Что такое нейролингвистика: Нейролингвистика: краткое описание и основные идеи

Опубликовано автором

Содержание

Нейролингвистика | это… Что такое Нейролингвистика?

Не следует путать с нейролингвистическим программированием.

Нейролингви́стика (от греч. νεῦρον — нерв, лат. lingua — язык) — отрасль психологической науки, пограничная для психологии, неврологии и лингвистики, изучающая «мозговые механизмы речевой деятельности и те изменения в речевых процессах, которые возникают при локальных поражениях мозга».[1] Становление нейролингвистики как научной дисциплины связано с развитием нейропсихологии, с одной стороны, лингвистики и психолингвистики — с другой. В соответствии с представлениями современной нейропсихологии нейролингвистика рассматривает речь как системную функцию, а афазию — как системное нарушение, которое складывается из первичного дефекта и вторичных нарушении, возникающих в результате воздействия первичного дефекта, а также функциональных перестроек работы мозга, направленных на компенсацию нарушенной функции.

Содержание

  • 1 Нейролингвистика как научная дисциплина
    • 1. 1 Место нейролингвистики в системе наук
    • 1.2 Основные проблемы
    • 1.3 Методы нейролингвистики
  • 2 История нейролингвистики
    • 2.1 История отечественной нейролингвистики
      • 2.1.1 Истоки отечественной нейролингвистики
      • 2.1.2 Нейролингвистика А. Р. Лурия
    • 2.2 История зарубежной нейролингвистики
    • 2.3 Современное состояние нейролингвистики
  • 3 Порождение и понимание речи в теории нейролингвистики
  • 4 Нейролингвисты России и СССР
  • 5 См. также
  • 6 Литература
  • 7 Примечания
  • 8 Ссылки

Нейролингвистика как научная дисциплина

Место нейролингвистики в системе наук

Основные проблемы

Методы нейролингвистики

История нейролингвистики

Как особая область знаний нейролингвистика оформилась в 50-60-ых гг. XX века, однако появлению данной науки предшествовал более чем столетний период накопления знаний о нарушениях речи при локальных поврежениях мозга — афазиях. Основной причиной появления нейролингвистики можно считать практические потребности афазиологии — отрасли медицины, которая занимается лечением людей, страдающих афазиями. Первые достижения нейролингвистики связаны с решением практических задач диагностики и коррекции речевых нарушений.

История отечественной нейролингвистики

Истоки отечественной нейролингвистики

Лингвистические истоки нейролингвистики восходят к работам учёных школы Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ. Он считал, что «существуют не какие-то витающие в воздухе языки, а только люди, одарённые языковым мышлением».[2] Многие идеи Бодуэна базировались на работах И. М. Сеченова, выявившего зависимость рефлекса не только от раздражителей, но и от суммы прежних воздействий. По мнению Бодуэна, психические явления неотделимы от физиологического субстрата, а значит, все они существуют только вместе с живым мозгом и исчезают при его «смерти».

Одним из наиболее ярких представителей школы И. А. Бодуэна де Куртенэ был Лев Владимирович Щерба. В знаменитой работе «О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании» он утверждал, что «речевая организация человека может быть только физиологической или, лучше сказать, психофизиологической, чтобы этим термином указать на то, что при этом имеются в виду такие процессы, которые частично (и только частично) могут себя обнаруживать при психологическом самонаблюдении».[3] Многие положения Щербы, которые он развивал в своих трудах, стали базовыми для отечественной психолингвистики.

Специально проблемами нейролингвистики занимался российский и американский лингвист Роман Осипович Якобсон. Одной из заслуг Якобсона является установление закономерностей распада звуковой стороны при патологии: «Верхние пласты снимаются прежде нижних. Опустошения афатического типа воспроизводят в обратном порядке приобретения детского возраста».[4]

Психологические истоки нейролингвистики обнаруживаются в концепциях Льва Семёновича Выготского. Л. С. Выготский предложил своё понимание локализации психических функций, которая, по его мнению, должна быть основана на исторической теории равития высших психических функций, высоко оценивающей значение представления о системном и смысловом устройстве сознания человека.

Физиологические истоки нейролингвистики содержит в себе теория физиологической активности Николая Александровича Бернштейна. В частности, в своей автобиографической книге «Этапы пройденного пути» А. Р. Лурия вспоминает, что именно труды Бернштейна помогли сделать предположение, что моторная афазия состоит из двух разных форм: эфферентной и афферентной.[5]

Нейролингвистика А. Р. Лурия

Основной этап становления и развития нейролингвистики связан с работами нейропсихолога и основателя отечественной нейролингвистики Александра Романовича Лурия, объединившего системный анализ речевых нарушений с теоретическими представлениями лингвистики и психолингвистики.

