Наука о психологии: Психологические науки — Псковский Государственный Университет
Психологические науки — Псковский Государственный Университет
Абитуриенту Направления подготовки Аспирантура Психологические науки
Программа ориентирована на подготовку высококвалифицированных кадров высшей квалификации в области психологических наук, решающих научно — исследовательские, научно-педагогические, практические профессиональные задачи; обладающих социальной мобильностью, конкурентноспособностью и устойчивостью на современном рынке труда региона и Российской Федерации.
Основными задачами подготовки аспиранта являются:
формирование навыков самостоятельной научно-исследовательской и педагогической деятельности;
углубленное изучение теоретических и методологических основ психологической науки;
совершенствование философской подготовки, ориентированной на профессиональную деятельность;
совершенствование знаний иностранного языка для использования в научной и профессиональной деятельности;
формирование компетенций, необходимых для успешной научно-педагогической работы в данной отрасли науки.
Преимущества программы:
По завершении обучения аспирант, получивший квалификацию «Исследователь. Преподаватель-исследователь», должен обладать разнообразными универсальными, общепрофессиональными и профессиональными компетенциями, что позволит ему ориентироваться в современных научных концепциях, грамотно ставить и решать научно- исследовательские и практические задачи, участвовать в практической и прикладной деятельности, владеть основными методами обучения и воспитания, владеть комплексом знаний и методикой преподавания в учебных заведениях всех уровней и форм.
Содержанием профиля «Педагогическая психология» является исследование психологических фактов, механизмов, закономерностей учебной деятельности и действия ее индивидуальных или коллективных субъектов (обучающихся, группы, класса), самой педагогической деятельности и действия ее индивидуальных или коллективных субъектов (педагога, педагогического коллектива), взаимодействия субъектов педагогической и учебной деятельности на различных уровнях и ступенях образовательного процесса; исследование психологического влияния содержания и форм организации образовательного процесса на его результаты, влияния характера и содержания различных видов деятельности, осуществляющейся в условиях образовательной среды, на возникновение и развитие психологических новообразований обучающихся, их личностное развитие на разных ступенях и уровнях образования; исследование развития педагогической психологии в исторической ретроспективе и современном состоянии.
Методология и организация научных исследований в педагогической психологии;
Методологические аспекты современной психологии;
Педагогическая психология;
Психология высшей школы;
Современные образовательные технологии;
Математико-статистические методы обработки эмпирических данных;
Акмеология профессиональной деятельности»;
Методы преподавания психологиив средних и высших специальных образовательных учреждениях.
Количество мест и срок обучения:
Очная
3 года
2 платных мест
Заочная
4 года
2 платных мест
ВЕДУЩИЕ ПРЕПОДАВАТЕЛИ
Преподаватели ПсковГУ
Иванова Светлана Павловна – профессор, доктор психологических наук Курсы: Гендерная психология, Методика преподавания психологии, Психология семьи, Управление персоналом | |
Манойлова Марина Алексеевна — заведующая кафедрой теологии, доктор психологических наук, доцент Курсы: Акмеология профессиональной деятельности, Психология малой группы, Социальная психология детства, Практическая социальная психология, Арт-терапия в работе с детьми группы риска, Психология семьи, Молодая семья — объект социальной политики, Психотерапия детско-родительских отношений |
ИСТОРИИ УСПЕХА
Ковалевская Екатерина Владимировна – кандидат психологических наук, доцент, заместитель заведующего кафедры психологии ФГБОУ ВО «Псковский государственный университет», выпускник 2011 года. Имеет 10-летний опыт педагогической деятельности. С 2007 года работает на кафедре психологии Псковского государственного университета, до 2018 года являлась заведующей учебной лабораторией психологии при кафедре. В 2017 году защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата психологических наук по специальности 19.00.07 Педагогическая психология в ФГБОУ ВО «Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена» на тему «Личностные предпосылки карьерного самоопределения старшеклассников». Является автором более 50 научных публикаций, среди которых монография, учебные пособия, 7 статей в ведущих рецензируемых журналах, 2 статьи в зарубежных журналах, входящих в базу Web of Science». Выиграла два индивидуальных научных гранта (РФФИ и Администрация Псковской области):
Преподаваемые дисциплины: Общий психологический практикум, Конфликтология, Теория и практика профессионального самоопределения, Информационные и коммуникационные технологии в деятельности психолога, INTEL. |
г. «Социально-психологические факторы формирования конфликтологической компетентности современной молодежи».УЧЕБНЫЙ ПРОЦЕСС
Структура программы
Программа включает в себя следующие разделы и дисциплины:
- Комплекс дисциплин методологического и научно-исследовательского цикла
- Комплекс профильных дисциплин
- Комплекс практико-ориентированных дисциплин
- Программа включает в себя практики, выполнение которых способствует получению и закреплению у аспиранта опыта научно-исследовательской, педагогической и практической деятельности психолога
Методы обучения
В преподавании дисциплин программы используются активные и интерактивные методы обучения, а также современных информационные и коммуникационные технологии.
Исследования и проекты
Аспиранты проводят научные исследования по разнообразным темам, связанным с профилем подготовки «Педагогическая психология».
ТРАЕКТОРИЯ ПОСТУПЛЕНИЯ
для российских граждан
для иностранных граждан
ДОКУМЕНТЫ (ФГОС, ОПОП, ГИА, базовый учебный план, аннотации, рабочие программы практик, методические материалы, иные документы)
Контакты (руководитель / менеджер образовательной программы)
Ковалевская Екатерина Владимировна
— заместитель заведущего кафедрой психологии, доцентТел. (8112) 72-09-07
Е-mail: [email protected]
ПОДАТЬ ДОКУМЕНТЫ
ЗАДАТЬ ВОПРОС
ПСИХОЛОГИЯ- ЭТО НАУКА В ДЕЙСТВИИ
«Если цивилизации суждено выжить, мы должны развивать науку человеческих отношений», – как- то сказал Франклин Делано Рузвельт, президент США.
Психология- это наука о человеческих отношениях.В этом году в ТюмГУ наблюдается бум на психологию- подано более 800 заявлений, включая бакалавриат и магистратуру. И это не случайно. В XXI веке психология является одной из наиболее популярных программ в мировом университетском пространстве и источником восхищения для миллионов людей.
Эксперты ТюмГУ выделяют пять причин, чтобы учиться на психолога:
• вы научитесь лучше понимать себя
• вы научитесь лучше понимать людей
• вы научитесь собирать, систематизировать, анализировать и интерпретировать данные
• вы получите одну из наиболее востребованных профессий: ведь психологи работают в таких отраслях, как образование, здравоохранение и спорт, политика, правосудие, индустрия, реклама и бизнес.
Психология- это не просто академический предмет, который существует в аудиториях, исследовательских лабораториях и отделениях психического здоровья.
«Психология- это наука в действии», утверждает Американская психологическая ассоциация. И действительно, психологию мы наблюдаем в повседневных ситуациях. Телевизионные рекламные ролики и печатные объявления, которые вы видите каждый день, полагаются на психологию в разработке маркетинговых решений, которые убеждают людей покупать рекламируемые продукты. Веб-сайты, которые вы посещаете, используют психологию, чтобы понять, как люди читают, используют и интерпретируют информацию в Интернете.
Институт психологии и педагогики предлагает уникальную, обогащенную среду обучения с широким кругом возможностей, включая индивидуальные образовательные траектории https://www.utmn.ru/obrazovanie/iot/
Набор на направление «Психология» на платные места продолжается до 31 августа. А по заочной форме обучения- до конца октября.
Психология познания в области психологии
Базовое подразделение: кафедра общей и клинической психологииКраткое описание направления
Психология познания в области психологии – это психология психологии, т.
е. психология, обращенная на саму себя. Ее объект – человек. Ее предмет – психологическое познание. Ее цель – получить феноменологию и описать закономерности познания в области психологии.
– психология самопознания и самонаблюдения (психология познания психических явлений с позиции внутреннего наблюдателя).
– психология познания психических явлений, носителем которых является другой человек (психология познания психических явлений с позиции внешнего наблюдателя).
– психология творчества психолога (как в сфере академической, так и в сфере практической психологии – открытия и восприятия знания, полученного им самим).
– психология восприятия и понимания психологического знания (полученного другими, данного в готовом виде).
Избранные публикации, характеризующие направление
1.
Левченко Е.В. Психология познания в области психологии // Актуальные проблемы психол. теории и практики. Экспериментальная и прикладная психология / под ред. А. А. Крылова. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995. Вып. 14. С. 42–49.2. Левченко Е.В. О развитии рефлексивных областей психологической науки // Психология и ее приложения: ежегодник РПО. М., 2002. Т. 9, вып. 2. Психология как система направлений. С. 14–15.
3. Шиленкова Н.А.Метод интроспекции в исследовании внутреннего мира психолога: дис…. канд. психол. наук. СПб., 2003. 250 с.
4. Бергфельд А.Ю.Восприятие эмоциональных явлений: дис…. канд. психол. наук. Пермь, 2002. 236 с.
5. Фирулева Е.В. Восприятие саморегуляции психических состояний: дис…. канд. психол. наук. Пермь, 2002. 236 с.
6. Кильченко О.И.Ментальная репрезентация психологических терминов: дис…. канд. психол. наук. Пермь, 2003. 258 с.
7. Шевелева М.
С.Психика и явления психики: представленность в сознании: дис…. канд. психол. наук. Пермь, 2002. 227 с.8. Ширинкина Л.В.Восприятие текста как психологический феномен: дис…. канд. психол. наук. Пермь, 2004. 269 с.
9. Заморина О.В.Восприятие подтекста речевого произведения (на примере научных текстов): дис…. канд. психол. наук. Пермь, 2005. 319 с.
10. Семенова М.Н. Ментальные репрезентации пространства и времени: дис…. канд. психол. наук. Екатеринбург, 2008.
11. Левченко Е.В., Потапова О.А.Образы в отображении внутреннего мира // Вестн. Перм. гос. ин-та культуры. 2006. Т.2, №1. С. 56-65.
12. Левченко Е.В. Восприятие текста как психологическая проблема // Стереотипность и творчество в тексте: межвуз. сб. науч. тр. / отв. ред. М.П.Котюрова. Пермь, 2003. Вып.6. С. 32-48.
13. Левченко Е.В., Ширинкина Л.В. О первичных и вторичных свойствах текста // Стереотипность и творчество в тексте: межвуз.
сб. науч. тр. / отв. ред. М.П.Котюрова. Пермь, 2004. С. 174-184.14. Левченко Е.В., Продовикова Л.В.Сравнение возможностей количественных и качественных методов в исследовании социальных представлений (на примере изучения представлений о сознании и бессознательном) // Вестн. ВятГГУ. 2009. № 4 (3). С. 79–92.
15. Levchenko E.V., Prodovikova A.G. The Comparative Analysis of Scientific and Social Representations of Consciousness and the Unconscious //Psychology in Russia: State of the Art. Scientific Yearbook / Ed. byYu.P. Zinchenko & V.F. Petrenko. Moscow: Lomonosov Moscow State University; Russian Psychological Society, 2010. P. 654–683.
16. Левченко Е.В.,Федосина С.С. О специфике концептов эмоция, чувство, переживание у студентов // Речеведение: современное состояние и перспективы: матер. Междунар. науч. конф., посвященной юбилею М.Н.Кожиной (Пермь, 16–20 ноября 2010 г.). Пермь, 2010. С. 232–237.
Подготовка научных кадров
Аспирантура по специальности 19.
00.01. – «Общая психология, психология личности, история психологии».За 13 лет работы аспирантуры подготовлено 10 кандидатов психологических наук.
Является ли психология наукой и есть ли сознание у кошки
В прошлый вторник у нас выступала Ира Овчинникова — научная сотрудница Лаборатории междисциплинарных исследований развития человека СПбГУ, ассистентка-исследовательца в University of Houston.
Большую часть времени на работе Ира исследует, как опыт раннего детства влияет на языковое развитие и как это отражается в мозговой активности, а также занимается изучением расстройств развития.
Делимся с вами записью и расшифровкой эфира.
Меня зовут Ира Овчинникова, я – научный сотрудник Лаборатории междисциплинарных исследований развития человека в СПБГУ. Еще я пишу диссертацию в университет Хьюстона, поэтому я сейчас в Хьюстоне, на 9 часов назад от Москвы, и у меня сейчас где-то середина дня.
Q: психология – это наука?
Это нормальный вопрос, которым задаются все.
И студенты психфака, и люди, которые занимаются психологией.
Ответ простой: все то, что соответствует критериям научности и маркируется как наука – это наука. В 30-х годах прошлого века Карл Поппер ввел критерий фальсифицируемости теорий: то есть, любая теория может считаться научной, если ее можно опровергнуть какими-либо фактами, экспериментами на эмпирическом материале. Проблема психологии здесь очевидна: теория будет связана с общими понятиями, которые являются абстрактными, но материальный мир – он здесь и сейчас.
Для того, чтобы отвечать этому критерию, в психологии есть понятие операционализации. Это когда я беру абстрактное понятие и прихожу к конвенциональному мнению о том, как мы будем это понятие высчитывать. Таким примером будет являться скорость ответа на некие стимулы.
Я вообще – когнитивный психолог (скоро объясню, что это значит). Также это может быть скорость обработки, точность ответа, множество других понятий операционализации. Так теории, мысли, идеи, которые относятся к психологии, могут быть как научными, так и вовсе не научными.
К ненаучным теориям относится классический психоанализ, например: его просто нельзя опровергнуть. Потому что, согласно классическому психоанализу, вообще все – возможно. При этом, из психоанализа за 60 лет развития мысли выросли теории, которые являются опровержимыми. Например, теория привязанности Мэри Эйнсворт, где нас интересует то, как ранний младенческий опыт влияет на развитие человека.
Далее, в психологии есть когнитивное направление. Его можно считать золотым стандартом науки, оно полностью соответствует критериям научности. К наиболее развитым относятся теории рабочей памяти Алана Бэддели; можно посмотреть множество различных теорий про то, как видоизменялось представление о рабочей памяти, как эмпирический материал, результаты экспериментов позволяли нам, как научному направлению, улучшать эти знания и делать их более точными. В данный момент теория рабочей памяти состоит из нескольких отдельных частей, которые еще не нашли своего опровержения в экспериментах. То есть, согласно Попперу, ни одна из них не будет истинной, но мы говорим, что у нас просто недостаточно материалов, чтобы ее опровергнуть. И еще проблема любой теории – методология науки в целом. Старую теорию может заменить только новая теория. Нельзя просто сказать, что старая не работает, нужно представить новую парадигму, объяснение для старых феноменов и новых парадоксов.
Я занимаюсь исследованиями нейроимиджинга в расстройствах развития в данный момент, хотя начинала 12 лет назад с исследований формирования понятий. Мне всегда было интересно, как люди формируют понятия, как учатся новому, и как происходят ошибки в этой истории. Последние 4 года я занимаюсь нейроимиджингом, психофизиологией, также занимаюсь МРТ у людей с расстройствами развития – это аутизм, дислексия, класс других расстройств.
Q: какие существуют методы нейроимиджинга, где они применяются, как вы их используете?
Нейроимиджинговые методы можно классифицировать по двум шкалам. В целом, это все методы, где мы пытаемся понять, как устроен мозг как биологический субстрат, как он функционирует и реагирует на разные стимулы. Все методы можно поставить на график с двумя осями: Х – это временное разрешение (то, как точно во времени мы улавливаем информацию о процессах), а Y – пространственное разрешение (то, насколько маленькие процессы мы можем увидеть).
Например, МРТ, на которую вас могут отправить для определения проблем с любым органом – это обычно структурная МРТ. То есть, рентгенолог или исследователь будет смотреть, как орган выглядит и находится в пространстве.
И, если это анатомическая МРТ, то я не смогу посмотреть на то, как тот же мозг функционирует – только на то, из чего он состоит. Или меня может интересовать, например, diffusion tensor imaging (DTI) – как связаны разные части мозга. И у такого метода очень низкое временное разрешение, почти нулевое – информация берется за один момент, никакой динамики нет. Зато у него высокое пространственное разрешение, я могу видеть не только отдельные структуры, но и ядерный уровень, хотя я не буду видеть отдельные слои.
ЭЭГ – это обратная ситуация. Я накладываю на человека шапку с электродами, обладающими высоким временным разрешением, и получаю информацию с точностью до миллисекунд. Это очень высокое временное разрешение для человеческого мозга. Но пространственное разрешение будет очень низким, потому что я буду угадывать, какие части мозга реагируют. Придется использовать усредненное представление о том, как в черепной коробке расположен мозг и какие его части отвечают на сигналы.
Q: а как понять, как связаны части мозга? Pathways или анатомические структуры, которые соединяют?
Для этого есть специальный метод – это как раз DTI. Нас в этой ситуации интересует, каким образом вода реагирует на магнит, так как у вас будет происходить изменение направления молекул воды. И по этим направлениям мы выстраиваем пути белого вещества. Здесь надо понимать, что это та часть, где происходит очень большое количество программирования, потому что МРТ – это не фотоаппарат.
Я эту метафору часто использую, когда рассказываю студентам или коллегам о том, как работает МРТ: то есть, у меня нет другой возможности на 100% узнать, что происходит в организме, кроме вскрытия. Но я, конечно, хочу, чтобы испытуемые были живы.
МРТ позволяет с высокой точностью предугадывать, как выглядят наши пути, но это все же – модели. В том числе и тогда, когда вы идете к врачу, и он пытается понять по вашему скану, как у вас связаны разные части мозга. Разные методы обладают разной точностью, и с годами качество методов повышается – это тоже входит в мои задачи. Здесь работают люди с разной экспертизой, и это всегда будет междисциплинарная наука, где люди с образованием в области физики, инженеры, математики, и также, в том числе, люди, занимающиеся когнитивной психологией и психологией развития, будут выстраивать максимально правдоподобную модель.
Q: но у всех людей же одинаково расположены в пространстве сосуды в отделах мозга?
Нет, различия есть. Я не думаю, что сейчас могу точно сказать, но потом покидаю ссылок об этом. В целом, мы всегда надеемся, что все расположено в пространстве схожим образом, крайне близко, но бывают отклонения — и расстройства, и такие, что никак не влияют на качество жизни человека и на восприятие и обработку им информации.
Q: как применяете ЭЭГ в исследованиях?
Надо понимать, что ни одно из исследований, в которых я участвую, не может быть выполнено одним человеком. Это огромный миф: наука уже давно не существует в формате «седовласый человек сидит в белой башне», всегда работают большие команды. Проекты, в которых работаю я, зачастую осуществляются силами 30-40 человек. Всегда большие выборки, большая работа по поиску испытуемых, менеджменту данных.
Например, сейчас в нашей лаборатории в Санкт-Петербурге идет большой проект по исследованию биоповеденческих показателей у людей с опытом институционализации. Под институционализацией мы понимаем людей, которые жили в детских домах или домах ребенка.
Про детские дома все слышали, а дома ребенка — это структуры детского дома для детей до 4 лет (после 4 лет их переводят в детские дома, дома-интернаты). Нам интересно, каким образом такой ранний опыт влияет на развитие – как в детстве, так и в подростковом возрасте и зрелости. Наш основной фокус – это языковое развитие. Есть большая гипотеза о том, что институционализация в раннем возрасте снижает разнообразие и количество языковой информации, обращенной к конкретному ребенку.
Есть большие социальные изменения, которые происходят в этой области: когда людей, которые работают с детьми – воспитателей, нянечек – обучают больше взаимодействовать с детьми, разнообразить их опыт общения. Но всем понятно, что это все равно не «свой» ребенок, и, как бы хорошо эти люди не делали свою работу – а я встречала замечательных воспитателей и нянечек – все равно получается определенная специфика проживания, рабочие условия. И нас интересует, каким образом влияет на ребенка эта специфика, отсутствие близкого взрослого. Под близким мы понимаем того, на которого ребенок всегда полагается, который почти всегда доступен, с которым он формирует безопасную привязанность и с которым у него самые близкие отношения. Обычно, зачастую, это – мама. Этот взрослый формирует, выдает ребенку языковую информацию, помогает формироваться его когнитивной системе. Это влияние мы рассматриваем с точки зрения психофизиологии; меня интересует, как дети по-разному (или одинаково) обрабатывают языковую информацию, языковые стимулы в экспериментах, и сохраняются ли эти различия в подростковом и взрослом возрасте.
Например, есть такой эксперимент, представленный в парадигме oddball paradigm – я его очень люблю. Компонент, который там представлен, называется «негативность рассогласования» (mismatch negativity). Так, например, для детей, типично развивающихся, характерно следующее: до года жизни (примерно) они могут различать звуки разных языков. Так, например, дети будут различать звуки «та», «га» и звук, который я не могу произнести (горловой звук между «Г» и «Д», часть хинди). С возрастом, к году жизни, языковые статистики накапливаются, и ребенок перестает слышать разницу между звуком хинди и русским языком, он просто перестает быть особенным, различающимся. Проявляется это так: вы предъявляете аудиально ребенку повторяющийся ряд звуков «га» (очень много), это становится линией отсутствия изменений. Дальше, когда ребенок слышит звук «та», который для него различен, на мозговой активности вы видите резкое изменение, скачок. Это и есть негативность рассогласования. До года жизни, вне зависимости от того, предъявите ли вы редким стимулом «та» или горловой звук, вы будете видеть негативность рассогласования. Если же вы проведете это эксперимент на типично развивающихся детях после года жизни (русскоязычных, это важно), то вы не увидите этой негативности рассогласования на звук из хинди, или в принципе на звуки из неродной речи.
