они «общительны», то это могло бы означать, что психологам потребуется только одна черта, чтобы уловить индивидуальные различия в этих характеристиках. Статистические методы использовались, чтобы определить, может ли небольшое количество измерений лежать в основе всех тысяч слов, которые мы используем для описания людей.

Пятифакторная модель личности

Исследование, в котором использовался лексический подход, показало, что многие дескрипторы личности, найденные в словаре, действительно перекрываются. Другими словами, многие слова, которые мы используем для описания людей, являются синонимами. Таким образом, если мы хотим знать, что собой представляет человек, нам не обязательно спрашивать, насколько он общителен, насколько он дружелюбен и насколько общителен.Напротив, поскольку общительные люди обычно дружелюбны и общительны, мы можем резюмировать это измерение личности одним термином. Общительного, дружелюбного и общительного человека обычно называют «экстравертом». Как только мы узнаем, что она экстраверт, мы можем предположить, что она общительна, дружелюбна и общительна.

Статистические методы (в частности, метод под названием факторный анализ ) помог определить, лежит ли небольшое количество измерений в основе разнообразия слов, которые идентифицировали такие люди, как Олпорт и Одберт. Наиболее широко распространенной системой, возникшей на основе этого подхода, была «Большая пятерка» или «Пятифакторная модель » (Goldberg, 1990; McCrae & John, 1992; McCrae & Costa, 1987). Большая пятерка включает пять основных черт, показанных на рисунке 16.3 ниже. Чтобы запомнить эти пять, используйте аббревиатуру OCEAN (O — это Открытость, ; C — Добросовестность, ; E — Extraversion, ; A — Доброжелательность ; N — Neuroticism ).На рис. 16.4 представлены описания людей, которые получили бы высокие и низкие баллы по каждой из этих черт.

Рисунок 16.3 Описание личностных черт Большой пятерки Рисунок 16.4 Пример поведения тех, кто набирает низкие и высокие баллы за черты большой пятерки

Оценки черт Большой пятерки в основном независимы. Это означает, что принадлежность человека к одной характеристике очень мало говорит об его положении в отношении других черт Большой пятерки. Например, человек может иметь чрезвычайно высокий уровень экстраверсии, а также высокий или низкий уровень невротизма.Точно так же человек может быть низким в Доброжелательности и высоким или низким уровнем Добросовестности. Таким образом, в пятифакторной модели вам нужно пять баллов, чтобы описать большую часть личности человека.

В приложении к этому модулю мы представляем короткую шкалу для оценки пятифакторной модели личности (Donnellan, Oswald, Baird, & Lucas, 2006). Вы можете пройти этот тест, чтобы увидеть, где вы стоите с точки зрения вашей большой пятерки. Джон Джонсон также создал полезный веб-сайт с личностными шкалами, которые могут быть использованы и приняты широкой общественностью: http: // www.personal.psu.edu/j5j/IPIP/ipipneo120.htm. Увидев свои результаты, вы можете судить сами, считаете ли вы такие тесты действительными.

Черты характера важны и интересны, потому что они описывают стабильные модели поведения, сохраняющиеся в течение длительных периодов времени (Caspi, Roberts, & Shiner, 2005). Важно отметить, что эти стабильные паттерны могут иметь самые разные последствия для многих сфер нашей жизни (Робертс, Кунсел, Шайнер, Каспи и Голдберг, 2007). Например, подумайте о факторах, определяющих успех в колледже.Если бы вас попросили угадать, какие факторы определяют хорошие оценки в колледже, вы могли бы угадать что-то вроде интеллекта. Это предположение было бы правильным, но мы знаем гораздо больше о том, кто, скорее всего, преуспеет. В частности, исследователи личности также обнаружили, что такие качества личности, как сознательность, играют важную роль в колледже и за его пределами, вероятно, потому, что очень сознательные люди много учатся, выполняют свою работу вовремя и меньше отвлекаются на несущественные занятия, которые отнимают время от учебы. .Кроме того, очень сознательные люди часто более здоровы, чем люди с низкой сознательностью, потому что они с большей вероятностью будут придерживаться здорового питания, заниматься спортом и соблюдать базовые процедуры безопасности, такие как использование ремней безопасности или велосипедных шлемов. В долгосрочной перспективе этот постоянный образ поведения может привести к значительным различиям в здоровье и долголетии. Таким образом, личностные черты — это не просто полезный способ описания людей, которых вы знаете; они на самом деле помогают психологам предсказать, насколько хорошим работником будет человек, как долго он или она проживет, а также какие виды работы и занятий будут нравиться этому человеку.Таким образом, растет интерес к психологии личности среди психологов, работающих в прикладных областях, таких как психология здоровья или организационная психология.

Рис. 16.5. Грани черт

Итак, каково это, когда говорят, что всю вашу личность можно резюмировать с помощью оценок только по пяти чертам личности? Считаете ли вы, что эти пять баллов отражают сложность ваших собственных и характерных паттернов мыслей, чувств и поведения других людей? Большинство людей, вероятно, скажут «нет», указав на какое-то исключение в своем поведении, которое противоречит общей модели, которую могут увидеть другие. Например, вы можете знать людей, которые приветливы и дружелюбны и которым легко разговаривать с незнакомцами на вечеринке, но при этом боятся, если им приходится выступать перед другими или разговаривать с большими группами людей. Тот факт, что существуют разные способы быть экстравертными или сознательными, показывает, что есть смысл рассматривать единицы личности более низкого уровня, которые более специфичны, чем черты Большой пятерки. Эти более конкретные единицы личности более низкого уровня часто называют фасетами .

Чтобы дать вам представление о том, на что похожи эти узкие единицы, на рис. 16.5 показаны аспекты каждой из черт Большой пятерки. Важно отметить, что, хотя исследователи личности в целом сходятся во мнении о ценности черт Большой пятерки как способа резюмировать личность, не существует общепринятого списка аспектов, которые следует изучить. Приведенный здесь список, основанный на работе исследователей Пола Коста и Джеффа МакКрея, таким образом, отражает лишь один возможный список из многих. Однако он должен дать вам представление о некоторых аспектах каждой пятифакторной модели.

