Память человечества: Память человечества (сборник) — Рэй Брэдбери

Опубликовано 14.07.202302.05.2023 автором alexxlab

Содержание

Память человечества — Журнальный зал

На исходе XX века с появлением электронных носителей все чаще звучит вопрос о роли книги как источника информации и – шире – о ее роли в культуре. Однако энциклопедия “последних” смыслов книги начата литературой уже давно. Точкой отсчета, открывающей тему книги в современной литературе, можно считать написанный в 1953 году роман Рэя Брэдбери “451º по Фаренгейту”, в котором книга не только становится самостоятельным и значимым образом-символом, но несет и сюжетообразующую нагрузку.

Со второй половины XX века приобретает широкое распространение сюжет, связанный с поиском книги (Умберто Эко, Милан Кундера, Клиффорд Д. Саймак, Артуро-Перес Реверте). На современном этапе литература развивает его по-своему – итогом безысходного духовного отчаяния человека становится гибель книги и книжной культуры.

В отечественной литературе последних десятилетий эта тема прослеживается особенно отчетливо.

Вслед за “Кысью” Татьяны Толстой появляется ряд произведений, погружающих читателя в мир, сокрушенный катастрофой, – во имя его пробуждения: романы “Метро-2033” Дмитрия Глуховского, “Библиотекарь” Михаила Елизарова и проч.

Названные произведения выстраиваются в ряд неслучайно. Несмотря на существенную разность по художественному значению, замыслу и месту, которое они занимают в литературе, их объединяет парадоксальный тематический узел, появившийся под увеличительным стеклом антиутопии.

Утопия: оправдание книги

Традиционное восприятие книги как источника святого образа, светлого слова о человеке росло тысячелетиями. В ней начиная со Священного писания определены границы добра и зла. Она помогает человеку выразиться, воплотиться в слове: “Молчаливый одиночка, читая, придает своему духу звук и смысл” (С. Малларме. “Книга – духовный инструмент”). Книга сама по себе – идеал культуры, его воплощение.

Восприятие книги было предельно утопичным. И утопию, и антиутопию роднит намеренно упрощенный способ видения мира, разделение на черное и белое. Граница между плохим и хорошим была видна издали, предельно четка (как у Брэдбери). Но мир ориентирован на усложнение, рассыпание традиционной картины, на размывание четких цветовых границ. Символ книги постепенно теряет свое аксиологическое наполнение, “жить, как в книге” становится немодным, современное общество забывает не только Библию, но даже и “Как закалялась сталь”. Идеал рассыпается на глазах.

Утопия книги пытается утвердить идеал книги, укорененный в основополагающих образах-символах: память, познание, духовная опора.

Начало книги – память. Книга – память не только о мире “до” катастрофы, это ее органическая сущность. Это ее назначение: “Книга – памятник ушедшим в вечность умам” (У. Давенант).

Классическая интерпретация образа книги у Брэдбери делает память одним из основных и едва ли не самым значимым ее смыслом. Люди в “сейчас”, “после” – беспамятны, убоги. Монтэг, герой “451”, не может вспомнить, когда он познакомился со своей женой. А она и не задумывается об этом, окруженная говорящими стенами. Памятью обладают хранители книг, запрещенных в новом мире. Безошибочной памятью обладает Механический пес – она настроена только на разрушение, на убийство, и эта память никогда не подводит.

Сюжет романа можно представить как конфликт двух видов памяти – механической и человеческой, хранящей в себе память культуры. Идеалист Брэдбери верил в победу последней.

Герои из мира “до” хранят книги в своих головах (“Я – это “Республика” Платона”, – провозглашает один из героев). Жажда развлечений, умноженная на бесконечную скорость жизни, не оставляет времени задуматься, гонит прочь тревогу. “Ведь человек только для того и существует. Для удовольствий, для острых ощущений. И согласитесь, что наша культура щедро предоставляет ему такую возможность”, – странно знакомыми словами говорит инспектор Битти главному герою.

Уравнивание на основе отречения от духовного развития означает беспамятство – то, что воспитывает в людях антиутопическая цивилизация Брэдбери.

Такое прочтение мотива памяти (“книга – память человечества”) почти без изменений оставляет и Глуховский в своем романе “Метро 2033”. Как и у Брэдбери, в этом произведении человечество беспамятно. Разница только в том, что люди мира “Метро” отвергают книги не потому, что они под запретом, а потому, что думают лишь о выживании, – стало быть, книга никогда не будет оценена выше шашлыка из крысы или чая из грибов.

Но едва только общество переходит от “первобытно-общинного” строя к кастовому (Полис), книга сразу приобретает новое значение. Она превращается в Спасение, в панацею от бед человечества. Легенда оставлена в наследство мировой культурой: Посланник должен найти Книгу, которая подскажет исход. Так возвращается сказочное ее назначение: она превращается в “магический предмет”, который должен найти герой. Обретение книги также представлено в мифологическом ключе: “Как я ее найду?” – “Ты должен почувствовать ее. Она спрятана от всех”. Однако чуда не случается, и рационалист герой лишний раз убеждается в том, что никакого “надмирного”, внерационального смысла происходящего не существует.

В мрачной полусказке-полубыли Т. Толстой “Кысь” память культуры в мире, который о ней не имеет ни малейшего понятия, возрождает Никита Иванович, Истопник, понаставивший столбов “в память о славном прошлом”, самодельный памятник Пушкину: “Тут был Пушкин”. Герой-антагонист Лев Львович смеется вслед за главным героем, Бенедиктом: “Память у вас плохая! Тут Витя был”. Но в смехе больше слез: ни деяния Истопника, ни книги не могут подарить людям память, отрезанную ломтем, несбереженную, утраченную навсегда. На реплику Истопника “чтоб память была” Лев Львович горячо восклицает: “О чем? Чья? Пустой звон! Сотрясение воздуха!”

У Бенедикта своя память (“на память никогда не жаловался”), порой не менее образная, – о яичном квасе, Последствиях, санитарах. Но культура “прежних” в эту память никогда не войдет. Комичная сцена, в которой Прежние пытаются объяснить Бенедикту, что “память может существовать на разных уровнях”, разбивается о его искреннее непонимание: “Ежели он дылда стоеросовая, так у него и уровень другой! Он на самой маковке вырежет!” Горький смех – о нынешнем конфликте поколений, о том, как вроде бы одинаковые “голубчики”, говоря на одном языке, могут никогда не понять друг друга. И если в романе Толстой причина случившегося – техногенная катастрофа, то в реальности названной, поименованной причины не существует – разве что катастрофа гуманитарная, в которой человек по капле теряет свой внутренний облик, по шагу продвигаясь к духовной гибели.