Нам было интересно, происходит ли такое же запоминание звуков у детей, проживающих в домах ребенка, или же негативность рассогласования остается и в более старшем возрасте. Мы провели эксперимент. Оказалось, что фонологическое осознание – возможность услышать различие между звуками хинди и родным языком — стирается и у детей из домов ребенка. То есть, они получают достаточное количество языкового инпута для того, чтобы обладать информацией о родном языке и речи – то есть, точно умеют определять родной язык.
При этом, если мы проводим эксперименты, связанные с более высокими структурами обработки информации – например, когда детей просят называть объекты, или когда им показывают картинку мальчика и говорят, что это цветок – информация обрабатывается дольше у детей из домов ребенка. Поэтому мы считаем, что там присутствует некоторое отставание в языковом развитии. Это мы видим и на поведенческих методиках; мы никогда не работаем только с психофизиологией, считаем, что это не очень информативно. Работа также и на поведенческом уровне позволяет сопоставить, то, что видно на уровне поведения и на уровне активности мозга. Есть ли полностью совпадающая интерпретация, или я буду видеть различия, и буду считать в такой ситуации, что на уровне поведения иногда различий нет, а на уровне мозговой активности – есть, и это не до конца сглаженное различие. Хотя оно может сглаживаться с годами, в зависимости от того, когда человек попал в семью, как долго он прожил в доме ребенка или детском доме.
Q: какая из трактовок слова «сознание» актуальна?
Я не занимаюсь проблемами сознания. Я понимаю, что существует большое разнообразие трактовок сознания, но сейчас я использую это понятие на достаточно бытовом уровне – как возможность осознавания.
Q: Вы видели контент Виктории Степановой? Можно считать ее психологом? Она считает, что может по фото определить сексуальную ориентацию.
Нет, это невозможно. Не знаю, кто такая Степанова.
Кстати, могу поговорить про псевдопсихологию и то, почему она нас тоже бесит. Возможно, еще сильнее, чем людей, которые не занимаются психологией. Это большая проблема: когда я прихожу куда-то, я не представляюсь психологом. Потому что иначе все подумают, что я сейчас буду рассказывать про ведических женщин, решать чужие проблемы, говорить, как надо правильно жить и рекомендовать психотерапевта.
Насчет психотерапевтов – я могу порекомендовать сообщества, которым я доверяю, или людей, с которыми я училась (или у которых училась). Но все остальные пункты – это совсем мимо меня, я таких советов не даю.
Псевдопсихология раздражает меня потому, что мне сложнее с ней бороться. Я оказываюсь в ситуации, когда я вижу человека, с которым была в хороших отношениях лет 10 назад, и он вдруг ушел в псевдопсихологию, и я понимаю – ой, похоже, мы не будем больше общаться. Для меня это болезненно. Люди, которые только смотрят на псевдопсихологию со стороны, могут просто сказать: ну, я просто не буду с ним знакомиться. Это во-первых.
Во-вторых, псевдопсихология плохо влияет на научную психологию. Она автоматически ставит под сомнение ее научность; «наука ли это» — нормальный вопрос, который все задают. Кроме того, и рассказывать про исследования, которые произошли в психологии, приходится с самого начала. Приходится начинать с методологии Карла Поппера; после него происходило еще много чего – был Марк Полони, например, и большая группа британских и венгерских методологов. И все это приходится рассказывать очень быстро, чтобы потом рассказать всего лишь об одном исследовании.
Я думаю, что это все точно так же может влиять на большое количество людей, которые отвечают за финансирование разных областей науки, особенно в России, и у которых нет возможностей, времени или желания подробно разбираться в том, как работают те или иные области знаний.
Я хотела рассказать про два других своих любимых проекта, помимо проекта по институционализации. Вторая большая область, которая меня интересует в нашей лаборатории – это проект по превалентности (распространенности) расстройств аутистического спектра на территории Российской Федерации. В значимости от того, как мы будем считать распространенность, и насколько окажется распространено каждое конкретное заболевание, расстройство или другая особенность развития, мы, как государство, должны будем изменять финансирование каждой конкретной области. В данный момент нет точной статистики по России по тому, как часто встречаются РАС.
Лаборатория, в которой я работаю, существует в плотном сотрудничестве с фондом «Выход», помогающим семьям с людьми с расстройствами аутистического спектра. Соответственно, мы начинали проект в Санкт-Петербурге, в Приморском районе, для оценки распространенности РАС. Это заняло у нас три года, мы продолжаем этим заниматься. Это очень большой проект. Он связан с необходимостью, во-первых, наладить понимание демографической статистики в целом в конкретном регионе. Команда большая, мультидисциплинарная, работают люди, занимающиеся популяционными исследованиями. Например, когда вы оцениваете популяционное исследование, вы строите модель, в которой вы пытаетесь понять, каким образом вы можете максимально представить генеральную совокупность (это все люди, на которых вы планируете перенести этот результат; например, когда мы говорим про конкретный район, это дети, проживающие в этом районе). Вам нужно оценить численность и демографическое разнообразие генеральной совокупности, чтобы понять, где вы конкретно можете получить качественную информацию об этих детях.
Такие исследования происходят в два этапа. Первый этап – это скрининговый этап; то есть, мы определенным образом работаем с поликлиниками, опрашиваем как можно большее количество людей по короткому опроснику. В нем они отвечают особенности развития своего ребенка, отвечая на вопросы « да/нет». Есть понятие «красных флажков» — особенностей, которые характерны для детей с РАС или для расстройств развития в принципе. Когда человек набирает определенное количество «красных флажков», мы связываемся с семьей и приглашаем их на второй этап. Кроме того, мы стараемся найти детей с минимумом «флажков» — потенциально нейротипичных, и также приглашаем их в лабораторию. На втором этапе мы занимаемся полной оценкой развития, включая батарею, связанную с оценкой РАС. Таким образом, мы определяем распространенность РАС в конкретном регионе, и это позволит нам создавать дизайн исследования, которое можно будет в полной мере провести в России.
За это я люблю работу в своей лаборатории. Она не только дает мне возможность заниматься разными проектами, но и позволяет чувствовать, что я делаю что-то социально полезное.
Третий проект, о котором я хотела рассказать – это проект о расстройстве языкового развития в изолированной популяции на крайнем севере России. Этот проект для меня интересен потому, что под «изолированной популяцией» мы понимаем популяцию из всего 800 человек. Эта конкретная популяция известна этим расстройством. Мы оцениваем, каким образом расстройство языкового развития передается у них, и смотрим, как это представлено на разных поколенческих уровнях. Мы собираем рассказы у бабушек, у мам, у всех ближайших и дальних родственников для того, чтобы оценить их языковое развитие, проводим полный комплекс оценки языкового развития у детей, смотрим, каким образом происходят связи внутри одной семьи.
Q: с чего начать, чтобы научиться помогать развитию ребенка?
Я не могу отвечать на этот вопрос, это слишком индивидуально. Кроме того, совершенно необязательно делать буст развития. Я верю, что люди, которые посещают хабр, читают, пишут на хабре – очень развитая аудитория; продолжайте просто играть и говорить со своими детьми.
Я не занимаюсь индивидуальным консультированием. Я не клинический психолог, это важно. Я имею право работать с клиническими популяциями, но не имею права проводить консультации (и никогда к этому не стремилась).
Q: какое исследование можно провести на ложные воспоминания?
Почитайте Элизабет Лофтус, это очень классно.
Для всех: ложные воспоминания – это такое событие, которое, как вам кажется, случилось с вами, вы уверены, что помните его, но на самом деле его не было. Элизабет Лофтус – психолог, исследователь памяти, человек, который больше всех вложил в развитие исследования ложных воспоминаний; про нее очень интересно читать, даже если вы не интересуетесь психологией.
История с ложными воспоминаниями выглядит следующим образом: когда вы оказываетесь, например, свидетелем аварии, то от того, как вам зададут вопрос, будет влиять то, какой ответ и каким образом вы дадите. Если разных людей спрашивать, с какой скоростью МЧАЛАСЬ машина и с какой скоростью ЕХАЛА машина до аварии, то, статистически, те люди, кого спрашивали со словом «мчалась», будут давать более высокие оценки скорости, чем вторая группа.
Элизабет Лофтус очень много работала (и работает, как мне кажется) с системой заключенных и людей, находящихся в предварительном заключении и это влияло на изменение протоколов допроса на территории США.
Q: ложные воспоминания – это дежа вю?
Ложные воспоминания – это когда вы считаете, что с вами что-то происходило какое-то время назад, и вы уверены в этом. Например, в том, что вы были в Диснейленде. А ваши родственники говорят – не были мы в Диснейленде в твоем детстве, прости. Может быть какое-то более обширное воспоминание. А дежа вю – это когда вам кажется, что о событии, которое только что произошло, вы знали заранее. Дежа вю и ложные воспоминания, как считается, имеют общие корни, но подробнее про дежа вю я не могу сказать.
Q: может ли служить примером ложных воспоминаний детализация сна?
Ведь, как правило, нам снятся размытые образы, а уже четкость и логичность событий произошедших во сне мы додумываем, пересказывая сон.
Я боюсь соврать, поэтому я скажу, что не знаю. У меня есть собственные додумки, но это не может считаться экспертным знанием.
Я хотела еще поговорить на тему «что делать, если у меня образование физика, математика, CS и я хочу работать в нейронауке или когнитивной науке». Во-первых, это классно, приходите к нам, у нас есть печеньки. Во-вторых, перед этим почитайте литературу. Я очень рада людям, которые приходят в когнитивную нейронауку со знаниями из других областей; мне, например, в команде не хватает человека с инженерным образованием, или со знанием классической математики, теории графов.
У меня есть проект про связность головного мозга у детей с опытом институционализации – это проект, который я делаю в этом семестре. Я пытаюсь взять разные метрики коннективности (связности) и написать скрипт, который позволит мне обработать один и тот же набор данных, используя разные метрики, и получить разные результаты, а дальше – написать к этому каждый раз отдельную интерпретацию и отдельное представление о том, какое заключение можно сделать. И так же сделать с данными взрослых людей с опытом институционализации. Проблема в том, что я пишу на Arc, но плохо пишу на Python и совсем не умею работать с Matlab, а это очень пригодилось бы. Мне хорошо было бы иметь в помощь кого-то, с кем можно обсуждать разные метрики. Я начинаю сейчас теорию графов, использую метрики из теории графов, но остается большое разнообразие оценочных систем, например – динамических систем. Это было бы очень в помощь.
Есть одна проблема, которая происходит с людьми, приходящими из областей, которые считаются более естественно-научными. Это как на той картинке из xkcd, где проранжированы разные научные области в представлениях о их точности, и математик говорит: «Да вас отсюда вообще не видно». Люди, которые приходят в когнитивную науку или нейронауку из более точных областей, считают, что, сейчас они возьмут тот метод, который использовали до этого – например, машинное обучение – и приложат его, а потом расскажут мне, как работает вся область знания. Это не срабатывает. Потому что для того, чтобы вам интерпретировать результаты ML (в том числе), или чтобы сделать более точную модель, надо понимать, что происходит внутри. А для этого нужно получить хотя бы часть того образования, которое люди по 10 лет получают.
Это не наезд. Я действительно призываю вас прийти к нам и попробовать что-нибудь сделать, если вам интересно. Я попрошу оставить мои контакты под видео. Может быть, вы сможете присоединиться к одному из наших проектов и даже попасть к нам на постоянной основе; я надеюсь, что в ближайшем будущем у нас появится позиция инженера. Но такая классическая проблема остается.
У меня есть хороший друг, он пишет диссертацию по использованию ML с данными МРТ. Он сам физик. И примерно раз в месяц он мне говорит: данные какие-то непонятные, что тут происходит? И я ему пересказываю кусок cognitive neuroscience. Конечно, я понимаю, что для того, чтобы иметь достаточно знаний на эту тему, нужно большое количество времени, и у него этого времени просто не было. Поэтому, если вы хотите работать в нейро- или когнитивной науке и хотите прийти в проект – пишите в лаборатории, которые этим занимаются. Обязательно найдете проект, который будет вам подходить, и в котором общаться будет приятно и интересно, и вас будут в состоянии адекватно услышать.
Кстати, есть отличная смешная история на тему того, «что делать, если у меня образование физика, математика, CS и я хочу работать в нейронауке». Илон Маск какое-то время назад анонсировал компанию, связанную с нейро, чтобы построить artificial intelligence. И сделал объявление в твиттере: приходите все, нужны только предварительные знания в области инжиниринга или программирования, и нужно, чтобы не было предварительных знаний в области когнитивной психологии, нейро или чего-то подобного. Все бы ничего, но через какое-то время они делали презентацию этой компании, и на картинке с описанием мозга перепутали левую и правую части (это просто сделать, если вы никогда не смотрели на мозг и не представляете, как он устроен). Такая шутка теперь есть. Хотя я очень уважаю Илона Маска.
Q: есть ли сознание у кошки?
Сейчас я воспользуюсь этим моментом. У меня есть чудесный опыт, где я имею прекрасную возможность обсуждать наличие сознания, поведения и прочего у животных. У моих прекрасных друзей есть проект
bobig.ru— это научно-просветительский проект, в котором они рассказывают про взаимодействие с собаками, про то, какие аспекты жизни и поведения собак существуют. Они ставят классные ссылки на исследования. Там можно прочитать про сознание у собак – это схожий вопрос, и ответ тоже будет схожий.
Почему психология считается лженаукой? Может ли это быть правдой, учитывая, что хороших психологов ещё меньше, чем хороших врачей?
Все так сложилось в силу разных причин.
На самом деле, психология очень молодая наука, ей чуть больше 100 лет. Для науки это ничто, но событий в ней успело произойти множество.
Для начала, на стыке психологии и психиатрии появилась психотерапия. Она выросла из психоанализа, в противовес его учению выросли и другие школы.
Психоанализ, как мы знаем, не особо научен. Хотя сейчас проводят эксперименты с целью доказать его научность.
Но психотерапия и психология — это две разные сферы. Вопрос же про психологию, потому не буду распыляться. Единственное, добавлю, что психотерапия тема отдельная, не путайте ее с психологией.
Кроме уже сказанного, в психологии существуют все болезни молодой науки, одна из которых — разность в том, что изучают психологи и как определяют цель психологии. Да и в целом кучу других терминов. Просто спросите психолога «что такое личность?» и услышите разные ответы. Хотя для науки вообще-то характерно четкое определение терминов. К сожалению, дело обстоит так, что парадигм сейчас много и, по крайней мере на территории РФ и стран СНГ, четко не оформилась линия партии.
А вот на западе относительно оформилась. Там ты либо радикальный бихевиорист, либо когнитивщик/нейросаентист.
Еще одна проблема — порог входа и качество образования. Среди психологов много тех, кто пришёл просто за дипломом. Также много тех, кто не вытягивает образование на должном уровне: хороший психолог должен разбираться в нейрофизиологии, психиатрии, анатомии ЦНС и ВНД, психофармакологии и т.д. Все это является важным фундаментом, для взращивания хороших спецов.
К тому же, существует несколько предвзятое отношение. Открою тайну — в медах тоже плохо учат и выпускают оттуда идиотов. Но только мы привыкли считать что в медах хорошо учат и потому не придираемся. Поинтересуйтесь в ближайшей больнице, сколько там сторонников доказательной медицины (а отдельно еще запишите тех, кто округлил глаза и спросил что это такое).
Если продолжать разговор про отечественную психологию, нельзя не упомянуть СССР. Тогда все науки должны были воздавать хвалебные оды коммунизму и психология не исключение. Откройте труды тех времен и обязательно увидите эти самые оды.
Под влиянием идеологии государства разрабатывались разные представления о человеке и те, что государству были не выгодны — либо не описывались, либо описывались искаженно. Так еще и некоторые эксперименты не реплицируемы.
Ах да, еще же кризис воспроизводимости. Не так давно на множество наук свалился кризис воспроизводимости. В том числе и на психологию. Заключается он в том, что результаты старых экспериментов не воспроизводятся при повторении всех условий. Это очень сильный удар и теперь многие просто сидят и повторяют старые эксперименты, с целью убедиться, что те данные, на которые научное сообщество годами опиралось, не являются фикцией.
В завершении скажу, что на мой взгляд, то, что сейчас является психологией, уйдет в сторону чего-то вроде прикладной нейрофизиологии. И будет, собственно, так и называться, отбросив лишние конструкты
от науки к практике», 20 мая 2020 года, г. Нижний Новгород
13.03.2020
Министерство науки и высшего образования Российской Федерации;
Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского;
Российское психологическое общество;
Факультет социальных наук, Кафедра общей и социальной психологии, Учебно-научная лаборатория специальной психологической подготовки и экспертизы Центр социально-психологического сопровождения студентов ННГУ.
Уважаемые студенты, магистранты и аспиранты!
Приглашаем вас принять участие в работе ежегодной Межвузовской молодежной научно-практической конференции.
Цель конференции
Активизация научно-исследовательской деятельности студентов специальности «Психология служебной деятельности» и магистратуры направления «Психология», повышение практической направленности исследовательских работ для психологической практики силовых ведомств; формирование опыта публичной презентации результатов исследований научному сообществу; развитие навыков критического анализа и ведения научной дискуссии.
Место и время
Место проведения: г. Нижний Новгород, факультет социальных наук ННГУ им. Н.И. Лобачевского, Большая Покровская, д. 37, актовый зал (2 этаж)
Регистрация участников конференции: 09.00.
Начало работы конференции: 10.00.
Основные направления работы конференции
- Профессиональное самоопределение студентов психологов;
- Психологическая устойчивость и профессиональная готовность к деятельности в экстремальных условиях;
- Индивидуально-психологические особенности призывной молодежи и сотрудников силовых ведомств;
- Психологическая помощь в трудных жизненных ситуациях;
- Личностные деформации девиантного поведения.
Планируется издание электронного сборника по материалам конференции и размещение в научной электронной библиотеке eLIBRARY. Публикация материалов в сборнике бесплатная.
Контактная информация
E-mail: [email protected].
Шуткина Жанна Александровна
Телефон: +7 (960) 179-0923;
Дата проведения: 20 мая 2020 г.
Место проведения: г. Нижний Новгород, факультет социальных наук ННГУ им. Н.И. Лобачевского, Большая Покровская, д. 37, актовый зал (2 этаж)
опыт советской психологии и социологии 1960-70-х гг.
№2, 2017
Гуманитарные науки
Коннов Владимир Иванович,
к.социол.н., доцент, доцент кафедры философии МГИМО МИД России
Россия, 119454, Москва, проспект Вернадского 76,
E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье предлагается анализ теоретико-методологического дискурса отечественной психологии и социологии периода 1960-70-х гг. Акцент делается на социально-политических целях, которые преследовали психологическое и социологическое сообщество в указанный период. Прослеживается связь между общей социально-политической ситуацией в стране и состоянием рассматриваемых научных дисциплин. По итогам сопоставления выделяются черты дискурса, характерные для социологии и психологии. Если в первом случае теоретико-методологическая работа была сосредоточена на обосновании собственно научного статуса социологии и демонстрации ее потенциала в обеспечении эффективности политического управления, то в последнем главное внимание уделялось интеграции психологической науки, конкретизации ее предмета, позволяющей укрепить границы между ней и соседними дисциплинами, обоснованию экономического значения психологических исследований. В то же время в обеих дисциплинах чрезвычайно важная роль приписывается приведению теоретического содержания в соответствие с теорией систем в трактовке, наиболее близкой к подходу Т. Парсонса. Включение системного подхода рассматривается как способ утвердить научный статус дисциплины и связать ее перспективы с развитием вычислительной техники и новых математико-статистических методик. Данная возможность рассматривается как определяющая для будущего всех социогуманитарных наук.
Ключевые слова: история советской психологии, история советской социологии, теория систем системная психология, история социогуманитарных наук, Институт психологии РАН, Институт социологии РАН
По наблюдениям социологов науки конца ХХ века, значительную часть научной прессы составляет не столько изложение исследовательских результатов, сколько их социальное продвижение, для которого используется широкий набор дискурсивных и риторических стратегий. И если в естественнонаучных дисциплинах они применяются главным образом для того, чтобы доказать соответствие исследования нормам научного метода, в отношении которых среди специалистов существует определенный консенсус, то в гуманитарных дисциплинах львиная доля усилий уходит на то, чтобы обосновать собственно научность самого метода, свойственного определенной дисциплине. Более того, существует целый жанр «теоретико-методологических» и «программных» статей, посвященных исключительно обоснованию научности подхода, продвигаемого тем или иным автором. При знакомстве с этим жанром новички часто впадают в растерянность: не всем им сразу удается понять, почему столь внушительная часть научной литературы посвящена описанию преимуществ методов и перспективам их применения и столь небольшая – полученным с их помощью результатов. Понимание задач, которые решает эта литература, приходит только c осознанием социально-политических процессов, идущих вокруг и внутри дисциплины: динамики типичных представлений о ней в политических структурах и среди широкой общественности; взаимоотношений с другими науками и институтами, представляющими науку в целом – университетами, академиями и др.; внутренней конкуренции между школами и отраслями. По сути, без понимания этих аспектов содержание значительной часть научной литературы остается недоступным пониманию читателя.
