Служкин: Виктор Служкин — последние новости

Опубликовано 29.06.197127.07.2021 автором alexxlab

Содержание

Герой «Кинотавра»: знакомьтесь – Виктор Сергеевич Служкин, географ

Для американской публики нужны иные особенности. На «Кинотавр» из года в год приезжают профессора Питтсбургского университета Нэнси Конди и Владимир Падунов, их постоянными усилиями российское кино становится известным университетским гуманитариям. Они подсчитали, что за 25 лет в США в прокат (самый ограниченный) вышло менее 20 российских фильмов, что, конечно, ничтожно мало.

По их мнению, для успеха у американского зрителя русскому кино не хватает определенности. Точнее, не самому кино, а русскому мифу, русской идентичности.

Прежде, во времена холодной войны, все было просто – советские были врагами, а русские (то есть досоветские и антисоветские) друзьями. Сегодня, уверена Нэнси, простому зрителю непонятно, кому сочувствовать. Кто «свой», кто «чужой»?

С китайцами легче – они совсем чужие. С русскими – непонятно: они вроде бы белые, но какие-то не такие, и скулы у них иначе устроены, и глаза, и вера вроде не совсем христианская, и поведение не совпадает с общепринятым…

Кино у них еще более запутывает – герой редко бывает положительным, он убивает, нарушает законы, остается безнаказанным, ему наплевать на устройство собственного общества, он не отвечает за себя и свою семью…

В общем, для публики само устройство российского сознания не приемлемо, оно пугает и при этом недостаточно дистанцировано, чтобы его можно было отогнать от себя в область экзотики, как это происходит с корейским или иранским кино.

Явление героя

Кино, показанное на «Кинотавре» сегодня, очень трудно оценить по тем меркам, что предъявляют к нему и международное профессиональное сообщество, и национальный зритель.

К сожалению, кроме Служкина, других героев наше кино не произвело. В фильме «Жажда», где жюри призом отметило коллективного героя – ветеранов чеченской компании, есть вполне отчетливый привкус вчерашнего дня, роман написан десять лет назад, и с тех пор этот ракурс слишком растиражирован сериалами.

Это тенденция – в фильмах герой дробится, сегодня сюжет часто состоит из новелл, в каждой – свой персонаж, крупных и объединяющих характеров практически нет.

Так что приз фильму «Географ глобус пропил» и Константину Хабенскому, актеру, воплотившему центрального персонажа – это награды в общем за одно и то же. За появление – впервые за много лет – на отечественном экране узнаваемого, понятного, живого, нормального человека.

Вот он, никуда не делся, не уничтожен, не пропал, не уехал. Понемногу пьянствует, влюбляется, лодырничает, сопротивляется злу, как может, пытается быть счастливым. Не состоит. Не участвует. В общем, все на месте, все как всегда.

Как в 70-е годы двадцатого века, как в З0-е века девятнадцатого. Ну, может быть, стал старше, мудрее, спокойней. У него уже есть дочь, которую он любит. Он вообще больше любит. И это обнадеживает.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

Читайте о ходе проведения фестиваля в дневнике светского обозревателя проекта Weekend >>

Почему я не Служкин | Colta.ru

Инна Денисова: Давайте я начну. Фильм, как утверждают создатели, снят «по мотивам» романа Иванова, написанного в конце 90-х, когда одно время сменялось другим. В киноверсии действие происходит на 10 лет позже, и мы видим героя не 28-летним, каков Служкин у Иванова, а 40-летним, что скорее отсылает нас к «Полетам во сне и наяву».

Василий Корецкий: И ко всему корпусу семидесятнического кино про то, как пуста и безысходна жизнь в Советском Союзе.

Денисова: Но проблема безвременья заменяется в «Географе» проблемой кризиса среднего возраста. Плюс герой наследует литературную традицию — он как бы и Гамлет, и одновременно «лишний человек».

Корецкий: И в этом главный вопрос к фильму. Ведь непонятно, по отношению к чему Служкин лишний, что есть то цельное, которое не впускает его в себя. В 1970-х годах в Советском Союзе было ясно, из чего он исключен: из советского коллектива, из утопии, которая накрылась — и все понимают, что она накрылась. Дальше возникает типичная для русской культуры диспозиция: герой, который хочет жить не по лжи, не может социализироваться в обществе, которое, как он считает, живет неправдой. Нюансы такого расклада могут быть разными: в «Утиной охоте» мы видим, что это обуржуазившееся, халдейское общество не так уж и страшно, а в «Полетах во сне и наяву» мы видим, что герой вообще-то идиот. В «Осеннем марафоне» хорошие вообще все. Но в героях этих фильмов, которые, безусловно, дороги и Хабенскому, и режиссеру Велединскому, все-таки отражается их эпоха. Эпоха остановки. А тут я не понимаю, какое общественное соглашение отказывается подписывать герой. Он просто торчит, как гвоздь, и все.

Денисова: Да, но возвращаясь к твоим словам, что герой Янковского был идиотом: на самом деле этот же упрек произносится и в «Географе» — в современной терминологии. Жена говорит Служкину, что он — лузер. Очень характерное слово именно для нашего времени, его нет у Иванова. А, например, в «Полетах во сне и наяву» несколько раз по отношению к герою употребляется слово «подонок».

Но все-таки принципиальное различие героя, сыгранного Хабенским и героя Иванова (и Янковского) — в том, что последние проходят некий путь. Ивановым этот путь описан во второй части книги, когда учитель с учениками идут в поход. У Служкина происходит огромная внутренняя работа, он проделывает путь от нелюбви к обретению настоящей любви… На самом деле там, в книжке, очень много всего происходит.

Во время этого байдарочного похода они проезжают церковь, и там масса ощущений героя в связи с посещением церкви. Они проезжают зону…

У писателя Иванова это все проговорено открытым текстом: я за этот поход, за эти несколько дней прошел большой путь — и в книжке он от точки А до точки Б зафиксирован, а потом еще героем осмыслен. Служкин Иванова ищет в себе любовь, и он ее находит. Даже герой Янковского в «Полетах во сне и наяву» проходит свой путь. Как вот у Гребенщикова: «Вышел, чтобы идти к началу начал, но выпил и упал — вот и весь сказ».

А вот этот герой поражает тем, что здесь не то что он сам не проходит никакого пути — а даже ни режиссеру, ни сценаристу не пришло в голову, что герой должен вообще-то куда-то двигаться.

Корецкий: Это феноменально, конечно, что человек, с которым ничего не происходит, абсолютно статичная фигура, сделан героем. Зачем за ним наблюдать?

Денис Рузаев: Статичный герой, на самом деле, неплохо вписывается в одну кинематографическую традицию — в традицию «нового Голливуда». Там тоже большая часть героев имела одну важную черту, свойство — неспособность к поступку. Герой «нового Голливуда» определялся тем, что он не совершал поступков, бежал от них. Но он был обязан при этом сгинуть в финале, в этом его суть. Как Джек Николсон в «Пяти легких пьесах» — он садится в кабину дальнобойщика и уезжает куда-то. И понятно, что эта дорога — в небытие. «Географ» был бы в пять раз мощнее — при всех его недостатках, — если бы в финале по-другому была решена эта сцена, когда он вышел на балкон — и вдруг его там нет. «Мама, где папа?» Именно такой финал, мне кажется, диктуется логикой сюжета.

Кстати, в фильме все же есть один момент трансформации, момент, когда у героя что-то включается в голове. Помните, Служкин с влюбленной в него ученицей во время похода добираются до порогов и видят, как остальные ребята переправляются через них. И вот он садится на землю и говорит: «Как же давно я не звонил маме».

Денисова: Это чистая цитата из «Полетов во сне и наяву»! Этого нет в книге, таким образом артист Хабенский передал привет артисту Янковскому. Только если там с мамой связан целый мотив, здесь это просто фраза без смысла и контекста.

Рузаев: А что говорил тебе в интервью Хабенский, что он сам играл?

Денисова: Он упрощает, мне кажется, так же как упрощает режиссер. Он как-то очень болезненно воспринял мой вопрос, в чем трагедия героя. Он все повторял: «Да нет никакой трагедии…»

Корецкий: Да в том-то и дело, что нет никакой трагедии. Есть просто постоянный стазис. И непонятно, что за кино мы тогда смотрим. Это комедия? Это мелодрама? Если нет трагедии.

Рузаев: Если нет трагедии героя, а герой при этом ощутимо несчастен, значит, должен быть трагичен мир вокруг героя.

Денисова: А он так, знаешь, ощутимо несчастен фразами из писателя Иванова. Потому что писатель Иванов описал несчастье своего Служкина. Служкин в фильме вовсе не несчастен. Но иногда он вдруг произносит фразы другого, книжного Служкина, которые ему — как ботинки не своего размера.

