Власть как психологическое явление: works.doklad.ru — Учебные материалы

Содержание

Психология власти — презентация онлайн

1. Психология власти

Институт Экологии Экономики и Права
Студентка 4 курса
Группа 4 П – 12
Гавриленко Полина
• Актуальность науки политической психологии
в целом и психологии власти в частности не
вызывает сомнений. Знания о власти, о
законах и механизмах ее функционирования
являются ключевыми в политике. Понимание
психологических механизмов власти поможет
политикам адекватно ориентироваться в
психолого-политических процессах и умение
эффективно их использовать будет служить
на пользу страны и людям. Только так власть
является созидательной силой.

3. ТЕОРИИ ВЛАСТИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

• Власть – это право создавать законы,
меры наказания, применять силу
сообщества для исполнения этих
законов и для защиты государства — и
все это только ради общественного
блага (Дж.Локк).

4. В современной западной политической философии анализ категорий власти ведется по пяти направлениям:

• 1) характеристика индивида (взаимодействие
индивида с окружением, причем ключевым моментом
выступает мотивация власти.)
2) межперсональная конструкция (власть является
атрибутом социальных отношений и определяет ее
как межличностную ситуацию)
3) ресурс (опирается на понятие «стоимость», а так
же обладание ресурсами и их ценность для носителя
власти)
4) причинная конструкция (трактовка ее как типа
причинности)
5) философская категория (моральность и
аморальность власти, ее ценность и ценности
обладания властью, соотношение между властью и
ответственностью, влияние социальных норм)

5. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ВЛАСТИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

• «Власть есть контроль над значимыми для
общества ресурсами через обладание ими с
ограничениями“
Политические отношения рассматриваются
как иерархизированные уровни власти
различных субъектов и взаимодействие
социальных субъектов с целью достижения
намеченных политических целей.

6. Этапы становления понятия власти:

• 1.Контроль ресурсов как основание
власти
• 2.Процессы, преобразующие основания
власти в проявления власти
• 3.Сеть обобщенных отношений влияния
как проявление власти
• Многие властные отношения строятся
на основании обмена ресурсами

7. ТЕОРИИ ВЛАСТИ В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПОЛИТОЛОГИИ

• В политологии наиболее широко
представлены следующие концепции и
подходы к рассмотрению власти:
• 1.Биологический
• 2.Антропологический
• 2.Психологический
• 3.Социологический
• 4.Философский
• Цель власти состоит в том, чтобы
посредством прямого или косвенного
воздействия, противодействовать
деструкции, кризису, упадку,
нейтрализовывать конфликты и
стремиться к максимуму стабильности
общественного целого, его
совершенствованию и прогрессу.

9. Средствами власти выступают:

• 1.Администрирование
• 2.От устрашения до применения силы

10. Аспекты власти:

• 1.Социальный аспект
• 2.Психологический аспект
• 3.Гносеологический аспект
• 4.Организационный аспект
• 5.Политический аспект

11. ВЛАСТЬ КАК ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ЯВЛЕНИЕ

• Власть рассматривается как
непосредственное влияние. Власть
может иметь как непосредственные, так
и опосредованные формы. Субъект
власти «имеет право», но ничего не
говорится о возможностях применения
власти, т. е. об ее источниках.

12. Е.Вятр отмечает, что общее определение власти должно включать в себя следующие элементы:

• 1) у отношений власти должно быть не менее
двух партнеров, причем этими партнерами
могут быть как отдельные граждане, так и
группы граждан;
2) приказ субъекта власти сопровождается
угрозой применения санкций в случае
неповиновения;
3) подчинение приказу субъекта власти;
4) общественные нормы, устанавливающие,
что субъект власти имеет на «это» право, а
объект власти обязан ему подчиняться.
• Необходимо рассматривать два
различных аспекта власти:
• 1.Конфликтный
• 2.Целевой
• Рассматривая понятие государственной
власти, отметим, что она имеет свои
собственные психологические
характеристики и черты и
осуществляется с помощью
специального аппарата на
определенной территории, на которую
распространяется государственный
суверенитет.
• Определяя психологическую природу
власти, подчеркнем связь между
психологической и общественной
природой власти. Стремление к власти
или уход от нее, лучшее или худшее
приспособление к ней — это
психологические явления. Фактический
же доступ к власти, характер
отношений власти, методы ее
осуществления — это социальные
явления, определяемые общественной
системой в целом.

16. МОТИВАЦИЯ ВЛАСТИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

• Рассмотрение мотивации власти,
принятого в отечественной
политической психологии,
рассматривается через ряд психологополитических понятий и связь
категорий «цель — средство — результат»,
Таким образом можно сформулировать
модель власти, цель которой состоит в
удовлетворении потребностей.

17. СТРУКТУРА НОСИТЕЛЕЙ ВЛАСТИ. СИСТЕМА ОТНОШЕНИЙ НОСИТЕЛЕЙ ВЛАСТИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

• А.И.Юрьев рассматривает власть в
треугольнике отношений «человек
политика — власть». Он отмечает, что и
человек, и политика, и власть
теоретически и практически могут
существовать в полном отрыве друг от
друга.
• Различные определения власти
предполагают использование понятия
«носителей власти».

18. Классификация носителей власти:


1. Бюрократия — власть уполномоченных над
неуполномоченными.
2. Наукократия — власть знающих над незнающими.
3. Технократия — власть умеющих над неумеющими.
4. Демократия — власть большинства над
меньшинством
5. Автократия — власть сильных над слабыми.
6. Плутократия — власть имеющих над
неимеющими.
7. Партократия — власть организованных над
неорганизованными
8. Райтократия — власть пишущих над читающими.

19. Пять возможных видов отношений «носителей власти»:

Пять возможных видов
отношений «носителей власти»:
• 1.Гегемонизм
• 2.Вотум
• 3.Блок
• 4.Консенсус
• 5.Оппозицию

20. ИСТОЧНИКИ ВЛАСТИ.

• Для изменения и корректировки
поведения объекта власти в
необходимом для субъекта направлении
субъект должен иметь в своем
распоряжении определенные ресурсы средства, с помощью которых он может
оказывать воздействие на объект. Такие
ресурсы называются источниками
власти.

21. Дж. Френч и Б. Рейвен выделяют следующие источники и основания власти:

• 1) власть вознаграждения или принуждения
со стороны субъекта власти;
2) признание объектом власти законного
права субъекта предписывать ему
определенное социальное поведение;
3) идентификация объекта власти с ее
субъектом;
4) основанием власти является знание,
которым обладает субъект.

22. Выделяются шесть источников власти:


1.
2.
3.
4.
5.
6.
Власть вознаграждения
Власть принуждения
Нормативная власть
Власть эталона
Власть затока
Информационная власть

23. ПРИНЦИПЫ ВЛАСТИ.

• Ни для кого не является секретом, что одно
дело получить власть, добиться ее и
совершенно другое — ею распоряжаться. Для
распоряжения необходимо встраиваться в
высокий темп жизни, формировать
инструменты контроля, осуществлять прямую
и косвенную регуляцию взаимодействия
людей и системы общественных отношений,
поддерживать оптимальный режим
общественного существования.

24. Принципы власти:


1. Принцип сохранения
2. Принцип своевременности
3. Принцип действенности
4. Принцип адекватности
5. Принцип легитимности
6. Принцип поддержки
7. Принцип скрытности
8. Принцип понимания

25. ФОРМЫ ВЛАСТИ.

• Система власти глубоко эшелонирована,
слагается из сети политических, военных,
экономических, дипломатических,
бюрократических, правовых институтов,
придающих организованность общественным
связям и определяющим пространство
власти.
Власть может принимать как жестко
централизованные формы, так и такие, при
которых сферы приложения ее действий
четко обозначены.

26. Формы власти:


1) по признаку наследуемости: «династическая — выборная».
2) по признаку лимитированности: «безграничная ограниченная».
3) по признаку элитности: «персонифицируемая неперсонифицируемая».
4) по признаку парциальности: «лицензируемая нелицензируемая».
5) по признаку корпоративности: «кастовая — некастовая».
6) по признаку моральности: «агиократия — порнократия».
7) по признаку правозаконности: «правовая — неправовая».
8) по признаку конструктивного согласия: «консенсуальная
неконсенсуальная».
9) по признаку сменяемости: «ротируемая фоссилизируемая».
10) по признаку концентрируемости: «интегральная (центр)
интеркурсивная
И т. д.

27. ВОСПРИЯТИЕ И ПОНИМАНИЕ ВЛАСТИ

• Использование власти должно
основываться на понимании того, что
для изменения (или сохранения)
политического поведения людей и всей
системы общественных отношений
необходимо применять всю систему
механизмов влияния, не ограничиваясь
только диктатом, насилием и
подавлением.

28. ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ ВЛАСТИ. ПСИХОЛОГИЯ ВЛАСТИ

• Власть есть категория отношения,
взаимосвязи и взаимозависимости. Но она
является асимметричным понятием, в
котором можно выделить две
разнонаправленные тенденции: подавление и
достижение. Подавление и достижение
глубоко взаимосвязаны между собой.
Достижение чего-либо подразумевается и
возможно, в основном, только через
подавление, а необходимость подавления
возникает ради достижения целей.
• Не только обладание властью или
близость к власти, но и связанность с
властными и политическими
структурами позволяют максимально
раскрыться потенциал у человека.
• Необходимо отметить, что при
противодействии процессу самореализации
личности со стороны власти происходит
мобилизация и активизация потенциала,
ресурсов человеческой психики. Начинается
интенсивный поиск возможных условий
самореализации, сопровождающийся
включением определенных психологических
механизмов для осуществления процесса
самореализации.

31. Спасибо за внимание!

Власть как психологическое явление

В дополнение к предложенной психологической классификации необходимо использовать классификацию Б. Рассела (Rassel В, 1938). Он считал, что без власти не может обойтись ни отдельный человек, ни общество в целом. Общественная жизнь нормально функционирующего общества невозможна без устойчивой и предсказуемой системы отношений между ее членами и социальными группами. Власть носит естественный характер и должна определяться как производство намеченных результатов. Б.Рассел полагал, что в природе каждого человека заложено стремление к власти и к славе, и предложил следующую классификацию людей по типам отношений к власти:

1) имеющих такие определяющие черты характера, как настойчивость в достижении цели, веру в собственные силы, целеустремленность, и открыто проявляющих свое стремление к власти;

2) обладающих робостью, склонностью к подчинению другим, неуверенностью в себе, в своих силах и возможностях;

3) ведущих себя ситуативно: в одних случаях стремящихся к власти, в других – к подчинению другим;

4) имеющих мужество отказаться от подчинения другим, не желающих командовать, стремящихся уйти от политики и не участвующих в ней. Они ищут и находят приложение собственным силам в науке, искусстве, творчестве.

Список литературы

Авторханов А. Технология власти. М., 1992.

Акофф Р., Эмери Ф. О целеустремленных системах. М., 1974.

Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л., 1968.

Андреева Г.М. Социальная психология. М., 1997.

Бехтерев В.М. Коллективная рефлексология. Пг., 1923.

Буллок А. Гитлер и Сталин. Жизнь и власть. Сравнительное жизнеописание: В 2 т. Смоленск, 1994.

Бунич И. 500-летняя война в России. СПб., 1997.

Вассоевич А.Л. Духовный мир народов древнего востока. СПб., 1998.

Вебер М. Избранные произведения. М., 1990.

Восленский М. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. М., 1991.

Власть. Очерки современной политической философии Запада / Под ред. В. В. Мшвениерадзе. М., 1989.

Вятр Е. Социология политических отношений. М., 1979.

Гаджиев К.С. Политическая наука. М., 1994.

Ганзен В.А. Восприятие целостных объектов. Л., 1974.

Ганзен В.А. Системные описания в психологии. Л., 1984.

Гераклит. О природе. СПб., 1911.

Гоббс Т. Избр. соч.: В 2 т. М., 1964.

Гозман Л.Я., Шестопал Е.Б. Политическая психология. Ростов на Дону, 1996.

Гумпилович Л. Общее учение о государстве. СПб., 1910.

Дейнека О.С. Экономическая психология: социально-политический аспект. СПб., 1999.

Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология. М., 1994.

Егорова-Гантман Е.В. и др. Политиками не рождаются. Как стать и остаться эффективным политическим лидером. М., 1993.

Зимичев А.М. Психология политической борьбы. СПб., 1993.

Ильин В.В., Панарин А. С. Философия политики. М., 1994.

Ильин Е.П. Психология воли. СПб., 2000.

Каверин С.Б. Потребности власти. М., 1991.

Кайтуков В.М. Эволюция диктата. М., 1995.

Камю А. Бунтующий человек. М., 1990.

Канетти Э. Масса и власть. М., 1997.

Климов Г. Князь мира сего. СПб., 1995.

Крамник В.В. Социально-психологический механизм политической власти. Л., 1991.

Лебон Г. Психология народов и масс. СПб., 1995.

Лейбниц Собрание сочинений: В 4 т. М., 1959.

Локк Д. Собрание сочинений: В 3 т. М., 1989.

Макиавелли Н. Государь; Рассуждения о первой декаде Тита Ливия; О военном искусстве. Минск, 1998.

Ницше Ф. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. М., 1994.

Ноймар А. Президентская власть. Ростов на Дону, 1997.

Одайник В. Психология политики. Политические и социальные идеи Карла Густава Юнга. СПб., 1996.

Панарин А.С. Философия политики. М., 1996.

Паркинсон С. Законы Паркинсона. М., 1989.

Парыгин Б.Д. Основы социально-психологической теории. М., 1971.

Психология господства и подчинения: Хрестоматия / Сост. А.Г. Чер-нявская. Минск, 1998.

Психология и психоанализ власти: В 2 т. Самара, 1999.

Рассел Б. История западной философии. Новосибирск, 1994.

Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. Л., 1940.

Такер Р. Сталин. Путь к власти. М., 1990.

Теплов Э.П. Политическая власть. СПб., 1993.

Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1905.

Федосеев А.А. Введение в политологию. СПб., 1993.

:: Читать — Оглавление — Книга «Психология власти» — Конфисахор А. Г. — ЛитЛайф — книги читать онлайн

Конфисахор А Г

Психология власти

А.Г.Конфисахор

Психология власти

С о д е р ж а н и е

Введение

Тема 1.

