Регуляторный подход к изучению стресса: Основные подходы к изучению профессионального стресса

Опубликовано автором

Основные подходы к изучению профессионального стресса

Круг исследований профессионального стресса чрезвычайно широк: в него входят и масштабные демографические и популяционные обследования, проводимые в рамках так называемой «профессиональной эпидемиологии», и анализ конкретных производственных ситуаций, и лабораторные эксперименты моделирующего типа. Большинство работ имеет эмпирическую направленность и представляет набор разнообразных фактов, описаний конкретных ситуаций, диагностических методик и оптимизационных процедур. В настоящее время отсутствует единая концепция профессионального стресса, но применяется много частных разработок в практической деятельности психологов на производстве (Леонова,2000). Среди различных точек зрения выделяются три основных подхода к анализу профессионального стресса: экологический, трансактпый и регуляторный. В экологическом подходе стресс понимается как результат взаимодействия индивида с окружающей средой; в трансактном — как индивидуально-приспособительная реакция человека на осложнение ситуации; в регуляторном — как особый класс состояний, отражающий механизм регуляции деятельности в затрудненных условиях.

Экологический подход начал развиваться с конца 1960-х гг., когда были начались первые исследования качества жизни и факторов риска для здоровья профессионалов в зависимости от специфики труда, включая оценку психофизиологической напряженности деятельности.

Параллельно началась разработка методологической базы таких исследований в рамках парадигмы соответствия «личность-среда».

В рамках подхода утверждалось, что профессиональный стресс возникает в результате несоответствия (или несовместимости) требований рабочей среды и индивидуальных ресурсов работающего человека. Это создает потенциальную угрозу для успешности трудового поведения, здоровья и самочувствия.

Рис.1 Схема анализа профессионального стресса в рамках парадигмы соответствия «личность-среда»

В рамках данного подхода объектом эмпирических исследований являются характеристики стрессогенных ситуаций на «входе» (причины или источники возникновения стресса) и «выходе» (последствия стресса для труда, физического и психического здоровья профессионалов). Сам факт наличия стресса устанавливается на основании обнаружения закономерной связи между факторами напряженности труда и их негативными последствиями. Данный подход позволяет в каждом конкретном случае определить: имеет ли место и в чем проявляется дисбаланс в системе «личность — профессиональная среда»; какова «цена» существующих несоответствий; на что в первую очередь должна быть направлена оптимизационная работа.

Развитие методологии экологического подхода связано с содержательной проработкой таких общих и трудноопределимых понятий как «психическое здоровье» и «личностное благополучие» профессионала.

«Ограниченность данного подхода исходно предопределена существованием разрыва в цепочке «увязывания» причин и последствий стресса, хотя и те и другие могут быть по отдельности проанализированы самым исчерпывающим образом. Эта проблема не может быть решена в рамках исследовательской парадигмы «личность-среда». Для ее решения необходимо уточнить представления о роли индивидуально-психологических характеристик в процессе формирования стрессовых реакций» (Леонова,2000).

Трансактный подход к профессиональному стрессу сформировался в середине 20века как прямое следствие развития когнитивных концепций стресса. Новый взгляд на природу психологического стресса, предложенный в работе Р. Лазаруса, изменил характер исследований по данной проблеме. Фокус интересов сместился с изучения механизмов гомеостатического регулирования и стадий адаптационного приспособления на анализ индивидуально-психологических факторов, приводящих к развитию стресса. Центральное место в этом анализе заняли субъективная значимость ситуации, в которой действует человек, и те способы (или стратегии поведения), с помощью которых он пытается преодолеть затруднения.

Для моделей трансактного подхода характерно «соотнесение основных этапов развития стресса с блоками психологических операций, обеспечивающих субъективную репрезентацию (или построение «образа») наличной ситуации, ее когнитивную оценку с точки зрения мотивационно — потребностных установок субъекта и формирование стратегии преодоления или «выхода» из сложившихся обстоятельств»(Леонова,2000).

В наиболее полном виде содержание такого процессуального анализа отражено в модели В.Шенпфлюга, модифицированная версия которого представлена на рис.2.

В данной модели описание поэтапной трансформации субъективного «видения» ситуации дополнено указанием на то, как преобразовывается этот процесс в зависимости от использования разных типов стратегий преодоления стресса: эмоционального («смягчение» ситуации, аффективный отказ и пр.), когнитивного (переоценка ситуации) и деятельностного (целенаправленное воздействие на объективную ситуацию).

Рис.2. Когнитивная модель развития психологического стресса (модификация модели В. Шенпфлюга-Schoenplug, 1986)

В прикладном аспекте эта линия исследований получила развитие в трансактной модели профессионального стресса Т.Кокса. Наряду с процессуальными компонентами стрессовых реакций она включает описательные конструкты, взятые из парадигмы соответствия «личность-среда».

Однако анализ источников стресса на «входе» системы ведется с позиций их интерактивного взаимодействия с личностными установками работающего. В связи с этим исходно нерасчлененное понятие соответствия требований труда наличным ресурсам человека трактуется в терминах когнитивной оценки. Результаты когнитивной оценки, которые далеко не всегда сознательно рефлексируются субъектом, интерпретируются как психологические категории — например, как конфликт доминирующих потребностей, фрустрация мотивов деятельности, диффузная генерализация тревоги и пр. Наличие таких противоречий дает основание говорить о «рассогласовании» или дисбалансе, однако только в тех случаях, когда субъект не находит (или не имеет) адекватных средств для разрешения проблемы. В этом ракурсе последствия переживания стресса рассматриваются как специфичные формы нарушений психической и психофизиологической адаптации, обусловленные индивидуально — личностными особенностями человека.

В эмпирических разработках трансактного подхода прослеживается роль индивидуально — психологических факторов в процессах формирования определенных синдромов профессионального стресса.

Детализированный анализ регуляторных механизмов, обеспечивающих ту или иную степень успешности поведения человека в сложившихся обстоятельствах, составляет содержание третьего самостоятельного подхода к изучению профессионального стресса (Леонова,2000),

Регуляторный подход. Разработка «парадигмы регуляции состояний» продолжила линию исследований, связанную с анализом разного рода состояний работающего человека (утомления, монотонии, пресыщения, стресса и пр.), влияющих на эффективность его деятельности.