А зритель оказывается в полном недоумении, когда герой-шут вдруг начинает произносить книжные монологи: они в этот рисунок роли не ложатся, вываливаются. И, соглашусь с тобой, там очень важен финал. Вот в «Полетах во сне и наяву» очень крутой финал, там же Янковский метафорически умирает — он себя буквально забрасывает землей, закладывает травой. В книжке Служкин смотрит с балкона, и перед ним «расстилается лучезарная пустыня одиночества» — это последняя фраза романа. Но вот попробуй кинематографически осиль фразу про «лучезарную пустыню одиночества»!

Корецкий: Интересно, почему, несмотря на все, что мы тут наговорили, это кино так нравится зрителям?

Рузаев: Мне кажется, оно приносит утешение…

Корецкий: То есть основной контингент зрителей этого фильма — это женщины 40 плюс? Кстати, вы заметили, какой важный акцент в фильме ставится на то ли импотенции, то ли фригидности Служкина — я так понимаю, это качество появилось именно в фильме? Ему ничего не хочется во всех смыслах.

У него нет внутреннего метания, суматохи, он абсолютно спокоен в своем упадке, бесчувственен, ему комфортно. У него нет внутренних волнений, его не тянет никуда, не мечется он и внутри. Это как бы бунтарь — пьяница, но безобидный. Это такой персонаж фильма «Сумерки» — вроде как вампир, но кровь не пьет, вроде как бабник, но никого не трахает, а если и трахает, то беззаветно, исключительно для того, чтобы женщине было хорошо. Мне кажется, это и импонирует зрительницам, которые видят в нем идеальный типаж русского мужчины. Есть же в русском массовом сознании такая пара — женщина материнского типа и пьющий раздолбай, олух, за которым нужно присматривать.

Денисова: Но в «Полетах во сне и наяву» герой Янковского по сути такой же.

Корецкий: Нет! Он, в отличие от героя Хабенского, человек опасный, деструктивный, он разрушает все, к чему прикасается. Это человек, который способен причинить боль людям вокруг, о него можно порезаться. А о героя Хабенского порезаться нельзя, он же не способен ни на какой поступок. Это не Макаров, и в этом его идеальность. У него все есть, кроме вот этой черной изнанки.

Денисова: Велединский в интервью «Новой газете» говорит, что они создавали «князя Мышкина» — это, к слову, о герое-идиоте. И та черта, о которой ты говоришь, — это мышкинская черта. Он всех любит, он всем прощает. При этом создатели фильма какие-то трогательные черты Служкина намеренно стирают. В книжке, когда класс идет на экскурсию и все разбегаются, а Служкин остается с Машей, он очень увлеченно рассказывает ей про то, что его правда волнует. Он говорит: «У меня отношение к рекам как к женщинам». А в фильме Маша говорит ему: «Да что вы, Виктор… да вам же самому неинтересно». То есть все хорошее, всю наполненность героя они почему-то сознательно вычищают. Один из трогательнейших моментов книги превращается в то, что это просто какой-то учитель-быдло, которому самому ничего не интересно.

Корецкий: Так он и есть в фильме абсолютный учитель-быдло с самого начала. Может быть, это такая намеренная диверсия против интеллигенции?

Денисова: Я еще хотела сказать, что меня удивил выбор книжных реплик героя. У сценаристов был очень благодатный материал, потому что им не нужно было придумывать диалоги: у Иванова изобилие всевозможных шуток и присказок, и это очень помогает зрелищности фильма. Публика ржет, очень смешно, правда. Но при этом у Иванова ровно такое же количество очень серьезных высказываний, персонаж бесконечно раскрывает себя, постоянно артикулирует свои состояния, ну вот как эта его идея современного святого. Он говорит: «Я хотел бы такую абсолютную любовь, чтобы я не был залогом ничьего счастья и моего счастья никто не был залогом». И эта фраза встречает непонимание зала. Органичная книжному герою, она противоестественна Служкину, которого мы видим на экране. Зритель правда не понимает, — что это было? С чего вдруг философствует клоун, быдло и инфантильный эгоист?

Корецкий: Ну потому что авторы фильма явно хотели избавить героя от постоянного внутреннего монолога.

Денисова: Да, они его не нагружают вообще, чтобы зритель не переутомился, не дай бог. Ну а зачем? Пусть он и дальше шутит. Вот эта трагикомическая ирония у него получается.

Корецкий: Тут не то что упрощали героя, он выглядит просто утрированно, пародией.

Денисова: В книжке у героя богатый словарь и эрудиция, он разговаривает фразами: «Они набросились на меня как Первая конная на синежупанников…» Герою фильма таких фраз не оставляют, очевидно, жалея зрителя, который скажет: че такое, какие, в натуре, жупанники?

Корецкий: То есть, выходит, фильм снят с точки зрения учеников Служкина? Целевой аудиторией является эта ненавидимая им масса посредственностей? То есть мы видим историю этого героя глазами двоечника с задней парты.

Вообще меня очень интересует этот вопрос с целевой аудиторией. Мне не совсем понятно, кто может ассоциировать себя с этим героем.

Рузаев: Я когда смотрел, пытался посчитать, сколько лет Служкину. Мне кажется, ему еще нет сорока.

Денисова: Ну, сколько Хабенскому, столько и ему. А в книге Служкину 28.

Рузаев: Но он не вписывается ни в один возраст, он не похож ни на 32-летнего, ни на 40-летнего. Это человек между поколениями.

Денисова: Я думаю, они боялись облажаться еще и тут. Побоялись снимать 90-е, чтобы их еще за недостоверность заклевали. Потому что облажаться очень легко, на самом деле. И так масса проблем, еще поди историческую эпоху воссоздай, поэтому им было проще так. Но, на мой взгляд, это можно простить, если ты это сегодняшнее время объяснишь чем-то еще, кроме должности этого Будкина, который… кого он там, Капкова играет, пермского Капкова? Кроме этих надписей «Счастье не за горами» и прочих айфонов учеников.

Рузаев: Да, только знаки времени, но без духа времени.

Корецкий: В итоге герой одной эпохи помещен в другую — и пока его туда пропихивали, из него выдавилась вся фактура, слезла вся кожа, и остался просто штамп. Остались шуточки, осталась окуджавка, грубо говоря, а за ней ничего не стоит. Мы же не можем сейчас слушать Визбора и Окуджаву так, как их слушали современники. Сейчас все это выглядит комично, потому что эти песни сегодня лишены той социально-культурной ауры, на которую они опирались и которую сами же и создавали. Они не вызывают ностальгии, потому что за ними стоят не наши воспоминания, а чужие — родителей, к примеру. Также и Служкин в фильме является воспоминанием о чем-то, что было, но воспоминанием, очевидно, не режиссерским, а чужим, и поэтому там только внешние жесты воспроизведены, и то неточно.

Денисова: Но вот ведь Данила Багров, герой своего времени, тоже был человек-штамп, герой-формула, но он был настолько цельным!

Корецкий: Данила Багров амбивалентен, он — персонаж, на которого очень разные люди могут легко спроецировать свои переживания. Видимо, здесь был примерно такой же расчет: это отсутствие четких позиций и мотиваций предполагало, что Служкин тоже послужит таким сосудом, который каждый зритель сам наполнит своими переживаниями или воспоминаниями. Но проблема в том, что вместо того, чтобы служить этакой гуттаперчевой формой, которую каждый сам под себя мнет, получился сосуд, звенящий пустотой. И наполнять его как-то совсем не хочется. Ты не можешь туда поместить себя, потому что сразу обо что-то спотыкаешься, в итоге по экрану движется какой-то слепок, Голем — ходит, дышит, все нормально, но внутри у него ничего нет.

Денисова: И еще раз: у Иванова-то вся интроспекция героя формулируется, можно прочитать все, что он думает, внутренние монологи все артикулированы. Или герой Янковского в фильме Балаяна — он делает то же самое, но кинематографическими средствами… Помните главный эпизод фильма, когда Янковский берет тарзанку, оборачивается и просто так вот смотрит из-под руки, смотрит так, что у тебя опускается все внутри. Человек не делает ничего, просто его взгляд — это вся его исковерканная, несчастная жизнь. Ты понимаешь, какой здесь масштаб трагедии. А в «Географе», в общем, нет ни одного эпизода, которым попытались бы этого героя как-то объяснить.

При этом начинается-то фильм перспективно: в вагон электрички заходит несчастный человек и поет песню Кипелова «Я свободен». Это очень хороший ход, он работает. Кипелов же — чувак из советского времени, с одной стороны, а с другой — он написал эту песню в переломный момент, эта песня звучала, когда еще кто-то мог к ней серьезно относиться, и ее правда до сих пор на полном серьезе в караоке поют в провинции, поют в электричках. То есть это такая песня, которая соединила как бы три эпохи. Это удачный момент фильма. А дальше, если говорить про музыку, то вот эта певица Пелагея с русскими народными песнями… это неудобно, прямо испытываешь мучительное чувство неловкости за русскую народную песню. Еще бы «Степь да степь кругом» спели.