В пространстве антиутопии книга открывает человеку новые территории, новый мир, дотоле неведомый (Брэдбери). Мир, о котором Гай Монтэг ничего не знает. Книга распахивает дверь, за которой становится ясно, что здание (действительности) выстроено из картона.

Книга не только несет в себе познание, она пробуждает в человеке потребность думать.

Монтэга она заставляет впервые задуматься об окружающем мире и о том, что было “когда-то, давным-давно” – познание связывает человека с памятью. В том числе и с памятью тысячелетий, с духовной памятью: “Человек думал, вынашивал в себе мысли”. Монтэг понимает, горько и остро, что за каждой книгой стоит человек. Чтение книги означает познание: преодолев автоматизм восприятия, узнаешь человека, открываешь в нем то, чего обычно не видишь. Книга пробуждает в герое стремление к активному познанию, жизнетворчеству, воплощению мысли, порыва – в жизнь: “Ибо эти руки вздумали жить и действовать по своей воле, независимо от Монтэга, в них впервые проявило себя его сознание, реализовалась его тайная жажда схватить книгу и убежать, унося с собой Иова, Руфь или Шекспира”.

Однако власть книги, по Брэдбери, не делает человека одержимым. Мир, который дарит человеку книга, не отнимает у человека внутренней свободы: “Вы можете закрыть книгу и сказать ей: «Подожди». Вы ее властелин”.

Как предмет идеальный, принадлежащий области человеческого духа, книга всегда противостоит антиидеалам, утверждая необоримость и неизбывность “внутреннего запаса” человечества. В антиутопическом мире Брэдбери идеальным предметом является лишь усовершенствованное ружье: “превосходный образчик того, что может создать человеческий гений”, – без тени сомнения говорит Битти, начальник Монтэга. Книга – антагонистична этому антиидеалу, она – идеал истинный, и позицию автора и героя сразу определяет метафора “книга-голубь” (“Вот книга, как белый голубь, трепеща крыльями, послушно опустилась ему на руки”).

У Глуховского книга-идеал – мера остатка человеческого в человечестве: “К книгам относились как к святыне, как к последнему напоминанию о канувшем в небытие прекрасном мире. И взрослые, дорожившие каждой секундой воспоминаний, навеянных чтением, передавали это отношение к книгам своим детям, которым и помнить уже было нечего, которые никогда не знали и не могли узнать иного мира, кроме нескончаемого переплетения угрюмых и тесных туннелей, коридоров и переходов”.

Идеалом для героя Глуховского становится пришедший из книг образ юного борца за справедливость, который невзирая на личные привязанности, безопасность и самую сохранность жизни идет до конца – ради блага человечества и его спасения.

Интересна здесь связь с мотивом избранничества: найти в конце пути герой должен именно книгу. Однако он не только ее не находит, что дискредитирует “потаенный”, внерациональный смысл книги, но и полностью разуверяется в человеке и человечестве. Разочарование в Книге и разочарование в Человеке приходят вместе, одно за другим, оседают в его душе горькой черной пылью сожженных существ. Замкнутость и всеохватность этой идеи выделяется и композиционно: “путь взросления” главного героя начинается и заканчивается на станции метро “ВДНХ”, во имя родимой станции и всего человечества. Но если в начале в сердце его горела надежда, в конце бьются отвращение, разочарование, опустошенность.

Идеальный образ книги сопряжен с высоким идеалом человека. Сохранить внутреннюю независимость, духовную силу и свободу герою антиутопии удается только в борьбе с безлично-всеобщим – подавляющим личность началом, властвующем в антиутопическом мире.

В классической антиутопии Брэдбери книга становится символом и знаменем этой непростой борьбы – толчком к тому, что Гай перестает быть пожарником (то есть сжигателем книг) и объявляет войну государству. “Если человек думает, что может обмануть правительство и нас, он сумасшедший”, – холодно констатирует инспектор Битти. Гай Монтэг явственно отходит в сторону от рационально выверенных поступков: “Он сам невольно взглянул на свои руки – что они еще натворили? Позже, вспоминая все, что произошло, он никак не мог понять, что же, в конце концов, толкнуло его на убийство: сами ли руки или реакция Битти на то, что эти руки готовились сделать?” Внутренняя воля, пробуждающаяся в человеке-механизме, толкает его на разрушение и преступление: освобождение и право жизненного выбора в антиутопическом мире дается только такой ценой.

Современная русская литература уходит в сторону от канонов классики антиутопии, наполняя новыми смыслами идею противостояния Личности безлично-всеобщему, развивая ее. У Толстой личность обречена на подавление безличным, неперсонифицированным началом (у Брэдбери в этой роли выступает правительство). Отчетливо слышен мотив экзистенциального ужаса человека, нежелания (Я кысь? Я ли?) становиться его частью. Герои антиутопии Толстой не просто не могут вырваться из-под власти всеобщей подавленности, малодушия как способа жизни, они ее даже не осознают – лишь смутное, словесно не выражаемое чувство пробуждается в Бенедикте. Книга превращается в мостик к миру Личности, она дарит мысль и Слово – то, чего лишен мир посткатастрофический: “…а то чувство какое бессловесное в груди ворочается, стучит кулаками в двери, в стены: задыхаюся! выпусти! – а как его, голое-то, шершавое, выпустишь? Какими словами оденешь? Нет у нас слов, не знаем! Как все равно у зверя дикого, али у слеповрана, али русалки, – нет слов, мык один! А книгу раскроешь, – и там они, слова, дивные, летучие”. Но зависимость от книги главный герой чувствует исключительно животную, и ни одну из них он никогда не сможет понять… В слепом бунте Бенедикт готов перегрызть горло, пойти на крамолу – только бы вырваться из-под власти томящих пустотой безличности, бессмысленности мира.

Антиутопия: книга vs человека

Книга в мире фантастического зла становится, вопреки традиции, его средством, орудием и символом. Люди порабощаются книгой, которая заменяет им собственную память (“Книга Памяти”). Замещенная память – воплощение “измененного сознания”, искусственно созданного в человеке, на что нынешний век богат. Сохранение собственного духовного мира – одна из тех задач, с которой человек может и должен справиться только сам, и верить в этих условиях нельзя даже книге.

