Идеомоторика это: Идеомоторика — это… Что такое Идеомоторика?

Идеомоторика — это… Что такое Идеомоторика?

идеомоторика — идеомоторика …   Орфографический словарь-справочник

идеомоторика — Этимология. Происходит от греч. idea вид, образ + motor приводящий в движение. Категория. Форма представлений. Специфика. Представление о выполнявшемся движении, которое ведет к реальному воспроизведению этого действия. В структуре этого… …   Большая психологическая энциклопедия

идеомоторика — ж. Форма психомоторики, в которой выполняемые движения непосредственно и непроизвольно вызваны ярким представлением об их выполнении. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 …   Современный толковый словарь русского языка Ефремовой

идеомоторика — идеомот орика, и …   Русский орфографический словарь

ИДЕОМОТОРИКА — [от греч. idea идея, образ лат. motor при водящий в движение] совокупность процессов, обеспечивающих объединение представлений о движениях с их реализацией, т.

е. переход образов движений в реальное выполнение этих движений (см. Идеомоторный акт,… …   Психомоторика: cловарь-справочник

Бред — Карл Теодор Ясперс автор известной «триады бреда» MeSH D003702 D003702 Бред (лат. …   Википедия

Кинесика — (др. греч. κίνησις движение) совокупность телодвижений (жестов, мимики), применяемых в процессе человеческого общения (за исключением движений речевого аппарата). Изучает паралингвистика. Важно учитывать, что в разных культурах один и тот же жест …   Википедия

Психомоторика — – область проявлений психического событий, имеющих отношение к произвольным движениям. Начинает развиваться вскоре после рождения ребёнка и проявляется целенаправленными действиями со своим телом (взгляд в глаза, поиск источника звука и др.) и… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

аутогенная тренировка — (от греч. autos сам, genos происхождение) психотерапевтический метод лечения, предполагающий обучение пациентов мышечной релаксации, самовнушению, развитию концентрации внимания и силы представления, умению контролировать непроизвольную… …   Большая психологическая энциклопедия

методы психологической саморегуляции — Этимология. Происходит от греч. psyche душа + logos учение. Категория. Класс методов психотерапии. Специфика. Методы, направленные на формирование внутренних средств управления работой различных психофизиологических функций и собственными… …   Большая психологическая энциклопедия

Идеомоторика это (упражнения)

Слова «идеомоторика», «идеомоторные движения» или «идеомоторная тренировка» часто можно услышать в спортивной передаче и встретить в медицинском отчёте.

Что такое это странное понятие? Каково подлинное значение данного термина, пришедшего из высокой науки?

Для чего человеческому организму нужна идеомоторика

Итак, термин «идеомоторика» переводится с двух древних языков как «мысленное движение» («идео» — в переводе с древнегреческого означает «мысль», «моторика» — в переводе с латыни «движение»).

Данное понятие означает непроизвольные движения организма, возникающие в том случае, если это движение выполняется мысленно. Получается, что если брать высоконаучное определение, то идеомоторные акты — это всего лишь нервные импульсы, которые появляются в этих мышцах (чаще всего — в глубинных, причём импульсы неширокой амплитуды), отвечающих за какое-либо движение.

Получается, вам вовсе не обязательно двигаться, чтобы учить что-либо! Это ли не чудесно? К огромному сожалению, это не так. Позже будет рассказано почему, а сейчас немного истории.

Скачайте бесплатно: 5 книг, которые изменят вашу жизнь! ♡

Основные закономерности, касающиеся идеомоторных движений, были сформулированы в середине восемнадцатого века английским учёным-врачом Гартли. Дальнейшая разработка этой теории принадлежит другому английскому врачу, физиологу и по совместительству естествоиспытателю Уильяму Бенджамину Карпентеру.

С тех пор идеомоторика как отдельное направление в физиологии продолжает развиваться и совершенствоваться. По этой теме пишутся книги и медицинские трактаты, проводятся тренинги, признанные мастера спорта рекомендуют данную методику своим ученикам.

Суть идеомоторики заключается в доскональном представлении идеального выполнения упражнения, что впоследствии поможет выполнить реальное упражнение безупречно. Разумеется, наиболее широкое распространение идеомоторный метод, в частности идеомоторная тренировка, получил в различных видах спорта, например в спортивной гимнастике.

Рекомендуем: Расшифровка понятия: интенция

Идеомоторику следует считать частью сложного понятия, получившего название «психомоторика». Помимо идеомоторики, в данное понятие входят ещё такие интересные термины и понятия, как:

• Cенсомоторика (движения небольшой амплитуды в качестве ответа на внешние раздражители).
• Ловкость (Николай Александрович Бернштейн, русский врач и учёный, в шутку назвал ловкость «двигательной находчивостью).
• Координация (разделение и внутреннее регулирование усилий мышц).

Некоторые исследователи относят к этой сфере и различные двигательные способности.

Скачайте бесплатно: 5 книг, которые изменят вашу жизнь! ♡

Если обобщить, идеомоторный метод можно назвать тренировкой некоторых отделов головного мозга, специфичным «программированием» его на безупречное выполнение какого-либо движения. Это происходит за счёт того, что когда идёт мысленное обдумывание движения, слегка задействуются глубинные мышцы человеческого тела, о существовании которых мы можем даже не подозревать.

Рекомендуем: Что такое психотроника?

Именно поэтому, когда в дальнейшем требуется выполнить какое-либо сложное упражнение на практике, это становится намного легче и безопаснее сделать.

Тем не менее следует быть осторожнее с идеомоторными упражнениями. Они могут внушить спортсмену ложную, необоснованную уверенность в себе и привести к травматизму на тренировках.

Разумеется, использовать такую методику в целях похудения или накачивания мышц совершенно неэффективно. Идеомоторные тренировки способны лишь в несколько раз упростить выполнение упражнения, но отнюдь не заменить практическую тренировку и не вернуть мышцам утраченный тонус.

Скачайте бесплатно: 5 книг, которые изменят вашу жизнь! ♡

Иногда люди искусства используют такую практику, как идеомоторное (то есть «автоматическое») рисование, идеомоторное музицирование или же идеомоторное письмо. Данный метод в основном заключается в последовательном и доскональном переносе на бумагу/клавиатуру/музыкальный инструмент последовательности разнообразных мысленных образов и сюжетов.

Этот метод тесно переплетается с эзотерикой и некоторыми учёными считается лженаучным. Психология, например, с большим сомнением относится к таким явлениям, как автоматическое рисование или идеомоторная тренировка.

Практическое использование идеомоторики

Помимо спорта идеомоторика может пригодиться в различных непростых жизненных ситуациях, например таких как:

• Реабилитация после тяжёлой травмы, ситуация, когда человек заново учится ходить и совершать простейшие моторные движения.
• Психологическая тренировка спортсмена перед соревнованиями, своеобразная «настройка» на победу.
• Выявление излишнего напряжения, зажимов в мышцах.
• Обретение окончательного контроля над своим телом (не смейтесь, у сильно взволнованного перед соревнованиями начинающего спортсмена могут быть с этим проблемы).
• Улучшение концентрации.

Идеомоторику желательно применять пожилым людям, а также тем, кто давно не занимался физической нагрузкой и неожиданно решил возобновить тренировки. Это необходимо, чтобы избежать излишнего травматизма во время занятий, которые не нужны ни вам, ни вашему тренеру.

Рекомендуем: Фасцинация — что это такое?

Чтобы идеомоторная тренировка была эффективной, необходимо помнить некоторые детали. Например, перед тем как выполнять упражнение «в голове», следует посмотреть, как оно правильно исполняется в реальности, быть может — даже мысленно перенестись в тело инструктора или тренера. Желательно при этом не лежать на диване, а хотя бы примерно повторить положение тела профессионала, чтобы мозг начал автоматически подстраиваться под ваши воображаемые действия.

Как правило, при идеомоторной тренировке немного ускоряется пульс, сердце бьётся с повышенной частотой; помимо этого еле ощутимо сокращаются мышцы и сухожилия, немного растягиваются связки. Что примечательно, за время подобной идеомоторной тренировки человек может даже устать! Правда, в данном случае усталость обусловлена эффектом плацебо (самоубеждением), а не какой-либо реальной мышечной усталостью.

Если вам сложно запомнить последовательность движений в танце или в аэробике, то идеомоторика поможет вашему телу выполнить комбинацию правильно посредством лучшего запоминания движений.

Данный метод с подросткового возраста использовал знаменитый немецкий теннисист, бывшая «первая ракетка мира» Борис Беккер, причём результаты, как вы можете догадаться, превзошли все возможные ожидания. Эту методику он впоследствии рекомендовал всем своим многочисленным ученикам.

Работайте над собой — тогда даже самые смелые ваши мечты воплотятся в жизнь и далеко идущие планы и стремления непременно станут реальностью! Автор: Ирина Шумилова

Если вы любите давать советы и помогать другим женщинам, пройдите бесплатное обучение коучингу у Ирины Удиловой, освойте самую востребованную профессию и начните получать от 70-150 тысяч:

Использование идеомоторной тренировки при подготовке спортсменов.

Спортивная психология

Тема: идеомоторная тренировка

План:

1. Введение.

2. Механизм работы мысленной тренировки.

3. Применение в спорте.

4. Факторы успешной мысленной тренировки.

5. Факторы, влияющие на точность разучиваемых движений.

6. Идеомоторные стадии при овладении спортивной техникой.

7. Метод идеомоторной тренировки А. В. Алексеева.

8. Заключение.

9. Список литературы и источников.

Введение.

Идеомоторная тренировка — это мысленное представление движений. Сущность идеомоторной тренировки в следующем. Представляя движение, спортсмен как бы видит себя со стороны. Сам термин состоит из двух частей: «идео» (мысленный) и «моторика» (движение), то есть дословно — «мысленное движение». Идеомоторика является фундаментальным психофизиологическим механизмом, который основан на представлении выполнения движения и проявляет себя в жизни идеомоторными актами. Идеомоторный акт — это непроизвольные движения, которые возникают при мысленном выполнении двигательного действия. Идеомоторика — это разновидность более широкого психического явления, получившего название психомоторики, в которой, кроме идеомоторики, можно выделить сенсомоторику (движение в ответ на сенсорные сигналы), координацию (дифференцирование и регуляция мышечных усилий), ловкость (по Н.А.Бернштейну — «двигательная находчивость»), психомоторные способности (потенциальные возможности человека в двигательной сфере) и другие.

Механизм работы мысленной тренировки.

В основе идеомоторной тренировки лежит «загадочный эффект» связи мысли и движения. Представление о движении каким-то образом тесно связано с самим движением. Образ движения (представление о движении) вызывает само движение, что проявляется в идеомоторных актах — микродвижениях мышц, ответственных за выполнение данного движения в целом. Идеомоторные акты были известны ученым еще в XVII веке, но экспериментально стали изучаться лишь в конце XIX века. Экспериментальные исследования показали, что чем ярче и полнее представляет человек желаемое движение, тем легче и точнее оно воспроизводится в реальной спортивной деятельности.

Применение в спорте.

Применительно к специфике спортивной деятельности, мысленная тренировка представляет собой мысленное повторение определенных движений и действий, которые спортсмен либо совершал в прошлом, либо собирается совершить в будущем. В литературе выделяют собственно «умственную тренировку» (мысленное проигрывание определенных тактических действий, «идеальное» совершенствование тактических навыков) и «идеомоторную тренировку» (образное представление определенных движений, входящих в структуру конкретных спортивных действий). Многие известные спортсмены успешно используют метод мысленных повторений как процедуру, способствующую ускорению процесса обучения определенным приемам и навыкам и вообще повышающую эффективность их соревновательной деятельности. Почти все тяжелоатлеты перед тем, как поднять штангу, воспроизводят свои движения мысленно. И вообще, пожалуй, трудно найти такой вид спорта, в котором спортсмены ни пытались бы представить себе предстоящих действий или мысленно проанализировать уже совершенные. Однако, несмотря на такое широкое распространение мысленного «прокручивания» спортивных движений, эффект этой процедуры еще очень мало изучен.

При упоминании термина «мысленная тренировка» у многих тут же возникает в представлении некий субъект, который в своем воображении отчетливо видит самого себя, выполняющего какое-то определенное движение. Причем это выглядит в их понимании так, как будто в голову атлета вмонтирована кинокамера и кинопроектор, позволяющие ему и снимать, и показывать самому себе свои спортивные выступления. Действительно, такая способность видеть себя со стороны была бы немалым подспорьем для подготовки спортсменов, однако, к сожалению, очень немногие обладают такой способностью в полной мере. Некоторые лучше представляют себе фиксированные образы, чем движения, т. е. видят отдельные кадры, а не «фильм» в целом. О таком атлете можно сказать, что он во время мысленного «прокручивания» своих движений видит на внутреннем экране лишь наиболее важные узловые моменты, а не весь процесс спортивного действия как единое целое.

Факторы успешной мысленной тренировки.

Успешной практической реализации процесса мысленной тренировки способствуют некоторые важные факторы.

Во-первых, мысленная тренировка может осуществляться как в состоянии активной деятельности, например, в движении на тренировке, так и в расслабленном состоянии покоя в перерывах между упражнениями или после тренировок, при отходе ко сну.

Во-вторых, мысленно движения должны воспроизводиться в точном соответствии с ритмом реальных действий. Только при соблюдении этих условий спортсмен сможет обнаружить тот элемент движения, в котором совершал ошибку. Многие атлеты часто применяют мысленное «прокручивание» своих действий сразу после окончания выступления, чтобы по горячим следам обнаружить все свои технико-тактические просчеты. Однако, как показывают наблюдения, спортсмену, только что закончившему выступление, сразу нелегко вернуться назад, восстанавливая в памяти всю цепочку своих двигательных актов. Данный метод редко помогает спортсмену, так как не восстанавливает ритма движений из-за остаточного возбуждения, а, напротив, ломает его, повторяя к тому же не все движения в целом, а лишь последнюю часть. Возбужденный и расстроенный неудачной попыткой, спортсмен пытается ее исправить по горячим следам, не задумываясь над тем, что первоисточник ее был не в финальной, а в начальной стадии движения. В данном случае большую пользу спортсмену могло бы принести только полное «прокручивание» всей цепи двигательных актов и положений тела, предшествующих данной ошибке, но не в состоянии возбуждения, а в состоянии покоя. Другая причина того, что некоторые атлеты не умеют эффективно использовать мысленную тренировку, заключается в том, что они фокусируют внимание не на тех объектах и действиях, которые действительно нуждаются в идеомоторном контроле. Это связано с неправильно сформированным в сознании спортсмена «ключом селекции» информации. Например, если основные спортивно-технические навыки спортсмена уже достигли высокой степени совершенства, он может использовать мысленную тренировку для освоения более сложных тактических вариантов, или для обнаружения и закрепления точного естественного ритма движений, или для нахождения индивидуальных вариантов релаксации. Исключительно важным условием применения мысленной тренировки является возможность сформировать у спортсмена способность критического отбора информации во время непосредственного выступления в соревновании. Мысленная тренировка должна учить спортсмена тому, что он будет делать в той или другой игровой ситуации, на каких ее элементах он будет фокусировать свое внимание и затем визуализировать информативные элементы движений и действий в процессе мысленной тренировки. Другим очень важным условием эффективного использования идеомоторного механизма мысленной тренировки в практике подготовки квалифицированных спортсменов является формирование у них способности анализировать отдельные технические элементы своих движений. Целью такой тренировки является постоянное сопоставление своих физических мышечно-двигательных ощущений с результатом фактического выполнения двигательных действий. Например, спортсмен может сфокусировать свое внимание на ощущении мышечных напряжений пальцев, кистей рук, предплечий и пояса верхних конечностей во время выполнения баскетбольного броска в прыжке. Выполняя его многократно, он начнет запоминать, какие физические ощущения ассоциируются у него с удачной реализацией данного приема, а какие приводят к ошибкам. После этого с помощью мысленной тренировки можно четко разобраться во всех элементах движения и соответствующих им субъективных ощущениях во время выполнения данного броска, тогда как во время реальной соревновательной деятельности у него нет времени на это. В идеальном варианте можно рекомендовать обучение спортсмена мысленному разбору своих действий сразу после окончания игры, но при условии, что он хорошо расслабился и успокоился. Состояние покоя позволит по горячим следам восстановить в памяти все ощущения, связанные с наиболее удачными случаями выполнения бросков. При многократном мысленном «прокручивании» подобных ситуаций они как бы перейдут в ведение автоматической моторной памяти, и вскоре даже во время ответственных соревнований, занимая исходную позицию для выполнения броска, спортсмен начнет получать сигналы от своих «сенсорных ключей». По мере накопления опыта таких ощущений, когда все идет нормально, спортсмен будет просто забывать о них во время соревнований, но получать предупреждающие сигналы из подсознания в виде импульсов тревоги в случае, когда навык начинает реализовываться неправильно. Главная проблема, связанная с условиями эффективного использования мысленной тренировки, заключается в умении спортсмена подобрать «ключ селекции» объектов внимания для каждого конкретного упражнения в каждой конкретной ситуации. Тренеру необходимо постоянно иметь в виду, что из-за недостаточно продуманного варианта тренировки можно сформировать у спортсменов неправильную технику выполнения спортивных действий, а при неверно выбранном «ключе селекции» информации могут сформироваться неадекватные двигательные ответы на требования той или иной соревновательной ситуации. В большинстве случаев неправильного применения процедуры мысленной тренировки она просто не окажет ощутимого влияния на результаты спортивной деятельности, но иногда может и помешать успешному выступлению спортсмена.

Факторы, влияющие на точность разучиваемых движений.

Точность и правильность мысленного образа предстоящего движения. Чем точнее мысленный образ будущего движения, тем оно будет точнее при реальном физическом исполнении. Спортсмен должен представить движение в любой момент и столько раз, сколько потребуется, не ошибаясь. Любое произведенное физическое действие оставляет в памяти соответствующий след. От точного движения след в памяти точный, а от плохо выполненного «плохой». Следы неправильно заученных, неточных движений сохраняются в моторной памяти и «засоряют мозг», что создает дополнительные сложности при достижении точности движения. Со временем следы неправильно заученных, неточных движений становятся доминирующими в сознании спортсмена, после чего очень трудно в таком «засоренном мозгу» создать точный образ нужного движения — вместо точного движения невольно начинает представляться такое, которое было заучено неправильно.

Многократность и аккуратность повторений только правильных движений. Качественное выполнение любого движения становится стабильно прочным лишь тогда, когда в сознании был изначально заложен правильный мысленный образ нужного движения, которое затем путем многократных и аккуратных повторений необходимо перевести в навык, чтобы правильное движение стало выполняться автоматически и всегда хорошо. Следует с первых шагов следить за тем, чтобы все действия выполнялись качественно. И пока в сознании обучаемого мысленный образ осваиваемого движения не станет стабильно качественным, нет смысла посылать ученика на физическое выполнение задания — оно, как правило, будет соответствовать некачественному мысленному образу, то есть будет выполняться плохо со всеми вытекающими отсюда последствиями, приводящими к загрязнению и засорению памяти следами неверно выполненных движений.

Высокая подготовленность тела к реализации элемента спортивной техники, который осваивается или совершенствуется. Готовность мышц и суставов к реализации мысленного образа движения определяет реальные возможности в выполнении качественного движения. Прежде чем переводить мысленный образ движения в мышцы и суставы, полезно придать телу такое положение, которое наиболее близко к тому, которое требуется в реальности. Когда, используя идеомоторику, спортсмен принимает позу, наиболее близкую к реальной, опорно-двигательному аппарату легче воспринять образы движений, поступающие из головного мозга. В результате ускоряются и улучшаются связи между программирующей и исполняющей частями организма.

Качество идеомоторных связей. При качественных идеомоторных связях идеомоторное промысливание тех или иных действий вызывает микродвижения (сокращения и расслабления) в соответствующих мышцах. Качество идеомоторных связей проверяется на опыте.

Идеомоторный опыт. Маятник, состоящий из нитки длиной около метра и грузика весом в 10–15 граммов (кольцо, небольшой ключ, винтик), привязать к указательному пальцу ведущей руки. Полностью вытянуть руку с маятником перед собой на уровне плеча и уравновесить груз. Закрыв глаза и сосредоточившись на висящем предмете, мысленно представить, что он начинает:

А) раскачиваться слева — направо, справа — налево,

Б) движется вперед-назад,

В) вращается по кругу.

Результатом опыта является демонстрация взаимосвязи мысленной траектории и реальной траектории движения маятника. О степени данной взаимосвязи можно сделать вывод по двум параметрам:

Время, необходимое для начала движения маятника, — чем быстрее, тем сильнее связь, Амплитуда раскачиваний — чем больше, тем устойчивее.

При проведении опыта возможно произнесение слов, согласующихся с предполагаемыми движениями грузика («влево — вправо, влево — вправо…»). При увеличении амплитуды раскачиваний, по сравнению с предыдущей версией опыта, делается вывод о том, что слова могут усилить движение, сделать его более определенным и выразительным.

Чтобы имитация принесла максимальную пользу, необходимо мысленно «видеть», а еще лучше называть движения перед тем, как их физически производить. Причем видеть и называть предельно точно. Если же имитацию проводить формально или думать при этом о другом, например, о соперниках или результатах, имитирующие действия не принесут желаемой пользы. В исследованиях А. В. Алексеева было установлено, что тренирующее действие «зеркального» мысленного образа, называемого в психологии «зрительным представлением», намного слабее, чем действие, осуществляемое идеомоторно, при котором образ движения из головы переходит напрямую в соответствующие мышцы. Поэтому зрительные образы есть смысл использовать лишь на самом начальном этапе освоения новых движений, когда позволительно наблюдать за собой в зеркале, например, при разучивании того или иного элемента из арсенала художественной гимнастики. Но чем скорее будет произведен перевод зрительного образа в идеомоторный, тем скорее начнется правильное освоение данного движения. Наблюдения А. В. Алексеева даже за высококвалифицированными спортсменами показывают, что многие из них, шлифуя то или иное движение, видят себя как бы со стороны, то есть «зрительно». Делают они это потому, что не знают насколько непродуктивно такое поведение, ибо при использовании зрительных образов движения оно очень плохо переходит в исполняющие мышцы, и требуется затратить немало времени, чтобы получить какой- то, как правило, нестабильный результат.

Использование словесных обозначений элементов действий. Использование речи в достижении предельно точных движений помогает выполнить нужное движение более точно. Этот факт был доказан еще в середине XX века учеными ленинградской школы: А. Ц. Пуни, Ю. Захарьянц, В. Полубабкин, В. Силин, Е. Сурков. Слова не возникают сами по себе — они порождаются нашими мыслями. Прежде чем с помощью слов улучшать качество движений, необходимо сначала создать предельно точную психическую программу предстоящих действий, создать идеальную мысленную модель соответствующих элементов спортивной техники. Словесные обозначения элементов действий, совершаемых спортсменом, играют роль цементирующего фактора, придающего необходимую прочность зыбким на первых порах мысленным образам модели идеального действия. Словесные обозначения элементов действий объединяются в словесную формулу действия. Приведем пример такой словесной формулы, используемой при стрельбе из лука (по Алексееву А. В.)

1. Ноги свободные, колени назад, прочно стою на подошвах, опираясь на носки.

2. Туловище свободное, спина прямая, легкий наклон вперед.

3. Лук в расслабленных руках.

4. Левая выходит в линию плеча, закрепляется в замок.

5. Правый локоть выведен чуть выше.

6. Ставлю мушку в район прицеливания.

7. Усиливая упор в лук, тяну спиной, правая рука расслабленная, локоть веду назад. 8. Касаюсь подбородка, продолжаю движение назад.

9. С ходу прохожу щелчок (щелчок кликера).

10. Начинаю расслаблять пальцы.

11. Контролирую прицел.

12. Выпуск.

13. Сохраняю тонус.

14. Слушаю себя.

Конкретный характер словесных формул дисциплинирует мышление, позволяет избавиться от хаотичного мышления, которое в экстремальных условиях соревнований нередко принимает неуправляемый характер. Словесные формулы способствуют достижению высоко сосредоточенного внимания. Плавный переход от одного элемента к последующему формирует привычку прочно удерживать сосредоточенное внимание на выполняемых действиях. Первоначальные словесные формулы по мере вырабатывания автоматизмов довольно быстро сокращаются, а словесные обозначения объединяются в блоки. В примере, приведенном ниже вместо 14 словесных обозначений элементов действий стрелок из лука, использовал уже 6:

1. Уверенная стойка.

2. Левая замком в упор.

3. Непрерывный растяг спиной.

4. Правая в плоскости левой плавно к подбородку.

5. Четкий выпуск.

6. Слушаю себя.

Идеомоторные стадии при овладении спортивной техникой.

Под словами «спортивная техника» понимается качественное выполнение движений, которые специфичны для каждого вида спорта. Многие считают, что спортивная техника определяется физическими возможностями: силой, эластичностью, растянутостью мышц, подвижностью суставов, выносливостью сердечно-дыхательной системы и т. д. Поэтому, добиваясь высокого качества движений, основное внимание уделяют развитию именно физических возможностей спортсмена, но это не совсем так. Процессы, которые в виде мысленных представлений движений или, говоря другими словами, в виде идей, родившись в сознании, затем реализуются в моторике — в реальном физическом движении соответствующих мышц — получили в науке название идеомоторных актов. Движение начинается в головном мозге в виде мысленного образа предстоящего движения, в виде его идеи. Этот мысленный образ (его «картинка») переходит затем в исполняющую часть организма (мышцы, суставы и т. д.), которая уже физически реализует идею движения, предварительно запрограммированную в головном мозгу. Лауреат Нобелевской премии, академик И. П. Павлов писал: «Давно было замечено и научно доказано, что, раз вы думаете об определенном движении… вы его невольно, этого не замечая, производите». Следовательно, мысленное представление движения автоматически порождает едва заметные сокращения и расслабления в соответствующих мышечных волокнах. На глаз эти микропроцессы не заметны. Но есть очень простая возможность убедиться в их реальном существовании. Таким образом, существует три идеомоторных стадии овладения спортивной техникой:

Первая стадия ПРОГРАММИРУЮЩАЯ — сознательное формирование мысленного образа (психической программы) предстоящего движения в мозге.

Вторая стадия ИСПОЛНИТЕЛЬНАЯ — физическое выполнение заданной психической программы.

Третья стадия АВТОМАТИЗИРУЮЩАЯ — результатом овладения физическим движением является автоматизм его выполнения (бессознательная регуляция).

Метод идеомоторной тренировки А. В. Алексеева.

Семь этапов идеомоторной тренировки.

При идеомоторном подходе к совершенствованию спортивной техники на первом месте стоит психическое начало — точный мысленный образ движения, который лишь потом, лишь вторично исполняется физически. В этом принципиальное отличие идеомоторики от метода «проб и ошибок», при котором на первом месте физическое действие, а лишь на втором — психический процесс, контролирующий и вносящий коррекцию в качество исполняемого физического действия. Когда все семь этапов идеомоторики аккуратно используются на каждой тренировке, то на достижение желаемых результатов уходит, в среднем, вдвое меньше времени, чем при совершенствовании спортивной техники методом «проб и ошибок».

Первый этап — разминка. Предлагается проведение такой разминки, в результате которой исполняющая часть организма (опорно-двигательный аппарат, сердечнососудистая и дыхательная системы) смогли бы легко включиться в физическое выполнение разучиваемого или совершенствуемого движения или действия. Мысленный образ этого движения (или действия) должен быть уже, естественно, определен хотя бы в самом общем виде, чтобы спортсмен имел представление, к чему он готовит исполняющую часть своего организма и как проводить разминку.

Второй этап — формирование предельно точного мысленного образа разучиваемого или совершенствуемого движения. При этом можно использовать фотографии, видеосъемку, схемы движений — образец будущего движения.

Третий этап — мысленное представление движения в его идеальном варианте с закрытыми глазами. Нередко спортсмены, к своему удивлению и удивлению тренеров, не могут этого сделать сразу. Следовательно, необходимо искать новые подходы к психическому аппарату ученика, такие, которые помогли бы ему создать мысленный образ нужного движения в его идеальном исполнении. Пока спортсмен не сможет этого сделать, дальше, если соблюдать правила идеомоторики, двигаться нельзя.

Четвертый этап — проверка соответствия длительности представляемого движения реальному выполнению (по секундомеру). Как правило, мысленное представление движения происходит на первых порах значительно быстрее, чем реальное. Но необходимо добиться, чтобы мысленный образ движения совпадал по времени с его реальным выполнением. В зависимости от сложности движения можно допустить небольшое различие, например, в плюс — минус 2–3 секунды в синхронном плавании или в прыжках на лыжах с трамплина. А вот в спринтерском беге мысленное время должно точно, до десятых секунды, совпадать с реальным. Лишь после того, как будет достигнута необходимая степень синхронности между мысленным образом движения и его реальным выполнением, можно идти дальше.

Пятый этап — перевод мысленного образа в мышцы при помощи имитации. На первых порах делать это полагается очень медленно и аккуратно, мысленно подключая только те мышечные группы, которые должны выполнить данное движение. Желательно, чтобы при этом возникали незначительные, самые начальные движения в соответствующих мышцах, что будет свидетельствовать о налаживании нужных связей между мозгом и мышцами. Как только процедура «перевода мыслей в мышцы» начнет проходить успешно в замедленном темпе, ее следует несколько ускорить. И так, постепенно прибавляя в скорости, добиться, чтобы перевод мысленного образа движения в реальное совпал по времени с тем, которое требуется на самом деле. Если же при ускорении спортсмен потеряет точность выполнения этой процедуры, нужно вернуться к прежнему, более медленному темпу и снова начать постепенно прибавлять в скорости. После освоения пятого этапа появляется очень приятное чувство слитности мысленного образа с исполняющими мышцами, чувство хорошей подчиненности, «послушности» мышц мыслям. На первый взгляд может показаться, что занятие «пятым этапом» — дело долгое и нудное. Но если выполнять все правильно, у спортсменов появляется неподдельный интерес к таким тренировкам, что само по себе очень важно, так как приучает к весьма осознаваемому совершенствованию своей спортивной техники. Что же касается времени, необходимого для проведения подобных тренировок, то на каждое занятие требуется не более 3–6 минут.

Шестой этап — формирование цепи идущих друг за другом отдельных движений, образующих то или иное единое действие и выделение «опорного элемента» (основного движения), точное выполнение которого обеспечивает успех в осуществлении всей комбинации. В прыжках в воду это может быть «отталкивание от снаряда» или «вход в крутку» и т. п., в синхронном плавании — сохранение строго вертикального туловища при определенных видах вращений и т. д. Как правило, в любой комбинации движений должны быть один-два опорных элемента и очень редко более двух, например, в прыжках на лыжах с трамплина или в стрельбе из лука. Седьмой этап — называние «опорного элемента». Правильно подобранные слова, мгновенно промысливаемые в момент выполнения опорного элемента (или непосредственно перед ним), помогают исполнить все действие предельно точно. Подбирая слова, правильнее ориентироваться на особенности речи самих спортсменов. Например, стрелку из пистолета было удобно один из опорных элементов назвать так: «стопы распластаны по полу». Тренеру не понравилась эта формулировка, но когда он попытался навязать свою («стою очень прочно и неподвижно»), у стрелка такие слова не стали вызывать нужного ему физического самочувствия, и он оставил собственный вариант, который действительно помог улучшить стрельбу. Конечно, иногда надо помочь спортсмену и приучить его использовать формулировки, предлагаемые тренером, но все же лучше ориентироваться на особенности лексики самого спортсмена.

Заключение.

Подготовка спортсменов осуществляется по различным направлениям, но порой недостаток воли или неумение управлять своими эмоциями может свести к нулю результаты многолетних тренировок. При регулярной психодиагностике и активном использовании в тренировочном процессе средств психологической саморегуляции становится возможным формирование и развитие необходимых для победы психических качеств и умений. ИТ дает очень много плюсов и возможностей в спортивной тренировке и повышает решать задачи как развития физических качеств, так и волевых качеств спортсмена.

Список литературы и источников:

1. Журавлёв Д.В. Психологическая регуляция и оптимизация функциональных состояний спортсмена. — М., 2009. — 120 с.

2. Психологическая подготовка спортсменов инновационные технологии (методическое пособие). М.: «Центр инновационных спортивных технологий Москомспорта», — 114 с.

3. Сопов В.Ф. Теория и методика психологической подготовки в современном спорте. — М., 2010. — 120 с.

4. http://studopedia.info/ — студопедия – поиск обучающей информации.

5. www.psyedu.ru — электронный журнал «Психологическая наука и образование».

Идеомоторика в жизни человека

Про самовнушение сказано уже многое, есть люди которые в него верят, есть такие, которые категорически относятся к этому понятию, третьи им просто пользуются, четвертые учат других им пользоваться, кто-то с помощью самовнушения лечит болезни, становится миллионером, есть даже такие, которые активно пользуются самовнушением, но не осознают этого. Так или иначе самовнушение касается каждого человека, только в определенной степени.

Сегодня я попытаюсь вам рассказать про одно интересное понятие, которое некоторым образом связано с самовнушением. Понятие это называется идематорика или идеомоторные движения тема. Как вы знаете, есть наука, которая изучает жесты и мимику, а идеомоторика отвечает за микродвижения тела и если человек имеет хорошее восприятие идеомоторных движений тела, то может с легкостью говорить, что человек хочет сделать в данный момент, что у него болит или чем озабочен человек.

Самый простой пример идеомоторики – это когда взять некий маятник, привязать его к нити и взять эту нить в вытянутую руку. Рука должная быть неподвижная, следовательно и маятник будет неподвижен. Но стоит нам только представить, что маятник сейчас начнет двигаться по часовой стрелке и через короткий промежуток это и совершится, но при этом рука остается неподвижной. Это объясняется тем, что идеомоторные движения незаметны для неопытного глаза.