Основным предметом исследований в рамках регуляторного подхода стали детализация представлений о смене механизмов регуляции деятельности под влиянием разных факторов, а так оценка их «цены» с точки зрения внутренних затрат. К экспериментально — прикладным работам этого типа относится цикл исследований, посвященных анализу взаимодействия когнитивных и энергетических компонентов в процессе решения трудовых задач.

Так, в двухуровневой модели «управления ресурсами» Г.Р. Хокки описывается механизм изменений функциональной структуры когнитивных задач, типичных для операторских профессий (идентификация, классификация, опознание), в зависимости от сдвигов в целевой структуре деятельности и от субъективного восприятия степени тяжести нагрузок. Центральным моментом таких изменений является переход с более низкого (автоматического) уровня контроля за протеканием отдельных операций на уровень сознательного контроля за исполнением целостных действий. Это происходит в тех случаях, когда рабочая ситуация субъективно воспринимается как более сложная.

Действия, выполняемые на уровне сознательной регуляции, практически всегда имеют более высокую «цену» за счет привлечения дополнительных ресурсов внимания и эмоциональной мобилизации. Описания типичных способов действий легли в основу классификаций компенсаторных механизмов и сбоев в работе, отражающих особенности реагирования на стрессогенные ситуации в зависимости от того, как происходит «утилизация» внутренних ресурсов индивида. На них же основаны попытки проследить развитие негативных последствий стресса — от возникновения актуального («острого») стрессового состояния через аккумуляцию хронических эффектов к формированию устойчивых патологических сдвигов (рис.3).

Рис.3. Схема развития негативных последствий профессионального стресса в рамках регуляторного подхода

Рассмотренные подходы к изучению профессионального стресса чаще всего обсуждаются как независимые и в определенном смысле конкурирующие друг с другом. Однако общее, что связывает эти подходы состоит в том, что каждый из обозначенных подходов может быть соотнесен с разными уровнями анализа механизмов развития стресса.

Экологический подход соответствует уровню макроанализа профессионального стресса и дает целостное описание факторов риска в терминах причинно-следственных отношений.

Трансактный подход направлен на анализ уровня промежуточного опосредования стресса индивидуально-психологическими особенностями человека и личностным опытом преодоления стрессовых ситуаций.

Регуляторный подход — это уровень микроанализа выполнения конкретных трудовых задач и поведенческих актов, отражающий психологические механизмы адаптации к стрессогенным условиям.

Современные психологические подходы к анализу профессионального стресса

ГУО «Белорусский Государственный Педагогический Университет имени Максима Танка»

 

 

 

 

Кафедра «Социальной психологии»

 

 

Реферат на тему:

 

«Современные психологические подходы к анализу профессионального стресса (экологический подход к изучению стресса,  трансактный подход к изучению стресса, регуляторный подход к изучению стресса)»

 

 

 

 

 

 

 

Подготовила: студентка 3 курса, 31 группы

Кулинич Юлия Александровна

Преподаватель: Черчес Татьяна Евгеньевна

 

Минск, 2014

 

Стресс. Общее понятие.

 

Практически неизбежное последствие любого конфликта – стресс. Его неприятные признаки (повышенная возбудимость, невозможность сосредоточиться, а затем чувство беспричинной усталости и пр.) проявляются мгновенно и видны невооруженным глазом.

Слово «стресс» в переводе с английского означает «напряжение». В научный оборот этот термин введен в 1936 году канадским физиологом Гансом Селье, разработавшим общую концепцию стресса как приспособительной реакции организма на воздействие экстремальных факторов. Необыкновенная популярность как самой концепции, так и самого понятия «стресс» возникла благодаря тому, что они помогают легко объяснить многие явления нашей повседневной жизни: реакции на возникающие трудности, конфликтные ситуации, неожиданные события.

По классическому определению Селье, стресс – это неспецифический ответ организма на предъявленное ему требование. Этот ответ представляет собой напряжение организма, направленное на преодоление возникающих трудностей и приспособление к возросшим требованиям.

Большое внимание на современном этапе развития психологии уделяется также проблемам профессионального стресса. Тема профессионального стресса становится все более актуальной. Возникнув на стыке психологии, физиологии, медицины и ряда наук о труде, эта область исследований сначала интенсивно разрабатывалась на Западе, а затем постепенно «врастает» в схожие по проблематике отечественные прикладные исследования. Однако в возросшем потоке публикаций по прикладным аспектам изучения стресса не наблюдается четкой концептуальной обоснованности.

 

Экологический подход к изучению стресса

Экологический подход начал развиваться с конца 1960-х гг., когда были предприняты первые систематические исследования качества жизни и факторов риска для здоровья профессионалов в зависимости от специфики труда, включая оценку психофизиологической напряженности деятельности. Обширные массивы данных, собранные на разных профессиональных контингентах и популяционных выборках, убедительно доказали наличие закономерных связей между содержательными особенностями труда и характерными нарушениями здоровья профессионалов.

Параллельно началась разработка методологической базы таких исследований в рамках парадигмы соответствия «личность — среда». Утверждалось, что профессиональный стресс возникает в результате несоответствия (или несовместимости) требований рабочей среды и индивидуальных ресурсов работающего человека. Это создает потенциальную угрозу для успешности трудового поведения, здоровья и самочувствия.

В рамках данного подхода объектом эмпирических исследований являются характеристики стрессогенных ситуаций на «входе» (причины или источники возникновения стресса) и «выходе» (последствия стресса для труда, физического и психического здоровья профессионалов). Сам факт наличия стресса устанавливается на основании обнаружения закономерной связи между факторами напряженности труда и их негативными последствиями, т.е., по сути дела, всегда post factum. Но, несмотря на преобладание косвенных и отсроченных оценок стресса, реализация исследовательских установок данного подхода более чем полезна, так как позволяет в каждом конкретном случае определить: имеет ли место и в чем проявляется дисбаланс в системе «личность — профессиональная среда»; какова «цена» существующих несоответствий; на что в первую очередь должна быть направлена оптимизационная работа. Другими словами, такие исследования описывают объективный контекст, определяющий формирование специфических проявлений стресса.