Facets могут быть полезны, потому что они дают более конкретное описание того, на что похож человек. Например, если мы возьмем нашего друга, который любит вечеринки, но ненавидит публичные выступления, мы можем сказать, что этот человек имеет высокие баллы по аспектам «общительность» и «тепло» экстраверсии, а более низкие баллы по таким аспектам, как «напористость» или «азарт». -Ищу.» Этот точный профиль оценок фасеток не только дает лучшее описание, но также может позволить нам лучше предсказать, как этот друг будет работать на различных должностях (например, на работах, требующих публичных выступлений, по сравнению с работами, предполагающими индивидуальные выступления). взаимодействие с клиентами; Паунонен и Эштон, 2001).Поскольку различные аспекты в рамках широкой глобальной черты, такой как экстраверсия, как правило, идут вместе (общительные, часто, но не всегда напористые), общая черта часто дает полезное обобщение того, на что похож человек. Но когда мы действительно хотим узнать человека, баллы по граням значительно расширяют наши знания.

Несмотря на популярность пятифакторной модели, это, конечно, не единственная существующая модель. Некоторые предполагают, что основных черт больше пяти, а может быть, и меньше.Например, в одной из первых всесторонних моделей, которые были предложены, Ганс Айзенк предположил, что экстраверсия и невротизм являются наиболее важными. Айзенк полагал, что, объединив позиции людей по этим двум основным чертам, мы можем объяснить многие из различий в личности, которые мы видим у людей (Айзенк, 1981). Так, например, невротический интроверт будет застенчивым и нервным, в то время как устойчивый интроверт может избегать социальных ситуаций и предпочитать уединенную деятельность, но он может делать это со спокойным, устойчивым отношением и небольшим беспокойством или эмоциями.Интересно, что Айзенк попытался связать эти два основных аспекта с основными различиями в биологии людей. Например, он предположил, что интроверты испытывали слишком много сенсорной стимуляции и возбуждения, что заставляло их искать тихую обстановку и менее стимулирующую среду. Совсем недавно Джеффри Грей предположил, что эти две общие черты связаны с фундаментальными системами вознаграждения и избегания в мозгу: экстраверты могут быть мотивированы искать вознаграждение и, таким образом, проявлять напористое, ищущее вознаграждение поведение, тогда как люди с высоким невротизмом могут быть мотивированы избегать наказания и, таким образом, могут испытывать беспокойство в результате повышенного осознания угроз в окружающем мире (Gray, 1981.С тех пор эта модель была обновлена; см. Gray & McNaughton, 2000). Эти ранние теории привели к растущему интересу к определению физиологических основ индивидуальных различий, которые мы наблюдаем.

Еще одна модификация «большой пятерки» — это модель HEXACO с характеристиками (Ashton & Lee, 2007). Эта модель похожа на «большую пятерку», но предполагает несколько иные версии некоторых черт, и ее сторонники утверждают, что один важный класс индивидуальных различий был исключен из пятифакторной модели.HEXACO добавляет Честность-Смирение как шестое измерение личности. Люди с высоким уровнем этой черты искренни, справедливы и скромны, в то время как люди с низким уровнем склонны к манипуляциям, нарциссичны и эгоистичны. Таким образом, сторонники теории черт сходятся во мнении, что черты личности важны для понимания поведения, но все еще ведутся споры о точном количестве и составе наиболее важных черт.

Есть и другие важные черты, которые не включены в комплексные модели, такие как Большая пятерка.Хотя пять факторов отражают многое из того, что важно для личности, исследователи предложили другие черты, отражающие интересные аспекты нашего поведения. На рисунке 16.6 ниже мы представляем лишь несколько из сотен других черт, которые были изучены персонологами.

Рис. 16.6. Другие черты, помимо тех, что входят в «большую пятерку»

Не все из перечисленных выше черт популярны среди ученых, но каждая из них пользовалась популярностью в прошлом. Хотя пятифакторная модель была целью более тщательных исследований, чем некоторые из вышеперечисленных черт, эти дополнительные личностные характеристики дают хорошее представление о широком диапазоне поведения и отношений, которые могут охватывать эти черты.

Рис. 16.7. То, как люди себя ведут, лишь частично является продуктом их естественной личности. Ситуации также влияют на поведение человека. Вы, например, «другой человек», будучи учеником в классе, по сравнению с тем, когда вы являетесь членом сплоченной социальной группы?

Идеи, описанные в этом модуле, вероятно, должны показаться вам знакомыми, если не очевидными. Когда вас просят подумать о том, каковы наши друзья, враги, члены семьи и коллеги, первое, что приходит на ум, — это их личностные характеристики.Мы могли бы подумать о том, насколько сердечным и услужливым был наш первый учитель, насколько безответственным и беспечным был наш брат или насколько требовательным и оскорбительным был наш первый начальник. Каждый из этих дескрипторов отражает черту личности, и большинство из нас обычно думает, что описания, которые мы используем для людей, точно отражают их «характерный образец мыслей, чувств и поведения» или, другими словами, их личность.

Но что, если эта идея ошибочна? Что, если бы наша вера в личностные качества была иллюзией, и люди не соответствовали бы от одной ситуации к другой? Это была возможность, которая пошатнула основы психологии личности в конце 1960-х, когда Уолтер Мишель опубликовал книгу под названием Личность и оценка (1968). В этой книге Мишель предположил, что если внимательно присмотреться к поведению людей в самых разных ситуациях, последовательность действительно не так впечатляет. Другими словами, дети, которые обманывают тесты в школе, могут неукоснительно соблюдать все правила при игре в игры и никогда не солгать своим родителям. Другими словами, предположил он, может не быть какой-либо общей черты честности, которая связывает это, казалось бы, родственное поведение. Кроме того, Мишель предположил, что наблюдатели могут полагать, что существуют широкие черты личности, такие как честность, хотя на самом деле это убеждение является иллюзией.Дебаты, последовавшие за публикацией книги Мишеля, были названы дебатами человек-ситуация , потому что в них сила личности противопоставлялась силе ситуационных факторов как детерминант поведения, которое демонстрируют люди.