Кстати, некоторые люди считают, что если поднести этот маятник к пище и маятник начнет крутиться, то пищу употреблять можно, а если он просто начнет раскачиваться из стороны в сторону, то употребление такой пищи нежелательно. Но у вас уже есть минимальные знания о идеомоторных и поэтому можете спокойно сказать, что маятник будет двигаться в соответствии с тем, как вы относитесь к этой еде и совсем не зависят его движения от полезности.

Восприятием к идеомоторным движениям способны не все. Одним из таких представителей является Вольф Месинг. Он в свое время давал свои сеансы в виде представлений и зарабатывал на этом хорошие деньги. Одним из его номеров было то, что он по прикосновению к руке мог рассказать много разных вещей о человеке, но на самом деле он просто хорошо считывал идеомоторные движения и прикосновения к руке – это было только для красоты номера. Люди верили в то, что он был экстрасенсом, но не важно как будут называть человека, главное – это то, что он делает для этого.

Многие люди могут сказать, что они тоже хотели бы иметь такие возможности, но… Возможность считывать идеомоторные движения присуща животным, именно по этому кошка ложиться на больное место хозяина, животные в сельском хозяйстве чувствуют когда их будут кормить или наоборот пускать на мясо. А желание людей уметь считывать идеомоторные движения – это возвращение к животному миру, что является шагом назад в развитии. Поэтому мой вам совет – пользуйтесь теми благами, которые вам даны в данный момент и расширяйте свои знания в том направлении, которое вам интересно.

Надеюсь вам было интересно и вы придете еще послушать или почитать мои рассказы. Спасибо за внимание, это был Терёшкин Андрей. Всем всегда рад, поэтому приходите еще и приводите друзей, знаний хватит на всех.

Идеомоторные упражнения как реабилитация после инсульта

Идеомоторные упражнения.

Идеомоторными упражнениями называют группу упражнений, производимых мысленно. То есть человек, лежа в кровати, представляет как он производит движение парализованной частью тела. Это упражнение пользуется огромной популярностью в реабилитации после инсульта при параличах и парезах, когда у человека парализована одна или несколько частей тела (кстати пользу и суть идеомоторных упражнений описывал еще И. П. Павлов).

Это совсем не значит, что человек просто лежит в кровати и просто мечтает как он ходит и выполняет обыденную работу. У идеомоторных упражнений есть своя специфика. Человек должен как можно совершеннее представлять себе производимое движение, должен вспоминать и представлять ощущения, которые он испытывал при его совершении. Как Вы понимаете, если у человека, пораженного инсультом или другим недугом, еще не полностью восстановились когнитивные функции, то эффекта от этих занятий не будет, ведь он вряд ли поймет, что Вы от него хотите. Но для тех пациентов, у кого когнитивные функции уже восстанавливаются, это упражнение замечательно подходит. Если для применения других методик реабилитации как медицинской, так и физической, приходится учитывать много факторов, показаний и противопоказаний, то для проведения идеомоторных упражнений противопоказаний нет. Естественно, сами по себе идеомоторные упражнения дадут на много меньший эффект, чем комплекс с другими методами физической реабилитации.

Идеомоторные упражнения, в реабилитации после инсульта, гармонично объединяются с пассивными упражнениями, которые проводит реабилитолог в нашем доме престарелых. Пассивное упражнение – это упражнение, производимое реабилитологом, инструктором ЛФК, массажистом или родственником больного. Упражнение, в котором помогающий человек производит копирование произвольных движений на парализованном участке тела. Если в этот момент подключить идеомоторное упражнение, то есть если во время движений парализованной рукой пациент будет представлять себе, что это он приводит в движение конечность и будет делать это внимательно и досконально, то эффект таких занятий намного быстрее приведет к восстановлению, чем отдельное использование разных методик физической реабилитации.

Конечно, этот метод нужно подключать в комплекс, состоящий из массажа, ЛФК, активной гимнастики, пассивной гимнастики, лечения положением и медикаментозной терапией. И очень важно поддерживать у пациента позитивный настрой.

Администрация Пенжинского муниципального района | Как снять стресс и повысить свою устойчивость к нему. Советы психолога

Главная » ГО и ЧС » Как снять стресс и повысить свою устойчивость к нему. Советы психолога

Как снять стресс и повысить свою устойчивость к нему. Советы психолога

Любое столкновение с терроризмом — получение угрожающих писем и телефонных звонков, чреватые взрывом «находки», пребывание в залож­никах — сильнейший стресс. О том, как эффективно его снять и восста­новиться, как повысить устойчивость к стрессовому воздействию, рас­сказывает психиатр и психолог, генеральный директор Центра защиты от стресса Х.М.Алиев.

КАК СНЯТЬ СТРЕСС

Реабилитация

Если вы испытали стресс (или переутомление) и у вас возникли неприятные ощущения — повышенное нервное напряжение, скованность, беспо­койство, тревожность, страх, головная боль, снижение умственных или физических сил, — если вы хотите расслабиться или заснуть, но не мо­жете этого добиться, используйте простые, но эффективные приемы реа­билитации.                                                                                                

1.  Легкими движениями рук, не причиняя себе боли, помассируйте наиболее напряженные или болевые участки шеи, сидя или про­хаживаясь по комнате. Если руки при этом устают, их следует время от времени встряхивать, продолжая самомассаж примерно в течение 5 минут.

2. Встаньте (если это затруднительно — продолжайте сидеть или лежать), вытяните руки перед собой, держите их расслабленными в лок­тях и выполните первый «идеомоторный» прием: представьте себе мыс­ленно, что ваши руки начинают плавно автоматически расходиться в раз­ные стороны без мышечных усилий. Если руки стали расходиться, это оз­начает, что включилось расслабление и начинается снижение стресса. Подождите, когда руки полностью разойдутся и повторите этот прием 3-4 раза подряд. Если же руки при всем вашем старании не расходятся, значит вы «зажаты». В этом случае следует сделать несколько любых привычных легких разминочных движений и несколько вдохов и выдо­хов, чуть более глубоких, чем обычно. Встряхните руки и повторите при­ем с расхождением рук еще раз.

3.  Независимо от того, получился первый «идеомоторный» при или нет, разведите руки в стороны «обычным» способом и выполи* второй «идеомоторный» прием: настройтесь мысленно на обратное плавное движение рук — друг к другу. Независимо от результата повторите этот прием 3-4 раза. Между повторами, если прием не получается, сделайте, как и в предыдущем случае, несколько привычных легких разминочных движений, вдохов и выдохов.

4.  Опустив руки, мысленно представьте, что одна из них плавно всплывает вверх — вспомните, как это бывает у космонавта в невесомости. Затем подключите другую руку. Если вы выполняете эти прием стоя, то в момент, когда руки по вашему желанию поднимутся достаточно высоко, сделайте вдох-выдох и расслабьтесь. Вы испытаете приятное чувство внутренней легкости и полета.

5.  После того как вы выполнили «идеомоторные» приемы — получились они или нет, — сразу же садитесь или ложитесь — именно сейчас наступает желаемый результат: чувство облегчения, внутренней свобод Вас отпустило. Стресс снят. Голова стала ясной. Вы испытываете се жесть, бодрость, полноту сил.

Примечание. При выполнении ключевых «идеомоторных» приемов, особенно стоя, расслабление сопровождается самопроизвольным автоколебанием тела. Ритмичное приятное покачивание — закономерная реакция расслабления, ее не следует сдерживать: «ложитесь» на эти автоколебания, как на волну. Это хороший прием для тренировки против укачивания и для выработки высоких координационных качеств.

Подобранный вами ключевой прием — тот, который выполнял легче всего, вы можете затем использовать отдельно, без выполнен всей процедуры реабилитации. Естественно, глубина расслабления будет не столь полной, однако и одного приема будет вполне достаточно, чтобы в нужный момент, в ответственной ситуации одним незаметным коротким действием снять нежелательные «нервные зажимы», сбросить нервное перенапряжение, быстро овладеть самоконтролем, почувствовать уверенность в себе.

КАК ПОВЫСИТЬ УСТОЙЧИВОСТЬ К СТРЕССУ

Антистрессовая подготовка 

Курс тренировки, направленной на повышение устойчивости к стресс) снижение утомляемости, состоит из 5 получасовых тренировочных занятий, выполняемых в удобное для каждого время, но начинать курс про­филактики следует не до, а после рабочего дня.

Уже после 3-го или 4-го занятия вырабатываются навыки не толь­ко для снятия нервного перенапряжения, но и для эффективной мобилизации, повышается способность лучше контролировать себя в ответственных стрессовых ситуациях и преодолевать большие эмоциональные, умственные или физические нагрузки с меньшим ущербом для здоровья.

Для антистрессовой подготовки используются те же ключевые «идеомоторные» приемы, однако арсенал курса предполагает их большее разнообразие для более быстрого и эффективного подбора индивидуаль­ного ключа.

«Идеомоторные» приемы можно использовать не только для сня­тия нервного перенапряжения и расслабления, но и как тест «на зажатость», с помощью которого всегда можно быстро проверить себя на сте­пень нервной напряженности.

Эффективность курса обеспечивается дополнительным включени­ем специального раскрепощающего упражнения «Сканирование», помо­гающего основной «идеомоторной» тренировке, а саму «идеомоторную» тренировку используют уже не только как приемы для снятия напряже­ния, расслабления или мобилизации, а как базовый психофизиологический фон для выработки навыков саморегуляции.

ТЕСТ НА «ЗАЖАТОСТЬ»

Когда требуется оценить свою исходную нервную зажатость (степень стресса), достаточно использовать любой из трех вышеописанных «идеомоторных» приемов. Например, встаньте и вытяните руки перед собой, мысленно представьте, что ваши руки начинают плавно расхо­диться в стороны. Если они не подчиняются вашей воле, значит, связь между волей и организмом нарушена повышенной нервной напряжен­ностью. Следует сделать несколько раскрепощающих легких разминочных упражнений.

УПРАЖНЕНИЕ «СКАНИРОВАНИЕ» 

Это упражнение содержит специальную последовательность повторяе­мых цикличных механических движений, которые позволяют выявить именно то движение, которое в большей степени подходит для вашего раскрепощения.

1. В течение полминуты выполняйте любые легкие и приятные для вас повторяемые круговые повороты головы.

2. В течение полминуты выполняйте любые легкие и приятные для вас повторяемые движения плечевого пояса.

3. В течение полминуты выполняйте любые легкие и приятные для вас повторяемые круговые движения бедер, наподобие вращения обруча

4. В течение полминуты выполняйте любые легкие и приятные для вас повторяемые движения на уровне колен.

5.  Движение, которое показалось вам самым легким и приятным повторите в течение полминуты. Это и есть ваше ключевое раскрепощающее движение. Возможно, оно вам знакомо по обыденной жизни -именно это движение вы непроизвольно делали в моменты нервного напряжения. Теперь вы выполняете его сознательно.

 ВЫРАБОТКА

ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ УСТОЙЧИВОСТИ 

Выполняя «идеомоторные» приемы из раздела «Как снять стресс. Реабилитация», следуйте двум правилам.

1.  Если реализации желаемого «идеомоторного» движения препятствует нервное напряжение, сделайте короткий вдох-выдох.

2.  Достигнув состояния расслабления, начните вырабатывать навыки устойчивости к стрессу. Мысленно представьте себе образ стрессового раздражителя, который лишает вас уверенности в себе, выбивает вас из колеи и по отношению к которому вы стремитесь повысить свои психологическую устойчивость (страх, от которого надо избавиться беспокойство перед предстоящим экзаменом, встречей с неприятны! человеком, выступлением, соревнованием и т.д.). При этом следите за ответной реакцией организма, которая может проявиться в виде раз личных «нервных» ощущений («ватные» ноги, мелкая дрожь, изменение дыхания, сердцебиение и др.). Снимите стресс коротким вдохом выдохом, растворите возникшие неприятные ощущения с помощью удобных для вас приемов, физических упражнений. Повторите эту процедуру 2-3 раза.

Уже после 2-3 повторений упражнения образ раздражителя перестает вызывать нежелательную стрессовую реакцию организма не только во время тренировки, но и в реальной жизни. Ваша психологическая устойчивость повысилась. Кроме того, вы заметите, что стали меньше уставать и гораздо успешнее преодолеваете различные стрессовые си­туации, быстрее овладеваете собой.

Приведенные рекомендации основаны на отечественном методе саморегуляции «Ключ» (автор метода — Х.М.Алиев), который успешно применялся для экстренной реабилитации пострадавших от террори­стов взрослых и детей в Кизляре и Каспийске, для психологического вос­становления освобожденных заложников, для профессиональной подго­товки диспетчеров и т.д.

 

споривная психология, идеомоторика, самогипноз

«Идеа» — слово греческого происхождения, соответствующее таким русским словам, как мышление, мысленный образ, представление, идея, то есть, таким, которые относятся к психическим процессам, к деятельности головного мозга. Как уже было сказано, движение начинается в головном мозгу в виде мысленного образа предстоящего движения, в виде его идеи. Этот мысленный образ (его «картинка») переходит затем в исполняющую часть организма (мышцы, суставы н т. д.), которая уже физически реализует идею движения, предварительно запрограммированную в головном мозгу. Почему так происходит? Лауреат Нобелевской премии академик И. П. Павлов писал: «Давно было замечено и научно доказано, что, раз вы думаете об определенном движении… вы его невольно, этого не замечая, производите». Следовательно мысленное представление движения автоматически порождает едва заметные сокращения и расслабления в соответствующих мышечных волокнах. На глаз эти микропроцессы не заметны. Но есть очень простая возможность убедиться в их реальном существовании. Для этого нужно взять обычную нитку длиной около метра, привязать к одному ее концу грузик весом в 5-15 граммов (например, колечко, небольшой ключик или винтик), а другой конец намотать на последнюю фалангу указательного пальца ведущей руки (правой — у правшей, левой — у левшей). Намотать так, чтобы расстояние между пальцем и грузиком было приблизительно 70-80 сантиметров. После этого надо вытянуть прямую руку перед собой на уровне плеча и уравновесить груз. А затем, спокойно сосредоточившись на висящем предмете, мысленно представить, что он начинает раскачиваться, как маятник: слева- направо, справа-налево. И буквально через несколько секунд груз действительно придет в соответствующее движение. Его можно изменить — представить, например, что грузик движется вперед-назад или вращается по кругу. И он начнет двигаться по заданной мыслью траектории. Между прочим по размаху раскачиваний можно судить насколько хороши связи между мозгом н мышцами у данного спортсмена. Если расстояние между крайними точками маятникообразных движений составит около метра, такая связь по пятибалльной системе оценивается на «пятерку». Если же это расстояние будет около 5 сантиметров, то тут оценка уже «единица» и т. д. Процессы, которые в виде мысленных представлений движений, или, говоря другими словами, в виде идей, родившись в сознании, затем реализуются в моторике — в реальном физическом движении соответствующих мышц, получили в науке название идео моторных актов. Продолжим опыт и начнем громко произносить слова, согласно движениям грузика — «влево-вправо, влево-вправо…»- и амплитуда движении сразу же увеличится. Следовательно, с помощью слов мы можем усилить движение, сделать его более определенным и выразительным — запомните это очень важное положение, так как в дальнейшем будет рассказано о том как использовать речь в достижении предельно точных движений. А теперь этот же опыт проведем в несколько ином варианте, а именно — стоя с грузиком, неподвижно висящим на вытянутой руке, представим себя сбоку от себя, как бы отраженным в зеркале. Глядя на грузик в «зеркале» начнем снова Представлять, что он раскачивается подобно маятнику- слева -направо и справа — налево. И окажется, что он раскачивается еле-еле или вовсе остается неподвижным. Следовательно, при таком «зеркальном» представлении движения его мысленный образ из программирующей части организма — из головного мозга, переходит в исполняющую часть (в мышцы, суставы) руки гораздо хуже. «Зеркальный» мысленный образ называется в психологии «зрительным представлением». Его тренирующее действие намного слабее, чем действие, осуществляемое идеомоторно, при котором образ движения из головы переходит напрямую в соответствующие мышцы. Поэтому зрительные образы есть смысл использовать лишь на самом начальном этапе освоения новых движений, когда позволительно наблюдать за собой в зеркале, например, при разучивании того или иного элемента из арсенала художественной гимнастики. Но чем скорее будет произведен перевод зрительного образа в идео-моторный, тем скорее начнется правильное освоение данного движения. Наблюдения даже за высококвалифицированными спортсменами показывают, что многие из них, шлифуя то или иное движение, видят себя как бы со стороны, то есть «зрительно». Делают они это потому, что не знают насколько непродуктивно такое поведение, ибо при использовании зрительных образов движения оно очень плохо переходит в исполняющие мышцы и требуется затратить немало времени, чтобы получить какой-то, как правило, нестабильный результат. Итак, точность разучиваемого движения и быстрота его освоения зависит от трех основных факторов. Первый — чем точнее мысленный образ будущего движения, тем оно будет точнее при его реальном физическом исполнении. Поэтому начальная задача тренера — любыми доступными ему средствами и способами заложить в сознании ученика предельно точный мысленный образ нужного движения. Если тренер может сам продемонстрировать это движение- прекрасно! Но если сам уже не в состоянии, он может обратить внимание ученика на то, как нужный элемент спортивной техники выполняет высококвалифицированный мастер. Наблюдая за качественным выполнением данного движения, обучающийся должен запомнить его настолько хорошо, чтобы затем суметь уже самостоятельно мысленно его представить в самом наилучшем варианте, причем несколько раз подряд, не теряя необходимой точности. Есть также вспомогательные таблицы, на которых движение разложено по отдельным кадрам, есть видеозаписи правильно исполняемых элементов спортивной техники, в общем, если поискать, то всегда можно найти источник, демонстрирующий разучиваемое движение в его идеальном исполнении. Это крайне важно — изначально заложить в сознании спортсмена предельно точный мысленный образ того движение, которое необходимо освоить. И заложить настолько прочно, чтобы этот предельно точный мысленный образ конкретного движения спортсмен мог представить в любой момент и столько раз, сколько потребуется, не ошибаясь. Почему это так важно? Дело в том, что любое произведенное физическое действие оставляет в памяти соответствующий след. От точного движения след в памяти точный, а от плохо выполненного — плохой. Если же неточных движений много, они подчас настолько «засоряют» мозг, что становятся доминирующими в сознании спортсмена, после чего очень трудно в таком «засоренном» мозгу создать точный образ нужного движения — вместо точного движения невольно начинает представляться такое, которое было заучено неправильно. И требуется немало времени и специальных усилий, чтобы утвердить в сознании мысленный образ нужного движения в его идеальном исполнении. Сошлюсь на личный опыт. В 1970 году, работая со стрелками-пистолетчиками, я, до этого никогда не стрелявший, решил попробовать сам пострелять. В первые дни пули ложились, естественно, совсем не туда, куда хотелось. Тогда я решил использовать возможности, заложенные в идеомоторике, то есть, заложить в своем сознании точный образ мушки в прорези, неподвижно стоящей под яблоком мишени. И к великому изумлению, обнаружил, что не могу этого сделать! Если мушка оказывалась точно под черным кругом яблока, то прорезь начинала буквально вертеться вокруг нее. Если же удавалось мысленно обездвижить прорезь, поставив ее точно под яблоком, тогда мушка прыгала в разные стороны. Это было крайне удивительно! Казалось бы, что может быть проще — мысленно представить то, что надо? А обнаружилось, что это далеко не так. Ибо в моей памяти прочно «застряли» те мысленные представления, которые были порождены моими еще неумелыми действиями, когда и мушка прыгала в прорези, и прорезь никак не закреплялась неподвижно под яблоком. И эти, зафиксировавшиеся в памяти неправильные мысленные образы, рожденные неумелыми моими действиями, никак не хотели уступать место правильным. Тогда я поступил следующим образом. Лег на постель и погрузился с помощью самогипноза в контролируемое сознанием сноподобное состояние (зачем понадобилась такая процедура будет подробно рассказано в следующей главе «Гипно…»). Потом поднял правую руку с «мысленным пистолетом» вертикально, будто мишень была на потолке и начал идеомоторно представлять нужное положение системы «мушка в прорези», располагая ее точно под черным яблоком. Сначала ничего не получалось — мушка и прорезь никак не слушались, они продолжали жить своей излишне подвижной жизнью. Но постепенно неправильные представления, порожденные моим начальным опытом стрельбы, стали исправляться. Для полной коррекции понадобилось шесть таких занятий, каждое по 7-10 минут, в течение двух дней. После этого ндеомоторные представления правильного выстрела стали точными. А на следующий день удалось выполнить норматив второго спортивного разряда, хотя до этого, как уже было сказано, тренироваться в стрельбе из пистолета мне не приходилось. Неправильные движения делать легче, чем точные, особенно на первых этапах освоения того или иного элемента спортивной техники. Это положение крайне важно учитывать при работе с детьми-спортсменами, ибо они очень восприимчивы к овладению движениями, но им в силу их повышенной эмоциональности, думается, что всё получится сразу и хорошо. И, торопясь поскорее выполнить полученное задание, они быстро приступают к делу, особенно не задумываясь над качеством своих действий. Но некачественные действия легко и прочно фиксируются в памяти юных спортсменов со всеми проделанными ошибками, ликвидировать которые бывает подчас очень непросто. Вспоминается юная прыгунья в воду, заучившая неверное завершение одного из прыжков — лишь после гипнотического внушения ей удавалось выполнять этот прыжок правильно, но и то лишь в течение часа после проведенного гипноза, а затем ошибка появлялась вновь. Поэтому тренеры с первых шагов обучения должны основное внимание обращать на то как нужное движение выполнять правильно. Предположим, нужно научить точным штрафным броскам в баскетбольную корзину. Грубейшую ошибку совершит тот тренер, который даст мяч юному ученику и скажет — начни бросать и бросай, пока не начнет получаться. Если броски не пойдут сразу, а так и получается чаще всего поначалу, мозг обучающегося буквально заполнится следами неточно произведенных действий и потом потребуется очень много времени, чтобы сделать броски точными и стабильными. Причем, как показывает практика, в экстремальных условиях соревнований следы неверно заученных движений начинают как бы всплывать в сознании, и промах следует за промахом, так как, повторяю — плохо делать что-либо гораздо легче, чем хорошо. Еще несколько слов о таком психофизическом качестве, как «точность движений». Представление о точности, как и о других двигательных качествах, первоначально формируется в сознании. А затем, согласно механизмам идеомоторики, переходит в исполняющую часть организма. Так вот с самых первых шагов в спорте, а затем постоянно необходимо приучать и приучаться к тому, чтобы очень точные мысленные образы движения также очень точно связывались с мышцами, выполняющими данное движение. Если обратиться, в частности, к теннису, то просто поражает насколько часто даже наши ведущие мастера допускают неточное выполнение ударов по мячу, после которых он застревает в сетке или уходит за пределы площадки. В то же время юные грации, занимающиеся художественной гимнастикой, выполняют исключительно точно очень трудные действия, например с булавами или мячом — действия, которые по своей сложности намного труднее, чем удары ракеткой по мячу. В силу чего же сложилось положение, что в одних видах спорта к ювелирной точности приучают, что называется, с младых ногтей, а в других — например, в футболе уже вполне взрослые дяди позволяют себе бить мимо ворот на 10- 15 метров? Думается, что причина здесь в исходной психической позиции, которая сформировалась за долгие годы в разных видах спорта. Так художественных гимнасток учат с самых первых шагов быть предельно точными, а в теннисе или футболе с малых лет свободно допускаются удары, после которых мяч летит куда попало. Поэтому в этих, весьма популярных видах спорта, и не складывается в сознании еще только начинающих играть мальчиков и девочек предельно конкретных мысленных образов столь важного качества, каким является точность движений. Отсюда так много «грязи» в действиях взрослых и уже казалось бы, достаточно опытных спортсменов. Вот почему достижению предельно точных движений необходимо постоянно уделять самое пристальное внимание и не жалеть времени и упорства для успешного решения этой очень важной задачи. Качественное выполнение любого движения становится стабильно прочным лишь тогда, когда в сознании был изначально заложен правильный мысленный образ нужного движения, которое затем, путем многократных и аккуратных повторений необходимо перевести в навык, чтобы правильное движение стало выполняться автоматически и всегда хорошо. Вот почему, обучая элементам спортивной техники, следует с первых шагов следить за тем, чтобы все действия выполнялись качественно. И пока в сознании обучаемого мысленный образ осваиваемого движения не станет стабильно качественным, нет смысла посылать ученика на физическое выполнение задания — оно, как правило, будет соответствовать некачественному мысленному образу, то есть будет выполняться плохо со всеми вытекающими отсюда последствиями, приводящими к загрязнению и засорению памяти следами неверно выполненных движений. Приведу пример из далекого уже 1971 года. То, что я увидел тогда, буквально ошеломило меня и не перестает удивлять до сих пор. Дело было в Душанбе, на олимпийской базе по прыжкам в воду. На так называемом «сухом» трамплине (с которого прыгают не в воду, а в яму, заполненную поролоном) тренировалась мастер спорта, входившая в пятерку лучших в стране. Спортсменка отрабатывала прыжок «из передней стойки два оборота вперед в группировке с разбега». Её тренер, довольно молодой человек, имевший несколько учеников, входивших в сборную команду СССР, сидел, откинувшись на спинку стула, закинув ногу на ногу, и очень спокойно, даже философски-меланхолично говорил после каждого прыжка одну и ту же фразу: «Надя, выноси руки…» Наблюдая со стороны за ходом тренировки, я подсчитал, что это он повторил 22(!) раза, после чего так же очень спокойно произнес: «Надя, пошла к черту…». На этом тренировка закончилась и расстроенная спортсменка, ни сказав ни слова, ушла. Подойдя к тренеру, я назвал себя и между нами произошел короткий разговор: — Скажите, пожалуйста, почему Надя никак не выполняла Вашего указания? — Это нужно у нее спросить, — многозначительно усмехнувшись, ответил тренер. — А можно мне разобраться в чем тут дело? — Пожалуйста! — как бы одаривая высочайшей милостью, ответил он, за что я ему весьма благодарен, так как в тегоды нередко на мое предложение оказать ту или иную по мощь спортсменам, их наставники отвечали в том плане, что «не лезьте, уж, в душу с разными там психологиями». Пригласив Надю к себе в номер, я спросил ее: «Скажите, пожалуйста, что такое «выноси руки»? И эта 16-летняя весьма смышленая и приятная девушка объяснила мне, что в момент отталкивания от трамплина кисти рук нужно поднять над собой («вынести») предельно высоко и лишь после этого начинать «крутку», то есть то вращательное движение вперед, с которого и начинается само сальто. — А в чем была Ваша ошибка? — Я поднимала руки лишь до уровня плеч, не выше головы и сразу начинала «крутку». — Почему же Вы, зная, что нужно делать, не делали этого? — удивился я. — Не знаю… — растерянно ответила девушка. — Я знаю, что надо делать, но не знаю почему это у меня не получается… Подобный ответ я слышал потом не раз от многих спортсменов, представлявших самые различные виды спорта — он является весьма характерным при неспособности точно выполнить нужное движение. Итак, запомните эту формулировку — я знаю, что надо делать, но не знаю почему у меня это не получается. А я теперь знаю, почему… С помощью грузика, подвешенного на нитке к указательному пальцу ведущей руки я проверил у спортсменки качество связей между ее мозгом и мышцами — они оказались вполне удовлетворительными, на хорошую «тройку». Затем объяснил в чем сущность ндеомоторных образов и чем они отличаются от зрительных и попросил сделать следующее — стоя с опущенными руками закрыть глаза и идеомоторно представить правильный «вынос» рук, после чего открыть глаза — для меня это будет сигналом, что задание выполнено. Включил секундомер и стал наблюдать за спортсменкой. Прошли три секунды (время, более чем достаточное, чтобы представить правильный «вынос» рук), шесть секунд, десять, а спортсменка все еще не открывала глаз. — В чем дело, Надя? — мягко спросил я. — Не могу представить, — ответила она виновато. Я не поверил, я был поражен! Мне в те годы казалось, что представить можно всё, что угодно, а тем более такое простое движение как «вынос» рук. Опыт повторили. Снова прошло 10 секунд, а глаза по-прежнему оставались закрытыми. — Простите, — прервал я опыт, — а что Вам видится, что происходит в Вашей голове, когда Вы представляете правильный «вынос» рук? — Я вижу, что руки поднимаются на уровень плеч, не выше головы, а дальше никак не идут… Но я очень стараюсь их мысленно поднять гак, как надо… Не получается… — растерянно ответила девушка. Так вот где, как говорится, собака зарыта! Многократно (не 22 раза, а по меньшей мере 1222 раза) произведенные неверные движения оставили в памяти спортсменки настолько прочный соответствующий след, что он никак не хотел уступать места правильному мысленному представлению этого элемента спортивной техники. Чтобы выйти из создавшегося положения, мы поступили следующим образом — с помощью правильно выполняемых «выносов» рук начали «пробивать» путь от мышц в мозг. Для этого Надя 10 раз подряд в слегка замедленном темпе и очень точно физически произвела правильный подъем рук, произнося каждый раз слово «вверх!». Выполнив такое задание три раза подряд с перерывами в одну минуту, Надя снова закрыла глаза и попробовала мысленно представить нужное движение в его идеальном варианте. Теперь ее руки в ее мысленном представлении стали подниматься несколько выше, чему она очень удивилась и обрадовалась. В общем, поработав таким образом около 40 минут, мы добились, что спортсменка наконец-то смогла представить правильный «вынос» рук и начала это мысленно делать столько раз подряд и правильно, сколько требовалось. А на следующее утро во время тренировки ее руки как бы сами по себе начали выполнять нужное движение так, как это полагалось! — А вы оказывается можете работать тренером, — несколько удивленно сделал вывод наставник Нади. Да, я то могу корректировать различные двигательные нарушения, а вот очень многие тренеры, к большому сожалению, крайне слабо разбираются в возможностях, заложенных в идеомоторике. И получается, что я, никогда не катавшийся на фигурных коньках, помогаю мастеру спорта международного класса, «потерявшему» прыжок «двойной сальхов», восстановить этот элемент обязательной программы всего за несколько дней, в то время как его всемирно известный тренер не смогла этого сделать в течение месяца. Вот и получается, что я, никогда не стрелявший из лука, помог восстановить правильную технику выстрела юной мастеру спорта, хотя над этой задачей бились последовательно четыре разных тренера. И помог одной из ведущих синхронисток страны избавиться от неверно заученного движения, хотя, естественно, сам я синхронным плаванием не мог заниматься. Подобных примеров могу привести множество. Почему же я это умею, а тренеры чаще всего нет? По той простой причине, что они, увы, не владеют тонкими механизмами идеомо-торного процесса. А не владеют потому, что их этому нигде не учат. И работают они, увы, по старинке, методом «проб и ошибок», не догадываясь, что зачастую рубят сук, на котором сидят. Несколько слов о методе «проб и ошибок», наиболее распространенном в практике отечественного спорта. На мой взгляд этот метод является глубоко порочным. Ибо в процессе его использования неизбежны всевозможные ошибки, ведущие к засорению памяти спортсменов следами неверно выполняемых движений. Когда же у учеников что-либо не получается, тренеры начинают обвинять их во всех грехах (от лени до глупости), хотя в неудачах учеников виноваты в первую очередь их учителя, не сумевшие организовать эффективный процесс обучения с привлечением возможностей идео-моторики, которая сводит возможность ошибок к минимуму. В то время как метод «проб и ошибок» просто обязывает их совершать. Даю тренерам добрый совет — если у вашего ученика не получается то или иное движение, не раздражайтесь, а «загляните ему в мозг» и посмотрите, есть ли там точный мысленный образ изучаемого элемента спортивной техники. Как правило, его там не окажется, а обнаружится тот неверный мысленный образ, который, родившись в результате использования метода «проб и ошибок», не позволяет произвести нужное движение качественно. Поэтому еще раз — никогда не посылайте ученика на попытку, пока не убедитесь, что он может мысленно представить предельно точный образ того движения, которое от него требуется. Причем сделать это несколько раз подряд, не теряя точности образа. Кстати о призывах типа «чтобы хорошо плавать, надо много плавать», «чтобы хорошо стрелять, надо много стрелять» и т. д., и т. п. Считаю, что следовать им надо далеко не всегда. По той причине, что если, предположим, у пловца неверная техника гребков или работы ног, то плавая много, он лишь закрепит плохое выполнение этих элементов спортивной техники, чем поставит преграду для роста своего мастерства. Там же, где физическое выполнение действий высоко качественно, там нет необходимости многократно повторять одно и то же. В частности, те прыгуны в воду, с которыми мне пришлось работать, никогда не совершали за тренировку по 100-120 прыжков, как это делали другие. Овладение механизмами идеомоторики позволяет для закрепления мастерства на должном уровне делать всего лишь 40- 60 прыжков, что сокращает вдвое психофизическую нагрузку и возможность травм, а также оставляет немало времени для других занятий. Это обстоятельство следует особо учитывать при работе с детьми спортсменами, так как увлечение тренеров большими нагрузками нередко приводит к тому, что юные спортсмены начинают страдать от хронической усталости и теряют интерес к дальнейшим тренировкам. Второй фактор, обеспечивающий точность движений — высокая подготовленность исполняющего аппарата к физической реализации именно того элемента спортивной техники, который осваивается или совершенствуется. Если же мышцы и суставы окажутся не готовыми для реализации мысленного образа движения, что может привести к травмам в опорно-двигательном аппарате. Вспоминается как юный гимнаст, недостаточно размявшись, решил, соревнуясь, сесть в «шпагат», который только что легко и свободно продемонстрировала его подруга по гимнастической секции, а в результате получил микротравмы в мышцах бедер. Нужно также учитывать следующее условие — прежде чем переводить мысленный образ движения в мышцы и суставы, полезно придать телу такое положение, которое наиболее близко к тому, которое требуется в реальности. Так например, шлифуя с помощью идеомоторики технику преодоления барьеров, легкоатлету лучше сесть на пол в ‘положение «над барьером» и лишь затем переводить мысленные образы идеальной техники в опорно-двигательный аппарат. Когда, используя идеомоторику, спортсмен принимает позу, наиболее близкую к реальной, опорно-двигательному аппарату легче воспринять образы движений, поступающие из головного мозга. В результате ускоряются и улучшаются связи между программирующей и исполняющей частями организма. Правда, не всегда при идеомоторной тренировке можно принять положение, которое требуется при реальном выполнении того или иного действия, но стремиться к этому желательно. Так прыгун в воду с 10-ти метровой вышки, мысленно отрабатывая стойку на кистях, сгибался в поясе, почти доставая ладонями пол. В таком положении, с закрытыми глазами, ему было легче идеомоторно представлять себя медленно выходящим в стойку и застывать в ней на нужное время, согласно правилам соревнований. Третий фактор, от которого зависит точность движений, определяется качеством связи между программирующей частью организма — головным мозгом и исполняющей частью — остальным телом. Эта связь должна быть обязательно идеомоторной, ибо зрительные мысленные представления (образы движений, видимые «со стороны»), как уже было сказано, обладают очень слабым тренировочным эффектом. О том, что связи между мозгом и телом обретают идео-моторный характер, говорят те микродвижения, которые появляются в мышцах и особенно хорошо видны на обнаженном теле спортсменов — у них, при идеомоторном промысливании тех или иных действий, совершенно невольно возникают первоначальные сокращения и расслабления в соответствующих мышцах. Особо наглядны такие невольные движения при занятиях с фигуристами и синхронистками. Первых, в силу слабого сцепления лезвий коньков со скользкой поверхностью льда, начинает, к их удивлению «вести» по льду согласно представляемым элементам фигурного катания. А синхронистки, которые в воде чувствуют себя подобно космонавтам в невесомости, тоже начинают невольно передвигаться, следуя мысленным образам представляемых идеомоторно движений. В тех случаях, когда идеомоторные связи налаживаются с затруднениями, следует вполне осознанно подключать к мысленным представлениям соответствующие физические действия и поступать так до тех пор, пока представления о движениях не станут по-настоящему идеомоторными, то есть, не начнут вызывать в мышцах необходимую реакцию за счет лишь точных мысленных образов данного движения. Несколько слов об имитациях. Имитируя, выполняя как бы в намёке предстоящее реальное движение, спортсмен помогает себе почувствовать нужный ему элемент спортивной техники, идя, так сказать, от периферии, от опорно-двигательного аппарата к центру, к головному мозгу. Но этого недостаточно. Чтобы имитация принесла максимальную пользу, необходимо мысленно «видеть», а еще лучше называть движения перед тем как их физически производить. Причем видеть и называть предельно точно. Если же имитацию проводить формально или думать при этом о другом, например, о соперниках или результатах, имитирующие действия не принесут желаемой пользы. Итак вспомним очень коротко три основные положения, от которых зависит точность движений: чем точнее мысленный образ предстоящего движения, тем оно будет качественнее; чем подготовленнее исполняющая часть организма, тем движение будет лучше реализовано; чем «идеомоторис-тее» связь между мозгом и мышцами, тем движение будет совершеннее. А теперь рассмотрим роль речи в достижении точных движений… Исследования ряда авторов, в первую очередь из ленинградской школы профессора А. Ц. Пуни (Ю. Захарьянц, В. Полубабкин, В. Силин, Е. Сурков), проведенные еще в 50-е годы, показали, что использование слов помогает выполнить нужное движение более точно. Кстати, можете вспомнить, что маятникоподобное раскачивание грузика, подвешенного на нитке к указательному пальцу, отчетливо усиливалось, если говорить — «налево-направо, налево-направо…». Слова не возникают сами по себе — они порождаются нашими мыслями. А из этого следует, что прежде чем с помощью слов улучшать качество движений, необходимо сначала создать предельно точную психическую программу предстоящих действий, создать идеальную мысленную модель соответствующих элементов спортивной техники. Вот пример словесных обозначений элементов действий, составляющих модель идеального выстрела >из лука, которые были у кандидатки в мастера спорта Е. Т. в апреле 1986 г. Слова здесь играли роль своеобразного цементирующего фактора, придающего необходимую прочность зыбким на первых порах мысленным образам модели идеального выстрела. В этих словесных формулировках не стоит искать высокой грамматической завершенности, а тем более «литературных красот». Каждый спортсмен обозначает элементы нужных действий в той словесной манере, которая ему свойственна и удобна. Итак, формулы идеального выстрела Е. Т., согласованные с ее тренером В. В. Немогаевым: 1. Ноги свободные, колени назад, прочно стою на подошвах, опираясь на носки. 2. Туловище свободное, спина прямая, легкий наклон вперед. 3. Лук в расслабленных руках. 4. Левая выходит в линию плеча, закрепляется в замок. 5. Правый локоть выведен чуть выше. 6. Ставлю мушку в район прицеливания. 7. Усиливая упор в лук, тяну спиной, правая рука расслабленная, локоть веду назад. 8. Касаюсь подбородка, продолжаю движение назад. 9. С ходу прохожу щелчок (щелчок кликера — А. А.) 10. Начинаю расслаблять пальцы. 11. Контролирую прицел. 12. Выпуск. 13. Сохраняю тонус. 14. Слушаю себя. Что давало спортсменке подобное словесное формирование элементов ее идеального выстрела? В первую очередь конкретный характер словесных формул дисциплинирует мышление, ставя его как бы на хорошо выверенные рельсы, по которым гораздо легче «катиться» к намеченной цели — хорошо выполняемому выстрелу — чем барахтаться в волнах хаотичного мышления, которое в экстремальных условиях соревнований нередко принимает неуправляемый характер. Словесные формулы способствуют также достижению высоко сосредоточенного внимания. Ведь плавный переход от одного элемента идеального выстрела к его последующему элементу формирует привычку прочно удерживать сосредоточенное внимание на выполняемых действиях. Если же внимание почему-либо отвлечется, спортсменка не растеряется, не впадет в панику, а в следующее же мгновение вернет свое внимание к тому элементу идеального выстрела, от которого оно «убежало» (>или отложит весь выстрел), и вновь «покатится по рельсам» привычных действий. А то, что предельно сосредоточенное спокойное внимание — один из важнейших залогов успешной стрельбы, известно всем. Следовательно, словесные формулы идеального выстрела являются верным помощником в деле самостоятельной организации устойчивого и аккуратного мышления как на тренировках, так и на соревнованиях. А как хорошо известно, либо мы владеем своими мыслями, либо они владеют нами. Третьего, как говорится, не дано. Практика показывает, что первоначальные формулы идеального выстрела довольно быстро претерпевают изменения, главным образом, в сторону сокращения их количества и своеобразного уплотнения отдельных элементов в особые блоки. Когда в январе 1987 г., то есть, через восемь месяцев, я вторично встретился со спортсменкой, она мне сказала, что в процессе тренировок первоначальные 14 формул как бы сами по себе сократились до семи. Вот эти семь формул идеального выстрела, составленные самой спортсменкой: 1. Стойка. 2. Левая в упор. 3. Спина с возрастающим напряжением. 4. Левая вперед. 5. Непрерывная тяга. 6. Выпуск. 7. Слушаю себя. Присмотревшись на апрельском сборе 1987 г. как спортсменка использует эти формулы, я внес в них следующие уточнения: 1. Уверенная стойка. 2. Левая замком в упор. 3. Непрерывный растяг спиной. 4. Правая в плоскости левой плавно к подбородку. 5. Четкий выпуск. 6. Слушаю себя. Причем третья формула была к концу сбора переделана на более точную: вместо «непрерывный растяг спиной» стало «спиной непрерывный растяг». Дело в том, что ударным словом здесь должно быть «спиной», мышцами которой начинается непрерывно плавное растягивание тетивы лука. Если же оставить прежнюю формулировку этого элемента — «непрерывный растяг…», то до слова «спиной» неизвестно, чем осуществлять этой «растяг». В уточненном же варианте слово «спиной», поставленное на первое место, сразу же включает в «непрерывный растяг» соответствующую группу мышц спины. Используя эти уточненные шесть формул, спортсменка в августе 1987 года сумела выполнить норму мастера спорта. А затем, в октябре этого же года свела формулы своего идеального выстрела всего лишь к трем словам: «Левая — лопатка- спина». Когда же я предложил эти слова перевести из именительного падежа в творительный, a ИМЕHHO: «Левой- лопаткой — спиной», спортсменка, мысленно проиграв мое предложение, сказала, что такой вариант ей неудобен. Почему — не знает, но неудобен. И я не стал настаивать, так как убедился, что она уже осознала самое главное — силу принципа, согласно которому конкретно-точные слова очень помогают выполнять столь же конкретно-точные движения. Ведь за каждым словом стоит соответствующий ему мысленный образ. И эти мысленные образы идеального выстрела, будучи чисто психическим явлением, начинают как бы «переливаться» именно в те мышцы, которые уже физически реализуют запрограммированное в мышлении действие, то есть «модель идеального выстрела». Самостоятельное уточнение формул идеального выстрела- очень хороший признак, говорящий о том, что лучницы, с которыми тогда шла работа, начали уважительно, с пониманием относиться к такому важнейшему средству психической саморегуляции, каким является слово. Мне, в частности, было приятно услышать, когда мастер спорта О. О., вернувшись с ответственного соревнования, где она выступила достаточно успешно, сказала: «Мои формулы сократились. Оказалось, что стрельба идет гораздо лучше не при четырех звеньях, а при трех». Дело в том, что перед соревнованием ее формулы идеального выстрела имели 4-х элементный состав: «Плоскость — подбородок-каменеет в точку — там!» В процессе состязания перешли в три звена: «Каменеет в точку — плавно в подбородок — там!» Для непосвященных эти формулы — сплошная абракадабра. А для спортсменки, ее тренера В. В. Немогаева и для меня в содержании и динамике данных формул — великий смысл! Ибо к четырех-звеньевому варианту формул — лишь к промежуточному варианту- мы ШЛИ совместно более года! А в первоначальном наборе формул идеального выстрела их у этой спортсменки было восемь. Подобные метаморфозы с начальным составом формул происходят у всех спортсменов за время тренировок и соревнований, независимо от того каким видом они занимаются. Здесь идет процесс, именуемый минимизацией, то есть сведением к минимуму словесного материала, обеспечивающего желаемый результат. Со временем слова заменяются соответствующими мысленными образами. Это видно, в частности, по тому: если на первых порах овладения формулами многие спортсмены шепчут их, то затем начинают применять их беззвучно. Не проговаривают при этом слов про себя, а оперируют лишь их мысленными образами. Иногда возникают курьезные ситуации. Так одной спортсменке поначалу никак не удавалось проговаривать слова формул своего идеального выстрела — такая процедура ей почему-то мешала. Стреляла же она неплохо, если я, стоя сзади, шепотом проговаривал слова ее формул, которые она сразу же переводила в соответствующие физические действия. Правда, довольно скоро она сама овладела своим словесным материалом, а затем перешла на весьма короткую цепь мысленных образов, обеспечивающих успешную стрельбу. Подчас приходится возвращаться от мысленных образов к специальному проговариванию изначальных слов — такая необходимость возникает в тех случаях, когда мысленные образы начинают терять свою четкость и точность. Слова же, особенно произносимые вслух, возвращают ‘потускневшим мысленным образам необходимые качества. Бывает и так, что требуется «разблокировать» уже, казалось бы, устойчивые блоки мысленных образов. Так например, если слова «уверенная стойка» переставали вызывать необходимые физические качества, лучница Е. Т. начинала «собирать» нужную стойку с помощью слов первоначальных формул, а именно: «Ноги свободные, колени назад, прочно стою на подошвах, опираясь на носки… Туловище свободное, спина прямая, легкий наклон вперед». Так что словами, как мощнейшим рычагом воздействия на психическое и физическое состояние нужно уметь правильно пользоваться. В резолюции 2-го Международного коллоквиума по психической подготовке спортсменов, прошедшего в мае уже далекого 1967 года в Париже, был записан такой малорадостный вывод: «Спортивная среда недостаточно знакома с диалектикой и искусством слова». Очень хотелось бы, чтобы данный небольшой раздел, посвященный возможностям речи, хотя бы в какой-то мере восполнил этот зияющий пробел в психологическом образовании спортсменов и тренеров Подводя итоги всему, о чем рассказано в этой главе, изложу последовательность этапов использования механизмов идеомоторики во время тренировочных занятий. Первый этап — проведение такой разминки, в результате которой исполняющая часть организма (опорно-двигательный аппарат и сердечно-дыхательная система) смогли бы легко включиться в физическое выполнение разучиваемого или совершенствуемого движения или действия. Мысленный образ этого движения (или действия) должен быть уже, естественно, определен хотя бы в самом общем виде, чтобы спортсмен имел представление к чему он готовит исполняющую часть своего организма и как проводить разминку. Второй этап — тренер должен любыми, имеющимися в его распоряжении средствами и методами заложить в программирующей части организма спортсмена (в его головном мозгу) предельно точный мысленный образ разучиваемого или совершенствуемого движения. А затем спросить — понятно что и как нужно делать? Лишь после утвердительного ответа — да, понятно — можно идти дальше. Если же спортсмен отвечает неуверенно, то нужно найти такие подходы к нему, чтобы он по-настоящему хорошо понял, что от него требуется. Третий этап — получив утвердительный ответ — да, всё очень хорошо понятно — тренер должен попросить спортсмена закрыть глаза и мысленно представить нужное движение в его идеальном варианте. Нередко спортсмены к своему удивлению и удивлению тренеров не могут этого сделать сразу. Следовательно, необходимо искать новые подходы к психическому аппарату ученика — такие, которые помогли бы ему создать мысленный образ нужного движения в его идеальном исполнении. Пока спортсмен не сможет этого сделать, дальше, если соблюдать правила идеомоторики. двигаться не полагается. Четвертый этап — после того как ученик стал мысленно представлять разучиваемое движение в его идеальном варианте, надо взять секундомер и проверить — насколько мысленное представление движения соответствует по времени его реальному выполнению. Как правило, мысленное представление движения происходит на первых порах значительно быстрее, чем реальное. Но необходимо добиться, чтобы мысленный образ движения совпадал по времени с его реальным выполнением. В зависимости от сложности движения можно допустить небольшое различие, например в плюс — минус 2-3 секунды в синхронном плавании или в прыжках на лыжах с трамплина. Но, скажем, в спринтерском беге мысленное время должно точно, до десятых секунды, совпадать с реальным. Лишь после того как будет достигнута необходимая степень синхронности между мысленным образом движения и его реальным выполнением, можно идти дальше. Пятый этап — после того как спортсмен показал, что умеет несколько раз подряд, соблюдая конкретное время, точно представить нужное движение, надо попросить его перевести данный мысленный образ в мышцы. На первых порах делать это полагается очень медленно и аккуратно, мысленно подключая только те мышечные группы, которые должны выполнить данное движение. Желательно, чтобы при этом возникали незначительные, самые начальные движения в соответствующих мышцах, что будет свидетельствовать о налаживании нужных связей между мозгом и мышцами. Как только процедура «перевода мыслей в мышцы» начнет проходить успешно в замедленном темпе, ее следует несколько ускорить. И так, постепенно прибавляя в скорости, добиться, чтобы перевод мысленного образа движения в реальное совпал по времени с тем, которое требуется на самом деле. Если же при ускорении спортсмен потеряет точность выполнения этой процедуры, нужно вернуться к прежнему, более медленному темпу и снова начать постепенно прибавлять в скорости. После освоения пятого этапа появляется очень приятное чувство слитности мысленного образа с исполняющими мышцами, чувство хорошей подчиненности, «послушности» мышц мыслям. На первый взгляд может показаться, что занятие «пятым этапом» — дело долгое и нудное. Но если выполнять всё правильно, у спортсменов появляется неподдельный интерес к таким тренировкам, что само по себе очень важно, так как приучает к весьма осознаваемому совершенствованию своей спортивной техники. Что же касается времени, необходимого для проведения подобных тренировок, то на каждое занятие требуется не более 3-6 минут. Шестой этап — в слитной цепи идущих друг за другом отдельных движений, образующих то или иное единое действие, нужно выделять одно основное, так называемый «опорный элемент», точное выполнение которого обеспечивает успех в осуществлении всей комбинации. В прыжках в воду это может быть «отталкивание от снаряда» или «вход в крутку» и т. п., в синхронном плавании — сохранение строго вертикального туловища при определенных видах вращений и т. д. Как правило, в любой комбинации движений должны быть один-два опорных элемента и очень редко более двух, например, в прыжках на лыжах с трамллина или в стрельбе из лука. Седьмой этап — опорному элементу необходимо дать точное название. Правильно подобранные слова, мгновенно промысливаемые в момент выполнения опорного элемента (или непосредственно перед ним), помогают исполнить всё действие предельно точно. Подбирая слова, правильнее ориентироваться на особенности речи самих спортсменов. Например, стрелку ит пистолета было удобно о чин из опорных элементов назвать так — «стопы распластаны по полу». Тренеру не понравилась эта формулировка, но когда он попытался навязать свою — «стою очень прочно и неподвижно» — у стрелка такие слова не стали вызывать нужного ему физического самочувствия, и он оставил собственный вариант, который действительно помог улучшить стрельбу. Конечно, иногда надо помочь спортсмену и приучить его использовать формулировки, предлагаемые тренером, но все же лучше ориентироваться на особенности лексики самого спортсмена. Таковы основные этапы при использовании возможностей идеомоторики в повседневной работе тренеров со спортсменами. Самое важное лоложение здесь заключается в том, что при идеомоторном подходе к совершенствованию спортивной техники на первом месте всегда должно стоять психическое начало — точный мысленный образ движения, который лишь потом, лишь вторично исполняется физически. В этом- принципиальное отличие идеомоторики от метода «проб и ошибок», при котором на первом месте физическое действие, а лишь на втором психический процесс, контролирующий и вносящий коррекцию в качество исполняемого физического действия. Когда все семь этапов идеомоторики аккуратно используются на каждой тренировке, то на достижение желаемых результатов уходит, повторяю, в среднем вдвое меньше времени, чем при совершенствовании спортивной техники методом «проб и ошибок». А ведь в этом огромное облегчение в наше время, когда столь высоки психические и физические нагрузки, -испытываемые как спортсменами, так и тренерами. Конкретный пример — тренер по синхронному плаванию Е. А. Грызунова, одна из очень немногих, кто начал использовать идеомоторику, как-то сказала мне с некоторым удивлением: «Знаете, раньше программу тренировочного занятия еле-еле успевали выполнить за целый день, а теперь укладываемся в три, в четыре часа…» А вот динамика соревновательных результатов двух ее учениц М. Л. и А. Д. — на международном турнире на приз журнала «Мир женщин», проходившем в Москве в начале марта 1994 года, они заняли в обязательной .программе соответственно 32 и 38 место, а в дуете были девятыми. Подключив же ндеомоторику, они через пять месяцев, в конце июля того же года на первенстве Европы, проходившем тоже в Москве, стали в обязательной программе уже 3-й и 4-й, а в дуете — чемпионками Европы. Как говорится — результат налицо! Так что, хотя овладение возможностями идеомоторики требует определенной и даже подчас непростой перестройки тренерского мышления, игра, поверьте моему многолетнему опыту, стоит свеч. Что же касается времени, необходимого для совершенствования с помощью идеомоторики тех или иных элементов спортивной техники, то оно весьма различно-иногда на решение задачи уходит один час, а иногда и несколько недель. Всё определяется сложностью поставленной задачи, возможностями ученика, а, главное, способностями и упорством тренера. Упорством в овладении тонкостями механизмов идео-моторики, которые, конечно же должны использоваться гибко, с учетом специфики того или иного вида спортa. Появилось понятие — «гений движения». На мой взгляд это такие люди, у которых после получения задания выполнить то или иное действие, в сознании сразу же возникает предельно точный образ предстоящего движения, и этот мысленный образ включает только те мышцы, которые необходимы для столь же точкой физической реализации полученного задания. Такая способность — врожденная. Но ее можно развивать. Идеомоторнка — лучший способ приблизиться к возможностям тех, кого называют гениями движения. Мне довелось общаться, правда недолго, лишь с двумя такими гениями — это Всеволод Бобров и Ирина Роднина. назад << оглавление >> вперед