Литературная антиутопия раскрывает внутреннюю противоречивость книжного мира (“морока”): попав в руки человека, книга порой запускает сложные и страшные процессы, изменяющие не только внешнюю жизнь, но, что важнее – внутренний облик человека.

Книга теряет свою главную роль, перестает быть “кастальским ключом”, источником знания и вдохновения. Впервые реализуется образ человеческой зависимости от книги: не решения великой судьбы человечества (Глуховский) или образа его будущего, сохранения культурной памяти (Брэдбери), а личной зависимости человеческого существа, при этом ничего в самой книге не понимающего: “Вот лежишь. Лежишь. Лежишь. Без божества, без вдохновенья. Без слез, без жизни, без любви. Может, месяц, может, полгода, и вдруг: чу! Будто повеяло чем. А это сигнал”. У Толстой Бенедикт зависит от книги, но приобретает ее как странно необходимую вещь; книга превращается в источник словосочетаний – никакого понимания, тем более проникновения и беседы с книгой у героя быть не может, он – зеркало, отражатель, Кысь.

Елизаров развивает эту злую иронию, внося в нее бесчеловечный социальный контекст, осложняя саму идею. У него книга превращается в инструмент воздействия, сопоставимый с гипнозом, наркотиком, НЛП (нейро-лингвистическим программированием). Сквозь нее передается даже не информация, не набор символов, а определенное состояние, рабом которого становится человек. Но при этом в дилемме “книга-человек” Елизаров начинает с человека. Для того чтобы поддаться влиянию вторгающегося в тебя состояния, нужно иметь особый склад души, особый характер, ключом к которому могло бы стать слово “беззащитность”. Из общей массы людей библиотекари отыскивают “тех, кого наступившие перемены (перестройка. – А.К.) запугали и морально подавили”, “отчаявшихся, измученных нищетой людей”, “бессловесных, грязных, замученных существ”. Да и сам главный герой, библиотекарь Алексей Вязинцев, – человек-былинка, “перекати-поле”, которое несется, не зная, за что зацепиться, с пустотой внутри. Такие люди нуждаются в заменителе жизни; им и становится книга.

Проводником отрицательной энергии, воздействия на человеческое сознание книга становится не сама по себе – такой ее делают люди. Елизаров для выражения этой идеи создает образ некоего писателя Громова. Разрушительная, стирающая личность человека власть его книги подана как мистическая сила, как условие игры. Однако существует нечто, остающееся за пределом этой условности, сопротивляющееся ей.

Прежде всего – это те люди, которых Толстая метко назвала – “прежние”. Книжная культура в процессе развития приходит к самоотрицанию, к изживанию себя, к краху. У Брэдбери и Толстой “прежние” – носители культуры, у Глуховского – вымирающее человечество, у Елизарова – секта людей, зависящих от книги, как от наркотика. Кризис книжной культуры определяется измененным сознанием человека. Духовный союз с книгой разрушен, человек больше неспособен на него. У Елизарова книгами живут сектанты: в этом образе сочетаются извращаемая природа книги с уже извращенной – человеческой. Та же тема прослеживается в постмодернистском “ГенАциде” Всеволода Бенигсена, романе о жителях русского селения, однажды насильственно погруженного в литературу. Получились – те же елизаровские секты, два враждующих лагеря – “рифмачи” и “заики”, готовые убить друг друга во имя “этих, типа, трех страниц”. (Обе книги, “Библиотекарь” и “ГенАцид”, замечу, появились почти одновременно.)

Усталость от книжной культуры – это усталость от вопросов, давать ответы на которые новым людям, сменяющим “прежних”, становится неинтересно. Прежние для них – сомнительные графоманы (Елизаров, Бенигсен) или каста жрецов (Глуховский), утративших способность беречь культуру и жить ею. Прежние – это мы, не сберегшие свои святыни.

У Толстой мир людей изначально связан с утраченными идеалами, потерянными человечеством в погоне за прогрессом. И хотя в запале Никита Иванович говорит о том, что “провидит искру человечности” в Бенедикте, он все чаще повторяет слово “неандертал”, знаменующее то, что новое человечество к прежнему мышлению, к системе гуманистических идеалов не придет никогда. Идеалы – область ушедшего, область мира “до”. Хотя, надо отметить, и у Бенедикта есть свои “идеалы”: например, книгу по вязанию он находит “скучным чтением”, а Пушкина – наоборот. Более того, бессловесный Бенедикт, страшная “кысь”, в которую он превращается, сочиняет истинную молитву книге, в которой звучит узнаваемая гоголевская поэтика: “Ты, Книга! Ты одна не обманешь, не ударишь, не обидишь, не покинешь! Тихая, – а смеешься, кричишь, поешь; покорная, – изумляешь, дразнишь, заманиваешь; малая – а в тебе народы без числа”.

“Рабочий человек должен глубоко понимать, что ведер и паровозов можно наделать сколько угодно, а песню и волнение сделать нельзя. Песня дороже вещей…” – с сокрушающей ироничной серьезностью Елизаров ставит эпиграфом к книге платоновские слова об идеале, красным заревом отзвучавшие в истории русской культуры XX века. В его “Библиотекаре” проблема идеалов, даруемых книгой человеку, приобретает особенно полемический характер. Идеалы, даруемые книгой, – навязанные, пришедшие извне. Трагедия “прежнего” человека в том, что эти идеалы ему милее пустоты, окружающей его, что он готов принять их на веру и, более того, нуждается в них.

Так в образной системе своего романа Елизаров развенчивает два идеала – идеал книги и идеал человека – одновременно.

Каждому из героев елизаровской фэнтезийной эпопеи книга дарит свое: молодые гибнут в схватке, напоминающей ролевую игру или сцену из игры компьютерной, старухи обретают могущество и силу, которую в реальном мире им ничто не вернуло бы, а главный герой – бессмертие: “Я не умру никогда. И зеленая лампа не погаснет”. До этого он становится лидером, вожаком – тем, кем бы никогда не стал в реальности. Книга превращается в Чудо, ей дарована сила Бога. Только смысл ее тотально искажен: на место Слова поставлено Воздействие, на место опоры – зависимость, на место восхождения – трясина.