Из-за выводов, сделанных Мишелем, многие психологи сосредоточились на альтернативе точки зрения черт. Вместо того, чтобы изучать широкие, не зависящие от контекста описания, подобные тем, которые мы описали до сих пор, Мишель считал, что психологи должны сосредоточиться на особых реакциях людей на конкретные ситуации. Например, хотя не может быть общей и общей черты честности, некоторые дети могут быть особенно склонны обманывать тест, когда риск быть пойманными низок, а вознаграждение за обман высоки. Других может мотивировать чувство риска, связанное с мошенничеством, и они могут поступать так, даже если вознаграждение не очень высокое. Таким образом, само поведение является результатом уникальной оценки ребенком рисков и вознаграждений, присутствующих в данный момент, наряду с ее оценкой своих способностей и ценностей.Из-за этого один и тот же ребенок может действовать по-разному в разных ситуациях. Таким образом, Мишель считал, что конкретное поведение обусловлено взаимодействием между очень специфическими, психологически значимыми особенностями ситуации, в которой оказались люди, уникальным способом восприятия человеком этой ситуации и его или ее способностями справляться с ней. Мишель и другие утверждали, что именно эти социально-когнитивные процессы лежат в основе реакций людей на конкретные ситуации, которые обеспечивают некоторую последовательность, когда ситуационные особенности одинаковы. Если это так, то изучение этих общих черт может быть более плодотворным, чем каталогизация и измерение узких, не зависящих от контекста черт, таких как экстраверсия или невротизм.

Спустя годы после публикации книги Мишеля (1968) разгорелись споры о том, действительно ли существует личность, и если да, то как ее следует изучать. И, как это часто бывает, оказывается, что можно достичь более умеренной золотой середины, чем то, что предлагали ситуационисты. Безусловно, как указал Мишель, поведение человека в одной конкретной ситуации не является хорошим ориентиром для того, как этот человек будет вести себя в совершенно другой конкретной ситуации.Кто-то, кто очень разговорчив на одной вечеринке, может иногда сдерживаться, чтобы говорить во время урока, и может даже вести себя как желто-белый на другой вечеринке. Но это не означает, что личности не существует, и не означает, что поведение людей полностью определяется ситуативными факторами. Действительно, исследование, проведенное после дискуссии о личности и ситуации, показывает, что в среднем влияние «ситуации» примерно такое же, как и влияние личностных качеств. Однако верно и то, что если психологи оценивают широкий спектр поведения в самых разных ситуациях, выявляются общие тенденции.Личностные черты указывают на то, как люди будут действовать в среднем, но часто они не настолько хороши в предсказании того, как человек будет действовать в конкретной ситуации в определенный момент времени. Таким образом, чтобы лучше всего уловить общие черты, нужно оценить совокупных поведений, усредненных по времени и по множеству различных типов ситуаций. Большинство современных исследователей личности согласны с тем, что есть место как широким личностным чертам, так и более узким единицам, таким как те, которые изучал Уолтер Мишель.

(Доннеллан, Освальд, Бэрд и Лукас, 2006 г.)

Инструкции. Ниже приведены фразы, описывающие поведение людей. Воспользуйтесь рейтинговой шкалой ниже, чтобы описать, насколько точно каждое утверждение описывает вас. Опишите себя таким, какой вы есть сейчас, а не таким, каким вы хотите быть в будущем. Описывайте себя так, как вы честно видите себя по отношению к другим людям того же пола, что и вы, и примерно того же возраста. Внимательно прочтите каждое утверждение и поставьте рядом с ним число от 1 до 5, чтобы описать, насколько точно это утверждение описывает вас.

1 = Очень неточно

2 = Умеренно неточно

3 = Ни неточно, ни точно

4 = В среднем

5 = Очень точный

1. _______ Я жизнь партии (E)
2. _______ Сочувствовать другим чувствам (А)
3. _______ Делайте работу по дому прямо сейчас (C)
4. _______ Имеют частые перепады настроения (N)
5. _______ Имейте живое воображение (O)
6. _______ Не говори много (E)
7. _______ Не интересуюсь чужими проблемами (А)
8. _______ Часто забывают вернуть вещи на свои места (С)
9. _______ Большую часть времени расслаблен (N)
10. ______ Не интересуюсь абстрактными идеями (O)
11. ______ Общайтесь с множеством разных людей на вечеринках (E)
12. ______ Чувствовать чужие эмоции (А)
13. ______ Заказ как (В)
14. ______ Легко расстраиваться (N)
15. ______ Имеют трудности с пониманием абстрактных идей (O)
16. ______ Оставаться на заднем плане (E)
17. ______ Меня не особо интересуют другие (A)
18. ______ Навести беспорядок (К)
19. ______ Редко бывает синим (N)
20. ______ Плохое воображение (О)

Подсчет очков: Первое, что вы должны сделать, это поменять местами пункты, сформулированные в противоположном направлении. Для этого вычтите число, которое вы поставили для этого элемента, из 6. Так, если вы поставите, например, 4, оно превратится в 2. Вычеркните результат, который вы поставили, когда взяли шкалу, и поставьте новое число в представлении вашей оценки, вычтенной из числа 6.

Элементы, подлежащие сторнированию таким образом: 6, 7, 8, 9, 10, 15, 16, 17, 18, 19, 20

Затем вам необходимо сложить баллы по каждой из пяти шкал OCEAN (включая перевернутые числа, где это необходимо). Каждая оценка OCEAN складывается из четырех пунктов.Поместите сумму рядом с каждой шкалой ниже.