Корецкий: А когда герои веселятся под «Владимирский централ» — это удобно?

Рузаев: Но там вся сцена призвана вызвать омерзение.

Денисова: «Владимирской централ» — это с той же целью, что Пушкин, которого вечно читает своим бабам Служкин, с той же целью, с которой заинтересованного преподавателя превращают в преподавателя, которому ничего не надо. Это намеренное снижение образа персонажа.

Корецкий: В какой-то степени во всем этом даже есть гармония здесь. Герой — такой люмпен-интеллигент, и фильм — такой люмпен-артхаус. Происходит люмпенизация всего: языка, выразительных средств, героя. При этом, несмотря на эту своеобразную цельность, тебя просто корчит оттого, что в фильме нет поэтики. То есть единство художественных средств и героя есть, а поэтики при этом на самом деле нет. Это какой-то адский мир певца Круга и Ваенги…

Рузаев: Нет, ты не прав сейчас! Мир певца Круга и Елены Ваенги не то что не лишен поэтики — ее там даже с избытком. У меня нет никаких эстетических претензий к шансону или подобной музыке, но она мне слишком душу рвет, я поэтому не могу ее слушать (смеются). Если бы фильм «Географ глобус пропил» был таким же…

Корецкий: И тем не менее этот фильм — очевидно зрительский, я уверен, что будут адские аншлаги… А может, тут дело в Хабенском? Может, Хабенский реально способен собрать залы?

Денисова: Хабенский, безусловно, очень обаятелен.

Понравился материал? Помоги сайту!

Подписывайтесь на наши обновления

Еженедельная рассылка COLTA.RU о самом интересном за 7 дней

Лента наших текущих обновлений в Яндекс.Дзен

RSS-поток новостей COLTA.RU

Ссылки по теме

Своеобразие главного героя в романе А. Иванова «Географ глобус пропил»

Страница 2 из 3

Роман Алексея Иванова «Географ глобус пропил» является ярким произведением современной художественной прозы, во многом продолжающим традиции классического русского романа. Главный герой произведения Виктор Сергеевич Служкин относится к типу героя-юродивого, классические прототипы которого мы встречаем на страницах романов русских классиков, в частности у Ф. М.Достоевского: это Версилов («Подросток), князь Мышкин («Идиот») и др. Более близким в исторической ретроспективе прототипом является, пожалуй, главный герой повести Венедикта Ерофеева «Москва-Петушки». Как и последний, Служкин не прочь при случае приложиться к бутылке.

Характер Служкина противоречив, он соединяет в себе, казалось бы, несовместимые черты: с одной стороны, у героя множество недостатков, которые он не считает нужным скрывать: у него «идиотские» шутки [3, с. 7], он изменяет жене со своими бывшими школьными подругами, ему «нич-чего в жизни не хочется» [3, с. 9], его поступки нередко иррациональны. Так, будучи по специальности биологом (окончил биофак Уральского университета), и, не имея педагогической подготовки, он зачем-то устраивается в школу учителем экономической географии, но и в должности учителя ведет себя, мягко говоря, нестандартно: курит в классе, «орет» [3, с. 54] на учеников, в то же время позволяет и им вести себя с собой запанибрата; по словам завуча школы Розы Борисовны, «держит себя наравне с учениками, вступает в перепалки, сидит на столе, отклоняется от темы урока, довольно скабрезно шутит, читает стихи собственного сочинения» [3, с. 40]. И это еще не все. Со своими учениками, которых он зовет полууважительно-полунасмешливо «отцами», Виктор Сергеевич Служкин распивает спиртные напитки, участвует в школьных драках, манипулирует оценками, влюбляется в одну из учениц и едва удерживается от того, чтобы вступить с ней в связь. В довершение всего эта ученица оказывается дочерью завуча школы — строгой Розы Борисовны, о чем Служкин не знал. Не удивительно, что после всего этого Виктор Сергеевич вынужден уйти из школы.

Своим непедагогичным поведением Служкин полностью разрушает дистанцию между учителем и учениками, лишает себя положенного ему по статусу уважения «отцов». В самом начале долгожданного, затеянного и возглавляемого Служкиным речного похода, «отцы» объявляют ему, что они его «за пьянку свергли из начальников» [3, с. 173]. И это вполне заслуженно, ведь он вместе с главным двоечником и хулиганом Градусовым, которого и брать-то в поход не следовало, «нажрался» [3, с. 171] в электричке, и из-за этого команда проехала целых три лишних станции и вместо станции Гранит оказалась в деревне Семичеловечьей – «убогой, выцветшей, кривой, грязной» [3, с. 174]. Поэтому приговор учеников – вполне заслуженный: «Нам такие начальники-бухальники не нужны <…> Так что ты нам больше не командир, и звать мы тебя будем просто Географ. А все вопросы станем решать сами» [3, с. 173].

Однако после этого, в ходе сплава по реке Ледяной между Географом, как теперь называют Служкина ученики, и девятым «Б» возникают новые, особые отношения, в которых на первый план выходят уже не статусные, а другие, чисто человеческие качества.

ЗОЛОТАЯ МАСКА — ФЕСТИВАЛЬ И ПРЕМИЯ

Нами придуман и некий иронический ход: все время на сцене у нас играет ВИА «Молодость», мы вводим некоего персонажа из одноименной песенки «Чижа» про школьный ансамбль, который репетирует «в каморке, что за актовым залом». Эта музыка родом из того времени, она вступает в диалог с героями постановки, дает ей ироническую подсветку, позволяет вести некий внутренний диалог на протяжении всего спектакля. Это своеобразный лирический комментарий сегодняшнего дня, по отношению к тому, каким ты был когда-то, в 26 лет.

Фактура времени очень нам близка, но ее трудно передать через предметное: только через атмосферу, музыкальное оформление, видео. Уловить дух времени трудно: это не война и не тридцатые годы, а что-то довольно близкое. Это и не кино, где многое можно передать через натурализм, а театральное действо, имеющее игровую форму. Художественное решение несет очень важную нагрузку во втором акте, когда показывается поход Служкина с учениками, эта сцена связана и с главной темой Алексея Иванова – с любовью к Пермскому краю и его истории.

Когда передо мной возникла реальная Пермь, я поняла, что нужно ставить именно «Географа». Это прекрасный материал, очень хорошая книга, которая ложится на сердце. Пермские жители, конечно, эту историю, воспринимают еще более конкретно, но сам роман далеко не местного значения, он про это поколение и про это время. Он особенно актуален именно сейчас, когда 90-е годы мы уже можем воспринимать с некоторой степенью отстранения, и я доросла уже до того возраста (с автором романа мы ровесники), когда можно что-то рассказать о своей юности. Недаром сейчас возникло столько книг о 90-х, написанных нашим поколением. И череда постановок романа свидетельствует, что время позволяет немного дистанцироваться, потому что о том, что совсем рядом, трудно говорить – грустно, весело, честно. Всегда нужна некая дистанция, чтобы поделиться чем-то важным.

Главный герой спектакля Виктор Служкин – учитель географии. В школу он подался неосознанно, просто работы другой не было, но это не так важно. Мы все по жизни для кого-то учителя, для кого-то ученики. Мой любимый Мастер Петр Наумович Фоменко любил повторять, говоря о своих студентах: «Еще неизвестно, кто у кого учится». Так и Служкин, неизвестно, кто больше стал учителем – он для своих учеников или они для него.

Елена Невежина

Взгляд режиссера на 90-е свободен, и под этим взглядом очевидной становится истина: прошлое не прошло. Здесь показано, чему мы все наследуем.

Спектакль наполнен неутомимыми, пьяными и трезвыми разговорами о судьбе и смысле, рассказами о любовных делах и тяжелом ощущении неприкаянности. Она объединяет всех героев – бедных и состоятельных, женатых и разведенных. Все они мечтают о прекрасном будущем, но ни на йоту не верят, что будущее будет к ним благосклонно. При этом в интонации спектакля нет даже намека на отчаяние.

Главный герой, учитель географии Служкин, категорически не хочет заниматься решением проблем, которые в его жизни назрели и перезрели. С недоверием относится к любому действию вообще. Есть, конечно, в этом что-то гамлетовское, только не в столь высоком философском регистре, как у Шекспира. Герой не хочет меняться сам и не хочет менять жизнь, хотя и собой, и жизнью недоволен. Он предоставляет жизни самой решать, что с ним дальше будет. А когда, казалось бы, ну никак нельзя не принять решение, он берет в руки гармонь – и все трагедии и драмы растворяются в музыке.

Это наше, родное бездействие, в котором при желании можно увидеть высокую идею и даже красоту. Может, и правда, только в этом и есть смысл – в песне «Чижа», бесконечных воспоминаниях о прошлом и отношениях, запущенных так, что нет смысла даже начинать в них разбираться?