Теории власти в политической философии

Тема 2.

Определение власти в политической философии

Тема 3.

Теории власти в отечественной политологии

Тема 4.

Психофизиологическая концепция власти

Тема 5.

Общая теория власти «кратология»

Тема 6.

Власть как психологическое явление

Тема 7.

Мотивация власти в политической психологии

Тема 8.

Трехмерная структура носителей власти. Система отношений носителей власти в политической психологии

Тема 9.

Источники власти. Использование источников власти в политической деятельности

Тема 10.

Системно-психологическое описание принципов власти. Эффективность власти

Тема 11.

Формы измерений и анализ власти. Системное описание форм проявления власти

Тема 12.

Восприятия и понимание власти

Тема 13.

Системно-психологическое описание власти. Психология власти

Заключение

Литература

В В Е Д Е Н И Е

Власть нельзя ни ликвидировать, ни национализировать. Она, как голова гидры, появляется во все большем количестве и становится сильнее каждый раз, когда считают, что ее обезглавили.

Мишель Крозье

Жизнь — это игра, конечной целью которой является власть.

Э. Хемингуэй

Психологии власти посвящено грандиозное количество исследований. Ни одно политическое явление не привлекает к себе такого внимания и в тоже время ни одно из них не служит предметом такого тотального умолчания, как политическая власть.

Сведения о власти содержат политология, социология, философия, литература, история и многие другие науки. Несмотря на это, исследований, посвященных психологии власти, явно недостаточно, притом, что знания о власти, ее законах и механизмах являются одними из ключевых; практики, приходящие в политику, находят мало научных сведений для организации своей деятельности. Обращает на себя внимание то, что имеющиеся исследования посвящены лишь тем или иным частным случаям проявления власти. Для понимания психологической природы власти требуется тщательно обоснованное обобщение самых разных сведений о ее природе. В качестве инструмента такого обобщения наиболее эффективным сегодня представляется системный подход.

Б. Рассел посвятил проблеме власти свою монографию. Указывая на важность проблемы власти, он пишет: «Только осознавая факт, что именно стремление к власти представляет собой причину той деятельности, которая является единственно важной в общественных отношениях, можно правильно объяснить историю, как древнюю, так и современную». «Законы социальной динамики, — поясняет он далее, — являются законами, которые только и могут быть определены в терминах власти… Фундаментальным понятием в общественных науках является власть, в том же смысле, в каком энергия является фундаментальным понятием физики» (Rassel В., 1938).

А.И.Юрьев отмечает, что политическая психология рассматривает власть в треугольнике отношений «человек — политика — власть». И человек, и политика, и власть теоретически и практически могут существовать в отрыве друг от друга. Но их разрыв приводит к неадекватным политическим отношениям, а их объединение — к адекватной политической жизни. Человека вне политики и власти изучают различные направления психологии, философия, социология, экономика, юриспруденция, история, медицина и другие науки. И лишь человек в отношениях власти и политики становится объектом изучения политической психологии. Проблема психологии власти представляется одной из ключевых в политической психологии и требует отдельного исследования (Юрьев А.И., 1992, 1995, 1996).

Нами предлагается подход, в основе которого лежит методология и теория системных описаний в психологии, предложенная В.А.Ганзеном (Ганзен В.А., 1974, 1984). Использование методологии системных описаний позволит углубить понимание такого сложного, целостного, многоуровневого и многогранного понятия, каким является власть. Мы рассматриваем власть в четырех основных формах — власть над собой, власть над обстоятельствами, власть над людьми и власть над природой.

Закрыть Как отключить рекламу?

Власть над собой определяется образом жизни, возможностью человека ставить конкретные цели, умением заставить себя целенаправленно двигаться к намеченным целям, преодолевая собственные природные ограничения. Е.П.Ильин определяет власть над собой как самообладание (Ильин Е.П., 2000). Власть над обстоятельствами проявляется в жизненной позиции и характеризуется как возможность преодолевать препоны и препятствия, стоящие на пути к достижению цели, умение использовать различные обстоятельства для собственной пользы. Эта категория соответствует определению свободы у С.Л.Рубинштейна, по которому свобода есть выход за пределы заданной ситуации (Рубинштейн С.Л., 1940). Власть над людьми — наиболее распространенный аспект в рассмотрении власти, к которому часто сводятся исследования власти. Власть над людьми определяет мировоззрение и составляет лишь один из аспектов в системе властных отношений. Власть над природой устанавливается знанием и пониманием законов природы, законов функционирования власти, социума, общества, умением их использовать и применять. Без знания законов власти, законов развития социума и общества любые попытки достижения и удержания власти обречены на провал. Не обладающий знаниями субъект власти похож на нерадивого хозяина джинна в запечатанной бутылке: он джинна может выпустить, но сам не знает, что освобожденный сделает со своим освободителем — отблагодарит или уничтожит.

Предложенная система властных отношений позволяет более объективно, полно, системно и всесторонне рассмотреть и описать понятие власти. По нашему мнению, политическая власть — это такая форма власти, которая устанавливает и регулирует систему отношений в социуме, формирует стратегическое целеобразование общества, сохраняя старую или формируя новую картину мира, мировоззрение, жизненную позицию и образ жизни.

Тема 1. ТЕОРИИ ВЛАСТИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

В настоящее время самый полный анализ учений о власти, разработанных в рамках современной западной философии, психологии, политологии, социологии и культурологии, дан в книге «Власть: Очерки современной политической философии Запада», на которую ссылаются практически все отечественные исследователи власти (Мшвениерадзе В.В., 1989).

В современной западной политической философии анализ категорий власти ведется по пяти направлениям. Власть изучается как: 1) характеристика индивида; 2) межперсональная конструкция; 3) ресурс; 4) причинная конструкция; 5) философская категория. Каждый из этих аспектов иллюстрирует те или иные стороны понятия «власть», а взятые вместе (в совокупности) они дают целостное представление о категории власти в той мере, в какой она используется в политологических исследованиях. Остановимся подробнее на каждом из направлений.

1. Рассмотрение власти в качестве персонального атрибута интерпретируется как взаимодействие индивида с окружением, причем ключевым моментом выступает мотивация власти. Сущность власти заключена в самих индивидах и заложена в самой природе человека. Власть рассматривается как исключительно человеческий феномен, который не существует без своего носителя и определяется способностью вызывать изменения в своем окружении так, чтобы получить желаемый эффект. Мотив власти понимается как предрасположенность к достижению определенного рода целей.

2. Понимание власти как межперсональной конструкции делает власть атрибутом социальных отношений и определяет ее как межличностную ситуацию. При изучении власти в пределах социальной матрицы рассматриваются изменения, которые субъект власти может произвести в объекте власти вопреки сопротивлению последнего. Важную роль играет восприятие объектом субъекта власти.

А Конфисахор — Психология власти читать онлайн

Конфисахор А Г

Психология власти

А.Г.Конфисахор

Психология власти

С о д е р ж а н и е

Введение

Тема 1.

Теории власти в политической философии

Тема 2.

Определение власти в политической философии

Тема 3.

Теории власти в отечественной политологии

Тема 4.

Психофизиологическая концепция власти

Тема 5.

Общая теория власти «кратология»

Тема 6.

Власть как психологическое явление

Тема 7.

Мотивация власти в политической психологии

Тема 8.

Трехмерная структура носителей власти. Система отношений носителей власти в политической психологии

Тема 9.

Источники власти. Использование источников власти в политической деятельности

Тема 10.

Системно-психологическое описание принципов власти. Эффективность власти

Тема 11.

Формы измерений и анализ власти. Системное описание форм проявления власти

Тема 12.

Восприятия и понимание власти

Тема 13.

Системно-психологическое описание власти. Психология власти

Заключение

Литература

В В Е Д Е Н И Е

Власть нельзя ни ликвидировать, ни национализировать. Она, как голова гидры, появляется во все большем количестве и становится сильнее каждый раз, когда считают, что ее обезглавили.

Мишель Крозье

Жизнь — это игра, конечной целью которой является власть.

Э. Хемингуэй

Психологии власти посвящено грандиозное количество исследований. Ни одно политическое явление не привлекает к себе такого внимания и в тоже время ни одно из них не служит предметом такого тотального умолчания, как политическая власть.

Сведения о власти содержат политология, социология, философия, литература, история и многие другие науки. Несмотря на это, исследований, посвященных психологии власти, явно недостаточно, притом, что знания о власти, ее законах и механизмах являются одними из ключевых; практики, приходящие в политику, находят мало научных сведений для организации своей деятельности. Обращает на себя внимание то, что имеющиеся исследования посвящены лишь тем или иным частным случаям проявления власти. Для понимания психологической природы власти требуется тщательно обоснованное обобщение самых разных сведений о ее природе. В качестве инструмента такого обобщения наиболее эффективным сегодня представляется системный подход.

Б. Рассел посвятил проблеме власти свою монографию. Указывая на важность проблемы власти, он пишет: «Только осознавая факт, что именно стремление к власти представляет собой причину той деятельности, которая является единственно важной в общественных отношениях, можно правильно объяснить историю, как древнюю, так и современную». «Законы социальной динамики, — поясняет он далее, — являются законами, которые только и могут быть определены в терминах власти… Фундаментальным понятием в общественных науках является власть, в том же смысле, в каком энергия является фундаментальным понятием физики» (Rassel В., 1938).

А.И.Юрьев отмечает, что политическая психология рассматривает власть в треугольнике отношений «человек — политика — власть». И человек, и политика, и власть теоретически и практически могут существовать в отрыве друг от друга. Но их разрыв приводит к неадекватным политическим отношениям, а их объединение — к адекватной политической жизни. Человека вне политики и власти изучают различные направления психологии, философия, социология, экономика, юриспруденция, история, медицина и другие науки. И лишь человек в отношениях власти и политики становится объектом изучения политической психологии. Проблема психологии власти представляется одной из ключевых в политической психологии и требует отдельного исследования (Юрьев А.И., 1992, 1995, 1996).

Нами предлагается подход, в основе которого лежит методология и теория системных описаний в психологии, предложенная В.А.Ганзеном (Ганзен В.А., 1974, 1984). Использование методологии системных описаний позволит углубить понимание такого сложного, целостного, многоуровневого и многогранного понятия, каким является власть. Мы рассматриваем власть в четырех основных формах — власть над собой, власть над обстоятельствами, власть над людьми и власть над природой.

Власть над собой определяется образом жизни, возможностью человека ставить конкретные цели, умением заставить себя целенаправленно двигаться к намеченным целям, преодолевая собственные природные ограничения. Е.П.Ильин определяет власть над собой как самообладание (Ильин Е.П., 2000). Власть над обстоятельствами проявляется в жизненной позиции и характеризуется как возможность преодолевать препоны и препятствия, стоящие на пути к достижению цели, умение использовать различные обстоятельства для собственной пользы. Эта категория соответствует определению свободы у С.Л.Рубинштейна, по которому свобода есть выход за пределы заданной ситуации (Рубинштейн С.Л., 1940). Власть над людьми — наиболее распространенный аспект в рассмотрении власти, к которому часто сводятся исследования власти. Власть над людьми определяет мировоззрение и составляет лишь один из аспектов в системе властных отношений. Власть над природой устанавливается знанием и пониманием законов природы, законов функционирования власти, социума, общества, умением их использовать и применять. Без знания законов власти, законов развития социума и общества любые попытки достижения и удержания власти обречены на провал. Не обладающий знаниями субъект власти похож на нерадивого хозяина джинна в запечатанной бутылке: он джинна может выпустить, но сам не знает, что освобожденный сделает со своим освободителем — отблагодарит или уничтожит.

Предложенная система властных отношений позволяет более объективно, полно, системно и всесторонне рассмотреть и описать понятие власти. По нашему мнению, политическая власть — это такая форма власти, которая устанавливает и регулирует систему отношений в социуме, формирует стратегическое целеобразование общества, сохраняя старую или формируя новую картину мира, мировоззрение, жизненную позицию и образ жизни.

Тема 1. ТЕОРИИ ВЛАСТИ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ

В настоящее время самый полный анализ учений о власти, разработанных в рамках современной западной философии, психологии, политологии, социологии и культурологии, дан в книге «Власть: Очерки современной политической философии Запада», на которую ссылаются практически все отечественные исследователи власти (Мшвениерадзе В.В., 1989).

В современной западной политической философии анализ категорий власти ведется по пяти направлениям. Власть изучается как: 1) характеристика индивида; 2) межперсональная конструкция; 3) ресурс; 4) причинная конструкция; 5) философская категория. Каждый из этих аспектов иллюстрирует те или иные стороны понятия «власть», а взятые вместе (в совокупности) они дают целостное представление о категории власти в той мере, в какой она используется в политологических исследованиях. Остановимся подробнее на каждом из направлений.

Читать дальше

Власть как социальный, психологический и этический феномен

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 10 Апреля 2014 в 15:52, курсовая работа

Описание работы

Власть занимает центральное место в политике. Она даёт ключ к пониманию политических институтов, политических движений и самой политики в целом. Политическая власть фиксирует совокупность механизмов и средств, используемых в политике, демонстрирует взаимодействие и взаимовлияние властвующих и подчиняемых, то есть представляет полную картину складывания политических отношений в обществе в сфере осуществления руководства и управления обществом.

Файлы: 1 файл

Министерство образования и науки Российской Федерации

Федеральное государственное автономное учреждение

высшего профессионального образования

«Российский государственный профессионально-педагогический университет»

Институт социологии и права

Кафедра права

 

 

КУРСОВАЯ РАБОТА

 «Власть как социальный, психологический и этический феномен»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнил:

студент группы ПВД-101                       

                    К.Л. Менькова

Проверил:                     

                                                           Е.Е. Столярова

 

 

 

Екатеринбург

2012

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

Власть занимает центральное место в политике. Она даёт ключ к пониманию политических институтов, политических движений и самой политики в целом. Политическая власть фиксирует совокупность механизмов и средств, используемых в политике, демонстрирует взаимодействие и взаимовлияние властвующих и подчиняемых, то есть представляет полную картину складывания политических отношений в обществе в сфере осуществления руководства и управления обществом.