__________ Открытость: Добавить позиции 5, 10, 15, 20

__________ Добросовестность: Добавить пункты 3, 8, 13, 18

__________ Экстраверсия: добавить позиции 1, 6, 11, 16

__________ Согласие: добавить пункты 2, 7, 12, 17

__________ Невротизм: Добавить пункты 4, 9,14, 19

Сравните свои оценки с приведенными ниже нормативами, чтобы увидеть свою позицию по каждой шкале. Если у вас мало черты, это означает, что вы — противоположность ярлыка черты.Например, низкий уровень экстраверсии — интроверсия, низкий уровень открытости — условный, а низкий уровень согласия — настойчивый.

19–20 Очень высокая, 17–18 Очень высокая, 14–16 Высокая,

11–13 Ни высокий, ни низкий; в середине, 8–10 Низкое, 6–7 Очень низкое, 4–5 Чрезвычайно низкое

Внешние ресурсы

Видео 1: Габриэла Цинтрон — 5 факторов личности (песня OCEAN) . Это сделанное студентами видео, в котором в песнях умело описываются общие поведенческие характеристики личностных черт Большой пятерки.Это была одна из победителей конкурса Noba + Psi Chi Student Video Award 2016-17.

Видео 2: Майкл Харрис — Черты характера: большая пятерка и многое другое . Это сделанное студентами видео, в котором характеристики черт ОКЕАНА рассматриваются через серию забавных виньеток. В нем также представлены дебаты «Человек против ситуации». Это была одна из победителей конкурса Noba + Psi Chi Student Video Award 2016-17.

Видео 3: Дэвид М.Cole’s — Ворчун с вероятностью топтания . Это сделанное студентами видео, в котором очень важен вывод о взаимосвязи между личностными качествами и поведением с использованием удобной аналогии с погодой. Это была одна из победителей конкурса Noba + Psi Chi Student Video Award 2016-17.

Интернет: Международный фонд личных вещей http://ipip. ori.org/

Интернет: шкалы личности Джона Джонсона http://www.personal.psu.edu/j5j/IPIP/ipipneo120.htm

Интернет: сравнение систем личностных качеств http://www.personalityresearch.org/bigfive/goldberg.html

Интернет: веб-сайт Сэма Гослинга http://homepage.psy.utexas.edu/homepage/faculty/gosling/samgosling.htm

Вопросы для обсуждения

1. Рассмотрим различные комбинации Большой пятерки, такие как O (низкий), C (высокий), E (низкий), A (высокий) и N (низкий). На что был бы похож этот человек? Вы знаете кого-нибудь, кто такой? Можете ли вы выбрать политиков, кинозвезд и других известных людей и поставить их в «большую пятерку»?
2. Как вы думаете, как обучающиеся и унаследованные черты личности сочетаются во взрослой личности?
3. Можете ли вы вспомнить случаи, когда люди действуют непоследовательно — когда их личностные черты не являются надежными предикторами их поведения?
4. Изменилась ли ваша личность со временем и как?
5. Можете ли вы вспомнить черту личности, не упомянутую в этом модуле, которая описывает, чем люди отличаются друг от друга?
6. Когда крайности в личностных качествах становятся вредными, а когда необычными, но приводят к хорошим результатам?

---

Авторство изображений

Рисунок 16. 1: Нгуен Хунг Ву, https://goo.gl/qKJUAC, CC BY 2.0, https://goo.gl/BRvSA7

Рисунок 16.7: UO Education, https://goo.gl/ylgV9T, CC BY-NC 2.0, https://goo.gl/VnKlK8

Список литературы

Оллпорт, Г. У., и Одберт, Х. С. (1936). Названия черт: Психолексическое исследование. Психологические монографии, 47 , 211.

Эштон, М. К., и Ли, К. (2007). Эмпирические, теоретические и практические преимущества модели структуры личности HEXACO. Личность и социально-психологическое обозрение, 11 , 150–166.

Каспи А., Робертс Б. В. и Шайнер Р. Л. (2005). Развитие личности: стабильность и изменение. Ежегодные обзоры психологии, 56 , 453–484.

Доннеллан М. Б., Освальд Ф. Л., Бэрд Б. М. и Лукас Р. Е. (2006). Шкалы mini-IPIP: крошечные, но эффективные меры большой пятерки факторов личности. Психологическая оценка, 18 , 192–203.

Айзенк, Х.Дж. (1981). Образец личности . Нью-Йорк: Springer Verlag.

Гольдберг, Л. Р. (1990). Альтернативное описание личности: личностные черты Большой пятерки. Журнал личности и социальной психологии, 59 , 1216–1229.

Грей, Дж. А. (1981). Критика теории личности Айзенка. В Х. Дж. Айзенке (ред.), Модель личности (стр. 246-276). Нью-Йорк: Springer Verlag.

Грей, Дж. А. и Макнотон, Н. (2000). Нейропсихология тревоги: исследование функций перегородочно-гиппокампальной системы (второе издание) . Оксфорд: Oxford University Press.

Мэтьюз, Г., Дири, И. Дж., И Уайтман, М. С. (2003). Черты личности . Кембридж, Великобритания: Издательство Кембриджского университета.

МакКрэй Р. Р. и Коста П. Т. (1987). Проверка пятифакторной модели личности с помощью инструментов и наблюдателей. Журнал личности и социальной психологии, 52 , 81–90.

МакКрэй, Р. Р. и Джон, О. П. (1992). Введение в пятифакторную модель и ее приложения. Журнал личности, 60 , 175–215.

Мишель, В. (1968). Личность и оценка . Нью-Йорк: Джон Вили.

Паунонен, С. В., и Эштон, М. С. (2001). Большая пятерка факторов и аспектов и предсказание поведения. Журнал личности и социальной психологии, 81 , 524–539.

Робертс, Б. В., Кунсел, Н. Р., Шайнер Р., Каспи А. и Гольберг Л. Р. (2007). Сила личности: сравнительная достоверность черт личности, социально-экономического статуса и когнитивных способностей для прогнозирования важных жизненных результатов. Перспективы психологической науки, 2 , 313-345.

