Джон гатто: Книга: «Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя» — Джон Гатто. Купить книгу, читать рецензии | ISBN 5-98563-097-8

Опубликовано автором

Содержание

Джон Тэйлор Гатто. Семь школьных предметов

Из книги «Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя»

Джон Тэйлор Гатто (1935 – 2018) двадцать шесть лет проработал учителем в государственных школах Манхэттена, имел ряд государственных наград за выдающиеся заслуги в области образования. В 1991 г. был признан Учителем года Нью-Йорка. Затем, уволившись из государственной школы, продолжил работать учителем в Открытой школе г. Олбани, а также ездил с выступлениями по Соединенным Штатам Америки, призывая к проведению радикальной реформы системы государственного школьного образования.

В начале его книги «Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя» стоит посвящение: «Я посвящаю эту книгу своей внучке, чье имя в переводе с исландского означает Священное Писание. Свети и сияй во тьме, Гвутрун!»

1

Зовите меня, пожалуйста, мистер Гатто. Двадцать шесть лет назад, за неимением ничего лучшего, я пошел работать учителем в школу. В моем дипломе написано, что я являюсь преподавателем английского языка и литературы, но это не совсем то, чем я занимаюсь. Я преподаю не английский, я учу детей тому, что считает важным и нужным школьная государственная система, – и удостаиваюсь наград именно на этом поприще.

В разных районах США действуют разные учебные планы, их содержание порой сильно отличается друг от друга, но есть семь предметов, которые преподаются везде – от Гарлема до Голливуда. Эти предметы составляют реальный национальный учебный план, который влияет на детей в гораздо большей степени, чем вы можете себе это представить. Так уж лучше вам знать, в чем его суть. Вы, безусловно, вольны оценивать эти предметы, как вам угодно, но, поверьте, я меньше всего намеревался иронизировать в своем выступлении. Именно это я на самом деле преподаю, и за это вы платите мне деньги. Судите сами.

Предмет № 1. Бессистемность

Некоторое время назад женщина по имени Кэти из г. Дюбуа, штат Индиана, написала мне следующее:

«Какие большие идеи важны для маленьких детей? Самое важное – это дать им понять, что выбор того, что они учат, – не чья-либо случайная прихоть, что во всем есть определенная система, что информация не просто льется дождем на них, в то время как они беспомощно пытаются ее поглотить. В этом задача – помочь понять взаимосвязанность всего, сделать информационную картину целостной».

Кэти ошибается. Как раз-таки первый урок, который я даю детям, – это урок бессистемности. Все, чему я учу их, дается вне всякого контекста. Ничто ни с чем не связано. Я преподаю слишком много всего разного – я рассказываю им про движение планет по орбитам, про закон больших чисел и про рабство, я преподаю им черчение, танцы, гимнастику, хоровое пение, учу их, как вести себя при появлении неожиданных гостей, а также как вести себя с незнакомыми людьми, которых они, возможно, никогда больше не увидят, я учу их поведению при пожаре, учу языкам компьютерного программирования, учу умению проходить стандартизованные тесты, я даю им опыт возрастной сегрегации, не имеющей ничего общего с реальной жизнью… Какое отношение все это имеет одно к другому?

При ближайшем рассмотрении даже в лучших школах содержание и структура учебных планов страдают отсутствием логики, они полны внутренних противоречий. К счастью, дети не могут выразить словами ту растерянность и раздражение, которые они испытывают от навязываемого им под маркой качественного образования постоянного нарушения естественного порядка вещей. Целью школьной системы является формирование у детей поверхностного лексикона из области экономики, социологии, естественных наук и т. д., а не реальной увлеченности чем-то конкретным. Но качественное образование предполагает глубокое изучение чего бы то ни было. Детей приводит в смятение огромное количество разных взрослых, работающих в одиночку, практически без связи друг с другом, претендующих на передачу ими опыта, которым они часто сами не обладают.

Здравые люди ищут смысл, а не набор бессвязных фактов, и образование дает им возможность обрабатывать информацию и находить в ней смысл. Вековое стремление человека к поиску смысла с трудом просматривается за лоскутным одеялом школьной программы и одержимостью школы фактами и теориями. Это не так очевидно в начальной школе, где образовательная система, основанная на безобидных простых призывах типа «давайте сделаем это» и «давайте сделаем то», еще предполагает некий смысл, а сами дети пока не осознают, как мало сути скрывается за игрой и действиями.

Представьте себе великие естественные последовательности – рождение и развитие человека; движение солнца от восхода к закату; действия древних крестьян, кузнецов, сапожников; приготовление праздничного стола ко Дню благодарения или Рождеству – каждый этап этих действий находится в полной гармонии с другими этапами, оправдывает себя, обусловливается прошлым и определяет будущее. Школьные последовательности не такие – ни в рамках одного урока, ни в рамках дневного расписания. Школьный распорядок ненормален. В нем не заложено никакого смысла, по крайней мере при ближайшем рассмотрении. Но редкий учитель осмелится критиковать школьные и учительские догмы, так как все должно приниматься в том виде, в котором есть испокон веков.

Я преподаю полную бессвязность, мельчайшую раздробленность, противоположную единству целого; то, что я делаю, больше похоже на настройку телевизора – параллельно работают множество совершенно разных каналов, – нежели на создание какого-либо порядка. В мире, где Дом стал призраком из-за того, что оба родителя слишком много работают, семья постоянно переезжает, родители все время меняют место работы, кто-то из взрослых чрезмерно амбициозен или вследствие чего-либо другого, все слишком запутались, чтобы поддерживать нормальный семейный порядок. И к этому добавляется еще и школа, которая учит детей принимать хаос как неизбежность, как свою судьбу. И это – первый предмет, который я преподаю.

Предмет № 2. Сепарация

Я учу детей тому, что они должны оставаться в том классе, в который их определили. Я не знаю, кто распределяет детей по классам, да это и не мое дело. Дети пронумерованы, так что если кому-то удастся ускользнуть, он тут же будет возвращен в нужный класс. На протяжении многих лет способы категоризации детей так разнообразились, что трудно стало разглядеть реального человека под бременем тех ярлыков, которые ему присвоены. Категоризация людей является распространенным и очень прибыльным делом, однако от меня смысл этого действия ускользает. Я даже не понимаю, почему родители позволяют творить такое со своими детьми.

В любом случае меня, как школьного учителя, это не касается. В мою задачу входит сделать так, чтобы детям нравилось быть запертыми в одном классе с другими детьми, носящими схожие ярлыки. Или по крайней мере, чтобы они стойко выносили это. Если я хорошо справлюсь со своей задачей, моим ученикам даже в голову не придет, что они могли бы сейчас находиться в другом классе, так как я учу их завидовать более сильным ученикам и презирать более слабых. При такой дисциплине дети сами строят себя по ранжиру. Таким образом, я учу их тому, что людей можно и нужно делить на группы. В этом и состоит главный урок любой конкурентной системы, к коей относится и школа, – всяк сверчок знай свой шесток!

Несмотря на общепринятое представление о том, что девяносто девять процентов детей должны оставаться в тех группах, куда их поместили взрослые, я тем не менее открыто призываю детей добиваться лучших результатов в учебе и перевода в более сильные группы. Я часто даю им понять, что их будущие профессиональные успехи зависят от их школьных оценок, хотя на самом деле я убежден, что это не так. Я никогда открыто не лгу, но на своем опыте убедился, что искренность и преподавание в школе по сути своей несовместимы, что утверждал еще Сократ тысячи лет назад. Результатом сепарации является то, что каждый ребенок занимает в пирамиде определенное место и вырваться из этого круга может только случайно. В противном случае он останется там, куда его определили.

Предмет № 3. Безразличие

Третий урок, который я даю детям, – это урок безразличного отношения к делу. Фактически я учу детей ни во что не вкладывать душу, причем делаю это очень утонченно. Я требую, чтобы они полностью отдавались моим урокам, подпрыгивая на своих местах от нетерпения и яростно состязаясь друг с другом за мое внимание. Сердце радуется такому поведению: оно производит впечатление на всех, даже на меня. Когда я бываю «на высоте», я добиваюсь великолепного проявления энтузиазма. Но когда звенит школьный звонок, я требую, чтобы дети тут же бросили все, чем мы до этого занимались, и быстро бежали на следующий урок. Они должны включаться и выключаться, как электрический прибор. И как бы ни был важен процесс, происходящий на уроке, звонок превыше всего. Причем, насколько мне известно, это касается не только моего класса, но и других. В результате ученики никогда ничего не познают полностью.

Действительно, школьные звонки учат, что никакая работа не стоит того, чтобы ее завершить, так зачем глубоко переживать из-за чего бы то ни было? Годы жизни по звонку приучают всех, кроме самых сильных, к тому, что в мире нет ничего, что было бы более важным, чем следование расписанию. Звонки являются выразителями тайной логики школьного времени, их власть неумолима. Звонки уничтожают прошлое и будущее, делая все перерывы похожими друг на друга, так же как абстракция карты делает все горы и реки похожими друг на друга, хотя в действительности они таковыми не являются. Звонки наполняют любое начинание безразличием.

Предмет № 4. Эмоциональная зависимость

Четвертый урок, который я даю детям, – это урок эмоциональной зависимости. С помощью звездочек, красных галочек, улыбок, хмурых взглядов, призов, почестей и наказаний я приучаю детей подчинять свою волю командной системе. Права могут быть дарованы человеку или отобраны у него высшей властью без возможности обжалования, так как в школе истинных прав не существует – даже свободы слова, если только школьные власти не распорядятся иначе. Будучи школьным учителем, я вторгаюсь в сферу многих личных решений, помогая тем, кто, по моему мнению, этого достоин, или налагая дисциплинарные взыскания на тех, кто демонстрирует поведение, подрывающее мою власть. Дети и подростки постоянно пытаются проявить свою индивидуальность, но я бываю короток на расправу. Проявление индивидуальности противоречит принципу сепарации и является проклятием любой классификационной системы.

Распространенная ситуация: дети отпрашиваются с урока под предлогом, что им требуется сходить в туалет или просто необходимо попить воды. Я знаю, что это не так, но позволяю им «обманывать» себя, так как это ставит их в зависимость от моей благосклонности – они не просто делают что-то, а делают это по моему разрешению. Иногда дети выражают свободу воли, проявляя гнев, подавленность или радость без чьей-либо санкции. Однако учителя не могут признать за ними право на подобное поведение; они могут позволить его только отдельным ученикам в качестве привилегии, которая может быть отобрана у ребенка за плохое поведение.

Предмет № 5. Интеллектуальная зависимость

Пятый урок, который я даю детям, – это урок интеллектуальной зависимости. Ученики ждут, когда учитель скажет им, что надо делать. Важнейшим уроком, который получают дети в школе, является тезис о том, что в жизни можно и нужно полагаться на мнение других людей – более умных, более опытных, более образованных. Только я, учитель, вправе решать, что именно будут учить мои дети, вернее сказать – те, кто мне платит, принимают решения, которые я потом претворяю в жизнь. Если мне говорят, что эволюция является фактом, а не теорией, я передаю это дальше, не рассуждая об этом и наказывая отступников, которые отказываются думать так, как считают нужным начальники от образования. Право контролировать мысли детей, решать, что именно они должны думать по тому или иному поводу, позволяет мне легко разделять учеников на успешных и неуспешных.

Успешные дети думают так, как я им велю, особо при этом не сопротивляясь и демонстрируя даже некоторый энтузиазм. Из миллионов вещей, достойных изучения, я решаю, каким из них мы можем уделить внимание, вернее, это решают мои безликие работодатели. Выбор за ними, зачем спорить? Любознательность не играет какой-либо значимой роли в моей работе, ценится лишь конформизм.

Неуспешные дети сопротивляются этому, и хотя у них нет четкого представления о том, с чем именно они борются, они отстаивают право самим решать, что и когда им учить. Может ли учитель позволить им такое поведение? Конечно, нет. К счастью, есть испытанные способы сломить волю бунтарей; сложнее обстоит дело с детьми, родители которых поддерживают их и бросаются им на помощь. Но такое происходит все реже и реже, несмотря на то что в обществе репутация школы падает. Ни один из встреченных мной родителей, относящихся к среднему классу, не признавал, что не прав может быть не их ребенок, а школа, в которой он учится. Ни один родитель за все двадцать шесть лет преподавания! Это удивительный факт, являющийся лучшей иллюстрацией того, что происходит с семьями, где и мать, и отец отлично усвоили семь основных предметов учебного плана.

Люди ждут, когда специалист скажет им, что надо делать. Не будет преувеличением сказать, что вся наша экономика зависит от того, насколько хорошо усвоен этот урок. Только подумайте, что может произойти, если наши дети не будут приучены к зависимости: социальные службы вряд ли уцелеют; я думаю, они канут в то историческое небытие, которое их породило. Всякого рода консультанты и психоаналитики будут в ужасе наблюдать, как тает поток людей с психологическими проблемами. Всевозможные коммерческие развлечения, включая телевидение, будут отмирать, по мере того как люди вновь будут учиться развлекать себя сами. Рестораны, индустрия полуфабрикатов и готовых блюд, а также всевозможные другие службы, связанные с общепитом, значительно сдадут свои позиции, если люди вернутся к домашней еде и перестанут полагаться на посторонних людей в выборе пищи и ее приготовлении. Значительно сократится потребность в юридических, медицинских и инженерных услугах, равно как и в пошиве одежды и обучении школьников.

Но всего этого можно избежать, если наши школы будут ежегодно выпускать потоки беспомощных людей. Не торопитесь голосовать за радикальную школьную реформу, если вы хотите по-прежнему регулярно получать зарплату. Мы построили систему, основанную на том, что люди делают то, что им говорят, так как сами они решить ничего не могут. Это один из главных уроков, который я преподаю.

Предмет № 6. Зависимость самооценки от мнения окружающих

Я учу детей тому, что их представление о себе определяется мнением окружающих. Если вы когда-либо пытались приструнить детей, чьи родители внушили им, что будут любить их независимо от чего бы то ни было, вы знаете, как трудно сломить сильных духом. Наша общественная система не выдержит потока уверенных в себе людей, поэтому я учу детей, что их самооценка должна зависеть от мнения специалиста. Мои ученики постоянно подвергаются тестированию и оцениванию.

Ежемесячно родителям ученика отправляется объемная учебная ведомость, в которой жизнь ребенка разбита на отдельные предметы. Каждый предмет оценен, чтобы родители знали, что в ребенке должно вызывать их недовольство и неодобрение, а чем они могут гордиться. Хотя я убежден, что в составлении этих математических отчетов смысла очень мало, эти солидно выглядящие документы вынуждают детей делать о себе определенные выводы и принимать решения с оглядкой на суждение посторонних. Условием существования нынешней системы обучения, так же, как и источником поддержания коммерческой экономики, является негативное и зависимое от других представление людей о себе. Самооценка, являющаяся основополагающим фактором любой серьезной философской системы, когда-либо возникшей на нашей планете, полностью игнорируется. Основной урок всех этих аттестаций, оценок и тестов следующий – детям не следует доверять себе или своим родителям, им следует полагаться на мнение дипломированных специалистов. Люди нуждаются в том, чтобы им указывали, чего они стоят.

Предмет № 7. Полная подконтрольность, или Спрятаться невозможно

Седьмой урок, который я даю детям, сводится к тому, что спрятаться от внешнего контроля невозможно. Я внушаю ученикам, что они находятся под постоянным надзором, как моим, так и моих коллег. У детей нет личного пространства, нет личного времени. На переход из одной классной комнаты в другую отводится ровно триста секунд, чтобы максимально ограничить неформальное общение детей друг с другом. Поощряется «стукачество» на сверстников и даже на собственных родителей. Безусловно, я также призываю и родителей сообщать мне о каких-либо отклонениях в поведении детей. Семья, приученная ябедничать друг на друга, вряд ли утаит какие-либо опасные тайны.

Школа продолжает свое влияние на ребенка и дома, задавая ему домашние задания, которые он обязательно должен выполнять. Ощущение постоянного надзора распространяется, таким образом, и на домашнюю жизнь, в которой при наличии свободного времени ученики могли бы почерпнуть что-либо несанкционированное у своих родителей, научиться чему-либо на собственном опыте или в результате наблюдений за чьим-либо мудрым поведением. Нелояльность идеям школьного обучения – это то, чего отчаянно боится школа, она воспринимается ею как дьявол, всегда готовый вырваться наружу.

Постоянный надзор и отрицание права на личное пространство и время означают признание того факта, что никому нельзя доверять. Личная жизнь детей фактически является чем-то незаконным. Надзор является древним императивом, поддержанным некоторыми влиятельными философами. Чтобы сохранить жесткую централизованную власть в обществе, детей нужно держать под постоянным контролем. Если их не удастся построить в шеренги и повести за отрядным барабанщиком, то каждый пойдет за своим барабанщиком, а это недопустимо.

2

Великим «достижением» системы государственного обязательного образования является то, что лишь единицы как из числа моих лучших коллег-учителей, так и из числа лучших родителей моих учеников допускают, что дела могут обстоять иначе. «Дети должны уметь читать и писать, не так ли?» «Они должны уметь умножать и делить, правда ведь?» «Они должны научиться подчиняться приказам, если они хотят удержаться на работе».

Всего лишь несколько поколений назад дела в Соединенных Штатах обстояли совсем иначе. Оригинальность и разнообразие были распространенным явлением; наше свободомыслие и вольное поведение сделали нас всемирным чудом; социально-классовые границы были сравнительно легко преодолимы; наши сограждане были уверены в себе, изобретательны, независимы в своих поступках и мыслях. Мы были какими-то особенными, мы – американцы сами по себе, без вездесущего правительства, сующего свой нос во все и измеряющего все аспекты нашей жизни, без всякого рода организаций и общественных институтов, указывающих нам, что думать и чувствовать.

Общество в Соединенных Штатах попало под централизованную власть незадолго до Гражданской войны, а такому обществу для своего поддержания требуется обязательное школьное образование, находящееся в монополии государства. До этого в нашей истории школы как таковые особой роли не играли. Они были, но не отнимали у людей слишком много времени, и каждый волен был учиться столько, сколько считал нужным. При этом люди прекрасно учились читать, писать и считать; некоторые научные исследования указывают на то, что в эпоху американской революции грамотность среди свободного населения восточного побережья была близка к всеобщей. Книга Томаса Пейна «Здравый смысл» (Thomas Paine «Common Sense») разошлась тиражом в 600 000 экземпляров при населении в 3 000 000 человек, из которых двадцать процентов были рабами и пятьдесят процентов – прислугой.

Что, колонисты были гениальны? Нет, просто суть в том, что мотивированному человеку для обучения чтению, письму и арифметике требуется в общей сложности лишь около ста часов. Хитрость заключается в том, чтобы дождаться, когда человек сам об этом попросит, и тогда действовать без промедления, пока у него не пропало желание. Миллионы людей сами постигают эти науки, в этом нет ничего сложного. Возьмите учебник пятого класса по математике или риторике образца 1850 года и вы увидите, что его содержание соответствует уровню нынешних колледжей. Бесконечные вопли о необходимости привития «базовых навыков» – это дымовая завеса, под прикрытием которой школы отнимают у детей двенадцать лет с целью преподавания им тех семи предметов, которые я описал выше.

Централизованный контроль, под который после Гражданской войны все больше попадало наше общество, влияет сейчас на все – на одежду, которую мы носим, на еду, которую мы едим, на жизнь, которую мы ведем. Все это – продукты централизации. Так же как, с моей точки зрения, эпидемии наркомании, суицида, разводов, насилия, жестокости, превращение в Соединенных Штатах класса в касту являются следствием дегуманизации нашей жизни, следствием снижения роли личности, семьи, общины. И все это вызвано централизацией власти. Суть крупных общественных обязательных институтов понятна – они стремятся поглотить все без остатка. Школа лишает наших детей какой-либо возможности активно участвовать в общественной жизни – по сути, она уничтожает саму эту общественную жизнь, передавая воспитание детей дипломированным специалистам. В результате наши дети не могут вырасти полноценными. Аристотель учил, что без активного участия в общественной жизни невозможно стать полноценным человеком. Наверняка он был прав. Если хотите получить этому подтверждение – оглянитесь вокруг, когда окажетесь вблизи школы или дома престарелых.