      Именно  благодаря исследованиям, выполненным в рамках экологического подхода, были разработаны детализированные представления о комплексах причин и неблагоприятных последствий стресса, упорядочиваемые с помощью специализированных перечней показателей, процедур сбора и анализа данных.

      Совокупность  негативных последствий стресса стала рассматриваться как многопараметрический объект, анализируемый в трех основных плоскостях — влияние на труд, физическое и психическое здоровье. Названные группы показателей, весьма неоднородные по своему составу, оказываются доступными качественной и количественной оценке, что формирует базу для получения сопоставимых результатов в разных исследованиях.

Достижением экологического подхода является также разработка новых методов анализа трудовой деятельности, с помощью которых можно выделять и психологически осмысленно трактовать показатели на «входе» и на «выходе» системы с учетом их взаимосвязей. Наряду с совершенствованием широко распространенного в отечественной психологии труда метода профессиографирования в этих целях успешно применяются и другие способы и процедуры анализа трудовых ситуаций.

 

Трансактный подход к изучению стресса

 

Трансактный подход к профессиональному стрессу сформировался в середине 1970-х гг. как прямое следствие развития когнитивных концепций стресса. Новый взгляд на природу психологического стресса, предложенный в знаменитой работе Р. Лазаруса, коренным образом изменил характер исследований по данной проблеме. Фокус интересов сместился с традиционного изучения механизмов гомеостатического регулирования и стадий адаптационного приспособления на анализ индивидуально-психологических факторов, обусловливающих развитие стресса. Центральное место в этом анализе заняли субъективная значимость ситуации, в которой действует человек, и те способы (или стратегии поведения), с помощью которых он пытается преодолеть затруднения.

      Разграничивая  понятия физиологического и психологического  стресса, Р. Лазарус подчеркивал, что во втором случае стрессовую реакцию следует понимать как результат того, «что в каждой конкретной ситуации индивид требует от самого себя» и может ли он «эффективно справиться с субъективно воспринимаемой угрозой, если ситуация кажется ему таковой». Логика развития событий — от возникновения объективной проблемы до ее успешного или неуспешного разрешения — была операционализирована в ряде когнитивных моделей стресса.

Использование трансактной модели Т. Кокса оказывается весьма продуктивным в двух отношениях. Во-первых, она дает импульс для создания новых диагностических и психокоррекционных методов, направленных прежде всего на анализ и трансформацию субъективного образа трудовой ситуации. Во-вторых, эта модель сама по себе может использоваться как аналитическая схема для интерпретации эмпирических данных, полученных в поисковых прикладных исследованиях.

 

Регуляторный подход к изучению стресса

 

       Регуляторный  подход. Разработка «парадигмы регуляции состояний»  органично продолжила традиционную для психологии труда и инженерной психологии линию исследований, связанную с анализом разного рода состояний работающего человека (утомления, монотонии, пресыщения, стресса и пр.), влияющих на эффективность его деятельности.

       Решение  вопроса о том, что такое «состояние», имело принципиальную важность для развития данного направления работ. Десятилетия интенсивных дискуссий ушли на преодоление изначально упрощенной трактовки этого понятия как некоторого «фона», на котором разворачивается деятельность. В результате появился целый ряд новых структурно-интегративных концепций, описывающих текущее состояние человека как «срез» актуализированных в конкретный момент времени внутренних средств, привлеченных для решения стоящих перед субъектом задач, или, в более общем смысле, — механизмов регуляции деятельности.

       Основным  предметом исследований в рамках  регуляторного подхода стали детализация представлений о смене механизмов регуляции деятельности под влиянием разных факторов, а также оценка их «цены» с точки зрения внутренних затрат. К наиболее ярким экспериментально-прикладным работам этого типа относится цикл исследований, посвященных анализу взаимодействия когнитивных и энергетических компонентов в процессе решения трудовых задач.

Регуляторный подход находит большое практическое применение в создании более совершенных видов психодиагностических методов, ориентированных на анализ структурных изменений в процессах обеспечения деятельности — со стороны ее когнитивных, исполнительных и рефлексивных компонентов.

 

Список используемой литературы

 

    1. Аристова И.Л.- Общая психология. Мотивация, эмоции, воля
    2. Панченко Л.Л.- Стресс: Хрестоматия
    3. Электронный ресурс- http://medportal.ru/enc/psychology/stress/ -режим доступа-открытый, дата доступа 29. 10.2014 20:51
    1. Ясько Б.А- Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 3: Педагогика и психология, Выпуск№ 3 (123) / 2013- «СОВРЕМЕННЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ К ИССЛЕДОВАНИЮ ОРГАНИЗАЦИОННОГО СТРЕССА».

    Регулирование стресса – психология

    Стресс, образ жизни и здоровье

    [латексная страница]

    Цели обучения

    К концу этого раздела вы сможете:

    • Давать определение совладания и различать совладание, сфокусированное на проблеме, и совладание, сфокусированное на эмоциях
    • Опишите важность воспринимаемого контроля в наших реакциях на стресс
    • Объясните, почему социальная поддержка жизненно важна для здоровья и долголетия

    Как мы узнали из предыдущего раздела, стресс, особенно если он хронический, сказывается на нашем организме и может иметь чрезвычайно негативные последствия для здоровья. Когда мы сталкиваемся с событиями в нашей жизни, которые мы оцениваем как стрессовые, важно, чтобы мы использовали эффективные стратегии преодоления стресса. Копинг относится к умственным и поведенческим усилиям, которые мы используем для решения проблем, связанных со стрессом, включая его предполагаемую причину и неприятные чувства и эмоции, которые он вызывает.