Является ли личность генетической? — FamilyEducation

Вы шутите, что вы «тип А», а другой биологический родитель вашего ребенка ленив и беззаботен. Означает ли это, что ваш ребенок будет похож на вас — организованного и внимательного к деталям — или на вашего партнера? Родители всегда задавались вопросом, как у их малышей появляются определенные личности.Оказывается, у науки есть ответы. Какова правда генетической передачи черт личности? Будут ли у вашего ребенка сильные гены?

С помощью экспертов и исследователей мы изучаем личность ребенка — действительно ли все дело в генетике или окружающая среда (например, КАК и ГДЕ вы выросли) играет важную роль? Давай выясним.

Подробнее: Будет ли мой ребенок спортивным? Генетическое объяснение

Как хромосомы влияют на личность

«Очень важно отметить, что личность считается многофакторной чертой, а это означает, что в игру могут вступать многие факторы, как генетические, так и средовые.Например, нет одного гена экстраверсии или интроверсии, — говорит Дана Брессетт, молекулярный генетик и преподаватель генетики в Университете Феникса. Но в основном, возвращаясь к «Биологии 101»: «Личность — и возможные генетические компоненты, которые на нее влияют — изучались как через однояйцевых, так и разнояйцевых близнецов». Результаты, говорит Брессетт, показали, что даже у близнецов, когда гены каждой пары хромосом передаются от родителей к ребенку, процесс развития личности носит случайный характер.

«Факторы окружающей среды играют большую роль в развитии личности. Хотя однояйцевые близнецы, воспитанные отдельно, оказались похожими друг на друга, различия все же существуют », — говорит Брессетт.

”Эти различия могут возникать благодаря образованию, воспитанию и даже питанию. Все это может повлиять на то, кем мы становимся, и может повлиять на нашу личность ».

Некоторые черты наследуются

Что касается того, почему дети иногда в точности или совсем не похожи на своих родителей, Брессетт говорит, что исследования показывают, что черты личности могут передаваться по наследству.«Есть пять черт, которые связаны с личностью: экстраверсия , невротизм , уступчивость , добросовестность и открытость ».

Но то, как воспитывают ребенка, также может повлиять на личность, говорит Брессетт. «Опыт также может повлиять на личность. Но другие факторы, включая влияние родителей, также могут формировать эту возможную черту личности. Важно помнить, что личность многофакторна, то есть на нее влияет множество факторов.”

Вы родились с определенной личностью?

В то время как все (включая вас) хлынут на вашего новорожденного, независимо от того, насколько сильно вы истощены после родов, вы можете задаться вопросом: «Какой будет личность моего ребенка? Будут ли они тихим ребенком, который не часто плачет? Или мой ребенок будет хронически капризным, всю ночь не спит и всегда будет «голодать», например… осмелюсь сказать… я сам ?! »

«Дети рождаются с некоторыми ранними признаками личности, называемыми темпераментом», — объясняет д-р. Джессика Мизак, детский психолог из Гленвилля, штат Иллинойс, директор Центра помощи и исцеления. «Обычно они проявляются в первые несколько дней или недель жизни. Считается, что от 20 до 60% темперамента обусловлены генетикой. Есть три типа темперамента: легкий, трудный или медленный на разминку ».

По словам доктора Мышака, темперамент влияет на то, как дети взаимодействуют с окружающей средой, и включает в себя следующее:

• Уровень их активности — сколько они занимаются физической активностью
• Как они подходят к ситуациям — прыгают ли они в новые ситуации, не оглядываясь назад, или им требуется больше времени, чтобы освоиться
• Регулярность — насколько часто они едят, спят и пользуются ванной
• Адаптивность — насколько легко они могут адаптироваться к новым ситуациям
• Intensity — их уровень энергии
• Настроение — приятное или менее дружелюбное
• Интервал внимания — как долго они могут уделять внимание задаче
• Отвлекаемость — насколько легко их можно отвлечь
• Порог чувствительности — сколько звука, прикосновения или другого сенсорного ввода необходимо, прежде чем ребенок ответит

Изучение темперамента

Детский темперамент, — резюмирует доктор. Мышак влияет на то, как они взаимодействуют с окружающей средой и подходят к людям и ситуациям. «Ребенок с легким характером легко заводит друзей, приспосабливается к новым ситуациям и справляется с трудностями без особых проблем. Ребенок, который медленно разминается, требует больше времени с новыми ситуациями и незнакомыми людьми и может испытывать некоторое беспокойство при столкновении с трудностями ».

И, наконец, «трудный ребенок», — объясняет доктор Мышак, может вести себя непросто и воспринимать мир как негативное место. «Их обычно описывают как суетливых детей, которым может быть трудно приспособиться к школе.”

Эти ранние признаки личности являются стойкими, и, поскольку они влияют на то, как дети подходят к новым ситуациям, они часто со временем укрепляют себя, — говорит доктор Мышак. «Легкий ребенок, который видит мир как дружелюбное и увлекательное место, легко заводит друзей и получает новые впечатления, поэтому он воспринимает мир как дружелюбный и захватывающий. С другой стороны, трудный ребенок, который видит мир как трудный, может иметь больше истерик и проблем с поведением и воспринимать мир как более трудное место.”

Является ли тревога генетической?

Доктор Саманта Рэдфорд, химик из Пенсильвании, специализирующийся в области общественного здравоохранения и основатель организации Evidence-based Mommy, подтверждает, что генетика абсолютно влияет на черты личности и черты психического здоровья. «Например, склонность к тревоге может передаваться по наследству. Хотя не существует конкретного гена «тревоги», есть несколько генов, которые могут повышать вероятность тревожности человека ».

В то же время, говорит доктор Рэдфорд, очень важно учитывать факторы окружающей среды.Гены могут быть либо «включены», либо «выключены» посредством химических изменений в них, называемых метилированием . Она уточняет: «В последнее время мы все больше и больше узнаем о том, как может происходить метилирование определенных генов. Например, воздействие определенных пестицидов может вызвать метилирование генов, связанных с депрессией. Эти воздействия оказывают наибольшее воздействие на людей, когда они маленькие дети (или даже еще находятся в утробе матери!) И все еще развиваются ».