История зарубежной нейролингвистики

В 1836 г. на заседании медицинского общества в городе Монпелье (Франция) врач Марк Дакс выступил с научным докладом, посвящённым обследованию больных, потерявших речь в результате повреждения мозга. Дакс первый предположил, что между потерей речи и повреждённой стороной мозга существует связь, что позволило ему высказать мысль о локализации речевых функций в левом полушарии. Хотя доклад был впоследствии опубликован[6], научное сообщество не придало серьёзного значения работе Марка Дакса.[7]

Тем не менее, возникновение афазиологии традиционно связывают с именем французского хирурга и антрополога Поля Брока, случайно открывшего центр речи (Центр Брока) по результатам патологоанатомического исследования всего двух больных. У обоих больных, как выяснилось после вскрытия, поражены (разными заболеваниями) одни и те же области левого полушария головного мозга, что и позволило Полю Брока, опираясь на данные предыдущих исследований, сделать выводы в отношении локализации речевого центра (в публикации 1865 года). Афазию, связанную с повреждением данного речевого центра, стали называть афазией Брока.

Не менее важное открытие совершил немецкий психоневропатолог Карл Вернике. В 1873 Вернике изучал пациента, который перенёс инсульт. С одной стороны, этот человек мог говорить (однако разговаривал он патологически) и слух его не был нарушен, но, с другой стороны, он с трудом понимал устную и письменную речь. После того как он умер, Вернике при вскрытии обнаружил поражение в задней теменной и височной области левого полушария мозга пациента. Он заключил, что эта область, которая близка к слуховой области мозга, участвует в понимании речи. Таким образом, Карлу Вернике было только 26 лет, когда он в 1874 году опубликовал свой 72-страничный труд «Афазический симптомокомплекс» нем. «Der aphasische Symptomenkompleks», в котором он первым описал сенсорную афазию, или, как он сам её называл афазию управления (нем. Leitungsaphasie). В своей книге Вернике пытался связать различные афазии с нарушениями психических процессов в различных отделах мозга. Позже он открыл, что повреждение дугообразных нервных волокон, соединяющих поля Брока и Вернике, тоже ведут к моторной и сенсорной афазии.

Современное состояние нейролингвистики

В современной России можно говорить о двух сложившихся традициях нейролингвистических исследований — Московская школа нейролингвистики А. Р. Лурия (в настоящее время развивается Т. В. Ахутиной) и Петербургская школа нейролингвистики Балонова—Деглина (нынешний руководитель — Т. В. Черниговская). Не вдаваясь в тонкости теоретических разногласий, можно с очень высокой степень огрубления указать основное различие в подходах этих двух школ: в работах нейролингвистов Московской школы присутствует игнорирование или недооценка работы правого полушария в речевой деятельности, тогда как в исследованиях представителей Петербургской школы настойчиво и последовательно проводится мысль о распределении разных языковых механизмов в левом и правом полушариях головного мозга.[8] В настоящее время нейролингвистика всё больше сближается с психолингвистикой и когнитивной наукой, особенно в традиции Петербургской школы.

Порождение и понимание речи в теории нейролингвистики

Нейролингвисты России и СССР

  • А. Р. Лурия
  • Т. В. Ахутина
  • Л. В. Сахарный
  • Р. О. Якобсон
  • Т. В. Черниговская

См. также

  • Психолингвистика
  • Патопсихолингвистика
  • Нейропсихология
  • Афазия
  • Неврология
  • Межполушарная асимметрия

Литература

  • Пенфильд В., Робертс Л. Речь и мозговые механизмы, пер. с англ. — Л., 1964.
  • Лурия А. Р. Учение об афазии в свете мозговой патологии. — М., 1940.
  • Лурия А. Р. Травматическая афазия. — М., 1947.
  • Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики. — М., 1976.
  • Лурия А. Р. Язык и сознание. — М., 1979.
  • Рябова (Ахутина) Т. В. Механизм порождения речи по данным афазиологии // Вопросы порождения речи и обучения языку : Сб / Под ред. А. А. Леонтьева и Т. В. Рябовой. — Изд-во МГУ, 1967.  — С. 67-94.
  • Ахутина Т. В. Нейролингвистический анализ динамической афазии. — М.: Изд-во МГУ, 1975. — 143 с.
  • Ахутина Т. В. Порождение речи. Нейролингвистический анализ синтаксиса. — М.: Изд-во МГУ, 1989. — 215 с.
  • Цветкова Л. С. Афазия и восстановительное обучение. — М.: МПСИ; Воронеж: Модэк, 2001. — 256 с.
  • Сахарный Л. В. Человек и текст: две грамматики текста // Человек ― текст ― культура : Сб / Под ред. Н. А. Купиной, Т. В. Матвеевой. — Екатеринбург: Урал, 1994. — С. 7–59.
  • Седов К. Ф. Нейропсихолингвистика. — М.: Лабиринт, 2007. — 274 с. — ISBN 5-87604-054-1
  • Нейропсихолингвистика: Хрестоматия / Сост. Седов К. Ф.. — М.: Лабиринт, 2009. — 304 с. — ISBN 978-5-87604-205-7
  • Черниговская Т. В. Эволюция языковых и когнитивных функций: физиологические и нейролингвистические аспекты. Диссертация на соискание ученой степени доктора биологических наук. — СПб., 1993.