Сам идеальный образ книги развенчан еще более гротескно, с жестокой насмешкой: во имя книги не только убивают, она сама становится орудием убийства. Именно книгой в сцене битвы с гореловцами главный герой убивает своего соперника, вызывая тем шумное одобрение соратников: “А цепь так удобно легла в ладонь <…> Я, как пращу, раскрутил книгу и обрушил на голову Марченко”. Белый голубь превращается в обитое железом орудие убийства. То же происходит у Бенигсена: “Брызнула кровь. Завизжали бабы. Поднялся дикий гвалт. Один из “рифмачей” выхватил из-под себя стул и, прежде чем его успели обезвредить, умудрился проломить им голову только-только вставшему на ноги Денису. Денис снова рухнул на пол, а дальше началась форменная потасовка. В ход пошла мебель, пустые бутылки и даже книги. Впрочем, последние были малоэффективны, если не считать увесистого тома “Войны и мира” в руках доярки Гали, которым та орудовала вполне умело — по крайней мере двум оппонентам она посадила по внушительному синяку”.

Молодые русские антиутописты полностью переворачивают классическую парадигму “плохое-хорошее” (безличное/личность). У Глуховского безлично-всеобщее начало, воплощенное в образе “черных”, становится избавлением от заразы индивидуализма, от той нечистоты и гнили в человеке, которую, как понимает в конце своего мессианского пути главный герой, надо изжить. Но побеждает в конфликте антиутопического мира личность с идеей выживания во имя торжества человеческого и человека. Книга же остается частью личного прошлого, которое тянется за выжившим, но, по Глуховскому, не несет ему спасения.

В “Библиотекаре” акценты смещаются еще дальше: на место индивидуальности поставлен коллектив. Утопические черты ушедшего коммунистического рая, с любовью отображенные автором, развиваются в страшных законах “библиотек”, где смерть рядового “товарища” – героическое и вполне обыкновенное дело, где все – и духовная, и материальная жизнь – кладется на алтарь служения Книге – тотему, идолу. Однако мир каждой отдельной личности при этом оказывается на удивление беден (антитеза духовному богатству читающего человека), а слабина, которая чувствуется в каждой ипостаси жизни главного героя, особенно наглядно проявляет себя в завершении романа.

Печать необычности на человека читающего накладывается уже с портрета, с облика. Читающий книгу – частица прошлого, носитель того, что было “до” апокалипсиса, того, что мы называем духовностью и культурой. “Прежних, почитай, и нет почти, – говорит Бенедикт, главный герой романа “Кысь”, – …прежние наших слов не понимают, а мы ихних”. В романе “451╟ по Фаренгейту” Гай сравнивает лицо Клариссы, девушки из “прежнего” мира, с лунным светом и снегом, ее глаза – с “двумя блестящими капельками прозрачной воды”. Последнее сравнение особенно символично: оно связывает “прежнего человека” с миром природы, которого, как и мира культуры, в пространстве антиутопии уже не существует.

И в “Библиотекаре” безудержная преображающая сила прочитанной книги проявится в изменении внешнего облика. “Странная эмоция, совсем не похожая на счастье или удовлетворение, осветила его лицо. В этом мимическом сиянии была смесь неброского, светлого восторга и гордой надежды. Нечто подобное умели изображать актеры в старых советских фильмах, когда смотрели в индустриальную даль”, – в описании звучит горькая ирония, почти сарказм. Странность, обособленность, отчужденность книголюбителей у Елизарова становится своеобразным мрачным предсказанием: спустя какое-то время читающие книгу люди могут превратиться в секту.

У Глуховского в романе “Метро 2033” ирония сменяется пародией: он уничижительно-сатирически изображает “библиотекарей” – тех, в кого они переродились после взрыва. “Так это звери или люди?” – “Не звери, это точно”. “Серая сгорбленная фигура, длинная, поросшая жесткой серебристой шерстью, костлявая рука”, – портрет монстра свидетельствует, что отношения с библиотекарями у Глуховского были не самыми теплыми. Равно как и у его героев, которые иногда забывают, что “выстрелы, как и любые громкие звуки… привлекают и раздражают библиотекарей”.

Однако куда более значимы изменения, происходящие во внутреннем мире героев. В осмыслении отношений между человеком и книгой это – самый важный этап. Именно здесь как в фокусе собраны воедино “смыслы” книги, семантические константы ее образа. Веками они определяли ее отношения с человеком, но теперь их отражает зеркало антиутопии, открывая в них порой совсем иное значение.

Книга: прошлое или будущее?

Образ книги у современных писателей противоречив. Она – часть мира старой культуры (книги в “Метро-2033”) и основание культуры (или антикультуры) новой (“Библиотекарь”). Книга, согласно литературной традиции, оказывается символом тайного знания, власти, могущества. Книга (книги) необходима, ее (их) ищут с тем, чтобы узнать тайну мира и его судьбу (Глуховский), чтобы уберечь страну от порабощения и уничтожения (Елизаров) – книга необходима для спасения. Но при этом в самом ее поиске есть что-то отталкивающее; она – знамение мира антиутопии, чуждого гуманности и традициям старой культуры. Книга в антиутопическом мире – искаженный талисман, ложное спасение, за которое платят жизнями и которое сродни идолу, ждущему кровавых жертв. В этом прочтении книга становится образом духовного зла современной цивилизации.

Авторы антиутопии дискредитируют книгу, лишают ее изначального назначения и смысла. Она перестает быть вместилищем и хранительницей идеалов, перестает служить духовному совершенствованию человека. И все же – вот парадокс! – именно к книге обращается современный герой. К непонимаемой, проклинаемой, потерявший свой облик и ставшей орудием зла, но все-таки – книге. Уходит из мира вещей и бежит к книге – ущербный к ущербной, изменившей свой облик и сущность.

Материалом для построения литературой последовательно плохого мира становятся господствующие формы мира ныне здравствующего. Черты исторической и современной культурной действительности авторы антиутопии доводят до крайности, до абсурда. Но антиутопия всегда прежде всего – зоркое видение ситуации и критика во имя будущего развития.

Во имя конца книги – или ее нового начала.

∙

Искусство — память человечества | Музыкальная Фантазия

Искусство — память человечества

Содержание:

Возвращение к темам, сюжетам и образам в произведениях искусства разных времён.
Легенда о Лете и Мнемозине.
Ощущение времени в произведениях искусства (на примере пьесы «Старый замок» из фортепианного цикла «Картинки с выставки» М. Мусоргского).
Важнейшие эпохи в истории культуры.

Художественный материал:

Живопись и архитектура: Рафаэль. Парнас. Аполлон и музы. Фрагмент «Группа муз»;
Храм Афины Афеи на Эгине;
Э. Гау. Павильонный зал. Государственный Эрмитаж;
Ш. Э. Ле Корбюзье. Капелла Нотр-Дам-дю-О. Роншан.

