Любовь по фромму кратко: works.doklad.ru — Учебные материалы

Опубликовано 31.03.197930.10.2021 автором alexxlab

Содержание

Любовь в трудах Фромма — это… Что такое Любовь в трудах Фромма?

Любовь — ответ на проблему человеческого существования^[1].

Любовь — это абстракция

Карл Маркс критикует ошибочность превращения предиката (то есть абстракции) в субъект. В результате такого действия любовь превращается в Молоха^[2]. Эрих Фромм обращает внимание на то, что любовь это абстракция, и «в действительности же существует лишь акт любви»^[3].

Любовь — это не вещь, а процесс, действие, акт

Идиоматические изменения происходящие в языке делают любовь вещью: «у меня огромная любовь к вам». Такое выражение бессмысленно^[4]. Можно говорить о любящем человеке, о любви человека и нельзя говорить о человеке любви. «Существительное „любовь“ как некое понятие для обозначения действия „любить“ отрывается от человека как субъекта действия. Любовь превращается в богиню, в идола, на которого человек проецирует свою любовь; в результате этого процесса отчуждения он перестает испытывать любовь, его способность любить находит свое выражение в поклонении „богине любви“.

Он перестал быть активным, чувствующим человеком; вместо этого он превратился в отчужденного идолопоклонника»^[5].
«Такую же функцию выполняют и некоторые существительные: например, любовь, гордость, ненависть, радость, они создают видимость постоянных, неизменных субстанций, однако за ними не стоит никакая реальность; они только мешают понять то, что мы имеем дело с процессами, происходящими в человеческом существе»^[6].

Любовь — это не только чувство

Эротическая любовь — «это не просто сильное чувство, это решимость, это разумный выбор, это ответственность, это поступок. Если бы любовь была только чувством, то не было бы основания обещать любить друг друга вечно. Чувство приходит и уходит. Как я могу знать, что оно останется навечно, если мое действие не включает разумного выбора и решения?»^[7].

Две противоположные формы любви

Эрих Фромм сравнивает две противоположные формы любви: любовь по принципу бытия или плодотворную любовь, и любовь по принципу обладания или неплодотворную любовь.

Если первая «предполагает проявление интереса и заботы, познание, душевный отклик, изъявление чувств, наслаждение и может быть направлена на человека, дерево, картину, идею. Она возбуждает и усиливает ощущение полноты жизни. Это процесс самообновления и самообогащения»^[8], то вторая означает лишение объекта своей «любви» свободы и держание его под контролем. «Такая любовь не дарует жизнь, а подавляет, губит, душит, убивает ее»^[9].

Любовь по принципу бытия или плодотворная любовь

Такие мировые религии как Буддизм, Иудаизм, Христианство, и ряд других религий и учений посвящены культуре плодотворной любви^[10].
Но плодотворная любовь является скорее исключением, чем правилом^[11], и это замечание перекликается с библейским «…тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их» (Матф.7:14)

[12]^[13].
Для понимания природы любви необходимо понимать природу человека: «Человек может адаптироваться к рабству, но он реагирует на него снижением своих интеллектуальных и моральных качеств; он может адаптироваться к культуре, проникнутой всеобщим недоверием и враждебностью, но он реагирует на такую адаптацию ослаблением своих сил и бесплодностью.

Человек может адаптироваться к культурным условиям, требующим подавления сексуальных влечений, но при такой адаптации, как показал Фрейд, у него развиваются невротические симптомы. Человек может адаптироваться почти к любой культурной системе, но в той мере, в какой эти системы противоречат его природе, у него развиваются ментальные и эмоциональные нарушения, принуждающие его, в конце концов, к изменению этих условий, так как он не может изменить свою природу»^[14]. Важное место в учении о природе человека занимает раздел об экзистенциальных и исторических дихотомиях человека^[15], о доминанте этики.
Только если человек «осознает человеческую ситуацию, дихотомии, присущие его существованию, и свою способность раскрыть свои силы, он будет в состоянии успешно решить эту свою задачу: быть самим собой и для себя, и достичь счастья путем полной реализации дара, составляющего его особенность, — дара разума, любви и плодотворного труда»^[16].

Любовь по принципу обладания или неплодотворная любовь

Переход от «влюбленности» к иллюзии любви-«обладания» можно часто со всеми конкретными подробностями наблюдать на примере мужчин и женщин, «влюбившихся друг в друга». В период ухаживания оба еще не уверены друг в друге, однако каждый старается покорить другого. Оба полны жизни, привлекательны, интересны, даже прекрасны — поскольку радость жизни всегда делает лицо прекрасным. Оба еще не обладают друг другом; следовательно, энергия каждого из них направлена на то, чтобы быть, то есть отдавать другому и стимулировать его. После женитьбы ситуация зачастую коренным образом меняется. Брачный контракт дает каждой из сторон исключительное право на владение телом, чувствами и вниманием партнера. Теперь уже нет нужды никого завоевывать, ведь любовь превратилась в нечто такое, чем человек обладает, — в своего рода собственность. Ни тот, ни другой из партнеров уже больше не прилагает усилий для того, чтобы быть привлекательным и вызывать любовь, поэтому оба начинают надоедать друг другу, и в результате красота их исчезает. Оба разочарованы и озадачены. Разве они уже не те люди, которыми были прежде? Не ошиблись ли они?
Как правило, каждый из них пытается отыскать причину подобной перемены в своем партнере и чувствует себя обманутым.
И ни один из них не видит, что теперь они уже не те, какими были в период влюбленности друг в друга; что ошибочное представление, согласно которому любовь можно иметь, привело их к тому, что они перестали любить. Теперь вместо того, чтобы любить друг друга, они довольствуются совместным владением тем, что имеют: деньгами, общественным положением, домом, детьми. Таким образом, в некоторых случаях брак, основывавшийся сначала на любви, превращается в мирное совместное владение собственностью, некую корпорацию, в которой эгоизм одного соединяется с эгоизмом другого и образует нечто целое: «семью».
Когда пара не может преодолеть желания возродить прежнее чувство любви, у того или другого из партнеров может возникнуть иллюзия, будто новый партнер (или партнеры) способен удовлетворить его жажду. Они чувствуют, что единственное, что им хочется иметь, — это любовь. Однако для них любовь не является выражением их бытия; это богиня, которой они жаждут покоряться. Их любовь неизбежно терпит крах, потому что «любовь — дитя свободы» (как поется в одной старинной французской песенке), и тот, кто был поклонником богини любви, становится в конце концов настолько пассивным, что превращается в унылое, надоедливое существо, утратившее остатки своей прежней привлекательности.

Все это не означает, что брак не может быть наилучшим решением для двух любящих друг друга людей. Вся трудность заключается не в браке, а в собственнической экзистенциальной сущности обоих партнеров и в конечном счете всего общества. Приверженцы таких современных форм совместной жизни, как групповой брак, смена партнеров, групповой секс и т. д., пытаются, насколько я могу судить, всего лишь уклониться от проблемы, которую создают существующие для них в любви трудности, избавляясь от скуки с помощью все новых и новых стимулов и стремясь обладать как можно большим числом «любовников» вместо того, чтобы научиться любить хотя бы одного^[17].

Любовь — это искусство

Большинство людей исходят из предпосылки, что «любовь — божий дар, выпадающий человеку как счастливый случай, удача»^[18], однако проведя исследование природы любви Эрих Фромм показывает, что «любовь — искусство, такое же, как искусство жить»^[19], и это искусство требует «знаний и усилий»^[18].
Фромм в своих работах отражает много граней любви: искусство, самообновление, самообогащение, наслаждение и т. п., и при изложении теории любви он дает такое определение: «Любовь — это активная заинтересованность в жизни и развитии того, к кому мы испытываем это чувство»^[20].
Он также исследует мотивацию активности и показывает, что активность бывает двух видов, и активность творца отличается от «пассивной» активности «жертвы»^[21].

Теория любви

Любовь — ответ на проблему человеческого существования

Человек — это осознающая себя жизнь, для которой невыносимо переживание отчужденности от природы, от других людей. Поэтому глубочайшей, стержневой потребностью человека является стремление покинуть тюрьму своего одиночества, стремление обрести единение с другими людьми. «История религии и философии есть история поисков ответов на этот вопрос»^[22].
И полное единение возможно только «в достижении межличностного единения, слияния своего „я“ и „я“ другого человека, то есть в любви»^[23].

Однако кроме истинной, зрелой формы любви существуют незрелые формы любви, которые могут быть названы симбиотическим союзом. «Пассивная форма симбиотического союза — это подчинение, или, если воспользоваться клиническим термином, мазохизм»^[24]. «Активная форма симбиотического союза — господство, или, используя клинический термин, соотносимый с мазохизмом, садизм»^[25]. «Гитлер поступал прежде всего как садист по отношению к народу, но как мазохист – по отношению к собственной судьбе…»^[26].
«В противоположность симбиотическому союзу любовь — это единение при условии сохранения собственной целостности, индивидуальности. Любовь — это активная сила в человеке, сила, которая рушит стены, отделяющие человека от его ближних; которая объединяет его с другими. Любовь помогает ему преодолеть чувство изоляции и одиночества, при этом позволяя ему оставаться самим собой и сохранять свою целостность. В любви имеет место парадокс: два существа становятся одним и остаются при этом двумя»^[27].

«Установлено, что фрустрация потребности в любви приводит к ухудшению соматического и психического состояний»^[28].

Любовь между родителями и детьми

Новорожденный воспринимает мать как источник тепла и пищи, он пребывает в эйфорическом состоянии удовлетворения и безопасности, в состояние нарциссизма. Позже к нему приходят переживания «гарантированной» любви матери «я любим, потому что это я». Если материнская любовь есть, то она «равна блаженству, если же ее нет, это все равно как если бы все прекрасное ушло из жизни — и ничего нельзя сделать, чтобы эту любовь искусственно создать»

[29]. Проходит время и к ребёнку приходит ощущение способности возбуждать любовь своей собственной активностью. «Впервые в его жизни идея любви из желания быть любимым переходит в желание любить, в сотворение любви».

Много лет пройдет с этого первого шага до зрелой любви. В конце концов ребенку, может быть уже в юношеском возрасте, предстоит преодолеть свой эгоцентризм, увидев в другом человеке не только средство для удовлетворения собственных желаний, а самоценное существо. Потребности и цели другого человека станут так же, если не более, важны, как собственные. Давать, дарить окажется куда более приятно и радостно, чем получать; любить даже более ценно, чем быть любимым. Любя, человек покидает тюрьму своего одиночества и изоляции, которые образуются состоянием нарциссизма и сосредоточенности на себе. Человек переживает счастье единения, слиянности. Более того, он чувствует, что способен вызывать любовь своей любовью, — и ставит эту возможность выше той, когда любят его. Детская любовь следует принципу «Я люблю, потому что я любим», зрелая — «Я любим, потому что я люблю». Незрелая любовь кричит: «Я люблю тебя, потому что я нуждаюсь в тебе». Зрелая любовь говорит: «Я нуждаюсь в тебе, потому что я люблю тебя»^[30].

В родительской любви каждого взрослого человека есть материнское и отцовское начала. Материнская любовь (материнское начало) безусловна, а отцовская любовь (отцовское начало) обусловленна. «…зрелый человек соединяет в своей любви материнское и отцовское чувства, несмотря на то, что они, казалось бы, противоположны друг другу. Если бы он обладал только отцовским чувством, то был бы злым и бесчеловечным. Если бы обладал лишь материнским, то был бы склонен к утрате здравомыслия, препятствуя себе и другим в развитии»^[31]. И одного начала недостаточно для нормального развития личности.

Объекты любви

Способность любить тесно связана с отношением человека к миру вообще, а не только к одному «объекту» любви. Поэтому любовь — это установка, ориентация характера. Однако большинство людей уверены, что любовь зависит не от собственной способности любить, а от свойств объекта любви. «Они даже убеждены, что, раз они не любят никого, кроме „любимого“ человека, это доказывает силу их любви»^[32], однако это не любовь, а симбиотический союз.
Таким образом любовь — это ориентация, которая направлена на всё, а не на что-то одно. Однако же существуют различия между разными типами любви, зависящими от видов объекта любви.

Братская любовь

«Наиболее „фундаментальный“ вид любви, составляющий основу всех её типов, — это братская любовь»^[33]. Под ней разумеется ответственность, забота, «уважение, обстоятельное знание другого человеческого существа, желание продлить его жизнь. Об этом виде любви идет речь в Библии, когда говорится: „Возлюби ближнего своего, как самого себя“. Братская любовь — это любовь ко всем человеческим существам; её характеризует полное отсутствие предпочтения. Если я развил в себе способность любви, я не могу не любить своих братьев»^[34].
«Братская любовь — это любовь между равными; но даже равные не всегда „равны“. Как люди, все мы нуждаемся в помощи. Сегодня я, завтра ты. Но эта потребность не означает, что один всегда беспомощен, а другой всесилен. Беспомощность — это временное явление; умение обходиться собственными силами — устойчивое состояние»^[35]. «Истинная же любовь начинает проявляться только в отношении тех, кого мы не можем использовать в своих целях»^[36].

Материнская любовь

Материнская любовь имеет два аспекта: один — это забота, ответственность, знание и уважение абсолютно необходимые для сохранения здоровья ребенка и его биологического роста. «Другой аспект выходит за пределы простого сохранения жизни. Это установка, которая внушает ребенку любовь к жизни, которая дает ему почувствовать, что хорошо быть живым, хорошо быть мальчиком или девочкой, хорошо жить на этой земле! Два этих аспекта материнской любви лаконично выражены в библейском рассказе о творении. Бог создал мир и человека. Это соответствует простой заботе и утверждению существования. Но Бог вышел за пределы этого минимального требования. Всякий день после творения природы — и человека — Бог говорит: „Это хорошо“. Материнская любовь на этой второй, высшей ступени заставляет ребенка почувствовать, как хорошо родиться на свет; она внушает ребенку любовь к жизни, а не только желание существовать»^[37].
При этом женщина должна быть не только хорошей матерью, но и счастливым человеком.
«Но ребенок должен расти. Он должен покинуть материнское лоно, оторваться от материнской груди, наконец, стать совершенно независимым человеческим существом. Сама суть материнской любви — забота о росте ребенка — предполагает желание, чтобы ребенок отделился от матери. В этом основное её отличие от любви эротической. В эротической любви два человека, которые были обособлены, становятся едины. В материнской же любви два человека, которые были едины, становятся отдельными друг от друга. Мать должна не просто смириться, а именно хотеть и поощрять отделение ребенка. Именно на этой стадии материнская любовь возлагает на себя столь трудную миссию, требующую бескорыстности способности отдавать все и не желать взамен ничего, кроме счастья любимого человека Именно на этой стадии многие матери оказываются не способны к настоящей любви»^[38].
«Материнская любовь к растущему ребенку, любовь, которая ничего не желает для себя, — это, возможно, наиболее трудная форма любви из всех достижимых и наиболее обманчивая из-за легкости, с которой мать любит свое дитя в младенчестве»^[39].

Эротическая любовь

Помпео Батони. Диана и Купидон (1761). Холст, масло. Музей Метрополитен, Нью-Йорк.

Общим для братской и материнской любви является то, что они по своей сути не ограничиваются одним человеком. Любовь к ребенку не останавливается на одном моем ребенке, она распространяется на всех моих детей; более того она распространяется и на всех чужих детей, которые нуждаются в моей помощи. Братская любовь не успокаивается на любви только к одному брату, она распространяется на всех братьев.
Противоположная ситуация с эротической любовью, которая жаждет полного единения, слияния с одним-единственным человеком. Она по своей сути исключительна, а не всеобща.
Эротическая любовь — это самая обманчивая форма любви. Эротическую любовь часто путают с живым, подвижным, бурным переживанием «влюбленности» (романтической любви^[40]), когда волшебным образом сокрушаются препятствия, имевшиеся до известного момента между двумя чужими людьми. Но это переживание внезапной близости по самой своей природе кратковременно. Эта ситуация отражена в притче об Адаме и Еве, для которых близость утверждается, прежде всего, через половой контакт, но которые ещё не научились любить друг друга («что вполне понятно хотя бы из того, что Адам оправдывал себя, обвиняя Еву, вместо того чтобы пытаться защитить ее»^[41]).
Близость. Но «влюбленными» за преодоление отчужденности, за близость, также принимаются и гнев, и ненависть, и несдержанность, и детскость, и ребячливость, и разговоры о своей личной жизни, о собственных тревогах и надеждах. «Но во всех этих случаях близость с течением времени имеет тенденцию сходить на нет»^[42]. И тогда возникает желание сближения с другим человеком, и история повторяется. Это также связано с обманчивым характером полового желания.
Половое желание. Половое желание жаждет соития, но оно (физическое влечение) основывается не только на желании избавиться от болезненного напряжения. Особенностью полового желания является то, что оно провоцируется, или свободно соединяется с любой другой сильной эмоцией. Оно может быть «нашептано» не только любовью, но и смятением, и обеспокоенностью, и волнением, и одиночеством, и сиротливостью, и тщеславием, и надменностью, и высокомерием, и жаждой покорять и жаждой быть покоренным, потребностью причинять боль и даже унижать. Оно зажигает на непродолжительное время химеру единения, однако без любви «оно оставляет людей такими же чуждыми друг другу, какими они были прежде»^[43]. Более того, иногда половое желание «заставляет их впоследствии стыдиться и даже ненавидеть друг друга, потому что, когда иллюзия исчезает, они ощущают свою отчужденность еще сильнее, чем прежде»^[44].
Нежность. В тех же случаях, когда физическая близость является следствием любви, то она лишена жадности, потребности покорять или быть покоренным, но исполнена нежности. «Нежность не означает, как думал З.Фрейд, сублимацию полового инстинкта; это прямой результат братской любви, и она присутствует как в физической, так и в нефизической форме любви»^[45].
Часто под эротической любовью понимается неплодотворная форма любви — любовь, основанная на обладании, или эгоизм вдвоем. «Их переживание соединенности — иллюзия. Истинная любовь делает свой выбор, но в другом человеке она любит все человечество, все, что есть живого. Она предпочтительна только в том смысле, что я могу соединить себя целиком и прочно лишь с одним человеком. Эротическая любовь исключает любовь к другим только в отношении эротического слияния, полного соединения во всех аспектах жизни, но не в смысле глубокой братской любви»^[46].
Общее и единичное. Воля и уникальное влечение. Постольку, поскольку все мужчины — часть Адама, а все женщины — часть Евы, то любовь должна быть актом воли, решимостью целиком соединить свою жизнь с жизнью другого человека. Но постольку, поскольку каждый из нас — уникальное, неповторимое существо, то «эротическая любовь требует определенных, в высшей степени индивидуальных элементов, которые наличествуют далеко не у всех людей»^[47].
Брак. «Верны обе точки зрения — и та, что эротическая любовь — это от начала до конца уникальное влечение двух конкретных людей, и другая, утверждающая: эротическая любовь не что иное, как проявление воли. Или, если выразиться более точно, неверна ни та, ни другая. Мысль о том, что отношения могут быть легко расторгнуты, если они безуспешны, ошибочна точно так же, как и идея, провозглашающая, что отношения не должны быть расторгнуты ни при каких обстоятельствах»^[48].

Любовь к себе

Утверждение, что добродетельно любить других людей («возлюби ближнего, как самого себя») и грешно любить себя, внутренне противоречиво, постольку, поскольку я тоже человек. Любовь — это активная борьба за развитие и счастье любимого человека, исходящая из самой способности любить, и установка на любовь к себе присутствует у всех, кто способен любить других.^[49].
Напротив эгоист из-за отсутствия созидательности не способен любить других, но точно так же он не способен любить и самого себя.
Эгоизм может проявляться также в форме «неэгоистичности».
«Человек, лишенный эгоизма, „ничего не желает для себя“, „живет только для других“, гордится тем, что не считает себя сколько-нибудь заслуживающим внимания. Его озадачивает, что вопреки своей неэгоистичности он несчастен и его отношения с близкими людьми неудовлетворительны. Анализ показывает, что полное отсутствие эгоизма — один из его признаков, причем зачастую самый главный. У человека парализована способность любить или наслаждаться чем-то, он проникнут враждебностью к жизни; за фасадом неэгоистичности скрыт утонченный, но от этого не менее сильный эгоцентризм. Такого человека можно вылечить, только если признать его неэгоистичность болезненным симптомом и устранить её причину — нехватку созидательности»^[50].
«Если индивид в состоянии любить созидательно, он любит также и себя; если он любит только других, он вообще не может любить»^[51].

Любовь к Богу

Основу религиозной формы любви, любви к Богу, также составляет переживание одиночества и вытекающая отсюда потребность преодолеть тревогу одиночества посредством объединения.
В примитивных религиях животное превращается в тотем, на более поздней стадии — это идолы — творение рук человеческих. Позже появляется антропоморфный бог и две тенденции. «Одна исходит из женской или мужской природы Бога, другая отталкивается от уровня достигаемой человеком зрелости, уровня, который определяет природу его богов и природу его любви к ним»^[52].
Развитие идет дальше и «Бог стал тем, чем он потенциально является в монотеистической теологии, безымянным Единым, чем-то невыразимым, понимаемым как единство, составляющее основу всего феноменального мира, основу всякого существования; Бог стал истиной, любовью, справедливостью. Бог — это я, насколько сам я — человек»^[53].
Появляются нетеистические системы (ранний будизм, даосизм). «В нетеистической системе не существует духовного мира, внешнего человеку или трансцендентного ему, а мир любви, разума, справедливости существует как реальность только потому и лишь в той степени, в какой человек способен развивать эти силы в себе в процессе своей эволюции. С этой точки зрения в жизни нет никакого смысла, кроме того, какой человек придает ей сам; человек абсолютно одинок, если он не помогает другому человеку»^[54]. И точки зрения строгого монотеизма и нетеистической системы «не должны бороться друг с другом»^[55]. Различие в религиях, системах и учениях лежит также и в различие логических систем, которые положены в их основу. Это Аристотелева логика, которая «ведет к католической церкви, к догме и науке, к открытию атомной энергии»^[56]. И парадоксальная логика.
«Учителя парадоксальной логики говорят, что человек может постигать реальность только в противоречиях и никогда не может постичь в мысли высшую реальность — единство, Единое само по себе. Это ведет к тому, что человек не должен искать как высшей цели ответа именно в мышлении. Мысль может привести нас только к знанию, что она не может дать нам окончательного ответа. Мир мысли оказывается в плену парадокса. Единственный способ, которым мир в его высшем смысле может быть охвачен, состоит не в мышлении, а в действии, в переживании единства. Так, парадоксальная логика ведет к выводу, что любовь к Богу не познание Бога мыслью, не мысль о собственной любви к Богу, а акт переживания единства с ним»^[57].
«Это ведет к усугублению значения правильного образа жизни. Все в жизни — всякое мелкое и всякое важное действие — посвящено познанию Бога, но познанию не с помощью правильной мысли, а посредством правильного действия»^[58].
«В Новое время тот же принцип был выражен Спинозой, Марксом и Фрейдом. В философии Спинозы центр тяжести смещен с правильной веры на правильное поведение в жизни. Маркс утверждал тот же принцип, говоря, что философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его. Фрейдовская парадоксальная логика привела его к психоаналитической терапии, все углубляющемуся переживанию человеком самого себя»^[59]. Парадоксальная логика утверждает что «суть не в мысли, а в действии»^[60]. Эта установка во-первых ведет к терпимости, во вторых она «ведет к подчеркиванию значения изменения человека в большей степени, чем значения развития догматов, с одной стороны, и науки, с другой»^[61].
«Теперь мы можем вернуться к важной параллели между любовью к собственным родителям и любовью к Богу. Ребенок начинает жизнь с привязанности к своей матери „как основе всякого бытия“. Он чувствует беспомощность и необходимость всеобъемлющей любви матери. Затем он обращается к отцу, как к новому центру его привязанности; отец становится руководящим началом мысли и действия. На этой стадии поведение ребенка мотивировано необходимостью достичь отцовской похвалы и избежать его недовольства. На стадии полной зрелости он освобождается от матери и отца как опекающих и направляющих сил, утверждая в самом себе материнский и отцовский принципы. В истории рода человеческого мы видим — и можем предвидеть наперед — то же развитие: от первоначальной любви к Богу как беспомощной привязанности к матери-богине, через послушную привязанность к Богу-отцу, — к зрелой стадии, когда Бог перестает быть внешней силой, когда человек вбирает в себя принципы любви и справедливости, когда он становится единым с Богом, наконец, к той точке, где он говорит о Боге только в поэтическом, символическом смысле.
Из этих размышлений следует, что любовь к Богу нельзя отделить от любви к своим родителям. Если человек не освобождается от кровной привязанности к матери, клану, народу, если он сохраняет детскую зависимость от карающего и вознаграждающего отца или какого-либо иного авторитета, он не может развить в себе более зрелую любовь к Богу; следовательно, его религия такова, какой она была на ранней стадии развития, когда Бог воспринимался как опекающая всех мать или карающий-вознаграждающий отец.
В современной религии мы находим все стадии: от самого раннего и примитивного развития до высшей стадии. Слово „Бог“ обозначает как племенного вождя, так и „абсолютное ничто“. Таким же образом и каждый индивид сохраняет в себе, в своем бессознательном, как было показано З.Фрейдом, все стадии, начиная со стадии беспомощного младенца. Вопрос в том, до какой стадии человек дорос. Одно вполне определенно: природа его любви к Богу соответствует природе его любви к человеку. Действительный характер его любви к Богу и человеку часто остается бессознательным, будучи скрыт и рационализован более зрелой мыслью о том, что есть его любовь. Далее, любовь человека, хотя непосредственно она вплетена в его отношения со своей семьей, в конечном счете определяется структурой общества, в котором он живёт. Если социальная структура основана на подчинении авторитету — явному авторитету или анонимному авторитету, допустим рынка и общественного мнения, — его понятие Бога по необходимости оказывается инфантильным и далеким от зрелости»^[62].

Примечания

Литература

Fromm, Erich. The Art of loving. An Enquiry into the Nature of Love. N.Y.: Harper & Row, 1956.

Определение любви и ее признаки. «Эрих Фромм о любви».

Интернет-клуб «Просвещенная любовь»

образовательно-доверительный сайт

Давайте сначала вспомним какие понятия о любви между мужчиной и женщиной были до Э. Фромма:

«Любовь — это все… И это все, что мы знаем о ней».
Э. Дикинсон, вторая половина XIX в.

«Только об одном предмете дозволяется порядочному человеку толковать и вкривь и вкось — о любви, уж это не подлежит сомнению».
«Любовь – предмет чрезвычайно заманчивый, хотя о нем рассуждать невозможно. Материя тонкая и неопределяемая по существу своему».
П. Ж. Сталь, середина XIX в.

«Любовь – это настоящий клубок парадоксов. Она существует в столь разных формах и вариациях, что вы можете говорить о ней все что угодно – и, скорее всего, окажетесь правы».
Г. Финк, ученый при дворе королевы Виктории, середина XIX в.

«Любовь — единственное чувство, в котором все истинно и все лживо, скажи о ней любую нелепость — и она окажется правдой».
Н.-С.де Шамфор XVIII в.

«Любовь – это неизвестно что, которое приходит неизвестно откуда и кончается неизвестно когда».
Мадлен де Скюдери, XVII в.

«Истинная любовь подобна привидению: все о ней говорят, но никто ее не видел».
Ф. Ларошфуко XVII в.

«Любовь — это все, и она воздействует на все, и о ней можно говорить все, и ей можно все приписывать».
Д. Бруно, вторая половина XVI в.

«Тайна сия велика …»
Апостол Павел (Ефес.: 5, 32), начало нашей эры
Через 19 веков А.П. Чехов повторил: «Тайна сия велика есть…» и это все, что мы о ней знаем.

Любовь представляет собой плодотворную форму отношения к другим и к самому себе. Она предполагает заботу, ответственность, уважение и знание, а также желание, чтобы другой человек рос и развивался. Это проявление близости между двумя человеческими существами при условии сохранения целостности каждым из них. 2

Клуб: Это определение любви Э.Фромма можно считать базовым, оно задает общий вектор и контур явления «любовь». После него были сделаны несколько открытий подтверждающих и уточняющих его. Это определение можно даже использовать как тест на любовь, если есть в отношениях «плодотворность», причем не только к другому, а и к самому себе, забота, ответственность, уважение и знание это любовь, если нет, то это псевдолюбовь, фальшивая любовь или недоброкачественная влюбленность.

Определение любви Э.Фромма можно сравнить с:

Определения любви из толковых словарей.

Определение любви. «Большая энциклопедия по психиатрии» В. Жмуров

Определение любви. «Психологическая энциклопедия». Р. Корсини, А. Ауэрбах.

Определение любви. «Словарь практического психолога». С. Головин

Определение любви исходя из ее антиномичного понимания. О. Отраднова

Определение любви – филологический анализ. Е. Балашова

Определение любви в психоаналитических словарях.

Синонимы и сходные по смыслу выражения: «любовь», «любить»

Любовь устойчивое гармонизирующее, психостимулирующее, смыслоформирующее состояние (отношения и чувства) исключительного приятия, прошедшее этапы зарождения и развития, основанное на неизменных, на протяжении всей жизни психологических функциях (например, базис К. Юнга), и их лучшей сочетаемости у партнеров, а поэтому с годами становится крепче и благотворнее.

Уточняющие и дополняющие признаки любви Э. Фромм:

Любовь не создается каким-то специфическим «объектом», а является постоянно присутствующим фактором внутри самой личности, который лишь «приводится в действие» определенным объектом. Как ненависть — это страстное желание уничтожить, так и любовь — страстное утверждение «объекта»; это не «аффект», а внутреннее родство и активное стремление к счастью, развитию и свободе объекта любви.

1
Клуб: «Фактор внутри самой личности», который необходим для любви это ни что иное как наивысший — креативный уровень психологического здоровья . Одной из характеристик которого, и является «стремление к счастью» – есть фактор 1. Встреча и достаточное взаимодействие для выявления «внутреннего родства» с другой личностью – есть фактор 2. Как только к фактору 1 добавляется фактор 2, возникает любовь. Т.е. «внутреннее родство» это не результат труда, двух влюбленных креативных личностей, а благоприятная сочетаемость креативных психотипов. Над раскрытием деталей и подробностей от «внутреннего родства» до полного расхождения хорошо поработала — соционика. Она наполнила психологическим содержанием идеи Э.Фромма.
Любовь основана на равенстве и свободе. 1
Главная, важнейшая составная часть такой спонтанности — это любовь, но не растворение своего «я» в другом человеке и не обладание другим человеком. Любовь должна быть добровольным союзом с ним, на основе сохранения собственной личности.

Именно в этой полярности и заключается динамический характер любви: она вырастает из стремления преодолеть отдельность и ведет к единению, но не уничтожает индивидуальность. Другая составная часть спонтанности — труд. 1
Понятие плодотворной любви имеет мало общего с тем, что часто принято называть любовью. Вряд ли какое-нибудь другое слово окружено такой двусмысленностью и путаницей, как слово «любовь». 2
Подлинная любовь — это проявление плодотворности, и она предполагает заботу, уважение, ответственность и знание. Это не «аффект», не увлеченность, а активное содействие росту и счастью любимого человека, коренящееся в собственной способности любить. 2

Подлинная любовь коренится в плодотворности, и поэтому собственно может быть названа «плодотворной любовью». Сущность ее одна и та же, будь это любовь матери к ребенку, любовь к людям или эротическая любовь между двумя индивидами.

Хотя предметы любви различны, и соответственно различны глубина и качество любви к ним, определенные основные элементы присутствуют во всех формах плодотворной любви. Это — забота, ответственность, уважение и знание.

Забота и ответственность означают, что любовь — это деятельность, а не страсть, кого-то обуявшая, и не аффект, кого-то «захвативший». 2
Принято считать, что любовь — это результат таинственного влечения двух людей друг к другу, некое событие, совершающееся само собой. Да, одиночество и сексуальные желания делают влюбленность легким делом, и здесь нет ничего таинственного, но это тот успех, который так же быстро уходит, как и пришел. Случайно любимыми не становятся; твоя собственная способность любить вызывает любовь так же, как и заинтересованность делает человека интересным. 2
В сфере человеческих отношений вера — необходимое условие всякой настоящей дружбы и любви. «Верить» в другого человека — значит быть уверенным в надежности и неизменности его основных установок, в сути его личности. Под этим я имею в виду не то, что человек не может изменять свои мнения, но что его основные мотивации остаются теми же; например, его уважение к человеческому достоинству является частью его Я и не подлежит изменению.

2
Существует только одно чувство, удовлетворяющее человеческую потребность в единении с миром и вместе с тем дающее ему ощущение целостности и индивидуальности, — любовь. Любовь — это объединение с кем-либо или чем-либо вне самого себя при условии сохранения обособленности и целостности своего собственного Я. Это переживание причастности и общности, позволяющее человеку полностью развернуть свою внутреннюю активность. Переживание любви делает ненужными иллюзии. 3

Клуб: Т.е. иллюзии это один из признаков дефицита любви

Любовь составляет один из аспектов того, что я назвал продуктивной ориентацией: активная и творческая связь человека со своим ближним, с самим собой и с природой. 3
Продуктивная любовь всегда предполагает целый комплекс отношений: заботу, ответственность, уважение и знание. 3
В противоположность симбиотическому единению зрелая любовь это единение при условии сохранения собственной целостности, собственной индивидуальности.

Любовь — это активная сила в человеке, сила, которая рушит стены, отделяющие человека от его ближних; которая объединяет его с другими; любовь помогает ему преодолеть чувство изоляции и одиночества; при этом позволяет ему оставаться самим собой, сохранять свою целостность. В любви имеет место парадокс: два существа становятся одним и остаются при этом двумя. 4

Любовь — это активность, а не пассивный аффект, это помощь, а не увлечение. В наиболее общем виде активный характер любви можно описать посредством утверждения, что любовь значит прежде всего давать, а не брать.

Что значит давать? Хотя ответ на этот вопрос кажется простым, он полон двусмысленности и запутанности.

Наиболее широко распространено неверное мнение, что давать — это значит отказаться от чего-то, стать лишенным чего-то, жертвовать. Именно так воспринимается акт давания человеком, чей характер не развился выше уровня рецептивной ориентации, ориентации на эксплуатацию или накопление. Торгашеский характер готов давать только в обмен на что-либо. Давать, ничего не получая взамен, это для него значит быть обманутым. Люди, чья главная ориентация не продуктивна, воспринимают давание как обеднение. Поэтому большинство индивидов этого типа отказываются давать. Некоторые делают добродетель из давания в смысле пожертвования. Они считают, что именно потому, что давать мучительно, человек должен давать; добродетель давания для них заключена в самом акте принесения жертвы. Что давать лучше, чем брать — эта норма для них означала бы, что испытывать лишения лучше, чем переживать радость.

Для продуктивного характера давание имеет совершенно иное значение. Давание — это высшее проявление силы. В каждом акте давания я осуществляю свою силу, свое богатство, свою власть. Такое переживание высокой жизнеспособности и силы наполняет меня радостью.

Я чувствую себя уверенным, способным на большие затраты сил, полным жизни и потому радостным. Давать — более радостно, чем брать не потому, что это лишение, а потому, что в этом акте давания проявляется выражение моей жизнеспособности.

Клуб: Соционика на примере дуальности объяснила самую приятную и радостную форму обоюдного давания\принятия. Один из любящих выстраивает логические конструкции будущей жизни, которые наилучшим образом устраивают другую, а она наполняет эту жизнь эмоциональным, душевным теплом, вызывая этим творческий подъем и энтузиазм у него (один из вариантов). И это всего лишь проявление самости обоих, без малейших волевых усилий, стараний и непроизвольно.
Нетрудно осознать истинность этого принципа, прилагая его к различным специфическим явлениям. Наиболее простой пример обнаруживается в сфере секса. Кульминация мужской сексуальной функции состоит в акте давания, мужчина дает себя, свой сексуальный орган женщине. В момент оргазма он дает свое семя, он не может не давать его, если он потентен. Если он не может давать, он — импотент.

У женщин этот процесс тот же, хотя и несколько сложнее. Она тоже отдает себя, она открывает мужчине свое женское лоно; получая, она отдает. Если она неспособна к этому акту давания — она фригидна. 4
Наиболее важная сфера давания это однако не сфера материальных вещей, а специфически человеческая сфера. Что один человек дает другому. Он дает себя, самое драгоценное из того, что имеет, он дает свою жизнь. Но это не обязательно должно означать, что он жертвует свою жизнь другому человеку. Он дает ему то, что есть в нем живого, он дает ему свою радость, свой интерес, свое понимание, свое знание, свой юмор, свою печаль — все переживания и все проявления того, что есть в нем живого. Этим даванием своей жизни он обогащает другого человека, увеличивает его чувство жизнеспособности. Он дает не для того, чтобы брать; давание само по себе составляет острое наслаждение. Но, давая, он не может не вызывать в другом человеке чего-то такого, что возвращается к нему обратно: истинно давая, он не может не брать то, что дается ему в ответ.

Давание побуждает другого человека тоже стать дающим, и они оба разделяют радость, которую внесли в жизнь. В акте давания что-то рождается, и оба вовлеченных в этот акт человека благодарны жизни за то, что она рождает для них обоих. В случае любви это означает, что любовь это сила, которая рождает любовь, а бессилие — это невозможность порождать любовь. 4

Кроме элемента давания действенный характер любви становится очевидным и в том, что она всегда предполагает определенный набор элементов, общих всем формам любви. Это забота, ответственность, уважение и знание. 4
Забота и заинтересованность ведут к другому аспекту любви: к ответственности. Сегодня ответственность часто понимается как налагаемая обязанность, как что-то навязанное извне. Но ответственность в ее истинном смысле это от начала до конца добровольный акт. 4
Наиболее фундаментальный вид любви, составляющий основу всех типов любви, это братская любовь. Под ней я разумею ответственность, заботу, уважение, знание какого-либо другого человеческого существа, желание продлить его жизнь.

Об этом виде любви идет речь в Библии, когда говорится: «возлюби ближнего своего, как самого себя». 4
Следует упомянуть здесь еще одну часто встречающуюся ошибку. А именно, иллюзию, что любовь обязательно означает отсутствие конфликтов. Так же как люди привыкли думать, что боли и печали надо избегать при любых обстоятельствах, так же они привыкли думать, что любовь означает полное отсутствие конфликтов. И они находят верные доводы в пользу этой идеи в том, что столкновения, которые они видят вокруг, оказываются лишь разрушительным взаимным обменом, который не несет ничего хорошего ни одной из сторон. На самом деле для большинства людей конфликты являются попытками избежать действительных конфликтов. Это скорее несогласие по незначительным и поверхностным вопросам, по самой своей природе не поддающимся прояснению или разрешению. Действительные конфликты между двумя людьми служат не тому, чтобы что-то скрыть или свалить на другого человека, а переживаются на глубоком уровне внутренней реальности, из которой они исходят.

Такие конфликты не разрушительны. Они ведут к прояснению, они рождают катарсис, из которого оба человека выходят обогащенными знанием и силой. Это заставляет еще раз подчеркнуть то, о чем говорилось выше. 4
Любовь — это не вещь, которой можно обладать, а процесс, некая внутренняя деятельность, субъектом которой является сам человек. Я могу любить, могу быть влюблен, но любя, я ничем не обладаю. 5

Фрагменты об индивидуальной любви из книг Эриха Фромма.

Подробный анализ и разъяснения теории любви Э. Фромма делает к.и.н., д.филол.н., д.филос.н., академик РАЕН П. Гуревич В любви человек хочет стать богом (об Эрихе Фромме).

Статьи, относящиеся к этой же теме:

Примеры настоящей любви.

Настоящая любовь, она же совместимая любовь.

Факторы супружеской совместимости.

Дружба + Любовь = Филия.

Культура долголетия любви. Культура горя разлуки.

От дисгармонии выбора брачного партнера к гармонии.

Путеводитель по сайту и основным вехам в познании любви. Е.Пушкарев

Суть любви. Е. Пушкарев.

Что такое любовь. Е. Пушкарев

Коротко о любви. Е. Пушкарев

Мужчина и женщина: совместимость, любовь. Е. Пушкарев

Мужчина и женщина: отношения. Е. Пушкарев

Мужчина и женщина: лидерство в любви и браке. Е Пушкарев

Психология любви. Е.Пушкарев

Тест на любовь: «шкала любви» З.Рубина.

Зигмунд Фрейд о любви.

