Генерализация в психологии: Генерализация (обобщение) — это… Что такое Генерализация (обобщение)?

Генерализация (обобщение) — это… Что такое Генерализация (обобщение)?

Генерализация (обобщение)

В психологии термин имеет несколько разных значений:

• Генерализация может означать метод «широкого охвата», когда все члены конкретной группы считаются одинаковыми (см. Стереотип). К примеру, мы можем думать, что все мужчины без ума от футбола или что каждый моряк должен носить тельняшку.

• Как часть процедуры классического формирования условных рефлексов, термин обозначает способность участников реагировать не только на стимулы, ранее вызывавшие реакцию, но и на другие сходные стимулы. Так, если организм приучен реагировать на круг, то он будет реагировать на эллипс, хотя и не так сильно.

• Как часть процедуры выработки инструментальных (оперантных) условных рефлексов, термин обозначает склонность организма к выработке реакции, сходной с ранее подкрепленными реакциями.

Если вас награждают за хорошую работу по психологии. то у вас возникает склонность хорошо выполнять работу по другим предметам.

Психология. А-Я. Словарь-справочник / Пер. с англ. К. С. Ткаченко. — М.: ФАИР-ПРЕСС. Майк Кордуэлл. 2000.

• Гедоническая релевантность
• Генетический детерминизм

Смотреть что такое «Генерализация (обобщение)» в других словарях:

• Генерализация (обобщение) — 1)метод «широкого охвата», когда все члены конкретной группы считаются одинаковыми; 2) способность участников реагировать не только на стимулы, ранее вызывавшие реакцию, но и на другие сходные стимулы; 3) склонность организма к выработке реакции …   Современный образовательный процесс: основные понятия и термины

• ГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ — (лат. от generalis общий). Обобщение. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.

  Н., 1910. ГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ Обобщение. Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней.… …   Словарь иностранных слов русского языка

• обобщение — абстракция, синтез, синтезирование; вывод, подытоживание, стилизация, универсализация, резюмирование, итог, суммирование, генерализация, резюме Словарь русских синонимов. обобщение 1. итог, резюме 2. синтез Словарь синонимов русского языка.… …   Словарь синонимов

• генерализация — распространение, обобщение Словарь русских синонимов. генерализация сущ., кол во синонимов: 2 • обобщение (13) • …   Словарь синонимов

• ГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ — (от лат. generalis общий, главный) обобщение, метод математики и естествознания (в меньшей степени – наук о духе), где путем индукции, путем образования понятий из единичного выводится общее. Философский энциклопедический словарь. 2010 …   Философская энциклопедия

• Генерализация пространственных данных — в ГИС обобщение позиционных и атрибутивных данных о пространственных объектах в автоматическом или интерактивном режимах с использованием операторов генерализации. По английски: Spatial data generalization Синонимы английские: Spatial data… …   Финансовый словарь

• ГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ — (от лат. generalis общий главный) 1) обобщение, логический переход от частного к общему, подчинение частных явлений общему принципу. 2) В медицине распространение болезненного процесса, вначале ограниченного, по всему организму или органу. 3) В… …   Словарь бизнес-терминов

• ГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ — (от лат. generalis общий главный), 1) обобщение, логический переход от частного к общему, подчинение частных явлений общему принципу.2) В медицине распространение болезненного процесса, вначале ограниченного, по всему организму или органу.3) В… …   Большой Энциклопедический словарь

• ГЕНЕРАЛИЗАЦИЯ — (лат. generalis общий, главный) 1) логический прием, предусматривающий обобщение, переход от частного к общему, подчинение частных явлений общему принципу; 2) метод познания, позволяющий на основании выделения множества элементов, имеющих… …   Новейший философский словарь

• генерализация — и, ж. généralsation f. нем. Generalisation. 1. мед. Распространение болезненного процесса по всему организму из ограниченного вначале очага болезни. СИС 1954. 2. Процесс отбора и обобщение содержания географической карты, имеющий в виду… …   Исторический словарь галлицизмов русского языка

Генерализация в психологии | Психология отношений

Меня никто не любит

Мы уже говорили с вами о том, как важно уметь правильно пользоваться речью: как ни крути — от слов бывает слишком много проблем. И сегодня мы хотели бы рассказать о таком речевом процессе, как генерализация. Наверное, всем известно, что генерализация — это логическая функция обобщения, но при чём тут речь, психология и, тем более, отношения между мужчиной и женщиной? А вот при чём — многие люди настолько любят заниматься именно речевыми генерализациями, что начинают в них терять самих себя и упорно не видят того, что же происходит в реальности. Самые распространённые примеры: «Меня никто не любит!», «Ты всегда кричишь на меня!», «Она никогда не улыбается.

» Чувствует несоответствие действительности? Неужели так уж никто-никто не любит, всегда-всегда кричит и ни разу в жизни не улыбнулась?! (Может быть, последнее (не улыбается) и бывает, но у людей с какими-либо физическими травмами, но тогда обвинять их в этом нелепо.) Итак, мы видим, что в случае генерализации, человек отвлекается от реальной ситуации и начинает обобщать то, что является всего лишь частным случаем, зависящим от контекста. Почему это происходит? Наверное потому, что с детства мы привыкли генерализировать свой опыт: «Никогда нельзя переходить дорогу на красный свет или совать пальцы в огонь» и т.п. То есть, обобщение несёт и полезную функцию, и если бы мы всегда учитывали контекст, и делали вывод лишь относительно конкретной ситуации, то большинства семейных конфликтов и ссор удалось бы избежать. Тем более, что полностью верных генерализаций на все случаи жизни не существует — иногда, например, бывает полезнее перейти дорогу на красный свет, чем стоять и ждать, пока на тротуар вылетит водитель, не справившийся с управлением.

Генерализация и отношения мужчины и женщины

Очень широко, к сожалению, распространена генерализация эмоций. Так, если человека что-то сильно напугало, то потом он может всю жизнь бояться ситуаций или предметов, хотя бы издалека напоминающих тот негативный опыт (таков механизм возникновения фобий). Кроме того, страх может вызывать даже то, что не страшно само по себе, но было рядом в момент сильного испуга. Именно поэтому многие люди, пережив неудачные отношения с партнёром и болезненный разрыв, боятся потом вступать в новую связь с новыми людьми. А начав встречаться, пугаются каких-то действий или слов, после которых в прежних отношениях начинался негативный опыт. Например, женщина, на которую за малейшую неловкость, когда она нечаянно била посуду или пересаливала суп, начинал громко кричать первый муж, выйдя замуж второй раз, может ещё долго вздрагивать и сжиматься «в комочек», сделав нечто подобное, хотя новый супруг не обращает никакого внимание на эти мелочи. Но ведь второму мужу подобное поведение женщины может быть не только неприятно, но и оскорбительно — он же не заслужил подобной реакции.

Вот почему так важно умение перестать генерализировать и обобщать все, схожие хотя бы по одному признаку ситуации, действия, способы поведения и т.п. Как этому научиться? Прежде всего, следует тщательно следить за своими мыслями и высказываниями. Если вы постоянно думает в категориях генерализации, то сядьте и проанализируйте — а что на самом деле не так? Например, для женщины, которая считает, что она не нравится мужчинам и постоянно твердит подругам: «Я никому не нравлюсь!», — на самом деле верным является то, что она не нравится одному конкретному Васе. Но тогда и нужно говорить: «Я не нравлюсь Васе». Осознав это, Вы поймёте, что всё гораздо проще и легче, чем Вам казалось. Ведь, возвращаясь, к примеру — знание того, что с Васей отношения не сложатся, гораздо легче перенести, чем знание того, что они не сложатся ни с кем. Кроме Васи есть Петя, Ваня, Коля и т.д., а вот среди никого выбрать уже сложнее
Таким образом, умение мыслить объективно и конкретно облегчит жизнь не только Вам, но и Вашим близким! Оставайтесь счастливыми!
Подробнее о генерализации Вы можете прочесть у классиков НЛП.

 

Рекомендуем почитать:

Как перестать бояться? Ошибка генерализации

«Пульс Хакасии» продолжает цикл публикаций психолога Аси Эмеральди.

Приветствую, дорогие читатели! Сегодня продолжаем бороться со своими тревогами, обучаясь заодно психологии. И на повестке дня у нас новое понятие – генерализация страха. Выражаясь на простом, человеческом – обобщение.

Всем нам знакомы такие выражения, как “все мужики – козлы” и “все бабы – стервы”. Понятно, что это некие стереотипы, которые носят уже больше комический характер. Однако, в повседневной жизни мы сталкиваемся с их видоизмененными формами. По крайней мере, я часто на первичной консультации слышу: “Мы никому не нужны!”, “Все кончено!”, “Все меня осуждают”, “Меня ни во что не ставят” и так далее. Подобные чувствования, конечно, требуют психологического вмешательства. Мы же с вами разберем ситуации попроще:

Допустим, возникает необходимость попросить повышения заработной платы. Вы успешно преодолели страх катастрофизации, о котором я писала в прошлый раз, и пошли к шефу. А он, редиска такая, ответил отказом. И тут понеслось! – “Почему? Я же хорошо работаю! Значит, меня не ценят, как личность…” Дальше на выбор сомнения в себе или в умственных способностях шефа и вывод о бессмысленности просьбы.

Чем же это лечится? К счастью, наша черепная коробка наполнена не только страхами, обидами и прочими негативностями. Но, чтобы подключить другие системы для обуздания эмоций, нам нужны… пара-па-па-пам… ЗНАНИЯ!

В качестве лирического отступления: любая психологическая помощь дает эффект только тогда, когда вы получаете образование в решаемом вопросе. Это значит, что у специалиста вы не просто консультируетесь, а проводите занятия. Такой подход позволяет научить вас справляться со своими проблемами без психолога.

Но вернемся к нашим баранам, повышениям и зарплатам. Есть интересное правило четырех попыток. Почему именно такое количество? Дело в том, что люди привыкли отказывать всего трижды. Не могу сказать, с чем это связано, экспериментов на данную тему не нашла. Может, потому что “Бог любит Троицу” или “Три раза прости, а в четвертый прихворости”. В общем, причина неясна. Но нам важен итог. А он таков, что после трех попыток человек сдается. И вы, попросив в очередной раз, получаете желаемое.

Что важно: подобная тактика действует не только на работе, но и в других сферах жизни тоже. Так, девушка, отказавшая в свидании трижды, сдастся на четвертый раз.

Разумеется, это не стопроцентная гарантия результата. Но примерно в 75% случаев действует. Человеку просто надоедает вам отказывать. В общем, “Не мытьем, так катаньем”…

А у меня на сегодня все. Берегите себя и своих близких! До встречи, ваша Ася.

Генерализация в контексте психологической защиты

Оригинал взят у gutta_honey в Генерализация

После поста об Украине, люди поблагодарили и потом пошли письма, которые можно обобщить, как «а чё это они», доказывая, что все-таки, все национальности равны, но своя нация равнее. А другие, если они равны, видимо придуриваются или злонамеренно имеют другое мнение. Надо их как-то уровнять со своей стороной. План-то понятен, но оппоненты не хотят и упираются. Шо делать? Как строптивцам причинить радость и счастье?

Как ни крути, все то, что говорится, это набор когнитивных искажений и защит. И пока они используются не только в этом, но и в любом другом конфликте, дело с места не двинется. Очень часто в процессе рассуждений мы видим генерализацию.

Генерализация – один из защитных механизмов и в то же время одна из нормальных функций мозга. Благодаря этому процессу люди делают обобщение на основании полученной информации. Это помогает им лучше взаимодействовать с миром. Нам не надо, к примеру, знать каждую собаку в мире, чтобы понимать, что все собаки могут кусаться. Из этого следует вывод, что нужно избегать ситуаций, когда собака может укусить.

Но с другой стороны, люди могут обобщать явления так, что это приводит совсем к другим результатам. Такая ситуация ограничивает способность нормально функционировать в мире. Ведь информацию про тех же собак можно обобщить и по-другому, сделать совсем другой вывод. Все собаки могут кусаться, значит каждая собака укусит. С одной стороны в этом случае вроде бы обобщение полезное и так же помогает избегать собачьих укусов. Но, исходя из этого умозаключения, получается, что если все так плохо, то лучше всех собак истребить.

Генерализация может использоваться не только в отношении чего-то негативного, но и позитивного. Например, все собаки добрые, а значит, можно к ним найти подход. Или если все собаки добрые, то не нужно их бояться, они никогда не укусят.

В отношении самого себя человек тоже обобщает информацию. Он может накапливать свои плюсы и минусы. И когда он набирает довольно большой багаж позитива или негатива он начинает эти качества встраивать в свою психику и действовать в соответствии с этим. Если у меня что-то не получается – я неудачник. Смысла пробовать дальше нет.

На основании генерализаций люди строят планы взаимодействия с окружающими. Других можно сделать страшными, приятными, глупыми, опасными и какими угодно. При этом, если говорить о том, что мы будем оценивать группу людей, например, принадлежащую к одной национальности, то человек будет генерализовать информацию о них таким образом, чтобы максимально отгородить себя от опасности. Или позволить на основании это генерализации определенные действия по отношению к оппонентам. Если они все идиоты, то нечего их мнение слушать. Они все равно ничего умного не скажут.

Обобщения не фиксированы раз и на всегда. Люди могут довольно активно обобщать качества той или иной социальной группы и причислять (идентифицировать) себя к ним или нет. Это дополнительный вид защиты – идентификация. В этом случае человек может, к примеру, ставить себя в более выгодное для себя положение. Это очень распространенное явление. Например, люди, говоря о правах, причисляют себя к «народу», а когда говорят об ответственности, то «народ» переносится куда-то в сторону и ему вменяется вина за то, что что-то не сделано. А человек оценивающий, вроде бы совсем и не «народ».
С обобщением могут быть связаны и другие защитные механизмы. Например, люди могут отрицать какие-то явления и факты, противоречащие основному выводу. Если есть генерализация, то там нечего рассуждать о том, что что-то может быть не так. То, что в обобщение, сделанное человеком не попадает, просто отметается.

Можно различить несколько степеней (типов) генерализации (как и всех других защитных механизмов):
1. С высокой степенью адаптации. При этом делается четкое, но ограниченное обобщение. Выделяется часть внутри обобщаемой группы, которая может быть опасна или приятна, и разрабатываются конкретные планы, как с этой группой иметь дело. « Некоторые люди «А» опасны, а другие вполне себе ничего»

2. С подавлением мышления. В этом случае не делается анализа ситуации, просто принимается самый простой вариант. « «А» все такие».

3. С минимальным искажением образа. « «А» отличаются определенными внешними чертами, ведут себя одинаково, одинаково думают и т. п.»

4. С активным поддержанием мнения. При этом, чтобы ни говорилось, все сводится к тому и переворачивается так, что «А» обладают определенными характеристиками. ««А» все равно тупые, что бы они ни делали»

5. С максимальным искажением образа. « «А» — животные»

6. С активными действиями. «Нам надо убить всех «А», чтобы следа их не осталось». Или «Мы не можем ничего делать, потому что «А» слишком коварны» (активный отказ от действий).

7. Дизрегуляция. В этом случае вся система умозаключений разваливается, что соответствует развитию бреда.

При этом стоит заметить, что чем сильнее страх и тревога, тем глубже человек скатывается вниз по списку. Но чем ниже, тем больше человек отходит от реального понимания вещей, все дальше от реальности. А значит, сильнее снижается способность адаптироваться в среде. Фактически реально помогает в жизни только первый тип.

В общем, прежде чем рассуждать и что-то обобщать, сверьтесь со списком стадий генерализации и, по возможности, подтяните себя к первому пункту.

Генерализация эмоций. Генерализация эмоций играет важную роль в жизни человека. Генерализация эмоций происходит бессознательно

Сфера проявления эмоциональной реакции зависит от того, насколько широкой была генерализация. Из исследований школы Павлова известно, что на начальных этапах приобретения опыта генерализация имеет весьма широкий диапазон — на первой фазе выработки условного рефлекса множество явлений, даже слабо напоминающих условный раздражитель, способны вызывать условную реакцию. Павлов назвал это явление «первичной генерализацией». Позднее под влиянием нового опыта пределы генерализации сужаются.

Нечто подобное наблюдается при исследовании процесса генерализации эмоций. Так, в упоминавшихся выше экспериментах Уотсона и Джонс после выработки у детей эмоциональных реакций на определенных животных (крысу и кролика) такие же реакции стали вызывать многие другие предметы, чем-то напоминающие исходный объект реакции: другие животные, мягкие, меховые предметы и др.

Генерализация распространяется не только на сходные предметы, но также и на те предметы, которые появлялись одновременно с источником эмоции. Другими словами, эмоции связываются со всей ситуацией в целом.