При этом следует учитывать, что этот научный дискурс так же, как и любой другой, обладает определенной инерцией и отражает не только актуальный социально-политический контекст, но и предшествующую ему динамику. Особенное значение играют конфигурации позиций и интересов, сложившиеся в периоды формирования дисциплин, их институционализации или принципиального преобразования. Для советской гуманитарной науки одиниз таких периодов приходится на 1950-70-е гг. Политические сдвиги в обществе, в целом, и пересмотр отношений между властью и наукой, в частности, повлекли за собой существенные изменения в представлениях о методах и задачах гуманитарной науки. Скажем больше, именно в этот период сложились основные дискурсивные стратегии и картины мира, используемые отечественными гуманитариями и по сей день.
Статус гуманитарных дисциплин всегда уязвим. С момента появления представлений о науке в современном понимании и утверждения физики в качестве эталона все знания о человеке оказались под сомнением как неточные, плохо подтвержденные и, в конечном счете, не заслуживающие доверия. В результате история гуманитарной науки, начиная с контовского позитивизма, была подчинена задаче обосновать научный статус представляющих ее дисциплин. В этом смысле показателен пример психологии и социологии. К середине двадцатого века первая подошла в статусе сильно биологизированной дисциплины, которая пользовалась признанием именно в качестве науки и среди ученых в целом, и среди широкой общественности. Последняя же не смогла найти себе столь же прочной опоры среди естественных наук, продолжала ассоциироваться преимущественно с историческим знанием и активно пыталась укрепить свой статус за счет активного использования статистических методов и вычислительной техники, которые открывали перспективу математического моделирования социальных процессов, ранее остававшихся недоступных математической обработке в силу свой предельной сложности. Второй путь к укреплению положения социологии заключался в расширении связей с политическим полем. Представители этого поля были остро заинтересованы в новой информации о социальных процессах, и в этих условиях любой шаг социологии, позволяющий повысить достоверность ее данных, мог быть обращен в рост поддержки со стороны политических кругов[5].
Понятно, что научный статус психологии выглядел более надежным. Но при этом она сталкивалась с двумя существенными проблемами. Во-первых, ей приходилось укреплять линию, отделяющую ее от биологии, со стороны которой существовала угроза поглощения, во-вторых, прилагать усилия, чтобы продемонстрировать практическую применимость своих результатов. С момента своего возникновения как отдельной научной дисциплины поступательное развитие психологии было стеснено следующей дилеммой: попытки повысить достоверность результатов приводили к исследованию простейших психических процессов, закономерности которых представляли интерес главным образом для специалистов, стремление же изучать более сложные процессы заставляли обращаться к менее достоверным методикам. В качестве раннего примера первых можно привести изучение элементарных составных сознания Вундтом, последних – психоанализ Фрейда. Упор на достоверность затруднял продвижение психологии в новые области и мешал формировать собственную репрезентацию в качестве динамично развивающейся науки, что было необходимо для удержания своих позиций визави биологии. Попытки же сделать предметом исследований более сложные процессы заставляли нарушать нормы экспериментального исследования, что подрывало собственно научный статус психологии. И так же, как и социология, в 1950-60-е гг. психология надеялась преодолеть стоящие перед ней проблемы с помощью статистических методов и компьютерной обработки данных.
В настоящей статье предлагается анализ дискурсивных стратегий, используемых советскими социологами и психологами конца 1960-70-х гг. в обосновании статуса своей дисциплины. В качестве примера первых рассматриваются теоретические работы авторов, объединенных вокруг Института конкретных социальных исследований, в качестве примера вторых – теоретические статьи первого директора Института психологии АН СССР.
Период 1950-60-х гг. характеризуется историками социологии либо как время «возрождения» отечественной социологии, либо даже как ее «второе рождение», имея в виду то, что при сталинском режиме она прекратила свое существование в качестве самостоятельной дисциплины. Первые шаги, направленные на воссоздание социологической науки были связаны с участием в мероприятиях Международной социологической ассоциации (МСА). Обоснование такого участия было подчеркнуто политическим – как говорилось в записке, направленной в ЦК КПСС в связи с приглашением на III Международный социологический конгресс, «в целях расширения международных связей, использования трибуны Конгресса для разъяснения роли марксистской идеологии в развитии советского общества Президиум Академии наук СССР считает целесообразным принять приглашение Международной ассоциации социологов» [20, с. 29]. В конце 1957 г. для полноценного участия в МСА была создана Советская социологическая ассоциация (ССА). Как характеризует ситуацию И.А. Бутенко: «… Социология (и ССА в придачу) спешно институционализируется на экспорт; для внутреннего пользования существует исторический материализм» [2, с. 53]. Изначальная «экспортная» направленность первой социологической организации предопределила ее тесную связь со специалистами-международниками:первым председателем ССА стал профессор Академии общественных наук ЦК КПСС Ю.П. Францев, руководивший во второй половине 1940-х Институтом международных отношений (ИМО), а вице-председателем – работавший в Институте философии Г.В. Осипов – выпускник ИМО 1952 г. Францев же стал первым руководителем группы социологических исследований в Институте философии. При повышении статуса группы до сектора слово «социологический» исчезло из названия – Осипов принял руководство «сектором новых форм труда и быта». В 1966 г. ему удалось повысить статус подразделения, в название которого вернулась социология – сектор превратился в «отдел конкретных социологических исследований». Однако при переходе на следующую ступень «социологическое» название вновь встретило сопротивление – в 1968 г. на основе отдела был создан Институт конкретных социальных исследований.
Работа института изначально планировалась как непосредственно связанная с государственным управлением – в качестве первой из его задач постановление Секретариата ЦК КПСС (с грифом «совершенно секретно») определяло «разработку на основе диалектического и исторического материализма проблем социальной структуры социалистического общества, совершенствование управления социальными процессами, культурного строительства, коммунистического воспитания трудящихся, социальной психологии, демографии; изучения общественного мнения по важнейшим вопросам внутренней и внешней политики Советского государства и других социальных проблем, имеющих актуальное значение для коммунистического строительства» [20, с. 164].
Директором института был назначен вице-президент Академии наук А.М. Румянцев. Современники характеризовали его как «партийного либерала» и «интеллигентного марксиста». Как пишет Р. Медведев, «Румянцева считали одним из лидеров относительно либерального крыла ЦК КПСС, которое выступало за расширение возможностей творческой интеллигенции и социалистической демократии» [17, с. 222-223]. В 1965 г. он был вынужден уйти с поста главного редактора «Правды» после публикации своей статьи «Партия и интеллигенция», вызвавшей недовольство Брежнева. В статье Румянцев выступал за расширение роли интеллигенции в общественном управлении, особенно подчеркивая значение науки в обеспечении управленческих процессов. По его словам: «Именно потому, что выводы и достижения науки так важны для развития нашего общества, оно заинтересовано в том, чтобы получать от ученых объективную, правдивую информацию, а не скоропалительные, необоснованные выводы в угоду тем или иным конъюнктурным соображениям» [25, с. 3]. И в составе «ведущего отряда нашей интеллигенции – работников науки и техники» в одном ряду с физиками, химиками, биологами и экономистами Румянцев называет социологов.
Значение этих высказываний становится понятным в свете утвердившихся в официальном марксизме представлений об «объективности» и «партийности». В советской философии было принято разоблачать «объективизм» как уловку буржуазных социологов – как писал в учебнике по историческому материализму академик Ф.В. Константинов: «Буржуазные социологи усердно ратуют за так называемый «объективизм», за «внеклассовый», «надпартийный» характер науки. Открыто признать буржуазно-партийный характер своей «науки» они не могут, ибо это значит открыто признать, что их теория служит эксплуататорскому меньшинству общества против трудящегося большинства» [7, с. 51]. В свою очередь, «партийность пролетарская, коммунистическая идейность, наоборот, обеспечивает наиболее глубокое, наиболее объективное, беспристрастное и всестороннее познание действительности, законов общественной жизни. Только рабочий класс, интересы которого совпадают с объективным ходом исторического развития и который является последовательно революционным классом, заинтересован в объективном, т. е. истинном, познании. Вот почему подлинная научность и большевистская, коммунистическая партийность совпадают» [7, с. 51]. Эта формула утверждала совпадение «коммунистической партийности», иначе говоря, позиции коммунистической партии, выражающей интересы рабочего класса, и «подлинной научности». В статье же Румянцева «объективная, правдивая информация» противопоставлялась «скоропалительным, необоснованным выводам в угоду тем или иным конъюнктурным соображениям» и к тому же, описывалась ситуация, в которой возникала необходимость со «смелостью и мужеством» «отстаивать проверенную на фактах, обоснованную научную позицию». Фактически он указывал на возможность конфликта идеологии и науки по общественным вопросам и о необходимости отстаивания в таких случаях именно научной позиции.
В возглавленном Румянцевым институте методологические вопросы были выделены в проект «Методология, методика и техника социологических исследований» под руководством Ю.А. Левады, который публикует в 1969 г. «Лекции по социологии». Одно из центральных мест в книге занимает проблема статуса социологии как науки, и в ней появляется ряд прямых противоречий с официальной доктриной. Во-первых, Левада утверждает, что «научный подход к обществу возникает лишь тогда, когда ставится задача – подойти в общественной жизни с такими же объективными критериями, с какими естествознание подходит к природе»[9, с. 33]. Для него объективная социология – это «средство, способное восстановить нарушенную за определенный период связь с общественной реальностью» [9, с. 10], — явный намек на идеологов, ставящих официальные доктрины выше объективности.
Во-вторых, Левада ставит под сомнение подчиненную роль социологии – по его мнению: «Попытки «пристегнуть» эмпирические исследования общества к ряду данных, полученных иначе, — в рамках передовой исторической науки или передовой философии, или, в частности, социальной философии, — всегда оказываются чем-то искусственным и неудачным» [9, с. 13]. Эти неудачи предопределены тем, что, оказавшись в таком положении, социология вынуждена, по сути, имитировать результаты, подбирая данные под уже заранее известные выводы. Естественно, это прямо препятствует ее развитию.
В-третьих, Левада говорит о расширении роли социологии в государственном управлении. «Если мы не будем понимать, что общество – сложный организм, который живет и функционирует и должен это делать лучше, чем до сих пор, и если мы не изучим конкретный механизм его действия, то никогда не сумеем этот механизм улучшить и вперед далеко не уйдем». При этом Левада понимает социологию как выраженно количественную дисциплину: «Социология бросается в глаза благодаря своим внешним признакам – анкете, интервью, опросам, статистическим данным, таблицам, графикам, вычислениям. Она отличается прежде всего (это отличие наиболее интересное и очевидное) резко выраженным эмпирическим подходом к изучению общества, стремлением использовать новейший аппарата научного мышления, в том числе аппарат количественного анализа, при помощи электронно-вычислительных и иных счетных машин для более строго изучения общества» [9, с. 12].
Эта позиция развивается в статье «Общие вопросы моделирования в социологии», подготовленной Левадой совместно с Ю.Н. Гаврильцом и В.Н. Шубкиным для сборника «Моделирование социальных процессов» и опубликованного в 1970 г. Превращение социологии в эмпирическую науку, аналогичную естественнонаучным дисциплинам, напрямую связывается здесь с использованием математических методов: «Математический язык становится неотъемлемым компонентом социологии тогда, когда сама эта наука переходит на почву конкретного, эмпирического исследования общественных явлений» [3, с. 17]. При этом утверждается: «Количественные, математические… методы не являются чем-то привнесенным извне, внешним фактором по отношению к современному социологическому исследованию. Они столь же естественны для него, как и для исследования физического, психологического, геологического, астрономического, лингвистического, как и для любой иной конкретной экспериментальной, эмпирической науки» [3, с. 17]. Одновременно на сближение социологии с науками, имеющими статус «точных» направлена оговорка, касающаяся их статуса: «…Не являются точными ни астрономия, ни физика, ни биология: они являются эмпирическими науками, опирающимися на опыт и использующими в той или иной степени языки действительно точных наук – математики и логики» [3, с. 17].
Формирование социологии как «конкретной экспериментальной науки» не означает ограничения ее предмета «непосредственно, чувственно данной областью действительности: наоборот, именно для современного естествознания характерно широкое развитие исследований «абстрактных» предметов, представляющих собой определенные теоретические конструкции (самый яркий пример этому – кварки) и имеющих операциональное значение» [3, с. 18]. Иначе говоря, если даже передовая физика имеет дело с предметом, доступным исключительно как модель, состоящая из набора измеряемых параметров, и при этом никто не ставит под сомнение ее научный статус, нет причин упрекать количественную социологию в том, что ей не даны объекты ее исследований во всей совокупности их свойств, а доступны лишь их определенные измеряемые характеристики.
Социология, по мнению авторов, имеет прямое отношение к социальному управлению. В этом плане она выступает дополнением к экономике, играющей ключевую роль в управленческом процессе, но при этом дополнением, фактически превосходящим по охвату весь аппарат плановой экономики. «…Дальнейшее развитие теории оптимального планирования, — сообщается в статье, — не может быть успешным без решения ряда проблем, выходящих из сферы сугубо экономических. Все эти проблемы возникают вследствие необходимости учитывать возможные изменения «социальной среды», в которой находится экономическая система; а также воздействие экономики на остальные стороны жизни общества и возникающий при этом «обратный эффект»» [3, с. 26]. В этой ситуации комплексная прикладная задача социологии выглядит следующим образом: «Для того, чтобы определить оптимальные соотношения между затратами на образование, культуру здравоохранение, социальную гигиену, оборону (а также внутреннюю структуру их), необходимо строго математически выразить показатели качества соответствующих процессов и установить границы их возможных взаимовлияний» [3, с. 26]. Речь идет о построении практически всеобъемлющей модели социальной системы, наподобие той, которая сформирована в трудах Т. Парсонса, но при этом поставленной на математическую основу. Масштаб предполагаемых вычислений, связанных с созданием подобной модели, явно предполагает использование компьютерной техники, и ее нехватка прямо указывается в статье в перечислении основных проблем советской социологии [3, с. 28].
Это сочетание – призыва к расширению роли науки в общественном управлении и понимания социологии как строгого, количественного, компьютеризованного исследования, делает Леваду выразителем интересов научно-технической интеллигенции, которая в 1960-е гг. и в СССР, и в западных странах, претендовала на большее участие в политическом управлении. Основанием для этих стремлений служило быстрое развитие вычислительной техники и рост популярности системной теории, что, как казалось многим, позволяло в ближайшей перспективе перевести принятие управленческих решений на точную, объективную основу. Этим изменениям должна была сопутствовать профессионализация политического управления, доступ к которому в условиях технологического усложнения управленческих процессов, смогли бы получить только представители той самой научно-технической интеллигенции, обладающие необходимыми для этого образованием и навыками.
Вопрос возможности формирования объективного знания о социальных процессах имел для этой группы принципиальное значение. Признание такого знания фактически означало необходимость признать за теми, кто работает с социальными данными, право на самостоятельную позицию и вывести их из-под жесткого политического контроля, основанием для которого служило представление о невозможности преодолеть «партийность» общественных наук.
При том, что советские социологи были нацелены на обоснование объективной социологической науки по аналогии с западной социологией, их мало интересовала проблема разделения социологии на фундаментальную и прикладную. Это явное отличие от американской социологической мысли отмечают Р. Мертон и Г. Рикен в статье, опубликованной по итогам их поездки в СССР. В качестве примера характерных для советских исследователей настроений они приводят мнение «молодого директора Лаборатории социальных измерений в Ленинграде» — В.А. Ядова: «Он считал самоочевидным, что главной задачей эмпирических исследований является (и должно являться) решение наиболее острых общественных проблем. Отвечая на вопрос о возможности фундаментальных социальных исследований, об исследовательской работе, которая проводится исключительно ради продвижения знания, он согласился, что такая работа в принципе возможна, но заметил, что он и его сотрудники были бы глубоко разочарованы, если бы их исследования не были направлены на очевидно полезные цели, иначе говоря, на разработку практических проблем» [27, p. 10].
Попытка резкого расширения влияния социологии столкнулась с переменой социально-политического климата, пришедшейся на конец 1960-х гг.: усилившие свои позиции партийные консерваторы продвигали точку зрения, согласно которой децентрализация власти и ослабление государственного контроля над распространением информации могут угрожать устойчивости государства. «Лекции» Левады, в которых, по позднейшей оценке В.А. Ядова, он «публично излагал структурно-функциональный подход» [26, с. 21], попали в поле внимания вышестоящих партийных органов и были расценены как серьезное отступление от официальной идеологии. В результате автор был уволен с факультета журналистики МГУ, где изначально и были прочитаны лекции, а самому автору объявили выговор и сняли с партийной должности. По оценке сотрудников ИКСИ [23], критика Левады была лишь одним из шагов, направленных против директора института Румянцева со стороны ЦК. В результате этого давления в 1972 г. он вынужден был уйти из института. На его место был назначен декан философского факультета Уральского государственного университета М.Н. Руткевич. Институт получает новое название – Социологических исследований, однако при этом символично переводится из прямого подчинения АН СССР в подчинение Отделения философии и права.
В том же 1972 г. в Академии наук начинает работу новый Институт психологии. Его руководителем назначен Б.Ф. Ломов – ученик лидера ленинградской психологической школы Б.Г. Ананьева. Ананьев был известен как автор концепции комплексного человекознания, представлявшей собой разновидность системного подхода, специализацией самого же Ломова была инженерная психология. Одновременно в институт перешел сектор философских проблем психологии Института философии, которым руководила Е.В. Шорохова – ученица основателя сектора, известного философа и психолога С.Л. Рубинштейна. В результате в новом академическом учреждении были объединены представители двух сильно различающихся течений советской психологической науки, правда, объединенных одной специфической чертой – оба течения критически относились к наиболее влиятельной в советской психологии теории деятельности А.Н. Леонтьева.
На протяжении 1960-х гг. деятельностная психология Леонтьева пользовалась статусом идеологически верной, марксистской психологии. В ее основе лежала идея о происхождении интеллектуальных процессов в результате интернализации внешней деятельности и, соответственно, необходимости рассматривать первые по аналогии с последними. Сам Леонтьев обладал исключительным положением – декан психологического факультета МГУ, лауреат Ленинской премии, он так же пользовался признанием за рубежом –западные специалисты видели в нем продолжателя традиции культурно-исторической психологии, читали и переводили его работы, а в 1968 г. ему была присвоена почетная степень доктора Парижского университета. По оценке И.Е. Сироткиной и Р. Смита: «Пользуясь своим положением в Московском университете и своими партийными связями, Леонтьев приобрел значительное влияние и даже власть над новым поколением российских студентов, которые начали занимать научные должности в расширяющемся поле. Он пытался укрепить теоретические связи психологии с должным образом понятым марксизмом, который бы признавал, как в свое время Выготский, необходимость интеграции культурно-исторического подхода с естественнонаучным изучением организма. По мнению Леонтьева, эту интегрирующую теоретическую функцию могла выполнить категория «деятельности»»[28, p. 436].
Объединение в новом институте ученых, представлявших главные направления советской психологии, критиковавших теорию деятельности, заранее предопределяло то, что теоретическая работа будет играть в нем особую роль. К тому же учредительными документами за институтом закреплялась «функция головного учреждения по научной разработке общей, социальной, инженерной психологии, психофизиологии, психологии труда и специальных прикладных проблем, а также оказание теоретической и методологической помощи научным психологическим учреждениям страны»[19]. По сути, это означало, что от института ожидается опубликование основ психологической теории, которые станут фактически обязательными для всех остальных психологических учреждений страны.
Принять в качестве теоретических основ деятельностную психологию мешали не только разногласия между научными школами. Проблема заключалась также и в самом содержании леонтьевской теории деятельности. Настаивая на том, что все явления, изучаемые психологией, такие как потребности, мотивация, личностные черты и т.д., являются результатами интернализации деятельности, направленной на объекты внешнего мира, деятельностная психология затрудняла применение широкого спектра подходов, используемых в наиболее динамично развивавшихся отраслях мировой психологической науки – социальной психологии, дифференциальной психологии, психологии личности. Сама леонтьевская школа была сосредоточена на общей и когнитивной психологии, а также психологии развития, уделяя мало внимания направлениям, ассоциировавшимся с прикладной психологией. Но именно они должны были стать главными для Института психологии – при создании в его состав были включены отделы инженерной психологии и психологии труда, специальных прикладных проблем. И в целом, в этот период акцент в дискурсе советской психологии начинает смещаться от соответствия официальной идеологии на способность производить объективные данные, которые могут быть востребованы как в различных отраслях экономики, так и в политическом управлении. Перспективность этой стратегии обосновывается, так же, как и в социологии, путем указаний на стремительное развитие вычислительной техники, с которым ассоциировались возможности применения моделей, основанных на множестве параметров и статистических связях между ними. С использованием столь сложных построений ассоциировалась возможность точного, математического исследования ранее недоступных психологических процессов.
При этом, в отличие от социологии, советская психология не подвергалась прямым запретам. Определенная угроза ее независимости возникла в 1950 г. в связи с решением, принятом совместно Академией наук и Академией медицинских наук принять теорию И.П. Павлова в качестве общей основы наук о человеке, однако психологам удалось сохранить самостоятельность своей дисциплины, а в документах Всесоюзного совещания по философским вопросам физиологии высшей нервной деятельности и психологии 1962 г., уже была официально признана самостоятельность предмета психологии, отличного от предмета физиологии, а также необходимость дополнить павловское учение новыми психологическими теориями[22].