Идеомоторная теория — обзор

1.2 Управление действием

Управление действием изучается в психологии на протяжении многих лет. Темы включают в себя невежество руководителей [того, как человек выполняет действия] Лотце (1886) (см. Турви, 1977), идеомоторную теорию Джеймса (1890/1950) и психомоторный контроль Вудворта (1899). С появлением современной когнитивной психологии контроль над действием стал рассматриваться как функция когнитивных представлений. Как охарактеризовали Миллер, Галантер и Прибрам (1960): «Проблема состоит в том, чтобы описать, как действия контролируются внутренним представлением организма о его вселенной» (стр.12). Выбор действий и управление ими изучались в рамках системы обработки информации человеком, центральным принципом которой является то, что людей можно охарактеризовать как коммуникационные системы, включающие стадии восприятия, познания и действия (Proctor & Van Zandt, 2018; Xiong & Proctor, 2018), каждый из которых можно разложить дальше. За последние 25 лет возросший интерес к действию и его связь с функциями обработки информации, включая восприятие, внимание, намерение и контроль моторики, проявились в ряде подходов (например,г., Gollwitzer, 1999; Хоммель, Мюсселер, Ашерслебен и Принц, 2001; Розенбаум, 2010; Шнайдер, 1995). Распространенное утверждение этих подходов состоит в том, что управление действиями находится в центре науки о разуме и поведении.

Учитывая согласие с этим общим утверждением, вопрос о том, как именно функции обработки информации связаны для управления действиями, все еще обсуждается. С одной стороны, исследователи когнитивной и социальной психологии проявили значительный интерес к ассоциации или прямой связи между восприятием и действием (например,г., Dijksterhuis & Bargh, 2001; Hommel et al., 2001; Prinz, 1997). Например, Брасс, Беккеринг, Вольшлегер и Принц (2000) предлагали участникам выполнить задание с двумя вариантами ответа, в котором они должны были поднять указательный или средний палец правой руки в ответ на визуальный стимул «1» или «2». ” Во время испытания не относящееся к задаче зеркальное изображение руки могло показать подъем соответствующего или несоответствующего пальца. Начало движения происходило быстрее, когда нерелевантное движение изображения соответствовало требуемой реакции, ведущие Brass et al.В заключение: «Это открытие подтверждает идею о том, что наблюдение за движением оказывает автоматическое влияние на выполнение движения» (стр. 139). В качестве другого примера Чартранд и Барг (1999) попросили участника описать фотографии поочередно с другим человеком (сообщником), который описал разные фотографии. Участники чаще трясли ногой, когда конфедерат тряс ногой, и чаще терли лицо, когда конфедерат занимался растиранием лица. Основываясь на этих и других данных, Dijksterhuis и Bargh (2001) заявили: «Мы утверждаем, что социальное восприятие, определяемое здесь как активация перцептивного представления, оказывает прямое влияние на социальное поведение.Перцептивные входы автоматически переводятся в соответствующие поведенческие выходы »(стр. 1).

С другой стороны, иерархические подходы утверждают, что планирование и контроль целенаправленных движений зависят от предшествующих ожиданий, связанных с достижением определенного результата (например, Koban, Jepma, Geuter, & Wager, 2017; Wolpert, Doya, & Kawato, 2003). Графтон и де Гамильтон (2007) представили поведенческие и нейрофизиологические доказательства иерархии выбора действий и контроля, которая включает уровни концептуального намерения («действия выполняются для достижения желаемой цели и решения проблемы», стр.592), конкретная цель движения, двигательные команды и кинематика тела. Wolpert et al. (2003) заходят так далеко, что говорят: «Иерархия играет ключевую роль в управлении моторикой человека» (стр. 599). Что особенно важно, они определили иерархическую структуру как способ интеграции нисходящих планов и восходящих ограничений двунаправленной обработки информации. Также были собраны поведенческие свидетельства для иерархического контроля посредством разбиения слов на части в качестве основы для умелого набора текста (Yamaguchi & Logan, 2016).

Соответствующие нейронные доказательства получены из эксперимента по иерархическому планированию функциональной магнитно-резонансной томографии (ФМРТ), проведенного Кеклином и Джубо (2006), в котором участники выполняли серию ответов, нажимая левую или правую кнопку, или и то, и другое.Были протестированы два условия, в которых исходные испытания периодически менялись на испытания предварительно изученных фрагментов. В простом случае фрагмент представлял собой последовательность нажатий кнопок: влево и вправо / влево и вправо / вправо / вправо / влево; в состоянии высшего уровня более высокий блок, C1 / C1 / C2 / C2 / C3, состоял из трех категорий (C1, C2, C3), для которых отображение трех стимулов на левую и правую реакции различались. Области задней префронтальной коры (PFC) показали повышенную активность в начале и в конце простых последовательностей фрагментов и при переходах между категориями в рамках высшего состояния, что означает, что эти области контролируют запуск и остановку компонентных моторных действий на границах фрагментов.Напротив, начало и конец последовательности вышестоящих порций были связаны с повышенной активностью в переднем PFC, что включает процессы планирования более высокого уровня. Основываясь на этих результатах, Кёхлин и Джубо пришли к выводу, что контекстное управление можно рассматривать как набор процессов выбора, действующих в иерархической структуре планов действий.

Чтобы обратиться к противоположному характеру ассоциативно-перцептивного и иерархического концептуального подходов к управлению действиями (снизу вверх vs.сверху вниз), Ондобака и Беккеринг (2012) предположили, что концептуально управляемое действие находится выше в иерархии, чем движение, управляемое восприятием. По их мнению, контроль действий включает в себя создание ожиданий как на абстрактном уровне намерений, так и на физическом уровне движений. Они частично основали эту точку зрения на исследовании Ондобака, де Ланге, Ньюмана-Норлунда, Вимерса и Беккеринга (2012), в котором участники переходили к большему или меньшему из двух чисел на основе наблюдаемого аналогичного действия союзного коактора.Результаты показали эффект соответствия для направления движения участника с направлением движения коактора при намерении выбрать действие, совпадающее с действием коактора, но не при намерении выбрать неконгруэнтное действие. Ондобака и Беккеринг (2012) предложили действие, управляемое идеей, на более высоком иерархическом уровне, чем движение, управляемое восприятием, которое, как они утверждали, «играет фундаментальную роль в формировании восприятия и действия» (стр. 4). Эта иерархия действий «выполняет концептуально ориентированные проприоцептивные и визуальные ожидания без необходимости промежуточного когнитивного процесса» (стр.4), подразумевая жизненно важную функцию конструкции. Таким образом, роль, которую концептуальный уровень играет в облегчении ассоциации восприятия и действия, кажется, является следствием его высокоуровневого представления в иерархической структуре, которая в основном определяется конкретными данными инструкциями.

Границы | Слишком хорошо, чтобы быть правдой? Идеомоторная теория с вычислительной точки зрения

Введение

Люди постоянно сталкиваются с изменениями и новинками.Появляются новые инструменты, меняется окружающая среда, меняется социальная роль человека, а тело растет и стареет. Люди могут иметь дело с изменениями и новинками только потому, что они могут учиться. Идеомоторная теория предлагает механизм обучения для достижения целей в новых ситуациях. Идеомоторная теория проста, стара, элегантна и, следовательно, очень привлекательна (Herbart, 1825; Laycock, 1845; James, 1890; обзор ее истории см. В Stock and Stock, 2004). Это ключевой элемент многих современных теорий целенаправленного действия (например,г., Hommel et al., 2001; Hoffmann, 2003) и нашла значительную эмпирическую поддержку (например, Elsner and Hommel, 2001; Kunde et al., 2004, обзор см. В Shin et al., 2010). Его принципы также были подхвачены в других областях, таких как социальное познание (Paulus, 2012).

Ниже приводится краткое изложение теории идеомотора. Всякий раз, когда выполняется движение, (мысленное представление) движения ассоциируется с (мысленным представлением) его эффектов. Эта связь между движением и эффектом двунаправленная.Если организм позже захочет достичь целевого состояния, простого ожидания, этого состояния может быть достаточно, чтобы непосредственно, инициировал соответствующее движение. Этот простой принцип получил развитие в более детальных теориях целенаправленного действия. Например, теория упреждающего поведения делает дополнительный акцент на зависимости отношений действие-эффект от ситуации (Hoffmann, 1993, 2003; Stock and Hoffmann, 2002). Теория кодирования событий обеспечивает сложную репрезентативную структуру (Hommel et al., 2001).

Ideomotor Theory и многие из ее последователей разделяют три основных предположения. Во-первых, чтобы вызвать действие, ожидаются эффекты действия (ожидание эффекта). Во-вторых, этот упреждающий образ действий-эффектов напрямую активирует действие посредством прямых ассоциаций между действиями и эффектами (прямая активация). В-третьих, в процессе обучения эти ассоциации приобретаются более или менее независимо от текущих намерений актера и, возможно, без помощи учителя (правило ассоциативного обучения).Эта формулировка идеомоторной теории, особенно утверждения о прямой активации, отличает ее от других подходов и может быть названа «сильной» идеомоторной теорией (Shin et al., 2010).

Предположение об ожидаемом эффекте подтверждается рядом экспериментов. Общей чертой этих экспериментов является то, что они показывают, что на выбор, инициирование и контроль действия влияют особенности его эффектов. Примером может служить эксперимент, в котором манипулировали совместимостью ответ-эффект (Kunde, 2001).В каждом испытании участников просили нажать одну из четырех горизонтально расположенных клавиш в ответ на непространственный цветовой стимул. Каждое нажатие клавиши сопровождалось воздействием стимула в одном из четырех горизонтально расположенных положений на экране. Если положения клавиш соответствовали положениям их эффектов, отклики были быстрее, чем когда не было такой совместимости пространственного отклика и эффекта. О подобных эффектах сообщалось и для других видов действий и стимулов, включая социальное поведение (Kunde et al., 2004, 2011).

Точно так же утверждение о прямой активации нашло эмпирическую поддержку. Например, электрофизиологические и нейровизуализационные исследования показали, что простое восприятие стимулов, которые использовались в качестве эффектов действия в фазе приобретения, активировало двигательные области (Elsner et al., 2002; Melcher et al., 2008; Paulus et al., 2012). ). Однако остается неясным, является ли эта активация следствием прямых связей действие-эффект, как предполагает теория идеомоторных, или эта связь опосредуется другими, потенциально автоматическими, процессами.Также еще предстоит изучить, могут ли такие наблюдения быть подтверждены для обучения эффекту действия в более сложных задачах.

Наконец, трудно эмпирически проверить утверждение правила ассоциативного обучения. Несмотря на то, что обучение с эффектом действия имеет общие характеристики с ассоциативным обучением (Elsner and Hommel, 2004), трудно сделать выводы о лежащих в основе механизмах обучения. В заключение, идеомоторная теория предлагает удивительно простой и элегантный механизм для объяснения приобретения и выполнения целенаправленных действий.Однако, хотя теория нашла эмпирическую поддержку, удивительно, что предполагаемые механизмы почти не были приняты в вычислительных моделях или алгоритмах машинного обучения.

С психологической точки зрения подозрительно, что идеомоторная теория редко находила применение в вычислительных моделях человеческого обучения и целенаправленных действий. Например, в области моторного обучения и контроля только несколько вычислительных моделей могут рассматриваться как прямые реализации идеомоторной теории (например,г., Herbort et al., 2005). Большинство подходов существенно различаются (обзоры см. В Wolpert et al., 2001; Todorov, 2004; Butz et al., 2008).

С функциональной точки зрения можно утверждать, что идеомоторная теория в основном изучалась в довольно простых условиях. В экспериментах диапазон соответствующих действий и эффектов ограничен, выполняемые действия обычно просты, а эффекты быстро следуют за действиями. Хотя эти функции являются общими для некоторых реальных учебных задач, многие реальные ситуации имеют менее четко определяемые размеры действий и эффектов, требуют выполнения более сложных действий и обеспечивают только отложенные эффекты.Таким образом, несмотря на то, что недавние эксперименты продвинулись в направлении изучения обучения эффекту действия в более реалистичных условиях (например, Paulus et al., 2012), остается неясным, в какой степени идеомоторная теория применима к более сложным учебным задачам. Сомнения в применимости идеомоторной теории в таких ситуациях возникают также из-за того, что многие методы машинного обучения и подходы искусственного интеллекта имеют мало общего с идеомоторной теорией.

Предыдущие соображения показывают, что идеомоторная теория является хорошо принятой структурой.Тем не менее, есть основания сомневаться в том, что теория полностью соответствует своим утверждениям. Здесь мы используем вычислительную перспективу, чтобы проверить идеомоторную теорию. С этой целью мы преобразовали идеомоторную теорию в простую вычислительную модель, основанную на основных утверждениях теорий. Затем мы оцениваем производительность модели в серии задач, чтобы проверить, воспроизводит ли она эмпирические данные. Наша цель — протестировать идеомоторную теорию с помощью нашей модели, а не разрабатывать модель, которая пытается учесть все поведенческие данные, связанные с обучением на основе действия.Каждая задача направлена ​​на то, чтобы уловить суть реальной проблемы для любого механизма обучения. Во время нашего исследования мы придерживаемся двух разных точек зрения. Психологическая перспектива учитывает, соответствует ли идеомоторная теория поведению человека как в успехе, так и в неудачах. Функциональная перспектива рассматривает, какие виды задач могут быть решены с помощью идеомоторной теории. Это включает в себя вопрос о том, может ли он теоретически объяснить обучение координации действий в задачах, отличных от тех, которые ранее изучались в лаборатории.