Легкость образования «условных эмоциональных рефлексов», явная тенденция эмоций к установлению связей с разными элементами ситуации, а также трудности при выработке дифференцированных реакций объясняют тот факт, что эмоциональные реакции у человека носят крайне неопределенный, «диффузный» характер. Эмоции «окрашивают» любую ситуацию, в которой оказался человек. Из-за сходства ситуаций их эмоциональная значимость «смешивается», частично изменяясь, вследствие чего возникают новые, особые формы эмоций. Любая новая ситуация уже имеет для человека некоторый эмоциональный «тон», зависящий от того, какие эмоции он испытывал в сходных условиях.

На начальных этапах развития человека генерализация эмоциональных реакций происходит на основе физического сходства раздражителей и смежности их во времени. Позднее, по мере развития возникает новая основа для генерализации — семантическое сходство.

Мысль о том, что генерализация происходит на основе семантического сходства, давно высказывали, правда пользуясь иной терминологией, исследователи психоаналитической ориентации. Они утверждали, что эмоциональное отношение к определенному предмету переносится на другие, сходные по значению предметы. Одно из фундаментальных положений Фрейда, положение о «первичном выборе объекта», основывается на такого рода предпосылке.

Согласно Фрейду, предметы или лица, которые впервые в детстве удовлетворили либидозное влечение ребенка, становятся как бы образцами, на которые позднее ориентируется взрослый человек. Так, мать, например, становится эталоном желанной женщины. Фрейд имел в виду при этом не физические свойства; он подчеркивал скорее сходство влияний, отношений, то есть содержательное сходство. Стало быть, взрослый человек ищет в женщине не столько цвет глаз или волос своей матери, сколько определенное к себе отношение.

Независимо от того, справедливо это утверждение или нет (а оно, несомненно, нуждается во многих оговорках), бесспорно, что генерализация эмоций может происходить не только на основе физического сходства. Иллюстрацией этому может служить эксперимент, который проводили Лойси, Смит и Грин (Lacey, Smith, Green, 1964).Процедура опыта, в котором испытуемыми были студенты, состояла в следующем.

Испытуемый удобно усаживался в кресло. На его левую руку, в том месте, где близко к поверхности тела проходит нерв, прикреплялся электрод, при помощи которого испытуемому можно было нанести электрораздражение небольшой силы, вызывающее помимо ощущений жжения и щипка резкую непроизвольную судорогу мышцы предплечья. Испытуемый, которому сообщалось, что исследуются особенности координации интеллектуальной и моторной деятельности, выполнял следующее задание: в ответ на каждое подаваемое через репродуктор слово он должен был найти и произнести вслух как можно больше слов (цепь ассоциаций). Одновременно он должен был нажимать на телеграфный ключ в максимально регулярном темпе. После сигнала «стоп» он должен был прекратить обе деятельности и ждать, пока не будет предъявлено очередное слово. Время от времени сразу после завершения цепи ассоциаций испытуемый получал удар током. Экспериментатор (об этом испытуемый не знал) использовал список слов, в котором два слова: «бумага» и «корова» — повторялись по шесть раз. Одна группа испытуемых получала удар током каждый раз после завершения ассоциаций на слово «бумага», другая — на слово «корова». Одновременно регистрировались две вегетативные реакции: расширение сосудов пальцев и кожно-гальваническая реакция.

Каковы результаты этого эксперимента? Прежде всего было обнаружено, что у лиц, получавших удар током после цепи ассоциаций на слово «бумага», вскоре на это слово начала возникать кожно-гальваническая реакция. На слово «корова» у данной группы испытуемых эта реакция отсутствовала. Противоположный эффект был обнаружен у тех, кто получал удар током после ассоциации на слово «корова»: у них отсутствовала реакция на слово «бумага» и была отчетливой реакция на слово «корова».

У тех, для кого значимым словом было «корова», наблюдалась эмоциональная реакция на 8 других слов, которых объединяло то, что их значения были так или иначе связаны с деревней («пахать», «хлеб», «курица», «грабли», «овца», трактор», «крестьянин»). Следует подчеркнуть, что эти слова не имеют звукового сходства со словом «корова» (в английском языке, на котором проводилось исследование). Было установлено также, что 22 из 31 испытуемых не могли указать, когда они получали удар током и когда у них возникали признаки тревоги. Иначе говоря, реакция была бессознательной. Испытуемый не знал, чего он боялся; правда, он знал, что боялся тока, но не знал, что страх возникает у него при предъявлении некоторых слов, в том числе таких, которые не были для него сигналом удара током.

Аналогичные данные были получены также во многих других экспериментах (см. Kurcz, 1966).

Обуславливание эмоций (научение) – Предыдущая|Следующая – Генерализация эмоций (продолжение)

Экспериментальная психология эмоций. Содержание

Генерализация — История психологии

Тот, кто никому не доверяет, меньше всего склонен сомневаться в себе (Графф)

Неправильная установка:

Дети только мешают.

Психологическая функция, которая помогает нам познавать окружающий нас мир, заключается в способности человека, зная одно явление, судить о других на основании этого знания и вести себя одинаково в соответствующих ситуациях. Научение и постижение закономерностей окружающего мира предполагает наличие у человека способности к обобщению; без этого отдельные восприятия и впечатления превратились бы в бесчисленное количество разрозненных явлений. Только при помощи обобщения возможно объединять восприятия, создавать на этой основе понятия различной степени подчинения и, наконец, мыслить абстрактно. И именно эта способность может стать одним из главных источников недоразумений. Умозаключения от частного к общему и от общего к частному, таят в себе возможность ложных оценок. Если ребенок обжегся о горячую печь, то длительное время он не прикасается к печи, независимо от того, горячая она или холодная. На этом примере хорошо видно происхождение защитной функции генерализации. Эта защитная функция сочетается одновременно с опасностью видеть действительность только в аспекте одного или нескольких переживаний или наблюдений и тем самым неправильно ее оценивать: из того факта, что печь когда-то однажды была горячей, не обязательно следует делать вывод о том то, что и сегодня, то есть в другой момент времени, она все еще горячая. В отношениях с самим с собой и с другими людьми мы часто склонны к обобщениям и на основании отдельных впечатлений судим о свойствах, на основании одной особенности судим о других и, наконец, на основании многих особенностей судим о человеке в целом.

Я – неудачница

«Тот факт, что у меня есть трудности с детьми, вызывает во мне такое чувство, что я неудачница, что я ни на что не гожусь и полностью бесполезна» (24-летняя мать двоих детей).

Жизнь не имеет больше никакого смысла

«Когда у меня головная боль, я ни о чем не хочу знать. Я перестаю тогда быть восприимчивой и открытой, и мне больше не хочется жить. Все теряет для меня всякий смысл» (37-летняя художница)

Мой сын – ужасный ребенок

«Когда мой сын подходит ко мне с потребностью в ласке, спокойный и не агрессивный, тогда мне кажется, что это самый лучший ребенок на свете. Я просто обожаю его и не могу понять, как я могла быть иногда такой жесткой и строгой с ним. Мое чувство вины увеличивается, и я хочу поскорее все исправить. Если же он появляется в агрессивном настроении, нахальный и упрямый, то я начинаю думать, какой же у меня ужасный ребенок» (28-летняя мать 8-летнего сына. Ребенок из-за агрессивного поведения был направлен к психотерапевту).

Чем я заслужил такого сына?

«Я придаю большое значение вежливости. Когда мой сын безобразно ведет себя и употребляет ужасные слова, то в моих глазах он становится примитивным человеком, и я спрашиваю себя, чем я заслужил такого сына» (46-летний отец 16-летнего сына, конфликт поколений).

Я терпеть не могу толстяков!

«Я просто не выношу, когда у кого-нибудь большой живот, как, например, у моего мужа, с которым мы развелись. Я нахожу это настолько отталкивающим, что с большим трудом могу общаться с таким человеком. И вообще, если я где-либо встречаю человека, напоминающего мне моего прежнего мужа, у меня сразу же возникает антипатия к нему».

Стоит мне только увидеть этих длинноволосых парней!

«Раньше я часто бывала с мужем на концертах, в театре, на лекциях. Бывало так, что какой-нибудь известный профессор читает лекцию, а где-нибудь в углу сидят длинноволосые, неряшливо одетые парни и ведут себя безобразно. Я сразу же чувствую, что настроена против них, и вот уже жду, что с их стороны начнутся нахальные замечания в адрес докладчика, что всегда и бывало. Мне никогда не приходило в голову подумать, почему эти молодые люди именно такие. У меня по отношению к ним неисправимое предубеждение. В таких случаях я испытываю такое волнение, что мне делается плохо; меня охватывает гнев, так что хочется подойти к парням и потребовать от них объяснить свое поведение. Вместо этого я внешне веду себя как обычно, а все переживаю внутри себя и никто не замечает, что со мной происходит. Я еще раньше замечала, что ненавижу в людях любое проявление грубости, хотя мне самой много приходилось бороться с этим в себе. Это я думаю должно быть оттого, что я выросла и воспитывалась в семье, где было много грубости и агрессивности» (63-летняя домохозяйка).

Ненависть между отдельными группами, расами и народами коренится в основном в недоразумениях, ошибочных представлениях, происходящих в результате обобщений: «Ты ко всем людям относишься отвратительно. У тебя никогда не было для меня времени. Ты никогда не был нежен со мной. Ты всегда заставляешь меня ждать. Все богатые – эксплуататоры; все бедные – неудачники; швейцарцы особенно чистоплотны; все баварцы – пьяницы; шотландцы скупы; политики все ненормальные; врачи только и думают, как заработать побольше денег; мужчины хотят только одного; женщины подобны змеям».

Нагляднее всего механизм генерализации виден в высказываниях обо всех людях: «Я никому не доверяю. Мои родители развелись, и поэтому я не верю больше ни одному человеку» (8-летняя школьница).

Отдельные жизненные события могут быть до такой степени обобщены, что это определяет мироощущение в целом и даже отношение к Богу. Особенно почтительное внешне отношение к Богу или его полное неприятие коренятся именно в этом: «Если есть Бог, то как может быть в мире столько несправедливости?»

Нарушения и конфликты

Обобщения; предубеждения; несправедливость к себе и к другим; фиксации; преувеличенные ожидания; завышенные требования; заниженные требования; разочарование; отчаяние; страх, агрессия; социальная изоляция.

Для запоминания

Типичным для обобщения является то, что человек выделяет какие-то одни качества, а других не замечает. Причиной такого рода обобщения является сужение целостного поля зрения.

Практический совет

Учись различать между частью и целым.

Психологическая жанровая генерализация

Группа жанров, основанная на примате принципа психологизма, начала складываться еще в XIX в. Она наиболее разработана, охватывает большие пласты прозы, поэзии, драматургии, эссеистики. Писатели-реалисты придают психологизму социальный характер и создают социально-психологические произведения. Модернисты склонны к внесоциальной трактовке психологизма. Обрисовка внутреннего мира человека необычайно разнообразна — от тонкого, изысканного рисунка в романах английской писательницы Вирджинии Вулф до резкого выплеска самых темных страстей в драмах американского писателя Юджина О’Нила. В рамках социально-психологической прозы формируется жанр семейной эпопеи (нередко это цикл романов, к которому могут, как у Голсуорси, добавляться новеллы). Поэзии этой генерализации свойственны предельная искренность, обнаженность чувств.

Вулф. Вирджиния Вулф (1882—1941) — английская писательница, одна из крупнейших представительниц модернизма, техники «потока сознания». Среди ее произведений — романы «Выезд» (1904), «Ночь и день» (1919), «Комната Джейкоба» (1922), «К маяку» (1927), «Волны» (1931), «Орландо» (1931) и др. Особенно известен роман «Миссис Дэллоуэй» (1925). Главная героиня, «прелестная женщина, похожая на птичку, на сойку, сине-зеленую, легонькую, живую, хоть ей уже за пятьдесят», обладает замечательным свойством чувствовать внутреннюю жизнь людей. Рядом с ней все очевидное и зримое кажется ей более зыбким. Писательница показывает множественность точек зрения, их смену для создания этого эффекта зыбкости видимого, на которое накладывает отпечаток психология любого человека.

Лоуренс. Дэвид Герберт Лоуренс (1885—1930) — английский писатель, автор романов «Белый павлин» (1911), «Сыновья и любовники» (1913), «Радуга» (1915) и др. Наиболее знаменит роман «Любовник леди Чаттерли» (1928), запрещенный в Англии до 1960 г. из-за предельно откровенно описанных сексуальных сцен. Между тем этот роман интересен прежде всего глубоким постижением психологии молодой женщины Констанции, ставшей леди Чаттерли.

Блестящий, обаятельный и аристократичный муж Констанции Клиффорд вернулся с Первой мировой войны инвалидом. Констанция полна к нему нежности и сострадания, но постепенно замечает, что ни в нем, ни в его окружении, несмотря на внешний лоск, нет подлинной жизни. Она находит настоящее счастье, сойдясь с егерем Оливером Меллорсом. Узнавший об этой связи муж оскорблен не изменой жены, а тем, что она избрала предметом любви человека не его круга. Констанция насильно разлучена с Меллорсом, но она носит под сердцем его ребенка.

Голсуорси. Джон Голсуорси (1867—1933) — английский писатель-реалист, автор 20 романов, 27 пьес, 3 сборников стихов, 173 новелл, 5 сборников эссе. Широкое признание к нему пришло после выпуска в одном томе «Саги о Форсайтах» (1922) — грандиозной эпопеи-хроники о судьбах многочисленных представителей семьи крупных буржуа Форсайтов. В этот цикл вошли три романа и две новеллы-интерлюдии. Первый роман — «Собственник» (1906), написанный в традициях Диккенса и Теккерея, содержит критику буржуазного жизненного уклада. На примере Сомса, одного из Форсайтов, особенно ярко показано разрушающее личность чувство собственности. Новелла «Последнее лето Форсайта» (1917, опубл. 1918), где автор снова вернулся к героям «Собственника», в общей композиции цикла о Форсайтах заняла место интерлюдии, за которой следуют роман «В петле» (1920), новелла-интерлюдия «Пробуждение» (1920), роман «Сдается в наем» (1921). В 1929 г. вышло однотомное издание второй трилогии о Форсайтах — «Современная комедия», включавшей роман «Белая обезьяна» (1924), интерлюдию «Идиллии» (1927), роман «Серебряная ложка» (1926), интерлюдию «Встречи» (1927), роман «Лебединая песня» (1928). В двух трилогиях дана картина жизни Англии с 1886 по 1926 г. Наряду с сатирической широко представлена лирическая линия, в которой Голсуорси развивает традиции романов И.С.Тургенева. Голсуорси — необычайно глубокий и тонкий психолог. Его эпическое, психологическое мастерство было отмечено Нобелевской премией (1932).

Мартен дю Гар. Роже Мартен дю Гар (1881 — 1958) — французский писатель-реалист. В наиболее значительных произведениях до Первой мировой войны (романы «Становление», 1909; «Жан Баруа», 1913) Мартен дю Гар рассматривает проблемы становления человеческой личности. В центре романа «Жан Баруа» — политическая борьба вокруг дела Дрейфуса, имеющего, с точки зрения писателя, решающее значение для понимания своего времени.

В августе 1914 г. Р.Мартен дю Гар был призван в армию, в которой находился в течение всей Первой мировой войны.

Крупнейшее произведение Р. Мартен дю Тара — роман «Семья Тибо» (1920—1940). Первоначально повествование не выходило за рамки жанра семейной хроники («Серая тетрадь», 1922; «Исправительная колония», 1922). Однако в последних частях («Лето 1914 года», 1936; «Эпилог», 1940) пласт семейного времени вытесняется пластом исторического времени, семейная хроника перерастает в эпопею, подобно тому, как это произошло в «Очарованной душе» Р. Роллана. Роман вошел в золотой фонд мировой литературы XX в. (Нобелевская премия, 1937). Историю создания романа «Семья Тибо» писатель рассказал в «Автобиографических и литературных воспоминаниях» (опубл. 1955). Здесь же Р.Мартен дю Гар изложил свои реалистические воззрения, отметил огромное влияние творчества Л.Н.Толстого на его литературную деятельность, охарактеризовав Толстого как лучшего учителя для будущего романиста.

О’Нил. Юджин О’Нил (1888—1953) — американский драматург. Уже в семи одноактных пьесах (сб. «Жажда и другие одноактные пьесы», 1914) он бросил вызов коммерческому театральному искусству Бродвея: их действие происходило не в буржуазных салонах, а в портах, матросских кубриках, действующими лицами были простые рабочие, моряки, их диалоги сохраняли черты реальной разговорной речи. Образцом для себя драматург считал пьесы А. Стриндберга. В пьесах О’Нила, в частности в первой полнометражной драме «За горизонтом» (Пулитцеровская премия, 1920), реализм сочетается с натурализмом и экспрессионизмом. Это придает психологизму обостренный, обнаженный характер. Крупнейшим достижением О’Нила стала драма «Любовь под вязами» (1924), разрабатывающая такие темы, как супружеская неверность, кровосмешение, детоубийство. Запретность тем, которые раскрыты драматургом в подчеркнуто жестких тонах, сделала премьеру драмы скандальной. Вместе с тем было отмечено, что О’Нилу удалось возродить и обновить исчезающий в XX в. жанр трагедии (что было признано при вручении ему Нобелевской премии в 1936 г.).