Представленная работа посвящена теме «Власть как социальный, психологический и этический феномен». Проблема данного исследования носит актуальный характер в современных условиях, поскольку на протяжении всей истории развития политической науки понятие власти занимало центральное место к сфере изучения феномена политики как такового.  Это связано с тем, что ключевым, основополагающим момент политической жизни является борьба за осуществление властных полномочий. Таким образом, политическая власть, как социальное явление раскрывает сущность политических процессов общества, и изучение феномена политической власти является определяющим в понимании самой политики1. Политическая власть, как явление общественной и политической жизни, является предметом интереса большого количества политологов, социологов, разного рода учёных, политических деятелей и даже средств массовой информации. Функции политической власти также являются важным аспектом политической жизни общества. Они демонстрируют то, каким образом власть влияет на общество, индивидов, группы, то, как властные отношения формируют политическую реальность и как складываются отношения между людьми в контексте именно властных отношений. Поэтому феномен политической власти и различные его аспекты, функции в частности, являются актуальными в любой период существования общества, ведь они затрагивают все сферы общественной жизни людей.  


    Степень изученности проблемы. Вопросам данного исследования посвящено множество работ. Во все времена развития политической мысли неразрывность политики и власти считалась аксиоматичной. Понимание незаменимости власти в развитии и функционировании общества является исходным для всех современных социальных и политических теорий. К примеру, ещё в Древнем Китае Конфуций и Мо-Цзы, обращая внимание на божественную и естественную стороны происхождения власти, обосновывали необходимость ее существования как механизма поддержания порядка в общении между людьми, регулирующего отношения управляющих и управляемых. Аристотель в своей работе «Политика» утверждал, что властный механизм необходим для организации и регулирования «общения между людьми», поскольку «верховная власть повсюду связана с порядком государственного управления…»1. Позднее Ш. Монтескье указывал на опасность злоупотребления властью лиц, ею наделенных, использования ими властных возможностей для своей частной пользы, а не для общего блага. В период Нового времени Т. Гоббс писал о необходимости организации общей власти путем соглашения «каждого человека с каждым другим» для преодоления естественного состояния «войны всех против всех»2. Одним словом, феномену власти в политической науке уделялось огромное внимание во все времена.

   Был задействован ряд монографий классиков и учёных политической науки, таких как Аристотель, Вебер М., Рассел Б., Волков Ю.Г., Шерман Ю.,Сутор Б., Болл Т, Коновалова Л.В, Сорокин П.А.

Новизна работы заключается в комплексном рассмотрении феномена политической власти и её функций, в глубоком изучении различных аспектов этого понятия, а также в рассмотрении данного явления в условиях современных государств и обществ.

Цель исследования предполагает глубокое изучение феномена политической власти и её функций и выявление характерной особенности феномена политической власти на основе изучения различных подходов к его пониманию;

Методология исследования: для достижения поставленной цели и решения основных задач, главным образом, был выбран метод системного анализа, позволяющий наиболее полно и глубоко изучить аспекты данного явления, посредством выявления разного рода элементов феномена политической власти и её функций.  


          Структура работы состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВЛАСТЬ КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ФЕНОМЕН

По своей природе власть — явление социальное (общественное), поскольку возникает в обществе. Социальная власть (хотя и в скрытой форме) присутствует везде, где есть устоявшиеся объединения людей: в семье, производственных коллективах, государстве, то есть там, где реальны возможности влиять на поведение людей. Общество без власти — это хаос, дезорганизация, саморазрушение социальных связей. В самом широком значении власть — всегда волевые отношения: индивида к самому себе (власть над собой), между индивидами, группами, классами в обществе, между гражданином и государством, между должностным лицом и подчиненным, между государствами. Реализуется она в сфере личной и общественной деятельности — политической, экономической, правовой.

         Потребность во властных механизмах обусловлена рядом причин, и прежде всего необходимостью придать взаимодействиям между людьми целесообразность, разумность, организованность, создав общие для всех правила поведения. Власть как феномен проявляется в различных сферах жизнедеятельности человека. В личной жизни — это власть над собой и обстоятельствами, в социуме — это власть над людьми, в биосфере — это власть над природой. С древнейших времен в истории человечества власть рассматривалась как социальная роль (шаман, лидер, вождь, герой), как социально-психологический ресурс для управления людьми (определенные качества и свойства личности) и как механизмы управления и подчинения одних людей другим (превосходство, заражение, внушение, авторитет, страх). Мифы первобытных обществ свидетельствуют о наличии в сознании людей стремления к подчинению некоторым выдающимся личностям, отождествляемым с богами и сверхличностями. Древними греками власть рассматривалась как искушение: «Нет человеческой души, которая выстоит перед искушением властью» (Платон).1 Таким образом, социальная власть — это волевые отношения между людьми по поводу организации их совместной 1деятельности, выработки и осуществления общей для данного социального коллектива воли (интересу).Особенной разновидностью социальной власти является власть государственная. Если в первобытном обществе социальная власть имеет публичный (социальный) характер, то в классово организованном — политический.2 В государстве мы имеем дело с политической властью. В анализе политических систем общества власть занимает такое же место, как деньги в экономических системах: она имеет крепкие корни в общественной и частной жизни граждан. Существуют различные мнения о власти как социальном феномене. Одни рассматривают ее как принудительную силу, навязанную извне, как подчинение чужой воле. Другие оценивают ее как созидательную силу, как способность к управлению в целях сохранения существующего порядка.3 Третьи предлагают рассматривать власть как не одномерное, внутренне противоречивое социальное явление, в котором взаимодействуют два начала – созидательное и насильственное. В частности, еще Т. Парсонс предложил рассматривать власть как феномен, опирающийся как на насилие, так и на соглашение. В этом случае определяются ведущие и ведомые, властвующие и подвластные, господствующие и подчиненные. Мотивы подчинения весьма разнообразны. Они могут быть основаны на заинтересованности в достижении поставленной цели, на убеждённости в необходимости выполнения распоряжений, на авторитете властвующего и, наконец, просто на чувстве страха перед нежелательными последствиями в случае неподчинения. Сами мотивы имеют большое значение для эффективности власти и ее долговечности. Здесь важно подчеркнуть, что властные отношения объективно присущи общественной жизни. Это своеобразная плата за жизнь в обществе, ибо жить в обществе и быть свободным от его правил невозможно. Другими словами, без отношений власти человеческая цивилизация невозможна.

ВЛАСТЬ КАК ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ФЕНОМЕН

      Достаточно полный анализ категории “власть” представлен в книге польского политолога и социолога Е. Вятр “Социология политических отношений” на которую ссылаются многие исследователи. Е.Вятр рассматривает власть как социологическое и психологическое явление. Е.Вятр отмечает, что основной проблемой политики является проблема государственной власти.1 Борьба за завоевание и осуществление власти – главное содержание политики. Данный подход соответствует принятому в отечественной политической психологии определению, по которому политика характеризуется, в том числе, как “захват, сохранение и использование власти”. В самом общем виде власть одного лица над другим, как утверждает Е.Вятр, можно выразить следующим образом: Иван имеет власть над Петром всякий раз и только тогда, когда, согласно нормам общества, к которому принадлежат Иван и Петр, Иван имеет право приказывать, а Петр обязан подчиняться приказам Ивана. Мы сразу отметим два недостатка этого определения. Во-первых, власть рассматривается как непосредственное влияние. С нашей точки зрения, власть может иметь как непосредственные, так и опосредованные формы. Во-вторых, в дефиниции указано, что субъект власти (в нашем случае Иван) “имеет право”, но ничего не говорится о возможностях применения власти, т. е. об ее источниках. Такая формулировка власти относится к любым общественным отношениям, где одни диктуют поведение другим, причем “действия первых санкционированы обществом” (курсив наш. – А.К. На самом деле и в политической деятельности, и в повседневной жизни, действия первых далеко не всегда санкционированы обществом). Рассматривая последовательно основные элементы этого определения, Е.Вятр отмечает, что власть – это возможность приказывать в условиях, когда тот, кому приказывают (объект власти), обязан повиноваться. Приказыванию и исполнению соответствует свой тип воздействия на поведение: если в отношениях нет элемента приказа и подчинения, то нет и элемента власти. Но сам факт отдачи приказа еще 1недостаточен для того, чтобы можно было судить о наличии отношений власти. Должно существовать убеждение, причем обоснованное, того, что приказание будет выполнено, что оно встретит повиновение. Власть не существует без повиновения, притом что повиновение – явление относительное. Е.Вятр отмечает, что общее определение власти должно включать в себя следующие элементы: у отношений власти должно быть не менее двух партнеров, причем этими партнерами могут быть как отдельные граждане, так и группы граждан;

приказ субъекта власти, т.е. выражение им воли по отношению к объекту власти, сопровождается угрозой применения санкций в случае неповиновения выраженной таким образом воле; подчинение того, над кем осуществляется власть, тому, кто ее осуществляет, т.е. подчинение приказу субъекта власти; должны быть общественные нормы, устанавливающие, что отдающий приказы (субъект власти) имеет на это право, а тот, кого эти приказы касаются (объект власти), обязан ему подчиняться.

Лишь при наличии этих четырех элементов, необходимых для возникновения общественного отношения, можно говорить о власти и наблюдать данные отношения в самых различных случаях: в семье, на работе, в армии, школе и т.д. Сформулированное определение Е.Вятр называет общим определением власти, охватывающим все общественные отношения, о которых можно сказать, что они имеют характер отношений, в основе которых лежит власть. Суть отношений власти составляет использование правомочий власти при организации групповых действий для достижения общей цели. Необходимо рассматривать два различных аспекта власти: конфликтный и целевой. Преобладание зависит от:

а) типа общества, в котором осуществляется власть, т.е. от степени предрасположенности общества к конфликтами из-за неравного доступа к необходимым благам;

б) сферы проявления отношений власти, а именно от того, идет ли речь о решениях, регулирующих конфликты между отдельными личностями или группами, или о совместно реализуемой общей цели.

Отталкиваясь от определения политической власти, данной К.Марксом и Ф.Энгельсом, можно сказать, что политической властью является всякая основанная на принуждении власть одной группы людей в отношении другой. Для исполнения политической власти необходимы все те элементы, которые вообще необходимы для осуществления власти, и кроме того: а) общественное разделение между группой (группами), осуществляющей власть, и группой (группами), в отношении которой власть осуществляется, б) организованное принуждение как основа реализцации власти.

Рассматривая понятие государственной власти, отметим, что она имеет свои собственные психологические характеристики и черты, определяемые ее спецификой. Государственная власть осуществляется с помощью специального аппарата на определенной территории, на которую распространяется государственный суверенитет, и имеет возможность обратиться к средствам организованного и законодательно оформленного подавления и насилия. О власти как психологическом феномене, отмечает Е.Вятр, можно говорить в том смысле, что и осуществляющий, и подчиняющийся власти имеют определенные, общественно сформированные предпочтения. Это приводит к тому, что: а) эти лица в большей или меньшей степени хотят занять положение в обществе, которое обеспечит им власть или позволит сохранить максимально возможную автономию по отношению к власти, или, наконец, подчинит их чьей-либо власти; б) они в большей или меньшей степени приспособлены к тому месту в иерархии власти, которое они занимают, и вследствие этого лучше или хуже выполняют функции, вытекающие из политической роли, предписанной им (с их участием или без него) обществом1. Определяя таким образом психологическую природу власти, подчеркнем связь между психологической и общественной природой власти. Стремление к власти или уход от нее, лучшее или худшее приспособление к ней – это психологические явления. Фактический же доступ к власти, характер отношений власти, методы ее осуществления – это социальные явления, определяемые общественной системой в целом. Изучая психологический аспект власти, мы неизбежно сталкиваемся со следующим блоком вопросов.

Во-первых, какие психические предрасположения приводят к тому, что одни люди стремятся к власти, в то время как другие избегают ее? Какие общественные и личностные условия формируют эти предрасположения? Мы придерживаемся предложенного Б. Расселом подхода, согласно которому в каждом человеке изначально, от рождения заложено стремление к власти и славе, но это стремление реализуется своим особым способом.1

Во-вторых, какова зависимость между методами осуществления власти и борьбы за власть, с одной стороны, и чертами психики людей, участвующих в этой борьбе, с другой? Являются ли определенные черты психики функциональными по отношению к существующим политическим условиям, и как это воздействует на отбор людей, осуществляющих власть? Подобные неясности в настоящее время разрешимы: в политической психологии разработана классификация типов политических лидеров, стилей их поведения и принятия решений в зависимости от их психологических характеристик, психотипа и свойств личности, своеобразия и неповторимости индивидуальных черт.

В-третьих, каковы механизмы и психологические источники политических конфликтов и как они соотносятся с общественными условиями, порождающими эти конфликты? В поисках ответа уместно обратить внимание на то, что в политической психологии существует концепция психологии конфликтов, управления обществом в условиях кризиса, системно-психологическое описание социума, в рамках которых рассмотрены психологические механизмы интеллектуальной экспансии при адекватной и неадекватной политике. Е.Вятр отмечает: согласно некоторым теоретическим концепциям принято считать, что всем людям свойственно стремление к власти, материальным благам, престижу и образованию. Неравный доступ к ним принимается за основу различий, исходя из того, что каждая из ценностей служит объектом практически всеобщих стремлений. Власть, в отличие от других ценностей, возбуждает как положительные сильнейшие ощущения, выражающиеся в страстном стремлении к ней, так и не менее сильное отвращение, выражающееся в отрицании и уклонение от любых функций ее осуществления. Классификация психотипов в зависимости от отношения к власти необходимо производить по двум основаниям: 1) по позиции: либо ищут, либо избегают власти, и 2) по участию в осуществлении власти. Интерес представляет главным образом наличие стремления к власти или избегание ее, а также вытекающее из этого стремление участвовать в политической жизни или, наоборот, избегать участия в ней. Крайние ситуации – поиск и избегание власти, между ними можно выделить следующие явления различной степени интенсивности:

а) участие в политической жизни;

б) интерес к политической жизни и ее механизмам;

    Информация о работе Власть как социальный, психологический и этический феномен

    Бюрократизм — это… Что такое Бюрократизм?