Книги:
Эрих Фромм «Искусство любить. Исследование природы любви»
Эрих Фромм «Мужчина и женщина»
и другие
есть в нашей библиотеке: «Любовь, семья, секс и около…» (почти 500 книг и видео)

Э. Фромм «исскуство любить» краткий анализ

Для чего я пишу этот реферат? Наверное для того, что бы собрать все свои мысли после прочтения книги Эриха Фромма «Искусство любви», и лучше понять, что же все-таки такое любовь. После прочтения книги, во мне было очень много разнообразных мыслей и доводов по поводу того, что же все таки такое любовь…Искусство ли это, или же просто химический процесс происходящий в нашем организме, или чувства которые возникают в нашем организме, как когда мы видим миленького щеночка, и он начинает нам нравится, прочитав книгу, я сформировал собственное видение любви как таковой. В некотором смысле я не согласен с Фроммом, так как считаю, что любовь это не только искусство, любовь включает в себя все о сем я говорил выше. То есть любовь является совокупностью чувств, искусства и химической реакции происходящей в нашем организме. Хотя у меня и сформировалось собственное видение любви, во многих деталях я согласен с Фроммом, например в его определениях «садистов» и «мазохистов», эта теория мне понравилась более остальных, так как в ней довольно логично описано взаимодействие людей, то что они не могут существовать друг без друга, в некотором смысле все мы хотим любо подчиняться либо подчинять. Основная проблема любви состоит в том что бы быть любимым, а не в том чтоб уметь любить. Большинство людей считает что любить просто, основная сложность состоит в том что бы найти того, кого любить, люди не могут даже предположить, что любовь является огромным, как физическим, так и духовным трудом. Многие люди даже не задумываются, что, для того что бы любили тебя, надо тоже предпринимать какие-то старания, а главное что любовь к кому-то – это большее счастье, чем осознание того, что ты любим. Так же люди не всегда могут отличить первоначальное чувство влюбленности с перманентным состояние пребывания в любви. Любви надо учиться, пишет Фромм, и я разделяю его точку зрения. Так как, если люди не умеют любить, то даже так называемая “настоящая любовь” продлиться недолго. Так же мне очень понравилась одно из его высказываний по поводу любви: «Едва ли существует поле деятельности или занятие, которые бы сулили столь огромные надежды и ожидания и тем не менее так регулярно приводили к фиаско, как любовь. »
Основная мысль Фромма, на мой взгляд, осуществлялась в том, что любовь является средством, благодаря которому человек может преодолевать чувство отчужденности. Фромм говорит:” Все формы оргиастического единения имеют 3 характеристики: они отличаются силой и даже жестокостью; они целиком подчиняют себе рассудок и тело; они переходящи и переодичны. Полной их противоположностью является такая форма единения, которая чаще всего служила решением в прошлом, и продолжает служить в настоящем: единение основанное на подчинении группе, ее обычаям, верованиям и практике.” То есть Фромм говрит, что подчинение группе при помощи любви является одним из способов избавление человека от отчужденности, ведь человек не может выжить в изолированном обществе. Каждому человеку нужно общение, любовь и ласка, даже если он это отрицает, если эти чувства будут отсутствовать в его жизни, он может стать психически больным, опять же , на мой взгляд.

Я согласен с Фроммом в том, что любви нужно учится, но я думаю что ей нужно учится не как искусству, а как способности. Способностью любить обладают все люди, но не у всех она развита, все мы говорим что что-то, или кого-то любим: “я люблю шоколад, либо я люблю классическую музыку” это тоже, на мой взгляд, можно считать неким проявлением любви, это наши базовые умения в любви, которые мы можем развивать, и дойти до понимая любви как таковой, и способности быть любимым и любить. Но, так как для развития, или обучения чему-либо нужно тратить какие-то средства и силы, многие люди не видят смысла тратить на «какую-то любовь» свои силу и время. Фромм правильно пишет, что наша теперешняя культура предполагает достойными затраты сил на обучение только тем вещам, при помощи которых можно приобрести деньги или престиж, а любовь, которая приносит пользу “только душе”, но бесполезна в современном смысле, является “роскошью”. Чтобы и изменить такое положение дел, была написана эта книга. Вторая глава книги, собственно, и посвящена теории любви. Здесь я бы хотел добавить, что содержание книги выходит за рамки просто определения этого чувства, что понятно. Наша жизнь – совокупность различных факторов и обстоятельств, поэтому и любовь нельзя отделить от действительности, от окружающей среды. Тут (в этой главе), как я уже говорил, есть много небезынтересных идей. Например, одна из них состоит в следующем: человек по своей сути стремится быть идентичным, то есть подсознательно ему хочется, чтобы он был не один. Хотя и внешне кажется обратное: “люди живут с иллюзией, что они следуют своим собственным идеям и наклонностям, что они оригинальны, что они приходят к своим убеждениям в результате собственного раздумья”. На самом деле, если копнуть глубже, можно увидеть, что “их идеи схожи с идеями большинства”, то есть “согласие всех служит доказательством правильности “их” идей”. Но поскольку все же есть маленькая необходимость в индивидуализме, то она удовлетворяется с помощью таких незначительных отличительных знаков, как инициалы на одежде, принадлежность к какой-либо партии и так далее. Но, на самом деле, полное единение, то есть ощущение, что не одинок, приходит только в любви. Но в то же время только это чувство позволяет двум существам стать одним и при этом оставаться двумя. Тут же Фромм дает некоторое определение: “Любовь – это активная сила в человеке, сила, которая рушит стены, отделяющие человека от его ближних; которая объединяет его с другими; любовь помогает ему преодолеть чувство изоляции и одиночества; при этом позволяет ему оставаться самим собой, сохранять свою целостность”. Достаточно емкая, на мой взгляд, дефиниция. Таким образом, активный характер чувства состоит именно в том, что любовь – это, прежде всего, давать, а не брать. Но для того, чтобы давать, человек должен дойти до определенного уровня развития. На самом деле, “давать – более радостно, чем брать, не потому, что это лишение, а потому, что в этом акте давания проявляется выражение моей жизнеспособности”.       В своей работе Фромм выделяет пять элементов, присущих каждому виду любви. Это давание, забота, ответственность, уважение и знание. Способность любви давать предполагает достижение “высокого уровня продуктивной ориентации”, в которой человек преодолевает нарциссистское желание эксплуатировать других и накоплять, и приобретает веру в свои собственные силы, отвагу полагаться на самого себя в достижении целей. “Чем более человеку недостает этих черт, тем более он боится отдавать себя, — и, значит, любить”, — считает Фромм.       То, что любовь означает заботу, наиболее очевидно в привязанности матери к своему ребенку. Никакое ее заверение в обожании не убедит нас, если мы увидим отсутствие у нее опеки о ребенке, если она пренебрегает кормлением, не старается полностью окружить его вниманием, но, когда мы видим ее уход за ребенком, мы всецело верим в ее чувство. “Любовь – это активная заинтересованность в жизни и развитии того, что мы любим”.       Другой аспект любви – ответственность – есть ответ на выраженные или невыраженные потребности человеческого существа. Быть ответственным значит быть в состоянии и готовности “отвечать”. Любящий человек чувствует ответственность за своих близких так же, как за самого себя. В любви между взрослыми людьми ответственность касается, главным образом, психических потребностей другого.       Ответственность могла бы легко вырождаться в желании превосходства и господства, если бы не было уважения в любви. “Уважение – это не страх и благоговение, это способность видеть человека таким, каков он есть, осознавать его уникальную индивидуальность”. Таким образом, почтение предполагает отсутствие эксплуатации. “Я хочу, чтобы любимый мною человек рос и развивался ради него самого, своим собственным путем, а не для того, чтобы служить мне. Если я люблю другого человека, я чувствую единство с ним, но с таким, каков он есть, а не с таким, как мне хотелось, чтоб он был, в качестве средства моих целей”.
Отдельно от всего я хотел бы поговорить про «эротическую любовь». И для сексуального, и для эротического чувства Фромм использует один термин – “эротическая любовь”. В качестве ее главного принципа автор выделяет слияние, и в физическом смысле, и в духовном. Однако когда философ начинает описывать конкретные проявления эротической любви, то обнаруживает, что физический аспект близости без духовного единения не способен ее удовлетворить. “Если бы восприятие другого человека шло вглубь, если бы постигалась бесконечность его личности, то другого человека никогда нельзя было бы познать окончательно – и чудо преодоления барьеров могло бы повторяться каждый день заново. Но у большинства людей знакомство с собственной личностью, а тем более с другими слишком поспешно, слишком быстро исчерпывается. Для них близость утверждается прежде всего через половой контакт. Поскольку отчужденность другого человека они ощущают прежде всего как физическую отчужденность, то физическое единство принимают за ощущение близости”.       В данном отрывке для нас важно выделение двух аспектов в понимании эротической любви Фроммом. Во-первых, это достижение единения с другим через физическую близость, и, во-вторых, это достижение единения с другим в бесконечном познавании другого через физическую близость. В первом случае все переживания концентрируются на факте самой физической близости. Во втором – на другом, который постигается через эту близость. С Фроммом вполне можно согласиться, когда он подчеркивает несамодостаточность чисто сексуального аспекта в любви: “Половое влечение создает на краткий миг иллюзию единства, однако без любви оно оставляет людей такими же чуждыми друг другу, какими они были прежде. Иногда оно заставляет их впоследствии стыдиться и даже ненавидеть друг друга, потому что, когда иллюзия исчезает, они ощущают свою отчужденность еще сильнее, чем прежде”.
Так же я хотел бы немного порассуждать на счет последней главы, «Практика любви». Фромм сразу предупреждает тех, кто ждет каких-либо предписаний типа “do-it-yourself”, что такого не будет. Автор лишь выделяет общие требования и черты характера, необходимые в любом искусстве, будь то музыка, медицина и, конечно, любовь.       Прежде всего, философ выделяет дисциплину как критерий, но именно дисциплину всей собственной жизни. Второй аспект – сосредоточенность, то есть овладение каким-либо искусством должно стать предметом наивысшего сосредоточения, не должно существовать ничего более важного, чем это занятие. Третий фактор – терпение. Последним условием является высшая заинтересованность в обретении мастерства в этом деле. “Если искусство не является для него предметом высшей важности, ученик никогда не обучится ему. Он останется, в лучшем случае, хорошим дилетантом, но никогда не станет мастером. Это условие столь же необходимо в искусстве любви, как и в любом другом”. Далее Фромм рассматривает качества, необходимые для способности любить: преодоление собственного нарциссизма, разум, смирение. Все эти три черты автор сводит к одному определению: “любовь, будучи зависима от относительного отсутствия нарциссизма, требует развития смирения, объективности и разума. Вся жизнь должна быть посвящена этой цели”.

В конце своих так сказать, рассуждений я бы хотел подвести итог того, что я сумел надумать прочитав «Искусство любить». Это очень интересная книга, которая позволила мне больше задуматься над другими вещами, не только относительно любви, но и относительно смысла жизни, проблемы одиночества и другого.. Конечно я стал гораздо лучше понимать что такое любовь, у меня появились свои мысли на этот счет, а так же я думаю что теперь, я смогу по-новому посмотреть на все те поступки, которые я совершал в прошлом, переосмыслить их и сделать вывод. А закончить я хотел бы цитатой Эриха Фромма, что “любовь – это черта характера, она должна обязательно присутствовать не только в отношениях к своей семье и друзьям, но также и к тем, с кем человек вступает в контакт на работе, в делах, в своей профессиональной деятельности. Здесь нет “разделения труда” между любовью к своим и любовью к чужим. Напротив, условием существования первой является существование второй”.

Эрих Фромм — Искусство любви

Эрих Фромм “Искусство любви”

Эрих Фромм (Erich Fromm) родился в 1900 году во Франкфурте, Германия. Он был единственным ребенком родителей-евреев. Фромм вырос, зная два разных мира – ортодоксальный еврейский и христианский, где он время от времени сталкивался с антисемитизмом. Семья Фромма была далеко не идеальной. Он описывал своих родителей как “очень невротичных” , а себя как “невыносимо невротичного ребенка” .

Когда в Европе вспыхнула первая мировая война, Фромму было 14 лет. Хотя он был слишком молод, чтобы воевать, он был поражен людской иррациональностью и разрушительными наклонностями. Позднее он писал:” Я был глубоко озабоченным молодым человеком, которого мучил вопрос, как оказалась возможной эта война, а также желание понять иррациональность поведения человеческих масс и страстное желание мира и понимания между народами” . В ответах на эти вопросы видно огромное влияние Фрейда и Карла Маркса. Труды Фрейда помогли ему понять, что люди не осознают причин своего поведения. Читая Маркса, он усвоил, что социально-политические силы существенно влияют на жизнь людей.

В отличие от Фрейда, Юнга и Адлера, Фромм не имел медицинского образования. Он изучал психологию, социологию и философию, ему присвоили степень доктора философии в Гейдельбергском университете в 1922 году. Он получил базовое психоаналитическое образование в Берлинском психоаналитическом институте. В 1934 году Фромм эмигрировал в Соединенные Штаты Америки, стремясь избежать нацистской угрозы. Он начал вести частную практику в Нью-Йорке. Первую свою книгу “Бегство от свободы” Фромм опубликовал в 1941 году. В ней он показал особое значение способов, какими общественные силы и идеологии формируют структуру характера индивидуума. Это направление, получившее развитие в большом количестве последующих книг, принесло Фромму членство в Международной психоаналитической ассоциации.

В 1945 году Фромм стал сотрудником Института психиатрии Уильяма Алансона Уайта. В дальнейшем он читал лекции во многих университетах США и занимал должность профессора психиатрии в Национальном университете в Мехико с 1949 года до своего ухода в 1965 году. Вместе со своей женой Фромм в 1976 году перебрался в Швейцарию, где скончался от сердечного приступа в 1980 году.

Я решила написать реферат по книге Эриха Фромма “Искусство любви” , чтобы лучше понять, что такое любовь, которая играет такую большую роль в жизни каждого человека. Я никак не ожидала получить “доступной инструкции в искусстве любви” , а, наоборот, понять глубинные корни этого чувства, получить ответы на собственные вопросы с точки зрения психологии и философии.

В принципе, содержание книги Фромм передал в предисловии, которое сразу настраивает читателя на тематику и сложность книги. Сразу хочу заметить, что, во-первых, “Искусство любви” содержит много интересных идей и, во-вторых, с большинством, если ни со всеми, я согласна, что очень приятно. Поэтому я с большим удовольствием читала эту книгу, хотя, честно говоря, и вдумывалась, чуть ли не в каждое слово.

Название первой главы подано в виде вопроса “Является ли любовь искусством?” Большинство считают любовь, скажем, случайностью, что в корне, я думаю, неправильно. Потому что для многих “проблема любви состоит лишь в том, чтобы быть любимым, а не в том, чтоб любить, уметь любить” . Потому что значительная часть людей думает, что, на самом деле, любить просто, проблема состоит лишь в том, чтобы найти подходящий объект, который соответствовал бы всем требованиям (почти как какой-то товар!) и который затем полюбил бы. Разумнее было бы говорить, что любовь – закономерный плод усилий и знаний. Хотя некоторые даже не задумываются, что, для того чтобы любили тебя, надо тоже предпринять какие-то старания, а главное, что любовь к кому-то – это большее счастье, чем сознание того, что ты любим. Так же люди не всегда могут отличить первоначальное чувство влюбленности с перманентным состоянием пребывания в любви.

III. Любовь и ее разложение в современном западном обществе. Искусство любить

III. Любовь и ее разложение в современном западном обществе

Поскольку любовь есть свойство зрелого, плодотворного характера, способность любить у индивида в данной культуре зависит от влияния, которое эта культура оказывает на характер среднего человека. Говоря о любви в современной западной культуре, мы задаемся вопросом: способствуют ли развитию любви социальная структура западной цивилизации и порождаемый ею дух? Достаточно поставить вопрос таким образом, чтобы ответить на него отрицательно. Ни один беспристрастный наблюдатель нашей западной жизни не усомнится в том, что любовь – братская, материнская, эротическая – стала у нас довольно редким явлением, а ее место заняли многочисленные формы псевдолюбви, которые в действительности являются формами ее разложения.

Капиталистическое общество основано, с одной стороны, на принципе политической свободы, с другой – на принципе рынка как регулятора всех экономических, а стало быть, и общественных отношений. Товарный рынок определяет условия обмена товаров; рынок труда регулирует приобретение и продажу рабочей силы. Как полезные вещи, так и полезные человеческие силы и умения превращаются в товар, который обменивается без принуждения и без обмана, согласно условиям рынка. Башмаки, как бы ни были они полезны и необходимы, не имеют экономической (обменной) ценности, если на них нет спроса на рынке; человеческие силы и умения лишены обменной ценности, если на них нет спроса при существующей рыночной конъюнктуре. Владелец капитала, чтобы выгодно его поместить, может купить рабочую силу и заставить ее работать. Владелец рабочей силы вынужден продавать ее капиталисту по существующим на рынке условиям, иначе ему придется голодать. Эта экономическая структура отражена и в иерархии ценностей. Капитал распоряжается рабочей силой, то есть накопленные вещи – мертвые вещи – ценятся выше, чем живой труд, живые человеческие силы.

Такова была изначально основная структура капитализма. Она остается характерной и для нынешней его стадии, однако некоторые факторы претерпели изменения, что придало современному капитализму некоторые специфические черты и глубоко повлияло на структуру характера современного человека. Мы становимся свидетелями все возрастающей централизации и концентрации капитала в результате развития капитализма. Большие предприятия неуклонно разрастаются, подавляя более мелкие. Владение капиталом, вложенным в эти предприятия, все более и более отделяется от управления ими. Предприятиями «владеют» сотни тысяч акционеров, управляет же ими бюрократия, хорошо оплачиваемая, но не владеющая предприятиями. Эта бюрократия больше заинтересована в расширении предприятия и в распространении своей собственной власти, нежели в получении максимальных прибылей. Наряду с ростом концентрации капитала и повышением мощи управленческой бюрократии развивается рабочее движение. Благодаря объединению рабочей силы в профсоюзы отдельному рабочему не нужно самому заключать сделку, от себя и за себя выступая на рынке рабочей силы; он входит в большой союз рабочих, также руководимый мощной бюрократией, которая представляет его перед индустриальными колоссами. Хорошо это или плохо, но инициатива смещается от индивида к бюрократии – как в области капитала, так и в области рабочей силы. Все большее количество людей перестает быть независимыми от управляющих огромными экономическими империями.

Еще одна существенная черта современного капитализма – особый способ организации труда, порожденный концентрацией капитала. Высокая степень централизации, совершенная система разделения труда на предприятиях ведут к такой организации производства, при которой индивид теряет свою индивидуальность, становится быстро изнашивающейся и легко заменяемой деталью машины. Проблему человека в современном капиталистическом обществе можно сформулировать так:

Современный капитализм нуждается в людях, которые могут легко, без сбоев работать вместе, и притом в больших количествах; в людях, которые стремятся потреблять все больше и больше; в людях, чьи вкусы нивелированы, легко поддаются влияниям и легко изменяются. Он нуждается в людях, которые считают себя свободными и независимыми, не подчиненными какой бы то ни было власти или принципам совести, но при этом хотят получать распоряжения, делать то, чего от них ждут; в людях, хорошо прилаженных к социальной машине, которыми можно управлять без принуждения, которых можно вести без вождя, побуждать к действию без всякой цели, кроме одной: что-нибудь производить, быть в движении, функционировать, куда-то идти.

Каковы же последствия? Современный человек отчужден от себя, от своего ближнего, от природы[46]. Он превращен в товар и воспринимает свои жизненные силы как капитал, который должен приносить ему максимальную прибыль, возможную при существующих рыночных условиях. Человеческие отношения становятся, в сущности, отношениями автоматов, отчужденных друг от друга, каждый из которых обеспечивает свою безопасность тем, что не выделяется из толпы, не отличается от других мыслями, чувствами, действиями. Стараясь как можно меньше отделяться от окружающих, каждый остается бесконечно одиноким; он преисполнен чувства неуверенности, тревоги и вины, которое появляется всегда, когда человек не может преодолеть свое одиночество. Наша цивилизация предлагает много паллиативов, дающих человеку возможность не осознавать свое одиночество. Прежде всего это монотонный ход бюрократизированной, механической работы, способствующей тому, что люди так и не осознают своих самых основных человеческих стремлений: страстного желания преодоления и соединения. А поскольку одной этой однообразной, шаблонной работы недостаточно, человек преодолевает свое бессознательное отчаяние с помощью столь же однообразных, шаблонных увеселений – пассивным потреблением звуков и зрительных впечатлений, предлагаемых индустрией развлечений; кроме того, можно еще получать удовлетворение, покупая все новые и новые вещи и быстро заменяя их другими. В сущности, облик современного человека близок к тому, который изобразил Хаксли в своем «Прекрасном новом мире»: сытый, хорошо одетый, сексуально удовлетворенный, но лишенный своего «Я», лишенный контактов – кроме разве самых поверхностных – со своими ближними, руководствующийся лозунгами, которые Хаксли кратко формулирует так сжато и выразительно: «Если ты чувствовать будешь – общество этим погубишь», или: «Не откладывай на завтра удовольствие, которое можно получить сегодня», или (коронная формула): «В наше время все счастливы». В наши дни счастье человека состоит в «получении удовольствия». Удовольствие заключается в удовлетворении от потребления и «поглощения» товаров, зрительных впечатлений, пищи, напитков, сигарет, людей, лекций, книг, кинокартин – все это потребляется, поглощается. Мир – это один большой объект для удовлетворения нашего аппетита, гигантское яблоко, гигантская бутыль, гигантская материнская грудь; все мы – сосунки, вечно ждущие, вечно на что-то надеющиеся – и вечно разочаровывающиеся. Наша личность приспособлена к тому, чтобы обменивать и получать, торговать и потреблять; все – и духовное, и материальное – становится предметом обмена и потребления.

Такой социальный характер современного человека не может не проявиться и тогда, когда речь идет о любви. Автоматы не могут любить: они могут обменивать свои личные «наборы качеств» и надеяться на справедливую сделку. Такой отчужденный характер любви – и особенно брака – едва ли не ярче всего проявляется в идее «команды». Во многих статьях о счастливом браке идеал представляется в виде хорошо сыгравшейся команды. Такое описание не слишком сильно отличается от образа бесперебойно функционирующего служащего; он должен быть «в разумных пределах независимым» и способным к сотрудничеству, терпимым – и в то же время честолюбивым и агрессивным. Итак: «специалисты по браку» говорят нам, что муж должен понимать свою жену и должен быть готов ей помочь. Он должен благосклонно отзываться о ее новом платье и о вкусно приготовленном блюде. Она со своей стороны должна проявлять понимание, когда он приходит домой усталый и недовольный, внимательно выслушивать его рассказы о неприятностях на службе, не сердиться, а понять его, если он забудет о ее дне рождения. Все, что охватывается взаимоотношениями этого типа, – это хорошо отлаженные отношения между двумя людьми, которые всю жизнь остаются чужими друг другу, которые не достигают «глубинной связи», но соблюдают взаимную вежливость и стараются сделать друг другу приятное.

В такой концепции любви и брака главный упор делается на то, чтобы спастись от чувства одиночества, которое иначе было бы невыносимым. В «любви» человек находит наконец убежище от одиночества. Он вступает в союз двоих против всего мира, и этот эгоизм а deux[47] ошибочно принимается за любовь и близость.

Такой акцент на духе «команды», взаимной терпимости и так далее – явление относительно новое. В годы после Первой мировой войны преобладала концепция любви, согласно которой основой нормальных любовных отношений, и в особенности счастливого брака, служит взаимное половое удовлетворение. Считалось, что причины частых неудачных браков следует искать в том, что стороны в браке не смогли «приспособиться друг к другу» в половом отношении; причину неудачи видели в неосведомленности относительно «правильного» сексуального поведения, то есть в неверной сексуальной технике одного или обоих партнеров. Чтобы «исправить» этот недостаток и помочь несчастливым парам, которые не умеют любить друг друга, появилось много книг с советами и рецептами правильного сексуального поведения; эти советы сопровождались явными или неявными обещаниями, что, если их выполнять, счастье и любовь придут непременно. В основе этого лежала идея, что любовь – дитя полового наслаждения и что если двое научатся приносить друг другу половое удовлетворение, то они полюбят друг друга. Это соответствовало общей иллюзии эпохи, что правильными техническими приемами можно решить не только проблемы промышленного производства, но и все человеческие проблемы вообще. На самом же деле верно как раз обратное.

Любовь не возникает в результате адекватного сексуального поведения; напротив, счастье в половых отношениях и даже владение так называемой сексуальной техникой возникает в результате любви. Если этот тезис еще нуждается в каких-либо доказательствах, кроме повседневных наблюдений, то их можно найти в многочисленных данных психоанализа. Изучение наиболее часто встречающихся сексуальных проблем – фригидности женщин и как легких, так и тяжелых форм психической импотенции мужчин – показывает, что причина не в недостаточном владении техникой, а в торможении, делающем любовь невозможной. В основе этих трудностей, мешающих человеку отдаться полностью, действовать непроизвольно, доверять половому партнеру в прямой и непосредственной физической близости, лежит страх перед противоположным полом или ненависть к нему. Если сексуально заторможенная личность сможет освободиться от страха или ненависти и, таким образом, приобрести способность любить, сексуальные проблемы для нее решены. Если нет – не поможет никакое владение сексуальной техникой.

Но в то время как данные психоаналитического лечения доказывают несостоятельность представления, что владение правильной сексуальной техникой обеспечивает счастье в половых отношениях и любовь, тем не менее упомянутое допущение о том, что любовь является спутником взаимного полового удовлетворения, сложилось под сильным влиянием теорий Фрейда. Для Фрейда любовь была явлением сексуальным в своей основе. Открытие, что половая (генитальная) любовь доставляет человеку самое сильное удовлетворение и дает ему, в сущности, образец всяческого счастья, должно заставить его и дальше искать счастья и удовлетворения в сфере половых отношений и поставить в центр своей жизни генитальную эротику[48]. Переживание братской любви является, по Фрейду, следствием полового влечения, но половой инстинкт здесь преобразуется в «импульс с подавленной целью». «Любовь с подавленной целью (zielgehemmte Liebe) первоначально была, безусловно, вполне чувственной (vollsinnliche) любовью и остается таковой в человеческом подсознании»[49]. Чувство смятения, единства («океаническое чувство»), которое по своей сути является мистическим переживанием и лежит в основе самого сильного чувства, Фрейд считал патологическим явлением, регрессией к состоянию раннего «беспредельного нарциссизма»[50]. Делая еще один шаг, Фрейд считает, что и сама любовь – иррациональное явление. Для него не существует различия между иррациональной любовью и любовью как проявлением зрелой личности. В статье о любви-перенесении[51] он указывал, что перенесение, в сущности, не отличается от «нормального» явления любви. Влюбленность всегда граничит с ненормальностью, всегда сопровождается слепотой к действительности, вынужденностью, представляет собой перенесение детских объектов любви. Любовь как явление сознания, как наивысшее достижение зрелости не представлялась Фрейду достойной исследования, поскольку она для него не имела реального существования.

Однако было бы ошибкой переоценивать влияние идей Фрейда на концепцию любви как результата полового влечения – или, скорее, как явления, идентичного половому удовлетворению, отраженному в осознанном чувстве. Главная причинная связь здесь другая. Идеи Фрейда сложились отчасти под влиянием общего духа XIX столетия; а их популярность частично объясняется настроением, господствовавшим после Первой мировой войны. Одним из факторов, повлиявших как на общепринятую концепцию, так и на концепцию Фрейда, была реакция на строгие нравы викторианской эпохи. Второй фактор, оказавший влияние на теорию Фрейда, состоит в широком распространении представления о человеке, основанного на структуре капиталистического общества. Чтобы доказать, что капитализм отвечает естественным потребностям человека, нужно было показать, что человек по природе своей склонен к соперничеству и вражде. В то время как экономисты «доказали» это, говоря о ненасытном стремлении к экономической выгоде, а дарвинисты – о биологическом законе выживания наиболее приспособленных, Фрейд пришел к тому же выводу, допустив, что мужчиной движет беспредельное желание овладеть всеми женщинами и только давление общества препятствует ему поступать согласно его желаниям. Поэтому люди не могут не ревновать друг к другу, и эта взаимная ревность и соперничество будут продолжаться, даже если исчезнут все их социальные и экономические оправдания[52].

В конечном счете образ мыслей Фрейда складывался в значительной степени под влиянием материализма того типа, который был распространен в XIX столетии. Считалось, что для всех психических явлений можно найти источник в явлениях физиологических; в соответствии с этим любовь, ненависть, честолюбие, ревность Фрейд объяснял как многочисленные проявления различных форм полового инстинкта. Он не понимал, что действительную основу нужно искать во всей человеческой жизни в целом – в первую очередь в том, что свойственно всем людям вообще, а затем уже в образе жизни, обусловленном структурой конкретного общества. (Решающий шаг к выходу за рамки материализма такого типа сделал Маркс в своей концепции «исторического материализма», согласно которой ключом к пониманию человека служат не тело и не инстинкты, такие, как потребность в пище или в собственности, а вся жизнь человека, его «практика жизни».) Согласно концепции Фрейда, полное и беспрепятственное удовлетворение всех инстинктивных стремлений должно обеспечивать душевное здоровье и счастье. Но очевидные клинические факты свидетельствуют, что мужчины – и женщины, – посвятившие свою жизнь неограниченному половому удовлетворению, не становятся счастливыми и очень часто страдают от жестоких невротических конфликтов или симптомов. Полное удовлетворение всех инстинктивных потребностей не только не служит основой счастья, но даже не гарантирует душевного здоровья. Однако эта идея Фрейда смогла стать популярной только после Первой мировой войны, когда дух капитализма претерпел изменения: акцент на экономию был заменен акцентом на расходование, акцент на самоограничение как средство экономического успеха – акцентом на потребление как основу постоянного расширения рынка и главный источник удовлетворения для обеспокоенного, превращенного в автомат индивида. Удовлетворять любое желание безотлагательно стало преобладающей тенденцией как в сексуальной сфере, так и в сфере всякого материального потребления.

Интересно сравнить концепцию Фрейда, отвечающую духу капитализма в том, еще не деформированном виде, который он имел к началу этого столетия, с концепцией одного из наиболее выдающихся современных психоаналитиков, покойного Г.С. Салливэна. В психоаналитической системе Салливэна, в отличие от системы Фрейда, мы находим четкое разграничение сексуальности и любви.

Каково же значение любви и близости в концепции Салливэна? «Близость – это такая ситуация в жизни, в которой могут проявиться все составляющие личностной ценности. Появление личностной ценности требует взаимоотношений, которые я называю сотрудничеством; под этим я понимаю ясно осознаваемое приспособление своего поведения к выраженным потребностям другого человека для достижения тождественного – то есть все более и более близкого к взаимному – удовлетворения и для обеспечения все большего сходства действий, направленных на достижение безопасности»[53]. Если освободить утверждение Салливэна от его несколько запутанного языка, сущностью любви окажутся отношения сотрудничества, при которых люди чувствуют, что они играют «по правилам игры», чтобы сохранить свой престиж, чувство превосходства и собственного достоинства»[54].

Подобно тому как концепция любви у Фрейда характеризует переживание главы патриархального семейства, отвечающее духу капитализма XIX столетия, определение Салливэна относится к переживанию отчужденной «рыночной» личности XX столетия. Это описание «эготизма двух людей», преследующих свои общие цели и вместе противостоящих враждебному и отчужденному миру. В сущности, его определение близости применимо в принципе к чувствам членов любой команды, в которой каждый «приспосабливает свое поведение к выраженным потребностям другого человека ради достижения общих целей». (Примечательно, что Салливэн говорит здесь о выраженных потребностях, в то время как любовь всегда подразумевает отклик на невыраженные потребности в отношениях двух людей.)

Любовь как взаимное половое удовлетворение и любовь как «работа в составе команды» и убежище от одиночества – вот две «нормальные» формы разложения любви в современном западном обществе, патология любви, следующая социально обусловленным образцам. Существует также много менее стандартных форм патологии любви, приводящих к осознаваемому страданию; психиатры и любители, которых сейчас становится все больше, рассматривают их как неврозы. Некоторые из наиболее часто встречающихся таких форм мы кратко опишем сейчас на примерах.

Основное условие невротической любви состоит в том, что один или оба «любящих», будучи уже взрослыми, остаются привязанными к образу одного из родителей и переносят на любимого человека свои чувства, надежды и страхи, которые они питали к отцу или матери; став взрослыми, они так и не «смогли отойти от детского образца привязанности и стремятся к этому образцу в своих эмоциональных требованиях. В таких случаях человек остается в эмоциональном отношении двух-, пяти– или двенадцатилетним ребенком, хотя интеллектуально и социально он соответствует своему хронологическому возрасту. В наиболее серьезных случаях эта незрелость чувств приводит к расстройствам в общественной деятельности, в менее серьезных конфликт ограничивается сферой личных отношений с близкими.

Если вспомнить то, что говорилось выше о личности, ориентированной на мать или на отца, нетрудно понять, что еще один пример такой невротической любви дает распространенный в наше время тип мужчины, оставшегося в развитии своих чувств на уровне младенческой привязанности к матери, – человека, которого, в сущности, так и не отняли от материнской груди. Такие мужчины продолжают чувствовать себя как бы детьми; они нуждаются в материнской защите, в любви, тепле, заботе и восхищении; они желают безусловной материнской любви – любви, которую они получали бы только за то, что они – дети своей матери, за то, что они беспомощны. Такие мужчины часто довольно привлекательны и обаятельны, когда стараются влюбить в себя женщину, и даже после того, как достигают успеха. Но их отношение к женщине (как, в сущности, и к другим людям) остается поверхностным и неответственным. Они хотят быть любимыми, а не любить. Такие мужчины обычно очень суетны и полны лучше или хуже скрытых «великих идей». Если они нашли женщину, которая им нужна, они чувствуют себя в безопасности, на седьмом небе и могут быть необыкновенно привлекательными и обаятельными – и именно поэтому часто кажутся не такими, каковы они на самом деле. Но через некоторое время, когда женщина перестает соответствовать их фантастическим ожиданиям, наступает разочарование и начинаются ссоры. Если женщина не восхищается им постоянно, если она претендует на собственную независимую жизнь, если она хочет, чтобы ее саму любили и защищали, а в самых тяжелых случаях – если она не желает смотреть сквозь пальцы на его любовные похождения с другими женщинами (или даже восхищаться ими), – мужчина чувствует себя глубоко оскорбленным и разочарованным и обычно рационализирует эти чувства, думая, что женщина «не любит его», что она «эгоистична» или «деспотична». Всякое ощущение недостатка такой любви, какою мать любит свое милое дитя, принимается за доказательство того, что его не любят. Такие мужчины обычно принимают свое аффектированное поведение, свое желание нравиться за настоящую любовь и поэтому считают, что к ним относятся глубоко несправедливо; они воображают, что сами любят очень сильно, и горько жалуются на неблагодарность своего партнера.

В отдельных редких случаях такой человек, ориентированный на мать, может развиваться без каких-либо серьезных расстройств. Если «любящая» мать в действительности чересчур опекала его (может быть, была властной, но это не было для него губительно) и если ему удастся найти жену такого же материнского типа, если его одаренность в какой-нибудь области позволит ему использовать свое обаяние и вызывать восхищение (как это бывает иногда с преуспевающими политическими деятелями), его можно считать «хорошо приспособленным» в социальном смысле, хотя бы он так никогда и не достиг более высокого уровня зрелости. Но при менее благоприятных условиях – а это, конечно, бывает чаще – его ждет серьезное разочарование в любви, а может быть, и вообще в жизни среди людей; когда такая личность оказывается в одиночестве, возникают конфликты и часто – сильное чувство тревоги и депрессия.

При еще более серьезных формах патологии привязанность к матери еще глубже и более бессознательна. На этом уровне возникает желание вернуться, образно говоря, уже не к охраняющим от бед материнским рукам и не к ее кормящей груди, но в ее всеприемлющее – и всепоглощающее – чрево. Если природа психического здоровья состоит в том, чтобы вырасти и уйти из материнской утробы в мир, то природа серьезных умственных расстройств состоит в том, что человека влечет утроба матери, желание, чтобы она вобрала его обратно – чтобы его оградили от жизни. Такой тип привязанности обычно встречается, если матери относятся к своим детям безжалостно-поглощающе. Порой во имя любви, порой во имя долга они стремятся удержать ребенка, подростка, мужчину внутри себя; он должен дышать только через нее, должен быть способен любить разве что на поверхностном сексуальном уровне, унижая всех других женщин; он не должен уметь быть свободным и независимым, иначе он вечный калека или преступник.

Эта черта – безжалостность, поглощающая любовь – отрицательная сторона образа матери. Мать дает жизнь, и она может забрать жизнь. Она может оживить, а может и погубить; она способна на чудеса любви – и никто не может причинить такого вреда, как она. Эти две противоположные черты матери можно проследить во многих религиозных образах (таких, как богиня Кали) и в символике снов.

Другая форма невротической патологии – особая привязанность к отцу.

В этих случаях речь идет о мужчинах, у которых мать была холодна и равнодушна, в то время как отец (отчасти из-за холодности жены) сосредоточивал всю свою привязанность и внимание на сыне. Он «хороший отец», но в то же время властный. Если он доволен поведением сына, он хвалит его, делает ему подарки, добр к нему, если же сын ему не угождает, он отдаляется от него или ругает. Сын, для которого любовь отца – единственная, которая ему достается, становится рабски привязанным к отцу. Его главная цель в жизни – угодить отцу, и когда ему это удается, он чувствует себя счастливым, удовлетворенным и в безопасности. Но если он ошибается, терпит неудачу или ему не удается угодить отцу, он чувствует себя отвергнутым, нелюбимым и униженным. В последующей жизни такой мужчина будет искать подобный образ отца, к которому он будет так же привязан. Вся его жизнь становится цепью взлетов и падений, зависящих от того, удалось ли ему завоевать похвалу отца. Такой мужчина нередко с успехом делает карьеру. Он добросовестен, энергичен, на него можно положиться – в том случае, если избранный им «отец» поймет, как держать его в руках. Но в отношениях с женщинами он остается равнодушным и отчужденным. Женщина не представляет для него жизненного интереса; он обычно относится к ней слегка пренебрежительно, как отец к маленькой дочке, часто не показывая этого внешне. Вначале он может произвести впечатление на женщину своими мужскими достоинствами; но когда женщина, на которой он женился, поймет, что ей предназначена роль второстепенная по сравнению с первичной привязанностью мужа – образом отца, постоянно присутствующим в его жизни, – она начнет все сильнее разочаровываться, если только не окажется, что и она осталась привязанной к своему отцу – и поэтому счастлива с мужем, который относится к ней, как к капризному ребенку.

Более сложен тип невротического расстройства в любви, основанный на другой семейной ситуации, когда родители не любят друг друга, но очень стараются не ссориться и не показывать открыто каких-либо признаков неудовлетворения. В то же время из-за того, что они далеки друг от друга, их отношение к детям теряет непосредственность. И маленькая девочка ощущает вокруг себя эту атмосферу «корректности», которая в то же время исключает близкие отношения с отцом или с матерью и поэтому озадачивает и пугает ее. Она никогда не знает, что чувствуют и думают ее родители; в этой атмосфере неизменно присутствует что-то неизвестное и таинственное. В результате девочка замыкается в своем собственном мире, фантазирует, отдаляется от родителей и в дальнейшем сохраняет такую установку в любви.

Кроме того, подобное отчуждение ведет за собой развитие сильного беспокойства и ощущение отсутствия опоры под ногами, и часто это приводит к мазохистским установкам, которые становятся единственным источником сильных ощущений. Такие женщины часто предпочитают, чтобы муж устраивал сцены и скандалы, а не вел себя нормально и разумно, потому что при этом по крайней мере снимается тяжесть напряжения и страха; нередко они бессознательно провоцируют мужа на такое поведение, чтобы положить конец мучительной неопределенности нейтралитета.

На последующих страницах мы опишем другие часто встречающиеся формы иррациональной любви, не анализируя специфические факторы развития в детстве, лежащие в основе этих форм.

