Перцептивный: Недопустимое название — Викисловарь

«Выглядит похоже». Как работает перцептивный хэш / Хабр

За последние несколько месяцев несколько человек спросили меня, как работает

TinEye

и как в принципе работает поиск похожих картинок.

По правде говоря, я не знаю, как работает поисковик TinEye. Он не раскрывает деталей используемого алгоритма(-ов). Но глядя на поисковую выдачу, я могу сделать вывод о работе какой-то формы перцептивного хэш-алгоритма.

Перцептивные хэш-алгоритмы описывают класс функций для генерации сравнимых хэшей. Характеристики изображения используются для генерации индивидуального (но не уникального) отпечатка, и эти отпечатки можно сравнивать друг с другом.

Перцептивные хэши — это другая концепция по сравнению с криптографическими хэш-функциями вроде MD5 и SHA1. В криптографии каждый хэш является случайным. Данные, которые используются для генерации хэша, выполняют роль источника случайных чисел, так что одинаковые данные дадут одинаковый результат, а разные данные — разный результат. Из сравнения двух хэшей SHA1 на самом деле можно сделать только два вывода. Если хэши отличаются, значит, данные разные. Если хэши совпадают, то и данные, скорее всего, одинаковые (поскольку существует вероятность коллизий, то одинаковые хэши не гарантируют совпадения данных). В отличие от них, перцептивные хэши можно сравнивать между собой и делать вывод о степени различия двух наборов данных.

Все алгоритмы вычисления перцептивного хэша, которые я видел, обладают одинаковыми базовыми свойствами: картинки можно изменять в размере, менять соотношение сторон и даже слегка менять цветовые характеристики (яркость, контраст и т.д.), но они всё равно совпадают по хэшу. Те же свойства проявляет TinEye (но они делают больше, об этом я расскажу ниже).

Как получить перцептивный хэш? Для этого имеется несколько распространённых алгоритмов, и все они довольно простые (я всегда удивлялся, как самые известные алгоритмы дают эффект, если они настолько просты!). Одна из простейших хэш-функций отображает среднее значение низких частот.

В изображениях высокие частоты обеспечивают детализацию, а низкие частоты показывают структуру. Большая, детализированная фотография содержит много высоких частот. В очень маленькой картинке нет деталей, так что она целиком состоит из низких частот. Чтобы продемонстрировать работу хэш-функции по среднему, я возьму фотографию моей следующей жены Элисон Ханниган.

1. Уменьшить размер. Самый быстрый способ избавиться от высоких частот — уменьшить изображение. В данном случае мы уменьшаем его до 8х8, так что общее число пикселей составляет 64. Можно не заботиться о пропорциях, просто загоняйте его в квадрат восемь на восемь. Таким образом, хэш будет соответствовать всем вариантам изображения, независимо от размера и соотношения сторон.

=

2. Убрать цвет. Маленькое изображение переводится в градации серого, так что хэш уменьшается втрое: с 64 пикселей (64 значения красного, 64 зелёного и 64 синего) всего до 64 значений цвета.

3. Найти среднее. Вычислите среднее значение для всех 64 цветов.

4. Цепочка битов. Это самое забавное: для каждого цвета вы получаете 1 или 0 в зависимости от того, он больше или меньше среднего.

5. Постройте хэш. Переведите 64 отдельных бита в одно 64-битное значение. Порядок не имеет значения, если он сохраняется постоянным (я записываю биты слева направо, сверху вниз).

= = 8f373714acfcf4d0

Итоговый хэш не изменится, если картинку масштабировать, сжать или растянуть. Изменение яркости или контраста, или даже манипуляции с цветами тоже сильно не повлияет на результат. И самое главное: такой алгоритм очень быстрый!

Если вам нужно сравнить две картинки, то просто строите хэш для каждой из них и подсчитываете количество разных битов (это расстояние Хэмминга). Нулевое расстояние означает, что это, скорее всего, одинаковые картинки (или вариации одного изображения). Дистанция 5 означает, что картинки в чём-то отличаются, но в целом всё равно довольно близки друг к другу. Если дистанция 10 или больше, то это, вероятно, совершенно разные изображения.

Хэш по среднему простой и быстрый, но он даёт сбои. Например, может не найти дубликат картинки после гамма-коррекции или изменения цветовой гистограммы. Это объясняется тем, что цвета меняются в нелинейной масштабе, так что смещается положение «среднего» и многие биты меняют свои значения.

В хэш-функции pHash используется более надёжный алгоритм (вообще-то, я использую собственный вариант этого алгоритма, но концепция та же самая). Метод pHash заключается в доведении идеи средних значений до крайности, применив дискретное косинусное преобразование (DCT) для устранения высоких частот.

1. Уменьшить размер. Как и в случае хэша по среднему, pHash работает на маленьком размере картинки. Однако, здесь изображение больше, чем 8х8, вот 32×32 хороший размер. На самом деле это делается ради упрощения DCT, а не для устранения высоких частот.

2. Убрать цвет. Аналогично, цветовые каналы убирают, чтобы упростить дальнейшие вычисления.

3. Запустить дискретное косинусное преобразование. DCT разбивает картинку на набор частот и векторов. В то время как алгоритм JPEG прогоняет DCT на блоках 8×8, в данном алгоритме DCT работает на 32×32.

4. Сократить DCT. Это магический шаг. В то время как первоначальный блок был 32×32, сохраните только левый верхний блок 8×8. В нём содержатся самые низкие частоты из картинки.

5. Вычислить среднее значение. Как и в хэше по среднему, здесь вычисляется среднее значение DCT, оно вычисляется на блоке 8×8 и нужно исключить из расчёта самый первый коэффициент, чтобы убрать из описания хэша пустую информацию, например, одинаковые цвета.

6. Ещё сократить DCT. Тоже магический шаг. Присвойте каждому из 64 DCT-значений 0 или 1 в зависимости от того, оно больше или меньше среднего. Такой вариант уже выдержит без проблем гамма-коррекцию или изменение гистограммы.

7. Постройте хэш. 64 бита превращаются в 64-битное значение, здесь тоже порядок не имеет значения. Чтобы посмотреть, на что похож отпечаток визуально, можно присвоить каждому пикселю значения +255 и -255, в зависимости от того, там 1 или 0, и преобразовать DCT 32×32 (с нулями для высоких частот) обратно в изображение 32×32.

= 8a0303769b3ec8cd

На первый взгляд картинка кажется бессмысленным набором шарообразных очертаний, но если присмотреться, то можно заметить, что тёмные области соответствуют тем же областям на фотографии (причёска и полоса на заднем фоне в правой части фотографии.

Как и в хэше по среднему, значения pHash можно сравнивать между собой с помощью того же алгоритма расстояния Хэмминга (сравнивается значение каждого бита и подсчитывается количество отличий).

Поскольку я плотно занимаюсь экспертизой цифровых фотографий и работаю с гигантскими архивами изображений, то мне нужен инструмент для поиска одинаковых картинок. Так что я сделал такой поисковик, в котором используется несколько перцептивных хэш-алгоритмов. Как показывает мой богатый, хотя и ненаучный опыт, хэш-функция по среднему работает гораздо быстрее pHash и она отлично подходит, если вы ищете что-то конкретное. Например, если у меня есть крохотная иконка фотографии и я точно знаю, что где-то в коллекции хранится полноразмерный оригинал, то хэш по среднему быстро его найдёт. Однако, если с изображением осуществляли какие-то манипуляции, например, добавили текст или приклеили новое лицо, то он уже вряд ли справится, тогда как pHash хоть и медленнее, но гораздо более терпимо относится к незначительным модификациям изображения (менее 25% площади).

И ещё раз, если вы держите сервис вроде TinEye, то не будете каждый раз запускать pHash. Я полагаю, что у них есть база данных с заранее рассчитанными значениями хэшей. Основная функция сравнения изображений работает чрезвычайно быстро (есть некоторые способы сильно оптимизировать вычисление расстояние Хэмминга). Так что вычисление хэша — это одноразовая задача, и выполнять миллионы операций сравнения за пару секунд (на одном компьютере) вполне реально.

Существуют разновидности перцептивного хэш-алгоритма, которые также повышают быстродействие. Например, изображение можно обрезать перед тем как уменьшать размер. В этом случае потеря информации вокруг основной части изображения не играет особой роли. Кроме того, картинку можно поделить на части. Например, если у вас работает алгоритм распознавания лиц, то можно вычислять хэш для каждого лица (я подозреваю, что алгоритм TinEye делает нечто подобное).

Другие разновидности могут анализировать общее распределение цвета (например, её волосы более красные, чем синие или зелёные, а фон скорее светлый, чем тёмный) или относительно взаиморасположение линий.

Если вы можете сравнивать картинки, то перед вами открываются совершенно новые перспективы. Например, поисковик GazoPa позволяет рисовать картинку на экране. Как и в случае с TinEye, я не знаю всех деталей их алгоритма, но похоже на какой-то вариант перцептивного хэша. И поскольку хэш-функция сводит всё что угодно на низкие частоты, то мой кривой рисунок трёх фигурок с ручками-палочками может сравниться с другими изображениями, в том числе с фотографиями, на которых изображены трое людей.

Перцептивный контраст (эффект контраста) | BMTRIZ

Материал из книги «Психологические эффекты в менеджменте и маркетинге. 100+ направлений повышения эффективности в управлении и сбыте».

 

Перцептивный контраст (эффект контраста) [1]. Смысл эффекта контраста – те эмоции, которые испытывает человек при первом действии, влияет на его восприятие при последующем. То есть, ощущения во многом определяются сравнением. Например, если предшествующее целевому сообщение содержало большое количество излишней информации, то целевое сообщение казалось менее убедительным и производило менее благоприятное впечатление, чем когда предварительное сообщение отличалось краткостью и точностью формулировок.

Учитывая влияние данного эффекта, ораторам не рекомендуют занимать то место, с которого его предшественники «вещали» так, что публика чуть не уснула… И, напротив, если прежний оратор блистательно выступил, то выступающему стоит встать на его место [2].

Удивительно, но эффект контраста справедлив, даже когда предшествующее сообщение логически не связано с целевым. Видимо, запас нашей внимательности и силы воли – ограниченный ресурс [3]. Эффект контраста стоит учитывать, выстраивая порядок сообщений, планируя встречу с клиентом или презентацию.

Известна стратегия некоторых производителей, назовем ее условно «копирование». Суть этой стратегии в том, что если компания не обладает достаточной известностью марки, то она может начать производить свой товар в упаковке, похожей на известного производителя, оформлять свои стенды похожим образом и т.д., максимально копируя известный брэнд. Но это – немного другая история, такая стратегия ближе к мимикрии – известной в природе способности безобидных существ маскироваться под опасных представителей фауны.

Если же применять эффект перцептивного контраста, можно свою стратегию построить несколько по-иному. Назовем ее условно «прилипала». Выбираете производителя, успехов которого Вы хотите достичь. Делаете брендинг, кардинально отличающий вас от этого производителя, но помещаете свой товар в розничных магазинах и на интернет-площадках только рядом с товаром целевого конкурента. Постепенно эффект контраста начнет работать на вас, а через некоторое время ваш «спонсор» вам более не понадобится, ведь вы такие разные…

 

ЛИТЕРАТУРА:

1. Психология убеждения. 50 доказанных способов быть убедительным / Ноа Гольштейн, Стив Мартин и Роберт Чалдини; пер. с англ. Галины Федотовой. – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. – 224 с.
2. Камасутра для оратора. Десять глав о том, как получать и доставлять максимальное удовольствие, выступая публично. – М.: ЗАО «Олимп-Бизнес», 2009. – 272 с.
3. Сила воли. Как развить и укрепить / Келли Макгонигал; пер. с англ. Ксении Чистопольской. – 2-е изд. – М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. – 320 с.

 

© Антон Кожемяко.

 

Подробнее ознакомиться с нашими технологиями вы можете, записавшись на онлайн-практикум по построению системы продаж на рынке В2В, по развитию ресурсного мышления через освоение ТРИЗ и онлайн-практикум по развитию коммерческого персонала, работающего на В2В-рынке. Успехов!

это какой? Восприятие и перцептивная сторона общения

Достаточно популярным предметом психологических исследований являются познавательные процессы человека и животных. В зависимости от сложности принято выделять три уровня психики или психического отражения реальности: это сенсорика и перцепция, представления и высший – вербально-логический уровень. Попробуем разобраться подробнее с первым.

Сенсорно-перцептивные процессы

Перцептивный – это воспринимающий, если сказать иначе. Восприятие представляет собой познание и в итоге формирование в сознании целостного образа предмета или явления окружающей среды. Сразу следует сказать, что непосредственные ощущения и восприятие отличаются между собой. Несмотря на то что без отдельных ощущений, возникающих как результат действия реальности на органы чувств (сенсоры), восприятие не могло бы существовать, оно не сводится только к ним.

Ощущения создают базу, но перцептивный – это качественно другой процесс, более активный и осмысленный. Для примера можно сравнить то, как можно просто слышать звуки и внимательно слушать, видеть и целенаправленно смотреть, наблюдать за кем-то или чем-то.

Основные свойства восприятия

Большой теоретический труд посвящен детальному анализу сенсорно-перцептивной организации у человека, автором является известный советский психолог Б. Г. Ананьев. С точки зрения специалистов в этой области, можно выделить следующие характерные особенности восприятия:

1. Предметность: наше восприятие направлено на выделение определенного объекта из окружающего пространства и его изучение.
2. Структурность. Например, мы легко можем понять текст, даже если в нем переставлены буквы. Это происходит благодаря тому, что отражается именно состав написанного, который остался прежним.
3. Целостность, то есть перцепция всего предмета или человека целиком, а не разрозненными частями.
4. Осмысленность – способность понять значение образа восприятия, определить его специфику и отнести к какой-либо категории.
5. Постоянство свойств вещей, несмотря на обстановку и физические условия, в которых человек их воспринимает.
6. Активность и избирательность восприятия – предпочтение в познании одних объектов другим.

Различия перцепции и апперцепции

Наряду перцепцией, выделяют тесно связанное с ней понятие апперцепции. Процесс перцептивный — это восприятие. Апперцепция также представляет собой прием и обработку зрительной, слуховой и другой информации. Добавление к основному понятию приставки ап- призвано показать всю сложность восприятия. Мы не просто слышим, видим, чувствуем вкус, запах и прикосновение — результат этого проходит через индивидуальную призму. В нее обязательно входит предыдущий перцептивный опыт, на основе которого выносится суждение о предмете. Так мы сравниваем каждый образ с имеющимися эталонами формы – круг это или треугольник, цвета – зеленый или оттенок морской волны и т. д.

Конкретные знания и умения, текущее состояние опосредуют наше изучение окружающего мира и определяют различия в восприятии разных людей. Большое влияние оказывают личные особенности – склонности, интересы, характер, образ жизни в целом, котрые влияют в том числе на восприятие нас самих.

Перцептивное общение

Из чего же оно складывается? Как мы выяснили, перцептивный – это синоним слова воспринимающий. Воспринимать можно не только неодушевленные вещи, животных, отношение формируется и в плане “человек-человек”. Это означает, что даже в общении существует перцептивная сторона. То есть это восприятие и оценивание других людей. Перцептивное общение предполагает также умение чувствовать собеседника и настроение, понять его потребности и желания, мотивы поведения.

Есть ряд факторов, от которых может зависеть межличностное взаимодействие. Во-первых, это факт превосходства другого по определенным параметрам, в силу чего он будет восприниматься как авторитетная личность и, соответственно, иметь положительный образ. Во-вторых, внешняя привлекательность партнера. Большей симпатией пользуются красивые люди. В-третьих, отношение к наблюдателю. Если партнер относится к вам хорошо, то, скорее всего, это вызовет такие же ответные чувства. Каждый из этих пунктов способен снизить адекватность социальной перцепции и существенно повлиять на впечатление о ком-либо.

Персистирующее постуральное перцептивное головокружение в пожилом возрасте

У пожилых нередко возникает страх перед возможным падением. Иногда он появляется сам по себе, в других случаях возникает после случайного падения, часто — сопутствует тем или иным нарушениям походки. Нередко этот страх способен инвалидизировать даже больше, чем само заболевание, лежащее в его основе, поскольку заставляет больного ограничивать свои перемещения и мешает привычной повседневной активности. В таких случаях говорят об астазобазофобии. С другой стороны, сравнительно недавно было описано заболевание, в основе которого лежит функциональная дисфункция сложноорганизованных систем поддержания равновесия и устойчивости, сочетающаяся с аффективными расстройствами. Это заболевание внешне напоминает астазобазофобию, однако имеет несколько другие, более сложные механизмы развития.

Персистирующее постурально-перцептивное головокружение (ПППГ) представляет собой хроническое функциональное расстройство нервной системы, характеризующееся невращательным головокружением или субъективной неустойчивостью. Обычно пациенты обращаются к неврологам, отоневрологам и врачам общей практики с жалобами на постоянное или часто возникающее головокружение (или неустойчивость), которое возникает обычно без видимых причин, но зачастую может быть спровоцировано движением или зрительными раздражителями. Такое головокружение, как правило, исчезает, если больной ляжет или сядет, тем не менее иногда больные продолжают ощущать некоторые колебания, напоминающие морскую качку, даже в постели.

