Архетип самость: Архетип Самости | Статья на Psysovet.ru

Архетип Самости | Статья на Psysovet.ru

САМОСТЬ

Юнг считал архетип Самости верховным архетипом, который объединяет в себе все архетипы («Архетип Самости – это Бог в нас»). Это – зачаток, источник развертывания всех архетипов. На каждом этапе нашего индивидуального развития Самость представлена каким-то набором архетипов, которые как-то проявляются – и чем менее зрелой является Самость, тем более наивными будут проявления этих архетипов. Юнг называет архетип Самости «надстоящей личностью». Этот архетип – абсолютная парадоксальность, по следующим причинам: «Во-первых, Самость в сгущенном виде включает в себя все противоположности, какие можно (Мужское-женское, доброе-злое, умное-глупое) – и по мере развития эти противоположности являются (т. е. Распадаются). Будучи совершенством, Самость, однако, также порождает и наши теневые аспекты.

Обычно я обозначаю верховную личность как Самость – и при этом четко разделяю Эго, которое простирается столь же далеко, как и сознание, и целостность личности, в которую включены, наряду с сознательными компонентами, также и бессознательные. Эго противостоит Самости как часть целого – в этом смысле Самость является надстоящей, верховной. В этом противостоянии происходит как закалка Эго, так и построение каких-то гармоничных отношений. Эмпирически Самость ощущается не только как субъект, но как объект, через проекцию (т. е. Косвенно)». Самость неосознаваема и является источником неких жизненных ситуаций, в которые мы попадаем. В итоге Эго натыкается на провокации Самости, призванные подсказать Эго возможные направления его развития. Допустим, человек попал в аварию – это ему типа подсказка, что нужно соблюдать скоростной режим. Юнг считал, что если Эго не вполне слышит зов Самости, то у нас имеются и слабые поправки этого в виде «подсказок», хороших или не очень. Где-то мы потеряли ключи, где-то не завелась машина, где-то сдох планшет с важной презентацией. Человек должен подмечать эти «пятнышки» и осознавать их глубокий смысл. Проблемы, которые «подкидывает» человеку Самость необходимы для развития его Эго.

По Канту, у человека есть категории пространства, времени и каузальности (причинности) – это те категории, которые являются априорными для нашего сознания. Юнг же добавляет еще и синхронистичность, которая противостоит причинности. В случае причинности мы имеем ряд событий, побуждающих к тому, чтобы что-то произошло. Причинность доступна сознанию. Синхронистичность же предполагает, что у нас есть некие события, которые не связаны причинно, но связаны по смыслу – и мы можем найти этот смысл. Именно через факты синхронистичности мы обнаруживаем нашу Самость. Кроме того, Самость может проявляться в сновидениях и психосоматике. Эго может думать, что надо поступать так-то и так-то, оно все расписало и все про себя знает – но Эго может и ошибаться.

Юнг долго искал метафору для описания Самости. Однажды он писал некий трактат, посвященный данному архетипу, когда в окно вдруг залетела бабочка. И Юнг взял на вооружение следующую метафору: Самость – она как бабочка. У бабочки есть состояние куколки и состояние, когда она расправляет свои крылышки. Но мы не можем всегда быть в режиме расправленных крыльев – время от времени нам необходимо возвращаться в состояние куколки, обождать, переварить, ассимилировать, метаболизировать какой-то пережитый опыт, подержать этот опыт внутри себя – и только потом вновь расправить крылья и отправиться в следующий полет. Эти циклы расширения и сжатия – это циклы нашей жизни.

В 50-е гг. Майкл Фордхам (представитель Школы развития) ввел понятия деинтеграции, дезинтерграции и реинтеграции. Деинтеграция является аналогом ассимиляции опыта по Пиаже. Реинтеграция – это адаптация. Ассимиляция здесь чередуется с адаптацией. Сначала мы набираем новые жизненные эпизоды, потом перерабатываем их, и лишь затем они становятся частью нашей жизни в полной мере, получая выражение в какой-то новой схеме поведения. А дезинтерграция относится к очень модной ныне теме травматичного опыта, который человек не может никуда приткнуть – и этот опыт его фактически убивает, разрушая изнутри. Такой опыт – например, опыт войны или перенесенного насилия – крайне сложно интегрировать. Человек может не понимать, почему он попал в какую-то передрягу.

Юнг использует довольно необычную аналогию – Эго отпадает от Самости подобно тому, как Сатана отпал от Бога, будучи падшим ангелом. Получается, что Эго идет тропой Сатаны. И как Сатана был нужен Богу для того, чтобы познать себя, так и Эго нужно Самости для тех же целей.

Самость отличается определенностью и неповторимостью. С одной стороны – она общая для всех, но с другой – у каждого человека есть своя индивидуальная Самость. Иногда Юнг понимал Самость как собственное предназначение человека, поэтому Самость – есть и начало нашей жизни, и конец. «Самость является центром суммативной целостности, подобно тому, как Эго является центром сознательного разума. Самость является нашей жизненной целью, так как она есть завершенное выражение той роковой комбинации, которую мы назвали бы индивидуальностью. Парадоксальность Самости поразительным образом принадлежит величайшему духовному достоянию, зато однозначность – признак слабости. При этом Самость является не только символом целостности, но и идеалом целостности».

Архетипы личности по Юнгу 🍋 что такое архетип, психологические типы, структура, теория

Автор Лемондэй в 09. 12.2018. Опубликовано Психология

Facebook

Twitter

Вконтакте

Одноклассники

Pinterest

Карл Юнг – величайший психолог и психотерапевт в современной науке. Будучи учеником З.Фрейда К.Юнг не в полной мере разделял взгляды ученого, а позднее и вовсе отошел от его представлений о классической концепции личности. На основе этих разногласий возникло новое психологическое направление – аналитическая психология, подарившая миру новый глубинный взгляд и феноменальную теорию личности.

Структура личности по К.Юнгу

Автор выделял три основных уровня личности или психики:

• Эго;
• Личное бессознательное;
• Коллективное бессознательное.

На верхнем уровне психики Эго рассматривается как проявление сознания, состоящее из компонентов, содержащих в себе мысли человека, эмоции, воспоминания и ощущения. Все они придают целостность личности, постоянство, восприятие себя человеком. Эго являет собой основу сознания, благодаря которой личность способна оценивать результаты осознанной деятельности. Это уровень психики, по мнению К.Юнга, представляет собой центр личности, отвечающий за самоотождествление. Следующий уровень психики – личное бессознательное, включающий в свою структуру вытесненные сознанием, забытые и подавленные воспоминания, мысли, комплексы, конфликты. Этот психический уровень включает в себя чувственные впечатления, не отмеченные в сознании, не имеющие яркой окраски. К.Юнг в своей теории впервые включил в этот уровень психики

комплексы, или эмоционально окрашенные мысли, полученные индивидом из жизненного опыта, но вытесненные из сознания. Эти комплексы воздействуют на психику, оказывая влияние на поступки человека. К примеру, имея комплекс власти, индивид расходует для этой деятельности большое количество энергии психики. В его сознании это будет иметь символическую связь с темой власти. Так же к этому уровню психики можно отнести человека, который находится под влиянием, имеющим большую силу от родителей, материальных благ, сексуальных потребностей или любого другого типа комплексов. Формирование комплекса влияет на мировосприятие человека, его деятельность и активность. С точки зрения автора, у каждого имеется уникальный материал, из которого состоит личное бессознательное, но он способен быть доступен для сознания человека.

Благодаря этому содержание комплексов может подвергаться изменениям, для этого необходимо приложить определенные усилия человеку.

Коллективное бессознательное – самый глубокий пласт в составе психики, так же его именуют надличностное бессознательное. В нем содержатся фрагменты памяти и образов, унаследованных от предшествующих поколений, являющиеся едиными для всего человечества. Коллективное бессознательное сформировалось в процессе человеческой эволюции и передается на генетическом уровне. Подтверждение этой идеи К.Юнг нашел в повторяющихся образах и символах различных мировых культур.

Основные архетипы по К.Юнгу

Психиатр предположил, что в составе коллективного бессознательного имеются

сильные простейшие психические образы, или архетипы. Архетипы – мысли и фрагменты памяти, заложенные при рождении, располагающие людей к характерным переживаниям и реакциям на определенные события. Это не совсем сами мысли и воспоминания, а располагающие факторы, оказывающие давление, на поступки человека, создавая универсальные модели восприятия. К.Юнг отмечал существование неограниченного количества архетипов в коллективном бессознательном. В своей работе особое внимание автор уделил архетипам:

• Анима;
• Анимус;
• Самость;
• Персона;
• Тень.

Архетипы Анима и Анимус

Под архетипом Анима понимается отражаемый в сознании образ женственности в мужчине. Он выражает чувственное восприятие мира, настроения, порывы и эмоции мужчины. Архетип Анимус – образ мужчины в женщине, неосознанные проявления мужского поведения. Он связан с такими проявлениями личности как, категоричность, принципиальность, жестокость к окружающим. Частично эти архетипы в своей основе имеют биологические основания, в соответствии с гормональной составляющей организма они проявляются в разной мере. Эти архетипы эволюционировали в течение долгого времени в коллективном бессознательном, и являются результатом взаимодействия полов. В ходе многолетнего совместного сосуществования, часть мужчин «феминизировались», а женщины начали проявлять больше черт мужского поведения. К.Юнг считал, что проявление архетипов должно быть распределено

гармонично, сосуществуя в определенном балансе. Только при этом возможно гармоничное развитие личности и её реализация.

То есть в каждом заложены как мужские, так и женские качества, сочетание которых формирует личность.

При недостаточном развитии этих структур проявляется односторонний рост архетипа, его преобладание, приводящее к трудностям в функционировании личности.

Архетип Самость

Самость – центральный архетип в теории К.Юнга. Он представляет собой целостность личности, центрированность. В своей структуре самость объединяет элементы сознательного и бессознательного, тем самым образуя баланс между ними. По мнению автора, основная жизненная цель человека – поиск баланса между этими элементами.

Свои проявления самость выражает во снах в виде образов и символов. Для многих людей недостижимо истинная уравновешенность структур личности, некоторые могут приблизиться к этому пониманию не раньше достижения среднего возраста. Проявление самости не может реализоваться без интеграции и гармонизации всех душевных аспектов. От человека желающего достигнуть целостности «Я» требуется постоянство, настойчивость, высокий уровень развития интеллекта и наличие обширного жизненного опыта.

Архетип Персона

Персона – это то, что выставляет человек напоказ в общении с окружающими, маска, которая показывает публичное лицо во время взаимодействия. Основная задача этого архетипа облегчение адаптации в общении, обращение во внешний мир личности. Этому архетипу характерно проявление

коллективности, заложенного в психике каждого человека. Персона своего рода компромисс, на который идет индивид в общении с социумом. Для людей, которые придают большое значение этому архетипу, характерна поверхностность, их общение с окружающими сводится к переходу от одной роли к другой, теряя истинные проявления личности.

Архетип Тень

Является частью бессознательного, состоящей из темных сторон личности, подавляемых тенденций, в основе которых лежат инстинкты и недостатки. К ним относятся агрессивные стремления личности, импульсы сексуального характера, мысли и желания, имеющие аморальный характер. Автор рассматривал и положительные аспекты проявления этого архетипа. По его мнению, личность черпает жизненную силу, творческий потенциал и способен к спонтанным проявлениям. Индивид пытается обуздать пагубные стремления и обрести гармонию с окружающими, но при этом нуждается в открытом выражении импульсов и проявлении творческой активности. Вышеперечисленные архетипы, для каждого человека воспринимаются индивидуально. Существуют различные формы их проявления, они могут являться персонажами сновидений, служащих источниками символов культуры. Проявление архетипов можно наблюдать в повторяющихся ситуациях, местах, орудиях, имеющих фольклорные мотивы. К.Юнг выделил основные архетипы, но допускал существование их бесконечного множества.

Facebook

Twitter

Вконтакте

Одноклассники

Pinterest

Архетип Самости: afina_psy — LiveJournal

«Опыт Самости всегда является поражением для эго» Карл Густав Юнг  «Mysterium Coniunctionis».

В преддверии Нового года, мне хочется написать об одном из  проявлений архетипа Самости в жизни человека. Тема эта с первого взгляда не праздничная, но если воспринимать новогодние празднества как переходный период, в который мы подводим итоги прожитого  и устремляемся с надеждой в будущее, то вполне закономерная.

Одним из проявлений Самости является сокрушительное поражение эго. Это не просто неурядица, после которой можно встать, отряхнуться и пойти дальше. После такого поражения вообще не хочется вставать.. или не можется…. Это банкротство, проигрыш ставки всей жизни, окончательный и бесповоротный (так, по крайней мере, это переживается).

Это может быть поражение в любви, в профессии, в материнстве или отцовстве, в любой сфере, которую человек выбирает для своей реализации на данном этапе жизни. В эту сферу вкладываются все возможные инвестиции— надежды, ресурсы, силы и время. Но в один момент (или же момент, растянутый на долгие годы), все идет прахом. Если у человека еще достаточно внутренних или внешних ресурсов, он может начать все заново. И так же потерпеть поражение. Может переключиться на другую сферу, так же без каких-либо гарантий успеха в будущем.

Такое поражение может быть как индивидуальным, так и коллективным — война, техногенная катастрофа, стихийное бедствие, упадок экономики. Эти события могут наносить сокрушительный удар целому поколению или народу.

Может показаться, что я пишу о каких-то особых неудачниках по жизни. Но это касается каждого. Смерть — наше окончательное сокрушительное поражение. Чтобы мы не делали, придет время все отдать, нас будет предавать собственное тело, память и психика. Иногда кажется, что  в этом мире все призвано только для одного — разрушить надежды человека, его веру в себя, в свой труд и чаяния.

Юнг, был наверное, одним из первых в психологии, кто признал реальность и значимость этого события для человека. Он писал о том, что наша психика всегда стоит под угрозой сил, намного больших, чем наше «Я». Что представление о контроле и всемогуществе разума — не более, чем тонкая оболочка иллюзии, накинутая на огромный океан бессознательных энергий, в любой момент могущих прорваться в нашу жизнь .

Ответом Юнга на эту ситуацию было его представление о том, что наша смерть (буквальная или символическая) — делает возможным встречу с существом, превосходящим наше эго:  

«Это другое существо — другая личность в нас самих — более крупная, созревающая в нас личность, которую мы уже встречали как внутреннего друга души».  

Юнг назвал это явление Самостью. В аналитической психологии Самость еще называют архетипом целостности. В каком-то смысле наше «Я» является лишь малой частью этого целого. Самость — это вся полнота психического, включающая ее сознательный и бессознательный аспекты. В соприкосновении с ней мы парадоксальным образом переживаем свою уникальность и одновременно единство со всем миром.

Столкновение с Самостью ставит перед человеком вопросы: Есть ли что-то большее, чем я? Существует ли что-то, кроме видимого? Зачем я живу? Зачем существует человечество и цивилизация? Какой во всем этом смысл? Содержится ли смысл в окружающих меня вещах или он пребывает в незримом? В чем мне найти свое утешение? Как смириться с существующей несправедливостью? Как принять старость и смерть? Как пережить потерю? Как вернуть надежду и любовь в свою жизнь? и т. д.  