Одна из форм псевдолюбви, довольно распространенная и часто воспринимаемая (и еще чаще описываемая в кинокартинах и романах) как «великая любовь», – любовь идолопоклонническая. Если человек в своем развитии не достиг того уровня, когда он осознает себя, свою индивидуальность, коренящуюся в плодотворном развитии собственных сил, то он склонен «боготворить» любимого, делать из него кумира. Он отчуждается от своих собственных сил и направляет их на любимого человека, которому он поклоняется как summum bonum[55], как носителю всяческой любви, всяческого света, всяческого блаженства. Тем самым он лишает себя ощущения своей силы, теряет себя в своем любимом, вместо того чтобы обрести себя. Поскольку обычно никто не может в течение долгого времени удовлетворять ожиданиям того, кто ему поклоняется, рано или поздно наступает разочарование – и чтобы утешиться, человек ищет себе нового идола, и так порой до бесконечности. Для такой идолопоклоннической любви особенно характерно бурное и стремительное начало любовного переживания. Идолопоклонническую любовь часто изображают как настоящую, сильную любовь; но «сила» и «глубина» такой любви свидетельствует лишь об эмоциональном голоде и отчаянии идолопоклонника. Излишне говорить, что нередко и двое находят друг друга во взаимном обожании – и тогда в крайних случаях их любовь представляет собой folie а deux[56].

Еще одна форма псевдолюбви – «любовь», которую можно назвать «сентиментальной». Ее сущность состоит в том, что переживание любви происходит только в мечтах, а не в повседневных взаимоотношениях с реальным человеком. Наиболее широко распространенное проявление такой формы любви – это суррогатное любовное удовлетворение, которое испытывает потребитель экранных и журнальных любовных историй и любовных песенок. Потребляя подобную продукцию, он удовлетворяет все свои неисполненные желания любви, соединения и близости. Мужчина или женщина, которые в отношениях со своим супругом совершенно не способны преодолеть стену отчуждения, бывают доведены до слез, переживая счастливую или несчастную историю любовной пары на экране. Для многих пар это участие в любовных историях, происходящих на экране, есть единственная возможность ощутить любовь – не друг к другу, но вместе, в качестве зрителей, наблюдателей чужой «любви». Пока любовь остается фантазией, они могут ее переживать; но как только она спускается до действительных взаимоотношений между реальными людьми, они «замерзают».

Другая разновидность сентиментальной любви – смещение любви во времени. Супружескую пару могут глубоко волновать воспоминания их прошлой любви – несмотря на то что, когда это прошлое было настоящим, любви не было – или мечты о любви в будущем. Как много пар после помолвки или после свадьбы мечтают о блаженстве любви, которое наступит в будущем, в то время как в настоящем, в котором они живут, они уже начинают надоедать друг другу! Эта тенденция соответствует общей установке, характерной для современного человека. Он живет в прошлом или в будущем, но не в настоящем. Он с восторгом вспоминает свое детство и свою мать – или строит счастливые планы на будущее. Заменяется ли переживание любви участием в изображаемых переживаниях других, смешается ли она из настоящего в прошлое или в будущее, эта идеализированная и отчужденная форма любви служит наркотиком, облегчающим страдания действительности, одиночество и отчужденность индивида.

Еще одна форма невротической любви – использование проективных механизмов, для того чтобы уйти от своих собственных проблем и вместо этого заняться недостатками и «слабостями» «любимого» человека. В этом отношении отдельные люди ведут себя так же, как группы, нации или религии. Они замечают даже малейшие недостатки другого человека и остаются в блаженном неведении относительно своих собственных, всегда стараясь обвинить или переделать другого. Если это делают оба – а чаще всего так и бывает, – то их взаимоотношения в любви превращаются в отношения взаимного проецирования. Если я властен, нерешителен или жаден, я обвиняю в этом моего «любимого», и в зависимости от моего характера мне хочется или исправить, или наказать его. Другой делает то же самое – и, таким образом, обоим удается уйти от своих собственных проблем; поэтому они не могут предпринять каких-либо шагов для развития своей собственной личности.

Другая форма проецирования – проецирование своих собственных проблем на детей. Прежде всего это нередко проявляется в том, что человек желает чего-то для своих детей. В таких случаях это желание обусловлено в первую очередь проецированием своих собственных жизненных проблем на жизнь ребенка. Когда человек чувствует, что не может найти смысла своей жизни, он старается вложить этот смысл в жизнь своих детей. Но здесь он обречен на неудачу для самого себя и для детей. Для себя – потому что проблему существования каждый должен решать сам, а не давать доверенность на их решение; для детей – потому что такому человеку недостает качеств, необходимых, чтобы сориентировать ребенка в его собственных поисках ответа. Дети служат для целей проецирования также и тогда, когда у несчастливых супругов встает вопрос о разводе. Запасным аргументом для родителей в такой ситуации служит то, что они не могут разойтись, чтобы не лишать детей счастья единого дома. Но в любом таком случае детальный анализ показал бы, что атмосфера напряженности и несчастья в такой «единой» семье причиняет больше вреда детям, чем открытый разрыв, который может по крайней мере показать им, что человек способен покончить с невыносимым положением, приняв смелое решение.

Нужно сказать еще об одном распространенном заблуждении. Это иллюзия, что любовь непременно исключает конфликты. Подобно тому как люди привыкли думать, что при любых обстоятельствах нужно избегать боли и печали, они думают, что любовь предполагает отсутствие всяких конфликтов. И они находят убедительные основания для такой идеи в том, что конфликты, происходящие вокруг них, являются, по-видимому, губительными столкновениями, не приносящими ничего хорошего ни одному из участников. Но причина этого заключается в том, что «конфликты» большинства людей – это в действительности лишь попытки избежать настоящих конфликтов. Это всего лишь разногласия по незначительным или неглубоким вопросам, которые не могут по самой своей природе выясниться или разрешиться. Настоящие конфликты между двумя людьми, не служащие средством спрятаться или «проецировать», переживаемые на глубоком уровне внутренней действительности, к которой они и принадлежат, не оказывают пагубного воздействия. Они ведут к ясности, порождают катарсис, обогащая людей знаниями и силой. Это еще раз подчеркивает сказанное выше.

Любовь возможна лишь в том случае, когда двое общаются друг с другом на самом глубоком уровне существования, и поэтому каждый из них переживает себя на этом уровне. Только здесь, в этом «глубинном» переживании, заложена человеческая действительность, жизненность, заложена основа любви. Любовь, переживаемая таким образом, – это постоянный вызов; это не место отдыха, а движение, развитие, совместная работа; и даже то, царит ли гармония или конфликт, радость или печаль в отношениях двоих, имеет второстепенное значение по сравнению с тем главным, что двое переживают себя из самой глубины своего существования, что они едины друг с другом благодаря тому, что они едины с самими собой, а не убегают от себя. Возможно лишь одно доказательство присутствия любви – глубина взаимоотношений, жизненность и сила каждого из двоих; вот тот плод, по которому распознается любовь.

Точно так же как не могут автоматы любить друг друга, они не могут любить и Бога. Разложение любви к Богу достигло того же уровня, что и разложение любви к человеку. Этот факт явно противоречит утверждению, что мы в нашу эпоху будто бы являемся свидетелями религиозного возрождения. Ничто не может быть дальше от истины, чем это утверждение. То, чему мы являемся свидетелями (хотя есть и некоторые исключения), – это регрессия, возвращение к идолопоклонническому пониманию Бога, и вместе с тем превращение любви к Богу в отношение, соответствующее структуре отчужденной личности. Это возвращение к идолопоклонству легко пронаблюдать. Люди испытывают беспокойство, у них нет ни принципов, ни веры, они не видят перед собой никакой цели, кроме простого движения вперед; значит, они продолжают оставаться детьми, продолжают надеяться, что отец или мать придут к ним на помощь, если эта помощь им понадобится.

Верно, что в религиозных культурах типа средневековой обычный человек тоже относился к Богу как к отцу или матери, которые всегда придут на помощь. Но в то же время он воспринимал Бога и серьезно, в том смысле, что высшей целью его жизни было жить по заветам Бога и главной его заботой было «спасение», по сравнению с которым все другие виды деятельности были второстепенными. В наши дни от таких стремлений ничего не осталось. Повседневная жизнь далека от каких бы то ни было религиозных ценностей. Она посвящена борьбе за материальные удобства и за успех на рынке личностей. Принципы, на которых основываются наши мирские заботы, – это принципы безразличия и эгоизма (последний часто называют «индивидуализмом» или «личной инициативой»). Человека, принадлежащего к истинно религиозной культуре, можно сравнить с восьмилетним ребенком, который нуждается в помощи отца, но в то же время начинает применять в жизни его принципы и поучения. Современный человек похож скорее на трехлетнего ребенка, который плачет и зовет отца, когда тот ему нужен, а когда нет – вполне может играть один.

В этом смысле мы, младенчески зависящие от антропоморфного образа Бога и не старающиеся изменить свою Жизнь согласно его заветам, стоим ближе к первобытному идолопоклонству племени, нежели к религиозной культуре Средневековья. С другой стороны, в нашей религиозной ситуации обнаруживаются новые черты, характерные только для современного западного капиталистического общества. Можно сослаться на то, что говорилось в предыдущих частях этой книги. Современный человек превратил себя в товар: он воспринимает свою жизненную энергию как капитал, с которого должен получить максимальную прибыль с учетом своего положения и конъюнктуры на рынке личностей. Он отчужден от самого себя, от своего ближнего и от природы. Его основная цель – выгодно обменивать свое мастерство, знания и самого себя, свой «личностный набор», при условии, что партнеры также заинтересованы в справедливом и выгодном обмене. В жизни нет никаких целей, кроме движения, никаких принципов, кроме принципа справедливого обмена, никакого удовлетворения, кроме удовлетворения в потреблении.

Что в этих условиях может означать понятие Бога? Его первоначальное религиозное содержание изменяется в соответствии с требованиями отчужденной культуры, ориентированной на успех. И наблюдающееся в последнее время оживление религии состоит, в сущности, в том, что вера в Бога превращается в психологический механизм, помогающий наилучшим образом приспособиться к конкурентной борьбе.

Религия вместе с самовнушением и психотерапией помогает человеку в бизнесе. В 20-х годах люди еще не обращались к Богу с целью «совершенствования личности». В бестселлере 1938 г., книге «Как приобрести друзей и влияние на людей» («How to Win Friends and Influence People») Дэйла Карнеги (Dale Carnegie), проблема успеха трактовалась еще в чисто светском плане. Сейчас ту роль, которую тогда играла книга Карнеги, играет популярнейший бестселлер наших дней – «Сила позитивного мышления» («The Power of Positive Thinking») преподобного Н.В. Пила (N.V. Peale). В этой религиозной книге даже не ставится вопрос о том, согласуется ли с духом монотеистической религии наша забота об успехе прежде всего. Напротив, эта высшая цель никоим образом не ставится под сомнение, а вера в Бога и молитва рекомендуются в качестве средства, которое поможет повысить способность человека добиваться успеха. Подобно тому как современные психиатры рекомендуют служащему быть счастливым, чтобы лучше привлекать клиентов, некоторые священники рекомендуют любить Бога, чтобы добиться большего успеха. «Сделай Бога своим товарищем» означает: «сделай Бога компаньоном в бизнесе», а не «соединись с ним в любви, справедливости и правде». Так же как братскую любовь заменила безликая деловая честность, Господь Бог превратился в далекого от нас Генерального Директора фирмы «Вселенная, Инкорпорэйтэд». Вы знаете, что он есть, что он – режиссер спектакля (хотя, наверное, можно было бы обойтись и без него), вы никогда не видите его, но признаете его руководство, когда «играете свою роль».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Эрих Фромм и его философия любви реферат по философии

Государственный комитет РФ по высшему образованию ТГУ Реферат Эрих Фромм и его философия любви. Выполнила студентка группы № 57 факультета РГФ Прасолова О.С. Тверь 1999 План I. Биография и основные философские взгляда Эриха Фромма. II. Обзор некоторых работ Эриха Фромма. III. Философия любви Эриха Фромма: основные положения, изложенные в работе «Искусство любви»: 1. Любовь как ответ на проблему существования. 2. Любовь между родителями и детьми. 3. Объекты любви: 3.1.. Братская любовь. 3.2.. Материнская любовь. 3.3.. Эротическая любовь. 3.4.. Любовь к себе. 3.5.. Любовь к богу. IV. Заключение. I. Биография и основные философские взгляды Эриха Фромма. Эрих Фромм – немецко-американский психолог и социолог, представитель неофрейдизма. Большинство авторов считают одним из выдающихся психологов, чьи работы уже давно признаны классическими. Несмотря на то, что его часто называют главой неофрейдизма, сам он определял свою деятельность как «гуманистический психоанализ», который, по мнению Фромма, наряду с другими науками призван был создать «Гуманистическую Науку о Человеке как основу Прикладной Науки и Прикладного Искусства Социальной Реконструкции». «Прожив жизнь, вместившую почти целое столетие, полное социальных потрясений, он не разуверился в способности человека к разумной жизни и умел возвращать эту разумность в тех, в ком она была затоптана. Его собственная жизнь может служить примером плодотворности».1 1 Л.А. Чернышева. Разумность добра. Послесловие к книге: Эрих Фромм. Человек для себя. Минск, 1992, стр. 242-243 последующих работах. «Главная тема размышлений и теоретических поисков таких, например, широко известных его работ, как «Человек как он есть» (1947), «Разумное общество» (1955), «Искусство любви» (1956), «Концепция человека у Маркса» (1961), «Без цепей иллюзий» (1962), «Сердце человека» (1964), «Революция надежды» (1968), «Анатомия человеческой деструктивности» (1973), — это взаимодействие психологических и социальных факторов в процессе общественного развития, анализ различных путей его гуманизации».1 Уже в первой книге Эриха Фромма «Бегство от свободы» как философская идея была заявлена тема человеческой деструктивности. Человек, по мнению Фромма, как правило, старается подавить в себе иррациональные страсти, такие как влечение к разрушению, ненависть, зависть и месть. Как объясняет учёный, в основе всех этих пагубных комплексов лежат бессилие и изоляция каждого человека. Только путём разрушения окружающего мира человек может избавиться от чувства собственного ничтожества. «Это последняя, отчаянная попытка конкретного человека не дать миру расправиться с ним».2 Такая позиция американского исследователя свидетельствует, в первую очередь, о серьёзном отношении к феномену разрушительности. При рассмотрении этого феномена Фромм сознательно отказывается от общих метафизических абстракций и определяет деструктивность как отклик человека на разрушение нормальных человеческих условий бытия. В «Бегстве от свободы» Фромм указывает на колоссальный уровень обнаруживаемых повсюду разрушительных тенденций. «По большей части они не осознаются как таковые, а рационализируются в различных формах. Деструктивное тогда ещё не оценивалось Фроммом как тайна. Он формулировал предельно просто: разрушительность – это результат непрожитой жизни. Человечество в принципе может спастись от самоуничтожения. Однако, возможно, писал учёный, пройдёт тысяча лет, прежде чем человек перерастёт свою дочеловеческую историю».3 Едва ли не самой лучшей работой Эриха Фромма некоторые учёные называют работу «Анатомия человеческой деструктивности» (1973).4 В данной работе Фромм обобщил все свои многочисленные попытки дать целостное представление о реформированном психоанализе и о специфике философско-антропологической рефлексии. Книга, как отмечает П.С. Гуревич, носит энциклопедический характер: автор предлагает читателю ознакомиться с широчайшей панорамой биологических, психологических и антропологических учений. Фромм философски переосмысливает разрушительное в человеке как проблему зла в индивиде, в социуме, в истории, в жизни человеческого рода. Специфику данной работы, а также и определённую сложность для анализа концепции Эриха Фромма создаёт её жанр. С одной стороны, жанр работы можно 1 В.И. Добреньков. В поисках свободы и справедливости. Послесловие к книге: Эрих Фромм. Иметь или быть? М., 1990, стр. 442 4 Там же, стр. 3 3 П.С. Гуревич. Разрушительное в человеке как тайна. Вступительная статья к книге: Эрих Фромм. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994, стр. 6 2 П.С. Гуревич. Разрушительное в человеке как тайна. Вступительная статья к книге: Эрих Фромм. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1994, стр. 5 определить как критический анализ множества естественнонаучных концепций, с другой стороны, это всё-таки философское исследование. Как уже отмечалось выше, тема человеческой деструктивности рассматривалась Фроммом уже в первой работе. Однако необходимо отметить, что после опубликования работы «Бегство от свободы» взгляды учёного на эту проблему претерпели изменения. Анализируя рассуждения Фромма в первой работе, можно говорить о том, что в тот период он вполне разделял общие мировоззренческие взгляды западной философии относительно изначальной порочности человеческой природы. В «Анатомии человеческой деструктивности» Фромм делает совершенно другой вывод: человеку совершенно незачем стремиться к тому, чтобы перерасти дочеловеческую историю. Человека ни в коем случае нельзя рассматривать как разрушителя по самой своей природе. Присущая человеку деструктивность, его разрушительный инстинкты – это благоприобретённое свойство. Эти погромные и погибельные страсти были порождены в человеке историей. Сам автор рассматривал «Анатомию человеческой деструктивности» как первый том задуманного им обширного исследования в области теории психоанализа. III. Философия любви Эриха Фромма: основные положения, изложенные в работе «Искусство любви». По мнению самого автора, работа «Искусство любви», опубликованная в 1956 году, ставит своей целью показать, «что любовь – не сентиментальное чувство, испытать которое может всякий человек независимо от уровня достигнутой им зрелости. Она хочет убедить читателя, что все его попытки любить обречены на неудачу, если он не стремиться более активно развивать свою личность в целом, чтобы достичь прогрессивной ориентации; удовлетворение в индивидуальной любви не может быть достигнуто без способности любить своего ближнего, без истинной человечности, отваги, веры и дисциплины».1 Как пишет Фромм, первый и очень серьёзный шаг, который необходимо сделать, должен привести человека к осознанию любви как искусства, причём такого искусства, которое можно сравнить с искусством жить. Если человек стремится к тому, чтобы научиться любить, то он должен поступать точно также, как он бы поступал, если бы хотел научиться любому другому искусству. Проблема любви для подавляющего большинства людей заключается в том, чтобы быть любимым, а не в том, чтобы самому любить, научиться любить. Таким образом, для большинства сущность проблему в том, чтобы их любили, чтобы они могли вызывать чувство любви к себе. Но несмотря на такое понимание проблемы любви, вопреки жажде любви, глубоко укоренившейся в человеке, почти всё остальное в нашей жизни принято считать едва ли не более важным, чем любовь. Мы стремимся к успеху, престижу, деньгам и власти. И именно чтобы научиться достижению этих целей, мы затрачиваем почти всю свою энергию, и почти никакой энергии не употребляется на обучение искусству любви. 1 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. В серии: Новое в жизни науке, технике. Философия и жизнь. Вып. 1. М., 1990, стр. 12 1. Любовь как ответ на проблему существования. Тот факт, что человек вышел из животного царства, является, по Фромму, существенным для всего существования человека. Выйдя из царства животных, человек тем самым вышел из «сферы инстинктивной адаптации»1, он переступил границы природы. Обратной дороги у человека нет. Когда-то оторвавшись от природы, человек больше уже никогда не сможет к ней вернуться. Поскольку человек одарён разумом, т.е. является сознающей себя жизнью, он способен осознать самого себя, своих ближних, своё прошлое и возможности своего будущего. Человек осознаёт краткость своего существования, осознаёт себя, как отдельное существо, причём существо, которое было рождено не по своей воле и умрёт вопреки своей воле. Осознание того, что он может умереть раньше тех, кого он любит, или они раньше него, не только усиливает осознание собственной беспомощности перед силами природы, собственного одиночества и отделённости, оно превращает его отчуждённое, разобщённое с другими существование невыносимой тюрьмой. Если бы человек не мог освободиться из этой тюрьмы, то он непременно сошёл бы с ума, и единственная возможность покинуть тюрьму человек видит в той или иной форме объединения с другими людьми и тем самым с окружающим миром. Переживание человеком отделённости от других и от мира является причиной возникновения тревоги, стыда и чувства вины. По мнению Фромма, именно это переживание вины и стыда при осознании своей отделённости находит отражение в библейском рассказе об Адаме и Еве. С того момента, когда мужчина и женщина начали осознавать самих себя и друг друга, они пришли и к осознанию своей отделённости в своём различии из-за принадлежности к разным полам. «Осознание человеческой отделённости без воссоединения в любви – это источник стыда и в то же время это источник вины и тревоги».2 «Таким образом, глубочайшую потребность человека составляет потребность преодолеть свою отделённость, покинуть тюрьму своего одиночества».3 Вопрос преодоления отделённости и достижения единства, поиск выхода за пределы своей собственной индивидуальной жизни и обретение единения с окружающим миром – именно это волновало человека на протяжении всей истории человеческого общества, во все времена и во всех культурах. В разные времена разные народы избирали один из возможных путей достижения этой цели, который составляют все виды оргиастических состояний. Дело в том, что в трансовом состоянии экзальтации внешний мир перестаёт существовать, а, следовательно, исчезает и чувство отделённости от этого мира. В неоргиастической культуре индивид выбирает в качестве форм достижения своей цели алкоголизм и наркомания. Фромм указывает, что все формы оргиастических состояний характеризуются тремя чертами: 1. Все эти формы очень сильны и даже бурны. 2. Они захватывают всего человека целиком. 3. Они, как правило, преходящи и периодичны. 1 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. В серии: Новое в жизни науке, технике. Философия и жизнь. Вып. 1. М., 1990, стр. 17 3 Там же, стр. 19 2 Там же, стр. 18 человеком таким образом, чтобы мочь освободиться из темницы собственной изоляции, тесно связана с другим специфическим человеческим желанием, желанием познать «тайну человека»».1 Среди путей познания этой тайны Фромм указывает один, который он называет отчаянным путём. Это путь достижения полного господства над другим человеком. Такое полное господство сделает человека таким, каким мы хотим, оно заставит его чувствовать именно то, что мы хотим. На этом пути человек превращается в вещь, в собственность. Высшую степень такой попытки познания можно обнаружить в крайностях садизма, в желании и способности пытать человека, мучениями заставить его выдать свою тайну. Отсюда автор делает вывод о глубинных причинах жестокости. По Фромму, жестокость сама по себе мотивируется желанием познать тайну вещей и жизни. Любовь – это другой путь познания тайны человека. Представляя собой активное проникновение в другого человека, любовь удовлетворяет наше желание познания благодаря единению. «В акте любви, отдавания себя, я открываю нас обоих, я открываю человека».2 2. Любовь между родителями и детьми. Поскольку младенец в момент рождения ещё не обладает способностью осознавать себя и мир, как нечто, существующее вне его, он не испытывает страха смерти. Но по мере роста и развития ребёнка он становится способным воспринимать вещи как они есть. Кроме того, он учится восприятию вещей как различных, как имеющих своё собственное существование. Именно с этого времени ребёнок научается давать вещам имена. Однако он учится обходиться не только с вещами, но и с людьми. Все переживания ребёнка, которые в это время в большей степени связаны с матерью, кристаллизуются и объединяются в одном переживании: я любим, и любим, потому что я – ребёнок своей матери. Я любим за то, что я есть, «или по возможности более точно: Я любим, потому что это я».3 Подобное переживание любимости матерью носит пассивный характер. Нет ничего, что ребёнок сделал, чтобы быть любимым. Единственное, что от него требуется, это быть – быть её ребёнком. Особенность материнской любви состоит в том, что её не нужно заслуживать, добиваться, да её и нельзя добиться. Материнскую любовь нельзя вызвать и контролировать. Для подавляющего большинства детей в возрасте от восьми до десяти с половиной лет проблема состоит почти исключительно в том, чтобы быть любимым – быть любимым просто за то, что они есть. Но постепенно в развитии ребёнка всё большее влияние начинает оказывать новый фактор, а именно, ребёнок испытывает совершенно новое чувство, он осознаёт, что способен своей собственной активностью возбудить любовь. Впервые он начинает задумываться о том, как бы что-нибудь дать матери или отцу. Именно в это время идея любви претерпевает изменения и в первый раз в жизни желание ребёнка быть любимым переходит в желание любить, то есть в сотворение любви. Ребёнок открывает для себя, что давать ещё более приятно, более радостно, чем получать; любить даже более важно, чем быть любимым. Более того, ребёнок открывает возможность возбуждать любовь своей любовью. 1 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. В серии: Новое в жизни науке, технике. Философия и жизнь. Вып. 1. М., 1990, стр. 31 3 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. В серии: Новое в жизни науке, технике. Философия и жизнь. Вып. 1. М., 1990, стр. 38 2 Там же, стр. 32 «Детская любовь следует принципу: «Я люблю, потому что я любим». Зрелая любовь следует принципу: «Я любим, потому что я люблю». Незрелая любовь говорит: «Я люблю тебя, потому что я нуждаюсь в тебе». Зрелая любовь говорит: «Я нуждаюсь в тебе, потому что я люблю тебя»».1 Эрих Фромм отмечает также тесную связь между развитием способности любить и объектом любви. Первые месяцы и годы жизни ребёнка по праву считаются таким периодом, когда он наиболее сильно чувствует привязанность к матери. Затем подобная тесная связь с матерью несколько утрачивает своё жизненное значение и вместо неё всё более и более значимой становится связь с отцом. Для понимания этого поворота от матери к отцу мы должны обратить особое внимание на очень существенное различие между материнской и отцовской любовью. По самой своей природе материнская любовь является безусловной. Такая безусловная любовь способна восполнить одно из самых глубочайших томлений каждого человеческого существа. И будучи детьми, и будучи взрослыми, все мы томимся по материнской любви. Связь с отцом совершенно другого плана. Отец является воплощением другого полюса человеческого существования: «мир мыслей, вещей,… закона и порядка, дисциплины, путешествий и приключений. Отец – это тот, кто учит ребёнка, как узнать дорогу в мир».2 Отцовская любовь – любовь обусловленная. Она следует следующему принципу: «Я люблю тебя, потому что ты удовлетворяешь моим ожиданиям, потому что ты исполняешь свои обязанности, потому что ты похож на меня».3 Таким образом, отцовская любовь должна быть заслужена. У ребёнка есть возможность что-то сделать, чтобы добиться её, он может трудиться ради неё. Отцовская любовь находится в пределах его контроля в отличие от материнской. Однако, если ребёнок не сделал того, что от него ждут, он может потерять отцовскую любовь. В конечном счёте, в жизни зрелого человека наступает такой момент, когда он сам становится и собственной матерью и собственным отцом. Внешне он свободен как от материнской, так и от отцовской фигуры, он строит их внутри себя. Более того, несмотря на резкую противоположность материнского и отцовского сознания, зрелый человек способен соединить их в своей любви. «В этом развитии от матерински-центрированной к отцовски-центрированной привязанности и их окончательном синтезе состоит основа духовного здоровья и зрелости».4 3. Объекты любви. Фромм пишет о том, что любовь не обязательно понимать как отношение только к одному, определённому человеку. Любовь, по Фромму, — «это установка; ориентация характера, которая задаёт отношения человека к миру вообще, а не только к одному «объекту» любви».1 Если я действительно люблю какого-нибудь человека, то я люблю и всех людей, я люблю весь мир и люблю жизнь. В зависимости от видов любимого объекта Эрих Фромм выделяет различные типы любви. 1 Там же, стр. 38-39 1 Там же, стр. 43 4 Там же, стр. 42 3 Там же, стр. 40 2 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. В серии: Новое в жизни науке, технике. Философия и жизнь. Вып. 1. М., 1990, стр. 40 3.1. Братская любовь. Братская любовь, по мнению автора, является наиболее фундаментальным видом любви, составляющим основу всех других типов любви. Фромм понимает под братской любовью «ответственность, заботу, уважение, знание какого-либо другого человеческого существа, желание продлить его жизнь».2 Именно этот вид любви имеется в виду в Библии, когда говорится: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Братская любовь характеризуется полным отсутствием предпочтения, это любовь ко всем человеческим существам. В основе братской любви лежит чувство, что все мы – одно. Братская любовь является любовью между равными, хотя она берёт своё начало в любви к беспомощному человеку, в любви к бедному и чужому. 3.2. Материнская любовь. Материнская любовь является безусловным утверждением в жизни ребёнка и его потребностей. Утверждение жизни ребёнка, по Фромму, имеет два аспекта. Первый аспект заключается в том, что для сохранения жизни ребёнка и его роста абсолютно необходимы забота и ответственность. Другой аспект далеко выходит за пределы простого сохранения жизни. У матери должна быть установка, которая внушала бы ребёнку любовь к жизни. Связь между матерью и ребёнком по самой своей природе является неравенством, в котором один полностью нуждается в помощи, а другой её даёт. В этом заключается чрезвычайно существенное различие между материнской любовью и такими формами любви, как братская и эротическая, так как последние представляют собой формы любви между равными. «Действительным достижением материнской любви является не любовь матери к младенцу, а её любовь к растущему ребёнку».3 Сущность материнской любви предполагает желание того, чтобы ребёнок в дальнейшем отделился от матери. 3.3. Эротическая любовь. Определяя братскую любовь как любовь между равными, а материнскую любовь как любовь к беспомощному существу, Фромм указывает на то, что как бы данные формы любви не отличались друг от друга, у них есть нечто общее: по своей природе эти формы любви не ограничиваются одним человеком. Эротическая любовь составляет противоположность обоим этим типам любви, поскольку она жаждет единства, полного слияния с одним единственным человеком. По своей природе она не всеобща, а исключительна. Именно в этой форме любви есть предпочтительность, которую мы не находим в братской и материнской любви. «Эротическая любовь делает предпочтение, но в другом человеке она любит всё человечество, всё, что есть живого».1 3.4. Любовь к себе. Рассматривая данную форму любви, Эрих Фромм обращает внимание на противоположность двух понятий: любовь к себе и эгоизм. Он пишет, что большинство 1 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. Минск, 1990, стр. 34 3 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. Минск, 1990, стр. 31 2 Эрих Фромм. Искусство любви: Исследование природы любви. В серии: Новое в жизни науке, технике. Философия и жизнь. Вып. 1. М., 1990, стр. 43

Эрих Фромм: теоретик любви и его женщины

Американский психоаналитик с немецкими корнями Эрих Фромм является одним из самых интересных теоретиков психологии личности. Многие его книги, написанные живым ярким языком, становились бестселлерами: «Бегство от свободы» (1941), «Человек для самого себя» (1947), «Анатомия человеческой деструктивности» (1973), «Иметь или быть» (1976). Но одна небольшая работа под названием «Искусство любить», написанная им в 56-летнем возрасте (1956), может быть рекомендована каждому человеку, которого волнуют проблемы любви.

Эрих Фромм
В ней он сравнивает две противоположные формы любви: любовь по принципу бытия или плодотворную любовь, и любовь по принципу обладания или неплодотворную любовь. Любовь плодотворная предполагает по отношению к любимому человеку проявление интереса и заботы, познание, душевный отклик, изъявление чувств, наслаждение. Такая любовь возбуждает и усиливает ощущение полноты жизни. Это процесс самообновления и самообогащения. Неплодотворная любовь направлена на то, чтобы подчинить себе объект любви и держать его под контролем. Такая любовь не дарует жизнь, а подавляет, губит, душит, убивает её. Эти формы любви могут встречаться как в любви между мужчиной и женщиной, так и в родительской любви.

Меня всегда интересовало, какой личный опыт любви имел Эрих Фромм, что он сумел так глубоко понять природу любви и причины ее разрушения. К сожалению, официальные биографические справки в словарях практически ничего не сообщали о женах Э.Фромма. Недавно мне удалось выйти на книгу Райнера Функа «Эрих Фромм: Страницы документальной биографии» (она есть в сети), из которой я почерпнула интересующие меня сведения.

Поскольку первый опыт любви связан с матерью, начнем с нее. Эрих Фромм родился во Франкфурте-на Майне в 1900 году. Он был единственным ребенком в патриархальной еврейской семье. Его отец владел винной лавкой, но при этом стремился к духовности. Его мать Роза Краузе была дочерью раввина. Она на словах уважала принципы мужа, а в душе считала его неудачником и мечтала увидеть сына преуспевающим раввином или музыкантом. Впоследствии Фромм назовет свою недовольную и ворчливую мать «типичной невротичкой» и себя он тоже определяет как невротичного мальчика.
Видимо, недостаток тепла с ее стороны и некоторая неуверенность в себе привели к тому, что в качестве объекта любви он выбирал женщин на много лет старше себя. Первый раз в возрасте 26 лет он женился на 36-летней Фриде Райхманн.

Фрида Райхман в пожилом возрасте

К этому моменту Фрида Райхманн уже работала психоаналитиком, и Эрих Фромм проходил у нее курс психоанализа до их брака, а также участвовал вместе с ней во всяких психоаналитических собраниях.
Она много ему дала в плане профессионального становления и личностной зрелости. Она сочетала в себе теплоту и решительность, и была очень умной женщиной, но их брак был недолгим. Они прожили вместе около четырех лет. В 1930-1931 гг. их пути разошлись, хотя они остались друзьями на всю жизнь. Интересно, что они официально не оформляли свой развод до 1940 года, когда Э.Фромму надо было оформить свой второй брак.

В промежутке между 1932 и 1940 годом у Эриха Фромма был бурный роман с известным психоаналитиком Карен Хорни. Она известна своими феминистскими принципами и жесткой критикой З.Фрейда за его рассмотрение женщин как людей второго сорта. Феминистские идеи она воплощала и в жизни, вступая в романтические отношения со многими коллегами. Типичная модель отношений Карен Хорни с мужчинами была такова: сначала она идеализировала мужчину, затем разочаровывалась в нем, потом впадала в депрессию и пыталась понять, почему же отношения расстроились. Из-за своих разочарований она переходила от одного мужчины к другому, часто пытаясь удержать одновременно сразу нескольких, потому что каждый из них соответствовал какому-то одному из ее разнообразных требований. Карен надеялась найти особенного человека, который отвечал бы ее противоречивым потребностям в доминировании и покорности, грубой силе и утонченной чувствительности.

Карен Хорни

Она познакомилась с Фроммом, когда тот был еще студентом Берлинского института психоанализа, где она читала лекции (он был на 15 лет младше ее). Их любовные отношения стали развиваться уже в США, когда оба эмигрировали из Германии в связи с приходом к власти фашистов. Их взаимоотношения были не только эмоциональными, но и интеллектуальными: Фромм обучал Хорни социологии, а она его – технике психоанализа. Их отношения ухудшились в связи с тем, что Карен Хорни отправила к Фромму для прохождения психоанализа свою дочь Марианну, которая специализировалась в психиатрии. Психоанализ выявил враждебное отношение Марианны к матери, что вызвало ее гнев. К этому моменту взаимное недовольство между Карен Хорни и Эрихом Фроммом стало нарастать, и они расстались. Но их взаимодействие было очень продуктивными в профессиональном плане. Нельзя не увидеть перекличку теоретических идей в их научных трудах. Под влиянием социологических установок Э.Фромма Карен Хорни сместила источник конфликта с внутриличностного на межличностный при анализе причин неврозов. Их типологии личности тоже очень похожи.

Второй брак Эрих Фромм заключил в 40-летнем возрасте с фотокорреспонденткой Хенни Гурланд, которая была старше его на 10 лет. У нее был 17-летний сын, в судьбе которого Фромм принял живое участие. У нее было тяжелое заболевание спинного мозга, которое причиняло ей большие страдания. По совету врачей в 1949 году Фроммы переселились в Мексику, чтобы попробовать лечение радиоактивными источниками в Сан Хосе Пурна. К сожалению, лечение не на долго продлило ее жизнь. Смерть жены в 1952 году сильно потрясла Фромма. Стоит подчеркнуть, что Эрих Фромм в определенной степени пожертвовал своей научной карьерой, переселившись в Мексику ради спасения своей жены. Ее интерес к религии и мистике склонил Фромма к изучению дзэн-буддизма

После смерти Хенни Фромм был очень подавлен. Тем не менее, через некоторое время он вновь обрел полноту жизни. В этом ему помогла Аннис Фримен, американка родом из Алабамы. Она была высокой, привлекательной женщиной, моложе его на два года. Они поженились в 1953 году. С этой женой Фромм прожил 27 лет до своей смерти в 80-тилетнем возрасте. В период этого брака им и была написана книга «Искусство любить», в которой он обобщил как культурологические представления о любви, так и свой достаточно разнообразный личный опыт.

Рецензия на книгу Эриха Фромма «Искусство любви».

Поделиться — это забота!

Я всегда любил книги по психологии. Они помогли мне многое понять о себе и о людях вокруг меня.

Вот рецензия на мою книгу «Искусство любви» Эриха Фромма. Эрих Фромм — всемирно известный американский психолог и философ-гуманист немецкого происхождения. «Искусство любви», опубликованная в 1956 году, была его самой популярной книгой.

Искусство любить.

«Любовь не является чем-то естественным. Скорее это требует дисциплины, концентрации, терпения, веры и преодоления нарциссизма. Это не чувство, это практика. “

В своем произведении Эрих Фромм дает своеобразное понимание любви. Он рассматривает это состояние не как идею чего-то эфемерного и непонятного для человеческого разума, а как постоянную и кропотливую работу над собой. Здесь вы не найдете техник или инструкций, как найти любящего партнера.Эта книга-рассуждение поможет вам взглянуть на любовь с разных сторон.

Мне нравится, что в книге рассматриваются многие виды любви: родительская, братская, эротическая и любовь к Богу. Искусство любви стало для меня открытием: оказалось, что любить не так-то просто и что раньше я принимал за настоящую любовь — часто это было не так. На страницах вы прочитаете о людях, которые умеют любить, и о тех, кто нет. Эта публикация во многом помогла мне понять себя, потому что я узнал свои чувства и поведение.

Любовь — это процесс.

Тема любви затрагивается многими авторами книг, песен, сценариев. Это одна из главных духовных движущих сил человека и человечества в целом.

Но, к моему большому сожалению, это обычно неистовый поток боли, ревности, негодования, неразлучности и внутреннего одиночества, безуспешные попытки человека стать нужным, любимым и желанным для другого. Вот так выглядит актуальный мужчина. И многие видят в любви чудо.

Эрих Фромм пишет в своей книге, что любовь — это не просто приятное чувство, но чувство, которому нужно научиться, и «акт доброй воли», и мы должны развивать этот дар в себе. Вкратце, он считает, что любовь — это не простая эмоция или объект, а глагол или практика. То, как вы практикуете любовь с окружающими, вы можете много рассказать о себе, как сильно вы любите себя и даже о том, какое счастливое у вас было детство.

В более практическом смысле, чтение «Искусства любви» может дать вам инструменты, которые помогут вам понять себя и изменить то, что привело вас к разочарованию и боли.

«Любовь — это деятельность, а не пассивный аффект; это «стоять на месте», а не «поддаваться». В самом общем виде активный характер любви можно описать, заявив, что любовь в первую очередь дает, а не получает ».

Зрелая любовь.

Автор предполагает, что многие люди принимают страсть как доказательство силы любви, а это говорит о том, насколько они были одиноки раньше. Как часто мы жаждем любви, чтобы перестать чувствовать себя одинокими! Эта фраза очень ярко характеризует иллюзию любви у многих пар.Фромм говорит, что влюбленность быстро отражает наше самое глубокое чувство одиночества. Влюбленность — довольно простой и быстрый процесс, зрелая любовь — сложное чувство.

Чем больше эмоциональной травмы и безразличия мы получаем в детстве, тем острее внутри нас одиночество и желание быть необходимыми. И как следствие, это более эмоционально-нестабильные отношения, сомнительные связи, бесконечные страдания и стремление к самопожертвованию, мазохизм в различных его степенях.

«Инфантильная любовь следует принципу:« Я люблю, потому что меня любят.Зрелая любовь следует принципу: «Меня любят, потому что я люблю». Незрелая любовь говорит: «Я люблю тебя, потому что ты мне нужна». Зрелая любовь говорит: «Ты мне нужна, потому что я люблю тебя».

Любовь в современном мире.

Еще одна проблема, поднятая в этой книге, — это проблема «чистоты» любви в обществе потребления. Эта проблема усугубляется тем, что современное общество нацелено на потребление удовольствий, в том числе и любви.

Отсюда становится ясно, что в обществе потребления проблемой любви будет только трудность выбора достойного объекта из всех возможных, а не проблема моей способности любить.Эрих Фромм считал, что эту способность стоит развивать. Но, к сожалению, зависимость от социальных сетей и работа с 8 до 6 делают нашу жизнь сейчас безумно занятой и одинокой; у нас нет времени, чтобы даже насладиться здоровым ужином по вечерам. Мы спешим, как миллионы людей вокруг; мы торопимся, больно внутри и одни.

Переживание этой изоляции вызывает глубокие и болезненные чувства. Сознавая это или нет, люди жаждут избавления от этих чувств в самой сердцевине своего существа.Таким образом, они проводят свою жизнь, пытаясь найти что-то, что решит коренную проблему существенного отделения от других людей. Сегодня люди ничем не отличаются от тех, кто был до них, пробуя всевозможные потенциальные решения этой проблемы, прикладывая свою энергию к гуманитарным, религиозным, профанным и творческим решениям.