Тревога и депрессия часто сопутствуют ПППГ, однако не являются обязательным диагностическим критерием. В некоторых случаях самое тщательное нейропсихологическое обследование не выявляет аффективных нарушений у пациентов с ПППГ, что свидетельствует о сложных механизмах заболевания.

Исторические предпосылки развития представлений о ПППГ

Связь между тревогой и головокружением была предметом изучения еще в середине XIX века. В 1872 г. немецкий врач К. Вестфаль предложил называть состояния, при которых больные испытывали ощущение неустойчивости и головокружения, находясь на открытых пространствах, агорафобией. Он особенно подчеркивал, что субъективные расстройства равновесия у таких пациентов обусловлены тревогой, а не органическим повреждением нервной системы.

В 1986 г. немецкими неврологами T. Brandt и M. Dieterich для описания ощущения субъективной неустойчивости, провоцируемой воздействиями окружающей обстановки или социальными факторами, был предложен термин «постуральная фобическая неустойчивость» [1]. При этом расстройстве ощущение невестибулярного головокружения появляется лишь в положении стоя или при ходьбе, а неврологическое обследование, в том числе проведение пробы Ромберга, исследование тандемной ходьбы, балансирование на одной ноге, не выявляет никаких нарушений. Для диагностики постуральной фобической неустойчивости были предложены диагностические критерии [2—6]:

1. Головокружение невестибулярного характера, возникающее в положении стоя или при ходьбе.

При этом неврологическое обследование, в том числе проба Ромберга, тандемная ходьба, стояние на одной ноге, не выявляет отклонений от нормы.

2. Постоянное (то усиливающееся, то ослабевающее) чувство неустойчивости или кратковременные (несколько секунд или минут) ощущения расстройства координации.

3. Приступы головокружения могут возникать самопроизвольно, но чаще развиваются в определенной ситуации (на мосту, на лестнице, в пустой комнате или на улице, в магазине, в толпе, в ресторане или на концерте). Характерны склонность к быстрому закреплению негативных ассоциаций и стремление избежать провоцирующих обстоятельств.

4. Тревога и вегетативные расстройства развиваются во время и после головокружения, причем приступы с тревогой и без нее могут чередоваться.

5. Склонность к навязчивым состояниям, легкая депрессия.

6. Начало заболевания обычно совпадает со стрессом, тяжелым заболеванием или органическим заболеванием вестибулярной системы.

В 2004 г. J. Staab и соавт. [7] предложили термин «хроническое субъективное головокружение», симптомы которого включают: ощущение невращательного головокружения, неустойчивости длительностью более 3 мес, усиливающихся в условиях множественных визуальных стимулов (например, в больших торговых центрах) или при выполнении работы, требующей точности зрения (например, работа за монитором компьютера). Пациенты описывают свое состояние, как ощущение легкости в голове; ощущение тяжести в голове; ощущение шаткости (покачивания), которое не заметно для окружающих; ощущение вращения внутри головы при отсутствии ощущения движения окружающих предметов; ощущение покачивания пола под ногами; ощущение дереализации.

Термин «персистирующее постуральное перцептивное головокружение», который используется в настоящей статье, был предложен в последующие годы, и Всемирная организация здравоохранения включила ПППГ в новую версию МКБ (МКБ-11).

Диагностические критерии ПППГ

В настоящее время используются диагностические критерии ПППГ, предложенные Обществом Барани [8]:

1. Постоянное ощущение покачивания или шаткости и/или невращательного головокружения, длящееся не менее 3 мес (как минимум 15 сут в месяц), иногда ежедневное:

— симптомы сохраняются часами, но могут колебаться по степени выраженности;

— симптомы не обязательно присутствуют постоянно.

2. Ощущение головокружения усугубляется при переходе в вертикальное положение, движении, а также под воздействием зрительной стимуляции (мелькание предметов вокруг, движущиеся объекты).

3. Заболевание провоцируется неврологическим, соматическим или психическим расстройством, проявляющимся вестибулярным головокружением, расстройствами равновесия или ощущением неустойчивости. Провоцирующие ПППГ расстройства могут возникать остро, рецидивировать или персистировать:

— если заболевание провоцируется острым или рецидивирующим расстройством, то в дебюте проявления ПППГ могут также носить эпизодический характер, становясь постоянными лишь со временем;

— если заболевание изначально провоцируется хроническим расстройством, то проявления ПППГ сразу воспринимаются как хронические; со временем они прогрессируют и усугубляются.

4. Симптомы заболевания значимо снижают качество жизни больного и становятся причиной хронического стресса.

5. Симптомы не могут быть объяснены другими заболеваниями.

Таким образом, проявления постуральной фобической неустойчивости, хронического субъективного головокружения и ПППГ сходны. По сути, они представляют собой одно и тоже функциональное заболевание, взгляд на механизмы развития которого лишь несколько усовершенствуется или корректируется со временем.

Эпидемиология

На долю ПППГ приходится 15—20% среди всех причин головокружения. В среднем этот диагноз является второй по частоте причиной головокружения и уступает лишь доброкачественному пароксизмальному позиционному головокружению. Причем в возрасте младше 45 лет ПППГ становится самой частой причиной жалоб на головокружение. В пожилом возрасте, как говорилось выше, такое головокружение также встречается нередко, хотя в этом случае оно, как правило, является осложнением органического неврологического заболевания или вестибулярного нейронита [9].

ПППГ чаще болеют женщины. Средний возраст постановки диагноза — 40 лет. В среднем с момента появления головокружения и установления данного диагноза проходит около 4,5 года, что существенно усугубляет самочувствие пациентов ввиду развития у них на почве заболевания тревожный состояний [10].

Патогенез ПППГ остается не полностью изученным. Предложено несколько гипотез, объясняющих клинические проявления этого заболевания. Так, полагают, что в основе ПППГ лежит склонность пациентов распространять стрессовую стратегию поддержания равновесия на обычные условия. В норме стрессовая стратегия используется лишь в сложных ситуациях, например при движении по льду, в темноте или на высоте. Она заключается в укорочении шага, скованной и напряженной позе, одновременном сокращении мышц агонистов и антагонистов. Как только сложные условиях разрешаются, стрессовая стратегия сменяется на обычную, повседневную. Этого не происходит при ПППГ, когда стрессовая стратегия включается в период провоцирующего заболевания в дебюте ПППГ и сохраняется в течение длительного времени, нередко лишь усугубляясь.

Причиной такой хронификации стрессовой стратегии предположительно может стать повышение чувствительности к физиологическим колебаниям центра тяжести, присущим нормальному процессу поддержания устойчивости. В норме тело совершает множество небольших корректирующих движений, позволяющих удерживать вертикальную позу и балансировать при ходьбе. Эти движения имеют маленькую амплитуду и остаются вне сознательного контроля. В силу не до конца понятных механизмов они могут становиться заметными пациентам с ПППГ, что и приводит к постоянному ощущению неустойчивости.

Другая концепция развития ПППГ подразумевает нарушение процессов сравнения между реальной и ожидаемой афферентной информацией. В норме для обеспечения движений и поддержания равновесия мозг использует механизмы «предвосхищения», основанные на предшествующем опыте [2]. Кратковременный сбой этих механизмов встречается в норме и знаком, например, по ощущению неустойчивости, возникающему при вставании на неожиданно неподвижный эскалатор или при взгляде с платформы на внезапно тронувшийся по соседству поезд. Предполагается, что при ПППГ процессы сравнения между реальной и ожидаемой афферентной информацией перманентно нарушены. Однако конкретные механизмы такого нарушения также пока не изучены.

Еще одна концепция патогенеза ПППГ основана на нарушении процессов вестибулярной адаптации и реадаптации [6]. Эта концепция описывает те случаи ПППГ, которые развиваются после перенесенного вестибулярного заболевания, например вестибулярного нейронита или доброкачественного пароксизмального позиционного головокружения (ДППГ). Вследствие вестибулярной дисфункции запускаются процессы центральной вестибулярной компенсации, которые после исчезновения вестибулярной дисфункции при выздоровлении (например, при исчезновении отолитовых частиц при ДППГ или нормализации функции лабиринта при вестибулярном нейроните) сменяются вестибулярной реадаптацией. Причины и тонкие механизмы нарушения процессов вестибулярной реадаптации пока не изучены, однако полагают, что ключевая роль принадлежит тревоге, поскольку системы поддержания равновесия и система, контролирующая эмоции, имеют тесные связи на всем протяжении от ствола до коры головного мозга [11, 12].

Еще одним важным фактором в патогенезе ПППГ, по-видимому, можно считать возникновение зрительной зависимости. Зрительная зависимость заключается в чрезмерной опоре на визуальные стимулы в процессе поддержания равновесия и устойчивости. При этом вестибулярные и проприоцептивные сигналы отчасти игнорируются. Такая стратегия может оставаться незамеченной в обычных условиях со стабильным зрительным окружением. Однако в отсутствие зрительных ориентиров (например, в темноте) или в сложной, двигающейся визуальной среде пациенты со зрительной зависимостью становятся уязвимыми. Утраченная способность полагаться на вестибулярные и проприоцептивные стимулы способствует неустойчивости и потере контроля равновесия. Эта концепция объясняет усиление симптомов ПППГ на открытых пространствах, в супермаркетах или в другой визуально сложной обстановке. Теория зрительной зависимости отчасти подтверждается результатами функциональной нейровизуализации, которая именно у пациентов с ПППГ выявляет повышенную активность в области зрительной коры головного мозга. Причем степень повышения активности зрительной коры коррелирует с тяжестью заболевания. Недавние исследования показали, что в основе зрительно-индуцированного головокружения и зрительной зависимости при ПППГ может лежать изменение связи между первичной зрительной корой, вторичной зрительной корой и другими областями головного мозга, которые обрабатывают и регулируют ответы на мультимодальную информацию о перемещении в трехмерном пространстве [13].

Не менее важным фактором, способствующим появлению функциональных вестибулярных расстройств, является тревога, которая может способствовать центральной сенситизации, приводя к неадекватной оценке физиологических проприоцептивных, визуальных и лабиринтных стимулов с последующей гиперреактивностью на подпороговые стимулы [14].

Клиническая диагностика

Диагноз ПППГ ставится, если у больного имеются нарушения, соответствующие всем 5 критериям Общества Барани. Поскольку никаких инструментальных или лабораторных методов исследования, подтверждающих предположение о функциональном характере расстройства равновесия, не существует, диагноз ставится лишь на основании клинической картины.

Особенно сложен диагноз у пожилых пациентов, когда многочисленные коморбидные состояния могут играть роль ведущей причины субъективного головокружения. Именно у этой категории пациентов особенно важно строгое соответствие диагностическим критериям и исключение других значимых причин головокружения.

Еще больше осложняют диагностику различные заболевания, возникающие в дебюте ПППГ, провоцирующие его и в то же время нередко затрудняющие интерпретацию симптомов как функциональных. В качестве триггеров ПППГ нередко выступает ДППГ или вестибулярный нейронит. Оба эти заболевания чаще встречаются именно в пожилом возрасте, чуть реже — вестибулярная мигрень [8]. Еще реже ПППГ исходно провоцируется панической атакой или генерализованным тревожным расстройством. Легкая черепно-мозговая травма, травма шейного отдела позвоночника и ортостатическая гипотензия — также распространенные провоцирующие ПППГ расстройства [15].

В некоторых случаях диагностике может помочь анализ походки пациентов. Для больных ПППГ характерны избыточные компенсаторные движения рук при выполнении пробы Ромберга (при этом ноги остаются неподвижными и пациент не оступается), ходьба мелкими шажками («как по скользкому льду»). В отличие от скованной походки при паркинсонизме, при ПППГ не характерно «расхаживание» [16]. Однако при отвлечении внимания походка и равновесие в статокоординаторных пробах могут значительно улучшаться [16]

Еще одна характерная особенность — больные ПППГ легче выполняют более сложные тесты. Например, неустойчивость в усложненной пробе Ромберга или при тандемной ходьбе выражена ощутимо меньше, чем в простой пробе Ромберга и при обычной ходьбе [17, 18]. Более четкое выполнение сложных проб на постуральную устойчивость, чем простых тестов, иногда можно зарегистрировать при стабилометрии или постурорафии, что делает эти исследования целесообразными при попытке объективизировать функциональный характер заболевания. С другой стороны, пациенты с ПППГ менее устойчивы в тех постурографических тестах, когда визуальное окружение перестает быть неподвижным [19, 20].

Лечение ПППГ — трудная задача, требующая тесного взаимодействия невролога, психотерапевта и специалиста по реабилитации. Оно складывается из психотерапии, медикаментозного лечения и вестибулярной реабилитации. Рациональная психотерапия очень важна и заключается в объяснении пациенту механизма и природы заболевания [21, 22]. Поскольку пациенты, страдающие ПППГ, уверены в органической природе своего заболевания, ведущая роль в осуществлении психотерапевтической коррекции принадлежит именно неврологу, а не психотерапевту. Именно невролог, имея на руках результаты инструментальных и лабораторных исследований, может аргументировать функциональный характер заболевания [23].

Важный компонент лечения ПППГ — вестибулярная реабилитация. Пациенты должны быть проинструктированы о том, что начинать выполнять упражнения нужно медленно, лишь постепенно ото дня ко дню увеличивая скорость и темп движений. Упражнения должны выполняться ежедневно. Слишком интенсивная программа упражнений может усугубить симптомы, заставляя пациентов остановиться намного раньше, чем они смогут добиться какого-либо результата. Среди направлений вестибулярной реабилитации отдают предпочтение упражнениям на стабилизацию взора и уменьшение зрительной зависимости. В последнем случае важная роль отводится реабилитации в условиях виртуальной реальности (например, выполняя упражнения на устойчивость, пациент видит перед собой мелькающие зрительные стимулы в виде быстро сменяющихся картинок, быстро перемещающихся горизонтальных и вертикальных полос и т. д.). Кроме того, используют упражнения на тренировку ходьбы с закрытыми глазами на твердых и мягких поверхностях [24].

Среди лекарственных средств для лечения ПППГ препаратами выбора становятся антидепрессанты из групп СИОЗС и СИОЗСН. Препараты назначают в сверхмалых дозах, постепенно повышая их. Улучшение самочувствия обычно наблюдается через 8—12 нед. Продолжительность приема препаратов должна длиться не менее года [23].

Поскольку реабилитация ПППГ во многом основывается на стимуляции реадаптации вестибулярной системы, а эти процессы замедляются под действием седативных средств, применение вестибулярных супрессантов, нейролептиков и бензодиазепинов нежелательно.

К новым направлениям лечения ПППГ можно отнести транскраниальную магнитную стимуляцию. В частности, хорошие результаты были отмечены при транскраниальной стимуляции левой дополнительной префронтальной коры у 8 больных с ПППГ (5 сеансов ежедневной стимуляции в течение 30 мин). Однако эффект сохранялся непродолжительное время, и после прекращения лечения симптомы возобновились [23]. Тем не менее имеющиеся результаты делают целесообразным проведение дальнейших исследований эффективности транскраниальной магнитной стимуляции в лечении ПППГ.

Таким образом, ПППГ — распространенная причина жалоб на головокружение среди пациентов любого возраста. Особенно часто это заболевание развивается в молодом и среднем возрасте. В гериатрической практике диагностика и лечение этого состояния представляются особенно сложными из-за большого количества коморбидных расстройств и состояний, нередко претендующих на роль фактора, вызывающего ощущение головокружения. Диагностика в таком случае складывается из тщательного анализа клинических данных, результатов инструментальных методов обследования и (иногда) реакции на пробное лечение.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

The authors declare no conflicts of interest.

Сведения об авторах

Шаповалова М.В. — https://orcid.org/0000-0001-5888-2323; e-mail: [email protected]

Замерград М.В. — https://orcid.org/0000-0002-0193-2243; e-mail: [email protected]

Как цитировать:

Шаповалова М.В., Замерград М.В. Персистирующее постуральное перцептивное головокружение в пожилом возрасте. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2019;119(9 вып. 2):5-9. https://doi.org/10.17116/jnevro20191190925

Автор, ответственный за переписку: Шаповалова Мария Васильевна — e-mail: [email protected]

Определение

в кембриджском словаре английского языка

Приспосабливаясь к архитектуре пространства, в котором они установлены, они устанавливают мост восприятия между объектом и окружающей средой. Когда монахи практиковали медитацию на одном объекте или мысли, происходило значительное увеличение продолжительности перцептивного доминирования .Это изображение, однако, попадает в какую-то границу восприятия . Распространение готовых изображений и контента, возможно, привело к разрыву в восприятия на между людьми, которые видят своих друзей в благополучии, пока они борются.Это очень реальные перцептивных выбора, которые, в свою очередь, открывают для вас очень реальные возможности. Глаза, окна, зеркала, очки и другие отражающие поверхности изобилуют в первом эпизоде, создавая калейдоскопическую атмосферу восприятия для персонажей и зрителей. Результаты показывают, что игроки в видеоигры демонстрируют на 10-20% больше показателей восприятия и когнитивных способностей, чем неигровые игроки. Perceptual Computing может определять пол и возрастной диапазон — и даже то, улыбается ли человек. Перцепционное отображение — это метод, позволяющий визуализировать позиционирование различных брендов на рынке. Вы можете создать карту восприятия для любого конкурирующего набора продуктов.Это исследование поднимает вопрос о том, какие перцептивные или когнитивные изменения могут сопровождать эти структурные изменения и изменения в состоянии покоя. Я наблюдаю, как картина медленно обретает реальность за пределами перцептивного наблюдения , постепенно заменяя ее по важности.Сам факт их новизны устраняет фоновый контекст, который делает возможной перцептивную чувствительность к соответствующим действиям. Другой объект, « перцептивное совпадение », выглядел точно так же, но не активировал игрушку.Галлюциногены могут вызывать искажений восприятия реальности, а также сильные эмоциональные колебания.