Как обусловлен процесс генерализации стимулов

В процессе обусловливания генерализация стимула — это тенденция условного стимула вызывать аналогичные ответы после того, как реакция была условной. Например, если ребенка приучили бояться фаршированного белого кролика, он будет проявлять страх перед объектами, похожими на условный раздражитель, например, белую игрушечную крысу.

Один известный психологический эксперимент прекрасно продемонстрировал, как работает обобщение стимулов.В классическом эксперименте с Маленьким Альбертом исследователи Джон Б. Уотсон и Розали Рейнер заставили маленького мальчика бояться белой крысы.

Исследователи заметили, что мальчик испытывал генерализацию стимулов, проявляя страх в ответ на похожие стимулы, включая собаку, кролика, шубу, белую бороду Санта-Клауса и даже собственные волосы Ватсона.

Вместо того, чтобы различать объект страха и похожие раздражители, маленький мальчик стал бояться объектов, похожих по внешнему виду на белую крысу.(Хотя следует отметить, что в последние годы этот эксперимент был предметом множества споров и разногласий).

Иллюстрация Эмили Робертс, Verywell

Почему генерация стимулов важна

Важно понимать, как генерализация стимула может повлиять на реакцию на условный раздражитель. После того, как человек или животное были обучены реагировать на раздражитель, очень похожие раздражители также могут вызывать такую ​​же реакцию. Иногда это может быть проблематично, особенно в тех случаях, когда человеку нужно уметь различать стимулы и реагировать только на очень специфический стимул.Взаимодействие с другими людьми

Например, если вы используете кондиционирование, чтобы приучить собаку сидеть, вы можете использовать угощение, чтобы создать ассоциацию между слушанием слова «сесть» и получением угощения. Обобщение стимулов может заставить вашу собаку реагировать сидением, когда она слышит похожие команды, что может затруднить процесс обучения.

В этом случае вы можете использовать распознавание стимулов, чтобы научить собаку различать разные голосовые команды. Обобщение стимулов также может объяснить, почему страх перед определенным объектом часто влияет на многие похожие объекты.

Человек, который боится пауков, обычно не будет бояться только одного вида пауков. Напротив, этот страх распространяется на пауков всех типов и размеров. Человек может даже бояться игрушечных пауков и картинок с пауками. Этот страх может даже распространяться на других существ, похожих на пауков, таких как другие жуки и насекомые.

Классическое и оперантное кондиционирование

Обобщение стимулов может происходить как при классическом, так и при оперантном обусловливании.Страх маленького Альберта перед белыми пушистыми объектами — отличный пример того, как обобщение стимулов работает в классической обусловленности. В то время как ребенок изначально был приучен бояться белой крысы, его страх также распространялся на похожие объекты.

В оперантном обусловливании обобщение стимулов объясняет, как мы можем узнать что-то в одной ситуации и применить это к другим аналогичным ситуациям.

Пример

Представьте, что родители наказывают сына за то, что он не убирается в комнате.В конце концов он учится убирать свои беспорядки, чтобы избежать наказания. Вместо того, чтобы заново учиться этому поведению в школе, он применяет те же принципы, которые выучил дома, к своему поведению в классе и убирает беспорядок, прежде чем учитель сможет его наказать.

Дискриминация по стимулам

Однако субъекта можно научить различать похожие стимулы и реагировать только на конкретный стимул. Например, представьте, что собаку приучили бежать к своему хозяину, когда тот слышит свист.После того, как собаку приучили, она может реагировать на различные звуки, похожие на свист.

Поскольку дрессировщик хочет, чтобы собака реагировала только на определенный звук свистка, дрессировщик может работать с животным, чтобы научить его различать разные звуки. В конце концов, собака будет реагировать только на свисток, а не на другие звуки.

В другом классическом эксперименте, проведенном в 1921 году, исследователь Шенгер-Крестовника соединила вкус мяса (который в данном случае является безусловным раздражителем) с видом круга.Затем собаки научились выделять слюну (что является условной реакцией) всякий раз, когда они видели круг.

Исследователи также заметили, что у собак началось выделение слюны, когда им представили эллипс, который был похож, но немного отличался от формы круга. Не сумев сопоставить вид эллипса со вкусом мяса, собаки в конце концов смогли различить круг и эллипс.

Обобщение стимула может иметь важное влияние на реакцию на стимул.Иногда люди могут различать похожие предметы, но в других случаях похожие стимулы, как правило, вызывают одинаковую реакцию.

Слово Verywell

Обобщение стимулов может играть важную роль в процессе обуславливания. Иногда это может привести к желаемым ответам, например, как обучение хорошему поведению в одной обстановке может перейти к демонстрации такого же хорошего поведения в других условиях.

В других случаях эта тенденция к обобщению сходных стимулов может привести к проблемам.Неспособность различать две команды может усложнить процесс обучения и привести к неправильным ответам.

К счастью, те же самые принципы кондиционирования, которые используются для обучения новому поведению, также могут быть применены, чтобы помочь учащимся различать похожие стимулы и реагировать только на желаемый стимул.

Обобщение стимулов как механизм обучения доверию

Значимость

Люди могут научиться доверять через непосредственный социальный опыт.Однако в повседневной жизни мы постоянно встречаем новых людей, чьи суждения о надежности не зависят от репутации. Что в таких случаях заставляет доверять решениям? Мы обнаруживаем, что простой механизм обучения, наблюдаемый у разных видов, — обобщение стимулов — применяется в сложной социальной обучающей среде: люди не доверяют незнакомцам, которые косвенно напоминают тех, кому нельзя доверять. Эти поведенческие данные были отражены на нервном уровне, показывая, что миндалевидное тело и хвостатое тело выборочно кодируют передачу социальной ценности во время нравственного обучения.Результаты демонстрируют механизм, основанный на предшествующем обучении, для уменьшения неопределенности, связанной с незнакомцами, что в конечном итоге способствует принятию потенциально адаптивных решений, чтобы доверять или отказывать в доверии незнакомым людям.

Реферат

Как люди учатся доверять незнакомым другим? Решения в отсутствие прямого знания зависят от нашей способности обобщать прошлый опыт и часто определяются степенью сходства между предыдущим опытом и новыми ситуациями.Здесь мы используем схему обобщения стимулов, чтобы изучить, как сходство восприятия между известными людьми и незнакомыми людьми формирует социальное обучение. В поведенческом исследовании испытуемые играют в повторяющуюся игру доверия с тремя партнерами, которые демонстрируют весьма заслуживающее доверия, отчасти заслуживающее доверия или крайне ненадежное поведение. Узнав, кому можно доверять, испытуемые выбирают новых партнеров для второй игры. Без ведома испытуемых, каждый потенциальный новый партнер был параметрически преобразован с одним из трех исходных игроков.Результаты показывают, что испытуемые предпочитают играть с незнакомцами, которые неявно напоминают оригинального игрока, которого, как они узнали, заслуживает доверия, и избегают игры с незнакомцами, напоминающими ненадежного игрока. Эти решения доверять или не доверять незнакомцам формировали обобщающий градиент, который приближался к исходному уровню, поскольку перцептивное сходство с исходным игроком уменьшалось. Во втором эксперименте с визуализацией мы воспроизводим эти поведенческие градиенты и используем многомерный анализ сходства паттернов, чтобы выявить, что профиль настройки паттернов активации в миндалевидном теле выборочно улавливает растущее восприятие ненадежности.Мы также наблюдаем, что среди хвостатых адаптивных вариантов доверять зависит от паттернов нейронной активации, аналогичных тем, которые возникают при изучении неродственных, но знакомых с точки зрения восприятия людей. В совокупности эти результаты предполагают, что механизм ассоциативного обучения эффективно использует моральную информацию, закодированную из прошлого опыта, чтобы направлять выбор в будущем.

Повсеместное распространение социального взаимодействия и сотрудничества на протяжении всей эволюции человека подчеркивает важность адаптивного принятия социальных решений (1).Например, решение, доверять ли — это повседневная деятельность, имеющая разный уровень последствий, от раскрытия тривиальных секретов до предоставления ссуды значительных сумм денег. Решение отдать собственное благополучие в руки другого обычно требует личного опыта, демонстрирующего безупречную репутацию партнера (2–4). Однако люди часто сталкиваются с ситуациями, в которых они должны решить, доверять ли незнакомцу при отсутствии какого-либо предшествующего опыта.В контексте отсутствия репутационной информации или прямых предварительных знаний, что определяет решения, которым следует доверять?

Теория ассоциативного обучения предоставляет полезные и простые описания того, как опыт формирует обучение, чтобы направлять поведение, основанное на ценностях (5, 6). Один из принципов ассоциативного обучения состоит в том, что ценность может распространяться или передаваться между стимулами, которые перцептуально или концептуально похожи друг на друга, что известно как обобщение стимулов (7⇓ – 9). Поскольку стимулы редко встречаются в одной и той же форме от одного столкновения к другому, механизмы генерализации стимулов, основанные на сходстве, могут быть очень адаптивными.Учитывая, что обобщение стимулов — это процесс обучения, хорошо документированный для разных видов в несоциальной сфере (10, 11), вполне вероятно, что связанный механизм работает в очень сложных социальных средах (12), например, когда нужно решать, когда доверять или сотрудничать с незнакомыми другие. Чтобы исследовать эту возможность, мы разработали задачу, чтобы проверить, происходит ли передача усвоенной ценности (т. Е. Генерализация стимулов) в социальной сфере, в частности, среди морального поведения, демонстрируемого отдельными людьми.Другими словами, приобретают ли незнакомцы положительную и отрицательную социальную ценность просто потому, что они похожи на другого человека, чья социальная ценность известна, и определяют ли различия в силе этого сходства решения, которым следует доверять?

В нашем первом эксперименте мы использовали классическую игру доверия, которую можно рассматривать как форму ассоциативной обусловленности, поскольку испытуемые узнают социальную ценность (в данном случае надежность), связанную с конкретными людьми, в ходе серии испытаний. Субъектам давали 10 долларов, и они выступали в качестве инвестора в итеративной доверительной игре, решая, доверить ли свои деньги трем разным игрокам (фаза кондиционирования, рис.1 А ). В каждом испытании испытуемые знали, что любые вложенные деньги будут умножены в четыре раза, и тогда другой игрок может либо поделиться деньгами с испытуемым (ответить взаимностью), либо оставить деньги себе (дефект). Каждый игрок был либо в высшей степени заслуживающим доверия (взаимность усиливалась на 93%), либо в некоторой степени заслуживала доверия (нейтрально: взаимность усиливалась на 60%), либо вовсе не заслуживала доверия (взаимность усиливалась на 7%). Испытуемые успешно узнали, какому игроку можно доверять, поскольку деньги, вверенные заслуживающему доверия игроку (5 долларов.47, стандартное отклонение ± 2,2) было значительно больше, чем сумма денег, отправленная нейтральным (4,42 доллара США, стандартное отклонение ± 2,2) или ненадежным (1,17 доллара США, стандартное отклонение ± 1,4) игрокам [ANOVA с повторными измерениями: F (2,56) = 77,8, P <0,001, η ² = 0,72, все попарные сравнения P <0,001; Рис. 1 B ].

Рис. 1.

Фазы кондиционирования и обобщения. ( A ) На этапе кондиционирования испытуемые играли в повторяющуюся доверительную игру, в которой они узнавали о трех разных партнерах, которые были либо заслуживающими доверия, либо ненадежными, либо в некоторой степени заслуживающими доверия (т.е., нейтральный). ( B ) Испытуемые научились вкладывать больше денег в надежного партнера и меньше всего в ненадежного игрока. Планки погрешностей отражают 1 SEM. ( C ) Во второй задаче — фазе обобщения — испытуемые выбрали партнеров, с которыми они будут играть в последующей игре доверия. Без ведома субъекта потенциальные партнеры были преобразованы в одного из трех исходных игроков (с шагом 11%). Это позволило нам проверить, основывается ли адаптивный выбор на обобщении стимулов на основе сходства.Пример градиента морфа показывает шесть индивидуумов, которые были преобразованы с первоначальным ненадежным партнером, что привело к плавному континууму восприятия (см. SI Приложение , рис. S6 для более подробной информации). ( D ) Воспринимаемое сходство с исходным игроком и тип доверия предсказывают выбор игры с морфом, где ось x обозначает сходство, а ось y обозначает вероятность решения играть (1) или воздерживаться от играя (0) с партнером.Иерархическая регрессия показывает, что субъекты постепенно предвзято выбирали морфы, которые напоминали прошлых людей, связанных с заслуживающими доверия результатами, и не хотели выбирать морфы, которые напоминали прошлых людей, связанных с ненадежными исходами (подогнанные данные показаны выше, но необработанные данные можно найти в приложении SI . ). Эти поведенческие профили настройки были структурно асимметричными, так что испытуемые с большей вероятностью избегали морфов, которые даже немного напоминали прошлых ненадежных людей (проверено путем сравнения наклона линий и путем попарного сравнения с нейтральным градиентом).*** P <0,001; нс, не имеет значения.

Чтобы проверить обобщение обучения, во втором задании субъекты теперь могут выбирать своих партнеров для будущей игры на доверие. Каждое испытание представляло изображение лица человека вместе с изображением силуэта (этап обобщения, рис. 1 C ), что указывает на случайного нового партнера (13). Без ведома испытуемых, эти лица были созданы путем трансформации каждого из исходных игроков из фазы кондиционирования в новые, никогда ранее не замеченные лица (стимулы сопоставлялись по нескольким параметрам, включая воспринимаемую привлекательность и надежность).Это привело к гладкому и линейному континууму морфированных стимулов с шагом 11% (рис. 1 C ), которые служили заключительными стимулами для фазы генерализации (см. SI Приложение для получения подробной информации о создании морфа, нормализации стимулов, и окончательный выбор; SI Приложение , рис. S6). Что особенно важно, испытуемые полагали, что морфы были реальными людьми и потенциальными партнерами для следующей игры доверия, гарантируя, что на решение доверять не повлияло сознательное осознание того, что морфы были производными игроков из предыдущей игры доверия (например,g., в ходе разбора полетов испытуемые не сообщали, что знали, что это трансформированные лица, и считали, что каждое лицо было уникальной личностью; см. приложение SI для получения подробной информации о мерах по расширенному пилотированию и анализу). Это отличает нашу парадигму от более классических схем генерализации стимулов, в которых простые сенсорные стимулы (например, тона или света) меняются в явном одномодальном континууме.

Этот градиент морфа восприятия позволяет нам проверить, есть ли аверсивные переживания с одним человеком (например,g., ненадежный партнер в фазе кондиционирования) приводит к выводу, что родственные особи (например, морфы в фазе генерализации) являются отталкивающими и ненадежными, и поэтому их следует избегать. Поскольку испытуемые успешно узнали, кому из трех исходных игроков можно доверять, а кому нет, мы могли бы ожидать, что испытуемые будут постепенно предвзято выбирать морфы, которые больше напоминают прошлых людей, связанных с положительными результатами (высокий уровень взаимности), и избегать морфов, которые больше напоминают прошлых индивидов, связанных с отрицательными исходами (высокий уровень дезертирства), хотя морфы считались отдельными индивидами, не связанными с предыдущими игроками.

Соответственно, мы исследовали два ключевых вопроса: ( i ) Является ли перцептивное сходство морфов неявно используемым, чтобы направлять новые решения, чтобы доверять незнакомым другим, и ( ii ) вызывают ли эти предполагаемые градиенты обобщения структурно похожие профили настройки поведения ( например, адаптивно воздерживаясь от доверия или выбирая доверие с той же скоростью)? Чтобы ответить на эти вопросы, мы провели иерархическую логистическую регрессию (14), где в качестве предикторов были введены как тип надежности (были ли лица преобразованы с исходным заслуживающим доверия, ненадежным или нейтральным игроком), так и перцептивное сходство (увеличение сходства с исходными игроками). выбора играть с морфом.Мы обнаружили, что из-за перцептивного сходства с оригинальным заслуживающим доверия игроком увеличенные субъекты значительно чаще выбирали морфинг в качестве партнера для будущей игры доверия (тип доверия × перцептивное сходство: P <0,001; Рис.1 D и таблица 1; исходные данные в приложении SI , рис. S3). Противоположная картина обобщения наблюдалась для ненадежных морфов; чем больше перцептивное сходство с исходным ненадежным игроком, тем меньше вероятность того, что субъекты выберут морф для второй игры на доверие.Свидетельства эвристики сходства (15, 16), влияющей на последующий выбор, демонстрируют, что социальное обучение в области аппетита и отвращения полагается — по крайней мере частично — на сравнение текущего опыта с прошлым опытом. Критически важно, что континуум нейтрального морфа не влиял на выбор: субъекты с такой же вероятностью выбирали морф, который больше всего напоминал первоначального нейтрального игрока, так как они были преобразованием, которое наименее похоже на нейтрального игрока ( P > 0,1) .