Школа в том виде, в котором она сейчас существует, является столпом определенной модели социального устройства. Эта модель обрекает большинство людей на то, чтобы они были всего лишь камнями в пирамиде, сужающейся по мере приближения к верхушке власти. Школа – это структура, призванная показать неизбежность подобного пирамидального общественного устройства, хотя данный постулат является фундаментальным предательством идей американской революции. С колониальных дней и на протяжении всего республиканского периода школьной системы как таковой у нас не было. Пример жизни человека, который не терял времени на школу, описывается в «Автобиографии» Бенджамина Франклина. Это тем не менее не мешало реализации мечты о демократии. Мы предали эту мечту, возродив к жизни то, к чему издревле стремились египетские фараоны: всеобщую субординацию. Именно эту тайну Платон против воли раскрывает в «Республике» (Глаукон и Адемантус допытываются у Сократа, как достичь полного контроля государства над личностью, что необходимо для оправдания такого общества, в котором часть людей получает больше, чем им причитается). «Я покажу вам, – говорит Сократ, – как построить такое безумное общество, но вам не понравится то, что я скажу». Именно в те времена впервые была описана идея семипредметной школы.

Современные дебаты относительно необходимости единого национального учебного плана являются профанацией. Такой единый учебный план уже существует и заключается в тех семи предметах, которые я только что описал. Результатом его внедрения является физический, моральный и интеллектуальный паралич. Никакое наполнение данного плана содержанием не сможет перевесить его ужасающего воздействия. Вопросы, обсуждаемые в контексте нашей национальной истерии относительно ухудшающихся академических показателей, совершенно не затрагивает сути проблемы. Школы учат именно тому, чему они призваны учить: как быть хорошим египтянином и оставаться на своем месте в пирамиде.

3

Все это не является неизбежностью. В этом нет ничего, чего нельзя было бы изменить. Мы можем выбирать, как воспитывать нашу молодежь; нет какого-либо единственно верного пути. Если бы мы смогли прорваться сквозь пирамидальную иллюзию, мы бы это поняли. Никакой жизненно важной угрозы нашей национальной безопасности международная конкуренция не представляет, хотя поверить этому сложно в свете непрекращающегося в средствах массовой информации потока утверждений об обратном. Наша страна самодостаточна по всем природным ресурсам, включая энергетические. Я прекрасно понимаю, что эта идея идет вразрез с утверждениями наиболее модных политэкономов, но «глубокая перестройка» нашей экономики, о которой они постоянно говорят, не является ни неизбежной, ни необратимой. Глобальной экономике нет дела до потребностей конкретных людей в выполнении значимой для них работы, получении полноценного образования, своевременной медицинской помощи, жизни в незагрязненной окружающей среде с честным и подотчетным правительством, социальном и культурном возрождении или в элементарной справедливости. Все глобальные устремления основываются на столь далеком от нормальной человеческой действительности определении хорошей жизни, что оно просто не может быть верным, и большинство людей наверняка согласились бы со мной, если бы смогли увидеть альтернативу. Мы бы это увидели, если бы вернулись к философии, ищущей смысл там, где этот смысл кроется, – в семье, в друзьях, в смене времен года, в природе, в простых церемониях и ритуалах, в любознательности, в щедрости, в сострадании и взаимопомощи, в порядочности и независимости, в личном пространстве, во всех бесплатных и недорогих вещах, на которых строятся настоящие семьи, настоящие друзья, настоящие человеческие сообщества. Мы были бы тогда столь самодостаточны, что не нуждались бы даже в том материальном «достатке», о котором, по настоятельному мнению наших глобальных «экспертов», нам следует постоянно беспокоиться.

Как возникла эта ужасная школьная система? Школьное обучение в той или иной форме всегда существовало в нашей жизни, являясь неким вспомогательным придатком процесса взросления. Но «современная школьная система», в том виде, в котором мы ее знаем, возникла в ответ на две «красные угрозы» – 1848 и 1919 годов, – когда властные структуры испугались возможной революции. Частично внедрению всеобщего школьного образования способствовал также ужас американских семей перед национальными культурами кельтов, славян и латиноамериканцев, хлынувших в страну в сороковых годах девятнадцатого века, и неприятие католической религии, носителями которой те являлись. Безусловно, третьим фактором, способствовавшим созданию детской тюрьмы под названием «школа», была растерянность этих самых «настоящих американцев», вызванная изменением положения в обществе афроамериканцев после окончания Гражданской войны.

Посмотрите еще раз на семь предметов школьного цикла: бессистемность, сепарация, безразличие, эмоциональная и интеллектуальная зависимости, зависимость самооценки от мнения окружающих, полная подконтрольность – все это направлено на воспитание людей, лишенных возможности реализовать заложенные в них способности, людей, которые всегда будут принадлежать нижним слоям общества. Со временем это воспитание вышло за пределы своей изначальной цели – держать под контролем бедняков. С двадцатых годов XX века рост школьной бюрократии и внешне менее видимое развитие полчищ наживающихся на современной школьной системе отраслей производства расширили институциональную хватку настолько, что в ее лапы теперь попали и дети средних слоев населения.

Учитывая те семь предметов, которые я преподаю день ото дня, нет ничего удивительного, что мы сейчас переживаем национальный кризис, однако характер этого кризиса очень сильно отличается от того, что провозглашают наши средства массовой информации. Молодежь безразлична к миру взрослых и к будущему, безразлична практически ко всему, кроме развлечений и насилия. Богатые или бедные, школьники двадцать первого века не в состоянии ни на чем долго сосредоточиться; у них весьма смутные представления о прошлом и о будущем. Они с подозрением относятся к близким доверительным отношениям, что понятно, потому что часто бывают лишены настоящего родительского внимания; они боятся одиночества, они жестоки, прагматичны, зависимы, пассивны, агрессивны и трусливы перед лицом неожиданности.

Школа развивает и доводит до гротеска все свойственные детству негативные проявления. Недекларируемые, но реально существующие цели системы образования препятствуют эффективному развитию личности. В самом деле, не эксплуатирую боязливость, эгоистичность и неопытность, свойственные детям, наши школы вообще не смогли бы существовать, как не смог бы существовать и я в качестве дипломированного учителя. Любая обычная школа, рискнувшая обучать школьников тому, как пользоваться инструментами критического мышления (такими, как диалектика, эвристика) и другими раскрепощающими ум приемами, была бы мгновенна растерзана на части. В нашем светском обществе школа подменила собой церковь, и, как церковь, она требует, чтобы ее учения воспринимались на веру.

Настало время честно признать тот факт, что обязательное школьное образование действует на детей разрушительно. Никто не в состоянии пережить семипредметный учебный план без потерь, даже учителя. Этот метод по сути своей антиобразователен. И подправить его невозможно. Как это ни иронично звучит, но кардинальная перестройка школьной системы потребует настолько меньше средств, чем используется в настоящее время, что влиятельные и заинтересованные круги просто не могут этого допустить. Необходимо понять, что школьная система образования – это в первую очередь бизнес, обеспечивающий занятость сотрудников. Мы не можем позволить себе экономить средства, сокращая размах школьной системы, даже если это будет способствовать лучшему развитию детей. Железным законом государственного школьного образования является то, что это бизнес, находящийся вне рациональной конкуренции и за рамками нормального учета и отчетности.

Ответы следует искать в некотором подобии свободной конкуренции государственному образованию, которую могут создать многочисленные маленькие частные школы: семейные, предпринимательские, религиозные, ремесленные, сельскохозяйственные и т. д. Я имею в виду тот свободный рынок образовательных услуг, который существовал до Гражданской войны, рынок, при котором обучающиеся сами выбирали ту форму образования, которая их в наибольшей степени устраивала, даже если это означало самообразование; Бенджамину Франклину это в любом случае совсем не помешало. В настоящее время подобный выбор, чудесный отголосок сильного и энергичного прошлого, существует лишь в миниатюре – и доступен он только самым изобретательным, смелым, удачливым или богатым. У потрепанных семей бедноты или у тех, кто обескураженно пристроился на внешней окраине городского среднего класса, выбора практически нет. А это значит, что, если мы не предпримем решительных шагов, направленных на прекращение беспредела государственного обязательного образования, разрушающее влияние семипредметных школ будет усиливаться.

Проработав всю свою сознательную жизнь школьным учителем, я пришел к выводу, что единственным содержанием школьного образования является метод массового обучения. Все упомянутые выше патологии происходят в значительной степени из-за того, что школьная система препятствует тому, чтобы дети занимались самопознанием. Также это следствие борьбы школьной системы с тем, чтобы дети проводили достаточно времени в своей семье, в которой можно найти необходимые жизненные стимулы, научиться быть упорным, поверить в собственные силы, обрести мужество, достоинство, научиться любить и помогать другим – то есть получить ключевые уроки семейной и общинной жизни.

Тридцать лет назад эти уроки еще можно было постичь в то время, которое оставалось после школы. Но телевидение съело бо́льшую часть этого времени, а сочетание телевидения и стрессов, характерных для семей, где оба родителя много работают, или для неполных семей поглотило также бо́льшую часть семейного времени. У наших детей нет достаточного свободного времени, необходимого для полноценного человеческого развития, а в социальном плане вместо плодородной почвы им досталась выжженная пустыня.

На нашу культуру стремительно надвигается будущее, которое потребует, чтобы мы все постигли мудрость нематериального опыта; будущее, которое в качестве платы за выживание потребует, чтобы мы встали на путь естественного развития, сократив материальные издержки. Этому невозможно научиться в школах – в том виде, в котором они сейчас существуют. Школа является двенадцатилетним тюремным сроком, где приобретаются только дурные привычки. Я преподаю в школе и получаю за это награды. Уж я-то знаю!

Джон Тэйлор Гатто

Джон Гатто — Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя читать онлайн

12 3 4 5 6 7 …28

Джон Тэйлор Гатто

Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя

Я посвящаю эту книгу своей внучке,

чье имя в переводе с исландского

означает «Священное Писание».

Свети и сияй во тьме, Гвутрун!


Джон Тэйлор Гатто двадцать шесть лет проработал учителем в государственных школах Манхэттена. Имеет ряд государственных наград за выдающиеся заслуги в области образования. В 1991 г. признан Учителем года г. Нью-Йорк. В настоящее время он, уволившись из государственной школы, продолжает работать учителем в Открытой школе г. Олбани и ездит с выступлениями по Соединенным Штатам Америки, призывая к проведению радикальной реформы системы государственного школьного образования.

«Ваши слова попали в самую точку. Наши школы не оставляют детям никакого свободного времени для общественной жизни и общения с родителями. Ваши идеи очень нужны нам».

Бонни Мак-Кеон,

г. Капон-Спрингс, штат Западная Виргиния

«Я слышал Ваше выступление в программе новостей и полностью с Вами согласен. Когда я впервые начал преподавать здесь, то поразился схожести с Нью-Йорком – те же безумные принципы, те же безумные правила, те же безумные действия, тот же недостаток образования».

Эд Рошут,

преподаватель и научный сотрудник, г. Омаха, штат Небраска

«Вы очень четко описали озабоченность и тревогу, которые я испытываю, пытаясь учить детей в обществе, которое хорошо муштрует, но не дает образования. Мой ответ: аминь, аминь, аминь!»

Кэтлин Трамбл,

учительница, г. Сильвер-Бэй, штат Монтана

«Я не педагог, не родитель и не политик. Я продукт тех проблем, которые Вы описываете. У меня было страстное желание учиться, в своей жизни я встретила нескольких прекрасных учителей и получила диплом, но очень скоро поняла, сколь бесполезным был для меня весь этот опыт. Родителям и ученикам, особенно ученикам, следует знать то, о чем Вы говорите».

Прайя Десай,

г. Филадельфия, штат Пенсильвания

«Такие, как Джон Гатто, имеющие смелость и упорство противостоять бюрократической иерархии, считаются возмутителями спокойствия. Но принципы, которые отстаивает Джон, не новы и не радикальны, а фундаментальны для любого процесса познания. То, что они идут вразрез с действиями современных чиновников от образования, показывает, сколь далеко эти чиновники отошли от истинного предназначения своей профессиональной деятельности».

Рон Хитчон,

г. Секокус, штат Нью-Джерси

«Ваш анализ кризиса государственной системы образования, его отличий от того, что на самом деле нужно людям, и показанная Вами взаимосвязь между школой, телевидением и преобладающим среди американцев апатичным зашоренным мировоззрением вскрывают корни распада нашего общества».

Дэвид Вернер,

г. Пало-Альто, штат Калифорния

«То, о чем Вы говорите, действительно происходит. Вы абсолютно правы в том, что наше школьное обучение имеет целью сделать людей управляемыми, а их жизнь – подконтрольной».

Альфред Т. Апатанг,

Рота, штат Миннесота

«Вы меня просветили и напугали. Я подумаю о многих-многих вещах, но особенно – о том, как вернуть в свой класс живой дух настоящей жизни, чтобы помочь ученикам ощутить ее целостность».

Рут Шмитт,

г. Туба-Сити, штат Аризона

«Высшая награда Вам как учителю – Ваши прекрасные ученики».

Боб Керри,

сенатор, штат Небраска

«Я в восторге от Вашего анализа, понимания ситуации и рекомендаций».

Пэт Фаренга,

Ассоциация Джона Холта

От российских издателей

Уважаемый читатель!

Перед вами книга известного американского учителя Джона Гатто. Учителя думающего, чувствующего и по-настоящему любящего детей. То, что он пишет про систему образования, не лежит на поверхности, и тем не менее после прочтения книги создается впечатление, что все сказанное автором достаточно очевидно. Просто тем, кто является частью образовательной системы, тем, кто привык к существующему десятилетиями порядку вещей, трудно увидеть изнутри происходящее, если не ставить перед собой такой задачи.

Дж. Гатто, проработавший в школе не одно десятилетие, досконально зная все происходящие в школе процессы, дает четкий анализ целей и задач системы в целом, и этот взгляд во многом помогает выстроить в единый ряд отдельные негативные моменты, с которыми сталкиваются в школе дети, родители и учителя. Несмотря на то что речь идет об американской школе, все сказанное поразительно напоминает ситуацию, характерную для российских школ, причем с каждым годом все больше и больше. Именно поэтому мы и решили перевести эту книгу.

Большая часть жизни детей проходит в школе. Школа оказывает огромное воздействие на формирование взглядов и мировоззрения человека. Современная жизнь такова, что у родителей остается все меньше времени на общение со своими детьми и их воспитание. Поэтому проще полагаться на то, что это сделает школа. И некогда задумываться над тем, а что же именно происходит с детьми в школе, чему их там учат.

Дж. Гатто пишет о том, что так или иначе школа в первую очередь выполняет общественный заказ, готовя детей для решения своих задач. Школа – это фабрика марионеток, в основе самой системы обязательного образования лежит стремление сделать людей более ограниченными, более послушными, более управляемыми. Цели могут декларироваться самые разные, но конечная цель именно такова, и надо осознавать это – вот что говорит в своей книге Дж. Гатто. Индивидуальность ребенка, его помыслы и мечты, его личностные качества оказываются невостребованными.

Кроме конкретных знаний, школа дает и многое другое: она формирует отношение к себе, к другим людям, к делу, отношение к миру в целом. Вот основные уроки, которые, по мнению автора, дает школа.

Первый урок– это урок бессистемности. Все, чему учат детей, дается вне всякого контекста. Ничто ни с чем не связано.

Второй урок – людей можно и нужно делить на группы: всяк сверчок знай свой шесток. (Еще до поступления в школу начинается борьба за место в престижном учебном заведении, и дети, попавшие, к примеру, в гимназический класс или в привилегированную школу, смотрят свысока на своих менее удачливых сверстников.)

Третий урок – урок безразличного отношения к делу: когда звенит школьный звонок, дети должны тут же бросить все, чем до этого занимались, как бы ни был важен процесс, и быстро бежать на следующий урок. В результате ученики никогда ничего не познают до конца.

Читать дальше

12 3 4 5 6 7 …28

Джон Тейлор Гатто

Для других людей по имени Джон Тейлор см. Джон Тейлор (значения).

Джон Тейлор Гатто[1] (15 декабря 1935 г.[2] — 25 октября 2018 г.) был американским писателем и школьным учителем, преподававшим в классе почти 30 лет. Он посвятил большую часть своей карьеры учителю, а затем, после своей отставки, написал несколько книг по современным образование, критикуя его идеологию, историю и последствия. Он наиболее известен своими книгами Ошеломить нас: скрытая программа обязательного школьного образования, и Подпольная история американского образования: детальное исследование школьным учителем проблемы современного школьного образования, который иногда считается его magnum opus.

Он был назван учителем года Нью-Йорка в 1989, 1990 и 1991 годах. Учитель года штата Нью-Йорк в 1991 г.[3]

Содержание

  • 1 биография
  • 2 Главный тезис
  • 3 Список используемой литературы
  • 4 Фильмография
  • 5 Смотрите также
  • 6 использованная литература
  • 7 внешние ссылки
    • 7. 1 Сочинения и лекции
    • 7.2 Мультимедиа

биография

Гатто родился у Эндрю Майкла Марио и Фрэнсис Вирджиния (урожденная Циммер) Гатто в Мононгахела, Пенсильвания, стальной город недалеко от Питтсбург. В юности он учился в государственных школах Метро Питтсбурга в том числе Swissvale, Мононгахела и Uniontown а также католическая школа-интернат в г. Латроб. Он работал на бакалавриате в Корнелл, то Питтсбургский университет, и Колумбия, затем служил в армия Соединенных Штатов медицинский корпус в Форт-Нокс, Кентукки, и Форт Сэм Хьюстон, Техас. После службы в армии он работал в аспирантуре Городской университет Нью-Йорка, Хантер Колледж, Ешива университет, то Калифорнийский университет в Беркли, и Корнелл.

Он работал писателем и выполнял несколько случайных заработков, прежде чем позаимствовал лицензию у своего соседа по комнате, чтобы исследовать преподавательскую деятельность. Гатто также бежал за Сенат штата Нью-Йорк, 29-й округ в 1985 и 1988 годах как член Консервативная партия Нью-Йорка против действующего президента Дэвид Патерсон. [4] Он был назван учителем года Нью-Йорка в 1989, 1990 и 1991 годах и учителем года штата Нью-Йорк в 1991 году.[3] В 1991 году он написал письмо о выходе на пенсию под названием Я ухожу, думаю,[5] на страницы с комментариями Wall Street Journal, говоря, что он больше не хочет «причинять боль детям, чтобы заработать на жизнь». Затем он начал карьеру публичных выступлений и писателя и получил несколько наград от либертарианец организации, в том числе Алексис де Токвиль Премия за выдающиеся успехи в продвижении свободы образования в 1997 г.[6]

Гатто повышен домашнее обучение, и в частности отлучение от школы и обучение с открытым исходным кодом. Уэйд А. Карпентер, доцент кафедры образования Берри Колледж, назвал свои книги «едкими» и «односторонними и гиперболическими, [но] не неточными»[7] и описывает себя как согласный с Гатто.[8]

Гатто был показан в документальном фильме 2011 года, Индоктринация: государственные школы и упадок христианства в Америке, и работал[когда? ] в документальном фильме из 3 частей об обязательном школьном образовании под названием Четвертая цель. Он говорит, что был вдохновлен Кен Бернс с гражданская война.[9]

В 2011 году у Гатто было два серьезных инсульта, которые произошли после того, как он закончил съемки фильма. Главный урок истории: выходные с Джоном Тейлором Гатто[10] который был выпущен в начале 2012 года компанией Tragedy and Hope Communications.[11]

Главный тезис

Гатто утверждает следующее относительно того, что школа делает с детьми в Ошеломить нас:

  1. Это смущает студентов. Он представляет собой бессвязный набор информации, который ребенку необходимо запомнить, чтобы продолжить учебу в школе. Помимо тестов и испытаний, эта программа похожа на телевизионную; он заполняет практически все «свободное» время детей. Человек что-то видит и слышит только для того, чтобы снова об этом забыть.
  2. Это учит их принимать свои класс принадлежность.
  3. Это делает их равнодушными.
  4. Это делает их эмоционально зависимыми.
  5. Это делает их интеллектуально зависимыми.
  6. Это учит их некой уверенности в себе, которая требует постоянного подтверждения экспертами (временная самооценка).
  7. Это дает им понять, что они не могут спрятаться, потому что за ними всегда наблюдают.[12]

Он также проводит различие между сообществами и «сетями», причем первые являются здоровыми, а школы являются примерами вторых. Он говорит, что сети стали нездоровой заменой сообществу в Соединенных Штатах.[13]

Статья, опубликованная в Интернете Фонд экономического образования описал Джона Тейлора Гатто как наставника «миллионов людей в написании собственных сценариев». В своей книге Ошеломить насДжон Гатто призвал родителей контролировать образование своих детей. Он провел критический анализ государственного образования и охарактеризовал систему как всеобъемлющую, неформальную, историческую и философскую. Джон написал несколько лекций, в которых был сделан важный вывод, который поощрял разделение институциональных школ и исключение сертификатов из преподавания. По его мнению, приватизация образования наряду с системой свободного рынка была наиболее жизнеспособным вариантом.[14] Книга Гатто была направлена ​​на то, чтобы вдохновить сторонников образования и на создание Праксис тесты. Это тестирование измеряло академическую компетентность и знание конкретных предметов, необходимых для преподавания. Тесты Praxis сдают потенциальные преподаватели в рамках сертификации, требуемой государственными и профессиональными лицензирующими организациями.[15]

Гатто демистифицирует очевидную путаницу и бессмысленность государственной школьной системы, раскрывая ее истинное предназначение и функцию. Согласно Гатто, цель общественного образования можно свести к шести функциям:[16]

  1. В приспособительный или адаптивный функция. Школы созданы для того, чтобы выработать устойчивые привычки реагировать на авторитеты.
  2. В интеграция функция. Цель этой функции — сделать малышей максимально похожими.
  3. В диагностический и директива функция. Школы определяют надлежащую социальную роль каждого ученика.
  4. В дифференцирующий функция. Студенты обучаются не более чем в соответствии со стандартами определенной социальной роли.
  5. В селективный функция. С неприемлемыми учениками обращаются как с неполноценными, чтобы не допустить их воспроизводства.
  6. В пропедевтический функция. Небольшая часть отобранных студентов создается для продолжения школьной системы.