Эти примеры взяты из корпусов и из источников в Интернете. Любые мнения в примерах не отражают мнение редакторов Cambridge Dictionary, Cambridge University Press или его лицензиаров.

границ | Чувствительность восприятия и реакция на сильные раздражители связаны

Введение

Давно признано, что люди различаются по чувствительности восприятия (Небылицын и др., 1960; Айзенк, 1967). Однако термин «чувствительность» имеет несколько значений. С одной стороны, чувствительность можно рассматривать как нижний порог для слабых раздражителей; с другой стороны, чувствительность может рассматриваться как низкая толерантность или чрезмерная реактивность на сильную стимуляцию.По мнению нескольких теоретиков (Небылицын и др., 1960; Айзенк, 1967; Арон, Арон, 1997) оба типа чувствительности возникают из одного и того же признака. Таким образом, люди с низким порогом восприятия также будут иметь низкий уровень толерантности к сильной стимуляции. Однако также утверждалось, что эти два типа чувствительности независимы (Ellermeier et al. , 2001; Evans and Rothbart, 2008). Чтобы пролить новый свет на эту дискуссию, мы исследовали взаимосвязь между этими тенденциями в рамках теории систем прогнозирования и реактивного управления (PARCS) (Tops et al., 2010, 2014).

Теория систем прогнозирования и реактивного управления различает два типа реактивности: реактивность наказания и реактивность вознаграждения. Высокая реактивность наказания на сильные раздражители соответствует низкой толерантности к сильным раздражителям, таким как шум, световые вспышки и запахи, и склонности испытывать от них негативное воздействие. Высокая реактивность вознаграждения на сильные раздражители соответствует тенденции получать удовольствие от сильной стимуляции. В теории PARCS эти две темпераментные тенденции перекрываются с точки зрения высокой реактивности на стимулы в окружающей среде, но противостоят друг другу с точки зрения ориентации реакции (приближение или избегание) на эти стимулы.Благодаря этой противоположной взаимосвязи каждый тип реактивности может подавлять [статистически; см. MacKinnon et al. (2000)] связь между другим типом реактивности и чувствительностью к слабым раздражителям. В настоящее исследование мы включили меры чувствительности к слабым стимулам и обоих типов реактивности, чтобы иметь возможность проверить предсказанные эффекты подавления, которые следуют из теории PARCS. Это позволило нам выяснить, предоставляет ли теория PARCS подходящую основу для лучшего понимания зависимостей между перцепционной чувствительностью к слабым стимулам и реактивностью на сильные стимулы.

Прежде чем перейти к методологическим деталям нашего исследования, мы кратко рассмотрим теории о чувствительности к слабым раздражителям и реактивности на сильные раздражители, а также данные, подтверждающие эти теории. Сначала мы обсудим теории, которые рассматривают чувствительность к слабым стимулам и реактивность на сильные стимулы как одну черту. Затем мы обсудим теории, которые рассматривают обе эти характеристики как независимые. Наконец, мы обсудим теорию PARCS и наши прогнозы относительно чувствительности и реактивности, основанные на теории PARCS.

Перцепционная чувствительность и чрезмерная реактивность как одна черта

Одной из влиятельных теорий, которая рассматривает чувствительность к слабым стимулам и чрезмерную реакцию на сильные стимулы как результат одной из основных черт, является теория личности Х. Дж. Айзенка об экстраверсии и интроверсии (Айзенк, 1967). Согласно Айзенку, интроверты имеют более высокий уровень возбуждения, чем экстраверты, что вызывает у интровертов более высокую корковую возбудимость. Из-за своей более высокой корковой возбудимости интроверты сильнее реагируют на стимуляцию, чем экстраверты, и имеют более низкие пороги для слабой стимуляции, но они также легче возбуждаются сильной стимуляцией.Поскольку каждый человек пытается поддерживать оптимальный уровень возбуждения, предполагается, что интроверты будут искать не возбуждающие (социальные) ситуации, в то время как экстраверты ищут ситуации, которые вызывают сильное возбуждение (Айзенк, 1967). Опросники, такие как опросник личности Айзенка (EPQ; Айзенк и Айзенк, 1975), основаны на этом прогнозе и оценивают уровень экстраверсии-интроверсии с помощью вопросов о (социальных) стратегиях поддержания оптимального уровня возбуждения.

Несколько ранних эмпирических исследований связали измерение личности Айзенка с интроверсией и экстраверсией с сенсорной чувствительностью, измеряемой пороговыми характеристиками.Смит (1968) обнаружил, что более высокая интроверсия действительно связана с более низкими порогами слуха для низкочастотных тонов. Кроме того, Siddle et al. (1969) получили значительную отрицательную связь между экстраверсией и зрительной чувствительностью, измеренной обратной величиной нижнего абсолютного порога. Однако невротизм, еще один аспект личности Айзенка, был предложен в качестве смешивающей переменной в этом исследовании, из-за чего трудно сделать вывод, возникает ли чувствительность из-за экстраверсии, невротизма или из комбинации этих двух черт.Еще одним ограничением обоих этих исследований было то, что эффективность использованных психофизических показателей могла зависеть не только от фактической восприимчивости, но и от критерия ответа. С точки зрения теории обнаружения сигналов (Green and Swets, 1966; Macmillan and Creelman, 2005), критерий реакции отражает, насколько сильным должен быть внутренний сигнал (например, сенсорный эффект, производимый стимулом), чтобы человек мог решить, что сигнал присутствует. Критерий, который принимает человек, может сильно различаться в зависимости от ситуации и задачи и зависит, например, от вероятности сигнала или относительной ценности правильного обнаружения или правильного отклонения сигнала и относительной стоимости пропуска сигнала и ложного сообщения о сигнале.Таким образом, Edman et al. (1979) провели исследование с использованием пороговой процедуры, разработанной для измерения чувствительности независимо от критерия отклика. Они обнаружили, что интроверты имеют более низкие пороги обнаружения электрокожной стимуляции, но только тогда, когда они также имеют высокие баллы по невротизму. Взятые вместе, эти исследования дают некоторую поддержку идее о том, что чувствительность возникает из-за основной черты, которая также может вызывать чрезмерное возбуждение при сильной стимуляции. Однако анкеты личности, использованные в этих исследованиях, включали только вопросы о (социальных) стратегиях для поддержания оптимального возбуждения и не спрашивали напрямую о чрезмерном возбуждении от сильной стимуляции. Это мешает сделать убедительные выводы из этих исследований относительно связи между чувствительностью к слабым раздражителям и реактивностью на сильные раздражители.

Другая, более свежая теория, которая рассматривает чувствительность и чрезмерную реактивность как принадлежащие к одной особенности, — это теория высокочувствительного человека (HSP), разработанная Ароном и Ароном (1997). Центральное место в этой теории занимает сенсорная чувствительность (SPS). SPS рассматривается как эволюционная выгодная стратегия выживания. Для него характерно повышенное осознание тонких внешних и внутренних раздражителей.Несмотря на то, что эта черта полезна в определенных ситуациях, она сопряжена с затратами на то, что вас легче подавить, стимулируя или быстро меняя окружающую среду (Aron and Aron, 1997; Aron et al., 2012). Арон и Арон (1997) разработали шкалу HSP как одномерную шкалу для оценки SPS. В соответствии с предположением, что чувствительность и реактивность возникают из одного и того же признака, шкала HSP включает элементы, которые измеряют чувствительность к тонким стимулам, а также склонность к подавлению сильной стимуляции. Однако в критическом анализе шкалы HSP Эванс и Ротбарт (2008) подвергли сомнению ее одномерность и утверждали, что чувствительность к слабой стимуляции и чрезмерная реактивность являются независимыми чертами.

Перцепционная чувствительность и чрезмерная реактивность как независимые черты

Чтобы проверить одномерность шкалы HSP, Эванс и Ротбарт (2008) провели факторный анализ оценок HSP, взятых из выборки из 297 студентов, и сравнили факторные оценки с оценками по нескольким шкалам Опросника темперамента взрослых (ATQ; Evans and Ротбарт, 2007).ATQ основан на многомерном подходе к темпераменту, который подразделяет каждую центральную черту темперамента на несколько суб-черт. Это позволяет детально изучить взаимосвязь между этими чертами (Derryberry and Rothbart, 1988). Важно отметить, что анкета включает отдельные шкалы для оценки чувствительности к стимуляции низкой интенсивности и дискомфорта восприятия (сверхреактивности) из-за стимуляции высокой интенсивности. Определения этих (под) шкал ATQ можно найти в таблице 1.

ТАБЛИЦА 1. Обзор основных конструктов и рабочих определений на основе опросника по темпераменту взрослых, использованного в данном исследовании.

Факторный анализ пунктов HSP показал, что шкала HSP состоит из двух отдельных факторов. Первый фактор был тесно связан с отрицательной аффективностью ATQ и, в частности, с подшкалой дискомфорта. Другой фактор сильно коррелировал с ориентировочной чувствительностью ATQ и ее нейтральной подшкалой перцептивной чувствительности (Evans and Rothbart, 2008).Эти результаты не подтверждают одномерность шкалы HSP. Более того, Эванс и Ротбарт (2008) не обнаружили взаимосвязи между нейтральной восприимчивостью и дискомфортом, между ориентировочной чувствительностью и дискомфортом или между двумя факторами шкалы HSP. Отсутствие этих взаимосвязей ставит под сомнение одномерное представление о том, что люди с высокой чувствительностью к слабым стимулам также обладают высокой реактивностью на сильные раздражители.

О других выводах, противоречащих одномерному представлению, сообщили Ellermeier et al.(2001). В группе из 61 добровольца они исследовали идею о том, что повышенная реактивность на шум в окружающей среде (частично) происходит из-за повышенной остроты слуха. Для измерения реактивности на шум они использовали анкету с психометрической оценкой чувствительности к шуму. Обратите внимание, что термин «чувствительность к шуму» в этом исследовании относится к устойчивой характеристике личности, касающейся перцептивной, когнитивной, аффективной и поведенческой реактивности на шумы окружающей среды. Таким образом, чувствительность к шуму, измеренная с помощью этого опросника, не относится к чувствительности к слабым стимулам, но может рассматриваться как мера реактивности (или дискомфорта с точки зрения ATQ) в слуховой области.Острота слуха измерялась с использованием нескольких мер, включая адаптивную меру принудительного выбора абсолютного порога слышимости, которую можно рассматривать как объективную психофизическую меру чувствительности к стимуляции низкой интенсивности. Эта мера представляет здесь особый интерес, потому что она похожа, хотя и усовершенствована с методологической точки зрения, по сравнению с мерами, используемыми в эмпирических исследованиях, обсужденных выше (Smith, 1968; Siddle et al., 1969; Edman et al., 1979), которые обнаружили взаимосвязь между перцептивная чувствительность и экстраверсия.Ellermeier et al. (2001), однако, не обнаружили существенной связи между их мерой реакции на шум и остротой слуха, включая порог слышимости. В соответствии с выводами Эванса и Ротбарта (2008), это открытие предполагает, что реактивность и чувствительность, по крайней мере, в слуховой области, независимы друг от друга и не происходят из одного признака.

Взятые вместе, есть некоторые доказательства, подтверждающие утверждение о том, что чувствительность к слабым стимулам и чрезмерная реактивность на сильные возникают из одного и того же признака (Smith, 1968; Siddle et al., 1969; Эдман и др., 1979). Однако результаты других исследований показывают, что чувствительность к слабым раздражителям и чрезмерная реактивность являются независимыми чертами (Ellermeier et al. , 2001; Evans and Rothbart, 2008). Таким образом, существуют разногласия по поводу взаимосвязи между чувствительностью к слабым стимулам и чрезмерной реакцией на сильные раздражители. Решение можно найти в теории PARCS (Tops et al., 2010, 2014). В следующих параграфах мы кратко изложим теорию PARCS и ее прогнозы относительно взаимосвязи между чувствительностью к слабым стимулам и чрезмерной реакцией на сильные стимулы.Поскольку в настоящем исследовании мы операционализировали конструкции теории PARCS с использованием шкал ATQ (Evans and Rothbart, 2007), мы свяжем эти конструкции с ярлыками, используемыми в модели темперамента взрослых Деррибери и Ротбарт (1988), Эванс и Ротбарт (2007). когда мы их представляем.

Перцепционная чувствительность и чрезмерная реактивность в теории PARCS

Теория систем прогнозирующего и реактивного управления обеспечивает интегративную основу для понимания психологических состояний и характеристик, основанную на функционировании двух основных систем управления в мозге: системы прогнозирующего и реактивного управления. Эти системы регулируют познание, вегетативные реакции, поведение, гомеостаз и эмоции. Теория PARCS описывает темпераментные или личностные черты как предрасположенность к реактивным или прогнозирующим системам управления, каждая из которых адаптируется в определенных средах и контекстах. Прогнозирующий темперамент, который мы также будем называть высокой прогнозирующей способностью, характеризуется предрасположенностью к системе прогнозирования. Система прогнозирования контролирует поведение на основе внутренних моделей, которые предсказывают, какие действия будут эффективны для достижения целей в данном контексте, и позволяют планировать будущие события.Прогнозирующие темпераменты, вероятно, эволюционировали, чтобы быть адаптивными в предсказуемых средах, и прогнозирующий контроль по-прежнему считается адаптивным в таких средах в современной жизни (Tops et al., 2010, 2014). Например, при вождении в знакомом городе с организованным движением, где соблюдаются правила дорожного движения, можно принять в значительной степени упреждающий подход, следуя ранее усвоенным правилам и привычкам, применимым к текущему контексту, и планировать поведение на основе прогнозов на будущее (например, планирование вперед, какой лучший маршрут, чтобы прибыть домой вовремя, проезжая мимо самой дешевой заправки и еженедельно покупая продукты по пути). Таким образом, в такой ситуации предпочтителен предвидящий темперамент. В отличие от склонностей к предсказанию, реактивные темпераменты характеризуются предрасположенностью к реактивным системам, которые мгновенно контролируют поведение посредством обратной связи от непрерывного потока внешних стимулов. Реактивное управление адаптивно в новых, непредсказуемых и нестабильных условиях (Tops et al., 2010, 2014). Например, когда вы впервые едете в чужом городе с неорганизованным, загруженным движением, где другие водители (кажется) не соблюдают правила дорожного движения, необходимо принять стратегию, основанную на обратной связи, быть постоянно бдительным по отношению к стимулам окружающей среды и быть готовым к немедленно реагировать на быстро и неожиданно меняющиеся ситуационные требования (например, машина, оказавшаяся перед вами после внезапной смены полосы движения).В этой ситуации реактивный темперамент, который мы также будем называть высокой реактивностью, таким образом, более подходит, чем склонность к предсказанию.

Решающее значение для текущего исследования имеет теория PARCS, которая различает два типа реактивных систем: реактивную систему избегания и реактивную систему подхода. В соответствии с другими биопсихологическими теориями личности и темперамента, основанными на исследованиях на людях (например, Cloninger et al., 1993; Corr, 2004; Evans and Rothbart, 2007; ср. Gray and MacNaughton, 2000), дискриминация реактивного подхода Система избегания основана на модели антикоррелированных систем вознаграждения и наказания, разработанной Греем (1970, 1989) на основе исследований на животных.Лица, склонные к системе реактивного избегания, имеют сильное стремление обрабатывать (потенциально) отвращающие стимулы и испытывать отвращение, чтобы избежать этих стимулов. Это стремление выражается в повышенной тревожности и избегании вреда (Pickering and Gray, 1999). Мы будем называть предрасположенность к системе реактивного избегания высокой реактивностью наказания. В модели темперамента взрослого человека, разработанной Деррибери и Ротбартом (1988), Эвансом и Ротбартом (2007), эта конструкция обозначается как отрицательный аффект.Помимо страха, печали и разочарования, он включает в себя дискомфорт, который, как обсуждалось выше, отражает отталкивающую реакцию на сильные раздражители (Derryberry and Rothbart, 1988; Evans and Rothbart, 2007). Таким образом, дискомфорт можно понимать как реакцию наказания, в частности, на сильную сенсорную стимуляцию. С другой стороны, люди, склонные к системе реактивного подхода, имеют сильное стремление обрабатывать (потенциально) аппетитные стимулы, чтобы приблизиться к этим стимулам. Это стремление выражается в повышенной отзывчивости к вознаграждению и стремлении к ощущениям (Pickering and Gray, 1999).Мы будем называть предрасположенность к системе реактивного подхода реактивностью с высоким вознаграждением. В модели темперамента Деррибери и Ротбарта (1988), Эванса и Ротбарта (2007) этот конструкт обозначен как экстраверсия / суррогат. Помимо общительности и положительного аффекта, он включает в себя удовольствие высокой интенсивности, которое отражает тенденцию получать удовольствие от сильных стимулов (Derryberry and Rothbart, 1988; Evans and Rothbart, 2007). Удовольствие высокой интенсивности, таким образом, можно рассматривать как реакцию вознаграждения, особенно на сильную сенсорную стимуляцию.Согласно теории PARCS, в зависимости от предрасположенности к реактивному подходу или системе избегания, один и тот же стимул может восприниматься по-разному. Столкнувшись с сильными раздражителями, такими как громкая музыка, люди с высокой реактивностью к наказанию будут иметь тенденцию воспринимать эти стимулы как отталкивающие, которых следует избегать, то есть как наказание. Напротив, люди с высокой реактивностью к вознаграждению будут иметь тенденцию воспринимать эти стимулы как доставляющие удовольствие и к которым нужно приближаться, т.е.е., в качестве награды.

