Правило 3 п: TikTok — Make Your Day
Правило «трёх П» в разговоре
«Сядем рядком, поговорим ладком» – говорили раньше. Теперь это называется предметным разговором. Но, как ни называй, суть остаётся прежней – люди хотят решать вопросы в здоровом адекватном общении.
Людская неодинаковость проявляется во многом. Вот и разговоры мы строим поразному: один говорит много, другой – отмалчивается, третий – отвлекается, четвёртый – перебивает… Но существуют общие правила, которые лежат в основе любого хорошего разговора. Кто-то объединил эти правила в нехитрый «Принцип трёх П» – правдиво, полезно, приятно. А как этот принцип могут понимать мусульмане?
Правдиво
Правдивость – путь к праведности. Правдивый человек честен, прежде всего, сам с собой – перед тем как что-то сказать или сделать, он соизмеряет правильность задуманного с нормами Ислама. Таким образом честный человек стремится придерживаться Прямого пути.
Отсюда – обещанная ему награда (смысл): «Аллах ﷻ сказал: «Это – день, когда правдивым людям принесёт пользу их правдивость.
Им уготованы райские сады, в которых текут реки. Они пребудут там вечно». Аллах ﷻ доволен ими, и они довольны Им. Это – великое преуспеяние!» (Сура «Аль-Маида», аят 119)
Понятно, что с правдивым человеком людям надёжно и спокойно, в том числе и в общении. Чего не скажешь об обманщике. Ведь обман – это искажение истины. Поэтому в разговоре с нечестным человеком становится невозможным решать реальные вопросы, так как он посягает на саму эту реальность, перекраивает её, а значит, нарушает право другого человека видеть объективную картину.
По сути обманщик препятствует правильному решению собеседника, которое может касаться его семьи, дел, здоровья, жизни. Не слишком ли на многое замахивается лжец? И как он думает за всё это отвечать? «Воистину, ложь измышляют те, которые не веруют в знамения Аллаха ﷻ. Они и есть лжецы» (сура «Ан-Нахль», аят 105).
Полезно
Полезность разговора вписывается в основу взаимоотношений мусульманина с окружающими.
Ведь, как известно из хадиса Пророка ﷺ: «Самые лучшие из людей – это самые полезные для людей» (ат-Табарани). Чтобы придерживаться этой позиции в общении, важно уметь выслушивать собеседника не перебивая. Во-первых, так вы проявляете уважение и тактичность.
Во-вторых, вы лучше понимаете позицию собеседника, что может выявить больше общих точек, а значит, повысить вероятность взаимовыгодного исхода беседы. Кроме этого, для пользы дела важно постоянно держать в фокусе внимания обсуждаемый вопрос.
Иначе можно потеряться в мелочах, далеко уйти от темы или вовсе «договориться» до неожиданного финала. В этой связи необходимо, чтобы наши высказывания напрямую относились бы к теме беседы, были аргументированы и актуальны.
Важно также учитывать обстоятельства, при которых происходит разговор. «Не всякая правда приходится кстати» – сообщает турецкая поговорка. В зависимости от обсуждаемой темы, необходимо взвешивать, что и кому мы говорим, присутствуют ли при этом посторонние, каково физическое состояние собеседника, его понимание, возраст и пр.
Приятно
Люди нечасто говорят друг другу приятные вещи. Может, стесняются, жадничают, а может, боятся, что угодят в лесть. Однако говорить приятное и льстить – разные вещи. Когда человек кому-то льстит, то преувели
ченно восхваляет слушающего, по каким-то причинам словесно наделяет его достоинствами, которых нет ни в характере, ни в поведении собеседника.
В этом случае может оказаться перечёркнутым первый пункт нашего правила – правдивость. Речь о другом. А именно – о той душевной щедрости, когда мы, видя и ценя нечто хорошее в собеседнике и общении с ним, просто упоминаем об этом. Ведь, например, отзывчивость, надёжность, чувство юмора, энергичность и т. д. – всё это дары Аллаха ﷻ.