Таблица 1.

Exp. 1: Выбор i, t = β0 + β1 Тип доверияi, t × β2 Сходство восприятияi, t + ε

Форма поведенческих профилей настройки — выбор доверять или не доверять морфам в зависимости от увеличения восприятия сходства с исходными игроками в кондиционировании. фаза — может рассматриваться как показатель силы обобщения, поскольку скорость увеличения ответов количественно характеризует силу обобщения усвоенных ассоциаций. Например, широкие и плоские профили настройки изображают медленно затухающий градиент, отражающий чрезмерное обобщение усвоенных стимулов.Учитывая, что в литературе по обусловливанию показано асимметричное обучение в областях аверсива и аппетита (17), которое сравнивают со стратегией «лучше перестраховаться, чем сожалеть» для отвращающих явлений (18), мы также предположили, что могут быть аналогичные асимметрии в профилях настройки. между заслуживающими доверия и ненадежными градиентами морфинга. В соответствии с этим предсказанием, мы заметили, что градиент обобщения для ненадежных морфов был шире, чем для заслуживающих доверия морфов, несмотря на то, что исходные игроки полностью обратно соответствовали своим коэффициентам подкрепления [наклон коэффициентов надежных и ненадежных градиентов от регрессии (таблица 1) достоверно отличались друг от друга ( t (28) = −6.13, P <0,001)]. Эта обобщенная асимметрия была дополнительно подтверждена с помощью повторных измерений ANOVA доверительный тип × взаимодействие морфа [ F (10280) = 10,76, P <0,001, η ² = 0,26] (попарные сравнения для ненадежных> нейтральных приращений морфа были значительными. до 56% сходства, P <0,001; попарные сравнения для достоверных> нейтральных приращений морфа были значимы только до 67% сходства, P <0.001; Рис. 1 D и см. SI Приложение , Рис. S3 A для необработанных данных). Тот факт, что субъекты предпочитают избегать ненадежных морфов в большей степени, чем взаимодействие с заслуживающими доверия морфами, предполагает асимметричное чрезмерное обобщение по отношению к людям, которые воспринимаются как морально отталкивающие.

Идентификация и характеристика нейронных схем, поддерживающих решения о доверии, может дополнительно прояснить, как этот механизм обобщения точно развертывается и реализуется во время социального обучения.Одна из возможностей состоит в том, что адаптивное решение доверять людям, имеющим большее сходство с первоначальным заслуживающим доверия игроком, должно вызвать активацию, зависящую от уровня кислорода в крови (ЖИРНЫЙ) в сети, обычно связанной с доверием и социальным вознаграждением [например, хвостатая и дорсальная медиальная префронтальная кора (dmPFC) (2, 3, 19–23)], в то время как противоположный паттерн поведения должен выявлять активность в областях, критически важных для обработки отталкивающих и социально угрожающих стимулов (например, миндалевидного тела и передней островковой доли (20, 24–2). 26)].

Таким образом, во втором эксперименте мы попытались воспроизвести наши поведенческие данные, а также исследовать лежащую в основе ЖЕЛТУЮ активность, поддерживающую адаптивные решения, чтобы доверять незнакомым другим. Находясь в сканере, испытуемые ( n = 28) следовали той же экспериментальной структуре, описанной в первом эксперименте, завершая фазы кондиционирования и обобщения. Как и раньше, мы обнаружили, что во время кондиционирования испытуемые узнали, каким игрокам можно доверять, а каким — нет ( SI Приложение ).Кроме того, асимметричные профили настройки поведения снова наблюдались на этапе обобщения, повторяя результаты Exp. 1: По мере увеличения перцептивного сходства с исходным игроком субъекты с гораздо большей вероятностью выберут морфинг по заслуживающему доверия градиенту и не выберут морфинг по ненадежному градиенту (Таблица 2), так что морфы, связанные с исходным игроком, который нарушил доверие и облегченных нежелательных исходов снова более широко и систематически избегали (см. SI, приложение , рис.S3 B для подробностей).

Таблица 2.

Exp. 2: Choicei, t = β0 + β1Trust Typei, t × β2Perceptual Similarityi, t + ε

Чтобы исследовать BOLD активность, индексируя перцептивное сходство достоверных и ненадежных градиентов морфов с их соответствующими исходными игроками, мы сосредоточились на представлении лиц во время эпоха выбора фазы обобщения (фиксированные 3 с). Мы предположили, что способность испытуемых адаптивно воздерживаться от доверия или выбирать доверие на этапе обобщения может зависеть от дискретных ЖИРНЫХ сигналов, которые масштабируются с учетом перцептивного сходства по ненадежному и заслуживающему доверия градиенту обобщения.Используя одномерный анализ, мы применили параметрические регрессоры, очерчивающие каждое перцептивное приращение вдоль градиента морфа, и отдельно сравнили активацию с заслуживающими доверия и ненадежными градиентами морфа с морфами вдоль нейтрального градиента. Это позволило провести комплексное исследование схожести восприятия BOLD-сигнала отслеживания надежных и ненадежных партнеров. Сравнение с нейтральным градиентом служит консервативной базовой линией для контроля областей, которые также могут обычно масштабироваться с учетом перцептивного сходства.Результаты показали, что активность в миндалине отслеживала морфы, которые постепенно напоминали исходного ненадежного игрока (параметрический ненадежный градиент> параметрический нейтральный градиент; Рис. 2 и SI Приложение , Таблица S3), в то время как противоположный контраст — увеличение сходства с исходным заслуживающим доверия игроком по сравнению с возрастающим сходством нейтрального игрока — выявлено возрастание активации в dmPFC ( SI Приложение , таблица S4), двух областях, которые, как известно, связаны с суждениями о ненадежности и надежности, соответственно (20).

Рис. 2.

Активность BOLD по-разному отслеживает ненадежные и заслуживающие доверия градиенты перцептивного сходства. ( A ) Одномерный параметрический анализ, индексирующий перцептивное сходство морфов вдоль ненадежного градиента> перцептивное сходство морфов вдоль нейтрального градиента в фазе обобщения выявляет ЖИВОЙ сигнал в миндалине (x = 34, y = 4, z = — 26, z-значение = 3,82) масштабируется с увеличением ненадежности. ( B ) Тот же анализ, отслеживающий перцептивное сходство морфов вдоль заслуживающего доверия градиента> перцептивное сходство морфов вдоль нейтрального градиента иллюстрирует ЖИВОПИСНУЮ активность в dmPFC (x = 4, y = 42, z = 56, z-значение = 3.24).

Одномерный анализ, однако, менее подходит для исследования содержания нейронных репрезентаций (27, 28). Соответственно, мы использовали многомерный анализ подобия паттернов (PSA), чтобы дополнительно охарактеризовать, как перцепционная информация и выбор представлены в ключевых областях интереса. Зондирование паттернов ЖИВОГО сигнала по вокселям позволяет нам изучить, распространяется ли социальная ценность через механизм ассоциативного обучения на нейронном уровне. Другими словами, мы можем проверить сходство между структурой паттернов активации, поддерживающих изучение заслуживающего доверия или ненадежного игрока в фазе кондиционирования, и паттернами активации, возникающими при каждом последующем приращении морфа на этапе обобщения.Если ценность, полученная во время начального эпизода, передается в последующие взаимодействия, то морфы, которые все больше напоминают исходного ненадежного игрока, могут вызывать паттерны активации, которые постепенно становятся более похожими на паттерны активации, которые поддерживали изучение ненадежности исходного игрока. Эти профили перцепционной нейронной настройки — корреляция между паттернами активации во время изучения ненадежного игрока и паттернами активации, которые позже возникают при каждом инкременте морфа, — должны масштабироваться с перцептивным сходством по градиенту обобщения.

Помимо перцептивного сходства, существует также возможность того, что дискретный механизм обобщения для выбора будет отражен на нейронном уровне, что согласуется с работой животных с повреждениями, демонстрируя важное различие между способностью к восприятию и поведению различать по градиенту обобщения (29). Если бы это было так, наблюдаемые профили адаптивной настройки поведения — например, взаимодействие с морфами, которые все больше напоминают исходного заслуживающего доверия игрока, и избегание морфов, которые все больше напоминают исходного ненадежного игрока, — должны быть отражены на нейронном уровне.Эта модель выбора постулирует, что если обобщение стимула связано с начальным эпизодом обучения, то нейронные паттерны, активные во время обучения, также могут быть так же активны, когда направляют последующий выбор, в дальнейшем называемые профилями настройки нейронов выбора.

В нашем PSA, используемом для решения этих двух предсказаний, паттерны активации, вызываемые при каждом приращении морфа вдоль градиента обобщения, коррелировали с паттернами активации, вызванными от исходного игрока на начальной фазе обучения (Pearson’s; рис.3 В ). Для каждой области интереса (ROI) модель иерархической линейной регрессии со смешанными эффектами соответствовала выбору, перцептивному сходству и типу доверия в качестве предикторов паттернов сходства (PS) между каждым приращением морфа на этапе обобщения и соответствующим паттерном активации. оригинальному игроку этого морфа в фазе кондиционирования. Эта модель захватывает как эффекты перцептивного сходства, так и адаптивного выбора при прогнозировании нейронного сходства репрезентативного контента между каждым морфом и соответствующим исходным проигрывателем (подробности анализа см. В материалах и методах и SI, приложение ).Области интереса были созданы из Т-карт с пороговыми значениями на основе анализа конъюнктуры всех типов доверия, представленных во время фазы кондиционирования ( SI, приложение , таблица S5) с учетом нашей априорной гипотезы о том, какие области мозга будут задействованы при обучении доверию (обсуждается ниже).

Рис. 3.

Миндалевидное тело отслеживает профили перцепционной настройки ненадежных людей. ( A ) Все более похожие паттерны (полученные из PSA) в левой миндалине выявляют профиль нейронной настройки, который отслеживает воспринимаемое увеличение ненадежности.Не было обнаружено никакой связи ни для заслуживающих доверия, ни для нейтральных градиентов. ( B ) PSA-коррелированные (r Пирсона) паттерны активации, вызываемые при каждом приращении морфа вдоль градиента обобщения, к тем, которые вызываются при первоначальном изучении исходных игроков (отдельно для каждого исходного заслуживающего доверия, ненадежного и нейтрального игрока).

Основываясь на предыдущей работе (30 34 – 34) и результатах нашего одномерного анализа, есть области мозга-кандидата, включая миндалевидное тело, которые должны быть более чувствительны к проявлению постепенного изменения сходства паттернов вдоль ненадежного перцептивного градиента. .Например, во многих работах была охарактеризована роль миндалевидного тела во время эмоционального обучения (35–37), такая как обобщение страха (10, 38) и социальное избегание (39), что является убедительным аргументом в пользу изучения того, являются ли отталкивающие социальные явления такие как восприятие недоверчивых людей, также вызывают аналогичный профиль перцепционной нервной настройки в миндалине. Результаты показывают, что на уровне восприятия миндалевидное тело демонстрирует профиль нейронной настройки — все более похожие модели, — которые отслеживают воспринимаемое увеличение ненадежности ( P <0.001; Рис. 3 A и таблица 3, дополнительно подтвержденная анатомической рентабельностью инвестиций: SI, приложение , таблица S8). Эта взаимосвязь между перцептивным сходством с исходным ненадежным игроком и паттернами в миндалине остается устойчивой при учете общей одномерной активности ЖИВОГО ЗНАЧЕНИЯ ( SI Приложение , Таблица S9). Проще говоря, паттерны активации в миндалевидном теле, задействованные при первоначальном изучении ненадежного игрока, все больше коррелировали с рекрутированными паттернами активации, поскольку морфы постепенно напоминали первоначального ненадежного игрока.Эти отношения не распространялись ни на заслуживающие доверия, ни на нейтральные градиенты.

Таблица 3.

Миндалевидное тело: PSi = β0 + β1Choicei, m × Тип доверия + β2Персональное сходствоi, t × Тип доверия + ε

Далее мы предположили, что при адаптивном выборе морфа для игры (рис. 4 A ) a сеть, вовлеченная в доверие и недоверие (26, 40–42), которая включает вентромедиальную префронтальную кору (vmPFC) и переднюю островку (AI), может индексировать решения воздерживаться от игры с морфами, которые напоминают ненадежных игроков прошлого.Напротив, учитывая обилие свидетельств, подтверждающих роль хвостатого тела в кодировании вознаграждения (43, 44) — особенно при принятии решения, доверять ли (2, 3) — мы предположили, что паттерны активации внутри хвостатого тела могут выборочно масштабироваться по заслуживающему доверия градиенту.

Рис. 4.

Нейронные области, поддерживающие профили настройки адаптивного выбора. ( A ) В эксперименте с визуализацией профили поведенческой настройки показывают, что субъекты постепенно задействуют морфы, которые все больше напоминают оригинального заслуживающего доверия игрока, и постепенно избегают морфов, которые все больше напоминают оригинального ненадежного игрока.Эффект нейтрального градиента отсутствовал ( P > 0,1). Графические необработанные данные можно найти в приложении SI . Градиент морфа показан для шести человек, которые были преобразованы с надежным партнером. ( B ) Чтобы выяснить, зависит ли адаптивный выбор от паттернов активации, сходных с исходным обучающим эпизодом, мы коррелировали паттерны активности при изучении заслуживающих и ненадежных игроков в фазе обусловливания с решениями об адаптивном участии в игре или воздержании от нее. с заслуживающими доверия или ненадежными морфами.( C ) Паттерны активации (полученные из PSA) в хвостатом опоре, выбирая морфы, которые выглядят как оригинальный заслуживающий доверия игрок. Эта связь наблюдалась только в надежном состоянии. Мы также наблюдали, что паттерны активации в vmPFC выборочно поддерживают адаптивное воздержание от выбора морфов, которые выглядят как оригинальный ненадежный игрок. *** P <0,001, ** P <0,01, * P <0,05.

В соответствии с представлением о том, что существуют различные градиенты перцептивного и поведенческого обобщения, отраженные на нейронном уровне, мы обнаружили, что отказ от взаимодействия с ненадежным морфом (предположительно адаптивный выбор) вызвал профиль нейронной настройки в vmPFC (даже при контроле за перцептивное сходство, рис.4 C и таблица 4; данные AI см. в приложении SI ). Эти выбранные профили нейронной настройки в vmPFC наблюдались только для ненадежного градиента (результаты повторяются, когда выбор является зависимой переменной, предсказанной взаимодействием между перцептивным сходством и сходством нейронных паттернов, P = 0,01). Напротив, при выборе морфов вдоль заслуживающего доверия градиента хвостатое тело выборочно демонстрировало все более похожие нейронные паттерны, которые отражали наблюдаемое постепенное увеличение доверчивого поведения (рис.4 C и таблица 5; результаты повторяются, когда выбор является зависимой переменной, предсказанной взаимодействием между перцептивным сходством и сходством нейронных паттернов, P = 0,04). Дальнейший опрос данных каждого субъекта на уровне проба за испытанием для морфов, которые имеют наибольшую неоднозначность восприятия (45–56% приращений морфов, что соответствует идентичным зрительным стимулам во всех условиях), дает сходные доказательства для выбора, предсказывающего сходство паттернов при удерживании константа перцептивного сходства.Этот в высшей степени консервативный анализ показал, что решение поиграть с морфом предсказало увеличение сходства паттернов хвостатого тела в заслуживающем доверия состоянии ( SI, приложение , таблица S14; vmPFC продемонстрировал похожий паттерн, но не смог достичь значимости в ненадежном состоянии, SI. Приложение , Таблица S15: см. SI Приложение ).

Таблица 4.

vmPFC: PSi = β0 + β1Choicei, m × Тип доверия + β2Перцепционное сходствоi, t × Тип доверия + ε

Таблица 5.

Хвостатое: PSi = β0 + β1Choicei, m × Тип доверия + β2Перцепционное сходствоi, t × Тип доверия + ε

Обсуждение

Доверие является основным компонентом социальной жизни человека (45).Однако мало что известно о когнитивных и нейронных механизмах, поддерживающих обучение доверию в отсутствие явной репутационной информации. Здесь мы демонстрируем, что механизм, связанный с обобщением ассоциативной ценности — процесс, документированный для разных видов, — также применяется у людей в очень сложных социальных средах принятия решений. Мы обнаруживаем, что незнакомцам, которые больше похожи на людей прошлого, заслуживающих доверия, доверяют больше, а тем, кто похож на людей, ранее заведомо ненадежных, доверяют меньше.Эти поведенческие профили настройки используются асимметрично, в результате чего людям больше не доверяют, если они хотя бы минимально напоминают кого-то, ранее связанного с ненадежными и неблагоприятными исходами. Более широкое обобщение в аверсивной области согласуется с идеей, что неправильная идентификация опасного стимула как безопасного обходится дороже, чем рассмотрение безопасного стимула как угрозы (46). Эти поведенческие профили настройки были отражены на нейронном уровне. В пределах области восприятия функциональная роль миндалины в отслеживании ненадежности поддерживалась как увеличивающейся одномерной ЖИВОЙ активностью, так и многомерным сходством паттернов активации, так что паттерны нейронной репрезентации выявлялись ступенчатым образом по ненадежному градиенту.