Список используемой литературы

  • Ошеломить нас: скрытая программа обязательного школьного образования (1992).
  • Измученная школа (1993). (Скачать PDF файл )
  • Другой тип учителя: выход из кризиса американского школьного образования (2000). ISBN  1-893163-21-0
  • Подпольная история американского образования (2001).
  • ‘Против школы’ (2003) (Полный текст онлайн )
  • Оружие массового обучения: путешествие школьного учителя через темный мир обязательного школьного образования (2008). «Джон Тейлор Гатто». IMDB. Получено 18 марта 2015.

    • внешние ссылки

    • Официальный веб-сайт
    • «Как знаменитый учитель преподносит своим ученикам уроки реальной жизни»
    • Академия Кинза, Обучение на дому с классикой. Гатто был членом Консультативного совета.
    • Сборник сочинений Гатто был постоянным обозревателем газеты The Link Homeschool Newspaper.
    • Стенограмма радиоинтервью с Джерри Брауном
    • Визит Гатто в Нидерланды в ноябре 2007 г .: аудио, видео и статьи
    • Отзывы о книге автор Layla AR
    • Подпольная история американского образования Джона Тейлора Гатто (полная загрузка)
    • Сборник цитат и видео Джона Тейлора Гатто

    Сочинения и лекции

    • «Как известный учитель преподает своим ученикам уроки из реальной жизни
    • «Против школы» — изначально опубликовано в Журнал Harper’s, Сентябрь 2003 г.
    • «Школьный учитель шести уроков» — изначально опубликовано в Обзор всей Земли, Осень 1991
    • Учитель школы семи уроков
    • Набор цитат из Гатто и ссылки на оригинальные эссе
    • «Институциональное образование должно быть разрушено»
    • «Тирания обязательного школьного образования»
    • «Кошмар в государственной школе: зачем исправлять систему, разрушающую индивидуальное мышление?», статья опубликована школой Diablo Valley
    • «Почему в школах не учат — благодарственная речь учителя года»
    • «Краткая злая история американского принудительного обучения в школе»
    • Отзывы о книге автор Layla AR
    • Все, что мы думаем о школьном образовании, неверно! — Интервью с Гатто (скачать PDF-файл)
    • Набор цитат из Гатто и ссылки на оригинальные эссе

    Мультимедиа

    • Главный урок истории, 2012 на YouTube, выпущен бесплатно
    • Проект Бартлби 2010 на YouTube
    • 4-я цель промо — Прицеп для Четвертая цель
    • Основные доклады Джона Гатто — Видео: пять полных основных докладов Джона Гатто (2004–2010 гг. )
    • Altruists.org — скачать аудиофайлы некоторых выступлений Гатто
    • Видео интервью с Гатто, разбитое на тематические разделы
    • Выступление на конференции «Радио мира» на домашнем обучении (MP3 )
    • Шоу Лью Роквелла, 25 августа 2010 г.
    • Коллекция файлов Gatto, в основном MP3

    Джон Тейлор Гатто: Оружие массового обучения

    Философ Мишель Фуко называл школу одним из «дисциплинарных институтов», наряду с тюрьмами, казармами, психиатрическими больницами и фабриками. «Вся система обучения, которая, как кажется на первый взгляд, создаётся для того, чтобы распространять знание, на самом деле создана для того, чтобы сохранять власть у определённого общественного класса и лишать орудий власти всякий иной общественный класс», — писал он. Сегодня ни для кого не секрет, что на деле школы культивируют не жажду знаний, а безмолвное послушание, принятие голых фактов и недоверие к самостоятельному мышлению, подготавливая детей к суровым реалиям рынка наемного труда. Но не все представители системы образования готовы смириться с таким положением дел. Бывший учитель, а позже автор бестселлеров об образовании Джон Тейлор Гатто рассказывает, как ему удалось подорвать систему изнутри.

    Всего 31 процент американцев с высшим образованием в состоянии полностью понять газетную статью, по сравнению с 40 процентами десятилетием ранее.

    Комиссия по вопросам будущего высшего образования, август 2006 года

    Тридцать-пять процентов молодых людей жалеют о поступлении в университет и считают, что финансовые вложения не окупились; больше половины утверждают, что не научились ничему полезному.

    Ежеквартальный отчет Международного научного центра имени Вудро Вильсона, осень 2006 года

    Моральный душок

    В возрасте шестнадцати лет слепой французский подросток по имени Жак Люссейран возглавил подпольную группировку Сопротивления из шестисот человек. Люссейран организовывал диверсии, убийства и другие виды саботажа, чтобы освободить свою страну от нацистской оккупации. В четвертой главе своей биографии «И был Свет», он так пишет о своих школьных днях:

    «Есть такая вещь как моральный душок. Он неизбежно начинает исходить от людей, которые долгое время по принуждению находились в одном помещении. В случае с детьми это происходит быстрее. Только подумайте, сколько подавленной злобы, униженного достоинства и неудовлетворённого любопытства может накопиться в мальчиках десяти-четырнадцати лет».

    Всего через несколько месяцев после того, как Люссейран бросил школу, в которой «не было места реальной жизни со всеми её моральными вопросами», он научился убивать людей. Мы становимся тем, что мы видим. Это урок, который мы должны усвоить после событий в школе «Колумбайн».

    Школа как оружие

    Большинство отзывов о школе настолько пронизаны негативом, что невольно возникает вопрос, как этот институт вообще выдержал испытание временем. Очевидно, школа приносит определённые блага, но какие именно и кому — не совсем понятно.

    Раз школа приводит к ослаблению семейных и других отношений, должна быть какая-то другая выгода, которая бы служила компенсацией людям, отчуждённым друг от друга и от самих себя. Школа придаёт успеху намного более важное значение, чем своему (предположительно) главному назначению — обучению. Всё чаще обнаруживается, что даже ученики элитных школ знают крайне мало.

    Люди на протяжении целого столетия с раннего возраста отдавали своих детей незнакомцам, чтобы те учили их вещам, в которых сами не уверены, — и вот к чему это привело.

    В одной из самых известных своих од Гораций рассказывает о муках школьного обучения. Мозаика в Помпеях изображает жестокость школьной дисциплины. Рассказ Вашингтона Ирвинга о всаднике без головы повествует о том, как ученики проучивают невыносимого школьного учителя. В бессмертной песне времён Первой мировой войны «Школьные дни» поётся об обучении под «ритм розг». Голливудский фильм «Убить миссис Тингл» рассказывает о том, как учительницу похищают и пытают её ученики. В то же время, редко кто приписывает свои успехи времени, проведённому в школе.

    Сегодня никого не удивишь словами о том, что школа приносит ученикам вред, хотя далеко не все понимают, какой именно и почему.

    Школа — плохое место для ваших детей, даже если они окружены друзьями и выигрывают все призы. С первого же месяца своей тридцатилетней учительской карьеры я осознал, что школа убивает творческое мышление и силу характера — более того, что меня наняли именно с этой целью. Я был служащим огромной тюрьмы, в которой надзирателей заменяли правила и процедуры.

    Личная формула

    Очень скоро я задался целью саботировать систему. Под прикрытием должности учителя английского, я в ходе многочисленных проб и ошибок выработал формулу, при помощи которой можно изменить судьбу учеников. Для начала я составил более-менее достоверную биографию каждого ученика, начиная от рождения и включая всех важных людей в их жизни, переживания, места, взгляды, достижения и неудачи. Имея детальный профиль каждого ученика, я мог адаптировать курс под их потребности, поддерживая постоянную обратную связь и внося необходимые корректировки (чего школа никогда бы не смогла сделать). Если вы верите в детерминизм — биологический, психологический и социальный (а школы в него верят) — обратная связь, способствующая развитию, несёт угрозу.

    Вопреки прославлению социальной мобильности и интеллекта, все школы основаны на вере в общественный порядок и в то, что всё к лучшему в этом лучшем из миров.

    Следующим шагом после создания профиля был учёт пожеланий и слабых мест. Я попросил каждого ученика написать три вещи, которые они хотели бы знать к концу года, и три слабых места, которые они хотели бы исправить. Я учитывал любые пожелания учеников. При осуществлении своей программы я не советовался ни с руководством школы, ни с другими учителями — только с родителями, от которых требовал одного: молчания.

    Подобная затея кажется нереальной в крупной городской школе, но на самом деле она потребовала от меня лишь воли, воображения, находчивости и готовности нарушить любые правила, стоявшие на пути. На руку мне играл тот факт, что благодаря новой системе каждый ребёнок был мотивирован, прилагал намного большие усилий и учился в свободное от школы время.

    Что касается меня самого, то я задался целью выяснить, как возник этот причудливый институт, почему он в течение одного века принял именно такую форму во всех странах мира, а также как преодолел всю критику и стал ещё крупнее и ещё сильнее.

    Школа в её нынешнем виде — это скорее безразличная к человеческим потребностям научно-фантастическая утопия, чем реакция на нужды людей.

    Я решил исследовать, как школа препятствует умственному развитию детей посредством ограничения свободы, звонков, пропусков в уборную, постоянных соревнований, тестирования и прочих школьных процедур.

    Намеренный вред

    Меня наняли учить детей английскому, но поскольку меня никто особо не контролировал, а родители не жаловались, я мог позволить себе поставить смену привычных представлений о школьном образовании во главу своего курса. Я задался целью показать ученикам и их родителям, что плохие результаты —прямое следствие процедур, закреплённых в регламенте.

    Многие раньше меня пришли к выводу, что во всём виновата система. Но не все понимали, что системы имеют встроенные средства для защиты собственной целостности. Ни одна система не допускает отступления от норм. Все должны подчиняться указам из центра. Смена курса не только не одобряется, но и ставится вне закона.

    Устраняя возможности для дискуссии и скрывая внутренние процессы от глаз общественности, школы успешно противостоят переменам.

    Сотрудники школ мало чем отличаются от сотрудников других крупных учреждений. Если они позволяют себе свободу, то автоматически становятся отступниками, а изменениям, ведущим к улучшению результатов, рады не больше, чем изменениям, ведущим к их ухудшению. Любые отклонения от принятого курса ставят под угрозу существование системы. Так было в средневековых гильдиях, которые отчаянно сопротивлялись любым новшествам.

    Более столетия назад социолог Роберт Михельс исследовал бюрократию и пришёл к выводу, что её заявленные функции — защита территориальной целостности страны, доставка корреспонденции, сбор мусора и так далее — всегда подчинены главной функции: сохранению самой бюрократии.

    Сознательный грабёж

    В своей бессмертной книге «Богатство народов» Адам Смит — шотландский философ, считающийся отцом капитализма — проводит четкое различие между образованием и обучением в школе. По словам Смита, благосостояние страны зависит не от образования, а от свободной торговли и разделения труда.

    Функция образования, по его словам, заключается в том, чтобы компенсировать ущерб, нанесённый людям теми же механизмами, которые порождают богатство. Каков психологический ущерб свободной торговли и постоянной конкуренции? Рабочие становятся боязливыми, глупыми, ленивыми и безразличными ко всему, кроме удовлетворения своих животных потребностей.

    По словам Адама Смита, дети интеллектуалов отличаются от детей дворников только полученным образованием.

    Все дети, утверждают он, имеют задатки, но большинство из них очень скоро оказываются лишены «тем для размышления». Такие дети очень скоро теряют способность прикладывать умственные усилия.

    Учебная программа, которую я разработал в 60-х годах, была задумана с целью противодействовать боязливости, глупости, лености и безразличию. Она не имела ничего общего с тестированием. Я работал по налаженной схеме: строил партнерские отношения с каждым, кто изъявлял желание учиться, а затем пытался совместными усилиями достичь поставленных целей. Тех, кто был слишком испорчен школой, чтобы получать настоящее образование, я муштровал. Некоторые из них, наблюдая за более смышлёными одноклассниками, также со временем решали отойти от привычных школьных процедур; другие были неспособны на большее.

    Адам Смит был прав. Разница между детьми, которых считают одарёнными, и детьми, которых считают глупыми, создаётся лишением последних возможностей.

    Стеклянный дом

    По иронии, издатель Адама Смита Уильям Плейфэр упрекал его в наивности. Общественный порядок того времени был основан на намеренном лишении большинства людей доступа к информации. Если бы секреты стали доступны каждому, меньшинство утратило бы своё привилегированное положение. Этого нельзя было допустить. Именно Плейфэру принадлежит авторство знаменитой фразы: «Малое знание — опасная вещь».

    «Правильное» школьное образование не допускает, чтобы дети из бедных рабочих семей понимали, что они читают.

    Плейфэр утверждал, что общедоступное образование несовместимо с благосостоянием. И, если измерять благосостояние в долларах и центах, он прав. Чтобы капиталистическая система могла быть сохранена, образование среднего и низших классов должно быть заменено приучением к послушанию, почтению, зависти и недоверию к себе.

    Малое знание — опасная вещь не потому, что обычные люди слишком глупы; как раз наоборот, они слишком умны, чтобы им можно было позволить учиться. Когда много людей перестаёт верить в иллюзии, на которых держится общество, жди беды.

    Презрение

    В марте 2005 года Индианский университет опубликовал результаты исследования внутришкольных программ по борьбе с курением, которые ежегодно обходятся налогоплательщикам в кругленькую сумму.

    По словам ведущего автора исследования Сары Виэ все подобные программы объединяет одно — они заканчиваются провалом. «Любая проводимая в школе программа, — объясняет она, — встречается учениками враждебно». А теперь задумайтесь о последствиях этого факта.

    Любое начинание вызывает отторжение, если оно инициируется школой.

    А ведь школа — это место, которое должно содействовать умственному развитию. Выходит, что и само образование тоже вызывает отторжение?

    Когда об этом исследовании написали в газетах, мы с женой были во французском посёлке Орадур-Сюр-Глан, уничтоженном нацистами при отступлении 10 июня 1944 года. В этот день были убиты все жители поселка, кроме одного — восьмилетнего мальчика по имени Роджер Годфрин, который ослушался своих учителей, по приказу немцев послушно приведших учеников в церковь. Если бы не презрение к школе, Роджер сгорел бы заживо вместе с остальными.

    Бесполезность

    Почему школа пользуется такой дурной репутацией? Отчасти дело в политизированности массового образования — характерной черте любой бюрократии. Молодые люди прекрасно понимают, что школьное образование не имеет ничего общего с их увлечениями и планами на будущее — а только с интересами других людей. Какая польза от тестов? Что ответить ученику, заявляющему: «Мне не обязательно знать о Пизанской Башне!» Возможно ли, что ученик прав?

    Власть имущие могут вырезать из учебной программы любые идеи, угрожающие их привилегированному положению.

    Свобода мысли и свобода слова в школе настолько ограничены, что между провозглашаемыми принципами образования («поиск истины», «равные условия») и реальным положением дел образовывается зияющая пропасть.

    Замалчивание

    В мае 2008 года я получил письмо от мальчика по имени Бруно, ученика из Португалии, участвовавшего в школьной программе, посвященной эволюции. В своём ответном письме, приведённом ниже, я хотел познакомить Бруно с одним из самых опасных видов оружия массового обучения: замалчиванием.

    Дорогой Бруно,

    Ты спрашиваешь, что я думаю по поводу теории Дарвина, утверждающей, что эволюция происходит благодаря соперничеству, не позволяющей слабым размножаться, и теории Уоллеса, утверждающей, что эволюция происходит путём адаптации и сотрудничества.

    Мне нечего сказать о достоинствах каждой из теорий, но мне кажется, что на самом деле тебя интересует, почему Дарвин остался в истории, тогда как Уоллес оказался забыт. Об этом я могу рассказать много.

    Мало кто говорит о политике в науке. Тем не менее, успех Дарвина был во многом обусловлен его статусом и связями, а поражение Уоллеса — его происхождением. В школе тебе наверняка не говорили, что Дарвин был очень богат и вращался в кругах могущественных и влиятельных людей. Уверен, ты не знаешь и того, что он учился на священника Англиканской церкви, а не на биолога. В школе тебе также не скажут, что Уоллес происходил из скромной семьи и сочувствовал рабочим. Он выступал за земельную реформу, согласно которой владельцем земли должен быть тот, кто её обрабатывает — чем разозлил класс, к которому принадлежал и Дарвин.

    Теория Уоллеса была крайне неудобной для интересов Британской Империи, а Дарвина согласовалась с государственной политикой и оправдывала её.

    Правда в том, что правящие классы ненавидели Уоллеса. Его идея о «мирной адаптации» шла вразрез с насильственными методами расширения Британской Империи. Идея же Дарвина о том, что постоянная борьба не на жизнь, а на смерть — это путь природы, делала науку союзницей империализма, глобализма, расизма, колониализма и свободной торговли.

    К тому времени, когда жил Дарвин, христианство уже превратилось в пережиток прошлого. Уоллес же, хоть и не был сторонником религии, утверждал то же самое, что и христианство: не насилие, а терпимость — самый мудрый путь.

    Можно было бы построить мост до луны и обратно из тел людей, убитых из–за теорий Дарвина и его двоюродного брата Фрэнсиса Гальтона. Дарвин утверждал, что большинство людей представляют тупиковую ветвь эволюции, и предоставил политикам, и без того видевшим в населении лишь «человеческие ресурсы», ещё одну причину отвергнуть идею прав человека. Сегодня его сторонники отрицают, что социальный дарвинизм, согласно которому принципы естественного отбора и борьбы за выживание распространяются на жизнь в обществе, — это пагубная теория. Однако, прочитав «Происхождение человека», можно легко убедиться в том, что сам Дарвин был рьяным социальным дарвинистом, хоть евгеника и была изобретением его двоюродного брата.

    Я надеюсь, что мне удалось пролить свет на вопрос непопулярности Уоллеса. Одной лишь публичной критикой военных расходов он обрёк себя на забытьё. Я удивлён, что о нём вообще до сих пор упоминают. Уверен, что и это ненадолго.

    Бомба в домашних условиях

    Сто лет назад каждый, кто имел доступ к «Британской энциклопедии», мог научиться производить мощную взрывчатку из повседневных материалов. В частности, в энциклопедии описывалась бомба, уничтожившая административное здание в Оклахома‑Сити в 1995 году. Даже сегодня при желании подобную информацию нетрудно найти. Состав бомбы из перекиси ацетона, разорвавшейся в лондонском метро в 2005 году, был опубликован в «Файнэншл Таймс» (полагаю, ненамеренно).

    Зачем законопослушному человеку иметь доступ к подобной информации? Только народ, променявший самоуважение на чувство безопасности, станет задавать этот вопрос. В Америке взрывчатка была важным элементом свободы и независимости. Она помогала расчищать лес, закладывать фундамент зданий, копать пруды, строить дороги, рыть золотые рудники — и даже защищать себя и свою семью от государства. США обязаны своим существованием тому факту, что простое население было вооружено. Ещё сто лет назад обычным людям доверено было владеть оружием.

    Что изменилось с тех пор? Может, простые люди стали более опасными или правительство стало больше бояться, что его свергнут? Кэрролл Куигли, профессор международных отношений в Джорджтаунском университете и бывший преподаватель Билла Клинтона, пишет в своей книге «Трагедия и надежда: История мира в наше время», что права человека соблюдаются тогда, когда простые граждане вооружены и могут противостоять посягательствам правительства на свою свободу; когда же оружие запрещено, свободы ущемляются. Первым указом Адольфа Гитлера был запрет на владение оружием.

    Какое отношение всё это имеет к образованию? Какую бы позицию вы ни занимали, важно понимать, что дискуссия на данную тему должна иметь место.