И, наконец, говорит доктор Рэдфорд, события в жизни человека, особенно в молодом возрасте, влияют на метилирование его генов.«Например, травматические события в жизни ребенка могут вызвать метилирование, которое в дальнейшем может сделать его более восприимчивым к проблемам с психическим здоровьем».

Хотя кое-что из этого может показаться пугающим, на самом деле есть хорошие новости. «Даже если вы знаете, что в вашей семье есть поколения депрессии и беспокойства, это не значит, что ваш ребенок обречен на те же трудности, что и вы. Вы можете помочь разорвать порочный круг с вашим ребенком! »

Природа против воспитания

По словам доктора Рэдфорда, когда вы учите своего ребенка здоровым способам справляться со стрессом и разочарованиями, вы не только помогаете ему научиться справляться со стрессом, но и влияете на его развитие на генетическом уровне! «В свою очередь, ваш ребенок с меньшей вероятностью передаст эти проблемы своим детям. ”

Лично она говорит, что видит «некоторых из нас с мужем в моих детях. Мой старший (6.5) отличается общительным и дружелюбным характером, а мой второй (4.5) больше интроверт и с удовольствием выполняет индивидуальные действия, например раскрашивает или решает головоломки, как и я ».

Поскольку доктор Рэдфорд знает, что тревога присуща обеим сторонам семьи, она усердно трудится, обучая своих детей навыкам совладания, медитации и так далее. «Этим навыкам меня определенно не научили, когда я рос, поэтому я надеюсь изменить их к лучшему.”

Как ваше окружение влияет на личность

Все мы знаем кого-то, у кого не было «идеального» детства из ситкома, и он столкнулся с драматическими и семейными проблемами, но в дальнейшем стал успешным, трудолюбивым и вдохновляющим взрослым.

«Ребенок, который легко подходит к ситуациям и хорошо приспосабливается, может быть очень успешным в загруженной, быстро развивающейся семье, где ребенок ходит в детский сад, а дни не обязательно совпадают», — объясняет д-р Мышак. «Ребенок, который очень активен, испытывает трудности с адаптацией и имеет большие колебания в настроении, будет очень трудно в той же ситуации и может иметь проблемы с поведением и другие проблемы с психическим здоровьем.Они могут процветать в рутинной, более тихой и спокойной семье ».

Таким образом, добавляет она, определенные среды могут подходить или не подходить для врожденного темперамента и личностных характеристик ребенка. «Это немного сложно изучать, потому что тот же ребенок, которому нужен тишина и спокойствие, если он получил эти характеристики генетически, вероятно, с большей вероятностью будет иметь родителя, который ценит те же типы окружающей среды, поэтому это так сложно. чтобы отделить природу и аспекты воспитания », — говорит д-р.Мышак.

В конечном счете, как она объясняет, наследуемые аспекты личности не зависят от ситуации. «Итак, [дети] могут хорошо относиться к другим людям или легко адаптироваться к новым ситуациям — если эти характеристики могли привести родителей к преступной деятельности, это не означает, что ребенок будет следовать этим точным шагам. Они могут стать спичрайтером, политиком или ресторатором — в других сферах, где те же характеристики личности ценятся и важны.”

Хотите знать, будет ли ваш ребенок больше похож на вас или вашего супруга? Выезд:

8 черт, которые младенцы унаследовали от своей матери
8 черт, которые младенцы унаследовали от своего отца

Унаследован ли интеллект? Генетическое объяснение

Психологи говорят, что личность — это все о чертах «большой пятерки» — что они из себя представляют?

Если бы я попросил вас описать вашу личность, что бы вы сказали?

«Я общаюсь», «Я застенчивый» или «Я творческий».

Может быть, вы считаете себя любителем острых ощущений.

Если вы пройдете популярный личностный тест Майерса-Бриггса, вы попадете в категорию интровертов или экстравертов, мыслящих или чувствующих, осуждающих или воспринимающих.

Эти ярлыки могут создать чувство принадлежности и, возможно, помочь вам лучше понять себя и других.

Проблема в том, что подобные ярлыки могут оставить у вас ощущение, что ваша личность — это нечто фиксированное и неизменное: вы так или иначе; ты «просто такой».

Больше нет мистера Славного Парня: Как возможно изменение личности

Личности не зафиксированы, но многие из нас быстро говорят: «Я такой же» или «Я такой же».

Подробнее

Исследователи личности, однако, по-другому думают о личности. Они сосредоточены на чертах характера, а не на типах.

В частности, говорят о «большой пятерке»: открытость, сознательность, экстраверсия, покладистость и невротизм.

Имеются данные, свидетельствующие о том, что эти черты вообще не фиксируются, а некоторые исследования показывают, что вы можете намеренно изменить эти черты личности.

Вот что вам нужно знать об этих личностных качествах и о том, как они могут помочь вам лучше понять себя и окружающих.

ABC Everyday в вашем почтовом ящике

Получайте нашу рассылку новостей ABC Everyday каждую неделю

Каковы основные пять личностных качеств?

Самый простой способ запомнить их — использовать аббревиатуру «ОКЕАН», — говорит Ник Хаслам, профессор психологии в Мельбурнском университете.