    [от франц. bureau — бюро, канцелярия греч. kratos — власть, господство] — социальное явление, появляющееся и проявляющееся при следующих обстоятельствах: обезличенность, деперсонифицированность управленческого аппарата; безконтрольность управленческого аппарата; наличие не подчиненных рыночным законам, по сути своей, внеэкономических отношений функционеров управленческого аппарата и социальных объектов управления. Господство бюрократизма задает логику превращения функционального аппарата управления в сплоченную, обособленную элиту с внутренним кодексом «круговой поруки» и автономией от широкого социума, стремящуюся при этом, не допустить, по возможности, никаких инноваций, а в случае все же произошедших изменений, умеющую и приспособиться к ним, и не растерять свои властные полномочия в новых условиях. Бюрократизм характеризуется, прежде всего, максимально жесткими, правилами беспрекословного подчинения «по вертикали». Наиболее комфортно в условиях бюрократизма чувствуют себя авторитарные личности, с готовностью подчиняющиеся давлению «сверху», если им при этом предоставляется право оказывать жесткое властное давление на нижестоящих. «Зарегламентированность» индивидуальной активности в условиях бюрократизма, по сути дела, исключает любую инициативу, креативность и инновационность решений. Бюрократизм по большому счету не является собственно психологическим термином, но особенно в последнее время не может не быть включенным в число, так называемых, «интерпретационных ключей», использование которых необходимо для адекватного понимания актуальной реальности, в том числе, и реальности психологической.

    В рамках такой отрасли социально-психологической науки, как психология управления, вопросы, связанные с феноменом бюрократизма и бюрократического стиля руководства, являются вполне актуальными и привлекают достаточно исследовательское внимание. Так, например, функционирование классической бюрократической пирамиды описывается знаменитым законом С. Паркинсона, суть которого сводится к двум взаимосвязанным факторам: 1) чиновник множит подчиненных, но не соперников; 2) чиновники работают друг на друга.

    Как писал С. Паркинсон, «чтобы освоить фактор 1, вообразим, что некий чиновник A жалуется на перегрузку. В данном случае неважно, кажется это ему или так оно и есть…. Выхода у него три. Он может уйти; он может попросить себе в помощь чиновника B; он может попросить двух подчиненных C и D. Как правило A избирает третий путь. Уйдя, он утратил бы право на пенсию. Разделив работу с равным ему B, он рискует не попасть на место W, когда оно наконец освободится. Так что лучше иметь дело с двумя подчиненными. Они придадут ему весу, а он поделит работу между ними, причем только он один будет разбираться и в той, и в другой категории дел. Заметьте, что C и D практически неразлучны. Нельзя взять на службу одного C. Почему же? Потому что он разделил бы работу с A и стал бы равен ему, как отвергнутый B, и даже хуже, он метил бы на место A. Итак, подчиненных должно быть не меньше двух, чтобы каждый придерживал другого, боясь, как бы тот его не обскакал. Когда на перегрузку пожалуется C (а он пожалуется), A с его согласия посоветует начальству взять и ему двух помощников. Чтобы избежать внутренних трений, он посоветует взять двух и для D. Теперь, когда под его началом служат еще E, F, G, H, продвижение A по службе практически обеспечено1.

    Описанное С. Паркинсоном явление, характерное не только для государственной, но и для корпоративной бюрократии, позднее получило название «закон убывающей компетентности». Совершенно очевидно, что в рамках данной тенденции не только практически исключается продвижение на верхние этажи властной пирамиды инициативных и самостоятельных личностей, но и отдается предпочтение «серости», типичным «троечникам» на низовом, исполнительском уровне. Однако и этим дело не ограничивается.

    Многочисленным «молчалиным» необходимо ежедневно доказывать начальству свою незаменимость и оправдывать «оказанное доверие». Поэтому, как отмечал С. Паркинсон, «когда семеро служащих делают то, что делал один, вступает в игру фактор 2. Семеро столько работают друг на друга, что все они загружены полностью, а A занят больше, чем прежде. Любая бумага должна предстать перед каждым. E решает, что она входит в ведение F, F набрасывает ответ и дает его C, C смело правит его и обращается к D, а D — к G. Однако G собрался в отпуск и передает дело H, который снова пишет все начерно за подписью D и вручает бумагу C, а тот в свою очередь просматривает ее и кладет в новом виде на стол A.

    Что же делает A? Он мог бы с легким сердцем подписать, не читая, так как ему есть о чем подумать. Он знает, что в будущем году он займет место W, и должен решить C или D заменит его самого. Он же решит, идти ли в отпуск G — вроде бы еще рановато, и не отпустить ли лучше H по состоянию здоровья… Кроме того, надо оплатить F работу на конференции и отослать в министерство прошение E о пенсии. A слышал, что D влюблен в замужнюю машинистку, а G неизвестно почему поссорился с F. Словом, A мог бы подписать, не читая. Но не таков A. Как не терзают его проблемы, порожденные самим существованием его коллег, совесть не позволит ему пренебречь долгом. Он внимательно читает документ, вычеркивает неудачные абзацы, привнесенные C и H, и возвращает его к тому виду, который был избран изначально разумным (хотя и склочным) F. Правит он и стиль — никто из этих юнцов языка своего толком не знает — и в результате мы видим тот вариант, который создал бы A, если бы C, D, E, F, G и H вообще не родились. Но вариант этот создало множество людей, и ушло на него немало времени. Никто не отлынивал от работы, все старались. Лишь поздно вечером A покидает свой пост, чтобы пуститься в долгий путь домой. Теперь во всех окнах его учреждения гаснет свет и тьма сгущается, знаменуя конец еще одного нелегкого трудового дня. А уходит одним из последних, сильно сутулясь, и думает с кривой улыбкой, что поздний час, как и седина, — возмездие за успех»2.

    При всей явно публицистической направленности выводов С. Паркинсона, их справедливость подтверждается практикой, что отчетливо видно, в частности, на примере нашей страны. Так, по данным Института социологии РАН, на сегодняшний день в России насчитывается 2,5 млн. гражданских чиновников — в 14 раз больше, чем было во всем Советском Союзе.

    Это объясняется тем, что с ростом числа бюрократов неизбежно падает уровень контроля высших ступеней иерархической пирамиды над нижними, на котором держится вся управляемость такой системы. В результате представители нижних бюрократических слоев не только получают возможность манкировать своими обязательствами перед «верхушкой» иерархии в случае конфликта интересов, но и в определенных условиях начинают представлять для нее реальную угрозу. В свою очередь, в целях восстановления контроля, бюрократическая элита вводит в систему дополнительных «ревизоров», создавая тем самым, все новые и новые ступени бюрократической пирамиды.

    Совершенно очевидно, что данный процесс является социальной патологией, представляющей прямую угрозу для общества как в социально-психологическом (низкая эффективность управления, культивирование авторитарности, блокирование инновационных процессов и т. п.), так и в экономическом (буквальное «проедание» бюрократическим аппаратом значительной части национального продукта в официальной и коррупционной схемах).

    При этом, хотя строго говоря, бюрократизм и не является социально-психологическим понятием «в чистом виде», он не только находится в тесной содержательной и причинно-следственной связи с такими социально-психологическими характеристиками, как авторитарность, деперсонализация, конформизм, но и попросту неотделим от них. Исчерпывающую характеристику бюрократии с социально-психологической точки зрения дал в свое время Э. Фромм: «Бюрократы — специалисты в области управления вещами и людьми. Вследствие огромного аппарата, подлежащего управлению, все явления сводятся к абстракциям, и возникает полное отчуждение в отношении бюрократов к индивиду. Люди, подлежащие управлению, являются для бюрократов объектами, к которым они относятся без любви и без ненависти — абсолютно безлично; администратор-бюрократ не имеет права на чувства, когда речь идет о его профессиональной деятельности; он должен манипулировать людьми так, как если бы это были цифры или вещи»1.

    В данной связи необходимо отметить, что и самого себя бюрократ воспринимает исключительно как объект, предназначенный для выполнения определенных функций в рамках бюрократической машины, лишенный малейшего права на какую бы то ни было самостоятельность суждений, критичность и в конечном счете на элементарное человеческое достоинство. Не случайно Э. Фромм считал, что существует совершенно особый тип бюрократической личности в основе которого лежит садо-мазохистский характер: «В бюрократической системе каждый человек осуществляет контроль над своими подчиненными, а он, в свою очередь, контролируется своим начальником. Как садистские, так и мазохистские импульсы в такой системе оправдывают свои расходы. Бюрократическая личность презирает нижестоящих и в то же время восхищается и боится нижестоящих. Достаточно посмотреть на выражение лица такого бюрократа и послушать его голос, когда он критикует подчиненного за минутное опоздание, чтобы понять, что он требует, чтобы подчиненный всем своим поведением показывал, что он во время работы «принадлежит» своему начальнику. Или вспомните бюрократа из почтового отделения, когда он, ухмыляясь, ровно в 17.30 захлопывает свое окошечко, а два последних клиента, ждавших полчаса у дверей, идут домой ни с чем и на следующий день должны будут прийти снова. При этом речь идет не о том, что он ровно в 17 ч. 30 мин заканчивает продажу марок; показательно то, что ему доставляет удовольствие помучить людей; ему нравится, что кто-то от него зависит, на его лице совершенно отчетливо читается удовлетворение по поводу этой ситуации, когда он чувствует свое превосходство»1.

    С подобными «прелестями» бюрократизма в современной России хорошо знакомы не только те, кто вынужден обращаться по тому или иному вопросу в бесчисленные государственные «конторы», но и клиенты коммерческих банков и других организаций, в которых под вывесками типа «Клиент всегда прав», «Быстро, выгодно, удобно» и т. п. возвышаются типичные бюрократические пирамиды. Именно этим в значительной степени обусловлена низкая конкурентоспособность (а, точнее сказать, полное отсутствие таковой) большинства отечественных предприятий и организаций на мировом рынке. Более того, в ряде сфер деятельности таких, как, скажем, пассажирские авиаперевозки, медицина, охрана правопорядка и т. п. бюрократизм представляет прямую угрозу жизни и здоровью людей.

    Практический социальный психолог, оказавшись в группе или организации, страдающей бюрократической системой управления, прежде всего, должен попытаться в рамках своей профессиональной компетенции создать те условия жизнедеятельности сообщества, которые несовместимы с процветанием бюрократического стиля управления, а именно, организовать совместную полидеятельность, задать проблемные ситуации, требующие поиска креативных решений и проявлений индивидуально-специфического взаимовлияния; поддержать самоуправление и временные творческие коллективы для решения локальных, но при этом значимых для сообщества в целом задач; обеспечить периодическую смену ролей в рамках интрагрупповой неформальной властной иерархии и т. п.

    Энциклопедический словарь по психологии и педагогике. 2013.

    Психология предполагает, что власть не делает людей плохими — она ​​просто раскрывает их истинную природу — Quartz

    «Когда ты звезда, они позволяют тебе делать это», — хвастается Дональд Трамп сексуальным насилием над женщинами в недавно просочившейся публикации Access. Лента Hollywood . «Ты можешь делать что угодно.»

    Конечно, сила, которую дает знаменитость, не позволяет и не должна позволять никому причинять боль другим людям. Но комментарии Трампа согласуются с важным выводом психологического исследования: чем больше власти получают люди, тем больше свободы они чувствуют, чтобы быть самими собой, действуя в соответствии со своими целями и ценностями.Другими словами, мощность не является коррозионной по своей природе. Это просто раскрывает нашу истинную природу.

    Одно исследование, которое я провел с Сереной Чен и Дахер Келтнер, профессорами психологии Калифорнийского университета в Беркли, хорошо иллюстрирует этот феномен. Мы попросили некоторых участников подумать о времени, когда у них была сила, а некоторых — о времени, когда им ее не хватало. Это ставило их в соответственно сильное или бессильное мышление.

    Сразу после этого запроса мы спросили участников, каковы они в трех важных социальных группах, к которым они принадлежат, — например, их друзья, семья и коллеги.

    Power не вызывает коррозии. Это просто раскрывает нашу истинную природу.

    Когда участников заставляли думать о том времени, когда им не хватало власти, их личные характеристики колебались между группами. Этот паттерн, предполагающий недостаток власти, заставляет людей немного варьировать свой характер и поведение в зависимости от социальных условий, чтобы приспособиться к различным целям и ожиданиям других.

    Напротив, когда участники думали о времени, когда у них была власть, они были более последовательны в своих чертах во всех социальных группах.Свобода, которая приходит с властью, позволяет людям быть одним и тем же человеком в разных контекстах. Последующее исследование с использованием аналогичных методов также показало, что влиятельные люди сообщали, что чувствуют себя более аутентичными — более похожими на свое истинное «я», чем те, кого на мгновение заставляли думать об отсутствии силы.

    Самый большой вывод из такого рода исследований заключается в том, что наличие власти позволяет людям свободно выражать себя в ситуациях, когда другие могут более тщательно обдумывать, как их поведение влияет на других или даже вредит им.Это нормально, если у вас есть лидер, который по своей природе честен, заботлив и сострадателен. Но это плохие новости, если у вас есть лидер, который по природе эгоистичен, вспыльчив или морально банкрот.

    Если вы от природы не склонны к состраданию, обладание властью дает вам право менее внимательно относиться к чувствам других людей.

    Исследование, которое я провел со Стефаном Коте, профессором организационной психологии в Университете Торонто, прямо подтверждает эту гипотезу.Мы измерили просоциальную ориентацию людей, то есть их исходную тенденцию проявлять заботу и сострадание по отношению к другим. Затем мы оценили, насколько властными и автономными обладают эти люди на своей работе.

    Мы обнаружили, что влиятельные люди с просоциальной ориентацией получили более высокие баллы в тесте, который измерял их способность точно распознавать эмоции в выражениях лиц. Однако влиятельные люди с низкой просоциальной ориентацией получили более низкие результаты в тесте. Короче говоря, если вы от природы не склонны к состраданию, наличие власти дает вам право менее внимательно относиться к чувствам других людей.

    Тот факт, что власть усиливает негативные черты личности, также имеет прямое влияние на поведение. В исследовании Кэтрин ДеСеллес, профессора организационного поведения в Университете Торонто, люди, которые меньше заботились о морали, также с большей вероятностью нарушали правила на работе, но только в том случае, если у них была власть.