Но люди часто воспринимают их как нечто должное, обыденное. А зря, ведь через творения Аллаха ﷻ мы узнаём о Нём и Его Величии. Почему же не порадоваться и не поблагодарить Создателя за то, что Он даровал нам для общения доброго, умного, честного или весёлого человека?
Тем более что у каждого можно чему-то поучиться.
Однако в этом вопросе необходима большая осторожность. Наша любезность не должна навредить человеку, вызвав в его сердце горделивость или спесь. Поэтому отзываться положительно следует не о самом человеке (!), а о его действиях – работе, поступке, высказывании и пр.
Можно также говорить о наших отношениях с этим человеком, о том, как они нас радуют. Например, утешить близкого человека, ещё раз сказав ему о своей любви, порадовать друга – напомнив о его важности в нашей жизни, поддержать компаньона – оценив его участие в общем деле, и т. д. Ведь, как наставляет нас Пророк Мухаммад ﷺ: «Доброе слово – это садака» (аль-Бухари).
Кроме того, в разговоре неэтично ставить собеседника в неловкое положение, вынуждать его краснеть. Даже если вы сделаете это без свидетелей, человек, скорее всего, будет уязвлён, пусть и сможет это скрыть. И кто знает, не попадёте ли вы когда-нибудь в схожую неловкую ситуацию из-за чьегото неумения вести разговор? К тому же всё это чревато обидой, которая неизвестно, насколько может застрять в сердце человека.
А вдруг до Судного дня?
Хороший разговор может иметь далеко идущие последствия: завяжутся новые знакомства или укрепятся существующие связи, появятся свежие идеи или реализуются давние планы. Главное – понимать, зачем нам всё это. Для успеха?
Если наше представление об истинном успехе простирается дальше земной жизни – в Ахират, тогда, по милости Всевышнего, и нехитрый «Принцип трёх П» может послужить инструментом поклонения. Ин ша Аллах ﷻ.
ГУЗЕЛЬ ИБРАГИМОВА
Новости: Правило трех «П» — Эксперт — Новости экономики и политики. Новости сегодня. (28 июня 2004)
Заслуженный архитектор России Марк Рейнберг вместе со своим другом и соратником Андреем Шаровым с 1988 года работает в своей независимой мастерской. Сегодня на их счету множество сложнейших проектов — жилой комплекс компании «Евросиб» на Мичуринской улице, торговый центр на Казанской улице, знаменитый дом на Манежной площади, про который уже ходят легенды, а также десятки других работ — и 15 лет, отданных реконструкции старого фонда и строительству новых домов в центре города.
По опыту архитекторов, красота Петербурга обходится ему очень дорого. Об этом, а также о роли архитектуры в организации социального пространства Марк Рейнберг рассказал корреспонденту «Эксперта С-З».
— Затрагивая тему архитектуры и социального пространства, хотелось прежде всего узнать ваше представление о том, как должен развиваться город.
— Город должен просто развиваться. Потому что во второй половине ХХ века возможностей для развития было очень мало. Я имею в виду Петербург, а не Купчино. Сейчас он должен развиваться во времени. Чтобы стать, как его и задумывал Петр, новым городом России. Таким он был задуман в начале XVIII века, таким он был для России, таким он и должен быть. Теперь город получил другой вектор развития. Конечно, Петербургу надо развиваться так, чтобы людям в нем хорошо жилось. Для этого нужна реконструкция центра, нужна новая инфраструктура, новые коммуникации. По-настоящему это может быть осуществлено только, когда поднимется общий уровень жизни. Реконструкция и развитие инфраструктуры — занятие дорогое.
Сохранение облика города — тоже дорогое удовольствие. А людям необходимы удобные квартиры, они тоже стоят дорого, потому что дорого стоят материалы. Поэтому каким будет город, зависит от того, сколько будут зарабатывать люди.
Марк Рейнберг
— То есть для вас потенциал развития зависит от платежеспособности населения?
— А о каком развитии города можно говорить, если платежеспособность населения низкая? Ну вот, пожалуйста, пример — проблема парковки. Никому не нравится, что улицы заставлены машинами. Нужно строить специальные парковки и подземные гаражи. Это очень дорого. Средний класс себе этого позволить уже не может.
— При этом спрос опережает предложение.