Музыка:

М. Мусоргский. «Старый замок». Из фортепианного цикла «Картинки с выставки» (слушание).

Характеристика видов деятельности:

Осознавать значение искусства в жизни современного человека.
Рассуждать о специфике воплощения духовного опыта человека в искусстве (с учётом критериев, представленных в учебнике).
Наблюдать за развитием одного образа в музыке.
Анализировать приёмы развития одного образа в музыкальном произведении.

Чем больше узнаёшь музыку, тем больше удивляешься — сколько в ней повторяющихся тем, сюжетов, образов. Как в жизни отдельного человека, так и в жизни всего человечества не бывает ничего лишнего, устаревшего, изжившего себя.

По-прежнему, как и в старые времена, поёт в произведениях композиторов волшебная лира Орфея, происходят сказочные чудеса, вновь и вновь возрождаются древние молитвы.

Над ними время не властно: здесь нет забвения, здесь царствует вечность. И примечательно, что на заре цивилизации, в античной Греции, фантазия людей поставила у истоков всех искусств Мнемозину – богиню памяти.

Существует даже такое предание: вблизи пещеры Трофония (предсказателя человеческих судеб) находились два источника, имеющие названия Лета и Мнемозина. Испивший из первого источника забывал свою жизнь и её тяготы, испивший из второго запоминал всё, что видел и слышал.

Лета и Мнемозина – также имена греческих богинь: богиня забвения Лета, уносит воспоминания о земном и преходящем; богиня памяти Мнемозина даёт человеку великую созидательную силу – увековечить каждое мгновение жизни.

Именно Мнемозина стала матерью всех девяти муз, покровительствующих искусствам, передав им в наследство самую поразительную способность, отличающую искусства и поныне. Это способность наделять бессмертием всё, к чему они прикасаются.

Контуры зверей, начертанные в первобытных пещерах, и лучезарные города – памятники Греции и Италии, полотна живописцев, дающие панораму лиц, костюмов и обычаев, и пламенные стихи, запечатлевшие живой жар сердца какого-нибудь неведомого нам средневекового рыцаря, – всё это неисчислимые чудеса, подаренные нам искусством.

Ушли в небытие столетия, люди и их дела, угасли страсти, но неповторимое ощущение времени, в котором нам не довелось жить, но которое мы помним самой главной памятью, данной человеку, – памятью души.

Послушайте пьесу «Старый замок» М. Мусоргского из известного вам цикла «Картинки с выставки».

Образ средневековой старины дан как воспоминание об ушедшем мире, над которым уже не властно время. Состояние вневременности, вечности передано в музыке с особой статичностью всех её выразительных средств: однообразием ритма, органным пунктом – выдержанной нотой в басу, сохраняющейся на протяжении всей пьесы, несколько отстранённой, уже словно бы внеземной мелодией, звучащей как печальная песня трубадура.

Однако эта музыка, явившаяся к нам подобно призраку, как будто из другого мира, вызывает у слушателя живое сожаление об ушедших временах с их рыцарями и прекрасными дамами, величественными замками и чудесными песнями. И именно в сегодняшнем, тёплом эмоциональном переживании заключено главное доказательство того, что искусство несёт в себе не механическую память, а именно душу времени. Прикосновение к этой душе, как к великой загадке, вновь и вновь вдохновляет поэтов и музыкантов, и они обращаются к вечным темам и образам, «примеряя» их к современности.

Вот почему и сейчас музыканты по всей России собирают исчезающие крупицы народной музыки, запечатлевшие в себе память ушедших веков, создают музыкальные коллективы, возрождающие исполнение забытых духовных песнопений, когда-то составлявших неотъемлемую часть жизни русского человека. Композиторы все чаще обращаются к древним пластам культуры, вводя в свои композиции мелодии, звучавшие много веков назад.

Так столетия ведут свой неторопливый разговор. Это разговор равных: ведь в искусстве, в отличие от других видов деятельности, нет примитивных эпох. Каждая дала свои образцы непревзойдённой силы и величия: и блистательная АНТИЧНОСТЬ, и озарённое духовностью СРЕДНЕВЕКОВЬЕ, и любознательное ВОЗРОЖДЕНИЕ, и гармоничный КЛАССИЦИЗМ, и мечтательный РОМАНТИЗМ. Есть своё величие и у МУЗЫКИ ХХI ВЕКА, ещё пока не имеющей собственного названия, кроме — СОВРЕМЕННОСТЬ.

Человечеству, как и отдельному человеку, нужна вся музыка — и та, что звучит сегодня, и та, что создавалась в предшествующие века.

Чем больше «миров» открыл для себя человек в искусстве, тем более яркими гранями раскрывается перед ним жизнь. Ведь в сотни раз богаче и драгоценнее каждый её миг, если он озарён светом любви и восхищения всех воспевших его в своих стихах и своих песнях.

Вопросы и задания:

Каким предстаёт старый замок в пьесе М. Мусоргского? Какие средства музыкальной выразительности участвуют в создании музыкального образа?
Можно ли сказать, что прошедшие столетия живут в памяти людей?
Назовите главнейшие культурные эпохи.

Презентация

В комплекте:
1. Презентация, ppsx;
2. Звуки музыки:
Мусоргский. Старый замок из цикла Картинки с выставки (2 варианта исполнения — фортепиано и симфонический оркестр), mp3;
3. Сопровождающая статья, docx.

Дом — Память человечества

Помогите нам сохранить 1000 самых важных книг человечества в Архиве МОМ.

Текущая кампания

Тысяча книг на миллион лет

Подробнее об этой кампании

МИССИЯ

«Только у тех, кто знает свое прошлое, будет будущее» — Вильгельм фон Гумбольдт

Сегодня преобладающим способом публикации является онлайн . Истории, отражающие наше настоящее, такие как блоги и онлайн-журналы, исчезнут сравнительно быстро.

Цифровой век несет в себе риск того, что поколения могут вспомнить события до 21-го века, но не свое самое недавнее прошлое — явление, которое можно перефразировать как «глобальный Альцгеймер».

Проект MOM направлен на сохранение сегодняшних историй , чтобы передать наше настоящее и дать будущему прошлое.

Подарок как нашим внукам, так и цивилизации далеко за пределами цифрового века.

Итак, мы оставляем больше, чем ядерные отходы, глобальное потепление и бесчисленные банки с энергетическими напитками…

МАМА была представлена на

О МАМЕ

Память человечества, одна из самых амбициозных капсул времени человечества

Самые прочные носители информации (в виде керамических табличек), хранящиеся глубоко в старейшей соляной шахте в мире, будут нести наши истории сотни тысячи лет в будущее.