    Лазарус и Фолкман (1984) выделили два основных вида совладания: совладание, сфокусированное на проблеме, и совладание, сфокусированное на эмоциях. При копинге, сфокусированном на проблеме, человек пытается управлять или изменить проблему, которая вызывает у него стресс (т. е. источник стресса). Стратегии совладания, ориентированные на проблему, аналогичны стратегиям, используемым в повседневном решении проблем: они обычно включают выявление проблемы, рассмотрение возможных решений, взвешивание затрат и выгод этих решений, а затем выбор альтернативы (Lazarus & Folkman, 19).84). В качестве примера предположим, что Брэдфорд получил промежуточное уведомление о том, что он не справляется с классом статистики. Если Брэдфорд примет подход к управлению своим стрессом, ориентированный на проблему, он будет активно пытаться уменьшить источник стресса. Он может связаться со своим профессором, чтобы обсудить, что нужно сделать, чтобы повысить его оценку, он также может решить выделить два часа в день на изучение статистических заданий и может обратиться за помощью к репетиторству. Ориентированный на проблему подход к управлению стрессом означает, что мы активно пытаемся сделать что-то для решения проблемы.

    Совладание, сфокусированное на эмоциях, напротив, состоит из усилий по изменению или уменьшению негативных эмоций, связанных со стрессом. Эти усилия могут включать в себя избегание, сведение к минимуму или дистанцирование от проблемы, позитивное сравнение с другими («Мне не так плохо, как ей») или поиск чего-то положительного в негативном событии («Теперь, когда я меня уволили, я могу поспать несколько дней»). В некоторых случаях стратегии совладания, ориентированные на эмоции, включают переоценку, при которой стрессор истолковывается по-другому (и несколько самообманчиво) без изменения его объективного уровня угрозы (Lazarus & Folkman, 19). 84). Например, человек, приговоренный к федеральной тюрьме, который думает: «Это даст мне отличный шанс пообщаться с другими», использует переоценку. Если бы Брэдфорд применил эмоциональный подход к преодолению своего среднесрочного дефицита стресса, он мог бы посмотреть комедию, поиграть в видеоигры или часами сидеть в Твиттере, чтобы отвлечься от ситуации. В определенном смысле совладание, сфокусированное на эмоциях, можно рассматривать как лечение симптомов, а не фактической причины.

    В то время как многие стрессоры вызывают оба типа копинг-стратегий, совладание, сфокусированное на проблеме, чаще возникает при столкновении со стрессорами, которые мы считаем контролируемыми, в то время как совладание, сфокусированное на эмоциях, с большей вероятностью преобладает при столкновении со стрессорами, с которыми, как мы думаем, мы бессильны изменение (Фолкман и Лазарь, 1980). Очевидно, что копинг, ориентированный на эмоции, более эффективен в борьбе с неконтролируемыми стрессорами. Например, если в полночь вы нервничаете из-за 40-страничной статьи, которую нужно сдать утром и которую вы еще не начали, вам, вероятно, лучше признать безнадежность ситуации и сделать что-то, чтобы отвлечься от нее; использование подхода, ориентированного на проблему, при попытке выполнить эту задачу приведет только к разочарованию, беспокойству и еще большему стрессу.

    К счастью, большинство факторов стресса, с которыми мы сталкиваемся, можно модифицировать и в той или иной степени контролировать. Человек, который терпеть не может свою работу, может уволиться и искать работу в другом месте; разведенный мужчина средних лет может найти другого потенциального партнера; первокурсник, который провалил экзамен, может в следующий раз учиться усерднее, а опухоль в груди не обязательно означает, что человеку суждено умереть от рака груди.

    Желание и способность предсказывать события, принимать решения и влиять на результаты — то есть осуществлять контроль над своей жизнью — является основным принципом человеческого поведения (Everly & Lating, 2002). Альберт Бандура (1997) заявил, что «интенсивность и хроничность человеческого стресса в значительной степени определяются осознанным контролем над жизненными требованиями» (стр. 262). Как убедительно описано в его заявлении, наша реакция на потенциальные стрессоры в значительной степени зависит от того, насколько мы чувствуем, что контролируем такие вещи. Воспринимаемый контроль — это наши убеждения о нашей личной способности влиять на результаты и формировать их, и это имеет большое значение для нашего здоровья и счастья (Infurna & Gerstorf, 2014). Обширные исследования показали, что восприятие личного контроля связано с рядом благоприятных результатов, таких как улучшение физического и психического здоровья и улучшение психологического благополучия (Diehl & Hay, 2010). Больший личный контроль также связан с более низкой реактивностью к стрессорам в повседневной жизни. Например, исследователи в ходе одного исследования обнаружили, что более высокий уровень воспринимаемого контроля в какой-то момент позже был связан с более низкой эмоциональной и физической реакцией на межличностные стрессоры (Neupert, Almeida, & Charles, 2007). Кроме того, исследование ежедневных дневников с участием 34 пожилых вдов показало, что их уровень стресса и беспокойства значительно снижался в те дни, когда вдовы ощущали больший контроль (Ong, Bergeman, & Bisconti, 2005).

    Выученная беспомощность

    Когда нам не хватает чувства контроля над событиями в нашей жизни, особенно когда эти события угрожают, вредны или пагубны, психологические последствия могут быть глубокими. Одной из лучших иллюстраций этой концепции является то, что психолог Мартин Селигман провел в 1960-х годах серию классических экспериментов (Seligman & Maier, 1967), в которых собак помещали в камеру, где их били электрическим током, из которого они не могли выбраться. Позже, когда этим собакам дали возможность избежать ударов, перепрыгнув через перегородку, большинство из них даже не попытались; казалось, что они просто сдавались и пассивно принимали любые удары током, которые экспериментаторы выбирали для них. Для сравнения, собаки, которым ранее позволяли избежать ударов током, как правило, перепрыгивали перегородку и избегали боли ([ссылка]).

    Эксперименты Селигмана с выученной беспомощностью с собаками использовали прибор, который измерял, когда животные переходили с пола, нанося удары током, на пол без него.