 

Ответ у каждого свой. В этом смысле Самость, хоть и является архетипом коллективного бессознательного, но, переживаемая отдельно взятым человеком, наполняется индивидуальным содержанием и становится личным «богом».  

Можно ли встретиться с Самостью, избегая жизненной катастрофы? Для этого, полагал Юнг, человек должен сознавать свою «неполноту» и благоговеть перед богами, то есть чем-то более всемогущим и всесильным, чем наше «Я».

Поэтому — в хлопотах и трудах каждого дня не гоните экстатические чувства из своей души. Будьте не чужды поэзии и музыке, находите прекрасное в повседневности, возвышенное в обыденном, смысл в хаосе. Пусть в вашей жизни будет место юмору и игре, простым радостям бытия!

С Новым годом!!!

Архетип Самости :: Публикации Ассоциации «Теурунг»

Аналитическая психология К.Г.Юнга обращает внимание прежде всего на аффективную сферу.

К.Г.Юнг полагал, что аффект является главным организующим принципом психической активности, поскольку интегрирует разнообразные составляющие эмоционально-волевой и мыслительной сферы души, придавая каждой из них единую «чувствительную окраску». Если какое-либо событие в жизни личности сопровождается сильным аффектом, то все связанные с этим событием составляющие души будут аккумулироваться вокруг этого аффекта, создавая «чувственно окрашенный комплекс».

Эти комплексы, по мнению К.Г.Юнга, являются фундаментальными элементами психики, выполняющими базальные функции.

Особое значение этих комплексов состоит в том, что человеческие аффекты по сути своей универсальны, и в наиболее регрессивных проявлениях эти чувственно окрашенные комплексы принимают архаические формы. Т.о. каждый чувственно окрашенный комплекс имеет «личностную оболочку и архетипическое ядро» ^[1].

Но если «отщепленный» комплекс вновь становится частью сознания, то вместе с ним из бессознательного в эго поступает мощный заряд либидозной энергии. Именно этим феноменом объясняется большинство случаев исцеления неврозов. Если же эго испытывает вторжение комплекса коллективного бессознательного, то этот опыт переживается еще тяжелее. Подобные переживания не имеют никаких аналогов в личном жизненном опыте человека и вследствие этого, а также из-за огромной силы они носят сверхъестественный, ужасающий, экстатический характер. Даже прикосновение коллективного бессознательного к эго вызывает целую гамму подобных чувств, если же происходит масштабное слияние этих двух уровней психики, то его исходом неизбежно является сумасшествие и одержимость. Вторжение таких чуждых сознанию содержаний является манифестацией многих психических расстройств. Рассуждая в терминах теории личностных конструктов Дж.Келли можно сказать, что модель мира личности, создаваемая на протяжении всей предыдущей жизни радикально меняется ^[2]. Аналитическая психология постулирует, что комплексы, относящиеся к личному бессознательному в норме принадлежат эго и их диссоциация является патологичной; комплексы же, относящиеся к коллективному бессознательному в норме должны быть отделены от эго посредством символообразующей функции сознания ^[3].

Архетипы как структурные проявления уровней психики.

Архетипы как структурные проявления наиболее древних уровней психики воплощают базальные эмоциональные переживания в мифопоэтических образах, универсальных для фольклора и мифов всех народов мира. Согласно К.Г.Юнгу, все архетипы имеют двойственную биполярную природу ^[4]. Один полюс архетипа представляет собой инстинкт и связанные с ним аффекты. Другой полюс представляет собой смыслообразующий духовный компонент, связанный с образами наиболее глубоких актов познания, таких как интуиция, инсайт, катарсис. Эго каждого человека находится между двумя этими полюсами и является соединяющим звеном между аффектом и духом. Если жизненный опыт личности (и в первую очередь травматический) приобретается нормально, то медиативной функцией эго является символообразование, благодаря которому синкретичная энергия бессознательного способствует духовному росту. Если же процесс совладания с травматическим опытом утрачивает естественный характер, медиативная функция эго нарушается и бинарность архетипической структуры превращается в антагонистичность. При этом один полюс атакует другой, еще более нарушая функционирование эго.

К.Г.Юнг неоднократно описывал (в частности, в своей концепции «негативного анимуса»), как мышление пациентов, у которых бинарная структура архетипа была диссоциирована, атаковало инфантильное «я» всегда выступавшее неполноценным по отношению к разуму. Вот как описывает Юнг один из таких примеров своей практики: «На первый взгляд, пациент производил на нас впечатление полностью нормального, он был в состоянии держать офис, быть успешным в делах, так что мы ничего не подозревали. Наше общение с ним было вполне адекватным, и в какой-то момент мы позволили себе употребить слово «масон». Неожиданно веселое выражение его лица на глазах изменилось, и на нас устремился пронзительный взгляд, полный крайнего недоверия и нечеловеческого фанатизма. Он стал похож на затравленного, опасного зверя, окруженного невидимыми врагами: иное эго вынырнуло на поверхность. Что же произошло? Очевидно, в какой-то момент идея преследуемой жертвы взяла верх над эго, стала автономной и сформировала второго субъекта, который временами полностью замещал здоровое эго» ^[5].

Вместе с тем К.Г.Юнг в большинстве своих работ пишет о фундаментальном упорядочивающем принципе психической жизни, который он назвал Самостью ^[6]. По его мнению, именно Самость интегрирует бинарные полюса всех архетипов, выравнивает баланс противоположностей, приводя в конце-концов личность к самореализации и достижению аутентичности. На опыте самопознания и в исследованиях своих пациентов он столкнулся с силой, коренящейся в бессознательном и отличной как от структуры эго, так и от других структур бессознательного. Одним из наиболее бросающихся в глаза свойств этой силы явилась компенсация односторонности эго. Это выражается, прежде всего, в том, что выравнивается баланс установок личности и происходит формирование базисных смысложизненных ориентаций, проникающих не только сознание, но и всю личность в целом. Как и все феномены бессознательного, Самость так же являет себя в сновидениях и фантазийных образах, но модальность этих образов иная, нежели у всех остальных архетипических структур. Нуминозность образов Самости несет в себе прежде всего священную надчеловечность, неразрушимое единство, примирение и невыразимую красоту. Изучая самость на протяжении многих лет, Юнг пришел к выводу, что если эго представляет собой центр сознания, то Самость является центром всей психики в целом (т.е. включая и сознательное, и бессознательное). Вот как он об этом пишет: «С интеллектуальной точки зрения Самость – не что иное как психологическое понятие, конструкция, которая должна выражать неразличимую нами сущность, саму по себе для нас непостижимую, ибо она превосходит возможности нашего постижения, как явствует уже из ее определения. С таким же успехом ее можно назвать «Богом в нас». Начала всей нашей душевной жизни, кажется, уму непостижимым образом зарождаются в этой точке, и все высшие и последние цели, кажется, сходятся на ней» ^[6].

Многие последователи К.Г.Юнга ^[7]  из такой трактовки Самости делали вывод о существовании принудительных отношений между Самостью и эго: поскольку Самость «знает» конечную цель индивидуации, то она неизбежно способствует ориентации личностного развития в нужном направлении. И если со стороны эго оказывается сопротивление, то Самость «подталкивает» его к преопределенному замыслу. Такое «подталкивание» (учитывая превосходящую всякие возможности сознания нуминозность Самости) может быть болезненным, травматичным и даже ужасающим для эго. Но Самость, подобно голосу оракула, продолжает изрекать свои пророчества и настаивать на их исполнении. Особенно травматичным действие этого голоса оказывается тогда, когда цели индивидуации вступают в конфликт с коллективными ценностями и когда внешняя объективная истина противоречит уникальной личностной истине ее носителя ^[8].

Друге юнгианцы делали акцент на той мысли К.Г.Юнга, что Самость является прототипом (архетипом) эго и их взаимоотношения носят диалектический характер «причина-следствие-причина» ^[9].

Так или иначе, Самость рассматривается как высшая сила человеческой психики, обеспечивающая трансцендентную целостность психики, примиряющая полюса противоположностей, ведущая человека к высшему Единству. Но здесь перед нами возникает вопрос, однозначного ответа на который мы не находим ни у К.Г.Юнга, ни у его современных последователей: если Самость – архетип (пусть даже и высший), является ли он бинарным, как все остальные архетипы? А если так, что представляет собой его аффективно-нстинктивный полюс?

Один из наиболее авторитетных современных последователей К.Г.Юнга Д.Калшед считает, что наблюдавшиеся им у пациентов ужасные образы убийц, вампиров, докторов-умертвителей продуцированы Самостью. Не касаясь вопроса бинарности, он говорит об «архаичной Самости», выполняющей функции сохранения и поддержания единства психики. Анализируя свою клиническую практику, он сделал вывод, что «классическая» позитивная Самость, описанная К.Г.Юнгом, имеет место тогда, когда личность обладает хорошо укрепившимся, развитым, но односторонним эго. В этом случае между эго и Самостью развиваются те самые компенсаторные диалектические отношения, о которых говорил К.Г.Юнг ^[8].

Но иная картина, полагает Д. Калшед, наблюдается тогда, когда инфантильное эго еще более ослаблено в результате травмы и находится на грани распада. Постоянный спутник внутренней жизни таких личностей – страх повторения травматической ситуации. И вот в этом случае Самость «переключает» свою активность с приоритетов индивидуации на приоритеты защиты и целостности. И вместо поддержания единства, т.е. интегративной деятельности, Самость осуществляет диссоциирующее влияние на эго. Эти попытки, по мнению Калшеда, направлены на защиту психики пациента от невыносимого аффекта, который имеет вероятность повториться. Для этого Самость отделяет аффект от образа ^[8].

Таким образом, интерпретируя эти выводы Д.Калшеда в рамках юнговской бинарной схемы архетипа, мы можем предположить, что его «архаичная Самость» и есть аффективно-инстинктивный полюс архетипа, в противовес диалектической и интегрирующей Самости. Д.Калшед объясняет, что «архаическая» (первичная, примитивная) Самость несет в себе мощные либидозные импульсы таких модальностей как любовь и ненависть, творчество и разрушение. В доказательство этому он приводит образы примитивной Самости в религиозных верованиях Древнего Востока и фундаментальную работу К.Г.Юнга «Ответ Иову» ^[10].

Эти образы не только биполярны, но и находятся в состоянии трансформации. Д.Калшед приводит рассуждения К.Г.Юнга о том, что «первичная амбивалентная Самость или образ Бога в доисторической коллективной психике» был трансформирован в филогенезе и этот процесс повторяется в онтогенезе каждой личности. Но если в филогенезе коллективной психики не было и нет катастрофических ситуаций такого масштаба, которые бы могли нарушить трансформацию образа Божества, то в онтогенезе отдельной личности такое вполне возможно и индивидуальное отражение образа Бога – Самость – остается архаичным.

Литература

1. Юнг К.Г. Работы по психиатрии. Психогенез умственных расстройств. – СПб.: 2000. – 304 с.
2. Келли Дж Теория личности: психология личных конструктов. — СПб.: Речь, 2000. – 249 с.
3. Адлер Г. Лекции по аналитической психологии: Пер. с англ. – М.: Рефл-бук, К.: Ваклер, 1996. – 282 с
4. Юнг К.Г. Архетип и символ: Пер. с англ., нем. – М.: 1991. – 304 с.
5. Юнг К. Г. Практика психотерапии. Серия: Классики зарубежной психологии. – М.-СПб. АСТ-Университетская книга, 1998г. 416 с.
6. Юнг К. Г. Нераскрытая самость // Юнг К. Г. Избранное. Минск, Попурри, 1998. – 448 с.
7. Самуэлс Э. Юнг и постъюнгианцы. Курс юнгианского психоанализа: Пер. с англ. – М.: ЧеРо, 1997. – 416 с.
8. Калшед Д. Внутренний мир травмы: Архетипические защиты личностного духа. – М.: Академический проект, 2001 – 368 с.
9. Samuels A. The Plural Psyche: Personality, Morality, and the Father. – London: Routledge, 1989. – 125 p.
10. Юнг К.Г. Ответ Иову. – М.: АСТ, Канон+. 1998. – 384 с.

Самость – архетип целостности психики

Раскрывается понятие Самости — центрального архетипа в теории Юнга. Выступая как интегрирующее начало психики, Самость призвана, в своих пределах, объединить все противоречивые взаимодействия психической структуры, выразить психическую целостность личности и обеспечить ее реализацию в качестве субъекта. Еще одно качество самости как центра личности состоит в том, что она позволяет существовать структуре, равновесию и порядку, не предполагая нарушения динамики психики. Это единство сознания и бессознательного, которое воплощает гармонию и баланс различных противоположных элементов психики. Самость определяет функционирование целостной психики методом интеграции. Самость есть цель и результат индивидуации.

Архетип Самости у Юнга выступает субъектом целостной психики человека. «Самость» предопределяет всю жизнедеятельность человека, направленную на достижение целостности и единства составляющих его частей.

      Понятие самости является одним из центральных в аналитической психологии  Карла Юнга. Самость — центральный архетип, суммативность личности. Юнг пишет о самости, что она «включает не только сознательное, но и бессознательное психическое бытие…Самость является центром суммативной целостности, подобно тому, как Эго есть центр сознательного разума. .. самость является нашей жизненной целью, так как она есть завершенное выражение той роковой комбинации, которую мы называем индивидуальностью».

      Самость рассматривается как центр целостного субъекта, охватывающий и сознательную, и бессознательную сферы его психики: «Самость — не просто какое-то понятие или логический постулат, но психическая реальность, которая осознается лишь частично, в остальном же включает в себя также и жизнь бессознательного, а потому является непредставимой и выразимой лишь через символы» [12, с. 58].

        Архетип может проявляться во множестве персонифицированных форм: от животного к человеческому, и от человеческого к богоподобному. Но также он может проявляться и неперсонифицированно: в виде озер, гор, деревьев. Для Юнга наиболее точным и полным символом, самым непосредственным проявлением Самости являлась мандала. «Архетипом человека является самость. Самость всеобъемлюща. Бог – круг, чей центр везде, и границ у него нет».

   Рабочим определением самости, с точки зрения Юнга, может стать следующее:«потенциал для интеграции общей личности». Это включает все психологические и ментальные процессы, физиологию и биологию, все позитивные и негативные, реализованные и нереализованные потенциалы, и духовное измерение.

     Самость содержит семена судьбы человека и вместе с тем она ориентирована назад, к филогенезу. Определение подчеркивает интеграцию, поскольку самость функционирует как контейнер для всех этих разрозненных элементов. Такой синтез относителен на практике; мы имеем дело с идеалом — кульминацией саморегулирующей психики и психосоматических, телеологических архетипов. Самость предполагает, что потенциал станет целым или будет восприниматься как целое.  Юнг говорит: «Самость — с одной стороны простая, с другой — очень сложная вещь, «конгломерат души», пользуясь индийским выражением».