Теория систем прогнозирующего и реактивного управления

основывается на вышеупомянутых теориях реактивного подхода и систем избегания и несколько реорганизует их, дополнительно основываясь на данных исследований повреждений мозга и нейровизуализации у людей (Tops et al., 2010, 2014, 2016). Кроме того, как упоминалось ранее, теория PARCS добавляет к модели прогностическую систему. В отличие от реактивной системы, которая обеспечивает немедленное, взаимно несовместимое избегание и подход, реагирующий на новые, срочные стимулы наказания и вознаграждения, система прогнозирования использует внутренние модели эффективных способов реагирования на знакомые стимулы и контексты.Эти внутренние модели представляют отношения между сущностями, мотивациями, действиями и результатами и формируются в результате предшествующего обучения во время воздействия аналогичных стимулов (Quirin et al., 2015). Когда человек сталкивается с подобными ситуациями в будущем, можно вспомнить интегрированный опыт, хранящийся во внутренней модели, и он предоставит контекст и перспективы для восприятия и оценки ситуации и потенциальных действий. Обратите внимание, что это также может относиться к наказаниям или вознаграждениям, которые ранее были интегрированы во внутренние модели.При представлении ранее интегрированного по сравнению с новым стимулом наказания или вознаграждения человек может более легко и гибко переключаться с реактивного контроля с его узкой направленностью на основной стимул к прогнозирующему контролю, который является менее эмоционально реактивным и более внимательным и предусмотрительным. природа (Tops et al., 2014; Quirin et al., 2015).

Хотя реактивная система специально оборудована для немедленного реагирования на стимулы в быстро меняющейся среде, это не означает, что она работает без более высоких уровней когнитивной обработки.Согласно теории PARCS, как прогностическая, так и реактивная системы обладают функциями контроля внимания и когнитивного контроля, но каждая имеет свой режим обработки. Реактивное управление управляется обратной связью и включает в себя такие процессы, как ориентация, оценка (т. Е. Оценка стимулов в окружающей среде на предмет их значимости для благополучия; Moors et al., 2013), поддержание рабочей памяти и активное постоянное внимание, необходимое для обнаружения. редких раздражителей. С другой стороны, прогнозирующее управление работает по принципу прямой связи, включая такие процессы, как планирование будущих событий и индуктивные рассуждения (Tops et al., 2014). Это различие в реактивных и прогностических когнитивных процессах также отражается в нейровизуализационных и анатомических данных. Корковые области реактивной системы, которые регулируют реактивные системы поощрения и наказания (Tops et al., 2014), такие как передняя островковая часть (AI) и дорсальная передняя поясная корка (dACC), получают множество проекций из лимбических и подкорковых областей реактивного системы наказания и поощрения, такие как миндалевидное тело и брюшное полосатое тело. Напротив, корковые области системы прогнозирующего контроля, такие как задняя поясная извилина коры и предклинье, получают меньше таких проекций, но, по-видимому, подавляют эти области (Devinsky et al., 1995; Топс и Боксем, 2012).

Обобщая вышеупомянутые и другие доказательства, теория PARCS (Tops et al., 2010, 2014, 2016) предполагает, что реактивная система и система прогнозирования имеют тенденцию подавлять друг друга, вызывая антикоррелированную активацию. В то же время в рамках реактивной системы системы приближения и избегания также имеют тенденцию подавлять друг друга (Gray, 1970, 1989). Соответственно, у реактивности вознаграждения и наказания есть общее, что оба отражают реактивный, а не предсказательный характер, поскольку оба опосредуются реактивными системами.В то же время эти темпераменты противостоят друг другу, потому что при немедленном, реактивном управлении действием каждый отражает различную ориентацию на действие (приближение или избегание). Таким образом, теория PARCS предсказывает, что реактивность как вознаграждения, так и наказания положительно связана с реактивностью и отрицательно связана с предсказуемостью. Он также предсказывает, что реактивность вознаграждения и наказания отрицательно связаны друг с другом. На рисунке 1 показано, как, согласно теории PARCS, реактивность наказания и реактивность вознаграждения связаны друг с другом и как обе эти темпераментные тенденции связаны с предсказуемостью.В следующих абзацах мы обсудим, как эта схема может помочь прояснить связь между чувствительностью к слабым стимулам и чрезмерной реактивностью (реактивность наказания) на сильные стимулы.

РИСУНОК 1. Схематический обзор систем реагирования (приближение и уклонение) и систем прогнозирования в соответствии с теорией систем прогнозирования и реагирования (PARCS). В полях, которые представляют системы, мы даем описание характерной обработки / поведения информации, опосредованной данной системой.Члены в кружке указывают на склонности темперамента, которые возникают из-за предубеждения к данной системе. Стрелки указывают тормозящие отношения между реактивными системами и системами прогнозирования, а также между системой реактивного подхода и системой реактивного уклонения.

Настоящая эмпирическая статья не дает места для обзора всех доказательств, лежащих в основе теории PARCS (для этого мы ссылаемся на обзорные статьи, например, Tops et al., 2010, 2014, 2016), однако мы приводим некоторые примеры из исследований нейровизуализации, которые демонстрируют комплексную реакцию как на отталкивающие, так и на аппетитные раздражители в областях, которые также облегчают обработку слабых или неоднозначных стимулов.Корковые компоненты реактивной системы в PARCS (например, AI и dACC) соответствуют тому, что было названо «сетью значимости» в исследованиях нейровизуализации человека: ключевой сетью в сенсорном восприятии и распределении внимания (Seeley et al., 2007). Помимо получения прогнозов от сетей, которые, по-видимому, более активно участвуют в обработке вознаграждения или наказания, сеть значимости в целом реагирует на существенные стимулы, как аппетитные, так и отталкивающие (Hayes and Northoff, 2012; Hayes et al., 2014). Более того, было обнаружено, что более высокая степень подключения в сети значимости связана с более высокими индивидуальными различиями в показателях избегания вреда и тревожности (Markett et al., 2013), а снижение связи этой сети с областями системы вознаграждения было связано со снижением экстраверсии у пациентов с депрессией (van Tol et al., 2013). В то же время сеть значимости, по-видимому, участвует в обработке значимости стимула или его соответствия текущей задаче (например, обнаружение звука) и активируется всякий раз, когда сенсорный ввод создает проблему из-за сенсорной неопределенности или двусмысленности, устранение неоднозначности которой требует дополнительных усилий. и бдительность (Sterzer and Kleinschmidt, 2010; Lamichhane, Dhamala, 2015).

Данные нейровизуализационных исследований об участии сети значимости в обработке отталкивающих и аппетитных стимулов, а также слабых или неоднозначных стимулов сходятся с исследованиями темперамента и личности. Что касается личности, теория PARCS предполагает, что поглощение черт отражает индивидуальные склонности к активации сети значимости (Tops et al., 2016). Поглощение определяется как тенденция к внимательному погружению и тщательной оценке существенных сенсорных или эмоциональных (положительных и отрицательных) переживаний и своего внутреннего состояния (Gohm and Clore, 2000; Tops et al., 2016) и, как таковые, соответствует функциям внимания реактивной системы, которые включают ориентировочные реакции и оценку значимых стимулов. Представление о том, что поглощение является коррелятом сети значимости в реактивной системе, подтверждается выводами о том, что активация областей в сети значимости показала корреляцию с поглощением черт (Tops and Boksem, 2010) и поглощением состояния (Wilson-Mendenhall et al., 2013; Hsu et al., 2014). Это также согласуется с выводами о том, что участники, получившие высокие баллы по поглощению, продемонстрировали улучшенную обработку эмоционально нейтральных характеристик стимула, релевантных задаче, а также улучшенную обработку эмоциональных характеристик, не относящихся к задаче, по сравнению с участниками, получившими низкие баллы по поглощению.Это отражалось во времени реакции (RT), а также в потенциале мозга, связанном с событием (ERP), на задачу, в которой участники определяли, присутствует ли буква A, соответствующая задаче характеристика стимула, в слове или нет. Участники с высоким уровнем поглощения быстрее реагировали на слова с буквой A, чем без буквы A, в то время как участники с низким уровнем поглощения не показали такой разницы RT. Участники с высокой степенью усвоения также продемонстрировали повышенную устойчивую широко распространенную позитивность к словам, содержащим букву A, обозначенную как Late Positive Complex (LPC), по сравнению с участниками с низким уровнем усвоения, что указывает на улучшенную обработку важных функций.Кроме того, только для участников с высоким уровнем поглощения RT было дополнительно уменьшено, а LPC было дополнительно увеличено, когда A произошло в слове с эмоциональным значением по сравнению с эмоционально нейтральным значением, что указывает на то, что обработка не относящихся к задаче эмоциональных характеристик также была улучшена для этих участников (de Ruiter et al., 2003, 2006). Поглощение можно измерить по различным шкалам (Tops et al., 2016), включая подшкалу «Открытость опыту» личностных инвентаризаций, основанную на пятифакторной модели личности (McCrae and Costa, 1987, 1997; Costa and McCrae, 1992).Это подтверждается исследованиями, в которых обнаружена большая корреляция между открытостью опыту (особенно его фантазией, эстетикой и аспектами чувств) и другими шкалами поглощения, такими как шкала поглощения Теллегена (Glisky et al., 1991; McCrae, 1993). Поглощение и открытость опыту концептуально также сильно пересекаются с ориентировочной чувствительностью в модели темперамента Эванса и Ротбарта (2007), что подтверждается значительными корреляциями, обнаруженными между открытостью опыту и ориентировочной чувствительностью ATQ (Wiltink et al., 2006). Поэтому в текущем исследовании мы будем использовать ориентировочную чувствительность ATQ как меру перцептивных и внимательных аспектов реактивной системы. По сравнению с другими показателями поглощения, ориентировочная шкала чувствительности ATQ особенно подходит для настоящего исследования, поскольку ее субшкалы однозначно ориентированы на ориентацию и оценку слабых и тонких стимулов (Evans and Rothbart, 2008). Таким образом, эта шкала обеспечивает меру чувствительности к слабым стимулам, которая отражает аспекты восприятия и внимания реактивности в теории PARCS.

Как отмечалось выше, и взаимно антикоррелированные системы подхода (вознаграждение) и избегания (наказание) вводят и активируют корковые области системы реактивного контроля. В свою очередь, активация реактивного контроля увеличивает выделение ресурсов внимания на отталкивающие и аппетитные стимулы, а также на соответствующие слабые стимулы, что подтверждается данными о коррелятах восприятия и внимания усвоения черт (de Ruiter et al., 2003). , 2006) и корреляты восприятия и внимания активации сети значимости (Sterzer and Kleinschmidt, 2010; Hayes, Northoff, 2012; Hayes et al., 2014; Ламичхане и Дхамала, 2015). Поэтому мы ожидаем, что ориентировочная чувствительность как мера перцептивных и внимательных аспектов реактивности положительно ассоциируется с другими мерами чувствительности к слабым стимулам, такими как пороги сенсорного обнаружения. Мы также ожидаем, что ориентировочная чувствительность связана как с взаимно антикоррелированными чертами дискомфорта (реактивность наказания на сильные стимулы), так и с удовольствием высокой интенсивности (реактивность поощрения на сильные стимулы). В следующем абзаце мы обсудим более конкретно, основываясь на теории PARCS, как учет реактивности наказания и реактивности вознаграждения может помочь понять связь между чувствительностью к слабым стимулам и чрезмерной реактивностью (реактивностью наказания) к сильным стимулам.

Как указывалось выше, на основе теории PARCS мы прогнозируем, что чувствительность восприятия связана как с реактивностью наказания, так и с вознаграждением. Однако, поскольку два типа реактивности также отрицательно связаны друг с другом, они являются возможными переменными-подавителями, которые могут нейтрализовать отдельные положительные отношения между каждой мерой реактивности и перцепционной чувствительностью (MacKinnon et al., 2000). Мы проиллюстрируем идею (статистического) подавления на примере слуховой области, потому что текущее исследование включало меру чувствительности в слуховой области.Теория PARCS предсказывает, что чувствительность к слабым звукам, учитывая ее связь с реактивностью, высока у людей, которые имеют тенденцию испытывать отвращение (высокую реактивность наказания) при воздействии шума или громких звуков, а также у людей, которые имеют тенденцию испытывать удовольствие ( высокая реактивность вознаграждения) при воздействии шума или громких звуков. В то же время склонность испытывать отвращение из-за шума или громкого звука обратно пропорциональна склонности получать от него удовольствие: чем больше человек испытывает отвращение к интенсивному звуку, тем меньше он испытывает от него удовольствие.Теперь возьмем человека, у которого очень низкая склонность испытывать отвращение к сильному звуку. С одной стороны, ожидается, что этот человек будет иметь относительно низкую чувствительность к слабым звукам. С другой стороны, однако, этот человек также может испытывать сильное удовольствие от громкого звука и, следовательно, на самом деле, скорее всего, будет иметь высокие баллы по чувствительности. В этом случае крайние значения на обоих концах шкалы, измеряющей тенденцию к отвращению к сильным звукам, связаны с высокой чувствительностью.Следовательно, у людей не будет наблюдаться никакой положительной взаимосвязи между порождением неудовольствия и чувствительностью. Этот пример показывает, что положительная связь между реактивностью наказания и восприимчивостью может быть отменена из-за отрицательной связи между реактивностью наказания и реактивностью вознаграждения (и наоборот). Этот тип статистической взаимосвязи известен как эффект подавления или непоследовательное посредничество (MacKinnon et al., 2000). Если эти эффекты подавления происходят, оба типа реактивности будут связаны с чувствительностью, когда они контролируются друг для друга, но эта связь отменяется или ослабляется, когда не контролируются друг для друга.Таким образом, согласно теории PARCS, для правильного понимания взаимосвязи между чувствительностью к слабым стимулам и реактивностью на сильные стимулы крайне важно принимать во внимание эффекты подавления. В текущем исследовании мы проверили предсказанные эффекты подавления.

Текущее исследование

Как обсуждалось выше, в текущем исследовании мы использовали (под) шкалы ATQ для измерения наказания и вознаграждения за реактивность на сильные стимулы и чувствительность к слабым стимулам, тем самым опираясь на работы Эванса и Ротбарта (2007, 2008).Подводя итог, шкала дискомфорта ATQ измеряла реактивность наказания на сильные стимулы, шкала удовольствия высокой интенсивности ATQ (HIP) измеряла реактивность вознаграждения на сильные стимулы, а ориентировочная шкала чувствительности ATQ измеряла чувствительность к слабым стимулам. В таблице 1 представлены определения и примеры элементов этих шкал ATQ. Чтобы проверить предсказанные эффекты подавления, мы провели корреляционный анализ оценок ATQ. Мы ожидали найти связь между дискомфортом ATQ и ориентировочной чувствительностью ATQ, когда ATQ HIP будет добавлен в качестве контрольной переменной к анализу, но более слабую связь или ее отсутствие, когда ATQ HIP не будет приниматься во внимание.Точно так же мы ожидали найти связь между ATQ HIP и ориентировочной чувствительностью ATQ, когда дискомфорт ATQ будет добавлен в качестве контрольной переменной к анализу, но более слабую связь или ее отсутствие, когда дискомфорт ATQ не будет приниматься во внимание.