Очевидно, мозг полагается на другие механизмы обучения, помимо указанного в идеомоторной теории (Doya, 1999). Следовательно, неудачу или успех нашей модели в конкретных задачах можно отнести к другим механизмам, нежели тот, который предлагается идеомоторной теорией. Тем не менее, изолированный вычислительный анализ идеомоторной теории прольет дополнительный свет на ее достоверность. Во-первых, вычислительный анализ различных учебных задач позволяет нам проверить, определяет ли идеомоторная теория базовый механизм обучения, который способствует приобретению целенаправленного поведения.Во-вторых, даже несмотря на то, что другие механизмы обучения могут дополнять идеомоторную теорию, важно знать, насколько далеко можно зайти с помощью одной идеомоторной теории и при каких условиях идеомоторная теория не работает или требует дополнительных механизмов. Наконец, вычислительный анализ различных учебных задач может помочь выявить потенциальные проблемы для идеомоторной теории.

Вычислительная модель сильной идеомоторной теории

В этом разделе мы обрисовываем простую вычислительную модель, которая стремится уловить основные идеи идеомоторной теории без добавления ненужных функций.На рисунке 1А изображен общий вид модели. Он состоит из простой однослойной нейронной сети, содержащей два набора узлов: узлы действий и узлы эффектов ( A ₁ , A ₂ ,…, A _n и E ₁ , E ₂ ,…, E _n ). Для каждого действия есть один узел действия, а для каждого эффекта — один узел эффекта. Если действие выполняется или эффект воспринимается, соответствующие узлы активны (т.е. активность установлена ​​на 1.0). Если действие не выполняется или эффект не ощущается, они отключены (для активности установлено значение 0,0). Связь w _ij действие-эффект между узлом действия A, _i и узлом эффекта E _j усиливается, когда оба узла активны одновременно.

Рис. 1. (A) Согласно теории идеомотора, действия ( A ₁ ,…) связаны с их эффектами ( E ₁ ,…), когда человек изучает новую задачу, такую ​​как бросать мяч. (B) В этом примере каждый узел действия активирует бросок разной силы, и каждый узел эффекта кодирует высоту результирующего полета мяча. Если A ₁ привело к E ₁ (серые кружки), связь между ними ( w ₁₁ ) усиливается.

Мы применяем этот механизм к простой примерной задаче: научиться бросать мяч на определенную высоту. Каждый узел действия связан с метательным движением с определенной силой.В нашем примере активация A ₁ вызывает слабый бросок, активация A ₂ вызывает более сильный бросок и так далее. С этой точки зрения действие определяется как выполнение броска определенной силы, а броски разной силы считаются разными действиями. Каждый узел эффекта кодирует определенную высоту. Во время обучения действия выполняются случайным образом и индивидуально. Таким образом, есть только один узел активного действия, который связан с узлами активированного эффекта.В нашей модели вес связи между двумя активными узлами увеличен на единицу. Для создания целенаправленного поведения активируется узел эффекта, и действие распространяется на узлы действия. Если цель состоит в том, чтобы произвести эффект, связанный с узлом эффекта i , каждый узел действия A, _j активируется значением w _ji . Чтобы выбрать узел действия, применяется процедура «победитель получает все» путем выбора узла действия с наивысшей активацией.Если есть несколько узлов с максимальной активацией, один из них выбирается случайным образом. Эта формулировка довольно проста, но она отражает три основных допущения идеомоторной теории: ожидание эффекта, прямая активация и правило ассоциативного обучения.

Характеристики модели

Правило обучения

Хотя мы сохранили модель как можно более простой и общей, мы хотим объяснить некоторые конструктивные решения, прежде чем продолжить. Во-первых, искусственные нейронные сети обычно моделируются нелинейными узлами (например,g., активации узлов ограничены диапазоном от 0,0 до 1,0 нелинейной сигмоидальной входной функцией) или включают механизмы для связывания ассоциативной силы между двумя узлами. Поскольку мы выбираем узел действия с наивысшей активацией в режиме «победитель получает все», такие алгоритмы не повлияют на прогнозы нашей модели в используемых нами задачах.

Ситуация и контекст

Очевидно, что идеомоторная теория в том виде, в каком она сформулирована выше, является чрезмерным упрощением, поскольку не принимает во внимание, что действия могут иметь разные эффекты в разных ситуациях.Модель может быть легко расширена для кодирования ассоциаций действие-эффект в зависимости от ситуации. Чтобы не усложнять нашу модель, мы не учитываем ситуацию с самого начала, но представим зависимости от ситуации позже.

Представительство

Для простоты нашей модели мы рассматриваем только одно измерение действия и одно измерение стимула. Конечно, можно было бы интегрировать более одного измерения стимула. Действительно, было высказано предположение, что репрезентативная структура, подобная популяционному коду, которая используется в нашей модели, особенно подходит для интеграции многомерного стимула (Ma et al., 2006). Более того, в нашей модели репрезентативная структура не меняется. Каждый узел последовательно кодирует одно и то же действие или стимул. Таким образом, модель не реализует никаких механизмов для изменения рецептивного поля существующих узлов или введения новых узлов. Эти упрощения оправданы по трем причинам. Во-первых, наши задачи могут быть изучены без адаптации репрезентативной структуры. Во-вторых, адаптация возможна только после приобретения определенного навыка в данной задаче. Поскольку мы также хотим проверить утверждение о том, что идеомоторная теория может инициировать обучение, мы исключаем такие механизмы.В-третьих, идеомоторная теория не определяет такие процессы, и мы стремимся предоставить доказательство принципа идеомоторной теории. Тем не менее, будущее моделирование может значительно выиграть от интеграции идеомоторной теории с более богатой адаптивной репрезентативной структурой.

Задача

В качестве простого сценария для оценки нашей модели мы обратимся к примеру ребенка, который собирается научиться бросать мяч на разную высоту. В этом примере действия определены как броски разной силы.Ребенок также может воспринимать положение мяча (рис. 1B). Хотя мы сохраняем задачу такой же простой, как описано здесь в первом тестовом примере, впоследствии она расширяется. Задача будет изменена в отношении сопоставлений действие-эффект и динамики действий и эффектов. Однако некоторые аспекты задачи останутся неизменными. Во-первых, обучение всегда происходит без присмотра. Это означает, что модель не получает ни подкрепляющих сигналов (таких как «это действие было хорошо»), ни корректирующей обратной связи (например, «в следующий раз лучше использовать действие X») от внешнего учителя или от внутренних предварительных знаний.Это отражает центральное утверждение идеомоторной теории о том, что целенаправленные действия могут быть достигнуты исключительно путем наблюдения за эффектами собственных движений. Во-вторых, во всех настройках будет применяться одно и то же правило ассоциативного обучения. В-третьих, репрезентативная структура останется довольно постоянной, за исключением того, что количество узлов действий и эффектов будет варьироваться.

Оценка

Модель можно протестировать, выбрав целевое состояние и активировав связанный узел эффекта.Затем действие, предложенное моделью, можно прочитать, как описано выше. Если действие дает желаемый эффект, его можно считать успешным. Чтобы оценить производительность модели в различных задачах, мы генерируем ряд независимых экземпляров модели и обучаем их. В различные моменты времени во время обучения мы требуем, чтобы каждый экземпляр модели достиг каждого возможного целевого состояния. Если результат модели стохастический, каждая цель представлена ​​повторно. В качестве меры производительности мы сообщаем процент успешных действий, усредненный по всем целям, повторениям и экземплярам модели.Позже мы будем различать успешные и оптимальные действия. Оптимальные действия определяются как успешные действия, которые приводят к достижению цели наиболее эффективным способом. Когда модель тестируется, никаких новых ассоциаций действие-эффект не формируется.

Дорожная карта

Ниже мы представляем пять различных сценариев, в которых мы исследуем эффективность идеомоторной теории перед лицом различных проблем, возникающих при выполнении многих учебных задач. В случае 1 мы показываем, что модель способна научиться управлять задачей, определенной простым взаимно однозначным отображением.Даже если количество действий или эффектов увеличивается или добавляется шум, модель остается эффективной. В случае 2 мы показываем, что производительность модели ухудшается, если несколько и потенциально не относящихся к делу действий могут выполняться параллельно. Это означает, что идеомоторная теория лучше всего объясняет обучение в задаче, в которой четко определены действия и эффекты. В случае 3 мы показываем, что модель способна кодировать избыточные возможности действий, что является центральной проблемой моторного обучения. В случае 4 мы расширяем модель, позволяя действиям запускать цепочку эффектов в различные моменты времени.Этот случай показывает, что обучение в нашей модели критически зависит от временной близости действия и эффекта. Наконец, в случае 5 мы исследуем сценарий, в котором для получения эффекта необходима последовательность действий. Показано, что у идеомоторной теории есть трудности с обучением более длительным последовательностям действий. Предполагается, что этот недостаток можно преодолеть путем введения дополнительных механизмов, которые, однако, выходят за рамки некоторых основных предположений идеомоторной теории.

Оценка модели

Случай 1: однозначное соответствие между действиями и эффектами

Простейшая обучающая задача — это взаимно однозначное сопоставление действий и эффектов.В этом случае каждое действие производит один определенный эффект, а каждый эффект создается одним определенным действием. Этот случай подробно описывает многие эксперименты по идеомоторной теории, в которых участники обычно выполняют четко определенные действия (например, нажатия кнопок), которые сопровождаются четко определенными эффектами (тона, например, Elsner and Hommel, 2001). Кажется очевидным, что идеомоторная теория может объяснить обучение, когда задействовано всего несколько различных действий и эффектов. Однако во многих ситуациях возможно гораздо большее количество действий и эффектов, и в результате мы протестировали нашу модель с различным количеством действий и эффектов (2, 10, 50, 250).На рисунке 2A показаны результаты 100 смоделированных прогонов для каждого количества действий и эффектов. Если количество возможных действий и эффектов невелико (например, 2 или 10), модель идеомоторной теории способна производить различные эффекты после очень небольшого количества испытаний. Это соответствует результатам Wolfensteller и Ruge (2011), которые сообщают, что обучение эффект-действие происходит после очень небольшого количества повторений различных возможных эпизодов действия-эффекта. Однако, если количество различимых действий и эффектов увеличивается, обучение занимает больше времени, но все же приводит к высокому уровню успеха.Основная причина того, что обучение замедляется с увеличением количества действий, заключается в том, что для максимальной производительности каждое действие должно выполняться хотя бы один раз. Таким образом, идеомоторная теория может успешно объяснить целенаправленное поведение в индивидуальных сценариях.

Рис. 2. (A) На диаграмме показан процент успешных действий после разного количества обучающих эпизодов для сценариев с разным количеством возможных действий и эффектов. (B) На диаграмме показано влияние различных видов шума на работу модели идеомоторной теории (с использованием четырех действий / эффектов).

В качестве первого шага к более реалистичным ситуациям мы хотели проверить, устойчиво ли обучение к шуму. Для этого мы запустили моделирование с четырьмя действиями и эффектами и добавили шум во время обучения. Для сравнения условий во время тестирования шум был отключен. В условиях отсутствия шума мы не включали шум.В одном условии мы устанавливаем начальные веса ассоциации действие-эффект на случайные значения, распределенные по Гауссу ( m = 0,0, sd = 1,0). В другом случае мы добавляли случайный гауссовский шум к каждому узлу в каждом обучающем эпизоде ​​( м = 0,0, sd = 1,0). Это соответствует ситуации, в которой ни действия, ни эффекты не могут быть без шума кодированы нейронным устройством. В третьем условии выбранное действие было заменено одним из других действий в половине всех обучающих эпизодов.Это соответствует неуклюжему ребенку с очень шумной двигательной системой. Наконец, мы объединили все шумовые условия. Каждое условие моделировалось 1000 раз. На рис. 2В показано, что, хотя шум замедляет обучение, в конце концов поведение оказывается успешным. Сравнение данных моделирования с эмпирическими результатами показывает, что в обычных экспериментальных установках обучение эффекту действия подвержено очень небольшому шуму (Wolfensteller and Ruge, 2011). Это кажется разумным, поскольку действия и стимулы обычно легко различимы в лаборатории.

В заключение, модель учитывает обучение на основе действия в простой задаче. Если шум низкий, а количество различных действий и эффектов соответствует количеству, используемому в экспериментальных установках, модель требует примерно такого же количества обучения, как и люди. Когда количество потенциальных действий и эффектов велико или когда присутствует шум, обучение идет медленнее, но в конечном итоге все равно эффективно.

Случай 2: однозначное сопоставление с несущественными действиями

В предыдущем случае бросающий мяч ребенок мог выполнять только действия, непосредственно связанные с заданием.Однако во время броска ребенок мог переориентировать голову и глаза, постучать ногой, раскачивать тело или мог говорить. Таким образом, помимо действий, оказывающих непосредственное влияние на эффект, многие другие действия могут выполняться параллельно. Следовательно, эффекты новой задачи могут быть связаны с другими, не относящимися к делу действиями.

Чтобы проверить, создает ли это проблему, мы добавили 16 нерелевантных узлов действий к четырем соответствующим узлам в нашей модели. Активация нерелевантных узлов действия не дала никаких эффектов (по крайней мере, в рассматриваемых узлах эффектов).Каждый из нерелевантных узлов действий был активирован случайным образом с фиксированной вероятностью во время обучения. Кроме того, в каждом учебном эпизоде ​​активировался один действительно релевантный узел действия. На рисунке 3A показано, что обучение замедляется с увеличением вероятности того, что нерелевантные узлы действий будут активными. Таким образом, даже умеренное соотношение релевантных и нерелевантных действий может снизить скорость обучения на порядок. Рисунок 3B также показывает, что соотношение релевантных и нерелевантных узлов действий влияет на начальное обучение, даже если через некоторое время достигается высокий уровень производительности.При анализе нерелевантные узлы действий были активированы с вероятностью 0,25.

Рис. 3. (A) График показывает влияние относительной частоты активации нерелевантных узлов действия на идеомоторное обучение. (B) График показывает влияние соотношения релевантных и нерелевантных действий на идеомоторное обучение.

Кажется разумным предположить, что во многих ситуациях и задачах соотношение релевантных для задачи действий и не относящихся к задаче действий гораздо менее благоприятно, чем предполагалось в наших (бесшумных) примерах.Таким образом, сама по себе идеомоторная теория обеспечивает довольно медленный и неэффективный механизм обучения. Мы видим три способа справиться с этим ограничением. Во-первых, можно признать, что изучение новой задачи без учителя требует времени. Более подробно мы обсудим этот вопрос в общем обсуждении. Во-вторых, можно предположить, что механизм внимания ограничивает диапазон возможных связанных действий и узлов эффекта. Однако с точки зрения обучения это предположение проблематично. Это означает, что более фундаментальный механизм обучения, чем предложенный идеомоторной теорией, предварительно структурирует проблему обучения и что идеомоторная теория недостаточна для начального обучения.В-третьих, разреженная схема кодирования приводит к большому количеству различных представлений действий и эффектов. Узлы с широкими восприимчивыми полями могут быть использованы для того, чтобы сначала сосредоточиться на релевантном действии и размерах стимула задачи. Результирующее ограниченное пространство релевантного для задачи действия-эффекта может быть затем подвергнуто изучению действия-эффекта, как описано в нашей модели. Действительно, было показано, что выполнение действий активирует параметры стимула, которые связаны с этим действием (Fagioli et al., 2007), и что младенцы обращают внимание на соответствующие параметры стимула, когда навыки улучшаются (Eppler, 1995).Однако, даже если более сложные репрезентативные структуры могут облегчить обучение в нашей модели, следует иметь в виду, что большинство задач также намного сложнее, чем наш примерный.

В заключение, случаи 1 и 2 показали, что если количество релевантных действий и узлов эффекта велико и действия, не относящиеся к задаче, могут быть выполнены во время обучения, механизм обучения, лежащий в основе теории идеомотора, может быть довольно неэффективным, даже если он приводит к эффективный выбор действий в конце.

Случай 3: Возможности избыточного действия

До сих пор мы рассматривали случаи взаимно однозначного сопоставления действий и эффектов. Однако большинства целей можно достичь разными способами. Чтобы учесть это, пример броска мяча изменен. Учтите, что ребенок теперь подбрасывает бумажный самолетик, а не мяч. Чтобы бумажный самолетик улетел как можно дальше, требуется необходимое количество силы. Это означает, что некоторые дистанции полета (эффекты) могут быть достигнуты с помощью сильного или легкого броска.Чтобы включить это в нашу модель, мы расширили диапазон действий. Для более легких бросков ( A ₁ — A ₄ ) увеличение силы броска приводит к увеличению дальности полета ( E ₁ — E ₄ ). Однако для более сильных бросков ( A ₅ — A ₇ ) увеличение силы броска приводит к уменьшению дальности полета ( E ₃ — E ₁ ).Люди все время сталкиваются с подобными структурированными ситуациями. Например, определенное положение руки в трехмерном пространстве может быть реализовано бесконечным количеством положений рук. Точно так же большинство объектов можно схватить по-разному. На рисунке 4A показано, что два различных узла действий связываются с каждым из эффектов E ₁ — E ₃ во время обучения. Например, кодируется, что E ₁ может быть реализовано либо путем выполнения A ₁ или A ₇ .Таким образом, Идеомоторная теория способна кодировать повторяющиеся возможности действия для каждого действия.

Рис. 4. (A – D) Левая диаграмма каждой панели показывает ассоциации действие-эффект (AE) после 1000 эпизодов (более темные квадраты указывают на более сильные ассоциации) с различными гауссовскими функциями поворота действия (SD = 0,0, 1,0, 2,0). , 3,0). На правой диаграмме каждой панели показаны примерные функции настройки для действия 4. (E) На диаграмме показано влияние функции настройки действия на производительность модели.

Эта функция нетривиальна, потому что многие механизмы обучения (например, прямое обратное моделирование) едва справляются с аналогичными проблемами (Jordan and Wolpert, 1999). Причина этого в том, что они не могут кодировать два или более различных действия, которые приводят к одному и тому же эффекту. Если несколько действий производят одинаковый эффект, эти действия объединяются в одно представление. В нашем примере короткая дальность полета будет ассоциироваться со смесью слабых и сильных бросков.Таким образом, бросок средней силы будет эффективно активирован при стремлении к коротким полетным расстояниям, даже если он эффективно обеспечивает довольно большие расстояния полета. Эта проблема также называется проблемой невыпуклости (Jordan, Wolpert, 1999).

Несмотря на то, что теория идеомотора не подвержена проблеме невыпуклости в идеальных условиях, ее производительность может ухудшиться в более реалистичных обстоятельствах. В примере на рисунке 1A узлы действий были настроены очень резко на определенные действия, что привело к активации одного узла.Это точное представление приводит к такому же точному представлению структуры действие-эффект задачи. Однако в нейронных системах узлы часто настраиваются гораздо шире (Georgopoulos et al., 1983; Bastian et al., 2003). Чтобы реализовать этот вывод, действие теперь кодируется всеми узлами действий на основе функции настройки по Гауссу, где действие i активирует каждый узел A, _j на основе функции Гаусса со средним значением i . Следовательно, когда выполняется действие i , активен не только узел действия A _i , но и соседние узлы также активны, хотя и в меньшей степени.Чтобы оценить влияние широты функции настройки, мы устанавливаем ее стандартное отклонение равным 0, 1, 2 или 3. Рисунки 4A – D показывают, что представление избыточных действий ухудшается с более широкими кривыми настройки. В результате модель теряет способность воспроизводить определенные эффекты (рис. 4E). В заключение, идеомоторная теория может быть применена до некоторой степени к избыточным задачам, если функции настройки узлов действий являются точными. В более реалистичных условиях производительность частично ухудшается.

Случай 4: Динамические эффекты действия

В предыдущих случаях потенциальная задержка между действиями и эффектами не учитывалась.Однако время — важный фактор в обучении эффекту действия (Elsner and Hommel, 2004; Haering and Kiesel, 2012). Более того, на самом деле эффекты не только отсрочены, но и менее четко определены, чем в лаборатории. Например, бросание мяча приводит к тому, что мяч проходит через ряд состояний на пути к пику траектории, а затем снова вниз. Точно так же активация мышц заставляет тело переходить через ряд состояний.

Чтобы проверить, может ли идеомоторная теория объяснить обучение в таких задачах, мы сделали наш сценарий более динамичным.При выполнении одного из четырех действий мяч движется вверх и вниз по параболической траектории. Траектория мяча была смоделирована так, что при сильнейшем броске мяч достигнет пика траектории за 0,5 с. Затем мяч снова падает на 0,5 с. В зависимости от скорости, с которой ребенок обновляет положение мяча, каждое действие вызывает ряд последовательных эффектов. Чтобы иметь возможность связать действие с этими эффектами, мы включаем в модель следовой механизм кондиционирования (Павлов, 1927).Каждый узел действия остается активным после выполнения действия в течение определенного интервала времени. Таким образом, это может быть связано с эффектами отсроченного действия. Хотя такой механизм кажется предпосылкой для обучения, задача обучения значительно усложняется, потому что связь действие-эффект менее четкая, чем в предыдущих случаях.

В качестве первого шага мы исследовали частоту дискретизации, с которой воспринимаются эффекты. Мы использовали частоты дискретизации 2, 4, 10 и 100 Гц, что означает, что узлы эффектов обновляются каждые 500, 250, 100 или 10 мс соответственно.Кроме того, мы включили условие, при котором пиковая высота мяча была представлена ​​как единичный эффект. Во всех условиях с динамическими эффектами было труднее научиться воспроизводить различные возможные высоты пиков, чем в условиях единственного эффекта (рис. 5A).

Рис. 5. (A) На диаграмме показано влияние различных частот дискретизации на обучение, если эффекты разворачиваются динамически во времени. (B) На диаграмме показано влияние временных окон разной длины на получение эффективного (белый) и оптимального (черный) отображения действие-эффект. (C) На диаграмме показано влияние различных функций затухания трассы. На вставках показаны функции затухания между 0,0 и 1,0 с после выполнения действия: const: постоянное значение во временном окне 0,0–1,0 с; ехр — экспоненциальный спад; 1 / x, обратно пропорциональный; линейное, линейное убывание. (D – G) Диаграммы показывают силу ассоциаций действие-эффект после изучения 1000 эпизодов с временным окном 0,1 с (D) , 0,2 с (E) , 0,3 с (F) и 1.0 с (G) . Черные квадраты обозначают сильные связи между действиями и эффектами, белые квадраты обозначают отсутствие связей.

Эти результаты позволяют предположить, что механизм выделения соответствующего события имеет решающее значение. В нашем примере это было сложно, потому что модель была неспособна к восприятию различать мяч, движущийся вверх, вниз или на пике траектории. Действительно, с точки зрения модели, действия были в основном успешными. Поскольку модель не может определить, находится ли мяч на пике (например,g., имеет нулевую скорость) или нет, с точки зрения модели достаточно, чтобы мяч прошел через определенную высоту, чтобы воспроизвести соответствующий эффект. Действительно, с учетом этого модель очень точна. Однако это было несложно, потому что большинство действий воспроизводят несколько эффектов. Например, все действия подходят для того, чтобы мяч прошел через самое нижнее положение E ₁ .

Оптимальные действия

Когда для достижения цели подходит много действий, можно спросить, какое действие следует выбрать.С функциональной точки зрения целесообразно выбрать наиболее эффективное действие (Тодоров, 2004). Поскольку энергетические затраты и неопределенности не включены в нашу модель, наиболее эффективным или оптимальным действием можно считать действие, которое дает эффект как можно быстрее. В нашем примере оптимальным действием всегда является самый сильный бросок ( A ₄ ), потому что это действие перемещает мяч во все возможные положения быстрее, чем любое другое действие. Однако, когда модель связывает действие со всем, что происходит позже, субоптимальные действия выбираются в 75% случаев (рис. 5B, правая черная полоса).

Для повышения эффективности можно предположить, что действия связаны только с теми эффектами, которые происходят в течение короткого временного окна после выполнения действия. Экспериментальные результаты показывают, что это временное окно составляет от 1 до 2 с (Elsner and Hommel, 2004). На рисунке 5B показан процент успешных и оптимальных действий для различных временных окон с использованием частоты дискретизации 10 Гц. Для коротких временных окон успешные действия чаще оказываются оптимальными, чем для более длинных временных окон. Тем не менее, модель не всегда может генерировать успешные действия, если временное окно короткое.Причина этого показана на рисунках 5D – G. На рисунках показана сила ассоциаций действие-эффект, полученных с временными окнами разной длины. Если временное окно короткое (0,0–0,1 с, рисунок 5D), наиболее эффективное действие ( A ₄ ) связано с E ₁ , но поскольку мячу требуется более 0,1 с, чтобы переместиться в рецептивное поле узлов E ₂ — E ₄ , эти эффекты никогда не связаны с каким-либо действием.Если временное окно длиннее, все узлы эффектов связываются с узлами действий. Однако расширение временного окна устраняет склонность связывать эффекты с теми действиями, которые производят эффект быстро, что приводит к неэффективному выбору действий.

Чтобы оценить, можно ли избежать этого компромисса с помощью более сложной функции затухания следов, было проведено сравнение различных функций затухания. На рисунке 5C показано использование различных функций распада, которые модулируют силу отдаленных во времени ассоциаций действие-эффект.В то время как экспоненциальная функция затухания дала лучший результат, линейная и обратная пропорциональная функции затухания были столь же неэффективны, как и постоянная функция.

В заключение, мы применили различные частоты дискретизации, временные окна, в которых будут связаны действия и эффекты, и функции трассировки затухания в обучающих задачах с динамическими эффектами. За исключением кратчайших временных окон, большинство целей могло быть достигнуто, но выбор действий был довольно неоптимальным. Если временное окно было коротким или применялась функция экспоненциального затухания, оптимальные действия выбирались чаще.Хотя это представляет собой функциональное ограничение, оно соответствует обучению на основе действия человека (Elsner and Hommel, 2004). Таким образом, с психологической точки зрения это свойство правила ассоциативного обучения поддерживает модель идеомоторной теории. Таким образом, идеомоторная теория также поддерживается в качестве объяснения обучения эффекту действия.

Случай 5: Зависимость от стимула и последовательные действия

В предыдущих случаях активация узла одиночного действия приводила к некоторым эффектам.Однако многие ситуации более сложные. Эффекты действия не только зависят от текущего состояния тела или окружающей среды, но некоторые эффекты могут возникать только в условиях, к которым необходимо подходить заранее. Например, прежде чем подъём руки заставит мяч полететь, его нужно схватить. У людей даже простые действия, такие как захват чашки, требуют координации нескольких движений (Herbort and Butz, 2011). Более того, согласованный паттерн управляющих сигналов должен быть упорядочен, чтобы сделать возможными даже простые движения рук (Gottlieb, 1996).

Прямые и косвенные (государственные) ассоциации действие-эффект

Чтобы проверить, способна ли идеомоторная теория упорядочивать действия, мы изменили наш пример несколькими способами. Предположим, что есть четыре действия: A ₁ — A ₄ . Каждое действие перемещает руку в определенное положение. Действие A ₁ перемещает рычаг в нижнее положение, действие A ₂ — в более высокое положение и т. Д. Предположим, что мяч находится в открытой руке.Пока рука медленно движется вниз или вверх, мяч остается в руке. В этих случаях действия A ₁ до A ₄ приводят к эффектам E ₁ до E ₄ соответственно. Если рука поднимается быстро, мяч выбрасывается. Пиковое положение траектории мяча зависит от того, насколько далеко продвинулась рука на последнем шаге. Если рука начинается с самой нижней позиции, которая кодируется как E ₁ и выполняется A ₃ , эффект будет E ₅ .Если выполняется A ₄ , результатом будет E ₆ . В этом примере многие эффекты можно получить, просто выполнив одно действие. Однако в некоторых случаях необходимо выполнить несколько действий. Например, если мяч должен быть брошен как можно выше ( E ₆ ), нужно выполнить A ₁ , чтобы переместить руку и мяч вниз, а затем A ₄ , чтобы быстро поднять мяч вверх. Аналогичным образом, если кто-то только что сгенерировал E ₁ и теперь хочет произвести E ₄ , рычаг необходимо медленно поднять, выполнив A ₂ , A ₃ и затем A ₄ последовательно _. Если действие A ₄ будет выполнено напрямую, мяч будет подброшен в воздух и E ₄ не будет достигнут.

Чтобы применить идеомоторную теорию к этому примеру, необходимо сделать ассоциации действие-эффект зависимыми от текущего состояния. Эта обусловленность реализуется путем добавления государственного слоя. Кизель и Хоффманн (2004) предоставили эмпирическую поддержку обусловленности ассоциаций действие-эффект государством.

Уровень состояния кодирует эффект предыдущего действия и в остальном функционально и структурно аналогичен уровню эффекта. Связи состояние-действие-эффект формируются между активными узлами трех уровней во время обучения, в зависимости от состояния до действия, действия и его эффекта. В отличие от предыдущих случаев, обучающий эпизод теперь определяется как последовательность действий, которая длится до тех пор, пока ребенок не произведет определенный эффект, который был определен случайным образом перед эпизодом.Для целенаправленных действий сравниваются веса тех ассоциаций состояние-действие-эффект, которые соответствуют текущему состоянию и желаемому эффекту, и выполняется действие самой сильной ассоциации состояние-действие-эффект.

При применении этой модели непосредственно к задаче формируются ассоциации состояние-действие-эффект, аналогичные показанным на рисунке 6А. Изучение диаграммы показывает, что было сформировано несколько ассоциаций. Однако некоторые комбинации состояний и целей не связаны ни с какими узлами действий.Например, для цели E ₆ никакие действия не связаны с состояниями 1, 2 и 3. Это отсутствие ассоциаций связано с тем, что некоторые цели просто не могут быть достигнуты напрямую из некоторых состояний, а только путем последовательного выполнения нескольких действий.

Рис. 6. (A) На диаграмме показаны веса ассоциаций состояние-действие-эффект после 10 000 обучающих эпизодов, когда они были приобретены без следа прошлых действий. Черные квадраты обозначают большие веса, белые квадраты — отсутствие ассоциаций. (B) На диаграмме показаны ассоциации между состоянием, действием и эффектом весов после 10 000 обучающих эпизодов, когда они были получены со следом прошлых действий. Обратите внимание, что с пятым и шестым состояниями не связаны никакие действия, потому что это состояния, в которых мяч уже был брошен. (C) График показывает, как часто цели достигаются оптимально (то есть с минимальной последовательностью действий) с различными функциями затухания следов. (D) На диаграмме показано, как могут быть достигнуты эффективные цели, требующие упорядочивания как минимум двух действий, в зависимости от метода обучения в установке с 12 узлами действий. (E) Диаграмма показывает, насколько эффективно могут быть достигнуты цели, в зависимости от минимального количества действий, которые необходимо упорядочить для достижения цели, и в зависимости от метода обучения.

Следовательно, идеомоторную теорию необходимо расширить таким образом, чтобы сделать возможным такое упорядочение. Чтобы сделать это возможным, можно использовать процедуру кондиционирования трассировки, аналогичную случаю 4. Если каждая пара состояние-действие связана не только со своими непосредственными прямыми эффектами, но также, из-за своего следа, с последующими косвенными эффектами — так же, как это делается для обеспечения возможности обучения в предыдущем случае, — достаточная структура состояния-действия -эффекты могут быть построены.На рисунке 6B показаны ассоциации состояние-действие-эффект для модели, в которой выполняемые состояния и действия были связаны со всеми последующими эффектами, с использованием функции экспоненциального затухания трассировки. Для каждого состояния, в котором мяч все еще находится в руке (1–4), и для каждой цели может быть определено как минимум одно действие.

След распада

Чтобы проверить важность различных способов связать более поздние эффекты с парами состояние-действие, были оценены различные функции распада. На рисунке 6C показаны кривые производительности для различных методов обучения в отношении комбинаций начальных состояний и целей, которые требуют упорядочивания действий (в среднем 100 симуляций для каждого условия).Функция экспоненциального затухания дала наилучшие результаты (синие кружки). Напротив, обучение происходит значительно медленнее, если не используется функция дисконтирования (зеленые квадраты). Если сформированы только прямые ассоциации состояние-действие-эффект, производительность сильно ухудшается (красные треугольники), но все равно превосходит базовое условие без какого-либо обучения, в котором были выбраны случайные действия (голубые треугольники). Разница между двумя последними условиями возникает из-за того, что существует некоторая вероятность того, что случайные действия приведут к состоянию, из которого цель может быть непосредственно достигнута в условии прямой связи, но не в базовом условии.

Этот пример показывает, что теория идеомотора теоретически способна объяснить последовательность действий. Однако пример четырех различных действий довольно прост. Чтобы оценить, возможно ли обучение в более сложном сценарии, мы масштабировали пример до 12 возможных действий (100 запусков моделирования). Рисунок 6D (левая полоса) показывает, что цель достигается только примерно в двух из трех случаев, даже после 10 000 обучающих эпизодов. Дальнейший анализ показывает, что если цель может быть достигнута одним действием или очень короткой последовательностью действий, модель дает почти оптимальное поведение.Однако, если необходимо выполнить три или более действий, поведение почти всегда дает сбой (рис. 6E, черные полосы).

Выбор действия во время обучения

Это приводит к вопросу, почему так сложно генерировать более длинные последовательности действий. Есть как минимум две возможные причины. Во-первых, возможно, что структуре нашей модели не хватает мощности для хранения информации, необходимой для последовательности действий. Во-вторых, возможно, что модель не может извлечь информацию из обучающих данных.Далее мы утверждаем, что последний аспект ограничивает производительность модели. В нашем примере обучение основано на случайном выполнении действий. В предыдущих случаях это не создавало никаких проблем, потому что каждое действие было более или менее полезно для создания некоторых эффектов. Это изменилось в текущей задаче — в то время как некоторые последовательности действий полезны для создания эффекта, другие — нет. Более того, вероятность того, что длинная полезная последовательность действий будет произведена случайно, экспоненциально падает до нуля с ростом длины последовательности.Однако модель должна хотя бы раз испытать длительную последовательность полезных действий, чтобы ее можно было воспроизвести.