    Понятие самости в концепции Юнга не лишено некоторых кажущихся противоречий. С одной стороны, он говорит о том, что Самость как архетип целостности существует изначально и является тем центром, который определяет и направляет всю дальнейшую жизнь человека: «Эмпирически с достаточной степенью вероятности можно констатировать, что в бессознательном имеется архетип целостности, спонтанно манифестирующийся в сновидениях и т. д., и что некоторая не зависящая от сознательной воли тенденция состоит в том, чтобы стягивать другие архетипы к этому центру» [12, с. 232].

     В этой же работе Юнг определяет Самость и как бессознательный «образ жизненной цели». «Что бы ни означала целостность человека — самость сама по себе, эмпирически  спонтанно продуцируемый бессознательным образ жизненной цели, независимый от желаний и страхов сознания. В этом образе представлена цель полного человека — реализация своей целостности и индивидуальности, по своей воле или против нее» [12, с. 222].

12. Юнг К.Г. Собр. соч. Ответ Иову / пер. с нем.- М.: Канон, 1995. — 352 с.

Эго и Самость: их определение и различие

Комментарий: Глава из книги М. Кларк «Отношения Эго и Самости в клинической практике: путь к индивидуации» (2013), вышедшей в свет в издательстве Когито-Центр.

«Исследователь должен хотя бы попытаться придать своим концепциям некоторую определенность и точность.» 
(Jung, 1921, 409)

В этой главе рассматриваются некоторые затруднения, возникающие в связи с употреблением терминов «эго» и «самость», а также предпринята попытка ответить на вопрос: почему это важно?

 

Эго

Приверженцы разных школ едины в своем стремлении обосновать существование в психике некоего гипотетического «органа», подобного органу физическому – который они могли бы называть «эго». Определение, данное в «Критическом словаре юнгианского анализа» (Samuels, Shotter & Plaut, 1986) вполне подошло бы и «Критическому словарю психоанализа» Райкрофта (1968), равно как и «Словарю Кляйнианского психоанализа» Хиншелвуда (1989). Это определение устроило бы и Фэйерберна с Винникоттом, и многих других современных учёных, и звучит оно так: «понятие эго связано с такими вопросами, как личностная идентичность, сохранность личности, неизменность во времени, посредничество между сферами сознания и бессознательного, процессы познания и проверка реальности» (Samuels, Shotter & Plaut, 1986, 50).

Лишь в продолжении этой фразы возникает расхождение между юнгианскими взглядами и другими теориями: «оно (т.е. эго) мыслится как нечто, откликающееся на требования некой высшей инстанции, самости, упорядочивающего принципа всей личности». Эта часть определения уточняет положение эго в иерархии структур психики. В 1907 году, когда Юнгу было 32 года (Jung, 1907, 40), он, как и другие учёные, считал, что эго – король замка. Однако позже Юнг пришел к мнению, что эго – узурпатор, а законный король – самость.

Существует единое мнение, что понятие эго связано с восприятием человеком себя и своего тела. Но даже и это положение не столь однозначно. Большинство людей, говоря это, подразумевают лишь ограниченную область осознанного переживания человеком своих телесных ощущений. Так, например, мы определяем форму своего тела и имеем представление о коже как его границе, знаем о пространстве, которое можем охватить руками, узнаём о своём весе, когда сидим или двигаемся. Мы осознаём возрастные изменения в собственном теле. Некоторые телесные функции – ходьба, хватание, мочеиспускание, дефекация, выделение слюны или слёз осознаются и частично поддаются нашему контролю.

Однако, параллельно с механизмом осознания телесного опыта, у нас имеется основанное на эго отношение к внешней и внутренней реальности. В состоянии психического здоровья мы помним об ограничениях, налагаемых на нас временем и пространством, то есть о своих физических и психических возможностях. Мы способны более или менее верно судить о том, что является для нас реально достижимым в материальном или эмоциональном отношении, а от чего можно без ущерба для себя отказаться – будь то нечто материальное (остатки пищи, одежда, которая стала мала) – или из области эмоций. Если же кто-либо уверен, что он может летать как птица или разрушить мир одним своим чихом, то это означает, что он не обладает эго, способным реалистически оценить собственные телесные функции; люди, не умеющие избавляться от излишнего материального балласта (старых газет, стаканчиков из-под йогурта, мебели, денег и прочих накоплений) – как правило, имеют аналогичные проблемы с освобождением от физических и эмоциональных излишков.

Телесные функции, которые в определённой степени могут контролироваться – например, дыхание или работа сердца – но в основном являются непроизвольными и не подаются осознанному восприятию, относятся к области бессознательного и частично связаны с эго – которое Юнг, вслед за Фрейдом, порой считал не полностью осознаваемым. Находясь на стыке сознания и бессознательного, эти функции организма часто становятся местом проявления психосоматических симптомов, если какой-либо неосознанный материал стремится проникнуть в сознание через телесные проявления.

Юнг пошёл дальше Фрейда и рассмотрел психические отображения тех телесных функций, которые мы не осознаём и не можем контролировать: поток крови, рост и разрушение клеток, химические процессы органов пищеварения, почек и печени, деятельность мозга. Он считал, что эти функции представляет та часть бессознательного, которую он называет «коллективным бессознательным». (Jung, 1941, 172f; см. Главу 1).

Взгляды на функции эго у большинства крупных учёных, за исключением Лакана, в основном совпадают. Лакан единственный, кому эго представляется совершенно иначе, в качестве психической инстанции, назначение которой – искажать правдивую информацию, поступающую из внутренних и внешних источников; по мнению Лакана, эго по самой своей сути склонно к нарциссизму и искажению (Benvenuto & Kennedy, 1986, 60). Другие авторы рассматривают эго как посредника в переговорах как с внешней, так и с внутренней реальностью.

Наблюдается большой разброс мнений относительно того, есть ли в сознании нечто большее, чем эго. Продолжаются и споры о том, существует ли эго уже в момент рождения человека или нет, развивается ли оно постепенно из «ид» или первичной самости, первично ли эго, тогда как самость (имея в виду самость как осознанное Я) развивается позже, вслед за развитием эго.

 

Различные подходы к клиническому понятию самости

Большинство авторов сходятся во мнении, что человек обладает психическим опытом, который следует считать опытом переживания Я. Таким образом, Я или «самость» – это название ещё одного предполагаемого объекта психики. Однако нет единства в представлении о том, является ли самость, наряду с эго, действующим психическим органом-посредником, или же это более пассивная сущность. С употреблением термина «самость» связано гораздо больше сложностей, и его использование гораздо менее последовательно, чем в случае c «эго». Эта непоследовательность встречается не только в работах разных теоретиков, но нередко и в трудах одного и того же автора. Особой сложностью и неоднозначностью толкования понятия «самость» отличаются труды Юнга, при том, что эта концепция для него играет важнейшую роль. Весьма поучительно проведенное Редферном всестороннее исследование той, по его словам, «настоящей неразберихи», что царит нынче в использовании обоих терминов (Readfearn, 1985, 1-18).

Хиншелвуд сетует, что Кляйн «нередко подменяет друг другом термины «эго» и «самость» (Hinshelwood, 1989, 284).

Кохут под самостью подразумевает нечто вроде «чувства собственной идентичности». Однако он также включает в это понятие многое из того, что другие авторы приписывают эго, в том числе посредническую деятельность и целенаправленность (и в этом он солидарен с Юнгом). Самость представляется ему «сердцевиной личности» (Kohut, 1984, 4-7).

Винникотт упоминает «процесс созревания», предполагащий «эволюцию эго и самости»( Winnicott, 1963, 85). В его трактовке «самость» имеет отношение к «Истинному Я» — «спонтанной, развивающейся самопроизвольно» составляющей личности; если «истинной самости не позволяют проявлять себя открыто, то её защищает податливая «ложная самость, ложное Я» (Winnicott, 1960а, 145). Kaлшед ссылается на эти представления Винникотта, когда упоминает «личностный дух» и его архетипические защиты (Kalched, 1996, 3).

Стерн (подходя к вопросу с точки зрения теории развития) говорит о четырёх видах восприятия своей самости, проявляющихся, в частности, у младенца и маленького ребёнка (Stern, 1985).

Фонаджи с коллегами соотносят теорию привязанности с развитием у ребёнка способности к рефлексии и возникающим восприятием себя. Они прослеживают также, каким образом самость участвует в развитии ребёнка (Fonagy, Gergely, Jurist & Target, 2002, 24).

Райкрофт определяет место самости в теории психоанализа следующим образом: «самость субъекта – это то, каким он воспринимает самого себя, в то время как эго — это его личность как структура, о которой может быть вынесено безличное обобщающее суждение» (Rycroft, 1968, 149). Такое специфическое толкование самости в психоанализе исключает какие-либо бессознательные составляющие психики. Это распространенное определение, не используемое в качестве специального.

Mилрод обобщает различные значения термина «самость», встречающиеся в новейшей психоаналитической литературе: этот термин может относиться к человеку, его личности, к его эго как психической структуре, к психическому отображению индивидуальности, к некоему над-порядку, четвёртой психической составляющей, существующей наряду с «ид», эго и суперэго, или к фантазии. Согласно собственной точке зрения Милрода, психическая репрезентация «Я» (самости) представляет собой подструктуру эго (Milrod, 2002, 8f).

Юнг, со своей стороны, употребляет термин «самость» особым образом, позволяющим включить в это понятие бессознательную часть психики, и в его системе самость определённо не заключена внутри эго. По Юнгу, самость наблюдает за эго и противостоит ему, или на других стадиях психологического развития включает его в себя. В этом — наиболее существенное различие между психоанализом и аналитической психологией, которое сказывается и на клинической работе. Юнг разрабатывал свою концепцию долго и не всегда был последователен в процессе своих попыток определить и понять коллективное бессознательное. Впервые он использует термин «самость» ещё в 1916 году, однако в словаре терминов его книги «Психологические типы», изданной в 1921 году, понятие «самость» отсутствует. Лишь спустя 40 лет, в 1960 году, издавая свои «Избранные труды», Юнг включает этот термин в глоссарий. Там он определяет самость как «единство личности как целого» — это «психическая целостность, состоящая из сознательных и бессознательных содержаний» и, таким образом, она — «лишь рабочая гипотеза», поскольку бессознательное не может быть познано (Jung,1921, 460f). В других работах, будучи еще в поисках этого определения, Юнг обозначает этим термином то бессознательную психику, то совокупность сознательного и бессознательного, которая не есть эго. В любом случае, здесь предполагается возможность диалога между эго и самостью, в котором самости отводится роль «короля».

 

Структура самости — различные гипотезы: ид, бессознательная фантазия, архетип

И Фрейд, и Кляйн считают эго основной организованной частью психики. Оба пишут и о структуре супер-эго, а также ищут ответ на вопрос, обладает ли «ид» также какой-либо внутренней структурой и способно ли оно способствовать структуризации наших переживаний помимо физических, инстинктивных реакций. Разумеется, в рассуждениях такого рода они не находят места для самости.

Фрейд полагал, что «ид» не имеет ни внутренней организации, ни иной задачи, кроме удовлетворения инстинктивных потребностей и поиска удовольствия. Вместе с тем, начиная с 1916-1917 годов и до самой смерти в 1939 году он пишет о «следах воспоминаний в нашем архаическом наследии», следах, которые побуждают человека реагировать на определённые стимулы определённым образом. Эти следы, по-видимому, включают в себя не только субъективные содержания, но и предрасположенности, и могут активизироваться как альтернатива воспоминаниям о личном опыте, когда личная память подводит (Freud 1916-1917, 199; 1939a, 98ff; сравни также 1918, 97).

М. Кляйн считала, что бессознательные фантазии существуют у человека с рождения и предназначены структурировать инстинктивные импульсы в ментальные репрезентации (формирование внутренних объектов). (Написание зд. слова «фантазии» в греческом варианте, “phantasy”, а не “fantasy”, как обычно, позволяет отличать бессознательные образы от фантазирования, которое является осознанным процессом). По мнению Кляйн, импульсы, эмоции и фантазии младенца являются «врождёнными»; они встречаются с внешней реальностью через проекции. Затем они вновь интроецируются в преобразованном виде и формируют ядро внутреннего объекта, представляя собой сплав врожденной пред-существующей фантазии и внешнего мира (Klein, 1952, 1955, 141). В последнее время психологи, придерживающиеся теории развития, и учёные-неврологи оспаривают это мнение, полагая, что такая способность психики может проявляться у ребенка не раньше шестимесячного возраста. (Knox, 2003, 75f).

Бион, посещавший некоторые семинары Юнга, описывает процесс достижения младенцем удовлетворения примерно так же, как Кляйн:

«младенец обладает некой врожденной предрасположенностью, — ожиданием груди… Когда младенец входит в контакт с реальной грудью, его пред-знание, врожденное ожидание груди, априорное знание груди, «пустая мысль» о ней, соединяется с узнаванием реальности, и одновременно с этим развивается понимание»[1] (Bion, 1962, 111).

Таким образом, и Кляйн, и Бион представляли себе, что новорождённый ребёнок уже в момент рождения обладает неким структурным элементом, не относящимся к эго; это психическая, а не просто инстинктивная структура, и она является посредником при встрече младенца с внешним миром.

Архетип в концепции Юнга подобен этой, не относящейся к эго, врождённой психической структуре, которая определяет, каким образом мы будем воспринимать внешнее и внутреннее окружение и реагировать на него. Идея архетипа стала центральной в его представлении об устройстве всей психики в целом, о её потенциальных возможностях и развитии. Юнг разрабатывал свою теорию в течение долгого периода, начиная с 1912 года, постепенно преодолевая препятствия и противоречия. Согласно этой теории, подобно тому, как человек рождается с определенным строением тела, приспособленным к «совершенно определённому миру, где есть вода, свет, воздух, соли, углеводы», точно так же он обладает и врожденной психической структурой, приспособленной к его психической окружающей среде (Jung, 1928a, 190). Эта структура — архетипы. Архетипы обеспечивают возможность нашего развития как человеческих существ. Они объединяют каждого из нас со всем человечеством, поскольку одни и те же у всех людей – как ныне живущих, так и умерших тысячелетия назад – так же как строение костей, органов и нервов. Юнг, в отличие от Фрейда, не считает их «следовой памятью», поскольку в архетипах передается не субъективное содержание, а структура. Несмотря на свой ранний не вполне удачный термин «первичный образ», который, вроде бы, подразумевает наличие содержаний, Юнг настаивал, что архетипы есть незаполненные формы, пригодные для наполнения универсальным общечеловеческим опытом в любое время и в любом месте, будь то рождение, сексуальность, смерть; любовь и утрата, рост и увядание, радость и отчаяние. Каждый архетип содержит в себе полярности как инстинктивных телесно-физических, так и не связанных с телом психических реакций – на холод и тепло, на чёрное и белое, на любые жизненные события.