В спектакле уловлена всем нам знакомая интонация: презрительного отношения к построению далеко идущих планов, к неутомимому действию, к тому, чтобы жить как-то правильно. Все равно – не получится. Так надо ли стараться? Это ведь вопрос. И почти гамлетовский.

журнал «The New Times»

Известный с недавнего времени всей России роман Алексея Иванова впервые поставлен на родине автора, в Перми. История школьного класса и его фальшивого пророка-учителя описывается как унылое течение бессмысленных дней, полных цинизма. Но его оживляет понимающий, ироничный, сострадательный взгляд режиссера. В сравнении с репрессивным организмом школы даже географ Виктор Служкин – гуманист, не тот, кто знания дает, а кто дает науку жизни. В спектакле, который и ужасается 90-м годам, и ностальгирует по ним, важную роль играет школьный ансамбль, где прекрасный артист Олег Шапков поет песни Чижа и Летова. Выступая в неповторимой ресторанно-шансонной манере, он словно взирает на действие из будущего. Большой спектакль завершается страстным финалом, в котором зритель чувствует себя частью страны, прошедшей двадцатилетний путь безыдейного выживания, иррационально надеясь только на божественное провидение.

Павел Руднев

Режиссер Александр Велединский: «Служкин – это мы» | ПЕРСОНА | КУЛЬТУРА

«Географ глобус пропил» — это экранизация одноименного романа Алексея Иванова. Главный герой Виктор Служкин (Константин Хабенский) устраивается работать в школу учителем географии. Жена Служкина разочаровалась в муже и ушла к его другу. Служкин пьет и пытается найти общий язык с непослушными школьниками. Но все неудачи главный герой встречает с улыбкой. Александр Велединский вместе с соавторами сценария Валерием Тодоровским и Рауфом Кубаевым перенесли действие из 90-х в наше время, дописали множество сцен и сократили роман.

Заставка фильма Фото: Государственный мемориальный и природный заповедник «Музей-усадьба Л.Н. Толстого «Ясная Поляна»

Отметим, что фильм принимал участие в «Кинотавре» в Сочи, где получил главный приз фестиваля. Кроме того, фильм был отмечен и другими наградами в области киноискусства.

Желающих посмотреть картину и задать вопросы Велединскому (а организаторы события предоставили такую возможность) собралось немало. Тот факт, что зал ДК был переполнен, а добраться в Ясную Поляну, тем более, зимой, не очень-то просто, уже говорит сам за себя. Публика, отдавшее в тот вечер предпочтение «арт-мейнстриму», к коему относят «Географа», оказалась абсолютно разной: от серьезных пожилых женщин до шумной молодежи. Однако всевозможные разницы: возрастные, социальные, гендерные – все исчезло, когда в зале погасили свет, и начался фильм. Может быть, на зрителей так повлияла атмосфера небольшого помещения, или же режиссеру и его команде, действительно, удалось сделать гениальный фильм, но все события: веселые или грустные – переживались громко, в унисон. На комедийных сценах никто не сдерживал смеха, а опасные или трогательные моменты усиливались совместным напряжением, почти осязаемым. Атмосфера была схожей с той, что присутствует на хороших театральных постановках.

Фото: Государственный мемориальный и природный заповедник «Музей-усадьба Л.Н. Толстого «Ясная Поляна» / Александр ПЛЯКИН

Выразив аплодисментами благодарность создателям фильма, журналисты и зрители пообщались с режиссером и задали ему интересующие вопросы.

«Каждый актер принимает участие в создании фильма»

На фестивале «Кинотавр» приз за лучшую мужскую роль получил исполнитель главной роли Константин Хабенский.

Кадр из фильма Фото: Государственный мемориальный и природный заповедник «Музей-усадьба Л.Н. Толстого «Ясная Поляна»

— Героя Хабенского называют героем нашего безвременья, — делится с залом Александр Велединский. – Костя много предлагал своего, это и есть актерство. Он настоящий соавтор, но так и должно быть. Каждый актер принимает участие в создание фильма. Я уже не говорю про детей, они даже песню сами сочинили!»

Кстати, школьники, снявшиеся в картине – не профессиональные актеры.

— Это реальные школьники – отвечает режиссер на один из вопросов зрителей. – Есть также студенты первых и вторых курсов. Они все из Перми, кроме Маши. Кастинг был очень серьезный, мы отсмотрели полторы тысячи ребят, из которых выбрали всего 30.

«Частичка Служкина есть в каждом из нас»

— Главный герой фильма недотепа, и все делает неправильно. Но все равно он нам нравится. Почему мы любим таких героев? – интересуется кто-то из журналистов.

— Потому что это мы. Мы же себя любим. Хорошо это или плохо, но частичка Служкина есть в каждом из нас. Это не плюс и не минус, просто мы такие. Я думаю, что многие зрители видят себя в Служкине. Это человек, который не идет по головам, который не делает подлостей, всех прощает и любит. В каждого из нас Господь вселил частичку себя, которая называется совесть. Совесть – это и есть бог внутри нас. У кого-то эта частичка постоянно живет, у кого-то она глубоко спрятана.

«Кино и литература – абсолютно разные вещи»

— Как сам Алексей Иванов отнесся к фильму? – задают Велединскому следующий вопрос.

— Я очень боялся показывать фильм Леше. Мы устроили показ в небольшом зале на «Мосфильме». Я два часа ходил по «Мосфильму», шарахался, боялся его реакции. Но Алексей абсолютно принял картину, несмотря на все переделки. Он говорит, что именно так и нужно было делать фильм. Как профессионал, он понимает, что кино и литература – это абсолютно разные вещи. Построчная экранизация часто бывает неудачной.

Автограф, оставленный режиссером после показа Фото: Государственный мемориальный и природный заповедник «Музей-усадьба Л.Н. Толстого «Ясная Поляна»

Режиссер ответил еще на несколько вопросов, кстати, беседа со зрителями выдалась на удивление простой и откровенной, а после Александру Велединскому пришлось срочно уезжать: впереди у него новые съемки и новые проекты. И мы надеемся, они окажутся достаточно хорошими, чтобы им сопереживали такие разные внешне и, как оказалось, такие похожие в душе зрители.

«Географ глобус пропил» – фильм Александра Велединского и повесть, по которой он снят | GQ

Сюжет многословной повести Алексея Иванова «Географ глобус пропил» укладывается в несколько строк. Крепко пьющий геолог Виктор Служкин устраивается учителем географии к старшеклассникам, которые выматывают ему нервы на уроках. Ссорится с женой Надей. Не менее тяжело находит общий язык с многочисленными женщинами вокруг. Меланхолично наблюдает за лучшим другом Будкиным, спящим с его женой. Еще больше пьет, а в какой-то момент уходит с учениками в поход. Отвлечься от земных забот и провести побольше времени с отличницей Машей Большаковой, с которой у него взаимная, но платоническая любовь.

Не считая телепроекта Леонида Парфенова «Хребет России» по одноименной краеведческой книге об Урале, Иванов до этого сталкивался с кино только раз — выступив в роли сценариста исторической драмы Павла Лунгина «Царь». Первая встреча вышла неудачной: Лунгин сценарий сильно изменил, сняв, по словам Иванова, фильм «про Героя Советского Союза митрополита Филиппа, а вовсе не о православном святом». Вторая встреча, экранизация «Географа» Александром Велединским («Живой», «Русское»), получилась куда приятней (в прокате с 7 ноября). В отличие от «Царя», фильм приняли критики, засыпавшие его положительными рецензиями, и коллеги — жюри «Кинотавра» во главе с Александром Миттой, отдавшее ему три награды, включая приз за лучший фильм. Да и сам Иванов дал понять, что экранизация ему пришлась по душе. Хотя и на этот раз с литературным первоисточником кинематографисты обошлись достаточно вольно. Так, в фильме полностью отсутствуют детские воспоминания Служкина, а его запутанные отношения с женщинами, приносящие только взаимные страдания, сведены к одним намекам. Самая же грубая поправка — механический перенос времени действия книги в наши дни.

Учитель географии Служкин и его друг Будкин

Надя, жена Служкина

За современность у Велединского отвечает стела в виде надписи «Счастье не за горами» да каталог безымянных современных художников. Видимо, символизирующий разом музей PERMM и фестиваль «Текстура». Каталог Служкину (Константин Хабенский) вместо подарка приносит на день рождения его лучший друг, Будкин (Александр Робак). Будкин здесь уже не просто предприниматель, разбогатевший на консервах, а работник администрации, отвечающий за культуру. Прибавить сюда иномарки, на которых ухажеры подвозят до дома учительницу немецкого языка (Евгения Брик), — вот и все изменения.