— Я не экономист, я архитектор, поэтому я не могу отвечать на этот вопрос с экономических позиций. Конечно, как архитектор я знаю — чтобы в городе было красиво, удобно и комфортно жить, надо, чтобы над ним работали архитекторы, а не только правительство города и экономисты.
Для нас самое главное — создать спокойную среду обитания для населения. Это значит, например, что новые дома в старом городе должны быть уместны, правильно размещены, удобны для проживания в них, должны иметь прочную конструкцию, потому что необходимо учитывать особенности наших тяжелых, болотистых грунтов. И наконец, они должны быть соразмерны масштабу петербургской архитектуры, которая сложилась за три века существования города.
— Вы считаете, что ландшафт города должен оставаться спокойным?
— У каждого архитектора может быть свое мнение. Я больше сорока лет работаю архитектором, и не только в Петербурге. Моя семья уже 150 лет живет в этом городе, мой прапрадед был садовником у императрицы Марии Федоровны на Елагином острове. В 70-е и 80-е годы мне все время хотелось создавать какую-то новую архитектуру в Петербурге, соблюдая, правда, при этом масштаб города. Потом, когда мы стали проектировать в центре города, на Петроградской, около Невского проспекта, например Казанский торговый дом, соблюдали масштабность Питера.
Масштаб — вот традиция нашего города, которая, надо сказать, почитаема его жителями. А наша задача — строить так, чтобы они чувствовали спокойствие и то, что это их город, родной.
Сейчас появились новые материалы, новые технологические возможности. И при той дороговизне строительства, которая существует в центре города, понятно, что мы должны строить комфортное, просторное жилье, потому что маленькие комнатки в этих домах все равно были бы очень дорогими. Правильнее строить просторные квартиры, в которых человек мог бы почувствовать свою сопричастность этому городу и его архитектурному пространству. Вот эта сопричастность, соразмерность архитектурному пространству старого города и есть одна из основных наших задач. Вторая задача — это реконструкция старых домов. Это тоже очень дорогостоящая история.
— Вопрос реконструкции, на мой взгляд, очень интересен. Раньше, строя современные благоустроенные квартиры, от старых домов оставляли только фасад, а все стены и конструкции внутри рушили.
Покупатели, с одной стороны, получали удобства — лифт и современные коммуникации при старом фасаде, а с другой — терялась аутентичность петербургского дома, на которую они претендовали, покупая квартиру в центре, — высокие потолки, перила на лестничных маршах, витражи и так далее.
— Это и есть основная тема реконструкции — сохранение того, что было, и его реставрация, изменение инженерной начинки и применение новых технологий и материалов как внутри, так и снаружи, но так, чтобы не было новодела. А второе — это реконструкция, при которой мы оставляем линию фасада или даже полностью обновляем его, но по обмерам и чертежам старого здания. Два пути: новодел или сохранение городского архитектурного антиквариата — это и есть основной вопрос реконструкции домов исторического центра. В каждом конкретном случае ищется свой выход и свой способ реконструкции. А то, что делал Ленжилпроект в советские годы, это самый простой способ при том очень низком уровне строительства и полном отсутствии строительных материалов, которые у нас были в 70-80-е годы.
Моим коллегам приходилось просто весь дом вычищать изнутри и делать его заново из простых сборных настилов, гипсолитовых перегородок. Конечно, это губило суть петербургской архитектуры, на которую человек не только смотрит, но в которой живет.
Надо сказать, что вкусы состоятельных петербуржцев тоже меняются с течением времени. Клиент в 90-е годы просил создать некий ностальгический петербургский стиль, и мы делали ему английский кабинет, французскую гостиную и какую-то петербургскую спальню, сейчас просит такой, знаете ли… минимализм с применением металла, больших плоскостей, свободы. Это как раз и есть нормальное развитие Петербурга из века в век. Петербург должен меняться во времени, сохраняя то, что в нем является неоспоримым. Нужно сохранять памятники архитектуры, но в обычных домах достаточно оставить фасад, петербургский двор, а все остальное надо менять.