• Открытость — это тенденция быть открытыми новым идеям, творческими, любопытными и творческими, — говорит профессор Хаслам.Люди с высокими показателями открытости часто интересуются творческими занятиями.
• Добросовестность — это внимание к деталям и соблюдение этических норм, — говорит Элирома Гардинер, исследователь личности из Университета Гриффита. Люди с высокими показателями добросовестности, как правило, стремятся делать дела вовремя и надлежащим образом и склонны следовать правилам. Если вы предпочитаете игнорировать правила и действовать по-своему, вы, вероятно, получите здесь меньше очков.
• Экстраверсия — это черта, которая больше всего ассоциируется с теми, кто любит быть участником вечеринки, с теми людьми, которым действительно нравится общаться и проводить время с другими, — говорит доктор Гардинер. Если вы предпочитаете самому прижаться к хорошей книге, а не идти в паб, вы, вероятно, получите меньше баллов по экстраверсии.
• Доброжелательность , как и экстраверсия, касается стиля межличностного общения. По словам профессора Хаслама, люди, которые доброжелательны, обычно дружелюбны, доверчивы, добры и отзывчивы. Они склонны приспосабливаться к другим, а не навязывать им свой собственный путь.
• Невротизм — это просто оценка вероятности того, что вы будете испытывать отрицательные эмоции, такие как беспокойство, грусть, гнев, зависть и ревность.Люди с высокими баллами по невротизму, как правило, испытывают множество этих негативных эмоций, тогда как люди с более низкими показателями обычно более эмоционально стабильны и спокойны.

Синдром самозванца объяснил

Если вы когда-либо чувствовали, что не заслуживаете собственного успеха, вы испытали синдром самозванца. Узнайте, что это такое и как с этим бороться.

Подробнее

Причина, по которой исследователи личности отдают предпочтение этой модели личности, заключается в том, что она основана на десятилетиях эмпирических исследований структуры личности, говорит профессор Хаслам.

«В отличие от некоторых теорий, таких как теория Майерс-Бриггс, она не была взята из воздуха или считалась интуитивно разумной из чьего-то кресла», — говорит он.

«Это был результат очень систематического процесса изучения того, какие характеристики люди склонны объединять вместе, и проведения этого сложного статистического анализа».

Он указывает, что эти пять черт независимы и не связаны между собой, и у всех нас есть разные аспекты каждой.

При измерении чьих-либо черт психологи используют спектр — от чрезвычайно высокого до крайне низкого — а не дихотомию, например «экстраверт» или «интроверт».

«Вам нужно пять измерений, чтобы отобразить вселенную личности, точно так же, как вам нужны три измерения для измерения пространства», — говорит он.

Как формируется личность?

Исследователи личности говорят, что ни родители, ни порядок рождения не играют важной роли в формировании нашей личности.

Когда Питер О’Коннор, доцент бизнес-школы QUT, говорит людям, что он психолог, он обнаруживает, что у каждого есть свое мнение или теория — и они не всегда в выигрыше.

«Я заметил одну вещь: люди часто переоценивают влияние окружающей среды на наши личностные качества», — говорит он.

Негативные мысли перед сном

Почему ваш мозг не дает вам уснуть потоком негативных мыслей и что вы можете с этим поделать.

Подробнее

«Исследования показывают, что влияние родителей на самом деле относительно невелико, как и порядок рождения братьев и сестер.

» Если вы посмотрите на двух братьев и сестер, воспитанных одними и теми же родителями, с точки зрения личностных черт, они практически не больше похожи друг на друга, чем на случайного человека.«

Профессор Хаслам говорит, что мы наследуем примерно половину наших личностных различий, оставляя только половину на такие факторы окружающей среды, как наш детский опыт и влияние наших родителей и семьи.

Многие люди переоценивают роль воспитания в формировании личности, — говорит профессор Хаслам. (

Unsplash: Raw Pixel

)

Почему ваша личность не фиксирована

Многие из нас склонны думать о личности как о чем-то фиксированном и стабильном, но исследования показывают, что она может быть довольно подвижной.

«С возрастом ваша сознательность может стать выше, ваш невротизм может снизиться, поэтому вы станете менее тревожным и более стабильным, и ваша покладистость, вероятно, также возрастет», — говорит доктор Гардинер.

История теста Майерса-Бриггса

Он широко используется крупными корпорациями, университетами, церквями и даже вооруженными силами США, но тест Майерса-Бриггса имеет мало научного обоснования.

Подробнее

Есть также свидетельства того, что мы можем изменить свои черты личности сами.

Одно недавнее исследование обнаружило доказательства того, что люди могут намеренно усиливать одну или несколько черт Большой пятерки в течение 16-недельного периода обучения.

Проблема с рассмотрением личности как фиксированной или статичной в том, что она может служить оправданием плохому поведению или отказу от изменений.

Если вы считаете, что ваша личность неизменна, и ведете себя бездумно, неприятно или аморально, то вы, вероятно, подумаете «это моя личность» и с меньшей вероятностью попытаетесь что-то изменить, говорит профессор Хаслам.

Он также говорит другому человеку: «Это вне моего контроля, вы ничего не можете с этим поделать. Смиритесь», — говорит он.

«Это не лучшая идея, но и эмпирически неверная».

Почему больше не всегда лучше, когда речь идет о личности

Хотя идея о том, что вы можете изменить аспекты своей личности, может обнадеживать, важно помнить, что наличие большего количества черт не всегда лучше.

«Если вы супер-общительный, супер-сознательный, супер-дружелюбный, у вас будет много напряжения», — говорит д-р Гардинер.

«Я думаю, что это одно из заблуждений о личности, больше значит больше.

» Даже открытость — если вы действительно открыты, кому-то может быть трудно получить от вас конкретный ответ, и вы можете много трудностей при выполнении рутинной работы ».

Личность, в конце концов, не соревнование, и часто наши причуды — и наши недостатки — делают нас такими, какие мы есть.

Обзор расстройств личности — психиатрических расстройств

В целом, лечение расстройств личности направлено на

• Уменьшить субъективное беспокойство

• Дать возможность пациентам понять, что их проблемы являются внутренними для них самих

• Существенно снизить дезадаптивное и социально нежелательное поведение

• Изменить проблемные черты личности

Уменьшение субъективного дистресса (например, тревожности, депрессии) — первая цель.Эти симптомы часто реагируют на усиление психосоциальной поддержки, которая часто включает выведение пациента из стрессовых ситуаций или отношений. Медикаментозная терапия также может помочь снять стресс. Снижение стресса облегчает лечение основного расстройства личности.