    Невозможно стать свободным, заучивая факты, которые вам сказали заучить.

    Девиз Лондонского королевского общества — «Nullius in verba» (с лат.  — «Ничего со слов»), то есть «Не верьте никому на слово; думайте сами!». Девиз школы — «Пусть другие думают за вас».

    И снова о бесполезности

    В реальной жизни преуспевают гибкие люди, однако школа производит граждан, которые могут только повторять и следовать правилам. Чтобы быть самостоятельным и продуктивным, нужно уметь учиться и находить информацию, но современная школа, устроенная по образцу тюрьмы, всеми силами противостоит учёбе ради учёбы. Прямое следствие настоящей учёбы — низкие оценки. Когда детям удаётся чему-то научиться в школе, это происходит вопреки школе, а не благодаря ей.

    В школе цель — не научиться, а выиграть. Акцент делается не на качестве мышления, а на достижении финишной линии.

    Сеймур Пейперт, основатель лаборатории Искусственного Интеллекта при Массачусетском технологическом институте, пишет в своей книге «Переворот в сознании»: «Чему угодно можно научиться быстро, легко и без посторонней помощи — так же, как ребёнок учиться говорить. У школ какими мы их знаем сегодня нет будущего».

    С тех пор, как вышла его книга, число детей, получающих образование дома, выросло в США до трёх миллионов, а число детей, бросивших учебу — до миллиона.

    Научная организация труда

    Главный принцип научной организации труда — культа продуктивности, основанного инженером Фредериком Уинслоу Тейлором, чья монография «Принципы научного менеджмента» (1911) стала библией для американского бизнеса, правительства и системы образования — это полное подчинение. В бюрократии продуктивность трудно измерить, поэтому иерархия и подчинение выходят на первое место.

    До тех пор, пока рядовые сотрудники остаются в отведённых им рамках, их легко контролировать и использовать так, как нужно руководству. Образованные же люди и люди с собственными принципами становятся в системе изгоями. Первые — потому что умеют думать самостоятельно и отстаивать свое мнение; последние — потому что не желают идти на компромиссы с совестью и поэтому считаются ненадёжными. Они в любой момент могут заявить: «Это неправильно. Я не стану этого делать».

    В научной организации труда принято с подозрением относиться к людям, которые не вписываются в заданные рамки — либо из–за того, что они слишком образованы, либо из–за того, что они слишком креативны. Таких людей хоть и нанимают, но стараются держать на коротком поводке.

    Идеальный сотрудник — это послушный, желающий угодить начальству и готовый к исполнению любых указаний человек.

    Подготовка такого сотрудника начинается уже в первом классе со слова «нет»: не бегай, не разговаривай, не лазь по деревьям, не ерзай на стуле, не смотри в окно, не снимай ботинки, не ешь и не пей в классе, не смейся, не медли, не забегай вперёд, не жалуйся, не приноси игрушки и так далее. К этим запретам также добавляются другие, негласные: не имей собственных мыслей, не проявляй инициативы, не будь самостоятельным, не принимай самостоятельных решений, не принимай ответственность за своё обучение. Запретов больше, чем дней в календаре.

    Связывать и разделять

    В соответствии с предписанием первого комиссара США по вопросам образования Уильяма Торрея Харриса — отчуждать детей от самих себя, чтобы объединять их отдельные идентичности в одну коллективную идентичность — современные чиновники рассматривают детей не как отдельных личностей с их собственными умственными, психологическими и физическими потребностями, а как категории: чёрные, белые, испаноговорящие, другие; богатые, из среднего класса, бедные.

    Подобный подход ведёт к тому, что группы усредняются. Это существенно облегчает работу управленцам, но гарантированно ведет к плохим результатам независимо от вложенных ресурсов.

    Единственный возможный ориентир для группы, рассматриваемой как целое, — это наименьший общий знаменатель, а такой подход заведомо обречён на неудачу.

    Каждый великий западный философ со времён Сократа осознавал, что познание себя — это основа всего. Без знания себя невозможно называться человеком. И тем не менее, первый комиссар по вопросам образования с ходу объявляет, что цель школьного образования — это отчуждение от самого себя.

    В школе принцип Цезаря «разделяй и властвуй» доведён до совершенства. Детей отделяют от их семей, традиций, общин, религий, друзей, интересов и так далее до бесконечности. Их отделяют от западной интеллектуальной традиции, подарившей людям личные права свободы; от духа изобретательности и риска, благодаря которому были сделаны величайшие открытия в истории. Молодые люди выходят из школы беспомощными.

    Синдром говорящего паровозика

    В феврале 2007 года я посетил одну из частных школ неподалёку от Лос-Анджелеса и был приятно удивлён царившей там атмосферой доброй воли и сотрудничества, отношениями между учителями и учениками и желанием учеников участвовать в своём образовании.

    Когда я уже направлялся к выходу, директор попросил меня взглянуть на учебник, который школа разработала для начальных классов. Я согласился. Позже, сидя в самолёте, я открыл книгу и с ужасом обнаружил, что её главным персонажем был говорящий паровозик.

    Навязывание детям мультяшных персонажей вместо настоящих идей — это часть проекта по искусственному продлению детства, имеющего целью сделать граждан беспомощными, а следовательно легко управляемыми.

    Есть много способов препятствовать развитию мышления и воли: фильмы-слэшеры, порнография, Биг Маки, жёлтая пресса и так далее. Внушённая ими склонность к упрощению делает невозможной самодисциплину и взросление. Формула социального контроля при помощи говорящего паровозика была впервые изложена в трактате «Наставления в христианской вере» Кальвина (1535), доведена до совершенства в «Богословско-политическом трактате» Спинозы (1670) и воплощена в жизнь Фихте во втором десятилетии девятнадцатого века. Тёмная сторона государства всеобщего благосостояния, придуманного Беатрисой Вебб и Фабианским обществом, — это гуманное убийство, позволяющее защитить интересы правящего класса, не прибегая к насилию. Говорящий паровозик — это верхушка верхушки айсберга, на которой проклятые обречены замёрзнуть, застыв в своём интеллектуальном и психологическом развитии.

    Ничто так не завораживает маленьких детей, как зло, жестокость и насилие — вещи, которые в реальной жизни встречаются повсюду. Лицемерие слащавых историй о зверях в цивилизации, которая массово истребляет и с наслаждением поедает животных, проходит мимо внимания большинства нечувствительных взрослых, но не их детей. Это вопиющее несоответствие — лишь одно из многих противоречий, которые тоннами поставляет наша культура говорящих паровозиков.

    Долой тренировочные колёса!

    Согласно номеру «Нью-Йорк таймс» за 15 декабря 2006 года, Елена Делле Донн — лучшая баскетболистка Америки, способная в одиночку решить исход игры, так же, как это делал в мужском баскетболе Майкл Джордан. Она училась в одном из ведущих колледжей страны и не заплатила за это ни единого цента. Она заработала миллионы долларов на одной только рекламе. Но для нас гораздо важнее то, что она сделала в возрасте трёх лет. Однажды она взяла гаечный ключ и без чьей-либо помощи открутила боковые колёса своего велосипеда, тем самым освободившись от проклятия детства и вредных представлений о том, что возможно, а что — нет. Чтобы в мире было больше таких, как Елена, школам нужно отказаться от удобства рассматривать группы людей как единое целое — класс. Классы душат в зародыше возможность появления новых Елен.

    Когда родители просят у меня совета о том, как улучшить отношения со своими детьми, я всегда говорю им одно и то же: перестаньте думать о них как о детях. Детство заканчивается гораздо раньше, чем мы привыкли считать. Длинные детство и юность — это ложь, изобретение социальных инженеров, которому нет ещё и ста лет.

    Если к двенадцати годам ваш ребёнок всё ещё не стал самостоятельным молодым человеком, уставшим от тренировочных колес, способным пешком пройти через весь город, проехать сотню миль на велосипеде и заработать деньги, вы делаете что-то не так.

    Восемнадцатого апреля 2003 года я увидел в местной газете некролог Янниса Лациса, который когда-то занимал 101-е место в списке богатейших людей по версии журнала «Форбс». Лацис родился в бедной семье в маленьком рыбацком городке в Греции. Детство было роскошью, которую он не мог себе позволить. Он не получил школьного образования и уже в двенадцать лет начал подрабатывать рабочим. Но ему хотелось большего. Вскоре он стал палубным матросом на ржавом грузовом судне. После Второй мировой войны, в возрасте двадцати восьми лет, он собрал все свои сбережения, одолжил ещё денег и купил одно из таких старых грузовых суден. В течение последующих тридцати лет он собрал целый флот. Затем, без какой-либо помощи со стороны бизнес-наставников (которых у него попросту не было), он расширил свой бизнес и начал заниматься строительством, переработкой нефти и банковским делом.

    Когда-то в школах говорили об альтернативных путях к успеху. Но сегодня этого больше не происходит. Как минимум восемьдесят процентов сегодняшних молодых людей готовятся занять «престижные должности». Никто не упоминает о таких людях, как Лацис, которые добились успеха без образования.

    Таня Аэби и Джордж Миган

    В 1989 году юная девушка по имени Таня Аэби вернулась в нью-йоркскую гавань после кругосветного путешествия длиной в два года и стала первой женщиной, которой подчинилось это невероятное достижение. Когда она отправилась в путь, у неё не было опыта в морском деле и лишь смутное представление о навигации. Она провалила экзамен для вступления в Береговую охрану. Но её это не смутило. Она научилась всему необходимому на борту своего судна.

    Таня плохо училась и в итоге бросила Бруклинскую техническую школу. Её отец, устав от её выходок, задумал избавиться от неё и предложил купить ей лодку, если она отправится в кругосветное плавание. На зло ему она согласилась, бросила учёбу и сделала это.

    В 1977 году молодой бедняк из Англии решил совершить самое длинное пешее путешествие в истории. У Джорджа Мигана не было ни образования, ни специальной подготовки, ни современного снаряжения, ни денег. Он был рядовым матросом на ничем не примечательном пароходе, направлявшимся в Южную Америку. Сойдя с корабля на Огненной Земле, он направился на север. Всё своё снаряжение он тянул за собой в маленькой тележке.

    У Мигана ушло семь лет на то, чтобы пересечь Анды, преодолеть неосвоенный Дарьенский пробел и достичь США. Дойдя до Техаса, он решил посмотреть Вашингтон, а затем направился к мысу Барроу на севере Аляски.

    Два недоучки и два триумфа человеческого духа. Ни одна школа на свете не смогла бы научить их тому, чему они научились сами: быть сценаристами собственной жизни. Если двое молодых людей смогли сделать это в 70-х и 80-х годах благодаря одной лишь силе воли, значит могут и другие.

    Принцип дрессированной блохи

    Откуда у школьников эта необъяснимая пассивность и безразличие к вопросам, которые во взрослом мире всегда считались важными? Я отчетливо понял ответ, когда услышал от эмигранта из Тайваня по имени Эндрю Хсу о том, как дрессируют блох. Уже в одиннадцать лет Эндрю стал чемпионом по плаванию, в совершенстве владел китайским, французским и английским, а в свободное время работал помощником режиссёра документальных фильмов. А ещё он получил домашнее образование.

    Когда его попросили назвать самый важный урок в своей жизни, он рассказал историю, которую когда-то услышал от отца — о том, как блох учат раскачиваться на трапеции, тянуть маленькие колесницы и выполнять прочие трюки, которыми в давние времена развлекали королей.

    Если поместить блоху в коробку с невысокими стенками, она выскочит наружу. Но если ненадолго накрыть коробку крышкой, блоха ударяется о крышку и вскоре перестаёт прыгать так высоко. Она отказывается от попыток обрести свободу. Если крышку затем снять, блоха останется в коробке. Так и с людьми. Большинство людей позволяют собственным страхам и словам окружающих держать себя в заточении в мире заниженных ожиданий.

    ©John Taylor Gatto

    Больше на paranteza.info

    Гатто Джон. Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя

    • формат rtf
    • размер 122.58 КБ
    • добавлен 11 ноября 2009 г.

    Генезис; М. ; 2006.

    Книга известного американского педагога и писателя Джона Гатто обличает пороки системы обязательного государственного школьного образования, критикует ее базовые постулаты. По мнению автора, экспансия школы лишает детей свободного времени, которое им необходимо для самостоятельного познания мира и реальной жизни. Вместо этого они учатся беспрекословно выполнять приказы и быть хорошо функционирующими винтиками в машине индустриального общества.

    Похожие разделы

    1. Академическая и специальная литература
    2. Психологические дисциплины
    3. Периодика по психологии
    4. Новое в психолого-педагогических исследованиях

    Смотрите также

    • формат pdf
    • размер 1.69 МБ
    • добавлен 29 сентября 2009 г.

    СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2005. — 290 с. В книге для учителя обобщен и проанализирован сложившийся в настоящее время опыт реализации стратегии модернизации общего образования в современной отечественной школе. Особое внимание уделено анализу новых подходов к отбору содержания школьного образования, основанных на идее достижения учащимися компетентностей в различных сферах деятельности. Предложены подходы к проектированию вариативных…

    • формат doc
    • размер 396.2 КБ
    • добавлен 03 июня 2010 г.

    Без сердца что поймем? Исповедь отца сыну. Спешите, дети, будем учиться летать. Созидая человека. Школа жизни (Фрагменты книги). скачать (396 Kb).

    • формат doc
    • размер 2.14 МБ
    • добавлен 21 марта 2010 г.

    Ростов-на-Дону, 1999. В третьем разделе отсутствует первая глава. В предлагаемом учебном пособии представлен синергетический (кооперированный и самонадстраивающийся) вариант ненасильственного формирования основ педагогической самоорганизации личности учителя. При его разработке учтены основоположения культурологической, аксиологической, личностно ориентированной и др. гуманистических теорий образования, созданных современными российскими учеными…

    • формат pdf
    • размер 29.18 МБ
    • добавлен 23 июня 2011 г.

    М.: Знание, 1989. — 80 с. В брошюре говорится о творческом отношении учителя к программе и учебнику, об основаниях выбора учебника, о саморазвитии учителя как основе его творчества. Для учителей, авторов учебников, студентов педагогических вузов. Введение. Учебный предмет. Программа — учебник. Учебник — учитель. Заключение. Зорина Людмила Яковлевна — доктор педагогических наук, автор многих публикаций по проблемам дидактики.

    • формат pdf
    • размер 31.25 МБ
    • добавлен 23 июня 2011 г.

    М.: Знание, 1984. — 80 с. В брошюре рассматривается актуальная для современной школы проблема — роль устного слова учителя в учебном процессе. Автор раскрывает многообразные функции педагогического изложения в обучении, показывает, как способствует оно развитию и воспитанию учащихся. На основе опросов школьников, анализа педагогической практики и экспериментальных исследований даются рекомендации учителям, направленные на то, чтобы повысить эффек…

    • формат doc
    • размер 185.2 КБ
    • добавлен 03 мая 2011 г.

    — М.: Российское педагогическое агентство, 1996. – 133 с. Качество сканирования среднее Этот учебник проф. Олега Анатольевича Казанского о том, как «маленькому человеку превратиться в Человека с большой Душой. В ВЕЛИКО-душного человека». О самых важных, ключевых моментах образования – образования и ребенка, и учителя, и родителей. Сотрудничество, самооценка, страх, страх учителя и школы, атмосфера Дома, творчество. и, конечно, любовь. Любовь чело…

    • формат doc
    • размер 187.73 КБ
    • добавлен 24 ноября 2009 г.

    В учебном пособии рассматривается один из важнейших аспектов педагогического труда — оценочная деятельность учителя. Предпринята попытка объяснить необходимость изменения традиционно сложившейся оценочной системы и раскрыть последовательность процедур, обеспечивающих самооценку учебной деятельности. Работа адресована директорам, завучам школ руководителям методических объединений, учителям. студентам педвузов, педучилищ, специалистам, интересующи…

    • формат doc
    • размер 724 КБ
    • добавлен 04 июня 2010 г.

    Издательство: Педагогическое общество России, 2005. — 160 с. Педагогическое мастерство складывается из множества компонентов, среди которых весьма существенное место занимают культура и техника речи учителя. Обращение к проблеме техники речи будущего учителя в свою очередь предполагает преобразование учебного процесса в педагогическом вузе, усиление внимания к личности студента как субъекта учебно-профессиональной деятельности; индивидуализации е…

    • формат pdf
    • размер 12.23 МБ
    • добавлен 12 декабря 2010 г.

    Что такое педагогическая инноватика? Какова природа инновационных процессов в образовании? Как подготовить учителя к инновационной деятельности? Книга ответит на эти и многие другие вопросы. Вы ознакомитесь с методами диагностики готовности учителя к инновационной деятельности, с ее психологическими барьерами, рефлексией и индивидуальным стилем.

    • формат pdf
    • размер 21. 18 МБ
    • добавлен 02 ноября 2010 г.

    М.: 1984. Оглавление. Предисловие редактора перевода. Обучающиеся, учителя, психологи. Научение. Основания. Язык и научение человека. Мысль, речевое общение, действие. Речевое общение учителя. Типы речевого общения. Задачи обучения. Анализ обучения. Обучение понятию. Обучение психомоторным навыкам. Обучение решению проблем. Закрепление научения. Структура навыков обучения. Программированное обучение. Оценка обучения и научения. Разработка теста….

    Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя — МНОГОКНИГ.ee

    Фабрика марионеток. Исповедь школьного учителя — МНОГОКНИГ.ee — Книжный интернет-магазин

    категории

    книги

    НовинкиАкции %АвтомобилиДетективы, боевикиДетская литератураДом, быт, досугИностранные языки, словариИстория, политикаКомпьютерные технологииЛюбовный романМедицина и здоровьеПодарочные изданияПсихология, философияПутеводители, атласыСовременная и классическая литератураСпорт, оружие, рыбалкаСувениры. АксессуарыФантастикаЭзотерика, астрология, магияЭкономическая литература

    Подарочные карты

    игры, игрушки

    Игрушки Книги-игры Настольные игры Развивающие игры

    товары для малышей

    Прорезыватели и пустышки Шезлонги и качели Автокресла Аксессуары для защиты ребенка Вигвам Детская мебель Детская одежда Детские кроватки Кровать для путешествий Купание малыша Матрасы Подушки для беременных Развивающие игрушки для малышей Текстиль Товары для кормления Уход за малышом Ходунки

    товары для праздника

    Все открытки Карнавальные костюмы, маски и аксессуары Одноразовая посуда Подарочные коробки Подарочные пакеты Свечи Шарики

    товары для школы

    Бумажная продукция Глобусы Канцелярские товары Папки Пеналы Товары для творчества Школьные ранцы

    товары для живописи, рукоделия и хобби

    Декорирование Жемчуг эффект для декупажа Живопись Контур по стеклу и керамике Контур по ткани Краски для свечей Маркеры для скетчинга Моделирование Прочее Рукоделие

    традиционные товары

    Костровые чаши и очаги Матрёшки Платки Самовары Фарфоровые фигурки

    другие товары

    Аксессуары для девочек Аксессуары для мальчиков Товары для пикника Фотоальбомы

    издательство

    Об издательстве Многоразовые наклейки Настольные игры Рабочие тетради для дошкольников Рабочие тетради для школьников Развивающее лото Раскраски для девочек Раскраски машины и техника Раскрась водой! Учебные пособия для дошкольников

    нет тиража

    Код: 9785985630978

    К сожалению, весь тираж
    этой книги закончился. К сожалению, весь тираж
    этой книги закончился.

    Автор: ГАТТО Д.
    Издательство: Гатто Джон Тэйлор
    Серия: Счастье как образ жизни
    Год издания: 2006
    Примечание:
    60х84/16

    Книга известного американского педагога и писателя Джона Гатто обличает пороки системы обязательного государственного школьного образования, критикует ее базовые постулаты.

    По мнению автора, экспансия школы лишает детей свободного времени, которое им необходимо для самостоятельного познания мира и реальной жизни. Вместо этого они учатся беспрекословно выполнять приказы и быть хорошо функционирующими винтиками в машине индустриального общества. Самопознание, участие в настоящей жизни с ее реальными проблемами, возможность проявлять самостоятельность и обретать опыт в разных областях жизни — вот то, что позволило бы детям прорваться сквозь путы современного конформистского общества. Автор призывает ограничить влияние школы на ребенка, найти способы вовлечения детей и семей в реальную жизнь общества. Книга адресована широкому кругу читателей.