Утверждают, что всеобъемлющее учение Юнга об архетипах соответствует современным представлениям нейронаук (Knox, 2003). Архетипы являются психическими эквивалентами так называемых нейронных связей головного мозга: мы рождаемся на свет с этими структурами, но активизируются ли они или нет, — зависит от нашего жизненного опыта. (Pally, 2000,1). Если человек испытывает какое-либо конкретное переживание (например, боится рассерженной матери), то этот опыт регистрируется в определеной нейронной связи, уже готовой к активации. Подобно этому, конкретный опыт должен быть зарегистрирован психикой в соответствующей архетипической структуре (в данном случае, внутри архетипа Ужасной Матери). Таким образом, архетип является одним из способов размышлять о «разуме» в связи с «мозгом», но без отождествления. Глубокие взаимные связи между физическим и психическим лежат в основе как теории архетипов, так и нейронауки. После интенсивной психотерапии регистрируются изменения в нейронных связях – именно интенсивность аффекта вызывает физические изменения (Tresan, 1996, 416). Теория архетипов и нейронаука открывают нам прямой путь к постижению психосоматических симптомов во всём единстве телесного и психического.

Важная роль самости

Наш подход к клиническому материалу определяется тем, как мы понимаем отношения между самостью и эго. Фрейд считал, что эго развивается из «ид», по мнению Юнга – его основой является бессознательное. Фрейд, как правило, усматривал в «ид» постоянную угрозу для эго, хоть и отмечал, что «сотрудничество» – один из способов, с помощью которых бессознательное строит отношения с сознанием (Freud,1915e, 190). При этом Фрейд не считал, что бессознательное способно внести в сознание нечто полезное; по его мнению, задачей эго является «укротить» «ид»: «подчинить» его, «поставить под контроль», «управлять» им. (Freud, 1937, 220-235). Юнг придерживался другой точки зрения. Он полагал, что бессознательное может обогатить эго, если только не переполнит его. Он писал о «диалоге» между эго и бессознательным/самостью, в котором оба участника имеют «равные права». (Jung, 1957, 89). По мнению Юнга, цель психического развития состоит не в том, чтобы эго «подчинило» себе бессознательное, а в том, чтобы оно признало силу самости и уживалось с ней, приспосабливая свои действия к потребностям и желаниям своего бессознательного партнера. Он утверждал, что самость обладает мудростью, превышающей понимание отдельным человеком себя, поскольку самость одного человека связана с самостями всех остальных человеческих (а возможно, и не только человеческих) существ.

По Фрейду, в состоянии психического здоровья эго является главной действующей силой психики. «Психоаналитическое лечение, – пишет он, – основано на влиянии, которое бессознательное испытывает со стороны сознания». (Freud, 1915e, 194; курсив Фрейда). Активность бессознательного, внедряющегося в сознание, говорит Фрейд, «подкрепляет» деятельность, задуманную эго. Такое сотрудничество возможно лишь тогда, когда энергия, поступающая из бессознательного, может быть преобразована в эго-синтонную. Юнг рассматривает эту взаимосвязь прямо противоположным образом. По его мнению, в основе анализа лежит такое влияние на сознание со стороны бессознательного, при котором сознание обогащается и совершенствуется. Установки эго не подкрепляются, но видоизменяются таким образом, что его погрешности компенсируются за счёт установок бессознательного. Констеллируется нечто новое – третья, прежде неизвестная позиция, невообразимая для эго самого по себе (Jung, 1957, 90). Более того, в то время как у Фрейда инициатива всегда принадлежит эго, даже если не осознаётся им, у Юнга инициатором является самость, которая «хочет» реализовать себя.

Для Юнга самость первична: она приходит в мир первой и уже на ее основе возникает эго. Фордхэм идет вслед за Юнгом, полагая, что первичной самостью младенца является изначальное психосоматическое единство, которое постепенно, по мере роста эго, дифференцируется на психику и сому. Самость для Юнга первична ещё и в том смысле, что это более широкое понятие, чем эго; кроме того, она постоянно, на протяжении всей жизни, подпитывает творческие силы психики, которые проявляются в сновидениях с их еженощно-обновляемыми образами, в стихах или в разрешении научных головоломок. Она кажется неистощимой – ведь нам становится известной лишь та её часть, что проникает в наше сознание, и мы никогда не сможем оценить весь спектр её возможностей. Но мы по опыту знаем, что именно самость «правит» в нашей жизни – если мы тут допустим некоторый антропоморфизм (а он, пожалуй, допустим), то можно сказать, что именно ее потребности, желания и замыслы определяют то, какой будет наша жизнь: чем мы будем заниматься, с кем вступим – или не вступим – в брак, какими болезнями заболеем, вплоть до того, когда и как умрём. Это как в теории хаоса, принятой в современной физике: в кажущейся случайности и неупорядоченности жизни скрыта глубокая упорядоченность и целенаправленность.

Фрейд сравнивает аналитика с детективом, который пытается решить загадку преступления, используя в качестве ключа проявления бессознательного (Freud, 1916-1917, 51). Подход Юнга принципиально иной: он рассматривает весь клинический материал – сны, психосоматические симптомы, особенности поведения, невротические или психотические проявления, феномены переноса или контрпереноса – как «ангелов», то есть посланников бессознательного, пытающихся донести весточку до сознания. Юнг считал, что наша задача в том и состоит, чтобы помочь пациенту осознать эти послания, со всеми их содержаниями и смыслами; «посланцы» смогут освободиться от вахты, только когда «письмо» будет доставлено, тогда потребность в них отпадет.

Юнг часто очеловечивает самость, говоря о ней как о личности, живущей внутри бессознательного и имеющей собственные цели и устремления. Самость, пишет он, «это, так сказать, как бы, тоже наша личность» (Jung, 1928a, 177; курсив Юнга). Он пытается отделить от «второго я» эту «бессознательную» личность, возможно, «спящую» или «грезящую» (Jung, 1939, 282f). На практике мы неспособны отличить инстинктивный, безличностный импульс, исходящий от архетипа (или от «ид»), и неосознанное побуждение самого субъекта. Однако наши установки, а возможно, и клиническая практика изменятся, если мы согласимся с тем, что пишет Юнг в том же отрывке:

«Сотрудничество бессознательного [ с сознанием ] осмысленно и целенаправленно, и даже если оно действует в противовес сознанию, его проявление всё же является разумно компенсаторным, как бы восстанавливая нарушенный баланс». (Там же, 281).

Если мы представляем себе бессознательное именно таким образом, это значит, что мы всерьез прислушиваемся к нему, как к другому человеку, ожидая от него целенаправленных, разумных действий, компенсирующих установки сознания. Эта другая личность может причинять беспокойство, но мы знаем, что она приносит не только проблемы.

 

Архетип самости у Юнга

В 1912 году, после разрыва с Фрейдом, у Юнга наступил период преднамеренного, осознанного сотрудничества с тем, что он ощущал как сильнейшее давление своего бессознательного, (хотя ещё не думал тогда о нем как о «самости»). Кульминацией этого периода стал 1927 год, когда ему приснилось однажды, будто он с товарищем в Ливерпуле.

Юнг пишет:

«Мы вышли на широкую площадь, слабо освещённую уличными фонарями. К площади сходилось много улиц, а городские кварталы были расположены вокруг нее по радиусам. В центре её находился округлый пруд с маленьким островком посередине. В то время как всё вокруг было смутно различимо из-за дождя, туманной дымки и плохого освещения, островок сиял в солнечном свете. На нем стояло одинокое дерево, магнолия, осыпанная розовыми цветами. Все выглядело так, будто дерево было освещено солнцем – и в то же время само служило источником света». (Jung, 1962, 223)

Юнг комментирует:

«Сон отражал мое состояние в тот момент. Я до сих пор вижу серовато-жёлтые плащи, блестящие от дождя. Ощущение было крайне неприятное, все вокруг темно и тускло – именно так я чувствовал себя тогда. Но в том же сне возникло видéние неземной красоты, и только благодаря ему я мог продолжать жить». (там же, 224)

Юнг понял, что для него «целью является центр, и всё направлено к центру», а центр – это самость, «принцип и архетип направления и смысла». Из этого переживания возник «первый намек на мой личный миф», на психический процесс, направленный к индивидуации. (там же)

Архетип самости – это организующий принцип, функция которого – интегрировать, объединять, подталкивать по направлению к центру все бесконечные возможности, существующие в психике, и создавать таким образом состояние большей психологической целостности. Более поздние исследователи отмечают, что, согласно теории архетипов, архетип самости включает в себя и противоположный полюс: предрасположенность психических единиц к дезинтеграции, противоборству или стагнации. Этот вопрос изучали два современных юнгианских аналитика: Редферн в книге «Взрывающаяся самость» (The Exploding Self,1992) и Гордон, которая cчитает, что тенденция к объединению может стать разрушительной, если она настолько сильна, что совсем не допускает процессов де-интеграции, дифференциации и сепарации (Gordon, 1985, 268f). Эти исследования предостерегают нас от идеализации архетипа самости как центрирующего принципа, от ориентации психотерапии на него как на уравновешенную и упорядоченную целостность. Предпочтение, которое Хиллман отдает политеистическому взгляду на структуру психики в противовес монотеистическому, также побуждает нас ценить разнообразие в устройстве внутреннего мира и не уповать на незыблемый порядок в нем. (Hillman, 1976, 35).

В работе «Аion» (1951, 222-265) Юнг посвятил целую главу перечислению и детальному рассмотрению нетсчерпаемого изобилия символов самости. Поскольку самость есть архетип и, значит, незаполненная форма, один образ может выразить лишь ограниченную часть ее потенциальных возможностей. Каждый из нас заполняет эту форму образами из собственного опыта, так что наше переживание персонализируется и гуманизируется. Конкретный опыт отдельного человека, его индивидуальность, воплощается (начинает бытие) в конкретный момент времени – так Иисус приходит в мир как сын Бога.

Тот особый язык, которым говорят о Боге – для тех, кому это важно – может стать связующим звеном между теориями глубинной психологии и другими важными сферами человеческого опыта. Нам, психотерапевтам, он предоставляет способ понять язык и проблемы тех пациентов, которые пребывают в состоянии тяжёлого стресса, не в силах наладить отношения с собственным «Богом»; он позволяет нам не ограничиваться размышлениями о «Боге как внутреннем объекте», в соответствии с теорией Кляйн. Блэк (Black,1993) предлагает свой вариант этой модели Кляйн, учитывающий существование нашего внутреннего Бога.

 

Индивидуация

Юнг часто использует образ спирали: мы движемся, вращаясь в пределах своего эго вокруг самости, постепенно приближаясь к центру, снова и снова встречаясь в разных контекстах и под разными углами, с сердцевиной своей самости. Мы часто сталкиваемся с этим в клинической практике: образ себя, с которым пациент приходит на первую сессию, может служить ключом ко всей нашей будущей работе.

Индивидуация – это путь всё более и более полного осознания самого себя. Юнг дал определение индивидуации в 1928 году:

«Пройти путь индивидуации – значит стать не-разделённым индивидуумом, и поскольку индивидуальность охватывает нашу сокровенную, самую глубокую, ни с чем не сопоставимую уникальность, индивидуация также подразумевает становление собственной самости, приход к самому себе. Мы можем, таким образом, перевести слово “индивидуация” как “становление личности” или “само-реализация”». (Jung, 1928a, 173).

Игнорируемые прежде или казавшиеся неприемлемыми аспекты личности достигают сознания; устанавливается контакт. Мы перестаём быть домом, перегороженным на отдельные изолированные друг от друга части; мы становимся индивидуальностью, нераздельным целым. Наше «Я» становится реальным, приобретает фактическое, а не только потенциальное существование. Оно существует в реальном мире, «реализуется» — как говорится об идее, воплощённой в жизнь. Юнг пишет: «Психика – это уравнение, которое не может быть «решено» без учёта фактора бессознательного; это совокупность, которая включает как эмпирическое эго, так и его транс-сознательную основу». (Jung, 1955-1956, 155).

Процесс индивидуации – работа по решению этого уравнения. Она не завершается никогда.

Примечания

[1] Цитируется по: У.Р. Бион. Теория мышления // Журнал практической психологии и психоанализа (Ежеквартальный научно-практический журнал электронных публикаций). 2008, 1 марта, iv. Пер. З. Баблояна. 

Основные архетипы в юнгианском анализе.

Архетип – от греч. «архе» — начало и «типос» -образ, — таким образом это мощные психические первообразы, скрытые в глубинах бессознательного, врожденные универсальные идеи, изначальные модели восприятия, мышления, переживания. Это своего рода первичные представления о мире и жизни, которые не зависят от уровня полученных знаний. Они составляют структуру мировоззрения и передаются из поколения в поколение.

Коллективное бессознательное как оставляемый опытом осадок и вместе с тем как некоторое его, опыта, a priori есть образ мира, который сформировался уже в незапамятные времена. «Единственная возможность состоит в том, чтобы признать иррациональное в качестве необходимой – потому что она всегда наличествует – психической функции и ее содержание принять не за конкретные (это было бы шагом назад!), а за психические реальности, — реальности, поскольку они суть вещи действенные, т.е. действительности.»
Это господствующие силы, боги, т.е. образы доминирующих законов и принципы общих закономерностей, которым подчиняется последовательность образов, все вновь и вновь переживающей душой.
Архетипы можно рассматривать как результат и отражение имевших место переживаний; но точно так же они являются теми факторами, которые служат причинами переживаний.
Познание архетипов является значительным шагом вперед. Магическое или демоническое действие, вызываемое ближним, исчезает благодаря тому, что тревожное чувство сводится к некоторой определенной величине коллективного бессознательного.
В период жизненного поворота следует уделять образам коллективного бессознательного особое внимание, так как в такие моменты оно является источником из которого можно черпать указания к разрешению проблемы. Из сознательной обработки этих данных может получиться трансцедентная функция, как формирование восприятия, опосредованного архетипами.
Юнг описал множество архетипов, дав им условные и весьма своеобразные, но точные названия: Самость, Персона, Тень, Анима, Анимус, Мать, Ребенок, Солнце, Старый Мудрец, Герой, Бог, Смерть…
Транцедентная функция действует не бесцельно, а ведет к откровению сущностного ядра человека. При первом рассмотрении она есть чисто природный процесс, который при определенных обстоятельствах протекает без ведома и содействия индивидуума и может даже насильственно реализовывать себя вопреки его противодействию. Смысл и цель данного процесса – осуществление(первоначально заложенной в эмбрионе) личности во всех ее аспектах. Это восстановление и развертывание изначальной, потенциальной целостности. Символы, которые для этого применяют бессознательное, — не что иное, как образы, которые издавна употребляло человечество для выражения целостности, полноты, совершенства, как правило, — это символы – четверичности и круга. Этот процесс Юнг называет процессом индивидуации.
Персона