Таким образом, теперь можно спросить, насколько критическая производительность зависит от действий, которые выполняются во время обучения. Чтобы проверить это, мы реализовали три дополнительных метода для генерации действий во время обучения и обучили модель 12 узлов действий для 10.000 эпизодов, используя функцию экспоненциального затухания следов (100 запусков моделирования для каждого условия). Эти методы влияют только на выбор действий; механизм обучения для создания ассоциаций состояние-действие-эффект остается идентичным во всех случаях.

Метод случайного исследования , который использовался до сих пор, производил новое случайное действие на каждом временном шаге. Таким образом, ребенок в примере просто перемещает руку в разные положения, не пытаясь бросить мяч определенным образом. Как показано выше, в этом случае достигаются только посредственные результаты, особенно для более длительных последовательностей действий (рисунки 6D, E).

При использовании метода целенаправленного исследования действия генерируются путем попытки достичь внутренней (случайно) определенной цели (т.д., достичь определенной высоты с мячом) на основе уже приобретенных ассоциаций состояние-действие-эффект. Пока модель не знает, как достичь этой цели, связанной с мячом, она перемещает руку в случайные положения. Как только модель переходит в состояние, связанное с целью, режим выбора действия изменяется. В 50% случаев он приближается к цели — бросить мяч на определенную высоту напрямую, что, следовательно, способствует созданию полезных длинных последовательностей действий. В остальных 50% рука перемещается в случайное положение, как и раньше, чтобы иметь возможность исследовать альтернативные последовательности действий.Значение 50% дает лучшую производительность в текущей задаче пилотного моделирования. Этот метод соответствует ситуации, когда ребенок пытается бросить мяч на разную высоту самостоятельно и без каких-либо предварительных знаний о задаче. Рисунки 6D, E показывают, что этот метод генерации действий немного превосходит случайное исследование.

Метод наилучшего эффекта предполагает, что ребенок знает, через какую последовательность состояний он должен пройти, чтобы достичь цели.Это соответствует ситуации, когда последовательность состояний могла быть показана ребенку учителем. Учитель может сказать ребенку, в какую позицию переместить руку дальше, но, конечно, он не может сказать ребенку, какие узлы действий активировать. В 50% случаев метод наилучшего эффекта пытается достичь следующего состояния в последовательности, выполняя наилучшее известное в настоящее время действие для достижения этого следующего состояния; в противном случае он активирует узел случайного действия. Опять же, значение 50% обеспечило максимальную производительность при пилотном моделировании.Этот метод можно рассматривать как обеспечивающий максимум информации, которая может быть реально получена. Несмотря на высокую производительность, невозможно достичь всех целей. Более того, действия выстраиваются неоптимально более чем в 10% случаев (рисунки 6D, E).

Наконец, метод best action представляет скорее теоретический интерес. Он случайным образом выбирает цель, а затем производит оптимальную последовательность действий для ее достижения. Это позволяет нам проверить, способна ли модель хранить более длинные последовательности действий, учитывая, что только оптимальные метательные движения служат в качестве обучающих примеров.Рисунки 6D, E показывают, что этот метод дает отличные результаты. Это показывает, что модель структурно способна хранить ассоциации состояние-действие-эффект, которые обеспечивают идеальное поведение. Это означает, что производительность модели в основном ограничена неизбежно неоптимальным опытом обучения.

В заключение, кажется разумным предположить, что естественное поведение при изучении новой задачи, вероятно, несколько лучше, чем метод целенаправленного исследования, но не так хорошо, как метод наилучшего воздействия.Таким образом, даже довольно простую задачу с 12 различными действиями можно лишь частично освоить с помощью алгоритма обучения, предложенного Ideomotor Theory.

Консолидация и планирование

Предыдущий раздел показал, что эффективность нашей модели идеомоторной теории критически зависит от того, какие действия совершаются во время обучения. Даже если все отдельные элементы последовательности действий могут быть произведены, они должны выполняться в точной последовательности во время обучения, чтобы иметь возможность воспроизводить определенные цели.К сожалению, вероятность того, что полезные или даже оптимальные последовательности действий будут опробованы во время обучения, экспоненциально снижается при выполнении все более сложных задач.

В то время как базовые триплеты состояние-действие-эффект, которые составляют элементы более длинных цепочек действий, могут быть легко усвоены, выучить целые последовательности сложно. Это может быть связано с ограничениями в информации, полученной во время обучения, или неэффективным использованием этой информации. Чтобы проверить последнюю гипотезу, мы проверили, может ли повторная обработка приобретенных эпизодов состояния-действия-эффекта улучшить характеристики модели.

Можно выделить два различных режима такой обработки. Во-первых, практический опыт можно было обрабатывать в автономном режиме после обучения. Действительно, было показано, что эффективность новых навыков может улучшаться после обучения во время отдыха (Brashers-Krug et al., 1996; Korman et al., 2007). Этот процесс обычно называют консолидацией.

Во-вторых, отдельные эпизоды состояния-действия-эффекта могут быть упорядочены перед попыткой достижения конкретных целей, процесс, который может соответствовать (двигательному) планированию.Этим рассуждениям соответствует вывод о том, что планирование более сложных или более длительных движений требует больше времени, чем планирование простых движений (например, Rosenbaum et al., 1984; Munro et al., 2007). Обратите внимание, что если для успешного обучения необходимы механизм консолидации, механизм планирования или и то, и другое, это означает, что одного ассоциативного обучения недостаточно и что ожидания эффекта не всегда напрямую запускают действия.

В качестве примера мы предполагаем, что ребенок практикует 1000 бросков мяча в день.Механизм консолидации модели активируется после ежедневной практики и имитирует еще 1000 бросков мяча на основе полученных связей состояние-действие-эффект. Это позволяет формировать новые косвенные связи состояние-действие-эффект путем обучения на смоделированных последовательностях действий, которые на самом деле не были испытаны.

Механизм планирования вызывается перед созданием действий на этапе тестирования (но не для создания действий на этапе сбора данных). Механизм планирования систематически связывает опытные связи между состоянием и действием для достижения отдаленных целей.Он реализуется путем многократного распространения активации из целевого состояния или из состояний, из которых цель может быть достигнута, в другие состояния, тем самым создавая новые ассоциации между действиями и их косвенными эффектами. Этот метод известен как динамическое программирование (Bellman, 1957). Конечно, оба механизма могут быть реализованы в мозге по-разному, и мы не утверждаем, что наш подход обязательно отражает эти механизмы в деталях. Целью следующих имитаций является проверка того, могут ли механизмы консолидации или планирования более эффективно использовать изученные до сих пор ассоциации «состояние-действие-эффект».

Чтобы оценить влияние консолидации и планирования, мы смоделировали пример броска мяча с 12 узлами действия с общей целенаправленной тренировкой из 10 000 эпизодов. Мы использовали настройки с планированием или консолидацией и без них (100 прогонов моделирования для каждого условия). Кроме того, мы смоделировали задачи, содержащие до 96 узлов, с консолидацией и без нее и без планирования, чтобы увидеть, как эти механизмы влияют на производительность в более сложных задачах (20 запусков моделирования для каждого условия). Во время тестирования каждая цель преследовалась из каждого возможного состояния по 10 раз.

На рисунке 7A показано, что как планирование, так и консолидация увеличивают процент достигаемых целей. В то время как консолидация улучшает результаты лишь незначительно, механизм планирования дает резкое повышение производительности. Вероятность успеха около 90% после 10.000 испытаний моделей без планирования уже превзойдена после 200 испытаний, если используется планирование. В то время как на общий уровень успеха механизм консолидации мало влияет, рисунок 7B показывает, что консолидация увеличивает процент оптимально упорядоченных действий.Это улучшение заметно для моделей с планированием и без него. Это говорит о том, что планирование и консолидация могут играть взаимодополняющие роли. В то время как планирование позволяет упорядочивать новые действия на основе приобретенных связей состояние-действие-эффект, консолидация имеет тенденцию повышать эффективность этих связей.

Рисунок 7. (A, B) Графики показывают процент целей, достигнутых (A) или достигнутых наиболее эффективным способом (B) после разного количества обучающих эпизодов.Были протестированы четыре модели: чистая идеомоторная теория (IMT), расширение IMT с механизмом консолидации, расширение IMT с механизмом планирования и расширение IMT с обоими видами механизмов. (C) На диаграмме показан процент успешных и оптимальных действий для обучающих задач с различным количеством узлов действий для чистой модели IMT или моделей с консолидацией и планированием. (D) На диаграмме показан процент успешных действий по самой короткой длине последовательности действий, необходимой для достижения цели.

Наконец, мы сравниваем чистую модель идеомоторной теории с моделями, которые включают консолидацию и планирование до 96 узлов действий. На рисунке 7C показано, что планирование и консолидация позволяют модели решать гораздо более сложные задачи, чем это было бы возможно без этих механизмов. На рис. 7D представлена ​​диаграмма производительности модели с учетом минимальной продолжительности последовательностей действий, необходимых для достижения цели после 10 000 обучающих эпизодов. Можно видеть, что эти дополнительные механизмы имеют решающее значение для генерации более длительных последовательностей действий.

В целом, механизм планирования позволяет эффективно выстраивать последовательность действий после сравнительно небольшой практики. Более того, такой механизм планирования также позволяет корректировать последовательность действий в зависимости от ситуационных ограничений (Butz et al., 2007). Например, большая высота броска может быть достигнута из различных исходных положений руки. Если некоторые позиции не могут быть достигнуты в конкретной ситуации из-за внешних препятствий или ограниченной подвижности руки, например, механизмы планирования могут обеспечить гибкость для учета таких ограничений.

В заключение, с психологической и функциональной точки зрения кажется правдоподобным, что дополнительные механизмы играют решающую роль в приобретении и реализации целенаправленного поведения. Это подразумевает, что сильная идеомоторная теория и, в частности, утверждение о том, что влияние предвкушения должно непосредственно запускать действия, не обеспечивает достаточного учета в более сложных задачах.

Обсуждение

В предыдущем разделе мы разработали простую модель идеомоторной теории.Следуя примеру ребенка, который учится бросать мяч, мы расширили наш вычислительный анализ за пределы обучающих задач обычных экспериментов по идеомоторной теории. Учитывая простоту идеомоторной теории, модель неплохо справлялась со многими задачами. Во-первых, модель учитывала простые взаимно-однозначные сопоставления, которые использовались во многих экспериментальных установках. Однако обучение занимало значительно больше времени, если приходилось учитывать множество различных действий и эффектов, если система была шумной и если возможности нерелевантных действий скрывали релевантные для задачи действия.Тем не менее, после длительной практики модель смогла достичь различных целей. Во-вторых, модель была способна выполнять задачу, в которой различные действия или последовательности действий достигли одинаковых целей. Управление такими задачами — нетривиальная функция, которую невозможно выполнить с помощью ряда механизмов обучения. Однако эта способность в некоторой степени ухудшается, если узлы действия имеют широкие рецептивные поля. В-третьих, модель могла учитывать обучение в динамической среде, если задержка между действиями и их эффектами была небольшой.Основная проблема, выявленная для идеомоторной теории, — это формирование связей между действиями и отложенными эффектами. Точно так же, хотя идеомоторная теория может учитывать последовательность действий в более простых задачах, успешное создание более длинных последовательностей действий требует довольно продолжительной фазы усвоения. В заключение, наша модель предполагает, что идеомоторная теория обеспечивает хорошее объяснение для эффективного обучения без учителя, если (1) эффекты следуют за действиями в непосредственной близости во времени, (2) действия представляют собой простые движения, не требующие сложной последовательности, и (3) диапазон потенциально значимые действия и эффекты ограничены.Если эти условия не выполняются, реализация идеомоторной теории требует обширного обучения для достижения разумной производительности.

С функциональной точки зрения можно сказать, что эти предварительные условия ограничивают полезность идеомоторной теории как общего механизма для приобретения целенаправленного поведения. Однако эти функциональные недостатки поддерживают модель с психологической точки зрения, потому что эти ограничения напоминают человеческие в трех отношениях. Во-первых, было показано, что ассоциации действие-эффект изучаются только в том случае, если обе появляются в узком временном окне (Elsner and Hommel, 2004).Во-вторых, навыки в «зоне ближайшего развития», которые относятся к способностям, которые лишь немного сложнее тех, которыми уже обладает учащийся, могут быть легко приобретены (Выготский, 1978). Напротив, люди испытывают трудности с приобретением навыков, выходящих далеко за рамки их нынешних способностей. В нашей модели этот эффект был воспроизведен в случае 5, когда обучение навыкам требовало упорядочивания действий. В то время как модель может легко изучить новые навыки, требующие упорядочивания небольшого количества знакомых действий, гораздо сложнее освоить навыки, требующие длительных последовательностей действий.В-третьих, для приобретения людьми новых навыков необходимо ограничить размеры действия и стимула. Это также было очевидно в нашей модели. Обучение было выгодным, если учитель предоставил информацию о задачах, которые необходимо выполнить, и если количество потенциальных действий и эффектов было ограничено (случаи 2 и 5). Это также аналогично обучению у людей. Когда дети осваивают новые навыки, родители, дети старшего возраста или другие люди часто поддерживают обучение (Rogoff, 1998), например, направляя внимание (Zukow-Goldring and Arbib, 2007).Однако в некоторых случаях приобретение навыков не может поддерживаться извне или поддерживается только в ограниченной степени. В этих случаях для приобретения навыков требуется много времени. Например, движения по достижении младенца сходятся к уровню, подобному взрослому, только примерно через 2 года (Konczak and Dichgans, 1997).

Таким образом, в итоге можно утверждать, что выявленные функциональные ограничения идеомоторной теории напоминают ограничения человека. Тем не менее, чтобы сделать возможным обучение, люди пытаются ограничить пространство соответствующих действий и стимулов.Если этого невозможно добиться, то такой тип обучения людей — это трудоемкий процесс.

Проблемы сильной идеомоторной теории

Различные учебные задачи все в какой-то степени могут быть освоены. Однако в некоторых случаях для достижения высокого уровня успеваемости требовался обширный опыт обучения. Это говорит о том, что репрезентативная структура, предложенная идеомоторной теорией, которая была охвачена нашей моделью, адекватна для управления поведением. Основная проблема связана с трудностью собрать достаточное количество хороших обучающих примеров, чтобы заполнить репрезентативную структуру.Хотя это уже было очевидно из анализа сценариев с увеличивающимся числом узлов действий, эта проблема наиболее резко проявлялась, если задача требовала последовательности действий. Это рассуждение дополнительно подтверждается тем фактом, что стратегия разведки на этапе приобретения оказала очень сильное влияние на производительность. В нереалистичном случае, когда идеальные последовательности действий служили входными данными для механизма идеомоторного обучения, модель научилась оптимально управлять действиями. Однако, если выбор действий во время обучения был менее идеальным, модели с идентичной структурой работали хуже и частично не могли упорядочить более длинные действия.Таким образом, даже в простом задании по метанию мяча, в котором рука ребенка могла принимать только 12 различных положений, случайная или целенаправленная схема обучения приводит к посредственным результатам, даже после того, как мяч был брошен 10 000 раз.

Последствия

Наши результаты имеют два значения, которые напрямую связаны с идеомоторной теорией. Во-первых, они проливают свет на потенциальную роль интенциональности. Во-вторых, они касаются действительности заявления о прямой активации.

Умышленные действия

Недавно было обсуждено, необходим ли режим преднамеренного действия для включения обучения эффекту действия.Утверждалось, что свободно выбранные намеренные действия (но не реакции) на стимул связаны с их эффектами (Herwig and Waszak, 2009). Однако также сообщалось об обучении с эффектом действия в фазе приобретения принудительного выбора (Pfister et al., 2011). Хотя намеренные и основанные на стимулах действия могут быть функционально разными (Waszak et al., 2005), наша модель не учитывает различия между этими двумя режимами. Тем не менее наш анализ намекает на еще один аспект интенциональности. В нашем примере последовательности действий мы противопоставили случайный и целенаправленный методы исследования.Метод целенаправленного исследования имитировал поведение человека, который двигал рукой, чтобы достичь главной цели — бросить мяч на определенную высоту. Такой всеобъемлющей цели не было в методе случайной разведки. Таким образом, метод целенаправленной разведки является преднамеренным, а метод случайной разведки — непреднамеренным. Это говорит о том, что, по крайней мере, в задачах, требующих выполнения более сложных действий, преднамеренность может повлиять на то, как действия выполняются на ранних этапах обучения.В то время как преднамеренный режим производит действия, которые довольно хорошо подходят для идеомоторного обучения, чисто случайное исследование менее эффективно. Действительно, было показано, что участники, изучающие новую сенсомоторную задачу, переключаются на последовательно более целенаправленные режимы действия после изучения основных взаимосвязей действие-эффект (Sailer et al., 2005). Однако сомнительно, в какой степени это рассуждение может быть применено к экспериментальным задачам, которые часто требуют минимальной координации действий.

Планирование

Сильная идеомоторная теория подразумевает, что репрезентации эффектов напрямую запускают действия. Это утверждение является центральным в сильной идеомоторной теории, поскольку оно отличает ее от многих ее конкурентов (Shin et al., 2010). Наша модель предлагает более дифференцированный взгляд на эту тему. Анализ показал, что наша модель способна учесть обучение коротким последовательностям действий. Однако, когда требовалось создать более длительные последовательности действий, только механизм планирования позволял эффективное целенаправленное поведение.Более того, вычислительные модели двигательного планирования показали, что такие механизмы обеспечивают гибкость, которая не может быть достигнута путем прямого сопоставления действия-эффекта (Kawato et al., 1990; Rosenbaum et al., 1995; Cruse, 2003; Butz et al., 2007). ; Herbort et al., 2010). Таким образом, наш анализ показывает, что утверждение о прямой активации может быть оправдано, если эффекты могут быть реализованы путем выполнения простых действий. Однако, если необходимо упорядочить более длинные цепочки действий, похоже, используются механизмы косвенного планирования, которые являются посредниками между целями и действиями.

Сравнение идеомоторной теории с моделями моторного обучения и управления

Предыдущий раздел показал, что обучение на основе действия и целенаправленное поведение могут быть не такими простыми, как предполагает идеомоторная теория. Наша критика была сосредоточена в основном на утверждении Ideomotor Theory о том, что ожидания влияют непосредственно на действий. Если оставить это в стороне, другие утверждения идеомоторной теории кажутся в целом выполнимыми с вычислительной точки зрения. Чтобы проиллюстрировать этот момент, мы хотим обсудить взаимосвязь между идеомоторной теорией и (вычислительными) моделями моторного обучения.Мы фокусируемся на моторном обучении, потому что моторное обучение можно рассматривать как одну из самых сложных вычислительных проблем обучения, с которыми сталкиваются люди. Далее мы приводим два аргумента. Во-первых, мы показываем, что идеомоторная теория — это эффективный способ решения проблемы обучения без предварительного знания сенсомоторных непредвиденных обстоятельств. По этой причине мы обсуждаем другие модели только в связи с проблемой обучения новой задаче (обзоры, в которых обсуждаются более подробно такие модели, см .: Todorov, 2004; Butz et al., 2007, 2008). Во-вторых, мы утверждаем, что механизмы, предложенные идеомоторной теорией, необходимо дополнить другими подходами для объяснения человеческого поведения.

Bootstraping обучение с эффектом действия

Несколько недавних вычислительных моделей моторного обучения и контроля разделяют предположение, что цели представлены в терминах сенсорных эффектов с идеомоторной теорией. Более того, приобретение ассоциаций действие-эффект является центральным для этих моделей (например, Kawato, 1999; Butz et al., 2007). Однако обратите внимание, что направленность ассоциаций подчеркнута. В моторной литературе термин «прямая модель» относится к набору связей действие-эффект. Термин «обратная модель» обычно используется для описания набора ассоциаций между эффектами и действиями, которые являются предметом следующего обсуждения.

Самая простая обучающая схема для связывания эффектов с действиями, которые их вызывают, — это прямое обратное моделирование (Куперштейн, 1988; Джордан и Вольперт, 1999).Согласно прямому обратному моделированию, взаимно однозначные ассоциации эффект-действие извлекаются из случайных движений. Каждый раз, когда выполняется действие и наблюдается эффект, прямое обратное моделирование обновляет соответствующее отображение эффект-действие. Обновление основано на разнице между фактически выполненным действием и действием, с помощью которого приобретенные ассоциации эффект-действие пытались бы реализовать фактический эффект. Таким образом, прямое обратное моделирование кажется тесно связанным с идеомоторным обучением, поскольку обучение возможно без внешнего сигнала ошибки.Ключевое отличие состоит в том, что прямое обратное моделирование обновляет ассоциации действие-эффект с помощью контролируемых механизмов обучения, таких как дельта-правило, тогда как идеомоторная теория предлагает обновление в соответствии с неконтролируемым хеббовским правилом.

Хотя это различие кажется скорее техническим, оно оказывает значительное влияние на возможности механизмов обучения. Если несколько действий приводят к одинаковым эффектам, прямое обратное моделирование может потерпеть неудачу (Jordan and Rumelhart, 1992; Jordan and Wolpert, 1999).Более того, поскольку прямое обратное моделирование связывает каждый эффект с одним действием, невозможно связать эффект с потенциально множественными следами различных предыдущих действий. Следовательно, эту схему нельзя применить к задачам, в которых действия разворачиваются во времени. Хотя это ограничение можно в некоторой степени обойти, переформулировав проблему обучения (Bullock et al., 1993), этот механизм считается довольно неэффективным (Jordan and Rumelhart, 1992; Jordan and Wolpert, 1999) в динамических условиях с избыточным действием. возможности.

Более продвинутые механизмы обучения не страдают от ограничений прямого обратного моделирования (например, дистальное контролируемое обучение, Джордан и Румелхарт, 1992; обучение ошибкам с обратной связью, Кавато и Гоми, 1992). Однако такие механизмы требуют внешнего сигнала ошибки (обсуждение см. В Butz et al., 2007). Это означает, что существует некий дополнительный источник знаний, который предоставляет информацию о том, как улучшить свои действия. Таким образом, эти схемы обучения могут улучшить навыки и повысить производительность, но они не могут инициировать обучение с эффектом действия.Более того, эти схемы обучения с учителем обычно кодируют одно оптимальное действие для каждой возможной цели. Это может быть эффективным с вычислительной точки зрения, но может иметь катастрофические последствия при изменении критериев оптимальности. Например, можно изучить приблизительно прямой путь движения, потому что он может считаться оптимальным для простых двухточечных перемещений (Flash and Hogan, 1985). Однако прямые движения бесполезны, если на пути есть препятствия. Поскольку другие ранее неоптимальные действия не кодируются схемами контролируемого обучения, альтернативные последовательности действий не могут быть сгенерированы.В заключение, механизмы контролируемого обучения имеют два ограничения. Во-первых, обучение на основе действия в новой ситуации невозможно. Во-вторых, поведение нельзя быстро адаптировать к изменяющимся ограничениям задачи.

Наконец, теория схемы Шмидта (1975) представляет собой выдающуюся основу обучения двигательным навыкам. Согласно теории схем, двигательные навыки организованы вокруг схем, которые отображают цели на подходящие действия и сенсорный ввод, который обычно сопровождает их выполнение. Ключевой особенностью этих схем является их способность параметризировать действия (например,g., сила броска мяча) относительно цели (например, целевой высоты мяча) и начальных условий. Таким образом, подход схемы предлагает учет того, как один навык может быть применен к различным задачам, таким как броски разной высоты. Хотя это мнение очень привлекательно, теория схем сформулирована на довольно структурном уровне. Точный механизм обучения, который позволяет абстрагировать схемы от индивидуального опыта или генерировать новые схемы, не был сформулирован (Schmidt, 1975, 2003).Таким образом, теория схем не предлагает самого механизма обучения, а построена на предположении, что такой механизм существует. Могут ли механизмы обучения, подобные тем, которые предлагаются идеомоторной теорией, предложить реализацию для генерации схемы, еще предстоит оценить.

Таким образом, учитывая неудачу прямого обратного моделирования для обучения эффекту действия в избыточных или динамических задачах, невозможность начальной загрузки обучения эффекту действия с контролируемыми схемами обучения и общую негибкость обоих подходов, можно спросить, может ли теория идеомотора сделать вклад.Мы думаем, что ответ должен быть «да». Наш анализ показал, что идеомоторное обучение не требует сигнала ошибки или какой-либо предварительной информации о взаимосвязи между действиями и эффектами. Более того, идеомоторное обучение способно справиться с избыточностью действий, как было показано на примере бумажного самолетика. Наконец, идеомоторное обучение может справляться с ситуациями, в которых действия и эффекты разворачиваются во времени. Таким образом, кажется, что идеомоторное обучение может быть кандидатом на объяснение начального моторного обучения. Действительно, простая вычислительная модель идеомоторной теории может объяснить обучение управлению простой динамической конечностью (Herbort et al., 2005). Однако идеомоторное обучение может также заложить основу для более сложного моторного поведения. В нашей модели SURE_REACH мы применили принципы идеомоторного обучения для управления избыточной рукой (Butz et al., 2007; Herbort and Butz, 2007; Herbort et al., 2010). Как и в наших последних примерах, модель SURE_REACH также отклоняется от чистой идеомоторной теории, включая механизм планирования. Модель показывает, что идеомоторное обучение и механизм планирования позволяют объяснить высокоадаптивное поведение, такое как избегание препятствий, уменьшение подвижности травмированных суставов, интеграция внешних и внутренних ограничений и упреждающая корректировка движений для последующих действий. .Таким образом, можно сделать вывод, что принципы идеомоторного обучения, какими бы простыми они ни были, могут привести к удивительно адаптивному и эффективному поведению.

Дополнительные механизмы

Предыдущий раздел показал, что идеомоторная теория, в отличие от многих других теорий, предлагает эффективный механизм обучения без учителя. В свою очередь, будущие расширения идеомоторной теории могут значительно выиграть за счет принятия аспектов текущих моделей моторного обучения и контроля.

Современные модели моторного обучения и контроля четко различают прогнозирование последствий действия (с помощью прямых моделей) и выбор действия, вызывающего эффект (обратные модели, Джордан и Румелхарт, 1992; Кавато и Гоми, 1992). Это различие также проводится в теории замкнутого цикла Адамса (1971) и теории схем Шмидта (1975). Различие основано на выводах о том, что прямые модели приобретаются быстрее, чем обратные модели (Flanagan et al., 2003), и что оба типа моделей предполагают разные функции (Desmurget and Grafton, 2000).Например, в отличие от обратных моделей, которые в первую очередь участвуют в управлении, прямые модели могут помочь подавить шум, улучшить выбор действий за счет создания внутреннего контура управления или даже поддержать обучение обратной модели (Karniel, 2002). В противоположность этим соображениям идеомоторные теоретики описывают связь между действиями и эффектами как «двунаправленную» (например, Elsner and Hommel, 2004; Shin et al., 2010), тем самым игнорируя потенциально разные механизмы, лежащие в основе сопоставлений в разных направлениях.

Более того, во многих моделях предполагается, что основная информация дополнительно уточняется во время моторного обучения. Один из возможных способов усовершенствовать двигательный навык — использовать выходные данные идеомоторной модели в качестве обучающего сигнала для вторичного контроллера, который улучшает производительность, а также в основном определяет управляющие сигналы (Kawato et al., 1987). Кроме того, основные приобретенные ассоциации действие-эффект можно абстрагировать в схемы, чтобы сформировать основу моторных навыков более высокого порядка (Schmidt, 1975). С этой точки зрения идеомоторная теория может описывать ранние процессы приобретения навыков.Вполне вероятно, что позже он будет дополнен другими механизмами.

Наконец, в будущем расширении моделей идеомоторной теории следует разработать механизмы для моделирования обучения, зависящего от состояния или контекста. В нашем случае 5 мы ввели простые ассоциации состояние-действие-эффект. Однако было высказано предположение, что ассоциации действие-эффект сохраняются только контекстно-зависимо, если никакая случайная связь между действиями и эффектами не может быть установлена ​​иным образом (Hoffmann, 2003).Чтобы приспособиться к такому процессу, вероятно, что репрезентативная структура узлов действий, узлов эффектов и узлов контекста должна быть адаптирована во время обучения. Однако это выходит за рамки нашей текущей модели.

В заключение, чтобы смоделировать приобретение целенаправленного поведения, идеомоторную теорию следует рассматривать как ключевой элемент. Однако его необходимо интегрировать в более крупные структуры, чтобы учесть управление действиями, совершенствование навыков передвижения или процессы абстракции.

Резюме и заключение

Идеомоторная теория — это структура, которая объясняет обучение эффекту действия без предварительных знаний с помощью удивительно простого механизма. В то время как утверждение о том, что действия запускаются ожиданием желаемых эффектов, нашло значительную эмпирическую поддержку, предположения о том, что действия напрямую связаны с их эффектами во время обучения и что ожидание эффекта непосредственно, запускают действия, изучались редко и косвенно.Здесь мы использовали вычислительный подход, чтобы оценить, подходят ли эти предположения теоретически для объяснения целенаправленного управления действиями и обучения эффекту действия. Мы разработали простую вычислительную модель теории идеомотора и подвергли ее ряду различных обучающих задач. В целом модель успешно справилась с широким кругом задач. Подобно людям, модель испытывала трудности, если диапазон потенциально значимых сенсорных узлов и узлов действия был очень большим. Также, как и в случае с людьми, модель не смогла связать действия с отложенными эффектами.Однако когда учебные задачи требуют упорядочивания моторных команд, что имеет место даже в случае простых движений тяги или захвата, идеомоторная теория потерпела неудачу. Это ограничение в основном возникло из-за ограничения модели, согласно которому ожидания эффекта должны непосредственно запускать действия. При добавлении механизмов планирования и, возможно, консолидации и, таким образом, отклонении от утверждения идеомоторной теории о том, что предвосхищение эффектов непосредственно запускает действия, эффективное целенаправленное поведение было достигнуто даже в тех задачах, где необходимо научиться правильной последовательности двигательных команд.

В заключение, с вычислительной точки зрения идеомоторная теория предлагает удивительно прочную основу для понимания приобретения целенаправленного поведения. Однако предположение о том, что предвосхищение эффектов напрямую запускает действия, может быть поддержано только для учебных задач, требующих изучения отображения сенсорного пространства в моторное. Если действия будут разворачиваться вовремя, неизбежны дополнительные механизмы планирования.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Эта публикация финансировалась Немецким исследовательским фондом (DFG) и Вюрцбургским университетом в рамках программы финансирования Open Access Publishing и программы Emmy Noether Немецкого исследовательского фонда, BU 1335/1.

Сноски

Список литературы

Беллман, Р. Э. (1957). Динамическое программирование . Принстон: Издательство Принстонского университета.

Баллок, Д., Гроссберг, С., Гюнтер, Ф. Х. (1993). Самоорганизующаяся нейронная модель достижения двигательного эквивалента и использования инструментов многосуставной рукой. J. Cogn. Neurosci. 5, 408–435.

CrossRef Полный текст

Бутц, М. В., Херборт, О., и Хоффманн, Дж. (2007). Использование избыточности для гибкого поведения: обучение без учителя в модульной архитектуре сенсомоторного управления. Psychol. Ред. 114, 1015–1046.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Бутц, М.В., Херборт О., Пеццуло Г. (2008). «Опережающее, целенаправленное поведение», в Вызов предвидения , ред. Г. Пеццуло, М. Бутц, К. Кастельфранки и Р. Фальконе (Берлин: Springer), 85–113.

Круз, Х. (2003). Эволюция познания — гипотеза. Cogn. Sci. 27, 135–155.

CrossRef Полный текст

Эльснер Б., Хоммель Б., Ментшель К., Дзезга А., Принц В., Конрад Б. и др.(2002). Связывание действий и их ощутимых последствий в мозгу человека. Нейроизображение 17, 364–372.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Эпплер, М.А. (1995). Развитие манипулятивных навыков и развертывания внимания. Infant Behav. Dev. 18, 39–405.

CrossRef Полный текст

Фиттс, П. М. (1954). Информационная способность моторной системы человека в управлении амплитудой движения. J. Exp. Psychol. 74, 381–391.

CrossRef Полный текст

Флэш, Т., и Хоган, Н. (1985). Координация движений рук: экспериментально подтвержденная математическая модель. J. Neurosci. 5, 1688–1703.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст

Георгопулос А. П., Каминити Р., Каласка Дж. Ф. и Мэсси Дж. Т. (1983). Пространственное кодирование движения: гипотеза о кодировании направления движения моторными кортикальными популяциями. Exp. Brain Res. 49, 327–336.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Готтлиб, Г. Л. (1996). О произвольном движении податливых (инерционно-вязкоупругих) нагрузок с помощью раздельных механизмов управления. J. Neurophysiol. 76, 3207–3229.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст

Гербарт, Дж. Ф. (1825). Psychologie als Wissenschaft neu gegründet auf Erfahrung, Metaphysik und Mathematik.Zweiter analytischer Teil [Психология как наука, недавно основанная на опыте, метафизике и математике: вторая, аналитическая часть] . Кенигсберг: Август Вильгельм Унцер.

Херборт О. и Бутц М. В. (2007). Кодирование полных моделей тела обеспечивает оптимальное управление в зависимости от задачи. Proc. Int. Jt. Конф. Neural Netw. 20, 1639–1644.

CrossRef Полный текст

Херборт, О., Бутц, М. В., и Хоффманн, Дж. (2005). «К преимуществам иерархического упреждающего поведенческого контроля», в материалах Proceedings of KogWis05 Немецкой конференции по когнитивной науке , ред. К.Опвис и И.-К. Пеннер (Базель: Швабе), 77–82.