Эти результаты расширяют предыдущую работу, связывающую миндалевидное тело с обработкой угроз и суждениями о надежности (32⇓ – 34), показывая, что его гемодинамическая активность не только отражает участие в извлечении информации о ненадежности человека (20), но и функционально кодирует информация о ненадежности на представительском уровне. Этот функциональный анализ более высокого уровня допускает детальный подход к выводу о психических состояниях, демонстрируя, что миндалевидное тело представляет важную информацию о потенциально угрожающих людях.При восприятии незнакомца, который похож на человека, которому в прошлом нельзя было доверять, миндалина вызывает образец ЖИРНЫХ представлений, похожих на представления, поддерживающие начальное обучение. Свидетельства того, что профиль нейронной настройки отслеживает перцептивное сходство ступенчатым образом (15), подразумевает, что миндалевидное тело выборочно кодирует передачу негативной социальной ценности между индивидуумами, внешне похожими друг на друга.

Мы также наблюдали, что профили нейронной настройки в хвостатом и vmPFC отслеживают поведенческие паттерны для выбора партнеров, которые могут обеспечить положительные результаты, и избегать партнеров, которые могут дать отрицательные результаты, соответственно.Эти результаты показывают, что в отсутствие прямой и явной информации о репутации человека адаптивные решения доверять или отказываться от доверия основываются на паттернах активации, подобных тем, которые возникают при изучении других несвязанных, но хорошо знакомых с точки зрения восприятия людей. Эти выборочные профили нейронной настройки фиксируют поведение, выходящее за рамки простого отслеживания перцептивного сходства, показывая, что на нейронном уровне механизм ассоциативного обучения эффективно развертывает моральную информацию, закодированную из прошлого опыта, чтобы направлять будущий выбор.

В совокупности эти результаты показывают, что при принятии решения, кому доверять, люди полагаются на эффективную, хотя и элементарную эвристику обучения, которая способствует адаптивному взаимодействию. Механизм обобщения на основе сходства может быть в высшей степени адаптивным, поскольку он позволяет многим стимулам — в данном случае незнакомым людям — приобретать ценность от минимального обучения. Даже без какого-либо прямого опыта ненадежности людей, которых неявно считают потенциально ненадежными, систематически избегают.Дальнейшая работа, направленная на изучение того, влияет ли начальная скорость обучения на эффективность обобщения, станет важным следующим шагом для понимания того, способствуют ли конкретные контексты быстрому обучению. Важно отметить, что наша задача — это отход от задач по обобщению канонических стимулов, в которых новые стимулы часто воспринимаются как явно пересекающиеся с исходным стимулом. Испытуемые в наших экспериментах считали, что они выбирают реальных партнеров для следующей игры, и поэтому относились к каждому потенциальному партнеру как к уникальному.Это указывает на то, что даже при отсутствии сознательного осознания социальное обучение опирается на нейронные процессы, которые проводят сравнения между текущим и прошлым опытом, чтобы предвзято решать, кому можно доверять. В конечном итоге открытие того, что сложный, диадический социальный выбор, по-видимому, поддерживается поведенческими и нейронными механизмами, которые действуют в разных сферах и видах, предполагает, что общая система предметных областей управляет многими типами эмоционального обучения.

Материалы и методы

Во всех экспериментах был набран 91 субъект и доставлен в лабораторию для участия в поведенческой задаче или задаче визуализации.Размер субъектов каждого эксперимента был основан на существующих исследованиях (13). Всем участникам платили 15 долларов в час за поведенческое исследование или 25 долларов в час за визуализацию, и они могли заработать дополнительно до 20 долларов в зависимости от их решений во время выполнения задания. Испытуемые предоставили письменное согласие, и все эксперименты были одобрены Комитетом Нью-Йоркского университета по деятельности с участием людей. Экспериментальные процедуры, которые включали итеративную игру доверия с тремя попечителями и задание, в котором испытуемые могли выбирать своих собственных партнеров для второй игры доверия, были одинаковыми во всех экспериментах, за небольшими исключениями ( SI Приложение ).Лица, представленные для второй доверительной игры, были преобразованиями исходных опекунов, установленными с шагом 11% между исходным опекуном и новым, нейтрально оцененным лицом [всего восемь новых преобразований, хотя морфы наиболее близки к исходному игроку (89% инкремент) и новый индивидуум (12% прирост) не были включены в окончательный градиент], что создало линейный континуум возрастающего перцептивного сходства вдоль шести инкрементов морфа (Рис. 1 C и SI Приложение , Рис.S6). Для эксперимента по визуализации субъекты также выполнили задачу локализатора лица и анатомическое сканирование.

Многомерный PSA был рассчитан в собственном пространстве каждого участника отдельно для каждой рентабельности инвестиций. В частности, мы оценили нейронное сходство между заслуживающими доверия, ненадежными и нейтральными игроками на этапе кондиционирования с их соответствующими морфированными лицами на этапе обобщения (подробности о том, как оценивалось сходство паттернов, см. В приложении SI ). Это позволило нам исследовать репрезентативную структуру паттернов активации, возникающих при каждом приращении морфа, вдоль заслуживающих доверия, ненадежных и нейтральных градиентов, проверяя, будут ли морфы, имеющие большее перцептивное сходство с исходными игроками, вызывать паттерны активации, которые все больше напоминают те, которые наблюдались во время начальное обучение.Таким образом, нейронное представление каждого исходного игрока и каждого приращения морфа было операционализировано как вектор статистики t , соответствующий воксельным ответам в данной области интереса. Показатели нейронного сходства для каждого морфа рассчитывались как корреляции Пирсона между вектором этого морфа и вектором, соответствующим исходному игроку во время фазы кондиционирования. Каждая линейная регрессия смешанных эффектов PS, специфичная для ROI, имела одинаковую структуру и параметры: PSi = β0 + β1Choicei, m × Trust Typet + β2Perceptual Similarityi, t × Trust Typet + ε,

, где PS — вектор корреляций (Fisher- преобразованные значения) сходства нейронных паттернов между каждым из шести инкрементов морфа и соответствующим исходным игроком для трех типов доверия для каждого субъекта.Выбор индексируется общей производительностью при каждом приращении морфа (при этом каждый субъект имеет совокупную оценку выбора для одного и того же типа испытания, лежащую между 0 и 1 для каждого приращения морфа: 1 указывает на выбор морфа, а 0 указывает на то, что морф не выбирается) а тип доверия — это индикаторная переменная, где 0 = нейтральный, -1 = ненадежный и 1 = заслуживающий доверия. Эта основанная на теории модель учитывает как эффекты перцептивного сходства, так и адаптивного выбора при прогнозировании нейронного сходства репрезентативного контента между каждым морфом и соответствующим исходным игроком (см.47, стр. 776). Для получения дополнительной информации см. SI Приложение .

Благодарности

Работа поддержана Национальным институтом старения.

Сноски

• Вклад авторов: O.F.H., J.E.D. и E.A.P. спланированное исследование; О.Ф.Х. и L.E.H. проведенное исследование; O.F.H., J.E.D. и A. Tompary проанализировали данные; and O.F.H., J.E.D., A. Tompary, A. Todorov, E.A.P. написал газету.

• Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

• Эта статья представляет собой прямое представление PNAS. D.M. Приглашенный редактор по приглашению редакционной коллегии.

• Эта статья содержит вспомогательную информацию на сайте www.pnas.org/lookup/suppl/doi:10.1073/pnas.1715227115/-/DCSupplemental.

• Авторские права © 2018 Автор (ы). Опубликовано PNAS.

Обобщение стимула: определение с примерами

(Последнее обновление: 31 августа 2017 г.)

Обобщение стимула происходит, когда организм реагирует на стимул так же, как он реагирует на аналогичный стимул.Это происходит во время классического процесса кондиционирования. Например, представьте, что собаку приучили бежать к своему хозяину, когда она слышит свист. Собака проявляет такую ​​же реакцию, когда слышит, как маленький ребенок издает пронзительный крик. Это пример обобщения стимула. Животное реагирует на аналогичный раздражитель так же, как и на условный раздражитель.

Примеры обобщения стимулов

Один из самых известных примеров обобщения стимулов имел место в раннем психологическом эксперименте.В эксперименте с Маленьким Альбертом бихевиорист Джон Б. Уотсон и его помощница Розали Рейнер заставили маленького мальчика бояться белой крысы. Однако мальчик проявлял ту же реакцию, когда видел похожие предметы, такие как пушистая белая игрушка и белая борода Ватсона.

Влияние обобщения стимулов

Обобщение стимулов может повлиять на то, как люди реагируют на различные стимулы. Например, представьте себе в школе, что дети выстраиваются в очередь на обед, когда слышат звон колокольчика.Тем не менее, другой похожий колокольчик также звонит, когда дети должны сидеть за партами и читать. Если происходит генерализация стимула, детям будет сложно определить, какой ответ они должны дать. Например, дети могут выстроиться в очередь на обед вместо того, чтобы сидеть за своими столами, когда звучит звонок для чтения.

Из-за этого также важно различение стимулов. Это включает в себя способность различать два похожих стимула. Что касается школьников в нашем примере, они могут сначала испытать обобщение стимулов, но по мере того, как они ближе знакомятся со своим школьным расписанием и уникальным звуком каждого колокольчика, они в конечном итоге научатся различать два колокольчика.

Заключительные мысли

Обобщение стимулов может влиять на процесс обучения как при классическом, так и при оперантном обусловливании. Иногда такое обобщение может оказаться полезным. В школе дети могут приобретать навыки в одной обстановке, которые затем могут быть перенесены в аналогичные ситуации. В других случаях это может привести к путанице и осложнениям, если есть необходимость уметь различать похожие стимулы. К счастью, люди могут научиться отличать похожие стимулы и при необходимости избегать генерализации стимулов.

Обобщение стимулов: определение и примеры — видео и стенограмма урока

Примеры из реального мира

Давайте взглянем на пару примеров, которые помогут вам применить это техническое определение к реальному миру.

Обобщение стимулов и классическое обусловливание

Страх — одна из наиболее распространенных классических реакций, которые испытывают люди. Мы будем использовать страх перед змеями, чтобы проиллюстрировать, как обобщение стимулов работает в классической обусловленности.

Представьте, что четырехлетний ребенок, который смотрит природу по PBS, видит, как зеленый древовидный питон длиной 20 футов пожирает симпатичную маленькую коричневую мышку. Хотя этот опыт совершенно естественен в джунглях Южной Америки, ребенок (у которого есть домашняя мышь) сразу же представляет, как змея входит в ее спальню и делает то же самое с ее мышью! Мысль об этом вызывает сильную реакцию страха, включая учащенное сердцебиение, расширение зрачка и тревогу, которая быстро становится связанной со змеей.

Итак, что происходит, когда ребенок выходит на улицу поиграть и видит на заднем дворе безобидную 18-дюймовую коричневую змею? Срабатывает условная реакция страха, и хотя это не 20-футовый зеленый древесный питон, реакция очень похожа. Это обобщение стимулов.

Человеку, который боится змей, не обязательно видеть змей любого размера, формы и цвета в мире. Связывания ключевых характеристик змеи, таких как длинный и тощий, скользкий, быстрый язык, высовывающийся изо рта и два глаза по бокам головы, с реакцией страха достаточно, чтобы понять, что все, что обладает этими характеристиками, вероятно, является змеей. .

Обобщение стимулов и оперантное кондиционирование

Приучение к горшку — хороший пример обобщения стимулов в оперантном кондиционировании. Когда ребенок учится пользоваться туалетом, часто используются поощрения, чтобы усилить желаемое поведение. Обычно это начинается с поощрения поведения, которое включает в себя комфортное пребывание в унитазе, затем следует вознаграждение за сидение в унитазе, завершающееся вознаграждением за пользование туалетом. Обычно это происходит в том же туалете в доме ребенка.

Итак, что происходит, когда вы идете в дом бабушки? Нужно ли маме и папе начинать весь тренировочный процесс заново? Хотя в доме бабушки могут быть некоторые различия в планировке ванной комнаты и самого туалета, которые могут потребовать некоторого быстрого переучивания, в целом ребенок быстро распознает универсальные характеристики унитаза, вспомнит его функции. , и использовать его так же, как дома.

Почему полезно обобщение стимулов?

Обобщение стимулов — важная функция познания окружающей нас среды.Как упоминалось в приведенных выше примерах, обобщение стимулов устраняет необходимость учиться реагировать или реагировать на каждый стимул, с которым мы сталкиваемся. Большинство людей ежедневно сталкиваются с новыми стимулами, большинство из которых в некоторой степени похожи на предыдущий опыт. Полагаясь на прошлый опыт обучения и позволяя обобщать стимулы, чтобы помочь нам, мы экономим много времени и сохраняем много умственной энергии, которую можно использовать для других целей.

Краткое содержание урока

Обобщение стимулов — это когда стимулы вызывают аналогичные ответы на ранее обусловленные стимулы, которые обладают определенными качествами.Обобщение стимулов происходит как в ситуациях классического обусловливания , так и в ситуациях оперантного обусловливания . Это полезно, потому что позволяет быстро учиться в новых ситуациях, которые могут быть похожи на прошлый опыт. Это важно, потому что избавляет от необходимости заново учиться каждый раз, когда мы получаем новый опыт. Вместо того, чтобы начинать процесс обучения каждый раз, наш мозг может распознавать ключевые характеристики прошлых усвоенных ассоциаций и применять их в этих новых ситуациях.

Результаты обучения

По окончании урока попробуйте сделать следующее:

• Опишите обобщение стимулов
• Обсудите, как обобщение стимулов функционирует в классической и оперантной обусловленности
• Вспомните, почему важно обобщение стимулов

Обобщение — обзор | Темы ScienceDirect

1.08.4.2 Обобщение после обучения распознаванию

Обобщающее тестирование использовалось, чтобы сделать вывод о том, приобрела ли S− тормозящую ассоциативную силу.Сам Спенс (1937) проводил эксперименты, нацеленные на проверку того, может ли его теория объяснить демонстрацию перестановки на в обобщающих тестах после обучения распознаванию выбора. Например, шимпанзе изначально награждали за выбор большего из двух квадратов, например, 160 см ² (S +) против 100 см ² (S-). Затем испытуемые были протестированы с другими парами квадратов. Особый интерес вызвала пара, содержащая S + (160 см ² ) по сравнению с большим квадратом (256 см ² ).Для этой пары испытуемые выбрали исходный S + только в 22% испытаний и, наоборот, выбрали больший квадрат в 88% испытаний. Подобные результаты позволяют предположить, что испытуемые изучали относительное свойство на больше, чем.

Спенс (1937) утверждал, что результаты транспозиции можно объяснить чистым количеством возбуждения и торможения, активируемого каждым стимулом. Рисунок 13 иллюстрирует эту гипотезу. На рисунке ассоциативная сила представлена ​​как функция ценности стимулов по измерению e.г., размер. Существует градиент обобщенного возбуждения вокруг S + и градиент общего торможения вокруг S-. Чистая величина ассоциативной силы, активируемой одним стимулом, представлена ​​третьим градиентом, который представляет собой алгебраическую сумму возбуждающей и тормозящей сил по пунктам. Как может быть очевидно, существует область значений стимула, которая имеет большую чистую ассоциативную силу, чем S + (Alberts and Ehrenfreund, 1951; Ehrenfreund, 1952).

Рис. 13. Теоретический чистый градиент, основанный на гипотетических градиентах возбуждающего и тормозящего обобщения, установленных во время обучения дискриминации с помощью S + и S- вдоль измерения стимула.

Эта гипотеза также использовалась для объяснения результатов обобщающего тестирования после обучения дискриминации по принципу «годен / не годен». После тренировки с S + и S- по измерению стимула, обобщающее тестирование может дать асимметричные градиенты (Ghirlanda and Enquist, 2003). В некоторых случаях пик градиента смещен от S + (Hanson, 1959). В других случаях пик градиента остается на уровне S +, но испытуемые больше реагируют на тестовые стимулы на стороне S + измерения, чем на стимулы на стороне S-.Такой результат называется сдвигом площади.

На рис. 14 показан пример сдвига пиков у одной лошади (Догерти и Льюис, 1991). Первоначально испытуемого подкрепляли пищей для нажатия на штангу в течение 60 с S +, которая представляла собой круг диаметром 2,5 дюйма (63 мм). После тренировки с одним стимулом было проведено обобщающее тестирование с серией кругов диаметром от 0,5 дюйма (13 мм) до 4,5 дюйма (114 мм). Как можно увидеть на Рис. 14 , градиент обобщения был более или менее симметричным и сосредоточен на S +.Затем было проведено обучение распознаванию, в котором круг диаметром 1,5 дюйма (38 мм) был введен как S-. После того, как была установлена ​​дискриминационная реакция, было проведено дальнейшее обобщающее тестирование. Результирующий градиент был смещен от S + и S-, и его пик находился на окружности 3,0 дюйма (76 мм).