Наша персона является внешним проявлением того, что мы предъявляем миру. Это характер, который мы считаем приемлемым; через него мы взаимодействуем с другими. Личность включает в себя наши социальные роли, одежду, которую мы носим, и наши индивидуальные способы выражать себя. Термин персона пришел из латыни, означая «маска», или «фальшивое лицо». Маска надевалась актерами в Древнем Риме. Чтобы социально функционировать, мы играем роль, используя приемы, свойственные именно этой роли. Даже тогда, когда мы не можем приспособиться к чему-либо, наши роли продолжают работать. Это роли, выражающие отказ.
Персона имеет и негативные, и позитивные аспекты. Доминирующая персона может подавить человека. Те, кто идентифицируется с персоной, видят себя в основном в границах своих специфических социальных ролей. Юнг назвал персону «согласованным архетипом». Как часть своей позитивной функции, она ограждает эго и психику от различных социальных сил и аттитюдов, которые сталкиваются с ними. Вдобавок персона является ценным инструментом для общения. В античной драме ненадежность человека передавалась с помощью искаженных масок, информируя о личности и о роли, которую играл актер. Персона может быть решающей в нашем позитивном развитии. Когда мы начинаем играть главную роль, наше эго мало-помалу стремится идентифицироваться с ней. Этот процесс является основным в личностном развитии.
Процесс тем не менее не всегда позитивен. В то время как эго идентифицируется с персоной, люди начинают верить, что они являются тем, чем претендуют быть. Согласно Юнгу, мы в конечном счете извлекаем эту идентификацию, чтобы изучить в ходе самореализации, или индивидуации, что же мы собой представляем. Небольшая группа других людей, окружающих нас, содержит проблемы их личностей, из-за культурных предубеждений и социальных срезов их персон.
Персона может быть выражена через объекты, которые мы используем, чтобы закрыть свое тело (одежда или покрывало), и через инструменты нашего занятия (лопата или портфель). Таким образом, обычные предметы становятся символами идентификации человека. Термин символ статуса (машина, дом или диплом) выражает понимание обществом важности имиджа. Все эти символы могут быть найдены в снах как репрезентации персоны. Например, кто-либо с сильной персоной может появиться во сне как слишком нарядно одетый или стесненный слишком большим количеством одежды. Человек со слабой персоной может появиться голым или в открытой одежде. Одним из возможных выражений неадекватной персоны может быть фигура, не имеющая кожи.
Тень

Тень — это архетипическая форма, состоящая из материала, подавленного сознанием; ее содержание включает те тенденции, желания, воспоминания и опыты, которые отсекаются человеком как несовместимые с персоной и противоречащие социальным стандартам и идеалам. Тень содержит в себе все негативные тенденции, которые человек хочет отвергнуть, включая животные инстинкты, а также неразвитые позитивные и негативные черты.
«Как я могу быть реальным, не отбрасывая тени? Если я хочу быть цельным, то должен иметь и темную сторону; осознавая свою тень, я вспоминаю еще раз, что я человеческое существо, подобное любому другому».
Чем сильнее становится наша персона, тем более мы идентифицируемся с ней и тем больше отвергаем другие части самих себя. Тень представляет собой то, что мы намереваемся сделать подчиненным в нашей личности, и даже то, чем мы пренебрегаем и чего никогда не развиваем в себе. В снах фигура тени может появиться как животное, карлик, бродяга или любая другая подчиненная фигура.
В своих работах о подавлении и неврозе Фрейд в первую очередь рассматривал аспекты того, что Юнг называет тенью. Юнг нашел, что подавленный материал организован и структурирован вокруг тени, которая становится в буквальном смысле негативной самостью, или тенью эго. Тень часто является в опыте снов как темная, примитивная, враждебная или пугающая фигура, так как содержание тени насильственно вытеснено из сознания и антагонистично сознательной точке зрения. Если материал из тени возвращается обратно в сознание, она теряет очень многие из своих примитивных и пугающих черт. Тень наиболее опасна, когда неузнаваема. В этом случае человек проецирует свои нежелательные черты на других или подавляется тенью, не понимая ее. Образы врага, дьявола или понятие первородного греха являются аспектами архетипа тени. Когда большая часть материала тени становится осознанной, меньшая не может доминировать. Но тень является интегральной частью нашей природы и никогда не может быть полностью уничтожена. Личность, претендующая на то, чтобы не иметь тени, оказывается не сложным человеком, а двумерной карикатурой, отрицающей смесь хорошего и плохого, неизбежно присутствующую во всех нас.
Анима и анимус

Юнг считал очевидным, что составной частью персоны является некая бессознательная структура, и назвал ее анимой у мужчины и анимусом у женщин. Эта основная психическая структура служит средоточием всего психологического материала, который не согласовывается с тем, как именно человек осознает себя мужчиной или женщиной. Таким образом, насколько женщина осознанно представляет себя в границах того, что свойственно женщинам, настолько ее анимус будет включать те непознанные тенденции и опыт, который она считает свойственным мужчинам.
Для женщины процесс психологического развития влечет за собой начало диалога между ее эго и анимусом. Анимус может патологически доминировать благодаря идентификации с архетипическими образами (например, заколдованного принца, романтического поэта, призрачного любовника или мародерствующего пирата) и/или из-за чрезвычайно сильной привязанности к отцу.
Анимус рассматривается Юнгом как отдельная личность. Когда анимус и его влияние на человека осознаны, анимус берет на себя роль связующего звена между сознанием и бессознательным, пока последнее постепенно не интегрируется в самость. Юнг рассматривает черты этого союза противоположностей (в данном случае, мужского и женского начал) как главную детерминанту выполнения личностью женской роли.
Подобный же процесс происходит между анимой и маскулинным эго у мужчины. Пока наша анима или анимус неосознанны, не приняты как часть нашей самости, мы будем стремиться проецировать их на людей противоположного пола:
“Каждый мужчина несет внутри себя вечный образ женщины, не образ той или другой конкретной женщины, но определенный феминный образ. Этот образ является… отпечатком или „архетипом“ опыта всех женских предков, хранилищем, так сказать, всех впечатлений, когда-либо приобретенных женщинами.
…Так как этот образ является неосознанным, он всегда бессознательно проецируется на любимого человека, и это одна из главных причин для страстного влечения или отвращения».
Согласно Юнгу, родитель противоположного пола оказывает основополагающее влияние на развитие анимы или анимуса ребенка. Все связи с объектами противоположного пола, включая родителей, подвержены сильному воздействию фантазий анимы или анимуса. Этот архетип является одним из наиболее влиятельных регуляторов поведения. Он проявляется в снах и фантазиях как персонажи противоположного пола и функционирует в качестве важнейшего посредника между процессами сознания и бессознательного. Он ориентирован преимущественно на внутренние процессы, так же как персона ориентирована на внешние. Это источник проекций, источник создания образа и доступ к творчеству. (Креативное влияние анимы видно на примере художников, рисовавших своих муз как богинь.) Юнг еще называл этот архетип и «образом души». Так как он способен приводить нас в соприкосновение с силами нашего бессознательного, то часто является ключом, открывающим нашу креативность.
Самость

Самость — наиболее важный и трудный для понимания архетип. Юнг назвал самость главным архетипом, архетипом психологического строя и целостности личности. Самость — архетип центрированности. Это единство сознания и бессознательного, которое воплощает гармонию и баланс различных противоположных элементов психики. Самость определяет функционирование целостной психики методом интеграции. Согласно Юнгу, «сознание и бессознательное не обязательно противостоят друг другу, они дополняют друг друга до целостности, которая и является самостью». Юнг открыл архетип самости только после своих исследований других структур личности.
«Архетипом человека является самость. Самость всеобъемлюща. Бог — круг чей центр везде, и границ у него нет».
Самость изображается в снах и образах или безлично (как круг, мандала, кристалл, камень), или персонифицированно (как королевская чета, божественный ребенок или другие символы божественности). Великие духовные учителя, такие, как Христос, Магомет и Будда, являются также и символами самости. Это символы целостности, единства, примирения противоположностей и динамического равновесия — целей процесса индивидуации. Юнг так объясняет функцию самости:
«Эго получает свет от самости. Мы что-то знаем о самости, но все же мы о ней не знаем… Несмотря на то что мы получаем от самости свет сознания и знаем об источнике, который освещает нас, мы не знаем, хранится ли он именно в сознании… Если бы самость была целиком выводима из опыта, она бы и ограничивалась опытом, тогда как в реальности этот опыт неограничен и бесконечен… Если бы я был один со своей самостью, я бы знал обо всем, говорил бы на санскрите, читал бы клинопись, знал бы о доисторических событиях, был бы знаком с жизнью на других планетах и т. д.».
Самость — глубокий внутренний руководящий фактор, который может показаться легко отличимым от сознания и эго, если не чуждым им. «Самость — не только центр, но и периферия, которая охватывает и сознание, и бессознательное: это центр всего, так же как эго — центр сознания». Самость может проявляться в первую очередь в снах, как небольшой, незначительный образ. Самость у большинства людей неразвита, и они не знают о ней. Развитие самости не означает исчезновения эго. Эго остается центром сознания, важной структурой психики. Оно обретает связь с самостью в результате долгой, тяжелой работы понимания и принятия бессознательных процессов.

Четыре основных юнгианских архетипа

Архетипы — это универсальные врожденные модели людей, поведения или личностей, которые влияют на человеческое поведение. Они были введены швейцарским психиатром Карлом Юнгом, который предположил, что эти архетипы были архаическими формами врожденного человеческого знания, переданного от наших предков.

В юнгианской психологии архетипы представляют универсальные паттерны и образы, являющиеся частью коллективного бессознательного. Юнг считал, что мы наследуем эти архетипы во многом так же, как мы наследуем инстинктивные модели поведения.

Веривелл / Хьюго Линь

Личное против коллективного бессознательного

Юнг изначально был сторонником своего наставника Зигмунда Фрейда. Отношения в конечном итоге разошлись из-за критики Юнгом акцента Фрейда на сексуальности в процессе развития, что привело Юнга к разработке собственного психоаналитического подхода, известного как аналитическая психология.

Хотя Юнг соглашался с Фрейдом в том, что бессознательное играет важную роль в личности и поведении, он расширил идею Фрейда о личном бессознательном, включив то, что Юнг называл коллективным бессознательным.

Юнг считал, что человеческая психика состоит из трех компонентов:

Согласно Юнгу, эго представляет сознательный разум, в то время как личное бессознательное содержит воспоминания, включая те, которые были подавлены.

Коллективное бессознательное — уникальный компонент, в котором Юнг считал, что эта часть психики служит формой психологической наследственности. Он содержал все знания и опыт, которыми люди делятся как вид.

Истоки архетипов Юнга

Откуда тогда берутся эти архетипы? Юнг считал, что коллективное бессознательное — это то место, где существуют эти архетипы.Он предположил, что эти модели являются врожденными, универсальными и наследственными. Архетипы не усвоены и служат для организации того, как мы переживаем определенные вещи.

«Все самые сильные идеи в истории восходят к архетипам», — объяснил Юнг в своей книге «Структура психики».

«Это особенно верно в отношении религиозных идей, но центральные концепции науки, философии и этики не являются исключением из этого правила. В их нынешней форме они представляют собой варианты архетипических идей, созданных путем сознательного применения и адаптации этих идей к реальности.Ведь это функция сознания — не только распознавать и ассимилировать внешний мир через врата чувств, но и переводить в видимую реальность мир внутри нас », — предположил он.

Юнг отверг концепцию tabula rasa или представление о том, что человеческий разум — это чистый лист при рождении, о котором можно писать исключительно на основе опыта. Он считал, что человеческий разум сохраняет фундаментальные, бессознательные, биологические аспекты наших предков. Эти «изначальные образы», ​​как он их первоначально назвал, служат основой того, как быть человеком.

Эти архаические и мифические персонажи, составляющие архетипы, обитают у всех людей со всего мира, полагал Юнг. Именно эти архетипы символизируют основные человеческие мотивации, ценности и личности.

Юнг считал, что каждый архетип играет определенную роль в личности, но считал, что у большинства людей преобладает один конкретный архетип. Согласно Юнгу, реальный способ выражения или реализации архетипа зависит от ряда факторов, включая культурные влияния человека и уникальные личные переживания.

Юнг выделил четыре основных архетипа, но также считал, что число, которое может существовать, не имеет предела. Существование этих архетипов нельзя наблюдать напрямую, но можно сделать вывод, глядя на религию, мечты, искусство и литературу.

Четыре основных архетипа, описанные Юнгом, а также некоторые другие, которые часто идентифицируются, включают следующие.

Слово от Verywell

Идеи Юнга не были так популярны, как идеи Фрейда, и его архетипы не получили одобрения в современной психологии.Это может быть связано с тем, что его работы имели тенденцию отклоняться в сторону мистики и псевдонаучности, и поэтому часто изучаются больше как исторический артефакт и в области литературной критики и применения мифологии в популярной культуре, чем как важный вклад в науку о разуме и поведении. .

Другая критика архетипов Юнга предполагает, что они являются чрезмерно стереотипными, редукционистскими и культурно предвзятыми.

Что такое архетип Я? (Характеристики + примеры)

Узнайте все об архетипе «Я», включая определение, характеристики, примеры и его отношение к юнгианской психологии.

Что такое архетип Я?

Самость была впервые концептуализирована как один из юнгианских архетипов, серия универсальных, архаичных символов и образов, происходящих из коллективного бессознательного, как было предложено психоаналитиком д-ром Карлом Юнгом.

Самость — это архетип целостности, и как таковая, как полагал Юнг, является регулирующим центром психики.

Согласно Юнгу, Самость означает объединение сознания и бессознательного в индивидууме и представляет психику в целом.

Юнг считал, что Самость действует как всеобъемлющее целое или как форма вместилища, и представляет Самость в виде круга, квадрата или мандалы.

Он сказал о мандале:

«Основной мотив их [мандал»] — это предчувствие центра личности, своего рода центральной точки в психике, с которой все связано, с помощью которой все устроено и которая сама по себе является источником энергии. Энергия центральной точки проявляется в почти непреодолимом принуждении и побуждении стать тем, чем вы являетесь, точно так же, как каждый организм вынужден принимать форму, характерную для его природы, независимо от обстоятельств.Этот центр не ощущается и не мыслится как эго, но, если можно так выразиться, как самость. Хотя центр представлен самой внутренней точкой, он окружен периферией, содержащей все, что принадлежит «я» — парные противоположности, составляющие целостную личность. Эта тотальность включает в себя прежде всего сознание, затем личное бессознательное и, наконец, бесконечно большой сегмент коллективного бессознательного, архетипы которого являются общими для всего человечества. Однако определенное их количество постоянно или временно входит в сферу действия личности и благодаря этому контакту приобретает индивидуальный отпечаток как тень, анима и анимус, не говоря уже о наиболее известных фигурах.«Я», хотя, с одной стороны, простое, с другой стороны, представляет собой чрезвычайно сложную вещь, «конгломерат души», если использовать индийское выражение ».

Самость и эго

Юнг предположил, что Самость не тождественна Эго, но вместо этого находится выше или посередине между эго-сознанием и бессознательным.

Юнг писал, что Самость лежит в основе личности человека, хотя на самом деле именно Эго составляет личность. Юнг описал, что Самость создается процессом, известным как индивидуация, и что это конечная цель процесса индивидуации.