В условиях спада идеологического давления в психологии 1960-х – начала 1970-х развивается целый ряд направлений, представлявших разные, трудно сочетаемые между собой перспективы. Помимо упомянутых выше школ Ананьева и Рубинштейна, в Институте психологии также оказались представители школы дифференциальной психологии Б.М. Теплова – В.Д. Небылицын, В.М. Русалов и др. Соответственно, наиболее влиятельным течением за пределами института оставалась психология деятельности, главным центром которой был Психологический факультет МГУ. Одновременно сохранялась павловская психофизиологическая школа, организационно представленная Институтом высшей нервной деятельности и нейрофизиологии АН СССР, которым руководил Э.А. Асратян.
В подобных условиях вопросы теории играли для директора нового института определяющую роль. Любое решение, ущемляющее позиции школ, объединенных в институте, могло привести к внутреннему конфликту, а наступающее на позиции деятельностной психологии или психофизиологии – к нарастанию внешнего давления. В то же время официально закрепленные за институтом задачи не позволяли просто допустить свободное самостоятельное развитие всех школ. Необходимо было продемонстрировать способность теоретиков нового института создать общую концептуальную рамку, но так, чтобы это не вело к необходимости пересмотра теоретических основ объединенных в институте течений. И оптимальным для этой задачи был системный подход. Его важным преимуществом было то, что любой феномен можно было анализировать в качестве системы, обозначая другие связанные с ним феномены в качестве подсистем, которые в таком случае рассматривались исключительно с точки зрения влияния на данную систему без анализа их собственного устройства. Так, можно было рассматривать в качестве системы человеческую личность, а в качестве влияющей на нее подсистемы – общество, при этом сохраняя возможность сменить перспективу и принять в качестве системы общественное взаимодействие, в котором теперь уже личность выступает лишь как одна из подсистем. Такие переходы давали возможность не согласовывать между собой теории общества и теории личности, которые могли и дальше базироваться на различных принципах, и таким образом сохранить внутреннюю автономию отраслевых психологий, при этом формируя картину единой науки, способной объединить все исследовательские результаты.
Решению этой задачи – утвердить системную психологию в качестве общей психологической теории посвящена серия статей Ломова, которые выходили в первые годы существования института в таких изданиях как «Вопросы психологии», «Вопросы философии», «Вестник АН СССР» и «Коммунист». В статье 1971 г. в «Вопросах психологии» Ломов начинает с демонстрации способности психологической науки приносить практически полезные результаты, а затем переходит к использованию приведенного им обзора для обоснования необходимости разработать общую психологическую теорию: «В последние десятилетия особенно бурное развитие получили те отрасли и направления психологической науки, которые связаны с решением практических задач (социальная, педагогическая, медицинская, инженерная психология, психология труда и спорта и др.). Именно они, пожалуй, в первую очередь определяют процесс дифференциации психологии на современном этапе. Но вместе с тем, чем более дифференцируется психология, тем острее становится потребность в разработке ее общей теории»[11, с. 26].
Основы этой теории предложены Ломовым в статье 1975 г. «О системном подходе в психологии». Ключевую роль в ней играет характеристика психического как одной из систем, определяющих функционирование человека: «…Человек как бы находится на пересечении многих разнопорядковых систем. В этом плане о его существовании можно говорить как о полисистемном процессе, принадлежность человека многим системам так или иначе проявляется в его психологических качествах»[12, с. 38]. Помимо собственно психологической системы, Ломов выделяет человеческий организм, физическую среду и социальную среду.
Можно отметить, что эта градация в значительной степени повторяет популярную среди советских социологов концепцию Т. Парсонса. И в том, и в другом случае попытка описать в виде системы всю совокупность факторов, воздействующих на человека, имеет целью продемонстрировать, что науки о человеке и обществе в принципе могут быть поставлены на точную основу – необходимо лишь наполнить обозначенные схемы количественными показателями и установить все необходимые связи между ними – решить же эту грандиозную по объему вычислений задачу позволят компьютеры. Разница же заключалась в том, что психология, в отличие от социологии, уже обладала признанным научным статусом, но при этом ей нужно было продемонстрировать, что она имеет потенциал развития именно как дисциплина, основанная на точной методологии, и при этом укрепить границу, отделяющую ее от физиологических исследований. Эта задача решается Ломовым через утверждение системного или, говоря иначе, эмерджентного характера психологических явлений, что подразумевает их производность от биологических и социальных процессов, но одновременно невозможность свести их ни к одной из этих групп. В статье «Соотношение социального и биологического как методологическая проблема психологии» Ломов пишет: «Психическое в отношении к нейрофизиологическому рассматривается как системное качество. Психические явления сопоставляют не с отдельными нейрофизиологическими процессами, а сорганизованными совокупностями таких процессов» [16, с. 89].Более того, системный подход позволял объединить исследования с позиций и естественных, и общественных наук в рамках исследования психологических феноменов: «Понятие «развитие личности», «развитие организма», «развитие психики» – это лишь научные абстракции, охватывающие разные стороны единого, но вместе с тем много качественного в своих проявлениях процесса. Взаимное опосредствование биологического и социального выступает в этом процессе, пожалуй, в наиболее развернутой и полной форме. И здесь опять-таки, как и в явлениях, рассмотренных выше, это взаимное опосредствование осуществляется через систему психологических свойств человека»[16, с. 91].
Одновременно Ломов продолжает линию на утверждение статуса психологии как дисциплины, способной решать общественные и экономические задачи. В июне 1976 г. в главном идеологическом журнале «Коммунист» выходит статья «Актуальные задачи психологической науки», авторами которой выступили Ломов, а также А.Н. Леонтьев и сотрудник отдела науки ЦК философ В.П. Кузьмин. Основной акцент в статье сделан на прикладном значении психологической дисциплины и, прежде всего, на главной для Ломова отрасли – инженерной психологии. В том же, что касается теории, главенствующее место отводится приоритетам Леонтьева. В качестве «теоретико-методологических принципов и положений советской психологии» упоминаются «отражательная сущность психических явлений, их регулятивная функция в деятельности», «общественно-историческая природа сознания», «единство сознания и деятельности»[10, с. 79] – по сути, все основные тезисы деятельностной психологии. Однако вслед за ними упоминается также и системный подход, который преподносится в контексте объединения усилий с философией, социологией и биологией.
Закрепление за Институтом психологии полномочий по координации советской психологии по сути означало его вовлечение в решение управленческих задач. В статье «О состоянии и перспективах развития психологии в СССР» Ломов выделял два направления такого вовлечения – участие в «совершенствовании систем управления народным хозяйством» [13, с. 13] и осуществление «идеологической функции психологии» [13, с. 14]. Однако надо отметить, что Ломов в своих статьях не акцентирует внимание на этих направлениях и не пытается детализировать участие психологов в реализации этих функций. В качестве основной линии укрепления общественного положения психологии он явно предпочитает демонстрацию ее прикладного потенциала.
Не претендуя на расширение влияния психологии в политико-идеологическом поле, Ломов, в то же время, предпринимает усилия по укреплению ее положения по отношению к другим дисциплинам. В статье 1979 г. в Вестнике Академии наук он открыто высказывает недовольство существующим разделением предметных сфер: «К сожалению, до сего времени при разработке таких категорий как сознание, познание, личность, общение, общественные отношения и других исследователи нередко подменяют психологические аспекты исследования философскими, социологическими, этическими, педагогическими и иными аспектами. В связи с этим необходимо четко определить те аспекты категорий, которые могут и должны изучаться психологической и никакой другой наукой. Для этого, бесспорно, потребуется большая совместная творческая работа психологов с представителями других наук, прежде всего с философами»[14, с. 45]. В самом начале статьи указывается, что «дальнейшее развитие философии (в особенности разработка таких проблем, как роль субъективного фактора в историческом процессе, в социальной организации и управлении обществом, познавательная деятельность человека, творческое мышление, роль интуиции в познании и др.) немыслимо без серьезной опоры на результаты психологических исследований»[14, с. 35]. Таким образом, Ломов заявляет о намерении психологии взять на себя разработку целого ряда вопросов, которые ранее относились к исключительному полю философии.
Если использовать терминологию Т. Куна, то можно отметить, что в проекте системной психологии Ломова преобладали цели «нормальной науки» [8]. Фактически он пытался обеспечить психологической дисциплине концептуальную рамку, которая позволила бы ее отдельным направлениям, опять же выражаясь куновским языком, продолжить решать свои «головоломки». При этом в контексте представлений, распространенных среди ученых 1960-70-х гг., это вовсе не означало отказ от перспективы совершить новую «научную революцию» — возможности прорывов ассоциировалась в большей степени с переходом на математическую основу и накоплением данных, а не с выдвижением принципиально новых теорий, переворачивающих все научные знания разом [6].
Подводя итоги, можно отметить, что примеры и социологии, и психологии, показывают, что для развития методологии обеих дисциплин определяющую роль играл «системный подход», который создавал впечатление того, что развитие статистических методик и вычислительной техники сможет обеспечить перевод гуманитарных дисциплин на позитивную, строго научную основу. В социологии, фактически запрещенной в сталинский период, эта перспектива воспринималась как возможность утвердиться в качестве науки в строгом смысле этого слова и при этом занять место главной научной дисциплины, обеспечивающей управленческие решения. В связи с этим дискурс социологии был ориентирован не столько на научное сообществе, сколько на идеологический аппарат, тесно связанный в советском контексте с гуманитарными дисциплинами. Образно говоря, игра шла на большие ставки: признание социологии наукой означало бы необходимость пересмотра принципов работы всей системы государственного управления, в которую необходимо было бы включить большое число специалистов по социологии. И подобная перспектива естественным образом встретила активное сопротивление со стороны части идеологического аппарата.
В психологии же системная теория использовалась преимущественно для решения проблем, возникающих внутри научного сообщества. К таковым относились необходимость объединить в рамках общей теории широкий спектр психологических направлений, обоснование способности психологии решать прикладные задачи, а также укрепление и, возможно, расширение границ, отделяющих предмет психологии от предметов других гуманитарных наук. Для системной психологии Ломова был характерен акцент на том, что психологические исследования изначально имеют системный характер, в силу системного или эмерджентного характера изучаемых явлений. Такой взгляд делал психологию напрямую связанной с линией развития науки, которая воспринималась большинством ученых как магистральная – развитие теории систем и ее применение для моделирования все более сложных процессов.
Литература
- Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды. М.: Педагогика, 1980.
- Бутенко И.А. К истории создания первой социологической ассоциации // Социологические исследования, 2008, №6.
- Гаврилец Ю.Н., Левада Ю.А., Шубкин В.Н. Проблемы использования количественных методов в социологии // Моделирование социальных процессов. Отв. ред. Андреев Э.П., Гаврилец Ю.Н. М.: Наука, 1970.
- Грэхэм Л. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. М.: Издательство политической литературы, 1991.
- Коннов В.И. Динамика культуры научного сообщества: опыт социологической науки. М.: Издательство МГИМО-Университета, 2015.
- Коннов В.И. Парадигмы научной политики: история и современность // Вестник МГИМО- Университета. 2010. № 5. С. 101-112.
- Константинов Ф.В. Исторический материализм. М.: Государственной издательство политической литературы, 1951.
- Кун Т. Структура научных революций. М.: Издательство АСТ Ермак, 2003.
- Левада Ю.А. Сочинения. М.: Издатель Карпов Е.В., 2011.
- Леонтьев А.Н., Ломов Б.Ф., Кузьмин В.П. Актуальные задачи психологической науки // Коммунист. 1976. №6. С. 73-82.
- Ломов Б.Ф. О роли практики в развитии теории общей психологии // Вопросы психологии. 1971. №1. С. 26-35.
- Ломов Б.Ф. О системном подходе в психологии // Вопросы психологии. 1975. № 2. С. 31-45.
- Ломов Б.Ф. О состоянии и перспективах развития психологии в СССР // Вопросы психологии. 1977. №5. С. 9-24.
- Ломов Б.Ф. Психология в системе наук и в общественной практике // Вестник АН СССР. 1979. №6. С. 35-45.
- Ломов Б.Ф. Сознание, мозг и внешний мир // Вопросы философии. 1979. №3. С. 109-118.
- Ломов Б.Ф. Соотношение социального и биологического как методологическая проблема психологии // Вопросы философии. 1976. №4. С. 83-95.
- Медведев Р. Личности и эпоха. Политический портрет Л.И. Брежнева. Кн. 1. М.: Новости, 1991.
- Мясищев В.Н. Личность и неврозы. Л.: Издательство ЛГУ, 1960.
- Научный архив Института психологии РАН. Фонд 1. URL: http://isaran.ru/?q=ru/fund&ida=17&guid=4BC61E5C-266C-4891-B74B-EFAC7FEE2892 Дата обращения: 01.12.2016.
- Осипов Г.В., Москвичев Л.Н. Социология и власть (как это было на самом деле). М.: Издательство «Экономика», 2008.
- Парсонс Т. Система современных обществ. М.: Аспект Пресс, 1998.
- Психологическая наука в России XX столетия: проблемы теории и истории. Под ред. А.В. Брушлинского. М.: Институт психологии РАН, 1997.
- Российская социология шестидесятых в воспоминаниях и документах. Под ред. Батыгина Г.С. СПб.: Российский Христианский гуманитарный институт, 1999.
- Рубинштейн С.Л. Принципы и пути развития психологии. ИздательствоАкадемиинаукСССР, 1959.
- Румянцев А.М. Партия и интеллигенция // Правда. 21 февраля 1965 г.
- Ядов В.А. Современная социологическая теория как концептуальная база исследований российских трансформаций. СПб.: Интерсоцис, 2006.
- Merton R., Riecken H. Notes on Sociology in the U.S.S.R. // Current Problems in Social-Behavioral Research, 1962, No. 10. P. 7-14.
- Sirotkina I., Smith R. Russian Federation // Baker D. (ed.) The Oxford Handbook of the History of Psychology: Global Perspectives. New York: Oxford University Press, 2012. P. 412-441.
Politics and governance in the theoretical discourse of social sciences: Soviet psychology and sociology in the 1960-70s
Vladimir Konnov, Ph. D.
Sociology, associate professor,
Department of Philosophy, MGIMO University,
Russia 119454, Moscow. Prospect Vernadskogo, 76,
E-mail: [email protected]
Abstract: The authors present an analysis of the theoretical discourse of Russian psychology and sociology of 1960-70s. Emphasis is made on social and political goals of the psychological and sociological communities typical for this period. The authors examine connections between overall political situation in the Soviet Union and the state of the mentioned disciplines. As a result, a number of typical traits of the sociological and psychological discourse are brought to light. The former was concentrated on establishment of a scientific status of sociology and demonstration of its potential in building up efficiency of political governance. The latter emphasized integration of the psychological science, concretization of its subject matter, which provided for enforcing its positions against neighboring disciplines, and economic potential of psychological research. At the same both disciplines showed great interest in bringing their theoretical contents in accordance with developments in systems theory in interpretation closest to the one given by T. Parsons. Inclusion of systems approach was considered as means to tie in the future of the discipline with development of computational technologies and new mathematical and statistical methods, which was considered as a key factor for all social sciences.
Keywords: history of Soviet psychology, history of Soviet sociology, systems theory, systems psychology, history of social sciences, Institute of psychology RAS, Institute of sociology RAS
References
- Anan’ev B.G. Izbrannye psihologicheskie Trudy [Selected psychological works]. Moscow: Pedagogika, 1980.
- Butenko I.A. K istorii sozdaniia pervoi sotsiologicheskoi assotsiatsii [On history of the establishment of the first sociological association]// Sotsiologicheskie issledovaniia [Sociological Research], 2008, №6.
- GavriletsIu.N., LevadaIu.A., Shubkin V.N. Problemy ispol’zovaniia kolichestvennykh metodov v sotsiologii [Problems of application of quantitative methods in sociology]// Modelirovanie sotsial’nykhprotsessov [Modeling of social processes]. Edited by Andreev E.P., GavriletsIu.N. Moscow: Nauka, 1970.
- Graham L. Estestvoznanija, filosofijainauki o chelovecheskom povedenii v Sovetskom Sojuze [Science, philosophy and human behavior in Soviet Union]. Moscow: Izdatel’stvo politicheskoj literatury, 1991.
- Konnov V.I. Dinamika kul’tury nauchnogo soobschestva: opyt sociologicheskoi nauki [Dynamics of the culture of the scientific community: case of sociology] Moscow: MGIMO-Universitet, 2015.
- Konnov V.I. Paradigmy nauchnoj politiki: istorija i sovremennost’ [Science policy paradigms: history and current state] // Vestnik MGIMO- Universiteta. 2010. № 5. S. 101-112.
- Konstantinov F.V. Istoricheskii materialism [Historical materialism]. Moscow: Gosudarstvennoi izdatel’stvo politicheskoiliteratury, 1951.
- Kuhn T. Struktura nauchnyh revoljucij [Structure of scientific revolutions]. Moscow: Izdatel’stvo AST Ermak, 2003.
- LevadaIu.A. Sochineniia. [Works] Moscow: Izdatel’ Karpov E.V., 2011.
- Leont’ev A.N., Lomov B.F., Kuz’min V.P. Aktual’nyezadachipsihologicheskojnauki [Current tasks of the psychological science] // Kommunist [Communist]. 1976. №6. S. 73-82.
- Lomov B.F. O rolipraktiki v razvitiiteoriiobshhejpsihologii [On the role of practice in the development of general psychology] // Voprosypsihologii [Questions of psychology]. 1971. №1. S. 26-35.
- Lomov B.F. O sistemnompodhode v psihologii [On the systems approach in psychology]// Voprosypsihologii [Questions of psychology]. 1975. № 2. S. 31-45.
- Lomov B.F. O sostojaniiiperspektivahrazvitijapsihologii v SSSR [On psychology’s current state and prospects]// Voprosypsihologii [Questions of psychology]. 1977. №5. S. 9-24.
- Lomov B.F. Psihologija v sisteme nauki v obshhestvennoj praktike [Psychology in the system of sciences and social practice]// Vestnik AN SSSR [Herald of the Academy of Sciences of the USSR]. 1979. №6. P. 35-45.
- Lomov B.F. Soznanie, mozg i vneshnij mir[Conscience, brain and outer world]// Voprosy filosofii [Questions of Philosophy]. 1979 a. №3. P. 109-118.
- Lomov B.F. Sootnoshenie social’nogo i biologicheskogo kak metodologicheskaja problema psihologii [Intercorrelation of the social and biological as a methodological problem of psychology]// Voprosyfilosofii [Questions of philosophy]. 1976. №4. P. 83-95.
- Medvedev R. Lichnosti i epokha. Politicheskii portret L.I. Brezhneva [Personalities and epoch. Political portrait of L.I. Brezhnev]. Book. 1. Moscow: Novosti, 1991.
- Mjasishhev V.N. Lichnost’ inevrozy [Personality and neuroses]. L.: Izdatel’stvo LGU, 1960.
- NauchnyjarhivInstitutapsihologii RAN [Scientific archive of the Institute of Psychology of RAS]. Fond 1. URL: http://isaran.ru/?q=ru/fund&ida=17&guid=4BC61E5C-266C-4891-B74B-EFAC7FEE2892 Accessed: 28.09.2016.
- Osipov G.V., Moskvichev L.N. Sotsiologiiaivlast’ (kak eto bylo na samom dele) [Sociology and power (how it really was)]. Moscow: «Ekonomika», 2008.
- Parsons T. Sistema sovremennyhobshhestv [System of modern societies]. M.: Aspekt Press, 1998.
- Psihologicheskaja nauka v Rossii XX stoletija: problem teorii i istorii [Psychological science in Russia in the 20th century: problems of theory and history]. Pod red. A.V. Brushlinskogo. M.: Institut psihologii RAN, 1997.
- Rossiiskaia sotsiologiia shestidesiatykh v vospominaniiakh i dokumentakh [Russian sociology of the 1960s in memoirs and documents]. Edited byBatygin G.S. Saint-Petersburg.: Rossiiskii Khristianskii gumanitarnyi institut, 1999.
- Rubinshtejn S.L. Principy i puti razvitija psihologii [Principles and paths of the development of psychology]. Moscow: Izdatel’stvo Akademii nauk SSSR, 1959.
- Rumiantsev A.M. Partiia i intelligentsiia[The party and intelligentsia] // Pravda. 21 fevralia 1965.
- Iadov V.A. Sovremennaiasotsiologicheskaiateoriiakakkontseptual’naiabazaissledovaniirossiiskikhtransformatsii [Modern sociological theory as a conceptual basis for investigating Russian transformations]. Saint-Petersburg: Intersotsis, 2006.
- Merton R., Riecken H. Notes on Sociology in the U.S.S.R. // Current Problems in Social-Behavioral Research, 1962, No. 10. P. 7-14.
- Sirotkina I., Smith R. Russian Federation // Baker D. (ed.) The Oxford Handbook of the History of Psychology: Global Perspectives. New York: Oxford University Press, 2012. P. 412-441.
Психология
Многие люди считают, что женщины склонны говорить больше, чем мужчины, а некоторые даже предполагают, что это различие имеет биологическую основу. По одной из широко цитируемых оценок, женщины говорят в среднем 20 000 слов в день, а мужчины — только 7 000. Это утверждение кажется правдоподобным, но является ли правдой ? Группа психологов во главе с Матиасом Мелем решила выяснить это. Они проверили, пытался ли кто-нибудь на самом деле подсчитать ежедневное количество слов, произносимых мужчинами и женщинами.Ни у кого не было. Итак, эти исследователи провели исследование, в котором студентки и мужчины колледжа (всего 369 человек) носили аудиозаписи, когда занимались своей жизнью. Результат? Женщины говорили в среднем 16 215 слов в день, а мужчины — 15 669 — чрезвычайно небольшая разница, которую можно легко объяснить случайностью. В статье в журнале Science эти исследователи резюмировали свои выводы следующим образом: «Таким образом, на основе имеющихся эмпирических данных мы делаем вывод, что широко распространенный и широко разрекламированный стереотип о женской разговорчивости необоснован» (Mehl, Vazire, Рамирес-Эспарса, Слатчер и Пеннебейкер, 2007, стр.82).