Далее, основываясь на предыдущих исследованиях, изучающих взаимосвязь между чувствительностью к слабым стимулам и чертами, связанными с чрезмерной реактивностью на сильные стимулы (Smith, 1968; Siddle et al., 1969; Edman et al., 1979; Ellermeier et al., 2001) мы включили психофизическую меру перцепционной чувствительности в дополнение к ориентировочной чувствительности ATQ. Мы выбрали меру в слуховой области, потому что предыдущие исследования в этой области дали неоднозначные выводы относительно вопроса, проистекают ли чувствительность и реактивность из одного и того же признака. Включение объективной психофизической меры также важно, потому что ориентировочная чувствительность ATQ — это шкала оценки чувствительности к слабым стимулам. Показатели рейтинговой шкалы могут быть предрасположены к смещению ответов, которое представляет собой «систематическую тенденцию отвечать на вопросы анкеты на какой-либо основе, отличной от конкретного содержания элемента» (Paulhus, 1991, стр.17). Существуют различные типы предубеждений в ответах, включая предвзятость социальной желательности, когда участники отвечают таким образом, что они производят хорошее впечатление о себе независимо от их истинных характеристик (Фурхэм и Хендерсон, 1982; Полхус, 1991), и предвзятость конечностей, которая является склонность давать крайние, а не умеренные ответы (или наоборот) независимо от содержания вопросов (Bachman, O’Malley, 1984; Paulhus, 1991; Mõttus et al., 2012). Систематическая ошибка ответа может повлиять на величину средних и стандартных отклонений отдельных шкал, а также на корреляции между шкалами (Baumgartner and Steenkamp, ​​2001; Van Vaerenbergh and Thomas, 2013).Включение объективной психофизической меры чувствительности позволило нам проверить, можно ли объяснить наши результаты смещением ответов или нет. Мы использовали маскированный порог слухового обнаружения для чистых тонов, который отражает способность слушателя обнаруживать слабые звуки в шуме, как объективный индикатор чувствительности. Для его измерения мы использовали двухинтервальную процедуру принудительного выбора (2IFC) в сочетании с процедурой лестницы (García-Pérez, 1998). Эта процедура считается бескритериальной, то есть она измеряет чувствительность независимо от критерия ответа, используемого наблюдателем (Green and Swets, 1966; Kingdom and Prins, 2010), и, таким образом, сводит к минимуму уязвимость к эффектам смещения ответа.Если самооценка чувствительности действительно отражает перцептивную чувствительность, она должна коррелировать так же со шкалами реактивности, как и объективно измеренная чувствительность. На рисунке 2 показан обзор отношений, которые мы намеревались проверить в текущем исследовании.

РИСУНОК 2. Взаимосвязи, предсказанные теорией систем прогнозирования и реактивного управления (PARCS) и проверенные в текущем исследовании (A) между дискомфортом (реактивность наказания), удовольствием высокой интенсивности (реактивность вознаграждения) и ориентировочной чувствительностью, и (B) между дискомфортом, удовольствием высокой интенсивности и слуховым порогом.

Материалы и методы

Участников

Восемьдесят один участник (возраст: M, = 20,5, SD = 2,0, 18–27 лет; 20 мужчин) без проблем со слухом или депрессии, о которых сообщали сами, принимали участие либо за счет кредита, либо за оплату. Данные трех участников не были включены в анализ, потому что у них были сильно отклоняющиеся пороговые значения (выше трех критериев интерквартильного диапазона). Настоящее исследование было частью более крупного исследования с теми же участниками аффективных и темпераментных влияний на замаскированный слуховой порог.Часть этого исследования способствовала изучению модуляции скрытого слухового порога в зависимости от состояния настроения (Bolders et al., 2017). В текущем исследовании только порог, измеренный до индукции настроения, использовался для изучения его взаимосвязи с индивидуальными различиями в темпераменте.

Аппарат

Звук передавался бинаурально через наушники-вкладыши (Etymotic ER-4B microPro). Эти наушники обеспечивают снижение внешнего шума на 35 дБ. Презентация стимула контролировалась E-prime 2 (Schneider et al., 2002) с помощью компьютера с экраном CRT (частота обновления 75 Гц, разрешение 1024 × 768). Ответы производились на клавиатуре QWERTY и с помощью мыши.

Анкета

Темперамент оценивался с использованием краткой версии ATQ, переведенной на голландский язык Хартманом и Майданджичем (2001). Этот вопросник состоит из 77 пунктов и содержит те же конструкции и субконструкции, что и исходный ATQ (Evans and Rothbart, 2007). Каждый пункт сформулирован как утверждение. Участников текущего исследования попросили указать, насколько применимо это утверждение к ним, щелкнув соответствующий вариант ответа, представленный на экране компьютера.Мы использовали 6-балльную шкалу от «Совсем нет» (1) до «Полностью» (6). Также был «неприменимый вариант», который рассматривался как отсутствующая точка данных. В дополнительной таблице 3 показано количество элементов и альфа Кронбаха на (под) шкалу.

Пороговая задача

Звуки

Два файла wav были созданы с помощью программного обеспечения Audacity, один для использования в качестве сигнала, а другой — в качестве несигнального в пороговой задаче. Сигнал представлял собой чистый тон с частотой 1 кГц, длительностью 500 мс с линейным нарастанием и смещением 10 мс.Пустой звуковой файл длительностью 500 мс не служил сигналом. Белый шум (с полосовой фильтрацией 20–10 кГц), созданный с помощью программного обеспечения Goldwave, использовался в качестве маскирующего шума, который постоянно присутствовал во время выполнения пороговой задачи. Уровни звука на выходе были рассчитаны на основе напряжений, подаваемых на вход наушников, измеренных с помощью осциллографа (Tektronix TDS2002), и эффективности наушников, сообщенной производителем наушников (108 дБ SPL для 1 В среднеквадратичного значения в соединителе Zwislocki, техническое описание ER-4, Etymotic Research, 1992). Белый шум был представлен напряжением, подаваемым на вход наушников, которое равнялось бы выходному звуковому сигналу 38 дБ для тона 1 кГц.Свойства цифрового звука для всех звуков были стандартизированы (44 кГц, 16 бит, моно).

Процедура задания

Задача адаптивного принудительного выбора с двумя интервалами (2IFC) использовалась для измерения порога слуха. В начале каждой попытки фиксирующий крест выставлялся в центре экрана на 1000 мс. За этим последовали два интервала наблюдения, которые были отмечены цифрой (1 или 2), представленной в центре экрана. Интервалы были разделены пустым интервалом, в течение которого был представлен только крест фиксации.Продолжительность трех интервалов составляла 700 мс каждый. В каждом испытании один из двух интервалов наблюдения был псевдослучайно выбран, чтобы содержать сигнал с ограничением, что не более четырех испытаний с одним и тем же выбранным интервалом могли произойти подряд. Сигнал 500 мс был центрирован в интервале наблюдения 700 мс. После второго интервала наблюдения был пустой экран 100 мс. После этого в центре экрана отображался красный значок «X», пока участники не указали, слышали ли они сигнал в первом или втором интервале, нажав клавишу z на клавиатуре указательным пальцем левой руки или m. -клавиатуру на клавиатуре указательным пальцем правой руки соответственно.Уровень звука сигналов зависел от работы участников и увеличивался или уменьшался адаптивно в соответствии с преобразованным и взвешенным правилом увеличения / уменьшения (García-Pérez, 1998). Использовалось правило 1-вверх / 2-down, и соотношение размера шага вниз и размера шага вверх составляло 0,548. Другими словами, после одной неправильной попытки уровень звука повысился на одну ступень (например, на 3 дБ), но он снизился на одну ступень только после двух последовательных правильных попыток, при этом размер шага увеличился в 1,82 раза. Шаг вниз.Было показано, что это правило надежно сводится к 80,35% правильного выполнения (García-Pérez, 1998). Первоначально размер шага вниз составлял 15 дБ. Это изменилось на 5 дБ после двух точек разворота (испытания, в которых уровень звука изменился с повышения на понижение или наоборот) и до 3 дБ после еще четырех точек разворота. Начальный уровень звука составлял 68 дБ SPL. Для расчета порога (уровень звука, необходимый для правильной работы 80,35%) были усреднены уровни звука в последних десяти точках реверсирования.Сценарий e-prime для адаптивной процедуры был адаптирован из Hairston and Maldjian (2009).

Процедура эксперимента

После предоставления информированного согласия участники были размещены в удобном кресле на расстоянии 50 см от монитора компьютера в тихой тускло освещенной индивидуальной испытательной кабине. Их проинструктировали о ходе эксперимента, потренировали с правильным подключением наушников, и экспериментатор проверил, действительно ли внешние звуки ослаблены. Дальнейшие инструкции следовали на экране компьютера.Что касается пороговой задачи, было объяснено, что сигнал будет подаваться одинаково часто в каждом интервале, и что, хотя сигнал может быть трудно услышать в некоторых испытаниях, важно постоянно уделять внимание задаче и что требуется ответ. по всем испытаниям. В инструкциях по заданию подчеркивалась точность, и все ответы были индивидуальными. Участники провели восемь практических испытаний, чтобы привыкнуть к задаче. Практические испытания были приравнены к испытаниям пороговой задачи, за исключением того, что уровень звука сигналов поддерживался на уровне 68 дБ SPL, и после каждого практического испытания участники получали отзывы об их точности.После практических испытаний стартовала пороговая задача. В конце исследования участники заполнили ATQ.

Анализ данных

Проверочные анализы

Чтобы проверить меру чувствительности самоотчета, мы коррелировали порог с чувствительностью ориентации ATQ. Ориентирующая чувствительность ATQ включает в себя перцептивную чувствительность как субшкалу (пять пунктов), но также включает субшкалы, измеряющие чувствительность к переживанию расходящихся мысленных ассоциаций или образов (пять пунктов) и чувствительность к тонким аффективным стимулам (пять пунктов).Поскольку ориентировочная чувствительность ATQ является более надежным (в текущем исследовании коэффициент Кронбаха α = 0,67) мерой чувствительности к тонким стимулам, чем каждая из ее подшкал в отдельности (см. Дополнительную таблицу 3 для αs Кронбаха), мы использовали шкалу ориентировочной чувствительности в последующих анализах как самооценку. -отчетная мера чувствительности. Здесь стоит упомянуть, что порог аналогичным образом коррелировал с каждой подшкалой ориентирующей чувствительности ATQ (коэффициенты корреляции см. В дополнительной таблице 2).

Основные анализы

Чтобы ответить на наш главный вопрос о связи между чувствительностью к слабым стимулам и реактивностью на сильные стимулы, мы исследовали частичные корреляции между ориентировочной чувствительностью ATQ и шкалами перцептивной реактивности (дискомфорт ATQ и ATQ HIP).Корреляция между ориентировочной чувствительностью ATQ и дискомфортом ATQ контролировалась для ATQ HIP, а корреляция между чувствительностью ориентации ATQ и ATQ HIP контролировалась для дискомфорта ATQ. Мы провели тот же анализ, заменив ориентировочную чувствительность ATQ маскированным слуховым порогом.

Чтобы изучить ожидаемые эффекты подавления, мы повторили описанный выше корреляционный анализ, но без учета дискомфорта ATQ HIP или ATQ. Если ATQ HIP и дискомфорт ATQ подавляют связь друг друга с порогом восприятия и чувствительностью, то отказ от контроля подавляющей переменной должен существенно уменьшить корреляции.

Во всех основных анализах контролировалось несколько других переменных. Во-первых, поскольку нас интересовали отношения с перцептивными аспектами наказания и реактивности вознаграждения, мы контролировали более широкие конструкции фрустрации ATQ и положительного аффекта ATQ. Если дискомфорт ATQ измеряет раздражительность из-за интенсивной стимуляции (например, «Я считаю, что громкие звуки очень раздражают»), то разочарование ATQ измеряет раздражительность в целом (например, «Не требуется много времени, чтобы заставить меня почувствовать разочарование или раздражение») .И, где ATQ HIP измеряет тенденцию испытывать удовольствие из-за сильных раздражителей (например, «Я бы получил удовольствие от прослушивания громкой музыки с лазерным световым шоу»), ATQ Positive Affect измеряет тенденцию к получению удовольствия в целом (например, , «Не нужно много времени, чтобы вызвать у меня радостный отклик»). Мы контролировали расстройство ATQ, потому что люди, которые указывают по шкале дискомфорта ATQ, что они раздражаются от интенсивных раздражителей, могут действительно легко раздражаться в целом, а не только от интенсивных раздражителей.Точно так же мы контролировали положительный эффект ATQ, потому что люди, которые указывают по шкале ATQ HIP, что они получают удовольствие от интенсивных стимулов, на самом деле могут иметь тенденцию получать удовольствие от вещей в целом, а не конкретно от интенсивных перцептивных стимулов.

Во-вторых, мы также контролировали секс, потому что эта переменная была связана с дискомфортом и HIP (Ormel et al., 2005) и чувствительностью слуха (Robinson, 1988). Возраст также был связан с дискомфортом или неприятностями, возникающими из-за сильных стимулов возбуждения (Keil and Freund, 2009; Tops and Matsumoto, 2011) и с чувствительностью слуха (Robinson, 1988).Однако возрастной диапазон был небольшим, и добавление возраста в качестве контрольной переменной не повлияло на характер корреляций. Поэтому анализы представлены без учета этой переменной.

Результаты

Проверочные анализы

Чтобы проверить самооценку меры чувствительности, мы коррелировали порог ( M = 21,14 дБ SPL, SD = 1,93) с чувствительностью ориентации ATQ. Порог имел умеренно отрицательную связь с ориентировочной чувствительностью, r = -0.31, p = 0,006. Дополнительный материал предоставляет полную матрицу нескорректированных корреляций между всеми шкалами ATQ (дополнительная таблица 1) и субшкалами (дополнительная таблица 2) и порогом. Он также предоставляет таблицу с описательной статистикой для (под) шкал ATQ (дополнительная таблица 3).

Основные анализы

Коэффициенты корреляции и уровни значимости взаимосвязей, проверенных для основных анализов, представлены на рисунке 3. Ориентирующая чувствительность ATQ показала значительные частичные корреляции с дискомфортом ATQ и тенденциями аналогичной величины с ATQ HIP, когда дискомфорт ATQ и ATQ HIP контролировались друг для друга и для расстройства ATQ, положительного аффекта ATQ и секса.Точно так же замаскированный слуховой порог показал значительную частичную корреляцию с дискомфортом ATQ и с ATQ HIP, когда дискомфорт ATQ и ATQ HIP контролировались друг для друга и для расстройства ATQ, положительного аффекта ATQ и пола.

РИСУНОК 3. Обзор частных коэффициентов корреляции и уровней значимости отношений (A) между дискомфортом (реактивность наказания), удовольствием высокой интенсивности (реактивность вознаграждения) и ориентировочной чувствительностью и (B) между дискомфортом, удовольствие высокой интенсивности и слуховой порог. ¹ Контролируется в отношении секса, расстройства, положительного аффекта, HIP или дискомфорта. ² Контролируемый секс, разочарование, положительные эмоции. ^† p <0,10, ^∗ p <0,05, ^∗∗ p <0,01, ^∗∗∗ p <0,001.

Когда дискомфорт ATQ и ATQ HIP не контролировались друг для друга, большинство корреляций между (самооценкой и объективной) чувствительностью и самооценкой реактивности были низкими и несущественными.Только ориентировочная чувствительность ATQ все еще коррелировала с дискомфортом ATQ, хотя и с немного меньшей величиной.

Обсуждение

В настоящем исследовании изучалась взаимосвязь между самооценкой и объективно измеренной чувствительностью к тонким стимулам и реактивностью на сильные стимулы в рамках теории PARCS. Важно отметить, что в этой теории различают два типа реактивности: реактивность наказания и реактивность вознаграждения. Мы измерили реактивность наказания на сильную стимуляцию с помощью шкалы дискомфорта ATQ и реактивность вознаграждения на сильную стимуляцию с помощью шкалы ATQ HIP.Чувствительность к слабым стимулам измерялась с использованием объективно определенного замаскированного слухового порога, а также шкалы ориентировочной чувствительности ATQ, которая представляет собой самоотчетную меру чувствительности к слабым стимулам, отражающую перцепционные и внимательные аспекты реактивности в теории PARCS.

Как и было предсказано на основе теории PARCS, наши результаты показали, что ориентировочная чувствительность ATQ была положительно связана с объективно определенной чувствительностью (обратная маскированному слуховому порогу). Более того, и это имеет решающее значение для ответа на вопрос нашего исследования, оба типа реактивности на сильную стимуляцию связаны с (самооценкой и объективно измеренной) чувствительностью к слабым стимулам, но только когда контролируются друг для друга, что указывает на эффект взаимного подавления.Эти результаты согласуются с представлением теории PARCS о том, что реактивность наказания и вознаграждения перекрывается с точки зрения реактивности на стимуляцию, но эти тенденции также противоречат друг другу с точки зрения ориентации реакции (приближение или избегание). Обратите внимание, что ассоциации между показателями реактивности и самооценкой чувствительности к слабым стимулам воспроизводились, когда чувствительность была объективно измерена как замаскированный слуховой порог, что делает маловероятным, что ассоциации между чувствительностью к слабым стимулам и реактивностью на сильные стимулы были вызваны реакцией. предвзятость.