Каждый может принять участие в рисовании этого портрета нашей эпохи: Вы можете поделиться личной историей, своим любимым стихотворением или газетной статьей, описывающей наши проблемы, видения или нашу повседневную жизнь.

Чтобы дать каждому человеку на земном шаре возможность (независимо от происхождения или дохода) внести свой вклад в MOM, хранение текстов в этом архиве осуществляется бесплатно.

Вы также можете поддержать МАМУ деньгами или приобрести персональный планшет с объединенными текстами и изображениями (и получить дубликат, который вы сможете передать своим потомкам!)

Что такое МАМА?

Цифровая эпоха сопряжена с риском того, что записи либо быстро станут неразборчивыми, либо полностью исчезнут. (по общему признанию, для 99% содержимого Интернета это, по-видимому, не …

Как информация сохраняется читаемой в течение 1 миллиона лет?

Надежный носитель данных имеет решающее значение. Мы используем высокотехнологичная керамика для постоянного хранения текста и изображений.Кроме того, должна быть гарантирована разборчивость.Информация в MOM напрямую …

Что выбирается для MOM?

Во-первых, MOM не является резервной копией наших знаний. Знания модифицируются и расширяются. Общества в будущем, способные открыть МАМА, будут как минимум …

Как МАМА вообще может быть открыта в будущем?

Как МАМА может быть обнаружена в будущем?

Зарытое сокровище, такое как архив MOM, необходимо как-то пометить, чтобы его можно было найти в будущем. Если бы мы нашли что-то сопоставимое сегодня, мы бы…

Кто должен найти МАМУ?

Адресаты MOM четко определены: Общество, достигшее, по крайней мере, технологически развитого уровня, подобного нашему. Любое общество, воспитательная база которого базируется на …

Большое забвение или век дебилов?

Какие цифровые записи наших дней будут найдены в будущем? 1. Большое забвение Для трафика данных, обработки и хранения данных требуется энергия. В настоящее время интернет …

Каждые 50 лет…

Чтобы сохранить память об архиве MOM, мы установили мемориальную процедуру; каждые 50 лет, начиная с 2070 года, все держатели токена должны собираться и…

Что уже есть в MOM?

Содержание MOM разделено на три раздела (см. : >> Что отбирается для MOM) Первая категория (автоматически собранное содержимое) находится в стадии разработки, и некоторые газеты уже согласились …

Участвовать

Как я могу участвовать в MOM?

добавить текст | пожертвовать | волонтер | купи планшет MOM в подарок

Добавить текст — БЕСПЛАТНО!

MOM — это глобальный проект, не зависящий от происхождения или дохода.

Замечательная цитата, текст из любимой книги, статья из новостей или личное послание на будущее.

Пожертвовать

MOM — инициатива энтузиастов.

Тем не менее есть расходы. Вы можете помочь сделать MOM величайшей капсулой времени человечества!

Волонтер

Незабываемый опыт работы над самой амбициозной капсулой времени!

Некоторые вещи случаются только тогда, когда навыки объединяются – играйте активную роль в MOM!

Купить планшет MOM

Исключительный подарок: вкус бессмертия для кого-то экстраординарного.

На день рождения, свадьбу, юбилей компании,…

Вместе с планшетом-дубликатом в подарок или для передачи потомству.

Заглянуть в МОМ

Местоположение

Где находится архив MOM?

Подходящее место для такого долговременного хранения имеет несколько важных характеристик:

Архив должен находиться глубоко под землей для защиты от эрозии.
Архив не должен зависеть от изменения уровня моря.
Геологическая структура окружающей скалы не должна разрушить архив.
Архив должен запечатать себя естественными процессами в течение одного-двух поколений.
Окружающий ландшафт должен позволять определять положение по ориентирам, как в мелком, так и в крупном масштабе.

Соляная шахта в Гальштате/Австрия отвечает этим требованиям. Рядом с ним находится самая старая соляная шахта в мире с 7000-летней непрерывной добычей, являющаяся частью объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО Гальштат/Дахштайн.

Как можно восстановить архив MOM?

Жетон

Сотрудничество

КОМАНДА

Кто заботится о МАМЕ?

Несколько человек помогают идеями, советами, вдохновением, опытом и администрированием. Познакомьтесь с некоторыми здесь:

Мартин Кунце

Художник и основатель MOM
Клаудия Тьюн-Фогт
ДЕКАНИНЕ ФАКУЛЬТЕТ ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫХ НАУК И ПРОФЕССОР ИСТОРИЧЕСКОЙ АРХЕОЛОГИИ Венского университета
Клаудио Пескаторе
бывший главный администратор Агентства по ядерной энергии ОЭСР, Париж в настоящее время исследовательский филиал Университета Линнея, Кальмар, Швеция
Катрин Плаут
Общение и конференции
Бернхард Хёфнер
Внешний вид и советник
Подробнее
Посмотреть всех людей, работающих на MOM
цитаты
Важные сообщения
Мартин КунцеОснователь и инициатор MOM
Разве мы не живем в захватывающую эпоху?
В течение одного поколения мы наблюдаем фундаментальные изменения нашего мира. Так много историй, которые нужно рассказать, некоторые с гордостью, некоторые с сожалением, некоторые трогательны, и, если честно, некоторые из них, по крайней мере, смущают. МАМА рассказывает нашу историю, полную, не обелившуюся. Если мы не запишем его сейчас, он, вероятно, будет потерян навсегда.
Д-р Клаудия Теун-Фогт, профессор исторической археологии
Государственные национальные архивы подчиняются требованиям государственного контроля.
MOM не связан с этими целями. Однако эта капсула времени содержит документы, на первый взгляд не заслуживающие сохранения, но представляющие собой отражение нас самих, нашего времени и, следовательно, представляющие культурно-историческую ценность в долгосрочной перспективе.
Claudio Pescatore Research Affiliate Linnaeus University
Как сохранить архив MOM?
Идея Клаудио заключалась в том, чтобы создать механизм присутствия, чтобы сохранить память о МАМЕ: церемониальная передача жетона от бабушек и дедушек внукам и собрание держателей жетонов МАМА каждые 50 лет.
Michael I RhindMOM-Ambassador United Kingdom
Память Человечества касается всех людей во всем мире
Память Человечества объединяет всех людей во всем мире. история миров. Чтобы эта цель работала, мы должны использовать все возможные источники, чтобы записывать и защищать как можно больше для будущих поколений. Мы не можем предсказать, что произойдет в будущем, поэтому мы должны защитить нашу историю сейчас
Джон Ломберг Менеджер проекта One Earth Message
Проект «Память человечества» является выражением человеческого творчества
Проект «Память человечества» является выражением человеческого творчества и желания оставить что-то от себя для отдаленных поколений, чтобы открыть и из которых они могут учиться. Теперь у проекта есть красиво оформленный новый веб-сайт, на котором рассказывается о проекте и возможностях участия общественности. Простое размышление об этом проекте дает временную перспективу, которая помещает события нашего времени в надлежащий исторический контекст.
Д-р Тибор Пачер Руководитель группы PuliSpace / Генеральный директор
Когда мы пытаемся оглянуться назад в прошлое
Когда мы пытаемся оглянуться назад в прошлое, мы часто сталкиваемся с отсутствием реальной информации, личной и общей также. Проект «Память человечества» предлагает возможность вместе создать что-то о нашем времени, действительно захватывающее, в прямом смысле этого слова. Таким образом, он станет настоящей сокровищницей для наших последователей — а может быть, даже и красочной визитной карточкой для ET. На Луне тоже!
Sofie TunbrantSwedish Nuclear Fuel and Waste Management Co (SKB)
MOM предлагает возможность дополнить архивы
Ядерной отрасли необходимо направлять в будущее информацию о хранилищах отходов на постоянной, доступной и понятной основе. MOM предлагает возможность дополнять архивы, маркеры и человеческую память.
Проф. Корнелиус Холторф, кафедра культурологии, Университет Линнея, Кальмар, Швеция
«Память человечества» — уникальная археологическая коллекция
«Память человечества» — уникальная археологическая коллекция и наследие, которые необходимо сохранить на благо будущих поколений. Это грандиозный проект, который ставит важные вопросы о наследии, которое мы оставляем после себя, и, в конечном счете, о том, что такое быть человеком.
Я очарован проектом MOM и хочу помочь и сделать пожертвование!
больше информации
Новости
Новости
Общий
Для передачи данных требуется много энергии, поэтому удаление данных станет проблемой зеленой планеты: автоматическое стирание устаревшего контента и удаление учетных записей. За 100 лет наш самый …
General
Что будет содержать случайный 1% фрагмент наших текущих данных? Мы знаем от 0,1 до 1% (все еще обсуждается) античных текстов. Подробная статья описывает пропажу книг…
Общий
1. Выбросы углерода через Интернет 3,4 миллиарда человек находятся в сети и генерируют трафик данных. Трафик данных использует энергию, и это вызывает выбросы углерода. В связи с растущим сообществом, HD и увеличением …
больше новостей
Контакт
Свяжитесь с нами

Вы хотите присоединиться к MOM?
Сохранение текстов в MOM бесплатно, независимо от происхождения или дохода.
Вы также можете поддержать МАМ материально или создать свой собственный планшет с текстом и картинками. Вы также получаете дубликат, который можете передать своим потомкам!
Мартин Кунце
ВАЖНАЯ ПАМЯТЬ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
КОЛЛЕКЦИЯ NFT РЕФИКА АНАДОЛА
О
Проект
Важное воспоминание для человечества — это новаторская коллекция NFT, выпущенная Рефиком Анадолом ограниченным тиражом, в которой используются данные из мировых первый полностью гражданский космический полет. В коллекции представлена серия уникальных и поэтичных данных скульптур и картин миссии Inspiration4.

Для этой коллекции Анадол и его команда интерпретировали весь архив данных из финансируемого НАСА
научно-исследовательский институт TRISH (Translational Research Institute for Space Health) о влиянии космических путешествий на организм человека. TRISH проводит передовые исследования влияния условий в космосе на астронавтов, пытаясь снизить риск для здоровья при более глубоком погружении во вселенную
.

Единственная в своем роде коллекция NFT от Anadol не только дает представление о проблемах космических путешествий, но также способствует значимому и целенаправленному делу, помогающему решить критические проблемы со здоровьем на Земле. 30% всех продаж NFT будут переданы Детской исследовательской больнице Святого Джуда.
Даты выдачи
Выдача начнется 7 апреля 2022 г. и завершится 10 апреля 2022 г.
Платформа
Выдача будет проходить на веб-сайте, разработанном в сотрудничестве с Manifold. NFT будут чеканиться на блокчейне Ethereum с помощью специального смарт-контракта, специально разработанного для проекта.
DROP MECHANICS
Presale
Стремясь провести честный и объективный белый список, Refik Anadol Studio разработала Factor System, чтобы разделить всех наших сборщиков NFT на различные предпродажные группы с разными уровнями доступа к продаже.
В этом выпуске будет 5 различных предпродажных групп.
Группа 0: 100 лучших коллекционеров
Группа 1: 15+ баллов
Группа 2: 9+ баллов
Группа 3: 3+ баллов
Группа 4: 1+ баллов
Количество баллов, которое имеет коллекционер, определяется количество баллов, начисляемых за владение определенными NFT Refik Anadol или Creative Work Studios NFT. Для получения более подробной информации о Факторной системе и баллах, присуждаемых за работу, см. нашу техническую документацию, ссылка на которую приведена в разделе «Дополнительная информация» ниже.
Если вы хотите проверить свое портфолио коллекционера и общее количество баллов, воспользуйтесь инструментом «Профиль коллекционера», ссылка на который приведена в разделе «Дополнительная информация» ниже.
видео
Линия
Расписание сброса
Группа НФТ Дата начала Время начала Дата окончания Время окончания
NaN Важное воспоминание для человечества 7 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени 10 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени
0 Скульптуры ультразвуковых данных 7 апреля 12:00, часть 10 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени
1 Т +/- Серия 8 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени 10 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени
2 Окраска данных телеметрии 8 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени 10 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени
3 Вселенная данных – Вдохновение4 9 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени 10 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени
4 Окраска данных сердцебиения 9 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени 10 апреля 12:00 по тихоокеанскому времени
ПРОИЗВЕДЕНИЯ
ВАЖНАЯ ПАМЯТЬ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
ОПИСАНИЕ:
Одноименное произведение из коллекции поэт ic визуализация звуковых и визуальных воспоминаний и
данных о состоянии здоровья, собранных в ходе миссии Inspiration4. Как следует из названия, эта оригинальная скульптура данных
закрепляет памятный момент в истории освоения космоса в пространстве блокчейна. Работа
обрабатывает фото- и аудиозаписи миссии, такие как данные о транспортном средстве и аудио/визуальные записи
полета. Чтобы создать этот знаменательный момент в искусстве 21-го века, Anadol продвигает исследования машинного обучения
на новые территории, где научные инновации встречаются с художественным выражением.