    Селигман полагал, что собаки, которым не удалось избежать более поздних ударов током, демонстрировали выученную беспомощность: они приобрели убеждение, что они бессильны что-либо сделать с вредной стимуляцией, которую они получают. Селигман также считал, что пассивность и отсутствие инициативы, продемонстрированные этими собаками, аналогичны тем, которые наблюдаются при депрессии у людей. Поэтому Селигман предположил, что приобретение чувства выученной беспомощности может быть важной причиной депрессии у людей: люди, которые переживают негативные жизненные события, которые, по их мнению, они не могут контролировать, могут стать беспомощными. В результате они отказываются от попыток контролировать или изменить ситуацию, а некоторые могут впадать в депрессию и проявлять отсутствие инициативы в будущих ситуациях, в которых они могут контролировать исход (Seligman, Maier, & Geer, 19).68).

    Позднее Селигман и его коллеги переформулировали первоначальную модель депрессии, основанную на выученной беспомощности (Abramson, Seligman, & Teasdale, 1978). В своей переформулировке они подчеркивали, что атрибуции (то есть мысленное объяснение того, почему что-то произошло), которые приводят к восприятию того, что человеку не хватает контроля над негативными последствиями, важны для воспитания чувства выученной беспомощности. Например, предположим, что коллега опаздывает на работу; ваше убеждение в том, что вызвало опоздание коллеги, будет атрибуцией (например, слишком много трафика, слишком поздно лег спать или просто не заботится о том, чтобы прийти вовремя).

    В переформулированной версии исследования Селигмана утверждается, что приписывание негативных жизненных событий способствует депрессии. Рассмотрим пример студента, плохо сдавшего промежуточный экзамен. Эта модель предполагает, что учащийся будет делать три типа атрибуций для этого результата: внутренние и внешние (полагая, что результат был вызван его собственными личными недостатками или факторами окружающей среды), стабильные и нестабильные (полагая, что причина может быть изменена или исчезла). постоянное) и глобальное против конкретного (вера в то, что результат является признаком неадекватности практически во всем, а не только в этой области). Предположим, что учащийся делает внутренний («я просто не умный»), устойчивый («Ничего нельзя сделать, чтобы изменить тот факт, что я не умный») и глобальный («Это еще один пример того, какой я паршивый во всем») атрибуция за плохую работу. Переформулированная теория предсказывает, что учащийся почувствует отсутствие контроля над этим стрессовым событием и, таким образом, будет особенно склонен к развитию депрессии. Действительно, исследования показали, что у людей, склонных приписывать плохие результаты внутренним, глобальным и устойчивым атрибуциям, как правило, развиваются симптомы депрессии при столкновении с негативным жизненным опытом (Peterson & Seligman, 19).84).

    Модель выученной беспомощности Селигмана с годами стала ведущим теоретическим объяснением возникновения большого депрессивного расстройства. Изучая психологические расстройства, вы больше узнаете о последней переформулировке этой модели, которая теперь называется теорией безнадежности.

    Люди, которые сообщают о более высоком уровне воспринимаемого контроля, рассматривают свое здоровье как контролируемое, что повышает вероятность того, что они будут лучше управлять своим здоровьем и будут вести себя, способствующие хорошему здоровью (Bandura, 2004). Неудивительно, что больший воспринимаемый контроль был связан с более низким риском проблем с физическим здоровьем, включая ухудшение физического функционирования (Infurna, Gerstorf, Ram, Schupp, & Wagner, 2011), сердечных приступов (Rosengren et al., 2004) и обоих. заболеваемость сердечно-сосудистыми заболеваниями (Stürmer, Hasselbach, & Amelang, 2006) и смертность от сердечно-сосудистых заболеваний (Surtees et al., 2010). Кроме того, лонгитюдные исследования британских государственных служащих показали, что у тех, кто занимает должности с низким статусом (например, канцелярские и офисные вспомогательные работники), где степень контроля над работой минимальна, вероятность развития сердечно-сосудистых заболеваний значительно выше, чем у тех, у кого высокий статус. — статусные должности или значительный контроль над их работой (Marmot, Bosma, Hemingway, & Stansfeld, 19 лет).97).

    Связь между воспринимаемым контролем и здоровьем может объяснить часто наблюдаемую взаимосвязь между социальным классом и состоянием здоровья (Kraus, Piff, Mendoza-Denton, Rheinschmidt, & Keltner, 2012). В целом исследования показали, что более состоятельные люди имеют лучшее здоровье, главным образом потому, что они склонны полагать, что могут лично контролировать и управлять своими реакциями на жизненные стрессоры (Johnson & Krueger, 2006). Возможно, воодушевленные предполагаемым уровнем контроля, люди из более высокого социального класса могут быть склонны переоценивать степень своего влияния на конкретные результаты. Например, люди из более высокого социального класса склонны полагать, что их голоса имеют большее влияние на результаты выборов, чем голоса представителей более низкого социального класса, что может объяснить более высокий уровень голосования в более богатых сообществах (Krosnick, 19). 90). Другое исследование показало, что чувство воспринимаемого контроля может защитить менее состоятельных людей от ухудшения здоровья, депрессии и снижения удовлетворенности жизнью — все это, как правило, сопровождает более низкое социальное положение (Lachman & Weaver, 1998).

    В совокупности результаты этих и многих других исследований ясно показывают, что восприятие контроля и способность справляться с ситуацией важны для управления стрессорами, с которыми мы сталкиваемся на протяжении всей жизни.

    Потребность в формировании и поддержании прочных, стабильных отношений с другими людьми является мощным, всепроникающим и фундаментальным человеческим мотивом (Baumeister & Leary, 19).95). Построение прочных межличностных отношений с другими помогает нам создать сеть близких, заботливых людей, которые могут оказать социальную поддержку в минуты бедствия, печали и страха. Социальную поддержку можно рассматривать как успокаивающее воздействие друзей, семьи и знакомых (Baron & Kerr, 2003). Социальная поддержка может принимать различные формы, включая совет, руководство, поощрение, принятие, эмоциональный комфорт и материальную помощь (например, финансовую помощь). Таким образом, другие люди могут быть очень утешительны для нас, когда мы сталкиваемся с широким спектром жизненных факторов стресса, и они могут быть чрезвычайно полезны в наших усилиях по преодолению этих проблем. Даже у нечеловеческих животных товарищи по виду могут предложить социальную поддержку во время стресса. Например, слоны, по-видимому, способны чувствовать, когда другие слоны испытывают стресс, и часто утешают их физическим контактом, например прикосновением к хоботу, или чутким голосовым ответом (Krumboltz, 2014).