В процессе индивидуализации различные аспекты личности человека интегрируются. Юнг считал, что разлад между бессознательным и сознательным разумом вызовет психологическую травму для соответствующего человека, и поэтому осознание конфликтов, чтобы иметь возможность учесть их в сознании, было важной частью процесса индивидуации.

Юнг считал, что архетип Самости представляет собой унаследованную предрасположенность человека реагировать на определенные аспекты мира, что его психические структуры эволюционировали генетически, чтобы быть чувствительными к определенным типам опыта.

Характеристики и черты архетипа Я

• Считается, что «Я» появляется в мифах и сказках в форме высших личностей, таких как пророки, спасители, короли, герои и так далее — положительные архетипы, с которыми мы знакомы с незапамятных времен.
• Считается также, что во сне он появляется в образе наполовину человека, наполовину животного, распутного, а иногда и в виде монахов.
• Самость иногда символически представлена ​​в форме символа Инь-Ян, который представляет единство противоположностей.
• Здесь противоположности показаны как взаимодополняющие силы или принципы, указывающие на высшее единство.

Пример архетипа Я

Юнг определил Иисуса Христа, центральную фигуру христианской веры, как образец архетипа Самости. Есть ряд характеристик Иисуса, которые собраны в образе Христа, которые соответствуют архетипу Самости.

Во многих местах христианского Священного Писания Христос определяется как центр чего-то точно так же, как Юнг определяет Самость как центр личности.Подобно тому, как Атман отождествляется с союзом противоположностей, например, в символе инь-янь, Иисус также отождествляется.

Например, в Библии он описывает себя как Альфа и Омега. Юнг связал числа четыре и двенадцать с Атманом, и они также связаны с Христом в форме 12 учеников и четырех рук креста. В дополнение к этим общностям, Самость также упоминается как образ божества в человеческой психике, причем сам Юнг пишет о Христе, приравненном к этому образу.

Юнг связывает верованное сошествие Христа в неопределенность или ад в период между его смертью и воскресением как символ интеграции коллективного бессознательного.

Объяснение архетипа Я

Таким образом, Юнг считал, что архетипическое Я есть:

• Часть психики, которая организует и направляет все другие элементы нашей психики (или психологического существа).
• Вся психика. Это означает, что его точка зрения содержит объективность, принятие, примирение, баланс «противоположностей» и наши многочисленные противоречивые чувства и импульсы.
• Центр психики (сопоставимый с ядром атома), с которым связаны и подчиняются другие части.
• Трансцендентная, неизменная часть нас самих.
• «Образ Бога» в душе. (Юнг подчеркнул, что Самость — это НЕ сам Бог, а, скорее, только представление Бога, как это было бы изображено в душе)

Дополнительная литература

Дополнительные материалы по архетипу Самости:

• Архетип: естественная история личности — Энтони Стивенс
• Эго и архетип: индивидуация: индивидуация и религиозная функция психики (К.Книги Фонда Дж. Юнга) — Эдвард Ф. Эдингер
• «Я», которому два миллиона лет — Энтони Стивенс (автор), Дэвид Х. Розен (предисловие)

Карл Юнг — Архетипы — Я

Самость Самость — архетип психического целостность или целостность. Оно не идентично эго, но как-то выше или, другими словами, посередине между эго-сознанием и бессознательным. Осознание Самости — конечная цель процесса индивидуации . Юнг заметил, что в некоторых случаях курс психотерапии его пациентов не прерывается с лучшей адаптацией к реальности, а продолжается сам по себе с целью цель, которой нет в эго. Эта цель — Самость. Самость на самом деле представляет собой соединение (союз) сознания и бессознательного. Это соединение постепенно достигается усвоением содержимого бессознательного с помощью толкования сновидений по юнгианскому методу . Диаграмма инь-ян — идеальное представление идеи объединенных противоположностей. На каждой из двух поверхностей — белой и черной — другая также присутствует в виде точки Самость появляется в снах, мифах и сказках как «высшая личность», такая как, например, король, герой, пророк, спаситель. Как символ тотальности он появляется в виде круга, квадрата, креста, четырехугольника круга или мандалы. . Когда он представляет единство противоположностей, это единая двойственность, такая как Тай-Чи. диаграмма, которая содержит противоположности инь-ян, герой и его противник (демон, дракон), Фауста и Мефистофеля и т. д. В этом случае противоположности изображаются как дополнительные силы или принципы, указывающие на высшее единство. Фигура, часто встречающаяся в снах современного человека, Самость — это наполовину человек, наполовину животное, или, этически монах и распутник одновременно. Осознание единства противоположностей на личном уровне как раз и является целью процесса индивидуации. Но, возможно, наиболее важным аспектом Самости является его нуминозность (способная вызвать сильное чувство благоговения). Согласно Юнгу, переживание Самости на эмпирический, личностный уровень подобен религиозному откровению. С психологической точки зрения Самость является эквивалентом концепции верховного божества или Бога. Отождествление эго с Самостью может привести к инфляции или, по словам Юнга, к «своего рода туманному сверхчеловеку с надутым эго». ( О природе психики , CW 8, пар.430.) Юнг о Самости и процессе индивидуации Символы процесса индивидуации, которые появляются в снах, представляют собой образы архетипической природы, которые изображают процесс централизации или создание нового центра. личности. Общее представление об этом процессе можно получить из моего эссе «Отношения между эго и бессознательным».»По определенным причинам, указанным там, я звоню это центр «я», которое следует понимать как совокупность психики. Я — это не только центр, но и вся окружность, охватывающая оба сознательное и бессознательное; это центр этой целостности, так же как эго является центром сознания. ( Психология и алхимия , Princeton University Press, 1993, пар.4.) Дополнительные ресурсы: Собранные тексты Карла Юнга Архетипы и коллективное бессознательное предоставляют ценную информацию об архетипе Самости. Вы можете заказать эту книгу на Amazon.com: http://amzn.to/2BjT9t9. Также мы проиллюстрировали появление архетипов, включая Самость, во сне и объяснили их значение в нашем электронном курсе Юнг и Сновидения .Щелкните здесь, чтобы узнать больше. <= Вернуться к архетипам или домой

Самость и ее проявления в снах, мифах и сказках

Самость . Архетип целостности и регулирующий центр психики ; надличностная сила, которая превосходит эго .

В качестве эмпирической концепции «я» обозначает весь спектр психических явлений в человеке. Он выражает единство личности в целом. Но поскольку целостная личность из-за своего бессознательного компонента может быть сознательной только частично, концепция самости частично является лишь потенциально эмпирической и в этом смысле постулатом. Другими словами, он включает в себя как переживаемое, так и неопытное (или еще не испытанное). … Это трансцендентальная концепция , поскольку она предполагает существование бессознательных факторов на эмпирических основаниях и, таким образом, характеризует сущность, которую можно описать только частично.[«Определения», CW 6, пар. 789.]

Самость — это не только центр, но и вся окружность, охватывающая как сознательное, так и бессознательное; это центр этой целостности, так же как эго является центром сознания. [«Введение», CW 12, пар. 44.]

Явления Я

Как и любой архетип , сущностная природа Я непознаваема, но его проявления составляют содержание мифов и легенд.

я появляется в снах, мифах и сказках в образе «высшей личности», такой как король, герой, пророк, спаситель и т. Д., или в форме символа тотальности, такого как круг, квадрат, quadratura circi, крест и т. д. Когда он представляет complexio oppositorum, союз противоположностей, он также может проявляться как объединенная двойственность, в форма, например, дао как взаимодействие ян, и инь, или враждебных братьев, или героя и его противника (заклятого врага, дракона), Фауста и Мефистофеля и т. д. поэтому «я» предстает как игра света и тени, хотя и задумано как целостность и единство, в которых соединяются противоположности.[«Определения», CW 6, пар. 790.]

Автономный фактор

Реализация себя как автономного психического фактора часто стимулируется вторжением бессознательных содержаний, над которыми эго не может контролировать. Это может привести к неврозу и последующему обновлению личности или к завышенному отождествлению с высшей властью.

Эго не может не обнаружить, что приток бессознательного содержания оживил личность, обогатил ее и создал фигуру, которая каким-то образом затмевает эго по размаху и интенсивности.… Естественно, в этих обстоятельствах возникает величайшее искушение просто следовать инстинкту власти и напрямую отождествлять эго с собой, чтобы поддерживать иллюзию господства эго. … [Но] «я» имеет функциональное значение только тогда, когда оно может действовать компенсаторно по отношению к эго-сознанию. Если эго растворяется в отождествлении с собой, оно порождает своего рода туманного сверхчеловека с надутым эго. [«О природе психики», CW 8, пар. 430.]

«Бог внутри нас»

Переживания «я» обладают сверхъестественной величиной, характерной для религиозных откровений.Следовательно, Юнг считал, что нет существенной разницы между собой как эмпирической психологической реальностью и традиционной концепцией верховного божества.

Его также можно назвать «Бог внутри нас». [«Мана-личность», CW 7, пар. 399.]

© из книги Дэрила Шарпа Jung Lexicon , воспроизведенной с любезного разрешения автора.

Карл Юнг | Simply Psychology

1. Психодианмический подход
2. Car Jung

Carl Jung

Автор: Dr.Сол Маклеод, опубликовано 2018

---

Карл Юнг был одним из первых сторонников Фрейда из-за их общего интереса к бессознательному. Он был активным членом Венского психоаналитического общества (ранее известного как Психологическое общество среды).

Когда в 1910 году образовалась Международная психоаналитическая ассоциация, Юнг стал президентом по просьбе Фрейда.

Психологическое общество среды

Однако в 1912 году во время лекционного турне по Америке Юнг публично критиковал теорию Эдипова комплекса Фрейда и его акцент на детской сексуальности.В следующем году это привело к необратимому расколу между ними, и Юнг продолжил разработку своей собственной версии психоаналитической теории.

Большинство предположений Юнга относительно его аналитической психологии отражают его теоретические разногласия с Фрейдом. Например, хотя Юнг соглашался с Фрейдом в том, что прошлые и детские переживания человека определяют его поведение в будущем, он также считал, что мы также формируемся нашим будущим (устремлениями).

---

Различия между Юнгом и Фрейдом

Различия между Юнгом и Фрейдом

---

Теория либидо

Теория либидо

Юнг (1948) не соглашался с Фрейдом относительно роли сексуальности.Он считал, что либидо — это не просто сексуальная энергия, а обобщенная психическая энергия.

Для Юнга цель психической энергии состояла в том, чтобы мотивировать человека рядом важных способов, в том числе духовно, интеллектуально и творчески. Это также был мотивационный источник индивидуума для поиска удовольствия и уменьшения конфликта

---

Теория бессознательного

Теория бессознательного

Подобно Фрейду (и Эриксону) Юнг рассматривал психику как состоящую из ряда отдельных, но взаимодействующих систем.Тремя основными из них были эго, личное бессознательное и коллективное бессознательное.

Согласно Юнгу, эго представляет сознательный разум, поскольку он включает мысли, воспоминания и эмоции, которые осознает человек. Эго в значительной степени отвечает за чувство идентичности и непрерывности.

Подобно Фрейду, Юнг (1921, 1933) подчеркивал важность бессознательного по отношению к личности. Однако он предположил, что бессознательное состоит из двух слоев.

Первый слой, называемый личным бессознательным, по сути совпадает с фрейдовской версией бессознательного.Личное бессознательное содержит временную забытую информацию, а также подавленные воспоминания.

Юнг (1933) выделил важную особенность личного бессознательного, называемую комплексами. Комплекс — это совокупность мыслей, чувств, отношений и воспоминаний, сосредоточенных на одной концепции.

Чем больше элементов присоединено к комплексу, тем сильнее он влияет на человека. Юнг также считал, что личное бессознательное гораздо ближе к поверхности, чем предполагал Фрейд, и что юнгианская терапия менее озабочена подавленными детскими переживаниями.Это настоящее и будущее, которые, по его мнению, были ключом как к анализу невроза, так и к его лечению.

Коллективное бессознательное

Однако, безусловно, наиболее важным различием между Юнгом и Фрейдом является представление Юнга о коллективном (или надличностном) бессознательном. Это его наиболее оригинальный и противоречивый вклад в теорию личности.

Коллективное бессознательное — это универсальная версия личного бессознательного, содержащая ментальные шаблоны или следы памяти, общие с другими представителями человеческого вида (Jung, 1928).Эти наследственные воспоминания, которые Юнг называл архетипы представлены универсальными темами в различных культурах, выраженными через литературу, искусство, и мечты.

«Форма мира, в которой [человек] рождается, уже врожденная в нем, как виртуальный образ» (Юнг, 1953, с. 188).

Согласно Юнгу, человеческий разум имеет врожденные характеристики, «отпечатанные» на нем в результате эволюции. Эти универсальные предрасположенности проистекают из прошлого наших предков. Примерами могут служить страх перед темнотой, змеями и пауками, и интересно, что эта идея недавно была возрождена в теории подготовленной обусловленности (Селигман, 1971).

Однако более важными, чем изолированные тенденции, являются те аспекты коллективного бессознательного, которые развились в отдельные подсистемы личности. Юнг (1947) назвал эти воспоминания и образы предков архетипами.

---

Юнгианские архетипы

Юнгианские архетипы

Юнгианские архетипы определяются как образы и темы, происходящие из коллективного бессознательного, как предложил Карл Юнг. Архетипы имеют универсальное значение в разных культурах и могут проявляться в снах, литературе, искусстве или религии.

Юнг (1947) считает, что символы из разных культур часто очень похожи, потому что они возникли из архетипов, общих для всего человечества, которые являются частью нашего коллективного бессознательного.

Для Юнга наше примитивное прошлое становится основой человеческой психики, направляя и влияя на поведение в настоящем. Юнг утверждал, что идентифицировал большое количество архетипов, но уделял особое внимание четырем.

Юнг назвал эти архетипы «Я», «Персона», «Тень» и «Анима / Анимус».

Персона

Персона (или маска) — это внешнее лицо, которое мы представляем миру. Он скрывает наше настоящее «я», и Юнг описывает его как архетип «конформизма». Это публичное лицо или роль, которую человек представляет другим как нечто отличное от того, кем мы являемся на самом деле (например, актера).

Анима / Анимус

Другой архетип — это анима / анимус. «Анима / анимус» — это зеркальное отражение нашего биологического пола, то есть бессознательной женской стороны у мужчин и мужских наклонностей у женщин.

Каждый пол проявляет отношения и поведение другого в результате многовекового совместного проживания. Психика женщины содержит мужские аспекты (архетип анимуса), а психика мужчины содержит женские аспекты (архетип анимы).

Тень

Далее идет тень. Это животная сторона нашей личности (как и у Фрейда). Это источник как нашей творческой, так и разрушительной энергии. В соответствии с эволюционной теорией, возможно, архетипы Юнга отражают предрасположенности, которые когда-то имели ценность для выживания.

Самость

Наконец, есть «я», которое обеспечивает чувство единства в опыте. Для Юнга конечной целью каждого человека является достижение состояния самости (подобного самоактуализации), и в этом отношении Юнг (как и Эриксон) движется в направлении более гуманистической ориентации.