Примечания

  1. ↑ Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики. — М., 1976.
  2. ↑ И. А. Бодуэн де Куртенэ. Избранные труды по общему языкознанию. — М.: Изд-во АН СССР, 1963.
  3. ↑ Л. В. Щерба. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании. // Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974. — С. 24-39.
  4. ↑ Якобсон Р. О. Лингвистические типы афазии, пер. с англ., в его кн.: Избр. работы. — М., 1985.
  5. ↑ Лурия А. Р. Этапы пройденного пути. Научная автобиография. — М., 1982.
  6. ↑ Dax M. Lésions de la moitié gauche de l’encéphale coïncident avec l’oubli des signes de la pensée (lu à Montpellier en 1836) [= Повреждения левой половины головного мозга совпадают с забвением знаков мысли (прочитано в Монпелье в 1836)] // Bulletin hebdomadaire de médecine et de chirurgie, 2me série. — 1865. — №  2. — P. 259-262.
  7. ↑ Дакс Марк. Развитие речи. Архивировано из первоисточника 15 мая 2012. Проверено 3 апреля 2012.
  8. ↑ Седов К. Ф. Нейропсихолингвистика (2-е доп. и перераб. издание). — М.: Лабиринт, 2009. — С. 46.

Ссылки

  • Статья на сайте «Мир психологии»
  • Винарская Е. Н., Кузнецов С. Н. Нейролингвистика // Лингвистический энциклопедический словарь. — М.: СЭ, 1990. — С. 327—328.
  • Проект «Минерва» — информационно-справочная система для дистанционного обучения студентов и поддержки научных исследований по нейролингвистике

Нейролингвистика | это… Что такое Нейролингвистика?

Нейролингви́стика —

научная дисциплина, возникшая на стыке неврологии и лингвистики и изучающая систему языка в соотношении с мозговым субстратом языкового поведения. Эпизодические наблюдения расстройств языкового поведения при очаговых поражениях мозга известны с эпохи средневековья, но их систематическое изучение началось во 2‑й половине 19 в. В отечественной лингвистике интерес к фактам языковой патологии проявляли И.

 А. Бодуэн де Куртенэ, В. А. Богородицкий, Л. В. Щерба и другие. Бодуэн де Куртенэ исследовал афазию, исходя из представления о трёх составных компонентах языковой деятельности — фонации (произнесения), аудиции (восприятия) и церебрации («процессы, происходящие в индивидуальном мозговом центре») («Из патологии и эмбриологии языка», 1885). Ряд высказанных им мыслей получил развитие у Р. О. Якобсона, описавшего системные корреляции между строением фонологических систем в языках мира, последовательностью их становления в онтогенезе и распада в клинике афазий. В СССР развитие нейролингвистических исследований базируется на работах А. Р. Лурия, который на основе психологической концепции Л. С. Выготского о социальном происхождении высших психических функций человека и успехов отечественной физиологии (учение И. П. Павлова об анализаторах мозга и теория П. К. Анохина о функциональной системе) разработал концепцию о системном строении этих функций. Это позволило привлекать лингвистический аппарат не только для описания расстройств языкового поведения, но и для изучения их патогенеза.

Предметом нейролингвистических исследований чаще всего становятся афазии, проявления которых многообразны и включают в себя фонологические, грамматические, лексические и семантические расстройства. Для нейролингвистики представляют интерес и неафазические формы расстройств языкового поведения: речевые агнозии и апраксии, дизартрии, алексии и аграфии. Продолжают обсуждаться нейролингвистические представления о том, как человек отражает действительность посредством органов чувств и сопряженных с ними анализаторов мозга — зрительного, слухового и тактильно-кинестетического. Языковое отражение действительности, в т. ч. распознавание речи, осуществляется в направлении от периферии нервной системы (т. е. от рецепторов органов чувств) к её центральным отделам. В каждом анализаторе различают два рода нервных структур: структуры, проводящие комплексы раздражений от данного органа чувств к коре головного мозга, где осуществляется элементарный анализ и синтез их пространственно-временны́х параметров (сенсорные проекционные системы мозга), и структуры, осуществляющие анализ и синтез тех же комплексов раздражений в их знаковой отнесённости к предметной действительности (гностические зоны коры).

Третий «ярус» составляют наиболее сложные по анатомической структуре области языковой коры — зоны перекрытия отдельных анализаторов, где происходит интеграция знаковых комплексов, поступивших от разных анализаторов мозга, и в результате становятся возможными языковые обобщения, отвлечённые от чувственной природы раздражений.

Языковое поведение, в частности порождение речи, осуществляется в обратном порядке: от центра к периферии. Речевые программы, сформулированные в зонах перекрытия мозговых анализаторов, конкретизируются в зонах речевого праксиса и затем реализуются с помощью механизма проекционных двигательных систем, сопряжённых с органами речи (а также систем реализации письменной речи).