    Научный интерес к важности социальной поддержки впервые возник в 1970-х годах, когда исследователи в области здравоохранения заинтересовались последствиями социальной интеграции для здоровья (Stroebe & Stroebe, 1996). Интерес подогревался лонгитюдными исследованиями, показывающими, что социальная связь снижает смертность. В одном классическом исследовании почти 7000 жителей округа Аламеда, штат Калифорния, наблюдались в течение 9 лет. Те, кто ранее указывал, что им не хватало социальных и общественных связей, имели больше шансов умереть в последующий период, чем те, у кого были более обширные социальные связи. По сравнению с теми, у кого больше всего социальных контактов, у изолированных мужчин и женщин вероятность умереть соответственно в 2,3 и 2,8 раза выше. Эти тенденции сохранялись даже после учета множества переменных, связанных со здоровьем, таких как курение, употребление алкоголя, самооценка состояния здоровья в начале исследования и физическая активность (Berkman & Syme, 19).79).

    Со времени проведения этого исследования социальная поддержка стала одним из хорошо задокументированных психосоциальных факторов, влияющих на результаты в отношении здоровья (Uchino, 2009). Статистический обзор 148 исследований, проведенных в период с 1982 по 2007 год с участием более 300 000 человек, пришел к выводу, что у людей с более сильными социальными отношениями вероятность выживания на 50% выше, чем у людей со слабыми или недостаточными социальными отношениями (Holt-Lunstad, Smith, & Layton, 2010). ). По словам исследователей, величина эффекта социальной поддержки, наблюдаемая в этом исследовании, сравнима с эффектом отказа от курения и превосходит многие известные факторы риска смертности, такие как ожирение и отсутствие физической активности ([ссылка]).

    Ряд крупномасштабных исследований показал, что лица с низким уровнем социальной поддержки подвержены большему риску смертности, особенно от сердечно-сосудистых заболеваний (Brummett et al., 2001). Кроме того, более высокий уровень социальной поддержки был связан с лучшими показателями выживаемости после рака молочной железы (Falagas et al., 2007) и инфекционных заболеваний, особенно ВИЧ-инфекции (Lee & Rotheram-Borus, 2001). На самом деле, человек с высоким уровнем социальной поддержки реже заболевает простудой. В одном исследовании 334 участника заполнили анкеты, оценивающие их общительность; эти люди впоследствии подверглись воздействию вируса, вызывающего простуду, и в течение нескольких недель наблюдали за тем, кто заболел. Результаты показали, что повышение общительности было линейно связано со снижением вероятности развития простуды (Cohen, Doyle, Turner, Alper, & Skoner, 2003).

    Для многих из нас друзья являются важным источником социальной поддержки. Но что, если вы оказались в ситуации, в которой вам не хватало друзей или товарищей? Например, предположим, что популярный старшеклассник учится в отдаленном колледже, никого не знает и в течение первого семестра испытывает трудности с заведением друзей и значимых связей с другими людьми. Что может быть сделано? Если социальной поддержки в реальной жизни не хватает, доступ к дальним друзьям через социальные сети может помочь компенсировать это. В исследовании первокурсников колледжей те, у кого было мало друзей лицом к лицу в кампусе, но которые общались в электронном виде с дальними друзьями, были менее огорчены, чем те, кто этого не делал (Raney & Troop-Gordon, 2012). Кроме того, для некоторых людей наши семьи, особенно наши родители, являются основным источником социальной поддержки.

    Социальная поддержка работает, укрепляя иммунную систему, особенно у людей, испытывающих стресс (Uchino, Vaughn, Carlisle, & Birmingham, 2012). В новаторском исследовании супруги больных раком, которые сообщили о высоком уровне социальной поддержки, показали признаки лучшего иммунного функционирования по двум из трех показателей иммунного функционирования по сравнению с супругами, которые были ниже медианы по сообщениям о социальной поддержке (Baron, Cutrona, Hicklin, Рассел и Любарофф, 1990). Исследования других популяций дали аналогичные результаты, в том числе супругов, ухаживающих за больными деменцией, студентов-медиков, пожилых людей и больных раком (Cohen & Herbert, 19).96; Kiecolt-Glaser, McGuire, Robles, & Glaser, 2002).

    Кроме того, было доказано, что социальная поддержка снижает кровяное давление у людей, выполняющих стрессовые задачи, такие как произнесение речи или выполнение арифметических действий в уме (Lepore, 1998). В такого рода исследованиях участников обычно просят выполнить стрессовую задачу либо в одиночку, либо в присутствии незнакомца (который может либо поддержать, либо не поддержать) или в присутствии друга. У тех, кто тестировался в присутствии друга, обычно наблюдается более низкое кровяное давление, чем у тех, кто тестировался в одиночку или с незнакомцем (Fontana, Diegnan, Villeneuve, & Lepore, 19).99). В одном исследовании 112 участников женского пола, которые выполняли стрессовые вычисления в уме, демонстрировали более низкое кровяное давление, когда они получали поддержку от друга, а не от незнакомца, но только если друг был мужчиной (Phillips, Gallagher, & Carroll, 2009). Хотя эти результаты несколько трудно интерпретировать, авторы отмечают, что, возможно, женщины чувствуют меньшую поддержку и большую оценку со стороны других женщин, особенно женщин, чье мнение они ценят.

    В совокупности приведенные выше данные свидетельствуют о том, что одна из причин, по которой социальная поддержка связана с благоприятными последствиями для здоровья, заключается в том, что она оказывает несколько полезных физиологических эффектов в стрессовых ситуациях. Однако также важно учитывать возможность того, что социальная поддержка может привести к улучшению поведения в отношении здоровья, такого как здоровое питание, физические упражнения, отказ от курения и сотрудничество с медицинскими схемами (Uchino, 2009). ).