Это, безусловно, было убеждением Юнга, и в своей книге «Неоткрытое Я» он утверждал, что многие проблемы современной жизни вызваны «прогрессирующим отчуждением человека от его инстинктивных основ.Один из аспектов этого — его взгляды на значение анимы и анимуса.

Юнг утверждает, что эти архетипы являются продуктом коллективного опыта мужчин и женщин, живущих вместе. Однако в современной западной цивилизации мужчинам не рекомендуется жить своей женской стороной, а женщинам — выражать мужские наклонности. Для Юнга в результате было подорвано полное психологическое развитие обоих полов.

Вместе с преобладающей патриархальной культурой западной цивилизации это привело к обесцениванию женских качеств в целом, а преобладание личности (маски) подняло неискренность до образа жизни, который не подвергается сомнению миллионами людей в их повседневной жизни.

---

Критическая оценка

Критическая оценка

Идеи Юнга (1947, 1948) не были так популярны, как идеи Фрейда. Это могло быть связано с тем, что он не писал для обывателя, и поэтому его идеи не получили такого широкого распространения, как идеи Фрейда. Это также может быть связано с тем, что его идеи были немного более мистичными и неясными и менее четко объясненными.

В целом современная психология недовольно отнеслась к теории архетипов Юнга. Эрнест Джонс (биограф Фрейда) говорит, что Юнг «опустился до псевдофилософии, из которой он так и не вышел», и для многих его идеи больше похожи на мистические рассуждения Нью Эйдж, чем на научный вклад в психологию.

Однако, хотя исследования Юнга древних мифов и легенд, его интерес к астрологии и увлечение восточной религией можно рассматривать в этом свете, также стоит помнить, что образы, о которых он писал, имеют исторический факт: оказали прочное влияние на человеческий разум.

Более того, сам Юнг утверждает, что постоянное повторение символов из мифологии в личной терапии и в фантазиях психотиков поддерживает идею врожденного коллективного культурного остатка.В соответствии с теорией эволюции архетипы Юнга могут отражать предрасположенности, которые когда-то имели ценность для выживания.

Юнг предположил, что человеческие реакции на архетипы подобны инстинктивным реакциям животных. Одна критика в адрес Юнга заключается в том, что нет никаких доказательств того, что архетипы биологически основаны или подобны животным инстинктам (Roesler, 2012).

Более недавние исследования показывают, что архетипы возникают непосредственно из нашего опыта и отражают лингвистические или культурные характеристики (Young-Eisendrath, 1995), а не чисто биологические.

Однако работа Юнга также внесла вклад в общепринятую психологию, по крайней мере, в одном значительном отношении. Он был первым, кто различил две основные установки или ориентации личности — экстраверсию и интроверсию (Jung, 1923). Он также выделил четыре основные функции (мышление, чувство, ощущение и интуицию), которые при перекрестной классификации дают восемь чистых типов личности.

Психологи, такие как Ганс Айзенк и Раймонд Кеттелл, впоследствии основали это.Юнг, будучи культурным символом для поколений студентов-психологов, выдвигал идеи, которые были важны для развития современной теории личности.

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S. A. (2018, 21 мая). Карл Юнг . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/carl-jung.html

Ссылки на стиль APA

Jung, C.Г. (1921). Психологические типы. Собрание сочинений К.Г. Юнга, Vol. 6 Серия Боллинген XX.

Юнг, К. Г. (1923). Об отношении аналитической психологии к поэтическому искусству 1. Британский журнал медицинской психологии, 3 (3), 213-231.

Юнг, К. Г. (1928). Материалы к аналитической психологии . Нью-Йорк: Harcourt Brace

Jung, C.G. (1933). Современный человек в поисках своей души.

Юнг, К.Г. (1947). О природе психики .Лондон: Ковчег в мягкой обложке.

Юнг, К. Г. (1948). Феноменология духа в сказках. Архетипы и коллективное бессознательное , 9 (Часть 1), 207-254.

Юнг К.Г. (1953). Собрание сочинений. Vol. 12. Психология и алхимия.

Roesler, C. (2012). Передаются ли архетипы больше культурой, чем биологией? Вопросы, возникающие при концептуализации архетипа. Журнал аналитической психологии, 57 (2) , 223-246.

Селигман, М.Э. П. (1971). Готовность и фобии. Поведенческая терапия, 2 (3) , 307-20.

Янг-Эйсендрат, П. (1995). Борьба с Юнгом: ценность неопределенности. Психологические перспективы, 31 (1) , 46-54.

Как ссылаться на эту статью:

Как ссылаться на эту статью:

McLeod, S. A. (2018, 21 мая). Карл Юнг . Просто психология. https://www.simplypsychology.org/carl-jung.html

сообщить об этом объявлении

Индивидуальность и Я | Общество аналитической психологии

Мартин Шмидт

Загрузить этот документ в формате PDF

Размышление Юнга о Самости и его динамике индивидуации отделяет юнгианскую аналитическую психологию от других психоаналитических школ.Он использует концепцию Самости, чтобы описать свое понимание того, кто мы есть, и концепцию индивидуации, чтобы описать процесс, с помощью которого мы можем реализовать свой потенциал, чтобы стать всем, чем мы можем быть.

Я

Во фрейдистско-кляйнианской психоаналитической традиции «я» описывается как побочный продукт развития эго. Напротив, для Юнга «я» присутствует перед эго; он первичен, и из него развивается эго. Самость сохраняет свою тайну. Мы никогда не сможем полностью узнать или принять это, потому что мы зависим от относительно низшего эго в его восприятии.Возможно, эта борьба с опасениями привела к совершенно разному пониманию качеств себя.

Юнгианская аналитическая психология рассматривает «я» как множество вещей, включая психическую структуру, процесс развития, трансцендентальный постулат, аффективный опыт и архетип. Он был изображен как совокупность тела и разума, образ Бога, переживание непреодолимых чувств, союз противоположностей и динамическая сила, которая направляет человека в его / ее путешествии по жизни.Эта последняя идея является типично юнгианской, поскольку, хотя другие психоаналитики говорили о себе подобным образом, фрейдистский психоанализ все еще в значительной степени рассматривает личность как структуру внутри разума, подобную репрезентации объекта, а не как телеологическое средство.

Индивидуация

Индивидуация описывает, как работает это агентство. Юнг видел в этом процесс самореализации, открытия и переживания смысла и цели жизни; средства, с помощью которых человек находит себя и становится тем, кем он является на самом деле.Это зависит от взаимодействия и синтеза противоположностей, например. сознательное и бессознательное, личное и коллективное, психика и сома, божественное и человеческое, жизнь и смерть. Анализ можно рассматривать как процесс индивидуации. Это не только способствует индивидуации, но и ускоряет ее, а также создает условия в отношениях между пациентом и аналитиком, которые открывают возможность для редких переживаний и трансформации себя, чего в противном случае не могло бы произойти. Это потому, что аналитическая ситуация позволяет обоим участникам присоединиться к поиску истины; выражать и переживать себя способами, которые часто запрещаются компромиссами, сделанными ради социального принятия в неаналитических отношениях.

Концепция индивидуации — краеугольный камень психологии Юнга. Вот некоторые характерные черты его взглядов на эту тему и некоторые из возникающих вопросов.

Коллективно-личный

Юнг (1935) подчеркивал, что индивидуация требует интеграции как коллективных, так и личных элементов. Невротическое состояние — это состояние, в котором отрицается коллектив, психотическое состояние, когда отрицается личное, и архетипическая инфляция может подавить эго.

Если кто-то слишком озабочен своими личными делами и статусом, он рискует слишком сильно отождествиться со своей личностью, например. школьный учитель, который занимается дидактикой дома, или аналитик, который никогда не перестает анализировать. Такая ограниченная жизнь, сосредоточенная на близоруких и эгоцентрических целях, отрицает ценность коллектива. Это может привести к невротическому нарциссическому отчуждению от более глубокого ощущения себя и своего места в обществе. При психозе наблюдается поглощенность коллективом, когда увлечение внутренним миром и его процессами может привести к потере интереса к внешнему личному миру отношений и работы.
Как выразился Юнг (1935):

«Цель индивидуации — не что иное, как избавление себя от ложных оболочек личности, с одной стороны, и внушающей силы изначальных образов, с другой». (пункт 269)

Две половины жизни

Фордхэм (1985) описал, как индивидуация начинается в младенчестве, но Юнг рассматривал ее преимущественно как развитие во второй половине жизни. В первой половине человек занимается расширением эго и «адаптацией к коллективным нормам», например, построением личного социального статуса.Вторая половина жизни связана с примирением со смертью, обретением смысла жизни и уникальной роли, которую каждый из нас играет в этом мире. Именно в превратностях процесса индивидуализации Юнг видел основные причины неврозов. В молодом возрасте невроз возникает из-за страха заниматься жизнью; в старом это происходит из-за цепляния за устаревшие юношеские взгляды и уклонения от смерти.

Отношения

Самость релятивна. Индивидуация зависит от отношений с другими.Юнг зашел так далеко, что сказал:

«Я — это взаимосвязь … Я существует только постольку, поскольку вы появляетесь. Не то, что вы есть, а то, что вы делаете само. Я проявляется в ваших поступках, а дела всегда означают отношения ». (Юнг 1935-39, стр. 73)

Однако в своей автобиографии (1961) Юнг представляет нам загадку, когда он также заявляет, что целью индивидуации является отделение от эмоциональных отношений. Эмоциональные отношения он определяет как привязанные, потому что это отношения желания с ожиданиями других.Он рекомендует, чтобы для достижения объективности и самости нужно отказаться от проекций, присущих эмоциональным связям с другими. В этом свете анализ можно рассматривать как разыгрывание эмоциональных отношений между аналитиком и пациентом с целью облегчения повторного проецирования проекций при разрешении переноса / контрпереноса. Юнг подразумевает это, когда описывает феномен переноса как, без сомнения, один из самых важных синдромов в процессе индивидуации.

Состояние или процесс?

Другая область путаницы заключается в том, считал ли Юнг индивидуацию состоянием, которое можно достичь, или продолжающимся процессом. В «Воспоминаниях, сновидениях, размышлениях» (там же, стр. 188) он заявил, что обретение мандалы как выражения своего «я» было для него достижением высшего.
Юнг (1961, стр. 276) также загадочно ссылается на «завершение» своей собственной индивидуации. Объективность, которую он испытал во сне о своей жене после ее смерти, он описал как часть «завершенной индивидуации».

Однако Юнг (1939, параграф 520) воспринимал самореализацию как отличную от восточных мистических идей достижения Нирваны или Самадхи (состояния совершенства, достигаемого йогами). «Универсальное сознание», которое описывают такие мистики, он понимал как эквивалент бессознательного, где бессознательное поглотило эго-сознание. Он заявляет, что «универсальное сознание» представляет собой противоречие в терминах, поскольку исключение и дискриминация лежат в основе всего, что претендует на название «сознание».Юнг признает, что йоги могут достичь замечательного состояния расширения сознания, когда субъект и объект почти полностью идентичны.

Однако он также утверждает, что индивидуация — это активный продолжающийся процесс, а не статичное состояние, когда он заявляет:

«Сознание должно защищать свой разум и защищать себя, и хаотической жизни бессознательного следует дать шанс добиться своего — столько, сколько мы можем выдержать. Это означает сразу открытый конфликт и открытое сотрудничество.»(Там же, пункт 288)

Индивидуацию можно рассматривать как процесс, который никогда не завершается полностью, но может порождать переживания, которые на мгновение кажутся достигнутыми.

Распространенность индивидуации

Насколько распространена индивидуация? Универсальный и банальный или аристократический — призвание для избранных? Конечно, это зависит от того, что мы под этим подразумеваем. Юнг называет индивидуацию бессознательным естественным спонтанным процессом, но также относительно редким, что-то вроде:

«испытывают только те, кто прошел через утомительную, но необходимую работу по примирению с бессознательными компонентами личности.”
(1954, п. 430)

Он также заявил, что это пограничное явление, которое требует особых условий, чтобы стать сознательным (1935, пункт 431). Этот тип индивидуации отличается от описанного Фордхэмом.

Майкл Фордхэм, возможно, больше, чем любой другой постъюнгианский человек, внес вклад в наше понимание индивидуации как процесса, который начинается в младенчестве, а не только во второй половине жизни. Полевая теория самости Фордхэма, которая описывает, как личность как первичная интеграция развивается в процессе деинтеграции и реинтеграции на протяжении всей жизни, очень полезна для нашего понимания нормального процесса созревания.Он утверждает, что этот основной процесс индивидуации идентичен в детстве, юности и зрелости (Fordham, 1985).

Однако Юнг также говорил о чем-то другом, кроме обычного повседневного развития эго и себя. Он подводит итог:

«Нет линейной эволюции; есть только обход «я». Единообразное развитие существует, самое большее, только в начале; позже все указывает в сторону центра ». (Юнг 1961, с. 188)

Это важное различие.Индивидуация требует развития эго, но не синонимична ему. Хотя процесс деинтеграции и реинтеграции происходит на протяжении всей жизни, Юнг утверждал, что существует функциональное различие в лежащем в основе процессе индивидуации в дальнейшей жизни, в отличие от детства. Он пытался подчеркнуть разницу между ранним развитием, которое в основном связано с установлением эго, и более поздней индивидуацией, которая предполагает отказ от власти эго. Юнг жаловался, что понимание людьми процесса индивидуации часто путает приход эго в сознание с последующей идентификацией эго с Самостью:

«Индивидуация — это не что иное, как эгоцентризм и аутоэротизм.»(Юнг 1954, параграф 432)

Индивидуация требует, чтобы эго занялось служением Самости, чтобы облегчить его выражение и реализацию.

Юнга критиковали за чрезмерно оптимистичный взгляд на себя и индивидуацию. Некоторые возражали, что точка зрения Юнга слишком здорова и положительна, поскольку они не признают собственных недостатков.

Анти-индивидуация

Наша клиническая работа напоминает нам, что Самость не всегда воспринимается как доброжелательная и позитивная.Он может быть саморегулирующимся, и все же переживание этого также может быть очень разрушительным. Эго должно быть достаточно сильным, чтобы противостоять осознанию аспектов бессознательного, которое составляет большую часть личности. Сила эго зависит от того, насколько успешными были мать и ребенок в создании благоприятной среды для управления тревогами, отказа от всемогущих фантазий, формирования символов, установления, оплакивания и восстановления объектных отношений.

Мы можем найти себя с теми, чье эго не смогло успешно справиться с этим проявлением себя.В этих случаях индивидуация искажается или застревает. Если есть экологический или конституциональный дефицит, первичное «я» может чувствовать себя атакованным извне и изнутри. Могут быть мобилизованы защиты себя, что может привести к нарциссической ложной самоорганизации. Здесь мы сталкиваемся с силами антииндивидуации. Вместо формирования и поддержания отношений, источника жизненной силы индивидуации, мы видим психическое отступление к инфантильному всемогуществу. Затем необходимо, чтобы аналитическая работа была сосредоточена на создании условий, при которых эго может быть поддержано и облегчено в его развитии.