— Хотелось бы затронуть тему районирования в Петербурге. В Европе существовала традиция, согласно которой разные слои населения селились в четко определенных районах города. Возьмем, например, Лондон и Париж: там были кварталы, в которых жила элита, кварталы для рабочих, для студентов и т.д. В Петербурге же этот вектор был скорее вертикальным, то есть самые обеспеченные люди занимали вторые и третьи этажи, бедные — цоколь и мансарды. В советское время вообще все перемешалось. На ваш взгляд, надо ли сохранять эту социальную однородность или же необходимо разделить элитные кварталы и остальной Петербург?
— Я думаю, что это будет довольно трудно, так как у нас в центре нет свободных территорий. Есть только один путь — освобождение промышленных и хозяйственных зон под жилье. Что же будет на месте больших промышленных предприятий, занимающих целые кварталы, это вопрос. Там, конечно, необходимо строить жилые дома, причем такие, которые отвечали бы нынешним представлениям о комфорте. Это с одной стороны. С другой — строительство в определенных зонах подчиняется правилам ГИОПА, инспекции по охране памятников, а она должна сохранять масштаб Петербурга. Например, набережные сегодня отчетливо выделяются в элитные зоны.
Чтобы в таких местах начать реализацию архитектурных проектов, их обязательно надо согласовывать в большом количестве инстанций. И если это будет конкурс, то его, естественно, выиграет тот проект, который сумеет найти компромисс между современной архитектурой и существующей традицией. Собственно, то, чем мы занимаемся в нашей мастерской, это и есть поиски такого компромисса. Как писал Витрувий: «Польза, прочность, красота». Это необыкновенно короткое и четкое определение задачи архитектора. Польза и прочность дома для жителей, красота — и для них, и для окружающих. Чтобы для благозвучия сформулировать это правило как принцип трех «П», я заменяю слово «красота» на «пропорциональность».
Словом, возвращаясь к вашему вопросу, — на сегодняшний день мы не можем говорить о каком бы то ни было социальном разделении города на районы согласно той схеме, которая предложена Генпланом. Однако такие районы выделятся сами собой — по уровню затрат на приобретение каждого квадратного метра жилья.
— Собственно, набережные и острова уже фактически заняли элитарную нишу.
— Конечно, там будет самое дорогое жилье. На его возведение требуются большие затраты, поэтому оно и будет стоить дороже. У нас очень тяжелый грунт, болотистый, подвижный, особенно в местах, близких к воде. Из-за этого мы, в отличие, например, от Хельсинки, часто не имеем возможности строить подземные гаражи, а в центре города это крайне актуально. Гаражи создают огромное удобство. Во-первых, разгружают улицу от парковки, во-вторых, вы можете попасть в гараж, не выходя из дома — просто спустившись в лифте на подземный уровень.
— То есть подземные гаражи в центре — это несбыточная мечта?
— Да нет, есть и удачный опыт. Десять лет назад мы построили дом недалеко от набережной с гаражом на 60 машин — по количеству квартир. Для этого нам пришлось углубиться на четыре метра в грунт, который представляет собой обыкновенное болото, там еще ко всему прочему подземная речка протекает. В общем, мы сделали сложнейший кессон без свай.
То есть дом фактически дрейфует как корабль. Но рассчитали все правильно — с 1998 года дом в одном месте ушел всего на пять миллиметров. Это, разумеется, невозможно определить глазом, только с помощью приборов. Вы поймите, Петербург не Хельсинки, там совсем другой грунт, хотя вроде бы город расположен в похожем месте. Но у нас придется возводить новые дома с подземными гаражами. А чтобы они не выглядели новоделом, нужно их строить современными, но в соответствии с окружающими старыми зданиями. Если же вы реконструируете дом, сохраняя фасад, то цена квадратного метра вырастает в полтора раза — это очень большие деньги. И кто тогда купит такую квартиру? Подобных проблем перед городом стоит очень много. Конечно, мы, архитекторы, все их решить не можем. Мы решаем проблемы только на уровне конкретного проекта.
— Нужен ли нам сейчас при строительстве градостроительный опыт других стран? Ведь когда Петербург строился, использовался опыт Амстердама, сюда приглашали иностранных архитекторов.
Сегодня для развития города это имеет смысл?