Психологию обычно определяют как научное исследование человеческого поведения и психических процессов, и этот пример иллюстрирует особенности, которые делают ее научной. В этой главе мы внимательно рассмотрим эти особенности, представим модель научного исследования в области психологии и ответим на несколько основных вопросов, которые часто возникают у студентов. Кто проводит научные исследования в области психологии? Почему? Говорит ли научная психология что-нибудь, чего не знает здравый смысл? Почему я должен изучать научный подход, особенно если я хочу быть клиническим психологом, а не исследователем? Между прочим, это очень хорошие вопросы, и ответ на них сейчас обеспечит прочную основу для изучения остального материала этой книги.
1.1 Понимание науки
Цели обучения
- Определите науку.
- Опишите три фундаментальных особенности науки.
- Объясните, почему психология — это наука.
- Дайте определение псевдонауке и приведите несколько примеров.
Что такое наука?
Некоторые люди удивляются, узнав, что психология — это наука, общий способ понимания мира природы, основанный на систематическом эмпиризме, эмпирических вопросах и общедоступных знаниях.. Они в целом согласны с тем, что астрономия, биология и химия — это науки, но задаются вопросом, что общего у психологии с этими другими областями. Однако прежде чем ответить на этот вопрос, стоит задуматься о том, что общего между астрономией, биологией и химией и . Это явно не их предмет. Астрономы изучают небесные тела, биологи изучают живые организмы, а химики изучают материю и ее свойства. Это также не оборудование и не техники, которые они используют.Мало кто из биологов знает, что делать, например, с радиотелескопом, а немногие химики знают, как отслеживать популяцию лосей в дикой природе. По этим и другим причинам философы и ученые, которые глубоко задумались над этим вопросом, пришли к выводу, что все науки объединяет общий подход к пониманию мира природы. Психология — это наука, потому что она использует тот же общий подход к пониманию одного аспекта природного мира: человеческого поведения.
Особенности науки
Общенаучный подход имеет три фундаментальных особенности (Станович, 2010).Первый — это систематический эмпиризм. Изучение мира посредством тщательного наблюдения. Эмпиризм относится к обучению, основанному на наблюдении, и ученые изучают мир природы систематически, тщательно планируя, производя, записывая и анализируя наблюдения за ним. Как мы увидим, логические рассуждения и даже творчество также играют важную роль в науке, но ученые уникальны тем, что они настаивают на проверке своих представлений о том, как устроен мир, в сравнении с их систематическими наблюдениями.Обратите внимание, например, на то, что Мел и его коллеги не доверяли стереотипам других людей или даже своим собственным неформальным наблюдениям. Вместо этого они систематически записывали, подсчитывали и сравнивали количество слов, произнесенных большой выборкой мужчин и женщин. Более того, когда их систематические наблюдения оказывались в противоречии со стереотипами людей, они доверяли своим систематическим наблюдениям.
Вторая особенность научного подхода — которая прямо следует из первого — состоит в том, что он занимается эмпирическими вопросами, вопросом о том, каков мир на самом деле, на который можно ответить, проводя систематические наблюдения.. Это вопросы о том, каков мир на самом деле, и поэтому на них можно ответить, систематически наблюдая за ним. Таким образом, вопрос о том, говорят ли женщины больше мужчин, является эмпирическим. Либо женщины действительно говорят больше мужчин, либо нет, и это можно определить, систематически наблюдая, сколько на самом деле говорят женщины и мужчины. Есть много интересных и важных вопросов, которые не поддаются эмпирической проверке и на которые наука не может ответить. Среди них есть вопросы о ценностях — хорошие или плохие вещи, справедливые или несправедливые, красивые или уродливые, и каким должен быть мир .Таким образом, хотя вопрос о том, является ли стереотип точным или неточным, является эмпирически проверенным, на который наука может ответить, вопрос о том, неправильно ли придерживаться неправильных стереотипов, не является. Точно так же вопрос о том, имеет ли преступное поведение генетический компонент, является эмпирическим вопросом, а вопрос о том, что следует делать с людьми, совершающими преступления, — нет. Исследователям в области психологии особенно важно помнить об этом различии.
Третья особенность науки состоит в том, что она создает общедоступные подробные описания исследований, которые доступны другим исследователям и широкой публике, обычно через публикации в профессиональных журналах.. Задав свои эмпирические вопросы, проведя систематические наблюдения и сделав выводы, ученые публикуют свои работы. Обычно это означает написание статьи для публикации в профессиональном журнале, в которой они помещают свой исследовательский вопрос в контекст предыдущего исследования, подробно описывают методы, которые они использовали для ответа на свой вопрос, и четко представляют свои результаты и выводы. Публикация является важной характеристикой науки по двум причинам. Во-первых, наука — это социальный процесс — крупномасштабное сотрудничество между многими исследователями, распределенными как во времени, так и в пространстве.Наши текущие научные знания по большинству тем основаны на множестве различных исследований, проведенных множеством разных исследователей, которые на протяжении многих лет делились своей работой друг с другом. Во-вторых, публикации позволяют науке самокорректироваться. Отдельные ученые понимают, что, несмотря на все усилия, их методы могут быть ошибочными, а их выводы — неверными. Публикация позволяет другим членам научного сообщества обнаруживать и исправлять эти ошибки, так что со временем научные знания все больше отражают то, каков мир на самом деле.
Наука против лженауки
Псевдонаука Набор убеждений или действий, которые считаются научными, но которым не хватает одной или нескольких из трех характеристик науки. относится к деятельности и убеждениям, которые их сторонники считают научными — и может показаться научными на первый взгляд, — но таковыми не являются. Рассмотрим теорию биоритмов (не путать с циклами сна или другими биологическими циклами, имеющими научную основу).Идея состоит в том, что физические, интеллектуальные и эмоциональные способности людей цикличны, начинаются с момента их рождения и продолжаются до самой смерти. Физический цикл длится 23 дня, интеллектуальный цикл — 33 дня, а эмоциональный цикл — 28 дней. Так, например, если у вас есть возможность запланировать экзамен, вы захотите запланировать его на время, когда ваш интеллектуальный цикл будет на пике. Теория биоритмов существует уже более 100 лет, и вы можете найти множество популярных книг и веб-сайтов о биоритмах, часто содержащих впечатляющие и научно звучащие термины, такие как синусоидальная волна и биоэлектричество .Однако проблема с биоритмами состоит в том, что нет веских оснований полагать, что они существуют (Hines, 1998).
Набор убеждений или действий можно назвать псевдонаучным, если (а) его приверженцы заявляют или подразумевают, что он является научным, но (б) ему не хватает одной или нескольких из трех характеристик науки. Ему может не хватать систематического эмпиризма. Либо нет соответствующих научных исследований, либо, как в случае с биоритмами, есть соответствующие научные исследования, но они игнорируются. Также может не хватать публичной информации.Люди, пропагандирующие убеждения или действия, могут утверждать, что проводили научное исследование, но никогда не публикуют его таким образом, чтобы позволить другим оценить его.
Набор убеждений и действий также может быть псевдонаучным, поскольку он не решает эмпирических вопросов. Этой идеей особенно интересовался философ Карл Поппер (Popper, 2002). Он более конкретно утверждал, что любое научное утверждение должно быть выражено таким образом, чтобы были наблюдения, которые — если бы они были сделаны — считались бы доказательством против этого утверждения.Другими словами, научные утверждения должны поддаваться фальсификации — важное свойство научных заявлений. Утверждение можно опровергнуть, если есть наблюдение, которое — если бы оно было сделано — засчитывалось бы как доказательство против этого утверждения. Утверждение о том, что женщины говорят больше, чем мужчины, является опровергнутым, поскольку систематические наблюдения могут выявить либо то, что они действительно говорят больше, чем мужчины, либо то, что они не. В качестве примера необоснованного утверждения рассмотрим, что многие люди, изучающие экстрасенсорное восприятие (ESP) и другие экстрасенсорные способности, утверждают, что такие способности могут исчезнуть, если за ними слишком внимательно наблюдать.Это делает так, что никакое возможное наблюдение не будет считаться доказательством против ESP. Если бы тщательный тест самопровозглашенной экстрасенсы показал, что она предсказывала будущее на более чем случайном уровне, это соответствовало бы утверждению о том, что она обладала экстрасенсорными способностями. Но если она не смогла предсказать будущее на более чем случайном уровне, это также будет соответствовать заявлению, потому что ее способности могут исчезнуть, если за ними слишком внимательно наблюдать.
Почему мы должны заниматься лженаукой? Причин как минимум три.Один из них заключается в том, что изучение псевдонауки помогает более четко сфокусировать фундаментальные особенности науки — и их важность. Во-вторых, биоритмы, экстрасенсорные способности, астрология и многие другие псевдонаучные верования широко распространены и продвигаются в Интернете, на телевидении, в книгах и журналах. Изучение того, что делает их псевдонаучными, может помочь нам выявить и оценить такие убеждения и практики, когда мы с ними сталкиваемся. Третья причина заключается в том, что многие псевдонауки стремятся объяснить некоторые аспекты человеческого поведения и психических процессов, включая биоритмы, астрологию, графологию (анализ почерка) и магнитотерапию для контроля боли.Студентам, изучающим психологию, важно четко отличать свою отрасль от этой «псевдопсихологии».
Словарь скептика
Отличным источником информации о псевдонауке является Словарь скептиков (http://www.skepdic.com). Среди псевдонаучных верований и практик, о которых вы можете узнать, можно выделить следующие:
- Криптозоология. Изучение «скрытых» существ, таких как снежный человек, лох-несское чудовище и чупакабра.
- Псевдонаучная психотерапия. Регресс прошлой жизни, терапия ребефингом и терапия биокремом, среди прочего.
- Гомеопатия. Лечение заболеваний с использованием натуральных веществ, которые иногда были разбавлены до такой степени, что их больше нет.
- Пирамидология. Странные теории о происхождении и функции египетских пирамид (например, что они были построены инопланетянами) и идея о том, что пирамиды в целом обладают целительными и другими особыми силами.
Основные выводы
- Наука — это общий способ понимания мира природы. Его три основных черты — это систематический эмпиризм, эмпирические вопросы и общественное знание.
- Психология — это наука, потому что она использует научный подход к пониманию человеческого поведения.
- Лженаука относится к убеждениям и деятельности, которые считаются научными, но не имеют одной или нескольких из трех характеристик науки.Важно отличать научный подход к пониманию человеческого поведения от множества псевдонаучных подходов.
Упражнения
- Обсуждение: Иногда люди предполагают, что психология не может быть наукой, потому что либо (а) поведение человека нельзя предсказать с идеальной точностью, либо (б) большая часть его предмета (например, мысли и чувства) не может быть непосредственно наблюдаема. Вы согласны или не согласны с каждой из этих идей? Почему?
- Практика: Составьте три эмпирических вопроса о человеческом поведении.Перечислите три неэмпирических вопроса о человеческом поведении.
- Обсуждение: рассмотрим следующее психологическое утверждение. «На выбор супруга сильно влияет их восприятие собственных родителей. Некоторые выбирают супруга, который чем-то похож на одного из их родителей. Другие выбирают супруга, отличного от одного из их родителей ». Можно ли опровергнуть это утверждение? Почему или почему нет?
1.2 Научные исследования в области психологии
Цели обучения
- Опишите общую модель научного исследования в области психологии и приведите конкретные примеры, соответствующие этой модели.
- Объясните, кто проводит научные исследования в области психологии и почему они это делают.
- Различают фундаментальные и прикладные исследования.
Модель научных исследований в области психологии
Рисунок 1.2 «Простая модель научных исследований в психологии» представляет более конкретную модель научных исследований в психологии. Исследователь (который чаще всего является небольшой группой исследователей) формулирует вопрос исследования, проводит исследование, призванное ответить на этот вопрос, анализирует полученные данные, делает выводы об ответе на вопрос и публикует результаты, чтобы они становятся частью исследовательской литературы.Поскольку исследовательская литература является одним из основных источников новых исследовательских вопросов, этот процесс можно рассматривать как цикл. Новое исследование приводит к новым вопросам, которые приводят к новым исследованиям и так далее. Рисунок 1.2 «Простая модель научного исследования в психологии» также показывает, что вопросы исследования могут возникать вне этого цикла либо из неформальных наблюдений, либо из практических проблем, которые необходимо решить. Но даже в этих случаях исследователь должен начать с проверки исследовательской литературы, чтобы увидеть, был ли уже дан ответ на вопрос, и уточнить его на основе того, что уже было обнаружено предыдущими исследованиями.
Рисунок 1.2 Простая модель научных исследований в психологии
Эта модель хорошо описывает исследование Меля и его коллег. На их вопрос — а являются ли женщины разговорчивее мужчин — им подсказали как стереотипы людей, так и опубликованные заявления об относительной разговорчивости женщин и мужчин. Однако, когда они проверили исследовательскую литературу, они обнаружили, что этот вопрос не получил должного ответа в научных исследованиях.Они провели тщательное эмпирическое исследование, проанализировали результаты (обнаружив очень небольшую разницу между женщинами и мужчинами) и опубликовали свою работу, так что она стала частью исследовательской литературы. Однако публикация их статьи — это не конец истории, потому что их работа предлагает много новых вопросов (о надежности результата, о потенциальных культурных различиях и т. Д.), Которые, вероятно, будут затронуты ими и другими исследователями. вдохновлены их работой.
В качестве другого примера рассмотрим, что по мере того, как сотовые телефоны стали более распространенными в 1990-е годы, люди начали задаваться вопросом, оказывает ли и в какой степени использование сотового телефона негативное влияние на вождение.Многие психологи решили подойти к этому вопросу с научной точки зрения (Collet, Guillot, & Petit, 2010). Из ранее опубликованных исследований было ясно, что выполнение простой вербальной задачи ухудшает выполнение перцептивной или моторной задачи, выполняемой в то же время, но никто не изучал влияние использования мобильного телефона на вождение. В тщательно контролируемых условиях эти исследователи сравнили ходовые качества людей при использовании мобильного телефона с их поведением без использования мобильного телефона как в лаборатории, так и в дороге.Они обнаружили, что способность людей обнаруживать опасности на дороге, время реакции и контроль над транспортным средством были нарушены использованием сотового телефона. Каждое новое исследование публиковалось и становилось частью растущей исследовательской литературы по этой теме.
Кто проводит научные исследования в области психологии?
Научные исследования в области психологии обычно проводят люди с докторскими степенями (обычно доктор философии [PhD] Наивысшая степень в большинстве академических областей, включая психологию.Научные исследователи в области психологии обычно имеют эту степень.) И магистерские степени в области психологии и смежных областях, часто при поддержке научных сотрудников со степенью бакалавра или другой соответствующей подготовки. Некоторые из них работают в государственных учреждениях (например, в Национальном институте психического здоровья), в некоммерческих организациях (например, в Американском онкологическом обществе) или в частном секторе (например, в разработке продуктов). Однако большинство из них — преподаватели колледжей и университетов, которые часто сотрудничают со своими аспирантами и студентами.Хотя некоторые исследователи прошли обучение и имеют лицензию в качестве клиницистов — особенно те, кто проводит исследования в области клинической психологии, — большинство из них этого не делают. Вместо этого они обладают опытом в одной или нескольких других областях психологии: поведенческой нейробиологии, когнитивной психологии, психологии развития, психологии личности, социальной психологии и так далее. Исследователи с докторской степенью могут быть наняты для проведения исследований на постоянной основе или, как многие преподаватели колледжей и университетов, для проведения исследований в дополнение к преподаванию классов и другим видам обслуживания своего учреждения и общества.
Конечно, люди также проводят исследования в области психологии, потому что им нравятся интеллектуальные и технические проблемы, связанные с ними, и им нравится вносить свой вклад в научные знания о человеческом поведении. Вы можете обнаружить, что вам тоже нравится этот процесс. В таком случае ваш колледж или университет могут предложить возможности для участия в текущих исследованиях в качестве научного сотрудника или участника. Конечно, вы можете обнаружить, что вам не нравится процесс проведения научных исследований в области психологии.Но, по крайней мере, у вас будет лучшее понимание того, откуда берутся научные знания в психологии, понимание их сильных и слабых сторон, а также понимание того, как их можно применить для решения практических проблем в психологии и повседневной жизни.
Блоги по научной психологии
Интересный и простой способ следить за текущими научными исследованиями в психологии — это читать любой из множества отличных блогов, посвященных обобщению и комментированию новых открытий.Среди них следующие:
Вы также можете перейти на http://www.researchblogging.org, выбрать психологию в качестве темы и прочитать записи из самых разных блогов.
Более широкие цели научных исследований в области психологии
Людей всегда интересовал мир природы, в том числе они сами и их поведение. (На самом деле, вероятно, поэтому вы в первую очередь изучаете психологию.) Наука выросла из этого естественного любопытства и стала лучшим способом получить подробные и точные знания.Имейте в виду, что большинство явлений и теорий, которыми наполняются учебники психологии, являются продуктами научных исследований. В типичном вводном учебнике психологии, например, можно узнать о конкретных корковых областях, связанных с языком и восприятием, принципах классической и оперантной обусловленности, предубеждениях в рассуждениях и суждениях и удивительной склонности людей подчиняться авторитету. И научные исследования продолжаются, потому что то, что мы знаем прямо сейчас, лишь малая часть того, что мы можем знать .
Научные исследования часто классифицируются как базовые или прикладные. Фундаментальные исследования Научные исследования, которые проводятся в первую очередь ради изучения чего-то нового. в психологии проводится в первую очередь ради достижения более детального и точного понимания человеческого поведения, не обязательно пытаясь решить какую-либо конкретную практическую проблему. К этой категории относятся исследования Меля и его коллег. Прикладные исследования Научные исследования, которые проводятся в первую очередь для решения какой-либо практической задачи.проводится в первую очередь для решения некоторых практических задач. Например, исследование влияния использования сотового телефона на вождение автомобиля было вызвано соображениями безопасности и привело к принятию законов, ограничивающих эту практику. Хотя различать фундаментальные и прикладные исследования удобно, но не всегда ясно. Например, фундаментальные исследования половых различий в разговорчивости могут в конечном итоге повлиять на практику супружеской терапии, а прикладные исследования влияния использования мобильного телефона на вождение могут дать новое понимание основных процессов восприятия, внимания и действий.
Основные выводы
- Исследования в области психологии можно описать простой циклической моделью. Вопрос исследования, основанный на исследовательской литературе, приводит к эмпирическому исследованию, результаты которого публикуются и становятся частью исследовательской литературы.
- Научные исследования в области психологии проводятся в основном людьми с докторскими степенями в психологии и смежных областях, большинство из которых являются преподавателями колледжей и университетов.Они делают это по профессиональным и личным причинам, а также для того, чтобы внести свой вклад в научные знания о человеческом поведении.
- Фундаментальные исследования проводятся для изучения человеческого поведения как такового, а прикладные исследования проводятся для решения некоторых практических задач. Оба ценны, и разница между ними не всегда очевидна.
Упражнения
- Практика: Найдите описание эмпирического исследования в профессиональном журнале или в одном из блогов по научной психологии.Затем напишите краткое описание исследования в рамках представленной здесь циклической модели. Достаточно одного или двух предложений для каждой части цикла.
- Практика: основываясь на вашем собственном опыте или на том, что вы уже узнали о психологии, перечислите три основных исследовательских вопроса и три прикладных исследовательских вопроса, которые вас интересуют.
1.3 Наука и здравый смысл
Цели обучения
- Объясните ограничения здравого смысла, когда дело доходит до детального и точного понимания человеческого поведения.
- Приведите несколько неверных примеров здравого смысла или народной психологии.
- Дайте определение скептицизму и его роли в научной психологии.
Можем ли мы полагаться на здравый смысл?
Некоторые люди задаются вопросом, нужен ли научный подход к психологии. Разве мы не можем прийти к тем же выводам, основываясь на здравом смысле или интуиции? Конечно, у всех нас есть интуитивные убеждения о поведении, мыслях и чувствах людей, и эти убеждения в совокупности называются народной психологией. Интуитивные убеждения людей о человеческом поведении и психических процессах.. Хотя большая часть нашей народной психологии, вероятно, достаточно точна, ясно, что многое из этого не так. Например, большинство людей считают, что гнев можно облегчить, «выпуская его наружу» — возможно, ударив что-нибудь или громко закричав. Однако научные исследования показали, что такой подход вызывает у людей чувство еще большего, а не меньшего гнева (Bushman, 2002). Точно так же большинство людей считают, что никто не признается в преступлении, которого он или она не совершал, если, возможно, этот человек не подвергался физическим пыткам.Но опять же, обширные эмпирические исследования показали, что ложные признания удивительно распространены и происходят по разным причинам (Kassin & Gudjonsson, 2004).
Некоторые великие мифы
В книге 50 великих мифов популярной психологии психолог Скотт Лилиенфельд и его коллеги обсуждают несколько широко распространенных здравых убеждений о человеческом поведении, которые, как показали научные исследования, неверны (Lilienfeld, Lynn, Ruscio, & Beyerstein, 2010).Вот краткий список.