«Сегодняшнее счастье человека состоит в том, чтобы« веселиться ». Развлечение заключается в удовлетворении потреблением и «принятием» товаров, достопримечательностей, еды, напитков, сигарет, людей, лекций, книг, фильмов — все это потребляется, проглатывается.Мир — это один прекрасный объект для нашего аппетита: большое яблоко, большая бутылка, большая грудь; мы — младенцы, вечно ожидающие, обнадеживающие — и вечно разочарованные ».

Дарить и заботиться.

Эрих Фромм придает большое значение способности любить ради служения другому человеку. Я думаю, что многие люди могут не согласиться с этим. Например, в современном мире женщина хочет не отставать от мужчины. Но для меня одно из значений любви и брака — это то, что я могу поддерживать и защищать своего мужа.Это происходит каждый день, когда я завариваю ему чашку чая или обнимаю его. Служение любимому человеку не означает, что вам нужно забыть о себе.

«Дарение — это высшее проявление силы. В самом акте отдачи я испытываю свою силу, свое богатство, свою мощь. Это переживание повышенной жизненной силы и потенции наполняет меня радостью. Я ощущаю себя переполненным, расходующим, живым, а значит, радостным. Отдавать более радостно, чем получать, не потому, что это лишение, а потому, что в акте отдачи выражается моя жизнеспособность.”

Еще вот так.

Романтическая комедия.

Топ-12 фильмов о поиске себя и своей цели.

П.С.

Для Эриха Фромма любовь — это тесное взаимодействие таких элементов, как ответственность, уважение, знания и забота. Не менее важное место в книге отведено любви к себе. С его точки зрения, это одна из главных составляющих любви.

Во многих смыслах «Искусство любви» учит основным жизненным ценностям, которые необходимы для возникновения этого чувства.Она учит любви к себе, к мужчине, к ребенку. Любовь — это не мимолетная страсть или долгожданное чудо. Любовь — это познание себя и ближнего, это постоянный совместный духовный рост, это желание сделать жизнь своего и человека рядом лучше. Могу вам сказать, это отличная книга!

Если вам была интересна моя статья, оставьте комментарий или поделитесь ею с друзьями. Я ценю ваше внимание.

Поделиться — это забота!

цитат Фрейда: Эрих Фромм — Цитаты

«Любовь — это решение, это приговор, это обещание.Если бы любовь была только чувством, не было бы оснований для обещания любить друг друга вечно. Чувство приходит и может уйти. Как я могу судить, что это останется навсегда, если мои действия не связаны с суждением и решением ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Человек, который не был полностью отчужден, который остался чувствительным и способным чувствовать, который не потерял чувство собственного достоинства, который еще не выставлен на продажу, который все еще может страдать. над страданием других, которые не приобрели полностью способ существования — вкратце, человек, который остался личностью и не стал вещью — не может не чувствовать себя одиноким, бессильным, изолированным в современном обществе.Он не может не сомневаться в себе и своих убеждениях, если не в своем здравом уме. Он не может не страдать, хотя и может испытывать моменты радости и ясности, которых нет в жизни его «нормальных» современников. Нередко он будет страдать от невроза, вызванного ситуацией нормального человека, живущего в безумном обществе, а не более привычным неврозом больного человека, пытающегося приспособиться к больному обществу. По мере продвижения его анализа, то есть роста к большей независимости и продуктивности, его невротические симптомы излечиваются сами собой.»
— Эрих Фромм

« Незрелая любовь говорит: «Я люблю тебя, потому что ты мне нужен». Зрелая любовь говорит: «Ты мне нужен, потому что я люблю тебя».
— Эрих Фромм

«Если другие люди не понимают нашего поведения — ну и что? Их просьба о том, чтобы мы делали только то, что они понимают, является попыткой нам диктовать. Если это в их глазах «асоциально» или «иррационально», пусть будет так. В основном они возмущаются нашей свободой и нашей смелостью быть самими собой. Мы никому не обязаны объяснять или давать отчет, если наши действия не причиняют им вреда и не ущемляют их.Сколько жизней было разрушено этой потребностью «объяснять», которая обычно подразумевает, что объяснение должно быть «понято», то есть одобрено. Пусть будут судить о ваших поступках и о ваших поступках, о ваших настоящих намерениях, но знайте, что свободный человек обязан объяснением только себе — своему разуму и своей совести — и тем немногим, кто может иметь обоснованные претензии на объяснение ».
— Эрих Фромм, Искусство быть

«Любовь не является чем-то естественным. Скорее это требует дисциплины, концентрации, терпения, веры и преодоления нарциссизма.Это не чувство, это практика ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Творчество требует смелости, чтобы отпустить определенность».
— Эрих Фромм

«Любовь — это прежде всего не отношения к конкретному человеку; это установка, определение характера, которое определяет отношение человека ко всему миру в целом, а не к одному объекту любви »
— Эрих Фромм

« Человек — единственное животное, для которого его собственное существование является проблема, которую он должен решить.»
— Эрих Фромм

« Если человек любит только одного человека и безразличен ко всем остальным, его любовь — это не любовь, а симбиотическая привязанность или усиленный эгоизм ».
— Эрих Фромм

«Невозможно глубоко откликнуться на мир без того, чтобы очень часто грустить».
— Эрих Фромм

«Любовь — единственный разумный и удовлетворительный ответ на проблему человеческого существования».
— Эрих Фромм

«Наивно предполагается, что тот факт, что большинство людей разделяют определенные идеи и чувства, доказывает обоснованность этих идей и чувств.Нет ничего более далекого от правды. Консенсусное подтверждение как таковое не имеет никакого отношения к разуму или психическому здоровью ».
— Эрих Фромм

«Любовь означает обязательство без каких-либо гарантий, полное отдание себя в надежде, что наша любовь вызовет любовь в любимом человеке. Любовь — это акт веры, и тот, кто мало верен, мало любит ».
— Эрих Фромм

«То, что миллионы людей страдают одними и теми же формами психической патологии, не делает этих людей здоровыми.»
— Эрих Фромм, The Sane Society

« Национализм — это наша форма инцеста, это наше идолопоклонство, это наше безумие
. «Патриотизм» — это его культ … Подобно тому, как любовь к одному человеку
, исключающая любовь к другим, не является любовью, так и любовь к своей стране, которая не является частью его любви
к человечеству, не является любовью, а идолопоклонство ».

«Возможно, нет такого явления, которое содержало бы столько деструктивного чувства, как« моральное негодование », позволяющее проявлять зависть или ненависть под видом добродетели.
— Эрих Фромм, «Человек для себя: исследование психологии этики»

«Поиск достоверности блокирует поиск смысла. Неуверенность — это то самое условие, которое побуждает человека раскрыть свои силы. »
— Эрих Фромм

« Главная задача человека — родить самого себя. »
— Эрих Фромм

« Как это ни парадоксально, но способность быть в одиночестве является условием способности любить ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Современный человек превратился в товар; он воспринимает свою жизненную энергию как вложение, с которым он должен получить максимальную прибыль, учитывая его положение и ситуацию на рынке личности.Он отчужден от себя, от своих собратьев и от природы. Его главная цель — выгодный обмен своими навыками, знаниями и самим собой, своим «личным пакетом» с другими людьми, которые в равной степени настроены на справедливый и выгодный обмен. У жизни нет цели, кроме цели двигаться, нет принципа, кроме принципа справедливого обмена, нет удовлетворения, кроме цели потреблять. P97 ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Настоящая противоположность — это противоречие между связанным эго человеком, чье существование структурировано принципом обладания, и свободным человеком, который преодолел свое эгоцентризм.»
— Эрих Фромм

« Любовь — это искусство? Тогда это требует знаний и усилий ».
— Эрих Фромм

«Главное условие достижения любви — преодоление нарциссизма. Нарциссическая ориентация — это ориентация, при которой человек воспринимает как реальное только то, что существует внутри него самого, в то время как явления внешнего мира не имеют реальности сами по себе, а переживаются только с точки зрения их полезности или опасности для человека. Противоположный полюс нарциссизма — объективность; это способность видеть других людей и вещи такими, какие они есть, объективно и уметь отделить эту объективную картину от картины, сформированной чьими-то желаниями и страхами.
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Умереть горько, но идея умереть, не живя, невыносима».
— Эрих Фромм

«Не тот, у кого много, богат, но тот, кто много дает».
— Эрих Фромм

«Свобода не является постоянным атрибутом, который мы либо« имеем », либо« не имеем ». Фактически, нет такой вещи, как «свобода», кроме как слова и абстрактного понятия. Есть только одна реальность: акт освобождения себя в процессе выбора.В этом процессе степень нашей способности делать выбор меняется в зависимости от каждого действия и нашей жизненной практики ».
— Эрих Фромм, El Corazon del Hombre: Su Potencia Para el Bien y Para el Mal

«Кто скажет, что одно счастливое мгновение любви или радость дыхания или прогулки ярким утром с запахом свежего воздуха — это не стоит всех страданий и усилий, которые требует жизнь »
— Эрих Фромм

« Что один человек дает другому? Он отдает от самого себя, из самого драгоценного, что у него есть, он отдает в своей жизни.Это не обязательно означает, что он жертвует своей жизнью ради другого — но что он дает ему то, что в нем живо; он дает ему свою радость, свой интерес, свое понимание, свои знания, свой юмор, свою печаль — все выражения и проявления того, что в нем живо. Отдавая таким образом свою жизнь, он обогащает другого человека, он усиливает чувство живости другого, усиливая его собственное чувство живости. Он не дает, чтобы получать; дарение само по себе является изысканной радостью.Но отдавая, он не может не оживить что-то в другом человеке, и то, что оживлено, отражается в нем ».
— Эрих Фромм

«Зрелый ответ на проблему существования — любовь».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Тот факт, что миллионы людей разделяют одни и те же пороки, не делает эти пороки добродетелями, тот факт, что они разделяют так много ошибок, не делает их истинами, и тот факт, что миллионы людей страдают одной и той же формой психической патологии, что не делает этих людей здравомыслящими.»
— Эрих Фромм,« Разумное общество »

« Наши сознательные мотивы, идеи и убеждения представляют собой смесь ложной информации, предубеждений, иррациональных страстей, рационализаций, предрассудков, в которой кружатся кусочки истины и придают уверенность, хотя и ложную, что вся смесь реальна и правдива. Мыслительные процессы пытаются организовать всю эту выгребную яму иллюзий по законам правдоподобия. Предполагается, что этот уровень сознания отражает реальность; это карта, которую мы используем для организации нашей жизни.
— Эрих Фромм, иметь или быть? Природа Психеи

«Отчуждение, которое мы находим в современном обществе, почти тотальное… Человек создал мир, созданный руками человека, которого никогда не было раньше. Он построил сложную социальную машину для управления созданной им технической машиной. Чем мощнее и грандиознее силы, которые он высвобождает, тем более бессильным он чувствует себя как человеческое существо. Ему принадлежат его творения, и он потерял право собственности на себя ».
— Эрих Фромм

«Дарение — это высшее проявление силы.В самом акте отдачи я испытываю свою силу, свое богатство, свою мощь. Это переживание повышенной жизненной силы и потенции наполняет меня радостью. Я ощущаю себя переполненным, расходующим, живым, а значит, радостным. Отдавать более радостно, чем получать, не потому, что это лишение, а потому, что в акте отдачи заключается выражение моей жизни ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Способность мыслить объективно — это разум; эмоциональное отношение, стоящее за разумом, — это смирение.Быть объективным и пользоваться своим разумом возможно только в том случае, если человек достиг позиции смирения, если он вышел из мечтаний о всеведении и всемогуществе, которые были у него в детстве. Любовь, будучи зависимой от относительного отсутствия нарциссизма, требует развития смирения, объективности и разума.

Я должен попытаться увидеть разницу между моим представлением о человеке и его поведением, поскольку оно искажено нарциссически, и реальностью человека, как она существует, независимо от моих интересов, потребностей и страхов.
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Нет ничего бесчеловечного, злого или иррационального, что не доставляло бы некоторого утешения, при условии, что это разделяет группа».
— Эрих Фромм, Психоанализ и религия

«В любви возникает парадокс: два существа становятся одним, но остаются двумя».
— Эрих Фромм

«Чтобы иметь веру, нужны мужество, способность рисковать, даже готовность принять боль и разочарование. Тот, кто настаивает на безопасности и защите как на основных условиях жизни, не может иметь веры; тот, кто замыкается в системе защиты, где дистанция и владение являются его средствами безопасности, становится пленником.Чтобы быть любимым и любить, нужны мужество, смелость, чтобы судить об определенных ценностях как о первоочередных задачах, а также сделать рывок и сделать ставку на эти ценности ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Если я то, что имею, и теряю то, что имею, тогда кто я?»
— Эрих Фромм

«Материнская любовь — это мир. Его не нужно приобретать, его не нужно заслуживать ».
— Эрих Фромм

«По-настоящему богатыми являются те, кто не хочет большего, чем имеет».
— Эрих Фромм

«Чем больше препятствует стремление к жизни, тем сильнее стремление к разрушению; чем больше реализуется жизнь, тем меньше сила деструктивности.Разрушительность — это результат непрожитой жизни ».
— Эрих Фромм, «Побег из свободы»

«Инфантильная любовь следует принципу:« Я люблю, потому что меня любят ».
Зрелая любовь следует принципу: «Меня любят, потому что я люблю».
Незрелая любовь говорит: «Я люблю тебя, потому что ты мне нужен».
Зрелая любовь говорит: «Ты мне нужен, потому что я люблю тебя».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Жадность не имеет точки насыщения, поскольку ее завершение не заполняет внутреннюю пустоту, скуку, одиночество и депрессию, которые она призвана преодолеть.»
— Эрих Фромм

« Разум вытекает из смешения рационального мышления и чувства. Если эти две функции разделены, мышление превращается в шизоидную интеллектуальную деятельность, а чувства — в невротические страсти, разрушающие жизнь ».
— Эрих Фромм

«Незрелая любовь говорит:« Я люблю тебя, потому что ты мне нужен ». Зрелая любовь говорит: «Ты мне нужен, потому что я люблю тебя».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Мы должны освободиться от узости родства только с теми, кто нам знаком, либо тем, что они кровные родственники, либо, в более широком смысле, что мы едим то же самое. едят, говорят на одном языке и имеют одинаковый «здравый смысл».«Чтобы познать людей с точки зрения сострадания и сочувствия, мы должны избавиться от сужающихся связей данного общества, расы или культуры и проникнуть в глубину той человеческой реальности, в которой мы все являемся ничем иным, как людьми. Истинное сострадание и знание человека в значительной степени недооценивались как революционный фактор в развитии человека, как и искусство. Примечательно то, что с развитием капитализма и его этики сострадание (или милосердие) перестает быть добродетелью.»
— Эрих Фромм, Революция надежды: к гуманизированной технологии

« Избавить себя от горя любой ценой можно только ценой полной непривязанности, исключающей возможность испытывать счастье »
— Эрих Фромм

«Удовольствие от полного господства над другим человеком (или другим одушевленным существом) является самой сутью садистского влечения. Другой способ сформулировать ту же мысль — сказать, что цель садизма — превратить человека в вещь, нечто одушевленное в нечто неодушевленное, поскольку при полном и абсолютном контроле живое теряет одно важное качество жизни — свободу.
— Эрих Фромм, Эль Корасон дель Хомбре: Su Potencia Para el Bien y Para el Mal

«Современный человек думает, что он что-то теряет — время, — когда он не делает что-то быстро. Тем не менее, он не знает, что делать с выигранным временем, кроме как убить его ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Wenn ich zu einem anderen sagen kann:« Ich liebe dich », muss ich auch sagen können:« Ich liebe in dir auch alle anderen, ich liebe durch dich die ganze Welt, ich liebe in dir auch mich selbst. »
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Мы можем знать самих себя, но, несмотря на все наши усилия, мы не знаем самих себя.Мы знаем своего ближнего, и все же мы не знаем его, потому что мы не вещь, а наш ближний не вещь. Чем дальше мы проникаем в глубины нашего существа, на чужое существо, тем больше ускользает от нас цель познания ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Критическая и радикальная мысль принесет плоды только тогда, когда она будет смешана с самым драгоценным качеством, которым наделен человек — любовью к жизни»
— Эрих Фромм, Анатомия человеческой деструктивности

«Образование — это помощь ребенку в реализации его возможностей.Противоположность воспитанию — манипуляция, основанная на отсутствии веры в рост потенциальных возможностей и на убеждении, что ребенок будет прав только в том случае, если взрослые вложат в него то, что желательно, и подавят то, что кажется нежелательным ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Вся жизнь человека — это не что иное, как процесс рождения самого себя; действительно, мы должны родиться полностью, когда умрем ».
— Эрих Фромм

“. . . свобода творить и созидать, удивляться и рисковать.Такая свобода требует, чтобы индивид был активным и ответственным, а не был рабом или упитанным винтиком в машине. . . Недостаточно того, что люди не являются рабами; если социальные условия способствуют существованию автоматов, результатом будет не любовь к жизни, а любовь к смерти ».
— Эрих Фромм, Эль Корасон дель Хомбре: Su Potencia Para el Bien y Para el Mal

«Свобода не означает лицензию».
— Эрих Фромм

«Любовь — это искусство? Тогда это требует знаний и усилий. Любовь — это не спонтанное чувство, в которое вы впадаете, а то, что требует мысли, знания, заботы, отдачи и уважения.И это то, что редко и трудно найти в капитализме, который превращает человеческую деятельность в товар. »
— Эрих Фромм

« Пожалуй, нет такого явления, которое содержало бы столько разрушительных чувств, как «моральное негодование», позволяющее проявлять зависть или ненависть под видом добродетели. «Возмущенный» человек на этот раз испытывает удовлетворение от презрения и обращения с существом как с «неполноценным» в сочетании с чувством собственного превосходства и правоты ».
— Эрих Фромм

«Таким образом, окончательный выбор для человека, поскольку он стремится превзойти себя, — это создавать или разрушать, любить или ненавидеть.»
— Эрих Фромм

« Главная задача человека в жизни — родить самого себя, стать тем, кем он потенциально является. Самым важным продуктом его усилий является его собственная личность ».
— Эрих Фромм

«… несмотря на глубоко укоренившуюся жажду любви, почти все остальное считается более важным, чем любовь: успех, престиж, деньги, власть — почти вся наша энергия тратится на обучение. о том, как достичь этих целей, и почти ничего не научиться искусству любви.
Может ли быть так, что достойными изучения считаются только те вещи, с помощью которых можно заработать деньги или престиж, и та любовь, которая «только» приносит пользу душе, но бесполезна в современном смысле слова, является роскошью, на которую мы не имеем права потратить энергию? »
— Эрих Фромм

«Если я то, что имею, и если я потеряю то, что имею, тогда кто я?»
— Эрих Фромм

«Как современное массовое производство требует стандартизации товаров, так и социальный процесс требует стандартизации человека, и эта стандартизация называется равенством.»
— Эрих Фромм

« Современный капитализм нуждается в людях, которые легко и в большом количестве сотрудничают друг с другом; кто хочет потреблять все больше и больше; и чьи вкусы стандартизированы, на них легко повлиять и предвидеть. Ему нужны люди, которые чувствуют себя свободными и независимыми, не подчиняются никаким авторитетам, принципам или совести, но при этом готовы подчиняться приказам, делать то, что от них ожидают, беспрепятственно вписываться в социальную машину; кого можно направлять без силы, вести без лидеров, побуждать без цели — за исключением того, кто должен творить добро, двигаться, действовать, идти вперед.
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Мы забываем, что, хотя свобода слова представляет собой важную победу в борьбе со старыми ограничениями, современный человек находится в положении, когда многое из того, что« он »думает и говорит, является вещи, которые думают и говорят все; что он не приобрел способность мыслить изначально, то есть для себя, что само по себе придает смысл его утверждению, что никто не может вмешиваться в выражение его мыслей ».
— Эрих Фромм, Страх свободы

«Если вера не может быть согласована с рациональным мышлением, она должна быть устранена как анахронический пережиток более ранних стадий культуры и заменена наукой, имеющей дело с фактами и теориями, которые понятны и могут быть поняты. подтверждено.
— Эрих Фромм, «Человек для себя: исследование психологии этики»

«Пусть ваш разум отправится в путешествие по странному новому миру. Оставьте все мысли о мире, который вы знали раньше. Позвольте своей душе увести вас туда, где вы хотите быть. Закройте глаза, позвольте своему духу воспарить, и вы будете жить так, как никогда раньше ».
— Эрих Фромм

«Люди не видят, что главный вопрос не в том:« Любят ли я? » что в значительной степени является вопросом: «одобряют ли меня? защищают ли меня? восхищаются ли мной?» Главный вопрос: «Могу ли я любить?»
— Эрих Фромм, Любовь, сексуальность и матриархат: о гендере

«Мы все мечтаем; мы не понимаем своих снов, но мы ведем себя так, как будто в нашем сне не происходит ничего странного, странного, по крайней мере, по сравнению с логическим, целенаправленные действия нашего разума, когда мы бодрствуем.»
— Эрих Фромм

« В жизни нет смысла, кроме того смысла, который человек придает своей жизни, раскрывая свои силы ».
— Эрих Фромм, Человек для себя: исследование психологии этики

«Любовь — это акт веры».
— Эрих Фромм

«Помимо элемента отдачи активная характеристика любви проявляется в том, что она всегда подразумевает определенные базовые элементы, общие для всех форм любви. Это забота, ответственность, уважение и знания »
— Эрих Фромм

« Если смысл жизни стал сомнительным, если отношения с другими людьми и с самим собой не обеспечивают безопасности, то слава — одно из средств подавления сомнений.Ее функцию можно сравнить с функцией египетских пирамид или христианской верой в бессмертие: она поднимает индивидуальную жизнь человека от ее ограничений и нестабильности до уровня нерушимости; если его имя известно современникам и если можно надеяться, что оно будет длиться веками, тогда его жизнь имеет смысл и значение именно в этом отражении ее в суждениях других ».
— Эрих Фромм, Побег из свободы

«Мы то, что делаем».
— Эрих Фромм

«Мы забываем, что, хотя каждую из завоеванных свобод нужно защищать с предельной энергией, проблема свободы не только количественная, но и качественная; что мы должны не только сохранить и приумножить традиционную свободу, но и обрести новый вид свободы, который позволит нам реализовать свое собственное индивидуальное «я»; иметь веру в себя и в жизнь.»
— Эрих Фромм, Страх свободы

« Наше современное западное общество, несмотря на его материальный, интеллектуальный и политический прогресс, все менее способствует психическому здоровью и имеет тенденцию подрывать внутреннюю безопасность, счастье, разум и способность любить в личности; оно имеет тенденцию превращать его в автомат, который платит за свои человеческие неудачи нарастающим психическим заболеванием и отчаянием, скрытым под безумным стремлением к работе и так называемым удовольствиям ».
— Эрих Фромм

«Возьмем, к примеру, человека, которого к непрерывной работе приводит чувство глубокой незащищенности и одиночества; или другой, движимый амбициями или жадностью к деньгам.Во всех этих случаях человек является рабом страсти, и его деятельность в действительности является «пассивностью», потому что им движут; он страдалец, а не «актер». С другой стороны, человек, сидящий тихо и созерцающий без какой-либо цели или цели, кроме переживания себя и своего единства с миром, считается «пассивным», потому что он ничего не «делает». На самом деле, это состояние сосредоточенной медитации — это высшая активность, деятельность души, которая возможна только при условии внутренней свободы и независимости.»
— Эрих Фромм

« Если я люблю другого человека, я чувствую себя единым целым с ним или с ней, но с ним таким, какой он есть, а не так, как мне нужно, чтобы он был как объект для моего использования. Таким образом, уважение подразумевает отсутствие эксплуатации: оно позволяет другому быть, изменяться и развиваться «по-своему». Это требует приверженности познанию другого как отдельного существа, а не просто как отражение моего собственного эго. По словам Веллемана, эта любящая готовность и способность видеть других такими, какие они есть на самом деле, основываются на нашей готовности рисковать саморазоблачением.»
— Эрих Фромм

« Ханья ада сату кепастиан, яиту кепастиан тентанг маса лампау. Sedangkan tentang masa depan, yang ada hanyalah kepastian tentang kematian ”
— Эрих Фромм, Искусство любви

“ Die meisten Menschen sehen das Problem der Liebe in erster Linie als das Problem, selbst geliebt zu werben, und statt zu können ».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Тревога, порождаемая столкновением с бездной небытия [потери себя], страшнее адских пыток.В видении ада меня наказывают и мучают — В видении небытия я доведен до границы безумия — потому что я больше не могу говорить «я» ».
— Эрих Фромм

«Я думаю, что слово« скучно »не привлекает того внимания, которого оно заслуживает. Мы говорим о всевозможных ужасных вещах, которые случаются с людьми, но мы редко говорим об одном из самых ужасных из всех: то есть, что нам скучно, скучно одному и, что еще хуже, скучно вместе ».
— Эрих Фромм, «Любовь, сексуальность и матриархат: о гендере»

«ПРИНЯТЬ ТРУДНОСТИ, ЗАДЕРЖКИ И ТРАГЕДИИ ЖИЗНИ КАК ВЫЗОВЫ, КОТОРЫЕ ПРЕОДОЛЕТЬ НАС, ДЕЛАЕТ НАС СИЛЬНЕЕ, НАДЕЖДА, ЧЕМ ВЕРА НАМ НЕ ДОЛЖНА УДАЛИТЬСЯ. »
— Эрих Фромм

« Человеческие существа имели две основные ориентации: ИМЕТЬ и БЫТЬ.
ИМЕТЬ: стремится приобретать, обладает вещами, даже людьми.
БЫТИЕ: сосредотачивается на опыте; обмениваться, взаимодействовать, делиться с другими людьми »
— Эрих Фромм

« В нашем языке нет слова, которое так часто использовалось бы и проституировало, как слово «любовь».Его проповедовали те, кто был готов мириться с любой жестокостью, если она служит их целям; его использовали как маскировку, под которой люди принуждали жертвовать своим счастьем, отдавая все свое «я» тем, кто извлек выгоду из этой сдачи. […] Он стал настолько пустым, что для многих любовь может означать не более чем то, что два человека прожили вместе двадцать лет, просто не ссорясь чаще, чем раз в неделю ».
— Эрих Фромм, Любовь, сексуальность и матриархат: о гендере

“…. Сегодня недостаток веры — это выражение глубокого замешательства и отчаяния. Когда-то скептицизм и рационализм были прогрессивными силами для развития мысли; теперь они стали оправданием релятивизма и неопределенности ».
— Эрих Фромм, Человек для себя: исследование психологии этики

«Среди многих форм отчуждения наиболее частой является отчуждение в языке. Если я выражаю чувство с помощью слова, скажем, если я говорю: «Я люблю тебя», это слово предназначено для обозначения реальности, которая существует внутри меня, силы моей любви.Слово «любовь» предназначено для обозначения факта любви, но как только оно произносится, оно начинает обретать собственную жизнь и становится реальностью. Я нахожусь в иллюзии, что произнесение слова эквивалентно переживанию, и вскоре я говорю это слово и ничего не чувствую, кроме мысли о любви, которую это слово выражает. Отчуждение языка показывает всю сложность отчуждения. Язык — одно из самых драгоценных человеческих достижений; было бы глупо избегать отчуждения, не говоря, — тем не менее, нужно всегда осознавать опасность произнесенного слова, которое угрожает заменить собой живой опыт.То же верно и для всех других достижений человека; идеи, искусство, любые рукотворные объекты. Они творения человека; они являются ценными помощниками в жизни, но каждый из них также является ловушкой, искушением спутать жизнь с вещами, опыт с артефактами, чувство подчинения и подчинения ».
— Эрих Фромм, Концепция человека Маркса

«Любовь — это прежде всего не отношение к конкретному человеку: это отношение, ориентация характера, которая определяет отношение человека к миру в целом, а не к нему» объект любви.»
— Эрих Фромм

« С другой стороны, источником иррациональной власти всегда является власть над людьми. Эта сила может быть физической или умственной, она может быть реальной или только относительной с точки зрения беспокойства и беспомощности человека, подчиняющегося этой власти. Власть, с одной стороны, страх — с другой, всегда являются опорой, на которой строится иррациональный авторитет. Критика авторитета не только обязательна, но и запрещена. Рациональный авторитет основан на равенстве авторитета и субъекта, которые различаются только степенью знаний в практической области.Иррациональный авторитет по самой своей природе основан на неравенстве, подразумевающем разницу в ценностях ».
— Эрих Фромм, «Человек для себя: исследование психологии этики»

«Сегодня функции психиатрии, психологии и психоанализа угрожают превратиться в инструмент манипулирования человеком».
— Эрих Фромм

«Эти принципы стоят выше существования нации, и что, придерживаясь этих принципов, человек принадлежит к сообществу всех тех, кто разделяет, разделяет и разделяет эту веру.»
— Эрих Фромм,« Побег из свободы »

« ان اهم مجال للإعطاء ليس هو مجال الأشياء المادية, بل و المجال الذي يان يالة اللي يامن يالة. فماذا يعطي الانسان للآخر؟ انه يعطي من نفسه, من أثمن ما يملك, انه يعطي حياته. وليس هذا يعني بالضرورة انه يضحي بحياته للآخر-بل انه يعني انه يعطيه من ذلك الشيء الحي فيه, انه يعطيه من فرحه, من شغفه, من فهمه, من علمه, من مرحه, من حزنه- من كل التعابير والتجليات لذلك الشيء الحي الذي فيه. وهكذا باعطائه من حياته انما يثري الشخص الآخر بالحياة وذلك بتعزيزه لشعوره هو بالحياة.انه لا يعطي لكي يتلقى, العطاء هو ذاته رح رفيع. ولكنه في العطاء لا يملك الا أن يحمل شيئا الى الحياة في الشخص الآخر, وذلك الذي يحمله الى الحياة ينعكس بالتالي عليه, انه العطاء الحقيقي لا يملك الا أن يتلقى ما يعود اليه ثانية. العطاء يتضمن عل الشخص الآخر ا معطاء أيضا والاثنان يشتركان في فرح ما قد حملاه الى حياة. في فعل العطاء يولد شيء ما, وكلا الشخصين يكونان اكرين للحياد التي تولد لهما كليهما. ويعني ا بالنسبة للحب اا شئنا التخصيص: الحب قوة تنتج الحب, والعقم و العجز عن انتاج الحب ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Условия для творчества — озадачить, сконцентрироваться, принять конфликт и напряжение, рождаться каждый день, чувствовать себя.
— Эрих Фромм

«Si percibo en otra persona nada más que lo superficial, percibo Principalmente las diferencias, lo que nos separa. Si Pentenro hasta el núcleo, percibo nuestra identifydad, el hecho de nuestra hermandad ».
— Эрих Фромм, Искусство Любить

«أصبح إنسان اليوم يتصرف مثل الإنسان الآلي الذي لا يعرف نفسه ولا يفهمها, والشخص الوحيد الذي يعرفه هو الشخص الذي من المفترض أن يكون عليه, والذي حلت لديه الدردشة عديمة المعنى محل الحديث التواصلي, وحلت ابتسامته المصطنعة محل الضحكة الراقية التي تخرج من القلب ، واستبدل الألم الراقي بإحساس لليأس من اليأس ابتسامته.وهناك عبارتان يمكن وصف ا الفرد بهما ؛ الأولى أنه يعاني من عيوب في التعامل بتلقائية وعيوب في شخصيته والتي تبدو غير قابلة للعلاج, وفي نفس الوقت يمكن القول إنه لا يختلف اختلافا أساسيا عن ملايين البشر الذين يعج بهم الكون «.
— Эрих Фромм

«Большинство людей даже не осознают, что им нужно соответствовать. Они живут иллюзией, что следуют своим собственным идеям и наклонностям, что они индивидуалисты, что они пришли к своему мнению в результате своего собственного мышления — и что просто так получилось, что их идеи совпадают с идеями большинства. .(стр.11) »
— Эрих Фромм, Искусство любви

« Человека не любят случайно; собственная сила любить порождает любовь — точно так же, как интерес делает человека интересным. Людей волнует вопрос, привлекательны ли они, но забывают, что сущность привлекательности — это их собственная способность любить. Продуктивная любовь к человеку означает заботу и чувство ответственности за его жизнь, не только за его физическое существование, но и за рост и развитие всех его человеческих способностей.Продуктивная любовь несовместима с пассивностью, с наблюдением за жизнью любимого человека; это подразумевает труд, заботу и ответственность за его рост ».
— Эрих Фромм, Человек для себя: исследование психологии этики

«Если я воспринимаю в другом человеке в основном поверхность, я воспринимаю в основном различия, которые разделяют нас. Если я проникаю в самую суть, я постигаю нашу идентичность, факт нашего братства. Эта связь от центра к центру — а не от периферии к периферии — есть «центральная связь».»
— Эрих Фромм,« Искусство любви »

« La raison découle du mélange de la pensée rationnelle et des sentiments. Si les deux fonctions se disocient, la pensée se détériore en activité intellectuelle schizoïde et les sentiments en passions névrotiques autodestructrices. »
— Эрих Фромм

« ان مشكلة معرفة الانسان مماثلة للمشكلة الدينية الخاصة بمعرفة الله. ي اللاهوت الغربي التقليدي تبذل المحاولة لمعرفة الله بالفكر, والادلاء بعبارات عن الله. ان هذا اللاهوت يفترض انني استطيع ان اعرف الله في فكري.وفي التصوف الذي هو المحصلة المترتبة على الوحدانية او التوحيد فان المحاولة لمعرفة الله عن طريق الفكر يجري الاقلاع عنها, وتحل محلها تجربة الاتحاد بالله حيث لا تعود هناك ضرورة- ولاحاجة- لمعرفة شيء عن الله.
تربة الوحدة او اتحاد بالانسان, او بالله اذا تحدثنا على نحو ديني ليست تجربة لا عقلانية. بل بالعكس, انها على نحو ما نوه البرت شفايتزر نتيجة العقلانية, انها نتيجتها الجرئية والمتيافة الللاة. انها قائمة على معرفة محدوديات معرفتنا الرئيسية لا العرضية. انها المعرفة بأننا لن نستحوذ مطلقا على سر الانسان والكون, ولكننا مع ا نستطيع نستحوذ ي عللب.ان علم النفس كعلم له حدوده, وكما ان النتيجة المنطقية للاهوت في التصوف لان النتيجة التصوف لان النتيجة القصحوى لعلم يا.
— Эрих Фромм, Искусство Любить

«الحب الاخوي هو حب بين اثنين متساويين, ولكن حتى لو كنا متساوين حقا فاننا لسنا «متساوين» دائما, وذلك بقدر ما نحن بشر فاننا جميعا محتاجون الى المساعدة. اليوم أنا وغدا أنت. لكن هذه الحاجة الى المساعدة لا تعني أن الواحد عاجز والآخر قوي. العجز حالة مؤقتة, القدرة على الوقوف والمشي على القدمين هي الحالة الدائمة والشائعة ».
— Эрих Фромм, Искусство Влюбленные

«تعتمد قوة موقع الإنسان في الحياة على درجة كفاءة إدراكه للواقع, وكلما نقصت كفائته يزداد تشوشه وبالتالي يتنامى شعوره بعدم الأمان, فيصبح بحاجة إلى أوهام يتكئ عليها ليجد الامان الذي ينشده.وكلما ازدادت كفائته تزداد إمكانيته في الوقوف على قدميه وإيجاد جوهره داخل ذاته ».
— Эрих Фромм, «Искусство бытия»

«يهم ن نعرف يَّ نوعٍ من الوحدة نتحدث عنه عندما نتحدث عن الحب: ل نير للللة م أننا نتكلم عن تلك الأشكال غير الناضجة للحب التي يمكن أن تُسمى وحدة تكافلية؟ »
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Интенсивность и возбуждение, которые сопровождают моменты увлечения, часто зависят от ранее испытанной степени одиночества и изоляции.»
— Эрих Фромм

« Если я то, что имею, и если я потеряю то, что имею, то кто я? »
— Эрих Фромм

«Вопрос тот же, потому что он исходит из одного и того же основания: положение человека, условия человеческого существования. Ответ меняется. На этот вопрос можно ответить поклонением животным, человеческим жертвоприношением или военными завоеваниями, потворством роскоши, аскетическим отречением, навязчивой работой, художественным творчеством, любовью к Богу и любовью к человеку.»
— Эрих Фромм

« Забота и ответственность являются составными элементами любви, но без уважения и знания любимого человека любовь превращается в доминирование и собственничество ».
— Эрих Фромм

«ليس في الحب وحده يكون العطاء معناه التلقي, فالمدرس يتعلم من تلامذته والممثل يستثيره جمهوره والمحلل النفسي يشفى على يد مريضه — بشرط ألا يعامل الواحد منهم الآخرين على أنه أشياء, بل على أن كل واحد منهم مرتبط بالآخر على نحو أصيل ومثمر ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Здравомыслие — то, что находится в рамках общепринятого мышления.»
— Эрих Фромм

« [Der Mensch] würde dem Wahnsinn verfallen, wenn er sich nicht aus diesem Gefängnis befreien könnte — wenn er nicht in irgendeiner Form seine Hände nach anderen ausstrecken. ”
— Эрих Фромм, Die Kunst де Liebens

«Die heutige Gesellschaft predigt дас Ideal етег Nicht-individualisierten Gleichheit, Weil Sie menschliche Atome braucht, умирают Сечь untereinander völlig Gleichen, damit Sie им Massenbetrieb Glatt унд reibungslos funktionieren, damit алле ден Gleichen Anweisungen folgen und jeder trotzdem überzeugt ist, das zu tun, was er will.Genauso wie die moderne Massenproduktion die Standardisierung der Erzeugnisse verlangt, so verlangt auch der gesellschaftliche Prozess die Standardisierung des Menschen, und diese Standardisierung nennt man dann «Gleichheit» ».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Man schließt zu zweit einen Bund gegen die Welt und hält dann diesen égoisme à deux irrtümlich für Liebe und Vertrautheit».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Задача морального философа-мыслителя — поддерживать и укреплять голос человеческой совести, распознавать, что хорошо или что плохо для людей, независимо от того, хороши они или плохи для них. общество в период эволюции.Может быть «голос вопиющего в пустыне», но только если этот голос останется живым и бескомпромиссным, можно превратить пустыню в плодородную землю ».
— Эрих Фромм, «Человек для себя: исследование психологии этики»

«Азтан аз эмбер эсзре фогья венни азт, хоги ноа тудатосан аттол фель, хоги нем сэрэтик, игазабол, бар рендсцеринт фэнтзэдзеринт». Szeretni annyi, mint feelétel nélkül rábízni magunkat valakire, teljesen odaadni magunkat abban a reményben, hogy szeretetünk majd szeretet hoz létre a szeretett személyben is.A szeretet hitből származó cselekedet, és akiben kevés хит, abban kevés a szeretet ».
— Эрих Фромм, Искусство любить: исследование природы любви

«الفعل الجنسي بدون حب لا يقيم جسورا على الإطلاق فوق الهوة بين كائنين إنسانيين إلا لبضعة لحظات»
— Эрих Фромм, Искусство Любить

«گرانبهاترین سرمایه انسان و محکمترین ایه قدرت او چیزی جز شخصیت او نیست »
— Эрих Фромм, Искусство любви

« لما عفت ات المرء تتيت المر تعت ات المرء تتيت المر تعت المر تتيت المر تعت المر تتيت المرء تتيت المر تتيت المر تتيت المر تتيت المر تتيت المر
— Эрих Фромм, Искусство бытия

«Большинство людей видят проблему любви в первую очередь в том, чтобы быть любимым, а не в любви или способности любить. Следовательно, проблема для них в том, как быть любимыми, как быть любимыми. Преследуя эту цель, они идут несколькими путями. Один, который особенно используется мужчинами, — это быть успешным, быть настолько могущественным и богатым, насколько позволяет социальная граница своего положения. Другой, особенно используемый женщинами, — сделать себя привлекательным путем развития своего тела, одежды и т. Д….. Многие из способов сделать себя привлекательными — те же самые, что и те, которые используются, чтобы добиться успеха, «завоевывать друзей и влиять на людей». На самом деле, то, что большинство людей в нашей культуре подразумевает под тем, чтобы быть милым, по сути является смесью популярности и сексуальной привлекательности ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Быть любимым из-за своих заслуг, потому что он этого заслуживает, всегда оставляет сомнения; может быть, я не угодил тому, кого хочу любить, может то или то — всегда есть страх, что любовь может исчезнуть.
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Сегодня я, завтра ты. Но эта потребность в помощи не означает, что один беспомощен, а другой силен. Беспомощность — преходящее состояние; способность стоять и ходить на собственных ногах — постоянная и обычная »
— Эрих Фромм