    Почему школы не дают образования — Проект естественного ребенка

    Джон Тейлор Гатто

    Я принимаю эту награду от имени всех прекрасных учителей, которых я известные на протяжении многих лет, которые изо всех сил пытались совершить свои транзакции с детьми благородными, мужчинами и женщинами, которые никогда не самодовольный, всегда сомневающийся, всегда борющийся, чтобы определить и бесконечно переопределять, что слово «образование» должно иметь в виду. Учитель года не лучший учитель в округе, те люди слишком тихие, чтобы их можно было легко раскрыть, но он знаменосец, символ этих частных лиц, которые тратят свои живет с радостью в служении детям. Это их награда как ну как мой.

    Мы живем во времена великого школьного кризиса. Наши дети занимают последнее место среди девятнадцати промышленно развитых стран по чтению, письму и арифметика. В самом низу. Мировая наркоэкономика исходя из нашего собственного потребления товара, если бы мы не купили столько напудренных мечтаний бизнес бы рухнул — и школы являются важной торговой точкой. Наш уровень самоубийств среди подростков самые высокие в мире, а дети-самоубийцы — самые богатые дети часть, не бедная. На Манхэттене пятьдесят процентов всех новых браки длятся менее пяти лет. Значит что-то не так с Конечно.

    Наш школьный кризис является отражением этого большого социального кризис. Кажется, мы потеряли свою идентичность. Дети и старики заперты и заперты от дел мира в степень беспрецедентная — с ними больше никто не разговаривает и без детей и стариков, смешанных в повседневной жизни сообщества не имеет ни будущего, ни прошлого, а только непрерывное настоящее. Фактически, название «сообщество» вряд ли применимо к тому, как мы взаимодействуем друг с другом. Мы живем в сетях, а не в сообществах, и все, кого я знаю, одиноки из-за этого. Каким-то странным образом школа — главное действующее лицо в этой трагедии, так же как и главное виновником растущей вины социальных классов. Использование школы как механизм сортировки, похоже, мы находимся на пути к созданию касты система с неприкасаемыми, которые бродят по метро поезда попрошайничают и спят на улицах.

    В свои двадцать пять лет я заметил увлекательное явление преподавания — что школы и школьное образование становятся все более не имеет отношения к великим предприятиям планеты. никто не верит больше, что ученые обучаются в научных классах или политики на уроках обществоведения или поэты на уроках английского языка. Правда в том, что школы на самом деле ничему не учат, кроме как подчиняться приказам. Для меня это большая загадка, потому что тысячи гуманные, заботливые люди работают в школах учителями и помощниками и администраторы, но абстрактная логика учреждения превосходит их индивидуальный вклад. Хотя учителя делают заботиться и очень усердно работать, учреждение психопатическое — это не имеет совести. Звенит звонок, и молодой человек посередине написания стихотворения должен закрыть тетрадь и перейти к разным ячейке, где он должен запомнить, что человек и обезьяны произошли от общий предок.

    Наша форма обязательного школьного образования – изобретение государства Массачусетса около 1850 года. Ему сопротивлялись — иногда с ружья — примерно на восемьдесят процентов жителей Массачусетса населения, последний аванпост в Барнстейбле на Кейп-Код не отдавая своих детей до 1880-х годов, когда этот район был схвачены милицией и дети под охраной пошли в школу.

    Вот любопытная идея для размышления. Сенатор Тед Кеннеди Офис не так давно выпустил документ, в котором утверждалось, что до обязательное образование государственный уровень грамотности был 98% и после него эта цифра больше никогда не превышала 91% на уровне 1990 года. Надеюсь, это вас заинтересует.

    Вот еще одна диковинка для размышления. домашнее обучение движение незаметно разрослось до размера, когда полтора миллиона молодых людей воспитывают исключительно их собственные родители. В прошлом месяце образовательная пресса сообщила удивительную новость о том, что дети, обучающиеся дома, кажутся на пять или даже десять лет впереди своих формально обученных сверстников в их способности мыслить.

    Не думаю, что в ближайшее время мы избавимся от школ, конечно не при моей жизни, но если мы собираемся изменить то, что быстро становится бедствием невежества, мы должны осознать, что школьное учреждение «школы» очень хорошо, но это не «воспитывать» — это заложено в дизайне вещи. Это не вина плохих учителей или слишком мало потраченных денег, это просто невозможно, чтобы образование и школьное образование когда-либо были одинаковыми вещь.

    Школы были спроектированы Горацием Манном и Барнардом Сирсом и Харпер из Чикагского университета и Торндайк из Колумбии Педагогический колледж и некоторые другие люди должны быть инструментами научное управление массовым населением. Школы предназначены производить с помощью формул, шаблонных человеческих существа, поведение которых можно предсказать и контролировать.

    В значительной степени это удается школам. Но наш общество распадается, и в таком обществе единственное успешные люди самостоятельны, уверены в себе и индивидуалистичны — потому что общественная жизнь, которая защищает зависимых и слабый мертв. Продукты обучения, как я уже сказал, не имеющий отношения. Хорошо образованные люди не имеют значения. Они могут продавать пленку и бритвенные лезвия, толкать бумагу и разговаривать по телефону или сидеть бездумно перед мерцающим компьютерным терминалом, но как человек существа они бесполезны. Бесполезен для других и бесполезен для сами себя.

    Ежедневные страдания вокруг нас, я думаю, в значительной степени вызваны тем фактом, что, как выразился Пол Гудман тридцать лет назад, мы заставлять детей расти абсурдными. Любая реформа школьного образования должна разобраться с его нелепостями.

    Абсурдно и антижизненно быть частью системы, которая вынуждает вам сидеть в заключении с людьми точно такого же возраста и социальный класс. Эта система эффективно отрезает вас от огромное разнообразие жизни и синергия разнообразия, действительно отрезает вас от вашей собственной части и будущего, масштабируя вас до непрерывное настоящее почти так же, как телевидение.

    Абсурдно и антижизненно быть частью системы, которая вынуждает ты слушаешь, как незнакомец читает стихи, когда хочешь научиться строить здания или сидеть с незнакомцем, обсуждая строительство зданий, когда вы хотите читать стихи.

    Абсурдно и антижизненно переходить из клетки в клетку в звук гонга на каждый день вашей естественной молодости в учреждение, которое не позволяет вам уединиться и даже следует за вами в святилище вашего дома, требуя, чтобы вы сделали его «домашнее задание».

    «Как они научатся читать?» ты говоришь и мой ответ это «Помни уроки Массачусетса». Когда детям даются целые жизни вместо возрастных в в тюремных блоках они с легкостью учатся читать, писать и считать если эти вещи имеют смысл в той жизни, которая разворачивается вокруг их.

    Но имейте в виду, что в США почти никто, кто читает, пишет или занимается арифметикой, пользуется большим уважением. Мы земля болтунов мы больше всего платим болтунам и больше всего восхищаемся болтунами, а так наши дети разговаривают постоянно, следуя публичным образцам телевидения и школьных учителей. Очень трудно учить «основы» больше, потому что они действительно не являются основными для общество, которое мы создали.

    Два учреждения в настоящее время контролируют жизнь наших детей — телевидение и образование, именно в таком порядке. И то, и другое снижает настоящий мир мудрости, силы духа, умеренности и справедливости бесконечная, непрекращающаяся абстракция. В прошлые века ребенка и подростка будут заняты реальной работой, реальной благотворительность, настоящие приключения и реалистичный поиск наставников, которые может научить тому, чему вы действительно хотели научиться. много времени проводил в общественных занятиях, практикуя привязанность, встречаясь и изучение каждого уровня сообщества, изучение того, как сделать дом, и десятки других задач, необходимых, чтобы стать цельным человеком или женщина.

    Но вот исчисление времени дети, которых я учу, должны иметь дело с:

    Из 168 часов в неделю мои дети спят 56 часов. оставляет им 112 часов в неделю, из которых они создают себя.

    Мои дети смотрят телевизор 55 часов в неделю согласно последние отчеты. Это оставляет им 57 часов в неделю, чтобы расти вверх.

    Мои дети посещают школу 30 часов в неделю, используют около 6 часов готовится, уходит и возвращается домой и тратит в среднем 7 часов в неделю на выполнение домашних заданий – всего 45 часов. В течение этого времени, они находятся под постоянным наблюдением, у них нет личного времени или личное пространство, и их наказывают, если они пытаются отстаивать индивидуальность в использовании времени или пространства. Остается 12 часов неделю, из которой нужно создать уникальное сознание. Конечно, мой дети едят, а это занимает какое-то время — не так много, потому что они утеряны традиции семейных обедов, но если выделить 3 часа в неделю до ужина, мы получаем чистое количество личного времени на каждого ребенка 9 летчасы.

    Этого недостаточно. Этого недостаточно, не так ли? Чем богаче ребенок или конечно, чем меньше он смотрит телевизор, но время богатого ребенка так же узко запрещены несколько более широким каталогом коммерческие развлечения и его неизбежное назначение на серия частных уроков в областях, которые он редко выбирает.

    И эти вещи, как ни странно, просто более косметический способ создать зависимых людей, неспособных заполнить свои собственные часы, неспособность инициировать смысловые линии, чтобы дать содержание и удовольствие к их существованию. Это национальная болезнь, эта зависимость и бесцельность, и я думаю школа и телевидение и уроки — вся идея Chautauqua имеет к этому непосредственное отношение.

    Подумайте о вещах, которые убивают нас как нацию — наркотики наркотики, безмозглая конкуренция, рекреационный секс, порнография Насилие, азартные игры, алкоголь и худшая из порнографии — жизнь, посвященная покупке вещей, накоплению как философии — все из них — пристрастия зависимых личностей, и это то, что неизбежно должен производить наш вид школьного образования.

    Я хочу рассказать вам, как влияет на детей прием всех их время от них — время, которое им нужно, чтобы вырасти — и заставить их тратить на абстракции. Вы должны это услышать, потому что никакая реформа, которая не направлена ​​против этих специфических патологий, не будет нечто большее, чем фасад.

    1. Дети, которых я учу, равнодушны к миру взрослых. Это бросает вызов тысячелетнему опыту. Близкий изучение того, чем занимались большие люди, всегда было самым увлекательное занятие молодежи, но никто не хочет взрослеть в эти дни и кто может винить их? Игрушки — это мы.
    2. Дети, которых я учу, почти не проявляют любопытства к тому, что они есть преходяще; они не могут долго концентрироваться, даже на вещи, которые они хотят делать. Вы видите связь между звоном колоколов снова и снова, чтобы изменить классы и этот феномен мимолетного внимания?
    3. У детей, которых я учу, плохое представление о будущем, о том, как завтра неразрывно связано с сегодня. Как я сказал ранее, у них есть непрерывное настоящее, точный момент, в котором они находятся. является границей их сознания.
    4. Дети, которых я учу, неисторичны, у них нет чувства как прошлое предопределило их собственное настоящее, ограничивая их выбор, формируя их ценности и жизнь.
    5. Дети, которых я учу, жестоки друг к другу, им не хватает сострадание к несчастью, они смеются над слабостью, и они презирать людей, чья потребность в помощи тоже проявляется ясно.
    6. Детей, которых я учу, не устраивает близость или искренность. Мой думаю, что они похожи на многих усыновленных людей, которых я знал в этом отношении — они не могут иметь дело с подлинной близостью, потому что пожизненная привычка сохранять тайное внутреннее «я» внутри более крупная внешняя личность, состоящая из искусственных кусочков поведения, заимствованного из телевидения или приобретенного для манипулирования учителя. Потому что они не те, кем себя представляют быть маскировкой изнашивается в присутствии близости так следует избегать интимных отношений.
    7. Дети, которых я учу, материалистичны, следуют примеру школьных учителей, которые материалистически «оценивают» все — и телевизионные наставники, которые предлагают все в мир бесплатно.
    8. Дети, которых я учу, зависимы, пассивны и робки в наличие новых задач. Это часто маскируется поверхностная бравада, гнев или агрессивность, но под это вакуум без силы духа.

    Я мог бы назвать еще несколько условий, при которых школьная реформа должны решить, если мы хотим остановить наш национальный упадок, но теперь вы поняли мой тезис, согласны ли вы с ним или нет. нет. То ли школы вызвали эти патологии, то ли телевидение, или оба. Это простой вопрос [из] арифметики, между учебой и телевидение все время детей съедает. Вот что разрушило американскую семью, она больше не фактором в воспитании собственных детей. Телевидение и школа, в этих вещах вина должна лежать.

    Что можно сделать? Сначала нам нужны ожесточенные общенациональные дебаты который не прекращается день за днем, год за годом. Нам надо кричать и спорить об этой школьной вещи, пока она не будет исправлена ​​или сломался без возможности ремонта, один или другой. Если мы сможем это исправить, хорошо; если мы не можем, то успех домашнего обучения свидетельствует о другом. путь, который имеет большие перспективы. Наливая деньги, которые мы сейчас наливаем в семейное воспитание может убить двух зайцев одним выстрелом, восстанавливая семьи, как восстанавливая детей.

    Настоящая реформа возможна, но она не должна ничего стоить. Мы необходимо переосмыслить фундаментальные предпосылки школьного обучения и решить чему мы хотим научить всех детей и почему. 140 лет эта нация пыталась навязать цели вниз от высоких командный центр, состоящий из «экспертов», центральная элита социальные инженеры. Это не сработало. Это не сработает. И это грубое предательство демократического обещания, которое когда-то сделало это нация благородный эксперимент. Русская попытка создать Платона республика в Восточной Европе взорвалась на [наших] глазах, наша собственная попытаться навязать такую ​​же центральную ортодоксию, используя школа как инструмент тоже трещит по швам, хотя медленнее и мучительнее. Это не работает, потому что это фундаментально помещения механические, антигуманные и враждебные семейной жизни. Жизнями можно управлять с помощью машинного обучения, но они всегда будут дать отпор орудиям социальной патологии – наркотикам, насилию, саморазрушение, равнодушие и симптомы, которые я вижу в детей я учу.

    Пришло время оглянуться назад, чтобы восстановить образовательный философия, которая работает. Один из них, который мне особенно нравится, это любимец правящих классов Европы на протяжении тысячелетий. я использовать столько, сколько я могу использовать в моем собственном обучении, так много, то есть, как я могу уйти с данным нынешним институтом обязательное школьное образование. Я думаю, что это работает так же хорошо для бедных дети как для богатых.

    В основе этой элитной системы образования лежит вера что самопознание является единственной основой истинного знания. Везде в этой системе, в любом возрасте вы найдете договориться о том, чтобы поместить ребенка одного в неконтролируемую среду с проблема, которую нужно решить. Иногда проблема таит в себе большие риски, такие как проблема галопом лошади или заставить ее прыгать, но это, конечно, проблема, успешно решаемая тысячами элитных детей в возрасте до десяти лет. Можете ли вы представить кого-нибудь который справился с таким вызовом, когда ему не хватало уверенности в своих силах. способность что-либо делать? Иногда проблема заключается в проблеме совладать с одиночеством, как это сделал Торо на Уолден-Понд или Эйнштейн на швейцарской таможне.

    Один из моих бывших учеников, Ролан Леджарди-Лура, хотя оба его родители умерли и он не получил наследства, взял велосипед в одиночку через Соединенные Штаты, когда он едва вышел из отрочества. Стоит ли тогда удивляться, что в зрелом возрасте, когда он решил фильм о Никарагуа, хотя у него не было ни денег, ни предварительного опыт кинопроизводства, что это был международный лауреат премии, хотя его основная работа была плотником.

    Прямо сейчас мы отнимаем у наших детей все время, им необходимо развивать самопознание. Это должно прекратиться. Мы должны изобретать школьные занятия, которые возвращают многое из того времени, мы нужно доверять детям с самого раннего возраста самостоятельные учеба, возможно организованная в школе, но вдали от институциональная установка. Нам нужно изобрести учебный план, в котором каждый ребенок имеет шанс развить частную уникальность и уверенность в себе.

    Недавно я взял семьдесят долларов и отправил двенадцатилетняя девочка из моего класса со своим не говорящим по-английски мать в автобусе по побережью Нью-Джерси, чтобы отвезти начальника полиции Sea Bright на обед и извиниться за загрязнение [его] пляжа с выброшенной бутылкой Gatorade. В обмен на это общественное извинения, о которых я договорился с начальником полиции, чтобы девушка однодневное обучение в полиции небольшого городка. Немного несколько дней спустя еще двое моих двенадцатилетних детей в одиночку отправились в West First Street из Гарлема, где они начали ученичество. с редактором газеты, на следующей неделе трое моих детей найдут посреди болот Джерси в 6 утра, изучая разум президента автотранспортной компании, когда он отправляет 18-колесные в Даллас, Чикаго и Лос-Анджелес.

    Эти «особенные» дети в «особом» программа? Ну в каком-то смысле да, но об этом никто не знает программа, но дети и я. Они просто милые дети из Центральный Гарлем, яркий и бодрый, но так плохо обученный, когда они пришло ко мне, что большинство из них не могут сложить или вычесть ни с чем Беглость. И никто не знал населения Нью-Йорка или как далеко от Нью-Йорка до Калифорнии.

    Меня это беспокоит? Конечно, но я уверен, что как они приобретут самопознание, они также станут самоучками — и только самообучение имеет непреходящую ценность.

    Мы должны немедленно дать детям время, потому что это является ключом к самопознанию, и мы должны вновь привлечь их к реальный мир как можно быстрее, чтобы независимое время могло быть потрачено на что-то другое, кроме большей абстракции. Это Чрезвычайная ситуация, она требует решительных действий для исправления — наши дети мрут как мухи в школе, хорошая школа или плохая школа, это все то же самое. Не имеющий отношения.

    Что еще нужно реструктурированной школьной системе? Это необходимо перестаньте паразитировать на рабочем сообществе. Из всех страниц в человеческом журнале хранится только наша замученная запись детей и ничего не требовал от них в служении общему благу. На какое-то время я думаю, что нам нужно сделать общественные работы обязательными. часть школьного обучения. Помимо опыта бескорыстных действий что научит, это самый быстрый способ дать маленьким детям реальная ответственность в русле жизни.

    В течение пяти лет я руководил партизанской программой, в которой каждый ребенок богатые и бедные, умные и недалекие, отдайте 320 часов в год тяжелой общественные работы. Десятки тех детей вернулись ко мне годами позже, повзрослев, и сказал мне, что один опыт помощи кто-то изменил их жизнь. Это научило их видеть в новом способы переосмысления целей и ценностей. Это случилось, когда они были тринадцать, в моей программе Lab School — это стало возможным только потому, что мой богатый школьный округ был в хаосе. Когда «стабильность» вернулся Лаборатория была закрыта. Это было слишком успешным с дико смешанная группа детей, по слишком низкой цене, чтобы позволить Продолжать. Мы заставили дорогие элитные программы выглядеть плохо.

    В городе полно настоящих проблем. Дети могут быть попросили помочь их решить в обмен на уважение и внимание всего мира взрослых. Хорошо для детей, хорошо для всех остальных нас. Это учебная программа, которая учит Справедливости, одной из четырех кардинальные добродетели в каждой системе элитного образования. Что такое соус ибо богатые и могущественные, безусловно, соус для остальных из нас — более того, идея абсолютно свободна, как и все другие подлинные реформаторские идеи в образовании. Дополнительные деньги и дополнительные люди, вложенные в это больное заведение только сделает его еще больнее.

    Самостоятельное обучение, общественные работы, приключения в опыте, большие дозы уединения и одиночества, тысячи различных ученичество, однодневное разнообразие или дольше — все это мощные, дешевые и эффективные способы начать настоящую реформу учеба в школе. Но никакие масштабные реформы никогда не помогут восстановить наших испорченных детей и наше испорченное общество, пока мы не заставим идея «школы» открыта – включить семью как Главный двигатель образования. Шведы поняли, что в 1976 когда они фактически отказались от системы принятия нежелательных детей и вместо этого потратили национальное время и сокровища на укрепление первоначальной семьи, чтобы дети, рожденные шведами, были в розыске. У них не получилось полностью, но им удалось в сокращении числа нежелательных шведских детей с 6000 в l976 по 15 в 1986. Так что можно сделать. Шведы просто устали возмещения социального ущерба, причиненного детьми, не воспитанными их естественные родители, поэтому они что-то сделали по этому поводу. Мы тоже можем.