- «Люди используют только 10% своих умственных способностей».
- «Большинство людей переживают кризис среднего возраста в возрасте 40-50 лет».
- «Студенты учатся лучше всего, когда стили преподавания соответствуют их стилям обучения».
- «Низкая самооценка — основная причина психологических проблем».
- «Число обращений в психиатрическую больницу и увеличение количества преступлений в полнолуние».
Как мы могли ошибаться?
Как может так много наших интуитивных представлений о человеческом поведении быть настолько ошибочными? Обратите внимание, что это психологический вопрос, и так уж получилось, что психологи провели научные исследования по нему и определили множество факторов (Гилович, 1991).Во-первых, формирование подробных и точных убеждений требует наблюдательности, памяти и анализа в такой степени, которой мы от природы не обладаем. Было бы почти невозможно подсчитать количество слов, произнесенных женщинами и мужчинами, с которыми мы случайно столкнулись, оценить количество слов, которые они произносят за день, усреднить эти числа для обеих групп и сравнить их — все в нашей голове. Вот почему мы склонны полагаться на умственные сокращения в формировании и поддержании наших убеждений. Например, если мнение широко разделяется — особенно если оно одобрено «экспертами» — и оно имеет интуитивный смысл, мы склонны считать его истинным.Это усугубляется тем фактом, что мы затем склонны сосредотачиваться на случаях, которые подтверждают наши интуитивные убеждения, а не на случаях, которые их опровергают. Это называется предвзятостью подтверждения. Склонность замечать и запоминать доказательства, которые согласуются с тем, во что мы уже верим, и игнорировать доказательства, несовместимые с тем, во что мы уже верим … Например, как только мы начинаем верить, что женщины более разговорчивы, чем мужчины, мы склонны замечать и запоминать разговорчивых женщин и молчаливых мужчин, но игнорируют или забывают молчаливых женщин и разговорчивых мужчин.Мы также придерживаемся неправильных убеждений отчасти потому, что было бы хорошо, если бы они были истинными. Например, многие люди считают, что диеты, снижающие калорийность, являются эффективным долгосрочным лечением ожирения, однако тщательный анализ научных данных показал, что это не так (Mann et al., 2007). Люди могут продолжать верить в эффективность диеты отчасти потому, что она дает им надежду на похудание, если они страдают ожирением, или заставляет их чувствовать себя хорошо в связи с их собственным «самоконтролем», если это не так.
Ученые, особенно психологи, понимают, что они так же подвержены интуитивным, но неверным убеждениям, как и все остальные. Вот почему они культивируют отношение скептицизма, критического мышления, которое включает рассмотрение альтернатив и поиск доказательств, прежде чем принять, что убеждение или утверждение истинно. претензии, которые встречаются (что в любом случае было бы невозможно).Вместо этого это означает паузу для рассмотрения альтернатив и поиска доказательств — особенно систематически собранных эмпирических данных — когда на карту поставлено достаточно, чтобы оправдать это. Представьте, что вы читаете статью в журнале, в которой утверждается, что еженедельное пособие для детей — хороший способ помочь им развить финансовую ответственность. Это интересное и потенциально важное утверждение (особенно если у вас есть дети). Однако проявление скептицизма означало бы паузу, чтобы спросить, может ли получение пособия просто учит детей тратить деньги — возможно, даже более материалистично.Скептицизм также означал бы спросить, какие доказательства подтверждают первоначальное утверждение. Автор — научный исследователь? Приводятся ли какие-либо научные доказательства? Если проблема достаточно важна, это также может означать обращение к исследовательской литературе, чтобы узнать, изучал ли ее кто-нибудь еще.
Поскольку часто недостаточно доказательств для полной оценки убеждения или утверждения, ученые также культивируют терпимость к неопределенности — критическое мышление, которое включает в себя воздержание от суждений о том, является ли убеждение или утверждение истинным, когда нет достаточных доказательств для этого.. Они признают, что есть много вещей, которых они просто не знают. Например, выясняется, что нет никаких научных доказательств того, что получение пособия приводит к большей финансовой ответственности детей, и нет никаких научных доказательств того, что оно заставляет их быть материалистичными. Хотя такая неуверенность может быть проблематичной с практической точки зрения — например, затруднить решение, что делать, когда наши дети просят пособие, — она захватывающая с научной точки зрения.Если мы не знаем ответа на интересный и поддающийся эмпирической проверке вопрос, наука может дать ответ.
Основные выводы
- Представления людей о человеческом поведении, известные также как народная психология, часто оказываются ошибочными. Это одна из основных причин того, что психология полагается на науку, а не на здравый смысл.
- Исследователи в области психологии развивают определенные установки критического мышления. Один из них — скептицизм.Они ищут доказательства и рассматривают альтернативы, прежде чем принять утверждение о человеческом поведении как истинное. Другой — терпимость к неопределенности. Они воздерживаются от суждения о том, является ли утверждение истинным или нет, когда нет достаточных доказательств для принятия решения.
Упражнение
Практика: Для каждого из следующих интуитивных убеждений о человеческом поведении перечислите три причины, по которым оно может быть правдой, и три причины, по которым это может быть неправдой:
- Вы не сможете по-настоящему полюбить другого человека, если не полюбите себя.
- Люди, получившие «кризисную консультацию» сразу после переживания травмирующего события, могут лучше справиться с этой травмой в долгосрочной перспективе.
- Обучение наиболее эффективно, когда оно всегда проводится в одном и том же месте.
1.4 Наука и клиническая практика
Цели обучения
- Дайте определение клинической практике психологии и отделите ее от науки психологии.
- Объясните, какое отношение наука имеет к клинической практике.
- Дайте определение концепции лечения, подтвержденного эмпирическим путем, и приведите несколько примеров.
Опять же, психология — это научное исследование поведения и психических процессов. Но это также и применение научных исследований, чтобы «помочь людям, организациям и сообществам лучше функционировать» (Американская психологическая ассоциация, 2011). Безусловно, наиболее распространенным и широко известным приложением является клиническая практика психологии для диагностики и лечения психологических расстройств и связанных с ними проблем.- диагностика и лечение психических расстройств и связанных с ними проблем. Давайте использовать термин клиническая практика в широком смысле для обозначения деятельности клинических и консультационных психологов, школьных психологов, терапевтов по вопросам брака и семьи, лицензированных клинических социальных работников и других лиц, которые работают с людьми индивидуально или в небольших группах для выявления и решения их проблем. психологические проблемы. Важно учитывать взаимосвязь между научными исследованиями и клинической практикой, потому что многие студенты особенно заинтересованы в клинической практике, возможно, даже в качестве карьеры.
Суть в том, что психологические расстройства и другие поведенческие проблемы являются частью естественного мира. Это означает, что вопросы об их природе, причинах и последствиях поддаются эмпирической проверке и, следовательно, подлежат научному изучению. Как и в случае с другими вопросами о человеческом поведении, мы не можем полагаться на нашу интуицию или здравый смысл для получения подробных и точных ответов. Рассмотрим, например, что в десятках популярных книг и на тысячах веб-сайтов утверждается, что взрослые дети алкоголиков имеют особый личностный профиль, включая низкую самооценку, чувство бессилия и трудности с близостью.Хотя это звучит правдоподобно, научные исследования показали, что у взрослых детей алкоголиков вероятность возникновения этих проблем не выше, чем у кого-либо еще (Lilienfeld et al., 2010). Точно так же вопросы о том, работает ли конкретная психотерапия, являются эмпирически проверяемыми вопросами, на которые можно ответить с помощью научных исследований. Если новая психотерапия является эффективным лечением депрессии, то систематическое наблюдение должно показать, что депрессивные люди, которые получают эту психотерапию, улучшаются больше, чем аналогичная группа депрессивных людей, которые не получают эту психотерапию (или получают какое-либо альтернативное лечение).Лечение, которое, как было показано, работает таким образом, называется лечением, подтвержденным эмпирическим путем. Лечение психологической проблемы, которое, как показали научные исследования, приводит к большему улучшению, чем отсутствие лечения, плацебо или какое-либо альтернативное лечение.
Эмпирически поддерживаемые методы лечения
Эмпирически подтвержденное лечение — это лечение, которое было научно изучено и показало, что оно приводит к большему улучшению, чем отсутствие лечения, плацебо или какое-либо альтернативное лечение.К ним относятся многие формы психотерапии, которые могут быть столь же эффективны, как и стандартные лекарственные препараты. Среди форм психотерапии с сильной эмпирической поддержкой можно выделить следующие:
- Когнитивно-поведенческая терапия. Для депрессии, панического расстройства, нервной булимии и посттравматического стрессового расстройства.
- Экспозиционная терапия. При посттравматическом стрессовом расстройстве.
- Поведенческая терапия. От депрессии.
- Поведенческая терапия для пар. От алкоголизма и токсикомании.
- Экспозиционная терапия с профилактикой ответа. Для обсессивно-компульсивного расстройства.
- Семейная терапия. Для шизофрении.
Более полный список см. На следующем веб-сайте, который поддерживается отделом 12 Американской психологической ассоциации, Общества клинической психологии: http: // www.психология.sunysb.edu/eklonsky-/division12.
Многие представители сообщества клинической психологии утверждали, что в их области не уделялось достаточно внимания научным исследованиям — например, из-за неспособности использовать эмпирически подтвержденные методы лечения — и предлагали различные изменения в способах обучения врачей и оценки лечения и реализовать на практике. Другие считают, что эти утверждения преувеличены, а предлагаемые изменения не нужны (Norcross, Beutler, & Levant, 2005).Однако обе стороны дискуссии согласны с тем, что научный подход к клинической психологии необходим, если цель состоит в том, чтобы диагностировать и лечить психологические проблемы на основе подробных и точных знаний об этих проблемах и наиболее эффективных методах их лечения. Таким образом, важно не только для продолжения научных исследований в области клинической психологии, но также важно, чтобы клиницисты, которые никогда не проводят научные исследования, сами были научными грамотными, чтобы они могли читать и оценивать новые исследования и принимать решения о лечении на основе лучших результатов. имеющиеся доказательства.
Основные выводы
- Клиническая практика психологии — диагностика и лечение психологических проблем — одно из важных приложений научной дисциплины психологии.
- Научное исследование имеет отношение к клинической практике, потому что оно дает подробные и точные знания о психологических проблемах и устанавливает эффективность лечения.
Упражнения
Обсуждение: Некоторые врачи утверждают, что то, что они делают, является «формой искусства», основанной на интуиции и личном опыте, и поэтому не может быть оценено с научной точки зрения.Напишите абзац о том, насколько вы были бы довольны таким врачом и почему с каждой из трех точек зрения:
- потенциальный клиент клинициста
- судья, который должен решить, разрешить ли врачу давать показания в качестве свидетеля-эксперта по делу о жестоком обращении с детьми
- Представитель страховой компании, который должен решить, возмещать ли клиницисту его или ее услуги
- Практика: Составьте короткий список вопросов, которые клиент мог бы задать врачу, чтобы определить, уделяет ли он или она достаточно внимания научным исследованиям.
Психология — это наука? | Просто Психология
- Методы исследования
- Психология как наука
Д-р Сол МакЛеод, обновлено 2020
Наука использует эмпирический подход. Эмпиризм (основанный Джоном Локком) утверждает, что единственный источник знания приходит через наши чувства — например, зрение, слух и т.п.Таким образом, эмпиризм — это точка зрения, согласно которой все знания основаны на опыте или могут исходить из него.
Эмпирический подход через получение знаний через опыт быстро превратился в научный подход и оказал большое влияние на развитие физики и химии в 17-18 веках.
Идея о том, что знания должны приобретаться на основе опыта, т. Е. Эмпирически, превратилась в метод исследования, предполагающий тщательное наблюдение и эксперименты для сбора фактов и доказательств.
Природу научного исследования можно рассматривать на двух уровнях:
1. тот, который связан с теорией и обоснованием гипотез.
2. и актуальные эмпирические методы исследования (т.е. эксперименты, наблюдения)
Основным эмпирическим методом исследования в науке является эксперимент.
Ключевыми особенностями эксперимента являются контроль над переменными (независимыми, зависимыми и посторонними), тщательное объективное измерение и установление причинно-следственных связей.
Основные характеристики науки
Эмпирические данные
o Относится к данным, собираемым путем прямого наблюдения или эксперимента.
o Эмпирические данные не основываются на аргументах или убеждениях.
o Вместо этого эксперименты и наблюдения проводятся тщательно и подробно описываются, чтобы другие исследователи могли повторить и попытаться проверить работу.
Объективность
o Исследователи должны оставаться полностью свободными от ценностей при обучении; они должны стараться оставаться абсолютно беспристрастными в своих расследованиях.Т.е. На исследователей не влияют личные чувства и переживания.
o Объективность означает, что все источники предвзятости сведены к минимуму и что личные или субъективные идеи устранены. Стремление к науке предполагает, что факты будут говорить сами за себя, даже если они окажутся отличными от того, на что надеялся исследователь.
Контроль
o Все посторонние переменные необходимо контролировать, чтобы можно было установить причину (IV) и следствие (DV).
Проверка гипотез
o Например. заявление, сделанное в начале расследования, которое служит предсказанием и основано на теории. Существуют различные типы гипотез (нулевые и альтернативные), которые необходимо изложить в форме, которая может быть проверена (т.е. операционализированная и недвусмысленная).
Репликация
o Это относится к тому, можно ли повторить конкретный метод и обнаружение с разными / теми же людьми и / или в разных случаях, чтобы увидеть, похожи ли результаты.
o Если сообщается о драматическом открытии, но оно не может быть воспроизведено другими учеными, оно не будет принято.
o Если мы получаем одни и те же результаты снова и снова в одних и тех же условиях, мы можем быть уверены в их точности вне всяких разумных сомнений.
o Это дает нам уверенность в том, что результаты надежны и могут быть использованы для создания совокупности знаний или теории: жизненно важно для создания научной теории.
Предсказуемость
o Мы должны стремиться к тому, чтобы иметь возможность предсказывать будущее поведение на основе результатов нашего исследования.
Научный процесс
До двадцатого века наука в основном использовала принципы индукции — делая открытия о мире посредством точных наблюдений и формулируя теории, основанные на наблюдаемых закономерностях.
Законы Ньютона являются примером этого. Он наблюдал за поведением физических объектов (например, яблок) и создал законы, которые объясняли то, что он наблюдал.
Научный процесс теперь основан на гипотетико-дедуктивной модели, предложенной Карлом Поппером (1935).Поппер предположил, что теории / законы о мире должны быть на первом месте, и их следует использовать для генерирования ожиданий / гипотез, которые могут быть опровергнуты наблюдениями и экспериментами.
Фальсификация — единственный способ удостовериться с уверенностью — как указал Поппер: «Никакое количество наблюдений за белыми лебедями не может позволить сделать вывод, что все лебеди белые, но наблюдения одного черного лебедя достаточно, чтобы опровергнуть этот вывод»
Теория эволюции Дарвина является примером этого.Он сформулировал теорию и решил проверить ее положения, наблюдая за животными в природе. Он специально стремился собрать данные, чтобы подтвердить / опровергнуть свою теорию.
Томас Кун утверждал, что наука не развивается постепенно к истине, у науки есть парадигма, которая остается неизменной до того, как произойдет сдвиг парадигмы, когда существующие теории не могут объяснить какое-то явление, и кто-то предлагает новую теорию. Наука имеет тенденцию проходить через эти изменения, поэтому психология не является наукой, поскольку у нее нет согласованной парадигмы.Существует множество противоречащих друг другу подходов, а предмет психологии настолько разнообразен, что у исследователей в разных областях мало общего.
Психология — это действительно новая наука, большинство достижений которой произошло за последние 150 лет или около того. Однако его можно проследить до Древней Греции, 400-500 лет до нашей эры. Акцент был философским, с великими мыслителями, такими как Сократ, влияющими на Платона, который, в свою очередь, повлиял на Аристотеля.
Платон утверждал, что существует четкое различие между телом и душой, очень твердо верил в влияние индивидуальных различий на поведение и играл ключевую роль в развитии понятия «психическое здоровье», полагая, что разум нуждается в стимуляции со стороны искусства, чтобы сохранить его в живых.Аристотель твердо верил в идею, что тело сильно влияет на разум — можно сказать, он был одним из первых биопсихологов.
Психология как наука отошла на второй план, пока Декарт (1596–1650) не написал в 17 веке. Он твердо верил в концепцию сознания, утверждая, что это то, что отделяет нас от животных.
Он, однако, верил, что наши тела могут влиять на наше сознание и что начало этих взаимодействий было в шишковидной железе — теперь мы знаем, что это, вероятно, НЕ так!
Из этой влиятельной работы произошли другие важные философские концепции психологии, в том числе работы Спинозы (1632–1677) и Лейбница (1646–1716).Но единой научной единой психологии как отдельной дисциплины по-прежнему не существовало (можно, конечно, возразить, что ее до сих пор нет!).
На вопрос «Кто является родоначальником психологии?» Многие люди отвечают «Фрейд». Так ли это или нет, остается открытым для споров, но если бы мы спросили, кто является родоначальником экспериментальной психологии, немногие, вероятно, ответили бы таким же образом. Итак, откуда взялась современная экспериментальная психология и почему?
Психологии понадобилось так много времени, чтобы стать научной дисциплиной, потому что ей нужно было время, чтобы закрепиться.Разобраться в поведении, мыслях и чувствах непросто, что может объяснить, почему в период с древнегреческих времен до XVI века на это в значительной степени не обращали внимания.
Но устав от лет спекуляций, теорий и аргументов, и принимая во внимание призыв Аристотеля к научным исследованиям в поддержку теории, психология как научная дисциплина начала формироваться в конце 1800-х годов.
Вильхейм Вундт создал первую психологическую лабораторию в 1879 году. Самоанализ использовался, но систематически (т. Е.е. методологически). Это было действительно место, с которого можно было начать думать о том, как использовать научные методы для исследования поведения.
Классическим движением в психологии за принятие этих стратегий были бихевиористы, известные своей опорой на контролируемые лабораторные эксперименты и отказом от любых невидимых или подсознательных сил как причин поведения. Позже когнитивные психологи также приняли этот строгий (то есть осторожный) научный подход, основанный на лабораторных исследованиях.
Психологические подходы и наука
Психоанализ обладает огромной объяснительной силой и пониманием поведения, но его обвиняют только в объяснении поведения после события, а не в предсказании того, что произойдет заранее, и в том, что он не поддается анализу.
Некоторые утверждали, что психоанализ приблизился к статусу больше религии, чем науки, но он не единственный, кто обвиняется в несостоятельности (эволюционная теория тоже — почему все так, как есть? способ!) и подобные теории, которые трудно опровергнуть — существует вероятность, что это действительно верно.
Клайн (1984) утверждает, что психоаналитическую теорию можно разбить на проверяемые гипотезы и проверить их с научной точки зрения. Например, Скодел (1957) постулировал, что орально зависимые мужчины предпочтут большую грудь (положительная корреляция), но на самом деле обнаружил противоположное (отрицательная корреляция).
Хотя теория Фрейда может быть использована для объяснения этого открытия (через формирование реакции — субъект демонстрирует прямо противоположное своим бессознательным импульсам!), Клайн, тем не менее, указал, что теория была бы опровергнута отсутствием значительной корреляции.
Бихевиоризм основан на скупых (т. Е. Экономических / сокращающих) теориях обучения, использующих несколько простых принципов (подкрепление, формирование поведения, обобщение и т. Д.) Для объяснения самых разнообразных форм поведения — от овладения языком до нравственного развития.
Он выдвигал смелые, точные и опровергнутые гипотезы (такие как закон эффекта Торндайка) и обладал твердым ядром центральных предположений, таких как детерминизм окружающей среды (только когда это предположение встретило подавляющую критику со стороны когнитивных и этологических теоретиков, Бихевиористская парадигма / модель была свергнута).
Бихевиористы твердо верили в научные принципы детерминизма и упорядоченности и, таким образом, пришли к довольно последовательным предсказаниям о том, когда животное, вероятно, ответит (хотя они признали, что идеальное предсказание для любого человека невозможно).
Бихевиористы использовали свои прогнозы для управления поведением как животных (голуби, обученные обнаруживать спасательные жилеты), так и людей (поведенческая терапия), и действительно, Скиннер в своей книге Walden Two (1948) описал общество, управляемое в соответствии с принципами бихевиоризма.
Когнитивная психология — использует научный подход к ненаблюдаемым психическим процессам, предлагая точные модели и проводя эксперименты с поведением, чтобы подтвердить или опровергнуть их.
Полное понимание, прогнозирование и контроль в психологии, вероятно, недостижимы из-за огромной сложности средовых, психических и биологических влияний даже на простейшее поведение (т.е. все посторонние переменные невозможно контролировать).
Таким образом, вы увидите, что нет простого ответа на вопрос «является ли психология наукой?».Но многие подходы психологии действительно соответствуют принятым требованиям научного метода, тогда как другие кажутся более сомнительными в этом отношении.
Альтернативы научному подходу
Однако некоторые психологи утверждают, что психология не должна быть наукой. Есть альтернативы эмпиризму, такие как рациональные исследования, аргументы и убеждения.
Гуманистический подход (другая альтернатива) ценит личный, субъективный сознательный опыт и выступает за отказ от науки.
Гуманистический подход утверждает, что объективная реальность менее важна, чем субъективное восприятие человеком и субъективное понимание мира. Из-за этого Карл Роджерс и Маслоу не придавали особого значения научной психологии, особенно использованию научной лаборатории для изучения поведения людей и других животных.