« Existuje ještě jeden další rozdíl mezi logikou zjevného a skrytého vyprávění. Ve zjevném vyprávění existuje logická kauzální souvislost mezi vnějšími událostmi. Jonáš chce plout přes moře, protože chce utéci před Bohem, usne, protože je unaven, je vržen přes palubu, protože je považován za příčinu bouře a je pozřen rybou, protože se v mořívyskyturytury.Jedna událost vyplývá z předcházející. (Последний раз пршибеху я нереалистична, эль николив нелогицка.) Ве скрытем пршибеху напроти тому владне jiný druh logiky. Různé události jsou asociací spojeny se stejným vnitřním zážitkem. To, co se jeví jako kauzální posloupnost vnějších událostí, vlastně zastupuje spojení zážitků propojených jako události vnitřní. Je to právě tak logické, jako je logický zjevný příběh, ale jede tu o jiný druh logiky ».
— Эрих Фромм, Митус, sen a rituál

«Общество должно быть организовано таким образом, чтобы социальная, любящая природа человека не отделялась от его социального существования, а становилась единым целым с ним.Если верно, как я пытался показать, что любовь является единственным разумным и удовлетворительным ответом на проблему человеческого существования, тогда любое общество, которое относительно исключает развитие любви, в конечном итоге должно погибнуть само по себе. противоречие с основными потребностями человеческой натуры ».
— Эрих Фромм

«لك يختل ميزان الثقافة فى ل مكان ، مازال عدد الأميين والجهلاء كثيراً لا يحصى. ولدينا من دوات التثقيف الإذاعة والتلفزيون ودور السينما والصحف اليومية. بيد أن هذه الأدوات بدلا من أن تنشر بين الناس روائع الأدب القديم والحديث, والعلم الصحيح, والموسيقى الرفيعة, تملأ الرؤوس عن طريق السمع والبصر بسخافات المعرفة وتوافع الأمور, وتنفث سمومها فى العقول والأذهان.
— Эрих Фромм, The Sane Society

«Naces solo y mueres solo, y en el paréntesis la soledad es tan grande que necesitas compare la vida para olvidarlo».
— Эрих Фромм

«..فالسمة الأساسية للطبيعة الإنسانية ي مقدرتها على معرفة ذاها ومعرفة ما ليس ماسية. وما أن يعي الإنسان هذه الحقيقة حتى نعزل عن الطبيعة وبقية الكائنات, وهذا الإنعزال أو الإنفصال إذا نظرنا إليه من ناحيته الإيجابية يكون الحرية, أما من ناحيته السلبية فهو الإغتراب»
— Эрих Фромм, Иметь или быть? Природа Психеи

«Der Mensch sieht sich — zu allen Zeiten und in allen Kulturen — vor das Problem der Lösung der einen und immer gleichen Frage gestellt: wie er sein Abgetrenntsein überwinden, wie er gel zuren eigenesie einzelnes Leben transzendieren und das Einswerden erreichen kann.
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«[Erkenntnis] ist nur möglich, wenn ich mein eigenes Interesse transzendiere und den anderen so sehe, wie er wirklich ist».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Selbst nach der Geburt unterscheidet sich das Kind kaum von dem, был es vor der Geburt war»; es kann noch keinen Gegenstand erkennen, es ist sich seiner selbst und der Welt als etwas außerhalb von ihm Liegendes noch nicht bewusst ».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Das Denken kann uns nur zur Erkenntnis führen, dass es selsbt uns die letzte Antwort nicht geben kann.
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Die Idee, dass man die Wahrheit auf dem Weg des Denkens finden könne, führt nicht nur zum Dogma, sondern auch zur Wissenschaft».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Sólo existe certeza conpecto al pasado, y conpecto al futuro, la certeza de la muerte».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Также в современном западном обществе союз с группой является преобладающим способом преодоления разобщенности.Это союз, в котором индивидуальное «я» в значительной степени исчезает, и цель которого состоит в том, чтобы принадлежать услышанному. Если я такой же, как все, если у меня нет чувств или мыслей, которые отличают меня от других, если я соответствую обычаям, одежде, идеям, образцу группы, я спасен: спасен от пугающего опыта одиночества ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Жизнь всегда делает прекрасное».
— Эрих Фромм, иметь или быть? Природа Психеи

«Attenti a non ridurre l’igiene mentale alla semplice prevzione dei sintomi.I sintomi, in quanto tali, sono per noi non nemici, ma amici; dov’è un sintomo, là è conflitto, e conflitto meanper che le forze vitali lottano ancora per l’integrazione e la felicità
— Эрих Фромм

«Der Anpassungstheorie liegen folgende Anna socheschall zugrunde: 1. Jede Geseft al. ; 2. seelisch krann ist, wer von dem von der Gesellschaft Favorisierten Persönlichkeitstyp abweicht; 3. das Gesundheitswesen im Bereich von Psychiatrie udn Psychotherapie verfolgt das Ziel, den einzelnen auf das Niveau des Durchschnittschmenschen zuedingen, unabhängig davon, ob dieser blind ist oder nicht blind.
— Эрих Фромм, La Patología de la normalidad

«Итак, мы увидели, что определенные социально-экономические изменения, особенно упадок среднего класса и рост власти монополистического капитала, оказали глубокое психологическое воздействие … Нацизм возродился. психологически низший средний класс участвует в разрушении своего старого социально-экономического положения. Он мобилизовал свою эмоциональную энергию, чтобы стать важной силой в борьбе за экономические и политические цели империализма Жермена.»
— Эрих Фромм,« Побег из свободы »

« Вряд ли найдется какое-либо мероприятие, какое-либо предприятие, которое начиналось бы с такими огромными надеждами и ожиданиями, но которое бы так регулярно терпело неудачу, как любовь ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Ao relacionar-se com o mundo objetivo, por intermédio de suas faculdades, o mundo external torna-se real para o homem, e de fato é só o« amor »que faz o homem verdadeiramente crer na realidade do mundo objetivo a ele extrínseco. Sujeito e objeto não podem ser separados.«O olho transformou-se em olho humano quando seu objeto se convertteu em um objeto humano, social, criado pelo homem ea este destinado … Eles [os sentidos] se relacionam com a coisa devido a esta, mas a coisa em si mesma é uma relação humana objetiva para si propria e para o homem, и наоборот. Необходимые действия: е о гозо пердерам, ассим, сеу каратер эгоиста, е натуры пердеу суа мера утилидаде пело фато де суа утилизасао тер-се трансформаадо им утилизасао человека. (Com efeito, só possible relacionar-me de maneira humana com uma coisa quando esta se relaciona de maneira humana com o homem) »
Esta última afirmação é quase exatamente a mesma feita no pensamento do budismo Zen, assheim como por Goet.De fato o pensamento de Goethe, Hegel e Marx se acha intimamente ligado ao do Zen. O que há de comum neles — это идея сделать homem superar a cisão entre sujeito e objeto; o objeto é um objeto, mas no entanto cessa de ser objeto, e nesta nova abordagem o homeme se funde com o objeto, conquanto ele e o objeto continuem a ser dois. O homem ao relacionar-se humanamente com o mundo objetivo, supera a alienação de si mesmo ».
— Эрих Фромм, Концепция человека Маркса

«Психоанализ — это, по сути, теория бессознательных стремлений, сопротивления, фальсификации реальности согласно субъективным потребностям и ожиданиям.»
— Эрих Фромм

„إن الأمر بحاجة إلى بحث عميق وتحليل دقيق لكى ننفذ إلى الحقيقة ونحكم على أنفسنا حكما أقرب إلى الصواب“.
— Эрих Фромм, The Sane Society

«إننا لا ننكر أن الإنسانية وسط هذا الضجيج والعجيج لا تعدم نفرا من العقلاء بنادون بعقد معاهدات الصلح ونشر ألوية السلام فى ربوع العالم بأسره. ير ن قصارى ما يبذله هؤلاء العقلاء من جهد لا يعدو أن يكون كلمات مكتوبة وحبراً على ورق ».
— Эрих Фромм, The Sane Society

«لعل من الطريف فى هذا الصدد أن نذكر هنا أن أحد المؤرخين الثقاة يؤكد لنا أنه فيما بين عام 1500 و 1860 بعد الميلاد وقعت الدول ما ينيف عن ثمانية آلاف معاهدة للصلح, تهدف كل منها إلى سيادة السلام الدائم بين الشعوب ، ولم تدم واحدة منها أكثر من عامين! »
— Эрих Фромм, The Sane Society

«إننا لا ننكر أن الإنسانية وسط هذا الضجيج والعجيج لا تعدم نفرا من العقلاء بنادون بعقد معاهدات الصلح ونشر ألوية السلام فى ربوع العالم بأسره.ير ن ارى ما يبذله هؤلاء العقلاء من جهد لا يعدو أن يكون كلمات مكتوبة وحبراً عل ورق. لعل من الطريف فى هذا الصدد أن نذكر هنا أن أحد المؤرخين الثقاة يؤكد لنا أنه فيما بين عام 1500 و 1860 بعد الميلاد وقعت الدول ما ينيف عن ثمانية آلاف معاهدة للصلح, تهدف كل منها إلى سيادة السلام الدائم بين الشعوب, ولم تدم واحدة منها أكثر من عامين! »
— Эрих Фромм, Разумное общество

«Любовь — это прежде всего не отношения к конкретному человеку; это установка, ориентация характера, которая определяет отношение человека к миру в целом, а не к одному «объекту» любви.Если человек любит только одного человека и безразличен к остальным своим собратьям, его любовь — это не любовь, а симбиотическая привязанность или усиленный эгоизм. Тем не менее, большинство людей верят, что любовь состоит из объекта, а не способности ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Опыт гуманизма показывает, что« ничто человеческое мне не чуждо »; что я ношу в себе все человечество; что ничего, что существует в любом человеческом существе, не существует во мне. Я преступник и святой.Я ребенок и взрослый. Я человек, который жил 100000 лет назад, и человек, который будет жить 100000 лет назад ».
— Эрих Фромм

«Das Wesentliche an der Existenz des Menschen ist ja, dass er sich über das Tierreich und seine instiktive Anpassung erhoben hat, dass er die Natur transzendiert hat, wenn er sie auch nie ganz verlässt».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Die Entwicklung der patriarchalischen Gesellschaft geht Hand in Hand mit der Entwicklung des Privateigentums»
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Человек не может знать только положение наваждения, конечная реальность.»
— Эрих Фромм

« Auf ihrer Suche nach der Einheit hinter der Mannigfaltigkeit kamen die brahmanischen Denker zu dem Schluss, dass das von ihnen wahrgenommene Gegensatzpaar nicht das Wesenmen der Dingers. Das wahrnehmende Denken muss sich selbst transzendieren, um die wahre Wirklichkeit zu erreichen. Der Widerspruch ist eine Kategorie des menschlichen Geistes und nicht an und für sich ein Element der Wirklichkeit ».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Vernunft ist die Fähigkeit, objektiv zu denken.Die ihr zugrunde liegende Haltung ist die Demut ».
— Эрих Фромм, Die Kunst des Liebens

«Любовь — это сила, порождающая любовь».
— Эрих Фромм, «Искусство любви»

«Die Liebe ist das Kind der Freiheit,
niemals der Beherrschung»
— Эрих Фромм

«ماذا يعني أن يقوبم التالي ماا يعني ن يقوبم شخصاتلالي ماا يعني ن يقوبم شخصالتاللي مابيا الي متا بيالي
كائنا من يكون ذلك الذي يقوم بتوجيه حياته إلى التمل, فهو يحسم مسألة ماهيته وماهية وجوده ومعنى حياته وأسلوبه في الحياة بناء على مايملكه, ومالذي بإمكانه أن يملكه, او أن يملك المزيد منه»
— Эрих Фромм, Искусство Бытия

« إن المعرفة بوجود الخراب والخداع والانانية واجبة, ليس فقط عندما تكون واضحة امامنا كالشمس, ولكن يجب علينا معرفتها حتى بأشكالها المختلفة المستترة ومبرراتها.»
— Эрих Фромм, Искусство Бытия

«لقد أصبح الكلام إدمانا: انا اتكلم إذا أنا موجود, أنا اتكلم إذا أنا لست نكرة, أنا أتكلم إذا لدي ماض, وعمل, وأسرة, وبحديثي عن كل ماسبق فإني أؤكد على ذاتي. ”
— Эрих Фромм, Искусство бытия

«مالفرق بين حرية النزوة وحرية الإرادة؟
إن النزوة هي أي رغبة تخرج عفويا, ودون أي صلة بنيوية مع الشخصية الكاملة وأهدافها»
— Эрих Фромм, Искусство Бытия

«إن المعيار العام للنزوةهو أنها تجيب على السؤال: «ولم لا أفعل ذلك» وليس على السؤال: «لماذا أفعل ذلك؟»
— Эрих Фромм, Искусство бытия

«لما تعاظم الشعور بالعجز وبنقص الإرادة الأصيل, لما تنامى الخضوع يما تنامى الخضوع يما تنامى الوع و الرغباة ارلولباة ارلولباة ارلولباة ارلولباة ارلولباة ارلولباة ارلولباة ارلولباة المولباة المولباة المولباة ارلملباة التلالباة الموليل,
— Эрих Фромм, Искусство Бытия

«Questo modo due persone si innamorano, certe di aver trovato sul mercato l’oggetto migliore e più удобное, с учетом пределов деи loro valori di scambio».
— Эрих Фромм

«Предположение, что проблема любви — это проблема объекта, а не способности. Люди думают, что любить — это просто, но трудно найти подходящий объект, чтобы любить или быть любимым ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Парадоксальная ситуация с огромным количеством людей сегодня состоит в том, что они полусонные, когда бодрствуют, и полусонные, когда спят, или когда они хотят спать.»
— Эрих Фромм

« Вся наша культура основана на аппетите к покупке, на идее взаимовыгодного обмена. …. Для мужчины привлекательная девушка — а для женщины — привлекательный мужчина — это награды, которые им нужны. «привлекательный» обычно означает хороший набор качеств, которые популярны и востребованы на рынке личности. Что конкретно делает человека привлекательным, зависит от моды того времени, как физически, так и морально. … Таким образом, два человека влюбляются, когда чувствуют, что нашли лучший объект на рынке, учитывая ограниченность их собственной меновой стоимости.»
— Эрих Фромм

« Единственный путь к полному познанию лежит в акте любви; этот акт превосходит мысль, он превосходит слова. Это смелое погружение в опыт единения ».
— Эрих Фромм

«يحدث التغير ي الوظيفة عندما يتوقف التملك عن ونه وسيلة للشعور بحيوية وسيلة للشعور بحيوية وسيلة ححايور بحيوية وسيلة حايور بحيوية وناجية عيلة السيلة اللتيلة سيلة السيلة السيلة التيلة سيلة السيلة التيلة سيليلة التيلة التيلة التيلة السيلة التيلة التيلة التيلة التيلة. عندما تكون وظيفة التملك الأساسية إرضاء حاجات الاستهلاك المتزايدة, فإنه (أي التملك) سيتوقف عن كونه حالة تضيف إلى «الكينونة», ولن يختلف عن «الامتلاك التوفيري».
— Эрих Фромм, Искусство бытия

«Большинство людей видят проблему любви в первую очередь в том, чтобы быть любимым, а не в любви, в способности любить. Следовательно, проблема для них в том, как быть любимыми, как быть любимыми ».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Отношения матери и ребенка парадоксальны и в некотором смысле трагичны. Это требует самой сильной любви со стороны матери, но именно эта любовь должна помочь ребенку вырасти от матери и стать полностью независимым.»
— Эрих Фромм

« ن القضية المركزية هي فيما ا ان الامتلاك يعزز الفعالية والحيوية لدى الفرد, م الليلية والحيوية لدى الفرد, م يلوللة.
— Эрих Фромм, «Искусство бытия»

«لشعور هو الحالة النفسية في حالة وجودنا الذي نشغل فيه بالعالم الخارجي بنيحو عماري بنيو عمي. و اللاشعور هو الخبرة النفسية في حالة وجودنا الذي قطعنا فيه كل الروابط مع العالم الخارجي ولم نعد نتوخى العمل أو النشاط و الفعالية و إنما نتفرغ لأنفسنا»
— Эрих Фромм, الحكايات والأساطير والأحلام: مدخل إلى فهم لغة منسية

«Общим элементом и подчинение, и доминирование — это симбиотическая природа родства.Оба вовлеченных лица потеряли неприкосновенность и свободу; они живут друг за друга и друг от друга, удовлетворяя свое стремление к близости, но страдая от недостатка внутренней силы и уверенности в себе, что потребовало бы свободы и независимости, и, кроме того, им постоянно угрожает сознательная или бессознательная враждебность, которая неизбежно возникнет из симбиотических отношений10. Осознание покорной (мазохистской) или властной (садистской) страсти никогда не приводит к удовлетворению.»
— Эрих Фромм, The Sane Society

« Фантазия и снисходитель, когда ты знаешь, что много скуток, и ты небыло хорши, ты не желаешь получать и снисниму брат одваху к ним ». Jde o to, jaký druh fantazií máme — zda nás vedou vpřed, anebo zda nás drží v řetězech neproduktivnosti ».
— Эрих Фромм, Mýtus, sen a rituál

«Masochista má — i když nevědomé — přání nehody, nemoci, ponížení. U masochistické perverze — kdy je toto přání sexuálně zabarveno a pro osobu méně nebezpečné — je toto masochistické přání dokonce vědomé.”
— Эрих Фромм, Митус, сенатор

“ Ma in molti Individual per i quali, la solitudine non può essere superata in nessun modo, la ricerca dell’orgasmo sessions принять una funzione che li rende non molto diversi da alcolizzati e dai tossicomani. Diventa un tentativo disperato di sfuggire all’ansia suscitata dal separazione e il suo risultato è un semper crescente senso d’isolamento, poiché l’atto sessuale senza amore, non riempie mai il baratro che Разделите должное существо умане, seamentedo момент assolmento .»
— Эрих Фромм

« Musíme rozlišovat mezi obsahy myšlenkového processing a logickými kategoriemi použitými myšlením. Zatímco se obsahy našeho bdělého myšlení nepodřizují omezením prostoru a času, mají kategorie logického myšlení prostorově-časovou povahu. Tak například mohu myslet na svého otce a zjistit, že jeho postoj v určité situaci je totožný s mým. Toto zjištění je logicky správné. Jesliže však tvrdím: «Já jsem svým otcem», pak je toto tvrzení «nelogické», protože neodpovídá pojmům fyzikálního světa.Z hlediska prožívání je však ta věta logická, neboť jí vyjadřuji své prožitky totožnosti se svým otcem. Logické myšlenky v bdělém stavu jsou podřízeny logickým kategorím, založeným na speciální formě существование, ve které přistupujeme k realitě v jednání. Ve spící existenci, která se vyznačuje nepřítomností dokonce i Potenciálního jednání, se používají kategorie, které se vztahují k prožívání sebe sama. To platí i pro cítění. Jestliže se můj ci v bdělm stavu týká člověka, kterého jsem dvacet let neviděl, jsem si stále vědom faktu, že dotyčný není přítomen.Když o něm však sním, pak ho cítím tak, jako kdyby přítomen byl. Jestliže však říkám «jako kdyby přítomen byl», vyjadřuji tím svůj pocit v pojmech, které odpovídají «bdělému životu». Pro spící existenci neexistuje žádné «jako by»; příslušná osoba je přítomna ».
— Эрих Фромм, Митус, сен а ритуал

«Человек подавляет иррациональные страсти разрушения, ненависти, зависти, мести; он поклоняется власти, деньгам, суверенному государству, нации; в то время как он на словах поддерживает учения великих духовных лидеров человечества, Будды, пророков, Сократа, Иисуса, Мухаммеда — он превратил эти учения в джунгли суеверий и идолопоклонства.Как человечество может спастись от самоубийства из-за этого несоответствия между интеллектуально-технической чрезмерной зрелостью и эмоциональной отсталостью? »
— Эрих Фромм, «Побег из свободы»

«Sin amor, la humanidad no podría existir un día mas».
— Эрих Фромм, Искусство любви

«Разум — это способность человека постигать мир мыслью, в отличие от интеллекта, который представляет собой способность человека манипулировать миром с помощью мысли. Разум — это инструмент человека для постижения истины, разум — инструмент человека для более успешного манипулирования миром; первый по своей сути человеческий, второй принадлежит животной части человека.»
— Эрих Фромм,« Разумное общество »

Эрих Фромм Банкноты

ЗАПИСИ К ЛЕКЦИИ ЭРИХА ИЗ М (12-2-2003)

Заявление об ограничении ответственности: в этих конспектах лекций, размещенных в Интернете для благо моих учеников, я цитировал больше, чем обычно допустимо 350-450 слов из The Sane Society . Если какой-либо правообладатель возражает, пожалуйста, дайте мне знать, и я остановлюсь.

ОБЗОР: Эрих Фромм был одним из двух психологов двадцатого века, вместе с гештальт-психологом Куртом Левином, который самым открытым образом применил их психологические идеи к анализу общества.Другие, кто так поступил, но не в такой радикальной манере, Авраам Маслоу, Карл Роджерс и Паоло Фрейре. Я считаю разумным сказать, что в реальной В смысле, все эти деятели были не только психологами, но и социальными философами. Размах и компас собственных размышлений и исследований Фромма — ничто. если не считать удивительного.

«Неофрейдист». Fromm получил этот ярлык вместе с Альфред Адлер, Карен Хорни и Гарри Стек Салливан.Все четыре члена этой группы были гораздо больше озабочены социальными отношениями, чем ортодоксальные психоанолики.

Теоретик мостов. Подобно Адлеру и Хорни, Фромма можно считать как «теоретик моста» между психоанализом и гуманистическим психология. В то же время он предпринял гораздо более тщательную психологическую анализ общества, чем любой психолог-гуманист.,

Основная тема мысли Фромма: Мы чувствуем себя одинокими и изолированными. потому что мы отделились от природы и других людей.

МИНИ-БИОГРАФИЧЕСКИЙ

Фромм родился в 1900 году во Франкфурте. Докторантура Гейдельбергского университета. Психоаналитическое обучение в Берлинском психоаналитическом институте. Также изучал в университете о. Мюнхен. Он также имел степень доктора социологии. как опытный психоаналитик.

Приехал в США в 1933 году сначала в Чикагский психоаналитический институт, затем переехал в Нью-Йорк.Начал частную практику. Начал узнавать что происходящее в культуре и обществе влияет на людей в драматическими способами.

Его первой женой был известный психоаналитик Фрида Фромм-Райхманн. После ее смерти он женился на Карен Хорни. Обеим женщинам было около 15 лет. старше Фромма и были настоящими наставниками. В конце концов он и Хорни пути разошлись. Эти двое оказали сильное и заметное влияние друг на друга.Типологию личности Хорни можно увидеть в книге Фромма. позже была разработана более полная типология, как и ее упор на осознание.

Фромм провел значительную часть своей последней карьеры в Мексике. Глубоко повлиял на мексиканскую психологию. Когда я совершил экскурсию по мексиканской психологии кафедр в 1976 г. было три основных школы: психоаналитическая, особенно в Национальном Университете; бихевиорист, особенно в Университет Халапы; и Фроммиан, особенно в Universidad de Пуэбла.(Был также гуманистический акцент, как в Университете де Юкатан и Иезуитский Ибероамериканский университет, который является своего рода Гарвард Мексики.)

Фромм переехал в Швейцарию в 1976 году и умер в 1980 году, за 6 дней до его смерти. 80 лет со дня рождения. (Карен Хорни умерла в 1952 году). Для получения дополнительной информации о его жизни см. три пункта наверху Erich Фромм Ссылки страница.

РАННЕЕ ВЛИЯНИЕ. Ранние влияния на Фромма включали инстинкт Фрейда теория. Наибольшее влияние на Фромма оказала идея о том, что человека двигали изнутри и извне, и акцент Фрейда на агрессивных диски. Социалистическая мысль также повлияла на Фромма. Какое-то время он был членом «Франкфуртской школы» «марксистов-фрейдистов», называлась критической теорией в социологии, но со временем потеряла там популярность потому что они считали его слишком гуманистическим и недостаточно преданным к идее экономического детерминизма.На него повлиял анализ Маркса. капитализма, который превращает людей в объекты. Действительно, Фромм считал, что полное духовное развитие человека и общества были центральными пунктами, которые следует учитывать, и что экономика должна служить этому конец. Он также представляет в The Sane Society лучшую мини-историю. социалистической мысли, которую я видел, острая критика того, как духовная сущность была потеряна как в советском коммунизме, так и в западном Европейский материалистический социализм и анализ того, как собственные сочинения Маркса подготовили почву для их неправильного толкования и злоупотребления Лениным и Сталиным.Если вы хотите потратить час на то, чтобы узнать немного о социалистической мысли, это проницательный и увлекательный исторический анализ.

«СУЩЕСТВЕННАЯ ДИХОТОМИЯ». Это похоже на экзистенциальный дилемма с дополнительным измерением. Это относится к проблеме, которая нет решения, потому что ни одна из предлагаемых альтернатив не является полностью удовлетворительной.Мы желаем бессмертия, но встречаем смерть. Мы желаем определенного мира, но найти мир, в котором мы родились, неудовлетворительным. Экзистенциальный дихотомии — неизбежная часть жизни. Концепция Грегори Бейтсона «двойной переплет» очень близок. Разница в том, что с двойной переплет, оба варианта приводят к какой-то болезненной или наказательной опыт. Это похоже на «конфликт избегания-избегания» Курта Левина.

СВОБОДА В СРЕДНЕВЕКОВОМ И СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ. (Первичная ссылка: Escape от свободы. ) Свобода была еще одним центральным интересом для Фромма, как от внутренних приводов, а также от внешних побуждений. Фромм не взять свободу легко

«Средневековое общество характеризует … отсутствие индивидуальности. Свобода. Каждый привязан к своей роли в социальном порядке. Было остаться там, где родился. Преобладают личная, экономическая и социальная жизнь по правилам и обязательствам.Но хотя человек не был свободен, ни был он одиноким и изолированным. Был укоренен в социализированном целом. Жизнь была значение, не оставляющее места для сомнений. Человек был идентичен с его роль.
ролей. Сегодня мы любим говорить, что мы прежде всего человек, и роль на втором месте. В прежние времена было дано место одному. В средневековье раз рыцарь был заперт в роли крестьянина. Он был вассал королевства.Он не мог изменить свою роль, сделать выбор. К Напротив, в современном обществе мы не уверены в своей роли. В некотором смысле свобода страшна. Мы изолированы, одиноки и напуганы.
Капитализм и свобода . Капитализм способствовал росту свободы, критическому, ответственному «я». Это также сделало людей больше в одиночестве. Поставьте человека полностью на его собственные ноги. Способствовал процессу индивидуализации. Чем больше человек обретает свободу, тем больше он становится личность.
Избегайте выбора . Большую часть работы Фромма приходилось делать с тем, как человек пытается избежать необходимости выбирать. Мы пытаемся получить другое лицо или учреждение, которые предпримут действия за нас. Но это отчуждает нас от нашей собственной силы и отзывчивости. (Эрик Эриксон говорит о выборе немного иначе, связывая это с его главным интересом, личность. Один из его этапов связан с целью. Мы должны бороться какова наша цель.Что мне с этим делать? Что у меня назначение?)

МЕХАНИЗМЫ ПОБЕГА ОТ СВОБОДЫ

Авторитаризм. Подчинение или господство. В мазохистском форме, мы позволяем другим доминировать над нами. В садистской форме мы пытаемся доминировать и контролировать поведение других. Общая черта авторитаризма вера в то, что жизнь человека определяется внешними силами, свои интересы или свои желания, и единственный способ быть счастливым — это подчиняться этим силам.Авторитарный подчиняется тем, кто выше вверх и наступает на тех, кто внизу.
Разрушительность . «Разрушение мира — это последние, почти отчаянные попытки спастись от раздавления это «. Разрушительность часто рационализируется как любовь, долг, совесть, или патриотизм.
Соответствие автоматов. . Люди перестают быть собой и усыновляют тип личности, предлагаемый их культурой.Фромм отмечает сходство между его механизмами бегства и невротическими наклонностями Хорни, но ее акцент был сделан на тревоге, а его — на изоляции.

ИДОЛОГИЯ . В идолопоклонстве мы кланяемся и подчиняемся проекции одного частичного качества в нас самих. Мы не ощущаем себя «как центр, из которого излучаются живые акты любви и разума. Мы и наши соседи становятся вещами.Многие современные религии в основном регрессировали в идолопоклонство. «Человек проецирует свою силу любви и разума на Бог; он больше не воспринимает их как свои собственные силы, а затем он молится Богу, чтобы вернуть ему часть того, что он спроецировал на Бога ».

То же явление происходит «при поклонении и подчинении политическому лидер, или к государству … . Не имеет значения, по каким именам этот кумир известен: государственный, классный, коллективный или что-то еще.«

ОТСУТСТВИЕ . Мы можем быть отчуждены от общества, друг от друга, или от нас самих. Отчужденная личность теряет большую часть своего чувство себя, поскольку это ощущение себя исходит из переживания себя как предмет мой опыт, мои мысли, мои эмоций, моих решений, и моих действий, .

Мы можем полностью понять природу отчуждения, только рассмотрев модель рутинизация современной жизни и наше подавление осознания основные проблемы человеческого существования.

Мы можем реализовать себя, только если будем держать в курсе основных фактов существования, от любви и солидарности к нашему одиночеству и фрагментарному характер нашей жизни.

ВЛАСТЬ. Большая часть власти в середине 20 века сменилась его характер от открытого авторитета до анонимного, невидимого, отчужденного орган власти. «Кто может атаковать невидимое? Кто не может восстать против Него?»

«Родители больше не дают команд; они предлагают ребенку ‘захочет сделать это.'»

Конфликт с открытой властью. и восстание против иррационального орган власти. «Но если я не знаю о подчинении или бунте, если Мною правит анонимный авторитет, я теряю самоощущение, я становлюсь «один», часть «Оно».

Анонимный орган действует через механизм соответствия. я должен не отличаться, не «торчать». Я должен быть готов измениться когда узор меняется. Я не спрашиваю, прав я или нет, но «настроен ли я».«Никто не властен надо мной, кроме стадо, частью которого я являюсь, но которому я подчиняюсь ».

ПЕРСОНАЖ (В смысле Вильгельма Райха — не в смысле кого-то кто честен и заслуживает доверия.)

Сложно поменять. Характер — это не только то, как мы принимаем решение в данный момент о том, что мы делаем или не делаем. Не будет. Что-то сильнее действует то, что намного сильнее воли или решимости.а. Мы создания привычки. Мы можем включить автопилот, чтобы исправить ситуацию в соответствии с нашими привычными программами.
Персонаж включает в себя то, что было передано предыдущими поколениями, как через обучение и генетику. Существует взаимодействие между генетическими фактор и общество, в котором мы растем. Характер все это в целом. Это что-то довольно рано сформированное тем, что занимает место в семье, сообществе, обществе и генетических факторах, перемещается в том направлении, в котором толкает культура.c. Персонаж принимает разные повороты: ПРОДУКТИВНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ и НЕПРОДУКТИВНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ. ПРОДУКТИВНЫЙ ХАРАКТЕР — центральный для Фромма.
Характер настолько укоренился, что изменить его очень сложно, но если мы понимаем, что происходит, есть место для движения. (Есть некоторое сходство между типами Фромма и стилем Адлера. жизни «. Когда человек что-то делает, он или она об этом.)
Большинство людей, с которыми мы вовлечены в социальные отношения не хотят, чтобы мы менялись, потому что мы предсказуемы, и они знают, как относиться к нам.
Продуктивная ориентация — «активный и творческий родство человека с другими людьми, с самим собой и с природой «. Любовь — это один из аспектов этого. Это очевидный исторический прогресс от «социально заинтересованного человека» Альфреда Адлера.«

ЧЕТЫРЕ НЕПРОДУКТИВНЫХ ЛИЧНЫХ ОРИЕНТАЦИИ. (Первичная ссылка: Человек для себя ). Все эти непродуктивные ориентации — бегство от свободы — попытка избежать ответственности за себя. Тем не менее, у всех нас есть определенная степень каждой из этих ориентаций. Они могут быть положительные или отрицательные, в зависимости от их характера и конечности.

Восприимчивая ориентация. Когда крайняя, рецептивная ориентация персонифицированная жертва. Сделанный для того, кто не является деятелем. Но в тонком как они могут манипулировать. [В средневековье, отмечает Фромм, мы не беспокоиться об этом, но было бы то, что сказал наш социальный класс, мы будет.] Обнадеживающий аспект состоит в том, что все эти типы могут быть преобразованы во что-то более позитивное. Например, пассивность может стать принятием. Чрезмерно покорный человек может перейти в преданность, приверженность.Это может отличаться от качества покорности просто принимать то, что авторитет говорит, не разжевывая. Это может стать реальной верностью. Персона с нереалистичным восприятием может стать более реалистичным. Может развивать идеалы что может побудить их к действию в этом мире.

Эксплуатационная ориентация . Иногда его называют нарциссическим. Ожидает взять, схватить, отобрать у других. Я выйду и получить мой несмотря на вас.Мир не безопасное место, я хочу сохранить от волка от двери. Этот человек чувствует, что должен украсть то, что они получают. Довольно агрессивно. Одна женщина стала жертвой инцеста. Мать было холодно и напугано. Отец обратился к дочери и инцестуозные сексуальные отношения около 8 лет, до 16 лет она нашел в себе силы сказать: «Хватит». У этого опыта было такое разрушительное воздействие на нее, что единственный способ, которым она могла иметь отношения с другим мужчиной должно было увести его от другой женщины.Как-то она поняла, что забрала отца у матери. Эксплуататор не создает идей, а ворует, плагиат их. Быть агрессивным, эгоцентричный, высокомерный, соблазнительный, тщеславный.

Накопительная ориентация. Стремится накопить имущество, власть, любите, и избегайте выбрасывать что-либо из этого. Плотность, запор, косоглазие. Требует порядка, опрятности. Напоминает анально-удерживающий тип характера Фрейда. Любит что-то иметь, но не обязательно этим пользоваться.Нравится иметь людей в заднем кармане, как у политиков. Многие люди, которые пережили Великая депрессия развила эту ориентацию характера. Сходным образом, крысы, которые в какой-то момент были серьезно лишены пищи, позже жизней, занимаются накоплением большого количества еды.

Маркетинговая направленность. Социолог 1950-1960-х гг. Дэвид Рисман писал о «другом направленном человеке». Этот было довольно близко к тому, что Фромм имел в виду под восприимчивым человеком.Мы нужна восприимчивость. Нам нужно принять, чтобы нас любили, но человек не может много знаю о том, как любить. Восприимчивый тип чувствует, что его или ее Центральная задача — быть любимым: «Я — центр вселенной». маркетинговая экономика говорит, что мы должны продавать себя, превращаться в объект, товар. Есть увлечение «упаковкой», наш фасад. Человек с маркетинговой ориентацией стремится продать себя или сама успешно на рынке.Этот человек не испытывает себя в качестве активного агента, и в значительной степени отчужден от его или ее человеческих способностей. Чувство себя проистекает из социально-экономических роль, которую играет один. «Хуэймань такие качества, как дружелюбие, вежливость, доброта. превращаются в товары, в активы «личности» пакет, «который может принести более высокую цену на личностном рынке». Чувство собственной ценности человеком всегда зависит от посторонних факторов, на непостоянство суждений рынка о ценности человека.

Смеси . В реальной жизни мы всегда имеем дело с смесями, для человека никогда не является исключительно одной из непродуктивных ориентаций или продуктивной ориентация.

От отрицательного к положительному. Непродуктивная ориентация может считаться нормальным и необходимым искажением ориентации. ты ставишь акцент, важно. Все негативные тенденции исходят от обедневший взгляд на себя и мир, но человек может двигаться к выражению положительно.Каждый человек должен уметь принять, взять, чтобы спасти, и обменять. Каждый человек также должен уметь следовать авторитету, руководить другие, и самоутвердиться. Рост возможен с начальной точки любая из ориентаций. Вам не нужно становиться чем-то радикальным разные — вы можете измениться в контексте того, с чего вы начали. Итак, движение от отрицательной к положительной, продуктивная позиция возможна в контекст каждой ориентации.Так что всякая «непродуктивная ориентация» имеет как положительные, так и отрицательные стороны, в зависимости от степени продуктивности в общей личности.

Приемная ориентация (прием)
	ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ принимает отзывчивый посвящено очаровательный адаптируемый вежливо оптимистичный доверчивый	ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ пассивный бесстрашный покорный паразитный беспринципный бесхребетный желаемое за действительное доверчивый
Эксплуатационная ориентация (взятие)
	ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ активный проявляет инициативу предъявляет претензии (и слышит претензии других) гордый самоуверенный импульсивный увлекательный	ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ эксплуатационный агрессивный Эгоцентрический Самодовольный Высокомерный сыпь соблазняет
Ориентация накопления (сохранение)
	ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ практичный экономичный осторожно зарезервировано пациент осторожный стойкий, стойкий методическая верный	ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ простой скупой подозрительно холодный летаргический тревожно упрямый навязчивые притяжательный
Маркетинговая ориентация (обмен)
	ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ целенаправленный можно менять молодой открытый экспериментируют эффективный любопытно адаптируемый толерантный щедрый	ОТРИЦАТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ оппортунистический противоречивый по-детски беспринципный бесцельный сверхактивный бестактный без разбору равнодушны расточительно

Положительное выражение маркетинговой ориентации: организационное развитие консультанты упаковывают свою трансформационную работу на разных языках так что генеральные директора не будут отключены.Проблема возникает, когда вы не можете разделить кто ты есть. Вилли Ломан IN Смерть продавца — классика пример. Каждый день выходил с улыбкой и чистил обувь. Его мир был каким мир хотел его видеть. Он никогда не говорил: «Я имею право быть мной «. Когда его уволили, у него не было себя. Он был полностью идентифицировал с его ролью. Он покончил жизнь самоубийством.

Производственная ориентация . Для Фромма высшим благом было продуктивный вклад человека в общество.Как социальная сеть Адлера Эта ориентация включает в себя работу, любовь и рассуждения ваш центр таким образом, чтобы уважать как ваши потребности, так и потребности других человек.

Юнг и Фромм : сравните подход Фромма к личности с подходом Юнга. утверждение, что мы несем в себе как женское, так и мужское начало, но слишком часто выбирают кого-то, чтобы разыграть другую сторону и подавить это внутри мы сами.Фромм: в себе нужно развивать как принимающее, так и утверждающая сторона, которая похожа на идеи Юнга о развитии и Анима, и Анимус. Фромм перешел к гуманистической модели, когда сказал, что мы все можем двигаться к тому, кто мы есть на самом деле, и можем переопределить кем мы себя считаем. Мы все восприимчивы к маркетингу уловка. Но если мы сможем связаться с тем, на чем мы стоим, за что и с кем мы действительно есть, тогда мы могли бы быть немного менее восприимчивы к соблазнению маркетинговой экономики.СКАЗАНО РАБОТА ВНУТРИ. ЕСЛИ ВЫ ЧТО-ТО ХОТИТЕ, ПОСМОТРЕТЬ, ЧТО ЭТО СИМВОЛ, ЧТО ОЗНАЧАЕТ СИМВОЛ. ТОГДА ВЫ МОЖЕТЕ НЕ ПОЛУЧИТЕ НОВУЮ ЛОДКУ — ВЫ МОЖЕТЕ РАБОТАТЬ НА СИМВОЛ ВМЕСТО. Движение к цели снаружи тоже нужно работать внутри. В противном случае мы можем закончить торговлю в нашем партнере или в квартире для другого, но затем повторите ту же динамику с новым.

РАЗРУШИТЕЛЬНОСТЬ (основной исх .: Анатомия человеческой разрушительности)

Фромм выделил три вида агрессии

Доброкачественная агрессия (полезного характера, способствующего благополучию)
Defensive Aggression Животные — непосредственная угроза здесь и сейчас.Человек может предвидеть угрозу и планировать будущие угрозы на основе прошлого опыта. Это имеет как преимущества, так и недостатки, как в случае нарастания военной угрозы. У человека больше неврологических способностей к созданию агрессивных импульсов.
Злокачественная агрессия . Мысль, лежащая в основе действия, важна. Намерение причинить вред другому. Как доброкачественный и злокачественный рак, злокачественный агрессия имеет свойство расти и выходить из-под контроля.