Попытки дать пациентам понять, что их проблемы внутренние , должны быть предприняты заранее. Пациенты должны понимать, что их проблемы с работой или отношениями вызваны их проблематичными способами отношения к миру (например, с задачами, с властью или в интимных отношениях).Достижение такого понимания требует значительного количества времени, терпения и приверженности со стороны клинициста. Клиницистам также необходимо базовое понимание эмоциональной чувствительности пациента и обычных способов справиться с ситуацией. Члены семьи и друзья могут помочь определить проблемы, о которых пациенты и врачи в противном случае не знали бы.

Неадаптивное и нежелательное поведение (например, безрассудство, социальная изоляция, отсутствие самоуверенности, всплески гнева) следует устранять быстро, чтобы минимизировать постоянный ущерб работе и отношениям.Изменение поведения наиболее важно для пациентов со следующими расстройствами личности:

Обычно поведение можно улучшить в течение нескольких месяцев с помощью групповой терапии и модификации поведения; часто необходимо устанавливать и соблюдать ограничения на поведение. Иногда пациенты проходят лечение в дневном стационаре или в стационаре. Группы самопомощи или семейная психотерапия также могут помочь изменить социально нежелательное поведение. Поскольку члены семьи и друзья могут действовать таким образом, чтобы либо усилить, либо уменьшить проблемное поведение или мысли пациента, их участие полезно; с коучингом они могут быть союзниками в лечении.

Изменение проблемных черт личности (например, зависимости, недоверия, высокомерия, манипулятивности) занимает много времени — обычно> 1 года. Краеугольным камнем для осуществления такого изменения является

.

Во время терапии клиницисты пытаются определить межличностные проблемы по мере их возникновения в жизни пациента. Затем клиницисты помогают пациентам понять, как эти проблемы связаны с их личностными качествами, и обучают навыкам разработки новых, более эффективных способов взаимодействия.Как правило, клиницисты должны неоднократно указывать на нежелательное поведение и его последствия, прежде чем пациенты узнают о них. Эта стратегия может помочь пациентам изменить свое неадаптивное поведение и ошибочные убеждения. Хотя клиницисты должны действовать чутко, они должны осознавать, что доброта и разумные советы сами по себе не меняют расстройства личности.

Что такое расстройства личности? | Расстройства личности

Расстройства личности — это проблемы психического здоровья, при которых ваша личность и поведение причиняют страдания вам или другим людям.Есть много различных типов и потенциальных причин расстройств личности, а признаки и симптомы разнообразны. Если вы считаете, что у вас может быть расстройство личности, вы можете найти дополнительную информацию здесь и подумать о том, чтобы обратиться за профессиональной помощью.

Что такое расстройства личности?

Каждый человек уникален. Личности развиваются по мере того, как люди проходят разный жизненный опыт. Большинство людей достаточно гибки, чтобы учиться на прошлом опыте и при необходимости изменять свое поведение.Однако человеку с расстройством личности гораздо труднее контролировать свое поведение. Они испытывают крайние мысли и чувства — настолько сильные, что им трудно справляться с повседневной жизнью. Они действуют так, как не могут контролировать, и изо всех сил стараются общаться с ситуациями и людьми. В результате этих проблем они часто сталкиваются с серьезными проблемами и ограничениями в своих отношениях, социальных встречах, работе и учебе.

Причины расстройства личности

Мы еще не знаем точно, что вызывает расстройства личности.Однако определенные факторы могут повысить вероятность того, что кто-то ее разовьет. Они включают:

• семейный анамнез расстройств личности или других психических заболеваний
• жестокое обращение или пренебрежение в детстве
• нестабильная или хаотичная семейная жизнь в детстве
У
• диагностировано расстройство поведения в детском возрасте.
• Потеря родителей в результате смерти или травматического развода в детстве
• другие существенные травмы.

Люди с расстройством личности не хотят чувствовать себя так, как они чувствуют, и никоим образом не несут ответственности за развитие расстройства.

Признаки и симптомы расстройства личности

Некоторые признаки того, что человек страдает расстройством личности, включают:

• частые перепады настроения
• крайняя зависимость от других людей
• нарциссизм (крайнее тщеславие)
• бурные личные отношения
• социальная изоляция
• вспышек гнева
• подозрительность и недоверие к окружающим
• трудности с поиском друзей
• потребность в мгновенном удовлетворении
• плохой контроль импульсов
• злоупотребление алкоголем или психоактивными веществами.

Не беспокойтесь, если вы узнаете в себе некоторые из этих черт характера. У каждого свои индивидуальные причуды. Фактически, расстройства личности не диагностируются до 18 лет, потому что наша личность находится в постоянном развитии до этого возраста. Что отличает людей с расстройствами личности, так это то, что они ведут себя экстремально — и, как правило, они не могут адаптироваться или изменить его.

Типы расстройств личности

Вот некоторые из различных типов расстройств личности:

Антисоциальное расстройство личности: Склонность не заботиться о других вплоть до агрессии и насилия или нарушения прав других людей.

Расстройство избегающей личности: Чувство гиперчувствительности к критике или отторжению и крайняя застенчивость.

Пограничное расстройство личности: Импульсивное поведение, огромный риск, значительные страдания, взрывной характер или нестабильное настроение.

Нарциссическое расстройство личности: Вера в то, что вы лучше всех остальных.

Обсессивно-компульсивное расстройство личности: Чрезвычайно контролирующий, озабоченный совершенством, правилами и порядком; невозможно выбросить старые или сломанные вещи.

Шизотипическое расстройство личности: На самом деле не заботится о других людях и не имеет необычных мыслей, таких как «магическое мышление», то есть вера в то, что вы можете влиять на людей и события своими мыслями.

Люди с расстройствами личности не всегда осознают, что у них расстройство, потому что их образ мышления и поведения кажется им естественным.

Что делать с расстройствами личности?

Лучшие способы управлять расстройством личности включают:

• психологическая терапия
• поддержка со стороны семьи, друзей и сообщества
• лекарства, в некоторых случаях.