Зато сплошным приветом из прошлого за кадром играют «Я свободен» Кипелова и «Владимирский централ». Никаких Стаса Михайлова и Григория Лепса (зато рюмок водки на столе — сколько угодно), герои Велединского хоть и живут в условном сегодня, но вокруг них — все те же девяностые. Максимум — середина нулевых. Фантазией режиссера старая «нокиа» научилась делать четкие фотографии, которыми Служкин обменивается со школьницей Машей вместо любовных записок, но от этого не перестала быть атрибутом давно минувших дней. Еще большим анахронизмом выглядит сам Служкин. У Иванова речь идет о довольно молодом человеке, у Велединского географ обретает черты Константина Хабенского: с щетиной, морщинами и мешками под глазами. Отсюда это странное ощущение квантового скачка, вроде того, что испытали герои фильма «Москва–Кассиопея». Только теперь наоборот — время осталось на месте, а главный герой в один миг постарел на двадцать лет.

Никаких Стаса Михайлова и Григория Лепса (зато рюмок водки на столе — сколько угодно), герои Велединского хоть и живут в условном сегодня, но вокруг них — все те же девяностые.

Кульминация повести — откровенная сцена у неостывшей хлебной печи в затерянной деревне, где Служкин и отличница Маша пытаются согреться после страшного ливня. Раздевая догола окоченевшую девушку, географ растирает ее докрасна, возвращая к жизни. Здесь же он произносит про себя страстный монолог, в котором соединились мучительное желание — и невозможность его удовлетворить. Большая любовь — и полнейшее одиночество. В фильме от этих эмоций остались только ужимки Хабенского и до стыдливости аккуратный план раздетой до трусов Анфисы Черных. Актрисы 1996 года рождения (в этот год Алексей Иванов как раз защитил диплом по искусствоведению), вообще-то обладающей всеми качествами для роли объекта вожделения.

Что Велединскому действительно удалось, так это комедийные эпизоды. Из всех страданий на экране лучше всего запоминается шутливая песня «Его же посадят за мертвых детей», написанная актерами, игравшими школьников, прямо на съемочной площадке. Да и Елена Лядова, играющая жену главного героя Надю, куда убедительнее ломает трагикомедию, чем изображает семейную драму.

Что Велединскому действительно удалось,

так это комедийные эпизоды.

Есть в фильме еще один герой — это бутылка водки. Она отвечает и за мотивацию, и за поступки, и за их последствия, оставаясь при этом всегда отдельным — и самым цельным персонажем. Именно водка в итоге соединяет в одно целое раздробленные достоинства и недостатки фильма, как хороший тост — даже чужих людей за общим столом.

Служкин и Роза Борисовна, завуч

Сашенька и Служкин

Критики уже сравнили Служкина с персонажем Олега Янковского из «Полетов во сне и наяву» Романа Балаяна. Общие черты у Служкина есть и с Афоней Георгия Данелии. Только роль партсобраний, пытающихся сделать из нерадивого члена общества сознательного гражданина, здесь выполняет завуч — хрестоматийная женщина в летах с высокой прической, капающая географу на мозги с завидным упорством. Александр Митта, отдавший «Географу» главный приз «Кинотавра», в 1965 году снял «Звонят, откройте дверь!» по сценарию Александра Володина, где Ролан Быков сыграл еще одного прообраза Служкина. Формально главную роль (первую в карьере) у Митты играет маленькая Лена Проклова, подобно Маше Большаковой влюбившаяся в мальчика сильно старше — пионервожатого. Чтобы привлечь его внимание, она в составе красных следопытов принимается за поиски первых пионеров — взрослых, которые вступили в эту организацию в 1923 году. Так она сначала знакомится с ровесником, мальчишкой Генкой, а после с его отчимом Колпаковым. Его-то и сыграл Быков. Сам Колпаков пионером не был, в отличие от его лучшего друга-горниста, погибшего на войне. Теперь вместо друга на инструменте играет он сам — в составе местного симфонического оркестра. Раздираемый невесть откуда взявшимся чувством вины, Колпаков пытается помочь детям отыскать первых пионеров. И хотя на водку здесь налегает совсем другой герой (эпизодическая роль Олега Ефремова), все остальные трудности, включая запутанную личную жизнь главного героя, в наличии.

Есть в фильме еще один герой — это бутылка водки.

Она отвечает и за мотивацию, и за поступки, и за их последствия,

оставаясь при этом всегда отдельным — и самым цельным персонажем.

«Звонят, откройте дверь!» — артефакт уникальной эпохи, пришедшейся на десятилетие между смертью тирана и вводом войск в Чехословакию. Эпохи небывалой надежды и всепобеждающей мечты. У Служкина нет ни мечты, ни пионеров. Витя, Витус, Виктор Сергеевич, географ — российский интеллигент без интеллигентности, в силу провинциальности оставшийся вдалеке от тектонических сдвигов новой России. Пропустивший одним махом и массовые волнения, и танки на Тверской, и стрельбу по Белому дому, и первоначальное накопление капитала. Его единственная сила и оправдание – в толстовском непротивлении злу насилием. А главный недостаток — в тотальной чуждости этому, да и любому миру. Пьянство Служкина не тянет на протест убогой действительности, от которой спасались пассажиры электрички «Москва–Петушки». Ему далеко до обаяния и надрыва героев Довлатова и безумия Генри Чинаски. И пьет он из одной только скуки — и серого пейзажа за окном.

У Служкина нет ни мечты, ни пионеров.

Географ — российский интеллигент без интеллигентности.

Если продолжить аналогию с водкой, «Географ» — одна сплошная головная боль после отчаянного запоя. Честная, снятая на пределе своих возможностей полудрама полугероя, у которого от былого пьянящего вдохновения осталось только вечное похмелье.

Фото: кадры из фильма

Часто проверяете почту? Пусть там будет что-то интересное от нас.

Пермские школьники создали аудиогид по местам фильма «Географ глобус пропил»

7 февраля 2019 г.

Твитнуть

Кадр из фильма

Учащиеся 11 «А» Пермской гимназии №8 Алина Надежина и Кирилл Борисов создали пеший маршрут по местам фильма «Географ глобус пропил», снятому по одноимённому роману Алексея Иванова. Получасовой гид протяжённостью 1,5 км можно найти в бесплатном приложении для путешественников Izi.TRAVEL.

Ребята сами озвучили аудиогид. Он рассказывает о шести местах, расположенных в Закамске. Это школа №1 в микрорайоне Старые Водники, в которой преподаёт географию главный герой Виктор Служкин (его в фильме сыграл Константин Хабенский). Там же учился и сам писатель Иванов. Далее по маршруту — детский сад, в который ходила маленькая дочь Служкина и его жены Нади — Тата. Есть в гиде понтонный мост и затон Камы — любимое место Служкина, его дом и дом лучшего друга географа — Будкина.

Отметим, это не первый маршрут по местам съёмок фильма «Географ глобус пропил». Также любители приключений могут сплавиться по реке Усьве — той самой, по которой Служкин отправился в поход со своими учениками. Сплав проводится от посёлка Шумихинского, где начиналась часть съёмок киноленты, до посёлка Мыс.

Ольга Будаева, директор Центра развития туризма:

— Создание аудиогида — непростое, но очень интересное и увлекательное занятие. Важно, что дети не только изучают свою малую родину, но и хотят поделиться своими исследованиями с миром. Дети проявляют свои творческие способности. Такие рассказы действительно привлекают внимание. Появляется желание увидеть всё своими глазами, а значит, и мотивирует отправиться путешествовать по Пермскому краю.

Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.

Твитнуть

Географ пропил свой земной шар | АНТИПОД

ОБЗОР

Это о русской неугомонной душе, или, другими словами, полная самоиронии история барахтающегося неудачника. Молодой биолог Виктор Служкин, страдая от безденежья, становится учителем географии в средней школе города Перми. Сначала ему приходится сражаться с учениками, но вскоре он становится их другом, увлекая их на плотах. Он ссорится с заместителем директора школы, пьет вино с друзьями, пытается поладить с женой и водит маленькую дочь в детский сад.Это просто жизнь … Но Алексей Иванов написал эту обыкновенную личную историю с такой опрометчивостью, с такой нежностью, с такой остротой, что «Географ пропил свой земной шар» стал, как это часто бывает с хорошими книгами, рассказом обо всех. Это история о каждом, кто заблудился в жизни, о каждом, кто иногда чувствовал себя таким же отчаянно одиноким, как Виктор Служкин, обо всех, кто, несмотря на свое одиночество и депрессию, никогда не терял способности чувствовать и любить.

ПРЕСС

Географ … в книжном или на экране — повествовании нет государственного пафоса, призывающего к победам; Напротив, это история постороннего человека.Хуже того, пьяница (пьянство — его ответ на полную мрачность и безнадежность провинциальной жизни). Он не держит дистанцию со своими учениками. Его образ жизни неприличен. Он меняет женщин, как красное знамя вызова. Он готов к компромиссу. Может жену отдать товарищу — если жена счастлива, все хорошо. По уровню социальной мобильности у него нулевой балл.