    Семья – главный двигатель воспитания. Если мы используем школу, чтобы оторвать детей от родителей — и не заблуждайтесь, что была центральной функцией школ с тех пор, как Джон Коттон объявил это как цель школ колонии залива в 1650 году и Горация Манн объявил об этом целью школ Массачусетса в 1850 году. — мы собираемся и дальше устраивать шоу ужасов, которое у нас есть в настоящее время. Учебная программа семьи лежит в основе любой хорошей жизни, мы ушли от этой программы, пора вернуться к ней. путь к здравомыслию в образовании заключается в том, чтобы наши школы взяли на себя инициативу в освобождение от мертвой хватки институтов семейной жизни, способствовать в школьное время слиянию родителей и детей, укрепит семейные узы. Это было моей настоящей целью в отправке девочка и ее мать отправляются на побережье Джерси, чтобы встретиться с полицией главный. У меня есть много идей, как составить семейный учебный план, и я думаю, заключается в том, что у многих из вас тоже будет много идей, как только вы начнете подумай об этом. Наша самая большая проблема в том, чтобы получить вид массовое мышление, которое могло бы реформировать школьное образование, заключается в том, что мы имеют большие корыстные интересы, опережая все эфирное время и получать прибыль от обучения именно так, как оно есть, несмотря на риторику противоположность. Мы должны требовать, чтобы новые голоса и новые идеи получили слушание, мои идеи и ваши. У всех нас был полный живот авторитетные голоса при посредничестве телевидения и прессы — десятилетие долгие открытые дебаты — это то, что требуется сейчас, а не более «экспертные» заключения. Специалисты в области образования никогда не были верно, их «решения» дорогие, корыстные, и всегда предполагают дальнейшую централизацию. Достаточно. Время для вернуться к демократии, индивидуальности и семье. я сказал свое кусок. Спасибо.
     

    © Джон Тейлор Гатто. Все права защищены.

    Эта статья представляет собой текст выступления Джона Тейлора Гатто. получение награды «Учитель года Нью-Йорка» 31 января 1990 г. Перепечатывается с разрешения автора.

    • Все артикулы
    • Обучение

    Наследие Джона Тейлора Гатто

    4 октября 2019 г. Стейси Линн


    Когда вы убираете свободу воли из образования, это становится школой. ~Джон Тейлор Гатто

    Одним из самых революционных педагогов в американской школьной системе был не кто иной, как Джон Тейлор Гатто. Почти 30 лет он посвятил свою страсть преподаванию в системе государственных школ Нью-Йорка. Он получил честь быть названным «Учителем года штата Нью-Йорк» в 1991 году и получил такую ​​же награду в городе Нью-Йорк три года подряд, в 1989, 1999 годах. 0 и 1991.

    Все вокруг признавали его отношения со своими учениками. Он не видел в них простых подчиненных, которыми надо командовать, а им, в свою очередь, очень нравились занятия Гатто. Они также участвовали в этих занятиях с большим энтузиазмом и преданностью. Его девиз для каждого из своих учеников был на самом деле довольно прост: относитесь к ним так же, как вы относитесь к любому другому.

    Но после почти трех десятилетий работы в системе он понял, что это токсичная среда, и не случайно. Похоже, он был специально разработан для оболванивания этих детей, ритуала, в котором он больше не мог участвовать. Затем он провел остаток своей карьеры, выступая и писал в поддержку анскулинга и обучения с открытым исходным кодом.

    Джон Тейлор Гатто — Его молодость

    Гатто родился в Мононгахеле, штат Пенсильвания, в 1935 году. Он был очень трудолюбивым молодым человеком. Взяв на себя такую ​​работу, как стрижка газонов, продажа комиксов, уборка снега и работа в типографии своего деда, он рано понял ценность и вознаграждение за тяжелую работу.

    Он учился в Корнельском университете, Колумбия, и в Университете Питтсбурга для получения степени бакалавра, прежде чем служить в армии Соединенных Штатов. Во время службы он служил как в Форт-Сэм-Хьюстоне, штат Техас, так и в Форт-Ноксе, Кентукки, в медицинском корпусе.

    После службы в армии он учился в пяти различных колледжах, включая Калифорнийский университет в Беркли и Университет Ешивы, чтобы завершить свою дипломную работу. Оттуда он продолжал баловаться множеством различных работ, прежде чем заинтересовался тем, чтобы стать педагогом. Он писал сценарии для фильмов, стал автором песен для ASCAP, водил такси, создавал украшения и продавал хот-доги, не говоря уже о написании речей для Спиро Агнью и Ричарда Никсона.

    Гатто уходит из государственной школы

    После долгих исследований образовательной системы в целом Гатто пришел к выводу, что исправить ее невозможно. Он решил уйти со своей должности после двадцати шести лет. Но вместо заявления об отставке он разместил «Я увольняюсь, я думаю» , который был опубликован в виде статьи в Wall Street Journal 25 июля 1991 года.

    В этой статье он говорит о понимании фактическая учебная программа, созданная для него, чтобы преподавать, как это создало путаницу, неуважение и вульгарность, среди прочего. На самом деле он ходатайствовал перед школьным советом о разрешении преподавать учебную программу, которая не наносила бы вреда детям, но они отказались разрешить это. Так начались его поиски истины.

    Он также сравнил государственное образование с религией, школу с церковью, а себя, священника, нанятого Нью-Йорком для создания ритуалов и оправдания системы в целом. Он указал, что сам Сократ предостерегал именно от этого; что в такой среде то, что легко сделать, кажется трудным.

    Вы можете полностью прочитать этот отрывок ЗДЕСЬ, в его книге под названием «Подпольная история американского образования».

    Вскоре после ухода в отставку через редакционную секцию WSJ Гатто стал главным героем презентации в Карнеги-холле под названием 9.0123 «Вечер с Джоном Тейлором Гатто». Шоу принесло ему популярность в качестве публичного оратора на тему школьной реформы, которую он не воспринимал легкомысленно. Фактически, он доставил свое послание в каждый из пятидесяти штатов, а также в семь зарубежных стран, произнеся за это время более полутора тысяч речей.

    Среди основных достижений Гатто после его отставки:92

  • Назван в книге «Кто есть кто в Америке — 1996, 1997»
  • Награжден премией Алексиса де Токвиля
  • Входил в состав Совета консультантов Национальной недели телевещания

Гатто глубже изучал образовательные процессы своего детства в 1940-х годах и понял, что в те времена была преданность настоящей работе, приключениям, благотворительности и наставникам, которые обучали основным навыкам реальной жизни. Он также говорил о сильном чувстве общности, включая ведение домашнего хозяйства и другие необходимые аспекты жизни в целом.

По словам Гатто, систему государственных школ в ее нынешнем виде невозможно реформировать. Из-за этой смелой позиции многие считали его противоречивым радикалом. Тот факт, что он призвал институциональную элиту к подавлению воображения и изобретательности, не был легкой пилюлей для некоторых. Тем не менее, в государственной школьной системе бесконечные 90 123 линии 90 124 детей формируются так, чтобы подчиняться и занимать 90 123 ожидаемое место 90 124 в системе, созданной для них.

Подумайте о таких терминах, как человеческие ресурсы и рабочая сила , как о том, чем они являются: название для должным образом обученной группы людей, прошедших обязательную 12-летнюю систему обучения, которая обеспечивает строгое соответствие. Гатто сказал, что для достижения этого должна быть массированная кампания на психологическом фронте, чтобы ограничить человеческую способность мыслить независимо. В самом прямом смысле это жестокое обращение с детьми.

Джон Тейлор Гатто — Его работа и послание

Г-н Гатто работал над тем, чтобы показать, что обязательное посещение школы было не чем иным, как попыткой создать мир людей, которые были бы более чем счастливы служить как государству, так и корпорациям. Он также не возражал рассказывать людям, что именно он сделал, и методы, которые он использовал, чтобы расширить возможности своих учеников и других молодых людей. Более того, эти методы РАБОТАЛИ! Оттуда он проводил свое время, защищая семьи и детей при домашнем обучении, и, в частности, стиль анскулинга.

После школы в его жизни не было недостатка в достижениях. Даже двойное лишение его лицензии на преподавание (за неповиновение) и тайное увольнение во время отпуска по болезни Гатто или его близкие не считали «неудачей». Вместо этого он посвятил себя попыткам обратить вспять ущерб, как интеллектуальный, так и эмоциональный, нанесенный детям. Он сравнил это с «войной», в которой у него не было другого выбора, кроме как сражаться.

Он также сравнил идею «фабричного обучения» с раком, который в конечном итоге дал метастазы, методично устраняя любую роль, которую сообщества и семьи играли в реальном образовании. По его собственному опыту, это полностью лишило детей возможности вырасти ответственными взрослыми.

Многие считают критику Гатто слишком резкой, но правда в том, что условия, используемые для программирования детей, не только бесчеловечны, но и восходят к более чем 200-летней давности. В своей книге «Подпольная история американского образования » он нашел время, чтобы доказать это с помощью документов, которые он кропотливо собирал на протяжении многих лет. Он показывает, что используется прусская модель, в которой люди на самом деле сортируются как животные меньшинством элиты, которая практиковала массовое оболванивание огромного числа нижестоящих субъектов.

Чтобы еще больше осудить государственное образование, Гатто связывает то, что действительно происходило, когда в 1852 году обязательное образование стало законом штата Массачусетс. Северо-восточные элиты начали обсуждать возможность утопической обстановки после Гражданской войны. это началось с изоляции детей от их родителей или опекунов. Они ожидали, что такая идеологическая обработка приведет к более упорядоченной форме общества, в котором будут отброшены демократические и либертарианские традиции.

Например, рассмотрите эти мысли из работы Эдварда А. Росса «Социальный контроль» в 1901 году. В этой работе вы прочтете, что «план» заключался в использовании средств массовой информации, образования и пропаганды (идей, фактов, или обвинения, преднамеренно распространяемые для продвижения своего дела или для нанесения ущерба противоположному делу), чтобы заменить семью, сообщество и церковь. План состоял в том, чтобы вырваться из церкви и принять школу, чтобы помочь сформировать эти «пластмассовые комочки человеческого теста», как Росс называет детей.

По словам Гатто, у которого есть весь необходимый опыт, чтобы сделать заявление, люди могут выучить всю необходимую им базовую информацию по математике, чтению и письму примерно за 100 часов обучения. Государственная школа, с другой стороны, требует колоссальных 25 000 часов для того же самого. Но почему?

Он учит, что причина, стоящая за этим массовым подходом к школьному обучению, обеспечивает средства, с помощью которых население в целом может быть подвергнуто социальной инженерии. Кроме того, он называет школы «лабораториями», в которых насилие и унижение являются инструментами, используемыми для достижения социальной эффективности.

Гатто сделал много замечаний, которые ни в коем случае нельзя считать «приукрашенными». Например, он говорил о том, что единственное, что измеряется оценками, — это послушание. Он сказал, что школы обвиняют семьи в их неспособности быть семьей , при этом отнимая время, которое семьи могли бы использовать именно для этого. Если вы хотите получить образование, писал он, вы должны быть готовы его получить, потому что никто вам его не даст. По крайней мере, не настоящий.

Да, он, вероятно, мог бы быть более дипломатичным в своем подходе или формулировках, но это определенно не его манера поведения. В конце концов, чтобы раскрыть суровую правду, дипломатию, как ее видит большинство людей, нужно отодвинуть в сторону. А тряска иногда должна произойти, прежде чем свет сможет проникнуть во тьму. В то время как «взлом системы» был бы способом пропустить свет в , Гатто, казалось, полагал, что эти трещины были гораздо более осуществимы как средство выпустить свет ВНЕ .

Дополнительные ссылки на работы Гатто

Чтобы прочитать Оболванивание нас: скрытая учебная программа обязательного школьного образования , НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ. Чтобы приобрести его, НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ.

В этой книге настоятельно рекомендуется исключить ваших детей из принудительного школьного обучения и создать основу для обучения на протяжении всей жизни. Г-н Гатто говорит о примерно 100-летнем периоде, когда школьное образование было обязательным, и о достигнутом «прогрессе»: снижении уровня грамотности, резком росте числа диагнозов «неспособность к обучению», разделенных семьях и многом другом. Вина, по его словам, лежит на государственном образовании.

Он продолжает говорить о том, как такие потребности, как способность решать проблемы и естественная любознательность, подавлялись школьной доктриной. Вместо этого была яростная преданность обучению их следованию строгим правилам.

Чтобы прочитать Оружие массового обучения: путешествие школьного учителя через темный мир обязательного школьного образования , НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ. Чтобы приобрести его, НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ.

Здесь Гатто рассказывает, как хромают воображение и критическое мышление. Его заменяет механическое запоминание и совершенно ложное представление о том, что такое обучение на самом деле. Эта книга стремится закрепить его доказательства того, что государственная школа буквально причиняет вред детям, и что этот вред является преднамеренным. Детей отрывают от мысли о том, что в их жизни есть место независимости и уверенности в себе, но вместо этого учат, что экспертам нужно доверять и на них можно положиться, и что пережитый ими опыт никоим образом не должен быть связан с ними.

Гатто, однако, не оставляет читателя безнадежным. Он говорит о стратегии, с помощью которой родители могут помочь своим детям вырваться из ловушки государственной школы. Способность поддерживать тесную связь между обучением и жизнью, он называет «обучением с открытым исходным кодом», и в преподавании между ними не должно быть никакой разницы.

Другой тип учителя : Решение кризиса американского школьного образования воспитание детей. Вместо этого он подчеркивает необходимость научить их лучшим навыкам критического мышления в качестве хорошей отправной точки.

Подпольная история американского образования : Детальное исследование школьным учителем проблемы современного школьного образования системы государственных школ. Ошибки выявляются в системах оценки, тестирования, стандартизации и многом другом. Здесь Гатто описывает государственную школу как религию, связанную с Пруссией.

В завершение

Пока вы и ваша семья предпринимаете собственные усилия по обучению своих детей на дому, мы приглашаем вас принять участие в удивительном ресурсе, который может катапультировать вас к успеху в этом начинании. Наши великие съезды по домашнему обучению созданы, чтобы стать огромным ресурсом для всех семей, обучающихся на дому, предлагая семинары, докладчиков и поставщиков. Вы сможете общаться как с профессионалами, так и с другими учениками, обучающимися на дому, для более личного участия в сообществе.

Наши семь региональных Великих съездов по домашнему обучению собирают учеников со всего мира, и мы знаем, что некоторые семьи путешествуют дальше, чем другие. Чтобы помочь в этом, мы предоставляем скидки на проживание в отелях, военные скидки и бесплатный вход для активных членов духовенства.

Чтобы найти ближайшие места проведения конференций, НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ.

Чтобы зарегистрироваться сейчас, НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ.

Чтобы прочитать больше материалов блога, НАЖМИТЕ ЗДЕСЬ.

И помните, наши великие съезды по домашнему обучению: Оснащение… Поощрение… УДОВОЛЬСТВИЕ!

Против школы — Джон Тейлор Гатто

Как государственное образование калечит наших детей и почему

я преподавал в течение тридцати лет в одной из худших школ Манхэттена, и в одних из лучших, и за это время я стал экспертом в скука. Скука была повсюду в моем мире, и если вы спросите дети, как я часто делал, почему им было так скучно, они всегда давали те же ответы: Сказали, что работа глупая, что она не дает смысл, что они уже знали это. Они сказали, что хотят заниматься что-то настоящее, а не просто сидеть без дела. Они сказали, что учителя не кажется, много знают о своих предметах и ​​явно не заинтересованы в обучении больше. И дети были правы: их учителя были каждый немного скучно, как они были.

Скука – обычное дело состояние школьных учителей и всех, кто провел время в учительская может поручиться за низкую энергию, нытье, удрученные отношения, которые можно найти там. На вопрос почему они скучно, учителя склонны обвинять детей, как и следовало ожидать. Кому не будет скучно учить студентов, которые грубы и заинтересованы только в оценках? Если даже то. Конечно, учителя сами продукты тех же двенадцатилетних обязательных школьных программ, которые так основательно надоели своим ученикам, и как школьный персонал они запертыми внутри структур, даже более жестких, чем те, которые наложены на дети. Кто же тогда виноват?

Мы все такие. Мой дедушка научил меня этому. Однажды днем, когда мне было семь лет, я пожаловалась ему на скуку, и он сильно ударил меня по голове. Он сказал мне, что я никогда больше не буду использовать этот термин в его присутствии, что если мне было скучно, то это была моя вина и ничья другая. Обязательство перед развлекаться и учить себя было полностью моим собственным делом, и люди, которые не знать, что были ребячливыми людьми, которых следует избегать, если это возможно. Безусловно не доверять. Тот эпизод излечил меня от скуки навсегда, и вот и там с годами я смог передать урок некоторым замечательный ученик. Однако по большей части я находил бесполезным бросить вызов официальному представлению о том, что скука и ребячество были естественное состояние на уроке. Часто приходилось нарушать обычай, и даже обойти закон, чтобы помочь детям вырваться из этой ловушки.

Империя нанесла ответный удар, конечно; ребячливые взрослые регулярно путают оппозицию с нелояльность. Однажды я вернулся из отпуска по болезни и обнаружил, что все доказательства того, что мне был предоставлен отпуск, были преднамеренно уничтожен, что моя работа была уволена, и что я больше не имел даже лицензию на преподавание. После девяти месяцев мучений усилия, я смог получить лицензию, когда школьный секретарь свидетельствовали о том, что стали свидетелями разворачивания сюжета. Тем временем моя семья страдал больше, чем я хочу помнить. К тому времени, когда я наконец вышел на пенсию в 1991, у меня было более чем достаточно причин думать о наших школах — с их длительное, тюремное, принудительное заключение обоих студентов а учителя — как виртуальные фабрики ребячества. И все же я честно не мог понять, почему они должны были быть такими. Мой собственный опыт открыл мне то, чему должны научиться и многие другие учителя, но держатся особняком из страха перед расправой: если бы мы захотели, мы могли бы легко и недорого избавиться от старых, глупых структур и помочь дети получают образование, а не просто получают образование. Мы могли бы поощрять лучшие качества молодости — любознательность, приключения, стойкость, способность к удивительной проницательности — просто быть более гибкими в отношении времени, текстов и тестов, знакомя детей действительно компетентным взрослым, и предоставляя каждому ученику ту автономию, которую он или она нужна для того, чтобы время от времени рисковать.

Но мы этого не делаем. А также чем больше я спрашивал, почему бы и нет, и продолжал думать о «проблема» образования, как у инженера, тем больше я скучал по пункт: Что, если нет «проблемы» с нашими школами? Что, если они такие, какие они есть, так дорого летящие в лицо общему смысл и большой опыт в том, как дети учатся, не потому, что они делают что-то не так, а потому что они что-то делают Правильно? Возможно ли, что Джордж Буш-младший случайно сказал правду когда он сказал, что мы «не оставим ни одного ребенка»? Может быть, наш школы предназначены для того, чтобы ни один из них никогда не вырос вверх?

 

Д о нам действительно нужна школа? Я не имею в виду образование, просто принудительное обучение: шесть занятий в день, пять дней в неделю, девять месяцев в году, для двенадцати годы. Эта смертельная рутина действительно необходима? И если да, то для чего? Не прячьтесь за чтением, письмом и арифметикой в ​​качестве обоснования, потому что 2 миллиона счастливых школьников наверняка поставили этот банальный повод отдохнуть. Даже если бы они этого не сделали, значительное число известные американцы так и не прошли через двенадцатилетнюю отжимку наших детки на данный момент проходят, и у них все нормально получилось. Джордж Вашингтон, Бенджамин Франклин, Томас Джефферсон, Авраам Линкольн? Их, конечно, кто-то учил, но они не были продуктом школьной системы, и ни один из них так и не был «окончен» Средняя школа. На протяжении большей части американской истории дети обычно не ходил в среднюю школу, но необразованные дослужились до адмиралов, как Фаррагут; изобретатели, такие как Эдисон; капитаны промышленности, такие как Карнеги и Рокфеллер; писатели, такие как Мелвилл, Твен и Конрад; и даже ученых, таких как Маргарет Мид. На самом деле до недавнего времени люди которые достигли тринадцатилетнего возраста, не считались детьми в все. Ариэль Дюран, написавший в соавторстве огромный и очень хороший, многотомная история мира с мужем Уиллом была счастлива вышла замуж в пятнадцать лет, и кто мог обоснованно утверждать, что Ариэль Дюран был необразованным человеком? Необразованный, может быть, но не необразованный.

Нас учили (что выученный) в этой стране думать об «успехе» как о синониме со «школьным образованием» или, по крайней мере, зависящим от него, но исторически неверно ни в интеллектуальном, ни в финансовом смысле. И много людей во всем мире сегодня находят способ самообразования не прибегая к системе обязательных средних школ, слишком часто напоминают тюрьмы. Почему же тогда американцы путают образование именно с такой системой? Какова цель нашего паблика школы?

Массовое обучение принудительный характер действительно вцепился в Соединенные Штаты между 1905 и 1915 гг., хотя она была задумана гораздо раньше и подталкивалась к на протяжении большей части XIX в. Причина, указанная для этого огромный переворот в семейной жизни и культурных традициях был примерно говоря, втрое: 
1) Делать хороших людей.
2) Сделать хороших граждан.
3) Сделать каждого человека его или ее личным лучшим.