— Во-первых, градостроительный опыт Запада мы и так используем. Замечу: мы не можем применить этот опыт в том, что касается Генплана. Это во многом зависит от образа страны, государства и вообще от устройства государственной системы. Опыт перенимается в основном в отношении материалов и технологий. Мы стараемся развиваться в направлении современных возможностей строительства. А с точки зрения социальной культуры мы еще не можем развиваться потому, что мы пока социально малокультурные люди.
— Градостроительный опыт крупных городов в Европе показывает, что многие ультрасовременные решения вполне органично вписываются в старый ландшафт.
— Я еще раз повторяю главный завет Петра: это должен быть новый город. И он был таким при Петре, при Екатерине, при Николае I, при Александре III. Новый город предполагает использование новых возможностей строительства и новых интеллектуальных возможностей градостроителей.
Классический пример — Казанский собор, который начали строить после войны 1812 года.
Когда он был построен, то выглядел новоделом, абсолютно не характерно для тогдашнего Петербурга (Невский-то тогда был двухэтажным). У некоторых петербуржцев он вызывал протест. Так было и с Елисеевским магазином, и с домом Зингера — они вызывали чувство протеста уже в XX веке. Протест вообще характерен для людей с традиционным мышлением, которые с любовью относятся к тому, что они привыкли видеть. Поэтому я легко допускаю, что определенная часть населения может быть недовольна новым домом в центре города. Но для детей этих людей это уже будет нормальный органичный дом. Конечно, мы должны его делать с любовью к нашему городу, с пониманием его развития, его образа и традиций. И те дома, которые мы строим сегодня, со временем тоже должны стать памятниками архитектуры.
— Странно, что протест мог вызывать такой петербургский по своему духу дом Зингера.
— Вы знаете, мне в свое время — в 50-е годы — преподаватель по теории искусства в ЛИСИ кричал: «Забудьте про Елисеевский магазин! Забудьте про Дом книги! Это безобразие, испортившее Петербург и Невский проспект».
Так говорили еще в 1955 году…
— Вы должны предугадать чувства потомков?
— Мы просто должны быть людьми этого города, мы должны развиваться вместе с ним, быть такими же, как он, и тогда наша работа будет продолжением Петербурга. Необходимо забыть про собственные амбиции — только амбиции города, который ты строишь.
Санкт-Петербург
Правило 3Ps — SmartBrief
Фред Энде
Ряд недавних событий — как профессиональных, так и личных — заставили меня задуматься о важности отношений. Мы все занимаем разные позиции лидера, но я чаще всего ношу линзу «относительного лидера».
Лидерство в отношениях включает в себя лидерство и регулярное обучение через отношения, которые растут, поддерживаются или распадаются. Те из нас, кто склонен жить в этой области лидерства, регулярно проводят большую часть своего времени, сосредотачиваясь на том, как действия лидера повлияют на людей — как они выполняют свою работу и как они взаимодействуют с другими.
Размышляя о ценности отношений, я начал задумываться о фрейме, который поможет мне постоянно сосредотачиваться на связях, существующих между людьми. Хотя я думаю, что делаю это довольно хорошо, поскольку я стараюсь жить по мантре «все дело в отношениях», было бы полезно иметь быстрое «правило» или «как делать», чтобы сосредоточить свое мышление.
Итак, я разработал простое правило, которое я назвал «Правило 3P». Это довольно простая идея — учить и учиться. И, как и большинство основных идей, за последние несколько месяцев мне очень помогло сосредоточиться на людях.
Правило работает так:
Люди > Процесс > Продукт
Говоря словами, «Правило 3P» гласит, что люди важнее процесса, а процесс важнее продукта, который получается.
Другими словами, если люди являются основой всего, что мы делаем, то процессы, которые мы разрабатываем в работе с этими людьми, должны начинаться только после того, как мы обдумаем, кто эти люди и как они работают. А итоги? Только после того, как мы проверили людей и тщательно рассмотрели процесс, мы должны заняться продуктом.
Этот многоуровневый подход позволил мне регулярно останавливаться и размышлять, задавая простой вопрос: «Что именно здесь наиболее важно?» И исходя из этого, как мне убедиться, что люди и отношения всегда являются тем ответом, к которому я прихожу.