    В исследовании, работающие взрослые сообщали о более высоком уровне ненадлежащего поведения на рабочем месте — например, раньше уходили из строя или брали более продолжительные перерывы, чем разрешено, — особенно когда они были более влиятельными, а мораль менее важна для их личности.Однако люди, которые высоко ценили нравственные поступки, с меньшей вероятностью вели себя плохо на работе, даже если бы у них была власть.

    Никакая должность не является достаточно престижной или благородной, чтобы заставить человека сомнительного характера вести себя прилично.

    Более чем за десять лет до этого исследования Чен и ее коллеги провели эксперимент, который дал аналогичные результаты. Участникам давали право принимать решения или нет в эксперименте, во время которого они общались с партнером, который прибыл в лабораторию поздно и выглядел растрепанным.Те, кто у власти с общими личностями, то есть люди, которые более доверчивы и согласны в отношениях, с большей вероятностью помогали своему бедствующему партнеру, хотя это означало, что они оставались дольше, чтобы завершить исследование. Люди с властью и низкой общностью с меньшей вероятностью помогли.

    В совокупности эти результаты показывают, что власть оказывает едкое воздействие на людей с уже сомнительным характером, поскольку дает им неограниченную свободу действовать, чувствовать и обращаться с другими способами, которые полностью соответствуют их собственным целям и интересам.Эта психологическая свобода может помочь объяснить, например, эволюцию биржевого трейдера Ивана Боески — человека, который вдохновил Гордона Гекко в фильме «Уолл-стрит». В начале своей карьеры он получил легальную прибыль от корпоративных поглощений. Но когда он пришел к власти, он перешел на дерзкую и незаконную инсайдерскую торговлю. Точно так же Дидерик Стапель — бывший профессор социальной психологии, который совершил широко распространенное академическое мошенничество — сфабриковал все больше и больше данных по мере того, как его престиж и влияние в своей области росли.

    И эта наука становится особенно актуальной, поскольку общественность ежедневно узнает о прошлых и настоящих скандалах с Трампом. Психологические исследования убедительно показывают, что мы должны очень заботиться о личности наших лидеров, отдельно от политики, которую они отстаивают, потому что никакая должность не является достаточно престижной или благородной, чтобы заставить человека сомнительного характера вести себя прилично. Фактически, каждый содрогается от огромных масштабов нарушений, которые могут быть совершены властью президента Трампа.

    Как сила влияет на мозг

    Босс был в ярости. После инцидента он приказал отправить электронное письмо с угрозой дисциплинарного взыскания, если это повторится. В конце концов, исполнительному директору платят за то, чтобы он был жестким: его работа — следить за тем, чтобы персонал не облажался.

    Как такое могло произойти, особенно в его недавно открывшейся штаб-квартире? Офисы, каждый из которых представлял собой потрясающе застекленные апартаменты, залиты мягким зеленым светом близлежащих холмов, на которые они так благородно выходили. Он так много потрудился с архитекторами — он даже выбрал шелковые обои — чтобы убедиться, что директора были изолированы в этом прекрасном и эстетически приятном окружении, недоступном для других старших сотрудников, но все же такого рода грубая ошибка могла произойти.

    Как высокоэффективные руководители, они нуждались в этой изоляции от организации, чтобы сохранить великолепие стратегического руководства, которое сделало эту с точки зрения активов крупнейшую корпорацию в мире. Для людей его уровня важно все. Чтобы создать это, требовалась родословная, а руководителю такого уровня нужно было, чтобы в его организации все было в порядке. Вот почему он якобы пригрозил дисциплинарным взысканием персоналу, который позволил включить эти дешевые розовые вафли в утренние кофейные закуски в зале заседаний директора (The Times, 22 марта 2009 г.).

    Босс не ценил критику — зачем ему это делать, если цена акций компании резко выросла за время его пребывания в должности? Он настоял на том, чтобы его руководители носили такой же галстук — на одном галстуке с логотипом компании — и он совсем не обрадовался, когда один старший финансовый аналитик Джеймс Иден осмелился описать его как «страдающего манией величия» (The Times, 20 Январь 2009 г.).

    Вскоре после того, как Фред Гудвин разгневался на розовую пластину, его банк, Royal Bank of Scotland, сообщил об убытках в размере около 24 миллиардов фунтов стерлингов.Вскоре после этого его компания была фактически национализирована правительством Великобритании за 53,5 миллиарда фунтов стерлингов из денег налогоплательщиков, и сэр Фред остался без работы.

    Royal Bank of Scotland был очень прибыльным банком, пока в 2007 году он по неосторожности не переборщил, купив, вопреки скептицизму финансовых журналистов, часть голландского банка ABN Amro. RBS, скорее всего, пережил бы крах 2008 года, если бы не это решение, которое было принято примерно в то же время, когда его главный исполнительный директор, изолированный от остальной компании и от мира в своем роскошном офисе в Эдинбурге, был озабочен обоями. и розовые вафли.

    Фред Гудвин был лишь одним из многих, многих людей на руководящих должностях, которые, казалось, увлеклись за годы, предшествовавшие краху Lehman в 2008 году. Есть ли что-нибудь сказать психологии об этом явлении? Да, это так, и ключевым ингредиентом этого объяснения является сила.

    Основы
    Власть, согласно философу Бертрану Расселу, является фундаментальной составляющей человеческих взаимоотношений в том смысле, что энергия является фундаментальным понятием в физике.А власть над другими, определяемая как контроль над ресурсами, которых они хотят, в которых они нуждаются или которых они боятся, оказывает глубокое влияние на разум и мозг, как и нахождение во власти других. Поведение Фреда Гудвина можно частично объяснить
    влиянием огромной силы на его когнитивные и эмоциональные функции. Это стало темой психологических исследований.
    Памела Смит и ее коллеги из Университета Радбауд в Неймегене, Голландия, изучали когнитивные функции у людей, временно обретших силу или бессилие в эксперименте (Smith et al., 2008). Участники были случайным образом назначены на роль «начальника» или «подчиненного» в компьютерной задаче. Начальник не только руководил подчиненными, но и оценивал их. Эта оценка легла в основу того, сколько подчиненным будут платить за участие в исследовании, причем начальству выплачивается фиксированная сумма. Несмотря на то, что это был эксперимент, подчиненные действительно испытали некое бессилие, а начальство — власть.

    Интересно, что подчиненные показали значительно худшие результаты в тестах на управляющую функцию — власть и ее отсутствие, другими словами, кардинально изменили эти наиболее высокоуровневые и человеческие когнитивные функции.Смит и ее коллеги показали, что простая мысль о времени, когда вы обладали небольшой властью над кем-то, с большей вероятностью заставляет вас мыслить более абстрактно и даже более творчески (Smith & Trope, 2006)

    Есть еще и эмоциональные эффекты. Дана Карни и ее коллеги (Carney et al., 2010) просили добровольцев принимать позы по одной минуте за раз, которые были либо позы экспансивной силы, либо позы по контракту. Широкая поза «большой мощности» — это откидывание на спинку стула с ногами на столе, и объяснение, данное участникам, заключалось в том, что исследователи должны были поднять ноги над сердцем, чтобы получить правильные физиологические записи.Поза «малой мощности» с сокращением — это положение стоя со слегка опущенной головой и руками, плотно скрещенными на груди. Несмотря на то, что они занимали эти позиции только одну минуту за раз, группы, которые принимали позы высокой мощности, оценивали себя как значительно более «ответственные» и «могущественные», чем те, кто принимал позы низкой мощности.

    Это может показаться довольно тривиальным открытием — минута нахождения в определенном положении заставляет и мужчин, и женщин считать себя более «ответственными».Но среди 26 женщин и 16 мужчин, которые приняли участие, те, кто выполнял короткие позы высокой мощности, показали значительное повышение уровня тестостерона, что соответствовало их возросшему чувству « я чувствую ответственность », в то время как те, кто принимал позы с низкой мощностью, показали эквивалентное снижение тестостерона. что соответствовало их пониженному чувству «ответственности». Кроме того, уровень гормона стресса кортизола снижался после поз с высокой мощностью и повышался после позы с низкой мощностью.

    Power, таким образом, может быть не только усилителем когнитивных функций, но также может обладать анксиолитическими и улучшающими настроение свойствами, и это может быть фактором в результатах знаменитого исследования Уайтхолла (Marmot et al., 1991), демонстрируя более высокую заболеваемость и смертность на младших должностях государственной службы, независимо от поведения в отношении здоровья.

    Но не все эффекты власти положительны. Даже небольшие, экспериментально вызванные уровни власти увеличивают лицемерие, моральную исключительность, эгоцентризм и отсутствие сочувствия к другим. Возьмем, к примеру, азартные игры. Глупо со стороны некоторых игроков полагать, что они могут каким-то образом контролировать броски игральных костей. Независимо от того, опосредовано ли это суеверными ритуалами перед ставкой или верой в удачу или судьбу, состояния были потеряны из-за иллюзии, что человек имеет личный контроль над событиями, которые в действительности определяются случайным образом — например, вращением колеса рулетки.Натанаэль Фаст и Дебора Грюнфельд из Стэнфордского университета обнаружили, что даже крошечные подъемы испытанной силы увеличивают восприимчивость к этой иллюзии (Fast et al., 2009). Кажется весьма вероятным, что более драматические иллюзии контроля затронули финансистов и банкиров, делающих ставки на чрезвычайно сложную глобальную финансовую систему, чьи производные и другие ставки, которыми торговались, имели совокупную стоимость, превышающую общий мировой ВВП.

    Власть также увеличивает эгоцентризм. Адам Галински и его коллеги из Северо-Западного университета указали на силу или бессилие участников и попросили их нарисовать на лбу заглавную букву E с помощью моющегося маркера (Galinsky et al., 2006). Те, кто думал о времени, когда у них была власть над кем-то, как правило, рисовали букву E на лбу, что было правильным с их точки зрения, но выглядело зеркально перевернутым с точки зрения человека, стоящего напротив них.

    Одним из следствий недостатка эмпатии и эгоцентризма является то, что оно заставляет нас видеть в людях средство для достижения наших целей — больше как инструменты для достижения наших собственных целей. Дебора Грюнфельд и ее коллеги из Стэнфордского университета нашли доказательства именно этого: если мы пробуждаем чувство власти у обычных людей, они начинают рассматривать других как объекты.Когда учащихся вводили в режим власти, заново переживая ситуацию из своего прошлого, когда они обладали властью над кем-то, они также были склонны видеть других с точки зрения того, насколько они полезны для них. Например, они с большей вероятностью сообщали, что связывались с людьми, когда им что-то от них требовалось, и с меньшей вероятностью сообщали, что им действительно нравился коллега, независимо от того, насколько полезен этот человек для них (Gruenfeld et al., 2008) .

    Если краткие воспоминания о низкокачественной силе в искусственных экспериментах могут сделать людей более эгоцентричными и социально раскованными и более склонными рассматривать других людей как объекты, то какое влияние оказывает долгосрочное, крупномасштабное влияние на тысячи людей на человеческий разум — как, например, в случае с Фредом Гудвином? У Грюнфельда была уникальная возможность ответить на этот вопрос на собрании высокопоставленных руководителей бизнеса, имевших большой опыт владения властью.В соответствии со своими прогнозами, Грюнфельд показала, что властные руководители высшего звена чаще, чем студенты, изучающие бизнес, смотрят на людей — подчиненных или коллег — с точки зрения их полезности для них, а не с точки зрения их неутилитарных личных качеств. Власть также может выявить хулигана в человеке, но только в некоторых людях при определенных обстоятельствах. Натанаэль Фаст и его коллеги из Стэнфордского университета обнаружили нечто такое, что вызовет дрожь признания у всех, кто работал в организации.Власть запугивает людей, которые чувствуют себя неадекватными в роли босса (Fast & Chen, 2009). Это неприятное следствие известного принципа Питера, который гласит: «В иерархии каждый служащий имеет тенденцию подниматься до уровня своей некомпетентности» (Peter & Hull, 1969). С властью приходит потребность работать под пристальным и критическим контролем подчиненных, коллег и начальников. Такая сила вдохновляет и воодушевляет одних людей, но подчеркивает других, которые могли бы хорошо работать на менее влиятельной должности.

    Дарах Келтнер и его коллеги (2003) предположили, что мощность усиливает поведение, связанное с подходом (Behavioral Activation System в модели Джеффри Грея 1987 года), такое как поиск вознаграждения, в то время как низкая мощность усиливает тормозные процессы (Behavioral Inhibition System, в терминологии Грея). Учитывая влияние мощности на нейромедиатор дофамин, интересно отметить, что может быть полушарная — особенно префронтальная — асимметрия дофамина (Toga & Thompson, 2003) с преобладанием левого полушария для дофаминергической активности и преобладанием правого полушария для норадренергической активности.Что касается вознаграждений, есть свидетельства того, что, хотя дофамин сигнализирует о ценности текущего действия, норадреналин может сигнализировать о психологической стоимости действия (Bouret et al., 2012). Если это действительно так, то можно предположить, что немного больше норадреналина и немного меньше дофамина, возможно, смягчили бычьи тенденции банкиров, которые чуть не обрушили капиталистический мир в 2008 году.

    Таким образом, удержание власти — скажем, продвижение по службе, — вероятно, увеличит уровень тестостерона, что, в свою очередь, будет активировать дофаминергическую активность в сети вознаграждения полосатого тела, но также, возможно, в левой префронтальной области.Доказательства этого исходят из исследований, показывающих повышенную левую префронтальную активацию у людей, настроенных думать о ситуации, когда они обладали властью над другим человеком (Boksem et al., 2012), по сравнению с воспоминаниями о ситуации, когда они были относительно бессильны.

    Есть, кроме благодати Божьей?
    Так разве мог бы кто-нибудь из нас, обладая достаточной властью, вести себя как Фред Гудвин в этом мире? Вероятно, не потому, что некоторые из нас, по-видимому, более мотивированы к власти, чем другие.