В отличие от проекционных систем мозга (сенсорных или двигательных) гностико-праксическая кора и зоны перекрытия корковых анализаторов характеризуются функциональной асимметрией: систему языковых обобщений и мышление в языковых понятиях принято коррелировать по преимуществу с левым (доминантным) полушарием мозга, а конкретно-образное мышление — с правым полушарием.

Очаговые поражения сенсорных проекционных систем клинически обнаруживаются трудностями восприятия устных и письменных языковых текстов в связи со снижением остроты слуха и зрения или с ограничением воспринимаемых звуковых частот и полей зрения. Поражения двигательных проекционных систем обнаруживаются различными дизартриями, при которых нарушаются артикуляторные и просодические средства выражения правильно построенных высказываний. Очаговые поражения гностических полей коры могут обнаруживаться в виде речевых агнозий (слуховых, зрительных и пр.), а праксических полей коры — в виде апраксий. При речевых агнозиях больные хорошо видят и слышат, но «не узнают» звуковой облик единиц родной речи (речевая слуховая агнозия) или графемы письменных текстов (речевая зрительная агнозия). В то же время языковые фонологические, грамматические и лексические обобщения у этих больных сохранены, что и обнаруживается в сохранённой способности говорить и писать. При этом больные с речевой слуховой агнозией могут читать, а больные с речевой зрительной агнозией понимают устную речь.

При речевых апраксиях наблюдается обратная картина: у больных нет двигательных расстройств, например параличей, но они «не умеют» произнести слово или его написать; при этом понимание речи окружающих и способность читать могут быть сохранены. Принципиально иные расстройства языкового поведения возникают, когда поражаются корковые зоны перекрытия анализаторов. В этих случаях развиваются афазии; у больных расстраиваются все виды языкового поведения (собственная речь, понимание речи окружающих, чтение, письмо, понятийно-языковое мышление), хотя и по-разному при различных локализациях очага поражения в пределах доминантного полушария: при средневисочных очагах распадается способность фонологической и морфонологической дифференциации, что приводит к смешению слов с близким фонемным или морфемным составом; при заднелобных очагах происходит распад грамматической комбинаторики (морфемной и словесной) и т. д. В то же время при афазиях оказываются нередко сохранёнными возможности механического повторения услышанного или даже письма без понимания смысла соответствующих текстов.

Важный для нейролингвистики материал дают наблюдения над языковым поведением билингвов и полиглотов, страдающих очаговыми поражениями мозга. Часто наблюдаются речевые диссоциации (когда больные утрачивают, полностью или частично, владение одним языком при относительной сохранности другого), а также случаи интерференции между разными языками (в виде вкраплений элементов одного языка в речь на другом).

Методы нейролингвистических исследований развиваются и изменяются параллельно с развитием теории неврологии и лингвистики. Переносить лингвистические критерии в клинику следует осторожно, ибо одни и те же по внешним проявлениям расстройства языкового поведения могут быть результатом распада принципиально разных психолингвистических операций в системно организованной деятельности мозга. Только системный анализ расстроенной функции (номинации, чтения, письма и пр.), введённый в клиническую практику Лурия, может привести к пониманию её языковой природы. Наиболее результативным является такое исследование, которое основано на комплексных представлениях о природе речевых расстройств, опирающихся на результаты и неврологии, и лингвистики.

Нейролингвистика возникла из потребностей клинической практики для решения диагностических задач. Отсюда основной её метод — метод наблюдений над языковым поведением больного в разных условиях (беседа, рассказы по картинкам, пересказы текстов, чтение, письмо, а также применение специальных тестов; повторение серии специально подобранных слов, составление предложений из заданных слов, нахождение синонимов и антонимов к заданному слову и т. п.). К числу новых методов изучения здорового и больного мозга относятся: метод дихотического прослушивания вербального материала, ангиография в сочетании с амитал-натриевой пробой, унилатеральные электрошоки, стереотаксические операции и пр. Источником нейролингвистических обобщений всё больше становятся и педагогические наблюдения, делаемые в процессе восстановительного обучения больных с расстройствами языкового поведения.

Разработка проблем нейролингвистики во 2‑й половине 20 в. испытывает воздействие идей и методов психолингвистики, нейропсихологии, нейрофизиологии, психоакустики, кибернетики и других смежных наук. Таким образом, современная нейролингвистика представляет собой один из аспектов комплексного изучения знакового поведения человека.

  • Пенфильд В., Робертс Л., Речь и мозговые механизмы, пер. с англ., Л., 1964;
  • Лурия А. Р., Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга, 2 изд., М., 1969;
  • его же, Основные проблемы нейролингвистики М., 1975;
  • Винарская Е. Н., Клинические проблемы афазии. (Нейролингвистический анализ), М.. 1971;
  • Ахутина Т. В., Нейролингвистический анализ динамической афазии, М, 1975;
  • Baudouin de Courtenay J., Z patologii i embriologii języka, Warsz., 1885.

Е. Н. Винарская, С. Н. Кузнецов.

Лингвистический энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. ред. В. Н. Ярцева. 1990.