Херборт, О., Бутц, М. В., и Педерсен, Г. (2010). «Модель SURE_REACH для моторного обучения и управления избыточной рукой: от моделирования поведения человека до приложений в робототехнике», в От моторного обучения к интерактивному обучению в роботах , ред. О. Сиго и Дж. Петерс (Берлин: Springer), 85–106.

Хервиг А., Вазак Ф. (2009). Намерение и внимание в идеомоторном обучении. Q.J. Exp. Psychol. 62, 219–227.

CrossRef Полный текст

Хоффманн Дж. (1993). Vorhersage und Erkenntnis: Die Funktion von Antizipationen in der menschlichen Verhaltenssteuerung und Wahrnehmung [Предвидение и познание: функция предвосхищения в поведенческом контроле и восприятии человека] . Геттинген: Hogrefe.

Хоффманн, Дж. (2003). «Контроль упреждающего поведения», в «Предвосхищающее поведение в адаптивных обучающих системах: основы, теории и системы», , ред. М.В. Бутц, О. Сиго и П. Жерар (Берлин: Springer), 44–65.

Джеймс, У. (1890). Принципы психологии , Vol. I, II. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Джордан, М. И., и Румелхарт, Д. Э. (1992). Прямые модели: контролируемое обучение с дистанционным учителем. Cogn. Sci. 16, 307–354.

CrossRef Полный текст

Джордан, М. И., Вольперт, Д. М. (1999). «Вычислительный контроль моторики», в The Cognitive Neuroscience , ed.М. Газзанига (Кембридж: MIT Press), 601–620.

Кавато М., Маэда М., Уно Ю. и Сузуки Р. (1990). Формирование траектории движения руки с помощью каскадной нейросетевой модели на основе критерия минимального изменения крутящего момента. Biol. Киберн. 57, 169–185.

CrossRef Полный текст

Корман М., Дойон Дж., Должански Дж., Карриер Дж., Даган Ю. и Карни А. (2007). Дневной сон сокращает время консолидации моторной памяти. Nat. Neurosci. 10, 1206–1213.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Kunde, W., Koch, I., and Hoffmann, J. (2004). Ожидаемые эффекты действия влияют на выбор, инициирование и выполнение действий. Q. J. Exp. Psychol. А 57, 87–106.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст

Laycock, T. (1845). О рефлекторной функции мозга. руб. Зарубежная медицина. J. 19, 298–311.

Мелчер, Т., Вейдема, М., Эеншуистра, Р. М., Хоммель, Б., и Грубер, О. (2008). Нейронный субстрат идеомоторного принципа: анализ фМРТ, связанный с событием. Нейроизображение 39, 1274–1288.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Манро, Х., Пламб, М.С., Уилсон, А.Д., Уильямс, Дж. Х. Г., и Мон-Вильямс, М. (2007). Влияние расстояния на время реакции при прицельных движениях. Exp. Brain Res. 183, 249–257.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Паулюс, М., Хунниус, С., ван Элк, М., и Беккеринг, Х. (2012). Как обучение тряске погремушкой влияет на восприятие 8-месячными детьми звука погремушки: электрофизиологические доказательства связывания действия-эффекта в младенчестве. Dev. Cogn. Neurosci. 2, 90–96.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Павлов, И.П. (1927). Условные рефлексы . Лондон: Издательство Оксфордского университета.

Рогофф Б. (1998). «Познание как совместный процесс», в Справочнике по детской психологии , том 2: Познание, восприятие и язык , ред. У. Дэймон, Д. Кун и Р. С. Сиглер (Нью-Йорк: Wiley), 679–744.

Розенбаум, Д. А., Инхофф, А. В., и Гордон, А. М. (1984). Выбор между последовательностями движения: иерархический редактор моделей. J. Exp.Psychol. Gen. 113, 372–393.

CrossRef Полный текст

Розенбаум, Д. А., Лукопулос, Л. Д., Мейленбрук, Р. Г. Дж., Воган, Дж., И Энгельбрехт, С. Е. (1995). Планирование достигается путем оценки сохраненных поз. Psychol. Ред. 102, 28–67.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Шмидт Р. А. (1975). Теория схем дискретного обучения двигательным навыкам. Psychol. Ред. 82, 229–261.

CrossRef Полный текст

Шмидт Р. А. (2003). Теория моторных схем через 27 лет: размышления и последствия для новой теории. Res. В. Упражнение. Спорт 74, 366–375.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст

Stock, A., и Hoffmann, J. (2002). Преднамеренная фиксация поведенческого обучения или того, как R-E-обучение блокирует S-R-обучение. Eur. J. Cogn. Psychol. 14, 127–153.

CrossRef Полный текст

Тодоров, Э.(2004). Принципы оптимальности в сенсомоторном управлении. Nat. Rev. Neurosci. 7, 907–915.

CrossRef Полный текст

Выготский, Л. С. (1978). «Взаимодействие между обучением и развитием», в Разум в обществе. Развитие высших психологических процессов , ред. В. Джон-Штайнер, С. Скрибнер и Э. Суберман (Кембридж: издательство Гарвардского университета), 79–91.

Waszak, F., Wascher, E., Keller, P., Koch, I., Aschersleben, G., Розенбаум, Д. А. и др. (2005). Основанные на намерении и стимулах механизмы выбора действия. Exp. Brain Res. 162, 346–356.

Pubmed Аннотация | Pubmed Полный текст | CrossRef Полный текст

Вольфенстеллер У. и Руге Х. (2011). О временной шкале обучения эффекту действия на основе стимулов. Q. J. Exp. Psychol. 64, 1273–1289.

CrossRef Полный текст

Жуков-Голдринг, П., и Арбиб, М.А. (2007).Возможности, эффективность и вспомогательная имитация: воспитатели и направление внимания. Нейрокомпьютинг 70, 2181–2193.

CrossRef Полный текст

Идеомоторный эффект | Психология вики

Оценка | Биопсихология | Сравнительный | Познавательная | Развивающий | Язык | Индивидуальные различия | Личность | Философия | Социальные |
Методы | Статистика | Клиническая | Образовательная | Промышленное | Профессиональные товары | Мировая психология |

Когнитивная психология: Внимание · Принимать решение · Обучение · Суждение · Объем памяти · Мотивация · Восприятие · Рассуждение · Мышление — Познавательные процессы Познание — Контур Показатель

---

Идеомоторный эффект — психологический феномен, при котором субъект совершает движения неосознанно.Как и в случае рефлексивных реакций на боль, тело иногда рефлекторно реагирует только на идеи, при этом человек сознательно не решает действовать. Например, тело бессознательно производит слезы в ответ на сильные эмоции. Автоматическое письмо, биолокация, облегченное общение и доски для спиритических сеансов также были приписаны эффекту этого явления. Мистики часто связывали это движение с паранормальными или сверхъестественными силами. Многие субъекты не уверены, что их действия исходят исключительно из них самих.

История []

Этот термин впервые был использован в научной статье Уильямом Бенджамином Карпентером в 1852 году в научной статье, в которой обсуждались средства, с помощью которых доска для спиритических сеансов давала свои результаты. желания или эмоции.

Научные тесты, проведенные английским ученым Майклом Фарадеем, французским химиком Мишелем Эженом Шеврёлем и американскими психологами Уильямом Джеймсом и Рэем Хайманом, продемонстрировали, что многие явления, приписываемые духовным или паранормальным силам, или таинственным «энергиям», на самом деле происходят из-за идеомоторное действие.Кроме того, эти тесты демонстрируют, что «честные, умные люди могут бессознательно задействовать мышечную активность, которая соответствует их ожиданиям». ^[2] Они также показывают, что внушения, которые могут направлять поведение, могут быть даны тонкими подсказками (Hyman 1977).

Некоторые практикующие альтернативную медицину заявляют, что они могут использовать идеомоторный эффект, чтобы общаться с бессознательным пациентом, используя систему физических сигналов (например, движений пальцев) для подсознания, чтобы указать «да», «нет» или «я нет». готов знать это сознательно ».

Простой эксперимент, демонстрирующий эффект идеомотора, — это позволить ручному маятнику зависать над листом бумаги. В бумаге есть такие ключевые слова, как ДА, НЕТ и МОЖЕТ БЫТЬ напечатана. Небольшие движения рукой в ​​ответ на вопросы могут вызвать движение маятника к ключевым словам на бумаге. Этот метод использовался для экспериментов с ESP, детектором лжи и досками для спиритических сеансов. Справедливость этих экспериментов не доказана. Этот тип эксперимента популяризировал Крескин [см.необходимо] и также использовался фокусниками, такими как Деррен Браун, для проверки гипнотической внушаемости добровольцев из аудитории, вызываемых на сцену.

См. Также []

Ссылки []

Внешние ссылки []

• Андерсон, Дж. У., «Защитные маневры в двух инцидентах, связанных с маятником Шеврёля: клиническое примечание», Международный журнал клинического и экспериментального гипноза , Том XXV, № 1, (1977), стр. 4-6.
• Карпентер, В.Б., «О влиянии внушения на изменение и направление мышечных движений, независимо от воли», [1] Королевский институт Великобритании, (Proceedings), 1852, , (12 марта 1852 г.), стр. 147-153.
• Кэрролл Р.Т., «Идеомоторный эффект». Словарь скептиков . 2003. ISBN 0-471-27242-6
• Чик, Д. Б., «Некоторые применения гипноза и методов идеомоторного опроса для анализа и терапии в медицине», Американский журнал клинического гипноза , Vol.5, No 2, (октябрь 1962 г.), стр.92-104.
• Cheuvrel. Мишель Э., De la Baguette Divinatoire et du Pendule Dit Explorateur (О божественном стержне и так называемом исследовательском маятнике), Maillet-Bachelier, Paris, 1854.
• Истон Р.Д. и Шор Р.Э., «Экспериментальный анализ иллюзии маятника Шеврёля», Журнал общей психологии , том 95, (июль 1976), стр.111-125.
• Истон Р.Д. и Шор Р.Э. «Расширенная и отложенная обратная связь в иллюзии маятника Шеврёля», Журнал общей психологии , Vol.97, (октябрь 1977 г.), стр. 167-177.
• Истон, Р. Д. и Шор, Р. Э., «Анализ обработки информации иллюзии маятника Шеврёля», Журнал экспериментальной психологии: человеческое восприятие и производительность , том 1, № 3, (август 1975 г.), стр. 231-236 .
• Эриксон, M.H., «Историческая справка о левитации руки и других идеомоторных техниках», Американский журнал клинического гипноза , том 3, январь 1961 г., стр. 196–199.
• Фарадей М., «Экспериментальное исследование перемещения стола», Athenaeum , No.1340, (июль 1853 г.), стр. 801-803.
• Фарадей, М., «Table-Turning», The Times , № 21468, (30 июня 1853 г.), стр. 8.
• Ле Барон, Г.И., «Идеомоторные сигналы в краткой психотерапии», Американский журнал клинического гипноза , том 5, № 2, (октябрь 1962 г.), стр. 81-91.
• Монтгомери, Г. и Кирш, И., «Влияние положения руки субъекта и первоначального опыта на реакцию маятника Шеврёля», Американский журнал клинического гипноза , Vol.38, № 3 (январь 1996 г.), стр. 185–190.
• Рэнди, Дж. «Идеомоторный эффект». Энциклопедия утверждений, мошенничества и мистификаций в области оккультизма и сверхъестественного . 1995. ISBN 0-312-15119-5
• Рид, Х. Б., «Идео-моторное действие», Журнал философии, психологии и научных методов , том 11, № 18, (27 августа 1914 г.), стр. 477-491.
• Spitz, H.H. & Marcuard, Y., «Отчет Шевреля о таинственных колебаниях ручного маятника: открытое письмо французского химика к Амперу 1833 г.», The Skeptical Inquirer , (июль / август 2001 г.) Vol.25, No4, стр.35-39.
• Сток, А. и Сток, К., «Краткая история идеомоторного действия», Психологическое исследование , том 68, №№2–3, (апрель 2004 г.), стр. 176–188.
• Sudduth, WX, «Внушение как идеодинамическая сила», стр.255-262 в Anon, Бюллетень Медико-правового конгресса: проходивший в Федеральном здании в городе Нью-Йорк, 4, 5 сентября и 6-е, 1895 г., Medico-Legal Journal for Medico-Legal Society , (Нью-Йорк), 1895.

Контроль идеомоторных действий: на основе восприятия добровольных действий и агентов

Страница из

НАПЕЧАТАНО ИЗ СТИПЕНДИИ ПРЕССЫ MIT ОНЛАЙН (www.mitpress.universitypressscholarship.com). (c) Авторское право MIT Press, 2021. Все права защищены. Индивидуальный пользователь может распечатать одну главу монографии в MITSO в формате PDF для личного использования. Дата: 2 ноября 2021 г.

Глава:

(стр.112) (стр.113) 5 Управление идеомоторными действиями: на основе восприятия произвольных действий и агентов

Источник:

Action Science

Автор (ы):

Бернхард Хоммель

Издатель:

The MIT Press

DOI .7551 / mitpress / 9780262018555.003.0005

В этой главе основное внимание уделяется объяснению основных предположений теории кодирования событий, которой уделяется такое внимание, потому что это наиболее важный идеомоторный подход. В этой главе подчеркиваются наиболее важные теоретические вопросы, которые необходимо решить для проверки подхода, исследуя, приобретают ли агенты отношения действие-эффект, как предполагает теория, и способны ли эти агенты предсказывать эффекты восприятия, как утверждается в теории.Он также исследует, имеют ли эти прогнозы какой-либо контроль над действием и какие аспекты действий контролируются этими прогнозами, а также последствия теории и связанных процессов для представления личности агента.

Ключевые слова: Кодирование событий, идеомоторный подход, перцепционные эффекты

MIT Press Scholarship Online требует подписки или покупки для доступа к полному тексту книг в рамках службы. Однако публичные пользователи могут свободно искать на сайте и просматривать аннотации и ключевые слова для каждой книги и главы.

Пожалуйста, подпишитесь или войдите для доступа к полному тексту.

Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этой книге, обратитесь к своему библиотекарю.

Для устранения неполадок, пожалуйста, проверьте наш Часто задаваемые вопросы, и если вы не можете найти там ответ, пожалуйста, связаться с нами.

Ассоциация идеомоторной апраксии с потерей объема серого вещества в лобной области при кортикобазальном синдроме | Клиническая фармация и фармакология | JAMA Neurology

Объектив Определить области мозга, связанные со специфическими компонентами идеомоторной апраксии (IMA) при кортикобазальном синдроме (CBS).

Конструкция Случай-контроль и перекрестное исследование.

Участники Сорок восемь пациентов с CBS и 14 контрольных субъектов.

Вмешательство Проведение теста на апраксию полости рта и конечностей.

Основные показатели результатов Различия между пациентами с CBS и здоровыми людьми из контрольной группы, а также связи между областями объема серого вещества и IMA, определенными с помощью морфометрии на основе вокселей у пациентов с CBS.

Результаты В целом, IMA был связан с уменьшением объема серого вещества в левой дополнительной моторной области, премоторной коре и хвостатом ядре пациентов с CBS. Общая степень апраксии не зависела от стороны двигательного нарушения. Практика подражания (по сравнению с командованием) была особенно нарушена у пациентов с CBS. Пациенты продемонстрировали одинаковые нарушения транзитивной и непереходной практики.

Выводы У пациентов с CBS IMA ассоциируется с потерей объема левой задней лобной коры и подкоркового слоя.Несмотря на то, что наблюдается потеря объема левой лобной части, связанная с IMA, пациенты с CBS особенно страдают от имитации жестов. Эти данные предполагают, что либо IMA CBS влияет на путь праксиса, который обходит моторные инграммы, либо что моторные инграммы затрагиваются, но они существуют в областях, отличных от нижней теменной коры.

Кортикобазальный синдром (CBS) — редкое неврологическое заболевание, характеризующееся прогрессирующей асимметричной апраксией и ригидностью с другими проявлениями кортикальных (например, чужеродная конечность, потеря корковой сенсорной чувствительности, миоклонус и зеркальные движения) и базальных ганглиев (например, брадикинезия и повышенная устойчивость к пассивное движение) дисфункция. ^{1 , 2} Кортикобазальный синдром определяется как клинический синдром, возникающий в результате дисфункции определенных областей мозга. Это связано с невропатологическими изменениями кортикобазальной дегенерации ³ ; однако клинический синдром CBS может наблюдаться при других основных патологических состояниях. ⁴

Апраксия является основным клиническим признаком CBS ^{1 , 2,5 -8} и определяется как нарушение производства целенаправленных умелых движений, которое не объясняется дефицитом элементарных двигательных функций, ощущений, познания или языка. ⁶ Апраксия подразделяется на разные типы: оральная, конечностно-кинетическая (потеря ловкости рук и пальцев), идеомоторная (ИМА) (дефицит в выполнении целенаправленных движений, характеризующийся наличием временных и / или пространственных ошибок). как неправильная пространственная ориентация и использование частей тела в качестве объектов), ⁹ идеальный (неправильная последовательность элементов задачи), ^{7 , 10} и концептуальный (неправильное использование инструментов). ¹¹

Идеомоторная апраксия — это наиболее часто наблюдаемый тип апраксии в CBS, ^{5 , 6} , а также наиболее изученный. ¹⁰ Некоторые исследователи предположили, что успешный праксис часто предполагает использование моторных инграмм. ^{12 -14} Термин инграмма по-разному определялся в литературе. В этом исследовании мы определяем инграмму как «зрительноинестетическую моторную память» о ранее выполненном действии, которое способствует воспроизведению этого действия. ^{13 , 15} Было предложено, чтобы эти инграммы содержались в левой нижней теменной доле ^{13 , 16} и сообщались премоторным и моторным областям, которые важны в программировании движений, кодируемых теменным представлением. ¹³ В поддержку этой теории, левая теменная доля является местом поражения, наиболее часто ассоциируемым с апраксией, ^{17 -22} , а левая теменная доля активируется праксисом у здоровых людей. ²³ Однако повреждения левой лобной коры, особенно левой средней лобной извилины, ¹⁹ и подкорковых структур ²⁴ , также достаточно, чтобы вызвать ВМА при отсутствии теменных поражений. ¹⁸

Если моторные инграммы повреждены (из-за травмы левой нижней теменной доли), у пациентов должно быть нарушение распознавания жестов, тогда как поражения лобной области должны быть связаны с апраксией с сохранением распознавания жестов. ^{13 , 14} Таким образом, пациенты с IMA от фронтального повреждения должны уметь распознавать жесты и выполнять их для имитации легче, чем для команды. ^{13 , 25} Два исследования показали, что пациенты с CBS имели IMA для управления в большей степени, чем имитация или распознавание действий, что свидетельствует об относительной сохранности репрезентаций движения, ^{6 , 14} с вовлечением лобных, а не теменных повреждений (хотя это напрямую не проверялось).Дефицит функций, связанных с лобной долей у пациентов с CBS, был связан с апраксией. ^{6 , 26 , 27}

В двухмаршрутной модели ^{9 , 28 , 29} отдельные маршруты предлагаются для создания и имитации жеста в зависимости от того, имеет ли жест значение. Косвенный или «лексический» путь, связанный с нижней теменной долей, используется для обработки значимых жестов и имеет доступ к информации о жесте, включая инграммы.Повреждение этого маршрута может привести к «репрезентативному» IMA, характеризующемуся большим нарушением транзитивных (связанных с объектами или инструментами), чем непереходных (символических) жестов, и равным нарушением имитации значимых и бессмысленных жестов. ²⁹ Прямой маршрут, связанный с лобно-теменными структурами, используется для обработки бессмысленных жестов и обхода инграмматической информации. Повреждение этого маршрута может привести к «динамической» IMA, которая характеризуется одинаковым нарушением транзитивных и непереходных жестов, но дает преимущество в имитации значимых жестов. ²⁹ Эта модель аналогична модели, предложенной для языковой обработки, в которой пациенты с транскортикальной сенсорной афазией могут повторять слова, не понимая их. ⁹ Другие исследователи также предложили модели праксиса, которые постулируют использование отдельных систем знаний о действиях, а также перцептивных и моторных процессов для выполнения действий. ³⁰

Это исследование пытается лучше охарактеризовать IMA в CBS и выяснить его нейроанатомические основы.Кортикобазальный синдром — хорошая система для изучения относительного вклада лобной и теменной коры в ВМА, поскольку у пациентов часто наблюдается как задняя лобная, так и теменная дисфункция. Вторая цель — интегрировать эти открытия в текущие теории IMA. В частности, мы предполагаем, что если у пациентов есть IMA, связанная с дисфункцией инграмм, содержащихся в нижней теменной коре, у них должна быть особенно плохая практика имитации и такое же нарушение в производстве значимых и бессмысленных жестов (например, репрезентативных IMA).Если их IMA больше связано с лобной дисфункцией, они должны продемонстрировать преимущество в создании жестов для имитации по сравнению с командными и значимыми жестами по сравнению с бессмысленными жестами (например, динамическими IMA).

В исследовании приняли участие 48 пациентов с CBS, последовательно обследованных в клинике Национального института неврологических расстройств и инсульта. Все были зачислены в текущее исследование естественной истории CBS и связанных расстройств.Пациенты были направлены сторонними врачами или самостоятельно. Диагноз был подтвержден неврологом, специализирующимся в области двигательных расстройств и поведенческой неврологии (E.M.W.), и нейропсихологом (J.G.) в соответствии с опубликованными критериями. ¹ Всем пациентам перед включением в исследование были выданы долгосрочные доверенности, а уполномоченные дали письменное информированное согласие на участие в исследовании, которое было одобрено наблюдательным советом Национального института неврологических расстройств и инсульта. Демографические и клинические данные представлены в таблице 1.Пять пациентов умерли, и их мозг был взят при вскрытии. Всем им был поставлен невропатологический диагноз кортикобазальной дегенерации по стандартным критериям. ³ Здоровые контрольные субъекты были набраны из местного сообщества по рекламе, и их возраст и образование соответствовали пациентам (Таблица 1). Все здоровые контрольные прошли собеседование и неврологическое обследование. Критерии исключения для пациентов с CBS включали диагноз любого нейродегенеративного заболевания, отличного от CBS, отсутствие лица, осуществляющего уход, который мог бы помочь с участием в исследовании, поведенческие симптомы, которые препятствовали бы сбору данных, и любое другое медицинское или социальное состояние, которое могло бы: по мнению следователей, исключает участие.Критерии исключения для здоровых контролей включали любое активное неврологическое или психическое состояние, использование любых неврологических или психиатрических препаратов и значительные отклонения от нормы при неврологическом обследовании, магнитно-резонансной томографии или нейропсихологическом тестировании.

Мера апраксии, использованная в этом исследовании, — это тест апраксии ротовой полости и конечностей (TOLA). ³¹ В TOLA каждого испытуемого просили выполнить каждый жест сначала в виде словесной команды (например, «покажите мне, как бы вы помахали рукой на прощание»), а затем в качестве имитации (например, «Я хочу, чтобы вы имитировали следующий жест» »).Все жесты были значимыми (т. Е. Бессмысленные жесты не оценивались). TOLA ³¹ состоит из 6 категорий задач, выполняемых как по команде, так и по имитации: проксимальная непереходная (например, приветствие), проксимальная транзитивная (например, перемешивание галлона краски), дистальная непереходная (например, знак «ОК»). , дистальный транзитивный (например, набрать телефонный номер), оральный недыхательный (например, укусить яблоко) и оральный респираторный (например, задуть свечу). Кроме того, испытуемым показывали изображения объекта и говорили: «Теперь я покажу вам несколько изображений.На каждой картинке показан объект, который можно изобразить жестом. Например, вот изображение ручки. Если бы я изобразил это жестом, не разговаривая, я бы сделал это ». (Сделайте соответствующий жест.) «Теперь вы делаете жест, чтобы изобразить эту картинку». ³¹ Для этой задачи «жесты с изображениями» были протестированы 3 категории: проксимальная (например, мясорубка), дистальная (например, пинцет) и оральная (например, зубная щетка). Пациенты были проинструктированы использовать не доминирующую руку для выполнения действий.Если эта рука была слишком повреждена для выполнения задания, использовалась доминирующая рука. В таблице 1 показано распределение протестированных рук. При всех переходных оральных жестах (например, облизывании рожка мороженого) пациенту не позволяли подавать сигнал самому себе, делая вид, что он держит объект. TOLA проводился и оценивался обученными ассистентами-исследователями уровня бакалавра до магистра (включая A.C.). Все жесты испытуемых получили оценку от 0 до 3, где 3 соответствует нормальному исполнению; 2 представляет собой заметные ошибки, нерешительность или самокоррекцию; 1 представляет движение, которое сохраняет некоторые основные элементы, но в значительной степени беспорядочно; а 0 представляет движение, в котором отсутствуют все важные элементы жеста.TOLA был протестирован на здоровых лицах и пациентах с апраксией, и было продемонстрировано, что он имеет содержательную, прогностическую, одновременную и конструктивную валидность для измерения IMA. ³¹ Пациенты, которые не понимали инструкций TOLA, не были включены в анализ, хотя из него был исключен только 1 субъект.

В предыдущем исследовании TOLA был нормирован на выборке из 145 пациентов с апраксией (139 — от инсульта, 6 — от других причин) и 21 здорового человека. ³¹ «Стандартная оценка» была разработана для общей оценки и нескольких подтестов (см. Таблицу 2 для сравнения пациентов с CBS из нашего исследования с пациентами и здоровыми людьми из контрольной группы из нормативной выборки TOLA). Составной стандартный балл TOLA выводится из исходных баллов, и ему присваивается среднее значение 100 и стандартное отклонение 15 в нормативной выборке пациентов. Стандартные промежуточные оценки имеют среднее значение 10 и стандартное отклонение 3 в нормативной выборке пациентов. Мы сравнили пациентов с CBS по сравнению со здоровым контролем и популяциями пациентов из нормативной выборки TOLA с односторонним (между пациентами с CBS и здоровым контролем) и двухсторонним (между пациентами с CBS и стандартизованной выборкой пациентов) t тесты по 5 суммарным показателям TOLA (Таблица 2).

Чтобы определить, различалась ли степень апраксии у пациентов с CBS с преимущественным поражением левой и правой руки, составной стандартный балл TOLA сравнивали у субъектов-правшей с поражением левой руки (25 пациентов) и субъектов-правшей с поражением правой руки. обесценение (21 пациент) при использовании двустороннего теста t .

Магнитно-резонансный томограф 1,5 Тл (GE Medical Systems, Милуоки, Висконсин) и стандартная квадратурная катушка для головы использовались для получения всех изображений.Последовательность испорченного градиентного эхо-сигнала, взвешенная по T1, была использована для создания 124 смежных осевых секций толщиной 1,5 мм (время повторения 6,1 миллисекунды; время эхо-сигнала минимальное полное; угол поворота 20 °; поле зрения 240 мм; 124 секции. ; толщина сечения 1,5 мм; размер матрицы 256 × 256 × 124).

Морфометрический анализ данных на основе вокселей (VBM) был выполнен с помощью SPM5 (http://www.fil.ion.ucl.ac.uk/spm/software/spm5) и следовал принципам, изложенным Ridgway et al. ³³ Если не указано иное, использовались все параметры SPM5 по умолчанию.Изображения были сегментированы на серое вещество, белое вещество и спинномозговую жидкость. В SPM5 пространственная нормализация, сегментация и модуляция обрабатываются с помощью единого алгоритма сегментации. ³² Этот алгоритм, в отличие от оптимизированного VBM, используемого в SPM2 (в котором шаги выполняются последовательно), одновременно вычисляет совмещение изображений, классификацию тканей и коррекцию смещения, используя структурные магнитно-резонансные изображения наших участников в сочетании с картами вероятности тканей. предусмотрено в SPM5.Сегментированные и модулированные нормализованные изображения серого вещества были сглажены с полной шириной 12 мм при полувысоте гауссова ядра. Явная маска, охватывающая весь мозг, использовалась в анализах для контроля фонового сигнала за пределами мозга. Эта маска была загружена из набора инструментов для автоматической анатомической маркировки SPM5 (http://www.cyceron.fr/web/aal__anatomical_automatic_labeling.html). В интерфейсе модели второго уровня SPM использовался явный абсолютный порог маскирования 0,05. ³⁴ Общий внутричерепный объем был рассчитан в SPM5 на основе несглаженных, модулированных изображений серого вещества, белого вещества и спинномозговой жидкости от каждого пациента и использован в качестве мешающей переменной для учета возможного влияния различных объемов мозга.Мы скорректировали пороги статистической значимости для коррекции множественных сравнений двумя методами, широко используемыми в сообществе нейровизуализации: частотой ложных открытий и семейной коррекцией ошибок. Частота ложного обнаружения — это доля ложноположительных результатов среди тех тестов, для которых отклонена нулевая гипотеза, ³⁵ , тогда как семейная коррекция ошибок, которая вычисляет коррекцию для всех вокселей с учетом вероятности любого ложноположительного результатов, является наиболее строгой поправкой на множественные сравнения, доступной в SPM. ³⁶

Сначала изображения из группы пациентов сравнивали с изображениями группы из 14 здоровых людей соответствующего возраста с помощью теста t с двумя выборками. Статистический порог для этого анализа был установлен на уровне P <0,05, семейная ошибка с поправкой на множественные сравнения. Все последующие анализы ограничивались этими областями значительного уменьшения объема серого вещества. Особенно строгая значимость и пороговые значения вокселей использовались, когда пациентов с CBS сравнивали со здоровым контролем, потому что различия между пациентами с CBS и контрольной группой были достаточно большими, что использование менее строгих порогов значимости и вокселей привело к тому, что большая часть мозга была обнаружена как значительно отличающаяся. между пациентами и контрольной группой.На рисунке 1 показаны изображения и области значимых различий между пациентами с CBS и здоровыми людьми из контрольной группы. Взаимосвязь между значениями вокселов и составной стандартной оценкой TOLA была исследована с помощью отдельного одностороннего теста t , предполагая, что ухудшение праксиса будет связано с уменьшением объема ткани. Общий внутричерепной объем был добавлен как не представляющая интереса ковариата. Для этого анализа мы считали значимыми те вокселы, которые пережили порог P <.001 без коррекции на уровне вокселей и P <0,05 ложного обнаружения с поправкой на множественные сравнения. Все зарегистрированные кластеры состояли как минимум из 20 вокселей (рис. 2).

Как показано в таблице 2, пациенты с CBS показали значительно худшие результаты, чем здоровые контрольные группы по показателям TOLA (имитация TOLA: t = 13,6, P = 0,01; команда: t = 11,4, P = .01; устный: t = 6,1, P = 0,01; лимба: t = 13,6, P = 0,01). Мы не смогли выполнить тест t по составному стандартному баллу TOLA между пациентами с CBS и здоровыми людьми из контрольной группы, потому что нормативные данные не позволяют вычислить стандартное отклонение этого производного показателя для здоровых контролей. Однако среднее значение для здоровых контролей по этому показателю более чем на 2 стандартных отклонения выше, чем у пациентов с CBS.По сравнению с образцом стандартизации TOLA, пациенты с CBS имели значительно более низкие оценки по имитационным ( t = 4,31, P = 0,01) и конечностям ( t = 4,31, P = 0,01). В группе пациентов CBS оценки конечностей были занижены по сравнению с устными оценками ( t = 6,3, P <0,05), а оценки имитации были заниженными по сравнению с оценками команд ( t = 10,3, P <0,05). Других значимых отличий не наблюдалось.

Не наблюдалось существенной разницы ( t = 0,89, P = 0,38) в составной стандартной шкале TOLA между пациентами-правшами с преимущественным поражением правой руки (средний балл [SD] 98,4 [9,0]) и правыми. пациенты с преимущественно левосторонним поражением рук (101,3 [11,3]).

VBM-анализ показал, что у пациентов с CBS объем серого вещества в задних лобных долях (включая дополнительную двигательную зону, дорсальную премоторную и префронтальную кору) и передних теменных долях (включая постцентральную извилину и верхнюю теменную долю) уменьшился по сравнению со здоровыми контрольными пациентами (рис. 1, таблица 3).Значительно сниженная плотность серого вещества была также обнаружена в верхней височной и веретенообразной извилинах, хвостатом ядре, таламусе и мозжечке (Рисунок 1, Таблица 3).

Составной стандартный балл TOLA (общий IMA) коррелировал с уменьшением объема серого вещества в левой средней лобной и прецентральной извилинах и в левом хвостатом ядре пациентов с CBS (Рисунок 2, Рисунок 3 и Таблица 3). Оценка конечностей TOLA показала области уменьшенного серого вещества, очень похожие на те, которые связаны с составной стандартной оценкой TOLA, что, вероятно, отражает большой вклад IMA конечности в общую IMA.VBM-анализ проксимальных, дистальных, транзитивных, непереходных и оральных оценок TOLA не выявил ассоциаций с областями потери объема серого вещества, которые пережили коррекцию частоты ложных обнаружений (данные не показаны).

Наши данные согласуются с предыдущими исследованиями ^{1 , 37 -39} и аутопсией ^{1 , 3} исследованиями пациентов с КОС; По сравнению со здоровыми субъектами, пациенты показали наибольшее уменьшение серого вещества, окружающего дорсальные прецентральные и постцентральные извилины с двух сторон, с дополнительным уменьшением объема в хвостатом ядре, мозжечке, лобных, височных и теменных долях.Лобная и затылочная ямки остались без изменений. Хотя при CBS обычно поражаются базальные ганглии, атрофия мозжечка наблюдается реже. ¹

В областях, где было обнаружено уменьшение объема серого вещества у пациентов с CBS по сравнению со здоровым контролем, более высокий общий IMA был связан с меньшим объемом в левой дополнительной моторной области, дорсальной премоторной коре и хвостатом ядре (рисунки 2 и 3 и Таблица 3). Преобладание результатов левого полушария на Рисунке 2 (даже несмотря на то, что, как видно на Рисунке 1, пациенты с CBS как группа демонстрировали двусторонние изменения объема) согласуется с доминирующей ролью левого полушария в праксисе, ¹⁸ , особенно с учетом того, что левая рука была протестирована у большинства пациентов (таблица 1).Повреждение левой задней лобной доли (обзор см. Leiguarda and Marsden ¹⁸ ) и базальных ганглиев ²⁴ было связано с апраксией при других заболеваниях, кроме CBS. Специфическая роль базальных ганглиев при апраксии остается неясной. Однако повреждение базальных ганглиев обычно приводит к апраксии с сохранением имитации и различения, предполагая, что базальные ганглии не содержат моторных энграмм. ²⁴ Отсутствие значительных результатов визуализации, связанных с большинством подмер TOLA, может отражать то, что в этом исследовании не было достаточного количества субъектов для адекватного обоснования этих анализов.Будущие исследования могут выявить информативные связи между этими показателями и объемом серого вещества.