Субъективное восприятие мира человеком является важным и влияющим фактором на его поведение. Только взглянув на мир с точки зрения человека, мы можем по-настоящему понять, почему они действуют именно так.На это и направлен гуманистический подход.
Гуманизм — это психологическая перспектива, которая делает упор на изучение личности в целом. Психологи-гуманисты смотрят на человеческое поведение не только глазами наблюдателя, но и глазами человека, который ведет себя. Психологи-гуманисты считают, что поведение человека связано с его внутренними чувствами и самооценкой.
Гуманистический подход в психологии сознательно отходит от научной точки зрения, отвергая детерминизм в пользу свободы воли, стремясь достичь уникального и глубокого понимания.Гуманистический подход не имеет упорядоченного набора теорий (хотя у него есть некоторые основные допущения) и не интересует предсказание и контроль поведения людей — сами люди — единственные, кто может и должен это делать.
Миллер (1969) в работе «Психология как средство повышения благосостояния человека» критикует контролирующий взгляд на психологию, предполагая, что понимание должно быть основной целью субъекта как науки, поскольку он спрашивает, кто будет контролировать и чьи интересы будет обслуживаться им?
Психологи-гуманисты отвергли строгий научный подход к психологии, потому что они считали его бесчеловечным и неспособным уловить богатство сознательного опыта.
Во многих отношениях отказ от научной психологии в 1950-х, 1960-х и 1970-х годах был ответной реакцией на доминирование бихевиористского подхода в психологии Северной Америки.
Здравый смысл Взгляды на поведение
В определенном смысле каждый является психологом. Это не означает, что все были официально обучены изучению и обучению психологии. Люди имеют здравый смысл в восприятии мира, других людей и самих себя. Эти здравые взгляды могут исходить из личного опыта, из нашего детского воспитания, из культуры и т. Д.
Люди имеют здравый смысл в отношении причин своего собственного поведения и поведения других людей, личностных характеристик, которыми обладают они и другие люди, о том, что должны делать другие люди, как воспитывать своих детей, и о многих, многих других аспектах психологии.
Неформальные психологи приобретают здравые знания довольно субъективным (т.е. ненадежным) и анекдотическим способом. Здравомыслящие взгляды на людей редко основываются на систематических (то есть логических) доказательствах, а иногда основываются на единственном опыте или наблюдении.
Расовые или религиозные предрассудки могут отражать то, что кажется здравым смыслом в группе людей. Однако предвзятые убеждения редко соответствуют действительности.
Таким образом, здравый смысл — это то, что каждый использует в своей повседневной жизни, направляет решения и влияет на то, как мы взаимодействуем друг с другом.
Но поскольку он не основан на систематических доказательствах и не основан на научных исследованиях, он может вводить в заблуждение и приводить к тому, что одна группа людей обращается с другими несправедливо и дискриминационным образом.
Ограничения научной психологии
Несмотря на то, что научная методология разработана (мы думаем), существуют и другие проблемы и аргументы, которые ставят под сомнение психологию, когда-либо действительно являющуюся наукой.
Ограничения могут относиться к предмету (например, явное поведение в сравнении с субъективным, частным опытом), объективности, общности, проверяемости, экологической достоверности, этическим вопросам, философским дебатам и т. Д.
Наука предполагает, что существуют законы человеческого поведения, которые применяются каждому человеку.Поэтому наука использует как детерминистский, так и редукционистский подход.
Наука изучает открытое поведение, потому что открытое поведение объективно наблюдаемо и может быть измерено, что позволяет различным психологам записывать поведение и соглашаться с тем, что наблюдали. Это означает, что можно собрать доказательства для проверки теории о людях.
Научные законы можно обобщить, но психологические объяснения часто ограничиваются конкретным временем и местом. Поскольку психология изучает (в основном) людей, она изучает (косвенно) влияние социальных и культурных изменений на поведение.
Психология не существует в социальном вакууме. поведение меняется со временем и в разных ситуациях. Эти факторы и индивидуальные различия делают результаты исследований надежными только в течение ограниченного времени.
Подходят ли традиционные научные методы для изучения человеческого поведения? Когда психологи операционализируют свою ИВ, весьма вероятно, что это редукционистский, механистический, субъективный или просто неправильный подход.
Операционные переменные относятся к тому, как вы будете определять и измерять конкретную переменную, используемую в вашем исследовании.Например, биопсихолог может операционализировать стресс как увеличение частоты сердечных сокращений, но может случиться так, что при этом мы отдаляемся от человеческого опыта того, что изучаем. То же самое и с причинно-следственной связью.Эксперименты стремятся установить, что X вызывает Y, но эта детерминированная точка зрения означает, что мы игнорируем посторонние переменные и тот факт, что в другое время, в другом месте на нас, вероятно, не повлияет X. Существует так много переменные, влияющие на поведение человека, которые невозможно эффективно контролировать.Здесь действительно хорошо сочетается вопрос экологической обоснованности.
Объективность невозможна. Это огромная проблема в психологии, так как люди изучают людей, и очень трудно беспристрастно изучать поведение людей.
Более того, с точки зрения общей философии науки нам трудно быть объективными, потому что на нас влияет теоретическая точка зрения (Фрейд является хорошим примером этого). Наблюдатель и наблюдаемый принадлежат к одному виду, что создает проблемы с отражательной способностью.
Бихевиорист никогда не стал бы исследовать фобию и думать в терминах бессознательного конфликта как причины, точно так же, как Фрейд никогда не объяснял бы это как поведение, приобретенное посредством оперантного обусловливания.
Эта конкретная точка зрения ученого называется парадигмой (Kuhn, 1970). Кун утверждает, что в большинстве научных дисциплин преобладает одна парадигма, которой придерживается подавляющее большинство ученых.
Все, что связано с несколькими парадигмами (например, модели — теории), является донаукой, пока не станет более унифицированной.Имея множество парадигм в психологии, у нас нет универсальных законов человеческого поведения, и Кун определенно утверждал бы, что психология — это не наука.
Проверка (т. Е. Доказательство) может быть невозможной. Мы никогда не сможем по-настоящему доказать гипотезу, мы можем найти результаты, подтверждающие ее до скончания веков, но мы никогда не будем на 100% уверены в ее истинности.
Это может быть опровергнуто в любой момент. Главной движущей силой этого ворчания является Карл Поппер, известный философ науки и защитник фальсификационизма.
Возьмем известный пример гипотезы Поппера: «Все лебеди белые». Как узнать наверняка, что в будущем мы не увидим черного, зеленого или ярко-розового лебедя? Так что, даже если лебедя не белого цвета никогда не видели, мы все еще не доказали нашу гипотезу.
Поппер утверждает, что лучшие гипотезы — это те, которые мы можем опровергнуть — опровергнуть. Если мы знаем, что что-то не так, значит, мы знаем что-то наверняка.
Проверяемость: большая часть предметов психологии ненаблюдаема (например,грамм. память) и поэтому не может быть точно измерена. Дело в том, что существует так много переменных, которые влияют на поведение человека, что невозможно эффективно контролировать переменные.
Итак, приблизились ли мы к пониманию а) что такое наука и б) если психология — это наука? Вряд ли. Не существует окончательной философии науки и безупречной научной методологии.
Когда люди используют термин «научный», у всех нас есть общая схема того, что они имеют в виду, но когда мы разбиваем ее так, как мы только что сделали, картина становится менее однозначной.Что такое наука? Это зависит от вашей философии. Психология — это наука? Это зависит от вашего определения. Итак — зачем заморачиваться и как все это сделать?
Слайф и Уильямс (1995) попытались ответить на эти два вопроса:
1) Мы должны попытаться, по крайней мере, стремиться к научным методам, потому что нам нужна строгая дисциплина. Если мы откажемся от поиска единых методов, мы потеряем представление о том, что такое психология (если бы мы знали это в первую очередь).
2) Мы должны продолжать попытки разработать научные методы, подходящие для изучения человеческого поведения — возможно, методы, принятые в естественных науках, нам не подходят.
Как ссылаться на эту статью:
McLeod, S.A. (2008). Психология как наука . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/science-psychology.html
сообщить об этом объявлении
1.1 Психология как наука — Введение в психологию
Цели обучения
- Объясните, почему использование нашей интуиции о повседневном поведении недостаточно для полного понимания причин поведения.
- Опишите разницу между ценностями и фактами и объясните, как научный метод используется для различия между ними.
Несмотря на различия в своих интересах, областях исследований и подходах, всех психологов объединяет одно: они полагаются на научные методы. Психологи-исследователи используют научные методы для создания новых знаний о причинах поведения, тогда как практикующих психологов , таких как клинические, консультационные, производственно-организационные и школьные психологи, используют существующие исследования для улучшения повседневной жизни других. Психология важна как для исследователей, так и для практиков.
В известном смысле все люди — ученые. Все мы заинтересованы в том, чтобы задавать вопросы о нашем мире и отвечать на них. Мы хотим знать, почему что-то происходит, когда и если оно может повториться, и как их воспроизвести или изменить. Такое знание позволяет нам предсказывать собственное поведение и поведение других. Мы можем даже собрать данных (то есть любую информацию, собранную посредством формального наблюдения или измерения ), чтобы помочь нам в этом начинании. Утверждалось, что люди являются «обычными учеными», которые проводят исследовательские проекты, чтобы ответить на вопросы о поведении (Nisbett & Ross, 1980).Когда мы плохо выполняем важный тест, мы пытаемся понять, что стало причиной нашей неспособности запомнить или понять материал и что может помочь нам добиться большего успеха в следующий раз. Когда наши хорошие друзья Мониша и Чарли расстаются, несмотря на то, что у них, казалось, были отношения на небесах, мы пытаемся определить, что произошло. Когда мы размышляем о росте террористических актов по всему миру, мы пытаемся исследовать причины этой проблемы, глядя на самих террористов, ситуацию вокруг них и реакцию других на них.
Проблема интуиции
Результаты этих «повседневных» исследовательских проектов могут научить нас многим принципам человеческого поведения. На собственном опыте мы узнаем, что, если мы сообщим кому-то плохие новости, он или она могут обвинить нас, даже если новости не были нашей виной. Мы узнаем, что люди могут впадать в депрессию после того, как не справятся с важной задачей. Мы видим, что агрессивное поведение часто встречается в нашем обществе, и разрабатываем теории, объясняющие, почему это так. Эти идеи являются частью повседневной общественной жизни.Фактически, многие исследования в области психологии включают научное изучение повседневного поведения (Heider, 1958; Kelley, 1967).
Однако проблема с тем, как люди собирают и интерпретируют данные в своей повседневной жизни, заключается в том, что они не всегда особенно тщательны. Часто, когда одно объяснение события кажется «правильным», мы принимаем это объяснение как истину, даже если другие объяснения возможны и потенциально более точны. Например, очевидцы насильственных преступлений часто очень уверены в том, что они опознают виновных в этих преступлениях.Но исследования показывают, что очевидцы не менее уверены в своих идентификациях, когда они неверны, чем когда они верны (Cutler & Wells, 2009; Wells & Hasel, 2008). Люди могут также прийти к убеждению в существовании экстрасенсорного восприятия (ESP) или предсказательной ценности астрологии, когда нет доказательств того, что ни то ни другое (Гилович, 1993). Кроме того, психологи также обнаружили, что существует множество когнитивных и мотивационных предубеждений, которые часто влияют на наше восприятие и приводят к ошибочным выводам (Fiske & Taylor, 2007; Hsee & Hastie, 2006).Таким образом, принятие объяснений событий без их тщательного тестирования может привести нас к мысли, что мы знаем причины вещей, хотя на самом деле их не знаем.
Направление исследования: бессознательные предпочтения букв нашего собственного имени
Исследование, опубликованное в журнале Journal of Consumer Research (Brendl, Chattopadhyay, Pelham, & Carvallo, 2005), демонстрирует, насколько люди могут не осознавать причины своего поведения. Исследование показало, что, по крайней мере, при определенных условиях (и хотя они этого не знают), люди часто предпочитают торговые марки, содержащие буквы их собственного имени, названиям, которые не содержат букв их собственного имени.
Участники исследования были набраны парами, и им сказали, что это исследование вкусовых качеств разных сортов чая. Для каждой пары участников экспериментатор создал два чая и назвал их, добавив основу слова «оки» к первым трем буквам имени каждого участника. Например, для Джонатана и Элизабет названия чая были бы Джоноки и Элиоки.
Затем участникам показали 20 пакетов чая, которые предположительно проходили тестирование.Восемнадцать пакетов были промаркированы вымышленными японскими именами (например, «Матаку» или «Сомута»), а два были помечены торговыми марками, составленными из имен участников. Экспериментатор объяснил, что каждый участник попробует только два чая, и ему будет разрешено выбрать один из этих двух пакетов и забрать его домой.
Одного из двух участников попросили нарисовать полоски бумаги, чтобы выбрать две марки, которые будут продегустированы на этой сессии. Однако рисунок был скомпонован таким образом, что для дегустации всегда выбирались две марки, содержащие названия участников.Затем, пока заваривался чай, участники выполнили задание, призванное повысить их потребность в самооценке, и ожидалось, что это повысит их желание выбрать бренд, имеющий буквы их собственного имени. В частности, все участники написали о том, что они хотели бы изменить.
После того, как чаи были готовы, участники попробовали их, а затем решили взять с собой пачку одного из чаев. После того, как они сделали свой выбор, участников спросили, почему они выбрали именно тот чай, а затем им объяснили истинную цель исследования.
Результаты этого исследования показали, что участники выбирали чай, который содержал первые три буквы своего имени, значительно чаще (64% случаев), чем они выбирали чай, который содержал первые три буквы имени их партнера (всего 36 % времени). Более того, решения принимались бессознательно; участники не знали, почему они выбрали именно тот чай. Когда их спросили, более 90% участников подумали, что сделали выбор на основе вкуса, в то время как только 5% из них упомянули настоящую причину — что название бренда содержит буквы их имени.
Как только мы узнаем об исходе данного события (например, когда мы читаем о результатах исследовательского проекта), мы часто думаем, что смогли бы предсказать результат заранее. Например, если половине учеников сообщают, что исследования, касающиеся притяжения между людьми, продемонстрировали, что «противоположности притягиваются», а другой половине сообщают, что исследования продемонстрировали, что «птицы перья стекаются вместе», большинство учеников это сделают. сообщают, что верят, что результат, о котором они только что прочитали, является правдой, и что они могли бы предсказать результат до того, как прочитали об этом.Конечно, оба этих противоречивых результата не могут быть правдой. (На самом деле, психологические исследования показывают, что «птицы как перья собираются вместе».) Проблема в том, что простое чтение описания результатов исследования заставляет нас задуматься о многих известных нам случаях, которые подтверждают эти выводы, и, следовательно, заставляет их казаться правдоподобными. Тенденция думать, что мы могли предсказать то, что уже произошло, что мы, вероятно, не смогли бы предсказать , называется предвзятостью ретроспективы , или склонностью думать, что мы могли предсказать то, что уже произошло, что мы, вероятно, не смогли бы предсказать.
Почему психологи полагаются на эмпирические методы
Все ученые, будь то физики, химики, биологи, социологи или психологи, используют эмпирических методов для изучения интересующих их тем. Эмпирические методы включают процессы сбора и систематизации данных и составления выводов об этих данных. Эмпирические методы, используемые учеными, разрабатывались на протяжении многих лет и обеспечивают основу для сбора, анализа и интерпретации данных в рамках общей структуры, в которой можно обмениваться информацией.Мы можем обозначить научный метод как набор допущений, правил и процедур, которые ученые используют для проведения эмпирических исследований .
Рисунок 1.2
Психологи используют различные методы для измерения и понимания человеческого поведения.
Хотя научные исследования — важный метод изучения человеческого поведения, не на все вопросы можно ответить с помощью научных подходов. Утверждения, которые нельзя объективно измерить или объективно определить как истинные или ложные, не входят в сферу научного исследования.Поэтому ученые проводят различие между ценностями и фактами. Значения являются личными утверждениями, например: «В этой стране нельзя разрешать аборты», «Я попаду на небеса, когда умру» или «Важно изучать психологию». Факты — это объективные утверждения, достоверность которых определена путем эмпирического исследования. Примеры: «В 2009 году в Соединенных Штатах было совершено более 21 000 убийств» или «Исследования показывают, что у людей, подвергающихся высокому стрессу в течение длительного периода времени, возникает больше проблем со здоровьем, чем у тех, кто этого не делает.”
Поскольку ценности нельзя считать ни истинными, ни ложными, наука не может их ни доказать, ни опровергнуть. Тем не менее, как показано в Таблице 1.1 «Примеры ценностей и фактов в научных исследованиях», исследования иногда могут предоставить факты, которые могут помочь людям развить свои ценности. Например, наука может быть в состоянии объективно измерить влияние нежеланных детей на общество или психологическую травму, которую получают женщины, сделавшие аборт. Влияние смертной казни на уровень преступности в Соединенных Штатах также можно определить.Эта фактическая информация может и должна быть доступна, чтобы помочь людям сформулировать свои взгляды на аборт и смертную казнь, а также дать правительствам возможность сформулировать соответствующую политику. Ценности также часто играют роль при определении того, какое исследование целесообразно или важно провести. Например, правительство США недавно поддержало и предоставило финансирование исследований по ВИЧ, СПИДу и терроризму, отказавшись при этом от финансирования исследований с использованием стволовых клеток человека.
Таблица 1.1 Примеры ценностей и фактов в научных исследованиях| Личная ценность | Научный факт |
|---|---|
| Социальные выплаты не состоящим в браке родителям должны быть сокращены. | В 2010 году правительство США выплатило более 21 миллиарда долларов по страхованию от безработицы. |
| Пистолеты должны быть запрещены. | В 2009 году в США от огнестрельного оружия погибло более 30 000 человек. |
| Синий — мой любимый цвет. | Более 35% студентов указывают, что синий — их любимый цвет. |
| Важно бросить курить. | Курение увеличивает заболеваемость раком и сердечными заболеваниями. |
Стангор, К. (2011). Методы исследования поведенческих наук (4-е изд.). Маунтин-Вью, Калифорния: Cengage.
Хотя ученые используют исследования для установления фактов, различие между ценностями и фактами не всегда четко выражено.Иногда утверждения, которые ученые позже считают фактическими, на основании дальнейших исследований оказываются частично или даже полностью неверными. Хотя научные процедуры не обязательно гарантируют, что ответы на вопросы будут объективными и беспристрастными, наука по-прежнему является лучшим методом для получения объективных выводов об окружающем мире. Когда старые факты отбрасываются, они заменяются новыми фактами, основанными на более новых и более точных данных. Хотя наука несовершенна, требования эмпиризма и объективности приводят к гораздо большим шансам на получение точного понимания человеческого поведения, чем это доступно с помощью других подходов.
Уровни объяснения в психологии
Изучение психологии охватывает множество различных тем на разных уровнях объяснения , которые представляют собой точки зрения, которые используются для понимания поведения . Более низкие уровни объяснения более тесно связаны с биологическими влияниями, такими как гены, нейроны, нейротрансмиттеры и гормоны, тогда как средние уровни объяснения относятся к способностям и характеристикам отдельных людей, а самые высокие уровни объяснения относятся к социальным группам. организации и культуры (Cacioppo, Berntson, Sheridan, & McClintock, 2000).
Одна и та же тема может быть изучена в рамках психологии на разных уровнях объяснения, как показано на Рисунке 1.3 «Уровни объяснения». Например, психологическое расстройство, известное как , депрессия , затрагивает миллионы людей во всем мире и, как известно, вызвано биологическими, социальными и культурными факторами. Изучение депрессии и помощь в ее облегчении может быть достигнуто на низком уровне объяснения, исследуя, как химические вещества в мозге влияют на переживание депрессии.Такой подход позволил психологам разработать и прописать лекарства, такие как прозак, которые могут уменьшить депрессию у многих людей (Williams, Simpson, Simpson, & Nahas, 2009). На средних уровнях объяснения психологическая терапия направлена на то, чтобы помочь людям справиться с негативным жизненным опытом, который может вызвать депрессию. А на самом высоком уровне психологи изучают различия в распространенности депрессии между мужчинами и женщинами и между культурами. Возникновение психических расстройств, включая депрессию, значительно выше у женщин, чем у мужчин, и также выше в западных культурах, таких как США, Канада и Европа, чем в восточных культурах, таких как Индия, Китай. и Японии (Chen, Wang, Poland, & Lin, 2009; Seedat et al., 2009). Эти половые и культурные различия позволяют понять факторы, вызывающие депрессию. Изучение депрессии в психологии помогает нам напомнить, что ни один уровень объяснения не может объяснить все. Все уровни объяснения, от биологического до личного и культурного, необходимы для лучшего понимания человеческого поведения.
Рисунок 1.3 Уровни объяснения
Проблемы изучения психологии
Понимать и пытаться снизить стоимость психологических расстройств, таких как депрессия, непросто, потому что психологический опыт чрезвычайно сложен.Психологи задают такие же сложные вопросы, как и врачи, биологи, химики, физики и другие ученые, если не больше (Wilson, 1998).