Велединский переносит роман из сумасшедших 90-х в настоящее, меняет возраст героев, которым уже не за 30, а за 40, и создает фильм о моральной тревоге, продолжая разговор, который когда-то был начат фильмом Асановой Подростки, Сентябрьские каникулы или Полеты во сне и наяву.Режиссер не боится цитировать другие фильмы. По сути, весь фильм сделан как советский авторский кинематограф с чеховскими интонациями. Но, в отличие от напряженных и безнадежных драм Зилова или Макарова, история Служкина-учителя пронизана непобедимым, пусть и не очень очевидным оптимизмом. И это непоколебимо позитивное чувство присуще герою Константина Хабенского (как справедливо отметило жюри, это его лучшая роль в кино). Задыхающийся и забитый персонаж Янковского спрятался в стоге сена; Зилов заживо похоронил себя.Герой Иванова, чувствуя пустоту и бессмысленность своей жизни, вышел в финальной сцене на балкон и посмотрел на пустыню одиночества. Герой Хабенского выходит на балкон, чтобы выкурить сигареты с чаем, который скрутил сам, мирно переносит жену, когда она в истерике и до сих пор живет как бивень — инакомыслящий, прячущийся в коконе своей «неправильности», глупости, не подчиняющийся общество, по общепринятым правилам. Он не перенапрягается из-за того, что находится на грани жизни, как Зилов или Макаров, которые всегда рискуют сломаться.Он просто живет «на грани», он выбрал «маржу». Его безумие, аберрация, инакомыслие — не что иное, как защитное прикрытие, скрывающее его уязвимость, доброту и нежность. Пожалуй, он единственный в густонаселенной местности, кто может жить счастливо (а не пытаться быть счастливым), кто не ссорится сам с собой. Фильм отличается от романа (например, в фильме нет детских воспоминаний), он более позитивен, но сохраняет атмосферу книги и, что особенно важно, сохраняет нерв отношений между Служкиными на неверном уровне. учитель и его крутые ученики.Шуточная драма про неуклюжего учителя спасает от жалости юмор. Но этот юмор своеобразный. На экране нет анекдотов, нет приколов Comedy Club. Велединский вкладывает иронию в игру, в психологические реакции, в то, как соединяются разные части фильма.

Лариса Малюкова, Новая газета

«Географ пропил свой земной шар» — экранизация одноименного романа известного пермского писателя Алексея Иванова.Но чтобы разобраться в фильме, совсем необязательно читать книгу заранее. Главный герой, Виктор Служкин, не падает в наш мир с неба, он живет среди нас, и он один из нас. То же самое с героем Олега Янковского в «Полетах во сне» и «Реальность», который прыгнул с тарзанки в холодной осенней воде. Мы пытались найти его в очень многих фильмах — того же парня, но из нашего времени. И никто не смог оправдать наших ожиданий, ни персонаж, ни актер. Вот и все, наконец. Виктор Служкин в исполнении Константина Хабенского — герой нашей депрессии.Это первая безоговорочная фраза, которая пришла мне в голову, когда я встретил этот образец настоящего искусства. Не стоит искать героя нашего времени или ждать его приезда. Его не существует. Тот, кто существует, — герой нашей депрессии.

Елена Арбатская, Московский комсомолец

Редкий и долгожданный фильм: умный, остроумный, точный, искусный, яркий, веселый, сентиментальный, энергичный. Каждая сцена сложна, но легко интерпретируется, и каждый зритель, в зависимости от его уровня знаний и желания понять, будет иметь возможность остановиться на каком-то уровне интерпретации или изучить фильм дальше, и всем будет комфортно…

Напротив, сцена каякинга у мелководья сделана как настоящий триллер: дети там внизу, приближаются к водовороту долганской мелководья, а он, опоздавший учитель, здесь, бессильный, замороженный страх и чувство вины носятся на самом краю скалы, и камера изо всех сил пытается справиться с детьми и учителем одновременно, и зритель попадает в двойную петлю страха.Но в то же время зритель, сам этого не осознавая, начинает чувствовать, что там наверху страшнее, чем в водовороте. Просто потому, что идти на мелководье и сражаться со скалами не так страшно, как смотреть и ничего не менять. И когда зритель, наконец, приходит в себя, он может при желании уловить еще один обертон в этой сцене: он тоже о жизни. Если смотреть на жизнь со стороны, это ужасно, но если прожить сам — ну, можно пройти.

В определенном смысле Велединский и его команда сняли идеальный фильм. Есть все, что должно быть: страсти, любовь и дружба, наблюдения и приключения, пейзажи и разговоры, чувства и мысли, ирония и правда, страх и смех, умение и талант. В день открытия кинофестиваля «Кинотавр» была показана небольшая опера, в которой измученный ожиданием Зритель спел арию, обращенную к кинематографистам: «Пожалуйста, сделайте для нас достойный хороший фильм». Кажется, он наконец понял.

Елена Грачева, Шон

В фильме Александра Велединского «Географ глобус свой пропил», вызвавшем энтузиазм почти у всех, представлены красивые женщины в исполнении Елены Лядовой, Евгении Брик и юной Анфисы Черных, которые живут в мире таких мужчин, что женщина выберет только одного, лишь сведя к минимуму. отчаяние.

Что можно сказать о других мужчинах, если даже главный герой не знает, что ему делать со своей жизнью или жизнями других, все время пьет и может быть духовным только в горьких или грязных шутках или в проповеди своим ученикам, на грани отпора.

Более того, он позволяет жене стать любовницей его друга и находится на грани романа со школьницей, его ученицей.

Он даже не хочет доставлять себе удовольствие, занимаясь сексом со своей знакомой, женщиной, жаждущей физических радостей, которой удается завоевать его.

Он ближе к августинскому представлению о любви, согласно которому ничье счастье не зависит от другого человека, а сама любовь не может зависеть от других чувств.

Если Алексей Иванов, создавший этого персонажа, традиционалист, то это не тот традиционализм, о котором говорят наши депутаты.Он скорее Мишель Уэльбек с Урала. В его более поздней и более крупной книге «Дешевое порно» (Bluda i MUDO) кризис института семьи разрешается так же, как в фильме Тома Тыквера «Три».

Если проанализировать географа подробно, мы увидим некоторые двусмысленности, которые отсутствуют в романе,

, но это идеальный «зрительский» фильм, в котором подростки, сидящие у костра, поют добродушную песню, посвященную своему неудачливому учителю, с припевом: «Он попадет в тюрьму, он будет для бедных. мертвые дети ».

Владимир Лященко, Газета.ру

Хабенский сыграл свою лучшую роль. Ему удалось тонко и бесстрастно показать состояние нормального человека, который реагирует на внешний мир, но сопротивляется ему. Очень добрый человек, который не хочет ничего менять силой, тот, кто может подождать и оставить другим свою свободу. И в то же время кто может избежать насилия. В целом человек счастливый и свободный.

История, рассказываемая на экране, — это необычная для нашего современного кинематографа история устоявшейся личности, которая никогда не создавала героя с индивидуальным, нетипичным характером.У нас были главные герои, которые были представителями социальных групп — полицейские, бандиты, проститутки, бывшие солдаты, интеллигенция, каждый может продолжить наш список. Создателям этого фильма удалось не создать героя нового типа, а показать конкретного человека, а не типичного, уникального. Его зовут Виктор Сергеевич, у него есть жена и пятилетняя дочь, он биолог, пьяница, временно преподает географию детям. Как сказал один из его учеников: «Сначала ты меня одичал, но я привык».Что ж — познакомьтесь с ним, теперь вы его современники.

Кинофестиваль «Кинотавр» объявляет победителей — The Calvert Journal

Фильм режиссера Александра Велединского «Географ пропил свой глобус» (2013) получил Гран-при на Российском кинофестивале «Кинотавр» в олимпийском городе Сочи в воскресенье вечером.

Экранизация одноименного бестселлера Алексея Иванова рассказывает о жизни Виктора Служкина, учителя географии средней школы уральского города Перми. Комедия рассказывает о стрессах его работы, семьи и любви к студенту. Актер Константин Хабенский, ранее сыгравший русского шпиона в британском фильме Tinker Tailor Soldier Spy (2011), стал лучшим актером за роль Служкина. Сделанный для российской аудитории, еще неизвестно, получит ли фильм какие-либо международные платформы.

Режиссер-документалист Виталий Манский получил награду за лучший режиссер за фильм «Трубопровод» (2013), путешествие по газопроводу, идущему из Западной Сибири в Западную Европу, исследует общие черты между различными группами, живущими вдоль маршрута. Пайплайн также получил приз критиков.

Секс-комедия Натальи Меркуловой и Алексея Чупова «Интимные части» (2013), любимая многими посетителями фестиваля, получила для Юлии Август лучший дебютный приз и лучшую женскую роль.Сборник отдельных, не связанных друг с другом историй, фильм погружается в сексуальную жизнь москвичей из среднего класса в такой степени, которую раньше не видели в российском кино. Фильмы разрабатываются более трех лет и появляются в то время, когда российское правительство продвигает более консервативную повестку дня в отношении сексуальной морали страны, включая закон, запрещающий «гей-пропаганду». Было предположение, что у фильма могут возникнуть проблемы с распространением в России. Его международная премьера состоится на Карловарском кинофестивале в июле.