Он также определил 3 вида псевдоагрессии

Случайная агрессия. Один может причинить вред другому без намерения сделать это. Споры вокруг этой идеи в делах об убийствах. Может быть без сознания мотивы. Но мы не можем обязательно этого предполагать. Случайная агрессия может быть, а может и не быть из-за наших мотивов.
Игривая агрессия. . Цель: отработать умение.Стрельба из лука, бой на мечах, и т.д. Агрессия может проявиться в соревновании.
Самонадеянная агрессия. Обозначает значение агрессии в движение к цели без излишних колебаний, сомнений или страха. (Perls, в гештальт-терапии, подчеркивал это.) Фрейд, по-видимому, считал такое агрессия должна иметь сексуальные корни. Были исследования животных вводили гормоны и т. д., но это не убедило Фромма. Он был больше интересуется влиянием общества.Такая агрессия необходима для охотника за добычей. Человек с беспрепятственным чувством самоутверждения. способен избежать угрозы и противостоять ей. Человек, не имеющий это скорее всего будет стеснительно и т. д.

Имея дело с отсутствием самоутвержденной агрессии, необходимо Кому:

Помогите человеку лучше осознать свои препятствия
Разберитесь, как это развивалось.

Поймите, какие другие части характера человека препятствуют этой энергии, попробуйте их растворить и т. д.

АГРЕССИЯ И НАРЦИССМ: Нарцисс вовлекает людей в великие беспокойство о том, как они выглядят, и т. д. Поражающий нарциссизм — большой источник агрессия.

ЛЮБОВЬ . Ключевая строка: «В опыте любви лежит здравомыслие».

В младенчестве — стр. первичный нарциссизм. Положительная ситуация тепла и продукты питания и др.

В зрелом возрасте — вторичный нарциссизм . Кинозвезды и политики полагаться на общественность и средства массовой информации, чтобы дать им чувство власти и самоуважения.

ДЕТСКАЯ ЛЮБОВЬ: Меня любят потому, что меня любят.
ЗРЕЛАЯ ЛЮБОВЬ: Меня любят, потому что я люблю.
НЕЗАВИСИМАЯ ЛЮБОВЬ: Я люблю тебя, потому что ты мне нужен.
ЗРЕЛАЯ ЛЮБОВЬ: Ты мне нужен, потому что я люблю тебя.
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ЛЮБОВЬ: Условная. Это должно быть заслужено. Вы должны работать на Это. Отцовская совесть строится на его способности рассуждать.
МАТЕРИНСКАЯ ЛЮБОВЬ. Безусловный. Материнская совесть построена сама по себе способность любить.

Любовь — это союз с кем-то или чем-то при сохранении обособленности и целостность самого себя . Это «опыт разделения и общения, которое позволяет полностью раскрыть собственное внутренняя активность.Это опыт солидарности с нашими собратьями. Важно качество любви, а не объект.

Полярность разделения и единства: Из этой полярности любовь родился и возродился. В любви я един со Всем, а также мои уникальные вещи, отдельные, ограниченное я.

Если я могу любить только одного человека и никого другого, если моя любовь к этому человеку отчуждает и отдаляет меня от других, это не любовь в ее полном расцвете.

Продуктивная любовь всегда включает заботу, ответственность, уважение, и знания .

Забота : Я активно беспокоюсь о росте и счастье других. Я не зритель.
Ответственность: Я отвечаю на потребности другого, и те и другие. он может выразить, а те, кого он не может или не может.
Уважение: Я отношусь к другому так, как он есть, не искажается мои желания и опасения.
Знание: Я знаю этого человека. Я проник через поверхность его существа и связанная с моим центром.

Чтобы глубже взглянуть на идеи Фромма о любви, нажмите на следующий синий ссылка для просмотра отрывков из Искусство любить

МАСТЕРСТВО. Во времена Средневековья и Возрождения, особенно 13-14 веков мастерство достигло одной из вершин в эволюция творческого труда.В таком мастерстве процесс создания производимый продукт находится в центре внимания. Рабочий контролирует его собственное рабочее действие и может использовать и развивать свои подоконники и способности. «Образ жизни мастера определяет и наполняет его образ жизни «

После начала промышленной революции «работать вместо того, чтобы быть деятельность, удовлетворяющая сама по себе и приносящая удовольствие, стала обязанностью и навязчивой идеей. Чем больше удавалось заработать богатства трудом, тем больше становилось чистое средство на пути к богатству и успеху.»Для самых обычных людей, работа превратилась в «не что иное, как принудительный труд».

Фромм цитирует из книги Торо Жизнь без принципов (1861 ). «Давайте посмотрим, как мы проводим свою жизнь. Этот мир это место деятельности. Какая бесконечная суета! . . . Я думаю что там ничто, даже преступление, больше противоположное поэзии, философии, эй, к самой жизни, чем к этому непрекращающемуся делу … . Если человек ходит в леса из-за любви к ним на полдня, он находится в опасности считается бездельником; но если он проведет весь свой день в качестве соучастника, срезав лес и сделав землю лысой раньше времени, он уважаемый трудолюбивый и предприимчивый гражданин.. . . Если рабочий получает больше, чем платит ему работодатель, его обманывают. … цель работника должна заключаться не в том, чтобы зарабатывать себе на жизнь … а в том, чтобы хорошо работать определенная работа … Даже если допустить, что американец сам себя кормил от политического тирана он по-прежнему раб экономического и морального тиран «.

Критики общества девятнадцатого века, как Буркхардт, Прудон, Толстой, Бодлер, Маркс и Кропоткин придерживались по существу религиозно-гуманистической морали. понятие о человеке.»Человек — это цель, и его нельзя использовать как средство; материальное производство предназначено для человека, а не человек для производства материалов; Цель * Задача жизни — это раскрытие творческих сил человека; цель истории преобразование общества в общество, управляемое справедливостью и истиной — эти являются принципами, по которым прямо и косвенно вся критика современного капитализма.

Шарль Фурье считает, что здоровое общество должно помочь нам осознать наша основная страсть, братская любовь.Он подчеркивает «необходимость перемен», что «соответствует многочисленным и разнообразным существующим возможностям в каждом человеке. Работа должна приносить удовольствие ».

РЕЖИМ БЫТИЯ И РЕЖИМ ОБИТАНИЯ . (Во многом из последней книги Фромма, Иметь и быть, Харпер, 1976).

Невроз и общество. Еще одна важная идея: невротические конфликты возникают из потребностей и желаний, созданных обществом

Мы сталкиваемся с гибелью нашего мира и человечества. Для первого время в истории, выживание человечества зависит от радикального изменения человеческое сердце. Это возможно только постольку, поскольку «резкие экономические и происходят социальные изменения, которые дают человеческому сердцу шанс на перемены и видение, чтобы достичь этого ». Почему эта пассивность?

Эгоизм, который порождает наша нынешняя система, «заставляет лидеров ценить личный успех важнее социальной ответственности ». больше не шокированы, когда политические лидеры и руководители предприятий решения, которые приносят им пользу «, но в то же время вредны и опасно для общества.В самом деле, если эгоизм является одним из столпов современной практической этики, почему они должны поступать иначе? »
«В то же время широкая общественность так эгоистично озабочена своими личными делами, что они мало внимания уделяют всему этому выходит за пределы личного царства «.
Изменения, которые потребуются для нашего выживания, радикальны, и Неловко созерцать такое серьезное изменение.
«Было приложено мало усилий для изучения возможности полностью новые социальные модели и экспериментируйте с ними.«

Существование и режимы существования . Два режима соревнуются за дух человечества. Режим владения зависит от того, чем обладает человек. Это источник жажды власти, ведущий к изоляции и страху. Способ бытия, зависящий исключительно от факта существования, является источником продуктивной любви и активности и ведет к солидарности и радости. Ответ спонтанно и продуктивно и имея смелость отпустить по порядку рожать новые идеи.Мы все можем использовать оба этих режима, но общество определяет, кто будет доминировать.

Фромм указывает, что и Иисус, и Будда учили, что мы должны не жаждать собственности. Он цитирует Иисуса: «Ибо что есть в человеке преуспевающем, если он приобретет весь мир и потеряет себя, или будет изгнан? » Наша реальная цель должна заключаться в том, чтобы было больше , чем чтобы иметь больше.
«Антропологические и психоаналитические данные, как правило, демонстрируют что обладание и бытие — это два основных вида опыта, соответствующие сильные стороны которых определяют различия между персонажами и различные типы социального характера ».

Война, мир и власть. Идея о том, что мы можем построить мир, пока ошибочно поощрять стремление к владению и наживе. Обязательство к режиму обладания неизбежно ведет к вечной войне.»Это действительно старая альтернатива, — пишет он. — Лидеры выбрали войну и народ последовал за ними ».

Классовая война. «То, что справедливо и для международных войн, в равной степени верно для классовой войны. Война между классами, по сути, эксплуататорские и эксплуатируемые всегда существовали в обществах, основанных на принцип жадности ».

«Индустриальная религия». Центром матриархальных обществ на фигуре любящей матери, принцип безусловного любовь.Материнская любовь — это милосердие и сострадание. Напротив, отцовская любовь (выражается в патриархальных обществах) условно; это зависит от достижения и хорошее поведение ребенка. Отцовскую любовь можно потерять, но восстановлен покаянием и новым подчинением. Эти две стороны, потребность в милосердии и справедливости сосуществуют в каждом человеке. «Самое глубокое тоска людей кажется созвездием, в котором эти двое полюса … объединены в синтез.«

Фромм считает, что римская церковь включает в себя оба этих элемента — Богородицу. а церковь — как любящая мать, папа и священник — как отцовство. элемент. Отношения с природой соответствовали этим элементам: работе крестьянин и ремесленник сотрудничали с природой, не насилуя, а преобразовывая природа. В протестантской революции Мартин Лютер установил чисто патриархальная форма христианства с полным подчинением патриархальному авторитет и работа как единственный способ получить любовь и одобрение.

«За христианским фасадом возникла новая тайная религия, индустриальная религия ‘, которая укоренена в структуре характера современного общества но не признан религией. I t «полностью несовместим с подлинное христианство. Он низводит людей до слуг экономики и техники, которую строят своими руками. »Элементы промышленного религия:

Страх и подчинение могущественным мужским властям
Чувство вины за непослушание
Расторжение узы человеческой солидарности
Превосходство личных интересов и взаимный антагонизм
«Священными элементами» индустриальной религии являются труд, имущество, прибыль и власть.
Положительные элементы: дальнейший индивидуализм и свобода внутри пределы.

Моя критика анализа религии и патриархата Фроммом :

Превратив христианство в строго патриархальную религию, все еще можно было выразить индустриальную религию христианской терминологией «, — пишет Фромм. Я думаю, что он был в корне прав относительно религии-экономики. связи промышленной революции.Протестантизм был положительным в сломать католический контроль почти над всем и позволить людям читать Библию сами, а не зависеть от толкований священников. Я думаю, что он слишком великодушен по отношению к католикам средневековья и эпохи Возрождения. церковь, однако, игнорируя одно из самых крайних проявлений истории патриархальной власти, поскольку Церковь провела инквизицию и сожгла на кону полмиллиона женщин, ЖИВЫХ, якобы за то, что они «ведьмы».» «Ведьмой» на самом деле был любой, кто бросал вызов римской церкви власть, особенно женщины, которые поклонялись богине-матери, было традицией старой Европы. Но, как Гитлер и евреи, Сталин и любой, кто выступал против него, и в более мягкой манере, красная травля в в США в 1950-х годах на всех, кого священники не любили, навешивали ярлык ведьма.» Так было много женщин, которые были верными католиками, но чьи мужья умерли и оставили им землю или другое имущество, которое Церковь желанный.Итак, хотя критика протестантской революции Фроммом в основе своей правильно, в самом прямом смысле католическая церковь была столь же патриархальной, и осуществил программу террора и жестокости, никогда не приближавшуюся Протестантские церкви.

Комментарий к Альберту Швейцеру и его исследованию современника упадок свободы мысли. Фромм цитирует протестанта Альберта Швейцера. теолог, который был наиболее известен своей концепцией «благоговения перед жизнью» в качестве основы этики по этому вопросу.Швейцер написал:

	«Мы находимся в процессе культурного самоуничтожения», Швейцер пишет. «… Общим волевым актом свобода мысли был выведен из строя, потому что многие перестают думать как свободные индивидами и руководствуются коллективом, к которому они принадлежат. … Принеся в жертву независимость мысли, мы получили — и как могло ли быть иначе — потерял веру в истину.«
	Швейцер был радикальным критиком индустриального общества. Он развенчал миф о прогрессе и всеобщем счастье и отметил степень нищеты, в которой живут многие люди. Единственная значимая деятельность, Он утверждал, что это деятельность по благотворительности и заботе о ближних.
	Швейцер настаивает на том, что наша задача — «не уходить на пенсию. в атмосферу духовного эгоизма, вдали от дел мир, но вести активную жизнь, в которой каждый пытается внести свой вклад к духовному совершенствованию общества.Он заключает, что наше настоящее культурная и социальная структура ведет нас к катастрофе от что только новый Ренессанс «намного больше старого будет возникают ». Он подчеркивает, что мы должны, каждый из нас, стать мыслящими люди.

Комментарий к Э.Ф. Шумахеру. In Small is Beautiful Шумахер показывает, «что наши неудачи являются результатом наших успехов».

Бесконечный рост не укладывается в ограниченный мир.
Все великие духовные учителя говорили, что экономия не должна быть содержание жизни.
Если люди пренебрегают своим внутренним духом, «эгоизм — это господствующая сила в человеке и система эгоизма, подобная капитализму, соответствует этой ориентации лучше, чем система жизни для ближнего люди

ЛИЧНОСТЬ И ОБЩЕСТВО. Фромм убежден в этих предположениях:

Человек имеет сущностную врожденную природу.
Мы создаем общество, чтобы реализовать эту сущность
Ни одно общество, еще не созданное, удовлетворяет основные потребности человеческого существования. Следовательно наша жизнь обычно представляет собой компромисс между внутренними и внешними потребностями.
Такое общество можно создать.

Мы можем оценить все общество как безумное в определенном смысле. нормативный гуманизм основан на идее, что есть удовлетворительные и неудовлетворительные решения проблемы человеческого существования.

Основными человеческими потребностями являются потребности:
Родство
Превосходство
Укорененность
Личность
Рамка ориентации

Фромм без колебаний характеризует все общество как больное, когда он не может удовлетворить основные человеческие потребности.

Психическое здоровье возникает, когда человек достигает полной зрелости. Психическое заболевание состоит из отказа такого развития.Критерий психического здоровья — вселенский, действительный для всех, дающий удовлетворительный ответ на проблему человеческого существования.

«Согласованная проверка» наивно предполагает, что факт то, что большинство людей разделяют определенные представления о чувствах, доказывает их обоснованность. Не правда. Консенсусное подтверждение не влияет на психическое здоровье . То, что миллионы разделяют порок, не делает его добродетелью, которую они разделяют многие ошибки не делают их истинными, и что они имеют одни и те же формы психической патологии не делает их здравомыслящими.

Если большинство людей не достигают свободы и спонтанности в данном обществе мы имеем дело с дефектом , обусловленным социальным паттерном.

ВНУТРЕННИЕ И ВНЕШНИЕ ИЗМЕНЕНИЯ В РЕЛИГИИ И ЭКОНОМИКЕ . «Христианство проповедовал духовное обновление, пренебрегая изменениями в социальном порядке без которого духовное обновление должно оставаться неэффективным «для большинства люди.

Социализм, особенно марксизм, подчеркивал необходимость социальных и экономических изменения и пренебрегли внутренними изменениями в людях, «без которых экономическая перемены никогда не приведут к «хорошему обществу».

НАДЕЖНАЯ ПЕРСПЕКТИВА — ИДЕАЛ ФРОММА: Фромм увидел разрушительные силы, но также вселил надежду. Считал, что люди могут сотрудничать и работать вместе. Представил себе общество … «в котором человек относится к человеку с любовью, в которой он связан узами братства и солидарности …; общество что дает ему возможность превзойти природу, создав скорее чем разрушая, в котором каждый обретает чувство собственного достоинства, испытывая как субъект своих полномочий, а не подчинение, в котором система ориентации и преданности существует без потребности человека искажать реальность и поклоняться идолам.»Не было бы одиночества, никаких чувств изоляции, без отчаяния. У всех были бы равные шансы стать полностью человек

ДОРОГИ В РАЗУМНОЕ ОБЩЕСТВО

Условия лечения индивидуальной патологии в основном следующие:

Произошла разработка, противоречащая психологическому здоровью. В факт страдания, результаты которого заставляют нас преодолевать его, изменение в сторону здоровья.
Первый шаг на пути к здоровью психики — осознание « о страданиях и о том, что закрыто и отделено от наша сознательная личность ».
Большее самосознание может иметь свой полный потенциальный эффект, только если Затем мы приступаем к изменению образа жизни, который причиняет нам страдания и который постоянно воспроизводит наше невротическое поведение. Фромм предлагает пример человека, невротический характер которого заставляет его подчиняться к власти.Обычно он строит жизнь, в которой выбирает доминирующее положение. или садистские образы отца как начальника, учителя и так далее. (Здесь мы слышим близкое эхо расширения Карен Хорни «персонажа Вильгельма Райха» доспехи »в сферу социальных отношений и жизненных укладов.) человек может двигаться к здоровью, только изменив жизненную ситуацию так что он больше не вызывает покорность, которую он хочет оставить позади. Ему также может потребоваться изменить ценности, нормы и идеалы, чтобы они больше не блокируют его стремление к здоровью и зрелости.

Эти три условия также должны быть выполнены для лечения социальной патологии.

Психически здоровый человек:

Производительный и неотчуждаемый
С любовью относится к миру
Использует разум, чтобы понять объективность реальности
Чувствует себя уникальной личностью
Чувствует себя единым целым со своими собратьями
Не отвечает иррациональным авторитетам
Охотно принимает рациональный авторитет совести и разума
Рождается, пока жив.

В нормальном обществе,

Никто не является средством для достижения других целей, но всегда является самоцелью
Никто не использует себя или другого в целях, противоречащих происходящему. собственных человеческих способностей
Действовать по совести считается основным и необходимым
Оппортунизм и беспринципность не поощряются, а осуждаются
Отношения человека с другими в социальной сфере похожи в своих качествах к отношениям в частной сфере.
Вся экономическая и политическая деятельность способствует росту человек
Каждый человек — активный и ответственный участник жизни общество, а также хозяин своей жизни
Людей побуждают относиться друг к другу с любовью
Содействие продуктивной деятельности каждого человека на работе
Поощряется раскрытие человеческого разума
У людей есть возможность выразить свои внутренние потребности в коллективном искусстве и ритуалы
Такие качества, как жадность, эксплуататорство, собственничество и нарциссизм не может быть легко использован для повышения престижа или материальной выгоды.

В ПОИСКАХ РАЗУМНОГО ОБЩЕСТВА: «РАБОЧИЕ СООБЩЕСТВА» КАК ПРИМЕР

Когда Фромм написал The Sane Society , было около сотни Рабочие сообщества в Европе, в основном во Франции, но также и в Бельгии, Швейцарии, и Голландия. Некоторые из них были промышленными, некоторые сельскохозяйственными, но «основные принципы достаточно похожи, так что описание одного дает адекватная картина основных характеристик всего.«

Истоки Боймондау. Boimondau была фабрикой по производству корпусов часов. Марсель Барбу много работал и накопил достаточно, чтобы построить фабрику, где он представил заводской совет и участие в прибылях. Но это было только начало. Он набрал люди, которые занимались разнообразными профессиями «и нашли парикмахера, колбасного мастера, официант — практически любой, кроме специализированных промышленных рабочих, все под тридцать. Он предложил научить их изготовлению корпусов часов, если они будут искать с ним для установки, в которой « различие между работодателем и работником будет отменено.Дело было в обыске ».

Общая этика. Им нужна была не просто лучшая экономическая установка но новый способ совместной жизни. Это было непросто, потому что их количество были католики, протестанты, материалисты, гуманисты, атиесты, коммунисты. Они решили найти общую этическую основу, чтобы начать с вместе. Все они «исследовали свою индивидуальную этику … не то, что их учили наизусть или в том, что было общепринятым, но то, что они, исходя из собственного опыта и мыслей, сочли необходимым.» Они обнаружили, что их индивидуальная этика имеет общие черты. Они взяли те и сделали их общим минимумом, о чем они единогласно согласились. Они заявили: «Все наши моральные принципы были испытаны на практике. жизни, повседневной жизни «. Они обязались делать все возможное, чтобы практиковать общий этический минимум. Они согласились не посягать на других; свободы или посмеяться или пошутить над чьими-либо убеждениями или их отсутствием.

Образование .Группа обнаружила, что они хотят самообразоваться. Они выяснили, что могут использовать сэкономленное время на производстве. для образования. За три месяца их производительность выросла настолько, что они сэкономили 9 часов за 48 часов в неделю. Они использовали эти 9 часов для обучения и получали зарплату как за обычную работу. Они наняли учителей музыки, французского грамматика, бухгалтерский учет, инженерия, физика, литература, марксизм, христианство, танцы, пение и баскетбол.

Основная идея . Они нацелены не на совместное приобретение, а на работу вместе для коллективного и личного выполнения. Цель не увеличивалась производительность или более высокая заработная плата, но новый стиль жизни.

Основные принципы:

«Надо наслаждаться всем плодом своего труда.
«Нужно уметь учиться.
«Нужно заниматься общим делом в профессиональной группе»…из разумный размер (максимум 100 семей).
«Со всем миром надо активно иметь отношения»

Эти принципы привели к смещению центра проблемы жизни. от создания и приобретения «вещей» до открытий, взращивания и развития человеческие отношения. От цивилизации объектов к одному из лиц.

Ферма . Боймондау »приобрел ферму площадью 235 акров, на которой каждый, включая жен, работали три периода по десять дней в году.Поскольку все тоже были месячные каникулы, люди работали всего десять месяцев в году на фабрики ». Они считали, что никого нельзя полностью отлучать от почва.

Принятие решений.

	Генеральная ассамблея, которая собирается дважды в год, имеет высшая сила. Решения принимаются консенсусом. Только единогласные решения привяжите товарищей (участников). Собрание избирает главу общины. единогласно.Начальник наиболее квалифицирован технически, а также тот, кто «является примером, кто воспитывает, кто любит, кто бескорыстен, кто служит. «После трехлетнего срока Шеф может оказаться обратно к машине.
	Шеф может наложить вето на Генеральную Ассамблею. Если генерал Собрание не уступит, вотум доверия есть. Если уверенность не единодушно, руководитель может принять решение Генеральной Ассамблеи. мнение или уйти в отставку.Ассамблея также избирает Генеральный совет из семи человек. члены плюс главы департаментов сроком на один год для консультирования Глава общины. Его решения должны быть единодушными.
	Соседские группы — это пять или шесть семей, которые живут справедливо. близко друг к другу. Они собираются вечером после ужина в доме одного рабочего под руководством начальника соседских отрядов. Протоколы их собраний направляются Главе муниципалитета.Ответы на их вопросы или предложения дают ответственные разных отделов. В соседние группы «приходят люди. лучше всех знать друг друга и помогать друг другу ».
	Все ответственные должности, включая руководителей участков и формены выбираются по назначению «двойного доверия». Человек предлагается на одном уровне и единогласно принят Другие.Обычно, но не всегда, кандидатов предлагает высшее уровень и принят или отклонен нижестоящим. Участники говорят, что это предотвращает и демагогия, и авторитаризм.

Вопрос: Можно ли создать условия, подобные Боймондау, для всего? общество, , чтобы жизнь людей имела для них смысл, они влияли что делается, и чувствовать себя объединенными, а не отделенными от их молодцы? Это требует методов сочетания централизации и децентрализации. которые позволяют активно участвовать и нести ответственность за каждого, а также в то же время единое руководство существует до тех пор, пока это необходимо.Как это можно сделать?

Рабочий должен хорошо разбираться во всех технических проблемах. участвует в производстве всего продукта, а не только своего собственного Работа.
«Работник может быть активным, заинтересованным и ответственным участником только в том случае, если он [может влиять] на решения, которые влияют на его индивидуальные рабочая ситуация и предприятие в целом ».
Отчуждение можно преодолеть, «только если он не занят капиталом…но … становится ответственный субъект, нанимающий капитал «. Главное здесь: не владение средствами производства, но «участие в управлении и принятие решений «.
Принцип: основная цель любой работы — скорее служить людям. чем получать прибыль.
Владелец или владельцы имеют право на разумную прибыль на свой капитал инвестиций, но им пришлось бы разделить свою власть над теми, кто их капитал можно нанять вместе с теми, кто работает на предприятии.

КУЛЬТУРНАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ.

«Нам не нужны новые идеалы или новые духовные цели. Великие учителя человеческого рода постулировали нормы разумной жизни. . . . В тот факт, что великие религии и этические системы так часто боролись друг против друга, и подчеркивали их взаимные различия, а не их основное сходство было связано с влиянием тех, кто строил церкви, иерархии, политические организации на простых основах истины, установленной людьми духа.«

Сегодня «мы остро нуждаемся в серьезном отношении к тому, во что мы верим, что мы проповедуем и учим. Революция наших сердец не требует новая мудрость — но новая серьезность и целеустремленность.

КНИГ ЭРИХА ОТ ММ :

Побег из свободы (1941)
Человек для себя (1947)
Забытый язык (1951)
Разумное общество (1955)
Человек может победить (1961)
Искусство любви (1966)
Сердце человека (1964)
Революция надежды (1968)
Анатомия человеческой деструктивности (1975)
Иметь или быть (1976)

Проф Пайпер: Эрих Фромм отвечает Фрейду: Искусство любви

Как Руссо красноречиво и энергично отвечает Гоббсу, так и Эрих Фромм (1900-1980) дает Фрейду.И в то время как Гоббс и Руссо были озабочены в первую очередь политическими институтами и экономическим неравенством и, таким образом, сосредоточились на физическом развитии человеческой природы и общества, Фрейд и Фромм в первую очередь психологи и, таким образом, озабочены человеческой психикой и тем, как психика формируется и адаптируется к обществу. . Наконец, в то время как Гоббс и Фрейд являются материалистами, которые открыто отрицают реальную реальность любого духовного, нематериального или религиозного измерения человеческого существования (несмотря на наши различные «заблуждения»), Руссо и Фромм оба утверждают, что люди обладают «духовной» природой. помимо их чисто материальной, животной природы.

Таким образом, Руссо настаивает на реальности своего рода человеческой свободы, совершенно отличной от ограниченной «негативной» свободы от ограничений, которой должен ограничивать себя Гоббс, состоящей из положительной силы отклоняться от чисто материальных, инстинктивных сил, позволяющих нам определять наши собственные характеры и судьбы. И Фромм, отталкиваясь от Фрейда, настаивает на положительной силе любви, совершенно отличной от ограниченного материального удовольствия фрейдистской «любви» и близко родственной положительной человеческой свободе Руссо, которая представляет, как свобода для Руссо , высший смысл, ценность и осуществление человека.

В общем, любовь представляет для Фромма высшее воплощение человеческой натуры, так что по сути уместно сказать, я считаю, что для Фромма жить как человеческое существо означает любить, таким образом, «искусство любить По сути, это еще один способ сказать «искусство жить». Кроме того, любовь к Фромму, как и свобода к Руссо, является положительной силой , действительно, для Фромма она представляет собой наиболее полное осуществление человеческого действия; действительно, мы можем сказать, что для Фромма любовь — это свобода, поскольку для людей подлинное человеческое существование — это как раз существование свободного существа, действующего свободно.

Артикул следует отличать от простого механического действия. Строго говоря, «искусство» — это то, чем занимаются люди и только человеческих существ, таким образом, продукты человеческого производства — это искусственные , результаты человеческого искусственного творчества , в отличие от продуктов природных который, конечно, мы называем натуральным . В более узком смысле, поскольку Фромм использует этот термин и, как я считаю, лучше всего передает его сущностное и правильное значение, искусство — это то, чем могут заниматься только свободных существ; это вопрос творческого выражения, это то, что не является ни естественным, ни необходимым, но возникает только потому, что кто-то это делает: это вопрос не только открытия, но и изобретения .Следовательно, практикуя искусство любви, по словам Фромма, человек живет в свободе, как человек , один создает свое существование , один определяет , а становится ответственным за себя.

Любовь — это «Искусство»

Фромм открывает первую главу Искусство любви ответом тем, кто , а не видит любовь как искусство, тем, для кого любовь подобна инстинктивной функции, которая не требует практики и обучения, потому что мы просто запрограммированы на сделай это; центральный тезис книги Фромма от начала до конца состоит в том, что это унизительное толкование любви является правилом в современном обществе по причинам, связанным с самими институтами и структурой современного общества.Для Фромма, очевидно, это было бы верно для животных, для которых любовь представляет собой не что иное, как призыв природы производить потомство и размножаться; таким образом, это версия любви, которой ограничиваются Гоббс и Фрейд, любовь, которая по своей сути представляет собой не что иное, как инстинктивную функцию для достижения физического удовольствия и воспроизводства. Но Фромм, как и Руссо, рассматривает людей как подлинно свободных и, таким образом, фундаментально отличных от животных в этом решающем отношении, а анализ любви Фроммом — это его способ исследовать и формулировать эту уникальную человеческую природу.

В главе 1 Фромм кратко объясняет, почему «почти никто не думает, что есть что-то, что нужно узнать о любви», то есть любовь рассматривается как механическое или инстинктивное дарование, а не как искусство; это современное отношение, говорит Фромм, основано на трех предпосылках о любви, которые Фромм будет опровергать в следующих главах. Я предлагаю, чтобы мы могли рассматривать эти три посылки, которые для Фромма, конечно же, ошибочных посылки, поскольку все они по существу одинаковы в своей тенденции к объективизации любви.Согласно первой посылке, люди сегодня склонны рассматривать любовь как способ сделать себя привлекательными, таким образом объективизируя себя ; согласно второму, люди рассматривают любовь как вопрос обретения правильного объекта любви, таким образом объективируя любимого ; и согласно третьему, сама любовь рассматривается как отдельная сущность сама по себе, таким образом объективизируя саму любовь . В частности, первая предпосылка побуждает нас искать любви, делая себя привлекательными с точки зрения внешнего вида, денег или мирской власти, в то время как вторая рассматривает объект любви как «набор личности», согласно которому, в соответствии с нашим рынком: На основе потребительской культуры «любовь» становится рынком, на котором мы ищем «взаимовыгодный обмен», как если бы мы делали покупки в поисках лучшей цены на автомобиль.Третья посылка подчеркивает романтическое представление о влюбленных, , игнорируя то, что Фромм называет «постоянным состоянием , когда влюблен, или…« стоит »в любви»; Объективировать любовь таким образом — все равно, что ошибочно принять свадьбу за брак.

Мы вполне можем наблюдать именно этот объективный, потребительский подход к любви на сайтах знакомств в Интернете или в социальных сетях, где наши собственные профили кропотливо создаются, чтобы упаковать себя в наиболее востребованных терминах, и куда мы отправляемся, чтобы просмотреть «индивидуальные пакеты» наши «друзья» или потенциальные свидания, которые сделали то же самое для себя.В самом деле, мы могли бы задаться вопросом, если мы проводим много времени в одиночестве перед мониторами, на этих «виртуальных личностях», не будем ли мы в конечном итоге уделять больше внимания созданию наших онлайн-«идентичностей» , чем мы на самом деле учимся тому, как жить ; и высшая опасность может заключаться в том, что мы приходим к ошибочному решению наших собственных профилей за самих себя, становясь, таким образом, собственными бредовыми жертвами редуктивной привычки относиться к себе и другим как к виртуальным личностям, а не как реальным людям .Другими словами, мы можем невольно скатываться в «матрицу» (см. Мою главу о медитации Декарта I и II), оставляя позади реальность наших тел и существовать все больше и больше как пассивные рецепторы электронного ввода, как простые процессоры данных. ; хотя, по-видимому, машины никогда не смогут поднять себя до уровня человека, что не мешает нам эффективно опустить себя до уровня машин.

Фундаментальное экзистенциальное условие обособленности

Любовь, говорит Фромм, правильно понятая , — это «ответ на проблему человеческого существования.Короче говоря, эта проблема заключается в «обособленности»; то есть природа человеческого сознания — осознавать себя как отдельную сущность, отдельную, то есть от других объектов и, более конкретно, от других людей , и, наконец, от самих себя , в себе. -сознание, в котором мы мысленно отступаем от самих себя, чтобы засвидетельствовать свое собственное бытие в мире. Наше осознание нашей индивидуальной обособленности, конечно, настолько естественно и знакомо нам, что мы можем легко не заметить, насколько оно чудесно и загадочно, но мы должны отметить, что можем быть вполне уверены, что никакие другие существа, о которых мы знаем, не переживают себя как разделите таким образом.Будет справедливо сказать, что самосознание и свобода воли, которую мы также склонны принимать как должное и которая зависит от этого самосознания и является его основной функцией, является не только уникальной человеческой характеристикой, но и именно характеристика, которую мы больше всего ценим как определяющую черту самой человеческой природы. У Фрейда мы видим его развитие как эго, Руссо признает его как ту духовную силу, которая позволяет нам отклоняться от инстинкта, у Декарта это проявляется как «мыслящая вещь»; но эта сила сознания, это осознание себя как себя, это чувство ответственности за себя, это отражение на самих себя — это необычная и загадочная вещь.

Но обособленность человека, говорит Фромм, это «осознание себя как отдельной сущности, осознание своей короткой продолжительности жизни, того факта, что он рождается без своей воли и против своей воли он умирает, что он умрет раньше тех, кого он любит — или они до него — осознание своего одиночества и обособленности, своей беспомощности перед силами природы и общества, все это делает его разобщенное, разобщенное существование невыносимой тюрьмой ». Камень, растение или даже ваша кошка ничего из этого не испытывают, и, возможно, они тем более довольны этим, в то время как для нас, людей, это «переживание разобщенности вызывает беспокойство; это действительно источник всех тревог….Кроме того, это вызывает чувство стыда и вины ».

Библейский рассказ об Адаме и Еве, съевших яблоко с Древа познания добра и зла, обычно интерпретируется в сексуальных терминах, как если бы их стыд был причиной их гениталий, но это, утверждает Фромм, является ханжеской, викторианской интерпретацией. , и правда идет намного глубже. Мы должны вспомнить, что до того, как съесть яблоко, Адам и Ева были узниками Сада, если довольствовались узниками, потому что они не были свободны: они не могли делать выбора, потому что не знали разницы между добром и злом и, следовательно, не имели стандартов для суждения; у них не было свободы, потому что они были полностью связаны совершенной добротой Сада.Они не испытали разлуки с Богом или добром и, таким образом, были неспособны творить зло, потому что даже не знали о существовании зла. Но с познанием добра и зла они становятся свободными и, таким образом, изгнаны из Сада, чтобы быть наедине с собой, заблокированные пылающими мечами от любой надежды на возвращение к совершенному утешению Бога, как если бы их вырвали из совершенного комфорта. чрево, и теперь осознают свою смертность. Короче говоря, это изначальное переживание разлуки сводится к величайшему освобождению , а — к невыносимому бремени личной ответственности.Фромм утверждает, что именно это осознание совершенной разделенности, еще не разрешенной в любви, вызывает позор Адама и Евы: «Осознание разделения людей без воссоединения любовью является источником стыда. Это одновременно источник беспокойства и вины ».

Зрелая любовь отличается от «симбиотических отношений»

Итак, единство любовных отношений — это ответ на проблему обособленности, но это дается нам нелегко.Начнем с того, что то, что Фромм называет «зрелой любовью», которая является подлинной любовью к человеческой свободе, легко заменяется некоторым расширением «симбиотических отношений», которыми мы наслаждались в утробе матери (или в саду), в отношении чего сегодня мы бы использовали термин «взаимозависимость». Проблема зрелой любви в том, что по своей сути она включает в себя парадокс. Таким образом, с одной стороны, любить — это, по сути, стремление к единству, связи и даже слиянию с любимым человеком, с объектом своей любви; с другой стороны, однако, буквально для достижения такого слияния — это конец любви, поскольку теперь любимый становится просто владением или частью любовника, и любить нечего, как в симбиозе ребенка. в утробе матери.Вот почему, конечно, поверхностно и неверно говорить о «любви» к еде, которая скоро съедается, или к паре обуви, которая становится частью наших ног, а затем выбрасывается: мы не имеем в виду любовь в каком-то серьезном смысле есть. Однако когда дело доходит до отношений двоих, так же ясно, что буквальное слияние с нашим возлюбленным не может быть смыслом настоящей зрелой любви, поскольку в этом случае индивидуальность и возлюбленного, и возлюбленного будет уничтожена, оставив единственную. нарциссическая единица из двоих, как два новых любовника, которые не могут быть отделены друг от друга и которые закрывают мир, и поэтому теряют себя в любви.Помимо того факта, что такое увлечение (ибо это не любовь ) не длится долго, ясно, что эта любовь основана на (ошибочной) посылке, отмеченной ранее, что любовь — это дискретное, мгновенное событие или объект, как свадьба, а не процесс роста и эволюции, как брак.

Таким образом, в случае, когда двое влюбленных становятся буквально слиянием одного, пространство для любви, то есть пространство между двумя индивидуумами, теряется, как и индивидуумы и сама любовь.Итак, парадокс зрелой любви состоит в том, что мы, , стремимся стать единым целым с нашим любимым, , оставаясь двумя :

В отличие от симбиотического союза зрелая любовь — это союз при условии сохранения целостности, индивидуальности. Любовь — активная сила в человеке; сила, которая пробивает стены, отделяющие человека от его собратьев, объединяющую его с другими; любовь заставляет его преодолеть чувство изоляции и обособленности, но при этом позволяет ему быть самим собой, сохранять свою целостность.В любви возникает парадокс: два существа становятся одним, но остаются двумя.

Любовь — это сила, это свобода, поэтому любовь — это деятельность, на самом деле высшая деятельность человечества, деятельность, посредством которой мы определяем себя как личности . Любовь — это, по сути, , дающий , потому что в наших силах отдать, что мы реализуем саму силу. Если наша единственная «деятельность» — это брать у других, тогда мы на самом деле не активны, а пассивны , потому что тем самым мы зависимы от других в своем существовании и, таким образом, по определению не независимые и свободные и мощный.Таким образом, совершенно буквально верно, что чем больше самих себя мы отдаем, тем больше у нас самих себя, потому что отдача самих себя — это установление и утверждение наших себя , нашей силы, нашей свободы: «любовь есть действие, практика человеческой силы, которую можно практиковать только на свободе ».

Между прочим, следует отметить, что большая часть анализа Фромма может показаться наиболее непосредственно применимой к эротической любви пар; на самом деле, однако, любовь к Фромму включает в себя гораздо больше, чем это, действительно, она касается всех аспектов человеческого существования, от нашего животного желания секса и стремления к размножению до любви к Богу.Таким образом, Фромм уделяет много времени, которое, однако, я не буду здесь рассматривать, всему спектру способов человеческого существования, отраженных в разнообразии любви, включая любовь отцов и матерей к своим детям, братскую любовь к друзьям, и любовь к себе, в дополнение к важным эротическим и духовным измерениям любви. По правде говоря, все эти разновидности любви — это просто множество разновидностей уникального человеческого образа жизни, и они проистекают из того, что для Фромма и большинства философов от Сократа до Сартра является уникальным во всем существовании, приблизительно человеческим существованием.

Четыре характеристики зрелой любви: забота, ответственность, уважение, знания

Фромм выделяет четыре основных характеристики любви, которые вместе указывают на ее природу как определяющую для свободной силы отдельного человека; эти четыре характеристики — забота, ответственность, уважение и знания.

Ясно, что мы заботимся о объектах нашей любви, а то, о чем мы не заботимся, мы не любим (активно): «любовь — это активная забота о жизни и росте того, что мы любим.Таким образом, забота означает активную, дающую качество любви. Ответственность обозначает свободную добровольность любви. Ответственность «означает способность и готовность« реагировать », и поэтому ее не следует путать с простой« реакцией », которая является функцией бездумного механизма животного инстинкта. Но любовь — это не вопрос обладания, господства или контроля: «любовь — дитя свободы, а не дитя господства», таким образом зрелая любовь, о которой говорит Фромм, как высшее воплощение человеческих возможностей, не ограничивается односторонней заботой. и ответственность, которую родитель может нести перед младенцем, полностью зависимым ребенком; поэтому, помимо заботы и ответственности, любовь требует уважения , которое, как напоминает нам Фромм, происходит от « respicere = смотреть.Таким образом, любовь требует «способности видеть человека таким, какой он есть, осознавать его уникальную индивидуальность». Другими словами, любовь требует поддержания различия и дистанции между любящим и любимым, пространства , в котором существует и растет любовь , пространства, которое поддерживает индивидуальную целостность каждого из влюбленных, даже когда они ищут единства; В конце концов, иметь возможность «смотреть на» любимого означает, что любимый должен оставаться отдельно от себя и должен уважаться как личность, в которую влюблен.