Как лидер, который работает лучше всего, когда он может поделиться идеями, вопросами и мыслями с другими, само собой разумеется, что я хочу убедиться, что мои отношения всегда работают в полную силу. И когда эти отношения нарастают, правильный процесс и наиболее подходящий продукт становятся легче формировать.
Я никоим образом не «мастер отношений». На самом деле, я далеко не дотягиваю до этого титула.
И все же я чувствую, что простое правило, такое как «Правило 3P», — это отличный способ поддерживать мой рост как лидера в отношениях и идеальное руководство, помогающее мне превратить образ мышления в образ жизни.
Фред Энде (@fredende) является помощником директора отдела учебных программ и учебных программ BOCES в Патнэме/Северном Вестчестере в Йорктаун-Хайтс, штат Нью-Йорк. Фред ведет блоги на www.fredende.blogspot.com, Edutopia, ASCD EDge и SmartBrief Education. Его книга «Непрерывное профессиональное развитие» доступна на сайте ASCD. Посетите его сайт: www.fredende.com.
_______________________________________________
Понравилась статья? Подпишитесь на ежедневный брифинг SmartBrief по образовательным технологиям или ознакомьтесь со всеми информационными бюллетенями SmartBrief по вопросам образования, посвященными профессиональному и техническому образованию, лидерству в сфере образования, математическому образованию и многому другому.
Извините. Пока нет данных.
Правило 3-х «П»
Home > Особенности > Здоровье полости рта > Правило 3-х «П»
доктора Марка Х. Э. Лина
Будучи давним набожным христианином, я слушал много вдохновляющих проповедей многочисленных пасторов на протяжении многих лет. Один конкретный стиль проповеди пастора выделяется, на мой взгляд, переносимой концепцией, которая очень практична и связана с практикой клинической стоматологии. Свои воскресные утренние презентации он назвал «Проповеди из трех пунктов». Мы все можем оценить, что у большинства взрослых продолжительность концентрации внимания составляет менее двадцати минут, особенно ранним воскресным утром. Его основное послание было простым и лаконичным, так что мы должны СЛУШАТЬ, ПОНИМАТЬ, ЗАПОМНИТЬ и ПРИМЕНЯТЬ три основных пункта его проповеди после того, как в тот день мы оставили церковную службу.
Несколько лет назад старший ортопед-ортопед заканчивал обучение в аспирантуре.
Он спросил меня, могу ли я дать ему какой-нибудь конкретный совет, который поможет ему более эффективно справляться с клиническими осложнениями и проблемами. Я напомнил ему, что клинические осложнения являются фактом жизни и важным компонентом развития наших навыков как опытных клиницистов.
Существует множество факторов, влияющих на общий успех клинической процедуры или плана лечения. В свете этого вывод о том, что каждый клиницист будет время от времени сталкиваться с осложнениями или неудачами, забыт. В некоторых случаях, в зависимости от осложнения, мы можем даже счесть необходимым повторить наше клиническое лечение. Это неожиданное событие может расцениваться как разочаровывающее и неудобное для наших пациентов. Это также может повлиять на их уверенность и на качество наших основных профессиональных отношений.
Осложнения и неудачи в стоматологии могут варьироваться от незначительных до серьезных, от обратимых до необратимых и от проблемных до вредных. Эти проблемы могут иметь много различных уровней нежелательных последствий, таких как:
1.
Скомпрометированные или менее чем оптимальные клинические результаты для наших пациентов с осторожным прогнозом
2.
3. Неожиданный рост затрат что приводит к финансовому бремени для пациента и стоматолога
4. Потенциальная антагонистическая напряженность с нашими пациентами и ухудшение взаимопонимания
5. В конечном итоге влияет на репутацию стоматолога, а также на их будущее доверие к нашей профессии
Эти клинические проблемы могут привести к разочарованию со стороны пациентов а также разочарование стоматологов, участвующих в оказании им медицинской помощи. По этой причине крайне важно, чтобы мы предоставляли нашим пациентам наиболее оптимальные варианты лечения для их конкретных клинических потребностей. Кроме того, мы должны проявлять инициативу и быть готовыми к любым проблемам, которые могут возникнуть, балансируя риски и преимущества в каждом протоколе лечения.