    D.G. Винтер из Мичиганского университета (Winter, 1973) разработал метод оценки мотивов людей путем анализа изображений, содержащихся в рассказах, написанных в ответ на эмоционально неоднозначные рисунки. Он обнаружил, что можно с разумной степенью надежности (Winter & Stewart, 1977) оценить степень потребности во власти с помощью контент-анализа языка на основе следующих категорий: силовые, действия;
    Я Оказываю помощь или совет, даже если меня об этом не просят;
    Я пытаюсь регулировать или контролировать то, что делают другие;
    Я пытаюсь повлиять, подкупить или спорить с другим человеком;
    Я стремлюсь произвести впечатление;
    I Односторонне вызывать у других сильные реакции или эмоции;
    Меня беспокоит престиж и / или репутация.

    Несмотря на то, что были некоторые опасения по поводу надежности таких оценок, внедрение автоматизированных систем контент-анализа, по крайней мере, частично устраняет потенциальную предвзятость процесса. Есть также исследования, подтверждающие, что этот подход обоснован. Например, Мишель Вирт и ее коллеги из Мичиганского университета (2006) измерили потребность в силе, используя методы Винтера, и объединили это с игрой на соревнование на время реакции с группой добровольцев мужского и женского пола.Они сфальсифицировали результаты так, что отдельные лица были — по ложной обратной связи — отнесены к группе победителей или проигравших. Люди, нуждающиеся в высокой мощности, ответили на фальсифицированные победы значительным падением кортизола, в то время как проигрыш вызвал повышение уровня кортизола. Однако поражение было гораздо менее стрессовым для тех, у кого низкая потребность в энергии, но наиболее интригующим является то, что произошло с уровнями гормона стресса у людей с низкой потребностью в энергии, когда они выиграли. Победа повысила уровень кортизола — для них победа была в некотором смысле стрессом.

    Возможно, теоретически говоря, что это что-то вроде спортивного «инстинкта убийцы» и что люди с низкой потребностью во власти могут, вероятно, бессознательно саботировать свои собственные выступления из-за ожидаемого стресса от победы.

    Люди, нуждающиеся в власти, особенно чувствительны к сигналам лица о влиянии, которое они оказывают, и Оливер Шультейс и его коллеги из Мичиганского университета дополнительно выяснили процессы в мозге, которые лежат в основе этих различных уровней мотивации власти (Schultheiss et al., 2008). Шультейс использовал фМРТ для изучения реакции мужчин и женщин с разным уровнем потребности во власти на изображения сердитых, удивленных и нейтральных лиц. В соответствии с предсказанием, люди с высокой потребностью в энергии показали гораздо более сильную активацию областей мозга, ответственных за эмоции, телесные ощущения и вознаграждение. Сердитые лица, казалось, вызывали гораздо более сильную «внутреннюю реакцию» у людей, нуждающихся в высокой мощности, и активировали области в полосатом теле и орбитальной поверхности лобных долей, которые кодируют ценность вещей и ситуаций как вознаграждение.

    Известно, что Генри Киссинджер заметил, что власть является афродизиаком, и действительно, люди с высокой потребностью во власти — как мужчины, так и женщины — в среднем вступают в половую связь чаще, чем их друзья с низкой потребностью во власти (Schultheiss et al., 2003) . И мужчины, и женщины с более высоким уровнем власти с большей вероятностью будут неверными в своих отношениях (Lammers et al., 2011), потому что власть увеличивает уверенность в способности привлекать партнеров.

    Скорее всего, это также опосредовано повышением мощности дофаминергической сети вознаграждения, и это подтверждается рядом геномных исследований.Аллель с 10 повторениями гена DAT1 влияет на то, сколько дофамина доступно в полосатом теле, важной части сети вознаграждения. Гуан Го и его коллеги из Университета Северной Каролины (Guo et al., 2007) изучили эффекты гена DAT1 у 2500 подростков, которых они изучали и опрашивали в течение примерно семи лет до начала взрослой жизни. Команду Го интересовал вопрос о венерических заболеваниях в этой возрастной группе, и поэтому они хотели понять, почему у некоторых подростков больше сексуальных партнеров, чем у других.

    Результаты были замечательными: у мужчин в возрасте от 18 до 23 лет те, у кого не было копий аллеля DAT1 высокого риска, сообщили, что у них были половые сношения в среднем с двумя разными людьми с момента их первого интервью несколькими годами ранее. Когда дело дошло до молодых людей, у которых было две копии аллеля высокого риска, они сообщили в среднем о более чем пяти разных сексуальных партнерах за один и тот же период. Но это было верно только для мужчин — количество сексуальных партнеров женщины не было связано с их профилем DAT1.

    Однако сама по себе сила не вызывает у большинства мужчин автоматически сексуального возбуждения. Но тех, кто терпимо относится к сексуальным домогательствам — например, говорит, что они рассмотрят вопрос о том, чтобы попросить сексуальных услуг у женщины в обмен на заключение выгодного контракта, — мысли о власти возбуждают их сексуально. Когда небольшое количество силы подсознательно подготавливается к завершению фрагментированных слов, которые имеют (неизвестные мужчинам) коннотации силы, они находят незнакомку в той же комнате более привлекательной, чем если бы они подсознательно подвергались воздействию нейтральных слов (Bargh и другие., 1995). Это верно даже при том, что сильные слова — например, «начальник», «контроль» и «руководитель» — явно не имеют ничего общего с сексом. С другой стороны, мужчины, которые не склонны к сексуальным домогательствам, не демонстрируют увеличения оценочной привлекательности незнакомой женщины, когда они также бессознательно наполнены мыслями о власти.

    Энергетика и социальные сети
    Мои исследования, проведенные на протяжении нескольких десятилетий, о том, как опыт и обучение могут изменить функцию мозга (O’Connell et al., 2008; Робертсон и др., 1998; Robertson & Murre, 1999) уделяли большое внимание личности, как это было принято в большинстве когнитивных нейробиологий со времен когнитивной революции 1950-х годов. Но люди развивались как групповой вид, и кажется вероятным, что наиболее мощным типом опыта, влияющим на функцию мозга, должны быть социальные отношения.

    Например, при исследовании социальных сетей и нейродегенерации Bennett et al. (2006) обнаружили, что, хотя посмертная патология и когнитивные функции, связанные с болезнью Альцгеймера, за несколько лет до смерти показали разумную корреляцию между людьми с относительно редкими социальными сетями, корреляция когнитивных функций и патологий исчезла среди групп с относительно богатыми социальными сетями.Это показывает, как социальные переменные влияют на биологию мозга и выражение этой биологии в познании.

    Иерархия доминирования внутри людей и других видов — а также сила и бессилие, которые с ними связаны — являются особенно мощным элементом социальных отношений и имеют огромное влияние на когнитивные и эмоциональные функции. Макаки, ​​находящиеся на низком уровне в иерархии доминирования, например, с гораздо большей вероятностью будут принимать кокаин самостоятельно из-за того, что низкая социальная власть привела к истощению дофамина в их сетях вознаграждения, что повысило привлекательность эффектов вознаграждения, опосредованных дофамином кокаина (Morgan и другие., 2002). Представляется весьма вероятным, что социально-экономический градиент, существующий в употреблении наркотиков людьми (Daniel et al., 2009), может частично объясняться такими механизмами, как и более широкий диапазон заболеваемости и смертности, связанный с низким социально-экономическим статусом. .

    Именно осознание социальных влияний на функции мозга побудило меня выйти за рамки моих индивидуальных исследований пластичности мозга и изучить увлекательную историю о том, как сила и бессилие влияют на познание, эмоции, поведение, структуру и функции мозга (Робертсон, 2012).Это было увлекательное путешествие.

    Ян Х. Робертсон
    — профессор психологии Тринити-колледжа в Дублине.
    [адрес электронной почты защищен]

    Список литературы

    Bargh, J.A., Raymond, P. et al. (1995). Привлекательность подчиненного: автоматическая ассоциация власти и секса и ее последствия для сексуальных домогательств и агрессии. Журнал личности и социальной психологии 68, 768–781.
    Беннетт Д.А., Шнайдер Дж. А. и другие. (2006). Влияние социальных сетей на связь между патологией болезни Альцгеймера и уровнем когнитивных функций у пожилых людей: продольное когортное исследование.The Lancet Neurology, 5 (5), 406–412.
    Boksem, M.A.S., Smolders, R. & Cremer, D.D. (2012). Социальная власть и нейронная активность, связанная с подходом. Социальная когнитивная и аффективная нейробиология, 7 (5), 516–520.
    Bouret, S., Richmond, B.J. et al. (2012). Дополнительные нейронные корреляты мотивации в дофаминергических и норадренергических нейронах обезьян. Frontiers in Behavioral Neuroscience, 6. Опубликовано в Интернете 17 июля 2012 г. doi: 10.3389 / fnbeh.2012.00040
    Carney, D.R., Cuddy, A.J.C. et al. (2010).Сила позирования. Психологическая наука 21 (10), 1363–1368.
    Daniel, J.Z., Hickman, M. et al. (2009). Связан ли социально-экономический статус в раннем возрасте с употреблением наркотиков? Систематический обзор доказательств. Обзор наркотиков и алкоголя 28 (2), 142–153.
    Fast, N.J. и Chen, S. (2009). Когда начальник чувствует себя неадекватным. Психологическая наука, 20 (11), 1406–1413.
    Fast, N.J., Gruenfeld, D.H. et al. (2009). Призрачный контроль. Психологическая наука, 20 (4), 502–508.
    Галинский А.Д., Маги Дж. К. и др.(2006). Власть и перспективы не учитываются. Психологическая наука, 17, 1068–1074.
    Грей, J.A. (1987). Нейропсихология эмоций и личности. В S.M. Шталь, С. Iverson & E.C. Guinote (Eds.) Когнитивная нейрохимия (стр. 171–190). Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.
    Gruenfeld, D., Inesi, M.E. et al. (2008). Власть и объективация социальных целей. Журнал личности и социальной психологии, 95, 111–127.
    Guo, G., Tong, Y. et al. (2007). Переносчик дофамина, пол и количество сексуальных партнеров среди молодых людей.Европейский журнал генетики человека, 15, 279–287.
    Келтнер Д., Грюнфельд Д. и Андерсон К. (2003). Власть, подход и сдерживание. Психологический обзор, 110, 265–284.
    Ламмерс, Дж., Стокер, Дж. И. и другие. (2011). Власть увеличивает неверность среди мужчин и женщин. Психологическая наука, 22 (9), 1191–1197.
    Marmot, M.G., Stansfeld, S. et al. (1991). Неравенство в отношении здоровья среди британских государственных служащих: исследование Whitehall II. Ланцет, 337 (8754), 1387–1393.
    Морган Д., Грант К.А.и другие. (2002). Социальное доминирование у обезьян: рецепторы допамина D2 и самостоятельное введение кокаина. Nature Neuroscience, 5 (2), 169–174.
    О’Коннелл, Р.Г., Беллгроув, М.А. и др. (2008). Тренировка самосознания: волевая модуляция вегетативного возбуждения улучшает устойчивое внимание. Нейропсихология, 46 (5), 1379–1390.
    Питер Л.Дж. и Халл Р. (1969). Принцип Питера: почему всегда что-то идет не так. Нью-Йорк: Уильям Морроу.
    Робертсон, И. (2012). Эффект победителя: как сила влияет на ваш мозг.Лондон, Блумсбери.
    Робертсон И.Х., Маттингли Дж. Б. и др. (1998). Фазовое оповещение пациентов без заботы преодолевает их пространственный дефицит зрительного восприятия. Природа, 395 (10), 169–172.
    Робертсон, И. И Мюрр, Дж. (1999). Реабилитация при повреждении головного мозга: пластичность мозга и принципы управляемого восстановления. Психологический бюллетень, 125, 544–575.
    Schultheiss, O.C., Dargel, A. et al. (2003). Неявные мотивы и сексуальная мотивация и поведение. Журнал исследований личности, 37 (3), 224–230.
    Schultheiss, O.C., Wirth, M.M. и другие. (2008). Изучение мотивационного мозга. Социальная когнитивная и аффективная нейробиология, 3 (4), 333–343.
    Смит П.К., Йостманн Н.Б. и другие. (2008). Недостаток власти ухудшает исполнительные функции. Психологическая наука, 19 (5), 441–447.
    Смит, П.К. И Троп, Ю. (2006). Когда вы отвечаете за деревья, вы сосредотачиваетесь на лесу: силовое праймирование и абстрактная обработка информации. Журнал личности и социальной психологии, 90, 578–596.
    Тога, А.И Томпсон, П. (2003). Отображение асимметрии мозга. Nature Reviews Neuroscience, 4, 37–48.
    Winter, D.G. (1973). Силовой мотив. Нью-Йорк: Свободная пресса.
    Winter, D.G. И Стюарт А. (1977). Надежность силового двигателя в зависимости от инструкций по повторному тестированию. Журнал консалтинговой и клинической психологии, 45, 436–440.
    Вирт, М.М., Валлийский, К.М. и другие. (2006). Изменения уровня кортизола в слюне у людей после победы или поражения в соревновании на доминирование зависят от скрытой мотивации власти. Гормоны и поведение, 49 (3), 346–352.

    То, что мы ожидаем, влияет на наше поведение в лучшую или в худшую сторону — Ассоциация психологических наук — APS

    Счастливая кроличья лапка. Бокал вина. Таблетка. Что у всех этих вещей общего? Их эффекты — хорошо ли мы справляемся с тестом, общаемся ли мы на коктейльной вечеринке, чувствуем ли мы себя лучше — все зависит от силы внушения.

    В новой статье психологи Марианн Гарри и Роберт Майкл из Веллингтонского университета Виктории вместе с Ирвингом Киршем из Гарвардской медицинской школы и Плимутского университета углубляются в феномен внушения, исследуя интригующую взаимосвязь между внушением, познанием и поведением.Статья опубликована в июньском выпуске Current Directions in Psychological Science , журнала Ассоциации психологической науки.

    За свою исследовательскую карьеру Гарри и Кирш изучали влияние внушения на познание и поведение. Кирш сосредоточился главным образом на внушении в клинической психологии, в то время как Гарри, работа которого поддерживается Фондом Марсдена в Новой Зеландии, интересовался влиянием внушения на человеческую память. Когда они разговорились, «мы поняли, что эффекты внушения шире и часто более удивительны, чем многие люди могли бы подумать», — говорит Гарри.