Наконец, любовь требует знания любимого, что уже подразумевается в уважении, поскольку подлинное уважение может быть только функцией такого знания, поскольку нельзя уважать что-то, если не знаешь, на что смотришь. Проблема, однако, в том, что, короче говоря, человеческие существа не могут быть полностью познаны, я даже не могу знать себя: даже при изучении чисто биологических механизмов наших тел мы наблюдаем, что «жизнь в ее чисто биологических аспектах — это чудо и секрет », но« человек в его человеческих аспектах является непостижимой тайной для самого себя — и для своих собратьев », потому что, говорит Фромм,« мы не вещь, а наш ближний не вещь.Тело, рассматриваемое просто как механическая «вещь», по крайней мере в принципе может быть разложено на части и понято; но человеческое сознание, свобода и человеческая способность любить делают нас «непостижимыми» даже, а временами больше всего, для самих себя.

Здесь Фромм отмечает, что «помимо универсальной экзистенциальной потребности в союзе», которая является существенным ответом на человеческое состояние отделенности, существует «более конкретная, биологическая» потребность в союзе, а именно потребность между «мужским и женским полюсами».«Совершенно независимо от и, безусловно, более фундаментального в экзистенциальном плане, чем общее влечение между мужчинами и женщинами, Фромм указывает, что« полярность между мужским и женским принципами существует также в пределах каждого мужчины и женщины »; таким образом, «есть мужественность и женственность в персонаже , а также в сексуальной функции ». Таким образом, мы говорим здесь не о гетеросексуальных отношениях как таковых, а о гораздо более глубоком союзе, который начинается с внутри каждого из нас, и только на основе достижения чьей-либо личной целостности, заключающейся в индивидуальном разрешении этой полярности внутри себя. может ли стать возможной любая другая любовь (это чувство, несомненно, ясно выражено, когда Иисус приказывает: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя», поскольку простое значение этого состоит в том, что мы должны сначала достичь любви о самих себе, если мы хотя бы хотим знать , как любить своих ближних, и, не имея даже силы ясно любить себя, мы вряд ли сможем любить других).Отсутствие такого разрешения внутри самого себя приводит к неуравновешенной личности, которая стремится компенсировать или замаскировать отсутствие той или иной полярности. Таким образом,

если мужские черты характера мужчины ослаблены, потому что эмоционально он остался ребенком, он попытается компенсировать этот недостаток исключительным акцентом на своей мужской роли в сексе. Результатом является Дон Хуан, которому нужно доказать свое мужское мастерство в сексе, потому что он не уверен в своей мужественности в характерологическом смысле.Когда паралич мужественности является более экстремальным, садизм (использование силы) становится главным — извращенным — заменителем мужественности. Если женская сексуальность ослаблена или извращена, она трансформируется в мазохизм или собственничество.

Опять же, такие примеры неспособности сбалансировать оба полюса нашего характера могут происходить как у мужчин, так и у женщин, включая любой полюс, таким образом, как мы бы сказали сегодня, то, что
Фромм называет «мужским» или «женским» характером. черты характера являются функциями социальной обусловленности в такой же степени, как и природы, и поэтому присутствуют как у мужчин, так и у женщин, и как мужчины, так и женщины могут не разрешить два полюса своего характера в любом направлении.

Наконец, Фромм отмечает, что взгляд на любовь Freud является функцией его «физиологического материализма», согласно которому, как мы видели, люди — это просто машины, ищущие удовольствий. Таким образом, Фрейд не может даже видеть взаимодействие мужчины и женщины, кроме как с точки зрения секса, который «видит в сексуальном инстинкте результат химически вызванного напряжения в теле, которое болезненно и требует облегчения». Таким образом, для Фрейда любовь сводится к не более чем устранению этой боли в сексуальном союзе, что, как предполагает Фромм, по-видимому, наводит на мысль о том, что «мастурбация была бы идеальным сексуальным удовлетворением», поскольку это, по-видимому, было бы наиболее эффективным и эффективным. наименее рискованное средство для снятия такого телесного «напряжения».В любом случае Фромм «критикует теорию Фрейда не за то, что он слишком много внимания уделял сексу, а за то, что он не смог достаточно глубоко понять секс». Для Фромма секс — действительно чрезвычайно важное измерение одного из важных видов человеческой любви, но, как и сравнение свадьбы и брака, это только начало истории, а не конец.

Взгляды Фрейда на любовь и секс оказали огромное влияние, отчасти потому, что очевидно, что в важности сексуальности для человеческого развития, поведения и общества есть существенная правда; однако Фромм утверждает, что взгляды Фрейда просто отражают экономические, политические и духовные условия общества, в котором любовь и, следовательно, человеческая свобода и самореализация потеряли свое место.Таким образом, в этом обществе мы наблюдаем обращение к различным альтернативам любви, чтобы компенсировать недостаток любви или неспособность любить; Эти альтернативы любви — это кратчайшие пути или быстрые решения, на которые наше технологическое общество потребления программирует нас, как реагировать.

Альтернатив любви

Итак, человеческое существование представляет собой попытку преодолеть наше фундаментальное экзистенциальное условие обособленности, достичь, как говорит Фромм, «единства». Как «искусство», представляющее это высшее воплощение человеческих возможностей, практика любви достигается только со временем и усилиями и требует, как говорит Фромм, дисциплины, концентрации, терпения и «высшей заботы».Однако в безумных, конкурентных и коммерческих условиях современного общества такие требования оказываются слишком пугающими для большинства из нас, поэтому мы склонны пробовать различные кратчайшие альтернативы, первую из которых Фромм идентифицирует как оргиастических состояний , посредством что мы избегаем нашего чувства обособленности, теряя себя в совместном опыте. В качестве собственного примера я предлагаю совместный опыт страстной футбольной фанатки, которая теряется в массовой истерии толпы, обретая таким образом чувство всеобщего единства; другим крайним примером может быть тот, кто чувствует себя таким одиноким и у него так мало чувства личной целостности, что он отдает всю свою личность религиозному культу, таким образом обретая идентичность культа, но, конечно, теряя свою собственную.В качестве примеров оргиастических состояний Фромм упоминает ритуальные совместные сексуальные оргии, алкоголизм и наркоманию, а также сексуальный оргазм в целом. Все это имеет общее то, что они предлагают бегство от нас самих и, таким образом, бегство от нашей обособленности; однако они явно не являются подлинными решениями, поскольку они не служат для установления нашей индивидуальности и повышения нашей личной целостности и ответственности, скорее, они, как правило, приводят к прямо противоположному, в конечном итоге заставляя нашу индивидуальность, по крайней мере, временно исчезать.

Самая распространенная современная альтернатива раздельности — соответствие . Мы живем в обществе, которое утверждает, что отстаивает индивидуальность , противоположность конформизма, как нашу высшую ценность, как зафиксировано, например, в различных свободах личного выражения в Первой поправке к Конституции США, и Фромм указывает, что в В западных демократиях, таких как США, несоответствие возможно . Но на самом деле, предполагает Фромм, мы очень боимся отличаться от других и, следовательно, сильно склонны идти за «стадом»: в западных демократиях, говорит Фромм, «люди хотят, чтобы соответствовал в гораздо большей степени, чем они вынуждены подчиняться .Большинство людей, — говорит Фромм, — даже не осознают своей потребности подчиняться. Они живут иллюзией, что следуют своим собственным идеям и наклонностям, что они личности, что они пришли к своему мнению в результате своего собственного мышления … » На самом деле, говорит Фромм, мы глубоко обусловлены желанием того, чего хотят все остальные, и в значительной степени , потому что они хотят этого, и в той мере, в какой мы чувствуем необходимость поддерживать некоторую степень индивидуальности, «такая потребность удовлетворяется с помощью с учетом незначительных отличий.Подумайте о том, как мы намерены получить новейшее электронное устройство, или обувь, или сумочку, или машину, или фильм — вместе с остальной частью «стада», и подумайте о том, как мы удовлетворяем нашу «жалкую потребность в различиях», персонализируя их. массово производимые гаджеты с особыми цветами или дизайном, или какими-то тривиальными опциями, которые могут заставить нас чувствовать себя как-то иначе, чем , когда наше истинное усилие на самом деле состоит в том, чтобы быть такими же, как все, чтобы соответствовать. Мы думаем, что мы индивидуальны, и что именно покупая Nike или Luis Vuitton, мы становимся такими, когда фактически мы, вместе со всеми остальными, носим то, что корпорации хотят, чтобы мы носили, ели то, что они хотят, чтобы мы ели, веря в то, во что они хотят, чтобы мы верили, даже приспосабливая химия нашего мозга в соответствии с новейшими и наиболее прибыльными продуктами фармацевтической промышленности.

Отчуждение от консьюмеризма

Наша невольная и безоговорочная приверженность материалистическим, потребительским ценностям и рыночной системе, которая их продвигает, ведет к рыночному подходу к любви и ко всей жизни. Такая рыночная система, широко известная как «капитализм», «нуждается в людях, которые сотрудничают без сбоев и в большом количестве; кто хочет потреблять все больше и больше; и чьи вкусы можно стандартизировать, на них можно легко влиять и предвидеть. Ему нужны люди, которые чувствуют себя свободными и независимыми… но при этом готовы подчиняться… которыми можно руководить без силы.«Мы чувствуем, что наш выбор расходов — это наш собственный выбор, однако мы с рождения перегружены глубоко эффективными медийными техниками внушения и манипуляции, большинство из которых мы остаемся совершенно неосознанными. В результате «Современный человек отчужден от самого себя, от своих собратьев и от природы». То есть наше желание избежать обособленности превратилось в стремление полностью забыть себя, стать отчужденными, , то есть отделенными, от самих себя, чтобы мы могли принимать наши заказы от общества потребления, которое одновременно создает и диктует продукты, которые мы должны потреблять.Мы думаем, что общаемся с людьми, но вместо настоящих отношений и близости мы прибегаем к «социальным сетям» и средствам массовой информации, таким как facebook и обмен текстовыми сообщениями, результатом которых является скорее избегание близости, чем ее включение. И мы настолько зависим от инструментов и институтов этого общества потребления, что потеряли всякое представление о самой природе — кто сегодня может прожить день в лесу и, не имея GPS, знает даже, как найти выход, кто действительно знает, как следовать за звездами, кто может даже найти дом друга без компьютерных указателей?

Мы стали, как говорит Фромм, «отчужденными автоматами», замкнутыми в «строгой рутине бюрократизированной механической работы» и «рутине развлечений, пассивного потребления звуков и изображений, предлагаемых индустрией развлечений.«Со времен Фромма, конечно, такие развлечения стали нашим постоянным спутником в виде наших смартфонов и компьютерных планшетов (не говоря уже о спутниковом телевидении и фармацевтических таблетках), которые не только держат нас в постоянном гипнотизирующем состоянии и наркотическом опьянении, а значит, и вдали от них. природа, другие и мы сами, но также они создают в нас такое зомбиоподобное состояние, что делают нас идеальными жертвами настоящей причины большей части контента в Интернете и на телевидении, которая, конечно же, является рекламой. Эти технологии объединяются, чтобы привлечь наше внимание и ошеломить наш разум, делая нас совершенными, невольными рецепторами психологических манипуляций рекламы, поскольку мы добровольно тратим все больше и больше своего времени и денег, целенаправленно сосредоточиваясь именно на тех системах доставки рекламы, которые связывают нас все крепче. в коммерческую петлю конформистской изоляции и порабощения.

Современные извращения любви: любовь как «совместная работа» или «взаимное сексуальное удовлетворение»

Поэтому неудивительно, что в таких условиях обычная практика любви в нашем рыночном обществе является лишь тенью его истинного «я». В частности, Фромм утверждает, что существует две современные версии любви, каждая из которых обязана узкой, материалистической концепции человеческого существования.

Ранее мы отмечали, что обычно считается, что любовь — это не искусство, а своего рода товар, согласно которому любовник, возлюбленный и сама любовь сводятся к объектам обмена на рынке личности.В соответствии с этой точкой зрения, любовь сегодня часто рассматривается как «работа в команде»:

Ситуация в том, что касается любви, соответствует такому социальному характеру современного человека, как это необходимо по необходимости. Автоматы не могут любить; они могут обменивать свои «индивидуальные пакеты» на открытом рынке и надеяться на справедливую сделку. Одним из наиболее значительных проявлений любви, и особенно брака в рамках этой отчужденной структуры, является идея «команды» … Все эти отношения сводятся к хорошо отлаженным отношениям между двумя людьми, которые всю жизнь остаются чужими. , которые никогда не достигают «центральных отношений», но относятся друг к другу вежливо и стараются помочь друг другу почувствовать себя лучше.

Таким образом, концепция любви, основанная на совместной работе, побудила бы нас искать лучшего «партнера» на рынке, того, чьи «активы» лучше всего дополняют наши собственные, и с которым можно получить максимальные налоговые преимущества. Коммерческий характер таких отношений находит свое отражение в увеличении числа брачных соглашений, в которых брак рассматривается как деловые отношения, вопрос управления активами.

Другая материалистическая версия любви — это версия Фрейда, для которого любовь, как мы уже заметили, является не чем иным, как «взаимным сексуальным удовлетворением».Аргумент Фромма, объясняющий точку зрения Фрейда, напоминает аргумент Руссо, объясняющий Гоббса. Напомним, что Руссо, критикуя взгляд Гоббса на человеческую природу, утверждал, что Гоббс утверждает, что «возвращается к природе», чтобы оправдать свой взгляд на человеческую природу как на материалистическую, эгоистичную, жадную, властную, жестокую и антисоциальную, но это то, что Гоббс было на самом деле действие, согласно Руссо, описывало поведение человека в обществе ; более того, это аргумент Руссо о том, что жадные, эгоистичные, властные и жестокие качества, которые мы наблюдаем в человеческом поведении сегодня, являются , а не , а не столько результатом природы (хотя, конечно, мы — это биологически животных с инстинктами материального выживания и удовольствия), поскольку они являются результатом социальной обусловленности, что, действительно, «нет ничего более нежного, чем человек в его естественном состоянии.”

Точно так же Фромм охотно признает, что люди сегодня в целом следуют Фрейду в том, что рассматривают любовь просто как вопрос сексуального удовлетворения; Фромм, однако, утверждает, что эта точка зрения связана не с природой, а с развитием общества и современных социальных институтов. Во-первых, предполагает Фромм, взгляд Фрейда на любовь и его широкое признание представляет собой реакцию на чрезмерное подавление сексуального желания в викторианскую эпоху, а во-вторых, что более важно, взгляд Фрейда на любовь представляет собой попытку понять ее в В свете преобладающей капиталистической рыночной системы, которая имела тенденцию рассматривать все социальные отношения и самих людей в материалистических, коммерческих терминах.Наследники гоббсовского этоса стремились оправдать капитализм и спекуляции, которые он дает, точно так же, как сам Гоббс стремился оправдать божественное право королей. Так,

Чтобы доказать, что капитализм соответствует естественным семенам человека, нужно было показать, что человек по своей природе конкурентоспособен и полон взаимной враждебности. В то время как экономисты «доказали» это с точки зрения ненасытного стремления к экономической выгоде, а дарвинисты — с точки зрения биологического закона выживания наиболее приспособленных, Фрейд пришел к тому же результату, предположив, что человеком движет безграничное желание сексуальное завоевание всех женщин, и только давление общества мешало мужчине действовать в соответствии со своими желаниями.

Иными словами, взгляд Фрейда на любовь не более естественных , чем взгляд Гоббса на человеческую природу; оба одинаково, согласно Фромму, скорее отражают социальную обусловленность и преобладающие экономические условия и институты, таким образом, оба они слепы к более глубокой человеческой реальности свободы и любви, которую современное общество слишком обесценивает до полного упущения.

Сведение этической свободы к «справедливости»

У Гоббса и Фрейда мы наблюдали метафизические, политические и психологические проявления материалистической точки зрения; эта точка зрения, как мы видели, низводит человеческую природу до статуса механической машины, человеческий характер — до статуса жадного, властного и неистового стремления к удовольствиям.В таких материалистических условиях термин «свобода» означает не что иное, как закон джунглей, где все мы имеем право на все, право, то есть стремиться к «любви», понимаемой просто как физическое удовольствие, без принуждения; таким образом, это неудобная роскошь, от которой мы добровольно отказываемся в пользу некоторой меры физической безопасности. Напротив, для Руссо свобода и для Фромма любовь отражают то, что уникально человеческих в человеческой природе, само существование которой именно то, что отрицают Гоббс и Фрейд, а именно уникальное человеческое, духовное измерение человечества, которое невозможно. сводится к чисто биологическим или экономическим условиям.

Именно из-за материализма Гоббса и Фрейда для них «этика» не может иметь реального значения, потому что для Гоббса и Фрейда идея «добра» не имеет реального значения, кроме индивидуального физического удовольствия. Таким образом, для Гоббса и Фрейда «этика» и «добро» не имеют внутренней ценности и не могут относиться ни к чему иному, кроме базового социального порядка и стабильности. Вот почему Гоббс выступает за жесткий политический порядок, поддерживаемый абсолютной властью короля, поскольку единственной реальной ценностью для него является физическая безопасность, а без абсолютной власти короля, поддерживаемой инструментами физической силы и страха, общество неизбежно вернется к войне всех против всех.Что касается Фрейда, он высмеивает «идеальное требование» общества любить своего ближнего, как самого себя, потому что оно идет вразрез с изначально материалистической, эгоистичной природой людей, которую он, вслед за Гоббсом, допускает.

Однако для Руссо, как мы видели, человеческая свобода — это вовсе не просто стремление к удовольствиям без физического ограничения; скорее, свобода — неотъемлемое неотъемлемое право человека как человека , духовная сила, которая позволяет нам избежать физического определения природных сил и взять на себя ответственность за нашу судьбу и характер.Аналогично, для Фромма любовь — это вовсе не просто физическое удовольствие от секса, обладания, господства или контроля; скорее, любовь — это уникальная человеческая способность отдавать себя, устанавливать значимость своего существования внутри себя и во взаимоотношениях с другими. Таким образом, для Фромма «золотое правило» поступать с другими так, как вы хотели бы, чтобы они поступали с вами, которое непосредственно вытекает из заповеди любить своего ближнего, как самого себя, вовсе не пустой идеал, а представляет собой подлинное выполнение человеческая природа.

Однако, как рассказывает Фромм, это Золотое Правило было адаптировано, действительно извращено, в соответствии с нашей современной коммерческой, материалистической и потребительской культурой. Фромм называет эту адаптацию этики Золотого правила «этикой справедливости», которая по сути аналогична этике общественного договора Гоббса, которая требует от нас только , а не , чтобы делать с другими то, что мы не хотели бы, чтобы они делали. нас. Короче говоря, «этика справедливости» Гоббса и современного общества — это этика не любви, понимаемая как вопрос личной ответственности за себя и других, но требует от нас только «быть справедливыми в нашем обмене с другими».«Еврейско-христианская норма братской любви полностью отличается от этики справедливости», — говорит Фромм. «Это означает любить своего ближнего, то есть чувствовать ответственность за него и единство с ним, в то время как этика справедливости означает , а не , чтобы чувствовать ответственность, а единое целое, но отстраненное и отдельное; это значит уважать права ближнего, но не любить его ».

Таким образом, для Фромма этот современный взгляд на этику, который уничтожает любовь и свободу, сводя человеческие отношения к «справедливости», просто отражает условия и институты современного общества.

Нашим обществом управляет управленческая бюрократия, профессиональные политики; Люди мотивированы массовым внушением, их цель — производить больше и потреблять больше, как самоцель. Вся деятельность подчинена экономическим целям, средства превратились в цель; человек — автомат — сытый, хорошо одетый, но без всякой особой заботы о том, что является его специфически человеческими качествами и функциями.

В таких условиях, задается вопросом Фромм, можно ли с практической точки зрения существовать как человеческое существо, можно ли в таких условиях практиковать любовь ? «Если вся наша экономическая и социальная организация основана на стремлении каждого к собственной выгоде, если она регулируется принципом эгоизма, сдерживаемым только этическим принципом справедливости, как можно вести дела, как можно действовать в рамках существующее общество и в то же время заниматься любовью? » Иными словами, как в этих условиях можно развивать, лелеять и преследовать некую «высшую заботу» о существовании, какую-то цель, что-то, что могло бы придать жизни смысл, что-то стоящее жизни (и смерти) за ?

Заключение: возможна ли любовь сегодня?

По правде говоря, говорит Фромм, наши возможности в таких условиях для подлинной человеческой реализации сильно ограничены.В самом деле, Фромм утверждает, что «принцип , лежащий в основе капиталистического общества, и принцип , лежащий в основе любви, несовместимы». Другими словами, пока мы относимся к себе как к рыночным товарам, которые должны оцениваться в соответствии с размером наших банковских счетов и автомобилем, на котором мы ездим, и пока мы относимся друг к другу просто как к клиентам или партнерам, которых можно использовать или манипулировать в соответствии с наше собственное экономическое преимущество, то мы обрекли себя на статус «отчужденных автоматов», для которых человеческая свобода и любовь даже не соображения, не говоря уже о реальности.Таким образом, «продавец бесполезного товара, например, не может действовать экономически, не обманывая»; Другими словами, если кто-то занимается рекламой или маркетингом таким образом, чтобы манипулировать людьми, заставляя их хотеть и покупать вещи, которые им не нужны, на самом деле не хотят, не могут себе позволить и которые могут даже нанести им вред, один должен эффективно лгать, чтобы добиться успеха, а лгать явно не из любви и не по-настоящему этично, даже если это законно.

Однако, говорит Фромм, «нужно признать, что« капитализм »сам по себе представляет собой сложную и постоянно меняющуюся структуру, которая все еще допускает значительную часть несоответствия и личной свободы.Таким образом, говорит Фромм, «квалифицированный рабочий, химик или врач …, фермер, … учитель и многие бизнесмены могут попытаться практиковать любовь, не переставая работать экономически». Суть в том, что

Чтобы человек мог любить, он должен быть поставлен на свое высшее место. Экономическая машина должна служить ему, а не он. Он должен уметь делиться опытом, делиться работой, а не, в лучшем случае, делиться прибылью.

Короче говоря, утверждает Фромм: «Те, кто серьезно озабочены любовью как единственным рациональным ответом на проблему человеческого существования, должны тогда прийти к выводу, что необходимы важные и радикальные изменения в нашей социальной структуре, если любовь должна стать социальное, а не сугубо индивидуалистическое, маргинальное явление.И поскольку Фромм настаивает, как мы видели, любовь обозначает самую суть человеческой природы как таковой, и, таким образом, «эта любовь является единственным разумным и удовлетворительным ответом на проблему человеческого существования, тогда любое общество, которое исключает, относительно, развитие любви должно в конечном итоге исчезнуть из-за своего собственного противоречия основным потребностям человеческой природы ».

Любви в нашей истории — Religion Online

Глава 1: Любовь в нашей истории

Эта любовь — тайна, которую знают все влюбленные, все люди, любящие и знающие любовь Бога.Обсудить тайну — это не развеять ее чудо, а попытаться отличить реальность от иллюзий и правду от сентиментальности. Любовь во всех ее формах процветает благодаря критическому суждению и голодает из-за уклонений. Поскольку любое понимание является частичным, всегда будет что сказать и больше книг о любви. Симпозиум продолжается. Поскольку обсуждение настолько сложное, эта первая глава будет представлять собой перспективу рассмотрения вопроса и краткое изложение основных идей, с которыми предстоит столкнуться.

В этой книге есть три основных утверждения.Во-первых, чтобы понять любовь в западной культуре, мы должны знать ее корни в традициях Израиля и христианства. Библейская вера сформировала нашу культуру. Поэтому наше эссе является теологическим по замыслу и перспективам. Мы интересуемся, что означает любовь к Богу и любовь людей, как они были замечены в вере христианского сообщества. Каждый взгляд на любовь в нашей традиции сформирован этой традицией. Это не означает, что все мы согласны с тем, что такое любовь.Одна из главных черт сегодняшних дискуссий — это восстание против традиционных представлений о человеческой любви. Есть люди, которые вместе с Сартром верят, что человек не может по-настоящему любить, несмотря на свое стремление принадлежать к другим в обществе. Есть также гуманисты, которые верят, что человек может любить, но не нуждается в Боге для исполнения своей любви. Примечательно, что теологи «Смерти Бога» придерживались традиции любви к ближнему, считая, что вторая заповедь является правилом жизни, хотя первая — любви к Богу — не имеет смысла.Этот гуманизм часто выражается психологическими терминами, например, Эрихом Фроммом и Гербертом Маркузе. Свобода учиться искусству любви — высокая судьба человека. Возможна полностью эротизированная цивилизация. Работа и отдых, жизнь и смерть преображаются человеческой любовью, и смысл жизни исполняется. ¹

Вот критический вопрос для нашей культуры и христианской веры: существует ли любовь, отличная от мужской, и если да, то какая разница? Поэтому в этой книге мы снова переходим к знакомой теме.Как Библия понимает любовь Бога и человеческую любовь?

Прежде чем идти дальше, мы должны взглянуть на одну из трудностей всех дискуссий о любви — на проблему языка. В английском есть одно слово для обозначения любви. В греческом их как минимум четыре. В словаре любви мы можем различить эпитемию , желание , часто с оттенком нечистоты или похоти; эрос, — любовь к прекрасному, истине и добру, стремление к удовлетворению стремления души; philia, братская любовь, что может означать либо товарищескую и нежную любовь к брату и друзьям, либо этическую любовь к ближнему; и агапе, , что по-гречески может использоваться для большинства видов любви, но в Новом Завете это искупительная любовь Бога, проявленная в Его действии прощения и искупления в Иисусе Христе.²

Даже если мы используем эти термины с самыми строгими определениями, мы все равно обнаружим, что тайна любви создает свои собственные трудности, поскольку истина состоит в том, что поскольку любовь не разделяет полностью, значения оттенков переходят друг в друга. Является ли любовь к брату совершенно иной, чем любовь к Богу? Библия тесно связывает их друг с другом. Экстатический и верный союз в любви мужчины и женщины предполагает связь Бога со своим народом, и Ветхий Завет часто использует эту аналогию для любви Бога к Израилю.Является ли агапе Нового Завета, любовь Бога к грешникам, полностью отличным от эроса, человеческой любви к добру и прекрасному, как утверждает великая книга Андерса Нигрена, Агапе и Эрос, ? Или же Пол Тиллих прав в том, что: «Если эрос и агапе не могут быть объединены, то агапе к Богу невозможно. ³ Очевидно, наша языковая проблема больше, чем вопрос словарных определений. Это проблема самой любви.Нам не нужно преуменьшать трудности здесь, но мы можем быть благодарны за то, что любовь никогда не позволяет точно каталогизировать себя в языковой схеме. Однако язык — это наше средство общения, и мы должны говорить как можно яснее. Я взял на вооружение простое устройство, которое может внести некоторую ясность в использование. Когда контекст требует особой точности, я делаю различие между « человеческой любовью », означающей любовь человека к человеку, другим созданиям, миру, красоте, всем вещам, которые вызывают наши естественные способности к любви, и « любовью к Богу », что означает милостивую любовь, которую Бог дает человеку и которая принимает особый характер прощения и примирения.Я использую слово агапе для обозначения любви Бога, которая, как Библия, принимает форму в избрании Богом Израиля, и которая, наконец, проявляется в истории Иисуса.

Это оставляет двусмысленность, чтобы быть уверенным. Что мы можем сказать о любви человека к Богу? Несомненно, это одна из человеческих страстей. Мы принимаем идею учения св. Фомы о том, что человек по своей природе любит Бога. Любовь человека к Богу принадлежит человеческой любви, которая выражает сущность человечности. Когда мы говорим о человеческой любви, мы имеем в виду те, которые принадлежат нашему человечеству, и отличаем их от любви Бога как агапэ, , то есть новую любовь, которую Бог вкладывает в мир через свое отношение к человеческому греху и нелюбви.Человеческая любовь к Богу может быть обновлена и преобразована с помощью агапе.

Мы должны использовать как можно лучше инструмент неполного языка. Вопрос об отношении любви Бога, agape Нового Завета, к человеческой любви является центральной темой нашего исследования. Прежде чем мы исследуем наш фундаментальный вопрос более точно, позвольте нам сформулировать наше второе главное утверждение.

Руководящая концепция, лежащая в основе нашего понимания всякой любви, состоит в том, что любовь — это дух, обретающий форму в истории.Любовь — это выражение духа. Это дух, ищущий свободы в общении с другим. Дух — лучшее слово, которое у нас есть для обозначения конкретного личного выражения живых творческих существ. Бог есть дух. Человек, созданный по образу Бога, имеет духовное существование не как нечто добавленное к его телесной субстанции, а как выражение того конкретного единства тела и разума, которым он является как личность. Свобода духа — это свобода Бога как высшей формующей и животворящей реальности.Свобода человека — это также свобода духа, но в условиях ограниченного существования.

Здесь возникает сложность, потому что, хотя дух Бога всегда остается одним в целостности Святой Любви, человеческий дух подвержен искажениям, отчуждению и извращенности своей конечной свободы. Таким образом, мы используем термин «дух» для обозначения многих видов человеческого выражения. Мы говорим о низком духе, высокомерии, артистическом духе, мужественном духе, извращенном духе. Дух человека может выражать любовь или противоположность любви.

Любовь — это выражение духа, целью которого является общение в свободе. Слово цель здесь охватывает бесчисленное множество форм. Дух Божий, действующий в мире, создает множество форм для своего выражения. Он создает сферы конфликта и примирения. Так и человеческий дух живет во многих формах. Иногда бывает трудно обнаружить присутствие любви в работе духа. Существует классическая теологическая доктрина, согласно которой в каждом человеческом поступке действует любовь, даже если это ошибочная или извращенная любовь.Это может быть так. Мы можем придерживаться точки зрения, согласно которой человек — это человек, или считать это слишком простым. В любом случае нам необходимо определить в действии человеческого духа то намерение, которое ведет к осуществлению свободы в общении. Если это намерение присутствует в любой форме, мы будем говорить о присутствии любви. ⁴ В божественной жизни это намерение всегда присутствует, потому что Бог есть дух. Поскольку его существо — это сама любовь, он всегда является Святым Духом, духом безоговорочной любви.

Таким образом, хотя форм любви в каком-то смысле бесчисленное множество, существуют определенные архетипические формы, которые любовь принимает в истории, которые можно выделить и проанализировать. Это формы, в которых человеческая любовь создает сообщества и которые воплощают человеческий ответ творческому духу Бога.

Когда мы ищем единство любви среди этих форм, мы обнаруживаем, что у любви есть история. Дух — это не статичный идеал, а творческая сила, которая участвует в жизни, которую он сообщает.Вот ключ ко всему, что мы будем говорить в разговоре о любви. Мы понимаем любовь, когда видим, что она создает свою собственную историю. Он меняет форму и порождает новые формы. Это верно в отношении человеческой любви и любви Бога, и все виды любви переплетены в истории.

В этом учении не должно быть ничего странного, что у любви есть история. Проверьте это на привычном жизненном опыте. Представьте себе любовь рабочего к своим инструментам. Эта любовь может быть познана только в опыте длительного использования, сообщества навыков, прикосновения знакомства, гордости за мастерство, запоминающихся достижений, удовлетворения от того, что делают инструменты.Учимся любить. Это верно для нас как отдельных людей, и это верно для человеческих приключений. В процессе обучения мы познаем любовь во многих формах. Мы действительно жаждем видеть любовь как единое целое. Любовь ведет к единству, но мы не можем схватить ее единство силой. Мы должны исследовать его глубину и загадку в разнообразных режимах, встречающихся в опыте.

Мы знаем, что формы могут скрывать дух и мешать ему. Николай Бердяев глубоко чувствовал разрыв между личной реальностью любви в человеческой жизни и требованиями ограниченного исторического существования.Он видел в форме трагедию духа. ⁵ Нам не нужно воспринимать это как универсальный принцип, но мы можем признать его элемент достоверности. Всякая человеческая любовь отмечена отчуждением и порочностью, вторгающимися в человеческое существование. Вот почему мы постоянно ищем смысл любви в нашем нынешнем опыте, но также в намерении и надежде, которые скрыты в человеческом духе. Если мы обратимся к историческому взгляду на работу любви в мире, мы узнаем, что работа проявляется в разрушенности существования.Это заставляет нас рассмотреть три следствия нашего тезиса о том, что у любви есть история.

Три требования следуют из учения о том, что у любви есть история. Во-первых, мы проследим библейское мировоззрение, чтобы увидеть в нем историю любви Бога, движущейся среди человеческой любви. Это дает нам возможность толковать библейскую веру, которой слишком пренебрегали. Любовь к Богу и реакция человека создают новую историю, в которой формы выражения любви не могут быть отождествлены только с одним узором или мотивом.Бог открывает Свою любовь, реконструируя отношения между собой и человеком, а также между человеком и человеком. Он открывает новые формы сообщества. Бог в своем творчестве и свободе изменяет способы выражения любви.

Эта интерпретация во многом обязана современным достижениям исторической интерпретации Библии, которая является одним из выдающихся результатов исторической науки. Мы применяем радикально исторический взгляд на Библию и ее веру к пониманию любви.Формы любви, известные в Библии, происходят от тех событий, в которых люди познают смысл жизни через то, что происходит в истории. Открытие любви к Богу — это открытие его творческой силы и искупительного действия в историческом опыте.

Библия, истолкованная таким образом, показывает любовь Бога как вовлекающую его участие в истории своих созданий. Любовь познается через божественное действие и божественное страдание. Милосердие, прощение и примирение — это не просто формальные представления о том, что в идеале представляет собой любовь.Они являются выражением в человеческих терминах того, что любовь Божья делает в человеческой жизни. Этот анализ библейского учения о любви и христианского утверждения о том, что мы точно знаем любовь через историю, в центре которой стоит Иисус из Назарета, зависит от точки зрения, согласно которой время, свобода и историческое существование являются центральными реальностями нашей личности. -понимание.

Библия говорит о любви к Богу и обо всех человеческих проявлениях любви и их причастности: сексе, товарищеских отношениях, любви к ближнему, любви к себе, любви к маммоне, любви к врагам.Библия подтверждает благость созданной человеком жизни. Человек несет образ Бога в своем ответственном существовании. Всякая человеческая любовь формирует жизнь человека перед Богом. Библия никогда не оставляет человеческую любовь независимой от ее происхождения от Бога и от их служения Ему. Следовательно, великий этический вопрос заключается в том, как человеческая любовь служит Богу. Это вопрос об истинном порядке жизни в свете Царства Божьего. Ничто из того, что принадлежит человеческим потребностям и жизненной силе, не отвергается и не унижается. «Наш Небесный Отец знает, что вы имеете нужду в этом», — говорит Иисус о благах этого мира.Таким образом, значение Божьей любви по отношению к человеческой жизни становится центральным вопросом христианского богословия. В современном поиске нового христианского стиля жизни мы должны тщательно пересмотреть библейскую веру в отношении человеческих потребностей, и именно здесь кроется большая часть отчуждения между христианской верой и светским человеком. Прослеживая развитие библейского взгляда на любовь, мы ищем точку зрения, с которой можно понять конкретные отношения любви Бога и любви людей.

Наша вторая обязанность — рассказать, как мы видим историю любви в христианской традиции. Было много теологий любви и много доктрин. Полную историю учения о любви еще предстоит написать, хотя в нее были внесены заметные вклады. Андерс Нигрен Агапе и Эрос и Дени де Ружмонт Любовь в западном мире незаменимы для исторического понимания. Наряду с ними следует поставить книгу Ч. С. Льюиса «Аллегория любви в средние века». Мы очень признательны этим работам.

Полное историческое изучение любви в христианской традиции было бы само по себе жизненной задачей. Я принимаю альтернативу, предлагая типологию основных форм, в которых любовь рассматривалась в традиции. Моя типология отличается от типологии Нигрена и Де Ружмона в некоторых решающих моментах. Я вижу три основных типа: первый — августинец, представляющий собой синтез новозаветной веры с неоплатоническим видением Бога и мира. Этот тип является корнем всех западных философских теологий и всех доктрин любви, которые стремятся привести агапе и человеческую любовь в упорядоченную структуру, в которой бытие Бога отражается во всех видах любви, в то время как его искупительная любовь преобразует весь.

Второй тип — францисканец. Это свободное, радикальное выражение любви в жертвенном образе жизни. Это ближайшая любовь к тому, чтобы найти выражение чистого духа, прорваться сквозь нормальные формы жизни и общества и воплотить в жизнь радостную самоотдачу души в этом мире.

Третий тип — евангелисты. Ясно, что в протестантской реформации произошло нечто радикальное с пониманием свободы Евангелия и христианского образа жизни.То, что произошло, — сложная история. Мы можем подойти к этому новым путем, с помощью которого любовь к Богу и любовь людей понимаются в утверждении спасения только по благодати. Лютер и Кальвин объединили свое радикальное учение о грехе и любви как благодати с новой свободой служения Богу в светском порядке. Следовательно, вся человеческая любовь и деятельность: брак, производство, политика — обретают новое ощущение призвания, поскольку они удерживаются в рамках ограничений Закона Божьего и полностью полагаются на Божью любовь как прощение.

Итак, мы можем зайти в разделение основных доктрин истории. Но очевидно, что этого недостаточно, поскольку, когда мы подходим к современному периоду и начинаем искать примеры этих типов, мы делаем открытие. Все типы остаются, но претерпевают трансформацию. Короче говоря, то, что мы прослеживаем в главе о типах любви, — это то, как экзистенциалистский взгляд на жизнь вошел в каждый из классических типов, чтобы изменить его. Августинцы смирились со свободой, разнообразием и светскостью в мире.Здесь книга, которая имеет наибольшее значение для автора, — это книга отца М. К. Д’Арси «Разум и сердце любви» . Я интерпретирую Д’Арси как современного августинца, стремящегося внедрить экзистенциалистское учение о человеке. Он ищет связь христианской агапе с двумя коренными видами любви в человеке: любовью, которая стремится схватить и овладеть, и любовью, которая отдает себя. Я полностью согласен с духом аргументации Д’Арси. Структура моего учения отличается от его, потому что я не разделяю овладение и самоотдачу в любви так, как это делает он.Но я был бы рад думать, что моя точка зрения близка к отцу Д’Арси по духу и намерениям, и моя задолженность перед ним не может быть адекватно выражена.

Францисканский тип снова и снова появляется в истории Церкви и за ее пределами. Он проникает в сложность и трагедию каждой культуры со спонтанной добротой и обновляющимся духом. В наши дни он снова появлялся во многих великих жизнях. Для интерпретации я выбрал Альберта Швейцера. Это происходит не только из-за этического статуса Швейцера, но и потому, что в своих философских размышлениях он показывает сложность францисканского пути, пытаясь решить некоторые из его основных дилемм, столкнувшись с человеческими потребностями.

Евангельский путь породил широкий поток современной протестантской этики во всех ее формах — консервативных, либеральных и радикальных, идеалистических и прагматических, индивидуалистических и коллективистских. Этическая мысль Райнхольда Нибура с ее глубоким анализом любви в связи с политической справедливостью и ее пониманием гордости и идолопоклонства показывает, как евангелический взгляд на любовь претерпевает экзистенциалистские преобразования на современной сцене.

Наша типология оставляет некоторые размытые грани и вопросы без ответов, как и должна быть любая честная типология, поскольку «идеальные типы» не совсем соответствуют действительности, и история опережает любую классификацию.Однако открытие этой внутренней трансформации исторических типов помогает подтвердить наш тезис о развитии форм любви.

Третье обязательство, которое возлагает на нас интерпретация истории любви, — это интерпретация того, что произошло с концепцией любви в первые века, когда христианское Евангелие встретилось с умами эллинистического мира. Отцы церкви разработали синтез библейской веры и греческой метафизики, который до сих пор является основой большинства христианского богословия.Какой бы точки зрения мы ни придерживались в отношении этого синтеза, нет никаких сомнений в том, что он повлиял на то, как понимались любовь Бога и любовь людей.

Мы приходим прямо к учению святого Августина о любви, поскольку именно он разработал богословский способ говорить о Боге как о самом себе. Он объединил абсолют неоплатонической метафизики с Создателем-Искупителем Нового Завета, который ищет и спасает заблудших людей милосердием и прощением. Бог вселяет свой дух в человеческую душу, чтобы вернуть ее к своему истинному дому.Для Августина вся человеческая любовь отражает любовь Бога. Он составляет основу всего сущего. Любовь вливается во все сущее от Бога, который есть сам по себе. И все же человеческая любовь искажается и расстраивается, за исключением тех случаев, когда она искупается любовью, проявленной во Христе. Это великий синтез классических доктрин Августина. То, что мы с ним сделаем, будет иметь решающее значение для нашего взгляда на любовь.