Наши результаты могут помочь понять предыдущие несоответствия в литературе относительно зависимости чрезмерной реактивности на сильные стимулы и восприятия чувствительности к слабым стимулам. Некоторые исследования подтвердили утверждение о том, что чувствительность к слабым стимулам и чрезмерная реактивность являются следствием одного и того же признака (Smith, 1968; Siddle et al., 1969; Edman et al., 1979), в то время как результаты других исследований предполагали, что чувствительность к слабым стимулам и чрезмерная реактивность — это независимые черты (Ellermeier et al., 2001; Эванс и Ротбарт, 2008 г.). Наше исследование показало, что, когда не контролируется реактивность вознаграждения на сильные стимулы, связь между реактивностью наказания на сильные стимулы и перцептивной чувствительностью может быть подавлена. В этом случае зависимость между реактивностью наказания и чувствительностью становится очевидной только тогда, когда реактивность вознаграждения остается постоянной. Можно ожидать противоречивых и нулевых результатов, потому что различия в распределении реактивности вознаграждения вносят различия в отношение между реактивностью наказания на сильные стимулы и чувствительностью к слабым стимулам.То же самое справедливо для связи между реактивностью вознаграждения на сильные стимулы и чувствительностью к слабым стимулам, когда реактивность наказания не контролируется. Поскольку в предыдущих исследованиях не учитывалась реактивность как наказания, так и поощрения на сильные стимулы, это может объяснить их противоречивые выводы относительно зависимости чрезмерной реактивности от сильных стимулов и восприятия чувствительности к слабым стимулам.

Поскольку теория личности Айзенка (1967) является настолько известной и влиятельной теорией, которая рассматривает чувствительность к слабым стимулам и чрезмерную реакцию на сильные стимулы как результат одной основной черты, мы специально сравним наши результаты с этой теорией.Наши результаты согласуются с идеями Айзенка в том смысле, что чрезмерная реакция на сильные стимулы и чувствительность к слабым стимулам, по-видимому, зависят. Однако обнаруженный нами образец зависимостей не согласуется с предсказаниями Айзенка, которые основаны на интроверсии-экстраверсии в качестве основной черты. Согласно Айзенку, чрезмерная реакция на стимуляцию высокой интенсивности связана с высокой чувствительностью к слабой стимуляции (Айзенк, 1967). Это действительно совпадает с нашим выводом о том, что реактивность наказания на сильные стимулы, когда контролируемая реактивность вознаграждения, была связана с чувствительностью к слабой стимуляции.Айзенк (1967), однако, также предположил, что удовольствие экстравертов от стимуляции высокой интенсивности связано с низкой чувствительностью к слабой стимуляции. Напротив, мы обнаружили, что при контроле реактивности наказания на сильную стимуляцию удовольствие от стимуляции высокой интенсивности было связано с высокой чувствительностью к слабой стимуляции. Это делает маловероятным, что чувствительность к слабым стимулам и чрезмерная реактивность связаны из-за интроверсии-экстраверсии как основного признака. Вместо этого, как предполагает теория PARCS, модель зависимостей может быть объяснена индивидуальными различиями в тенденции активировать значительную сеть реактивной системы.Эта сеть опосредует обработку отталкивающих и аппетитных стимулов, а также соответствующих слабых стимулов, и получает входные данные как от взаимно антикоррелированных подходов (вознаграждение), так и от реактивных систем избегания (наказание). Кроме того, как обсуждалось выше, наши результаты подчеркивают важность учета реактивности как вознаграждения, так и наказания, чтобы понять взаимосвязь между чувствительностью к слабым и чрезмерной реакцией на сильные стимулы. Это способствует использованию этих двух измерений, которые основаны на ранних концепциях личности Грея (Gray, 1970, 1989), а не на измерении интроверсии-экстраверсии Айзенка при изучении связи между чувствительностью и чрезмерной реактивностью.Более того, измерения Грея (1970, 1989) не только лучше соответствуют текущим результатам, но и, кажется, лучше объясняют более ранние выводы. Согласно Грею (1970, 1989), реактивность на наказание (которую он назвал тревогой) с точки зрения параметров личности Айзенка отражается в сочетании высокой интроверсии и высокого невротизма. Таким образом, связь чувствительности с реактивностью наказания, а не с интроверсией, таким образом, кажется, лучше объясняет выводы о влиянии невротизма на смешение и взаимодействие в более ранних исследованиях, в которых изучалась связь между интроверсией и порогом для обнаружения слабых стимулов (Siddle et al., 1969; Эдман и др., 1979).

В дополнение к дальнейшему пониманию связи между чувствительностью к слабым и реактивностью на сильные раздражители, наши результаты также имеют важное значение для изучения темпераментных и психофизических детерминант шумового раздражения или раздражения, вызываемого другими неприятностями окружающей среды в повседневной жизни. Это касается, например, вопроса о том, зависит ли чувствительность к шуму, мера дискомфорта в слуховой области, прогнозирующая шумовое раздражение, от основного слухового восприятия или нет (Ellermeier et al., 2001). Как показали наши результаты, перцептивная реактивность вознаграждения (HIP) может подавлять связь между реактивностью слухового наказания (дискомфортом) и перцептивной чувствительностью. Поэтому, чтобы получить более полное представление о детерминантах шумового раздражения, мы рекомендуем включать в будущие исследования меры поощрения реактивности на сильные стимулы и контролировать их. Помимо раздражающего шума, теория PARCS может также предоставить основу для понимания других видов экологической непереносимости, таких как множественная химическая чувствительность (MCS).MCS, также известный как идиопатическая непереносимость окружающей среды (IEI), представляет собой состояние, которое характеризуется непереносимостью химических агентов, выражающейся в различных соматических жалобах, включая усталость, головные боли и боль (Graveling et al., 1999; Bornschein et al., 2002). Интересно, что MCS ассоциируется с тревогой и избеганием вреда (Hillert et al., 2013), а также с абсорбцией (Witthöft et al., 2008), которые являются показателями реактивности в теории PARCS.

Настоящее исследование имеет некоторые ограничения.Во-первых, в нашем исследовании было относительно небольшое количество участников ( N = 78). Во-вторых, хотя ATQ предоставил подходящие меры, которые ранее использовались в соответствующих исследованиях (Evans and Rothbart, 2008), еще не разработаны шкалы специально для измерения конструкций, полученных из теории PARCS. В-третьих, наша объективная мера чувствительности касалась только слуховой чувствительности. Воспроизведение наших результатов в большой выборке с использованием объективных измерений в других сенсорных модальностях и использование вопросника, основанного на теории PARCS, важно для демонстрации надежности и обобщаемости этих результатов.Кроме того, в будущих исследованиях могут быть полезны психофизические измерения реакции на сильные раздражители, такие как порог боли и объективные измерения реактивности вознаграждения и наказания, такие как реакции ERP на стимулы вознаграждения и наказания во время выполнения задачи (например, Boksem et al. ., 2006, 2008).

Заключение

В совокупности, наше исследование показало, что самооценка и объективная оценка чувствительности к слабым стимулам связаны с реактивностью на сильные стимулы, связанной с наказанием и вознаграждением.Эти отношения стали очевидными только тогда, когда меры реактивности контролировались друг для друга, что указывает на эффект взаимного подавления. Тот факт, что предыдущие исследования не принимали во внимание этот эффект подавления, может объяснить предыдущие противоречивые данные о связи между сенсорной чувствительностью и чрезмерной реактивностью. В заключение, наше исследование показывает, что чувствительность к слабым стимулам частично совпадает со склонностью к чрезмерной реактивности на сильные стимулы, что соответствует предсказаниям теории PARCS.

Заявление об этике

Это исследование было одобрено этическим комитетом Института психологии Лейденского университета. Все участники дали письменное информированное согласие до участия.

Авторские взносы

Все авторы участвовали в разработке исследования. AB провела исследование. MT и AB проанализировали данные. AB подготовил рукопись с участием GB, MT и PS. Все авторы критически отредактировали рукопись и одобрили окончательную версию для подачи.

Финансирование

Это исследование финансировалось Лейденским университетом и компанией Platform Nederlandse Luchtvaart (PNL, Platform Dutch Aviation), Нидерланды.

Заявление о конфликте интересов

Авторы заявляют, что исследование проводилось при отсутствии каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Благодарности

Авторы хотели бы поблагодарить Арьяна ван ден Берга, Сельму Хамидович, Гвендолин Кейперс, Икрама Мизаба, Леони Пельс Райкен и Франка Вос за их помощь в сборе данных.

Дополнительные материалы

Дополнительные материалы к этой статье можно найти в Интернете по адресу: https://www.frontiersin.org/article/10.3389/fpsyg.2017.01642/full#supplementary-material

Список литературы

Арон, Э. Н., и Арон, А. (1997). Чувствительность к сенсорной обработке и ее связь с интроверсией и эмоциональностью. J. Pers. Soc. Psychol. 73, 345–368. DOI: 10.1037 / 0022-3514.73.2.345

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Арон, Э.Н., Арон А., Ягеллович Дж. (2012). Чувствительность обработки сенсорной информации: обзор в свете эволюции биологической чувствительности. чел. Soc. Psychol. Ред. 16, 262–282. DOI: 10.1177 / 1088868311434213

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Бахман, Дж. Г., и О’Мэлли, П. М. (1984). Да-говорить, нет-говорить и доходить до крайностей: различия между черным и белым в стилях ответа. Общественное мнение. Q. 48, 491–509. DOI: 10,1086 / 268845

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баумгартнер, Х., и Стинкамп, Ж.-Б. Э. М. (2001). Стили ответа в маркетинговых исследованиях: международное расследование. J. Mark. Res. 38, 143–156. DOI: 10.1509 / jmkr.38.2.143.18840

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Боксем, М.А., Топс, М., Костерманс, Э., и Де Кремер, Д. (2008). Чувствительность к наказанию и бездействию вознаграждения: свидетельства связанных с ошибками компонентов ERP. Biol. Psychol. 79, 185–192. DOI: 10.1016 / j.biopsycho.2008.04.010

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Боксем, м.А., Топс М., Вестер А. Э., Мейман Т. Ф. и Лорист М. М. (2006). Компоненты ERP, связанные с ошибками, и индивидуальные различия в чувствительности к наказанию и вознаграждению. Brain Res. 1101, 92–101. DOI: 10.1016 / j.brainres.2006.05.004

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Bornschein, S., Hausteiner, C., Zilker, T., and Förstl, H. (2002). Психиатрические и соматические расстройства и множественная химическая чувствительность (MCS) у 264 «пациентов из окружающей среды». Psychol.Med. 32, 1387–1394. DOI: 10.1017 / S0033291702006554

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Cloninger, C., Svrakic, D. M., and Przybeck, T. R. (1993). Психобиологическая модель темперамента и характера. Arch. Gen. Psychiatry 50, 975–990. DOI: 10.1001 / archpsyc.1993.01820240059008

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Коста, П. Т., и МакКрэй, Р. Р. (1992). Нормальная оценка личности в клинической практике: инвентарь личности NEO. Psychol. Оценивать. 4, 5–13. DOI: 10.1037 / 1040-3590.4.1.5

CrossRef Полный текст | Google Scholar

де Руйтер, М. Б., Фаф, Р. Х., Велтман, Д. Дж., Кок, А., и Ван Дайк, Р. (2003). Внимание как характеристика доклинической диссоциации: исследование потенциала, связанного с событием. Neuroimage 19, 376–390. DOI: 10.1016 / S1053-8119 (03) 00099-5

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Деррибери Д. и Ротбарт М. К.(1988). Возбуждение, аффект и внимание как компоненты темперамента. J. Pers. Soc. Psychol. 55, 958–966. DOI: 10.1037 / 0022-3514.55.6.958

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Девинский, О., Моррелл, М. Дж., И Фогт, Б. А. (1995). Вклад передней поясной коры в поведение. Мозг 118, 279–306. DOI: 10.1093 / мозг / 118.1.279

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эдман Г., Шаллинг Д. и Рислер А. (1979).Эффекты взаимодействия экстраверсии и невротизма на порогах обнаружения. Biol. Psychol. 9, 41–47. DOI: 10.1016 / 0301-0511 (79) -8

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эллермайер В., Айгенштеттер М. и Циммер К. (2001). Психоакустические корреляты индивидуальной шумовой чувствительности. J. Acoust. Soc. Являюсь. 109, 1464–1473. DOI: 10.1121 / 1.1350402

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Etymotic Research (1992). Таблица данных серии ER-4. Elk Grove Village, IL: Etymotic Research.

Эванс, Д. Э., и Ротбарт, М. К. (2007). Разработка модели взрослого темперамента. J. Res. Чел. 41, 868–888. DOI: 10.1016 / j.jrp.2006.11.002

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Эванс, Д. Э., и Ротбарт, М. К. (2008). Темпераментная чувствительность: две конструкции или одна? чел. Индивидуальный. Dif. 44, 108–118. DOI: 10.1016 / j.paid.2007.07.016

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Айзенк, Х.Дж. (1967). Биологическая основа личности. Спрингфилд, Иллинойс: Чарльз С. Томас.

Google Scholar

Айзенк, Х. Дж., И Айзенк, С. Б. Г. (1975). EPQ (Руководство по опроснику личности Айзенка). Сан-Диего, Калифорния: Служба образовательного и промышленного тестирования.

Google Scholar

Фернхэм А. и Хендерсон М. (1982). Хорошее, плохое и безумное: предвзятость реакции при самооценке. чел. Индивидуальный. Dif. 3, 311–320.DOI: 10.1016 / 0191-8869 (82)

-4

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гарсиа-Перес, М.А. (1998). Лестницы принудительного выбора с фиксированными размерами ступеней: асимптотические и маловыборочные свойства. Vision Res. 38, 1861–1881. DOI: 10.1016 / S0042-6989 (97) 00340-4

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Глиски, М. Л., Татарин, Д. Дж., Тобиас, Б. А., Килстром, Дж. Ф., и Макконки, К. М. (1991). Поглощение, открытость опыту и гипнотизируемость. J. Pers. Soc. Psychol. 60, 263–272. DOI: 10.1037 / 0022-3514.60.2.263

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гом, К. Л., и Клор, Г. Л. (2000). Индивидуальные различия в эмоциональном переживании: отображение доступных масштабов процессов. чел. Soc. Psychol. Бык. 26, 679–697. DOI: 10.1177 / 0146167200268004

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гравелинг, Р. А., Пилкингтон, А., Джордж, Дж. П., Батлер, М. П., и Таннахилл, С.Н. (1999). Обзор множественной химической чувствительности. Оккуп. Environ. Med. 56, 73–85. DOI: 10.1136 / oem.56.2.73

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Грей, Дж. А. (1970). Психофизиологические основы интроверсии-экстраверсии. Behav. Res. Ther. 8, 249–266. DOI: 10.1016 / 0005-7967 (70)

-0

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Грей, Дж. А. (1989). «Фундаментальные системы эмоций в мозге млекопитающих», в Coping with Uncertainty: Behavioral and Developmental Perspectives , ed.Д. С. Палермо (Хиллсдейл, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум), 173–195.

Google Scholar

Грей, Дж. А. и Макнотон, Н. (2000). Нейропсихология тревоги: Исследование функций системы септо-гиппокампа. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Грин Д. М. и Светс Дж. А. (1966). Теория обнаружения сигналов и психофизика. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Wiley.

Google Scholar

Хейрстон, В.Д., и Малджян Дж. А. (2009). Процедура адаптивной лестницы для среды программирования E-Prime. Comput. Методы Программы Биомед. 93, 104–108. DOI: 10.1016 / j.cmpb.2008.08.003

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хартман, К., и Майданджич, М. (2001). Голландский перевод анкеты по темпераменту взрослых, внутренний документ на голландском языке. Гронинген: Университетский медицинский центр Гронингена.

Хейс, Д. Дж., Дункан, Н.W., Xu, J., and Northoff, G. (2014). Сравнение нервных реакций на раздражители аппетита и отвращения у людей и других млекопитающих. Neurosci. Biobehav. Ред. 45, 350–368. DOI: 10.1016 / j.neubiorev.2014.06.018

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хиллер, Л., Йованович, Х., Эс, Ф., и Савич, И. (2013). Женщины с множественной химической чувствительностью имеют повышенное избегание вреда и сниженный потенциал связывания рецептора 5-HT1A в передней части поясной извилины и миндалины. PLOS ONE 8: e54781. DOI: 10.1371 / journal.pone.0054781

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Хсу, К.-Т., Конрад, М., и Джейкобс, А.М. (2014). Художественные ощущения в Гарри Поттере: гемодинамическая реакция в средней части поясной извилины коррелирует с опытом иммерсивного чтения. Нейроотчет 25, 1356–1361. DOI: 10.1097 / WNR.0000000000000272

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Королевство, Ф.А.А., Принс Н. (2010). Психофизика: Практическое введение. Лондон: Academic Press.

Google Scholar

Ламичхейн Б. и Дхамала М. (2015). Сеть значимости и ее функциональная архитектура в перцептивном решении: эффективное исследование связности. Brain Connect. 5, 362–370. DOI: 10.1089 / brain.2014.0282

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Macmillan, N.A., and Creelman, C.D. (2005). Теория обнаружения: Руководство пользователя. Махва, Нью-Джерси: Лоуренс Эрлбаум.