«Кинотавр» — крупнейший фестиваль отечественного кино в мире. В следующем году он отметит свое 25-летие.

Полные обладатели призов

Гран-при
Географ пропил свой земной шар (2013)
Режиссер: Александр Велединский

Лучший режиссер
Виталий Манский
Фильм: Трубопровод (2013)

Лучший дебют
Интимные части (2013)
Режиссер: Наталья Меркулова и Алексей Чупов

Лучшая женская роль
Юлия Августа
Фильм: Интимные части (2013)

Лучший актер
Константин Хабенский
Фильм: Географ пропил свой земной шар (2013)

Лучший оператор
Шандор Беркеши
Фильм: Небесные жены лугового мари (2012)

Лучший сценарий
Денис Осокин
Фильм: Небесные жены лугового мари (2012)

Лучшая музыка
Алексей Зубарев
Фильм: Географ пропил свой земной шар (2013)

Диплом специального жюри
Ансамбль актеров фильма Жажда (2013)

Приз кинодистрибьютора
Географ пропил свой земной шар (2013
Режиссер: Александр Велединский

Лучший короткометражный фильм
F5 (2012)
Режиссер: Тимофей Шальнин

Премия Гильдии кинокритиков и ученых
Pipeline (2013)
Режиссер: Виталий Манский

Дипломы Гильдии кинокритиков и ученых
Интимные части (2013)
Режиссер: Наталья Меркулова и А лексей Чупов

Небесные жены луговых марийцев (2012)
Режиссер: Алексей Федорченко

Приз зрительских симпатий за фильмы, демонстрируемые на площади
Легенда № 17 (2012)
Режиссер: Николай Лебедев

Александр ВЕЛЕДИНСКИЙ: «К власти должен прийти человек культуры»

Закончив Высшие курсы сценаристов и режиссеров Герасимовского института кинематографии, Александр Велединский пришел в кино уже в зрелом возрасте.Каждое из его бесчисленных произведений пользуется огромным успехом у публики и на профессиональных форумах как в России, так и за ее пределами. Соавтор известного сериала «Бригада» (Закон беззакония), написал сценарии и снял фильмы «Русское» и «Живой». Скоро широкая публика увидит его новый фильм «Географ пропил свой земной шар» по повести Алексея Иванова. Это искренняя и правдивая история о буднях героя нашего времени, рассказанная с горькой улыбкой. Пока что фильм неутомимо покоряет фестивали.Он выиграл Гран-при фестиваля «Кинотавр» и занял два высших приза на Четвертом Международном кинофестивале в Одессе — гран-при, что особенно ценно в связи с тем, что победитель определяется голосованием зрителей, и главный приз. профессионального жюри.

Г-н Велединский, вы стреляете редко. Это потому, что вы не можете найти интересный для вас материал? Что вас привлекло в «Географе…»? Не боялись, что у вас могут возникнуть конфликты с продюсером Валерием Тодоровским?

«Когда мы договариваемся, когда начинаешь работать, страх исчезает.Я чувствую энтузиазм и понимаю, что это моё дело. Я начинаю снимать фильм, когда могу «надеть» на себя персонажа, который не имеет ничего общего со мной ни внешне, ни внутренне, ничего конкретного. Хотя пять лет, когда я не снимался, я жил почти как мой персонаж Служкин (смеется) ».

Что ж, Служкин вряд ли решился изменить свою жизнь в 34 года, как вы, поступив во ВГИК и поменяв профессию инженера на режиссера и сценариста.

«Еще в детстве я пытался с друзьями снять ремейк любимого фильма« Кавказская пленница ». Представляете ли вы кавказскую природу в Горьком? Это нелепо. Позже я описал этот эпизод на вступительных экзаменах во ВГИК. Мне долго не хватало смелости, и мое первое испытание было в возрасте 31 года. Я прошел два раунда и потерпел неудачу. Я был крайне нерешителен. Я все записал, но не мог говорить. Я повзрослел еще несколько лет, а потом рассердился на себя и легко вошел.Мне повезло, что моими учителями были Александр Прошкин и Валерий Приемыхов ».

Для меня герой «Географа…» — абсолютная параллель с героем «Полетов во сне и наяву» Романа Балаяна, которого играет Олег Янковский. В своем фильме вы используете прямые цитаты. Вы сделали это специально?

«С качелями?»

В частности.

«В романе присутствовал эпизод с качелями. Я придумал ответ и скажу следующее.Служкин видел этот фильм. Служкин видел Полеты во сне и наяву. Он отождествлял себя с героем Олега Янковского. В этом нет никаких сомнений. Но он отличается от персонажа «Полетов», где нет отчаяния, но есть надежда. Потому что, когда он зарывается в груду соломы, он понимает свою бессмысленность и никчемность. И он из-за этого страдает. И благодаря страданиям он может воскреснуть, как феникс из пепла. Персонаж Янковского может вернуться к жизни.Наш герой действительно страдает, но не упивается своими страданиями, не унывает. Он не чувствует отчаяния. Ему грустно, он прекрасно понимает, что происходит, но он во внутренней эмиграции: он не принимает участия в подлости ни индивидуальной, ни вообще ».

Да, но когда появился персонаж Янковского, были «кухни», язык Эзопа, никто не верил, что что-то может резко измениться, но была очень мощная внутренняя духовная жизнь, которая служила основой для всех.Он присутствует сегодня?

«Да, это так. На мой взгляд, оживает. И сегодня тому подтверждение. Кухни заменены сетью LiveJournal и блогами. Оказалось, что за них могут попасть в тюрьму. Недавно мне посчастливилось поговорить с Рустамом Хамдамовым. Он сказал: любой «анти», будь то антисемитизм или антифашизм, или что-нибудь в этом роде, всегда снижает художественные достоинства. Поэтому я старался не акцентировать внимание на социальной части. Однако в фильме присутствуют такие элементы: кто такой Будкин по сравнению с романом? Если вы помните, он кооператор.В фильме он помощник депутата, который притворяется, что шутит, что он коррумпированный политик. Все эти признаки очевидны. Служкин не хочет во всем этом участвовать; поэтому он выбирает для себя минимум зла. Однако он начинает нуждаться в этих школьниках. В романе Иванова есть хорошая фраза: учить без обучения ».

Как можно было создать такой живой диалог, почти не меняя оригинала?

«Мы просто перенесли иск из 1990-х в наши дни.В 90-е я написал «Бригаду» — был соавтором сценария. Я уже через это прошел. Я не хочу больше ни жить в 1990-х, ни возвращаться туда через мою работу со сценариями ».

Как ни идиотично это прозвучит, надежда присутствовала в 90-е?

«Конечно, было. Теперь мы лишены этой надежды. У меня такое ощущение, что они очень напуганы. Общество довольно неспокойно, и его состояние вырвалось наружу. Они начали создавать законы, чтобы как-то сдерживать это.Но люди постепенно начинают думать, понимать и злиться из-за того, что они не могут жить как группа. Знаете, в России без политики никуда не уехать. Мы по-прежнему будем мечтать о более справедливой жизни, хотя хорошо знаем, что справедливости нет вообще ».

Особенность России в том, чтобы во все времена мечтать о справедливом царе.

«Вы правы. И все должно быть по-настоящему. Должна быть изменчивость. Когда дело дойдет до этого, каждый будет нести ответственность за себя.Если дойдет. Пока у нас их нет ».

Я хочу вернуться в кинематограф. Сегодня он, мягко говоря, контролируется — госзаказом. Каким ты видишь себя в этом контексте (я имею в виду свои фильмы, свое будущее в кино)? О чем ты хочешь рассказать?

«Сейчас сложно угадать. Я действительно надеюсь, что не буду снимать фильмы только из-за денег, хотя мне нужны деньги, они мне нравятся ».

Все делают.

«Думаю, я найду возможность делать то, что хочу, и в то же время оставаться честным перед собой.”

Вы человек, у которого (это видно по вашим фотографиям) серьезный интеллектуальный фон. Что вы можете сказать о современной литературе и ее просмотре? Есть ли что-нибудь, что вас трогает и что гипотетически можно скрыть?

«Кроме любви к литературе, у меня есть личные отношения: дружу с писателями. С Сергеем Шаргуновым, Дмитрием Быковым я очень близко дружу с Захаром Прилепиным. Мы даже вместе ездили в Киев, создавали сюжет, а он пишет огромный роман, у которого наверняка будет кинематографическое будущее.Но у меня есть свои оригинальные идеи, а не о просмотре. Оригинал — это просто термин. На мой взгляд, они довольно яркие и интересные, и я сейчас над этим работаю ».