Предыдущие исследования IMA (в основном у пациентов с инсультом) выявили сильнейшую связь между повреждением левой нижней теменной части и IMA. ¹⁸ Наши данные предполагают, что пациенты с CBS имеют более «лобную» форму IMA, чем пациенты с апраксией, вторичной по отношению к другим неврологическим расстройствам. Однако пациенты с CBS не продемонстрировали сохранения праксиса для имитации по сравнению со стандартизованным образцом апраксии TOLA.Эти данные подтверждают отчет Pazzaglia et al, ⁴⁰ , который показал аналогичные результаты у пациентов с поражениями левого лобного отдела. Разница между текущим исследованием и исследованием Pazzaglia et al ⁴⁰ заключается в том, что поражения, наиболее связанные с дефицитом понимания жестов в этом исследовании, были более низкими в лобной коре, чем обнаруженные в настоящем исследовании. Это могло отражать то, что распределение поражений в левой лобной части в этом исследовании было более низким, чем атрофия, наблюдаемая у наших пациентов с CBS (рис. 1).Несколько предыдущих исследований показали, что повреждение дорсальной лобной коры, как обнаружено в настоящем исследовании, больше связано с IMA, чем повреждение нижней лобной коры. ^{18 , 19,41 -44} Единственное, насколько нам известно, исследование, в котором использовался VBM в CBS, показало потерю лобного и теменного объема, связанную с IMA в CBS, но не проанализировало IMA для управления и имитации. ⁴⁵

Результаты этого исследования совместимы с двухмаршрутной моделью IMA ²⁹ , потому что пациенты продемонстрировали IMA, ассоциированную с атрофией лобной части и равным нарушением транзитивной и непереходной жестикуляции (то есть динамической IMA).Преимущество обработки значимых жестов и неповрежденный компонент позы руки при производстве переходных жестов также связаны с этим типом IMA ²⁹ , но не могут быть протестированы с данными, собранными в этом исследовании, и должны быть проверены в будущем исследовании.

В заключение, это исследование предполагает, что IMA связана с левой задней лобной и хвостовой атрофией при CBS и связана с отсутствием сохранения праксиса к имитации и равным нарушением транзитивного и непереходного производства жестов.Эти данные предполагают, что либо IMA CBS влияет на путь праксиса, который обходит моторные инграммы, либо что моторные инграммы затрагиваются, но моторные энграммы могут существовать в областях, отличных от нижней теменной коры.

Для корреспонденции: Джордан Графман, доктор философии, секция когнитивной неврологии, Национальный институт неврологических расстройств и инсульта, Национальные институты здравоохранения, корп. 10, комната 7D43, MSC 1440, Бетесда, Мэриленд 20892-1440 (grafmanj @ ninds.nih.gov).

Принята к публикации: 23 января 2009 г.

Вклад авторов: Доктор Хьюи берет на себя полную ответственность за данные, анализ и интерпретацию, а также за проведение исследования; у него был полный доступ ко всем данным; и он имеет право публиковать любые данные отдельно от позиции спонсора. Концепция и дизайн исследования : Хьюи и Графман. Сбор данных : Хьюи, Кавана, Вассерманн, Капогианнис, Спина и Гетти. Анализ и интерпретация данных : Хьюи, Пардини и Графман. Составление рукописи : Хьюи и Графман. Критический пересмотр рукописи на предмет важного интеллектуального содержания : Хьюи, Пардини, Кавана, Вассерманн, Капогианнис, Спина, Гетти и Графман. Статистический анализ : Хьюи и Пардини. Получено финансирование : Спина, Гетти и Графман. Административная, техническая и материальная поддержка : Гетти и Графман. Научный руководитель : Вассерманн и Графман.

Раскрытие финансовой информации: Не сообщалось.

Финансирование / поддержка: Это исследование было поддержано очной программой Национальных институтов здравоохранения / Национального института неврологических расстройств и инсульта (NIH / NINDS), грант 5R00NS060766 от NINDS (д-р Huey), грант 5P30AG010133 от Национального Институт старения (д-р Гетти) и Центр Литвина-Цукера по исследованию болезни Альцгеймера и нарушений памяти (д-р Хьюи).

Дополнительные материалы: Мы благодарим Николь Армстронг, BA, за подготовку рукописи; Майклу С. Тирни, Массачусетс, и Карен Детуччи, Массачусетс, за тестирование пациентов; медсестры Национального института неврологических расстройств и инсульта / клинического центра по уходу за пациентами; и Роланд Зан, MD, PhD, за комментарии.

1.Бува BF Кортикобазальная дегенерация: синдром и болезнь. Литван I Клинические и исследовательские аспекты атипичных паркинсонических заболеваний. Totowa, NJ Humana Press Inc, 2005; 309-334Google Scholar2.Litvan IBhatia KPBurn Ди-джей и другие. Комитет по научным вопросам Общества двигательных расстройств, Отчет Комитета по научным вопросам Общества двигательных расстройств: Оценка рабочей группой НИЦ клинических диагностических критериев паркинсонических расстройств. Mov Disord 2003; 18 (5) 467-486PubMedGoogle ScholarCrossref 3. Диксон DWBergeron CChin SS и другие. Управление редких заболеваний Национального института здравоохранения, Управление редких заболеваний, невропатологические критерии кортикобазальной дегенерации. J Neuropathol Exp Neurol 2002; 61 (11) 935–946PubMedGoogle Scholar4.Kertesz Макмонагл PBlair MDavidson WMunoz Д.Г. Эволюция и патология лобно-височной деменции. Мозг 2005; 128 (пт 9) 1996-2005PubMedGoogle ScholarCrossref 5.Pharr VUttl BStark М.Литван IFantie Б.Графман J Сравнение апраксии при кортикобазальной дегенерации и прогрессирующем надъядерном параличе. Неврология 2001; 56 (7) 957- 963PubMedGoogle ScholarCrossref 6. Лейгуарда RLees AJMerello MStarkstein SMarsden CD Природа апраксии при кортикобазальной дегенерации. J Neurol Neurosurg Psychiatry 1994; 57 (4) 455-459PubMedGoogle ScholarCrossref 7.Соливери PPiacentini SGirotti F Апраксия конечностей при кортикобазальной дегенерации и прогрессирующем надъядерном параличе. Неврология 2005; 64 (3) 448-453PubMedGoogle ScholarCrossref 8.Peigneux Лосось EGarraux грамм и другие. Нервно-когнитивные основы апраксии верхних конечностей при кортикобазальной дегенерации. Неврология 2001; 57 (7) 1259–1268PubMedGoogle ScholarCrossref 9. Гонсалес Роти LJOchipa Чейльман К.М. Когнитивная нейропсихологическая модель праксиса конечностей. Cogn Neuropsychol 1991; 8 (6) 443-458Google ScholarCrossref 14.Jacobs DHAdair JCMacauley BGold МГонсалес Роти LJHeilman К. М. Апраксия при кортикобазальной дегенерации. Brain Cogn 1999; 40 (2) 336-354PubMedGoogle ScholarCrossref 15.Heilman KMRothi LJG Apraxia. Heilman К.М.Валенштейн E Клиническая нейропсихология. New York, NY Oxford University Press 1985; 131-150 Google Scholar16.Rothi LJOchipa Чейльман К.М. Когнитивная нейропсихологическая модель праксиса и апраксии конечностей. Роти LJHeilman KM Apraxia Нейропсихология действия. East Sussex, England Psychology Press, 1997; 29-50Google Scholar 17.Де Ренци EFaglioni PLodesani MVecchi A Показатели пациентов с повреждением левого мозга при имитации одиночных движений и двигательных последовательностей: сравнение пациентов с повреждениями лобной и теменной частей. Cortex 1983; 19 (3) 333-343PubMedGoogle ScholarCrossref 18.Leiguarda RCMarsden CD Апраксия конечностей: нарушения сенсомоторной интеграции высшего порядка. Мозг 2000; 123 (пт 5) 860-879PubMedGoogle ScholarCrossref 20.Кольб BMilner B Выполнение сложных движений рук и лица после очаговых поражений головного мозга. Нейропсихология 1981; 19 (4) 491-503PubMedGoogle ScholarCrossref 21.Heilman KMRothi LJ Apraxia. Heilman К.М.Валенштейн E Клиническая нейропсихология. New York, NY Oxford University Press, 1993; 215–235 Google Scholar23.Moll Джей Де Оливейра-Соуза RDe Souza-Lima FAndreiuolo PA Активация левой интрапариетальной борозды с использованием парадигмы концептуального праксиса фМРТ. Arq Neuropsiquiatr 1998; 56 (4) 808-811PubMedGoogle ScholarCrossref 24. Ханна-Пладди BHeilman KMFoundas А.Л. Кортикальный и подкорковый вклад в идеомоторную апраксию: анализ требований к задаче и типов ошибок. Мозг 2001; 124 (пт 12) 2513–2527PubMedGoogle ScholarCrossref 25.Rothi LJHeilman KMWatson Р.Т. Понимание пантомимы и идеомоторная апраксия. J Neurol Neurosurg Psychiatry 1985; 48 (3) 207-210PubMedGoogle ScholarCrossref 26.Блондель Эусташ Ф.Шеффер SMarie Р.М.Лешевалье Bde la Sayette V Клиническое и когнитивное исследование апраксии при кортико-базальной атрофии: избирательное нарушение производственной системы [на французском]. Rev Neurol (Париж) 1997; 153 (12) 737-747PubMedGoogle Scholar27.Pillon BBlin JVidailhet M и другие. Нейропсихологическая картина кортикобазальной дегенерации: сравнение с прогрессирующим надъядерным параличом и болезнью Альцгеймера. Неврология 1995; 45 (8) 1477–1483PubMedGoogle ScholarCrossref 28.

Gonzalez Rothi LJOchipa Чейльман KM Когнитивная нейропсихологическая модель праксии и апраксии конечностей. Hove, England Psychology Press, 1997;

29.Buxbaum LJKyle К.Гроссман MCoslett HB Левая нижняя теменная репрезентация для умелого взаимодействия руки с предметом: данные инсульта и кортикобазальной дегенерации. Cortex 2007; 43 (3) 411- 423PubMedGoogle ScholarCrossref 30.Roy EASquare PA Общие соображения при изучении апраксии конечностей, вербальной и оральной апраксии. Рой EA Нейропсихологические исследования апраксии и связанных с ней расстройств. Амстердам, Нидерланды Северная Голландия 1985; Google Scholar31.

Хелм-Эстабрукс N Test of Oral and Limb Apraxia Normed Edition. Chicago, IL Riverside Publishing Co, 1992;

33. Риджуэй GRHenley С.М.Рорер JDScahill RIWarren JDFox NC Десять простых правил для составления отчетов по морфометрическим исследованиям на основе вокселей. Нейроизображение 2008; 40 (4) 1429–1435PubMedGoogle ScholarCrossref 35.Genovese CRLazar NANichols T Пороговое значение статистических карт в функциональной нейровизуализации с использованием частоты ложных обнаружений. Нейроизображение 2002; 15 (4) 870-878PubMedGoogle ScholarCrossref 36.

Friston KJAshburner И.Т.Штефан JKNichols ТЕПенный WD Статистическое параметрическое картирование: анализ функциональных изображений мозга. Лондон, Англия Академик Пресс 2007;

37. Боксер ALGeschwind МДБелфор N и другие. Паттерны атрофии головного мозга, которые отличают синдром кортикобазальной дегенерации от прогрессирующего надъядерного паралича. Arch Neurol 2006; 63 (1) 81-86PubMedGoogle ScholarCrossref 38.Josephs КАДаффи JRStrand EA и другие. Клинико-патологические и визуальные корреляты прогрессирующей афазии и апраксии речи. Мозг 2006; 129 (пт 6) 1385–1398PubMedGoogle ScholarCrossref 39.Джозефс KAWhitwell JLDickson DW и другие. Морфометрия на основе вокселей в PSP и CBD, подтвержденных аутопсией. Нейробиол старения 2008; 29 (2) 280–289Google ScholarCrossref 40.Pazzaglia MSmania NCorato EAglioti С.М. Нейронные основы дискриминации жестов у пациентов с апраксией конечностей. J Neurosci 2008; 28 (12) 3030-3041PubMedGoogle ScholarCrossref 41.Watson RTFleet WSGonzalez-Rothi LHeilman К. М. Апраксия и дополнительная моторная зона. Arch Neurol 1986; 43 (8) 787-792PubMedGoogle ScholarCrossref 42.Masdeu JCSchoene WCFunkenstein H Афазия после инфаркта левой дополнительной моторной области: клинико-патологическое исследование. Неврология 1978; 28 (12) 1220–1223PubMedGoogle ScholarCrossref 43.Schiff HBA Александр MPNaeser МАГАЛАБУРДА AM Aphemia: клинико-анатомические корреляции. Arch Neurol 1983; 40 (12) 720-727PubMedGoogle ScholarCrossref 44.Tognola GVignolo LA Поражения головного мозга, связанные с оральной апраксией у пациентов с инсультом: клинико-нейрорадиологическое исследование с помощью компьютерной томографии. Нейропсихология 1980; 18 (3) 257-272PubMedGoogle ScholarCrossref 45.Borroni BGaribotto VAgosti C и другие. Изменения белого вещества при синдроме кортикобазальной дегенерации и корреляция с апраксией конечностей. Arch Neurol 2008; 65 (6) 796-801PubMedGoogle ScholarCrossref

Идеомоторный феномен вики | TheReaderWiki

Пример поворота стола во Франции XIX века.Круг участников прижимает руки к столу, и идеомоторный эффект заставляет стол наклоняться таким образом, что появляется письменное сообщение, подобно доске для спиритических сеансов. ^[1] Аппарат Фарадея для экспериментальной демонстрации идеомоторного эффекта при повороте стола

Идеомоторный феномен — психологический феномен, при котором субъект совершает движения бессознательно. Это понятие, также называемое идеомоторным рефлексом (или идеомоторный рефлекс ) и сокращенно IMR , используется в гипнозе и психологических исследованиях. ^[2] Оно образовано от терминов «ideo» (идея или ментальное представление) и «мотор» (мышечное действие). Эта фраза чаще всего используется в отношении процесса, посредством которого мысль или мысленный образ вызывает кажущуюся «рефлексивную» или автоматическую мышечную реакцию, часто незначительной степени и потенциально находящуюся вне осознания субъекта. Как и в случае рефлексивных реакций на боль, тело иногда рефлекторно реагирует с идеомоторным эффектом только на идеи, без осознанного решения человеком действовать.Эффекты автоматического письма, биолокации, облегченного общения, прикладной кинезиологии и досок для спиритических сеансов были приписаны этому явлению. ^{[3] [4]}

Связанный термин «идео- динамический ответ » (или «рефлекс») относится к более широкой области и распространяется на описание всех реакций организма (включая идеомоторные и идео-сенсорные реакции), вызванные аналогичным образом определенными идеями, например, слюноотделение, часто вызываемое представлением о сосании лимона, что является секреторной реакцией.Идея идеодинамической реакции способствовала первому нейропсихологическому объяснению Джеймсом Брэйдом принципа действия внушения в гипнозе.

История научных исследований

Задача Чарли Чарли основана на идеомоторном феномене для получения ответов на вопросы, задаваемые участниками: дыхание участников, ожидающих результата, заставляет верхний карандаш поворачиваться к ответу.

С ростом спиритизма в 1840-х годах медиумы изобрели и усовершенствовали различные техники для общения, якобы, с миром духов, включая поворот стола и доски для письма на планшете (предшественник более поздних досок для спиритических сеансов).Эти явления и устройства быстро стали предметом научных исследований. ^{[5] [6]}

Термин «идеомотор» впервые был использован в научной статье, в которой обсуждались средства, с помощью которых эти спиритуалистические явления производили эффект, Уильямом Бенджамином Карпентером в 1852 году, ^[7] отсюда и альтернативный термин Эффект Карпентера . (Карпентер получил слово ideomotor от компонентов ideo , означающих «идея» или «ментальное представление», и motor , означающих «мышечное действие»).В статье Карпентер объяснил свою теорию о том, что мышечные движения могут быть независимыми от сознательных желаний или эмоций.

Карпентер был другом и соратником Джеймса Брейда, основателя современного гипноза. Брейд вскоре принял идеомоторную терминологию Карпентера, чтобы облегчить передачу его самых фундаментальных взглядов, основанных на взглядах его учителя, философа Томаса Брауна, о том, что эффективность гипнотического внушения зависит от концентрации субъекта на одном (таким образом, » доминирующая «) идея.В 1855 году Брейд объяснил свое решение отказаться от своего более раннего термина «моноидео-мотор», основанного на «идео-моторном принципе» Карпентера (1852), и принять более подходящий и более описательный термин «моно-идеодинамический». Его решение было основано на предположении, сделанном Карпентеру (в 1854 г.) их общим другом, Дэниелом Ноублом, что деятельность, которую описывал Карпентер, будет более точно понято в ее более широких приложениях (а именно, шире, чем маятники и доски для спиритических сеансов), если он был назван «идеодинамическим принципом»: ^[8]

Чтобы я мог полностью отдать должное двум уважаемым друзьям, я прошу заявить в связи с этим термином моноидеодинамика , что несколько лет назад Dr.В. Б. Карпентер ввел термин идеомотор для характеристики рефлекторных или автоматических мышечных движений, которые возникают просто из идей, связанных с движением, существующим в уме, без какого-либо сознательного волевого усилия. В 1853 году, говоря об этом термине, Дэниел Нобл сказал: « Идеодинамика , вероятно, будет более подходящей фразеологией, применимой к более широкому кругу явлений». С этим мнением я полностью согласился, потому что мне было хорошо известно, что идея может останавливать , а также возбуждать движение автоматически, не только в мышцах произвольного движения, но и в отношении состояния любой другой функции кузов .Поэтому я принял термин моноидеодинамика как еще более всеобъемлющий и характерный в отношении истинных психических отношений, которые существуют во время всех динамических изменений, которые происходят во всех других функциях тела, а также в мышцах. произвольного движения. ^[9]

Научные тесты, проведенные английским ученым Майклом Фарадеем, манчестерским хирургом Джеймсом Брэйдом, ^[10] французским химиком Мишелем Эженом Шеврёлем и американскими психологами Уильямом Джеймсом и Рэем Хайманом продемонстрировали, что многие явления приписываются духовным или паранормальным силам или к таинственным «энергиям», на самом деле обусловлены идеомоторным действием.Кроме того, эти тесты демонстрируют, что «честные, умные люди могут бессознательно задействовать мышечную активность, которая соответствует их ожиданиям». ^[11] Они также показывают, что внушения, которые могут направлять поведение, могут быть даны тонкими подсказками (Hyman 1977).

Некоторые операторы заявляют, что используют идеомоторные реакции для общения с «бессознательным разумом» субъекта, используя систему физических сигналов (например, движений пальцев) для подсознания, чтобы указать «да», «нет», «я не знаю». «или» Я не готов знать это сознательно «. ^[12]

Простой эксперимент для демонстрации идеомоторного эффекта — это позволить ручному маятнику зависать над листом бумаги. На бумаге напечатаны такие слова, как ДА, НЕТ и МОЖЕТ БЫТЬ. Небольшие движения рукой в ​​ответ на вопросы могут заставить маятник двигаться к словам на бумаге. Этот метод использовался в экспериментах по экстрасенсорному восприятию, детекции лжи и доскам для спиритических сеансов. Этот тип эксперимента использовался Крескином ^[13] , а также использовался иллюзионистами, такими как Деррен Браун. ^[14]

• Исследование автоматических движений маятника в 2019 году с использованием системы захвата движения показало, что иллюзия маятника создается, когда пальцы, удерживающие маятник, генерируют колебательную частоту, близкую к резонансной частоте маятника. При соответствующей частоте достаточно очень небольших движений руки, чтобы вызвать относительно большое движение маятника. ^[15]

Использует

Ответы на вопросы

Это тесно связано с практикой аналитической гипнотерапии, основанной на «методах раскрытия», таких как «Мост аффекта» Уоткинса, ^[16] , в соответствии с которым испытуемый отвечает «да», «нет» , «Я не знаю» или «Я не хочу отвечать» ответы на вопросы оператора обозначаются скорее физическими движениями, чем словесными сигналами; и производятся на среду предварительно определенного (между оператором и субъектом) и предварительно откалиброванного набора ответов. LeCron, (1954).

Ссылки

Как обманывают людей идеомоторные действия

В 1992 году я был нанят штатом Орегон в качестве свидетеля-эксперта на судебном процессе над четырьмя мануальными терапевтами, которые были обвинены в использовании в своей практике «устройства, похожего на мягкость». «Детектор излучения Toftness» был устройством, разработанным мануальным терапевтом для диагностики заболеваний. Он представлял собой металлический цилиндр, напоминавший толстую консервную банку. На одном конце была линза; на другом — гладкая пластиковая «пластина для трения».Ручка была прикреплена перпендикулярно середине цилиндра. На практике оператор брался за ручку одной рукой и прикладывал линзу к позвоночнику пациента. Перемещая устройство вдоль позвоночника, мануальный терапевт терл пальцами другой руки взад и вперед о пластиковую пластину. Пока линза находилась над здоровой частью позвоночника, пальцы оператора продолжали свободно скользить по пластине.

По крайней мере, так было в теории. По словам Тофнесса, когда линза приближалась к больной части спины, пальцы оператора испытывали повышенное трение и начинали «прилипать» к трущейся пластине.Он считал, что хрусталик чувствителен к очень тонкой форме излучения, которое испускается участками позвоночника, нуждающимися в хиропрактических манипуляциях. Тофтнес проводил семинары по обучению мануальных терапевтов правильному использованию своего аппарата. Затем он сдавал им эти устройства в аренду для использования в их собственных офисах.

В январе 1982 года Окружной суд США в Висконсине издал «постоянный общенациональный судебный запрет на производство, продвижение, продажу, аренду, распространение, доставку, доставку или использование каким-либо образом любого детектора излучения Toftness или любого предмета или устройства, которое по существу то же самое, или использует те же основные принципы, что и детектор излучения Toftness.[Курсив добавлен] Апелляционный суд США седьмого округа поддержал это решение в 1984 году. Хотя хиропрактики, обвиненные штатом Орегон, утверждали, что отказались от запрещенного устройства Toftness, прокуроры утверждали, что они виновны в использовании Устройство, похожее на мягкость. Их конкретная производная была разработана одним из обвиняемых также в качестве вспомогательного средства для диагностики позвоночника. Он состоял из деревянного бруска с вогнутой пластиковой поверхностью. Однако на этот раз «пластина для растирания» была помещена на соседнюю горизонтальную поверхность, а не являлась частью инструмента, который находился в прямом контакте с позвоночником.Мануальный терапевт пальпировал позвоночник пациента левой рукой, двигая пальцами правой руки взад и вперед по пластиковой пластине для растирания. В этом небольшом изменении темы Тофтнеса обвиняемые утверждали, что всякий раз, когда их левая рука соприкасается с проблемным местом на позвоночнике пациента, трение возрастает, в результате чего пальцы их правой руки «прилипают» к пластине для растирания.

Несмотря на это сходство, хиропрактики из Орегона категорически отрицали, что их устройство было похоже на Toftness.Хотя мануальный терапевт, который разработал пластину для растирания в Орегоне, был обучен Тофтнессом и ранее сам использовал детектор излучения Тофтнесс, он утверждал, что больше не верит, что прибор Тофтнеса обнаруживает излучение любого рода. Фактически, теперь он полагал, что прилипание пальцев к пластине как инструментами Toftness, так и инструментами Oregon вообще не было вызвано каким-либо физическим сигналом. Вместо этого он утверждал, что приставание было тренированной подсознательной реакцией мануального терапевта, бессознательно вызванной его или ее накопленным опытом определения проблем с позвоночником.Он утверждал, что, хотя визуальные и тактильные признаки патологии, полученные при пальпации позвоночника, часто были слишком слабыми, чтобы их сознательно воспринимал мануальный терапевт, многолетний опыт в диагностике позвоночника хранился в его или ее бессознательном. Предположительно, этот опыт можно было бы вывести на поверхность с помощью шлифовальной пластины.

Видео демонстрация

Одна из моих задач в качестве консультанта и свидетеля-эксперта от штата Орегон состояла в том, чтобы снять видеоленту, чтобы проиллюстрировать психологические принципы, благодаря которым, казалось, работает натирающая пластина.Для этого я задействовал две группы студентов-волонтеров. Я встретился с первой группой и показал им протирочную пластину штата Орегон, которую помощник окружного прокурора одолжил мне. Я также показал им маятник, сделанный из кольца, подвешенного на веревке, и пары лозоходцев (или «гадательных») стержней, состоящих из двух металлических стержней, согнутых под прямым углом [1]. Взяв по одной удочке в каждую руку, я сначала продемонстрировал, как работает биолокация, держа удилища перед собой, нацеленные прямо вперед, и их горизонтальные руки параллельны друг другу и полу.Затем я медленно ходил по комнате, пока стержни внезапно не пересеклись. Я отошел от этого места и показал, как стержни пересеклись и снова стали параллельны. Я предположил, что место пересечения стержней должно быть рядом с источником текущей воды, возможно, водопроводной трубы под полом. Затем я попросил каждого из студентов попробовать удилища. К их изумлению, стержни пересеклись, когда они прошли через указанное мной место.

Затем я проделал аналогичную демонстрацию, используя маятник, прежде чем перейти к трущейся пластине.Я объяснил, что пластина для растирания была создана врачом из Орегона, чтобы усилить чувствительность нашего восприятия. Чтобы показать, как это делается, я разложил несколько игральных карт лицом вверх на столе. Я сказал студентам, что красные игральные карты отражают в основном свет от длинного конца визуального спектра. С другой стороны, черные игральные карты отражали очень мало света, но то, что они отражали, содержало равное количество излучения из всех частей спектра. Обычно, продолжал я, человеческие чувства не могут обнаружить разницу между этими двумя типами излучения.Однако я предположил, что, используя пластину для трения, мы могли бы улучшить нашу чувствительность к этим различиям. Я продемонстрировал это, проводя левой рукой вперед и назад, примерно на фут выше открытых игральных карт. Тем временем пальцы моей правой руки скользили взад и вперед по поверхности натирающей пластины. Мои пальцы плавно скользили по пластиковой поверхности всякий раз, когда моя рука проходила по черной карточке, но они всегда начинали «прилипать», когда моя левая рука сталкивалась с красной карточкой.

Я попросил каждого студента по очереди опробовать эксперимент. К их удивлению, их пальцы также «залипали» всякий раз, когда другая рука зависала над красной карточкой. Один из студентов был из Африки. Она испугалась, когда ее пальцы, казалось, прилипли к красной карточке. Она была убеждена, что это дело рук дьявола. Мне пришлось потратить некоторое время, пытаясь убедить ее, что ощущение прилипания было не чем иным, как ее собственной нормальной бессознательной психологической реакцией, а не действующими демоническими силами.

Я проделал аналогичные демонстрации для второй группы студентов. Однако на этот раз я позволил им увидеть, как мои удочки пересекаются в другом произвольно выбранном месте в комнате. Конечно же, и для этих учеников стержни пересеклись как раз на том месте, где были мои. Кроме того, на этот раз я сказал им, что мои пальцы будут торчать только тогда, когда моя левая рука будет на черной карточке. Как нетрудно догадаться, у второй группы пальцы застревали только тогда, когда левая рука находилась над черной картой.

Я сделал это видео, чтобы проиллюстрировать простой, но важный момент.В различных обстоятельствах наши мышцы будут вести себя бессознательно в соответствии с имплантированным ожиданием [2,3]. Что делает этот простой факт настолько важным, так это то, что мы не осознаем, что сами являемся источником результирующего действия. Это отсутствие какого-либо чувства воли часто встречается во многих повседневных действиях, а также в сообщениях тех, кто реагирует на гипнотические внушения [4]. Последние сообщают, что их действия кажутся движущими силами внешних по отношению к ним сил. Мои демонстрации с предсказательными стержнями внушили каждому из зрителей предположение, что стержни пересекаются в определенном месте.Когда эти ученики взяли стержни в свои руки и подошли к месту, где, по их мнению, была водопроводная труба, они бессознательно совершили крошечные мышечные движения, которые заставили неустойчивые стержни пересечь крест. Они категорически отрицали, что делали что-либо намеренно, чтобы стержни двигались. Действительно, многие настаивали на том, что они могли чувствовать, как стержни движутся сами по себе, движимые какой-то внешней силой.

Реакция на прилипание к трущейся пластине в этом отношении еще более убедительна.Когда ученики видят одну руку над карточкой, которая, как ожидается, заставит их пальцы прилипать к протирочной подушечке, они подсознательно несколько сильнее надавливают на поверхность и / или слегка меняют угол наклона пальцев. Этого достаточно, чтобы усилить трение между пальцами и трущейся поверхностью. Субъективный опыт у большинства студентов мрачен, и они настаивают на том, что ничего не делают специально, чтобы вызвать залипание.

Идеомоторное действие

Психолог / физиолог Уильям Б. назвал это «влияние внушения на изменение и направление мышечного движения независимо от воли» как идеомоторное действие.Карпентером в 1852 г. [4]. Позже эта концепция была более широко разрекламирована гарвардским врачом, ставшим психологом Уильямом Джеймсом [5]. Карпентер хотел показать, что множество популярных в настоящее время явлений имеют общепринятые научные объяснения, а не широко распространенные сверхъестественные объяснения. Он занимался такими явлениями, как лозоходство («водное колдовство»), магический маятник, некоторые аспекты месмеризма, «переворачивание стола» спиритуалистов и «одилическая сила» Райхенбаха. Карпентер не подвергал сомнению ни реальность явлений, ни честность участников.Он только оспаривал это объяснение, утверждая, что «все явления« биологизированного »состояния при внимательном рассмотрении обнаруживаются как занятость ума идеями, которые были ему внушены, и влиянием, которое эти идеи влияют на действия тела ». Таким образом, Карпентер использовал идеомоторное действие как непаранормальное объяснение различных явлений, которые приписывались новым физическим силам, духовному вмешательству или другим сверхъестественным причинам. Он опубликовал множество книг и статей во второй половине девятнадцатого века, излагая свои идеи об идеомоторном действии [6,7].

Уильям Джеймс [5] развил идеи Карпентера, утверждая, что идеомоторная активность была основным процессом, лежащим в основе любого волевого поведения: «Везде, где движение без колебаний и непосредственно следует за его идеей, мы имеем идеомоторное действие. Тогда мы ничего не осознаем между зачатием и исполнением. Разумеется, между ними возникают всевозможные нервно-мышечные реакции, но мы абсолютно ничего о них не знаем. Мы думаем о действии, и это делается; и это все, что нам говорит самоанализ.Джеймс рассматривал идеомоторное действие не как любопытство, а как «просто нормальный процесс, лишенный маскировки». Джеймс пришел к выводу, что «тогда мы можем с уверенностью сказать, что каждое [мысленное] представление движения в некоторой степени пробуждает действительное движение, которое является его объектом; и пробуждает его в максимальной степени всякий раз, когда это не удерживается от этого антагонистическим представлением, одновременно присутствующим в уме ». Современные исследователи мозга создали данные и теории, которые помогают объяснить, как квазинезависимые модули в мозге могут инициировать двигательные движения, не обязательно задействуя «исполнительный модуль», который отвечает за наше чувство самосознания и воли.

Вероятно, первым крупным ученым, обеспокоившимся вредом, создаваемым идеомоторным действием, хотя он не знал концепции под этим названием, был французский химик Мишель Шеврёль. Шеврёль, проживший сто три года, в начале девятнадцатого века заинтересовался экспериментами некоторых из своих коллег-химиков. Эти коллеги использовали так называемый «исследующий маятник» для анализа химических соединений.

Первое зарегистрированное использование исследующего маятника произошло около 371 C.E. Священник склонялся над тарелкой, край которой был отмечен буквами алфавита. Этот «прорицатель» или «оракул» держал кольцо, подвешенное на тонкой нити, над центром тарелки. Зададут вопрос священнику. Тогда можно будет наблюдать за движением кольца. Когда кольцо приводилось в движение, оно поворачивалось к одной из букв. Это письмо будет записано; тогда тот же процесс будет использован для выбора другой буквы. Это будет продолжаться до тех пор, пока не будут сгенерированы одно или несколько слов, отвечающих на вопрос.В этом мы видим истоки современной доски для спиритических сеансов, которая до сих пор используется оккультистами для гадательных целей [8].

В начале девятнадцатого века некоторые химики защищали этот метод анализа состава веществ. В 1808 году профессор Гербойн из Страсбурга написал целую книгу об использовании маятника для химического анализа [9]. Как подающий надежды ученый, Шеврёль был заинтригован, но оставался скептически настроенным. Однако он был удивлен, обнаружив, что маятник работает так, как рекламируется, когда он попробовал его над блюдом с ртутью.Однако он провел больше тестов. Чтобы увидеть, отвечает ли физическая сила за движение маятника, он поместил стеклянную пластину между железным кольцом и ртутью. К его удивлению, колебания уменьшились, а затем прекратились. Когда он снял стеклянную пластину, маятник возобновил движение. Затем он подозревал, что маятник двигался, потому что его руку было трудно удерживать неподвижно. Когда он положил руку на опору, движения уменьшились, но не прекратились полностью.