Эти цели все еще выводятся сегодня на регулярной основе, и большинство из нас принимает их в ту или иную форму как достойное определение государственного образования миссия, однако короткие школы на самом деле терпят неудачу в их достижении. Но мы ошибаются. Нашу ошибку усугубляет тот факт, что национальная литература содержит многочисленные и удивительно последовательные утверждения о истинная цель обязательного школьного образования. У нас есть, например, великий Х. Л. Менкен, написавший в Американский Меркурий на апрель 1924 г. что цель государственного образования не

, чтобы заполнить молодых виды со знанием и пробудить их интеллект. . . . Нет ничего более далекого от правды. Прицел.. . это просто сократить как можно больше людей до одного и того же безопасного уровня, чтобы воспитывать и обучать стандартизированных граждан, подавлять инакомыслие и оригинальность. Это его цель в Соединенных Штатах. . . и это его цель везде.

Из-за болезни Менкена репутацию сатирика, у нас может возникнуть соблазн пропустить этот отрывок как немного гиперболического сарказма. Его статья, однако, продолжает прослеживать шаблон для нашей собственной образовательной системы вернулся к ныне исчезнувшему, хотя никогда не будет забыто, военное государство Пруссии. И хотя он, конечно, осознавал иронию того, что мы недавно были в состоянии войны с Германией, наследницей прусской мысли и культуры, Менкен был быть совершенно серьезным здесь. Наша система образования действительно Прусские по происхождению, и это действительно вызывает беспокойство.

Странный факт Прусское происхождение для наших школ всплывает снова и снова, как только вы знать, чтобы искать его. Уильям Джеймс упоминал об этом много раз в на рубеже веков. Орест Браунсон, герой романа Кристофера Лэша. Книга 1991 года « Истинное и единственное небо » публично осуждала Пруссализация американских школ еще в 1840-х гг. Гораций «Седьмой ежегодный отчет» Манна Совету штата Массачусетс. Образование 1843 года — это, по сути, гимн стране Фридриха Великого. Великий и призыв к его школьному обучению быть принесенным сюда. Этот пруссак культура вырисовывалась в Америке, что неудивительно, учитывая наше раннее ассоциации с этим утопическим государством. Пруссак служил Вашингтону помощником во время Войны за независимость, и так много немецкоязычных людей поселился здесь к 1795 что Конгресс рассматривал возможность публикации Немецкоязычное издание федеральных законов. Но что шокирует мы должны были с таким рвением перенять один из самых худших аспектов Прусская культура: образовательная система, специально предназначенная для производить посредственные интеллекты, ограничивать внутреннюю жизнь, отрицать учащимся заметные лидерские качества, а также обеспечить послушность и неполные граждане — все для того, чтобы сделать население «управляемый».

 

я т был от Джеймса Брайанта Конанта — президента Гарварда в течение двадцати лет, Специалист по ядовитым газам времен Первой мировой войны, руководитель проекта атомной бомбы времен Второй мировой войны, Верховный комиссар американской зоны в Германии после Второй мировой войны и поистине одна из самых влиятельных фигур ХХ века — что я впервые узнал об истинных целях американского образования. Без Конанта у нас, вероятно, не было бы того же стиля и степени. стандартизированного тестирования, которым мы наслаждаемся сегодня, и мы не были бы благословлены с гигантскими средними школами, в которых обучается от 2000 до 4000 студентов в время, как знаменитая школа Колумбайн Хай в Литтлтоне, штат Колорадо. Вскоре после того, как я уволился с преподавания, я получил 19-й курс Конанта.59 книжная длина эссе, Ребенок, родитель и государство , и было больше, чем мало заинтригован, увидев, как он мимоходом упомянул, что современные школы которые мы посещаем, были результатом «революции», организованной между 1905 и и 1930. Революция? Он отказывается вдаваться в подробности, но направляет любопытные и несведущие к книге Александра Инглиса 1918 года, Принципы среднего образования , в которых «увидел это революция глазами революционера».0003

Инглис, для которого названа лекция по педагогике в Гарварде, совершенно ясно что обязательное школьное образование на этом континенте было задумано как чем она была для Пруссии в 1820-х годах: пятой колонной в зарождающееся демократическое движение, грозившее дать крестьянам а пролетарии голос за столом переговоров. Современный, индустриализированное, обязательное школьное образование должно было стать чем-то вроде хирургического разрез в предполагаемом единстве этих низших классов. Разделять детей по предметам, по возрастным категориям, по постоянным рейтингам на тестах, и многими другими, более изощренными способами, и маловероятно, что невежественная масса человечества, разлученная в детстве, когда-либо реинтегрироваться в опасное целое.

Инглис ломает цель — истинная цель — современного обучения шести основным функций, любой из которых достаточно, чтобы завить волосы тем, достаточно невинны, чтобы поверить в три традиционные цели, перечисленные ранее:

1) Регулятор или адаптивная функция . Школы должны установить фиксированные привычки реакция на авторитет. Это, конечно, исключает критическое суждение. полностью. Это также в значительной степени разрушает идею о том, что полезное или интересный материал нужно преподавать, потому что вы не можете проверить на рефлексивное послушание, пока вы не узнаете, можете ли вы заставить детей учиться, и делать, глупые и скучные вещи.

2) , объединяющий функция. Это вполне можно было бы назвать «функцией соответствия», потому что его цель состоит в том, чтобы сделать детей как можно более похожими. Человек который соответствия предсказуемы, и это очень полезно для тех, кто хочет использовать и манипулировать большой рабочей силой.

3) Диагностика и функция директивы . Школа призвана определять надлежащая социальная роль. Это делается путем математической регистрации доказательств. и анекдотически по совокупным записям. Как в «твоем постоянном послужном списке». Да, у вас есть один.

4) Отличие от функция. Как только их социальная роль «диагностирована», дети должны быть отсортированы по ролям и обучены только до их назначения в заслуги социальной машины — и ни шагу дальше. Так много для того, чтобы сделать дети свои личные лучшие.

5) селективный функция. Это относится вовсе не к человеческому выбору, а к дарвиновскому теорию естественного отбора применительно к тому, что он называл «привилегированными рас». Короче говоря, идея состоит в том, чтобы помочь делу путем сознательного попытка улучшить племенное поголовье. Школы должны маркировать негодным — с плохими оценками, исправительными работами и другими наказаниями — достаточно ясно, чтобы их сверстники считали их низшими и эффективно оградить их от репродуктивных тотализаторов. Это то что все эти маленькие унижения, начиная с первого класса, делать: смывать грязь в канализацию.

6) Пропедевтика функция. Социальная система, подразумеваемая этими правилами, потребует элитная группа смотрителей. Для этого небольшая часть детей тихонько научат, как управлять этим продолжающимся проектом, как наблюдать и контролировать население, намеренно оболваненное и были удалены когти, чтобы правительство могло беспрепятственно действовать и корпорации могут никогда не нуждаться в послушной рабочей силе.

Это, к сожалению, цель обязательного государственного образования в этой стране. И чтобы вы принимаете Инглиса за изолированного чудака с довольно циничным подходом на учебном предприятии, вы должны знать, что он вряд ли один в отстаивании этих идей. Сам Конант, основываясь на идеи Горация Манна и других, неустанно агитировал за американскую школьная система построена по тому же принципу. Такие люди, как Джордж Пибоди, кто финансировал дело обязательного школьного обучения на Юге, наверняка понимали, что прусская система была полезна в создании не только безобидный электорат и рабская рабочая сила, но и виртуальное стадо безмозглых потребителей. Со временем большое количество промышленные титаны пришли к пониманию огромных прибылей, которые можно получить, выращивание и уход именно за таким стадом через государственное образование, среди это Эндрю Карнеги и Джон Д. Рокфеллер.

 

Т здесь у тебя есть это. Теперь ты знаешь. Нам не нужна концепция Карла Маркса о грандиозную войну между классами, чтобы увидеть, что это в интересах сложное управление, экономическое или политическое, чтобы отупить людей, деморализовать их, отделить друг от друга и отбросить если они не соответствуют. Класс может сформулировать предложение, например, когда Вудро Вильсон, тогдашний президент Принстонского университета, сказал: после Ассоциации школьных учителей Нью-Йорка в 1909: «Мы хотим, чтобы один класс людей получил гуманитарное образование, и мы хотим другой класс людей, гораздо более многочисленный класс, по необходимости, в каждому обществу, отказаться от привилегий либерального образования и самостоятельно выполнять конкретные трудные ручные задачи». мотивы отвратительных решений, которые приводят к этим целям вообще не обязательно должно быть классовым. Они могут быть вызваны исключительно страхом или из уже знакомого убеждения, что «эффективность» имеет первостепенное значение добродетель, а не любовь, свобода, смех или надежда. Прежде всего, они может исходить из простой жадности.

Были огромные состояния в конце концов, в условиях экономики, основанной на массовом производстве и организованы в пользу крупных корпораций, а не мелких бизнеса или семейной фермы. Но массовое производство требовало массы потребления, и на рубеже двадцатого века большинство американцев считал неестественным и неразумным покупать вещи, которые они не на самом деле нужно. В этом отношении обязательное школьное образование было находкой. Школа не нужно было обучать детей в каком-либо прямом смысле думать, что они должны потреблять без остановок, потому что он делал кое-что еще лучше: поощрял им вообще не думать. И это оставило их сидячими утками для другого великое изобретение современной эпохи — маркетинг.

Теперь вам не нужно изучал маркетинг, чтобы знать, что есть две группы людей, которые могут всегда убеждать потреблять больше, чем им нужно: наркоманы и дети. Школа проделала неплохую работу по превращению наших детей в наркоманов, но он проделал впечатляющую работу по превращению наших детей в детей. Опять же, это не случайно. Теоретики из Платон, Руссо и наш собственный доктор Инглис знали, что если дети могут быть затворничество с другими детьми, лишение ответственности и независимость, поощряется развивать только тривиальные эмоции жадность, зависть, ревность и страх, они станут старше, но никогда по-настоящему расти. В 1934 издание его некогда известной книги Public Образование в Соединенных Штатах , Эллвуд П. Кабберли подробно и высоко оценили стратегию последовательных расширений школ продлили детство на два-шесть лет, а принудительное школьное обучение этот момент еще совсем новый. Тот самый Кабберли, который был деканом Педагогическая школа Стэнфорда, редактор учебников в Houghton Mifflin, и друг Конанта и корреспондент в Гарварде — написал следующие в 1922 издание его книги Государственная школа Администрация : «Наши школы — это… фабрики, на которых сырье продукты (дети) должны быть сформированы и вылеплены. . И это задача школы воспитывать своих учеников в соответствии с установленные спецификации. »

Это совершенно очевидно от нашего общества сегодня, каковы были эти спецификации. Зрелость теперь были изгнаны почти из всех аспектов нашей жизни. Легкий развод законы устранили необходимость работать над отношениями; легкий кредит устранена необходимость фискального самоконтроля; легкое развлечение убрали необходимость учиться развлекать себя; простые ответы есть убрана необходимость задавать вопросы. Мы стали нацией детей, счастливых отдать наши суждения и нашу волю политическим увещевания и коммерческие уговоры, которые оскорбили бы взрослые люди. Мы покупаем телевизоры, а затем покупаем то, что видим на экране. телевидение. Мы покупаем компьютеры, а потом покупаем то, что видим на компьютер. Мы покупаем кроссовки за 150 долларов независимо от того, нужны они нам или нет, и когда они разваливаются слишком рано, мы покупаем другую пару. Мы ездим на внедорожниках и верить лжи, что они представляют собой своего рода страхование жизни, даже когда мы в них вверх ногами. И, что хуже всего, мы и глазом не моргнем когда Ари Флейшер говорит нам «будьте осторожны в том, что вы говорите», даже если мы помнишь, мне где-то в школе говорили, что Америка — это земля свободных. Мы просто тоже его покупаем. Наше школьное образование, как намеревался, позаботился об этом.

N ​​ вл за хорошие новости. Как только вы поймете логику современного обучения, его уловок и ловушек довольно легко избежать. Школа обучает детей быть работниками и потребителями; научи себя быть лидеры и авантюристы. Школа учит детей подчиняться рефлекторно; научите своих думать критически и независимо. хорошо обученный у детей низкий порог скуки; помогите себе разработать внутреннюю жизнь, чтобы им никогда не было скучно. Призывайте их взяться за серьезный материал, взрослый материал, по истории, литература, философия, музыка, искусство, экономика, теология — все вещи, которые школьные учителя знают достаточно хорошо, чтобы избегать. Бросьте вызов своим детям с большим количеством одиночества, чтобы они могли научиться наслаждаться своим компании, вести внутренние диалоги. Люди с хорошим образованием боятся одиночества и ищут постоянного общения через телевизор, компьютер, мобильный телефон и через неглубокие дружба быстро приобреталась и быстро расставалась. Ваши дети должны иметь более осмысленную жизнь, и они могут.

Прежде всего, мы должны осознайте, чем на самом деле являются наши школы: лабораториями эксперименты над молодыми умами, центры тренировки привычек и отношение, которого требует корпоративное общество. Обязательное образование служит дети только случайно; его настоящая цель состоит в том, чтобы превратить их в слуги. Не позволяйте своим детям продлить свое детство, даже на день. Если бы Дэвид Фаррагут мог взять на себя командование захваченным британским военный корабль в подростковом возрасте, если бы Томас Эдисон мог опубликовать листовку в в возрасте двенадцати лет, если бы Бен Франклин мог стать учеником печатник в том же возрасте (тогда сам прошел курс обучения сегодня задушил бы выпускника Йельского университета), никто не знает, какой у вас собственные дети могли бы сделать. После долгой жизни и тридцати лет на публике школьных окопах, я пришел к выводу, что гениальность так же обычна, как и грязь. Мы подавлять нашу гениальность только потому, что мы еще не придумали, как управлять населением образованных мужчин и женщин. Решение, я думаю, просто и славно. Пусть сами управляются.

Мой друг, Джон Гатто — Джон Холт GWS

Джон Тейлор Гатто был известным школьным учителем и писателем, чьи эссе и книги задавали людям вопросы о том, как и почему школы работают так, как они работают. Он скончался 25 октября 2018 года.

Мои любимые произведения Гатто — о том, как в качестве учителя он помогал отдельным ученикам учиться и расти, работая с их интересами и сильными сторонами. Их очень важно читать, и они продолжают влиять на многих людей, молодых и старых, заставляя их пробовать такие альтернативы, как домашнее обучение, анскулинг и альтернативные школы.

Будет много написано о литературном наследии Джона Тейлора Гатто, но сегодня я вспоминаю Гатто как своего друга и коллегу в этом странном и увлекательном мире самостоятельного образования. Вот некоторые воспоминания о нем, которые у меня есть.

Впервые я узнал о Гатто в 1991 году, когда друг позвонил мне в офис Холта и сказал, что я должен найти и прочитать речь Джона Гатто в честь вручения ему награды «Учитель года Нью-Йорка» «Школа психопатов». (Это второе эссе в первой книге Иоанна, Сбить нас с толку ). Он сказал мне, что Гатто был отмеченным наградами учителем государственной школы, чья благодарственная речь удивит меня, потому что он положительно упоминает в ней домашнее обучение. В те дни любой педагог из общеобразовательной школы, положительно отзывавшийся о домашнем обучении, был важной новостью для нашего сообщества, а наличие отмеченного наградами учителя государственной школы, назвавшего домашнее обучение положительной силой для общества, а школы — психопатической силой, было большой новостью.

Когда я прочитал это выступление и почувствовал в нем пронзительный гнев по отношению к школе и сильную поддержку Джоном альтернатив школе, я послал ему несколько копий Расти без школьного образования ( GWS ), наш книжный каталог и письмо. Джон ответил мне телефонным звонком, и мы очень быстро нашли общий язык. Я пригласил Джона выступить на нашей следующей конференции GWS, и он с радостью согласился. Джон был одним из наших самых популярных спикеров, и на протяжении многих лет он выступал с основными докладами на нескольких наших конференциях GWS.

Вы можете посмотреть видео с Джоном на последней конференции, которую я устроил; он произносит свой программный доклад, Массовое обучение оружию (который стал одноименной книгой). Джон несколько раз говорил мне до и во время этой конференции, что он дебютирует с этой речью на нашей конференции; несколько недель спустя я услышал от другого организатора конференции, что Джон сказал ему то же самое перед тем, как произнес ту же речь на своем мероприятии. Джон умело продвигал свою работу, помимо того, что был сильным писателем; у него было много сторон его личности.

Мы с Джоном любили говорить на разные темы, не только об образовании, и если вы заставите его играть в футбольной команде «Питтсбург Стилерс», вас ждет серьезная буря. На одной из наших конференций, где он был основным докладчиком, в то же время шла игра Stealers, и когда Джон закончил свою речь, он попросил, чтобы его быстро отвезли обратно в отель, чтобы посмотреть оставшуюся часть игры. Он вернулся на конференцию после игры.

Было интересно узнать о его прошлом, когда мы стали ближе с годами, и его способности рассказывать истории были великолепны. История, фильмы, литература, текущие события — у него было обоснованное мнение обо всем, что заставило бы вас как-то отреагировать. Я думаю, что работа Гатто рекламным копирайтером отточила его навыки риторики. А когда он был еще моложе, Джон зарабатывал себе на жизнь игрой в молниеносные шахматы на деньги в парках вокруг Манхэттена; это еще больше развило его наглое, стратегическое и тактическое мышление и привело его к встрече со своей женой Джанет.

Мы много смеялись, когда говорили вместе. Я помню несколько разговоров с Джоном о его трудностях с письмом в его сарае в северной части штата Нью-Йорк; это был не писательский кризис, это мыши заполонили его сарай. Он отказался от попыток избавиться от них, поэтому попытался сосуществовать с ними. Я поймал себя на том, что смеюсь вместе с ним над его неспособностью держать мышей в страхе.

Еще одна вещь, которую я помню о Джоне Гатто: его смех был громким и заразительным.

Хотя у нас были разногласия по некоторым вопросам, особенно по поводу политической тактики, мы с Джоном всегда получали удовольствие от общества друг друга. Он останавливался в нашем доме пару раз, один раз, когда он давал Подпольная история американского образования будет опубликована мной в Holt Associates, компании-учредителе журнала GWS.

После того, как я прочитал объемистую рукопись, Джон приехал в Бостон, и мы просмотрели ее и обсуждали в течение дня. Я все говорил ему, как мне нравится общий замысел книги, но что она слишком длинна и нуждается в подтяжке; возможно, даже превратить его в два отдельных тома. Джон был совершенно не согласен — кроме проверки грамматики и орфографии, он действительно считал необходимым оставить книгу такой, какая она есть, — и решил попробовать другого издателя. В конце концов, в 2001 году он самостоятельно опубликовал книгу, и она имела успех.

Джон и я также были содокладчиками на нескольких различных мероприятиях, что дало нам больше времени, чтобы пообщаться и узнать друг друга. Однажды мы оба выступали на одной и той же конференции в Лондоне, Англия, и после ужина у нас было время побыть вместе. Мы гуляли по центру Лондона, обсуждая события дня, когда Джон заметил пустую скамейку перед пабом. Я подумал, что он хочет выпить, но он сказал: «Нет, давай посидим здесь».

Я присоединился к нему на скамейке, и он сунул руку в свой рыболовный жилет (он любил его носить), вытащил фляжку, наполненную своим любимым виски, и сказал: «Это согреет нас и поддержит разговор». Итак, мы сидели возле паба, и я услышал, как Джон рассказывает о своих планах снять фильм об образовании, о масштабном проекте, который, по мнению Джона, будет легко реализован, как только он получит финансирование в размере 5 миллионов долларов. Это был проект, который он и его коллега Роланд пытались запустить в течение многих лет.

Еще одна вещь в Джоне Гатто, о которой мне будет не хватать, это то, что он был бунтарем: консерватором в душе (он дважды баллотировался в Сенат Нью-Йорка в 1980-х как член Консервативной партии), Джон часто мог удивить вас своей поддержкой самостоятельное обучение и предоставление ученикам свободы. Во время одного из наших ранних разговоров об образовании и анскуллинге Джон посоветовал мне связаться с Деборой Мейер, прогрессивным педагогом, чьей школой в то время был Центральный парк Ист. Джон сказал, что работал с ней, когда был учителем, и что она была его любимым директором; он думал, что она может быть хорошим союзником для самостоятельных учеников.

Хотя он любил и уважал работу Джона Холта, он сказал мне, что считает Холта слишком снисходительным, «мягким» с детьми, потому что у Холта никогда не было собственных детей. Излишне говорить, что я был с ним не согласен.