    Многие исследования показали, что осознанное внушение может повлиять на то, как люди выполняют задачи по обучению и запоминанию, какие продукты они предпочитают и как они реагируют на добавки и лекарства, что объясняет хорошо известный эффект плацебо.

    Но чем можно объяснить то мощное и всеобъемлющее влияние, которое внушение оказывает на нашу жизнь? Ответ кроется в наших «ожиданиях ответа» или способах, которыми мы предвосхищаем нашу реакцию в различных ситуациях. Эти ожидания настраивают нас на автоматические реакции, которые активно влияют на то, как мы добираемся до ожидаемого результата.Как только мы ожидаем, что произойдет конкретный результат, наши последующие мысли и поведение на самом деле помогут довести этот результат до конца.

    Итак, если обычно застенчивый человек ожидает, что бокал или два вина помогут ему расслабиться на коктейльной вечеринке, он, вероятно, будет чувствовать себя менее подавленным, подойдет к большему количеству людей и будет участвовать в большем количестве разговоров в течение вечеринки. Несмотря на то, что он может отдать должное вину, ясно, что его ожидания относительно того, как вино заставит его себя чувствовать, сыграли важную роль.

    Но это не просто преднамеренное внушение, которое влияет на наши мысли и поведение — непреднамеренное внушение может иметь тот же эффект. Как отмечают авторы, «просто наблюдать за людьми или иным образом заставлять их чувствовать себя особенными может показаться наводящим на размышления» — явление, названное эффектом Хоторна. В результате люди могут работать усерднее или дольше выполнять задачу. И этот случай вызывает больше беспокойства, — говорит Гарри, — «потому что, хотя мы можем тогда отдать должное какому-то новому лекарству или лечению, мы не осознаем, что на самом деле оказываем влияние на нас».”

    Именно по этой причине проблема непреднамеренного внушения имеет важное значение для академических исследователей. «В научном сообществе мы должны знать и контролировать предложения, которые мы сообщаем субъектам», — говорит Гарри. Авторы отмечают, что некоторые недавние неудачи в воспроизведении результатов предыдущих исследований в конечном итоге могут быть объяснены таким непреднамеренным предположением. «Недавние исследования показывают, что некоторые из наиболее интригующих открытий психологической науки могут быть, по крайней мере частично, вызваны предположениями и ожиданиями», — отмечает Гарри.«Например, ученый, который знает, какова гипотеза эксперимента, может невольно побудить испытуемых произвести предполагаемый эффект — по причинам, не имеющим ничего общего с самим экспериментом».

    И непреднамеренные эффекты внушения не ограничиваются только лабораторией — они затрагивают многие области реального мира, включая области медицины, образования и уголовного правосудия. Например, сходные доказательства процедур идентификации очевидцев демонстрируют, что уровень ложных опознаний значительно выше, когда очереди проводятся людьми, которые знают, кто подозреваемый, чем когда очереди проводятся людьми, которые этого не знают.

    Хотя исследования предоставили четкие доказательства феномена внушения, предстоит еще многое узнать о лежащих в основе взаимосвязях между внушением, познанием и поведением. Как отмечают авторы, исследователи до сих пор не знают, где лежат границы и ограничения этих эффектов. «И если« реальное »лечение и« внушение »приводят к аналогичному результату, что отличает их друг от друга?» — говорит Гарри. Понимание этих вопросов имеет важные последствия для реального мира.«Если мы сможем использовать силу внушения, мы сможем улучшить жизнь людей».

    Вот где мы стоим — Ассоциация психологических наук — APS

    Силовое позирование или обратная связь позы — это техника, которая предполагает, что то, как вы держите свое тело, влияет на то, как вы себя чувствуете и как вы себя ведете. В течение последнего десятилетия скептики называли власть, создающую псевдонауку, и интенсивные дебаты по поводу обоснованности исследований, связанных с властью, достигли кульминации в угрозах смертью и издевательствах.Теперь больше исследований подтвердили, что эффекты реальны, и новое поколение исследователей оттачивает, как именно наша поза и поза влияют на наши мысли и поведение.

    Силовое позирование стало популярным после того, как Эми Кадди рассказала аудитории TED о своем исследовании, которое показало, что когда люди принимают открытую или экспансивную позицию (заставляют себя казаться выше и шире), они впоследствии чувствуют себя более сильными. В своих исследованиях Кадди вместе с коллегами заставляла участников принимать либо расширяющую, либо сжимающую позу (наклонившись внутрь, скрестив ноги) за пару минут до выполнения заданий.Исследователи обнаружили, что после принятия экспансивной позы участники исследования почувствовали себя более сильными, стали больше рисковать в азартных играх и показали лучшие результаты в имитационном собеседовании, чем те, кто принимал позы по контракту. Другие исследователи продолжали изучать этот феномен, и в одном исследовании, опубликованном в марте, было обнаружено, что дети четвертого класса, которые принимали экспансивную позу, сообщали о лучших отношениях между учеником и учителем и чувствовали себя более сильными, чем те, кто принял позу по контракту.

    Но некоторым исследователям не удалось воспроизвести некоторые эффекты Кадди, и некоторые ученые начали сомневаться в том, что силовое позирование реально. Например, изменения в гормонах, которые, как было установлено, связаны с мощным позированием в первоначальном исследовании Кадди, не были обнаружены в последующих исследованиях. Социальный психолог и профессор Северо-Западного университета Эли Финкель описывает это так: «Многие люди скептически относились к тому, что силовое позирование имело такие положительные эффекты, которые, по словам Кадди, имели.И действительно, попытки репликации не показали того уровня поддержки гормональных эффектов, который показал первоначальное исследование. Но что странно, так это то, что результаты — предварительно зарегистрированные, точные репликации ученых, которые были глубоко скептически настроены по отношению к эффекту, — продолжали показывать, что основной эффект устойчив. Постуральное расширение по сравнению с сжатием действительно заставляет людей чувствовать себя более сильными. Эффект, конечно, невелик, но он явно есть ».

    Миа Скайтт О’Тул, профессор Орхусского университета в Дании, соглашается с тем, что существует связь между нашей позой и тем, как мы себя чувствуем.Она и ее коллеги опубликовали анализ всех исследований (их было 73), проведенных в этой области, и завершили так называемый метаанализ, или статистическое резюме этих исследований. В целом, сравнивая открытые позы с закрытыми, исследователи обнаружили устойчивые эффекты изменений как в поведении, так и в настроении. «Для меня не вызывает сомнений утверждение, что то, как мы приближаемся к миру с помощью наших физических тел, формирует то, как мы думаем и чувствуем», — заключает О’Тул.

    Прочитать всю историю: Forbes

    Больше наших членов в СМИ>

    Невидимое давление, которое мы оказываем на других: NPR

    Психологи говорят, что нам часто трудно понять, какое давление мы оказываем на других людей, когда просим их о чем-то. Мальте Мюллер / Getty Images / fStop скрыть подпись

    переключить подпись Мальте Мюллер / Getty Images / fStop

    Психологи говорят, что нам часто трудно понять, какое давление мы оказываем на других людей, когда просим их о чем-то.

    Мальте Мюллер / Getty Images / fStop

    Вспомните, когда вы в последний раз кого-то просили о чем-то. Возможно, вы нервничали или беспокоились о том, что этот человек подумает о вас. Скорее всего, вы не задумывались о давлении , которое вы оказали на этого человека.

    Психологи говорят, что мы часто поглощены собственной точкой зрения и не замечаем признаков того, что другие испытывают дискомфорт, тревогу или страх.Ванесса Бонс, профессор организационного поведения в Корнельском университете, говорит, что исследователи называют это явление «эгоцентрической предвзятостью». Эта предвзятость может проявляться, когда мы ставим других в затруднительное положение, например, когда мы приглашаем коллегу на свидание или просим денег у незнакомца. Это заставляет нас сильно недооценивать давление, которое мы оказываем на окружающих, и может иметь всевозможные серьезные последствия.

    В ходе многочисленных исследований Бонс обнаружил, что было легче, чем люди думали, убедить других сделать что-то аморальное, например, испортить библиотечную книгу.

    «Люди будут говорить что-то вроде:« это неправильно », — говорит она. И все же, «как бы им ни было неудобно делать эту неэтичную вещь … им было гораздо неудобнее сказать« нет »».

    На этой неделе: власть, которую мы оказываем над другими, и опасность слишком большой жизни в наших собственных головах.

    Дополнительные ресурсы:

    « Поведенческое исследование послушания», Стэнли Милгрэм в журнале аномальной психологии , 1963

    «О послушании властям» Филиппа Зимбардо в Американский психолог 1974

    «Если вам нужна помощь, просто спросите: недооценка соответствия прямым запросам о помощи», Фрэнсис Дж.Флинн и Ванесса К. Бонс в Journal of Personality and Social Psychology, 2008

    «Тестирование на альтруизм и социальное давление в благотворительной деятельности», Стефано ДеллаВигна, Джон А. Лист и Ульрике Малмендье в Quarterly Journal of Economics , 2012

    Психологическая сила сатаны

    Судья Антонин Скалиа и Кейзер Соз согласны: величайший трюк, на который мог когда-либо пойти дьявол, — это убедить мир, что он не существует. К счастью для них, дьявол, похоже, не выполняет этот план эффективно.По данным опроса Гэллапа 2007 года, около 70 процентов американцев верят в его существование. Это олицетворение зла имеет значение, выходящее за рамки сверхъестественного, влияя на то, как мы думаем о том, что для человек значит быть «чистым злом». И пока мы готовимся в шутку отпраздновать нечестивые и развратные в ночь Хэллоуина, стоит сделать паузу, чтобы поразмышлять о некоторых психологических и поведенческих последствиях этих убеждений.

    Зло определяется как получение удовольствия от умышленного причинения вреда невиновным людям, и со времен Второй мировой войны социальные психологи были увлечены этой темой.Многие из ведущих мыслителей в этой области — Курт Левин, Стэнли Милгрэм, Соломон Аш — были вдохновлены своим опытом и наблюдениями за тем, что большинству людей в то время казалось бесспорным воплощением чистого зла. Но то, что многие рассматривали как явную демонстрацию неискупимой и глубоко укоренившейся злобы, эти исследователи интерпретировали как нечто большее, по словам Ханны Арендт, банальным . От знаменитых исследований Милгрэма о послушании до тюремного исследования Зимбардо психологи доказывают, что корни злых действий лежат в вполне обычных психологических причинах.Это основание зла на обычных, а не на необычных явлениях привело к тому, что некоторые описали понятие «чистого зла» как миф. Ошибочное понимание человеческой природы, проистекающее как из конкретных социокультурных традиций, так и из общей тенденции понимать поведение других как продукт исключительно их сущности, их души, в отличие от более сложной комбинации экологических и индивидуальных сил.

    Однако вопрос о том, существует ли «чистое зло», не связан с тем, что происходит с нашими суждениями и нашим поведением, когда мы верим в его существование.Именно к этому вопросу в последнее время начали обращаться некоторые исследователи. Как мы можем измерить веру людей в чистое зло и какие последствия такая вера имеет для нашей реакции на преступников?

    Согласно этому исследованию, одна из центральных особенностей BPE — это воспринимаемая неизменность зла. Злые люди рождаются злыми — они не могут измениться. С этой точки зрения следуют два суждения: 1) злые люди не могут быть реабилитированы и 2) искоренение зла требует только искоренения всех злых людей.Следуя этой логике, исследователи проверили гипотезу о существовании связи между BPE и желанием совершить агрессию по отношению к злоумышленникам и наказать их.

    Исследователи нашли поддержку этой гипотезы в нескольких статьях, содержащих множество исследований и использующих различные методологии. BPE прогнозирует такие эффекты, как более суровые наказания за преступления (например, убийство, нападение, кража), более сильная поддержка смертной казни, о которой сообщается, и снижение поддержки реабилитации преступников.Последующие исследования подтверждают эти выводы, показывая, что BPE также предсказывает степень, в которой участники воспринимают мир как опасный и гнусный, воспринимаемую необходимость превентивной военной агрессии для разрешения конфликтов и сообщаемую поддержку пыток.

    Независимо от того, существует ли дьявол на самом деле, вера в силу человеческого зла, по-видимому, имеет значительные и важные последствия для нашего подхода к решению проблем реальных проступков. Когда мы рассматриваем антиобщественное поведение людей как продукт стойкого и мощного злого умысла, мы не видим других вариантов, кроме всеобъемлющего и немедленного нападения на преступников.Им нельзя помочь, и любые попытки сделать это будут пустой тратой времени и ресурсов.

    Но если мы примем послание десятилетий социально-психологических исследований о том, что по крайней мере или случая насилия и злого умысла не являются результатом «чистого зла» — что в противном случае порядочные люди могут при определенных обстоятельствах быть принуждены к совершению ужасных действий. , даже зверства — тогда результаты этих исследований служат важным предостережением. Чем дольше мы цепляемся за твердые убеждения о существовании чистого зла, тем более агрессивными и антиобщественными мы становимся.И мы можем вести себя агрессивно по отношению к людям, которые на самом деле «подлежат искуплению». Лица, которым , а не , внутренне и неизменно мотивированы желанием умышленно причинить вред другим. Это может быть величайшая уловка, которую когда-либо использовал дьявол.

    Вы ученый, специализирующийся на нейробиологии, когнитивной науке или психологии? А вы читали недавнюю рецензируемую статью, о которой хотели бы написать? Пожалуйста, присылайте предложения редактору Mind Matters Гарету Куку, журналисту, удостоенному Пулитцеровской премии и постоянному автору NewYorker.com. Гарет также является редактором серии Best American Infographics , с ним можно связаться по адресу garethideas AT gmail.com или Twitter @garethideas.