Наконец, Шеврёль сделал то, о чем не думал никто из его предшественников.Он провел эквивалент того, что мы назвали бы двойным слепым испытанием. Он завязал себе глаза, а затем попросил помощника вставить или удалить стеклянную пластину между маятником и ртутью без его ведома. В этих условиях ничего не произошло. Шеврёль заключил: «Пока я считал движение возможным, оно имело место; но обнаружив причину, я не смог воспроизвести ее ». Его эксперименты с маятником показывают, насколько легко «принять иллюзии за реальность» всякий раз, когда мы сталкиваемся с явлениями, в которые вовлечены человеческие органы чувств в условиях, плохо проанализированных.Шеврёль использовал этот принцип выжидательного внимания для объяснения феноменов лозоходства, движений исследующего маятника и тогдашней модной среди спиритуалистов прихоти — переворачивания стола.

Шеврёль был одним из самых престижных ученых Франции на момент проведения этих исследований. К 1850-м годам поворот стола (также называемый опрокидыванием стола или постукиванием по столу) стал модой среди спиритуалистов как в Северной Америке, так и в Европе. На типичном сеансе небольшая группа людей, обычно называемых «сиделками», сидела вокруг стола, положив руки на его столешницу.После долгого выжидательного ожидания послышался стук или стол наклонился на одной ноге. Иногда стол раскачивался и начинал двигаться по комнате, волоча за собой сиделок. Иногда сиделки утверждали, что стол действительно отрывался от пола. Переворачивание стола было тем, что впервые привлекло многих выдающихся ученых к исследованию психических явлений. Летом 1853 года несколько английских ученых решили исследовать это явление. Современные теории приписывают поворот стола таким вещам, как электричество, магнетизм, «притяжение», вращение Земли, а также «одилической силе» Карла фон Райхенбаха.Электричество, которое в то время общественность считало оккультной и мистической силой, было самым популярным из этих объяснений.

Комитет из четырех медиков провел в июне 1853 г. сеансы для расследования [10]. Они обнаружили, что стол не двигался, когда внимание сидящих было отвлечено; и он не двигался, когда у них не было общего ожидания относительно того, как должен двигаться стол. Стол не двигался бы, если бы половина сидящих ожидала, что он переместится вправо, а другая половина ожидала, что он переместится влево.«Но, — прокомментировала группа, — когда ожиданию была разрешена свободная игра, и особенно если направление вероятного движения было указано заранее, стол начал вращаться через несколько минут, хотя ни один из сидящих не осознавал, что прилагал какие-либо усилия. вообще. Был сделан вывод, что движение было вызвано мышечным действием, в основном выполняемым неосознанно ».

Наиболее разрекламированное и тщательно контролируемое исследование поворота стола было опубликовано Майклом Фарадеем в 1853 году.Фарадей заручился поддержкой участников, которые, как он знал, были «очень благородными» и которые также были «успешными переносчиками стола». Он обнаружил, что стол будет двигаться в ожидаемом направлении, даже если за столом сидел только один субъект. Фарадей первым изучил возможность того, что движения были вызваны известными силами, такими как электричество или магнетизм. Он показал, что наждачная бумага, толстый картон, клей, стекло, влажная глина, фольга, картон, вулканизированная резина и дерево не мешают движениям стола.Из этих первоначальных тестов он пришел к выводу, что «Никакая форма эксперимента или метод наблюдения, которые я мог придумать, не дала мне ни малейшего указания на какую-либо особенную силу. Ни притяжения, ни отталкивания. . . ни что-либо другое, кроме простого механического давления, непреднамеренно оказанного токарщиком ».

К тому времени Фарадей подозревал, что его сиделки неосознанно толкали стол в желаемом направлении. Однако его ситтеры твердо утверждали, что не они были источником движений стола.И, как уже упоминалось, Фарадей был удовлетворен тем, что его натурщицы были «очень благородными». Поэтому он придумал остроумный механизм, чтобы определить причину движения. Он положил на стол четыре или пять кусков скользкого картона, один поверх другого. Листы были прикреплены друг к другу маленькими шариками из мягкого цемента. Самый нижний лист был прикреплен к куску наждачной бумаги, который упирался в столешницу. Эта стопка картонных листов была размером примерно со столешницу, причем самый верхний слой был немного больше, чем столешница.Край каждого слоя в этом картонном сэндвиче немного перекрывал нижний. Чтобы отметить их исходное положение, Фарадей провел карандашом линию через эти открытые концентрические границы картонных листов на их нижней поверхности. Стопка картонных листов была прикреплена к столешнице большими резиновыми лентами, которые гарантировали, что когда стол двигается, листы будут двигаться вместе с ним. Однако ленты обеспечивали достаточный люфт, чтобы отдельные листы картона могли двигаться несколько независимо друг от друга.Затем сидящий положил руки на поверхность верхнего картонного слоя и ждал, пока стол переместится в заранее согласованном направлении. Фарадей рассуждал, что если стол перемещается влево, а источником движения является стол, а не сиделка, стол двигается первым и перетаскивает последовательные слои картона вместе с ним, последовательно, снизу вверх, но с небольшое отставание. Если бы это было так, смещенные карандашные отметки показали бы ступенчатую линию, идущую наружу слева направо.С другой стороны, если сидящий непреднамеренно перемещал стол, то его руки толкали верхний картон влево, а оставшиеся картоны и стол тянулись последовательно, сверху вниз. Это приведет к смещению карандашных отметок по ступенчатой ​​линии с уклоном справа налево. Фарадей заметил, что «по смещению частей линии было легко увидеть, что рука отодвинулась дальше от стола, а последняя отстала — что рука, по сути, подтолкнула верхнюю карту к столу. слева, и что нижние карты и стол следовали за ним и тащились за ним.”

«Это не одно и то же!»

Отчета Фарадея было достаточно, чтобы убедить большинство ученых в том, что феномен поворота стола и связанные с ним явления не являются результатом новых физических сил или оккультных способностей. К сожалению, это непреднамеренно произвело противоположный эффект на нескольких выдающихся ученых, таких как Альфред Рассел Уоллес, соучредитель Дарвина теории эволюции путем естественного отбора. Уоллес впервые столкнулся с «феноменом спиритизма» летом 1865 года. Он сидел с другими сидящими за столом.Поведение стола, как он был уверен, невозможно полностью объяснить открытиями Фарадея и теорией идеомоторного действия Карпентера. Исследования Фарадея касались только одной из многих возможных причин движений стола. Действительно, в исходных сеансах с использованием столов движения были вызваны не идеомоторным действием, а различными методами обмана, применяемыми мошенническими медиумами и их сообщниками. Кроме того, отзывы многих новообращенных были получены в условиях, которые имеют тенденцию преувеличивать обычные человеческие предубеждения и приводят к искренним, но ошибочным сообщениям о вещах, которых на самом деле никогда не происходило.

Уоллес испытал колебания стола, с которыми, как он был уверен, нельзя было справиться с помощью находок Фарадея. По его мнению, это показало, что скептически настроенным ученым, таким как Фарадей, нельзя доверять открытие и справедливое сообщение об истинно революционных явлениях [11,12]. Эта тенденция отвергать скептическое расследование, потому что оно не может объяснить каждый случай предполагаемого класса паранормальных явлений, — это то, что я называю лупофолизмом — тенденцией искать каждую лазейку в скептическом отчете, чтобы защитить свою веру в заветную мечту. сверхъестественное или псевдонаучное утверждение.Уоллес был знаком с отчетом Фарадея. Однако он ухватился за различия между поведением стола в эксперименте Фарадея и тем, что он был свидетелем, чтобы утверждать, что то, что объяснил Фарадей, и то, что испытал Уоллес, не одно и то же.

Пожалуй, самым ярким и печальным примером лофолизма является история выдающегося американского химика Роберта Хейра. Хэйр был почетным профессором химии в Пенсильванском университете, когда в 1853 году в возрасте 72 лет занялся переворачиванием столов.По словам Айзека Азимова [13], Hare был «одним из немногих строго американских продуктов, которые в те дни можно было рассматривать в пределах досягаемости великих европейских химиков». Когда был опубликован отчет Фарадея, Philadelphia Inquirer попросил Хэра его комментарии. В своем письме в газету от 27 июля 1853 года Хэйр категорически отверг возможность того, что какая-то экзотическая сила могла вызвать движение деревянных столов. Он написал: «Я рекомендую вашему вниманию и вниманию других, интересующихся этой галлюцинацией, наблюдения и эксперименты Фарадея, недавно опубликованные в некоторых наших респектабельных газетах.Я полностью согласен с выводами этого выдающегося толкователя загадок природы ».

А. Мистер Амаса Холкомб и доктор Комсток ответили на письмо Хэра и пригласили его принять участие в сеансе переворота стола. Комсток апеллировал к чувству справедливости Хэра, прося его наблюдать и проверять явления на себе, а не полагаться на отчет Фарадея. Приняв приглашение, Заяц посетил «кружок» в частном доме. Он описывает свой опыт следующим образом:

Сидя за столом с полдюжиной человек, гимн пел с религиозным рвением и торжественностью.Вскоре после этого отчетливо послышались стуки, будто под столом и по нему, что, учитывая совершенную тишину всех участников группы, нельзя было приписать никому из них. Судя по всему, звуки были такими, какие можно было издать только каким-нибудь твердым инструментом или кончиками пальцев с помощью гвоздей. Я узнал, что с помощью этих проявлений можно было получить ответы на простые вопросы; одно нажатие считается равнозначным отрицательному; два, до сомнительных; и три — утвердительно.С величайшей искренностью задавались вопросы, принимались и записывались ответы, как если бы все заинтересованные стороны считали их исходящими от разумного, хотя и невидимого агента. Впоследствии два СМИ сели за небольшой столик (ящик был удален), который после тщательного изучения я обнаружил, что для моего осмотра не было ничего, кроме поверхности голой доски, как на нижней, так и на верхней стороне. И все же стук по-прежнему был слышен, по-видимому, по столу. Даже если предположить, что люди, которыми я был окружен, были способны на обман, а этот подвиг был вызван жонглированием, это все равно было необъяснимым.Но очевидно, что я был в компании достойных людей, которые сами были обмануты, если эти звуки не исходили от духовной свободы.

В следующий раз в том же доме я услышал аналогичный стук в перегородке между двумя комнатами. Я открыл дверь между комнатами и прошел мимо той, в которой сидел. Ничего не было видно, что могло бы объяснить звуки.

Заяц продолжает описывать другие явления, которые он не может объяснить на основе нормального действия.Несмотря на то, что он отвергает возможность обмана, Хейр, похоже, не понимает, что ему было бы так же трудно обнаружить способ действия, стоящий за уловками фокусника, как найти нормальное объяснение подвигам медиумов. В одном случае один скептически настроенный друг-юрист указал, что то, что они только что стали свидетелями, должно быть вызвано либо умышленным преступлением со стороны медиума, либо действием какого-то невидимого разумного существа. Ответ Зайца показателен:

.

Но присвоение результата legerdemain полностью противоречило моему знанию его характера.Этот джентльмен и круг, к которому он принадлежал, тратили около трех часов, дважды или трижды в неделю, на получение сообщений через алфавит, с помощью процесса, которому должны были соответствовать вышеупомянутые строки. Этого бы не произошло, если бы они не были безоговорочно уверены, что полученная таким образом информация исходит от духов.

Другими словами, Заяц отвергает возможность обмана не потому, что это было невозможно, а потому, что люди «с хорошим характером» не тратили бы на это свое время, если бы он возник с обманом! Та же самая чрезмерная самоуверенность в том, что члены собственного высокого социального класса не могут участвовать в предательстве, защищала зачастую неумелого шпиона Кима Филби от разоблачения на десятилетия, пока он воровал британские и американские секреты для СССР.Он также прикрывал советского «крота» Олдрича Эймса, который оставил множество улик, когда он систематически грабил файлы ЦРУ в течение многих лет.

Заяц описывает свое последующее исследование духовного общения в своей замечательной книге 1855 года, которая носила столь же примечательное название «Экспериментальное исследование духовных проявлений, демонстрация существования духов и их общения со смертными». Доктрина духовного мира, уважающего небеса, ад, нравственность и Бога. Также, влияние Священного Писания на нравственность христиан [14].Прежде чем приступить к исследованию спиритизма, Хейр говорит нам, что он был материалистом и атеистом. Он подробно описывает различные проведенные им эксперименты, которые, по его мнению, доказали существование духовного мира. Он сам развил медиумические способности. Во время этих экспериментов Хэйр утверждал, что общался не только с духами своих умерших родственников, но и с духами Джорджа Вашингтона, Джона Куинси Адамса, Генри Клея, Бенджамина Франклина, лорда Байрона и Исаака Ньютона.

Заяц создал устройство, «которое, если бы духи действительно были вовлечены в явления, позволило бы им проявлять свою физическую и интеллектуальную силу независимо от контроля со стороны какой-либо среды.«Духоскоп», как он его называл, состоял из картонного диска чуть больше фута в диаметре. По окружности он прикрепил буквы алфавита в произвольном порядке. Стрелка, которая вращалась в центре диска, использовалась для выбора букв по одной, указывая на них. Для его первоначального теста напротив него за столом сидел медиум. Диск помещался между Зайцем и медиумом так, чтобы Зайц мог видеть буквы и движения стрелы, а медиум — нет.Медиум сидела, положив руки на поверхность над столом, которая с помощью системы шкивов, шнуров и грузов была прикреплена к стрелке так, что легкое нажатие ее руки заставляло ее двигаться в разных направлениях и указывать на буквы. Заяц спросил, есть ли там духи. Стрелка указала на букву Y (что означает «Да»). Затем Заяц попросил духа назвать инициалы своего имени. Индекс указывал на R, а затем на H. Заяц спросил: «Мой уважаемый отец?» Индекс указывал на Y.

Заяц провел еще несколько таких экспериментов с аналогичными результатами. По-видимому, он никогда полностью не понимал ключевой аспект результатов Фарадея — то, что честные, умные люди могут бессознательно задействовать мышечную активность, соответствующую их ожиданиям. Хотя медиум, сидящий напротив него, не мог видеть буквы или указатель на диске, она смотрела прямо на Хэра, пока он наблюдал за поведением указателя. Теперь мы знаем из многих других исследований идеомоторного действия — таких как классическое исследование Якобы умной лошади, Умного Ганса [15] Оскаром Пфунгстом [15], — что люди часто дают подсказки о том, что они думают или наблюдают, не осознавая этого [16].Эти тонкие подсказки могут определять поведение других людей или даже животных. Иногда эти люди сознательно обнаруживают эти ключи и используют их для обмана [27], но часто человек, руководствующийся ключами, так же не осознает их, как и тот, кто их дает. В конце концов Хейр обнаружил, что может работать в одиночку, без помощи медиумов, и при этом получать значимые сообщения от своего Духоскопа. Он не подозревал, что мог быть источником сообщений, записываемых на его Духоскопе.Пример Хейра снова показывает, что интеллект, профессиональные достижения и личная неприкосновенность не обеспечивают автоматической защиты от принятия желаемого за действительное и самообмана. Hare’s Spiritscope послужил образцом для более позднего коммерческого развития доски для спиритических сеансов — еще одного яркого примера силы идеомоторного действия.

Радионика и медицинская радиэстезия

Возможно, нигде в другой области соблазнение идеомоторным действием не причиняло столько вреда, как в медицинских учреждениях.За последние два столетия многие европейцы использовали термин радиэстезия для обозначения предполагаемой силы, лежащей в основе биолокации и исследующего маятника. Этот термин особенно широко используется в медицинских и лечебных целях. Медицинская радиэстезия используется для диагностики различных заболеваний — часто на расстоянии. В течение этого столетия медицинскую радиэстезию часто объединяли с так называемой радионикой.

Радиэстезия остается очень популярной среди натуропатов [18].Радионные устройства — это «черные ящики» или подобные устройства, которые, по утверждениям сторонников, обладают способностью использовать энергию для диагностики и лечения болезней. Сегодняшние врачи, практикующие радиэстезию и радионику, ведут свое начало от устройств, созданных доктором из Сан-Франциско Альбертом Абрамсом в начале этого века [19].

Абрамс имел обычное медицинское образование и стал профессором патологии в Медицинской школе Стэнфордского университета. В 1910 году Абрамс утверждал, что обнаружил, что он может диагностировать различные заболевания, постукивая пальцами по животу пациента и прислушиваясь к местам, издающих глухой звук.Затем он утверждал, что диагностировал пациента на расстоянии, постучав по животу доверенного лица и используя каплю засохшей крови. Позже, обнаружив, что автографа достаточно, он по доверенности поставил диагноз многочисленным прошлым знаменитостям, многим из которых он поставил диагноз сифилис. Затем Абрамс построил «электронные» боксы, которые позволили бы врачам диагностировать пациентов на расстоянии. Он пошел дальше и изобрел другие устройства, которые сдавал в аренду другим, чтобы лечить пациентов на расстоянии. Он потребовал, чтобы остальные подписали клятву, что никогда не откроют их.Но когда, наконец, исследовали, они обнаружили беспорядочную мешанину компонентов. Абрамс стал чрезвычайно богатым и получил титул Американской медицинской ассоциации «декан шарлатанов двадцатого века».

У некоторых из его учеников были трудности с методом прокси-перкуссии, поэтому Абрамс придумал его замену — стеклянный стержень, проведенный через живот доверенного лица. Когда стеклянный стержень сталкивался с областью, соответствующей заболеванию удаленного пациента, трение увеличивалось, и стержень «прилипал».Обратите внимание, что этот «залипающий» отклик напоминает режим работы детектора излучения мягкости и натирающей пластины Oregon. Действительно, Абрамс был прародителем использования реакции прилипания в качестве «выходной» характеристики многих последующих радионических устройств.

«Доктор» Рут Дроун заменила брюшную полость на протирочную пластину в качестве компонента обнаружения в радионических устройствах. Миссис Дроун и ее различные приспособления были объектами широко разрекламированных судебных процессов над шарлатанством незадолго до Второй мировой войны.Как и Абрамс, Дроун изобрел устройства для диагностики и лечения пациентов на расстоянии. Во время войны стало невозможно импортировать инструменты Drown в Англию. Джордж де ла Варр был нанят, чтобы сконструировать копию аппарата Дроуна для британского рынка, и в течение 30 лет он развивал грандиозных и агрессивно продаваемых потомков натирающих пластин в Англии. Он добавил множество изменений — все полагалось на пластину для трения. Он и его сторонники заявили, что они открыли новую форму излучения, которая произвела революцию в науке и обществе.В 1949 году изобретатель по имени Иеронимус получил первый патент на радионическую машину. Неудивительно, что его предполагаемая способность обнаруживать необычные излучения зависела от трения тарелки и реакции прилипания.

Упрощенная коммуникация, прикладная кинезиология и ТКМ

Устройства, кажущаяся полезность которых в конечном итоге зависит от протирочной пластины или какой-либо связанной формы идеомоторного действия, все еще широко продвигаются в медицинских, сельскохозяйственных, судебных, геологических, горнодобывающих и других прикладных областях.Предыдущее описание дает краткое описание того, в какой степени теории, системы и механизмы, зависящие от какого-либо идеомоторного действия, вводят в заблуждение умных, искренних людей — как продавцов, так и покупателей. Ниже приведены три современных примера идеомоторного действия в медицине: «облегченное общение», «прикладная кинезиология» и некоторые аспекты традиционной китайской медицины.

В «облегченном общении» [20] «фасилитатор» пытается помочь аутичным детям или детям с другими когнитивными и языковыми дефицитами общаться.Ребенка помещают перед клавиатурой, буквы которой появляются на экране. Фасилитатор физически удерживает палец ребенка, когда тот нажимает на клавиши. Затем ребенок набирает связные предложения, очевидно, демонстрируя коммуникативные навыки высокого уровня.

Сторонники метода утверждали, что дети обладали высоким интеллектом и значительными знаниями, но не могли выражать мысли устно или письменно. Фасилитаторы помогли раскрыть внутренний интеллект. Родители и многие терапевты были в восторге.Несколько университетских профессоров, специализирующихся на лечении детей с умственными недостатками, заявили, что этот метод произвел революцию в понимании аутизма. Ученые, которые призывали к контролируемым экспериментам, были отклонены из-за отсутствия понимания и сочувствия. Координаторы утверждали, что они не влияли на выбор детьми писем.

Некоторые пациенты под руководством фасилитаторов печатали сообщения о том, что их родители или другие опекуны подвергали их сексуальному насилию.Репутация была разрушена, предполагаемые преступники были заключены в тюрьму, а семьи разлучены. В конце концов, контролируемые слепые эксперименты изолировали информацию, поступающую к фасилитатору, от информации, поступающей к пациенту, доказывая, что источником сообщений был фасилитатор, посредством идеомоторного действия. Другой пример — «прикладная кинезиология». Законная кинезиология — это исследование двигательной активности человека с использованием стандартных инструментов биохимии, физиологии, биомеханики и психологии. «Прикладная кинезиология» призвана показать, что изолированную слабость группы мышц можно использовать для диагностики аллергии, токсичности и других заболеваний.Натуропаты и мануальные терапевты — одни из самых ярых ее практикующих. Такие вещи, как рафинированные продукты, продукты, выращенные с использованием химических удобрений, искусственные пищевые красители и консерванты, бесконечно малые остатки пестицидов, рафинированный сахар или даже люминесцентное освещение, истощают жизненную энергию и вызывают болезни.

Чтобы измерить восприимчивость к таким воздействиям, практикующие кладут ладони лицом вниз на кисть или предплечье пациента, которому приказывают приложить восходящую противодействующую силу. Затем практикующий наносит небольшое количество якобы неприятного вещества на язык, кожу или ноздри пациента или включает люминесцентные лампы.Пациент мгновенно теряет силу, сила кинезиолога легко преодолевает сопротивление, и рука падает. Конечно, оба участника этого folie deux чувствуют, что они постоянно прилагают усилия. Как читатель, несомненно, уже знает, такая демонстрация ничего не доказывает в отсутствие контроля плацебо и двойного слепого введения. Зная, что было применено предположительно вредное вещество, практикующий подсознательно нажимает немного сильнее, а пациент подсознательно сопротивляется немного меньше.

Несколько лет назад я участвовал в тестировании прикладной кинезиологии в медицинском офисе доктора Уоллеса Сэмпсона в Маунтин-Вью, Калифорния. Для демонстрации процедуры приехала бригада мануальных терапевтов. Несколько врачей-наблюдателей и хиропрактики согласились, что хиропрактики сначала смогут свободно иллюстрировать прикладную кинезиологию любым способом, который они выберут. После этого мы попробуем провести двойную слепую проверку их утверждений.

Хиропрактики представили в качестве главного примера демонстрацию, которая, по их мнению, показала, что человеческий организм может реагировать на разницу между глюкозой («плохим» сахаром) и фруктозой («хорошим» сахаром).Дифференциальная чувствительность была трюизмом среди «альтернативных целителей», хотя для этого не было никакого научного подтверждения. Хиропрактики заставляли добровольцев лежать на спине и поднимать одну руку вертикально. Затем они наносили каплю глюкозы (в растворе воды) добровольцу на язык. Затем мануальный терапевт попытался опустить поднятую руку добровольца в горизонтальное положение, в то время как доброволец пытался сопротивляться. Практически во всех случаях волонтер не удержался. Хиропрактики заявили, что организм добровольца распознал глюкозу как «плохой» сахар.После полоскания рта добровольца и нанесения капли фруктозы на язык, доброволец практически в каждом тесте сопротивлялся перемещению в горизонтальное положение. Организм признал фруктозу «хорошим» сахаром.

После обеда медсестра принесла нам большое количество пробирок, каждая из которых была закодирована секретным номером, чтобы мы не могли определить по пробиркам, которые содержали фруктозу и глюкозу. Затем медсестра вышла из комнаты, чтобы во время последующего тестирования никто из присутствующих не мог сознательно знать, в каких пробирках содержится глюкоза, а в каких — фруктоза.Тесты на руках были повторены, но на этот раз они были двойными слепыми: ни доброволец, ни хиропрактики, ни наблюдатели не знали, был ли раствор, нанесенный на язык добровольца, глюкозой или фруктозой. Как и на утренней сессии, иногда добровольцы могли сопротивляться, а иногда нет. Мы записывали номер кода решения в каждом испытании. Потом вернулась медсестра с ключом к коду. Когда мы определили, какие испытания включали глюкозу, а какие — фруктозу, не было никакой связи между способностью сопротивляться и тем, давали ли добровольцу «хороший» или «плохой» сахар.

Когда были объявлены эти результаты, главный мануальный терапевт повернулся ко мне и сказал: «Видите ли, именно поэтому мы больше никогда не проводим двойное слепое тестирование. Это никогда не срабатывает! » Сначала я подумал, что он шутит. Оказалось, что он был довольно серьезен. Поскольку он «знал», что прикладная кинезиология работает, а лучший научный метод показывает, что она не работает, то, по его мнению, с научным методом должно быть что-то не так. Это одновременно и форма петушиства, и иллюстрация того, что я называю призывом об особом разрешении.Многие псевдо- и второстепенные ученые часто реагируют на неспособность науки подтвердить их ценные убеждения не тем, что изящно принимают возможность того, что они были неправы, а утверждая, что наука несовершенна.

Другой вариант этого особого разрешения был проиллюстрирован реакцией лозоискателя, которого мы с Барри Бейерштейном тестировали в выпуске телевизионной программы Scientific American Frontiers, которую вел Алан Алда. Лозоискатель заранее согласился на двойной слепой тест, который, как он чувствовал, докажет его способности, но провалил его.Г-н Альда почувствовал некоторое сострадание к этому лозоискателю и обсудил с ним неудачу. Оператор признался, что был разочарован, но чувствовал, что результат просто показал, что наука еще не достигла той точки, при которой она могла бы справиться с биолокацией.

Последний пример идеомоторного вреда можно найти в некоторых практиках традиционной китайской медицины (ТКМ). [21.22] Сущность ТКМ — это не поддающаяся научному обнаружению виталистическая сила, называемая Ци (произносится как «чи»). Согласно традиционной китайской медицине, болезнь возникает в результате дисбаланса в потоке инь и янь форм этой универсальной «энергии» в теле человека.Иглоукалывание, китайские травы, массаж и т. Д. Призваны восстановить баланс ци и тем самым восстановить здоровье. Практики традиционной китайской медицины утверждают, что диагностируют самые разные заболевания с помощью «пульсовой диагностики», которая мало похожа на то, как научно обученные врачи измеряют пульс пациента. То, как практикующие врачи традиционной китайской медицины держат пациента за руку при измерении пульса, создает благоприятную почву для заражения идеомоторной активностью (см. Раздел «Мышечное считывание» в Marks and Kammann).Неудивительно, что объективных доказательств того, что эти процедуры имеют какое-либо диагностическое значение, практически нет. Точно так же практикующие ТКМ, применяющие дисциплину, называемую «цигун», утверждают, что они могут направлять свою собственную ци в других, чтобы достичь как диагноза, так и исцеления. Когда якобы течет ци мастера цигун, «получатели» часто внезапно чувствуют прилив энергии или испытывают парализующую слабость. В ходе неслепой демонстрации, показанной в сериале «Исцеление и разум» Билла Мойерса, стойкие ученики внезапно потеряли силу, чтобы давить на своего хрупкого хозяина.В должным образом слепых тестах мастеров цигун, когда «получатели» не знают, когда ци направляется на них, а когда нет, такие изменения в том, насколько сильными они воспринимают свои мускулы, не проявляются.

Некоторые общие черты идеомоторных систем

Хотя эффекты идеомоторного действия были изучены в течение как минимум 150 лет, это явление остается на удивление неизвестным даже ученым. В заключение, ниже приведены некоторые психологические особенности, которые характеризуют почти все системы и схемы, в основе которых лежит идеомоторное действие.

• Идеомоторное действие . Повторюсь, все системы, использующие пластину для трения, стержень для биолокации, исследующий маятник или связанные с ними техники, зависят от почти не обнаруживаемого двигательного движения, которое усиливается до более заметного события. Импульс исходит из собственных тонких и неосознанных ожиданий. Затем разрабатываются сложные грандиозные теории для объяснения наблюдаемых эффектов.
• Проекция действий оператора на внешнюю силу .Это одно из ключевых свойств идеомоторного действия. Хотя собственные действия оператора заставляют пальцы заедать, стержень перемещается или маятник вращается в заданном направлении, оператор приписывает причину внешней силе. Субъективно это то, на что это похоже. Не имея чувства воли, человек приписывает неизвестные силы, излучения или другие внешние эманации.
• Причиной действия являются силы, новые для науки и революционные по своей природе .Это подразумевается в предыдущем пункте. Причина не только приписывается внешнему источнику, но каждый раз, когда явление встречается заново, те, кто не читал свою историю, приписывают его силе, ранее неизвестной.
• Мания величия . Сторонники не только настаивают на том, что причина является внешней, но и склонны считать себя революционными спасителями человечества. Они заявляют, что открыли новые принципы и силы, ответвления которых преобразуют современную науку, не говоря уже об обществе в том виде, в каком мы его знаем.
• Бред преследования 908 32. Те, кто страдает манией величия, часто проявляют манию преследования. Самозваные революционеры утверждают, что ортодоксальные ученые отвергают первооткрывателей таких открытий, как радионические устройства и тому подобное, просто из зависти, упрямства, конформизма или нежелания отдать должное отважным посторонним, не принадлежащим к научному истеблишменту.
• На вооружение Снятие с охраны .Сторонники шарлатанских устройств и процедур часто утверждают, что они осознают идеомоторное действие и роль ожиданий. Они часто утверждают, что их осознание делает их невосприимчивыми к его последствиям. Многие лозоискатели теперь признают, что бессознательные ожидания могут повлиять на действие лозунга. Они утверждают, что их осведомленность предотвращает идеомоторные действия и позволяет выражать «истинную реакцию на биолокацию». К сожалению, осознание идеомоторного действия не делает человека невосприимчивым к его выражению.
• Самоуплотняющиеся системы верований . Как только сторонник убеждается, что его любимая система «работает», в игру вступают психологические силы, о которых говорил Джеймс Олкок. Эти корыстные предубеждения служат для защиты системы убеждений от фальсификации. Лоофолизм — это один из способов защиты своих убеждений перед лицом свидетельств обратного. Сказание «Это не одно и то же» позволяет верующему защитить систему. Алкок приводит еще несколько примеров этой способности искажать, забывать или игнорировать свидетельства.Настоящий врач осознает искажения собственных суждений, а также мнений псевдонаучных конкурентов.

Список литературы

1. Vogt EZ, Hyman R. Water Witching USA, 2-е изд. Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета; 1979.
2. Шпиц Х. Бессознательные движения: от мистических сообщений к облегченному общению. Манва, штат Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум; 1997.
3. Bowers KS. Диссоциированный контроль, воображение и феноменология диссоциации. В: Spiegel D, ed.Диссоциация: культура, разум и тело. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психиатрическая пресса; 1994: 21-38.
4. Carpenter WB. О влиянии внушения на изменение и направление мышечного движения независимо от воли. Труды Королевского института Великобритании. 1852; 1: 147-153.
5. Джеймс В. Принципы психологии. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Холт; 1890. Плотник В.Б. Психическая физиология. Лондон, Великобритания: К. Кеган Пол; 1874.
6. Carpenter WB. Месмеризм, спиритуализм и т. Д. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Д.Appleton; 1874.
7. Carpenter WB. О влиянии внушения на изменение и направление мышечного движения независимо от воли.
8. Джастроу Дж. Желание и мудрость. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Appleton-Century-Crofts; 1935.
9. Фарадей М. Экспериментальное исследование токарного станка. Атенеум. Июль 1853: 801-803.
10. Подмор Ф. Медиумы XIX века. Vol. 2. Нью-Гайд-парк, штат Нью-Йорк: университетские книги; 1963.
11. Уоллес, AR. О чудесах и современном спиритизме: три очерка.Лондон, Великобритания: Джеймс Бернс; 1875.
12. Уоллес, AR. Моя жизнь: запись событий и мнений. Нью-Йорк: Нью-Йорк: Додд, Мид; 1906.
13. Азимов И. Биографическая энциклопедия науки и технологий Азимова. Ред. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Равноденствие; 1976.
14. Харе Р. Экспериментальное исследование проявлений духа, демонстрирующее существование духов и их общение со смертными: Доктрина духовного мира, уважающего небеса, ад, нравственность и Бога. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Партридж и Бриттан; 1855 г.
15. Пфунгст О. Умный Ганс. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Холд, Райнхарт и Уинстон; 1965. [Это перепечатка оригинального издания 1911 года плюс полезное введение Роберта Розенталя.]
16. Хайман Р. Холодное чтение: как убедить незнакомцев, что вы знаете о них все. Zetetic. 1977; 1 (2): 18-37.
17. Маркс Д., Камманн Р. Психология психического. Амхерст, Нью-Йорк: Книги Прометея; 1980.
18. Бейерштейн Б., Дауни С. Натуропатия. Scientific Rev Alternative Med. 1998; 2 (1): 20-28.
19. Армстронг D, Армстронг SM. Тело электрическое: потрясения будущего. В: The Great American Medicine Show. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Прентис-Холл; 1991.
20. Диллон К. Облегченное общение, аутизм и спей. Скептический вопрошатель. 1993; 17 (3): 281-287.
21. Бейерштейн Б., Сэмпсон В. Традиционная медицина и псевдонаука в Китае: отчет второй делегации CSICOP. Часть 1. Скептический вопрошатель. 1996; 20 (4): 18-26.
22. Sampson W, Beyerstein B.