Основная цель психологии — предсказывать поведение, понимая его причины. Делать прогнозы сложно отчасти потому, что люди различаются и реагируют по-разному в разных ситуациях. Индивидуальные различия — это различия между людьми по физическим или психологическим параметрам. Например, хотя многие люди иногда в жизни испытывают хотя бы некоторые симптомы депрессии, этот опыт сильно различается у разных людей.Некоторые люди переживают серьезные негативные события, такие как тяжелые физические травмы или потеря близких, не испытывая особой депрессии, тогда как другие люди испытывают тяжелую депрессию без видимой причины. Другие важные индивидуальные различия, которые мы обсудим в следующих главах, включают различия в экстраверсии, интеллекте, самооценке, тревоге, агрессии и подчинении.
Из-за множества переменных индивидуальных различий, влияющих на поведение, мы не всегда можем предсказать, кто станет агрессивным или кто будет лучше всех учиться в аспирантуре или на работе.Прогнозы, сделанные психологами (и большинством других ученых), являются только вероятностными. Мы можем, например, сказать, что люди, получившие более высокие баллы в тесте на интеллект, в среднем будут добиваться большего успеха, чем люди, получившие более низкие баллы в том же тесте, но мы не можем делать очень точные прогнозы относительно того, как именно будет выполнять какой-либо один человек.
Другая причина, по которой поведение трудно предсказать, заключается в том, что почти все поведение определяется многократно или порождается множеством факторов. И эти факторы встречаются на разных уровнях объяснения.Мы видели, например, что депрессия вызывается генетическими факторами более низкого уровня, личностными факторами среднего уровня и социальными и культурными факторами более высокого уровня. Вы всегда должны скептически относиться к людям, которые пытаются объяснить важные человеческие поступки, такие как насилие, жестокое обращение с детьми, бедность, беспокойство или депрессия, с точки зрения одной причины.
Более того, эти множественные причины не независимы друг от друга; они связаны таким образом, что когда присутствует одна причина, как правило, присутствуют и другие причины.Это перекрытие затрудняет точное определение причины или причин срабатывания. Например, некоторые люди могут находиться в депрессии из-за биологического дисбаланса нейромедиаторов в их мозгу. Возникающая в результате депрессия может привести к тому, что они будут действовать более негативно по отношению к другим людям вокруг них, что затем приведет к тому, что эти люди будут реагировать на них более негативно, что затем усилит их депрессию. В результате биологические детерминанты депрессии переплетаются с социальными реакциями других людей, что затрудняет выявление последствий каждой причины.
Еще одна трудность в изучении психологии состоит в том, что человеческое поведение в значительной степени вызвано факторами, которые находятся за пределами нашего сознательного понимания, что делает невозможным для нас, как людей, по-настоящему их понять. Роль бессознательных процессов подчеркивалась в теории австрийского невролога Зигмунда Фрейда (1856–1939), который утверждал, что многие психологические расстройства были вызваны воспоминаниями, которые мы подавили и, таким образом, остаются за пределами нашего сознания. Бессознательные процессы станут важной частью нашего изучения психологии, и мы увидим, что текущие исследования подтвердили многие идеи Фрейда о важности бессознательного в управлении поведением.
Основные выводы
- Психология — это научное исследование разума и поведения.
- Хотя легко думать, что повседневные ситуации имеют здравый смысл, научные исследования показали, что люди не всегда так хорошо предсказывают результаты, как они думают.
- Предвзятость в ретроспективе заставляет нас думать, что мы могли предсказать события, которые на самом деле не могли предсказать.
- Люди часто не осознают причины своего поведения.
- Психологи используют научный метод для сбора, анализа и интерпретации доказательств.
- Использование научного метода позволяет ученому объективно собирать эмпирические данные, что способствует накоплению научных знаний.
- Психологические явления сложны, и делать прогнозы о них сложно из-за индивидуальных различий и из-за того, что они многократно определяются на разных уровнях объяснения.
Упражнения и критическое мышление
- Можете ли вы вспомнить время, когда вы использовали свою интуицию для анализа результата, а позже удивились, обнаружив, что ваше объяснение было совершенно неверным? Помог ли этот сюрприз вам понять, как интуиция может иногда сбивать нас с пути?
- Опишите научный метод так, чтобы его мог понять тот, кто ничего не знает о науке.
- Рассмотрите поведение, которое вы считаете важным, и подумайте о его возможных причинах на разных уровнях объяснения. Как вы думаете, как психологи будут изучать такое поведение?
Список литературы
Брендл, К. М., Чаттопадхай, А., Пелхам, Б. В., и Карвалло, М. (2005). Буквенное обозначение имени: валентность передается, когда проявляются особые потребности продукта. Журнал потребительских исследований, 32 (3), 405–415.
Cacioppo, J. T., Berntson, G.Г., Шеридан, Дж. Ф. и Макклинток, М. К. (2000). Многоуровневый интегративный анализ человеческого поведения: социальная нейробиология и дополняющий характер социальных и биологических подходов. Психологический бюллетень, 126 (6), 829–843.
Chen, P.-Y., Wang, S.-C., Poland, R.E., & Lin, K.-M. (2009). Биологические различия в депрессии и тревоге между Востоком и Западом. ЦНС нейробиологии и терапии, 15 (3), 283–294.
Катлер, Б. Л., и Уэллс, Г.Л. (2009). Заключение эксперта об опознании очевидца. В J. L. Skeem, S. O. Lilienfeld, & K. S. Douglas (Eds.), Психологическая наука в зале суда: Консенсус и противоречие (стр. 100–123). Нью-Йорк, Нью-Йорк: Guilford Press.
Фиск, С. Т., и Тейлор, С. Е. (2007). Социальное познание: от мозга к культуре . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.
Гилович Т. (1993). Как мы узнаем, что не так: способность человеческого разума ошибаться в повседневной жизни .Нью-Йорк, Нью-Йорк: Свободная пресса.
Хайдер Ф. (1958). Психология межличностных отношений . Хиллсдейл, Нью-Джерси: Эрлбаум.
Хзее, К. К., & Хасти, Р. (2006). Решение и опыт: почему мы не выбираем то, что делает нас счастливыми? Тенденции когнитивных наук, 10 (1), 31–37.
Келли, Х. Х. (1967). Теория атрибуции в социальной психологии. В Д. Левине (ред.), , Небраска, симпозиум по мотивации (том 15, стр. 192–240). Линкольн: Университет Небраски Press.
Нисбетт Р. Э. и Росс Л. (1980). Человеческий вывод: стратегии и недостатки социального суждения . Энглвуд Клиффс, Нью-Джерси: Prentice Hall.
Сидат, С., Скотт, К. М., Ангермейер, М. К., Берглунд, П., Бромет, Э. Дж., Бруга, Т. С.,… Кесслер, Р. К. (2009). Межнациональные ассоциации между полом и психическими расстройствами во Всемирных исследованиях психического здоровья Всемирной организации здравоохранения. Архив общей психиатрии, 66 (7), 785–795.
Уэллс, Г.Л., и Хазел, Л. Е. (2008). Опознание очевидцев: общеизвестные и обобщающие вопросы. В Е. Боргида и С. Т. Фиск (ред.), За пределами здравого смысла: Психологическая наука в зале суда (стр. 159–176). Молден, Нью-Джерси: Блэквелл.
Уильямс, Н., Симпсон, А. Н., Симпсон, К., и Нахас, З. (2009). Частота рецидивов при длительной терапии антидепрессантами: метаанализ. Психофармакология человека: клиническая и экспериментальная, 24 (5), 401–408.
Уилсон, Э.О. (1998). Последовательность: единство знаний . Нью-Йорк, Нью-Йорк: Винтажные книги
Психология: благодарный взгляд: 9781260500523: Кинг, Лаура: Книги
Об авторе
Лаура Кинг училась на бакалавриате в Кеньон-колледже, где, получив специализацию по английскому языку, она объявила вторую специальность по психологии во втором семестре младшего года обучения. Она закончила A.B. по английскому языку с отличием и отличием и по психологии с отличием в 1986 году.Затем Лаура закончила аспирантуру в Университете штата Мичиган и Калифорнийском университете в Дэвисе, получив докторскую степень. в психологии личности в 1991 году.
Лаура начала свою карьеру в Южном методистском университете в Далласе, переехав в Университет Миссури, Колумбия, в 2001 году, где она сейчас является профессором. Помимо семинаров по развитию характера, социальной психологии и психологии личности, она читала для студентов курсы лекций по вводной психологии, введению в психологию личности и социальной психологии.В SMU она получила шесть различных педагогических наград, в том числе премию «M» за «устойчивое совершенство» в 1999 году. В Университете Миссури она получила награду канцлера за выдающиеся исследования и творческую деятельность в 2004 году.
Ее исследования, которые финансируется Национальными институтами психического здоровья и сосредоточен на различных темах, имеющих отношение к вопросу о том, что делает жизнь хорошей. Она изучила цели, истории жизни, счастье, благополучие и смысл жизни.В целом, ее работа отражает постоянный интерес к изучению того, что хорошо и что полезно для здоровья в людях. В 2001 году ее исследовательские достижения были отмечены премией Темплтона в области позитивной психологии. Исследование Лауры (часто в сотрудничестве со студентами и аспирантами) было опубликовано в Journal of Personality and Social Psychology, Personality and Social Psychology Bulletin, Cognition and Emotion, Journal of Personality и других публикациях. Новый доклад о месте сожалений в зрелости готовится к публикации в американском психологе.
В настоящее время главный редактор журнала «Исследования личности», Лаура также работала заместителем редактора Бюллетеня по психологии личности и социальной психологии, а также участвовала в многочисленных грантовых группах. Она редактировала или совместно редактировала специальные разделы Журнала личности и Американского психолога. В «реальной жизни» Лаура — опытный повар и любит слушать музыку (в основном джазовые вокалисты и авторы песен), заниматься садоводством и гоняться за Сэмом, ее 3-летним сыном.
Ее исследования, которые финансируется Национальными институтами психического здоровья и сосредоточен на различных темах, имеющих отношение к вопросу о том, что делает жизнь хорошей. Она изучила цели, истории жизни, счастье, благополучие и смысл жизни.В целом, ее работа отражает постоянный интерес к изучению того, что хорошо и что полезно для здоровья в людях. В 2001 году ее исследовательские достижения были отмечены премией Темплтона в области позитивной психологии. Исследование Лауры (часто в сотрудничестве со студентами и аспирантами) было опубликовано в Journal of Personality and Social Psychology, Personality and Social Psychology Bulletin, Cognition and Emotion, Journal of Personality и других публикациях. Новый доклад о месте сожалений в зрелости готовится к публикации в американском психологе.
В настоящее время главный редактор журнала «Исследования личности», Лаура также работала заместителем редактора Бюллетеня по психологии личности и социальной психологии, а также участвовала в многочисленных грантовых группах. Она редактировала или совместно редактировала специальные разделы Журнала личности и Американского психолога. В «реальной жизни» Лаура — опытный повар и любит слушать музыку (в основном джазовые вокалисты и авторы песен), заниматься садоводством и гоняться за Сэмом, ее 3-летним сыном.
Наука психологии: признательный взгляд, 3-е издание: 9780078035401: Лаура А. Кинг: Книги
Об авторе
Лаура Кинг училась на бакалавриате в Кеньон-колледже, где, получив специализацию по английскому языку, она объявила вторую специальность по психологии во втором семестре младшего года обучения. Она закончила A.B. по английскому языку с отличием и отличием и по психологии с отличием в 1986 году.Затем Лаура закончила аспирантуру в Университете штата Мичиган и Калифорнийском университете в Дэвисе, получив докторскую степень. в психологии личности в 1991 году.
Лаура начала свою карьеру в Южном методистском университете в Далласе, переехав в Университет Миссури, Колумбия, в 2001 году, где она сейчас является профессором. Помимо семинаров по развитию характера, социальной психологии и психологии личности, она читала для студентов курсы лекций по вводной психологии, введению в психологию личности и социальной психологии.В SMU она получила шесть различных педагогических наград, в том числе премию «M» за «устойчивое совершенство» в 1999 году. В Университете Миссури она получила награду канцлера за выдающиеся исследования и творческую деятельность в 2004 году.
Ее исследования, которые финансируется Национальными институтами психического здоровья и сосредоточен на различных темах, имеющих отношение к вопросу о том, что делает жизнь хорошей. Она изучила цели, истории жизни, счастье, благополучие и смысл жизни.В целом, ее работа отражает постоянный интерес к изучению того, что хорошо и что полезно для здоровья в людях. В 2001 году ее исследовательские достижения были отмечены премией Темплтона в области позитивной психологии. Исследование Лауры (часто в сотрудничестве со студентами и аспирантами) было опубликовано в Journal of Personality and Social Psychology, Personality and Social Psychology Bulletin, Cognition and Emotion, Journal of Personality и других публикациях. Новый доклад о месте сожалений в зрелости готовится к публикации в американском психологе.
В настоящее время главный редактор журнала «Исследования личности», Лаура также работала заместителем редактора Бюллетеня по психологии личности и социальной психологии, а также участвовала в многочисленных грантовых группах. Она редактировала или совместно редактировала специальные разделы Журнала личности и Американского психолога. В «реальной жизни» Лаура — опытный повар и любит слушать музыку (в основном джазовые вокалисты и авторы песен), заниматься садоводством и гоняться за Сэмом, ее 3-летним сыном.
Ее исследования, которые финансируется Национальными институтами психического здоровья и сосредоточен на различных темах, имеющих отношение к вопросу о том, что делает жизнь хорошей. Она изучила цели, истории жизни, счастье, благополучие и смысл жизни.В целом, ее работа отражает постоянный интерес к изучению того, что хорошо и что полезно для здоровья в людях. В 2001 году ее исследовательские достижения были отмечены премией Темплтона в области позитивной психологии. Исследование Лауры (часто в сотрудничестве со студентами и аспирантами) было опубликовано в Journal of Personality and Social Psychology, Personality and Social Psychology Bulletin, Cognition and Emotion, Journal of Personality и других публикациях. Новый доклад о месте сожалений в зрелости готовится к публикации в американском психологе.
В настоящее время главный редактор журнала «Исследования личности», Лаура также работала заместителем редактора Бюллетеня по психологии личности и социальной психологии, а также участвовала в многочисленных грантовых группах. Она редактировала или совместно редактировала специальные разделы Журнала личности и Американского психолога. В «реальной жизни» Лаура — опытный повар и любит слушать музыку (в основном джазовые вокалисты и авторы песен), заниматься садоводством и гоняться за Сэмом, ее 3-летним сыном.
Психология — это наука?
По словам Хилла, более широкое признание психологии как науки является одним из основных моментов в рекомендациях APA.
Научная дисциплина
Статус психологии как науки основан на использовании научного метода, сказал Доминелло. Психологи основывают свою профессиональную практику на знаниях, полученных с помощью поддающихся проверке данных о человеческом поведении и психических процессах.Психологические исследования очень похожи на исследования в других областях науки. Именно посредством этих исследований психологи вносят свой вклад в исследования в своей области. «Специалисты в этой области, которые« занимаются психологией »(например, исследования, преподавание, психотерапия), понимают, что психология — это научная дисциплина», — сказал д-р Николас Х. Доминелло , ведущий преподаватель программы бакалавриата по психологии SNHU.
Обучение разработке этих исследований и интерпретации результатов является важной частью психологического образования.По словам Доминелло, студенты бакалавриата учатся составлять исследовательский вопрос и выбирать метод сбора данных, а также имеют возможность разработать и усовершенствовать гипотетическое исследовательское исследование.
Психология всегда развивается и всегда опирается на себя, — сказал он. «Тема психологической науки, поведения и психических процессов обширна и сложна», — сказал Доминелло. «Таким образом, создание убедительных доказательств является сложной задачей. Психологические исследования носят цикличный характер, и опубликованные результаты исследований часто вызывают дополнительные вопросы.Каждый «кирпичик» знаний вносит свой вклад в общую структуру знаний о конкретном явлении ».
Итак, если психологи согласны с тем, что психология — это наука, откуда взялась путаница? Что побуждает некоторых людей думать о психологии как о мягкой науке?
«Я чувствую, что отчасти это искажение психологии происходит из-за разнообразия внутри области (то есть различных подполей) и того факта, что открытия психологической науки часто приводят к большему количеству вопросов и направлений будущих исследований.Это контрастирует с некоторыми из более традиционных наук, которые ищут только конкретные, окончательные ответы », — сказал Доминелло.
Методы исследования в психологии
Психология также использует более широкий набор качественных методов, чем некоторые традиционные науки.
«Хотя качественное исследование обеспечивает иной путь к пониманию, чем традиционные количественные методы, я считаю, что это также« научный »подход, основанный только на различных философских основах», — сказал Доминелло.
Методы исследования можно разделить на количественные и качественные. Результатом количественного исследования являются числовые данные, которые можно анализировать. Для качественного исследования используются такие методы, как анкетирование, интервью и наблюдения. Качественное исследование можно проанализировать, сгруппировав ответы по широким темам. Это сочетание количественных и качественных методов необходимо для понимания человеческого фактора, присущего психологии.
«Психология как наука охватывает эту более широкую исследовательскую перспективу, чтобы лучше понять человеческие явления.При объединении качественные данные могут вдохнуть жизнь в количественные », — сказал Доминелло.
«Психология уникальна тем, что добавляет широту и глубину знаний в сочетании со многими другими дисциплинами, потому что всем нам интересно в какой-то степени понять человеческое поведение, будь то собственное поведение или поведение других», — сказал Хилл.
Это богатое сочетание качественных и количественных навыков делает психологию хорошей степенью бакалавриата, которая может подготовить студентов к широкому спектру карьеры.По словам Доминелло, люди со степенью бакалавра психологии могут продолжить карьеру в сфере социальных услуг, образования, кадровых ресурсов и медицины, используя свое образование и навыки как основу для понимания других людей и работы с ними.
Где можно применить психологию
Хилл сказал, что программа бакалавриата по психологии, ориентированная на эффективное общение, информационную грамотность и понимание человеческого поведения, может использоваться во многих областях, помимо психологии, включая продажи, маркетинг и многие другие.
Те, кто желает работать психологом или заниматься академическими исследованиями, должны получить дополнительное образование помимо степени бакалавра, включая степень магистра психологии и часто докторскую степень. По словам Доминелло, это углубленное психологическое образование часто включает в себя усиление исследовательских навыков и повышенное внимание к научным методам и планированию исследовательских исследований.
Психология — это наука? Короткий ответ — да, но длинный ответ гораздо шире и гибче.Психология начинается с научного метода, и исследователи используют многие из тех же методов, что и их коллеги в естественных и физических науках, но психология также требует глубокого понимания человеческого поведения, выходящего за рамки одной только науки.
Пит Дэвис — директор по маркетингу и коммуникациям в системе высшего образования. Следуйте за ним в Twitter @daviespete или подключитесь к LinkedIn.
1: Психология
- Последнее обновление
- Сохранить как PDF
Психологию обычно определяют как научное исследование человеческого поведения и психических процессов, и этот пример иллюстрирует особенности, которые делают ее научной.В этой главе мы внимательно рассмотрим эти особенности, рассмотрим цели психологии и ответим на несколько основных вопросов, которые часто возникают у студентов. Кто проводит научные исследования в области психологии? Почему? Говорит ли научная психология что-нибудь, чего не знает здравый смысл? Почему я должен изучать научный подход, особенно если я хочу быть клиническим психологом, а не исследователем? Это очень хорошие вопросы, и ответ на них сейчас обеспечит прочную основу для изучения остального материала вашего курса.
- 1.0: Prelude to the Science of Psychology
- Многие люди считают, что женщины склонны говорить больше, чем мужчины, а некоторые даже предполагают, что это различие имеет биологическую основу. По одной из широко цитируемых оценок, женщины говорят в среднем 20 000 слов в день, а мужчины — только 7 000. Это утверждение кажется правдоподобным, но так ли это? Группа психологов во главе с Матиасом Мелем решила выяснить это.
- 1.1: Методы познания
- Методы получения знаний можно разбить на пять категорий, каждая из которых имеет свои сильные и слабые стороны.
- 1.2: Понимание науки
- Некоторые люди удивляются, узнав, что психология — это наука. Философы и ученые, которые глубоко задумались над этим вопросом, пришли к выводу, что все науки объединяет общий подход к пониманию мира природы. Психология — это наука, потому что она использует тот же общий подход к пониманию одного аспекта природного мира: человеческого поведения.
- 1.3: Goals of Science
- Большинство явлений и теорий, которыми наполняются учебники психологии, являются продуктами научных исследований. Например, в типичном вводном учебнике психологии можно узнать об определенных корковых областях, связанных с языком и восприятием, принципах классической и оперантной обусловленности, предубеждениях в рассуждениях и суждениях, а также об удивительной склонности людей подчиняться тем, кто наделен властью. И научные исследования продолжаются, потому что то, что мы знаем сейчас, лишь поверхностно.
- 1.4: Наука и здравый смысл
- Некоторые люди задаются вопросом, нужен ли научный подход к психологии. Разве мы не можем прийти к тем же выводам, основываясь на здравом смысле или интуиции? Конечно, у всех нас есть интуитивные убеждения о поведении, мыслях и чувствах людей, и эти убеждения все вместе называются народной психологией. Хотя большая часть нашей народной психологии, вероятно, достаточно точна, ясно, что многое из этого не так.
- 1.5: Экспериментальные и клинические психологи
- Научные исследования в области психологии обычно проводятся людьми с докторскими и магистерскими степенями в психологии и смежных областях, часто при поддержке научных сотрудников со степенью бакалавра или другой соответствующей подготовки. Некоторые из них работают в государственных учреждениях, национальных ассоциациях (например, Американская психологическая ассоциация), некоммерческих организациях (например, Канадская ассоциация психического здоровья) или в частном секторе (напр.