ARTWORKS:
1 уникальное издание.
НАЛИЧИЕ:
Общественный
ПРОДАЖА МЕХАНИКА:
96-часовой аукцион
ЦЕНА:
Аукцион
9000 3 ДЕТАЛИ:
Этот аукцион будет длиться в течение всего срока продажи и доступен для публики. Эта работа будет поставляться с прозрачным OLED-дисплеем от LG Displays.
СКУЛЬПТУРЫ С УЛЬТРАЗВУКОВЫМИ ДАННЫМИ
ОПИСАНИЕ:
Скульптуры с ультразвуковыми данными являются окончательным выражением того, как машины становятся сотрудниками
человеческого тела и сознания как во время космической миссии, так и при создании этой коллекции NFT. По мере того, как Анадол обрабатывает ультразвуковые изображения сонных артерий, глаз и мочевого пузыря астронавтов, которые были собраны во время миссии, он стремится привлечь внимание к важности интерпретации этих наборов данных для будущего успеха подобных миссий.
видео
ARTWORKS:
100 уникальных изданий.
В НАЛИЧИИ:
Группа 0 → Группа 1 → …
ПРОДАЖА МЕХАНИКА:
В порядке живой очереди, изначально зарезервировано для Группы 0. Ограничение: 1 монета на кошелек (максимум 1 монета).
ЦЕНА:
2 ETH
ПОДРОБНОСТИ:
УЛЬТРАЗВУКОВЫЕ ДАННЫЕ СКУЛЬПТУРЫ — это 100 уникальных скульптур данных, изначально зарезервированных для 100 лучших коллекционеров
. Любой оставшийся запас будет перенесен на следующие группы в порядке очереди.
T+/- СЕРИЯ
ОПИСАНИЕ:
Серия T+/- Data Sculpture возникает из переплетения коллективной памяти человечества и машин
, предлагая многоканальные интерпретации видеозаписей трех ключевых моментов миссии: взлет, вход, запись и приводнение. Коллекция предполагает, что в художественном видении Анадол отношения между мечтами и воображением могут принять свои самые творческие и инновационные формы, сосредоточившись на чувствах и ситуациях, связанных с путешествием по неизведанным территориям.
видео
видео
видео
ARTWORKS:
3 уникальных издания.
НАЛИЧИЕ:
Группа 0, Группа 1
ПРОДАЖА МЕХАНИКА:
Ограничение: 1 монета за издание на кошелек (максимум 3 монеты).
ЦЕНА:
1 ETH
ПОДРОБНОСТИ:
Это будет ограниченная серия с 3 доступными выпусками. СЕРИЯ T+/- будет доступна только для группы 0
и группа 1. Коллекционер может отчеканить по 1 экземпляру каждого выпуска.
КАРТИНКА ДАННЫХ ТЕЛЕМЕТРИИ
ОПИСАНИЕ:
Эта коллекция картин данных создана на основе повествования о данных, которые передаются с космического корабля на Землю
, включая широту, долготу, высоту, температуру, относительную влажность, давление в кабине, парциальное
давление CO2, парциальное давление O2, парциальное давление N2. Картины телеметрических данных — это жетоны
«машинных воспоминаний» миссии и цифровые сувениры, которые отражают внутренние свойства транспортного средства 9.0311 доставлен к нам из космоса.
видео
ARTWORKS:
1 уникальное издание.
НАЛИЧИЕ:
Группа 0, Группа 1, Группа 2
ПРОДАЖА МЕХАНИКА:
Ограничение: 2 издания на кошелек (максимум 2 монетных двора).
ЦЕНА:
0,5 ETH
ПОДРОБНОСТИ:
Это будет ограниченное издание, в наличии 1 экземпляр. ИЗОБРАЖЕНИЕ ДАННЫХ ТЕЛЕМЕТРИИ будет доступно только для группы 0, группы 1 и группы 2. Коллекционер может отчеканить 2 экземпляра этого издания.
INSPIRATION4 – DATA UNIVERSE
ОПИСАНИЕ:
21 век – это первый золотой век исследования космоса и искусственного интеллекта. В дополнение к просмотру архивов космических исследований
через призму искусственного интеллекта, одной из целей этой серии
является рассмотрение идеи смотреть на человечество «из космоса». Скульптуры UMAP — это картины
данных AI, которые имитируют скрытую прогулку по вселенной данных всех изображений и произнесенных слов из
, когда космические путешественники смотрели на мир из космоса. Они сочетают в себе видение Анадолом обработки данных в своей собственной вселенной с его подходом к скрытому пространству визуализации данных как локусу для самогенерирующегося расширения, подобного Вселенной.
видео
видео
видео

ARTWORKS:
3 уникальных издания.
НАЛИЧИЕ:
Группа 0, Группа 1, Группа 2, Группа 3
ПРОДАЖА МЕХАНИКА:
Максимум 1 издание на кошелек (максимум 3 монетных двора).
ЦЕНА:
0,2 ETH
ПОДРОБНОСТИ:
Это будет ограниченное издание с 3 доступными изданиями.
INSPIRATION4 – DATA UNIVERSE будет доступен для групп 0, 1, 2 и 3. Коллекционер может отчеканить по 1 экземпляру каждого выпуска.
РИСУНОК ДАННЫХ СЕРДЕЧНОГО БИТИЯ
ОПИСАНИЕ:
Что бы вы увидели и почувствовали, если бы могли смотреть на чье-то сердцебиение, записанное в космосе? Триш
в сотрудничестве с недавним полетом Inspiration4, первой в мире полностью гражданской миссией на орбиту, были собраны необработанные данные из серии экспериментов, чтобы выяснить, какое влияние космос оказывает на организм человека. Эта скульптура данных
использует информацию о сердцебиении, полученную от астронавтов во время миссии TRISH,
, в надежде привлечь больше внимания к различным проблемам со здоровьем, с которыми люди сталкиваются как на Земле, так и в космосе.
видео

ПРОИЗВЕДЕНИЯ:
1 уникальное издание
НАЛИЧИЕ:
Группа 0, Группа 1, Группа 2, Группа 3, Группа 4 ).
ЦЕНА:
0,1 ETH
ПОДРОБНОСТИ:
Это будет ограниченное издание с 1 доступным изданием.