Рис. 14. Сдвиг пика после обучения дискриминации. Обобщенные градиенты оперантного ответа, показываемого лошадью после тренировки на один стимул и последующей тренировки дискриминации по размерному измерению (Dougherty and Lewis, 1991).Рисунок адаптирован с разрешения.

Явления сдвига пика и сдвига площади согласуются с гипотезой ингибирования возбуждения (Spence, 1937). Однако существуют хорошо разработанные альтернативные теории, которые могут объяснить эти явления, не прибегая к ассоциативному торможению (Blough, 1975; Ghirlanda, Enquist, 2003). Более того, попытки изучить градиенты обобщения во время длительного оперантного обучения дали результаты, противоречащие гипотезе торможения возбуждения (Blough, 1975; Hinson and Termison, 1997).

В этих последних исследованиях обучение дискриминации и обобщающее тестирование проводятся одновременно, как и психофизические процедуры, описанные ранее. В частности, испытуемым, часто голубям, сначала дают усиленное обучение с использованием множества стимулов по сенсорному измерению (например, визуальной длине волны). После того, как была установлена ​​реакция на все раздражители, начинается обучение распознаванию. При обучении позитивной дискриминации реакция на один стимул (S +) продолжает получать подкрепление, но реакция на все остальные стимулы по измерению не получает подкрепления.В отрицательной процедуре усилена реакция на все стимулы, первый бар (S−).

Обе процедуры позволяют получать градиенты обобщения на постоянной основе. Положительная дискриминация дает градиент обобщения с центром на S +. Напротив, отрицательная дискриминация дает то, что было описано как тормозящий градиент, при котором реакция снижается при значении S-, а также при близких значениях стимула (Jenkins and Harrison, 1962). Пример такого ингибирующего градиента показан на фиг. 15 .

Рис. 15. Обобщающий градиент, полученный у голубей во время обучения распознаванию, в котором усилено нажатие клавиш на все стимулы по длине волны, кроме одного (597 нм) (Blough, 1975). Рисунок адаптирован с разрешения.

Проблема для гипотезы возбуждения-торможения возникает из-за плеч, которые появляются в градиентах при значениях стимула, которые находятся на промежуточном расстоянии от S + или S−. На Рис. 15 эти плечи появляются для значений стимула около 587 и 603 нм.Согласно гипотезе возбуждения-торможения, отрицательное влияние генерализованного торможения от S- на реакцию на возбуждающие стимулы должно плавно уменьшаться. Вместо этого эти эффекты контраста были объяснены моделями, которые не используют конструкцию торможения (Blough, 1975; Hinson and Termison, 1997).

Обобщение ценностей в обучении избеганию человека

Для обеих групп участников частота избегания в ответ на генерализирующие стимулы была промежуточной по сравнению с частотой, вызванной CS- и CS + стимулами (все p <0.0001, парная выборка т испытания; ФМРТ: GS vs CS- t ₂₅ = 7,57, средняя разница = 0,18 [95% ДИ 0,14–0,24], GS vs CS + t ₂₅ = -17,6, средняя разница = -0,60 [95% ДИ от -0,67 до -0,54]; AMT: GS против CS- t ₄₈₁ = 27,0, средняя разница = 0,35 [95% ДИ 0,33 — 0,38], GS против CS + t ₄₈₁ = -26,6, средняя разница = -0,20 [95% ДИ от -0,19 до -0,21]; Рисунок 1г, д).Несмотря на то, что никогда не были связаны с аверсивным исходом, участники также оценивали GS стимулы значительно выше, чем CS- (но ниже, чем CS +), по шкалам ожидания боли / потери после задания (все p <0,0001, парные образцы t тесты; fMRI : GS vs CS- t ₂₅ = 5,69, средняя разница = 24,1 [95% ДИ 15–33], GS vs CS + t ₂₅ = -8,14, средняя разница = -52 [ 95% ДИ от −39 до −66]; AMT: GS vs CS- t ₄₈₁ = 29.4, средняя разница = 41,7 [95% ДИ 40,0–44,6], GS против CS + t ₄₈₁ = -16,5, среднее различие = -18 [95% ДИ от -16,0 до -20,3], по визуальным аналоговым шкалам от 0 до 100; [Рисунок 1d, e]).

Также наблюдалась значимая положительная взаимосвязь между относительным избеганием GS и относительной оценкой ожидаемой боли / потери GS после задания в обеих группах (фМРТ, ρ = 0,655, p = 0,00027; AMT, ρ = 0,432, p = 2,2e- 16; оба показателя внутри участника подверглись z-преобразованию, для взаимосвязей между исходными оценками см. [Рисунок 1 — рисунок в приложении 1]).Это говорит о том, что более высокая частота реакции избегания (плюс связанное с этим отсутствие угасания) трансформировалась в более сознательные убеждения о негативном ожидании генерализирующих стимулов. Не было никакой связи между пропорциональным избеганием в испытаниях GS и остротой восприятия на сеансе 1 (отдельные значения θ) или абсолютной интенсивностью болезненной электростимуляции (амплитуда тока) в образце фМРТ (все p> 0,2).

Это поднимает вопрос о том, было ли наблюдаемое избегание в испытаниях GS выше того, чего можно было бы ожидать от одной лишь неопределенности восприятия.Примечательно, что среднее пропорциональное избегание в испытаниях GS в группе фМРТ составляло около 0,2 (или ~ 0,25 при масштабировании относительно индивидуального среднего значения избегания CS +), что, учитывая, что GS были сгенерированы таким образом, чтобы на 75% надежно отличить их от CS + s, это то, что может были предсказаны на основе чисто перцептивного анализа выполнения задачи. Среднее время реакции для создания реакций избегания также было значительно медленнее для GS по сравнению с стимулами CS + в обеих группах, что предполагает большую неопределенность в этих испытаниях (p = 0.006, p = 2,07e-11, парная выборка t пробы; фМРТ: t ₂₅ = 3,00, средняя разница = 167 мс [95% ДИ 51,2–282], AMT: t ₄₈₁ = 6,87, средняя разница = 38,8 мс [95% ДИ 27,7–49,9]; [Рисунок 1d, e]). Чтобы решить эту проблему, мы проверили наличие дополнительных процессов обобщения на основе значений в обоих наборах данных, используя подход принципиального сравнения моделей.

Просто мы установили серию моделей обучения с подкреплением, чтобы избежать данных из обеих выборок (модифицированные алгоритмы Q-обучения с изменяющейся скоростью обучения от испытания к испытанию, определяемой правилом ассоциативности Пирса-Холла, [Sutton and Barto, 1998; Le Pelley, 2004] — см. Материалы и методы).Во-первых, мы подбираем модель только с «обобщением» восприятия (смоделирована как 25% -ная вероятность путаницы восприятия между GS и соседними CS +) — то есть все стимулы задачи рассматривались как независимые состояния, без передачи значения между состояниями. Во-вторых, мы подбираем модель с обобщением восприятия и дополнительным процессом обобщения, основанного на ценностях. Поскольку есть некоторые свидетельства того, что функции обобщения имеют приблизительно гауссову форму, по крайней мере, в одном измерении восприятия (Ghirlanda and Enquist, 2003), это было реализовано как гауссовское сглаживание значения стимула в пространстве восприятия с одним свободным параметром (σ ), определяющий ширину этой функции.В-третьих, мы подбираем модель с перцептивным обобщением плюс два дополнительных свободных параметра, определяющих ширину дополнительных процессов обобщения на основе ценностей — один для аверсивной (шок / потеря) и один для нейтральной (без шока / без потерь) обратной связи (σ _A и σ _N соответственно). Эта модель была основана на предыдущих эмпирических наблюдениях, что функции обобщения различаются по градиенту или ширине для отрицательной, нейтральной и полезной обратной связи (Schechtman et al., 2010; Resnik and Paz, 2015; Laufer et al., 2016).

Вышеупомянутые модели были приспособлены к данным избегания из обеих групп с использованием вариационного байесовского подхода к моделированию инверсии в рамках структуры смешанных эффектов (посредством чего внутриобъектные априорные факторы итеративно уточняются и сопоставляются с предполагаемым распределением родительской популяции; см. Материалы и методы) . Сравнение байесовских моделей со случайными эффектами показало, что в обеих выборках модель с двумя дополнительными механизмами обобщения значений (отдельно определяющими ширину обобщения от аверсивной и нейтральной обратной связи) лучше всего учитывала данные об избежании, индексированные по вероятности превышения (вероятность того, что модель в вопрос был наиболее часто используемым в популяции; фМРТ, EP = 0.823, AMT, EP = ~ 1; Рисунок 2а).

Вычислительное моделирование поведения инструментального избегания.

( a ) Результаты сравнения байесовской модели со случайными эффектами для лабораторных (фМРТ) и онлайн (AMT) образцов. Для обеих групп лучшей моделью была модель, которая реализовывала как перцептивное, так и дополнительное ценностное обобщение между стимулами, с отдельными параметрами, определяющими ширину генерализации от аверсивной (σ _A ) и нейтральной (σ _N ) обратной связи.Частота модели, доля участников, для которых модель была лучшей моделью; вероятность превышения, вероятность того, что рассматриваемая модель наиболее часто используется в совокупности. ( b ) Иллюстрация оценок значений апостериорного состояния (x: значение отсутствия избегания для каждой CS, V _CS , плюс скорость обучения с пробным изменением, α _t ) и выход модели (g (x)) для модели-победителя (m) для более низкого обобщающего участника (верхний ряд) и более высокого обобщающего участника (нижний ряд) из группы фМРТ.Оранжевые точки на правой боковой панели иллюстрируют данные фактического ответа (y) для каждого испытания. Затенение представляет собой дисперсию апостериорной плотности.

https://doi.org/10.7554/eLife.34779.007

Как для данных фМРТ, так и для данных AMT, эта модель хорошо учитывала решения об избегании. Средняя точность прогноза ( r ² , для данных двоичного выбора это эквивалентно проценту правильных классификаций) составила 0,868 (± 0.07) для фМРТ и 0,849 (± 0,11) для групп AMT, а байесовское значение p (апостериорная вероятность нулевой гипотезы случайного выбора) составляло ≤6,8e-7 для всех участников fMRI и ≤0,026 для 477/482 Участники AMT. В обеих группах значения параметра, описывающего ширину аверсивной обратной связи (σ _A ), не были связаны со значениями других параметров модели, определяющих скорость обучения, смещение выбора и стохастичность выбора (см. Материалы и методы; все p> 0,09), предполагая достаточную идентифицируемость параметра.В обеих выборках значения σ _A были значительно больше, чем значения параметра, определяющего ширину обобщения по нейтральной (безопасной) обратной связи, σ _N , что указывает на более широкое обобщение для аверсивных исходов по сравнению с нейтральными исходами (p = 3,0e-8, p = 2,2e-16, подписанные ранговые тесты Вилкоксона для связанных выборок; фМРТ: среднее значение σ _A = 0,752 ± 0,29, среднее значение σ _N = 0,028 ± 0,03; AMT: среднее значение σ _A = 0,695 ± 0,23, среднее σ _N = 0,057 ± 0,05). Интересно, что значения σ _A не были существенно связаны со значениями σ _N (группа фМРТ, ρ Спирмена = -0.169, p> 0,4; Группа AMT, ρ = 0,06, p> 0,17), предполагая, что это могут быть, по крайней мере, частично независимые процессы.

Важно отметить, что только модель, включающая дополнительные механизмы обобщения на основе ценностей, может генерировать асимметрию поведения избегания по парам обобщающих стимулов (сдвиг пика), как видно на рисунке 1 — приложение к рисунку 2. Далее, пример трассировок для двух репрезентативных участников из фМРТ группы (рис. 2b) показывают, что значения стимула имеют тенденцию к асимптотике — i.е. что в рамках этой модели предполагается, что обобщение ценности по стимулам относительно постоянное во времени. Это предположение согласуется с нашими поведенческими данными в том смысле, что анализ времени выполнения задачи показал, что после начального периода исследовательского обучения (блоки 1-2) обобщение с точки зрения избегания GS остается довольно стабильным. В обеих группах участников наблюдалось значительное влияние как типа CS, так и количества блоков, а также взаимодействия блоков типа CS * на пропорциональную реакцию избегания (фМРТ: F _2,50 = 406.3, F _4,100 = 6,14, F _8,200 = 8,68 соответственно; AMT: F _2,962 = 1077,9, F _4,196 2 = 24,3, F _8,3848 = 263,0 соответственно; все p <0,001, ANOVA с повторными измерениями). В образце фМРТ взаимодействие блока типа CS * было обусловлено меньшим избеганием стимулов CS + в первом блоке по сравнению с остальной частью задачи (p≤0,004; другие типы CS не имеют существенных различий между блоками; попарные сравнения Бонферрони скорректирован на множественные сравнения. ).Это предполагает стратегию исследовательского отказа от избегания, чтобы обеспечить правильное обучение стимулам CS + в блоке 1, но довольно постоянное обобщение избегания на более поздние блоки. В выборке AMT также наблюдалось меньшее избегание стимулов CS + в первом блоке по сравнению с другими блоками (все p <0,001), но снижение избегания стимулов CS- в более поздних блоках (3-5) по сравнению с более ранними блоками (1 и 2). ; все p <0,001). Общее избегание GS показало небольшое увеличение, затем снижение в течение первых трех блоков (p <0,001), прежде чем стабилизировалось между блоками 4 и 5 (p> 0.5 — попарные сравнения с поправкой на Бонферрони; см. [Рисунок 1 — приложение к рисунку 2]).

Обобщение условного страха по мере увеличения интенсивности страха

Abstract

В настоящем исследовании изучалась степень, в которой генерализация страха у людей определяется степенью интенсивности страха в безусловных стимулах по сравнению с воспринимаемым подобным условным стимулом. Стимулы состояли из градуированных эмоционально выразительных лиц одной и той же идентичности, трансформированных между нейтральными и пугающими конечными точками.Две экспериментальные группы прошли различительную обработку страха между стимулом на лице с 55% -ной интенсивностью страха (условный стимул, CS +), усиленным электрическим током, и вторым стимулом, который не был усилен (CS-). В эксперименте 1 CS- был относительно нейтральным стимулом для лица, в то время как в эксперименте 2 CS- был стимулом, вызывающим наибольший страх. До и после кондиционирования страха реакции проводимости кожи (SCR) регистрировались с разными значениями морфизма по измерению нейтральности к страху.Обе экспериментальные группы показали градиенты генерализации после кондиционирования страха, которые увеличивались с интенсивностью страха стимула. В эксперименте 1 сдвиг пика SCR распространялся на стимул, вызывающий наибольший страх. Напротив, обобщение на стимул, вызывающий наиболее сильный страх, был уменьшен в эксперименте 2, что свидетельствует о том, что процедуры распознавания страха могут ослабить обобщение страха. В совокупности результаты показывают, что генерализация страха в целом настроена и чувствительна к степени интенсивности страха в безусловных стимулах, но что генерализация страха может находиться под контролем стимула.Эти результаты раскрывают новую форму генерализации страха у людей, которая основана не только на физическом сходстве с условным образцом, но может иметь значение для понимания процессов генерализации тревожных расстройств, характеризующихся повышенной чувствительностью к неугрожающим стимулам.

Обобщение страха происходит, когда реакция страха на определенный стимул переносится на другой стимул. Обобщение часто является адаптивной функцией, которая позволяет организму быстро реагировать на новые стимулы, которые каким-то образом связаны с ранее изученными стимулами.Однако генерализация страха может быть дезадаптивной, если неугрожающие стимулы неправильно трактовать как вредные на основании сходства с известной угрозой. Например, человек может приобрести страх перед всеми собаками после неприятного опыта с единственной злобной собакой. В этом случае признание того, что новое животное связано с вызываемым страхом (или вызываемым страхом) животным, стало возможным отчасти благодаря общим физическим характеристикам образца страха, таким как четыре ноги и хвост. С другой стороны, обобщение страха может быть избирательным для тех характеристик, которые связаны с естественными категориями угрозы; Безобидная собака может не представлять угрозы, но обладает естественными угрожающими качествами, общими для других угрожающих животных, такими как острые зубы и когти.Более того, степень, в которой человек, опасающийся собак, реагирует страхом, может быть связана либо с физическим сходством с животным, которого изначально боялись (например, от угрожающей черной собаки другой черной собаке), либо с интенсивностью этих угрожающих черт по отношению к животное, которого изначально боялись (например, острые зубы одного животного на острые зубы другого животного). Следовательно, обобщение страха, основанное на перцепционной информации, может происходить двумя путями — аналогично усвоенному примеру страха по неугрожающим физическим измерениям или по измерениям актуальности страха.Учитывая, что генерализация страха часто возникает как следствие обусловленного или наблюдательного обучения, важно определить, какие характеристики новых стимулов способствуют генерализации страха и в какой степени можно контролировать процессы генерализации.