    Преодоление предубеждений и дискриминации

    Хотя социальная поддержка весьма полезна, получение предвзятого отношения и дискриминационного поведения связано с рядом негативных последствий. В своем обзоре литературы Brondolo, Brady, Pencille, Beatty и Contrada (2009) описывают, как расовые предрассудки и дискриминация служат уникальными значительными стрессорами для тех, кто является объектом таких взглядов и поведения. Быть объектом расизма связано с повышенным уровнем депрессии, пониженной самооценкой, гипертонией и сердечно-сосудистыми заболеваниями.

    Учитывая сложную и широко распространенную природу расизма как фактора стресса, Brondolo et al. (2009) отмечают важность преодоления этого конкретного стрессора. Их обзор направлен на определение того, какие стратегии выживания наиболее эффективны для компенсации негативных последствий для здоровья, связанных со стрессом, связанным с расизмом. Авторы исследуют эффективность трех копинг-стратегий: сосредоточение внимания на расовой идентичности для преодоления связанного с расой стресса, выражение/подавление гнева и поиск социальной поддержки. Вы немного узнали о социальной поддержке, поэтому мы сосредоточим оставшуюся часть этого обсуждения на потенциальных стратегиях выживания, сосредоточившись на расовой идентичности и выражении / подавлении гнева.

    Сосредоточение внимания на расовой идентичности относится к процессу, посредством которого человек начинает чувствовать, что он принадлежит к данной расовой группе; это может усилить чувство гордости, связанное с членством в группе. Брондоло и др. (2009) предполагают, что сильное чувство расовой идентичности может помочь человеку, ставшему объектом расизма, различать предвзятое отношение/поведение, направленное на его группу в целом, а не на него как на личность. Кроме того, чувство принадлежности к своей группе может смягчить страдания от изгнания со стороны других. Однако исследовательская литература об эффективности этого метода дала неоднозначные результаты.

    Выражение/подавление гнева относится к вариантам, доступным в зависимости от гнева, вызванного расовыми предрассудками и дискриминацией. Проще говоря, объект расистского отношения и поведения может воздействовать на свой гнев или подавлять свой гнев. Как обсуждалось Brondolo et al. (2009), было проведено очень мало исследований эффективности того или иного подхода; результаты довольно неоднозначны: некоторые показывают выражение гнева, а другие показывают подавление гнева как более здоровый вариант.

    В конце концов, стресс, связанный с расизмом, представляет собой сложную проблему, и каждая из обсуждаемых здесь стратегий преодоления имеет сильные и слабые стороны. Брондоло и др. (2009 г.) утверждают, что необходимо провести дополнительные исследования для определения наиболее эффективных стратегий преодоления негативных последствий, с которыми сталкиваются жертвы расизма.

    Помимо чувства контроля и создания сетей социальной поддержки, существует множество других средств, с помощью которых мы можем справляться со стрессом ([ссылка]). Обычный метод, который люди используют для борьбы со стрессом, — это физические упражнения (Salmon, 2001). Хорошо известно, что упражнения, как длительные (аэробные), так и короткие (анаэробные), полезны как для физического, так и для психического здоровья (Everly & Lating, 2002). Имеются убедительные доказательства того, что физически здоровые люди более устойчивы к неблагоприятным последствиям стресса и быстрее восстанавливаются после стресса, чем менее физически здоровые люди (Коттон, 19).90). В исследовании, проведенном с участием более 500 швейцарских полицейских и сотрудников служб экстренной помощи, улучшение физической формы было связано со снижением стресса, а регулярные физические упражнения защищали от проблем со здоровьем, связанных со стрессом (Gerber, Kellman, Hartman, & Pühse, 2010).

    Методы снижения стресса могут включать (а) упражнения, (б) медитацию и релаксацию или (в) биологическую обратную связь. (кредит a: модификация работы «UNE Photos»/Flickr; кредит b: модификация работы Калеба Ренигка; кредит c: модификация работы доктора Кармен Руссонелло)


    Одна из причин, по которой упражнения могут быть полезными, заключается в том, что они могут смягчить некоторые пагубные физиологические механизмы стресса. Одно исследование показало, что у крыс, которые тренировались в течение шести недель, наблюдалось снижение реакции гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы на легкие стрессоры (Campeau et al., 2010). Было показано, что у людей, подвергающихся сильному стрессу, физические упражнения предотвращают укорочение теломер, что может объяснить распространенное наблюдение моложавой внешности среди тех, кто регулярно занимается физическими упражнениями (Puterman et al., 2010). Кроме того, физические упражнения в более позднем взрослом возрасте, по-видимому, минимизируют пагубное воздействие стресса на гиппокамп и память (Head, Singh, & Bugg, 2012). Было показано, что среди выживших после рака физические упражнения уменьшают тревогу (Speck, Courneya, Masse, Duval, & Schmitz, 2010) и симптомы депрессии (Craft, VanIterson, Helenowski, Rademaker, & Courneya, 2012). Ясно, что физические упражнения — очень эффективный инструмент для регулирования стресса.

    В 1970-х годах кардиолог Герберт Бенсон разработал метод снижения стресса, названный методом релаксации (Greenberg, 2006). Техника релаксации сочетает релаксацию с трансцендентальной медитацией и состоит из четырех компонентов (Stein, 2001):

    сидение прямо на удобном стуле, ноги на земле и тело в расслабленном положении,

    тихая обстановка с закрытыми глазами,

    повторение слова или фразы — мантры — про себя, например, «бдительный ум, спокойное тело»

    пассивно позволяет разуму сосредоточиться на приятных мыслях, таких как природа или тепло вашей крови, питающей ваше тело.

    Реакция на релаксацию концептуализируется как общий подход к снижению стресса, снижающий симпатическое возбуждение, и он эффективно используется для лечения людей с высоким кровяным давлением (Benson & Proctor, 1994).