Google Scholar

Markett, S., Weber, B., Voigt, G., Montag, C., Felten, A., Elger, C., et al. (2013). Сети внутренней связи и личность: измерение темперамента, избегание вреда, сдерживает функциональную связь в покоящемся мозгу. Неврология 240, 98–105. DOI: 10.1016 / j.neuroscience.2013.02.056

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

МакКрэй, Р.Р. и Коста П. Т. (1987). Подтверждение пятифакторной модели личности с помощью инструментов и наблюдателей. J. Pers. Soc. Psychol. 52, 81–90. DOI: 10.1037 / 0022-3514.52.1.81

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

МакКрэй Р. Р. и Коста П. Т. (1997). «Концепции и корреляты открытости опыту», в Справочник по психологии личности , ред. Р. Хоган, Дж. А. Джонсон и С. Р. Бриггс (Сан-Диего, Калифорния: Academic Press), 825–847.DOI: 10.1016 / B978-012134645-4 / 50032-9

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Moors, A., Ellsworth, P. C., Scherer, K. R., and Frijda, N.H. (2013). Оценочные теории эмоций: состояние дел и будущее развитие. Emot. Ред. 5, 119–124. DOI: 10.1177 / 1754073912468165

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Mõttus, R., Allik, J., Realo, A., Rossier, J., Zecca, G., Ah-Kion, J., et al. (2012). Влияние стиля ответа на самооценку самооценки в 20 странах. чел. Soc. Psychol. Бык. 38, 1423–1436. DOI: 10.1177 / 0146167212451275

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Небылицын В. Д., Рождественская В. И., Теплов Б. М. (1960). О взаимосвязи абсолютной чувствительности и силы нервной системы. Q. J. Exp. Psychol. 12, 17–25. DOI: 10.1080 / 17470216008416695

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ормель, Дж., Олдехинкель, А., Фердинанд Р., Хартман К., Де Винтер А., Винстра Р. и др. (2005). Интернализация и экстернализация проблем в подростковом возрасте: общие и специфические эффекты семейных нагрузок и черт темперамента предподросткового возраста. Psychol. Med. 35, 1825–1835. DOI: 10.1017 / S0033291705005829

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Полхус, Д. Л. (1991). «Измерение и контроль предвзятости ответа», в Measures of Personality and Social Psychological Attitude , eds J.П. Робинсон, П. Р. Шейвер и Л. С. Райтсман (Сан-Диего, Калифорния: Academic Press), 17–59.

Google Scholar

Пикеринг А. Д. и Грей Дж. А. (1999). «Неврология личности», в Справочник личности: теория и исследования , ред. Л. А. Первин и О. П. Джон (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Гилфорд Пресс), 277–299.

Google Scholar

Квирин, М., Кент, М., Боксем, М.А.С., и Топс, М. (2015). Интеграция негативного опыта: нейропсихологическая основа устойчивости человека. Behav. Brain Sci. 38, е116. DOI: 10.1017 / S0140525X14001666

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Шнайдер В., Эшман А. и Зукколотто А. (2002). Руководство пользователя E-Prime. Питтсбург, Пенсильвания: Psychology Software Tools Inc.

Google Scholar

Сили В. В., Менон В., Шацберг А. Ф., Келлер Дж., Гловер Г. Х., Кенна Х. и др. (2007). Разделяемые внутренние сети связи для обработки значимости и исполнительного контроля. J. Neurosci. 27, 2349–2356. DOI: 10.1523 / jneurosci.5587-06.2007

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Сиддл Д. А., Морриш Р. Б., Уайт К. Д. и Манган Г. Л. (1969). Связь зрительной чувствительности с экстраверсией. J. Exp. Res. Чел. 3, 264–267.

PubMed Аннотация | Google Scholar

Смит, С. Л. (1968). Экстраверсия и сенсорный порог. Психофизиология 5, 293–299. DOI: 10.1111 / j.1469-8986.1968.tb02825.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Штерцер П., Кляйншмидт А. (2010). Активация передней островковой доли в парадигмах восприятия: часто наблюдается, но почти не понимается. Brain Struct. Функц. 214, 611–622. DOI: 10.1007 / s00429-010-0252-2

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Топс, М., Боксем, М.А. (2010). Поглощенность задачей: личностные показатели позволяют прогнозировать вовлеченность во время выполнения задачи, что определяется по отрицательности ошибок и асимметричной фронтальной активности. Cogn. Оказывать воздействие. Behav. Neurosci. 10, 441–453. DOI: 10.3758 / cabn.10.4.441

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Топс, М., Боксем, М.А. (2012). «Что это такое?» «Что пошло не так?» Положительное и отрицательное удивление и функциональный градиент от рострально-вентрального до каудально-дорсального в головном мозге. Фронт. Psychol. 3:21. DOI: 10.3389 / fpsyg.2012.00021

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Топс, м., Боксем, М.А., Луу, П., и Такер, Д.М. (2010). Мозговые субстраты поведенческих программ, связанных с саморегуляцией. Фронт. Psychol. 1: 152. DOI: 10.3389 / fpsyg.2010.00152

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Топс, М., Боксем, М.А., Квирин, М., Айзерман, Х., и Куле, С.Л. (2014). Внутренне направленное познание и внимательность: интегративная перспектива, вытекающая из теории систем прогнозирования и реактивного управления. Фронт. Psychol. 5: 429. DOI: 10.3389 / fpsyg.2014.00429

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Топс, М., и Мацумото, Х. (2011). Гипокортизолизм связан с чувствительностью к обработке внешних стимулов и психосоматическими жалобами. Психофизиология 48 (Приложение 1), S88. DOI: 10.1111 / j.1469-8986.2011.01259.x

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Топс М., Монтеро-Марин Дж. И Квирин М. (2016). «Слишком много хорошего: нейродинамическая модель личности, объясняющая вовлеченность и ее защитное торможение», в Recent Developments in Neuroscience Research on Human Motivation (Advances in Motivation and Achievement , Vol.19, редакторы С. Ким, Дж. Рив и М. Бонг (Бингли: Emerald Group Publishing Limited), 283–319.

Google Scholar

ван Тол, М.-Дж., Вир, И. М., Ван Дер Ви, Н. Дж. А., Алеман, А., Ван Бучем, М. А., Ромбоут, С. А. Р. Б. и др. (2013). Функциональная связь всего мозга во время классификации эмоциональных слов при большом депрессивном расстройстве без лекарств: схема аномальной значимости и отношения к положительной эмоциональности. Neuroimage Clin. 2, 790–796. DOI: 10.1016 / j.nicl.2013.05.012

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Ван Вэренберг, Ю., и Томас, Т. Д. (2013). Стили ответов в опросных исследованиях: обзор литературы о предшествующих событиях, последствиях и средствах правовой защиты. Внутр. J. Общественное мнение. Res. 25, 195–217. DOI: 10.1093 / ijpor / eds021

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Wiltink, J., Vogelsang, U., and Beutel, M.E. (2006). Темперамент и личность: немецкая версия Опросника по темпераменту взрослых (ATQ). Psycho Soc. Med. 3, Doc10.

Google Scholar

Witthöft, M., Rist, F., and Bailer, J. (2008). Доказательства конкретной связи между личностной чертой абсорбции и идиопатической нетерпимостью к окружающей среде. J. Toxicol. Environ. Здравоохранение A 71, 795–802. DOI: 10.1080 / 152873

985687

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Перцептивное обучение — обзор

2.20.2.2 Специфика перцептивного обучения

Хотя перцептивное обучение происходит практически во всех видах перцептивных задач с повторяющимся воздействием одних и тех же стимулов и условий задачи, улучшенные навыки восприятия обычно сильно зависят от условий используется для обучения.Перцептивное обучение имеет двоякую специфику. Во-первых, улучшенные навыки восприятия, полученные в результате тренировки различных стимулов и задач, редко мешают друг другу (Ахиссар, М. и др. , 1998; Зейтц, А. Р. и др. , 2005). Во-вторых, эффект обучения от усвоенной задачи и стимула мало переносится на новую задачу и стимул. Чтобы совершенствоваться в изменившихся условиях, нужно пройти новый тренировочный процесс.

В визуальном восприятии обычно сообщаемую специфику перцептивного обучения можно разделить на четыре типа.Во-первых, перцептивное обучение ограничено местом визуального поля, в котором предъявляется заданный стимул (Болл, К. и Секулер, Р., 1987; Берарди, Н. и Фиорентини, А., 1987; Карни, А. и Саги, Д. ., 1991; Shiu, LP и Pashler, H., 1992; Fahle, M. et al. , 1995; Schoups, A. et al. , 1995; Ahissar, M. и Hochstein, S., 1996 ; Crist, RE et al., 1997; Sigman, M. and Gilbert, CD, 2000; Sowden, PT et al., 2002). По мере того, как стимул перемещается от первоначально обученного места, производительность наблюдателя постепенно снижается до уровня до обучения (Crist, R.E. et al. , 1997; Рисунок 2 (а)). Во-вторых, перцептивное обучение зависит от стимула, используемого для тренировки. В частности, изменение некоторых простых атрибутов обучаемого стимула, таких как ориентация (Рамачандран, В.С. и Брэддик, О., 1973; Фиорентини, А. и Берарди, Н., 1980; Скоупс, А. и др., , 1995). ; Ahissar, M. и Hochstein, S., 1996; Crist, RE et al., 1997; Sigman, M. and Gilbert, CD, 2000; рис. 2 (b)), направление движения (Ball, K. и Секулер, Р., 1982), пространственной частоты (Fiorentini, A. and Berardi, N., 1980; Sowden, PT et al. , 2002; Yu, C. et al. , 2004) и размера (Ahissar, M. и Hochstein, S., 1996), или даже изменение контекста стимула (Crist, RE et al. , 1997; рис. 2 (c)), уменьшает или отменяет эффект обучения. В-третьих, перцептивное обучение зависит от конкретной практической задачи восприятия. Улучшение восприятия после тренировки по одной задаче обычно не распространяется на другие нетренированные задачи, даже если зрительные стимулы очень похожи (Fahle, M.и Морган, М., 1996; Fahle, M., 1997) или полностью идентичны (Shiu, L.P. и Pashler, H., 1992; Ahissar, M. и Hochstein, S., 1993; Saffell, T. и Matthews, N., 2003). Поскольку задача восприятия включает в себя обнаружение или различение определенных атрибутов стимула, специфика задачи — это, в некотором смысле, специфичность атрибутов стимула, которые имеют отношение к задаче. Обучение распознаванию или различению одного атрибута мало влияет на другие задачи, связанные с другими атрибутами одного и того же стимула.Наконец, перцептивное обучение в некоторых визуальных задачах зависит от тренируемого глаза. Если только один глаз подвергается воздействию стимулов задания, а другой глаз закрыт, перцептивное обучение не передается на нетренированный глаз, как сообщается в простой задаче различения текстуры (Karni, A. and Sagi, D., 1991), a задача обнаружения яркостного контраста (Соуден, PT и др. , 2002) и задача распознавания нониуса (Fahle, M., 2004).

Хотя в большинстве психофизических исследований делается упор на специфичность, некоторые из них продемонстрировали частичную или полную передачу эффекта обучения при определенных обстоятельствах.Было показано, что начальная фаза быстрого обучения может переноситься между двумя глазами, хотя остается некоторая специфичность стимула (Karni, A. и Sagi, D., 1993; Fahle, M. et al. , 1995). Сообщалось о почти полном межглазном переносе в задаче распознавания ориентации (Schoups, A. et al. , 1995), некоторых задачах на остроту зрения (Beard, BL et al. , 1995) и задачах обнаружения выскакивания (Ahissar , М. и Хохштейн, С., 1996; Скоупс, А.А., Орбан, Г.А., 1996). Некоторые исследования показали, что улучшение задач визуального поиска (включая поиск уникальной цели, встроенной в массив подобных отвлекающих факторов; рисунок 3) распространяется на разные задачи, места и глаза, и поэтому менее специфично, чем обучение простому различению задачи (Sireteanu, R. и Rettenbach, R., 1995; 2000; но см. Ellison, A. и Walsh, V., 1998 и Sigman, M. and Gilbert, CD, 2000, чтобы узнать о некоторых особенностях задач визуального поиска). Передача обучения также может проявляться как ускорение скорости обучения при изменении параметров стимула, используемых для обучения (Liu, Z.L. и Weinshall, D., 2000). Кроме того, изучение простой задачи может позволить (Polat, U. and Sagi, D., 1994a) или облегчить (Liu, Z. L. and Weinshall, D., 2000) изучение сложной задачи. Перцептивное обучение может даже передаваться через сенсорные модальности: визуальная тренировка по задаче распознавания формы улучшает тактильную способность распознавания тех же форм (Hughes, B. et al. , 1990). До сих пор неясно, при каких обстоятельствах усвоенные атрибуты стимула или задачи можно передавать.Недавнее исследование (Лу, З. Л. и др. , 2005) показало, что степень межглазного переноса увеличивается с увеличением количества внешнего шума, добавляемого к стимулам задания, предполагая два различных механизма перцептивного обучения. В присутствии сильного внешнего шума бинокулярный механизм исключения внешнего шума или перцепционная перенастройка шаблона может быть доминирующим, в то время как при низком внешнем шуме может доминировать монокулярный механизм усиления стимула. Также было высказано предположение, что степень передачи зависит от релевантных для задачи атрибутов стимула и сложности задачи восприятия (Ahissar, M.и Hochstein, S., 1997; Liu, ZL, 1999), и может отражать изменения на разных этапах обработки информации (Sireteanu, R. and Rettenbach, R., 1995; Ahissar, M. и Hochstein, S., 1997; Sireteanu, R. and Rettenbach, R. ., 2000; Ахиссар, М., Хохштейн, С., 2004; подробности см. В разделе 2.20.4). Но в любом случае закон идентичных элементов Торндайка, который регулирует обобщение обучения, применим и к перцептивному обучению (Торндайк, Э. Л. и Вудворт, Р. С., 1901a).

Рисунок 3.Влияние обучения на визуальный поиск. (а) Пример простого / параллельного поиска. Легко найти красный целевой треугольник, указывающий вниз, среди множества отвлекающих треугольников, указывающих в других направлениях, из-за существенной разницы между целью и отвлекающими факторами. (б) Пример сложного / последовательного поиска. Чтобы найти направленный вниз целевой треугольник, наивные субъекты должны внимательно изучить отдельные объекты. Однако после нескольких дней практики последовательный / сложный поиск можно изменить на параллельный / простой поиск.По материалам Sigman, M. и Gilbert, C.D.2000. Учимся находить форму. Nat. Neurosci. 3, 264–269.

Perceptual System — обзор

1 Введение

В течение последнего десятилетия исследователи исследовали использование анимации во многих аспектах пользовательских интерфейсов. В 1984 году Apple Macintosh использовала элементарную анимацию при открытии и закрытии значков. Этот вид анимации использовался для обеспечения непрерывного перехода от одного состояния интерфейса к другому и становится все более распространенным как в исследовательских, так и в коммерческих пользовательских интерфейсах.Пользователи обычно сообщают, что они предпочитают анимацию, и все же было проведено очень мало исследований, направленных на то, чтобы понять, как анимация влияет на производительность пользователей.

Распространено мнение, что анимация помогает пользователям поддерживать постоянство объекта и, таким образом, помогает пользователям соотносить два состояния системы. Это понятие было хорошо описано Робертсоном и его коллегами в их статье о «конусных деревьях», методе трехмерной визуализации, который они разработали.

«Интерактивная анимация используется для переноса некоторой когнитивной нагрузки пользователя на систему восприятия человека….Перцептивный феномен постоянства объекта позволяет пользователю отслеживать взаимосвязи субструктур, не задумываясь об этом. Когда анимация завершена, время для повторной ассимиляции не требуется ». [19 с. 191].

Исследователи, в том числе Робертсон, продемонстрировали посредством неформальных исследований удобства использования, что анимация может улучшить субъективное удовлетворение пользователей. Однако было проведено несколько контролируемых исследований, конкретно посвященных тому, как анимация влияет на производительность пользователя. Эти исследования кратко излагаются ниже.

1.1 Анимация требует времени

Одним из потенциальных недостатков добавления анимации к интерфейсу или визуализации является то, что анимация по определению требует времени. Это приводит к фундаментальному компромиссу между временем, затрачиваемым на анимацию, и временем, затрачиваемым на использование интерфейса. С одной стороны, без анимации, реакция системы может быть мгновенной. Пользователи проводят за системой все свое время. Однако пользователь может затем потратить некоторое время после резкого перехода, настраиваясь на новое представление информации и соотнося его с предыдущим представлением.

С другой стороны, каждое визуальное изменение интерфейса сопровождается плавным переходом, который связывает старое представление с новым. Хотя разработчики анимированных систем надеются, что эта анимация облегчит пользователям соотнесение различных состояний системы, очевидно, что существует компромисс между тем, сколько времени фактически затрачивается на переход. Если переход будет слишком быстрым, пользователи не смогут установить соединение, а если переход будет слишком длинным, время пользователей будет потрачено зря.Идеальное время анимации, вероятно, будет зависеть от ряда факторов, включая тип задачи и опыт пользователя с интерфейсом и данными. В пилотных исследованиях и в нашем опыте создания анимированных систем мы обнаружили, что анимация продолжительностью 0,5 — 1,0 секунды, кажется, обеспечивает баланс. Другие считают подходящей односекундную анимацию [9 с. 185].