    Социальное доказательство: почему мы обращаемся к другим за тем, что мы должны думать и делать

    «Там, где все думают одинаково, никто не думает особо».
    Вальтер Липпманн

    «Пять самых опасных слов в бизнесе:« Это делают все »».
    Уоррен Баффет

    ***

    Основы

    Представьте себе первокурсника университета, впервые пытающегося ориентироваться в мире взрослых.Они убеждены, что все остальные ученики вокруг них каким-то образом знают больше о взрослой жизни. Возможно, они воображают, что всем остальным вручили руководство, которое они почему-то пропустили. Кажется, все остальные знают, куда идти, как найти новых друзей, что делать. За исключением, конечно, большинства их сверстников, которые не уверены в своей уверенности и поступают точно так же. Мы никогда не оставляем позади эту тенденцию смотреть на других в поисках подсказок.

    Когда мы чувствуем себя неуверенно, все мы склонны искать у других ответы о том, как нам следует себя вести, что нам следует думать и что мы должны делать. Эта психологическая концепция известна как социальное доказательство . Это происходит в результате нашего естественного желания вести себя правильным образом и соответствовать другим. Можно легко предположить, что все остальные лучше понимают, что делать в данной ситуации. Социальное доказательство особенно распространено в неоднозначных или незнакомых условиях или в больших группах. Это влияет на нас как в общественной, так и в частной жизни.

    В книге «Сила положительного отклонения» Ричард Паскаль объясняет социальное доказательство:

    Хорошо известный принцип химии устанавливает, что активные ингредиенты можно смешивать вместе с небольшим эффектом до тех пор, пока третий ингредиент — часто безобидный катализатор — не запустит химический синтез.Аналогично, социальная система является катализатором между всем, что мы знаем, и тем, что на самом деле меняет наше поведение и ментальные карты. Социальное доказательство? На самом деле, простая идея: все сводится к тому, что «увидеть — значит поверить» … Мы используем социальное доказательство, чтобы решить, как избавиться от пустой коробки из-под попкорна в кинотеатре, с какой скоростью ехать по шоссе или стоит ли бороться с жареным цыпленком. или кукуруза в початках руками на званом обеде. На более важном конце спектра мы полагаемся на социальное доказательство для принятия решения о моральном выборе — будь то помощь нетрезвому футбольному энтузиасту, который упал на тротуар, или выступил в роли разоблачителя.

    Социальное доказательство может быть проблематичным по двум основным причинам. Во-первых, группы людей могут прийти к неоптимальным или даже совершенно неправильным выводам. Это также известно как групповое мышление или стадное поведение. Во-вторых, социальным доказательством можно манипулировать, чтобы направить нас к выбору, который иначе мы бы не сделали. В крайних случаях это может привести к тому, что группы людей станут агрессивными или антиобщественными. Далее в этом посте мы рассмотрим один из худших примеров.

    Никто не любит запутаться в том, что делать в ситуации, когда другие люди становятся свидетелями каких-либо промахов.Чем более неуверенно мы себя чувствуем, тем более уязвимы для социальных доказательств.
    Еще одним ключевым фактором является сходство, которое мы видим между собой и окружающими нас людьми. Когда люди относятся к окружающим (из-за пола, класса, расы, общих интересов и других общих черт), они с большей осторожностью имитируют поведение друг друга. Это называется неявным эгоизмом и связано с зеркальными нейронами в нашем мозгу.

    В книге «Частная правда, публичная ложь» Тимур Куран пишет о влиянии социального доказательства на группы:

    Фраза вроде «американский путь», произносимая от имени определенной повестки дня, сигнализирует о том, что большинство американцев или, по крайней мере, наиболее уважаемые американцы согласны с тем, что является уместным.Конечно, претензия, воплощенная в такой фразе, может сильно преувеличивать. Другие методы преувеличения включают использование предвзятых опросов [например, политический опрос, проводимый только белыми мужчинами] и завышение масштабов демонстрации. Все эти методы представляют собой прямые апелляции к социальным доказательствам. … мягкость или твердость убеждения не следует путать с его силой, которая является его потенциальным влиянием на поведение. Вера, основанная исключительно на социальном доказательстве — одно из крайне мягких — может вызвать дикие страсти, например, когда студент активно участвует в революционном движении, программу которого она никогда не читала.Точно так же вера, сформированная на основе обширного личного опыта, очень сложная, может вызвать незначительные действия. Педагог, убежденный в том, что школы находятся в упадке, не обязательно будет действовать в соответствии с этой информацией, опасаясь возражений.

    Неважно, насколько мы индивидуальны, у всех нас есть врожденное желание соответствовать. Психологи называют это «эффектом победившей» — идеи, верования, тенденции и концепции распространяются между людьми. Чем больше людей их перенимают, тем больше людей это заставляет.

    В журнале The Negotiator’s Fieldbook приводится пример того, как юристы используют социальное доказательство:

    Юрист… может демонстрировать определенное поведение за столом переговоров (например, он может попытаться представить переговоры как поиск совместно желаемых результатов) и тем самым моделировать поведение своего партнера. Это, в свою очередь, могло побудить ее коллегу вести себя аналогичным образом. Точно так же адвокат может использовать доказательства из аналогичных дел … показывая, как часто — даже, возможно, на какие суммы — соглашались стороны по аналогичным делам.Демонстрируя, что другие лица, находящиеся в аналогичном положении, устроились, адвокат может убедить своего коллегу в том, что урегулирование подходит и для нее.

    Роберт Чалдини и наука убеждения

    По словам Роберта Чалдини, социальное доказательство — один из шести ключевых принципов убеждения. В сочетании с взаимностью, последовательностью, авторитетом, симпатиями и ограниченностью его можно использовать для влияния на действия людей.

    В одном исследовании ученые из Университета Нью-Йорка посадили человека на оживленном тротуаре.Среди толпы людей он остановился и с минуту смотрел вверх. Эксперимент социальных психологов Милгрэма, Бикмана и Берковица был разработан, чтобы проверить силу социального доказательства. Когда только один мужчина смотрел в небо, только 4% прохожих также смотрели вверх. Когда эксперимент был повторен с пятью мужчинами, смотрящими вверх, 18% прохожих последовали их примеру, а для 15 эта цифра составила 40%. Чалдини цитирует этот эксперимент как иллюстрацию того, как социальное доказательство убеждает людей вести себя определенным образом.
    Другое исследование, процитированное Чалдини, касалось благотворительных пожертвований, обнаружив, что показ людям списка их соседей, сделавших пожертвования на благотворительность, привело к значительному увеличению собранных средств. Чем больше имен в списке, тем больше пожертвований сделали люди. Чалдини также объясняет, как использование социального доказательства может иметь неприятные последствия. Кампании по сокращению употребления наркотиков и алкоголя, в которых указывается на высокий уровень злоупотребления, могут иметь противоположный эффект. Люди подсознательно стремятся подчиняться многим другим, которые проявляют такое поведение.

    Чалдини пишет:

    Принцип социального доказательства гласит: чем больше людей найдут правильную идею, тем больше она будет правильной … Мы будем использовать действия других, чтобы принять решение о правильном поведении для себя, особенно когда мы смотрим на них другие похожи на нас … Когда мы не уверены, мы готовы в огромной степени доверять коллективным знаниям толпы … Во-первых, мы, кажется, предполагаем, что если многие люди делают то же самое, они должны знать то, чего мы не делаем … Социальное доказательство наиболее действенно для тех, кто чувствует себя незнакомым или неуверенным в конкретной ситуации и, следовательно, должен искать доказательства того, как лучше вести себя в этой ситуации вне себя … Поскольку 95 процентов людей являются имитаторами и только 5 процентов инициаторов, людей больше убеждают действия других, чем какие-либо доказательства, которые мы можем предложить.

    Примеры социального доказательства

    «Отсутствие скептицизма часто является результатом наших социальных убеждений. Никто не поверит такой абсурдной чепухе, как луна из сыра или летающий чайник, когда это предлагается в столь непривычной манере. Однако, когда мы сталкиваемся с столь же абсурдными системами убеждений в социально или исторически знакомых контекстах, кажется, что они имеют определенное доказательство и являются установленными или действительными. Другими словами, многие люди, верящие в какую-то чушь, создают своего рода социальное доказательство.”
    — Sia Mohajer

    ***

    Прискорбный факт жизни состоит в том, что одни люди отчаянно ищут возможности, в то время как другие их засыпают. Один человек изо всех сил пытается найти работу, рассылая свое резюме повсюду. У другого человека уже есть впечатляющая роль, но ему постоянно предлагают другие. Издатели борются за предложение одной книги. Другой отправляется прямо в мусорное ведро. Одному человеку никогда не удается найти кого-нибудь, кто хочет пойти на свидание, в то время как другой постоянно получает предложения, несмотря на то, что находится в отношениях.Почему это происходит? Ответ — социальное доказательство.

    Когда кого-то считают успешным, талантливым или привлекательным, такая точка зрения распространяется. Когда социальное доказательство отсутствует, другие более пренебрежительно относятся к недостаткам и внимательнее относятся к ним. Два человека могут иметь одинаковую квалификацию, но тот, кто занимает высокопоставленную должность, уже кажется безотказным выбором для ключевой роли. Два писателя могут быть одинаково талантливыми, но тот, чья предыдущая книга стала бестселлером, будет иметь гораздо меньше проблем с публикацией следующей.И так далее.

    Окаменелый лес в Аризоне
    Классический пример социального доказательства имел место в Окаменелом лесу в Аризоне. Кража необычной окаменелой древесины посетителями становилась серьезной проблемой, истощая древние леса. Персонал вывесил табличку с надписью: «Многие прошлые посетители вывозили окаменелую древесину из парка, разрушив естественное состояние Окаменевшего леса». Это было сделано для предотвращения краж, но имело противоположный эффект. Истощение окаменелого дерева утроилось.Эксперты, изучавшие этот случай, определили, что признаки послужили социальным доказательством, заставив людей почувствовать, что поступок оправдан.

    Claquers
    Еще одним примером социального доказательства является клак. Клака — это группа профессиональных аплодисментов, выступающих в театрах или оперных театрах. Клакеры (члены клаки) использовались со времен императора Нерона, выступлениям которого аплодировали пять тысяч солдат. В 16 веке клакеры стали обычным явлением в театральных и оперных постановках.Их работа заключалась в том, чтобы аплодировать выступлению, побуждая других делать то же самое. Социальное доказательство означало, что как только несколько человек начали аплодировать, остальные сделали то же самое. Члены аудитории увидели, что другим нравится произведение, и ушли с более позитивным отношением к нему. Хотя сейчас крики стали редкостью, их существование показывает, как социальное доказательство может искажать реальность.

    Резня в Джонстауне
    Резня в Джонстауне 1978 года — один из самых шокирующих и устрашающих примеров темной стороны социального доказательства.Под руководством религиозного фанатика Джима Джонса в коммуне Джорджтауна погибло 918 человек. Хотя технически это событие было массовым самоубийством, степень принуждения и силы, в результате которых произошла смерть, и тот факт, что каждый третий был несовершеннолетним, означает, что резня является более точной. Около тысячи членов культа выпили яд, в том числе и младенцы. В считанные минуты все были мертвы.

    После этой трагедии (самая большая потеря жизней американцев за один раз до 11 сентября) мир изо всех сил пытался понять, как это могло произойти.Одним из важных элементов, выявленных в ходе исследования, было социальное доказательство. Изолированная от остального мира, коммуна не имела никаких внешних влияний и никого, чтобы подражать друг другу. Во главе культа был самопровозглашенный мессия Джим Джонс, который манипулировал своими последователями и контролировал их. Сила использовалась для подавления любого инакомыслия, а это означало, что у людей не было иного выбора, кроме как подчиняться. Членов культа поощряли сообщать Джонсу обо всех, кто чувствовал себя бунтовщиком, и семьи были разбиты, чтобы дать ему полный контроль.Если кто-то возражал, у него не было союзников, которые могли бы поддержать изменение их взглядов. Те немногие, кто выжил, были в основном парами, которым удавалось оставаться вместе и имели друг друга социальные доказательства, необходимые для сохранения своего мнения. Дебора Блейки, выжившая позже сказала:

    Любое несогласие с диктатом [Джонса] стало рассматриваться как «государственная измена». … .Хотя я чувствовал себя ужасно из-за происходящего, я боялся что-либо сказать, потому что знал, что любой, кто придерживался другого мнения, вызывает гнев Джонса и других участников.

    Последняя, ​​мучительная речь Джонса, которая манипулировала его последователями и вынудила их покончить жизнь самоубийством, можно услышать здесь. Это наглядный пример того, как люди поддались социальному доказательству. На протяжении всей записи слышно, как некоторые люди выражают несогласие, но их коллеги заставляют их снова подчиняться.

    Как маркетологи используют социальное доказательство

    «Социальное доказательство — это пламя для мотылька человеческого разума,
    , и оно оставляет огненный след разрушения на пути достаточного.»
    — Уилл Джелберт (Животное счастья)

    ***

    Маркетологи любят использовать социальное доказательство, чтобы побудить людей тратить больше денег. Если вы когда-нибудь почувствуете странное желание купить что-то ненужное, это может быть связано с социальным доказательством.

    Маркетологи достигают этого несколькими способами:

    • Использование влиятельных лиц и известных людей. Явление, известное психологам как «эффект ореола и рогов», означает, что мы рассматриваем продукт / услугу как более желательный, если он связан с тем, кто нам нравится.На подсознательном уровне мы представляем, как их хорошие качества отражаются на рекламируемом предмете. Точно так же, если мы хотим быть похожими на кого-то, мы можем думать, что все, что они одобряют, сделает нас более похожими на них.
    • Подразумевает популярность. Ночные клубы и бары часто заставляют завсегдатаев ждать снаружи, даже когда залы не заполнены. Это создает ауру желанности
    • Обзоров / оценок. 70% людей смотрят на них перед покупкой, чтобы узнать, что другие думают о продукте или услуге. Несмотря на то, что они могут быть предвзятыми, анекдотичными или даже фальшивыми, мы считаем, что такие люди, как мы, заслуживают большего доверия, чем компании.Например, если кто-то планирует купить определенный пылесос, всего один отрицательный отзыв может заставить его отказаться от него — не говоря уже о том, что указанный рецензент мог использовать его неправильно.
      Социальное доказательство является частью сети ментальных моделей на Фарнем-стрит. Чтобы узнать больше по этой теме, загляните в книги «Убеждение Чалдини», «Переломный момент Гладуэлла» или «Частные истины Курана, публичная ложь».