Ранние объяснения генерализации стимулов подчеркивали, что способность организма к обобщению на безусловные стимулы связана как со сходством, так и с различимостью с ранее обусловленным стимулом (CS) (Hull 1943; Lashley and Wade 1946).В то время как Лэшли и Уэйд (1946) утверждали, что обобщение было просто неспособностью различать безусловный стимул (CS-) и усиленный CS (CS +), современные взгляды утверждают, что обобщение позволяет обучению распространяться на стимулы, которые легко отличить от раздражителей. CS (Пирс 1987; Шепард 1987; Макларен и Макинтош 2002). Эта последняя точка зрения была подтверждена эмпирическими исследованиями генерализации стимулов у лабораторных животных (Guttman and Kalish 1956; Honig and Urcuioli 1981).В этих исследованиях животных подкрепляли для реакции на CS определенного физического качества, такого как цвет, а затем тестировали с несколькими разными значениями по тому же измерению стимула, что и CS (например, на разных длинах волн по цветовому спектру). Часто сообщается, что упорядоченные градиенты ответов достигают максимума на уровне усиленного значения или около него и уменьшаются в зависимости от физического сходства с CS по измерению стимула (Honig and Urcuioli, 1981). Было показано, что дальнейшее обобщение распространяется от CS + до различимых безусловных стимулов, предполагая, что обобщение не связано со способностью организма различать стимулы (Guttman and Kalish 1956, 1958; Shepard 1987).

Интересно, что когда животные учатся различать CS + и CS-, пик поведенческих реакций часто смещается к новому значению по измерению, которое дальше от CS- (Hanson 1959). Например, при обучении различать зеленый CS + и оранжевый CS-, голуби будут больше клевать зеленовато-синий цвет, чем фактический оттенок CS +. Подобное внутриразмерное обобщение уменьшается, когда животных обучают различать два или более значений стимула, которые относительно близки во время кондиционирования (например,g., отличая зелено-желтый CS + от зелено-синего CS-), предполагая, что степень генерализации может находиться под контролем стимула посредством обучения с подкреплением (Jenkins and Harrison 1962). Спенс (1937) описал перестановку величины ответа как эффект взаимодействующих градиентов возбуждения и торможения, сформированных вокруг CS + и CS-, соответственно, которые в сумме приводят к сдвигу ответов на значения, находящиеся дальше от тормозящего градиента CS-. В целом, ранние теоретические и эмпирические исследования генерализации стимулов у нечеловеческих животных показали, что поведение передается на стимулы, которые физически похожи, но могут отличаться от CS, и что дифференциальное обучение с подкреплением может как усилить градиент стимула, так и сместить пик реакции к неармированной стоимости.

Хотя эта обширная литература раскрыла принципы генерализации у нечеловеческих животных, на людях было проведено мало исследований генерализации страха (для обзора см. Honig and Urcuioli 1981; Ghirlanda and Enquist 2003). Более того, в существующих исследованиях на людях еще предстоит рассмотреть второй путь, с помощью которого реакции страха могут обобщаться — через градиенты релевантности страха. В то время как широкий спектр нейтральных стимулов, таких как тона или геометрические фигуры, может приобретать релевантность страха посредством процессов кондиционирования, другие стимулы, такие как угрожающие лица или пауки, биологически подготовлены к тому, чтобы быть релевантными страху (Lanzetta and Orr 1980; Dimberg and Öhman 1996 ; Whalen et al.1998; Охман и Минека 2001). По сравнению с не имеющими отношения к страху CS, биологически подготовленные стимулы привлекают внимание (Öhman et al. 2001), обусловлены без осознания (Öhman et al. 1995; Öhman and Soares 1998), повышают активность мозга в областях визуальной и эмоциональной обработки (Sabatinelli et al. 2005), и становятся более устойчивыми к исчезновению в сочетании с аверсивным безусловным стимулом (США) (Öhman et al. 1975). Хотя качественная природа КС влияет на приобретение и выражение условного страха, неизвестно, как обобщение происходит по градиенту естественной угрозы.Например, на сегодняшний день в исследованиях на людях были проверены все варианты CS по физически нейтральным размерам стимула, таким как частота тона (Hovland 1937), геометрическая форма (Vervliet et al. 2006) и физический размер (Lissek et al. 2008). Эти исследования неявно предполагают, что градиент обобщения не зависит от обусловленной величины (принцип равнопотенциальности). Другими словами, поскольку все стимулы одинаково нейтральны до обучения страху, обобщение страха действует исключительно как функция сходства по усиленному физическому измерению.Однако, поскольку обучение страху предрасположено к стимулам, связанным со страхом, обобщение может быть селективным для тех общих черт CS + и CS-, которые связаны с естественными категориями угрозы. Таким образом, изучение обобщения с использованием стимулов, связанных со страхом, важно для получения большей экологической обоснованности и разработки модельной системы для изучения обобщения дезадаптивного страха у людей, которые могут выражать преувеличенные реакции страха на неугрожающие стимулы после сильно заряженного аверсивного опыта (т.е., посттравматическое стрессовое расстройство или специфические фобии).

Для решения этой проблемы в настоящем исследовании изучается обобщение на испуганные лица по внутрипространственному градиенту интенсивности страха. Испуганное лицо считается биологически подготовленным стимулом, который автоматически задействует сенсорные системы для быстрых двигательных реакций (Öhman and Mineka 2001), и обнаружение испуганных лиц может быть эволюционно выбрано как адаптивный ответ на социальные сигналы о надвигающейся опасности (Lanzetta and Orr 1980; Dimberg и Öhman 1996).Во время кондиционирования неоднозначное лицо, содержащее 55% интенсивности страха (CS +), было соединено с электрошоком US, в то время как относительно нейтральное лицо (11% интенсивности страха) было явно не усиленным (CS-) (Эксперимент 1). Реакции проводимости кожи (SCR) регистрировались как зависимая мера кондиционирования страха. До и после кондиционирования страха SCR регистрировались в ответ на морфы лица одного и того же актера, выражающие несколько значений увеличения интенсивности страха (от 11% до 100%; см.). Всего использовалось пять значений по континууму: 11% страх / 88% нейтральный, 33% страх / 66% нейтральный, 55% страх / 44% нейтральный, 77% страх / 22% нейтральный и 100% страх.Для ясности эти стимулы здесь после обозначены как S1, S2, S3, S4 и S5 соответственно.

Опытный образец. ( A ) Предварительное кондиционирование включало шесть презентаций всех пяти значений стимула без США. ( B ) Обусловливание страха включало различительное обучение страху между S3, в паре с US (CS +), и либо неусиленным S1 (эксперимент 1), либо неусиленным S5 (эксперимент 2) (CS-). ( C ) Обобщающий тест включал девять презентаций всех пяти стимулов (всего 45), причем три из девяти испытаний S3 были усилены США.Стимулы нарисованы не в масштабе.

Тестирование обобщения по внутрипространственному градиенту интенсивности эмоционального выражения позволяет исследовать относительный вклад интенсивности страха и физического сходства в величину обобщенных реакций страха. Если обобщение страха определяется исключительно перцептивным перекрытием между CS + и другими значениями морфа, без учета интенсивности страха, то можно ожидать колоколообразную функцию обобщения с максимальным SCR, сосредоточенным на усиленном (промежуточном) значении CS + (S3). , меньше реагирует на непосредственно соседние, но наиболее схожие по восприятию значения (S2 и S4), и меньше всего реагирует на наиболее отдаленные и наименее схожие по восприятию значения морфинга (S1 и S5).Этот вывод согласуется с обобщением стимулов, о котором сообщалось по параметрам, не имеющим отношения к страху (Lissek et al., 2008), и в исследованиях по обобщению стимулов с использованием процедур аппетитного инструментального обучения (Guttman and Kalish, 1956). Если, однако, обобщение страха смещено в сторону безусловных стимулов с высокой интенсивностью страха, то функция асимметричного обобщения должна приводить к максимальному реагированию на безусловные стимулы с наиболее сильным страхом. Это открытие предполагает, что генерализация страха избирательна в зависимости от степени интенсивности страха в стимулах, подобно исследованиям градиентов генерализации физической интенсивности у нечеловеческих животных (Ghirlanda and Enquist 2003).Мы предсказали, что будет наблюдаться последний эффект, так что величина SCR будет непропорционально распространяться на стимулы, обладающие большей степенью интенсивности страха, чем CS + (эксперимент 1). Вторичной целью было определить, можно ли уменьшить обобщение страха на безусловные стимулы с помощью дискриминационных процессов обучения страху. Таким образом, была запущена вторая группа участников, для которых CS- был 100% испуганным лицом (эксперимент 2). В этом случае мы предсказали, что различительная обусловленность страха между CS + (интенсивность 55%) и наиболее сильным страхом безусловным стимулом будет обострять градиент обобщения вокруг усиленного значения CS +, и что ответы на самый сильный стимул уменьшатся относительно к эксперименту 1.Более того, этот дискриминационный процесс обучения страху может служить доказательством того, что на генерализацию страха влияют процессы ассоциативного обучения, а не исключительно селективная сенсибилизация к стимулам, имеющим высокую значимость страха (Lovibond et al. 1993). Наконец, нам было интересно выяснить, приведут ли процессы обобщения к последующему ложному воспоминанию об интенсивности CS + в постэкспериментальном ретроспективном отчете. В целом, настоящее исследование имеет значение для понимания того, как обобщение страха связано со степенью интенсивности страха перед безусловным стимулом, в какой степени обучение дискриминации может помешать процессу обобщения и как обобщение страха влияет на распознавание стимула.

Обсуждение

Результаты настоящего исследования показывают широкое обобщение условной реакции страха на стимулы, имеющие схожие физические характеристики с стимулом, обусловленным страхом, но разную степень интенсивности страха. В частности, реакции страха, обобщенные от неоднозначно испуганного раздражителя на лице, усиленного УЗИ, до не подкрепленных изображений того же самого актера, демонстрирующего более или менее выражение страха. В соответствии с предсказанием, что обобщение будет увеличиваться с интенсивностью безусловных стимулов, наибольшая амплитуда SCR была зарегистрирована для стимулов, которые содержали наибольшую интенсивность страха в эксперименте 1.Этот вывод дополняется тем фактом, что ряд участников ошибочно определили более пугающий стимул как CS + после эксперимента и продемонстрировали повышенное RT к этому стимулу во время обобщающего теста. Упорядоченный градиент генерализации также наблюдался в эксперименте 2, так что SCR увеличивались от стимулов, содержащих меньшую интенсивность страха, чем CS +. Однако общий градиент обобщения был более резким в эксперименте 2 (с квадратичным трендом), а стимул, вызывающий наибольший страх, вызывал значительно меньше обобщений, чем в эксперименте 1.Кроме того, участники эксперимента 2 успешно идентифицировали CS + с высокой частотой после эксперимента и не продемонстрировали затрат RT на более интенсивные выражения во время теста обобщения. Поскольку эксперименты 1 и 2 различались только в отношении CS-, представленного во время кондиционирования страха (эксперимент 1: более испуганное лицо, эксперимент 2: менее испуганное лицо), различия в генерализации стимула между группами можно интерпретировать как следствие контроля над стимулом, полученного посредством дискриминационное обучение.

Связь с сенсорными формами внутрипространственного обобщения интенсивности

Способ, которым обобщение увеличивалось с интенсивностью страха в Эксперименте 1, согласуется с предыдущими исследованиями генерализации интенсивности на нечеловеческих животных (Ghirlanda 2002; Ghirlanda and Enquist 2003). Когда животных обучают реагировать на определенный стимул в рамках данной сенсорной модальности (например, свет или шум), возникает сильная предвзятость реагировать на стимулы того же измерения, которые имеют большую интенсивность, чем обученная CS (т.е., увеличение яркости или интенсивности шума) (Ghirlanda 2002). Поскольку не было никакой разницы в физической интенсивности пяти стимулов по сенсорному измерению (яркость и т. Д.), Интенсивность здесь определялась степенью эмоционального выражения, качеством, определяемым изменениями в конфигурациях ключевых черт лица, составляющих отображение. страха аффекта (Suskind et al. 2008). Насколько нам известно, ни одно исследование обусловливания страха у людей или животных не рассматривало обобщение интенсивности с использованием CS- более высокой физической интенсивности, чем CS +.Однако исследование на животных с использованием слуховых стимулов с подкреплением аппетита продемонстрировало, что линейные градиенты генерализации интенсивности могут быть обращены вспять, когда CS- был громче, чем CS +, так что менее интенсивные безусловные звуки вызывали более общие ответы, чем более интенсивные безусловные звуки (Huff et al. 1975). Однако обобщение страха в настоящем исследовании не показало эту обратную картину (то есть обобщение не было больше для S1 или S2 по сравнению с S4 в эксперименте 2).Это наблюдение предполагает, что измерение интенсивности страха не совсем эквивалентно интенсивности по сенсорным измерениям или что условный страх обобщается иначе, чем аппетитное обучение. Наши результаты также выступают против модели градиентного взаимодействия для обобщения страха, поскольку ингибирование CS- в сумме с возбуждающим градиентом вокруг CS + не сдвигает ответы на значения дальше от CS- (Spence 1937). Таким образом, возможно, что генерализация страха в какой-то мере определялась сенсибилизацией к изображениям выражения страха.

Потенциальная роль процессов сенсибилизации в генерализации страха

Поскольку связанные со страхом стимулы могут естественным образом вызывать более сильные реакции и быть более устойчивыми к исчезновению, чем не относящиеся к страху стимулы, важно дифференцировать эффекты избирательной сенсибилизации от процессов обучения ассоциативному страху при генерализации страха (Ловибонд и др., 1993). Например, утверждалось, что увеличение общего возбуждения неспецифическим (т. Е. Неассоциативным) образом сенсибилизирует релевантные страху стимулы (см. Обзор Öhman and Mineka 2001).Возможно, что измерение увеличивающегося выражения страха представляет собой градиент избирательно сенсибилизированных стимулов, и, таким образом, простого представления США достаточно для сенсибилизации самого сильного страха стимула (то есть псевдо-обусловливания). В этом случае селективная сенсибилизация может объяснить асимметричный градиент, наблюдаемый в эксперименте 1. Не было никаких доказательств того, что преобладание предвзятости ответа по этому параметру во время предварительного кондиционирования (т. Е. Наиболее сильный стимул не вызвал больших SCR, чем наименьший стимул, вызывающий сильнейший страх), но кондиционирование страха могло повысить тонический уровень возбуждения, что, в свою очередь, могло повысить чувствительность к ряду безусловных стимулов во время теста генерализации.Однако тот факт, что генерализация стимулов заметно различалась между экспериментальными группами, предполагает влияние различительного обучения страху на последующее обобщение. Самая разительная разница заключается в значительном снижении реакции на стимул, вызывающий самый сильный страх, в Эксперименте 2 по сравнению с Экспериментом 1. Если бы обобщение страха действовало исключительно как свойство избирательной сенсибилизации к стимулам с высоким значением интенсивности страха, без учета предшествующего обучения , мы ожидаем существенного обобщения S5 в обеих группах участников.

Утверждалось, что процессы сенсибилизации не исключают друг друга из процессов ассоциативного обучения, и что сенсибилизация может усиливать эффект ассоциативного обучения страху (Rosen and Schulkin 1998). Наши результаты могут быть совместимы с этой гипотезой. Например, линейный градиент в эксперименте 1 способствует учету обобщения интенсивности. Генерализация интенсивности в контексте выражения страха, вероятно, чувствительна к степени релевантности страха безусловных стимулов, что может быть важным фактором в генерализации страха.Точно так же градиент в Эксперименте 2 расширился за пределы CS + до более сильного страха, безусловного стимула (S4). В обоих случаях степень интенсивности страха, содержащегося в безусловных стимулах, влияла на градиент генерализации. Тем не менее, сенсибилизация не полностью объясняет, почему разные градиенты обобщения возникли для экспериментов 1 и 2, а также не объясняет различия в ложном распознавании CS + между экспериментальными группами. Эти результаты предполагают влияние ассоциативных процессов обучения на генерализацию страха.

В целом сенсибилизация, вероятно, играет важную роль в обобщении страхов на безусловные стимулы и, вероятно, способствует крайней чрезмерной генерализации симптомов патологической тревожности (Grillon and Morgan 1999; Mineka and Zinbarg 2006). С другой стороны, процессы ассоциативного обучения играют значительную роль в первоначальном приобретении условного страха, и, возможно, именно через процессы ассоциативного обучения реакции страха попадают под контроль стимулов. Полный вклад ассоциативных и неассоциативных процессов в обобщение страха заслуживает дальнейшего изучения.