Нейролингвистика | Лингвистическое общество Америки

Лиз Менн

Нейролингвистика — это изучение того, как язык представлен в мозгу: то есть, как и где наш мозг хранит наши знания о языке (или языках), на котором мы говорим, понимаем, читаем, и напишите, что происходит в нашем мозгу, когда мы приобретаем эти знания, и что происходит, когда мы используем их в повседневной жизни. Нейролингвисты пытаются ответить на такие вопросы: что в нашем мозгу делает возможным человеческий язык — почему наша система коммуникации настолько сложна и так отличается от системы других животных? Использует ли язык тот же тип нейронных вычислений, что и другие когнитивные системы, такие как музыка или математика? Где в вашем мозгу слово, которое вы выучили? Как «приходит на ум» слово, когда оно вам нужно (и почему оно иногда не приходит вам в голову?)

Если вы знаете два языка, как вы переключаетесь между ними и как сделать так, чтобы они не мешали друг другу? Если вы с рождения изучаете два языка, чем ваш мозг отличается от мозга человека, говорящего только на одном языке, и почему? Является ли левое полушарие вашего мозга действительно «языковой стороной»? Если вы потеряете способность говорить или читать из-за инсульта или другой травмы головного мозга, насколько хорошо вы сможете снова научиться говорить? Какие виды терапии, как известно, помогают, и какие новые виды языковой терапии кажутся многообещающими? У людей, которые читают языки, написанные слева направо (например, английский или испанский), язык находится в другом месте, чем у людей, которые читают языки, написанные справа налево (например, иврит и арабский)? А что, если вы читаете на языке, который написан с использованием каких-то других символов вместо алфавита, например, китайского или японского? Если вы страдаете дислексией, чем ваш мозг отличается от мозга человека, у которого нет проблем с чтением? А если ты заикаешься?

Как видите, нейролингвистика тесно переплетена с психолингвистикой, которая изучает этапы языковой обработки, необходимые для произнесения и понимания слов и предложений, изучения первых и последующих языков, а также языковой обработки при нарушениях речи, язык, чтение. Информацию об этих расстройствах можно получить в Американской ассоциации по изучению речи и слуха (ASHA) по адресу http://www.asha.org/public/.

Как работает наш мозг

Наш мозг хранит информацию в сети клеток головного мозга (нейронов и глиальных клеток). Эти нейронные сети в конечном итоге связаны с частями мозга, которые контролируют наши движения (в том числе те, которые необходимы для воспроизведения речи) и наши внутренние и внешние ощущения (звуки, образы, прикосновения и те, которые исходят от наших собственных движений). Связи внутри этих сетей могут быть сильными или слабыми, а информация, которую посылает клетка, может повышать активность одних ее соседей и подавлять активность других. Каждый раз, когда соединение используется, оно становится сильнее. Плотно связанные окрестности клеток мозга выполняют вычисления, которые интегрируются с информацией, поступающей из других районов, часто с использованием петель обратной связи. Многие вычисления выполняются одновременно (мозг — массивно-параллельный информационный процессор).

Изучение информации или навыка происходит путем установления новых связей и/или изменения силы существующих связей. Эти локальные и удаленные сети связанных клеток мозга демонстрируют пластичность http://merzenich.positscience.com/?page_id=143, то есть они могут изменяться на протяжении всей нашей жизни, позволяя нам учиться и восстанавливаться (в некоторой степени). ) от черепно-мозговых травм. Для людей с афазией http://www.asha.org/public/speech/disorders/Aphasia.htm (потеря речи из-за повреждения головного мозга), в зависимости от серьезности повреждения, интенсивная терапия и практика, возможно, в сочетании с транскраниальной магнитная стимуляция (ТМС) может привести к значительному улучшению речи, а также контроля движений; см. раздел «Афазия» ниже и размещенные там ссылки. Становятся доступными компьютерные методы для такой интенсивной языковой практики под наблюдением логопеда.

Где находится язык в мозгу?

На этот вопрос сложно ответить, потому что деятельность мозга подобна деятельности огромного города. Город устроен так, чтобы люди, живущие в нем, могли получать то, на что им нужно жить, но нельзя сказать, что сложная деятельность, например производство продукта, находится «в одном месте». Сырье должно поступать в нужное время, нужны субподрядчики, продукция должна быть отправлена ​​в разных направлениях. То же самое и с нашим мозгом. Мы не можем сказать, что язык находится «в» определенной части мозга. Неправда даже то, что конкретное слово находится «в» одном месте в мозгу человека; информация, которая собирается вместе, когда мы понимаем или произносим слово, поступает из многих мест, в зависимости от того, что означает это слово. Например, когда мы понимаем или произносим такое слово, как «яблоко», мы, скорее всего, будем использовать информацию о том, как яблоки выглядят, ощущаются, пахнут и на вкус, даже если мы не осознаем этого. Таким образом, слушание, понимание, говорение и чтение включают в себя деятельность многих частей мозга. Однако некоторые части мозга больше вовлечены в речь, чем другие части.