Во всех ваших фильмах большое внимание уделяется пейзажу, который становится полноценным героем не только визуально. Чем ты руководствуешься?

«Это русская традиция, русская литературная традиция. То же и с Валентином Распутиным. Он описывает душевное состояние персонажа, описывая природу.И Чехов тоже. Все произведения классической литературы. Я вырос из Гоголя (смеется). И мне никогда не уйти от этого. Никогда.»

Заметили ли вы, что лексика худших лет возвращается в нашу жизнь и в средства массовой информации?

«Да, конечно. Вы знаете, когда это началось? Когда я это впервые заметил? Когда продавцы перестали улыбаться ».

Они снова перестали улыбаться?

«Продавцы перестали улыбаться.Вы можете использовать эту фразу как заголовок для своей статьи (смеется). Мне кажется, что главная проблема вашей и нашей страны — это опять же мечта о царе. Добрый царь. По крайней мере, однажды к власти должен прийти культурный человек ».

Один человек вряд ли сможет что-либо изменить.

«Конечно, не один, но этот человек обязательно должен происходить из культуры, иметь образование, понимание, сознание настоящего интеллектуала. Не юрист или экономист, а человек культуры.”

Как вы думаете, это возможно? В истории нет такого прецедента?

«Но я мечтаю об этом. Человек культуры — это, например, Сокуров ».

К сожалению, он не хочет этим увлекаться.

«Понятно. Но я имею в виду КУЛЬТУРУ. Не режиссер, культура, мировоззрение ».

Мотивы оттепели?

«Я не испытываю ностальгии по Советскому Союзу. Но в то же время я никого не стану критиковать.В фильме «Русское», когда мы начали снимать, я сказал: нацистский террор снимать не будем, забудьте об этом. Мы хорошо снимаем честный фильм о том времени. Вот и все. Повторюсь, любая «антихудожественная вещь» всегда антихудожественна ».

А как насчет повадок императора?

«Несомненно, они есть. Конечно, у меня есть императорские привычки, потому что я был таким воспитан, я таким вырос ».

Вы тоже считаете Украину своим пригородом?

«Нет (смеется).Отец защищал Одессу и Севастополь. Служил в армии. Может, мне обидно, что мы больше не единая страна. Амбиции моего императора сводятся к простой жалости, что мы разделились и постоянно ссоримся.

Практически все ваши фильмы участвовали в фестивалях. Вы знаете, на что это похоже. Вы выиграли призы и добились успеха. Эти вещи важны в творческой жизни? Во-вторых, как это помогает довести фильм до широкой аудитории?

«Без сомнения, с Живым помогло.Для того времени, 2006 года, фильм неплохо показали в кинотеатрах. Это был последний российский фильм, который окупился на показах и даже кое-что заработал. Конечно, в этом помогли фестивали. В этом смысле они важны для дальнейшей жизни фильма и жизни режиссеров, которые либо начинают получать предложения, либо перестают их получать. Пять лет не снимал фильмов, но телефон все время звонил. Мне поступало много предложений, но я отказывался. Не всегда удавалось «протолкнуть» собственные предложения, темы были слишком острыми.”

Коллекция фильмов Bain Graffy: DVD-4443

ВЕЛЕДИНСКИЙ, Александр
Географ глобус пропил [Географ пропил свой глобус]
Студия Marmot Fil´m, для Киностудии Красная стрела, при поддержке Фонда кино, 2013
Продюсеры: Вадим Горяинов, Леонид Лебедев, Валерий Тодоровский
Исполнительные продюсеры: Максим Коропцов, Елена Кожанова
Сценарий: Александр Велединский, с участием Рауфа Кубаева и Валерия Тодоровского, по роману Алексея Иванова
Линейные продюсеры: Дмитрий Давиденко, Дмитрий Домнин
Фотография: Владимир Башта
Художники-постановщики: Владимир Гудилин, Сергей Гудилин
Музыка: Алексей Зубарев

Виктор Служкин Константин Хабенский
Надежда, его жена Елена Лядова
Будкин Александр Робак
Кира Валерьевна Евгения Брик
Ветка Анна Уколова
Роза Борисовна Агриппина Стеклова
Маша Большакова Анфиса Черных
Сашенька Евгения Крегжде
Колесников Максим Лагашкин
Таточка, дочь Служкина Анастасия Золотко
Директор школы Виктор Уздун
Шуруп, сын Ветки Илья Коркодинов
Градусов Андрей Прытков
Леша Овечкин Илья Ильиных
Митрофанова Наталья Батуева
Бармин Михаил Леонтьев
Деменев Сергей Пепеляев
Тютин Евгений Романов
Чебыкин Всеволод Рычков

120 минут
На русском языке с дополнительными английскими субтитрами

DVD
Региональный код	1, 2, 3
Соотношение сторон	16: 9
Языки	Дополнительные английские субтитры
Характеристики	Выбор раздела
Источник	Центральное Партнерство, Россия и ДВД.com

Вернуться в коллекцию фильмов Bain Graffy
Перейти на главную страницу Школы славянского и восточного языков Европейский Учеба, Университетский колледж Лондона.

Запросы на [email protected]
Последняя редакция страницы: среда, 25 сентября 2019 г.

«Географ пропил земной шар». Обзор

Если по каким-то непонятным и, вероятно, надуманным причинам вы до сих пор не посмотрели лирическую комедию «Географ пропил свой земной шар» Александра Велединского, эту досадную ошибку следует немедленно исправить.Потому что «Географ» войдет в историю как, наверное, лучший фильм США первой половины десятых годов.

Сюжет картины почти в точности повторяет сюжет оригинала, гениального романа писателя Алексея Иванова, которого критики уже окрестили «Пермский Довлатов» . Нежные отношения с алкоголем Виктор Служкин устраивается учителем географии в обычную школу, где ему приходится вести неравный бой с необузданными десятиклассниками.Дома его яростно придирает жена, безумно влюбленная в его лучшего друга, а эпатажно молодая Маша Большакова горячо влюбилась в самого Служкина . Служкина неудержимо тянет в ответ на нее …

Велединский , прославившийся любопытной военной драмой «Живой» и сценарием все той же «Бригады», обращается с оригиналом бережно, но умело, наглядно демонстрируя нам всю мощь выразительных средств кинематографии.Он как бы жонглирует деталями, делая осязаемыми все то, что так емко описал Иванов . Включая очень личный Иванов Парма , описанный в других книгах, из которых сейчас у нас есть только «окаменевшего мамонтового дерьма» .

А представить в роли Служкина любого другого актера, кроме Константина Хабенского , просто невозможно. Особенно хороши две сцены — объяснение с Будкина и пламенная речь Виктора Сергеевича во время игры в карты со студентами.Это не более чем очередное доказательство того, что Хабенский обладает большим талантом и глубоким уважением к традициям американского кино, в котором всегда любили и жалели такого бузыкинского дурака.

Главная женская роль здесь, конечно, не Маша , а Надя в исполнении Елены Лядовой. Саркастичная, истеричная, измученная женщина, чертовски злая. Как и ее муж, но на самом деле она сама. Лядова , помимо прочего, обладает потрясающим контролем над телом.Одной выразительной позой или еле уловимым движением лопатки в вырезе платья она транслирует с экрана всю боль красивой и гордой, но уже увядающей женщины в несчастливом браке. С ней невозможно жить, потому что она пила высшей категории. Но Надя не может не восхищаться — именно так ее сыграла актриса, потенциал которой мы оценили еще в «Елене» Звягинцевой.

И отдельно хотелось бы отметить игру Андрея Прыткова.Внешне напоминающий пермскую версию Ченнинга Татума из «Мачо и Ботан», он присвоил такую Degree , что при всей своей надменности и чванливости выглядит в сто раз интереснее медлительного Овечкина . И даже в некотором смысле наступает на пятки Sluzhkin . И все гиперактивные «бивни» Велединский , изображенные с предельной честностью, почему-то до сих пор не так омерзительны, как упыри Гая Германика из скандальной «Школы».

«Географ» триумфально прошёл по фестивалям, собрав кучу наград, в том числе за лучшую мужскую роль и лучшую музыку на «Кинотавр» .

Надо сказать, что действие в фильме происходит в Новое время, а в романе — в 90-е. Из-за этого герой Хабенский (ему по книге 28) выглядит еще более жалко. В 1990-е было много таких неугомонных интеллектуальных алкоголиков, и их было модно романтизировать.Сегодня как-то неловко быть таким и прославлять свой алкоголизм. Тем более, если вам 40.

Однако, в отличие от своих предшественников, подозрительных старых страдальцев из советских фильмов, Служкин умеет быть счастливым в любом своем воплощении. Это говорит о том, что перед нами не только рассказ о поисках себя, но, скорее, гибрид педагогической поэмы, социальной драмы и буддийской притчи — в той части, которая говорит о гарантии счастья.