Именно здесь Агапе Андерса Нигрена и Эроса помогают определить нашу проблему, поскольку Нигрен видит в учении Августина, которое он называет «синтез каритас», искажение агапе Евангелия.Нигрен является ярым критиком святого Августина. Он ясно показывает, как мотив любви eros , которая ищет своего собственного исполнения, входит в описание Августина паломничества души к Богу. Нигрен считает, что только у реформаторов, и особенно у Лютера, новозаветная тема любви как свободно излитой Божьей милости к недостойным снова была освобождена. Для Нигрена агапе Евангелия — это спонтанная немотивированная благодать Бога, и она контрастирует со всей любовью eros , которая стремится к собственному исполнению в добре, истине и красоте.

Можно спросить, полностью и точно ли Нигрен описал библейское повествование о любви. Было дано много критических дискуссий, и я предложил одну такую критику. ⁶ В отношении синтеза Августина мы должны сосредоточиться на одном моменте. Нигрен правильно видит, что что-то происходит с представлением о Боге как о свободно дающем свою благодать человеку, когда это соединяется с метафизической доктриной о Боге как об абсолютном существе. Но Нигрен, как мне кажется, не уделяет достаточного внимания центральному пункту, а именно, что не только св.Августин разработал рациональную доктрину бытия Бога, но при этом он также принял греческие предположения об абсолютном и вневременном бытии Бога. Нигрен считает, что трудность заключается в попытке достичь какого-либо рационального синтеза между агапе и человеческим эросом, , но я считаю, что трудность заключается в особом метафизическом мировоззрении, которое св. Августин перенял у неоплатоников. Agape и eros не обязательно противоположны.

Этот момент является центральным в нашем обсуждении.Что означало бы связать христианское учение о Боге с метафизическим мировоззрением, в котором бытие Бога понимается в динамических временных терминах? Предположим, что Бог соединяется со своим миром в приключении реальной истории, где и Бог, и существа имеют свободу действовать и отвечать, — в высшей степени Бог, а создания — в пределах своего статуса созданий?

Здесь предлагается такая реконструкция метафизического богословия. После детальной критики учения св. Августина мы переходим к демонстрации того, что эта метафизическая реконструкция означает для понимания всех видов любви.Значение любви понимается в учении о существовании Бога и природе мира, которое можно назвать «метафизикой процесса».

Предпосылки и значение «метафизики процесса», основным современным источником которой является Альфред Норт Уайтхед, кратко очерчены в главе V. Здесь необходимо кое-что сказать о месте метафизического анализа в обсуждении любви, потому что сама возможность метафизическое знание является предметом серьезных споров в настоящее время.Почему бы просто не описать любовь в ее библейских корнях и человеческих проявлениях? Откуда такая озабоченность «бытием»?

Наш ответ можно сформулировать довольно просто — это существ, любящих. Если мы не разовьем свое представление о том, что значит быть , мы оставим значение любви более неясным, чем должно быть. Мы должны четко понимать природу и пределы нашей метафизики, то есть наши представления о том, что значит быть. Под метафизикой я подразумеваю поиск последовательной схемы тех общих идей, которые необходимы для описания каждого аспекта опыта.Появляются знакомые термины: время и пространство, структура и процесс, форма и материя, свобода и закон, индивидуальность и сообщество, тело и дух. Точное изложение нашей схемы «категорий» и анализ того, как они сочетаются в устройстве мира, — это метафизическое исследование. Я считаю, что любая серьезная мысль имеет неявное метафизическое измерение. Вопрос в том, собираемся ли мы раскрыть наши категории и критиковать их.

Метафизика, таким образом, не является поиском того, что находится за пределами всего существования и опыта.это не рассуждения о отдаленных причинах. Это, как сказал Уайтхед, «описание общих положений, применимых ко всем деталям практики». ⁷ Это утверждение, я надеюсь, снимает с термина «метафизика» часть тумана эзотерических предположений, который часто его окружает. Это исследование достаточно трудное, и оно действительно ведет нас к высшим загадкам. Но мы задаемся вопросом, что значит расти, любить, творить, помнить, становиться, надеяться, умереть и, короче говоря, быть.

Мы не будем здесь пытаться обосновать метафизику против критической атаки, которая была направлена против нее. Нашим возможным вкладом в эту философскую дискуссию было бы показать последствия метафизического анализа для понимания любви. Таким образом мы можем продемонстрировать, что метафизический анализ имеет отношение к важнейшей области человеческого опыта. Есть еще один момент. Можно подозревать, что большая часть современной критики метафизики должна быть направлена не на исследование бытия, а против аспектов нашего унаследованного от греческого способа понимания этого исследования.Многие современные мысли пытаются избавиться от «метафизики», имея в виду тем самым избавление от вневременного, статичного бытия. В современной теологии особенно часто встречается отождествление метафизики с такой доктриной. Но почему бы не избавиться от «вневременной метафизики», исследуя темпоралистскую доктрину бытия? Это то, что предлагает делать философия процесса. Мы исследуем его радикальные последствия для учения о любви. Современная мысль делает здесь некоторые открытия о любви, которые обнадеживают и волнуют.Мы обнаруживаем, что любовь предполагает существование существ, которые могут как отдавать, так и получать по отношению друг к другу, и поэтому Бог должен иметь способы получать и отвечать на то, что происходит в мире. Мы обнаруживаем, что страдание в его онтологическом смысле «подвергнуться действию» является требованием всякой любви, и, таким образом, открывается новый способ размышления о страданиях Бога. Мы обнаруживаем, что любовь подразумевает общение, поэтому язык любви является составной частью самой любви, и это открывает путь к переосмыслению человеческой любви и сексуальности.

Метафизическая система — это инструмент видения, а не догматическое утверждение окончательной истины. Мы разрабатываем нашу темпоралистскую доктрину бытия, зная, что это абстракция от полной конкретности опыта. Бог «больше, чем мы можем думать». ⁸ Мы отвергаем очень респектабельный классический взгляд на Бога, который делает любовь почти непонятной. Если у любви есть история, то категории, через которые мы понимаем структуру любви, имеют свою историю. Философия процесса хочет показать, что наши категории должны отражать творческое становление, которое проявляется в мире.Бог как основа и источник жизни мира действительно участвует в этой жизни и истории.

Наш метафизический анализ — это не обход теологии. Это незаменимый элемент теологического анализа; но метафизика — это не интерпретация веры христианского сообщества. Это работа теологии, которая интерпретирует веру, которая появляется в истории, которая произвела еврейскую Библию и христианский Новый Завет. В христианской вере любовь раскрывается как центр и дух этой истории.Сказать, что такое любовь по-христиански, значит сказать, во что мы верим в отношении Бога и человека, известных в Иисусе Христе. Любовь — это не идея, которую мы добавляем к нашим убеждениям о Боге и Его самооткровении. Любовь — это то, чем является дух Бога в его действиях в истории, поскольку он имеет дело с человеческой любовью и отсутствием любви и открывает путь к новому сообществу жизни, дух которого наполнен любовью.

Если мы выполним наши три обязательства: истолковать библейское свидетельство, проанализировать историческое развитие христианской доктрины и показать связь новой метафизики с классическим синтезом, мы готовы к богословской задаче попытки увидеть смысл пути Бога к человеку как раскрытие того, что такое любовь и что она делает в истории.Это обсуждение приводит нас к темам Бога и человека, воплощения и искупления. Мы переформулируем теологическую доктрину с точки зрения нашего понимания значения любви.

Наша теологическая перспектива находится в тесной связи с движением современного богословия, которое было инициировано Карлом Бартом и Эмилем Бруннером и которое оказало широкое влияние на всю современную теологическую мысль. Карл Барт показал, что христианская мысль движется изнутри действия Бога во Христе вовне к пониманию жизни.В христианской мысли мы сначала не получаем представление о любви, которое затем иллюстрируется историей Иисуса. Мы приходим к христианскому пониманию любви через историю Иисуса. Это настаивание Барта на центральной роли христологии, настойчивое продолжение идеи Шлейермахера, особенно важно в связи с нашим тезисом о том, что у любви есть история. Христианская вера видит в истории об Иисусе дух Бога, изменяющий человеческое существование и открывающий путь к новым формам понимания того, что это за существование.Мы понимаем христианство в свете нашей концепции любви; но мы выводим эту новую концепцию из истории, центром которой является Иисус Христос. Я полностью принимаю эту ситуацию, и здесь предлагается богословское размышление о значении Воплощения и Искупления. Я буду возражать против Карла Барта, так это то, что мы не должны исключать метафизику из богословия, но что традиционные доктрины воплощения и искупления потерпели неудачу именно потому, что они никогда полностью не включали исторический, темпоралистский аспект христианского откровения.Новая метафизика социальных отношений может помочь высвободить богословское понимание, которое поддерживает Библия. Если это кажется большим заявлением, оно предлагается не в духе гегелевской властности, а как предложение для критического обсуждения. Там, где на карту поставлен смысл любви и, следовательно, человеческой жизни, нам нужна радикальная атака на фундаментальные проблемы.

Эта точка зрения актуальна для недавних теологий «Смерти Бога». ⁹ Возможно, что новый гуманизм и провозглашение отсутствия Бога отражает глубокую неудовлетворенность традиционными представлениями о Боге.Похоже, что ни один из выдающихся богословов «Смерти Бога» не рассматривал темпоралистское учение о Боге как возможную альтернативу традиционному учению. Теологическая позиция процессуального мышления действительно предлагает такую альтернативу. Он сохраняет свободу, творчество и заботу о светских сферах, которые справедливо придерживаются теологи «Смерти Бога». Примечательно, что теологи «Смерти Бога» хотят придерживаться христианской общины, центром которой является Иисус, как средой абсолютной лояльности.Они более ясно, чем либеральные гуманисты, видят, что человеческая преданность формируется в сообществах веры и жизни. Наша доктрина любви утверждает, что вся свобода, творчество и риск, которых требует новый гуманизм, действительно достигаются в жизни Бога с человеком. Когда история Иисуса освобождается от традиционной метафизики, теология может признать жизнь человека с Богом и его ближним в подлинных формах свободы.

Теологические интерпретации имеют окончательное подтверждение в своей способности иллюстрировать человеческий опыт.Учение о любви не может быть доказано как теорема, оно должно показать, что оно может дать понимание человеческой любви. Поэтому заключительная часть нашей книги посвящена связи христианской веры с четырьмя сферами жизни человека:

природа самопожертвования; сексуальность и любовь; социальная справедливость; и интеллектуальная жизнь. Вот четыре области этического решения, творческого опыта и морального недоумения. Христианское Евангелие провозглашает, что любовь Бога судит, исполняет и искупает эти человеческие царства от их тщетности, смятения и отчаяния.Нам нужна точка зрения, с которой мы можем увидеть, как божественная любовь и человеческая любовь движутся друг против друга, навстречу и через друг друга. Это самая сложная часть нашей задачи, и она подводит нас к конкретным жизненным трудностям сегодня.

Среди множества вопросов мы рассмотрим один ключ к разгадке отношения божественной и человеческой любви. Это то, что вся любовь работает в истории становления себя. Никакая любовь, будь то этическая любовь к ближнему, любовь в сексуальной жизни или любовь Бога к человеку, не является «вещью», статичным образцом или формой.Это дух, действующий в жизни и обретающий форму в процессе становления. Поэтому мы должны понимать любовь как историю, и мы озабочены ее происхождением, развитием и осуществлением.

С этой точки зрения открываются новые перспективы. Возникает вопрос о множественности человеческих видов любви и о том, едины ли они в каком-то смысле. С одной точки зрения, человеческая любовь многочисленна и разнообразна; но с динамической точки зрения они могут расти вместе и сообщать друг другу. Когда мы смотрим на них в процессе, мы спрашиваем, как они сообщают, мешают и дополняют друг друга.Существует теологический вопрос об отношении агапе Евангелия к человеческой любви к ближнему и всем формам человеческого эроса. С одной точки зрения, это совершенно разные виды любви. Человеческая любовь может присутствовать без какого-либо отношения к любви Бога. Так твердят гуманисты. Теологи соглашаются, что божественная любовь вторгается в человеческую любовь с совершенно новым суждением и требованием.

Но когда мы смотрим на агапе и эрос в становлении себя, мы видим, что важный вопрос заключается в том, как и где человеческая любовь обнаруживает, что они не могут реализовать себя, и как они преобразуются агапе , чтобы оставаться человек, и все же исполняются извне.

Я считаю, что именно здесь традиционное христианское учение о любви испытывает самые серьезные проблемы с чувствительными и критическими умами в современной культуре. Гуманисты справедливо подозревают, что христианский взгляд на любовь стал репрессивным, отрицает полную оценку сексуальности, сентиментален благотворительности и пренебрегает справедливостью. Я принимаю эту критику; но я не верю, что выход лежит через гуманизм, предложенный такими мыслителями, как Эрих Фромм, или полностью эротизированная цивилизация, представленная Гербертом Маркузе, или через утверждение человеком своей автономии без Бога, как в теологии «Смерти Бога». .Ответ заключается в исследовании того, где традиционная христианская доктрина не смогла уловить реальную жизнь человеческих любовей в их творчестве и силе, а также в их стремлении достигать своих собственных пределов. Мы попытаемся обнаружить момент, когда агапе становится единственным жизнеспособным ответом на блокирование человеческого эроса .

Наша доктрина любви обращается к христианскому гуманизму, который признает ценность и созидательную силу всей человеческой любви как в священном, так и в светском контексте.Саморазрушительное беспокойство в современной культуре не излечит ницшеанский сверхчеловек. Оно будет исцелено, когда человек обнаружит, что его любовь к сексу, семье, нации, работе и искусству участвует в работе реальности, которая придает окончательное значение его разбитым усилиям и которая в прощении и милосердии может восстановить его разбитый дух.

Споры о любви часто неприемлемы, но любовь требует очищения и перенаправления, которые может дать критический анализ. Настоящее эссе направлено на то, чтобы сориентироваться в любви в мире, где звучат резкие голоса и разрушается шум конфликта.Проблемы войны и выживания настолько актуальны, что требуется акт внутреннего перенаправления, чтобы сосредоточить внимание на жизни духа. Но такая внутренняя переориентация необходима, если мы хотим говорить об истинах, которые в конечном итоге имеют значение. Каждый писатель благодарен читателю за проявленное терпение и милосердие. Наконец-то мы зависим от чуда личного общения. Только любовь может размышлять о любви.

Об этом более глубоком уровне общения сложно говорить, и часто лучше об этом умалчивать.Тем не менее, это может помочь читателю ощутить общее направление того, что здесь написано, если я укажу один аспект того, что произошло в моих размышлениях о любви за несколько лет. Я пришел к выводу, что для того, чтобы ясно увидеть любовь, необходимо своего рода двоение в глазах. С одной стороны, мы видим в этом завершение жизни. Цель любви — общение. Переживания любви — это переживания радостного экстаза, восхитительного общения и примирения. Сила любви — это безопасность, которую она дает в наших отношениях друг с другом, безопасность, которую в Новом Завете чудесным образом подтверждают слова Павла: «Ничто не может отделить нас от любви Божьей».Без этого насыщенного опыта мы вообще не смогли бы говорить о любви. Это реальность, за которую мы цепляемся в разбитом, запутанном и угрожающем существовании. Это корень жизни и ее связывающая сила.

Но если мы смотрим только на завершение любви, мы не видим ее целиком. У любви есть другой способ верного и мужественного ожидания еще не осуществленного завершения. Любовь живет не только в экстазе удовлетворения, но и в еще не реализованной преданности. Любовь реализует себя не только в наслаждении завершением, но и в страдании Не-еще.

Наша культура стремится к немедленному владению. Нам нужно узнать, что Бог ждет и терпит со своим миром. Ни в одной предыдущей культуре формы любви не были столь неразрешенными, чтобы их было так сложно продемонстрировать с ясностью и точностью. Поэтому для нас наиболее важна та форма любви, которая представляет собой устойчивую верность будущему человечеству. Это любовь, которую Джозайя Ройс описал в своей философии верности, любовь, которая остается верной продолжающемуся сообществу интерпретаций, несмотря на ее разрушение.Это любовь, которая поддерживает тех, кто несет тяжелое бремя политических решений со всей их двусмысленностью. Это любовь, которая отказывается отказаться от веры в примирение, несмотря на бездну предрассудков и ненависти, разделяющих людей. Это способ любви, который не ищет спасения через превосходящую силу, но позволяет «вытеснить себя из мира» на кресте, как заметил Дитрих Бонхёффер.

Наш поиск форм любви начинается сейчас с рассмотрения Библии, свидетельствующей о том, что Бог открыл, кто Он и что такое любовь, через то, что Он сделал в истории.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Эрих Фромм, Искусство любви, (Лондон: Джордж Аллен и Анвин Лтд., 1957). Герберт Маркузе, Эрос и цивилизация (Бостон: Beacon Press, 1956).

2. Джеймс Моффатт, Любовь в Новом Завете (Лондон: Hodder & Stoughton, 1929), является классическим анализом.

3. Пол Тиллих, Систематическое богословие I (Чикаго: University of Chicago Press, 1951, стр. 281, и Лондон: James Nisbet & Co.).

4. В жизни человека намерения, конечно, не всегда определяются сознательно.

5. Н. Бердяев, Свобода и дух (Нью-Йорк: Сыновья Чарльза Скрибнера, 1935), стр. 31-3.

6. Дэниел Дэй Уильямс, Божья благодать и надежда человека, (Нью-Йорк: Harper & Row, 1965), стр. 67-73.

7. Альфред Норт Уайтхед, Процесс и реальность (Нью-Йорк: Макмиллан, 1929), с. 19.

8. Это фраза Генри Нельсона Вимана.

9. Я дал краткий отчет об этом богословском развитии в 3-м издании книги What Day Theologians Thinking (Нью-Йорк: Harper & Row, 1967). Превосходно сбалансированная и критическая оценка темы «Смерть Бога» — это книга У. Ричарда Комстока «Богословие после смерти Бога», Cross Currents, Summer, 1966.

Соленый ток: Эрих Фромм # 5: Любовь

[Это будет последний информационный пост на некоторое время, после чего я сразу перейду к критике.В этом посте я опишу понимание любви Фроммом, сосредоточив внимание на The Art of Loving.

Я также подниму несколько наиболее важных проблем, связанных с его подходом, которые я рассмотрю более подробно позже.]

Любовь занимала центральное место как в гуманистической психиатрии Фромма, так и в его политическом видении. Его подход к любви выделяется своим акцентом на действии (и особенно его вниманием к эпистемическим практикам), его настойчивостью на последовательном и всестороннем применении и признанием значимости социального контекста для возможностей любви.

Что такое любовь?

(не удержался.)

Мы часто привыкли думать о любви как о взбалмошной эмоции или беглой собственности, которую ищут и получают от других. Фромм совершенно иначе воспринимает любовь. Любовь для него — это отношение, деятельность, практика, «ориентация из символа , которая определяет отношение человека к миру в целом, а не к одному« объекту »любви» ( TAoL , 43).Любовь — это высшая форма отношения к другим и миру, активная сила, «которая пробивает стены, отделяющие человека от других людей, объединяющую его с другими … заставляет его преодолевать чувство изоляции и обособленности» (19). .

Любовь — это действие и привычка отдавать миру. Любящий человек

отдает самого себя, из самого драгоценного, что у него есть, он отдает в своей жизни. Это не обязательно означает, что он жертвует своей жизнью ради другого — но что он дает ему то, что в нем живо; он дает ему свою радость, свой интерес, свое понимание, свои знания, свой юмор, свою печаль — все выражения и проявления того, что в нем живо.(23)

Любящий человек не дает любви для того, чтобы получить ее, но «он не может не получать то, что ему дается обратно. Раздача подразумевает сделать другого человека дающим, и они оба разделяют радость от того, что они принесли в жизнь »(23). (Фромм приводит примеры того, как учителя учатся у своих учеников, а исполнители вдохновляются своей аудиторией. Мне также вспоминается наклейка на бампере о спасательных животных, о которой я недавно читала: она спрашивает: «Кто кого спас?»)

Необходимость согласованности во взаимоотношениях

«Если человек любит только одного человека и безразличен к остальным своим собратьям, его любовь — это не любовь, а симбиотическая привязанность или усиленный эгоизм.” — TAoL , 43

Самый разительный контраст, который я могу придумать для видения любви Фромма, — это «Нация двух» Ховарда и Хельги ( Das Reich der Zwei ) в произведении Курта Воннегута Mother Night . Для Фромма любовь не может быть привязана исключительно к определенному объекту. Люди способны любить другого человека, только если они способны любить весь мир, включая себя. Подлинная любовь к кому-то требует космополитического отношения: «Если я действительно люблю одного человека, я люблю всех людей, я люблю мир, я люблю жизнь.Если я могу сказать кому-то еще: «Я люблю тебя», я должен уметь сказать: «Я люблю в вас всех, я люблю через вас мир, я люблю в вас и себя» »(43).

Важно отметить, что это предполагает общий глобальный идентификатор:

В братской любви есть опыт единения со всеми людьми, человеческой солидарности, человеческого единства. Братская любовь основана на опыте, что все мы едины. Различия в талантах, интеллекте, знаниях ничтожны по сравнению с идентичностью человеческого ядра, общей для всех мужчин.Чтобы испытать эту идентичность, необходимо проникнуть от периферии к сердцевине. Если я воспринимаю в другом человеке в основном поверхность, я воспринимаю в основном различия, то, что нас разделяет. Если я вникаю в суть, я постигаю нашу идентичность, факт нашего братства. (44)

Эта цитата намекает как на сильные, так и на слабые стороны подхода Фромма. Его видение любви побуждает людей любить всесторонне, сосредотачиваясь на наших фундаментальных общих чертах, а не на наших различиях.Фактически, Фромм в своих самых экспансивных проявлениях пишет о том, что в основе всей любви лежит биофилия , термин, который он придумал, означающий любовь к самой жизни. Но в этом отрывке он конкретно говорит о братской любви, которая не является синонимом биофилии и которую он отличает от других форм любви, включая биофилию.

Фромм — всегда фанат систематики — представляет отдельные дискуссии о различных формах любви, представление, которое противоречит его позитивному космополитическому видению.Он обсуждает эротическую любовь, материнскую любовь, отцовскую любовь, (раздражающе) любовь к Богу и братскую любовь: «Самый фундаментальный вид любви, лежащий в основе всех видов любви… Под этим я подразумеваю чувство ответственности, заботы, уважения, знание любого другого человека, желание жить дальше. Об этом виде любви говорит Библия, когда говорит: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Братская любовь — это любовь ко всем людям; он характеризуется отсутствием исключительности ». (43-4)

Довольно странно предполагать, что братская любовь лежит в основе материнской любви.Эта идея отражает предвзятость, которая приводит к карикатурному изображению родительской любви и ее понижению до уровня «животного». Фромм представляет братскую любовь как одновременно основу и вершину всех классов любви — современной, рациональной, зрелой любви, к которой мы должны стремиться. Для этого он должен исказить картину, преуменьшая некоторые аспекты и удаляя несовместимые черты из своего представления различных форм любви (например, описывая «материнскую любовь» как почти полностью сосредоточенную на заботе о физических потребностях).

Биофилия — любовь ко всему живому — вообще не упоминается в The Art of Loving . Он не только отсутствует в важных классификациях, что удивительно с учетом его значения в других местах его сочинений, но и представленное здесь понятие братской любви, вопреки собственному предположению Фромма, является антропоцентрическим, иерархическим и исключительным. Фромм пытается охарактеризовать это как отношение равных:

Братская любовь — это любовь между равными: но в действительности, даже как равные, мы не всегда «равны»; поскольку мы люди, все мы нуждаемся в помощи.Сегодня я, завтра ты. Но эта потребность в помощи не означает, что один беспомощен, а другой силен. Беспомощность — преходящее состояние; способность стоять и ходить на собственных ногах — постоянная и обычная. (44-5) ¹

Это стоит над типами «естественной» любви — к детям, семье, животным — которые представлены как менее зрелые и развитые. Братская любовь свойственна людям и практикуется среди них, особенно среди «братьев», со всеми коннотациями этого метафорического термина.

Положение еще больше усугубляется включением целого раздела о «любви к Богу». Фромм не был верующим и ясно дал понять, что представляет Бога как абстрактное созвездие, представляющее любовь, справедливость, истину и другие выдающиеся человеческие ценности. Но он продолжает в TAoL (и в других местах) обсуждать любовь к Богу, как если бы она имела смысл в его рамках. Это совершенно странно, если принять во внимание его частую критику тенденции к абстракции в нашей культуре и того, как она мешает родству и способствует — фактически составляет форму — отчуждения.

Утверждать, что люди должны заботиться о любви к абстракции (особенно когда она, по кругу, предполагается абстракцией любви! ²), достаточно плохо, но больше всего разочаровывает то, что этот раздел мог быть о биофилии. Он никогда не говорит конкретно о том, как будут выглядеть зрелые разумные отношения с другими животными и остальным миром природы; и примеры таких отношений, которые он предлагает, как я покажу, почти всегда несовместимы с тем, что он пишет о любовных отношениях с другими людьми.

Итак, существуют серьезные проблемы с типологией иерархии любви Фромма, его включением «любви к Богу» и исключением нечеловеческой любви. К счастью, он предлагает расширенное обсуждение практического подхода к любви, который на самом деле не связан каким-либо значимым образом с его ошибочной концепцией братской любви, и эту модель легко расширить. Это расширение его формулировки с поправкой на сексизм и спесесизм согласуется с наиболее значимыми и полезными аспектами его размышлений о любви — его упором на полноту и согласованность во всех отношениях и его акцентом на паттерны действий и общий способ отношения к любви. Мир.

Практика любви

Фромм видел в любви искусство, дисциплину, подход к жизни. Он думал, что это можно понять разумно и что мы можем развивать эти таланты в себе. Опять же, с его точки зрения, было необязательно работать над поддержанием любовных отношений с конкретными людьми, не говоря уже о том, чтобы пытаться «найти любовь» к конкретному человеку, если бы мы не были готовы сделать наше развитие всесторонне любящих людей центральной частью нашей жизни. наши жизни, посвящая нашу жизнь любви.

Он описал некоторые общие требования — дисциплина, концентрация, терпение, смелость, решительность, активность, сосредоточенность, владение соответствующими навыками, усилия по борьбе с отчуждением — на которые я не буду тратить здесь время. Наиболее важными являются то, что Фромм считает четырьмя основными элементами, «общими для всех форм любви»: забота , ответственность , уважение и знания (24).

Четыре аспекта этих основ являются центральными. Во-первых, они отражают концепцию любви Фромма в активных, практических, конкретных терминах, а не как пассивный аффект или абстракцию.Во-вторых, эти четыре аспекта следует практиковать согласованно — каждый из них дополняет другие и ограничивает или нейтрализует их потенциально негативные аспекты. В-третьих, возможно, все, кроме двух последних элементов, имеют эпистемический характер. (Как я утверждал, это делает рассмотрение и анализ науки и веры в отношении любви как возможным, так и необходимым). В-четвертых, несмотря на проблемы с иерархической систематикой форм любви Фроммом, его основное описание любви как практики таково. не эксклюзивный; он открыт для самого широкого применения и требует самого широкого применения.Таким образом, не требуется никакой переработки терминов Фромма, чтобы преодолеть его предубеждения и расширить его представления об искусстве любви, включив в них нечеловеческих животных.

Первым фундаментальным элементом любви является забота или забота о других, которую Фромм определяет и описывает в терминах конкретных действий. Он утверждает, например, что люди, как правило, не согласятся с утверждением матери (конечно) о любви к своему ребенку, если она пренебрегает ребенком. Он предлагает одну хорошую иллюстрацию, которая возвращает нас в сторону биофилии:

Не отличается даже любовь к животным или цветам.Если бы женщина сказала нам, что любит цветы, а мы увидели, что она забыла их полить, мы бы не поверили в ее «любовь» к цветам. Любовь — это активная забота о жизни и росте того, что мы любим. Там, где нет этой активной заботы, нет и любви. (25)

Использование одинарных кавычек вокруг любви в этом случае, к сожалению, предполагает, что этот пример просто предлагается для иллюстрации важности заботы в действии, а не для отражения реального включения нечеловеческих животных в сферу любви.(Затем он пытается привести ужасную иллюстрацию из Ветхого Завета — историю Ионы и Ниневии.)

С этим связан элемент ответственности , «мой ответ на потребности, выраженные и невысказанные, другого человека». «Любящий человек отвечает», — пишет Фромм. «Жизнь его брата — это дело не только его брата, но и его собственное дело. Он чувствует ответственность за своих собратьев, как за себя »(26).

Третий важный элемент любви — уважение .Фромм утверждает, что практика уважения не дает заботе и ответственности переходить в доминирование и собственничество. Он старается отличить подлинное уважение от его авторитарных коннотаций: «Уважение — это не страх и трепет; в соответствии с корнем слова ( respicere = смотреть) оно означает способность видеть человека таким, какой он есть »(26).

Уважение принципиально несовместимо с господством и эксплуатацией:

Я хочу, чтобы любимый человек рос и развивался ради него самого и по-своему, а не ради служения мне.Если я люблю другого человека, я чувствую себя единым целым с ним или с ней, но с ним , как он есть , а не так, как мне нужно, чтобы он был как объект для моего использования…. Уважение существует только на основе свободы: « l’amour est l’enfant de la liberté », как говорится в старинной французской песне; любовь — дитя свободы, а не власти. (26-7)

Последний и очень интересный элемент знаний . Фромм признает положительную мотивацию некоторых жестоких, разрушительных действий, например, когда дети препарируют животных, чтобы изучить их: «Ребенок разбирает что-то, разбивает что-то, чтобы узнать это, чтобы раскрыть свой секрет.Сама жестокость мотивирована чем-то более глубоким: желанием познать тайну вещей и жизни »(28). Но неоднократно в TAoL и в других местах он подчеркивает, что знания, как и уважение, не могут возникать в отношениях господства и эксплуатации; истинное понимание «возможно только тогда, когда я могу превзойти заботу о себе и увидеть другого человека в его собственных терминах» (27). (Как я обсуждал в недавнем посте, история биологических наук предоставляет доказательства этого аргумента: наша практика доминирования и эксплуатации нечеловеческих животных способствовала формированию спесистских идеологий, которые препятствовали продвижению знаний об эволюции и о животных, включая нас самих.)

Развитие настоящего знания, настоящего понимания, составляющего существенную часть любви, требует борьбы с нарциссизмом и развития объективности. Это означает признание нашей склонности искажать наше понимание других в соответствии с нашими предполагаемыми интересами и работать над противодействием:

[T] Главное условие достижения любви — это преодоление своего нарциссизма . Нарциссическая ориентация — это ориентация, при которой человек воспринимает как реальное только то, что существует внутри него самого, в то время как явления внешнего мира не имеют реальности сами по себе, а переживаются только с точки зрения их полезности или опасности для человека.
… Противоположный полюс нарциссизма — объективность; это способность видеть людей и предметы такими, какие они есть, , объективно, и уметь отделить эту объективную картинку от картины, сформированной желаниями и страхами. (109)
Я должен попытаться увидеть разницу между моей картиной человека и его поведением, поскольку оно нарциссически искажено, и реальностью человека, как она существует, независимо от моих интересов, потребностей и страхов. (111-12)

Заботы и конкретные практики, которые Фромм подчеркивает как необходимые для любовных отношений и любящего характера, являются фундаментальными принципами науки, и понимание этого весьма актуально в то время, когда так много людей хотят противопоставить так называемую холодность и отчуждение науки предполагаемым тепло религии и утверждают, что наука должна быть «проникнута» духом сострадания и заботы.В TAoL Фромм очень откровенно говорит о необходимости и фундаментальности эпистемических элементов любви: «Поскольку он зависит от относительного отсутствия нарциссизма, он требует развития смирения, объективности и разума. Этой цели нужно посвятить всю жизнь »(111-12). Незаменимость смирения, объективности и разума для любви невозможно переоценить, и важно оценить, особенно когда он начинает один из своих расширенных мистических полетов фантазии, сколько на самом деле написано Фроммом о природе любви. научный подход.

Фромм подчеркивает неделимость четырех основных элементов любви: «Уважать человека невозможно без знания его; забота и ответственность были бы слепыми, если бы ими не руководили знания. Знание было бы пустым, если бы оно не мотивировалось заботой »(27). (И наоборот, настоящая забота и ответственная забота о других существах невозможны без знания их конкретных качеств и потребностей; это ключевая часть аргумента Рэйчел в пользу «морального индивидуализма» в книге Created from Animals .) Он также подчеркивает, что эпистемические практики любви должны применяться всесторонне:

Смирение и объективность неделимы, как и любовь. Я не могу быть по-настоящему объективным в отношении своей семьи, если я не могу быть объективным в отношении незнакомца, и наоборот. Если я хочу научиться искусству любви, я должен стремиться к объективности в каждой ситуации и становиться чувствительным к ситуациям, в которых я не объективен. (111-12)
Обретение способности к объективности и разуму — это половина пути к достижению искусства любви, но она должна быть приобретена в отношении каждого, с кем соприкасается.Если кто-то захочет сохранить свою объективность и думает, что сможет обойтись без нее в своих отношениях с остальным миром, он скоро обнаружит, что терпит неудачу и здесь, и там. (111-12)

Ни одна область веры не является исключением, и я уже писал о многих проблемах, связанных с попытками отгородить религию от этих требований. Точно так же никакие отношения не освобождаются. Если упор делается на культивировании привычек любви и любовной ориентации, практика отношений без любви по отношению к некоторым из них будет мешать развитию этих способностей.

Конечно, развитие смирения, объективности и разума не ограничивается формальными институтами или научными пространствами и не означает подход к нашей жизни и отношениям как к лаборатории. Это противоречило бы видению Фромма. Жаль, что объективность так часто рассматривается как отстраненность от других и жестокое обращение с ними как с объектами. Эта высокомерная идея противоположна тому, что говорит Фромм: объективность, лежащая в основе любви, заключается не в том, чтобы быть оторванным от других , а в том, чтобы попытаться изо всех сил на практике отделить наше восприятие из них от наших собственных предубеждений и предубеждений. предполагаемые интересы .

Фромм не довел свои аргументы до их логического завершения и не исследовал полностью их значение, был непоследователен в отношении сферы применения практик любви и часто возвращался к общепринятым образцам мышления, которые рассматривали любовь исключительно в человеческих терминах, и эти проблемы необходимо решать. Но его аргументы о любви в целом неизбежно приводят к выводу — как он признает в другом месте, когда он говорит о биофильных и некрофильных ориентациях, — что любовные практики, основанные на этих четырех основных элементах, должны иметь как можно более широкий диапазон, а не зарезервированы для одного. вид любой более чем для одной группы или нации.

Чтобы реализовать это расширенное видение, нам нужно думать о биофилии в конкретных терминах и обращать внимание на аспекты мышления Фромма и других, которые работают против расширения. Я сделаю это в будущих публикациях.

Любовь и потребность в социальных изменениях

« Общество должно быть организовано таким образом, чтобы социальная, любящая природа человека не отделялась от его социального существования, а становилась единым целым с ним. ”- TAoL , 121-2

Как я упоминал ранее, Фромм не рассматривал эту или другие свои работы как руководства по самопомощи и сознательно работал над тем, чтобы бороться с этим потенциальным заблуждением.Он признал, что воспитание любящего подхода «неразрывно связано с социальной сферой» (119). Он совершенно ясно дал понять, что считает нашу культуру (у него была разочаровывающая тенденция смешивать «светскую» культуру с капитализмом) как враждебную любви:

[T] Способность любить индивидуума в любой данной культуре зависит от влияния этой культуры на характер обычного человека. Говоря о любви в современной западной культуре, мы хотим спросить, способствует ли социальная структура западной цивилизации и возникающий из нее дух развитию любви.Поставить вопрос — значит ответить отрицательно. Ни один объективный наблюдатель нашей западной жизни не может сомневаться в том, что любовь — братская любовь, материнская любовь и эротическая любовь — является относительно редким явлением, и что ее место занимают различные формы псевдолюбви, которые на самом деле имеют очень много форм. распада любви. (77)

Это так: «Люди, способные любить, при нынешней системе обязательно являются исключением; любовь по необходимости является маргинальным явлением в современном западном обществе »(122).Эта маргинализация сопряжена со знакомыми трудностями и выбором: как люди могут жить по принципам любви и также добиваться своего в мире таким, какой он есть? Люди, которые ценят основную враждебность этой культуры к любви, могут попытаться отделить себя как можно дальше от «светских забот», как это было сделано «христианскими монахами и такими людьми, как Толстой, Альберт Швейцер и Симона Вайль» (120- 1). Или они могут стать циничными, утверждая, что «говорить о любви сегодня означает лишь участвовать в общем мошенничестве» (120-1).Но Фромм считал, что любовь можно практиковать на обочине и в тех пустотах общества, которые это допускают — культура враждебна любви, но это не значит, что для нее нет убежища.

Он утверждал, что «необходимы важные и радикальные изменения в нашей социальной структуре, если мы хотим, чтобы любовь стала социальным, а не в высшей степени индивидуалистическим, маргинальным явлением» (122). Это требует широкомасштабных коллективных действий, но Фромм оптимистично оценивал возможности перемен, потому что считал любовь «высшей и реальной потребностью каждого человека.«То, что эта потребность была затемнена, — утверждал он, — не означает, что ее не существует» (123). По его мнению, любое общество, которое не смогло обеспечить условия для удовлетворения этой глубокой, могущественной потребности в любви, в конечном итоге обречено на провал, а движения, которые действительно ценят эту фундаментальную потребность и то, что ее выполнение делает возможным, будут иметь большое значение. шанс на успех. Следовательно, «вера в возможность любви как социального, а не только исключительного индивидуального явления — это рациональная вера, основанная на понимании самой природы человека» (123).

¹ Как я расскажу в одном из следующих постов, это полностью нарушается, когда он пишет об эротической любви. Он настаивает на том, что это не столько любовь к равным, сколько встреча противоположных полюсов, и даже критикует те взгляды на равенство, которые отвергают эту концепцию эссенциальных, дополнительных полярностей. Это приводит его к некоторым из его самых сексистских заявлений, а также к некоторым глупым выводам о гомосексуализме и полностью несовместимо с его акцентом на любви к другому, смысл любви ко всем другим, включая себя, и к общему чувству идентичности, которое это приносит.Подобное мышление было смягчено, но не устранено в его более поздних работах.

² В Иметь или быть? Фромм особенно критикует абстрагирование самой «любви».

Книг и цитат Эриха Фромма

«Любовь — это решение, это приговор, это обещание. Если бы любовь была всего лишь чувством, не было бы оснований для обещания любить друг друга вечно. Чувство приходит и он может уйти. Как я могу судить, что он останется навсегда, если мой поступок не предполагает суждения и решения.»

» Человек, который не был полностью отчужден, который остался чувствительным и способным чувствовать, который не потерял чувство собственного достоинства, который еще не «продается», который все еще может страдать из-за страданий других , который не приобрел полностью имущий способ существования — вкратце, человек, который остался личностью и не стал вещью — не может не чувствовать себя одиноким, бессильным, изолированным в современном обществе. Он не может не сомневаться в себе и своих убеждениях, если не в своем здравом уме.Он не может не страдать, хотя и может испытывать моменты радости и ясности, которых нет в жизни его «нормальных» современников. Нередко он будет страдать от невроза, вызванного ситуацией нормального человека, живущего в безумном обществе, а не более привычным неврозом больного человека, пытающегося приспособиться к больному обществу. По мере продвижения его анализа, то есть роста к большей независимости и продуктивности, его невротические симптомы излечиваются сами собой.»

» Любовь — это не что-то естественное. Скорее это требует дисциплины, концентрации, терпения, веры и преодоления нарциссизма. Это не чувство, это практика ».

« Если другие люди не понимают нашего поведения — ну и что? Их просьба о том, чтобы мы делали только то, что они понимают, является попыткой нам диктовать. Если это в их глазах «асоциально» или «иррационально», пусть будет так. В основном они возмущаются нашей свободой и нашей смелостью быть самими собой. Мы никому не обязаны объяснять или давать отчет, если наши действия не причиняют им вреда и не ущемляют их.Сколько жизней было разрушено этой потребностью «объяснять», которая обычно подразумевает, что объяснение должно быть «понято», то есть одобрено.