Большинство частей вашего мозга, которые имеют решающее значение как для устной, так и для письменной речи, находятся в левой части коры головного мозга (левое полушарие), независимо от того, на каком языке вы читаете и как он пишется. Мы знаем это, потому что афазия почти всегда вызывается повреждением левого полушария, а не правого полушария, независимо от того, на каком языке вы говорите или читаете, или умеете ли вы вообще читать. (Это верно примерно для 95% правшей и примерно для половины левшей.) Большая часть мозга («белое вещество») состоит из волокон, которые соединяют разные области друг с другом, потому что использование речи (и мышление) требует быстрой интеграции информации, которая хранится и/или обрабатывается во многих различных областях мозга.

Области справа необходимы для эффективного общения и понимания сути того, что говорят люди. Если вы говорите на двух языках, но не выучили оба языка с рождения, ваше правое полушарие может быть несколько больше задействовано во втором языке, чем в первом. Наш мозг несколько пластичен, то есть его организация зависит от нашего опыта, а также от наших генетических способностей. Например, многие из «слуховых» областей мозга, которые участвуют в понимании устной речи у людей с нормальным слухом, используются для (визуального) понимания языка жестов людьми, глухими от рождения или рано оглохшими (и не имеют кохлеарных имплантов). А слепые люди используют «зрительные» области своего мозга для обработки слов, написанных шрифтом Брайля, хотя шрифт Брайля читается наощупь. http://www.scientificamerican.com/article.cfm?id=the-reading-region

Говорящие на двух языках развивают специальные навыки контроля над тем, какой язык использовать и уместно ли им смешивать свои языки, в зависимости от того, с кем они разговаривают. Эти навыки могут быть полезны и для других задач. http://www.nih.gov/researchmatters/may2012/05072012bilingual.htm

Афазия

На что похожа афазия? Является ли потеря языка после повреждения мозга обратным процессом его изучения? Люди, у которых есть трудности с речью или пониманием языка из-за повреждения головного мозга, не похожи на детей. Использование языка требует многих видов знаний и навыков. Люди с афазией по-разному сочетают действия, которые они все еще могут делать по-взрослому, и действия, которые теперь они делают неуклюже или вообще не делают. На самом деле, мы можем наблюдать разные модели профилей сохраненных и нарушенных лингвистических способностей у разных людей с афазией.

Терапия может помочь людям с афазией улучшить или восстановить утраченные навыки и наилучшим образом использовать оставшиеся способности. Взрослые, у которых было повреждение головного мозга и развилась афазия, выздоравливают медленнее, чем дети с таким же повреждением, но они продолжают медленно выздоравливать в течение десятилетий, если у них есть хорошая языковая стимуляция и нет дополнительных инсультов или других травм головного мозга. Для получения дополнительной информации обратитесь в ASHA (http://www.asha.org/public/speech/disorders/Aphasia.htm), в Национальную ассоциацию афазии (http://aphasia.org/), в Aphasia Hope (http:// www. aphasiahope.org/) или Академии афазии (http://www.academyofaphasia.org/ClinicalServices/)

Дислексия и заикание

Как насчет дислексии и детей, которые с трудом учатся говорить, хотя нормально слышат? Почему люди испытывают трудности с чтением? Исследования показывают, что у дислексиков возникают проблемы с обработкой звуков языка и с трудом связывают печатное слово со звуками. Генетические различия и генетически обусловленные различия в мозге были обнаружены в семьях с дислексией и нарушениями речи, и исследования в этой области помогают нам понять, как гены действуют в настройке начальной «проводки» всего нашего мозга. Имеются убедительные доказательства того, что соответствующая языковая терапия эффективна для детей с нарушениями развития чтения и речи, включая заикание. ASHA предоставляет полезную информацию об обоих этих расстройствах: см. http://www.asha.org/public/speech/disorders/lbld.htm.

Как изменились нейролингвистические идеи

Многие устоявшиеся представления о нейролингвистике, в частности, о роли традиционных «языковых областей» (зона Брока, зона Вернике) в левом полушарии мозга, были подвергнуты сомнению, а в некоторых случаях и опровергнуты недавние доказательства. Вероятно, самые важные недавние открытия заключаются в следующем: 1) обширные сети, включающие области, удаленные от традиционных языковых областей, глубоко вовлечены в использование языка, 2) что языковые области также вовлечены в обработку неязыковой информации, такой как некоторые аспекты речи. музыка http://www.youtube.com/watch?v=ZgKFeuzGENs и 3) корреляции определенных областей мозга с определенными нарушениями речи намного хуже, чем считалось. Эта новая информация стала доступной благодаря значительному улучшению нашей способности видеть, что происходит в мозгу, когда люди говорят или слушают, а также благодаря накоплению и анализу многолетних подробных данных тестов на афазию.