Джон Гатто собрал истории о людях, добившихся успеха в жизни, но не в учебе, или добившихся успеха в области, для которой они не посещали школу, и его книги полны таких историй. Я думаю, именно поэтому он так сильно поддерживал домашнее обучение и отказ от обучения; для него это было свидетельством и надеждой на то, что школа была не единственным способом вырастить из детей знающих взрослых, и он уважал всех, кто обучался на дому, независимо от их причин. И Холт, и Гатто твердо разделяли это убеждение, кратко изложенное Холтом в XIX веке.60-е: «Школа — это место, где дети учатся быть глупыми».

Вдобавок к его склонности к домашнему обучению, почти все исследования и чтение Гатто проводил самостоятельно как независимый ученый.

Еще одно забавное воспоминание о Джоне Гатто: я выступал на его мероприятии Exhausted School в Карнеги-холле. Джон продюсировал и руководил всем мероприятием, и он попросил нас всех одеться в формальную вечернюю одежду для наших презентаций. Я взял напрокат смокинг, как Джон и просил всех мужчин. Пока я ждал в крыле, наблюдая, как Джон произносит вступительную речь перед публикой, я восхищался тем, как круто Джон выглядел в своем смокинге, но потом мне пришлось подавить смех — на Джоне не было обуви. Он был в одних носках на сцене, обращаясь к публике в Карнеги-холле. Он был очаровательно нетрадиционным.

Одно воспоминание влечет за собой другое, и я понимаю, как мне повезло, что я знала этого сильного, умного человека.

До инсульта я несколько раз в год разговаривал с Джоном и Джанет. Джанет была профессиональным шеф-поваром, и она шутила с нами, что она, Джон и я могли бы вместе сделать отличный ресторан: она была бы шеф-поваром, я исполнял бы музыку и магию для гостей, а Джон был бы толстяком. в баре, который рассказывал истории.

Когда у Джона случился первый инсульт, я смог навестить его в реабилитационном госпитале. Через несколько минут я понял, что мы перестали говорить о больнице и его состоянии, и он сменил тему на образование. Джон долго выступал за лобовое нападение на школы, чувствуя, что вскоре после тысячелетия они рухнут под собственным весом; Я не согласился. Я был удивлен, что он теперь думает о том, чтобы изменить свое мнение об этой позиции; он сказал мне, что альтернативным школьникам лучше просто построить новую систему образования, которая будет привлекать все больше и больше людей, заставляя общественность в конечном итоге отказаться от традиционной системы. «Мы должны победить их в их же игре», — так он подытожил меня. Во время последующих посещений его квартиры этот вопрос никогда не поднимался в наших беседах, поэтому я подозреваю, что в то время это было просто соображением для него, а не изменением мнения.

Но самое поразительное для меня вот что: вот парень в больнице, недавно парализованный после инсульта, и он думает и обсуждает со мной стратегию и тактику смены школы. У него даже лежал академический том об образовании на больничном столе, который он комментировал примечаниями (название не помню). Идеи явно воодушевляли Джона Гатто и были частью его личности; он был необыкновенной личностью.

Когда я в последний раз навещал его и Джанет, он работал над записью в блоге и разрабатывал идею сценария. Это был хитрый заговор: американские индейцы, разгневанные тем, что Йельское общество черепов и костей ограбило могилу Джеронимо и завладело черепом Джеронимо [], планируют ограбление черепа.

Я вырос в Бронксе, штат Нью-Йорк, и посещал Гатто, когда гостил у родителей. Но как только у моих родителей началось их инсульта (они оба живы, но недееспособны), мне стало тяжелее включать поездку на Манхэттен в гости к Гатто, и я потерял с ними связь за последние несколько лет.

К счастью, у меня много хороших воспоминаний о Джоне Гатто, и у всех нас есть его книги, чтобы сохранить его слова живыми.

Некролог, Проблемы государственных школ, Школьная реформа, Джон Тейлор Гатто, Патрик Фаренга, Джон Тейлор Гатто, «Оболванить нас», «Учитель года»2 Комментарии

«Шесть целей школьного образования» Джона Тейлора Гатто — Умный школьник

Когда люди спрашивают меня , почему я обучаюсь дома, я говорю им, что я не было выбора. Я говорю им, что если бы они поняли, что я понимаю в государственном образовании, они бы тоже обучались дома. Джон Тейлор Гатто был человеком, который открыл мне глаза на гнусные планы государственных школ.

Далее следует транскрипция ключевого раздела классической речи и опуса Джона, Подпольная история американского образования . Джон был блестящим и хорошо образованным человеком. Я сам читал то, что ниже, в книге Инглеса; это все правда.

«У меня здесь кое-что есть. У меня есть шесть целей обучения [из книги Александра Джеймса Инглиса Принципы среднего образования ], изложенные в 1917 году человеком, в честь которого Гарвард назвал свою Почетную лекцию по образованию.

Этот парень вовсе не маргинал, а причина, по которой Гарвардская почетная лекция по образованию называется так: Лекция Инглиса. Я хотел бы прочитать вам шесть целей обучения. Я перевернул небо и землю, так как потребовались годы, чтобы найти эту книгу [Принципы среднего образования ] — точно так же, как в прошлые годы пытаться найти экземпляр [книги] Кэрол Куигли Трагедия и надежда .

Я узнал об Инглисе от двадцатилетнего президента Гарварда [1933-1953] Джеймса Брайанта Конанта, который был специалистом по ядовитым газам во время Первой мировой войны и был в самом близком кругу проекта атомной бомбы во время мировой войны. II — был верховным комиссаром оккупированной Германии после войны.

Итак, он [Джеймс Брайант Конант] написал — должно быть 20 книг об институте школьного образования, сторонником которого он был полностью. И он очень, очень плохой писатель. Я заставил себя прочитать большинство этих книг, и в одной из них он говорит, что если вы действительно хотите знать, что такое школа, вам нужно взять книгу, на которую я ссылаюсь Принципы среднего образования .

Два года мне понадобилось, чтобы найти копию книги [ Принципы среднего образования Александра Джеймса Инглиса] — 750 страниц, мелкий шрифт и настолько скучно, насколько может быть ваше воображение. И более того, только когда вы дойдете до самой середины книги — в немаркированном разделе — он проболтается. Позвольте мне разлить их для вас.

 Есть шесть целей или функций, как он их называет. Первую он [Александр Инглис] называет приспособительной функцией: школы должны выработать устоявшиеся привычки реакции на авторитет. Это их главная цель — привычки и реакция на власть.

Вот почему школьные власти не рвут на себе волосы, когда кто-то разоблачает, что атомная бомба не была сброшена на Корею, как учебник по истории 1990-х годов, напечатанный Скоттом Форесманом [сделал], и почему каждая из этих книг имеет сотни существенных ошибок. Обучение не является причиной распространения текстов.

Итак, во-первых, это Регулирующая функция — фиксированные привычки. А вот и прекрасное понимание, которое даст вам способность анализировать детали. Как вы можете установить, успешно ли кто-то развил эту автоматическую реакцию, потому что люди склонны следовать разумным приказам.

Это не то, чему они хотят учить. Единственный способ измерить это — отдавать глупые приказы, и люди автоматически им следуют. Теперь вы выполнили функцию № 1.

Вы когда-нибудь задумывались, почему некоторые из глупостей, которые делают или разрешают школы, продолжаются? [Функция] № 2, он [Инглис] называет ее интегрирующей функцией, но ее легче понять, если вы назовете ее функцией соответствия.

Чтобы сделать детей как можно более похожими — одаренных детей и глупых — как можно больше похожими, потому что в маркетинговых исследованиях используется статистическая выборка, а это работает только в том случае, если люди в целом реагируют одинаково.

Третья функция, которую он называет директивной функцией: школа должна диагностировать вашу надлежащую социальную роль, а затем регистрировать доказательства того, что вы находитесь именно здесь, на Великой пирамиде, чтобы будущие люди не позволили вам сбежать из этого отсека.

 Четвертая функция — функция дифференциации. Потому что, как только вы поставили диагноз детям в этом слое, вы не хотите, чтобы они узнали что-то, что изучают более высокие слои. Итак, вы учите ровно столько, сколько требуется для этого слоя.

 Номер пять и шесть самые жуткие из всех! Номер 5 — избирательная функция. Это означает то, что Дарвин имел в виду под естественным отбором: вы оцениваете качество размножения каждого отдельного детеныша. Вы делаете это структурно, потому что школьные учителя не знают, что это происходит.

И вы пытаетесь предотвратить размножение бедняжек. И эти способы навешивают ярлыки — унизительные ярлыки — им на шею, поощряя поверхностность мышления.

 Я часто задавался вопросом, потому что я происходил из очень-очень строгой шотландско-ирландской культуры, которая никогда не позволяла вам косо смотреть на девушку. Но когда я добрался до Нью-Йорка, мальчики открыто лапали девочек, и для девочек вообще не было никакой компенсации, за исключением того, что они не появлялись в классе — высокий процент прогулов.

Ну, структурно вы должны учить тому, что сексуальное удовольствие — это то, что вы лишаете отношений, а все остальное — пустая трата времени и денег.

 Итак, избирательная функция — это то, что Дарвин имел в виду под привилегированными расами. Идея заключается в сознательном улучшении племенного поголовья. Школы предназначены для того, чтобы помечать непригодных с их неполноценностью плохими оценками, исправительным размещением и унижением, чтобы их сверстники воспринимали их как неполноценных. И хороший племенной состав среди самок отвергнет их как возможных партнеров.

 А Шестая самая страшная из всех! И я думаю, что это отчасти то, о чем Трагедия и Надежда — причудливое римское название, Пропедевтическая Функция. Потому что уже римские великие мыслители понимали, что для продолжения социальной формы требуется, чтобы некоторые люди были обучены тому, чтобы они были ее хранителями. Итак, небольшая часть детей готова взяться за проект.

Это парень — почетный лектор [Инглис], и вас не удивит, что среди его предков есть генерал-майор осады Лукноу в Индии, известный тем, что привязывал мятежникам дула пушек и разнес их на части, или кого-то, кто был вынужден бежать из Нью-Йорка, церковного деятеля в начале Американской революции, потому что он написал опровержение «Здравого смысла» Томаса Пейна.

Они собирались измазать его смолой и перьями. Он бежал и был вознагражден британцами, сделав его епископом Новой Шотландии. Это предки Инглиса!

 Итак, Эл Инглис, безусловно, — когда я узнал об этом и написал в Гарвард с просьбой о доступе к лекции Инглиса. Убей меня, Господи, если я вообще преувеличиваю. Мне сказали: «У нас нет Inglis Lecture — не было уже много лет, и у нас нет записей.

То же самое произошло, когда я обнаружил, что Элвуд Б. Кабберли, самый влиятельный школьный деятель 20-го века и гений биономики, был редактором начальной школы Houghton Mifflin, и я написал Houghton Mifflin — Есть ли какая-нибудь запись ? И они сказали: «У нас нет сведений о ком-либо по имени Элвуд П. Кабберли.

Гарвард говорит мне: «Лекции по английскому языку не будет. Прошла неделя, и мне позвонили из Гарварда, из какого-то малоизвестного офиса в Гарварде и спросили: «Чем вас интересует английская лекция?» Я знал, что я на тонком льду.

И я сказал: «Ну, Джеймс Конант отослал меня в своих книгах к человеку, в честь которого названа лекция по Инглису, и я просто хотел узнать, могу ли я получить некоторые сведения об этом человеке и список лекций.

 И в свое время я получил список лекций и инструкции [о том], как получить доступ к текстам, но не так просто. Достаточно обручей, чтобы тот, кто должен косить газон и отрыгивать ребенка, не прыгал через эти обручи. Я смог доказать, что [журнал] Харпера не опубликует [это] в написанном мною эссе, которое Лью Лафлин [?] назвал 9.0123 Против школы , но я позвонил Искусственное продление детства , потому что я думаю, что здесь работает ключевой механизм.

 Итак, они не стали печатать информацию о Кубберли, потому что Хоутон Миффлин отрицал ее. Прошло всего несколько месяцев после того, как я просмотрел свою обширную библиотеку невероятно скучных книг об обучении и открыл [одну] — и на следующей странице было написано Элвуд Б. Кабберли, редактор и руководитель начальной школы, издательское подразделение Houghton Mifflin. .

Кстати, вторым редактором и главным был Александр Инглес. Итак, вы видите, как работает эта двоюродная сестра.

*****

Загрузите бесплатную копию 10 удивительных фактов о детях, обучающихся на дому .

*Видео расшифровано Роджером Копплем. Чтобы посмотреть полное 12-минутное видео: Шесть целей школьного обучения [Видео]

Станьте Smart Homeschooler , буквально, и дайте своему ребенку первоклассное образование без экрана дома и наслаждайтесь этим. Присоединяйтесь к Академии Smart Homeschooler онлайн курс.

Для родителей детей в возрасте до семи лет, Воспитайте своего ребенка хорошо, чтобы жить победоносной жизнью , курс будет снова открыт где-то в марте 2021 года. любитель классики и сертифицированный тренер по воспитанию детей Love and Leadership с 19-летним опытом работы в сфере детского образования.

Используя свой необычный набор навыков в сочетании с уникальными наставниками, которых ей посчастливилось иметь, Элизабет развила всестороннее понимание того, как растить и обучать ребенка. Она посвящает свое время тому, чтобы помочь родителям сделать это правильно.

☞ Отказ от ответственности: это неполиткорректный блог.

Джон Тейлор Гатто (1935-2018): память о самом отважном учителе Америки

С тяжелым сердцем мы оплакиваем кончину педагога-революционера Джона Тейлора Гатто. Гатто проработал почти 30 лет учителем в печально известной системе государственных школ Нью-Йорка. Он был удостоен награды «Учитель года Нью-Йорка» три года подряд, а также был признан учителем года штата Нью-Йорк в 1991.

Гатто понимал, что его ученики не просто подчиненные, а личности с уникальными навыками и талантами.

На протяжении всей своей карьеры Гатто был отмечен другими преподавателями за его взаимопонимание со своими учениками. В то время как другие преподаватели тратили большую часть своего дня на вопросы управления поведением, ученики Гатто активно участвовали в его лекциях и были искренне увлечены обучением. Когда преподаватели приходили к нему за советом, его рецепт был прост: относитесь к своим студентам так же, как вы относитесь ко всем остальным.

Прежде всего, Гатто понимал, что его ученики не просто подчиненные, а люди с уникальными навыками и талантами, которыми можно поделиться с остальным миром. Они не хотели, чтобы с ними разговаривали, но хотели, чтобы к ним относились с уважением и достоинством. Он понял, что их ценность не определялась районами, в которых они жили, годовой зарплатой их родителей или баллами, которые они получали на стандартных тестах. Он пришел к выводу, что «гениальность» «так же обычна, как грязь. Мы подавляем гениальность, потому что еще не придумали, как управлять популяцией образованных мужчин и женщин. Решение, я думаю, простое и прекрасное. Пусть сами разбираются».

После трех десятилетий обучения в классе Гатто понял, что система государственных школ больше подавляет индивидуализм, чем обучает учеников и готовит их к жизни в реальном мире. Что еще хуже, его более поздние исследования показали, что это отупение было не просто случайным, а преднамеренным.

Гатто посвятил остаток своей жизни возмещению ущерба, нанесенного государственной системой образования.

Чувствуя, что система образования не подлежит ремонту, Гатто больше не мог с чистой совестью быть активным участником. Вместо того, чтобы отправить заявление об увольнении начальству в своем школьном округе, он отправил копию «Я увольняюсь, я думаю» в 9-ю школу. 0123 Wall Street Journal , где она была опубликована в виде статьи от 25 июля 1991 года.

Я постепенно начал понимать, чему я на самом деле учу: курсу путаницы, классового положения, произвольной справедливости, вульгарности, грубости, неуважения к частной жизни, равнодушия к качеству и полной зависимости. Я учу, как вписаться в мир, в котором я не хочу жить.

Я просто больше не могу. Я не могу научить детей ждать, пока им скажут, что делать; Я не могу научить людей бросать то, что они делают, когда звенит звонок; Я не могу убедить детей чувствовать некоторую справедливость в их распределении в классе, когда его нет, и я не могу убедить детей поверить в то, что у учителей есть ценные секреты, которые они могут усвоить, став нашими учениками. Это неправда.

Гатто посвятил остаток своей жизни возмещению ущерба, нанесенного государственной системой образования. Он написал несколько книг о своем опыте в классе, в том числе «Оболванить нас: скрытый учебный план обязательного обучения» и « Оружие массового обучения: путешествие школьного учителя через ковчег D» «Мир обязательного школьного обучения» . Его книга « Подпольная история американского образования » является, пожалуй, самой точной и убийственной историей американской системы образования, которая когда-либо была написана.

Он считал, что обучение на самом деле тормозится классной обстановкой и что каждый момент жизни дает возможность учиться и расти.

Гатто призвал родителей создать среду, в которой их дети могли бы следовать за своим блаженством, а не застревать в классе, обученные быть просто еще одним винтиком в машине. Он вдохновил учителей пересмотреть свои причины стать педагогами и бросить вызов статус-кво.

Он также твердо верил в самостоятельное обучение, которое иногда называют «необучением». Он считал, что обучение на самом деле сдерживается классной обстановкой и что каждый момент жизни дает возможность учиться и расти.

Он написал:

Дети учатся тому, чем живут. Поместите детей в класс, и они проживут свою жизнь в невидимой клетке, изолированной от своего шанса в сообществе; все время перебивайте детей колокольчиками и рожками, и они поймут, что нет ничего важного и стоящего завершения; высмеивайте их, и они отступят от человеческого общества; пристыди их, и они найдут сотни способов отомстить. Привычки, которым учат в крупных организациях, смертельны.

Автор и ярый защитник анскулинга Керри Макдональд так сказала о наследии Гатто в этом отношении:

Работы Джона Тейлора Гатто вдохновили целое поколение родителей и педагогов на то, чтобы подвергнуть сомнению глубоко укоренившиеся представления об обязательном массовом школьном обучении и искать альтернативы. В частности, для детей, обучающихся на дому, Гатто подтвердил жизненно важную роль семьи и предоставил родителям возможность вернуть себе контроль над образованием своего ребенка. Его слова будут продолжать оказывать влияние на образование на долгие годы.

Зак Слейбэк, автор книги «Конец школы » и предисловие к последнему выпуску Гатто «9».0123 Тупой нас , также было несколько замечаний по поводу наследия Гатто:

Письмо, преподавание и подход Гатто не только к образованию, но и к человеческому процветанию в целом вдохновили меня на критические размышления о собственной жизни и образовании. Он один из самых важных мыслителей в американской истории — это становится все более очевидным с каждым днем. Его будет очень не хватать.

Слейбек также сказал, что носит в кошельке карту с этой цитатой Джона Тейлора Гатто:

Вы либо научитесь писать свой собственный сценарий в жизни, либо станете невольным актером в чужом сценарии.

25 октября, после долгой борьбы с проблемами со здоровьем, Гатто покинул этот мир в возрасте 82 лет. У него остались любящая жена и двое детей. Помимо своей семьи, он оставил после себя наследие, которое вдохновило тысячи людей бросить вызов предпосылкам, на которых была построена наша система образования, и защитить право ребенка на реальное образование, основанное на реальном опыте, а не на текстах, санкционированных правительством.

Так как мы чтим жизнь этого великого человека, я оставлю вам несколько самых вдохновляющих цитат Гатто.

«Школа — это двенадцатилетний тюремный срок, где вредные привычки — единственная учебная программа, которую действительно учат. Я преподаю в школе и получаю за это награды. Я должна знать.»

«Абсурдно и антижизненно быть частью системы, которая вынуждает вас сидеть в заключении с людьми одного возраста и социального положения. Эта система эффективно отрезает вас от огромного разнообразия жизни и синергии разнообразия; на самом деле, оно отрезает вас от вашего собственного прошлого и будущего, запечатывая вас в непрерывном настоящем почти так же, как это делает телевидение. Абсурдно и антижизненно переходить из камеры в камеру под звуки гонга на каждый день вашей естественной юности в учреждении, которое не позволяет вам уединиться и даже следует за вами в святилище вашего дома, требуя, чтобы вы сделали это. «домашнее задание.» «Как они научатся читать?» — спросите вы, и я отвечу: «Помните уроки Массачусетса». Когда детям дается целая жизнь вместо возрастных в тюремных блоках, они легко учатся читать, писать и считать, если эти вещи имеют смысл в той жизни, которая разворачивается вокруг них».

«Независимая учеба, общественные работы, приключения и опыт, большие дозы уединения и уединения, тысячи различных видов ученичества — однодневных или более продолжительных — все это действенные, дешевые и эффективные способы начать настоящую реформу школьного образования.