Я и эго

В клинической практике может быть полезно думать о работе как о символе борьбы между Самостью и эго и рассматривать задачу как участие в этой битве противоположностей индивидуации / антииндивидуации. Эго как аналитика, так и пациента действует так, как если бы оно хотело контролировать, расширять и продвигать себя за счет других аспектов личности. Он имеет качество, которое кажется искусственным или искусственным. Самость, напротив, ощущается как сила природы, кажется, что у нее более широкий взгляд, перспектива, которую эго не может понять, и она служит высшей истине.

Самость в своем стремлении к сознанию требует отказа от инфляции эго — нарциссического заблуждения о том, что эго — это я. Несмотря на свою целенаправленность, Атман может восприниматься как жестокий и разрушительный, если эго не может способствовать его выражению. Это может привести к кризису индивидуации как для аналитика, так и для пациента.

Я и Бог

Юнг (1942a) видел, как эго служит Себе — своему представителю на Земле. Самость, которую он назвал Великой Личностью, в конечном счете непознаваемой, связанной с универсальным чувством космического единства — неудивительно, что он относился к ней как к образу Бога внутри нас.Он пошел дальше и описал самореализацию, рассматриваемую в религиозных или метафизических терминах, как воплощение Бога. Юнг рассматривал Бога в психологическом плане как архетип в том, что в психике должно быть что-то, что резонирует с разнообразными образами Бога на протяжении всей истории. Однако он квалифицирует себя, говоря:

«Психология… не в состоянии делать метафизические утверждения. Он может только установить, что символика психической целостности совпадает с образом Бога, но никогда не может доказать, что образ Бога является самим Богом или что личность занимает место Бога.»
(Юнг, 1951: пункт 308)

Юнг (1931) утверждает, что мы часто ошибочно принимаем эго за Самость из-за того предубеждения, которое заставляет всех нас жить за счет эго, предубеждения, которое происходит из-за переоценки сознательного разума. Эго должно страдать, чтобы позволить Самости выразить себя. Юнг видит, что миф о герое работает почти во всех процессах индивидуации. Он признает, что:

«Индивидуация — героическая и часто трагическая задача, самая трудная из всех, она включает в себя страдание, страсть эго: обычный эмпирический человек, которым мы когда-то были, обременен судьбой потерять себя в большем измерении и быть лишенным его воображаемая свобода воли.Он, так сказать, страдает от насилия, совершенного по отношению к нему самим собой ».
(1942a, пункт 233)

Он добавляет:

«Человеческая природа непреодолимо боится стать более осознающей себя. Тем не менее, к этому нас ведет «я», которое требует жертв, принося себя в жертву нам ».
(Jung 1942, пункт 400)

Таким образом, индивидуацию можно понять как стремление Самости к сознанию.

—————————-

Список литературы

Фордхэм, М.(1985). Исследования в себе. Библиотека аналитической психологии,
Том 7, Лондон: Academic Press
Jung, C.G. (1931). Цели психотерапии. CW 16
——- (1935 г.). Отношения между Эго и Бессознательным. В: Два очерка по аналитической психологии
. CW 7
——- (1939). Сознательное, бессознательное и индивидуализация. CW 9i
——- (1942 г.). Трансформационный символизм в массе. CW 11
——- (1942a). Психологический подход к троице. CW11
——- (1946/1954).Психология переноса. CW16
——- (1951). Айон. CW 9ii
——- (1954). О природе психики. CW 8
——- (1935–39). Заратустра Ницше: Заметки о семинаре, проведенном в 1934-1939 гг.
Эд Дж. Л. Джарретт. Princeton University Press 1988
——- (1961). Воспоминания, мечты, размышления. Лондон: Fontana Press
Schmidt, M.A. (2005). «Индивидуация: обнаружение себя в анализе, принятии риска и жертвоприношениях», Журнал аналитической психологии, том 50, 595-616.

Юнгианская модель психики

Немногие люди оказали такое влияние на современную психологию, как Карл Юнг; мы должны благодарить Юнга за такие концепции, как экстраверсия и интроверсия , архетипов , современный анализ сновидений и коллективное бессознательное .Психологические термины, введенные Юнгом, включают архетип , комплекс, синхронность , и именно на основе его работы был разработан Индикатор типа Майерса-Бриггса (MBTI), который сегодня является популярным элементом личностных тестов.

Среди наиболее важных работ Юнга был его глубокий анализ психики, который он объяснил следующим образом: « Под психикой я понимаю совокупность всех психических процессов, как сознательных, так и бессознательных », отделяя концепцию от общепринятая концепция разума, которая обычно ограничивается только процессами сознательного мозга.

Юнг считал, что психика представляет собой саморегулирующуюся систему , скорее похожую на тело, которая стремится поддерживать баланс между противоположными качествами при постоянном стремлении к росту, процесс, который Юнг назвал « индивидуация » .

Юнг рассматривал психику как нечто, что можно разделить на составные части с комплексами и архетипическими содержаниями, персонифицированными в метафорическом смысле и функционирующими скорее как вторичные «я», которые вносят вклад в целое.Его концепция психики разбита следующим образом:

Эго

Для Юнга эго было центром поля сознания , той частью психики, где находится наше сознание, нашим чувством. идентичности и существования. Эту часть можно рассматривать как своего рода «командный штаб», организующий наши мысли, чувства, чувства и интуицию и регулирующий доступ к памяти. Это часть, которая связывает внутренний и внешний миры вместе, формируя то, как мы относимся к тому, что является внешним по отношению к нам.

Как человек относится к внешнему миру, согласно Юнгу, определяется его уровнем экстраверсии или интроверсии и тем, как он использует функции мышления, чувств, ощущений и интуиции. У некоторых людей одна или две из этих граней развита больше, чем у других, что определяет их восприятие окружающего мира.

Происхождение эго лежит в архетипе «я», где оно формируется в ходе раннего развития, когда мозг пытается придать смысл и ценность своим различным переживаниям.

Однако эго — это лишь небольшая часть «я» ; Юнг считал, что сознание избирательно, а эго — это часть личности, которая выбирает наиболее важную информацию из окружающей среды и выбирает направление, в котором ей следует двигаться, в то время как остальная информация погружается в бессознательное. Поэтому он может проявиться позже в форме снов или видений, таким образом войдя в сознание.

Личное бессознательное

Личное бессознательное возникает в результате взаимодействия между коллективным бессознательным и личностным ростом и было определено Юнгом следующим образом:

«Все, что я знаю, но что я в данный момент я не думаю; все, что я когда-то осознавал, но теперь забыл; все, что воспринимается моими чувствами, но не замечается моим сознанием; все, что я невольно и не обращая на это внимания, чувствую, думаю, помню, хочу и делаю; все будущие вещи, которые складываются во мне и когда-нибудь придут в сознание; все это — содержание бессознательного … Помимо этого, мы должны включить все более или менее преднамеренные подавления болезненных мыслей и чувств.Я называю сумму этого содержания «личным бессознательным».

В отличие от Фрейда, Юнг рассматривал вытеснение только как один элемент бессознательного, а не как его целиком. Юнг также рассматривал бессознательное как дом потенциального будущего развития, место, где еще неразвитые элементы объединяются в сознательную форму.

Комплексы

Комплексы в юнгианском смысле представляют собой тематические организации в бессознательном разуме, сосредоточенные вокруг паттернов воспоминаний, эмоций, восприятий и желаний, паттернов, которые формируются опытом и реакциями человека на этот опыт. .В отличие от Фрейда, Юнг полагал, что комплексы могут быть очень разнообразными, а не индивидуумы, просто имеющие основной сексуальный комплекс.

Комплексы часто ведут себя довольно автоматически, что может привести к тому, что человек почувствует, что поведение, которое возникает из-за них, находится вне его или ее контроля . Психически больные люди или люди, которых ошибочно называют «одержимыми», часто имеют комплексы, которые проявляются регулярно и заметно.

Комплексы находятся под сильным влиянием коллективного бессознательного и, как таковые, обычно имеют архетипические элементы.У здорового человека комплексы редко являются проблемой и действительно, вероятно, являются ключом к уравновешиванию довольно односторонних взглядов на эго, чтобы могло произойти развитие. Однако, если человек психически нездоров и не может управлять собой (как это видно на примере тех, кто испытывает диссоциацию между этими состояниями), комплексы могут стать явными и более серьезной проблемой. В этих случаях эго повреждено и, следовательно, недостаточно сильно, чтобы использовать комплексы посредством отражения звука, предоставляя им полную и непослушную жизнь.

Чтобы лечить таких людей, Юнг больше обращал внимание на будущее развитие, чем просто на их прошлое; он пытался найти, что означают симптомы и чего надеялся достичь, и работать с ними с этой точки зрения.

Коллективное бессознательное

Теория коллективного бессознательного — одна из наиболее уникальных теорий Юнга; Юнг считал, в отличие от многих своих современников, что все элементы природы человека присутствуют с рождения и что окружающая среда человека выявляет их (а не среда, создающая их).Юнг чувствовал, что люди рождаются с уже заложенным в них «планом», который будет определять ход их жизни, что, хотя в то время и было спорным, довольно широко поддерживается до сих пор благодаря количеству доказательств, имеющихся в царстве животных. ведь различные виды рождаются с репертуаром поведения, уникально адаптированным к их среде обитания. Было замечено, что такое поведение у животных активируется стимулами окружающей среды точно так же, как Юнг считал, что человеческое поведение выдвигается на первый план.По словам Юнга, «термин архетип не предназначен для обозначения унаследованной идеи, а скорее унаследованного способа функционирования, соответствующего врожденному способу, которым цыпленок выходит из яйца, птица строит свое гнездо, определенный вид осы. ужаливает моторный узел гусеницы, и угри попадают на Бермудские острова. Другими словами, это «образец поведения». Этот аспект архетипа, чисто биологический, является предметом пристального внимания научной психологии ».

Юнг считал, что на эти чертежи сильно влияют различные архетипы в нашей жизни, такие как наши родители и другие родственники, важные события (рождение, смерть и т. Д.)), и архетипы, происходящие из природы и наших культур (общие символы и элементы, такие как луна, солнце, вода, огонь и т. д.). Все эти вещи объединяются, чтобы найти выражение в душе и часто отражаются в наших историях и мифах.

Юнг не исключал духовного, несмотря на биологическую основу, которую он описал как имеющую личность; он также чувствовал противоположную духовную полярность, которая сильно влияет на психику .

Самость

Самость, согласно Юнгу, была совокупностью психики со всем ее потенциалом.Это та часть психики, которая смотрит вперед, в ней заложено стремление к самореализации и целостности. При этом говорилось, что Самость управляет процессом индивидуации, поиском индивидуума, чтобы полностью реализовать свой потенциал.

В этой области Юнг снова отличается от Фрейда; в теории Фрейда эго отвечает за описанный выше процесс и формирует ось, на которой вращается индивидуальная психология человека, тогда как в теории Юнга эго — это всего лишь одна часть, которая поднимается из (бесконечно более сложного) я.

Персона

Юнг сказал, что Персона — это элемент личности, который возникает «по причинам адаптации или личного удобства». Если у вас есть определенные «маски», которые вы надеваете в различных ситуациях (например, сторона себя, которую вы представляете на работе или в семье), это личность. Персона может рассматриваться как «связующая с общественностью» часть эго, та часть, которая позволяет нам относительно легко взаимодействовать в социальном плане в различных ситуациях.

Тем не менее, те, кто слишком сильно отождествляют себя со своей личностью, могут столкнуться с проблемами — подумайте о знаменитости, которая слишком увлечена собой, как о «звезде», о человеке, который не может оставить работу на работе, или о ученом, который кажется снисходительный ко всем.Выполнение вышеупомянутого может сильно задержать чей-то личный рост, поскольку другие аспекты личности не могут развиваться должным образом, что подрывает общий рост.

Персона обычно вырастает из тех частей людей, которые когда-то хотели угодить учителям, родителям и другим авторитетным фигурам, и поэтому она сильно склоняется к воплощению только своих лучших качеств, оставляя те отрицательные черты, которые противоречат Персоне, для формирования « Тень».

Тень

Те черты, которые нам не нравятся или предпочитаем игнорировать, объединяются, чтобы сформировать то, что Юнг называл Тенью.Эта часть психики, которая также находится под сильным влиянием коллективного бессознательного, представляет собой форму комплекса и, как правило, является наиболее доступной для сознательного разума.

Юнг не считал, что у Тени нет цели или достоинств; он чувствовал, что «там, где есть свет, там должна быть и тень», то есть Тень играет важную роль в уравновешивании психики в целом. Без хорошо развитой теневой стороны человек может легко стать поверхностным и чрезвычайно озабоченным мнением других , ходячая Персона.Как конфликт необходим для развития сюжета любого хорошего романа, так и свет и тьма необходимы для нашего личного роста.

Юнг считал, что, не желая смотреть на свои Тени напрямую, многие люди проецируют их на других, имея в виду, что качества, которые мы часто не можем перенести в других, имеют в себе и не хотим видеть. Чтобы по-настоящему расти как личность, человек должен прекратить сознательную слепоту по отношению к своей Тени и попытаться уравновесить ее с Персоной.

Анима и анимус

Согласно Юнгу, анима и анимус являются противоположными сексуальными архетипами психики, причем анима находится в мужчине, а анимус — в женщине.Они построены на женских и мужских архетипах, индивидуальном опыте, а также на опыте с представителями противоположного пола (начиная с родителя) и стремятся уравновесить возможный односторонний опыт гендера. Подобно Тени, эти архетипы имеют тенденцию проецироваться, только в более идеализированной форме; человек ищет отражение своей анимы или анимуса в потенциальном партнере, что объясняет феномен любви с первого взгляда.

Юнг действительно рассматривал мужественность или женственность как «высшую» сторону гендерной монеты (в отличие от многих его сверстников, которые отдавали предпочтение мужественности), но просто как две половинки целого, такие как свет и тень , половинки, которые должны служить для уравновешивания друг друга.

Индивидуация

Индивидуация для Юнга была поиском целостности, который неизменно предпринимает человеческая психика, путем к осознанию себя как уникального человека, но уникального только в том смысле, в каком мы все , не больше и не меньше, чем другие.

Юнг не пытался убежать от важности конфликта для психологии человека; он считал это неотъемлемым и необходимым для роста. Имея дело с вызовами внешнего мира и множеством собственных внутренних противоположностей, человек постепенно становится более сознательным, просвещенным и творческим.Результатом преодоления этих столкновений был «символ», который, по мнению Юнга, внесет вклад в новое направление, в котором справедливость восторжествует для всех сторон конфликта. Этот символ рассматривался как продукт бессознательного, а не рационального мышления, и нес в себе аспекты как сознательного, так и бессознательного миров в своей работе в качестве преобразующего агента. Развитие, проистекающее из этой трансмутации, столь важной для юнгианской психологии, — это процесс индивидуации.