Как изменились нейролингвистические исследования

Более ста лет исследования в области нейролингвистики почти полностью зависели от изучения понимания и воспроизведения языка людьми с афазией. Эти исследования их языковых способностей были дополнены относительно грубой информацией о том, где в мозгу была локализована травма. Неврологи должны были вывести эту информацию в том виде, в каком она была, учитывая, какие другие способности были потеряны, и данные вскрытия, которые не всегда были доступны. Некоторых пациентов, которым предстояла операция по облегчению тяжелой формы эпилепсии или опухолей, можно было изучить с помощью прямой стимуляции мозга, когда это было необходимо с медицинской точки зрения, чтобы отвести хирурга от областей, важных для использования пациентом языка.

Компьютеризированные рентгеновские исследования раннего поколения (КТ, КТ) и рентгенографические исследования мозгового кровотока (ангиограммы) начали дополнять экспериментальные и наблюдательные исследования афазии в 1970-х годах, но они давали очень приблизительную информацию о том, где повреждены была расположена часть головного мозга. Эти ранние методы визуализации мозга могли видеть только те части мозга, которые имели серьезные повреждения или ограниченный кровоток. Они не могли дать информацию о реальной деятельности, которая происходила в мозгу, поэтому они не могли проследить, что происходит во время обработки речи у нормальных или афазичных говорящих. Исследования обычных говорящих в тот период в основном изучали, какая сторона мозга больше всего участвовала в обработке письменной или устной речи, потому что эту информацию можно было получить из лабораторных задач, связанных с чтением или прослушиванием в сложных условиях, таких как прослушивание различных видов информации. подносится к двум ушам одновременно (дихотическое прослушивание).

С 1990-х годов в области нейролингвистики произошел огромный сдвиг. С помощью современных технологий исследователи могут изучить, как мозг нормальных носителей языка обрабатывает язык и как поврежденный мозг обрабатывает и компенсирует травмы. Эта новая технология позволяет нам отслеживать активность мозга, которая происходит, когда люди читают, слушают и говорят, а также получать очень точное пространственное разрешение местоположения поврежденных участков мозга. Высокое пространственное разрешение обеспечивается магнитно-резонансной томографией (МРТ), которая дает прекрасные изображения, показывающие, какие области мозга повреждены; разрешение компьютерной томографии также значительно улучшилось. Отслеживание текущей активности мозга может осуществляться несколькими способами. Для некоторых целей лучшим методом является обнаружение электрических и магнитных сигналов, которые нейроны посылают друг другу, с помощью датчиков вне черепа (функциональная магнитно-резонансная томография, фМРТ; электроэнцефалография, ЭЭГ; магнитоэнцефалография, МЭГ; и потенциалы, связанные с событиями). ЭРП). Другой метод — наблюдение оптического сигнала, связанного с событием, EROS; это включает в себя обнаружение быстрых изменений в том, как нервная ткань рассеивает инфракрасный свет, который может проникать через череп и видеть мозг примерно на дюйм. Третье семейство методов включает в себя отслеживание изменений притока крови к различным областям мозга путем наблюдения за концентрацией кислорода (выделено жирным шрифтом) или за изменениями в способе поглощения кровью ближнего инфракрасного света (ближняя инфракрасная спектроскопия, NIRS). . Активность мозга также можно временно изменить с помощью транскраниальной магнитной стимуляции (стимуляция снаружи черепа, ТМС), поэтому исследователи могут увидеть влияние этой стимуляции на то, насколько хорошо люди говорят, читают и понимают язык. Методы NIRS, EROS, ERP и ЭЭГ не сопряжены с риском, поэтому с этической точки зрения их можно использовать для исследований на нормальных говорящих, а также на людях с афазией, которым участие в исследовании не принесло бы особой пользы. TMS также кажется безопасным.

Очень сложно выяснить детали того, как информация из разных частей мозга может комбинироваться в режиме реального времени, поэтому другой вид прогресса произошел благодаря разработке способов использования компьютеров для имитации частей того, что может мозг делать во время разговора или чтения.

Исследования того, что именно люди с афазией и другими языковыми расстройствами могут и не могут делать, также продолжают способствовать нашему пониманию взаимоотношений между мозгом и языком. Например, сравнение того, как люди с афазией выполняют тесты на синтаксис, в сочетании с детальной визуализацией их мозга, показало, что существуют важные индивидуальные различия в частях мозга, участвующих в использовании грамматики. Кроме того, сравнение людей с афазией в разных языках показывает, что различные типы афазии имеют несколько разные симптомы в разных языках, в зависимости от возможностей для ошибок, которые предоставляет каждый язык. Например, в языках, которые имеют разные формы для местоимений мужского и женского рода или прилагательных мужского и женского рода, люди с афазией могут делать гендерные ошибки в речи, но в языках, которые не имеют разных форм для разных полов, эта конкретная проблема не может быть решена. объявиться.

 

автор: Lise Menn

 

Благодарности

Большое спасибо членам LSA Шейле Э. Блумштейн, Дэвиду Каплану, Гэри Деллу, Нине Дронкерс и Мэтту Голдрику за очень полезные отзывы и предложения.

 

Рекомендуемая литература (*) и ссылки

 

Caplan, David, Gloria Waters, Gayle DeDe, Jennifer Michaud, & Amanda Reddy 2007. Исследование синтаксической обработки при афазии I: Поведенческие (психолингвистические) аспекты. Мозг и язык 101, 103-150.