В худшем случае анимацию можно рассматривать как увеличение общего времени отклика системы. Обычно время отклика системы определяется как время между моментом, когда пользователь инициирует действие, и моментом, когда компьютер запускает для отображения результата.Это определение пришло из времен медленного отображения на компьютерных терминалах. Эта метрика была выбрана потому, что пользователи могли начать планировать свой ответ, как только были отображены первые данные. Однако при использовании многих анимаций пользователь не видит соответствующих данных до тех пор, пока анимация почти не закончена, и поэтому время анимации является важной частью реакции системы. Таким образом, мы определяем общее время отклика системы , чтобы включить время анимации (рисунок 1).

Рисунок 1. Модель синхронизации пользовательского интерфейса с анимацией (адаптировано из [22 с.353]).

Во многих областях приложений системе может потребоваться некоторое время для сбора данных (например, с помощью всемирной паутины) или их обработки. В этих случаях вставка анимации там, где требуется задержка, вряд ли повредит продуктивности, потому что пользователям все равно придется ждать. Однако, поскольку задержку, связанную с Интернетом, часто трудно предсказать, сопоставление анимации со временем поиска в Интернете может быть затруднено. Более серьезная проблема заключается в том, что компьютер мог отреагировать мгновенно, а анимация замедляет время отклика компьютера.

Исследователи изучали время отклика системы с 1960-х годов, и, как оказалось, реакция пользователей на системные задержки более сложна, чем может показаться на первый взгляд. Многие исследования показывают, что удовлетворенность пользователей снижается по мере увеличения задержек (см. Недавний отчет во всемирной паутине для типичного примера [21]). Однако это удовлетворение не обязательно связано с производительностью. В одной статье показано, что пользователи выбирают разные стратегии взаимодействия в зависимости от времени отклика системы [25].В этом документе показано, что фактическая производительность пользователей зависит, среди прочего, от сложного сочетания задач, задержки и изменчивости задержки. Одно типичное исследование показывает, что производительность увеличивается по мере уменьшения задержек для задач ввода данных [12]. Однако другое исследование показало увеличение производительности ввода данных, когда задержки увеличили до точки [3].

Таким образом, тот факт, что анимация требует времени, не обязательно означает, что она снизит производительность. Поскольку они могут фактически снизить когнитивные усилия, как было предложено Робертсоном и другими, мы считаем, что анимация может улучшить некоторые виды выполнения задач.

1.2 Типы компьютерной анимации

Анимация в компьютерных интерфейсах может означать много разных вещей. Беккер и Смолл обобщили многие способы анимации объектов на экранах компьютеров [1]. Анимация может состоять из перемещения статического объекта в пределах сцены, или объект может изменять свой внешний вид при перемещении. Сцена может быть больше, чем может поместиться на экране, и точка обзора может быть изменена с помощью анимированного движения путем визуализации «промежуточных кадров» на полпути между начальным и конечным состояниями.Также существует множество других типов анимации.

В общем, анимация часто используется, чтобы помочь пользователям связать различные состояния в интерфейсе. Эти изменения могут быть в данных в интерфейсе или в самом интерфейсе. Некоторые системы, использующие анимацию данных, включают визуализатор информации [9], Cone Trees [19], систему непрерывного масштабирования [20], а также WebBook и WebForager [10]. Чанг и Ангар обсудили применение принципов анимации из произведений искусства и мультфильмов к пользовательским интерфейсам, показав, что возможно нечто большее, чем просто перемещение объектов интерфейса [11].

Некоторые исследователи исследовали использование анимированных иконок [2]. Другие использовали анимацию, чтобы попытаться улучшить обучение работе алгоритмов [8, 24]. Также существует несколько систем пользовательского интерфейса, которые включают явную поддержку создания анимированных интерфейсов. Хорошим примером этого является морфическая система [18].

1.3 Масштабируемые пользовательские интерфейсы

Мы заинтересованы в понимании анимации, потому что в течение последних нескольких лет мы изучали масштабируемые пользовательские интерфейсы [4, 5, 6, 7, 15, 17].Масштабируемые пользовательские интерфейсы (ZUI) — это метод визуализации, обеспечивающий доступ к пространственно организованной информации. ZUI позволяет пользователям увеличивать и уменьшать масштаб или панорамировать для просмотра гораздо большего объема информации, чем обычно помещается на одном экране. Мы разработали систему Pad ++ для изучения ZUI.

Созданные нами ZUI обычно предоставляют три типа анимированного движения, а также другие виды анимированных переходов, например растворение. Три типа анимированного движения — это движение объектов внутри сцены, изменение точки обзора вручную (с помощью различных механизмов управления) и автоматическое изменение точки обзора (во время гиперссылок).

Мы считаем, что анимация изменения точки обзора во время гиперссылок является наиболее важным видом анимации в Pad ++, поскольку эта анимация помогает пользователям понять, где они находятся в информационном пространстве. Их также легко понять и использовать. Как сказал один ребенок, использующий KidPad (инструмент для разработки детей в Pad ++): «С [традиционным гипертекстом] это похоже на закрытие глаз, а когда вы открываете их, вы попадаете в новое место. Масштабирование позволяет держать глаза открытыми »[14].

Мы и другие также использовали Pad ++ для создания анимированных презентаций с масштабированием и регулярно получаем очень положительные отзывы от аудитории.Однако, как исследователи HCI, мы хотим понять, где именно анимированные ZUI работают лучше, чем традиционные подходы, если вообще работают.

Когда мы начали разработку исследования, которое помогло бы нам понять преимущества ZUI, мы поняли, что используемая нами анимация ортогональна использованию масштабирования для организации данных. Возможен интерфейс с анимацией или без нее, а также с многомасштабной структурой или без нее. Чтобы лучше понять ZUI, мы решили попытаться понять эффекты анимированного движения и многомасштабной структуры по отдельности.

Таким образом, в этой статье мы начнем с изучения самого основного и фундаментального вида анимации, используемой в ZUI. Мы исследуем, как анимированные изменения точки обзора во время переходов по гиперссылкам влияют на способность пользователей строить мысленную карту плоского информационного пространства. Мы специально решили не исследовать масштабирование или многомасштабные структуры в этой работе, потому что мы чувствовали, что масштабирование будет мешающей переменной для эффектов анимации, которые мы исследуем.

1.4 Предыдущие исследования

Было проведено несколько исследований, конкретно посвященных тому, как анимация влияет на способность пользователя использовать интерфейсы.Одно исследование рассматривало эффекты перехода (например, растворение) и анимацию объекта в представлении [16]. Это исследование показало, что как эффект перехода растворения, так и анимированное движение объектов в сцене независимо друг от друга помогли пользователям решать проблемы. Это исследование важно, потому что оно мотивирует общее убеждение и интуицию, что анимация может помочь пользователю поддерживать постоянство объекта и, таким образом, улучшить выполнение задачи. Однако это исследование не рассматривало анимацию точки обзора, которая является основным направлением текущего исследования.

Другое исследование, которое, возможно, более актуально, рассматривало анимацию точки зрения при визуализации пространственной информации [13]. В этом исследовании сравнивалась способность пользователей находить элементы, в которых использовалось больше элементов, чем могло поместиться на одном дисплее. Для перемещения по элементам использовались различные методы навигации (полосы прокрутки, масштабирование и представление «рыбий глаз»), и каждый метод навигации был протестирован с анимацией и без нее. В этом эксперименте использование анимации не оказало существенного влияния на какие-либо методы навигации.Однако анимация была реализована только с одним промежуточным кадром. Чтобы анимация воспринималась как плавное видимое движение, должно быть несколько промежуточных кадров, и они должны отображаться быстро (обычно более 10 кадров в секунду, а предпочтительно 20 или 30 кадров в секунду). Таким образом, не представляется, что результаты точно описывают эффекты анимации. Один интересный аспект исследования, который кажется важным, но не относящимся к анимации, заключается в том, что метод визуализации с увеличением работает значительно лучше, чем метод визуализации с использованием полосы прокрутки или вида «рыбий глаз».

Перцепционное, моторное и физическое развитие

Перцептивное, моторное и физическое развитие являются основой обучения детей во всех сферах. Развитие в этих областях позволяет детям полностью исследовать свое окружение и взаимодействовать с людьми и предметами. Область включает четыре элемента: восприятие; валовой двигатель; мелкой моторики; и здоровье, безопасность и питание.

Восприятие относится к тому, как дети используют свои чувства для сбора и понимания информации и реагирования на окружающий мир.Младенцы и малыши используют восприятие во время взаимодействия, для исследования и осмысления своего опыта. Дошкольники полагаются на перцептивную информацию, чтобы лучше осознавать свое тело в пространстве и эффективно перемещаться для выполнения задач, например, пинать мяч другу.

Общая моторика Навыки относятся к движению всем телом и использованию более крупных мышц, например, рук и ног. В младенчестве грубая моторика включает в себя управление головой, шеей и туловищем для достижения положения сидя или стоя.Они также включают двигательные навыки, которые появляются в первые годы жизни, такие как ходьба, метание и растяжка. Дошкольники получают еще больший контроль над своим телом. Это способствует их большей уверенности и способности участвовать в социальных играх.

Мелкая моторика Навыки относятся к использованию мелких мышц отдельных частей тела, особенно рук и ног. Дети используют свои мелкие моторные навыки, чтобы хватать, удерживать и манипулировать небольшими предметами, такими как чашки, или использовать инструменты, в том числе ножницы и кисти.По мере развития зрительно-моторной координации дошкольники учатся управлять движениями пальцев, кистей и запястий для выполнения более сложных задач, включая рисование мелких деталей или нанизывание маленьких бусинок.

Здоровье, безопасность и питание — четвертый элемент перцептивного, моторного и физического развития. Физическое благополучие детей зависит от нескольких факторов, в том числе от их знания и соблюдения безопасных и здоровых привычек и распорядков. Способность детей оставаться в безопасности и быть здоровыми, например общаться со взрослыми, когда они голодны или болеют, чрезвычайно важна и способствует обучению и развитию во всех сферах.

Чтобы узнать больше об этой области, посетите Interactive Head Start Learning Outcomes Framework.

Область восприятия, моторики и физического развития включает следующие поддомены:

Младенцы и дети ясельного возраста

Дошкольники

Эффективные методы преподавания

Следующие ниже эффективные методы обучения сгруппированы по трем категориям: взаимодействие, среда и индивидуализация.Примеры способов поддержки целей для детей представлены в поддоменах. Однако вполне вероятно, что эти методы также будут способствовать достижению детьми целей в дополнительных доменах и поддоменах. Таков характер преподавания и обучения в ранние годы.

Домашние посетители

Практика обучения при посещении на дому — это способ, которым посетители на дому работают с семьями, чтобы предоставить им опыт, который поддерживает развитие и обучение их детей, вовлекает в гибкое взаимодействие и использует дом как среду обучения.Посетителей на дому:

• Облегчение взаимодействия родителей и детей
• Привлечь родителей к тому, чтобы они сосредоточили внимание на развитии своего ребенка
• Непосредственно побуждайте родителей учить, разговаривать и взаимодействовать со своим ребенком чутко и тепло
• Используйте семейные занятия, распорядок и материалы дома для обучения
• Сотрудничайте с родителями, чтобы спланировать занятия и события

Домашние посетители могут рассмотреть возможность использования практики группового обучения в разделах «Знай», «Делай» и «Улучшай» во время домашних визитов и группового общения.Они могут взаимодействовать с родителями, чтобы определить, адаптировать и использовать эти методы или, когда это уместно, моделировать их.

Субдомены

Последнее обновление: 15 июня 2021 г.

Обработка визуального восприятия в Дакуле и Камминге, GA

«Восприятие — это активный процесс поиска и извлечения информации из окружающей среды, а обучение — это процесс получения информации посредством опыта и хранения информации. Мышление — это манипулирование информацией для решения проблем.Чем проще извлекать информацию (воспринимать), тем легче становится наш мыслительный процесс ». (Forgus)

Обработка визуальной информации относится к визуальным когнитивным навыкам, которые позволяют нам обрабатывать и интерпретировать значение визуальной информации, которую мы получаем через зрение. Визуальное восприятие играет важную роль в правописании, математике и чтении. Дефицит зрительного восприятия может привести к трудностям в обучении, распознавании и запоминании букв и слов, изучении основных математических понятий размера, величины и положения, сбивании с толку сходства и незначительных различий, ошибочном принятии слов с похожим началом, различении основной идеи от незначительных деталей, и плохой почерк.

Обработка визуального восприятия подразделяется на категории, включая визуальное различение, визуальную основу фигуры, визуальное замыкание, визуальную память, визуальную последовательную память, постоянство визуальной формы, визуальные пространственные отношения и зрительно-моторную интеграцию.

Визуальное различение — это способность ребенка осознавать отличительные особенности форм, включая форму, ориентацию, размер и цвет. Проблемы с визуальным различением, фоном и закрытием могут привести к тому, что человек будет путать слова с похожими началами или окончаниями и даже целые слова.

Визуальный фон фигуры — это способность отличать объект от нерелевантной фоновой информации.

Визуальное закрытие — это способность распознать полную функцию по фрагментированной информации.

Зрительная память — это способность сохранять информацию в течение адекватного периода времени. Получение максимума информации в кратчайшие сроки обеспечивает оптимальную производительность и имеет важное значение для понимания прочитанного и правописания.Дисфункции зрительной памяти могут привести к тому, что копирование заданий будет продолжаться дольше, затрудненным распознаванием одного и того же слова на следующей странице и затруднением запоминания увиденного или услышанного.

Последовательная визуальная память — это способность воспринимать и запоминать последовательность объектов, букв, слов и других символов в том же порядке, в каком они были изначально видны.

Визуальное постоянство формы — это способность распознавать объекты по мере их изменения размера, формы или ориентации.

Визуальные пространственные навыки относятся к способности понимать направленные концепции, которые организуют внешнее визуальное пространство.Эти навыки позволяют человеку развивать пространственные концепции, такие как право и лево, спереди и сзади, а также вверх и вниз, когда они относятся к своему телу и объектам в пространстве. Визуальный пространственный дефицит может способствовать плохой спортивной результативности, трудностям с ритмической деятельностью, отсутствию координации и равновесия, неуклюжести, переворачиванию форм и букв, таких как «b» и «d», и таких слов, как «on» и «no». и «был» и «видел», и тенденция работать с одной стороной тела, в то время как другая сторона не участвует.

Принятие перцептивных решений | Институт Макса Планка когнитивных наук и наук о мозге

Иерархическая генеративная модель для перцептивного принятия решений с динамическими стимулами. На верхнем уровне сеть Хопфилда переключается между различными стабильными фиксированными точками, которые выбирают конкретную динамику на нижнем уровне. Выбранная динамика предсказывает наблюдаемые изменения, вызванные стимулом.

Иерархическая генеративная модель для перцептивного принятия решений с динамическими стимулами. На верхнем уровне сеть Хопфилда переключается между различными стабильными фиксированными точками, которые выбирают конкретную динамику на нижнем уровне. Выбранная динамика предсказывает наблюдаемые изменения, вызванные стимулом.

Принятие перцептивного решения — это процесс определения идентичности стимула, обычно между фиксированным числом возможных альтернатив. Основываясь на многих экспериментах с людьми и обезьянами, было высказано предположение, что мозг накапливает зашумленные свидетельства во время перцептивного принятия решений, пока не будет достигнут предел и не будет инициирован ответ, указывающий на решение [1].Такое понимание перцептивного принятия решений как ограниченного накопления доказательств основано на статистически оптимальных процедурах для принятия наиболее точных решений за заданный промежуток времени на основе последовательности зашумленных фрагментов информации [1,2]. Большинство моделей перцептивного принятия решений абстрагируются от этой вероятностной перспективы и концентрируются на механистическом описании ограниченного накопления. Мы, однако, считаем, что вероятностная перспектива может добавить ценную информацию о процессах, лежащих в основе перцептивных решений [3].Что наиболее важно, они позволяют нам исследовать, как изменения представленного стимула влияют на перцептивные решения. Эти изменения могут быть полными переключениями представленных стимулов (см. Рисунок выше), а также сложными, устойчивыми движениями или короткими возмущениями.

[1] Голд, Дж. И. и Шадлен, М. Н. (2007) Нейронная основа принятия решений. Annu Rev Neurosci, 30, 535-574
[2] Bogacz, R .; Brown, E .; Moehlis, J .; Холмс, П. и Коэн, Дж. Д. (2006) Физика принятия оптимальных решений: формальный анализ моделей производительности в двухальтернативных задачах с принудительным выбором.Psychol Rev, 113 (4), 700-765
[3] Bitzer, S .; Парк, H .; Бланкенбург, Ф. и Кибель, С. Дж. (2014) Принятие перцептивных решений: модель дрейфа-диффузии эквивалентна байесовской модели Frontiers in Human Neuroscience, 2014, 8 (102)

.