    Другой метод борьбы со стрессом, биологическая обратная связь, был разработан Гэри Шварцем в Гарвардском университете в начале 19 века.70-е годы. Биологическая обратная связь — это метод, в котором используется электронное оборудование для точного измерения нервно-мышечной и вегетативной активности человека — обратная связь предоставляется в виде визуальных или слуховых сигналов. Основное предположение этого подхода заключается в том, что предоставление кому-то биологической обратной связи позволит человеку разработать стратегии, которые помогут достичь определенного уровня произвольного контроля над тем, что обычно является непроизвольными телесными процессами (Schwartz & Schwartz, 1995). В исследованиях биологической обратной связи использовался ряд различных телесных показателей, включая движение лицевых мышц, активность мозга и температуру кожи, и он успешно применялся к людям, страдающим головными болями напряжения, высоким кровяным давлением, астмой и фобиями (Stein, 2001). .

    Столкнувшись со стрессом, люди должны попытаться справиться с ним или справиться с ним. В целом существует две основные формы копинга: копинг, ориентированный на проблему, и копинг, ориентированный на эмоции. Те, кто использует стратегии совладания, ориентированные на проблему, как правило, лучше справляются со стрессом, потому что эти стратегии направлены на источник стресса, а не на возникающие симптомы. В значительной степени воспринимаемый контроль сильно влияет на реакцию на стрессоры и связан с более высоким физическим и психическим благополучием. Было продемонстрировано, что социальная поддержка является очень эффективным буфером против неблагоприятных последствий стресса. Обширные исследования показали, что социальная поддержка оказывает благотворное физиологическое воздействие на людей и, по-видимому, влияет на функционирование иммунной системы. Однако благотворное влияние социальной поддержки может быть связано с ее влиянием на пропаганду здорового поведения.

    Совладание, сфокусированное на эмоциях, вероятно, будет лучшим методом, чем совладание, сфокусированное на проблеме, для борьбы с каким из следующих факторов стресса?

    1. неизлечимый рак
    2. плохие оценки в школе
    3. безработица
    4. развод

    A

    Исследования британских государственных служащих показали, что у тех, кто занимает самые низкие должности, гораздо больше шансов заболеть сердечными заболеваниями, чем у тех, кто занимает высокие должности. Эти результаты свидетельствуют о важности ________ в борьбе со стрессом.

    1. биологическая обратная связь
    2. социальная поддержка
    3. воспринимаемый контроль
    4. копинг, ориентированный на эмоции

    C

    По отношению к лицам с низким уровнем социальной поддержки, лицам с высоким уровнем социальной поддержки ________.

    1. более склонны к развитию астмы
    2. имеют тенденцию к меньшему восприятию контроля
    3. более склонны к развитию сердечно-сосудистых заболеваний
    4. склонны хорошо переносить стресс

    D

    Концепция выученной беспомощности была сформулирована Селигманом для объяснения ________.

    1. неспособность собак пытаться избежать ударов электрическим током, которых можно избежать, после того, как они получили неизбежные удары током
    2. неспособность собак учиться на предыдущих ошибках
    3. способность собак учиться помогать другим собакам избегать ситуаций, в которых они получают неконтролируемые удары током
    4. неспособность собак научиться помогать другим собакам избегать ситуаций, в которых они получают неконтролируемые удары электрическим током

    А

    Хотя копинг, сфокусированный на проблеме, кажется более эффективной стратегией при работе со стрессорами, существуют ли, по вашему мнению, стрессовые ситуации, в которых совладание, сфокусированное на эмоциях, может быть лучшей стратегией?

    Копинг, ориентированный на эмоции, вероятно, будет лучшей стратегией преодоления в ситуациях, когда стрессор не поддается контролю или когда с ним нельзя ничего поделать, например, в случае смертельной болезни.

    Опишите, как социальная поддержка может прямо и косвенно влиять на здоровье.

    Социальная поддержка оказывает прямое влияние на работу иммунной системы. Социальная поддержка может косвенно влиять на здоровье, влияя на поведение, связанное со здоровьем, такое как физические упражнения и правильное питание.

    Попробуйте придумать пример, в котором вы справились с определенным стрессором, используя копинг, сфокусированный на проблеме. Что было стрессором? В чем заключались ваши усилия, направленные на решение проблем? Были ли они эффективны?

    биологическая обратная связь
    метод снижения стресса с использованием электронного оборудования для измерения непроизвольной (нервно-мышечной и вегетативной) активности человека и обеспечения обратной связи, чтобы помочь человеку достичь уровня произвольного контроля над этими процессами
    накладка
    умственные или поведенческие усилия, используемые для решения проблем, связанных со стрессом, включая его причину и вызываемые им неприятные чувства и эмоции
    воспринимаемый контроль
    убеждения людей относительно их способности влиять на результаты своей жизни и формировать их
    техника релаксации
    техника снятия стресса, сочетающая элементы релаксации и медитации
    социальная поддержка
    успокаивающая и часто полезная поддержка других; может принимать различные формы, такие как совет, руководство, поощрение, принятие, эмоциональный комфорт и материальная помощь

    ФРС — COVID-19 как стресс-тест: оценка системы регулирования банков

    1. Главная
    2. Экономические исследования
    3. Серия дискуссий по финансам и экономике (FEDS)
    4. 2021

    апрель 2021 г.

    COVID-19 как стресс-тест: оценка нормативно-правовой базы банка

    Элис Аббуд, Элизабет Дункан, Акос Хорват, Дайана Иеркосан, Берт Лудис, Фрэнсис Мартинес, Тимоти Муни, Бен Раниш, Ке Ван, Миссака Варусавитарана, Карло Викс

    Abstract:

    Масштабный экономический ущерб, вызванный продолжающейся пандемией COVID-19, представляет собой первое серьезное испытание реформ банковского регулирования, проведенных после мирового финансового кризиса. В данном исследовании оценивается эта структура с акцентом на требования к капиталу и ликвидности. В преддверии COVID-19кризис, банки были хорошо капитализированы и имели достаточно ликвидных активов, что отчасти отражало повышенные требования. Требования к капиталу были сопоставимы в основных юрисдикциях, несмотря на различия в применении международных стандартов Базеля. Общий устойчивый уровень капитала и ликвидности привел к устойчивой банковской системе, которая поддерживала кредитование на ранних этапах пандемии.