Каплан, Дэвид, Глория Уотерс, Дэвид Кеннеди, Натаниэль Альперт, Никос Макрис, Гейл ДеДе, Дженнифер Мишо и Аманда Редди. 2007. Исследование синтаксической обработки при афазии II: неврологические аспекты. Мозг и язык 101, 151-177.

*Дехане, Станислав. 2009. Чтение в мозгу. Викинг Пресс.

*Дронкерс, Нина и Берндт, Рита С. Афазия. Оксфордская международная энциклопедия лингвистики (2-е изд.), Vol. 16. Издательство Оксфордского университета.

*Гарднер, Ховард. 1975. Расколотый разум: человек после повреждения мозга. Старинные книги.

* Гудглас, Гарольд. 1993. Понимание афазии. Академическая пресса.

Хикок, Грег. 2009. Функциональная нейроанатомия языка. Обзоры физики жизни, 6, 121–143.

Январь, Д., Трусуэлл, Дж. К., и Томпсон-Шилл, С. Л. (2009). Совместная локализация разрешения Струпа и синтаксической неоднозначности в области Брока: последствия для нейронной основы обработки предложений. Журнал когнитивной неврологии, 21(12), 2434-2444. PMID: 19199402.

*Менн, Лиз. 2011. Глава 2 «Как работает мозг» и глава 6 «Анализ афазической речи и общения» в книге «Психолингвистика: введение и приложения». Множественное издательство.

Новик, Дж. М., Трусвелл, Дж. К., и Томспон-Шилл, С. Л. (2010). Зона Брока и языковая обработка: свидетельство связи когнитивного контроля. Языковой и лингвистический компас.

*Пател, Анируддх Д. 2008. Музыка, язык и мозг. Издательство Оксфордского университета.

Рамус, Франк. 2006. Гены, мозг и познание: дорожная карта для когнитивного ученого. Познание 101, 247-269.

Шварц, Мирна Ф., Делл, Гэри С., Мартин, Надин, Гал, Сюзанна и Собель. П. (2006). Серийный тест интерактивной двухэтапной модели лексического доступа: свидетельство именования изображений. Журнал памяти и языка, 54, 228-264.

Це, К.-Ю., Ли, К.-Л., Салливан, Дж., Гарнси, С.М., Делл, Г.С., Фабиани, М., и Граттон, Г. (2007). Визуализация корковой динамики языковой обработки с помощью оптического сигнала, связанного с событием. Труды Национальной академии наук Соединенных Штатов Америки, 104, 17157-17162.

Туркен, А.Ю. и Дронкерс, Н.Ф. Нейронная архитектура сети понимания языка: сходящиеся данные анализа повреждений и связности. Frontiers in Systems Neuroscience, 2011, 5, 1–20

Моделирование афазического языка: http://langprod.cogsci.illinois.edu/cgi-bin/webfit.cgi

Нейролингвистика | Британика

  • Развлечения и поп-культура
  • География и путешествия
  • Здоровье и медицина
  • Образ жизни и социальные вопросы
  • Литература
  • Философия и религия
  • Политика, право и правительство
  • Наука
  • Спорт и отдых
  • Технология
  • Изобразительное искусство
  • Всемирная история
  • В этот день в истории
  • Викторины
  • Подкасты
  • Словарь
  • Биографии
  • Резюме
  • Популярные вопросы
  • Обзор недели
  • Инфографика
  • Демистификация
  • Списки
  • #WTFact
  • Товарищи
  • Галереи изображений
  • Прожектор
  • Форум
  • Один хороший факт
  • Развлечения и поп-культура
  • География и путешествия
  • Здоровье и медицина
  • Образ жизни и социальные вопросы
  • Литература
  • Философия и религия
  • Политика, право и правительство
  • Наука
  • Спорт и отдых
  • Технология
  • Изобразительное искусство
  • Всемирная история
  • Britannica объясняет
    В этих видеороликах Britannica объясняет различные темы и отвечает на часто задаваемые вопросы.
  • Britannica Classics
    Посмотрите эти ретро-видео из архивов Encyclopedia Britannica.
  • #WTFact Видео
    В #WTFact Britannica делится некоторыми из самых странных фактов, которые мы можем найти.
  • На этот раз в истории
    В этих видеороликах узнайте, что произошло в этом месяце (или в любом другом месяце!) в истории.
  • Demystified Videos
    В Demystified у Britannica есть все ответы на ваши животрепещущие вопросы.
  • Студенческий портал
    Britannica — это главный ресурс для учащихся по ключевым школьным предметам, таким как история, государственное управление, литература и т. д.
  • Портал COVID-19
    Хотя этот глобальный кризис в области здравоохранения продолжает развиваться, может быть полезно обратиться к прошлым пандемиям, чтобы лучше понять, как реагировать сегодня.
  • 100 женщин
    Britannica празднует столетие Девятнадцатой поправки, выделяя суфражисток и политиков, творящих историю.