Первая буква «П» — это ПЛАН. Термин «планирование лечения» используется слишком часто и недооценивается нашими пациентами и специалистами. Как стоматологи, наша способность собрать надлежащий анамнез с исчерпывающими диагностическими записями имеет первостепенное значение и является ключевым шагом к формулировке правильного диагноза. После точного диагноза различных заболеваний полости рта мы можем сформулировать многочисленные планы и варианты лечения. В рамках каждого варианта лечения риски, преимущества и альтернативы должны быть сообщены и взвешены для лечения конкретного пациента. Без надлежащей диагностики и планирования лечения некоторые клинические процедуры могут привести к краткосрочному успеху, но могут привести к неизбежным неудачам.
Второй «П» — ПОДГОТОВИТЬСЯ. В этом контексте подготовка может потребовать консультаций с различными специалистами или общения с нашими лаборантами или коллегами для рассмотрения рассматриваемого случая. Это также может означать посещение различных курсов повышения квалификации для получения совокупности знаний, а также практических курсов повышения квалификации. Некоторые курсы повышения квалификации могут предлагать челюсти животных, человеческие трупы или даже лечение живых пациентов под руководством высококвалифицированных инструкторов. Когда дело доходит до выбора вашего дополнительного образования, выбор многочисленн и широк. У каждого стоматолога есть свои собственные предпочтительные методы высшего образования CE, чтобы подготовить их к клиническим задачам. Мы можем выбрать из онлайн-обучения на основе CE, которое можно пройти, не выходя из вашего дома или офиса, до программ, проводимых на курортах, в местных учебных клубах, до интенсивных долгосрочных программ проживания или можно просто использовать традиционный подход учебника.
Третий «П» — ПРЕДОТВРАТИТЬ. Конечно, предпочтительным способом борьбы с осложнениями является их избегание. Мы все можем понять, что
реальность повседневной клинической практики легче сказать, чем сделать. Когда клиническая процедура сталкивается с осложнением или неудачей, во многих случаях это приводит к скомпрометированному результату. В зависимости от ожиданий пациента и целей лечения, скомпрометированный результат может быть наилучшим, которого можно ожидать, не влияя на качество жизни пациента. Время от времени скомпрометированный результат может быть неприемлем для наших пациентов, и в этом случае нам придется решать проблему в меру наших возможностей. Знание различных типов неудач, связанных со всеми аспектами клинической стоматологии, и устранение их превентивно или заранее до лечения может свести к минимуму головные боли для пациента, а также нежелательные результаты.
После некоторых глубоких размышлений и клинических размышлений я решил поделиться «Правилом 3 P» для решения стоматологических осложнений или неудач со старшим ортопедическим ординатором.
Они… ПЛАНИРОВАНИЕ, ПОДГОТОВКА и ПРЕДОТВРАЩЕНИЕ, чтобы оптимизировать наши клинические результаты и исходы. Когда мы с пожилым ординатором обсуждали это правило, я вдруг понял, что концептуально может быть четвертое «П», которое для меня может быть самым важным, это МОЛИТЬСЯ. Это означает, что, несмотря на все наши усилия и стремление к достижению оптимальных результатов, стоматология не является точной или совершенной наукой. В некоторых уникальных случаях мы можем стремиться только к разумным результатам, а не к совершенству. Мне вспоминаются слова великого врача доктора Пэтча Адамса: «Мы всегда можем обещать заботу… мы никогда не можем обещать излечение! Имея это в виду, я часто напоминаю себе и всем практикующим врачам о том, чтобы не делать поспешных выводов или поспешно судить о клинической работе других коллег, особенно когда мы не осведомлены обо всех обстоятельствах, предшествующих лечению, клинических условиях и дискуссиях. Когда возникают осложнения или неудачи; как профессиональные стоматологи и в интересах наших пациентов, мы должны поддерживать пациента, уделяя больше внимания решению клинических дилемм в команде, а не возложению вины.