Вклад дискриминирующего обучения страху на обобщение стимула

Разница в градиентах обобщения стимула и ретроспективная идентификация CS + в экспериментах 1 и 2 предполагает, что на обобщение страха может влиять представление CS +, сформированное во время обучения дискриминативному страху. Элементарная модель генерализации стимула может объяснить, как репрезентация CS + формировалась в ходе обусловливания страха. Во-первых, элементарные модели павловской обусловленности утверждают, что многочисленные элементы, составляющие CS, могут образовывать независимые ассоциации с США (Rescorla and Wagner 1972; Wagner 2008).В ходе обучающих экспериментов разные элементы могут приобретать или терять ассоциативную силу, в зависимости от того, какие элементы лучше предсказывают США. В расширении этой элементарной модели, сформулированной Маклареном и Макинтошем (2002), когда организм сталкивается со стимулом, который не был обусловлен, обобщение определяется ассоциативной силой элементов, общих с аналогичным условным стимулом. Согласно этой точке зрения, элементы, составляющие стимул, содержат перекрывающиеся градиенты активности (Blough 1975).Посредством кондиционирования некоторые из этих элементов приобретают ассоциативную силу, тем самым увеличивая градиент возбуждения, окружающий конкретный элемент стимула. Сходство основано на том, сколько из этих элементов перекрывается между CS + и безусловным стимулом. Если элементы, общие для обоих стимулов, наиболее связаны с США (через соединение CS-US), то, вероятно, произойдет генерализация стимула. Кроме того, дифференциальное усиление между CS + и CS- устанавливает, какие конкретные элементы получают ассоциативное значение, в то время как элементы, общие только для CS +, получают ассоциативное значение, элементы, общие для CS- или общие для CS- теряют ассоциативное значение.Таким образом, безусловный стимул может вызывать большую реакцию, чем даже CS + (т. Е. Сдвиг пика), если он в большей степени владеет теми элементами, которые изначально отличали CS + от CS- (McLaren and Mackintosh 2002).

С точки зрения настоящего исследования, дискриминационное обучение со страхом установило, что черты, общие для CS +, стали ассоциироваться с США, тогда как черты, общие для CS-, не стали ассоциироваться с США. Для эксперимента 1, в котором CS- был относительно нейтральным стимулом, особенности, которые отличали CS + от CS-, были связаны с выражением страха, в то время как другие характеристики, связанные с идентичностью субъекта, имели наибольшее совпадение и не были предсказательными для США.Следовательно, выражение страха предсказывало США, что может объяснить генерализацию стимулов более высокой интенсивности, чем CS +, после кондиционирования страха. С другой стороны, в эксперименте 2 выражение страха было плохим предсказателем для США, поскольку CS- содержал больше выражений страха, чем CS +. Следовательно, особенности, связанные с выражением страха, должны были иметь очень небольшую ассоциативную силу, что может объяснить снижение SCR для наиболее сильного страха стимула в этой экспериментальной группе.Однако, хотя реакции на стимул, вызывающий наибольший страх, были уменьшены по сравнению с экспериментом 1, градиент обобщения не был просто противоположностью эксперимента 1, как можно было бы предсказать, если бы обобщение страха основывалось исключительно на взаимодействии между возбуждающими и тормозящими элементами. Возможно, что формирование неоднозначно испуганного лица увеличивало ассоциативную ценность связанных со страхом черт в обоих экспериментальных условиях, но эта склонность к обобщению на сильные страхом стимулы взаимодействовала с усвоенным различением в эксперименте 2.Поэтому в будущих исследованиях может быть интересно изучить обобщение страха для столкновения со стимулами по другим эмоциональным (например, гнев или счастье) или нейтральным (например, идентичность) измерениям, чтобы дополнительно оценить, как природа CS + влияет на обобщение страха. Эти результаты предполагают, что обобщение страха вдоль внутрипространственного градиента выражения страха подвержено определенным отклонениям в ответах, которые не учитываются элементарными теориями или теориями градиентного взаимодействия для обобщения стимулов.

Ложное распознавание стимула, обусловленного страхом

Одно из таких предубеждений, которое мы наблюдали, было в ретроспективной идентификации CS + участниками. Когда их попросили определить, какой стимул сочетался с США во время экспериментальной сессии, большое количество участников ошибочно определили более пугающий стимул как CS + в эксперименте 1. О родственном типе ковариационной смещения сообщалось в предыдущих исследованиях (Öhman and Минека 2001). Например, когда релевантные для страха и не относящиеся к страху стимулы случайным образом связаны с электрическим током, релевантные для страха стимулы указываются как сопряженные с электрошоком с большей частотой (Tomarken et al.1989). Ложное воспоминание о CS + может также отражать то, что участники были менее внимательны к абсолютным характеристикам, которые составляли CS + в эксперименте 1. С другой стороны, участники эксперимента 2 правильно идентифицировали CS + с высокой частотой, предполагая, что более точное представление для CS + был сформирован во время дискриминирующего условного боя Было показано, что перцептивное обучение между связанными стимулами усиливается за счет дифференцированного аверсивного подкрепления, что ведет к большей дискриминации CS + (Li et al.2008 г.). В этом случае различие между двумя стимулами, которые были последовательно одобрены как «выражающие страх», могло привести к большей дискриминации для 55% -го представителя страха CS +.

Важно отметить, что представление CS + не повлияло по-разному на градиент SCR в каждой экспериментальной группе. Другими словами, обобщение было сходным для тех испытуемых, которые правильно или неправильно определили CS + ретроспективно. Таким образом, генерализация страха определяется не просто способностью воспринимать стимулы, обусловленные страхом.Эта взаимосвязь между вегетативными реакциями и способностью (или неспособностью) точно идентифицировать вызывающий страх раздражитель может быть связана с ролью осознания в условном рефлексе страха (Lovibond and Shanks 2002; Knight et al. 2009). Поэтому в будущих исследованиях обобщения страха может быть интересен сбор субъективных оценок осведомленности о непредвиденных обстоятельствах и ожиданий в США на протяжении экспериментальной сессии (Dunsmoor et al. 2008).

Клинические последствия

Эти результаты имеют значение для некоторых тревожных расстройств, характеризующихся чрезмерным обобщением реакций страха на неугрожающие стимулы, таких как посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) и специфические фобии.Предыдущие исследования создания условий страха показали, что люди с посттравматическим стрессовым расстройством не могут ограничить реакцию на усиленный CS + (Grillon and Morgan, 1999). В другом исследовании угасание сигнала, который был перцептивно подобен CS +, не привело к генерализации торможения на первоначально условный раздражитель (Vervliet et al. 2005). Vansteenwegen et al. (2007) показали, что люди, опасающиеся пауков, не сумели обобщить исчезновение пугающего образца паука в новом контексте, если им предоставили обучение вымиранию в одном контексте.Тем не менее, группа тревожных пауков индивидуумов, вымерших в различных контекстах, действительно обобщила исчезновение пугающего стимула (то есть выразила меньшее возобновление страха, чем группа, обученная в одном контексте), когда он был представлен в новом контексте. Очевидно, что механизмы, лежащие в основе генерализации страха, сложны и включают реакции на особенности, связанные как с контекстом, так и с угрозой, предсказывающей сигнал. Примечательно, что в настоящем исследовании в качестве CS + использовался относительно неоднозначный стимул страха (около точки субъективного равенства между категориями эмоций), которого было достаточно для получения широких градиентов обобщения и ложных воспоминаний для интенсивности CS + (эксперимент 1).

Наконец, ограниченное количество исследований обобщения человеческого страха на сегодняшний день подтвердило идею о том, что возбуждение страха широко настраивается, тогда как подавление страха избирательно по отношению к CS- (Vervliet et al. 2004, 2005; Lissek et al. 2008). Эта способность широко обобщать страх может служить адаптивной функцией, помогая выживанию в постоянно меняющейся, потенциально опасной среде (Mineka 1992). В настоящем исследовании снижение SCR в CS — в результате дискриминирующего кондиционирования страха оставалось специфическим для экземпляра CS -.Эти результаты показывают, что обобщение сохраняется для широкого диапазона перцептивно схожих стимулов, тогда как специализация — обучение, когда не нужно реагировать на неугрожающие стимулы — может потребовать дополнительных процедур обучения (Huff and LaBar 2009). Таким образом, для того, чтобы научиться контролировать реакции страха на неугрожающие стимулы, может потребоваться гашение примеров высокой интенсивности страха, которые перцептивно связаны со стимулом, которого боятся, в различных контекстах, чтобы преодолеть предрасположенный (или обостренный) процесс генерализации страха.

Материалы и методы

Участники

Семьдесят один здоровый взрослый доброволец (37 женщин; средний возраст = 21; возрастной диапазон = 18–33 года), которые были либо студентами Университета Дьюка, либо членами местного сообщества, участвовали в этом исследовании и получили либо зачет курса, либо заплатили 10 долларов за часовую экспериментальную сессию. Еще 12 участников были исключены из анализа из-за чрезмерно низких значений SCR. Участники были случайным образом разделены на две экспериментальные группы, которые различались только в отношении неусиленного контрольного стимула (CS-), используемого во время фазы кондиционирования страха экспериментальной сессии.Эксперимент 1 состоял из 36 участников (21 женщина, средний возраст = 20), которые получили различительную условную рефлексию страха между уровнем страха 55% CS + и 11% интенсивности страха CS-. Эксперимент 2 состоял из 35 участников (16 женщин, средний возраст = 22), которые получали кондиционирование страха с уровнем страха 55% CS + и 100% уровнем страха CS-. Участники заполнили анкету личного анамнеза и были исключены из анализа анамнеза неврологических и психических заболеваний, злоупотребления психоактивными веществами и текущего употребления лекарств.Все участники предоставили письменное информированное согласие, одобренное Наблюдательным советом Университета Дьюка.

Набор стимулов

В качестве набора стимулов использовалось мужское лицо, измененное по градиенту от нейтрального к испуганному. Эта идентичность была взята из изображений лицевого аффекта Экмана (Ekman and Friesen, 1976) и преобразована в континуум от нейтрального к пугающему с использованием программного обеспечения MorphMan 2000 (STOIK), как описано LaBar et al. (2003). Морфы лица были расположены в полностью фронтальной ориентации и обрезаны, чтобы включать только лицо, без волос, ушей или декольте.Изображения были нормализованы по контрастности и яркости и появлялись на сером прямоугольном фоне. Участники подвергались воздействию одной и той же идентичности лица на всех этапах эксперимента, чтобы гарантировать, что манипулировали только выражением страха, а не другими чертами, связанными с идентичностью актера (то есть отметками, характерными для отдельного лица, такими как родинки или волосы на лице). Были использованы пять лиц по континууму: 11% страх / 88% нейтральный, 33% страх / 66% нейтральный, 55% страх / 44% нейтральный, 77% страх / 2% нейтральный и 100% страх.Эти стимулы также обозначены как S1, S2, S3, S4 и S5 соответственно. Следовательно, S3 служил условным стимулом (CS +), а S1 (эксперимент 1) или S5 (эксперимент 2) служил непарным CS- во время кондиционирования страха.

Постановка задачи и процедура

Все стимулы были представлены на 17-дюймовом плоском мониторе. Представление всех стимулов, запись субъективных оценок лица, время реакции и нанесение разряда осуществлялись с помощью программного обеспечения Presentation (Neurobehavioral Systems).

Перед началом экспериментальной сессии для каждого участника была откалибрована интенсивность электрического удара (УЗ), нанесенного на запястье. Участникам всегда давали по крайней мере две стимуляции во время тренировки, чтобы найти уровень, который участник считал «очень раздражающим, но не болезненным». Хотя некоторым участникам требовалось более двух стимуляций для достижения этого субъективного уровня, никогда не применялось более пяти стимуляций. Задача участников заключалась в оценке того, выражают ли стимулы лица страх (принудительный выбор, да / нет) и реагируют ли они как можно быстрее и точнее, нажимая одну из двух кнопок.Порядок нажатия кнопок был сбалансирован между участниками. Участники не были проинформированы о непредвиденных обстоятельствах CS-US в любое время во время эксперимента, но им сказали, что некоторые лица могут сопровождаться шоком. Участникам была предоставлена ​​возможность попрактиковаться в задаче субъективной оценки с одним предъявлением каждого из пяти стимулов лица до начала эксперимента.

Эксперимент был разделен на три фазы, которые происходили в одинаковом порядке для каждого участника: предварительное кондиционирование (30 испытаний), кондиционирование страхом (20 испытаний) и обобщающее тестирование (45 испытаний) (см.).Стимулы предъявлялись в течение 4 с во всех фазах, после чего следовал пустой фон длительностью 500 мс. Затем за пустым фоном следовал интервал между исследованиями переменной продолжительности (ITI), который состоял из перекрестия фиксации. Порядок всех стимулов лица был уравновешен между участниками и псевдо-рандомизирован таким образом, что не более двух одинаковых значений стимула встречались подряд. После первых двух фаз эксперимента последовал перерыв в 5–6 минут, во время которого участники пассивно просматривали немое видео поезда, проезжающего через Британскую Колумбию (Highball Productions).После обобщающего теста участникам показали пять стимулов лица, использованных в ходе исследования, и попросили определить, какое лицо было сопряжено с УЗИ во время эксперимента. Чтобы гарантировать, что участники не будут просто указывать на промежуточное значение в континууме, испытуемому был показан набор из пяти значений стимула в случайном, нелинейном порядке (то есть не в последовательности от нейтрального к пугающему).

Конкретные параметры для каждой фазы описаны ниже.

Предварительная подготовка

Предварительная подготовка включала шесть испытаний каждого стимула лица (всего 30), разделенных ITI, который варьировался от 5, 6 и 7 с. США никогда не были представлены во время предварительной подготовки, но участников все же проинструктировали, что за некоторыми лицами могут следовать США. Эта фаза была идентична экспериментам 1 и 2. Эта фаза позволила измерить исходные значения SCR для пяти значений стимула, предшествовавших условию страха.

Обусловливание страха

Обусловливание страха включало 10 испытаний CS + и 10 испытаний CS-, разделенных ITI, который варьировался от 8, 9 и 10 с.S3 (55% интенсивности страха) служил CS + как в Эксперименте 1, так и в Эксперименте 2 во время кондиционирования страха и совпал с США в шести из 10 испытаний. Важно отметить, что в Эксперименте 1 непарный CS– был S1 (11% интенсивности страха), а в Эксперименте 2 CS– был S5 (100% интенсивность страха). CS− никогда не использовался в паре с США. Только CS + и CS- появлялись во время кондиционирования страха.

Обобщающее тестирование

Обобщающее тестирование состояло из девяти испытаний каждого стимула (всего 45), разделенных ITI, который варьировался между 6, 7 и 8 секундами.Обобщающий тест был разбит на три сегмента, каждый из которых содержал по три предъявления каждого из пяти стимулов. Между сегментами обобщающего теста давался только короткий перерыв (<1 мин). CS + (S3) периодически сочетался с США в 33% испытаний обобщения («стационарный» обобщающий тест) (Honig and Urcuioli, 1981). Эти установившиеся («бустерные» испытания) процедуры подкрепления предназначены для увеличения периода времени, в течение которого можно измерить реакцию, и компенсировать эффекты вымирания и привыкания (Mednick and Freedman 1960; Honig and Urcuioli 1981; Smith et al.2006; Лим и Пессоа 2008). Одно непарное УЗИ также было проведено в начале второго и третьего сегментов обобщающего теста до предъявления каких-либо стимулов для поддержания общего возбуждения. Фаза обобщающего теста была идентична для экспериментов 1 и 2.

SCR и RT

SCR регистрировались с помощью системы MP-100 (системы BIOPAC) и отбирались с частотой 200 Гц. Проводящий гель на основе физиологического раствора использовали с электродами Ag / AgCl, которые помещали на среднюю фалангу второго и третьего пальцев левой руки.SCR-анализ проводился с помощью программного обеспечения AcqKnowledge (системы BIOPAC). SCR считались связанными с предъявлением стимула, если ответ от минимума до пика (1) происходил через 1–4 с после начала стимула, (2) длился от 0,5 до 5,0 с и (3) был больше 0,02 микросименс (мкСм). Если эти критерии не были соблюдены, SCR оценивался как ноль. SCR вручную анализировался обученным счетчиком, чтобы убедиться, что ответы были связаны с предъявлением стимула и не были вызваны колебаниями, происходящими до начала стимула, артефактами движения или другим шумом в форме волны SCR, как описано ранее (LaBar et al.2004 г.). Двенадцать участников были охарактеризованы как «неответчики» на основании отсутствия измеримого SCR и поэтому были исключены из анализа данных (LaBar et al. 2004). SCR были преобразованы в квадратный корень и усреднены для каждого участника.

Средние RT, происходящие до 100 мс или после 2000 мс от начала стимула, не включались в анализ. RT, не отвечающие этим критериям, составили <1% от общего числа испытаний.